— Флорри, пойдешь на ланч? Уже почти два часа.

В кабинет вошла одна из ее коллег, и Флорри подняла глаза. Она не знала, что уже так поздно.

— Я хотела закончить отчет, — пробормотала она.

— Принести тебе сандвич из буфета? С яйцами и майонезом?

Флорри побелела. При воспоминании о том, что было, когда она попыталась позавтракать, желудок взбунтовался.

— Нет, спасибо, — поспешно сказала она.

— Ты ужасно выглядишь. Даже хуже, чем утром. — Коллега сочувственно посмотрела на осунувшееся лицо Флорри.

— Меня немного тошнит, — призналась она.

— Надеюсь, ты не заболеешь до того, как приступишь к новой работе.

— Наверное, я просто устала. Прошлая неделя была тяжелой, да и эта складывается немногим легче. Передать дела преемнице. Собраться. Договориться со знакомой парой, что они раз в неделю будут приходить убирать коттедж и присматривать за садом. В прошлую пятницу она ездила в Лондон на встречу с бригадой аудиторов, которая вернулась после трехнедельной командировки из Женевы. Уик-энд провела с родителями. В субботу она снова переночует у них, а в воскресенье улетит в Париж с новыми коллегами.

Но усталостью она обязана скорее бессонным ночам, чем заполненным суетой дням, с несчастным видом признала Флорри. Днем еще можно было не думать об Энтони, а вот ночью мысли вырывались наружу. Перед глазами стояло его лицо, в мозгу вертелись воспоминания о времени, проведенном вместе, обрывки разговоров... Она лежала, уставившись в темноту.

С тех пор, как она смотрела вслед Энтони, уходившему из ее жизни, прошло почти две недели. Двенадцать долгих дней, если быть точной. Несмотря на близкое соседство, она видела Энтони лишь однажды, когда их машины столкнулись в переулке. Впрочем, увидела она лишь приветственно помахавшую ей руку и два детских личика в заднем окне.

Однажды вечером она набралась смелости позвонить и узнать, как себя чувствует Джерри. Неизвестно, что было сильнее — искренний интерес к здоровью мальчика или тоскливое желание снова услышать этот низкий волнующий голос. Однако к телефону подошла Санни Гриффитс, которая дружески заверила ее, что Джерри полностью поправился, и пообещала передать сыну, когда тот вернется, что звонила Флорри. Однако он не позвонил. По крайней мере, когда она была дома.

Но, с другой стороны, домой она в последние дни приезжала только ночевать, когда близнецы уже спали.

— Я буду скучать по тебе, Фло. И все остальные тоже.

Флорри вздрогнула, поняв, что на несколько секунд совершенно забыла о присутствующей в кабинете женщине.

— Время от времени я буду возвращаться.

— Но ты уже будешь не в нашем отделе. Это совсем не то.

— Не то, — грустно согласилась Флорри, поняв, что тоже будет тосковать по коллегам, с которыми проработала четыре с половиной года. — Но сегодня лить слезы я не буду, — пошутила она. — Приберегу их на завтра. — Завтра последний день в этом отделе. — Впрочем, ты и сама здесь надолго не задержишься, — улыбнулась она, смерив взглядом светловолосую приятельницу.

Та улыбнулась в ответ и одернула просторное белое платье, которое начала носить, как только узнала про свою беременность, — куда раньше, чем было необходимо.

— Становится заметно, правда? — гордо поинтересовалась она.

Флорри кивнула, с трудом сдерживая смех. Срок у нее был ничтожный.

— Мне еще повезло. Я чувствую себя по-прежнему, — с увлечением продолжила приятельница. — А вот мою сестру начало выворачивать наизнанку чуть ли не с первого дня.

— Серьезно? — сдвинула брови Флорри. От этих невинных слов у нее побежали по спине мурашки.

— Ладно, еще увидимся.

Как только дверь закрылась, Флорри полезла в сумку, вынула ежедневник и начала листать страницы. Внезапно ее пальцы налились свинцом. Она еще раз сверила даты. Ошибки не было. Задержка на три дня.

В последнее время она была так занята, что ничего не заметила и даже не заподозрила. Флорри отодвинула кресло от письменного стола и молча уставилась в окно. Последние две недели она испытывала сильный эмоциональный и физический стресс. Ничего удивительного, что цикл, обычно очень регулярный, нарушился. А тошноту, с которой она проснулась сегодня утром, можно было объяснить чем угодно. Наверное, вчера съела что-нибудь. Одну из этих бацилл, вызывающих суточное расстройство желудка.

Флорри глубоко вдохнула и попыталась справиться с подступающей паникой. Разве можно забеременеть после одной ночи? Она быстро сделала равнодушное лицо. В кабинет вошел начальник их отдела с папкой под мышкой.

— Флорри, я вот что подумал... Боже мой, да на тебе лица нет! — осекся он. — Немедленно в постель. Я попрошу кого-нибудь закончить твой отчет. Сейчас же отправляйся домой. Это приказ.

— Спасибо, — тихо сказала она. — Сейчас. — Но сначала надо позвонить.

Как только начальник вышел, она дрожащей рукой сняла трубку. Несколько минут спустя выяснилось, что врач сможет принять ее только завтра во второй половине дня.

Вскоре Флорри, боровшаяся с очередным приступом тошноты, осторожно объезжала деревенский пустырь, бдительно наблюдая за толпой зевак. Те собрались, чтобы понаблюдать за возведением огромного шатра на месте, где завтра должен был состояться вечер танцев с угощением. Бригада рабочих вытаскивала из белого фургона плетеные столы и стулья. Еще одна бригада торопливо развешивала лампочки на соседних деревьях.

Но рабочих Флорри едва заметила. Внутри нее растет ребенок Энтони... Неужели это правда? В желудке урчало, во рту стояла горечь. О Боже, сейчас ее вырвет...

Через несколько томительно долгих секунд она свернула в свой переулок, поставила машину на тормоз, выскочила, опрометью побежала в дом и, не закрыв дверь, нырнула в ванную как раз вовремя, чтобы ее стошнило в раковину.

Ноги были ватными. Она постояла, вцепившись в раковину, пока не прошел приступ, а потом собралась с силами, открыла кран и умылась. Думая, что никогда в жизни ей не было так скверно, Флорри неуверенно выбралась из ванной и чуть не упала, увидев в проеме открытой двери знакомую фигуру со свертком в руке.

— Энтони... Как ты сюда попал? — Она держалась за стену.

Он не ответил. Бросив взгляд на ее пепельное лицо, Энтони положил сверток на столик в прихожей, взял ее за руку и повел в гостиную.

— Ложись, — распорядился он и осторожно подтолкнул Флорри к обтянутому ситцем дивану.

Она беспрекословно послушалась, вытянула ноги и опустилась на подушку. Голова кружилась. Флорри закрыла глаза и догадалась, что Энтони выходил из комнаты, только тогда, когда он вернулся со стаканом воды.

— Спасибо, — пробормотала Флори, когда он укрыл ее. Дрожь прекратилась, по телу медленно разливалось тепло.

Энтони склонился над ней, и на секунду она забыла обо всем на свете, впитывая знакомый запах и радуясь тому, что наконец-то видит его. Отчаянно хотелось поднять руку и пригладить непослушный темный вихор на лбу...

— Вот. — Он сунул ей стакан.

Флорри сделала глоток, чувствуя, что он не сводит с нее глаз. О Боже, должно быть, она похожа на пугало...

— Ну что, полегчало? — негромко спросил он.

На мгновение Флорри показалось, что он сядет рядом. Но Энтони передумал и опустился в кресло напротив. Она ощутила досаду и облегчение одновременно.

— Да. Кажется. — Она выпрямилась и села. — Должно быть, съела что-то несвежее, — пробормотала Флорри и быстро сделала еще один глоток, чтобы избавиться от болезненного комка в горле. Если бы все было по-другому... Если бы Энтони любил ее, сейчас бы она, лежа в его объятиях и замирая от счастья, говорила ему, что, кажется, у них будет ребенок. — Как ты сюда попал? — отрывисто повторила она свой первый вопрос. Пусть он поскорее уйдет, пусть не пользуется ее слабостью, иначе кончится тем, что она поделится с ним своими подозрениями! Флорри вздрогнула, явственно представив себе его испуганное лицо. Он занимался с ней любовью, чтобы удовлетворить физическое влечение, а не зачать новую жизнь.

— Я принес посылку. Сегодня утром ее оставил для тебя почтальон, — спокойно объяснил Энтони.

Он вел себя как добрый сосед.

— Наверное, это мой жакет, — пробормотала Флорри. Тот самый жакет, который она оставила переделывать, когда ездила в Лондон на собеседование. При воспоминании о вечере, когда на перроне ее ждал Энтони, у Флорри сжалось сердце. Неужели с тех пор прошло всего две недели? А кажется, целая жизнь... — Как Джерри? — быстро спросила она.

— Умирает от желания ходить в школу вместе с Арчи. Сейчас с ним моя мать. Разбаловала его ужасно. — Он сделал паузу и поджал губы. — Недавно Джерри сказал мне, что бабушка кормит их куда лучше, чем я.

Флорри едва слышала эти слова. Она как зачарованная следила за приподнявшимися уголками его твердых губ. Внезапно поняв, что Энтони умолк, она подняла глаза и увидела, что он по-прежнему пристально рассматривает ее.

— Мне нужно забрать Арчи из школы, а тебе нужно лечь в постель, — прервал Энтони затянувшееся молчание и порывисто поднялся. — Могу я еще что-нибудь сделать для тебя до своего ухода? — Он подошел к дивану и посмотрел на нее сверху вниз.

Флорри покачала головой.

— Нет, спасибо, — с той же сдержанной вежливостью ответила она.

— Ладно, увидим, — пробормотал Энтони. — Ложись в постель, — решительно распорядился он, неожиданно протянул руку и, застав Флорри врасплох, погладил ее по голове. Затем, не глядя на ее удивленное лицо, вышел из комнаты.

Через несколько секунд негромко хлопнула входная дверь.

От короткого прикосновения его пальцев покалывало голову. Флорри спустила ноги на пол. Слабость в конечностях сопровождалась новым приступом тошноты.

Она с трудом поднялась в спальню, задернула шторы, легла на кровать и закуталась в одеяло. Несмотря на уверенность в обратном, бессонница, донимавшая ее столько времени, куда-то исчезла. Флорри уснула почти мгновенно.

Когда она проснулась, было темно. С минуту Флорри не могла понять, почему она лежит в постели совершенно одетая. Хотелось пить. Она спустилась на кухню, жадно выпила чашку травяного чая, а затем разделась, снова легла и тут же заснула спокойным сном.

Очнулась Флорри уже в пятницу, не чувствуя никакой тошноты и ощущая странное чувство безмятежности, которое исчезло в тот момент, когда к ней полностью вернулось сознание.

Затормозив у своего дома, Флорри, чувствующая себя намного лучше, чем вчера, взяла с пассажирского сиденья картонную коробку. Там лежало не только содержимое ее письменного стола, но открытки и шуточные подарки, полученные во время ланча. Коллеги устроили ей проводы, поздравили с продвижением по службе и пожелали успеха в новой должности. Флорри была тронута, но притворяться счастливой и довольной ей было трудно. Новая работа больше не привлекала ее. Зачем ей это назначение, если она может лишиться его через несколько месяцев?

Она скинула туфли в прихожей и босиком прошла в спальню. Быстро сбросив костюм, Флорри приняла душ и надела голубое хлопчатобумажное платье, оставлявшее неприкрытыми длинные загорелые ноги. Потом она села к туалетному столику, провела расческой по рыжим кудрям и слегка подкрасила губы. Тьфу, растяпа! С завтрашнего утра не приносить молоко велела, а про газету забыла!

Флорри посмотрела на часы. Если поторопиться, до визита к врачу она успеет заскочить в деревенский магазин и исправить упущение. Она на секунду закрыла глаза, тяжело вздохнула и заставила себя подняться.

— Значит, в воскресенье в Париж? — улыбнулась ей из-за прилавка женщина средних лет.

— Да, — улыбнулась в ответ Флорри, быстро вспомнив, что эта женщина приходится родней Крису. На прошлой неделе она ненадолго зашла к бывшему егерю и его жене и предупредила, что отныне будет бывать дома только наездами. Она была тронута и опечалена их реакцией на эту новость. Оказывается, Флорри до последнего момента не понимала, как сильно привязалась к этим людям. И они к ней.

— В отпуск? — спросил кто-то за спиной. Флорри обернулась и увидела молодого местного ветеринара с вечерней газетой в руке. Однажды он помог ей сменить спустившую шину и пригласил чего-нибудь выпить. Она бы приняла приглашение, но почувствовала за этим скрытый интерес, которого сама не испытывала, и вежливо отклонила предложение.

Увидев, что аудитория увеличилась и вся очередь навострила уши, Флорри объяснила, что получила новую работу.

— Что ж, тогда сегодня вечером приберегите для меня прощальный танец, — улыбнулся ветеринар.

— Не знаю, пойду ли я, — не подумав, брякнула она и тут же прикусила язык, увидев вокруг обиженные лица. — Впрочем, вполне возможно, — быстро закончила Флорри.

Вечер танцев был значительным событием в жизни деревенских жителей, требуя от его добровольных организаторов больших усилий и личного участия каждого жителя деревни, так что просто купить билет было явно недостаточно.

— Вот и отлично. Тогда до вечера.

— Договорились, — кивнула она. Можно всего лишь зайти. Не обязательно оставаться надолго.

Она шагнула к дверям.

— Привет, Флорри.

Он возвышался над ней как башня, огромный, пугающе мужественный, и перекрывал единственный путь к отступлению.

— Привет, Энтони, — еле слышно ответила она. Магазин и его посетители вмиг куда-то исчезли. Все ее чувства сконцентрировались на нем.

— Ну как, выздоровели?

— Да, спасибо. Думаю, это было небольшое отравление, — непринужденно добавила Флорри.

Энтони посмотрел в сторону. Проследив за направлением его взгляда, она увидела Арчи и Джерри. Мальчики стояли у витрины кондитерского отдела и выбирали обещанную каждому за примерное поведение плитку шоколада. Сделав выбор, они одновременно повернулись и побежали к отцу.

— Привет, Флорри! — широко улыбнулся Джерри.

Флорри тоже улыбнулась ему.

— Как себя чувствуешь?

— На следующей неделе пойду в школу! — ликующим тоном провозгласил он. — Папа, мне вот эту, пожалуйста!

— Привет, Арчи, — ласково сказала Флорри другому мальчику.

— Привет, — неохотно ответил тот после короткой паузы. Он не поднимал глаз и внимательно рассматривал носки своих ботинок.

Флорри проглотила комок в горле, глядя на понуро опущенную головку. Я тоже скучаю по тебе, Арчи.

— Папа, становись в очередь! — затараторил счастливый Джерри. — Можно, я сам отдам леди деньги?

Энтони полез в карман джинсов и достал несколько монет. Зажав их в кулаке, Джерри важно зашагал к стойке.

Внезапно Арчи поднял голову.

— Почему вы больше не приходите ко мне домой? — отрывисто спросил он.

Флорри беспомощно посмотрела на него. Потому что я слишком большая трусиха. Боюсь встретиться с твоим папой. Потому что он не любит меня, а я слишком люблю его и вас с Джерри.

— Почему вы больше не любите меня? — пробормотал он, шаркая ногой.

— Арчи, с чего ты взял? — Флорри опустилась на корточки. — Я по-прежнему люблю тебя. Очень люблю, — тихо добавила она. — И тебя, и Джерри.

Маленькое личико слегка прояснилось.

— Тогда почему вы не приходили?

— Я была очень занята. — Она молча выругала себя, едва эти слова сорвались с языка. Бесчувственная, грубая, дура набитая... Но жалеть было поздно. Слово не воробей. Арчи снова одержал над ней победу.

— А теперь вы уезжаете, — решительно сказал он.

— Не навсегда, — быстро ответила Флорри. Это было ужасно, и на сей раз Энтони не мог прийти ей на помощь. — Я буду время от времени возвращаться. — Как на базу.

Флорри не могла смотреть Энтони в глаза, прекрасно зная, что именно он сейчас думает и какие воспоминания она воскресила. Я не Кайра! — захотелось крикнуть ей. Ситуация совсем другая! Я не твоя жена! И не мать твоих детей! О Господи... Флорри попыталась подняться, но у нее закружилась голова.

— Как вы себя чувствуете? — Сильная рука помогла ей сохранить равновесие.

— Нормально, — пробормотала она. Сочувствие, мелькнувшее в синих глазах, и прикосновение сильных пальцев к ее обнаженной коже внезапно показались Флорри невыносимыми. Почти такими же невыносимыми, как обида, написанная на личике Арчи. Она пробормотала что-то неразборчивое и направилась к двери.

Выйдя наружу, Флорри сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и торопливо пошла к большому дому викторианского стиля, в котором размещалась местная больница.

Приемная была почти пустой. Она назвала в регистратуре свою фамилию, взяла журнал и села в свободное кресло. До магазина было рукой подать, но короткой прогулки оказалось достаточно, чтобы на лбу проступила испарина. Страх, который она умудрялась сдерживать весь день, готов был вырваться наружу.

В глазах рябило, маячившие перед ней буквы не складывались в слова. Проведя влажной рукой по лбу, Флорри ощутила необычное тепло. Тут дверь открылась, и на пороге появились три знакомые фигуры.

Джерри тут же заметил ее.

— Папа, смотри, Флорри!

Энтони повернул голову. Темные брови внезапно сошлись на переносице. Он смерил ее взглядом и посмотрел на регистраторшу. Арчи же попросту проигнорировал ее.

Джерри выпустил руку отца и направился к ней.

— Смешно, правда? Вы тоже здесь!

— Да, — слабо откликнулась Флорри. Смешно. Почему она не обратилась анонимно в какую-нибудь городскую клинику?

— Мы пришли проверить мою рану, — важно сказал он. — Хотите посмотреть? — Джерри задрал майку и гордо продемонстрировал слегка воспаленную темную полосу в нижней части живота.

Флорри издала какой-то одобрительный звук и едва не задохнулась, когда Энтони опустился в соседнее кресло, а Арчи, оперевшись спиной о его колени, в упор посмотрел на нее.

— Еще раз привет. — Она не могла смотреть на мальчика. Не смела.

— Вам немножко нездоровится? — с сочувствием спросил Джерри, становясь перед ней.

Флорри загадочно улыбнулась. Вполне возможно, что у меня внутри твой брат. Или сестра. Она готова была истерически расхохотаться, но вдруг заметила на себе внимательный взгляд Энтони. Флорри густо покраснела, а затем побледнела. Он не мог ни о чем догадаться, но почему она чувствует себя так, словно у нее все на лбу написано?

— Миссис Барнард! — вызвала регистраторша.

Слава Богу! Флорри встала и пошла к двери кабинета, спиной чувствуя взгляды трех пар синих глаз. Когда вскоре она вышла обратно, Энтони с сыновьями уже не было.

Ребенок. Флорри смотрела в окно спальни, наблюдая за садящимся солнцем, и неловко застегивала на стройной шее золотую цепочку. Опаловый кулон уютно лег на белоснежную кожу, обнаженную вырезом полночно-синего шелкового платья.

Ребенок Энтони. Головокружение заставило ее ухватиться за подоконник. Ты не знаешь наверняка. Еще рано. Результат будет известен только завтра утром. Во всяком случае, так сказал врач.

Ребенок ее и Энтони. Их дитя.

Она медленно отошла от окна и посмотрела на будильник, стоявший рядом с кроватью. Еще двенадцать часов. Двенадцать долгих, невыносимо долгих часов.

Надев открытые босоножки на невысоком каблуке, она взяла билет, лежавший на туалетном столике, и положила его в сумочку. Затем без особого интереса посмотрела в зеркало и удивилась тому, что вполне прилично выглядит. Большие безмятежные серые глаза, гладкий лоб, не изборожденный морщинами тайной тревоги. Ее жизни грозит крах, а она спокойно отправляется на танцы и в ус не дует...

— Что будете пить?

— Обожаю апельсиновый сок, — улыбнулась Флорри ветеринару. Он стоял у самого входа в шатер, болтая с приятелями, но при виде Флорри тут же пошел ей навстречу и тепло поздоровался.

Пока он шел к бару, устроенному рядом с огромным буфетом, Флорри инстинктивно отбивала ногой ритм. В дальнем углу шатра играл оркестр, смешанный репертуар которого отражал вкусы всех слоев местной публики независимо от возраста.

Моднейший шлягер уступил место старой плавной мелодии, и лихих подростков на танцплощадке сменили их родители и бабушки с дедушками. Когда Флорри заметила в толпе Криса с женой, у нее увлажнились глаза. Почти неузнаваемый в строгом темном костюме, он танцевал с хрупкой седовласой женщиной и смотрел на нее так, словно та была самой очаровательной девушкой на свете.

— Они женаты больше пятидесяти лет, — пробормотал вернувшийся ветеринар, проследив за ее взглядом.

Флорри, знавшая это, кивнула и пригубила стакан, чтобы проглотить комок в горле. В ее нынешнем эмоциональном состоянии приступ сентиментальности мог легко закончиться слезами.

— Привет, Флорри, — раздался нежный голос у нее за спиной.

— Привет, Элла. — Флорри обернулась и радостно поздоровалась с ней. Но радость тут же сменилась дурным предчувствием. Она инстинктивно начала искать взглядом Энтони.

— Хорошо, что ты здесь, — тепло сказала Элла. — Я очень боялась прийти одна и не найти здесь никого из знакомых.

Ее слова прозвучали не слишком убедительно. Похоже, Элла просто намекала на то, что пришла сюда не в сопровождении бывшего зятя.

— Я не видела здесь Тони, а ты? — непринужденно продолжила Элла, подтверждая подозрения Флорри. — По-моему, он собирался прийти.

— Не видела, — столь же непринужденно ответила Флорри. Кажется, ее предупреждают, что Энтони придет с другой партнершей, и дают время подготовиться. У нее похолодело в животе. — Чудесное платье! — восхитилась она, намеренно меняя тему разговора.

Энтони имеет полное право привести с собой кого угодно. Она не собирается претендовать на него, как и он на нее. Но пусть это будет не сегодня. Господи, только не сегодня!

— Как, это старье? — улыбнулась Элла, дотрагиваясь до подола красного платья с иголочки, прекрасно подчеркивающего ее темные волосы и стройную фигурку.

— Замечательно выглядишь, — искренне сказала Флорри и насмешливо подумала, что этот факт не укрылся от глаз молодого ветеринара.

Она быстро представила их друг другу и заметила ответный интерес в глазах Эллы. Этот интерес усилился после осторожного обмена фразами, и вскоре между молодыми людьми завязалась оживленная беседа.

Флорри подавила усмешку. Она становится третьей лишней. Пробормотав, что ей нужно поздороваться с Крисом и его женой, она сделала шаг в сторону, оглянулась и увидела, что оживленную, счастливую Эллу ветеринар ведет к танцплощадке.

Она заметила пожилую пару и стала прокладывать путь сквозь толпу, обмениваясь приветствиями с многочисленными знакомыми.

— Хотите потанцевать? — Смутно знакомый подросток — кажется, сын одного из местных фермеров — преградил ей путь и отчаянно покраснел.

Флорри заметила, что за мальчиком исподтишка наблюдают приятели, и у нее не хватило духу отказать.

— Спасибо. С удовольствием, — с улыбкой ответила она.

Щеки ее кавалера стали совсем пунцовыми. Держа даму чуть ли не на расстоянии вытянутой руки, мальчик неуклюже закружил ее в танце.

— Извините, — выдавил он, наступив Флорри на ногу.

— Ничего страшного, — великодушно ответила молодая женщина, и тут от ее лица отхлынула кровь. Поверх плеча партнера на нее в упор смотрели знакомые синие глаза.

Затем Энтони исчез из поля ее зрения. Она запомнила только черные брюки и голубую шелковую рубашку. Но маленькая блондинка, которую он держал в объятиях, казалось, навеки врезалась ей в память.

О Господи, он всего лишь танцует с ней. Танцуя друг с другом, люди всегда обнимаются. Приди в себя, Флорри Барнард! Но ни здравый смысл, ни логика не смогли заставить расслабиться мышцы, которые свело так, что она ощущала физическую боль.

Флорри переключила внимание на партнера и ощутила облегчение, когда музыка кончилась и тот неловко разомкнул объятия.

— Благодарю вас, — любезно, но решительно сказала она, когда мальчик замешкался, готовый пригласить ее на следующий танец.

— Может быть, позже? — с надеждой произнес он и, удовлетворенный ее ни к чему не обязывающей улыбкой, вернулся к друзьям.

Один из них шагнул к Флорри, видимо решив посоперничать с приятелем. Возможно, в другое время Флорри позабавила бы ее популярность у представителей юного поколения, но только не сегодня. Она быстро затерялась в толпе, которая устремилась к буфету, когда руководитель оркестра объявил короткий перерыв. Флорри мельком заметила смеющуюся Эллу рядом с симпатичным молодым ветеринаром. Оба держали в руках тарелки. Внезапно толпа раздалась в стороны, и Флорри увидела Энтони. Тот держал партнершу под руку и вел ее к плетеным столам, застланным льняными скатертями.

Она круто повернулась, на кого-то налетела, извинилась и стала пробиваться к выходу. Жара и гул возбужденных голосов казались невыносимыми. Выбравшись наружу, Флорри вдохнула свежий вечерний воздух, ощутила благодатную прохладу и пошла вокруг огромного шатра. Путь освещали гирлянды цветных лампочек, развешанные на деревьях. Придется на минутку вернуться за жакетом, оставленным на одной из вешалок импровизированного гардероба.

Завершив круг, она остановилась и отступила в тень. Навстречу устремился целый поток. Люди с тарелками и стаканами располагались за столиками под открытым небом.

Они шли группами, еще чаще парами. Флорри с горечью ощутила свое одиночество. Она знала здесь всех — если не по имени, то в лицо — и догадывалась, что может без опаски подсесть к любому столику: теплый прием обеспечен.

Но ничего подобного Флорри делать не собиралась. Ей хотелось быть рядом с Энтони, и только с ним. Хотелось отчаянно, до боли. Хотелось ощущать прикосновение его властных, но добрых рук, хотелось, чтобы он смотрел на нее с тем же выражением, с каким Крис смотрел на свою жену, с которой прожил полвека. Хотелось быть с ним до гробовой доски. И каждое утро просыпаться в его объятиях.

Перестать! Немедленно перестать! Надо уходить. За жакетом она зайдет завтра утром. Наверняка он не останется здесь в одиночестве. Ссутулившись, она побрела через пустырь. Звук голосов и смех затихали вдали. Луна зашла за облако; Флорри споткнулась, и у нее по спине побежали мурашки. Вокруг царила кромешная тьма. Света в домах не было. Их обитатели либо уже спали, либо ушли на танцы.

Флорри неуверенно двинулась вперед и вдруг похолодела, услышав позади торопливые шаги. Она резко обернулась. В этот момент показалась луна и осветила знакомую фигуру.

— Энтони... — Она испытала секундное облегчение, но тут же разозлилась. — Какого черта ты крадешься за мной?

Его глаза полыхнули.

— Куда ты идешь?

— Домой, куда же еще? Я не любительница ночных прогулок.

— Тогда почему ты не вызвала такси? Или не попросила кого-нибудь подвезти тебя?

Она открыла рот и тут же закрыла его. Гнев прошел. Энтони и в самом деле заботится о ней.

— Тут совершенно безопасно, — пробормотала Флорри. Интересно, как он умудрился заметить ее поспешный уход?

— Я провожу тебя, — отрывисто сказал он.

— В этом нет никакой необходимости, — сухо ответила Флорри, прекрасно зная, что спорить бесполезно.

Как она и предполагала, Энтони пропустил эти слова мимо ушей и зашагал рядом, приноравливаясь к ее походке.

Она украдкой покосилась на него, но его смуглое лицо было непроницаемым. Он был так близко, так мучительно близко... Хотелось, чтобы он взял ее за руку. Флорри пришлось стиснуть кулаки, чтобы не сделать это самой.

— А твоя белобрысая не станет волноваться? — Флорри не могла поверить, что этот вредный, ехидный голосок, нарушивший тишину, принадлежит ей. Она не назвала блондинку потаскушкой, но намек был достаточно прозрачен.

— Если ты имеешь в виду Мэгги, — спокойно ответил Энтони, — то она адвокат и моя старая приятельница. Мы вместе учились в школе.

— Такая же приятельница, как я? — издевательски спросила она и вдруг опомнилась. — Извини, Тони, — внезапно вырвалось у Флорри. Должно быть, в эту минуту он испытывает к ней не меньшее отвращение, чем она сама к себе. — Обычно я не такая... склочная. — Она бы не вынесла его осуждения.

— Обычно ты не беременна.

Флорри застыла на месте. Как он?..

— Ты видел меня в больнице и решил, что я беременна?

— Такая возможность пришла мне в голову еще вчера, — негромко ответил Энтони. — Когда забеременела Кайра, я не обратил внимания на признаки, которые бросались в глаза. Мне не хотелось бы повторить эту ошибку.

— Я уже говорила, это было простое отравление. А в больницу я могла обратиться с чем угодно. — Синие глаза впились в ее лицо, и Флорри поняла, что правда написана у нее на лбу. — Вероятность очень маленькая, — пробормотала она.

Энтони молча взял ее за руку и повел к скамейке, стоявшей на берегу пруда. Там он отпустил ее и сел рядом.

— Мне следовало быть осторожным и принять меры, — вполголоса сказал он. — Но я думал...

— Что я принимаю таблетки, — ровно закончила Флорри.

Он кивнул, но затем покачал головой.

— Нет, черт побери. В тот момент я вообще ни о чем не думал.

— И я тоже, — пробормотала Флорри.

— Ты собиралась рассказать мне? — Его голос звучал напряженно, а мрачный взгляд заставил Флорри вспомнить то, что случилось пять с лишним лет назад. Ситуация была до ужаса похожей. Даже скамейка у воды. Однако существовало одно важное различие: Кайру он любил.

— Флорри... — ворчливо поторопил он, видя, что молчание затягивается.

Она проглотила комок в горле и наконец сказала:

— Не знаю.

— А тебе не приходило в голову, что это имеет ко мне самое непосредственное отношение?

— Я об этом не думала. — Он говорил о ее беременности как о свершившемся факте. — Результат будет известен только завтра.

— А если он будет положительным?

Флорри не ответила.

— Я догадываюсь, что ты уже думала об этом и строила планы... — Он осекся и прищурил глаза. — О Боже, может быть, ты уже...

— Я не... — Не смела думать о будущем. Она поспешно закрыла рот.

— Не имела времени подумать? — догадался он. Голос Энтони резал ее как ножом. — Была слишком занята приготовлениями к новой работе? Или просто отказывалась смотреть в лицо фактам, принимать в расчет нежелательный вариант?

Флорри сжала кулаки. На мгновение она возненавидела его за то, что он так плохо ее знает. Ребенок Энтони — нежелательный вариант? Она боролась со слезами, испытывая желание плакать и смеяться одновременно. Она не смела надеяться и строить планы на будущее, потому что боялась горького разочарования! Сын или дочь Энтони. Его частичка, которая всегда будет с ней и которую она будет любить всей душой.

— Я ничего не хочу от тебя, — нетвердо сказала она. — Это моя проблема, и я сама справлюсь с ней. — Рот Энтони сжался, и она тут же пожалела о неудачно выбранных словах. — Я сама несу за это ответственность, — быстро поправилась она.

— О нет, Флорри, — зловеще сказал он. — Ответственность несем мы оба. И будь я проклят, если позволю, чтобы моего ребенка воспитывали няньки, а в шесть лет отдали в закрытую школу, откуда выпускают только на каникулы!

Неужели он действительно думает, что она способна уготовить своему ребенку такую судьбу?

— Я иду домой, — сквозь зубы процедила она и поднялась.

Энтони встал следом.

— Это было бы нечестно, — тихо сказал он.

— Да, — еле слышно ответила она и вздрогнула.

— Ты не взяла с собой жакет?

— Оставила в шатре. Заберу завтра.

Всю оставшуюся дорогу он промолчал. Не приходилось сомневаться, что его мысли были такими же беспорядочными, как и ее собственные. Она порылась в сумочке, нашла ключ и подняла глаза.

— Спокойной ночи, Энтони.

— Спокойной ночи. — Его лицо напоминало маску. Он хотел повернуться и уйти, но остановился.

— Флорри, — тихо сказал Энтони, глядя в ее запрокинутое лицо, — а если...

— Я не выйду за тебя! — отрезала она.

— Я еще не делал тебе предложения.

— Но собирался, — со спокойной убежденностью ответила Флорри. — Поступить как порядочный человек. — Она сумела сделать так, чтобы эти слова прозвучали небрежно, но не смогла ответить на его неожиданную улыбку.

— Да, — признался Энтони. На его скулах заиграли желваки.

— Из этого ничего не вышло бы. Не та причина.

— Флорри, ты мне очень нравишься, — негромко сказал он.

Она не сводила глаз с его лица.

— Да, может быть. — Но он не любит ее. А между двумя этими чувствами колоссальная разница. — Однако этого недостаточно, правда? — Пройдет немного времени, и он горько пожалеет о вынужденном браке, начнет тяготиться им. — Это было бы нечестно по отношению к нам обоим.

Он не сделал попытки спорить.

— Флорри, я не хочу отстраняться. Хочу заботиться о нашем сыне или дочери. И не только материально.

Она кивнула. В горле стоял комок и не давал вымолвить ни слова. Он по-прежнему не сомневается ни в ее беременности, ни в том, что отныне их жизни будут бесповоротно связаны.

Флорри открыла дверь, обернулась и посмотрела вслед удаляющейся фигуре. Пройдя мимо своей калитки, Энтони ускорил шаг и исчез в темноте.

Она чувствовала себя так, словно ночью попала в песчаную бурю. Глаза были красными и воспаленными от бессонницы, голова раскалывалась от боли. Держа чашку обеими руками, Флорри посмотрела на настенные часы. Больница сейчас откроется.

Один телефонный звонок, и ее жизнь навсегда изменится. Ее бросило в жар, однако паника быстро прошла. Мать-одиночка. Завидовать нечему, но она справится. Через это проходят тысячи женщин, а ей повезло больше, чем прочим. Сначала родители будут в шоке, но потом окажут ей моральную поддержку. А отец ребенка будет помогать материально.

Один телефонный звонок. Она неуклюже поставила чашку и прижала пальцы к ноющим вискам. Если Энтони когда-нибудь полюбит и захочет жениться, что скажет эта женщина, узнав, что он живет дверь в дверь с матерью-одиночкой, воспитывающей его ребенка? Нет, этого никому из них не вынести. Ситуация, как в черной комедии, совершенно невыносимая. Придется продать коттедж и переехать в Лондон, ближе к родителям.

Один телефонный звонок. Флорри медленно встала и поплелась по коридору. Ее тошнило, желудок сводило судорогой. Замирая от предчувствия, она сняла трубку и набрала номер.

— Вы уверены? — спросила она несколько секунд спустя неестественно высоким от напряжения голосом. — Ошибки быть не может?

Никакой ошибки, вежливо, но непреклонно заверили ее.

Флорри с отсутствующим видом положила трубку. Разве в глубине души она не знала, каким будет результат? Как ни странно, она не чувствовала боли, словно впала в гипнотический транс или была под наркозом.

Она смотрела в стену и ничего не видела. Нужно заканчивать сборы и заказывать такси на вторую половину дня, чтобы доехать до станции.

Но сначала нужно повидаться с Энтони. Велико искушение просто написать ему записку, сунуть под дверь и удрать, так и не увидев его, не узнав его реакции на новость. Но она слишком многим ему обязана.

Флорри посмотрела в зеркало. Она похожа на привидение. Огромные синяки под глазами, в лице ни кровинки. Отвернувшись от своего отражения, она взяла ключ и пошла к двери. Если этого не сделать немедленно, она всю жизнь будет считать себя трусихой.

Энтони открыл дверь сразу же, как только она позвонила. Судя по его осунувшемуся лицу, он спал не больше ее.

— Ты узнала результат? — без предисловий спросил Энтони.

Увидев напряженное лицо Флорри, он отошел в сторону, пропустил ее в прихожую и закрыл дверь.

— Да, — бодро ответила она и тут же залилась слезами.

Энтони молча взял ее за руку и привлек к себе.

— Извини, — пробормотала Флорри, когда он положил ее голову к себе на плечо и начал гладить рыжие кудри. Это не поможет, с отчаянием подумала она. — Все в порядке, — упрямо сказала она, подняла голову и улыбнулась ему сквозь слезы.

Но ответной улыбки не последовало. Энтони отпустил ее. Маячившее над ней лицо было мрачным, глаза — безжизненными. Но ведь он еще ничего не знает, она ничего ему не сказала.

Флорри тяжело вздохнула, Ох, нет... Глаза снова заволокло слезами.

— Никакого ребенка не будет! — выпалила она.

Сначала ей показалось, что Энтони не расслышал. А затем она вздрогнула, увидев в его глазах лютый гнев, непонятный и необъяснимый. Догадка пришла чуть позже.

— Нет! — выкрикнула она. Как он мог хотя бы на мгновение подумать, что она способна на такое? — Просто я не беременна!

Флорри отвернулась, не желая видеть облегчения, которое теперь наверняка отразилось на его лице.

— Значит, результат отрицательный?

— Да, — пробормотала она.

— Флорри... — Энтони коснулся ее плеча. Она медленно повернулась к нему. Сдвинув темные брови, он всматривался в ее заплаканное лицо.

— Не понимаю... — тихо начал он.

— Почему я не открываю шампанское? — Он думал, что ее облегчение будет не меньшим. Как мог этот чуткий, наблюдательный человек быть таким тупым? — Я хотела этого ребенка. — У нее пылали щеки. — Хотела!

То, что она сумела смутить Энтони Гриффитса и окончательно заморочить ему голову, явилось для нее слабым утешением.

— Пей его сам! — бросила она, повернулась, распахнула дверь и пулей вылетела из дома.

Энтони не сделал попытки догнать ее.

Впрочем, ничего другого она и не ждала. Особенно после такого сообщения. Внезапно ей стало душно. Гнев, заставивший ее забыть об осторожности, прошел. Она не сказала Энтони прямо, что любит его, но дала понять. Неудивительно, что он выглядел таким ошарашенным. И что ее дернуло за язык? Он сам ни за что бы не догадался.

Флорри шла, уставившись в землю, и увидела стоявшего на крыльце мужчину только тогда, когда добралась до собственных дверей.

— О Господи, Эдвард! Как ты здесь оказался?

— Приехал предложить мир. — Он сунул ей в руки букетик цветов.

— Красивые. Спасибо. — Слова звучали механически. Как у ученого попугая.

Она открыла дверь и попыталась сосредоточиться. Эдвард объяснил, что вчера вечером приехал к родителям на семейное торжество.

— На обратном пути в Лондон я решил заехать к тебе и попытать счастья. — Он прошел в прихожую. — Я ужасно переживал из-за нашей ссоры.

— Я собиралась позвонить тебе. — В голове у Флорри начало проясняться.

— Значит, ты меня простила?

— Ох, Эдвард, конечно. — Ни прошлое, ни Брендон больше не имеют значения. Ничто больше не имеет значения.

— Слушай, ты неважно выглядишь, — озабоченно сказал он.

— Спасибо. — Она попыталась улыбнуться, но не смогла.

— Не хочешь поплакаться в жилетку дяде Эдварду?

Флорри покачала головой.

— Ты не возьмешь меня с собой? — Она отменит вызов такси и быстро соберет вещи.

Только бы как можно скорее оказаться подальше от этого дома и от Энтони.

— Ты все-таки решила убежать со мной?

— Идиот. — Нет, я решила положить всему конец.

— Пожалуй, моя невеста стала бы возражать.

Она уставилась на Чартона во все глаза.

— Так ты сделал ей предложение? И она его приняла? Ох, Эдвард, как я рада! — Она быстро обняла его. — Поздравляю.

Тут на пол прихожей упала чья-то тень. Быстро обернувшись, она увидела на пороге Энтони. Через его руку был переброшен жакет, забытый ею вчера в шатре.

— Привет, Эдвард, — непринужденно поздоровался Энтони, пока Флорри молча забирала у него жакет. — Я зашел за ним сегодня утром. — Выражение синих глаз было непроницаемым. — И собирался отдать раньше, — спокойно продолжил он.

Но она убежала из его дома прежде, чем он успел сделать это. Флорри отвела глаза и вонзила ногти в мякоть ладоней. Он стоял перед ней, как всегда уверенный в себе, полностью владеющий собой и своими чувствами. Его голос, поза и выражение лица говорили о том, что она заходила к нему просто поболтать и выпить чашечку кофе. Флорри захотелось схватить его за грудки и потрясти так, чтобы зубы застучали.

Она снова посмотрела ему в лицо. Зачем ты пришел, Энтони Гриффитс? Почему ты вспомнил о таком пустяке, как мой жакет, и не поленился сходить за ним? Просто по-соседски?

— Если вы не против, я пойду собирать вещи. — Флорри не захлопнула дверь перед его носом в прямом смысле, но, фигурально выражаясь, она это сделала.

— Только попробуй сказать хоть слово, — пригрозила Флорри удивленному Эдварду и стала подниматься по лестнице.

— Ты что, втрескалась в него? — растягивая слова, спросил Чартон.

— Ни слова! — Она яростно посмотрела на него сверху вниз. — Ни в кого я не втрескалась! — Бесполезно. Все пустое. — Да. — Флорри бессильно опустилась на ступеньку. — Да, втрескалась, — еле слышно повторила она. По уши. На всю жизнь. — Я никогда не испытывала такого чувства к Брендону. — Она беспомощно посмотрела на Эдварда. — И вообще ни к кому на свете.

— Он знает? — Чартон подошел и сел рядом.

— Угу. — Флорри закрыла лицо руками. Она сама сказала ему об этом так, что яснее некуда.

— Но не чувствует того же? — тихо спросил Эдвард.

— Энтони Гриффитс признается, что я ему очень нравлюсь. — Она поднялась на ноги. — Нравлюсь! Как будто я щенок или котенок! — Флорри злобно пнула ступеньку и взвыла от боли. — Ну вот! Кажется, я сломала себе большой палец! — Она повернулась и бегом одолела оставшуюся часть лестницы. В груди давило от невыплаканных слез, но Флорри дала им волю только тогда, когда очутилась в спальне.