Кейси опоздала на полчаса, поэтому разъяренный Билл не только пригрозил ее уволить, если она еще раз его подведет, – она к тому же лишилась оплаты за час работы и снова прокляла Александра Хэвиленда. Семичасовая смена оказалась очень тяжелой, ей удалось передохнуть всего двадцать минут, и когда она почти ползком дотащилась к себе в квартиру на третий этаж, была уже почти полночь.

Лиз, соседка Кейси по квартире, уехала в командировку по поручению модельного агентства, поэтому на несколько дней квартира была в полном ее распоряжении. В ней царил страшный разгром, вынуждена была признать Кейси, когда вошла. Лиз, видно, сегодня утром уезжала в спешке. Слишком усталая, чтобы обращать внимание на такие мелочи, Кейси залезла под почти холодный душ, чтобы избавиться от отвратительного запаха паба, пропитавшего ее волосы, а затем рухнула на постель, которую и сама оставила неубранной, торопясь утром выйти из дома. Маму хватил бы удар, если бы она увидела, в каком хаосе живет ее дочь, виновато подумала Кейси и решила утром убрать квартиру. В сущности, ей нравилось наводить порядок; когда она бралась за это, сразу становилась похожа на мать.

Пока Кейси вкалывала за стойкой бара, на верхнем этаже агентства «Хэвиленд Грейси» допоздна горел свет. Окутанный облаком дыма от тонких сигар Росса, Алекс, сплетя пальцы, заложил руки за голову и устало потянулся.

– Значит, решено? – спросил он, обращаясь к двоим собеседникам. – Мы показываем нашим уважаемым клиентам Бриджит и ту последнюю девушку?

– Кейси Тейлор? – Росс кивнул. – Да. И должен сказать, я предпочитаю Кейси.

– Гм-м, несомненно, внешне она красива. – Алекс скорчил гримасу. – Тем не менее у нее слишком острый язычок и довольно сомнительное прошлое, насколько я мог судить. Ты уверен, что она стоит такого риска, Росс?

– Совершенно уверен! Ну и что, пускай она стриптизерша, мы просто не станем посвящать в это представителей «Киер», и не думаю, чтобы Кейси сама им рассказала.

– Она не стриптизерша, Росс, – вставил Тони, бросаясь на защиту Кейси. – Она отказалась в самой резкой форме, когда я ее об этом попросил.

– Вероятно, в очень грубой форме, если судить по моим впечатлениям, – сухо произнес Алекс.

– Решительно отказалась, – поправился Тони. – Она хорошая девочка, Алекс, и очень умная, на редкость.

– Ты меня не проведешь! – решительно оборвал Алекс. – Но я не послал бы ее на просмотр, если бы тоже не считал, что она того стоит. Просто от этой работы зависит слишком многое, чтобы можно было допустить ошибку, вот и все! Значит, решение принято. Я еду домой, сегодня был длинный день. – Он снял трубку, чтобы предупредить своего шофера. – И еще, Тони…

– Да, Алекс? – Тони тотчас же насторожился.

– Чтобы я никогда больше не ловил тебя на подобных проделках! На будущее прибереги игры для паба, и не в рабочее время!

– Конечно, босс! – Тони с облегчением улыбнулся, радуясь, что так легко отделался.

Взяв свой плоский дипломат из телячьей кожи, Алекс решительными шагами вышел из комнаты.

* * *

Алекс устало прислонился к стенке лифта. Сегодня в семь утра он прилетел из Нью-Йорка, и день и впрямь оказался очень длинным. Он чувствовал себя обессиленным – ему удалось поспать только в самолете во время ночного перелета. Он потер глаза, воспаленные от усталости, и ему пришлось почти силой заставить себя пересечь вестибюль и выйти на улицу, где у машины его ждал терпеливый водитель.

– Прости, Уильям, – простонал Алекс, опускаясь на заднее сиденье темно-синего «бентли». – Я совсем выдохся.

– Вы слишком много работаете, сэр, – упрекнул его Уильям. Он знал Алекса много лет и был одним из немногих, кто пользовался привилегией высказывать ему свое мнение напрямик. – Я уже сообщил Джоан, что мы едем.

Алекс рассмеялся и провел ладонью по волосам.

– Когда-нибудь Джоан и правда попытается уложить меня в постельку со стаканом горячего молока! Надеюсь, она не приготовила обильный ужин. Не уверен, что смогу продержаться достаточно долго и не усну, прежде чем его съем!

– Было бы лучше, если бы о вас заботилась жена, а не экономка, и вам это известно! – рассудительно заметил Уильям. – Моя Джоанна о вас всерьез тревожится. Это противоестественно, говорит она, – жить вот так, одному.

– Если мне понадобится компания, у меня есть Миранда, – легкомысленно возразил Алекс.

Они с Уильямом часто вели подобные беседы. Шофер промолчал, что должно было выразить его неодобрение нынешней дамой Алекса. У самого Алекса тоже были сомнения по поводу его вялого романа с утонченно-красивой, но абсолютно пустоголовой Мирандой Брэдбери. Пора бы ему, признавался он себе, что-то предпринять в отношении Миранды, пока он еще не забрел в болото так далеко, что и выбраться не сможет. Отец Миранды, старый друг Алекса, неожиданно стал придавать их отношениям гораздо большее значение, чем, по мнению Алекса, следовало. Его жизнь – это работа, она его драгоценная спутница и единственное, что он по-настоящему ценит.

Алекс с горечью вспомнил о жене, которая ушла от него пять лет назад, в ярости обвиняя мужа в недостатке внимания к ней. Венди требовала гораздо большего, чем он мог ей дать в те дни, когда только начинал создавать собственную компанию и они с Полом работали круглые сутки. Теперь они достигли всего, на что надеялись, но у обоих к этому моменту распались семьи. Пол, правда, недавно снова женился – на своей секретарше из агентства, к большому изумлению Алекса. Но по крайней мере Пол был счастлив с Луизой, и его ждали дома по вечерам.

Почему, изумлялся он, пока Уильям не спеша вез его к дому возле Кенсингтон-хайстрит, почему он продолжает думать о той поразительной молодой женщине, которая ворвалась в его жизнь сегодня днем? Почему он просто не велел вышвырнуть ее вон?

Вместо этого ему вздумалось послать ее к Россу. Ладно, у нее такие волосы, какие требовались Россу, и, смыв с лица слой краски, она, конечно, оказалась хорошенькой, но почему, черт возьми, она его так занимает? В конце концов, красивые женщины в его бизнесе не редкость.

Алекс вовсе не принадлежал к числу тех мужчин, которым постоянно необходимо общение с женщинами. В редкие свободные вечера его вполне устраивало собственное общество. В Лондоне он жадно набрасывался на чтение и старался быть в курсе новых кинофильмов и театральных премьер. В своем загородном поместье он совершал многомильные прогулки с псом лабрадором по полям Суссекса. Его вовсе не прельщали осложнения, которые неизбежно возникают в связи с постоянным присутствием женщин. В конце концов Миранда вполне удовлетворяла его в смысле обязательств перед обществом, была идеальной и хорошо воспитанной хозяйкой на приемах, и он содрогнулся, представив себе эту развязную девицу, с которой познакомился сегодня, во главе обеденного стола. Более чем вероятно, она резала бы его гостям правду в глаза!

И все же, несмотря на его ядовитые замечания в разговоре с Тони, он теперь знал, что она образованное и, по-видимому, умное создание – степень бакалавра по английской литературе получить не так-то просто, это Алекс знал по собственному горькому опыту, так и не получив эту степень после окончания курса. Тогда какого черта, удивлялся он, она берется за работу, которая, в его глазах, ничем не лучше работы проститутки? Неужели она и в самом деле находится в таком отчаянном положении?

И все же он не сомневался в том, что Кейси действительно предпочла бы голод пособию по безработице. Он безошибочно прочел гордое достоинство в ее глазах, когда она это произнесла. В этих прекрасных миндалевидных глазах! Алекс продолжал видеть ее бездонные, зеленые, как море, глаза, сверкающие гневом и вызовом, и вспыхивающие в их глубине, под густыми ресницами, искры.

И не только глаза, внезапно внутренне улыбнулся он. Если бы он пробыл с ней наедине в кабинете еще несколько минут, то испытал бы сильное искушение – в этом Алекс был уверен. Ее тело, стройное, но с полной грудью и длинными ногами – образец классической красоты, – могло соблазнить любого нормального мужчину. А он испытал нечто большее, чем искушение, когда она, пусть и нечаянно, обнажилась перед ним. С чувством, напоминающим ужас, он ощутил ответную реакцию собственного тела, когда эта девушка барахталась в его руках. Только жесткий самоконтроль помешал ему выставить себя на посмешище.

Неужели ему действительно так одиноко, что его могла привлечь подобная девушка? Девушка из агентства «Подарок с поцелуем»? Содрогнувшись, Алекс запустил пальцы в свои густые черные волосы – он был так близок к этому! А теперь из-за его глупости эта девушка, весьма вероятно, станет его постоянной спутницей в последующие несколько недель. Какого черта он решил взяться за рекламу «киеры»? У него вовсе не было необходимости это делать. Приходится признать, что им просто овладела ностальгия по тем временам, когда он делал первые шаги в этой индустрии; а теперь сама мысль об этом поставила под угрозу его с таким трудом обретенное душевное спокойствие. Если клиенты выберут Кейси Тейлор, этот месяц съемок не станет долгожданным отдыхом от монотонности его деловой жизни. Он слишком хорошо понимал, что это время превратится в трудную битву с собственным внутренним равновесием.

Но ему больше не нужны никакие битвы. После драмы, пережитой с Венди, ему больше всего хотелось не иметь ничего общего с женщинами – они были просто осложнением, без которого вполне можно обойтись. Даже сейчас воспоминания об обидах, воплях и ссорах с обвинениями заставили его сжать кулаки, вызвав прилив гнева и отчаяния. Почему он позволил Венди заставить его пережить подобные сцены, перед тем как она наконец ушла? В тот ужасный день он настолько близко подошел к насилию и позже так горько сожалел об этом, что твердо решил не подвергать себя в будущем подобным травмам. С тех пор он редко испытывал необходимость в утешении, которое дарит женское тело; захоти он – даже в то время, когда он был так осторожен, – то в возможности получить его никогда не было недостатка. Привилегия его положения, грустно подумал Алекс, когда Уильям подвел машину к белой парадной двери элегантного особняка времен Регентства, который теперь служил Алексу домом. Домом, полностью свободным от капризов Венди. Он продал их квартиру в Мэйфере через несколько недель после ее отъезда и начал в Кенсингтоне новую жизнь в новом доме, который, как он сам признавал, был слишком просторным для одного.

Шаги его отдавались эхом, когда он пересекал мраморный холл и поднимался по изогнутой лестнице с коваными железными перилами. Алекс не обратил внимания на ярко освещенный холл. Дорогой дизайнер по интерьерам просто спроектировал для него элегантное, обеспеченное разумными удобствами жилье, и он принял его как таковое. По правде говоря, кроме сна и редких официальных приемов, когда ему хотелось пообщаться с друзьями, он шел на кухню к Джоан и Уильяму. Это было единственное помещение в доме, где было по-настоящему уютно, потому что Джоан любила всякую дребедень. Здесь он терпел бесконечные вазы с цветами, семейные фотографии, журналы, трубку Уильяма и часто попадающихся под ноги двух кошек и собственного черного лабрадора, дурно воспитанного отпрыска собаки его родителей. Вторая половина подвального помещения была уставлена современным гимнастическим оборудованием, но Алекс редко испытывал желание им воспользоваться, предпочитая быструю игру в сквош тренировкам в одиночестве. Он все еще в хорошей физической форме, оправдывающей подобное предпочтение, подумал он с некоторым удовлетворением, сбрасывая одежду и отправляясь в отделанную мрамором ванную, чтобы принять долгожданный душ.

Александр никогда по-настоящему не задумывался о своей внешности, не придавал ей большого значения, но очень внимательно относился к физическому состоянию; бизнес, которым он занимался, требовал большого запаса сил, поэтому ему необходимо было всегда быть в форме, и он тщательно следил за тем, чтобы не отстать в этом смысле от многих своих более молодых сотрудников.

Он едва успел накинуть купальный халат, как в комнату ворвалась Джоан с подносом. Пусть Алекс для своих подчиненных в агентстве был фигурой внушительной и устрашающей, но у него в доме Джоан не только вела хозяйство – она командовала Алексом так же, как Уильямом. Зная его с раннего детства, она продолжала называть его «мастер Алекс» и не решалась беспокоить его только в тех редких случаях, когда он приводил в дом Миранду, – главным образом потому, как он подозревал, что Джоан относилась к Миранде Брэдбери с тем же глубоким неодобрением, что и ее муж.

– Это ведь не горячее молоко, Джоанни? – пошутил он, когда она поставила поднос.

– Не стоило стараться! – фыркнула она. – Чашечка хорошего чаю и несколько сандвичей, вот и все. На борту самолета не умеют готовить настоящий чай.

– Джоанни! Я сегодня уже и пообедал, и поужинал, – запротестовал Алекс, вытирая мокрые волосы.

– Ну, на мой взгляд, ты плохо выглядишь, парень! Слишком поздно ложишься спать, вот в чем твоя беда! – Джоан критическим взором оглядела его с головы до ног. – Ты похудел, и тебе надо постричься.

– С каждым днем ты все больше напоминаешь мне мою маму! – проворчал Алекс. – Запиши меня в парикмахерскую на субботу.

– Я уже записала, но пораньше. Ты помнишь, что родители ждут тебя в субботу к обеду?

– Да, да, помню! Пенни звонила сегодня утром, чтобы напомнить. – Алекс расслабился, пока Джоан суетилась вокруг, собирая по комнате его разбросанные вещи. – И чтобы ты не думала, что я забыл, Мэри-Джо выбрала для них подарок.

– Тебе следовало заняться этим самому, а не поручать такое важное дело какой-то секретарше, – упрекнула она.

– У Мэри-Джо превосходный вкус, – оправдывался Алекс с улыбкой. – И полагаю, моя сестра тоже приложила к этому руку. Пенни почти не уступает тебе в привычке указывать, что мне надо делать. А теперь оставь это, Джоанни, я вполне способен собрать свою одежду и положить в корзину для стирки, спасибо.

– Ну так не забудь это сделать! Поспи, Алекс, милый, разница во времени при перелетах плохо на тебе отражается, ты же знаешь. Кажется, ты никак не можешь догнать сам себя после всех этих постоянных перелетов из конца в конец Америки. Тебе это не на пользу!

Алекс действительно устал, но думал не о сне. Когда Джоан ушла, он отставил чай и прошел в прилегающий к спальне кабинет-гостиную, где налил себе немного бренди, чтобы взять бокал в постель. После такого дня ему это просто необходимо. На столике рядом с кроватью лежал новый триллер, и он предвкушал интересное чтение, но почему-то даже триллер не смог его увлечь. Он обнаружил, что у героини зеленые глаза, и это снова его отвлекло. Алекс беспокойно заворочался на просторной кровати.

Это глупо, твердо сказал он себе. Завтра он порекомендует клиентам Бриджит, а не Кейси Тейлор. Они послушаются и доверятся его выбору.

И все же… И все же… Она была для него в некотором роде вызовом!

Возможно, Уильям прав. Возможно, ему действительно нужна жена… И дети. Алекс любил детей, это признавали все, и они его тоже любили. Он был любящим и обожаемым дядюшкой для своих племянников и племянниц и для детей своих друзей. Пенни неустанно предпринимала одну за другой попытки снова женить своего старшего брата. Возможно, в конце концов он станет с немного большей готовностью откликаться на ее усилия. Ему даже не нужно было спрашивать, он и так знал, что на вечеринке в честь годовщины свадьбы родителей в субботу вечером будет присутствовать еще одна незамужняя подруга Пенни, с готовностью ждущая своей очереди. В конце концов, не так много вокруг холостых миллионеров!

И все же ему вовсе не хотелось снова нарваться на скандалы, иметь требовательную жену и принимать решения, которые необходимы, когда в семье есть дети. А ведь придется принимать подобные решения, судя по опыту его братьев и сестры. Невозможно будет уйти в сторону и оставить заботу о них кому-то другому – так Алекс представлял себе положение дел. Но жена, подобная Миранде, через несколько месяцев наскучит ему, в этом он был уверен.

Когда же он наконец начал соскальзывать в состояние между настоящим сном и бодрствованием, у той единственной женщины, которая явилась перед его внутренним взором, были зеленые глаза, глубокие, как море, и в них не отражалось ничего, кроме презрения. Она была тем вызовом, перед которым, Алекс это знал, он должен устоять во что бы то ни стало.