Глава 1

— Ужасно калорийная пища, — хрустя чипсами, пробурчала Лиза. — Но я всю неделю сидела на диете, так что могу себе позволить!

— Да ладно тебе оправдываться! Хочется — ешь. Вкусно же! Скажи лучше, почему ты поссорилась с этим… как его?

— Тони? Терпеть не могу, когда от парня пахнет, как от клумбы.

Как ни муторно было на душе у Кати, она улыбнулась:

— А ты предпочитаешь запах пота?

— Уж лучше пота. А не старой косметички.

— Ну ты скажешь!

— Я знаю, что говорю. Сколько у меня ни было парней, все как один выливали на себя по флакону туалетной воды! Невезуха!

Что верно, то верно. Парней у Лизы было предостаточно. Они липли к ней словно мухи на мед. Но можно ли назвать это невезухой? Впрочем, Катя не завидовала Лизе, хотя у нее никогда не было столько поклонников.

Не завидовала она и Мери, которая вообще обошлась без ухаживаний, а взяла да и выскочила замуж, чем поразила всех.

Именно после ее девичника-то и вышла вся эта ужасная история! Как теперь из нее выпутаться, Катя не представляла. Вот бы посоветовал кто! Но стоит ли посвящать Лизу в детали кошмара, что устроил ей Тимоти? Катя мрачно жевала чипсы.

Лиза хлебнула мартини и замолчала, в который раз восхитившись этой Катиной способностью — независимо от окружающей обстановки глубоко погружаться в размышления.

Размышлять — это, наверное, клево! Она, Лиза, этого не умела. Все, что приходило ей на ум, тут же соскакивало у нее с языка, не задерживаясь в голове ни на секунду. А вот Катя могла думать долго, часами, и Лиза очень уважала ее за это.

— Ты считаешь меня глупой? — вдруг спросила она Катю.

— Вовсе нет!

— Тогда простушкой! Угадала? Ну как же, и не мотай головой, считаешь — аппетитной такой хрюшечкой-простушечкой, за которой парни ухлестывают словно… повара! Дураки! Они не понимают, что никто-то мне не нужен. Кроме одного-единственного. Да! Шеф-повара из французского ресторана, где хрюшек поливают исключительным майонезом…

— Что ты городишь! Какой еще майонез? И какая из тебя хрюшечка?

— А, не обращай внимания, это я так. А если серьезно, то мне и правда хочется быть другой… Такой, как ты, — целеустремленной, независимой, смелой…

— Брось. Какая там целеустремленность! Если бы ты знала, в каком дерьме я сейчас оказалась! По уши.

Лиза с удивлением посмотрела на подругу:

— Ни за что не поверю, чтобы ты могла вляпаться во что-то такое…

Катя помрачнела еще больше. Не удержалась! Теперь придется говорить все. А, была не была. Может, это и к лучшему…

— Помнишь наш девичник? — помолчав, спросила она.

Лиза кивнула. Еще бы, такое не запомнить!

— А помнишь, когда я исчезла?

Лиза неопределенно пожала плечами. Они все там были немного разгоряченными, мягко говоря…

Катя глотнула мартини, однако алкоголь совсем не действовал. Черт, вот и тогда сперва было то же самое, зато потом как ударило по мозгам!

— Не-ет, я не могу об этом… — простонала Катя, вспомнив подробности той злополучной ночи.

— Можешь! — убежденно возразила Лиза. — Ты выговоришься, и тебе сразу полегчает! Вот увидишь!

— Ну хорошо. Если тебе так хочется узнать, как вляпываются независимые и целеустремленные…

Лиза поерзала на стуле, устраиваясь поудобнее.

— Говори!

— Ну так вот… Выйдя из бара, я позвонила Тимоти. Ты его не знаешь — это практикант, он работает в нашем центре. Ему почти двадцать, а выглядит он едва на тринадцать. Ну я и… Словом, я спросила, свободен ли он, и сказала, что мне нечем заняться…

— Погоди, ему точно не тринадцать? А то еще посадят за совращение!

— Да ну тебя! Мне не до шуточек! Нет, я была не настолько пьяна, чтобы интересоваться мальчишками. Тимоти учится на последнем курсе, и он… Короче, он дал мне свой адрес, и я…

— Хочешь знать мое мнение? — перебила Лиза подругу. — Все нормально! Мы провожали Мери замуж. Она много болтала про своего единственного и неповторимого, и тебе тоже захотелось побыть с парнем. А этот твой Тимоти хоть и цыпленок с виду, но ведь хорошенький же! И нечего убиваться — ты все сделала правильно!

— Извини, что-то я не пойму…

— Да парней этих просто необходимо затаскивать на себя — вот я о чем!

Катя вздрогнула. Нет, то есть да — она хотела секса с Тимоти, но «затаскивать»… Он сам бросал в ее сторону такие недвусмысленные взгляды, что иногда ей становилось неловко. Хотя, с другой стороны, он только смотрел на нее, а она…

Катя хлебнула еще немного из бокала — все без толку. Сегодня явно был не день мартини. Пожалуй, в самый раз пришлась бы русская водка, но в баре женского клуба такой экзотики не водилось.

— Ох, Лиза, — тоскливо сказала Катя, — да разве б я переживала, если бы все ограничилось моим звонком и здоровым сексом? Видишь ли… он снял на видео все, что мы с ним вытворяли в спальне…

— Серьезно?! Ну ты даешь! То есть он… Класс! Такие штуки ужасно заводят!

— Что значит «заводят»? Я-то об этом не знала! Он сделал это тайком!

Лиза мгновенно осеклась:

— Тайком? Без разрешения? То есть ты этого не хотела?

Катя помотала головой, сдерживая слезы. Лиза посерьезнела:

— Это меняет дело. Тогда он просто сволочь! И где пленка? Он отдал ее тебе?

Катя еще раз помотала головой и шмыгнула носом.

— То-то и оно! Он теперь говорит, что покажет запись у нас в институте, если я не стану с ним трахаться. — Она безнадежно заглянула в полупустой бокал.

— Да… Ну ты и влетела, подруга! Но постой… Он что — хочет заниматься с тобой сексом или собирается и дальше снимать постельные сцены?

— Он хочет секса. Хотя… По-моему, он сошел с ума, и теперь от него можно ждать чего угодно…

— Ага! Что-то похожее я где-то слышала. Только там парень грозился разместить фильм в Интернете. Кстати, а ты хорошо вышла на пленке? А то в последнее время тебя как-то уж чересчур разнесло…

При упоминании об Интернете Катя пришла в ужас, пропустив мимо ушей последнее замечание.

Этого еще не хватало! Она будет крутить голой попкой в Интернете! О научной карьере можно благополучно забыть. Одно дело — если ты профессор с мировым именем. Тогда ты вполне можешь позволить себе, к примеру, рекламировать даже и эротические журналы. Почему нет? Большой ученый имеет право на причуды. И другое дело — едва оперившийся научный сотрудник, с ужасом ждущий своего первого выступления на серьезной научной конференции. И эта пленка…

Тимоти — что? Он отработает практику, уедет и забудет обо всем, а то и будет гордиться тем, какой он изобретательный секс-гений, а она… Станет посмешищем для всего института!

Катя стукнула кулаком по столу:

— Я должна отобрать у него кассету!

Лиза вдруг обрадованно захлопала в ладоши:

— Я придумала! Выкупить! Ее нужно выкупить! Надо предложить ему денег. Как ты думаешь, сколько он может запросить?

— Нисколько. Я уже пробовала откупиться. Ему не нужны деньги. Ему нужен секс…

— Слушай… А почему, собственно, ты против, а? — помолчав, осторожно спросила Лиза. — Ведь он же тебе нравился. Ты даже сама ему позвонила. Что тебя останавливает? Он оказался уродом, извращенцем?

— Да нет… Просто он тут же стал мне противен. И раньше-то был так себе — не знаю, что на меня нашло. А теперь… быть с ним, целоваться — не хочу! Это выше моих сил!

Катя немного кривила душой. Чтобы спасти карьеру, она готова была на все, и даже спать с Тимоти целый месяц, переступив через свое «не хочу». Однако она прекрасно понимала: раз согласившись на условия шантажиста, она как бы дает ему повод впредь требовать от нее все новых и новых уступок.

— Надо выкрасть кассету! — решительно заявила Катя.

— Но тебя поймают! Ты подумай: кража есть кража, и за кражу сажают в тюрьму! — возразила Лиза.

Ну уж нет! Если кто из них вор, так это Тимоти. И украл он не какую-то жалкую вещь, а часть ее тела — его образ, или фантом, или еще что-то вроде этого — не важно, как это называется! Здесь главное — что она не давала согласия! Но не судиться же ей с этим паскудой? Этого только не хватало! Нет, кассету надо выкрасть. Тихонько, без шума. А для этого…

Катя допила мартини и выпалила:

— Нам нужен профессионал! Чтобы не попасться. Понимаешь?

— Ты имеешь в виду частного детектива? — Лизины глаза стали похожими на маленькие блюдца.

— Нет — профессионального вора…

— Ух ты… Ну ты классно придумала… Я бы до такого не додумалась! Я знаю одного! — Лизино лицо горело восхищением.

— У тебя есть знакомый уголовник? — мрачно осведомилась Катя.

— Слушай, я все-таки работаю в кофейне рядом с ипподромом, а туда кто только не заходит! — Лиза задумчиво покрутила в руках бокал. — Этого орла я сразу вычислила! Он всегда садится за столик в углу. Точно по нему плачет решетка. У него такой вид…

Катя с интересом посмотрела на подругу:

— Да с чего ты это взяла? Что вору делать в твоей кофейне?

— Если и не вор, то мафиози — это точно!

Теперь глаза Кати сделались круглыми от изумления.

— Мафия?

Лиза торжественно кивнула.

В Катиной голове слегка шумело от выпитого, но что-что, а мозги оставались при ней.

— Стоп! С чего ты взяла, что он из мафии? Может, он все-таки жалкий карманник, для которого твоя кофейня — потолок…

— Я мельком видела его водительское удостоверение. Этого парня зовут Доминик Карлуччи…

— Итальянское имя еще не значит, что он мафиози.

— Доверься моей интуиции, у меня нюх на преступников!

Если бы она, Катя Колеман, в своей научной работе полагалась только на интуицию и тем более на нюх, что в общем-то одно и то же, ее и близко бы не допустили к экспериментам. Вот в кофейне у ипподрома — другое дело. На такой работе можно и на нюх полагаться, забыв о логике. Или начать логически мыслить так, как эти шантажисты… Действовать их же методами.

Мафия… Катя зажмурилась, пытаясь настроиться на нужную волну… «Та-ак, ты всегда питала слабость к Аль Пачино… Это уже хорошо!»

— Да не переживай ты — все получится! — бросилась Лиза подбадривать подругу, поняв ее молчание по-своему.

Катя закрыла глаза, вживаясь в образ.

Мафиози так мафиози. Хотя лучше не гангстер, а мелкий воришка. Однако выбора нет. В конце концов, может, все к лучшему. Настоящему гангстеру, чтобы справиться с такой паршивой овцой, каким оказался Тимоти Мониген, наверное, достаточно одним пальцем шевельнуть…

Катя усмехнулась, представив, как паршивец Мониген на коленях умоляет ее принять эту паршивую кассету. Ну уж нет! Станет она мараться! Пусть он ползает на коленях, просит ее разрешить ему уничтожить эту гадость! Растоптать!..

«О Катя… прости меня, Катя… Это был такой секс, Катя, что я просто с ума сошел, и когда ты сказала: «Нет», я… я пошутил… клянусь!»

Теперь она будет шутить…

 

Глава 2

Назавтра в кофейне Катя заказала себе капуччино. Лиза тут же принялась ловко вертеть никелированными ручками, готовя напиток. Расплачиваясь, Катя приподняла над переносицей дымчатые очки. Лиза чуть не уронила чашечку с кофе.

— Ка-а-атя… Ты как… ты…

Катя быстро прижала палец к губам.

— Так это… — Лиза вышла из-за стойки бара и принялась деловито протирать чистый столик, где сидела Катя. Боже, что на ней?! Юбка до пупа, сапоги чуть не до подмышек…

— Ты что, все это время придуривалась!

— Что ты имеешь в виду? — Катя подтянула сапожок и повертела носочком.

— Строила из себя мужененавистницу… Ты же типичная потаскушка с ипподрома! Сейчас заправишься кофе и пойдешь снимать клиента…

Катя оправила юбчонку. Так… Похоже, с одеждой вышел перебор…

— Это ты так ободряешь меня? — спросила она с обидой.

Лиза вернулась за стойку, поставила перед Катей ее заказ и сказала с ехидной улыбкой:

— Выражаю опасение, что в таком прикиде у тебя могут возникнуть проблемы с полицией.

— Ладно, пока до полиции дело не дошло… — Катя поправила очки. — Так где твой уголовник?

Лиза кивнула в угол зала:

— Там, но еще не пришел…

Повиливая бедрами, Катя двинулась в указанном направлении. Жаль, что нет уголовничка. Или мафиози? Кто бы он ни был, она уже настроилась на встречу. Как бы не растерять боевой настрой… Ну ничего, она постарается. И Катя обвела глазами зальчик кофейни.

Она допивала третью чашку кофе, когда в бар наконец ввалился тот, ради кого она напялила на себя все это тряпье. Катя сразу поняла, что это он, даже если бы Лиза не просигналила ей полотенцем, как флагом. Можно подумать, только у Лизы есть интуиция и этот… как его… нюх!

В дверях стоял настоящий мафиози! Интересно, где они так накачивают мышцы?.. Небось трупы таскают с утра до вечера… Трупы — они ведь такие… они тяжелые.

Словом, мафиози выглядел на все сто — ничего не скажешь, привлекательный шкафчик, если, конечно, от него не сильно воняет этими самыми трупами…

Накачанный незнакомец оглядел помещение и остановил взгляд на Кате.

Ее бросило в жар. Нет, сейчас ей не до шуток! Может, не связываться с таким? Пока не поздно. Такому убить как чихнуть. Кроме водительского удостоверения, у него в кармане запросто может лежать пистолет, или граната, или… Или они носят свои арсеналы под мышкой? У Кати горло перехватило от страха!

Незнакомец прямиком направлялся к ней.

— У тебя есть три секунды, чтобы поднять свой зад и освободить мой столик, — процедил он, глядя сверху вниз.

Катя прикусила губу от злости. Что-что, а мужское высокомерие она ненавидела. Смешно сравнивать, но точно таким же тоном, причем не имея под мышкой пистолета, с ней пытался говорить доктор Бридлав в научно-исследовательском центре и еще профессор, преподававший ядерную физику в Чикагском университете. Однако Катя быстро поставила их на место. Чтобы она тут сплоховала?

Катя взглянула на мафиози поверх очков.

— Тут полно места, тем более что вообще-то я пришла к тебе. По делу, — заявила она. — Так что садись и перестань сверлить меня таким убойным взглядом! — И зачем-то добавила игриво: — Милашка…

Незнакомец театрально приподнял темную бровь, что должно было означать удивление.

Арррртист… А что? Его запросто могли бы пригласить играть в любительских спектаклях. Нет, кроме шуток, чертовски хорош собой. Кажется, Казанова тоже был итальянец, и значит, они могут оказаться из одной семьи. Мафия… Чинзано-челентано-гангстерито… Таких мужчин не встретишь в коридорах астрофизического научно-исследовательского центра, где она вот-вот потеряет свое доброе имя. Впрочем, сейчас не до флирта…

— Ну, допустим, ко мне. Выкладывай свое дело, — все еще небрежно бросил «гангстерито», опускаясь на соседний стул.

— Я хочу тебя нанять, чтобы ты помог мне решить кое-какие проблемы с одним мерзавцем.

Реакция мафиози была для нее полной неожиданностью. Гангстер закинул ногу на ногу, скрестил руки на груди и… аппетитно зевнул.

— Нет, — сказал он, когда его челюсти снова приняли благопристойно-мафиозный квадратный вид.

— Нет?! Но ты даже не знаешь, что мне от тебя нужно!

— И знать не хочу!

— Я заплачу, — пролепетала Катя, еще не придя в себя от неожиданности. — У меня есть деньги…

— Я не нарушаю закон, — сказал незнакомец тоном, который убедительно свидетельствовал об обратном.

Катя замолчала. В самом деле, с чего она взяла, что он согласится?! Раз мафиози, значит, сразу на все соглашается, так, что ли? Нет, конечно. А она не подготовила убедительных аргументов… Ведь любой научный доклад… Тьфу ты, при чем тут доклад! Но с другой стороны, о каких аргументах может идти речь, если тебе, еще не выслушав, отвечают «нет»?

— То, что я предлагаю, не такое уж и противозаконное дело, — собрав волю в кулак, проговорила она как можно более твердо. — Я должна вернуть вещь, которая принадлежит мне.

— Стибрили дозу кокаина?

— Какой еще кокаин! — вскипела Катя, но тут же взяла себя в руки. — Видеокассета.

— И у кого же она сейчас? — лениво поинтересовался мафиози. — Бьюсь об заклад, на кассете записана Декларация в защиту проституток в исполнении Никласа Кейджа…

Вспыхнув от смущения — неужели догадался о том, в каком виде она там снята и чем занималась? Но как?! — Катя молча протянула через стол записку с именем и адресом Монигена.

— Сумма? — спросил мафиози.

— Двести!

— Двести чего?

— Две… тысячи долларов! — быстро поправилась Катя.

Это были все ее скромные сбережения! Но будущая карьера того стоила.

Ей не обойтись без этого гангстера, и она готова хорошо ему заплатить. В глазах незнакомца вспыхнул огонек заинтересованности, но тут же потух.

— Нет, — подчеркнуто-равнодушно сказал он.

— Пожалуйста… Этот негодяй затащил меня в постель, когда я была пьяна, и теперь шантажирует! Вам нужно только достать кассету!

Катя была готова встать на колени — совсем как Тимоти в ее недавней фантазии.

— С чего ты взяла, что дело обойдется этой самой кассетой? Клиент мог изготовить много копий с твоей порнухой, — наконец сказал мафиози.

Катю бросило в жар, потом в холод. Он явно над ней издевался!

— Если бы я занималась этим делом, — сказала Катя, тщательно подбирая слова, — я прижала бы подонка к стенке и вытрясла бы из него все копии. Одну за другой… Судя по твоему виду, ты легко сможешь переломать ему руки и ноги, если это потребуется.

— Детка! Я не занимаюсь членовредительством.

Катя судорожно вздохнула и отвела взгляд, испугавшись, что сейчас из ее глаз хлынут слезы. Час от часу не легче! От входа к их столику медленно двигался похожий на быка детина. Катя в ужасе оглянулась на стойку бара, но Лиза, как назло, куда-то исчезла. Да и вряд ли она без достаточных оснований станет вызывать полицию…

Детина тем временем остановился, покачиваясь на носках.

— Считай, что мы договорились, — нарочито громко сказал Доминик, обращаясь к Кате.

«Неужели этот детина — деловой партнер мафиози?» — пронеслось в ее голове.

— Ну и когда? — спросила она, вставая.

Вместо ответа ее вдруг усадили на колени и вот уже целуют…

Дрожь пробежала по Катиному телу — губы ее завязли в пьянящем меде таких с виду гангстерски твердокаменных губ, оказавшихся на поверку нежными и мягкими. Одно посасывающее движение — и Катин рассудок помутился. Еще секунда, и она принялась бы дрожащими пальцами расстегивать на нем рубашку.

К счастью, Доминик прервал поцелуй прежде, чем Катя успела совершить очередную глупость.

— Немедленно уходи отсюда, — шепнул он ей на ухо, затем всей ладонью, с оттяжкой, смачно шлепнул Катю по попе и громко сказал, явно для ушей громилы: — Придешь послезавтра в десять. Ну все, проваливай!..

Это было как ушат ледяной воды. Катя бросила на Доминика изумленный взгляд. Но лицо мафиози было непроницаемым.

— Пока, — с нажимом повторил он, видя, что она никак не сообразит, что к чему, и снова шлепнул ее.

Катю так и подмывало высказать все, что она думает о подобной манере общения. Однако присутствие незваного гостя как-то на нее повлияло — она промолчала.

— Чао, — как можно естественнее выдавила Катя и, желая поставить точку в их молчаливом диалоге, чтобы гангстер не заносился, снова добавила: — Милашка…

Доминик с трудом сдержал улыбку, провожая ее глазами. Интересная штучка. Было бы неплохо оказаться сейчас с ней, скажем, на Карибах, а не строить тут из себя супермена, запросто рассиживая с Фре Декарло.

Доминик мечтательно улыбнулся. Впрочем, инстинкт самосохранения тут же вернул его к жесткой действительности.

Этот же инстинкт пару минут назад подсказал ему поцеловать Катю. На всякий случай надо было заткнуть ей рот, чтобы она не ляпнула чего-нибудь лишнего.

«Впрочем, еще неизвестно, какой именно инстинкт руководил мной», — подумал Доминик, наблюдая, как старательно эта невесть откуда взявшаяся красотка виляет бедрами, лавируя между столиками. Видеокассета… Не то двести, не то две тысячи… Что и говорить, сильно смахивает на инсценировку.

Доминик перевел взгляд на мистера Декарло, совсем недавно ставшего для него просто Френки.

— Кто эта куколка? — спросил Френки, с трудом втискиваясь на место Кати.

— Девка — разве не видишь? Классная девка. Думаю с ней поразвлечься.

Френки задумчиво потер подбородок.

— Я с такой хоть сейчас прыгну под одеяло, — с видом знатока заметил он.

— Уже успел рассмотреть?

Френки почесал затылок.

— Похожа на бывшую подружку Большого Джейкса, только в очках. И не такая вредная. Попробовал бы ты до расчета пощекотать той задницу!

— Но главное — такая же симпатяшка, верно? — бросил Доминик.

Френки заржал.

— Не, ну я вместо тебя к ней не пойду. Все же мне нравятся более фигуристые бабенки. Люблю, когда есть за что подержаться.

— Держу пари, бабы не дают тебе проходу.

Френки поднял руки:

— Моя страсть — лошади и бабы. Но уверен, я невинный младенец по сравнению с таким бабником, как ты.

Доминик промолчал, загадочно улыбаясь, как если бы вдруг вспомнил о своем последнем любовном приключении. И неожиданно переменил тему:

— Что-то я давно не вижу Джонни. Может, он продал нас этим типам с Востока?

— Не знаю, — сказал Френки и, увидев, что в баре становится людно, вдруг предложил: — Слушай, двинем отсюда к Дилли, а?

Это был хороший знак. Френки начал ему доверять. Неужели подходит время забрасывать крючок с приманкой?

 

Глава 3

Выезжая на скоростное шоссе, Катя взглянула на себя в зеркало заднего обзора. Неплохо, но… Вряд ли она могла бы всерьез заинтересовать такого мужчину, как тот, что сейчас ее поцеловал. Полная противоположность Тимоти и целуется… фантастически!

Катя все еще ощущала на губах вкус его поцелуя и не могла унять дрожь возбуждения. Слава Богу, что это гангстер! С такими поневоле надо держаться настороже, и значит, будет легче противостоять его обаянию и не поддаваться искушению.

Лучше всего до завтра выбросить его из головы. Иначе она угодит из огня да в полымя.

Да уж… Ну и времечко настало. Кто бы еще неделю назад сказал, что ее жизнь и карьеру может разрушить любовное приключение, она бы рассмеялась тому в лицо.

«Но что случилось, то случилось — о душевном равновесии теперь можно забыть, и берегись, Катя, берегись…»

Чего берегись — Катя и сама точно не знала. С Тимоти по крайней мере было понятно, чего надо бояться. А с этим? Может, его наверняка не зарегистрированной пушки?

Она припарковалась у здания астрофизического центра.

Это был ее родной дом. Здесь Катя занималась картографией космоса, и это ей нравилось. Да что там нравилось — она была счастлива заниматься звездами и с полным правом, как равная среди равных, ходить по коридору, по которому много лет ходил лауреат Нобелевской премии Макс Леон Ледерман! Его рабочее место располагалось на седьмом этаже. Это был небольшой письменный стол. Или стул? Катя вспомнила фотографию Ледермана, где он сидит на стуле, стоящем в центре громадной сцены, и его ляжки бесформенными складками свисают с этого стула. Очень смешная и немного грустная фотография. А вот у этого — Доминика, кажется? — ни капли лишнего веса…

Ее рабочее место тоже на седьмом.

Включив компьютер, Катя проверила электронную почту. Новых сообщений нет. Как же скучно без Мери! Но подруга сейчас далеко и к тому же без ноутбука.

Да и зачем во время медового месяца ноутбук? Мери сейчас в Китае. С точки зрения Кати, правильнее было бы выбрать, например, Швейцарию. Спрятаться от всех в каком-нибудь шикарном отеле в Альпах. Там отличные двуспальные кровати и гарантированный сервис. Ладно, Мери потом расскажет, как все было. Может, и в Китае неплохо…

Но с кем-то все равно надо пообщаться. Да хоть бы и…

«Как ты, Катя?» — набрала она на клавиатуре, вставила адрес своей электронной почты и нажала на «Отправить сообщение».

Получив его, Катя нажала на «Ответить» и не задумываясь отстучала: «Спасибо, что хоть ты поинтересовалась моим самочувствием. Скажи, что мне делать? Кажется, я не дурочка, но постоянно попадаю в какие-то идиотские ситуации с парнями. Или я все-таки дурочка?»

Через полминуты она уже отвечала на этот вопрос: «Что ты, Катя! Какая же ты дурочка?! Ты не дурочка! Это они дураки! Просто ты пока что к ним не приноровилась. Ты же Колеман — Катя Колеман, а все Колеманы, ну, кроме твоей мамы, были учеными. Понимаешь? Ученые не бывают дурочками!»

Отправив и получив это письмо, Катя читала его чуть не по слогам — напряженно вдумываясь в каждое слово. Затем набрала ответ: «Спасибо за напоминание! Твое утверждение «это они дураки» просто вдохновляет. Интуитивно я с ним согласна. Но где доказательства? Я не уважаю одного, но я переспала с ним, и теперь он меня шантажирует. Другой меня интересует гораздо больше, хотя он не ученый, а гангстер, и что же — он слушает меня вполуха и отвешивает шлепки по заднице!»

Тут Катя, закрыв глаза, с минуту побарабанила пальцами по столу — думала. Наконец ее пальцы вспорхнули над клавиатурой, и на экране монитора появилось: «Я солгала тебе, Катя. Ты все-таки дурочка. И ты неудачница. Сама ищи выход из этой дурацкой ситуации — я тебя не укладывала под Тимоти! И не подставляла твою задницу гангстеру!»

Получив это сообщение, Катя с минуту ошарашенно смотрела на экран. «Нет, ну напишут же такое! Мери, Мери, ты никогда бы такое не сказала! Пожалуй, надо будет подбить Лизу на покупку компьютера и научить пользоваться ICQ… А что, неплохая мысль!»

Обдумывая эту идею, Катя случайно взглянула в угол рабочей комнаты — там стоял компьютер Тимоти. Хозяина на месте не было, но компьютер включен — наверное, Мониген отошел куда-нибудь на пару минут. Вот бы он вовсе не пришел?

Но напрасно Катя надеялась, что Тимоти хватит паралич или он попадет под машину…

Мониген появился вскоре. Ее секс-герой… Катя окинула его критическим взглядом. Теперь он не казался ей сексуально-привлекательным. Скошенный подбородок и маленькие, как у крысы, глазки-бусинки. И полная атрофия совести… Трудно поверить, что она была так слепа, что легла с ним и позволила…

«Разве ты дурочка, Катя? Нет, родная, ты — дуреха! Дурища!»

Тимоти подмигнул ей с таким видом, словно у него были основания надеяться, что она жутко обрадуется этому знаку внимания.

— Доброе утро, мисс Колеман! Надеюсь, мы увидимся сегодня вечером, — сказал он, подплывая к ее столу с банкой колы в руках.

Катя бросила на него презрительный взгляд и прошипела:

— Отвали.

— «Мне нравится, когда ты дотрагиваешься до меня», — пристанывая, протянул Тимоти, подражая женскому голосу, исполненному страсти. — «Да, милый, да, вот здесь…»

Неужели она действительно говорила все это? Убийственно… Какое все-таки счастье, что это произошло не до, а после вечеринки: она была так пьяна, что ничего этого не помнит.

Катя вперилась в экран монитора.

— У меня есть друзья, мистер Слизняк, — процедила она, не поворачивая головы. — Они разберутся с тобой. Я не шучу. И у тебя навсегда пропадет охота шутить…

— А ты думаешь, я шучу? Нет, мисс Недотрога! С твоей карьерой будет покончено, если ты не согласишься спать со мной. Нет, не просто спать, а трахаться, причем так, как я захочу… Подумай о презентации своего доклада. Кажется, ты собиралась демонстрировать слайды… Вот скукотища-то! Половина яйцеголовых ничего в них не поймет. И тогда выйду я — мистер Слизняк, ты говоришь? Нет! Мистер Секс-обаяние — просто ты не распробовала! И я помашу перед ними нашей кассетой и предложу маленький сеанс — только наши лучшие кадры. Уверен, желающие посмотреть полную версию выстроятся в очередь. Подумай, мы разбогатеем, если начнем продавать билеты!

— Я обращусь к профессору Гайдельману и обвиню тебя в сексуальных домогательствах, — прорычала Катя.

— Это мужественное намерение, мисс. Представляю реакцию старого пердуна! Он не поверит! Катя Колеман! Лучшая ученица! В постели! Ее трахают! Не может этого быть! И тогда… тогда он созовет научный совет и потребует представить доказательства. И я буду вынужден — ты следишь за моими рассуждениями? — просто вынужден устроить сеанс публичного просмотра. Вряд ли у тебя останется хотя бы молекула репутации, и весь клан Колеманов встанет из гроба, чтобы проклясть тебя… Представляешь картинку?

Катя не предполагала, что можно ТАК ненавидеть. Ее просто трясло от ненависти. Но шантажист, ослепленный своими фантазиями, этого не заметил. Он упивался своим могуществом, своей властью.

— Значит, мы договорились насчет сегодняшнего вечера? — спросил он. — Правда, меня попросили задержаться в лаборатории после работы, но я улажу это.

Катя соображала: «Он сказал «задержится» — это зацепка. Интересный вопрос: где кассета? Когда он бывает дома? Нужно вытянуть из него максимум информации. А как этим воспользоваться — будет видно».

— Сегодня вечером я иду на свидание со своим другом, — сказала Катя, потупив глаза.

— У тебя нет друга!

— Да? Ты в этом уверен?

— Уверен, крошка моя! Ну хорошо, я пожалею тебя и оставлю сегодня в покое. Выходные дни ты тоже можешь провести по своему усмотрению — мне надо разобрать кое-какие бумаги. Но в понедельник мы наверстаем упущенное!

Кончиками пальцев Тимоти тронул ее подбородок. Ее чуть не вырвало от этого отрепетированного жеста.

— Ты увлекаешься плохими фильмами, Мониген…

— Ай-ай-ай, мисс Крошка…

Тимоти сел за свой компьютер, несколько раз щелкнул мышью, и Катя услышала усиленные динамиками сладострастные стоны женщины и тяжелое дыхание мужчины.

— Сейчас же выключи это! — крикнула она.

— Значит, договорились? — спросил он. И, так и не дождавшись ответа, как ни в чем не бывало добавил:

— Умная девочка! Я так и знал, что ты не дурочка!..

 

Глава 4

В субботу утром Катя снова надела светлый парик, достала высоченные сапоги и занялась раскопками в ворохе одежды в шкафу. Требовалось что-то вызывающе-смелое и в то же время такое, что не цепляло бы взор полицейского…

Однако ничего подходящего она так и не нашла. В конце концов Катя решила, что ей пора обновить свой гардероб.

По этому поводу неплохо было бы посоветоваться с Мери. Вот кому удается одеваться вызывающе и со вкусом. Но Мери в Китае. Придется справляться самой…

Через час Катя вошла в бар у ипподрома. На ней были черная облегающая кофточка и мини-юбка. Мужчины провожали Катю восхищенными взглядами, и ей это в принципе нравилось, по крайней мере пока никто не включал видеокамеру…

Заказав кофе с молоком и получив его из рук девушки, работавшей сегодня вместо Лизы, она уверенно заняла место за столиком «своего» мафиози. Приготовившись ждать до упора, Катя принялась читать ксерокопию статьи из журнала по астрофизике, предусмотрительно вложенную в свежий номер «Плейгерл».

Доминик явился через полчаса. Катя почувствовала легкий озноб. Это испугало ее. «Еще чего не хватало! Соберись, дурочка!»

Приказав это себе, Катя сделала глубокий вздох и…

— Ты опоздал на пятнадцать минут! — строго сказала она вместо приветствия. И в ответ на удивленный взгляд невозмутимо продолжила: — Ты всегда так нерасторопен? Учти: если ты надеешься, что я сделаю за тебя всю работу, а ты все равно загребешь гонорар, то ты глубоко заблуждаешься!

Сраженный наповал, Доминик поднял ручищи в знак капитуляции:

— Сдаюсь и осознаю — зря я на это понадеялся. Но прошу прощения, я никак не ожидал лицезреть тебя здесь. Если бы я знал, что ты все-таки явишься, клянусь, пришел бы раньше! — Доминик бросил насмешливый взгляд на «Плейгерл»: — Весьма интеллектуальное чтение. Полагаю, как раз по тебе.

Катя пожала плечами.

— Я читаю только статьи экспертов, — заявила она с умным видом и с ужасом увидела вынесенный на обложку заголовок одной из них: «Семь способов достичь бурного оргазма».

Разозлившись на себя — дура! дура! — она хмуро спросила:

— Может, все-таки поговорим о деле?

— Пожалуй, — легко согласился Доминик, — но у меня есть небольшая просьба. Нет, лучше так: предварительное условие…

— Какое?

Катя поймала себя на том, что готова обещать ему что угодно. И тут же про себя отметила: «Это дурной знак».

— Мне нужна спутница, чтобы появиться на одном мероприятии.

— Нет!

Ни за что! Он уже хочет втянуть ее в свои преступные делишки?!

Доминик насмешливо хмыкнул:

— В таком случае ни о каком деле речи быть не может.

Катя нервно поправила очки.

— Хочешь сказать, что готов прошляпить гонорар в две тысячи долларов только потому, что я не желаю играть идиотскую роль твоей подружки? — напряженным голосом спросила она.

Вместо ответа Доминик еле заметно кивнул.

Катя вскочила из-за стола. Мафиози тоже зачем-то встал. Он был выше ее на полголовы.

— Какой же ты после этого гангстер?!

Как ни странно, эти слова произвели на Доминика нужный эффект. В его глазах зажглись озорные искорки.

— Ну хорошо, будь по-твоему, — сказал он, слегка качнувшись на пятках.

И они снова уселись. Катя порылась в сумочке.

— Я даю аванс, мистер Карлуччи! — сказала она, протягивая Доминику несколько крупных купюр. — Видите, я вполне доверяю вам и даю пятьсот долларов. Еще пятьсот вы получите после знакомства с мистером Монигеном. А остаток гонорара я вручу вам после того, как мистер Мониген соблаговолит передать мне видеокассету и все, понимаете, все копии с нее на любых носителях!

— Все это просто прекрасно, — любезно сообщил Карлуччи, внимательно разглядывая купюры на свет. — Но… Заметь, я не спрашиваю, откуда ты знаешь мое имя, а между тем я пока что не знаю твоего…

— Джонс. Фокси Джонс, — не задумываясь соврала Катя.

Чувственные губы мафиози дрогнули. Похоже, он не настолько туп, чтобы не раскусить ее. Ну и пусть!

— Значит, я могу называть тебя Фокси. Или ты хочешь, чтобы я обращался к тебе «мисс Джонс»?

— Называй как хочешь. Мне все равно. Сейчас меня волнует одно: когда ты начнешь отрабатывать аванс?

— Во всяком случае, не этой ночью. Я приглашен на свадьбу. Именно поэтому мне нужна спутница.

Катя нервно кусала губы. Задержка не входила в ее планы. Наконец она произнесла:

— Ладно, я согласна подождать до завтра. Но только не вздумай смыться с моими деньгами! У меня длинные руки! Свадьба какая-то…

Мафиози заворочался на стуле, стараясь подавить смешок.

— Я не вру, Фокси! Женится младший сын моего друга, и я должен там быть.

— Ладно уж, обойдусь без объяснений! Завтра так завтра. И вот еще что… Не называй меня Фокси. Это прозвище, и оно мне не очень нравится. Зови меня… Катя.

Мафиози кивнул.

— Значит, ты сможешь встретиться с Монигеном завтра вечером, — почти утвердительно спросила Катя.

— Я предпочел бы не встречаться с ним, а обыскать квартиру. Понимаешь, Фо… извини, Катя, членовредительство — это крайнее средство. Прикинь, гонорар — так себе, нервы — ни к черту…

Катя понимала, что и вправду лучше для начала обыскать квартиру Тимоти, но только вот когда это лучше устроить?

— Все дни с понедельника по пятницу он проводит на работе, а по выходным торчит дома… Ну, наверное, — задумчиво сказала она.

— В таком случае подождем до понедельника. И… — На лице мафиози вдруг появилась просящая улыбка. — Я все же очень прошу тебя пойти со мной на свадьбу. Без всяких условий, не в службу, а в дружбу.

Никак, он ухаживать вздумал… Катя еще раз попыталась отбиться:

— Я не могу посещать тусовки, где надо появляться в вечернем туалете.

Доминик понимающе окинул взглядом ее дурацкий наряд.

— Можешь удержать пятьсот долларов из моего гонорара и купить на эти деньги приличное платье, — сказал он. — Ну так что, я заеду за тобой? Вместе и купим тебе что-нибудь подходящее.

— Нет! — испуганно воскликнула Катя.

Не хватало чтобы он узнал ее настоящие имя и адрес!

— Я сама что-нибудь подберу. Встретимся у вокзала Юнион-Стейшн.

Доминик пожал плечами:

— Как скажешь. Жду тебя в половине шестого. Мы должны успеть выбрать подарок для новобрачных.

— Свадебный подарок?! — с ужасом переспросила Катя.

Она явственно представила шопинг на семисантиметровых каблуках! Только этого не хватало!

Доминик встал:

— Значит, в половине шестого. А сейчас у меня встреча. Так что до вечера.

 

Глава 5

Когда они приехали в «Маршал Филдз», второй по величине торговый дом в мире, Доминику тут же захотелось взвыть. А еще этот идиотский смокинг, который ему пришлось напялить! Но он сдержался. Черт его знает, что подумает о нем эта девчонка. То есть, конечно, девчонка — дело десятое. Главное — он должен подыскать свадебный подарок для сына Энтони.

— Может, купим бутылку приличного виски, и дело с концом? — предложил Доминик.

— Ты полагаешь, что виски упомянуто в списке желаемых подарков? — ехидно поинтересовалась Катя.

В списке… В самом деле, Доминик что-то слышал про списки, которые обычно составляют новобрачные для своих потенциальных гостей.

Он удивился Катиной осведомленности в подобных вопросах. Вообще она довольно странная особа. Если не сказать — подозрительная.

Встретив Катю у вокзала, Доминик даже не сразу ее узнал. Она явилась в очаровательном элегантном платье из белого шелка. И выглядела уж точно не как проститутка, разыскивающая клиентов на ипподроме. К тому же весьма и весьма соблазнительно.

Тонкая ткань плотно облегала женственные формы, подчеркивая все прелести стройной фигуры. Доминик настолько залюбовался, что девушка прошипела, что сдаст его в полицию за сексуальные намеки в общественном месте… Впрочем, к делу это никак не относится. Что же выбрать в подарок?

Доминик напряг память, вспоминая, что рассказывал ему Энтони о предстоящей свадьбе. Видя его муки, Катя одарила его взглядом, какими награждают полных идиотов:

— Что ж, придется навести справки самой.

Катя решительным шагом направилась в отдел фарфора.

Не очень-то похоже, чтобы она привыкла ходить на высоких каблуках… И нет у нее шального огонька в глазах, который обычно появляется у женщин, когда они приходят в большой магазин.

Кто она? И что там на видеокассете? Если она девица без комплексов, тогда почему ее так волнуют намерения шантажиста? И вот еще что… с ней классно целоваться! Такие нежные, податливые губы. И попка… Он скосил глаза на вызывающие бедра.

М-да, заманчивый орешек! Неужели ее подослали, узнав о его слабости к хорошеньким женщинам? Что ж, время покажет…

Он проследовал за спутницей к компьютеру, где, как оказалось, можно было навести справки о списке желаемых подарков, которые составляют пары молодоженов перед свадьбой.

Пока Катя, не снимая затемненных очков, скользила глазами по экрану монитора, Доминик внимательно за ней наблюдал. Чертовски хороша! Но похоже, чересчур независима. Это, пожалуй, минус для блондинки… Зато в ней определенно чувствуется тайна, а Доминик любил разгадывать тайны, пусть это и было чревато…

— Как зовут невесту? — деловито спросила Катя.

Доминик на мгновение задумался.

— Мона.

— Фамилия? Мне нужна фамилия.

Доминик пожал плечами.

— Но хоть фамилию жениха ты должен знать! — раздраженно бросила Катя.

— Конечно! Его фамилия Теста.

Катя мгновенно набрала фамилию на компьютере и защелкала мышью. Доминику стало завидно. Он обычно набирал буквы одним пальцем и ползал указателем компьютерной мыши, как улитка по склону.

— Есть! Вот он, список, — удовлетворенно сказала Катя, про себя радуясь тому, что по крайней мере со свадьбой этот мафиози ее не надул.

Она распечатала нужную страничку.

— Так… Хрусталь «Уотерфорд» из серии «Долмен». Угу! И фарфор «Роял Алберт». Предметы из сервиза «Хартингтон», — говорила она, изучая распечатку. — Что ж, теперь мы можем идти выбирать подарок.

— О’кей! — пробормотал Доминик, хотя ровным счетом ничего не понял.

— А где продавец? — оглянулась Катя.

— Сейчас сделаем.

Он свистнул. Несколько покупателей обернулись. Катя бросила на него недовольный взгляд. Доминик смущенно развел руками. Да, пожалуй, все-таки не стоило подзывать продавщицу свистом. Наверное, с точки зрения Кати, этот магазин сильно отличается от магазинчиков при автозаправках…

— Ты что, первый раз в магазине? — сердито спросила Катя.

— Нет, но я не выношу это все! Выбирать какие-то глупости…

— Я тоже, но это еще не повод вести себя как… мужлан.

Катя повернулась к нему спиной.

Вот как, значит — мужлан…

Наблюдая за Катей, Доминик сделал вывод, что эта женщина живет или жила довольно небедно. Ни одна из его знакомых не разбиралась так свободно в дорогих марках хрусталя и фарфора и вряд ли смогла бы так быстро сориентироваться в этом шикарном торговом центре.

— И что же мы купим? — осторожно поинтересовался он, решив безоговорочно довериться ее вкусу.

— Зависит от того, сколько ты рассчитываешь потратить.

Сложный вопрос. В его распоряжении было не так-то много денег, и он скорее использовал бы выделенный ему бюджет на взятки и подкуп, чем на идиотский фарфор с идиотскими названиями. Но с другой стороны, надо производить впечатление состоятельного человека.

— Ну, пару сотен, — наконец промямлил он.

— В таком случае покупаем фарфор… Мы берем во-он тот соусничек, — сказала Катя, когда к ним подошла продавец в красной униформе.

Выбранная вещица отправилась в отдел упаковки, где была очередь на полчаса, и они решили провести это время в кафе.

— Если ты недолюбливаешь магазины, то как обычно проводишь свободное время? — спросил Доминик, когда они взяли по чашечке кофе.

— Книги, телевизор, кино… А ты любишь читать?

Доминик не мог вспомнить, когда в последний раз держал в руках книгу. Да и мафиози, как правило, не читают романы — некогда им. Поэтому он ответил обтекаемо:

— Я люблю хорошие фильмы.

Катя вежливо улыбнулась, и он снова почувствовал в ней что-то неестественное. Она явно притворяется, играет какую-то роль!

Впрочем, именно это завораживало, заставляло держать стойку и раздувать ноздри, принюхиваясь к опасности. Если ее действительно подослали, то она постарается соблазнить его. Мысль о сексе с этой женщиной взволновала Доминика. Ему не хватало женского тепла и тела, что в общем-то было неудивительно, если ты ведешь опасную жизнь агента, работающего под прикрытием…

— Как ты думаешь, нам удастся раздобыть видеокассету? — спросила Катя.

Доминик не был уверен, существует ли на самом деле эта таинственная кассета. Может, это игра ее воображения или… приманка.

— Я загляну в квартиру твоего парня в понедельник днем, когда он будет на работе.

— Днем опаснее. Вдруг он вернется! Лучше ночью, когда он заснет. Ну а если проснется, свяжешь его, заткнешь кляпом рот. И тогда не обязательно ждать понедельника…

Неужели она серьезно думает, что он настолько туп, что даст себя поймать на месте совершения преступления, прилетев туда, как глупая бабочка на огонь?! Днем, и только днем, когда он все тщательно обследует — все выходы и входы…

— Я сказал — в понедельник!

— Хорошо-хорошо…

Вставая, Доминик подал Кате руку, но она скорчила такую недовольную мину, что он тут же отдернул ладонь.

— Нам пора, — как можно более прохладно сказал Доминик. Катя встала и зашагала к выходу походкой деловой женщины. Но вдруг, как бы опомнившись, снова завиляла бедрами.

Это было настолько явно, что у Доминика не осталось ни малейших сомнений: она не та, за кого себя выдает.

За последние два года интуиция ни разу его не подвела, но в данном случае он никак не мог понять, что к чему. То он чувствовал, что необходимо держать ухо востро, как в случае смертельной опасности, а то его изо всех сил влекло к этой женщине — обнять ее, измять, на руках отнести в постель…

Катя проклинала туфли на высоких каблуках, которые надела, чтобы выглядеть более сексуально. Они ей жали. К тому же она ощущала на себе пристальный взгляд Доминика, и он ее будоражил.

Но разве она не сама его спровоцировала? Надев узкое короткое платье и распустив по плечам волосы, она попыталась создать образ легкомысленной блондинки, которые так нравятся мужчинам. Сама она терпеть не могла подобных женщин, и ей было неловко и противно.

И еще одно обстоятельство выводило Катю из себя: Доминик ей определенно нравился! Да уж, интересоваться гангстерами — вот чего ей не хватало!.. Скорее бы раздобыть кассету и расстаться!

Подъехав к церкви, Доминик завернул на стоянку. Катя была несколько удивлена тем, что Карлуччи водил «хонду». Ей казалось, что у такого крутого мафиози тачка должна быть покруче. Но в первую очередь ее смущали размеры «хонды». В ней не то что нормальный труп, но и жалкую спортивную сумку было трудно спрятать. Впрочем, она наверняка чего-то не понимала! Возможно, для трупов используются одни тачки, а для участия в публичной церемонии бракосочетания — совсем другие.

Катя и Доминик вошли в церковь за десять минут до начала церемонии, и едва они нашли свои места, зазвучал свадебный марш. Все встали. Обычная католическая свадьба! Катя тут же вспомнила бракосочетание Мери. Через неделю она вернется. Рассказать ли ей о случившемся? Или не стоит? И так она как дурочка проболталась Лизе, а та, если разобраться, посчитала всю эту кошмарную историю всего лишь небольшим приключением. Может, и Мери так покажется? Нет, лучше она будет молчать… Катя взглянула на новобрачных.

Невеста была великолепна. Довольная и счастливая. А Кате захотелось крикнуть: «Сумасшедшая! Ты выходишь замуж за гангстера! Неужели ты действительно хочешь этого?!» Но она сдержалась.

Прекратив сканировать несчастную невесту, Катя принялась исподтишка изучать присутствующих, но глаза помимо воли то и дело приклеивались к Доминику. Ее гангстер выглядел, пожалуй, куда эффектнее жениха. И смокинг сидит на нем элегантнее, и сам он…

Вообще-то Катя никогда не придавала значения мужской внешности. Главное — интеллект, а не накачанные мышцы. Но сейчас, когда на ее жизненном пути встретился по-настоящему красивый мужчина, ее сердце дрогнуло, как у какой-нибудь простушки — читательницы журнальчика «Плейгерл».

Какие правильные черты лица! И чувственные губы! Зачем они достались этому жалкому мафиози, который кончит свои дни в тюрьме или в канаве с пулей в голове?!

Заметив, что и он косится на нее, Катя перевела взгляд на яркие витражи. «Даааа, гангстер ты или не гангстер, а видишь как — оказывается, и тебе зачем-то надо благопристойно стоять в такой красивой церкви рядом с красивой женщиной…» Катя улыбнулась своим мыслям — это она-то красивая?! Прежде всего она дурочка!

В церкви было многолюдно. Темноволосые мужчины, видимо, сплошь сицилийцы, хорошо причесанные роковые сицилийки, их галдящие сицилийские дети, рожденные в Чикаго… Доминик время от времени раскланивался со знакомыми.

Катю удивляло то, что она перестала испытывать страх перед этими мафиози. Может, потому, что блондинкой она стала только на время, а чернотой своих природных волос могла посоперничать с любой из этих чикагских сицилиек?

Банкет должен был состояться в доме, расположенном в двух кварталах от церкви, и все отправились туда пешком. Катя едва ковыляла на своих каблучищах. В конце концов она споткнулась на ровном месте, и Доминик подхватил ее под руку. Катя невольно повисла на нем, прижавшись грудью к его ребрам.

— С тобой все в порядке?

В ответ Катя пробормотала что-то невнятное. У нее вдруг стали подкашиваться ноги. И все же она не решилась подозвать такси и прекратить эту пытку. Пусть она и не давала слова своему гангстеру, но… его общество отчасти компенсировало проблемы с ногами.

Украшенный гирляндами роз банкетный зал освещался зажженными свечами. Все это выглядело бы сверхромантично, если бы среди гостей не было столько отпетых уголовников.

Доминик провел Катю к бару и заказал два бокала «Каберне совиньон». Как старинные знакомые, они стояли рядом у стойки. Слушали музыку. Потягивали вино. Касались друг друга руками и чувствовали одно и то же — им было хорошо вместе.

Когда музыканты заиграли медленную мелодию, Доминик поставил свой бокал… Черт! Выходить на танцплощадку? Это ей совсем не улыбалось — дело могло кончиться искалеченными ступнями.

— А я не хочу танцевать!

Доминик пожал плечами.

— Как вам угодно, — вспомнил он фразочку, услышанную в каком-то фильме. — Но это выглядит довольно странно. Мы единственная пара, которая не танцует.

Видимо, отказ все же задел его. Мужчинам, когда они на что-то настраиваются, лучше не перечить — они начинают вести себя как дети, у которых отнимают любимую игрушку.

— Ну ладно, ладно! — шутливо подтолкнула его Катя. — Давай потанцуем, как все.

Подумать только — она делает ему одолжение! Соплюшка! Да знала бы она… Впрочем, когда Катя оказалась в его объятиях, Доминик перестал злиться. Да и у нее как-то неожиданно сами собой успокоились натертые ноги…

Двигаясь в танце, Катя то и дело прижималась к партнеру. О нет — не специально, а просто так получалось. Это и Доминик прекрасно понимал — он не делал круглые глаза, если она вдруг случайно упиралась сосками ему в грудь. Это танец… Вот ее лоб скользнул по его щеке — и Катю бросило в дрожь… Она с наслаждением вдыхала аромат, исходивший от Доминика, и ощущала его тепло. Они легко и непринужденно двигались по танцевальной площадке, словно танцевали вместе не раз.

— Здорово у нас выходит, правда? — шепнул Доминик ей на ухо.

И Катя Колеман, ученый-астрофизик, без пяти минут доктор наук, превыше всего ценившая научные познания и интеллект, с довольным видом промурлыкала:

— Даааа, слушай, а ведь я забыла, когда так танцевала!

 

Глава 6

Теперь, когда Катя побывала в его объятиях, Доминик забыл о своей настороженности, да и обо всем на свете забыл.

Оказаться во власти чувств ничуть не меньшее приключение, чем ходить по лезвию ножа. А Доминик уже настолько был в их власти, что ему очень захотелось остаться с этой женщиной наедине. Его раздражали суетящиеся гости, их расставленные в танце локти, их потные лица, их смех, веселье. И то, что среди танцующих было много чикагских мафиози во главе с большими и малыми боссами и боссом всех местных боссов — Винсентом Амаранте, отнюдь не смягчало отношения Доминика к гостям.

У каждого из преступников была кличка, и за каждым тянулся шлейф злодеяний. Доминик ненавидел этих людей и хотел очистить от этой скверны свой город.

Этого же хотели и мэр Чикаго, и миллионы его простых жителей. Однако нормальные, обычные люди только хотят этого, а черную работу предоставляют другим. Ему…

«Эй, парень, без обид — просто разделение труда!»

Стоп, стоп! Какие обиды! Доминику и не приходило в голову оспаривать чье-то право вести беззаботную жизнь нормального человека. Его устраивала миссия чистильщика, ассенизатора здешних улиц. Но впервые за долгое время Доминику было важно, чтобы женщина, которую он хотел, воспринимала его не таким, каким ему положено было быть на работе.

Строить планы на будущее, заводить детей, показывать семейный альбом — разве он может себе это позволить?! Какая нормальная женщина согласится любить человека, живущего по фальшивым документам, и, обнимая его, натыкаться на оружие, право на ношение которого он, согласно своей легенде, не имеет…

Оркестр уже играл быструю мелодию, но Доминик этого не слышал. Он все так же медленно двигался, крепко сжимая Катю в своих объятиях. Самый распоследний ассенизатор жаждет наслаждаться ароматом духов любимой женщины, и Доминик самозабвенно наслаждался. Пожалуй, он был не прочь проверить, как изменится этот аромат, когда эта женщина разденется, и ради такой возможности забыть о долге…

В углу зала стояла группа мужчин, среди них была его цель — Винсент Амаранте, босс Винни, он же король Винни, он же падишах Винни… Ну, кто он там еще?!

А вот ассенизатор Доминик его и человеком-то не считал. И все же ему следовало смешаться с раболепствующей толпой, курящей фимиам главарю всех чикагских подонков, смешаться и показать тем самым, что он с ними одно целое. Свой, такой, как все, обычный такой, нормальный гангстер… Только так он мог завоевать доверие мафии.

Однако Доминик решил пренебречь интересами дела ради нескольких счастливых минут. Дым от сигар, который курили мужчины, ел глаза, и Катя увлекла своего кавалера подальше от Винни. И Доминик, проклиная свою слабость, повел ее к выходу — проветриться.

На улице уже темнело. Они зашли на спортивную площадку, и Катя разулась.

— Надеюсь, тебя не слишком утомил этот праздник, — сказал Доминик.

— Хорошо хоть в церкви не курили. У меня голова болит от табачного дыма, — призналась Катя.

Она явно говорила правду, и Доминик не мог упустить шанса выведать как можно больше, раз уж у нее настроение откровенничать.

— Как ты вышла на меня?

Катя не сразу ответила. Она словно взвешивала про себя, можно ли ему довериться, хотя на самом деле ее сердце давно ответило на этот вопрос.

Доминик ее не торопил.

— В кофейном баре, где мы познакомились, работает моя подруга. Она тебя побаивается, поэтому ей показалось, что ты сумеешь застращать и Монигена.

Улыбаясь, Катя спокойно наблюдала за его реакцией, и Доминик рассмеялся. Он бы запел, если бы не боялся оскорбить ее слух, поскольку предполагал, что ТАКАЯ женщина наверняка обладает тончайшим музыкальным слухом.

И ТАКАЯ женщина нуждается в его помощи и защите! И знакомству с ТАКОЙ женщиной он обязан тем, что смахивает на крутого гангстера…

— А здесь куда лучше, чем в душном зале. Посмотри, какое красивое небо сегодня!

Доминик запрокинул голову. Да уж, все небо как золотыми гвоздями утыкано…

— Грандиозная картина, — промолвил он, чтобы что-то сказать, и сам же посчитал свое замечание невыносимо глупым.

Но Катю, по-видимому, воодушевляло все грандиозное.

— Вот именно! Во Вселенной существует более ста миллиардов звезд! — сказала она с волнением, как если бы речь шла о ста миллиардах долларов. Она подняла руку и принялась водить пальцем. — Вон Марс. А там Венера. Видишь точку справа от Луны? Это она!

Доминик промычал нечто утвердительное. Что-то он видел, но была ли это Венера, трудно сказать. До сих пор Венера в его представлении выглядела несколько иначе.

— Впервые вижу девушку, которая увлекается астрономией, — сообщил он с восхищением.

Они стояли так близко друг к другу, что грудью он касался ее плеч.

— Ну, не сказать, чтобы увлекалась… — протянула Катя, не зная, как реагировать на его замечание. — Просто я думаю, что эта наука позволяет видеть некоторые вещи в их реальной перспективе.

— Это точно! — одобрил Доминик. — Человек — это песчинка в космосе, и все его хлопоты, конечно, не заслуживают того, чтобы о них узнали какие-нибудь марсиане. Даже стыдно будет, наверное…

— Не думаю. Это в тебе говорит врожденная тяга к абсолютной перспективе, но ее нет. А на самом деле, если бы марсиане существовали, они тоже бы думали, что они песчинки и что им стыдно… А правда здесь то, что созерцание космоса тысячелетия порождает эти и куда более возвышенные мысли. Видишь ли, Доминик, мне кажется, что человек изначально отбрасывает две тени — одну на землю, другую — в космос. Вот что я называю реальной перспективой…

Доминик не все понимал, но как завороженный ловил каждое ее слово. Ему нравился мелодичный голос этой женщины, но это было не главное.

Ему опротивели разговоры о кражах и скачках. За два последних года он впервые беседовал с нормальным человеком. Только теперь Доминик понял, как ему не хватало такого общения.

— А ты философ, — промолвил он.

— Правда? — искренне удивилась Катя. — А я-то думала, что мне больше по сердцу точные науки!

— Кто ты?

Этот прямой вопрос застал Катю врасплох, и она помедлила, прежде чем сказать:

— Я живу в мире, который не похож на твой. — И она кивнула в сторону зала, где веселились гости.

У Доминика чуть с языка не сорвалось, что мир мафии так же чужд ему, как и ей. Но все же не сорвалось — он не имел права на это.

Достав из кармана перочинный ножик, он вырезал имя «Катя» на старой трибуне для зрителей. Катя, открыв рот, как девчонка, внимательно следила за его действиями.

— Катя… — вслух прочла она.

Доминик кивнул. Да, не Венера, а просто Катя. Ему хотелось вырезать рядом свое имя, но и даже это было опасно для его дела и… его спутницы. Он не знал, как могут повернуться дела завтра, да что там завтра — через минуту. Поэтому не мог подвергать ее риску. Сердце Доминика исполнилось горечи. Он так долго жил среди лжи, что ложь постепенно овладела его поступками. Не исключено, что когда-нибудь эта самая ложь проникнет и в его сердце…

— Катя… — прошептал он, — пожалуйста…

Это была мольба. Он хотел поцеловать ее, словно этот поцелуй мог послужить залогом того, что мир нормальных человеческих отношений еще не потерян для него навсегда.

Подействовал ли на Катю умоляющий тон Доминика, или звезды, или ее просто вдруг потянуло к нему, но она запрокинула голову и позволила себя поцеловать. Хотя сама Катя вряд ли назвала бы это поцелуем — как взрыв сверхновой звезды вряд ли можно назвать взрывом, но это эффектное зрелище, если кто понимает…

Вот в баре, когда они впервые увиделись, Доминик ее целовал — ну, было вкусно и… очень вкусно, о да! Но тот поцелуй был частью их игры, то есть прежде всего игры Доминика, и тот поцелуй явно проигрывал в искренности.

Где-то вдали выла сирена, из зала волнами накатывала музыка. Доминик и слышал все это, и не слышал. Он переживал нечто такое забытое, что не стоило и пробовать вспомнить, ЧТО это было… Кажется, в юности… До армии… Да и не важно ЧТО, главное — это было воистину прекрасно!

Идиллию прервал грохот внезапно распахнувшейся двери. Сразу за этим послышались возбужденные голоса — мужской и женский. Они спорили.

— Ах ты свинья! Чтоб тебе провалиться! — вдруг крикнула женщина.

Глухой удар… Доминик сжал кулаки, но не тронулся с места.

Гангстеры не вмешиваются в подобные скандалы. Это не в их правилах. Более того, Доминик остановил Катю, которая рванулась было помочь женщине…

«Хочешь посадить Винни Амаранте за решетку, веди себя обдуманно. Идти на поводу эмоций — безумие, а вернее, бессмысленная смерть…»

Мужчина вернулся в дом, еще раз грохнув дверью. На пороге осталась плачущая женщина. Она прижимала к лицу окровавленный носовой платок. Доминик узнал ее — это была Эмбер, жена Винни — босса, короля, падишаха…

Катя подбежала к ней и предложила пачку бумажных носовых платков. Не зная, что делать, Доминик встал у двери. Он не умел утешать женщин. Катя тем временем обняла Эмбер за плечи и попыталась успокоить ее.

— Как вас зовут?

— Эмбер… Меня зовут Эмбер…

— Какое красивое имя! Кто это был с вами?

— Муж. Он считает, что ему все позволено и, не скрываясь, заигрывает со своей любовницей прямо на моих глазах! Я не стерпела и упрекнула его…

— Вам нельзя возвращаться к гостям — у вас разбито лицо, — сказала Катя. — Хотите, мы отвезем вас в больницу?

— Вот еще! Кровь из носа еще не повод валяться в больнице, пока он тут заигрывает с потаскухами. — Эмбер вытерла лицо Катиными платками и, прислушиваясь к взрывам смеха, сказала: — Нос не перебит — и ладно, а кровь… У-у, ненавижу! И не собираюсь туда возвращаться! Сниму номер в «Хилтоне» — пусть-ка побесится и поищет меня.

— Но когда он вас найдет… вы, конечно, не вернетесь к нему?

Эмбер удивленно взглянула на Катю:

— Конечно, вернусь. У меня нет другой семьи. И потом, ведь я когда-то любила Винни. Не знаю, может, этого и мало, чтобы прожить с ним до смерти, но… где варианты?

Катя не знала, что и сказать. Ее коллеги по работе тоже частенько жаловались на своих супругов. Но такое… Как можно прощать побои?!

Катя предложила Эмбер выговориться, но та не пришла от этого в восторг — кому нужна ее не очень-то красивая история?

— Когда главный герой — мужчина, история часто получается уродливой, — с горечью заметила Катя.

— Тут вы правы, — согласилась Эмбер и все же не стала откровенничать. Вместо этого, присматриваясь к Доминику, заметила: — Не помню, где я тебя видела, но ты… ты береги эту женщину, понял?

Доминик кивнул. А потом вызвал такси по мобильному телефону и посоветовал Эмбер:

— В гостинице обязательно примите душ и выпейте виски. И спать…

Подъехало такси. Эмбер поблагодарила Катю, помахала на прощание и укатила.

— Почему ты не попытался убедить ее бросить этого парня? — спросила Катя, глядя вслед удаляющимся красным огонькам. — Ей бы сейчас не в гостиницу, а в госпиталь организации по защите женщин от домашнего насилия.

Доминик чертыхнулся про себя. Что он мог сделать?!

— Обычно я не мешаю людям принимать неправильные решения, — заявил он, сунув руки в карманы.

Бросив на него сердитый взгляд, Катя повернулась и зашагала прочь. К черту! Этот человек так же бессердечен, как Мониген и как этот Винни и его дружки, веселящиеся в доме…

Доминик догнал ее и схватил за руку:

— Катя, я…

— Ты трус! — воскликнула она в бешенстве.

Подлец Винни, дура Эмбер, а Доминик и вовсе… Он же должен был проявить мужество и благородство и спасти Эмбер, а повел себя как… как ничтожество! Как какой-то тупой гангстер!

Стоп! Но ведь он и есть самый настоящий гангстер.

Эта мысль почему-то огорошила Катю. Действительно гангстер… И надо бежать от него, пока не поздно!

Она махнула рукой. Такси! Вскочив в подъехавшую машину, она, даже не взглянув на Доминика, захлопнула дверцу.

Но тот и не растерялся. Секунда — и он оказался на сиденье рядом с Катей.

— Куда едем? — спросил водитель.

— Оставь меня в покое, — процедила Катя сквозь зубы.

Водитель не удивился — он навидался всяких парочек и прекрасно понимал, что реплика Кати адресована не ему.

— Мы не договорили! — вежливо ответил Доминик таксисту.

— Нам не о чем больше говорить!

Водитель демонстративно включил радио.

— И все же мне надо кое-что тебе сказать, — настаивал Доминик. — Но я не могу говорить в такси. Давай поедем к тебе.

— Нет! Неужели ты ничего не понял? Я не хочу больше общаться с тобой. Ни на какие темы! Как я могу положиться на тебя, если ты и пальцем не пошевелил, чтобы помочь Эмбер? Аааа… — Катя вдруг треснула себя по лбу и добавила с издевкой: — Вот я дура! Она же не предложила тебе гонорар! Верно-верно… Ни цента не пообещала за помощь. Сама и виновата!

Останавливать Катю было бессмысленно. Доминик ждал, пока она выговорится. Когда же поток обвинений наконец иссяк, он попытался оправдаться:

— Ну что ты несешь? И при чем тут гонорар? Я не вмешивался, потому что во всем должна быть логика, разве нет?! Эмбер в любом случае вернется к мужу, что бы я ни сделал. Они постоянно ссорятся, но она не уходит от него. Так какой смысл встревать?

— Допустим, все так. Это твой дружок — тебе лучше знать. Но все равно — как можно спокойно стоять в сторонке и смотреть, как бьют женщину? — возмутилась Катя. — Ведь однажды он убьет ее! Это ты понимаешь?

Доминик молчал, прикрыв глаза. На амбразуру он не бросался — это верно. Но он был и не вправе — это могло привести к провалу всей операции. Не объяснять же это Кате.

— Что ты собираешься делать дальше? — вдруг спросила она, неожиданно миролюбиво.

Ей показалось, что этот сильный мужчина чего-то недоговаривает. Словно дал обет молчания. Причем этот обет дан не дьяволу и его нечистым прислужникам…

— Я попытаюсь сделать все возможное, чтобы защитить Эмбер…

Катя вздохнула:

— Ладно. Тогда отвези меня на угол улиц Клайн и Оукмонт — там, у булочной, стоит моя машина, — сказала она, выбираясь из такси.

Доминик помог ей выйти и дал водителю двадцать долларов в награду за терпение.

— Спасибо, что согласилась поехать со мной на эту свадьбу, — сказал он, когда они пересели в «хонду».

— Не за что…

Вскоре он доставил ее к булочной, где стояла ее «мазда» с надписью «SKY SPY» на щитке с номерным знаком. Все в городе знали, что так назывался астрофизический научный центр, и Доминик понял, что ему стоит только руку протянуть, чтобы узнать о Кате все — адрес, возраст, образование, должность.

Плохо вот только, что не только он мог бы сделать это. Увы, он подвергал ее жизнь опасности.

А Катя, потеряв бдительность, совсем не думала о том, что Доминик теперь легко вычислит, кто она такая. Катя смотрела на ночное небо.

— Посмотри, как мерцает…

— Это самолет или спутник, — предположил Доминик, задрав голову.

— Нет, это гаснущая звезда, — сказала Катя. — Перед тем как погаснуть навсегда, она падает, и в этот миг исполняются любые желания…

— Ну-у, вряд ли мое желание исполнится этим вечером, — с сомнением отозвался Доминик.

— И мое…

Заглянув в ее глаза, Доминик увидел в них тот же огонь, что жег и его.

— Ты накличешь на себя беду, — резко отстранившись, вдруг сказал он. — Держись от меня подальше.

— Как только получу видеокассету, я забуду, как тебя зовут!

В голосе Кати звучала обида. Не таких слов она ожидала от Доминика.

В этот миг ночной ветерок сдул челку с ее лба, и Доминик увидел выбившуюся темную прядь волос. Ого! Парик?! Но почему она пытается изменить свою внешность? И какая она, Катя, на самом деле? Доминику вдруг нестерпимо захотелось дотронуться до нее.

— Только не бей меня, пожалуйста, — сказал он и приблизился губами к ее губам.

Его поцелуй был страстен, как и руки, пустившиеся исследовать ее тело, — такие нетерпеливые, жадные, умелые… Катя обмерла. Впрочем, долго оставаться безучастной к происходящему она не смогла. Да и никто бы не смог. Как жаль, что она не сразу откликнулась на эти восхитительные ласки! Наверное, целых четверть часа счастья она потеряла…

Доминику не хватило дыхания, и он прервал поцелуй.

— Ты, наверное, думаешь, что украл этот поцелуй? — лукаво улыбаясь, спросила Катя. — Не обольщайся. Это подарок. А вор из тебя никакой, и я уже жалею, что пообещала тебе такой большой гонорар.

Вместо ответа Доминик снова впился в ее губы. Он целовал напористо и неостановимо, так, что Катя задыхалась. Доминик чувствовал, что она не слишком опытна в любовных утехах, и это еще больше возбуждало его.

Положив ладони на ее ягодицы, Доминик прижал ее бедра к своим. Ему хотелось тут же овладеть ею, проникнуть в ее лоно, заставить ее стонать от наслаждения. Катя вдруг потерлась низом живота о его вставший член, и теперь уже у Доминика перехватило дыхание — ему пришлось оторваться от ее губ, чтобы вдохнуть…

Отдышавшись, он прислонил Катю к машине, его руки скользнули под ее юбку… Увы! В этот самый момент им посигналили из проезжавшего мимо автомобиля, и Доминик невольно выпустил свою жертву. А ведь еще минута, и он забылся бы окончательно!

Катя поправляла платье и парик. Доминик чертыхался про себя, беспомощно озираясь. И до встречи с ней он не раз увлекался женщинами, но чтобы настолько потерять голову! Такое случалось с ним впервые.

«Да… Если хочешь сохранять ясность мысли, нужно беречься от любви». Это всегда было его заповедью. Доминик позволял себе расслабляться с женщинами не чаще двух-трех ночей в году.

— Извини, — сказал Доминик растерянно.

— Не вздумай садиться мне на хвост! — почему-то со злостью ответила Катя, забираясь в машину.

Доминик продолжал молча ругать себя. Так вляпаться… Не-ет! Добыть для этой женщины растреклятую кассету и исчезнуть из ее жизни навсегда. Иначе ему не выполнить задания. А ведь работа прежде всего…

Катя уехала. Доминик, уперев взгляд в стекло, не торопился включать зажигание. Он размышлял.

Легко сказать: «Работа прежде всего»… Жизнь без Кати? Этого, оказывается, он уже не мог себе представить.

 

Глава 7

Проснувшись в воскресенье утром, Доминик первым делом позвонил в информационный отдел полиции и через пятнадцать минут получил ответ на свой запрос: мисс Кати Джонс на самом деле нет, а есть Катя Колеман. Она живет в двухкомнатной квартире в Шаумбурге и работает в научно-исследовательском астрофизическом центре. У нее три банковских счета в «Чейз Манхэттен банк». В мае 2003 года ее оштрафовали за превышение скорости.

Катя родилась в северном пригороде Чикаго в семье, не имеющей отношения к криминальному миру. Ее отец, Эндрю Колеман, известный кардиохирург. Мать осенью 1987 года убежала из дому с каким-то композитором. Астрофизику Катя изучила, окончив курс в Чикагском университете.

Итак, если не считать штрафа за превышение скорости…

Очень довольный результатами своих изысканий, Доминик вдруг решил позвонить отцу.

— Па, привет! Я в Орегоне! Чертова работа — надо забрать партию телевизоров и перегнать в Сан-Франциско.

— Что?! Неужели во Фриско мало своих телевизоров! Ты должен навестить нас. Мы так давно не виделись!

Голос отца слегка дребезжал. И немудрено — в прошлом году старику исполнилось семьдесят.

У Доминика сжалось сердце. Черт! Черт! Черт!

— Сынок, ты меня слышишь?

— Да, папа. Я просто очень устал. Но я приеду к вам, как только смогу. Обещаю.

Отцу он тоже не мог рассказать правду о своей жизни и роде занятий — не поймет. Хотя и жизнь водителя-дальнобойщика, которую он вел по легенде для своей семьи, отец тоже не понимал и не одобрял.

— Иди приляг и поспи хоть в воскресенье, — сказал старик. — Я недавно смотрел телепередачу о дальнобойщиках. Говорят, вы никогда не спите и поэтому попадаете в аварии. А ты, надеюсь, высыпаешься?

— Все в порядке, папа… Мне жизнь дорога.

Рано или поздно он все равно расскажет родителям правду.

В восемнадцать лет Доминик уехал из Нью-Йорка, где жила его семья, и стал копом. Но в его семье не любили копов, а слово «полицейский» особенно. Именно это слово прозвучало в теленовостях, когда диктор бесстрастно сообщила матери и отцу о том, что их младший сын погиб в автокатастрофе, смываясь от полицейской погони на «ауди», которую он угнал, чтобы покататься с девчонками.

— Возвращайся-ка домой, сынок, — снова услышал Доминик голос отца. — Твоя мать мечтает о внуках.

— До внуков еще далеко, папа. Но недавно я познакомился с женщиной, которая очень понравилась мне.

— Правда? Надеюсь, ты не забудешь пригласить нас на свадьбу?

— Не беспокойся, вы первыми получите приглашения, если я надумаю жениться.

— А приезжайте-ка к нам на Рождество.

— Слушай, па… Рано загадывать. Рождество ведь еще не скоро, — сказал Доминик.

У него чуть не сорвалось: «К тому же я кое из кого еще не выбил кассету, где она спит с одним шантажистом…»

Доминик на мгновение остро почувствовал, как соскучился по родителям и как устал от этой жизни, с ее грязью, шантажистами и прочей пакостью. Он скомканно попрощался с отцом.

Наверное, не стоило звонить домой. Только растравил себя и стариков.

Это утро Катя тоже начала со звонка отцу. Она хотела напомнить о докладе, с которым ей вскоре предстояло выступить на научной конференции. Отец собирался приехать к этому событию, чтобы стать свидетелем триумфа дочери.

Набрав номер телефона, Катя долго слушала длинные гудки. Отца, по-видимому, не было дома. Наверное, срочная операция… Обычно-то в это время он еще, полеживая в постели, читает газеты, скопившиеся за всю неделю.

Катя наговорила сообщение на автоответчик, приняла душ и полила комнатные цветы, за которыми всегда тщательно ухаживала и которыми гордилась не меньше, чем своими успехами в астрофизическом центре.

Затем она созвонилась с Лизой. Пусть от нее и не приходится ждать дельного совета, но зато с ней можно поговорить. К тому же именно благодаря Лизе она познакомилась с этим странным человеком…

— Как твои дела с мистером Карлуччи? — спросила Лиза, как только они уселись смотреть показ мод по телевизору.

— Нормально.

— И это все?

— Ну, кассета пока что не уничтожена, зато вчера… — тут Катя сделала многозначительную паузу и, наблюдая за реакцией подруги, с расстановкой сказала: — Мы с Домиником были на настоящей мафиозной свадьбе!

Лиза разочарованно хмыкнула:

— А я уж решила, что вы занимались сексом!

— Да ладно тебе! Но если честно, мы с ним так много думаем о сексе друг с другом, что на сам секс просто не остается сил.

Лиза зааплодировала:

— Ого! Ты хочешь его?! Здорово!

— Ну, не знаю… Я от себя этого никак не ожидала. Все-таки он мафиози… Ложиться с гангстером — это, знаешь ли, чревато… А ты, вместо того чтобы призвать меня образумиться, восхищаешься…

— Еще скажи, что я укладываю тебя под него! Просто интересно. Никогда не встречалась с гангстером! К тому же, что ни говори, он чертовски эффектный мужчина! И загадочный. В такого можно даже влюбиться.

— Кажется, я и влюбилась. И мне это совсем не нравится… Черт-те что! Сразу после того подонка влюбиться в мафиози! Неужели я не способна учиться на собственных ошибках?

— Ну-ну! Разве можно ставить твоего практикантишку рядом с моим гангстером? Уж во всяком случае, Карлуччи не из тех мужчин, что шантажируют женщину, заставляя ее заниматься с ними сексом.

— Это потому, наверное, что у него есть дела поважнее. Например, заказные убийства.

— Не говори о том, чего не знаешь, — глубокомысленно заметила Лиза. — Он тебе рассказал хотя бы об одном своем преступлении? Нет? А ведь мужчины хвастливы. Тот же твой Тимоти Мониген…

— Не мой! — перебила ее Катя с гримасой отвращения.

— Извини… Но этот Мониген — он же наверняка упивается своей ролью в этом деле. Он представляет, что все будут говорить: «Ну ты дал, Тим, ваще! Ловко ты ее подсек и задрал ей юбку!» Это я тебе точно говорю, подружка. Кстати, он хоть нормально трахается?

— Не помню я… — Катю передернуло.

— Ну, значит, ничего стоящего. Хорошего любовника женщина легко запомнит в любом состоянии. Так что забудь про него поскорее и вперед — в объятия Карлуччи. А потом, глядишь, напишешь когда-нибудь о своем приключении роман — ты же умная! — и по нему снимут фильм с Джулией Робертс в роли Кати Колеман. Вот будет кайф! И денег отгребешь — гляди, не забудь тогда свою подружку из бара при ипподроме…

— Ну что ты такое болтаешь, — вздохнула Катя.

«Какой-то роман, фильм с Джулией Робертс… Тут не знаешь, как доклад дописать! И вообще — при чем тут фильм?»

Она добьется в жизни настоящего успеха, но только другим путем — двигая науку. Успех ее будет таким, что ей самой не придется рассказывать о нем внукам, — пусть им рассказывают о нем в школе, на уроках физики и истории!

Правда, чтобы внуки смогли поступить в школу, неплохо бы для начала обзавестись детьми… Надо выйти замуж. А чтобы не страшно было рожать детей, надо найти мужчину с твердыми моральными принципами, а не только с твердым…

Черт! Опять она думает о Доминике! Так нельзя. Вся эта история скоро кончится. И его больше не будет в ее жизни, он исчезнет, он сгинет, как головная боль после таблетки…

 

Глава 8

Доминик не любил понедельники. Снова навалились проблемы…

Сегодня ему предстояло уладить два дела. Встретиться с Френки в баре «У Дилли» и проникнуть в квартиру Монигена. Он обещал Кате.

При мысли о ней Доминик ощутил волнение.

Если бы не его идиотская профессия, он мог бы вести себя как мужчина — сильный, отважный, ответственный и решительный. Он мог бы связать с Катей свою судьбу. А так…

Приняв душ, Доминик отправился в город. В баре «У Дилли» в этот утренний час было уже многолюдно. Френки сидел в глубине зала за столиком и просматривал утреннюю газету. Перед ним стоял стакан апельсинового сока.

Доминик попросил старину Дилли приготовить ему кофе и бутерброды и подсел к Френки. Тот мрачно взглянул на него поверх газеты.

— Прям с утра поганое настроение, — пожаловался он. — Девилиш Уингз проиграл в пятом заезде. Я готов своими руками задушить эту чертову лошадь!

Доминик сделал вид, что сочувствует Френки.

— Я же говорил тебе, что Хименес плохой наездник. Тебе надо было поставить на Таф Лак.

— Нет! Мне просто не везет. Если бы я так сделал, Таф Лак наверняка пришла бы последней.

Доминик решил, что настало время забросить наживку.

— Есть выгодное предложение, Френки… — оглянувшись, сказал он негромко.

— Какое? — насторожился его собеседник.

— Хочу продать партию кредитных карточек вместе с кодами. Нужны партнеры, чтобы провернуть это дельце. Я предлагаю тебе и… Как думаешь, Винни это может заинтересовать?

— До сих пор ты старался не посвящать меня в свои дела, — недоверчиво промолвил Френки. — Почему же ты вдруг решил сделать меня своим партнером?

— Если жизнь зебра, то тебе самое время сменить черную полосу невезения на белую, а? — Доминик рассмеялся, хотя почувствовал себя очень неуверенно. Неужели он поторопился, навлек на себя подозрение?

— Я сам как-нибудь разберусь со своей зеброй. Думаю, уже в сентябре мои дела пойдут в гору.

— Тоже хочешь провернуть что-то выгодное? — небрежным тоном спросил Доминик, старательно маскируя свое неуместное любопытство.

Френки отмолчался. Он явно не хотел сейчас думать о бизнесе, и Доминик не стал настаивать. Опасный это спорт — ставить на беспечность мафии.

— Хотел спросить у тебя совета… — вдруг сказал Френки и огорошил Доминика: — Тебя любят женщины, и ты, наверное, знаешь, как с ними обращаться. А мне это… типа понравилась одна красотка, но я не знаю, как к ней подъехать…

Вот удача так удача! Доминик ушам не верил. Френки клюнул там, где он и не думал забрасывать удочку! А может, это появление Кати на свадьбе так быстро подвигло Френки на чудеса доверительности?!

— Она что, заигрывает с тобой?

— Нет.

— Но ты, конечно, уже попробовал ее разговорить?

— Точно — я говорил с ней о скачках.

— И ее интересует эта тема?!

— Нет.

— Тогда смени пластинку! Нужно говорить о том, что ей близко. Что ей нравится?

— Я не знаю.

— Почему бы тебе не спросить ее об этом?

Френки задумчиво кивнул.

— А для начала советую подарить ей цветы, — добавил Доминик.

Френки набычился:

— А вдруг я не нравлюсь ей! Я буду выглядеть как идиот с этим веником!

— А ты не иди лоб в лоб. Отправь цветы с посыльным. Приложи к букету записку: «От вашего поклонника». Ей это понравится. А после, при встрече, заговори с ней об этом букете. Дескать, слышал от кого-то, что… ну и так далее. По ее реакции ты многое поймешь.

Френки просиял:

— А ведь точно! Женщины любят всякие тайны и сюрпризы.

— Вот именно! И цветы!

— Ты настоящий друг, Доминик! — воскликнул Френки. — Хочешь, сыграем партию в бильярд?

Доминик был в восторге. Кажется, контакт с Френки начинает налаживаться. А ведь этот самый Френки входил в разветвленную преступную группу, которой руководил сам Винни. Внедриться в нее было трудно, очень трудно. Мафиози суперосторожны.

Доминик постарался так аккуратно проиграть партию, чтобы Френки и в голову не пришло, что он ему поддался… Самодовольно ухмыляясь, Френки спрятал выигрыш в карман, мечтательно заметив, что цветы, купленные на деньги такого везунчика, как Доминик, наверняка принесут ему сердечную удачу.

Мониген снимал квартиру на втором этаже в старом четырехэтажном доме. Доминик без труда вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. Никого. Уже неплохо.

Войти в запертое помещение не составило труда — этому его обучали.

Он быстро открыл отмычкой замок и проник внутрь. Катя не подвела — Монигена действительно в квартире не было.

Доминик тщательно все обыскал, но каких-либо тайников с кассетами не нашел. Множество видеокассет грудой лежало перед телевизором. Доминик промотал их в режиме быстрого просмотра. Интимных сцен хватало, но не было ни одной с участием Кати.

С возрастающим раздражением Доминик еще раз обыскал квартиру — терпение не числилось в перечне его добродетелей. Ничего подходящего.

На кухонном столе лежала стопка книг, свидетельствовавшая о пристрастиях хозяина квартиры: «Советские шпионы», «История шантажа и вымогательства», «Тридцать семь заговоров», — а также руководства по написанию детективных романов. Похоже, Мониген пытался писать детективы! Интересный факт, но в нем нет состава преступления.

Доминик включил компьютер и просмотрел видеофайлы. Катя там тоже не фигурировала.

Зато Доминик обнаружил текст романа Монигена и пробежал несколько страниц по диагонали. Это была беспомощная писанина — Мониген явно впустую тратил время, занимаясь не своим делом.

Но к черту проблемы Монигена! Где кассета? Где он ее прячет? Хотя… Что, если он ее нигде не прячет? Разве Катя видела запись? Она только слышала о ней! Может, Мониген надул ее, а она поверила?

Сразу после визита к Монигену Доминик позвонил Кате и сообщил неутешительные сведения. Кассеты он не нашел!

— Надеюсь, ты продолжишь поиски? Или умоешь руки, а мне придется самой взяться за дело? — спросила она.

— Я попробую что-нибудь придумать… Главное — ничего не предпринимай, чтобы больше не наделать никаких глупостей.

— О’кей, спасибо за заботу!

Тон, каким Катя это сказала, Доминику не понравился. Он понял, что Катю лучше не выпускать из поля зрения — как бы чего не натворила сгоряча! Если бы он знал, как недалек от истины…

Положив трубку, Катя с тоской посмотрела в угол, где стоял компьютер Монигена. Что ж, она всегда знала, что в этой жизни она может полагаться только на себя. Отец не раз ей это говорил, а она вот как дурочка…

Сделав три глубоких вдоха, Катя подошла к Монигену.

— Так что ты хочешь в обмен на кассету? — спросила она без лишних предисловий.

— Все то же — еще одну ночь любви!

— Всего одну? — уточнила Катя.

— Ну да… Но если захочешь, можно и не одну.

— Ну-ну, а какие гарантии, что я получу эту видеозапись? Где ты ее хранишь? Наверное, как все в таких случаях — «в надежном месте»?

Тимоти усмехнулся и бросил выразительный взгляд на свой компьютер:

— В век электроники я храню информацию на жестком диске…

— А копии?

Катя едва сдерживала бешенство.

— Кто знает, где эти копии… — мерзко улыбнулся ей наглец.

— А если я пойду на твои условия, ты удалишь информацию? Или нет… лучше я сама! Покажи, где этот файл…

— Ну, я не такой дурак, чтобы хранить конфиденциальную информацию на работе, — сказал Мониген, накрывая ладонью Катину руку, взявшуюся за мышку.

Катя отдернула руку.

— Значит, запись дома? Ладно. В таком случае я приду к тебе в девять вечера…

— Смотри, не опаздывай!

Катя боролась с соблазном влепить паскуде пощечину. Но это не решило бы проблему.

Она должна взять интеллектом, хитростью и…

Какие-то полчаса понадобились Кате, чтобы решиться и все просчитать. Логика и научное мышление! Они не подвели ее! Всю вторую половину дня она провела за компьютером.

Настроение ее заметно улучшилось. Ситуация теперь под контролем. Подонок Мониген явно недооценивает способности разъяренной женщины!

Доминик припарковал машину перед входом в здание научно-исследовательского центра. Он видел, как со стоянки отъехал старый «мустанг» Монигена. «Мазда» Кати была на месте.

Доминик решил подождать. Откинувшись на спинку кресла, он устроился поудобнее и включил радио. Ведущий вкрадчивым голосом интервьюировал какого-то ученого, который утверждал, что наша Вселенная расширяется, и приводил неоспоримые доказательства этого. Все это было интересно, хотя Доминик почему-то был довольно скептически настроен по отношению к этой гипотезе.

Катя появилась на автостоянке через час. Но она ли это? Доминик присвистнул от изумления. Прямые черные волосы… И наряд совсем другой — узкие джинсы и практичная шерстяная рубашка навыпуск. В толпе эта женщина не привлекла бы его внимания, но теперь… Как завороженный следил он, как Катя села в машину, тронулась с места. Интересно, зачем она водила его за нос? Или она думает, что астрофизика и мафия несовместны? Доминик усмехнулся и включил зажигание. Катина «мазда» выруливала со стоянки. Он повернул руль вслед за ней. Интересно, куда это она едет? Уж не к Монигену ли? Как же он был прав — ее нельзя оставлять без присмотра!

Доминик выхватил из кармана телефон — немедленно отменить все встречи! Ему сейчас не до босса и чикагской мафии!

 

Глава 9

Все шло по плану, так что Кате стало казаться, что водить мужчин за нос не составляет большого труда. Тимоти не на шутку разыгрался, ожидая ее: заказал по телефону ужин из пяти блюд китайской кухни и две бутылки «Шардонне».

— Ты не против, если я приму душ? — посмотрел он на нее взглядом, который, видимо, называл про себя проникновенным.

— Разумеется… — Катя ликовала. Это было очень кстати! Она как раз хотела каким-нибудь способом отправить его туда. Едва из-за двери послышался шум воды, она включила компьютер и принялась лихорадочно просматривать видеоматериалы.

Доминик, кажется, говорил, что их довольно много. Черт! У нее нет времени! Катя открыла сумочку и выхватила дискету. Дискета щелкнула, скрываясь в щели дисковода. Маленькая шустрая программулька — Катя смастрячила ее своими руками, специально для сегодняшнего клиента! — начала свое праведное дело.

Катя с наслаждением любовалась, наблюдая, как вирус «Мониген» пачками поражает файлы в компьютере своего «однофамильца».

Вода в душе продолжала шуметь. Видимо, Тимоти было что отмывать! Благоухающий и довольный, он вошел в комнату уже под занавес — на экране монитора появился череп со скрещенными костями и в динамиках громыхнул злорадный смех.

— Что это?! — заорал Мониген.

— Догадайся.

— Вирус?!

— Ты этого заслужил…

— Тварь! Ты мне ответишь за это!

Мониген двинулся на нее, и, чтобы защититься, Катя подняла бутылку «Шардонне», целясь в голову Монигена. Но это его не остановило. Обегая вокруг стола, он протянул руку и уже почти коснулся бутылки, но в этот самый момент в комнату влетел Доминик.

— Стоять! — заорал он не своим голосом, вклиниваясь между Катей и разъяренным самцом, от которого уплыла жертва.

— Это еще кто?! — завопил Мониген.

— Я тот, кто очень зол на тебя, Мониген, — сдерживая дыхание, как можно спокойнее ответил Доминик.

Все внутри его пело от счастья: Катя явно не собиралась спать с этим подонком!

— Быстро говори, где кассета?

— Какая кассета! — в отчаянии крикнул Мониген. — Эта стерва уничтожила четыре года моей жизни! Идиотка! Нет никакой видеозаписи — я не киношник! Я писатель, я триллер писал!

— Триллер… — как эхо повторила Катя.

— А что? Кому охота читать твои убогие доклады по астрономии! А вот детективы читают все! У меня по сюжету парень шантажирует девушку, она убивает его и скрывается от закона. И вот я хотел посмотреть, насколько ты далеко зайдешь. Это был честный эксперимент! Я не должен был оставлять тебе ни малейшей надежды, иначе это был бы уже спектакль!

С минуту Катя оторопело смотрела на Монигена, потом, видимо, не найдя подходящих слов, с силой ударила кулаком ему в солнечное сплетение. Мониген ахнул, схватившись за живот.

— Прекрасный удар, — одобрил Доминик. — Не хотел бы оказаться на твоем месте, придурок…

— Сволочи, столько работы угробили… — простонал беллетрист, согнувшись пополам.

Катя злорадно усмехнулась:

— Сам виноват, кретин! Тоже мне экспериментатор хренов! Это еще мало я тебе отомстила! Твой труд стоит больших лавров!

— Ах ты, мерзавка!

— Попридержи-ка язык, парень, — с угрозой в голосе сказал Доминик. — Вырву…

— Это мой приятель, — мстительно подхватила Катя, сузив глаза на горе-шантажиста. — У него все друзья — гангстеры.

Тимоти поморщился от боли и страха.

— Хочешь, я переломаю ему ноги? — с наигранной готовностью спросил Доминик, скрестив на груди руки.

— Нет, не надо! — завопил Мониген.

— Поклянись, что никогда больше не будешь шантажировать женщин, — великодушно потребовал Доминик. — И вот еще что, писатель. Уезжай-ка из Чикаго — этот город стал слишком тесен для нас двоих.

— Завтра… — хрипло пообещал Мониген.

— На рассвете! — добила его Катя. — Если ты заявишься на работу, я тут же расскажу всем о твоих сексуальных домогательствах.

— Но у тебя нет никаких доказательств.

— Ошибаешься.

Катя достала из сумочки диктофон и нажала кнопку. На всю комнату зазвучал голос Монигена. Он угрожал ей, требуя лечь с ним в постель.

— Хорошо, — поникшим голосом просипел Мониген.

Доминик смерил его презрительным взглядом.

— Пойдем отсюда, — сказала Катя и первая направилась к двери, прихватив со стола уцелевшую бутылку вина. — Это мой трофей! — бросила она Монигену.

Тот теперь и в самом деле был похож на слизняка — раздавленного и противного.

В вестибюле первого этажа Доминик остановился, обнял Катю и взъерошил ей волосы.

— Никогда больше не надевай парик, — попросил он. — Пожалуйста…

Катя кивнула и улыбнулась. Ей вдруг открылось, что обниматься с ней Доминику нравится, во всяком случае, не меньше, чем работать гангстером.

— Я не кажусь тебе уродкой? — тихо спросила она.

— Я обожаю тебя, — улыбнулся Доминик. — Мне нравится в тебе даже то, что ты умеешь создавать компьютерные вирусы. И понимаешь, что такое нейтроны с протонами.

— Откуда ты знаешь про протоны?! — изумилась Катя.

У нее было такое лицо, что Доминик рассмеялся.

— У меня повсюду агентура, — гордо выпятил он грудь, открывая дверь и пропуская вперед Катю. Она заливисто засмеялась в ответ.

Ночь была теплой и звездной.

Доминик не сводил жадного взгляда с Кати, и его возбуждение передалось ей. Пожалуй, еще мало кто, а может, и никто не смотрел на нее так. Чувства заглушили доводы разума, и она отдалась на их добрую или недобрую волю.

— Заедешь ко мне? — вдруг спросила она.

— Ты шутишь!

— Я говорю совершенно серьезно. Если, конечно, тебя не пугают философствующие астрофизики.

— Не пугают. Наоборот!

Катя понимала, что играет с огнем, но ничего не могла с собой поделать.

— Знаешь, я и представить раньше не мог, что ученые, то есть женщины-ученые, могут быть такими сексуальными, — сказал Доминик. — А теперь мне хоть об элементарных частицах нашептывай…

— …и что?..

— Я все равно буду возбуждаться… целуя ее в шею, пробормотал Доминик.

— Правда?

Катя положила руки на его плечи. Доминик тут же припал к ее губам.

— М-ммм, — промычала Катя, пытаясь вырваться из объятий. Таких поцелуев Катя Колеман еще не знала. Ей стало страшно. Она задыхалась, ноги подкашивались, волны чувственной дрожи разбивали то жалкое ограждение в ее душе и теле, которое еще отграничивало Катю от Доминика, хотя лучше сказать — любовь от любви.

Она немедленно должна бежать. Бежать куда глаза глядят. Любовь астрофизика к гангстеру — что может быть нелепее?! Но сердце подсказывало другое: пусть любовь нелепа, но отказываться от нее чудовищно.

И Катя перестала трепыхаться. Ее руки скользнули вверх и нырнули в черные густые волосы Доминика. О, сладость! Его руки тут же ожили — сперва они нырнули под блузку, задев грудь, а затем опустились на ягодицы и принялись поглаживать их мягкими нежными движениями.

Катя застонала.

— Что ты делаешь со мной… — прошептал Доминик, прерывая поцелуй.

— Я?

— Ты. Мы попираем нормы общественной морали! Публичные поцелуи взасос считаются в Чикаго хулиганством. Давай по машинам — и к тебе.

— Может, поедем вместе?

Неужели надо именно сейчас отрываться от близости его тела, движений? Катя посмотрела на Доминика умоляюще.

— Не искушай меня. Это небезопасно. Я буду целовать тебя на каждом углу, и мы влетим в аварию…

— Хорошо… Поедешь у меня на хвосте, — сказала Катя со вздохом и, оторвавшись от теплой груди Доминика, поплелась к своей машине.

Сорок минут езды показались ей вечностью.

Катина квартирка выглядела настоящим раем. Цветы, книги, фотографии… Доминик удобно устроился на диване. Он давно забыл само слово «уют»!

— Хочешь пива? — спросила Катя.

— Нет, лучше минеральной воды.

Доминик не пил ничего крепче кефира, поскольку алкоголь развязывал ему язык.

— У тебя так много цветов… — В его голосе звучало восхищение, которое не могла скрыть некоторая скованность.

— Растения очищают воздух и создают красоту, — отозвалась Катя, хозяйничая в кухне.

— У меня они почему-то всегда гибнут.

— А ты попробуй завести самые неприхотливые. Начни, скажем, с плюща.

— У меня и плющ сплющится, — неловко сострил Доминик.

— Зря ты себя недооцениваешь… Вот в следующий раз я тебе… — начала было Катя, но тут же осеклась.

Доминик отвернулся, сделав вид, что изучает фотографию на стене. Какой еще другой раз? Неужели у них что-то может быть? Дорогой он навел порядок в своих мыслях и чувствах, и ему стало совершенно ясно, что вся эта затея глупейшая. Они жители разных планет, могли и не встретиться в космической забегаловке у ипподрома! А раз могли не встретиться, значит, это была не судьба, а всего лишь случай. Случайность… И надо немедленно куда-то незаметно свернуть. Вот на следующем же повороте… Однако искушение водителя вело «хонду» вслед за «маздой», и вот он тут. Совсем ненадолго. То есть…

Доминик чертыхнулся, почувствовав острое желание. Он хочет овладеть этой женщиной — и немедленно, вот прямо здесь. Он чувствовал, что их желания совпадают. Черт! Черт! Это она виновата — она возбуждает тем, что хочет его! И он не в силах противостоять! Впрочем, одна ночь… Одну ночь он может себе позволить провести с инопланетянкой. Одну только ночь — и исчезнет. Навсегда.

— Ты уверена, что действительно хочешь, чтобы я остался? — хрипло спросил он.

Катя не сразу ответила.

— У тебя доброе сердце, — наконец заговорила она, тщательно подбирая слова. Было видно, что она волнуется. — Я не знаю, чем ты занимаешься в жизни, но ты выручил меня из беды, и я признательна тебе за это.

— Я не сделал ничего особенного — ты сама защищала себя. Да и самой беды, как оказалось, не было.

— Ты ошибаешься, — возразила Катя, улыбаясь. — Мы не зря спровадили его из Чикаго! И у меня самой ничего не вышло бы. Хотя я хитрая и самостоятельная — это многие говорят. Просто никто никогда не брал меня под свою защиту, вот я и стала такой. Но сегодня я поняла, как это хорошо, когда за тебя заступаются…

— Ты забыла про компьютерный вирус, а это пострашнее физической силы! — возразил Доминик. — Если не ошибаюсь, это называется оружием массового поражения XXI века, и ты его применила мастерски!

Катя молча погладила Доминика по плечу.

Его бросило в жар.

— Милый, мы с тобой отлично справились со своей задачей, правда? — промолвила она и начала расстегивать его рубашку.

Доминик замер. Рубашка упала к его ногам. Катя положила ладони на его обнаженную грудь.

— Откуда у тебя этот шрам? — спросила она, пробегая пальцами по мускулистому обнаженному плечу.

На этот вопрос у Доминика был заготовлен крутой ответ: «Шрам остался после отсидки тюремного срока — была драка, и один пуэрториканец…»

Но в глазах Кати было столько любви и доверия, что Доминик не мог солгать ей. Его язык развязался и без алкоголя.

— В пятнадцать лет я врезался на мотоцикле в дерево.

— О Боже! — ужаснулась Катя.

— На мне был шлем.

Катя нежно поцеловала отметину юношеской страсти к приключениям.

— А у тебя есть… шрамы? — осторожно спросил он.

— Да, когда мне было десять, мне удалили аппендикс. Хочешь посмотреть? Это на животе, — живо отреагировала она и осеклась.

Но Доминик, словно ждал этого сигнала, медленно расстегнул на ней блузку. Шелковистая ткань соскользнула с плеч и упала на пол. Теперь Катя стояла перед ним в одних джинсах и белом лифчике. Доминик расстегнул его и медленно потянул вниз. Его взгляду открылись округлые груди с темными сосками…

У Доминика перехватило дыхание.

— Катя… — Голос его звучал прерывисто. — Если ты не готова… сейчас… со мной… скажи об этом, скажи сейчас, через минуту будет уже поздно. Я просто не смогу остановиться.

Катя улыбнулась, и Доминик, сгорая от нетерпения, стянул с нее джинсы и трусики, и ее нежное тело предстало перед ним обнаженным. Под его взглядом Кате стало не по себе. Так на нее никто не смотрел — тело, кажется, готово было расплавиться под жадным мужским взглядом. Доминик подхватил ее на руки и понес в спальню, там, положив Катю на кровать, он быстро скинул с себя оставшуюся одежду. И тут взгляд его упал на маленький шрамик на Катином животе. Он впился в него губами.

— Ты очень сексуальная, — пробормотал Доминик.

Судорога пробежала по телу Кати, когда он стал посасывать ее затвердевшие, набухшие соски и играть с ними языком. Катя закусила нижнюю губу, чтобы не закричать от наслаждения.

Доминик не торопил события. От единственной ночи он хотел взять все. Он хотел, чтобы Катя запомнила его навсегда.

Однако он недооценил Катин темперамент. Распаленная ласками, она обхватила рукой его вставший член. Это было чревато прекрасным, но чересчур скорым финалом. Доминик быстро перехватил ее руки и закинул их ей за голову.

— Не спеши, — хриплым голосом промолвил он.

Катя повиновалась, и Доминик продолжил игру, подвергая сладкой пытке каждую частицу ее тела. Наконец он добрался до бедер, и они сразу же раздвинулись. Доминик коснулся самой чувствительной точки. Катя застонала и изогнулась. Палец Доминика проник в ее лоно, и страстный крик вырвался из груди распаленной желанием женщины.

Сдерживать себя дальше Доминик не мог. Быстро прошуршав оберткой презерватива, он сжал в объятиях податливое женское тело, с готовностью принявшее его в себя. Время перестало существовать, и осознание действительности вернулось к ним только после того, как они одновременно достигли оргазма.

Кровь гулко пульсировала в висках Доминика. Судорожное дыхание успокаивалось медленно. Наконец он пришел в себя и поцеловал Катю, вернув ее из полузабытья. Она открыла глаза. В них были любовь и нежность. У него защемило сердце.

 

Глава 10

— Только одна ночь, — прошептал Доминик.

Катя услышала эти слова, и ей захотелось разрыдаться. Время летело слишком быстро.

Чуть отдохнув, они вновь набросились друг на друга. Их обуревали противоречивые чувства, к которым примешивались боль и отчаяние.

Их тела покрылись испариной, но они не выпускали друг друга из объятий, как будто боялись потерять. Так оно и было.

Оба понимали, что им предстоит расстаться. Разум говорил, что это единственное верное решение. Но сердца их щемило от боли. Всю ночь напролет они любили друг друга, боясь потратить на сон драгоценное время. И лишь когда в окно комнаты проникли первые лучи рассвета, обессиленные влюбленные задремали.

Проснувшись, Катя почувствовала, что у нее ломит все тело. Она могла бы позвонить на работу и сказать, что заболела, но зачем валяться весь день в постели, раз Доминик все равно скоро уйдет и оставит ее одну?

Катя внимательно взглянула на своего гангстера. Он мирно спал. Что довелось пережить этому человеку? Катя не осмеливалась расспросить его об этом. Порой лучше не знать всей правды о своем ближнем. Так по крайней мере говорил ее отец.

Катя улыбнулась. Если бы он узнал о том, как его дочь провела эту ночь, со стариком, пожалуй, случился бы удар. Катя никогда не была трудным ребенком и не вела себя легкомысленно. Она всегда отличалась рассудительностью, трудолюбием, целеустремленностью и честолюбием. Таковы были все Колеманы. До сегодняшнего дня Катя и не подозревала, что способна провести ночь с преступником.

Ее вновь стали терзать сомнения. А что, если Доминик убийца?

В квартире Тимоти она увидела, каким жестким он может быть. За его плечами наверняка не одно преступление.

Но здесь, в ее постели… Нет, этот спящий после ночи любви мужчина производил на нее совсем иное впечатление. Какой там убийца! Просто большой ребенок, которому снятся безмятежные сны про Санта-Клауса.

Катя тяжело вздохнула. И все же им предстояла разлука. Что между ними общего? Как ни протестовали чувства, а разум побеждал. «Подружка, он тебе не пара, этот человек рано или поздно окажется в тюрьме или на дне реки, куда его отправят его же собратья — такие же, как он, гангстеры. Что с того, если гангстер умеет любить?! Ничего!» — твердил этот самый разум.

Злясь на себя, Катя встала с кровати и подошла к окну. Было раннее утро, над горизонтом только-только появился солнечный диск. Это было ее любимое время.

— Мне нужно идти, — негромко промолвил Доминик.

Катя резко обернулась. Пока она любовалась рассветом, Доминик оделся. Катя вдруг осознала, что стоит перед ним голая, и смутилась. Спрятавшись за дверцу платяного шкафа, она нашла большую длинную футболку и нырнула в нее. Трусики потом — успеется…

— Пожалуйста… возьми один из моих комнатных цветков, — сказала Катя.

Ей хотелось, чтобы Доминик хоть что-то захватил с собой в память о ней.

Он подошел, и у нее перехватило дыхание. Вот сейчас он ее обнимет! Но Доминик ее не обнял. Любое прикосновение после ночи любви могло означать, что у их романа есть будущее, а Доминик не хотел давать надежду — ни себе, ни Кате.

— Что ж, попробую еще раз, — пробормотал Доминик. — Может, с твоим подарком мне и повезет, и он не загнется в моей квартире в первую же неделю.

Они направились в гостиную. Катя взяла с подоконника свой любимый плющ, за которым ухаживала семь лет.

— Это Хурма, — сказала она, вручая горшок Доминику.

— Хурма? — удивленно переспросил он.

Катя улыбнулась.

— Это не название растения, — объяснила она. — Это имя, которое я дала ему. Для меня этот плющ женского рода.

— Вот оно что! — Доминик кивнул.

Никто не знал, что Катя дает имена своим цветам. Даже ее близкие подруги.

— Поливай ее раз в неделю. Без полива она сможет прожить недели две, а потом завянет. И еще… Она любит, когда с ней разговаривают…

Доминик снова кивнул, и они начали прощаться.

— Спасибо за все, — с бодрым видом сказал он, беря из рук Кати горшочек с плющом.

— Не за что, — ответила она и тут же спохватилась: — Я должна еще заплатить тебе за оказанную мне услугу.

— Нет, я не возьму с тебя ничего, кроме того, что ты уже дала мне, аванса, — решительно заявил он.

— В таком случае до встречи, — сказала Катя, хотя отлично понимала, что они больше никогда не увидятся.

Доминик повернулся, открыл дверь и тут же снова закрыл ее.

— Катя… Береги себя.

— Со мной все будет в порядке, — заверила она. — Береги себя и ты.

Дверь за Домиником захлопнулась. Опять одна… опять одна…

Катя медленно обошла квартирку. Полила цветы, приняла душ, сварила кофе, позавтракала и посмотрела последние известия. Все как всегда. И только она сегодня… Нет, хватит об этом думать. Выключив телевизор, Катя отправилась на работу.

— Оказывается, никакой видеокассеты не было и в помине, — сообщила Катя по телефону Лизе.

— Ну и ну! Вот негодяй! Дрянь! А еще ученый!

— А с чего ты взяла, что ученые — это какие-то невинные белые лебеди?

Не дождавшись ответа на свой вопрос, Катя вдруг подумала: а действительно — с чего? Некоторые ученые могут и в живот врезать…

Бросив взгляд на перегородку, за которой обычно работал Тимоти, Катя, понизив голос, подробно рассказала подруге о том, что произошло в квартире Монигена.

— А как твои отношения с… — начала было Лиза, выслушав ее, но Катя перебила подругу.

— Мы расстались, — сообщила она и быстро перевела разговор на другую тему: — Давайте соберемся в субботу втроем. Наверное, Мери уже вернется из свадебного путешествия.

— Прекрасная идея! Кстати, мне тоже будет что рассказать. Я тут нашла бюро знакомств, и на этой неделе у меня три свидания с молодыми людьми, потенциальными спутниками жизни. Хочешь, я пошлю запрос и от твоего имени?

— Нет, спасибо, не надо. Я предпочитаю знакомиться с мужчинами традиционным способом. Будь осторожна, Лиза. Нас окружает множество психопатов.

— А Доминика ты к ним не причисляешь?

— Нет… — не сразу ответила Катя.

Для Доминика неделя пролетела незаметно. Каждое утро он наведывался в бар «У Дилли», а после обеда обычно играл в бильярдной на Дивижен-стрит. Таким образом, он был постоянно на глазах у тех, к кому хотел втереться в доверие. Постепенно он перезнакомился со всеми завсегдатаями этих двух заведений.

Работа отвлекала его от мыслей о Кате. Но в редкие часы досуга он постоянно думал о ней. Доминика тянуло к этой женщине, но он знал, что ему лучше держаться подальше от нее. Он не забывал ухаживать за подаренным плющом, и тот радовал глаз, зеленея на подоконнике.

Два раза Доминик порывался позвонить Кате, но так и не сделал этого. В четверг он отправился в бар, в котором работала Лиза, сел за свой столик и развернул газету.

Через некоторое время в бар вошел Френки, заказал кофе без кофеина и уселся за столик Доминика. На его лице блуждала довольная улыбка.

— Вижу, ты в хорошем настроении, — сказал Доминик, старательно имитируя искренний интерес к собеседнику. Почему-то в последнее время это стало даваться с большим трудом.

— Дай-ка угадаю! Одно из двух — ты выиграл кучу денег или влюбился! Судя по тому, что ты ходишь в старых стоптанных ботинках, тебе скорее повезло в любви.

— Тебе следовало стать детективом, дружище, — заметил Френки.

— Значит, ты последовал моему совету и послал своей даме сердца цветы?

— Вот именно! И как только я признался ей, что букет от меня, она буквально разрыдалась от счастья. Оказывается, она и не хотела выходить замуж за этого ублюдка. Он жестоко обращается с ней. После того, что я узнал о нем, мне захотелось прикончить его на месте.

— Так эта женщина замужем? — протянул Доминик, лихорадочно соображая, кто бы это мог быть.

Френки вращался в довольно узком кругу, и враг Френки легко мог стать его врагом, и очень трудно сказать заранее, пойдет ли это на пользу делу.

Доминик осторожно сказал:

— В таком случае тебе лучше не связываться с ней. Романы с замужними дамами добром не кончаются.

— Она уже подала на развод. И если этот парень еще хоть пальцем тронет ее, я сверну ему шею.

— Ну и как зовут твою пассию?

— Эмбер Амаранте.

Доминик аж присвистнул от удивления. Он во все глаза уставился на Френки. Этого только не хватало! Этот остолоп не только свернет себе шею, но и разрушит все, что Доминик создавал так кропотливо. Как это… не вовремя, черт побери!

— Френки, да ты с ума сошел!

— Знаю, но я действительно люблю эту женщину.

— И что ты намерен делать дальше?

— Я женюсь на ней, когда она разведется с Винни, — просто сказал Френки. И добавил: — У меня есть к тебе небольшая просьба.

Та-ааак, начинается! Доминик насторожился.

— Чего ты хочешь?

— Эмбер понравилась твоя подружка. Ты не представляешь, в каком обществе ей приходится жить — ну, среди всяких подонков… Словом, она не привыкла, что с ней говорят по-человечески. Кстати, Винни вообще не разговаривает с ней. Он только кричит. Слушай, не в службу, а в дружбу: давай вместе проведем вечер — мы с тобой и наши подружки. Сходим куда-нибудь вчетвером, повеселимся, оторвемся от проблем.

— Нет, я не смогу…

— Не отказывайся, Доминик, выслушай меня до конца. Один из наших боссов устраивает в плавучем ресторане на реке благотворительный вечер для детей из малоимущих семей. Представляешь, мы типа одной рукой грабим, другой — отдаем. Ну, как всегда, но это реальная помощь детям, кроме шуток! И многие наши туда пойдут, и мы могли бы — ты, я и твоя Катя спокойно можем пойти, а там, как бы случайно, встретим Эмбер и заберем ее с собой.

— Пойми, Френки, я не могу принять в этом участие.

Помимо непредсказуемости, таившейся в предложении Френки, было еще одно, куда более существенное, «но». Прощание с Катей далось Доминику очень тяжело, и он боялся, что, возобнови он сейчас с ней отношения, второе прощание окажется еще тяжелее.

Ведь понятно: если люди расстаются навсегда, они больше не должны встречаться.

Но Френки знал, чем покупаются люди вроде Доминика. Он сложил ладони в молящем жесте и сказал, заговорщицки подмигивая:

— Послушай, я готов отблагодарить тебя за помощь. Если хочешь, я возьму тебя в долю, и мы вместе займемся выгодным бизнесом — контрабандой сигарет. От таких предложений не отказываются, Доминик!

Доминик тяжело вздохнул. «Тот не мафиози, кто отказывается», — мог сказать Френки, и он был бы прав.

— Ну хорошо, я согласен помочь тебе. Но без Кати. Пойми, мы расстались с ней.

— Нет, это ты меня пойми, Доминик! Эмбер полюбила твою Катю, а я люблю Эмбер. Если мы придем без Кати, Эмбер расстроится, она скажет: «Не много же стоит твоя любовь, Френки!»

— Поверь, Френки, из твоей затеи ничего не выйдет.

— Да перестань! С такими женщинами, как Катя, не расстаются по собственной воле. Ты, наверное, изменил ей, и она обиделась на тебя? Вы поссорились? Значит, скажи мне спасибо за прекрасный повод помириться и наладить отношения!

— Спасибо, дружище! Но… нам нечего налаживать…

Было заметно, что Френки рассердился. Он быстро встал из-за стола.

— В таком случае желаю тебе всего хорошего, Карлуччи, — бросил он, намереваясь уйти и, как понял Доминик, навсегда.

Доминик в сердцах хлопнул ладонью по столу. Френки остановился и бросил на приятеля настороженный взгляд.

Доминик дотронулся до висевшего у него на шее амулета и на мгновение закрыл глаза. Он очень надеялся, что ему удастся оградить Катю от опасности…

— Хорошо, я постараюсь выполнить твою просьбу, — сказал он.

Френки заулыбался:

— Я знал, что на тебя можно положиться, Домми.

— Конечно, ты всегда можешь рассчитывать на меня.

Катя четыре раза звонила Мери, которая уже вернулась из свадебного путешествия, но та не подходила к телефону. По всей видимости, у нее продолжался медовый месяц. В конце концов Катя наговорила свое сообщение на автоответчик, и Мери отозвалась. Подруги решили собраться не в баре, как обычно, а на квартире у Кати.

Конечно, не обошлось без Лизы. Когда они расселись в гостиной, Катя подняла свой бокал с мартини и произнесла тост:

— За настоящих мужчин!.. Нет, лучше за женщин, которым повезло встретить настоящего мужчину — верного спутника жизни!

Мери пригубила вино.

— Спасибо, Катя, — сказала она. — Ты не отчаивайся. На свете есть много прекрасных мужчин, и ты обязательно встретишь одного из них.

Лиза протянула Кате оливку:

— Съешь и расслабься. Эти верные спутники просто-таки валяются на твоем пути, и тебе осталось только хорошенько зажмуриться, чтобы споткнуться об одного из них и упасть в его объятия…

— Все ерничаешь, — парировала Катя, хотя было очень похоже: она шла-шла, вдруг Мониген… Правда, тут она явно промахнулась — споткнулась не о того. Она свернула с пути и пошла по кругу, чтобы разобраться с Тимоти, и снова споткнулась — уже о Доминика…

А Лиза продолжала:

— Кстати, вы слышали новость? Моногамный секс убивает клетки мозга! Я была в шоке! Хорошо, что я всегда смотрю новости, лежа на диване, — сообщила она, откидываясь на спинку.

Мери залпом осушила свой бокал.

— Хотите, я расскажу вам о тибетских монастырях? — предложила она.

— Ну уж нет! — сказала Лиза. — Тибетские монахи не сексуальны.

— С чего ты взяла?

— А ты проверяла?! — рассмеялась Лиза. — И как на это посмотрел твой супруг? Пошел на экскурсию в женский монастырь?

— Я только спросила, — обиделась Мери. — Ладно! Раз вы не хотите слушать меня, расскажите, что здесь происходило в мое отсутствие.

Лиза и Катя переглянулись. Это не укрылось от Мери.

— В чем дело, заговорщицы? Вы от меня что-то скрываете?

На Катино счастье, тут раздался звонок в дверь.

— Вот и пицца! — возликовала она.

Но… на пороге стоял Доминик…

Катя стремительно выскользнула на лестничную клетку и прихлопнула за собой дверь.

— Я, наверное, не вовремя пришел. Надо было сначала позвонить. Я зайду попозже, если… ты не против. — Доминик переминался с ноги на ногу.

— Нет! — Катя вдруг испугалась, что он и в самом деле сейчас повернется и уйдет. И тогда они точно больше никогда не увидятся. — Понимаешь… У меня в гостях подружки и…

— Я все понимаю. Гляди, не пей много, а то опять вляпаешься в дерьмо. — Он взял ее за руку. — Как вообще дела?

— Мне тебя очень не хватает… — прошептала Катя.

Не так, не так она представляла себе их встречу! Случайную, разумеется. И эти слова, вдруг вырвавшиеся, они не планировались.

— Мне тебя тоже, — признался Доминик и нежно поцеловал ее.

Кате хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно. Но Доминик прервал его и смущенно улыбнулся:

— Тебе, наверное, лучше вернуться…

— Да… лучше… наверное… — тяжело вздохнув, пробормотала Катя. — Иначе они… прибегут сюда.

— И скажут: «Ага, так ты водишься с гангстерами, подружка!» — подхватил Доминик.

— Извини, вообще-то мне все равно, что они скажут…

— Поверь, я знаю свое место. И я… я не хотел встречаться с тобой, но так случилось, что я опять вынужден… просить тебя! Сыграть роль моей подружки.

Доминик застонал. Что он такое говорит! Не то, не те слова он должен сказать любимой!

— Прости, я несу вздор! — Он вздохнул и посмотрел в Катины глаза, на дне которых плескалось ожидание. — Я ужасно скучал по тебе.

Катино лицо озарилось улыбкой.

— И конечно… хотел увидеть тебя! Но я не мог, не смел себе этого позволить! А сейчас мне нужна твоя помощь.

Катя помрачнела и насторожилась:

— Опять?

— Речь идет об Эмбер.

— Надеюсь, с ней все в порядке? — встревожилась Катя.

— Да, не беспокойся, с ней все в порядке. А вот… Ты помнишь Френки?

— Это тот Кинг-Конг, с которым ты встречался в баре? — засмеялась Катя.

— Да. Он сошел с ума — влюбился в Эмбер и уговаривает ее бросить Винни. Не знаю, чем это кончится. Френки предлагает нам встретиться вчетвером. Он надеется, что на нашем с тобой примере Эмбер поймет, что между мужчиной и женщиной… возможны и другие отношения. — Договорив фразу, Доминик со страхом взглянул на Катю.

— Слушай, как в кино… — протянула она. — А Винни не перестреляет полгорода, узнав о таком свидании?

— Он о нем не узнает, а если и узнает, то, надеюсь, не поймет, что это было. Мы пойдем на благотворительный вечер и там как бы случайно встретим Эмбер. Вот и все. Если это вызовет подозрения мужа, то он просто гений подозрительности.

— Я согласна, — решительно сказала Катя. Глупо упускать шанс встретиться с Домиником еще раз. Глаза ее разгорелись, щеки зарумянились.

— Слушай, а… давай забудем о Френки и Эмбер, — вдруг понесло Доминика. Он чувствовал, что теряет голову, стоя рядом с Катей, вдыхая слабый запах ее духов. Вот так же пахли ее волосы в ту ночь — их единственную ночь… — Я давно хотел пригласить тебя на свидание, и… — тон его стал уверенным, — для этого мне не нужен никакой повод. Я правда хотел и хочу… Мы могли бы сходить в кино, а потом вместе поужинать…

— Нет, о чем ты — какое кино?! Сейчас главное — помочь Эмбер! — неожиданно перебила его Катя.

— Ну хорошо, — сдался Доминик. Но на душе его пели райские птицы. Катя согласилась! И не подняла его на смех! Это придало ему уверенности в себе. — Но давай договоримся, что ты останешься мисс Джонс…

— Согласна, я мисс Джонс…

— И мы поедем… в моей машине.

— Может быть, ты хочешь, чтобы я надела парик? Я терпеть его не могу!

— Именно! Ты наденешь парик. И не спорь со мной!

— Что это ты раскомандовался? Еще немного, и у меня разовьется комплекс неполноценности.

— Перестань, Катя, ты же знаешь, что тебе надо вести себя осторожно. Френки — неплохой парень, но кто знает, как может повернуться ситуация.

На лестничную площадку выглянула Мери.

— Я сейчас приду, — придавила Катя дверь. — Это дилер, с которым я договорилась о покупке энциклопедии.

— Я заеду за тобой завтра вечером, — торопливо проговорил Доминик. — И… можно, я поцелую тебя на прощание?

Катя кивнула, подставляя губы и улыбаясь.

— Но будь осторожен, — голос ее звучал нежно, — я могу к этому привы…

Доминик, не дослушав, накрыл губами ее губы.

 

Глава 11

Внезапное появление дилера, распространяющего энциклопедии, казалось, ни у кого не вызвало подозрений. Однако часа через два, когда Катя удалилась на кухню, чтобы сварить гостям кофе, за ней следом вышла Мери.

— Так кто же это все-таки был? — спросила она.

— Дилер — я же говорила!

— Врушка!

— Если не веришь, не спрашивай.

Мери пожала плечами:

— Я просто хотела предостеречь тебя, Катя. Не связывайся с практикантами, они ненадежные люди.

— Это был не Тимоти Мониген.

— Прекрасно. Я так и подумала, что этот парень покруче, чем тот, о котором ты мне намекала пару раз до моего отъезда…

На встречу с Домиником Катя явилась в коротком топе и брючках, а животик ее смотрелся ну просто очень сексуально.

— Ты очаровательна, — сказал Доминик и потянулся поцеловать ее, но тут зазвонил телефон.

Катя прошмыгнула в гостиную, оставив Доминика в прихожей. Звонил отец.

— У меня все хорошо, папа… Доклад на следующей неделе. Да… Я уже все подготовила… Прости, я очень спешу. Да, ты угадал, у меня свидание… Да… очень милый. Чем занимается? Не знаю… пока не знаю…

Доминик усмехнулся. Интересно, что было бы, если бы Катя сказала ему, что ее парень — гангстер.

— Я рада, что у тебя все в порядке, — продолжала Катя. — Конечно, если хочешь, я закажу столик… Хорошо, до встречи.

— Прости, что я заставила тебя ждать. — Она вернулась к Доминику и посмотрела ему в глаза. Слышал ли он ее разговор?

— Ничего страшного. Все нормально. Идем!

Дорога заняла времени больше, чем рассчитывал Доминик. Они постоянно застревали в пробках, и когда наконец добрались до места и увидели мрачный остов плавучего ресторана «Летучий голландец», первое, что пришло Доминику в голову, было то, что судно вот-вот отчалит в ад.

Доминик невольно тронул висящий на его шее амулет. Если бы он верил в Бога, то непременно прочитал бы молитву.

С верхней палубы им приветственно махали Френки и Эмбер.

— Спасибо, что согласилась пойти со мной. Ты не представляешь, как это важно, — прошептал Доминик, наблюдая за тем, как Френки целует руку Эмбер. — Помни о том, что я говорил тебе…

— Вот так встреча! — улыбаясь крикнул Доминик, обращаясь к Френки и его спутнице. — Чертовски рад вас увидеть!

— Я тоже рада! — просто сказала Катя и подала руку Эмбер.

Эмбер засмеялась и тут же затрещала о своей новой прическе. Френки принес своей даме бокал пива, но она целиком была поглощена болтовней. Френки насупился. Вот как! Эмбер на него не смотрит, а Катя с Домиником вовсе не выглядят влюбленной парочкой. Он улучил момент и отозвал Доминика в сторону:

— Ты мне совсем не помогаешь. Вы должны изображать влюбленную парочку, переживающую самый счастливый период своих отношений. Я хочу, чтобы Эмбер позавидовала вам.

— Прекрати приказывать мне, что я должен делать! — вспылил Доминик.

Френки махнул рукой и отошел.

— Смешной он, — сказала Катя, возобновляя прерванный разговор. — Вот было бы здорово, если бы Эмбер ушла к нему от Винни!

Доминик обнял Катю за талию. На лице Френки отразилась радость. Но за оказанную услугу надо платить. Френки решил не тянуть и незаметно передал Доминику записку с адресом поставщика контрабандных сигарет. Тот спрятал записку в карман. Шаг за шагом он приближался к своей заветной цели!

— Может быть, ты хочешь, чтобы я дал тебе залог?

— Перестань, я доверяю тебе. Как только получишь первую партию, свяжись со мной.

Доминик пожал Френки руку:

— Спасибо, дружище.

— Не за что…

Когда мужчины вернулись к спутницам, Катя показывала Эмбер на небе созвездие Большой Медведицы. Эмбер была в полном восторге. Френки тоже задрал голову и слушал. В конце концов Доминик не выдержал и тронул Катю за руку:

— Я хочу кое-что сказать тебе. Наедине.

Катя нахмурилась, но все же отошла с ним в дальний конец палубы.

— Пожалуйста, веди себя более осмотрительно с этими людьми, — попросил Доминик.

— По-моему, ты перестраховываешься. Френки такой милый, и, главное, он действительно любит Эмбер.

— Возможно. Но сегодня вечером мне что-то не по себе. У меня плохие предчувствия.

— Да что с тобой, Доминик, почему ты так нервничаешь?

— Может быть, потому, что ты снова рядом?

Доминик обнял ее за талию, и она обвила его шею руками, почувствовав, как напряглись мышцы его тела. Его ладони легли на ее бедра и сжали их. Он прижал ее плотнее, и она ощутила возбуждение его члена. Дрожь пробежала по ее телу.

Руки Доминика скользнули под ее топ, а губы заскользили по шее… Нежно и вызывающе.

— Пойдем со мной.

Катя безропотно повиновалась. С ним! Да хоть на край света.

Они спустились по трапу, прошли по узкому коридору и уперлись в закрытую дверь.

— Вот досада, — пробормотала Катя, дрожа от возбуждения.

— Сейчас… Это раз плюнуть.

Через полминуты они уже входили в помещение, заваленное спасательными жилетами и какими-то ящиками. Лампа тускло освещала приспособленную под склад каюту. Ничего себе, романтическое местечко! Но главное, они скрыты от посторонних глаз.

Катя уткнулась Доминику в подбородок, вдохнула его запах — кожа пахла кремом для бритья с немного терпким ароматом. Голова ее кружилась, сознание поплыло. По груди прошла теплая волна, сосредоточившись в кончиках сосков сладким спазмом.

Доминик уверенными движениями развязал топ и припал губами к ее груди. Катя застонала. Погрузив пальцы в густые волосы, она прошептала: «Доминик». Он рывком расстегнул «молнию» на ее брюках. Они свалились к Катиным ногам, и она переступила через них, отдаваясь рукам Доминика. Сейчас, сейчас она снова почувствует его власть над собой, его тяжесть на своем теле, его плоть в своем лоне.

Доминик уложил Катю на ящики, нетерпеливо раздвинул ее ноги, и она подалась навстречу его горячему желанию. Они сразу начали двигаться в одном темпе, потом быстрее, током крови разнося ошеломительные ощущения. Оба уже не зависели от своей воли. Катя закрыла глаза. Рука Доминика восхитительно блуждала по влажной скользкой пещерке, нащупывая самую чувствительную точку. Катя застонала, закусив губу.

На их ритмично двигавшихся телах выступила испарина. Сегодня их ложем были жесткие фанерные ящики, но не было минут слаще этих! Острые углы и страх быть застигнутыми возбуждали неимоверно. Хриплый крик вырвался из Катиной груди, когда она достигла оргазма. Доминик накрыл ее рот ладонью. Катя впилась в нее зубами. По телу Доминика пробежала мощная судорога, и он, извергнувшись, обессиленный, упал рядом с ней на ящики. Неужели это был только секс?.. Катя не могла в это поверить. Тяжело дыша, успокаиваясь медленно-медленно, она лежала рядом с Домиником, и ей хотелось верить, что это любовь. Словно почувствовав это, Доминик вдруг приподнялся на локте и нежно поцеловал ее в плечо. На ее глаза навернулись слезы.

 

Глава 12

За дверью послышались голоса, все громче. Надо возвращаться на палубу.

Доминик потянулся за одеждой. Как же не хотел он расставаться с покорным женским телом, как дорога ему стала Катя! Пусть она не вписывалась в его жизнь и обитала в другом мире, путь в который ему заказан, но он хотел быть с ней. Ну почему, почему они обречены на разлуку?

Катя одевалась молча.

В этот момент за дверью раздались знакомые голоса.

— Я не знаю, что мне делать, Френки… — Это голос Эмбер.

Доминик приложил палец к губам Кати.

— Ты не можешь с ним оставаться, Эмбер. Винни не из тех парней, которые меняются с годами. Он будет продолжать издеваться над тобой. Он сведет тебя в могилу.

— Да, он действительно жестокий человек. Ты знаешь, это Винни приказал убить Джонни.

Доминик затаил дыхание. Ему следовало включить записывающее устройство, но он боялся, что Катя заметит.

— Глупости! С чего ты взяла? — возразил Френки.

— Я своими ушами слышала, как он отдавал приказ. И это наверняка не первая смерть на его совести. У меня слишком поздно открылись глаза. Я думала: ну, кражи, ну, вымогательство или там шантаж, или поджог… Все бывает, но с убийцей я не желаю жить! Существует грань, которую нельзя переступать!

— Может, сбежать? Я знаю одно местечко в Майами, где можно упасть на дно, отлежаться и начать жизнь с чистого листа.

— Спасибо, Френки. Спасибо, но вряд ли я вытяну это одна — без семьи, без друзей, без работы…

— Положись на меня. Мы будем вместе и вместе преодолеем любые трудности!

— Ты хороший парень, Френки. Я подумаю. Но пока что тебе лучше держаться от меня подальше. Я сама должна разобраться со своим замужеством и… уйти от Винни.

— Не тяни, Эмбер! — В голосе Френки звучала мольба. — Вся эта история может плохо кончиться.

— Я знаю. Но мне необходимо все еще раз взвесить. А куда это запропали Катя и Дом?

— Угадай с трех раз.

Эмбер засмеялась.

— Дом — хороший парень, — сказала она. — Но Винни почему-то не доверяет ему.

— Потому что Винни мерзавец, а Дом верный друг. Если со мной что-нибудь случится, обещай, что обратишься к нему за помощью, хорошо?

Катя и Доминик услышали удаляющиеся шаги. Доминик выглянул в коридор. Там не было ни души.

Доминик и Катя вышли на палубу. В лунном свете лицо Кати казалось смертельно бледным. Доминик коснулся ее руки.

— Мне очень жаль, что все так вышло…

— Неужели этот Винни действительно убил человека? — испуганно прошептала Катя.

Доминик развел руками. Каково это слышать бедной девочке?

— Через несколько минут мы сойдем с этой посудины, и я отвезу тебя домой. Потерпи еще немного, — сказал он.

Катя слабо улыбнулась:

— Со мной все в порядке, Доминик, не беспокойся.

У Кати было такое чувство, словно после сладкого сна она проснулась на эшафоте. Ей хотелось убежать на край света и все забыть. Но она не могла сделать этого и потому покорно шагала рядом с Домиником. Эмбер шла немного впереди. Френки остался.

Эмбер села в черный лимузин, а Доминик и Катя подошли к его машине.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Доминик.

Кате действительно хотелось сейчас оказаться дома, среди своих цветов, перед телевизором. В холодильнике ее ждали остатки пиццы, которую можно было разогреть в микроволновке. Нет, было еще кое-что: Катя надеялась, что Доминик поднимется в ее квартиру и останется на ночь…

Когда они подъехали к ее дому, Доминик действительно вышел из машины и проводил ее до двери.

— Я не собираюсь оставаться у тебя, — сказала он. — Мне просто хочется удостовериться, что все в порядке.

Была тихая ночь. Небо усыпано яркими звездами. Время для влюбленных, но Доминик не хотел заходить в квартиру.

— Значит, я больше не увижу тебя? — в отчаянии спросила Катя.

Доминик покачал головой.

— Ну и хорошо, и отлично! — с обидой сказала она, стараясь скрыть свое разочарование.

Возможно, это и к лучшему. А боль она как-нибудь переживет. В сущности, они были чужими людьми. Но…

Ведь именно он, Доминик, запал ей в душу. Он заставил ее почувствовать в себе женщину — нежную, мягкую, страстную, такую, о которой она и не подозревала.

Доминик повернулся, чтобы уйти.

— Подожди… — остановила его Катя, лихорадочно придумывая повод, чтобы задержать его.

Но голос разума приказывал ей: «Пусть уходит».

— Мне надо идти, — тихо сказал Доминик, однако не тронулся с места.

— Можно, я задам тебе один вопрос?

Ей очень хотелось знать, испытывает ли он к ней какие-нибудь чувства, но слова застревали у нее в горле. Выглядеть в его глазах жалкой ей не хотелось.

— Мне кажется, это будет лишним, — как будто прочитав ее мысли, сказал Доминик, отводя глаза в сторону.

— Да, ты прав, — согласилась она. — Ну, пока! Как-нибудь увидимся.

— Не пропадай надолго.

И Доминик направился к своей машине, а Катя вошла в дом.

В квартире было темно. Катя увидела, как мигает красный огонек автоответчика, и включила верхний свет. Однако лампочка в люстре тут же перегорела, и ее снова окутал мрак. Катя стала на ощупь пробираться к телефону, и вдруг…

— Катя… — произнес мужской голос в прихожей, с перепугу показавшийся ей незнакомым.

Она закричала, и Доминику стоило немалого труда ее успокоить…

Придя в себя, Катя зажгла стоявшую на столике лампу. На полу валялись черепки, перемешанные с землей, — с испугу она смахнула со стола горшок с фиалками.

— Нервы ни к черту…

— Извини, это я виноват. Я… забыл тебе сказать…

— Что?

— Э-э… Не помню… Разреши, я помогу тебе прибраться.

Когда все было прибрано, Доминик опустился в кресло, как будто собирался остаться в нем навсегда. Катя обрадовалась. Неужели он действительно передумал? Неужели у них впереди еще одна ночь? Она села напротив.

— А ты когда-нибудь испытываешь страх? — спросила Катя.

— Конечно.

— А чего именно ты боишься?

Лицо Доминика помрачнело.

— Я боюсь ящериц, — соврал он.

— А разве ты не боишься попасть в тюрьму или погибнуть в перестрелке? — продолжала выспрашивать Катя.

— Мы все смертны.

— Конечно, но ведь никто не торопится на тот свет. Почему ты не выбрал другую профессию? Ты мог бы заняться розничной торговлей или стать врачом…

— Катя… — начал было он, но тут же замолчал.

Доминик понимал, к чему она клонит. Кате хотелось направить его на путь истинный. Но все ее попытки неуместны — ведь он и не сходил с пути.

— Хочешь, я узнаю, какие вакансии есть в нашем научно-исследовательском центре? — спросила она. — Ты где-нибудь учился?

Она задавала и задавала вопросы, пока наконец Доминик не понял, что больше не в силах скрывать от нее правду.

— Катя, я, наверное, давно должен был тебе сказать. Но я не мог — это не только моя тайна. В общем, я полицейский.

Катя оторопело молчала. Она не ослышалась?

Кажется, нет. Это она прочла в глазах Доминика.

— О Боже, как я счастлива! — прошептала она.

Доминик отлично знал, что ему следовало молчать, но уже не мог остановиться.

— Я тайный агент, работаю под прикрытием, — признался он.

— Расскажи мне…

Доминик грустно улыбнулся:

— Вот этого я не могу. Но кое-что…

И он рассказал ей о своем прошлом — об учебе в полицейской академии, где был лучшим на курсе, о наградах, которые сейчас не мог открыто носить. Он поведал ей то, о чем еще никому не рассказывал.

— Значит, ты подкапываешься под Винни? — выслушав его, спросила Катя.

— Не надо меня расспрашивать. Поверь, так будет лучше для нас обоих.

— Но я могла бы тебе помочь!

— Нет, полицейским запрещено привлекать к работе гражданских лиц, таковы инструкции, — солгал он.

Катя почувствовала, что теперь ее очередь открыть перед ним душу, и стала рассказывать ему о своей жизни, об отце, который не понимал ее, о матери, бросившей их ради бездарного музыканта… Они разговаривали до трех утра. Заметив, что у Кати слипаются глаза, Доминик спохватился.

— Ты устала, — сказал он, — я, пожалуй, поеду домой.

— Нет, останься, — попросила Катя. — Теперь, когда я знаю правду о тебе, у нас нет никаких причин расставаться.

Доминик покачал головой:

— И все же нам лучше не встречаться… По крайней мере пока я выполняю это задание.

— Разве агентам, работающим под прикрытием, запрещено иметь личную жизнь?

— Да, запрещено, — твердо сказал Доминик.

— Что ж, тогда иди, — после паузы холодно произнесла она.

И повернулась, чтобы проводить его до двери. Еще шаг — и все… Но Доминик снова заговорил:

— Пойми, Катя. Я буду пропадать целыми днями, а может, и неделями или месяцами, и ты даже не сможешь позвонить мне. О Боже, ты даже не знаешь мою настоящую фамилию!

Катя взглянула на него.

— Моя любовь не принесет тебе счастья, — закончил он.

— Я умею жертвовать малым ради достижения своей цели, а чем можешь пожертвовать ты? — заявила она. — Впрочем, вряд ли ты поймешь меня. Прощай.

— Неужели ты считаешь меня легкомысленным типом? — возмутился он. — Неужели ты думаешь, что я не хочу встречаться с тобой из-за какой-то прихоти? Да я был бы счастлив любить тебя, но я не знаю… могу ли я позволить себе это!

— Потому что это слишком опасно? — насмешливо спросила она.

— Да.

— Спасибо за работу на благо Чикаго и за заботу обо мне! А теперь проваливай!

Доминик нервно пригладил волосы. Расстаться с любимой женщиной? Как бы не так! Кстати, мафиози уже знают, что она его подружка. Поздно что-то менять!

— Мы можем договориться, как нам поддерживать связь во время моих отлучек, — сказал он. — Существуют разные шифры, коды и условные знаки.

Лицо Кати смягчилось.

— Я подумаю… Но только если ты скажешь хотя бы, как тебя на самом деле зовут.

— Меня зовут… Доминик Сальваторе Кордано!

— Ого! Проверить я не могу, поэтому верю на слово. Итак… ты, значит, решил, что нам все-таки стоит попробовать… любить?

— Да, если ты доверяешь мне. Но никому ни полслова! Ни отцу, ни подругам!

— Я астрофизик и умею уважать установленные правила — без них космос станет хаосом.

Доминик обнял и поцеловал ее.

— Сделаю Винни и его компашку и переведусь в отдел по борьбе с наркотиками или в полицию нравов. В сравнении с работой под прикрытием это детская забава.

Катя оттолкнула его:

— Я не хочу, чтобы ты забавлялся с проститутками!

— Ого! Да ты, похоже, ревнуешь!

Доминик остался… Проснувшись утром в его объятиях, Катя с нежностью тронула его отдыхающий член. Он вздрогнул в ответ. Как сладко…

— Хочешь, я приготовлю тебе завтрак? — спросила Катя, краснея.

Доминик скосил глаза на свой член, начинавший пульсировать в ее ладони.

— А ты разве не перекусишь со мной?

Раздался звонок телефона, Катя выпустила член и потянулась за трубкой к стоявшему на ночном столике аппарату.

— Алло… — Катя, куда ты пропала? — затараторила Лиза. — Вчера я оставила четыре сообщения на твоем автоответчике. Я уже подумала, что с тобой что-то случилось.

— Я в полном порядке.

— Мы с Мери приглашаем тебя пройтись по магазинам. Сегодня в «Эберкомби» и «Фитч» распродажи. Встретимся в полдень?

— Ты же знаешь, что я не любительница ходить по магазинам. К тому же сегодня у меня много дел.

— Странная ты стала какая-то…

— С чего ты взяла? Я с удовольствием встречусь с вами. Но не сегодня, а, скажем, завтра вечером.

— Договорились. Заезжай ко мне после работы, выпьем по коктейлю и поболтаем.

— Отлично. До встречи!

Катя положила трубку и откинулась на подушки.

— Чем мы займемся? — спросила она Доминика.

Доминик сел на кровати, любуясь обнаженной красоткой. Разметавшиеся по плечам волосы, на щеках румянец. Распухшие от поцелуев губы.

— Чем хочешь, — ответил он. — Можем сходить в ресторан… или в кино. Но я должен предупредить тебя… я не жаворонок и люблю поваляться в постели, если позволяют… обстоятельства. И потом… ты не ответила на мой вопрос о перекусе…

— Мы еще многого не знаем друг о друге, — закрыв глаза, медленно проговорила Катя, не отвечая на вопрос. Ее рука легла на его живот, затем стала опускаться ниже… ниже. — Тем интереснее нам будет вместе, — договорила она, прижав лицо к его груди.

Во второй половине дня раздался звонок в дверь. Преодолевая муку, Катя накинула халатик и выбралась из постели. Кого это несет нелегкая?

На пороге стояла Мери.

— Привет, — сказала она и бесцеремонно шагнула в квартиру. — Ты ужасно выглядишь.

— Спасибо за приятную новость.

— Как дела?

— У меня все в порядке.

— Я думала, ты заболела, а ты здорова, как лошадь.

— Я переутомилась, мне нужен покой.

— Мне необходимо поговорить с тобой, Катя.

— Прямо сейчас? — спросила Катя, поплотнее запахнув халат.

— Почему бы нет?

— Ну что ж, я тебя слушаю.

Они опустились на диван в гостиной.

— Вчера я гуляла по пристани, где идут строительные работы, — начала Мери. — И один из рабочих, симпатичный парень, свистнул мне вслед.

Мери замолчала. Катя ждала продолжения рассказа, но его не последовало. По-видимому, это была вся история.

Катя вздохнула.

— Мужчины часто свистят вслед привлекательным женщинам, Мери, — сказала она. — В этом нет ничего удивительного. Со мной такое тоже случалось.

— Но мне это понравилось. Вот в чем дело…

Мери, очевидно, терзали муки совести. Она испытывала чувство вины перед мужем за то, что ей было приятно внимание посторонних мужчин.

— В том, что тебе это понравилось, нет ничего страшного, — терпеливо стала убеждать ее Катя. — Ты же человек, и ничто человеческое тебе не чуждо.

— Но я чувствую себя так, словно я изменила мужу.

— Прекрати, Мери! Ты любишь его?

— Конечно, как я могу не любить Адама?!

— А ты могла бы завести интрижку с тем симпатичным рабочим?

— Ни за что на свете!

— Чего же ты хочешь от меня — совета или утешения?

— Ты единственная, кому я могу открыть свою душу. Ты же знаешь, Лиза просто не понимает, что такое супружеская верность.

— Запомни, Мери, что у замужних женщин тоже бывают секреты от мужа, и не бойся своих эмоций. А то, что кто-то свистнул тебе вслед, еще не повод для развода, — успокоила ее Катя. — Не волнуйся по пустякам. Иди домой и приласкай мужа.

Кате хотелось побыстрее избавиться от Мери.

— Я знала, что ты дашь мне разумный совет. Лиза наверняка стала бы уговаривать меня завести интрижку с этим строителем. Впрочем, хватит о моих проблемах. Поговорим лучше о тебе. Ты, наверное, не высыпаешься из-за своего доклада.

Катя едва сдержала улыбку.

— Когда-нибудь я расскажу тебе, как я готовилась к этому докладу, — пообещала она подруге.

Мери встала и направилась в прихожую.

— Ладно уж, — сказала успокоенная Мери, — оставайся наедине со своими секретами, но не забудь включить в свой будущий рассказ загадку появления засоса на своей шее! И разгадку тоже не забудь!

Катя испуганно прикрыла руками шею. Мери усмехнулась.

— Кстати, он тебе очень идет, — ехидно заметила она и захлопнула за собой дверь.

 

Глава 13

Это случилось в воскресенье, а в понедельник Катя проспала. Хорошо, что Доминик разбудил ее в девять. Приехав в офис, Катя долго не могла сосредоточиться. Цифры и результаты анализа наблюдений казались ей, как никогда, скучными.

Однако она все же заставила себя собраться. Ей надо работать, и пусть только отец посмеет не прийти на доклад! Он должен наконец убедится в том, что астрофизики тоже занимаются важным делом, хотя и не спасают жизнь людям, как врачи.

Катя вернулась домой, когда уже стемнело. У двери в ее квартиру лежала роза и открытка со сделанной от руки надписью: «От тайного почитателя». Доминик! Подняв розу, Катя вдохнула ее аромат.

Во вторник Доминик понял, что дело сдвинулось с мертвой точки. В баре «У Дилли» два типа из руководства строительного профсоюза встретились с Винни Амаранте. Доминик в это время играл на бильярде в соседнем зале. Сквозь распахнутые двери ему удалось сделать фото этой встречи с помощью мобильного телефона. Чудеса современной техники сослужили ему хорошую службу.

Во второй половине дня он отослал эти снимки в свой отдел по борьбе с организованной преступностью. Они были доказательством того, что мафия проникла в ряды рабочих профсоюзов. Теперь преступников интересовали не только черный рынок и игорный бизнес. Бороться с ними становилось все труднее. От Доминика требовалось напряжение всех сил для того, чтобы выполнить задание и вывести на чистую воду Винни и его сообщников.

В среду Катя начала беспокоиться. От Доминика не было никаких известий. На работе она не могла сосредоточиться, все валилось у нее из рук. Кто-то спросил у нее, не знает ли она, куда делся Мониген, она и бровью не шевельнула, настолько ее перестало волновать все, что было связано с Тимоти.

И хотя до конференции оставалось всего семь дней, а доклад еще не был готов, она бросила работу, нырнула в Интернет и зашла в чат, в котором обычно болтала с Мери.

«Мери, ты здесь?» — набрала она и тут же получила ответ: «Да». — «Скажи, как ты поняла, что любишь Адама?» — «А что случилось? Ты влюбилась! Как его зовут?» — «Доминик», — ответила Катя. «Где ты познакомилась с ним?» — поинтересовалась Мери. «В кофейном баре». — «Он бездомный? Безработный? Что с ним не так? Ты никогда не была такой скрытной». — «Неправда, — возразила Катя, — я по натуре довольно скрытный человек». — «В таком случае я тоже хочу познакомиться с ним», — выразила желание Мери. «Дай нам немного привыкнуть друг к другу, — ответила ей Катя. — Я еще не готова представить ему своих друзей». — «Что-то ты темнишь». — «Он работает водителем-дальнобойщиком», — соврала Катя. «Интересно, что он делал в кофейном баре?» — спросила Мери. «Пил кофе, как и все. Или ты думаешь, что дальнобойщики не пьют кофе?»

И Катя отключилась, прежде чем Мери успела еще что-то написать. Придется врать, что электричество почему-то вырубилось.

А после работы ее ждал сюрприз — в ее постели спал Доминик…

Операция, которую проводил Доминик, вступала в решающую стадию. Он собрал уже достаточно информации, чтобы арестовать Винни по обвинению в организации убийства профсоюзного лидера Джонни С., который перешел дорогу его ставленникам. Кроме того, за Винни числился еще десяток преступлений.

С каждым днем Доминик все сильнее привязывался к Кате. Он проводил с ней почти все ночи. Она стала частью его жизни. Даже будучи очень занятым, он старался находить возможность, чтобы позвонить ей.

Вот и сейчас, вспомнив, что давно не слышал голос любимой, Доминик достал из кармана мобильник.

— Как дела, Катя? — спросил он, когда она ответила ему.

— У меня все в порядке. Как ты?

— Давай сегодня вечером поужинаем где-нибудь вместе, — предложил он.

— Нет, сегодня не могу. Я договорилась встретиться с отцом.

— Понятно.

Доминик помолчал. С ее отцом он не был знаком. До поры до времени ему следовало оставаться в тени и не привлекать к себе внимания.

— Я постараюсь пораньше вернуться. Дождись меня, — попросила Катя.

Закончив разговор, Доминик направился в бар, где у него была назначена встреча с Винни. На сердце у него было неспокойно.

Катя уже двадцать минут ждала отца, сидя в ресторанчике, где готовили лучшие в городе антрекоты. В зале было многолюдно. Посетители пили вино, ели сочное мясо и курили сигары. Катя заказала два бокала сухого мартини и не спеша потягивала напиток, заедая хлебом.

Отца все не было. По всей видимости, он забыл о назначенной встрече. Такое изредка, но случалось с ним.

В конце концов Кате надоело ждать, и она позвонила ему. Ответил секретарь доктора Колемана, мистер Клейн.

— Куда пропал мой отец? — раздраженно спросила Катя. — Я жду его уже сорок минут.

— Простите, мисс Колеман, но я не могу позвать сейчас вашего отца к телефону.

— Он делает срочную операцию?

— Нет.

— В таком случае где он?

— Он занят.

— Вы можете сказать, чем именно, мистер Клейн? Ведь я его дочь и имею право знать.

Секретарь замялся, но все же ответил на ее вопрос:

— Он заперся в своем кабинете с женщиной…

Катя выпила оба бокала мартини, а потом заказала коктейль и несколько кусков сыра. Мужчины, сидевшие за соседними столиками, с интересом поглядывали на нее. Когда раздался сигнал ее мобильного, Катя решила, что звонит отец. Она надеялась, что он хотя бы извинится перед ней. Но это был Доминик.

— Где ты сейчас находишься? — спросил он.

— А ты хочешь меня соблазнить? — игриво спросила Катя. — Давай, это можно сделать по телефону.

— Ты пьяна?

— А тебе это не нравится? Я слышала, некоторые мужчины находят пьяных женщин отвратительными. Правда, мне такие еще не попадались.

— Надеюсь, ты не за рулем? — встревожился Доминик.

Катя захихикала:

— Какой милый и заботливый…

— Где ты сейчас?

— В ресторанчике «Мортон».

— Никуда не уходи, я сейчас заеду за тобой.

— Чтобы соблазнить меня?

— Да. Не вздумай в таком состоянии садиться за руль. Дождись меня, слышишь?

— Как скажешь, милый.

Доминик гнал машину, нарушая правила уличного движения, и уже через десять минут был на месте. Войдя в зал ресторана, он увидел, что Катя сидит за одним столиком с какими-то подозрительными типами.

Доминик подошел к ней и бесцеремонно тряхнул за плечо. Катя встала, пошатываясь.

— Ты же сказала, что идешь на встречу с отцом.

Катя икнула.

— Он не пришел… — сказала она, глупо улыбаясь.

— Простись со своими приятелями, мы уходим.

— Пока, мальчики. — Катя кокетливо помахала ручкой.

Обняв Катю за талию, Доминик повел ее к машине. Катя ущипнула его за ягодицу.

— Ты такой сексуальный, — пробормотала она заплетающимся языком.

В машине Катя тут же заснула. Когда они приехали, Доминик внес ее в квартиру на руках.

Уложив Катю на кровать, он снял с нее очки. Без них она выглядела совсем юной и беззащитной, как школьница. Ей, конечно, не понравилось бы такое сравнение. Доминик убрал с ее лба шелковистые волосы и нежно поцеловал в щеку.

— Я люблю тебя, Катя, — прошептал он и уселся в кресло, стоявшее у кровати.

Проснувшись утром, Катя сразу же увидела сидевшего рядом с ней в кресле Доминика.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он.

Предметы расплывались перед ее глазами. Взяв с ночного столика очки, Катя нацепила их на нос.

— Нормально, — ответила она.

— Я приготовил аспирин и стакан воды.

— Зачем?

— А разве у тебя не болит голова?

— Нет, я вообще-то выносливая.

Она плохо помнила, что произошло в ресторанчике, и широко улыбнулась, чтобы скрыть смущение.

— Тебе надо быть осторожнее, Катя. В следующий раз, когда ты решишь снова напиться, позвони мне, пожалуйста, и предупреди о своих намерениях. Ты знаешь, сколько глупостей и даже преступлений совершается под воздействием алкоголя?

Катя посмотрела на часы. Было пятнадцать минут девятого.

— Хорошо, — пробормотала она, обещаю, что в следующий раз я тебе позвоню.

— Что случилось вчера вечером? Почему ты так расстроилась?

— Я узнала, что у папы есть женщина, — тихо сказала Катя.

— Ну и что здесь такого?

— Дело в том, что у отца совершенно нет времени на интрижки и романы. Он кардиохирург и женат на своей профессии.

— Тебя задело то, что он не пришел на назначенную встречу?

— Он забыл обо мне, — грустно сказала Катя.

Доминик прилег рядом с Катей и крепко обнял ее.

— Не переживай из-за того, что твой отец тоже живой человек, — промолвил он и нежно поцеловал ее.

В субботу Френки, Эмбер, Доминик и Катя встретились в городском парке. Доминик хотел серьезно поговорить со своим приятелем. Но сначала они решили прогуляться к фонтану — излюбленному месту встречи влюбленных парочек.

Эмбер, которой не терпелось увидеть подсвеченный в вечернее время фонтан, вырвалась вперед и увлекла за собой Френки. Доминик и Катя немного отстали от них.

— Спасибо за то, что ты помогаешь мне и согласилась пойти на эту прогулку, — сказал Доминик. — Я твой должник.

— Нет, ты ничего не должен мне, — возразила Катя. — Мне приятно пройтись с тобой по вечернему парку. Забудь наконец свою работу, давай просто отдохнем.

Забыть свою работу? Нет, Доминик не мог этого сделать. Это было слишком опасно.

Держась за руки, они залюбовались фонтаном влюбленных — его цвет менялся под мелодичную музыку. И вдруг неподалеку от них раздался грубый окрик, разрушивший волшебство мирного вечера:

— Ах ты, шлюха!

Это был Винни Амаранте.

 

Глава 14

Доминик мгновенно сориентировался. Оттолкнув Катю в сторону, он положил руку на пистолет под мышкой и стал медленно приближаться к Френки, Эмбер и Винни.

Босс Винни был вне себя от ярости. Он уже выхватил пистолет и наставил его на Френки. Тот посерел от напряжения и, видимо, потерял дар речи.

— Не делай глупостей, Винни, — ровным голосом произнес Доминик. — Опусти пушку. Пойдем лучше выпьем.

— A-а, и ты тут! — рявкнул Винни. — Странное совпадение!

— Сегодня здесь половина Чикаго, и я вместе с ней, — сказал Доминик.

— Не вмешивайся в мои дела, — процедил сквозь зубы Винни, не спуская глаз с Френки.

— Я так не могу, — сказал Доминик, — мама неправильно меня воспитала. Ты не поверишь — она лишала меня мороженого, если я не пропускал женщину вперед и не придерживал дверь. А если я не приходил на помощь людям, которым грозила опасность, она не давала мне денег на «Макдоналдс»… Успокойся, Винни, и я отстану от тебя.

— Ты жалкий урод! — вдруг крикнула Эмбер мужу. — И я… я все равно не вернусь к тебе!

Доминик поморщился. Как не вовремя Эмбер со своим заявлением!

— Грязная потаскушка, ты изменяешь мне налево и направо! — взревел Винни.

— Кто бы говорил! Я знаю имена всех твоих любовниц!

— Идиотка! То, что позволено мужчине, не позволено женщине! Мне рога не нужны!

Каким-то шестым чувством Доминик понял, что сейчас Винни спустит курок.

— Не делай этого, Винни! — крикнул Доминик, выхватывая свой пистолет.

— Лучше заткнись!

Дальше события развивались стремительно. Эмбер пронзительно закричала, и тут же, почти одновременно, грянули два выстрела. Френки упал, схватившись за раненое плечо. И Винни упал. Он ни за что не хватался. Пуля вошла ему точно в висок.

Вдали послышался вой полицейских сирен. Катя окаменела, не зная, что делать. Она стояла в оцепенении, пока копы надевали на Доминика наручники и заталкивали его в полицейскую машину.

Домой Доминика отпустили утром. Он рухнул в кресло и тупо уставился перед собой.

Позвонить Кате? На его мобильник пришло несколько SMS от нее. Но что ей сказать? Что он убийца поневоле? В отчаянии Доминик отшвырнул трубку телефона.

Яркое утреннее солнце слепило глаза. Прищурившись, Доминик подошел к окну и выглянул на улицу. Начинался новый день. Вдруг он заметил, что плющ, который ему подарила Катя, начал вянуть. Надо полить бедный цветок. Он-то ни в чем не виноват.

— У тебя есть имя, но я его забыл, — обратился он к плющу. — Давай я буду называть тебя просто Растение. Ты согласен?

Плющ отмолчался.

— Молчание — знак согласия, — успокоил себя Доминик, выливая воду под корешок. — Знаешь, Растение, мне надоело врать близким людям и постоянно изворачиваться. Сколько можно!

Вечером Доминик пришел к Кате. Увидев его, она бросилась ему на шею.

— Я думала, что тебя избили в полицейском участке и бросили за решетку, — призналась она. — И я… я испугалась, что ты обманул меня, ну, что ты коп, а на самом деле ты не коп. Но ты не думай — я сильная и уже пришла в себя. Я решила обратиться в полицию как свидетель, найти хорошего адвоката. Но ты здесь, и я… я счастлива!

Доминик пожал плечами.

— Главное, что все уладилось, — сказал он.

— Ты спас жизнь Френки и Эмбер. — Слезы брызнули из глаз Кати. — Если бы ты знал, как я испугалась за тебя!

— Забудь об этом. Все в прошлом. Но… Я должен поговорить с тобой.

Катя почувствовала, что речь сейчас пойдет о чем-то важном, и насторожилась.

— Я хочу привести свои мысли в порядок и разобраться в себе, — заговорил Доминик.

— Ты снова хочешь расстаться со мной? — с горечью спросила Катя, и на ее глаза снова навернулись слезы.

— Что ты, Катя! Понимаешь, у меня такое чувство, будто я заблудился в лабиринте лжи и сомнений. Прежде чем продолжать отношения с тобой, я должен все хорошенько обдумать.

Катя помолчала.

— Ты уйдешь, но… ты вернешься ко мне? — тихо спросила она.

— Не знаю, — честно ответил он.

Катя тяжело вздохнула.

— Ну что ж, побудь один, разберись в себе, — сказала она, чувствуя, как у нее сжимается сердце. — И помни, что я буду ждать тебя.

Доминик молча направился к двери.

Доклад Кати имел большой успех на конференции. И отец сидел в числе присутствующих и видел ее триумф! Катя была счастлива. Одно только ее волновало — от Доминика снова не было вестей. Позвонил он спустя много дней. И предложил встретиться на спортивной площадке, где они разговаривали однажды.

Катя оделась ярко и вызывающе, как в день их знакомства, и заставила себя опоздать на свидание. Доминик ждал ее, сидя на трибуне. Он был одет, как всегда, небрежно: брюки цвета хаки и неясного цвета футболка.

— Ты опоздала.

Она взглянула на часы:

— Ого! На целых пятнадцать минут.

— Спроси меня: зачем я пригласил тебя сюда?

— Спросить? После того, как я две недели сходила с ума? Впрочем, пусть так: я спрашиваю…

— У меня есть предложение… — Доминик замялся.

— Ну и ну! Похоже, тебе опять понадобилась подружка на роль спутницы жизни…

— Подружка? — удивился Доминик. До него не сразу дошел ее сарказм. — Нет, я предлагаю больше никогда не разлучаться.

— А твоя работа?

— Работа — это работа, а ты — это ты. Честно говоря, мне хочется развести эти вещи. Я люблю и тебя, и свою работу.

— Вечный риск…

— Не хотел тебе говорить, но я был на конференции, когда ты делала доклад. Я видел, что ты любишь свое дело. Я очень рад за тебя… Я тоже люблю свое дело. Думаю, ты поймешь.

Катя бросила на него удивленный взгляд:

— Ты слушал доклад?!

— Да. Правда, я не все понял. Астрофизика — сложная наука. Ты многое должна объяснить мне. Я хочу узнать тайны звездного неба и планет. Мне нравится любоваться тобой, когда в твоих глазах отражаются звезды.

— Милый…

— Помнишь, когда мы в прошлый раз были здесь, я вырезал твое имя на доске трибуны? — спросил Доминик.

— Помню.

— Сегодня я закончил начатое предложение.

Доминик помог ей взобраться на трибуну, и Катя увидела вырезанную им надпись: «Катя + Доминик = ЛЮБОВЬ».

Слезы радости выступили на ее глазах.

— Я так люблю тебя, Катя, — промолвил он. — Моя любовь вечна: она родилась раньше меня и не умрет — теперь я это знаю. Мы никогда не расстанемся. — Доминик опустился на одно колено и протянул Кате обтянутую черным бархатом коробочку: — Ты согласна стать моей женой?

Катя открыла коробочку. Там лежало обручальное кольцо.

— Ты действительно хочешь жениться на мне?

— Да. Скажи, ты согласна выйти за меня замуж?

В небе мелькнул длинный прочерк падающей звезды, и Катя, загадав желание, ответила:

— Да.

 

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.