По дороге в полицейское управление Майкл самым тщательным образом обдумал каждое слово своего заявления. И вот он уже стоит перед окошечком, расположенным сразу за входной дверью.

— Я бы хотел сделать заявление. Меня и троих моих друзей похитили, обманом заманив в машину. Мы подозреваем, что это было предпринято с целью сокрытия преступления! — одним духом выпалил он, обращаясь к дежурной.

— Ты тут, мальчик, не один такой, — равнодушно отозвалась та, не меняя выражения лица. Затем она поправила очки и одарила Майкла строгим взглядом. — Ты можешь обратиться к инспектору Льюису. Второй этаж, комната восемнадцать.

Холодный прием обескуражил Майкла. Он нервно сглотнул — начало не слишком обнадеживающее!

Мальчик медленно поднялся по широкой лестнице, затем прошел по коридору, стены которого были выкрашены в бледно-зеленый цвет. Комната номер восемнадцать оказалась в самом конце. Перед дверью Майкл остановился, несколько раз глубоко вздохнул и только потом постучал. К нему вышел пожилой полицейский.

— Я сейчас занят, подожди немного. Я тебя позову, — сказал он и неожиданно подмигнул Майклу. — Ясно?

— Ясно, — благодарно кивнул тот и присел на скамейку, расположенную между восемнадцатой и семнадцатой комнатами.

Через некоторое время в коридоре показался молодой полицейский. Он явно куда-то спешил, но, увидев Майкла, остановился как вкопанный.

— Вот это да! На ловца и зверь бежит. Надеюсь, ты не подозреваемый?

Майкл похолодел. Это еще что такое?

— Я жду инспектора Льюиса, — робко объяснил он. Но полицейский решительно схватил Майкла за руку и, ободряюще улыбнувшись, потянул его за собой.

— Это всего-то минут на пять. Нам позарез нужен такой вот парнишка, как ты. Ты сделаешь нам колоссальное одолжение!

Отпустив руку Майкла, он отступил на шаг и удовлетворенно кивнул головой. Потом обратился к секретарше, которая как раз в этот момент подходила к комнате номер восемнадцать с пачкой документов в руке.

— Мисс Ёрл, скажите, пожалуйста, Льюису, что я ненадолго похищаю его следующего клиента. Хорошо? Через несколько минут молодой человек будет в его полном распоряжении.

И он повел Майкла прочь от двери кабинета.

"Только человек собрался сделать заявление о своем похищении, как его снова похищают, причем на этот раз — полиция", — пронеслось в голове у Майкла, и он невольно усмехнулся. Хотя на самом деле ему было не до веселья.

Они поднялись по лестнице на третий этаж и вошли в очень большую комнату. В глаза Майклу внезапно ударил прожектор. Мальчика поставили на небольшое возвышение, рядом с четырьмя другими ребятами, внешний вид которых вовсе не вызывал доверия. Все они явно были старше Майкла. Ситуация не была ему совсем уж незнакома: он не раз видел в кино процедуру официального опознания.

Лицо Майкла горело в палящем свете софитов, бьющих прямо в лица мальчишек. Прозвучала команда: "Номер четыре!" — и его сосед слева, длинноволосый парень в кожаном пиджаке, подчеркнуто лениво сделал два шага вперед.

— Нет, это не он, — всмотревшись в него, покачала головой женщина, сидевшая на стуле между двумя полицейскими.

— Номер пять, два шага вперед! — распорядился резкий голос.

"Номер пять? Да это же я!" — сообразил Майкл. И стоило ему сделать вперед первый шаг, как женщина закричала:

— Это он! Это он украл во вторник мой автомобиль! Посадите его в тюрьму!

Это был какой-то кошмар! Несмотря на царившую под лучами прожекторов жару, Майкл покрылся гусиной кожей и побледнел.

— За мной! — скомандовал подошедший к нему полицейский.

Майкл и сам не заметил, как оказался в комнате для допросов. Здесь были запротоколированы его данные, и ему пришлось отвечать на вопросы служащего полиции. При этом второй полицейский печатал на машинке протокол.

Майклу показалось, что он нашел убедительный довод в свою пользу:

— Ну скажите, пришел бы я добровольно в полицию, если бы угнал во вторник автомобиль? — обратился он к сидевшему напротив него мужчине.

— Н-да, мне это тоже показалось необычным. — Полицейский задумчиво пожевал потухший окурок и добавил: — Ну что ж, тогда расскажи мне, где ты был во вторник около восьми вечера? И вспомни несколько свидетелей.

— К сожалению, свидетелей у меня нет. Во вторник до половины девятого я был в нашем бунгало, потом катался на велосипеде. А потом… я проник в чужой дом. — Майкл твердо решил, что бы ни случилось, не упоминать Трех Сыщиков.

Полицейский от неожиданности даже прокусил свой окурок.

— Что еще за глупые шутки?

Его коллега за пишущей машинкой в досаде стукнул кулаком по столу: он сделал опечатку.

— Я залез на виллу Маркелза. И это не шутка. Если хотите, вы можете обвинить меня в этом, но вот к краже автомобиля я не имею ни малейшего отношения, — спокойно продолжал Майкл.

Полицейские ошарашенно переглянулись, а потом дружно воззрились на Майкла.

— Да это же старая песня, — заговорил наконец протоколист. — Много вас тут таких бывает. Держу пари, ты собирался выяснить, что там такое с гробом, украшенным черепами. Точно? И знаешь, если бы за каждого сорванца, занимавшегося этим в последние годы, я получал хотя бы доллар, то был бы сейчас побогаче Маркелза.

— Ну хорошо, — вернулся к допросу другой. — Если ты действительно был во вторник вечером на вилле Маркелза, расскажи, кого ты там видел? В это время там побывали двое грабителей. Ну давай, выкладывай!

Ну вот, так ему и надо! Майкл был так уверен в правдивости своих показаний, что совершенно упустил из виду, что, по свидетельству Эдварда Брекмена, во вторник вечером на вилле Маркелза имела место кража со взломом. И по этому делу полным ходом шло полицейское расследование, вот только преступника пока не схватили. Так что бедняга попал из огня да в полымя, и винить ему за это некого, кроме себя А ведь он специально явился в полицейское управление, чтобы заявить о бессовестном мошенничестве Брекмена и Сьюзен Дворек!

— Честное слово, я был один, — отчаянно стоял он на своем.

— Но, может, ты кого-нибудь заметил? Или слышал какие-то подозрительные звуки?

Ох, как неуютно чувствовал себя Майкл на жестком полицейском стуле… Но он должен был выстоять!

— Нет, я никого не видел. И там было очень тихо. Ни звука ни в доме, ни в парке.

— Надеюсь, твои родители смогут подтвердить сказанное тобой. — И полицейский снял трубку.

Итак, кошмар продолжался. Ну, а о последствиях всего происходящего для Трех Сыщиков Майклу вообще не хотелось думать.

Табличка на воротах виллы Маркелза "Экскурсии отменяются" не помешала Трем Сыщикам проникнуть в дом. Как и прежде, окно в торцовой стене было приоткрыто. По всей видимости, ни Грэди, ни Брекмен пока этого не заметили.

Войдя в холл. Юпитер еще раз спокойно посмотрел на отражение картины в огромном зеркале. Он был уверен в себе. Черепа за его спиной все еще издевательски скалили зубы, но недолго им осталось торжествовать! Пожалуй, пора начинать лить слезы. Для Первого Сыщика тайны плачущего гроба больше не существовало.

Зал с гробом был выписан на картине в мельчайших подробностях. Художник не забыл и портрет старого Джонатана Маркелза, за которым, как было известно ребятам еще со времени их первого посещения виллы, был спрятан один из многих встроенных в стены здания сейфов.

Вот только на картине изображение зала было зеркально перевернуто и вставало на свое место, только если смотреть на отражение картины в зеркале напротив.

— Обратите внимание, — обратился Юпитер к Бобу и Питеру, — что больше всего слез проливает череп, изображенный на картине слева. А на настоящем гробе это относится, наоборот, к правому черепу. И смысл этого предельно прост. Джонатан Маркелз выбрал эту стену для картины вполне осознанно. Именно здесь ее можно рассматривать в расположенном напротив зеркале! И лишь в зеркале гроб вместе с черепами выглядит так, каким мы видим его в действительности..

Боб начинал понимать, в чем дело.

— То есть изображение в зеркале по отношению к картине как бы перевернуто! — блеснул он своей сообразительностью.

— Вот именно! — подтвердил Юпитер. — Как раз в этом-то и весь фокус! — Он снова подошел к зеркалу. — Только тогда, когда смотришь на отражение картины в зеркале, портрет Маркелза со спрятанным за ним сейфом оказывается слева от гроба. Иными словами, мы видим его в том месте комнаты, где он висит и на самом деле. А гобелен на отражении находится справа от гроба, в то время как на картине в этом месте — портрет со спрятанным за ним сейфом.

— Который, к сожалению, пуст, — вставил Боб.

— Верно, — согласился Юпитер. — И тем не менее я совершенно уверен, что здесь зашифрована какая-то информация. Не забудьте, что Джонатан Маркелз всю жизнь — и дома, и на работе — думал над тем, как обезопасить от посягательств воров свои и чужие ценности, иными словами, изобретал всевозможные потайные сейфы. И в конце своей жизни этот человек приказывает повесить в доме картину, озадачивающую внимательного наблюдателя последовательностью изображенных на ней предметов. Таким образом, вполне вероятно, что картина указывает на еще один сейф, местонахождение которого мистер Маркелз сумел сохранить в тайне до самой своей смерти!

— Ив котором хранится разгадка какой-то тайны! — завершил Боб умозаключения Первого Сыщика.

— Именно так, — кивнул Юпитер.

— Лично у меня уже ум за разум заходит, — вздохнул Питер. — Левый череп, правый череп, зеркальное отражение, истинное расположение… С ума можно сойти. Скажите лучше, что же все-таки находится в этом сверхсекретном хранилище? И где оно, наконец, спрятано?

— Я уверен, что оно находится в стене справа от гроба в отлично замаскированном сейфе, — ответил Юпитер. — Как раз на это и указывает картина: на ней справа от гроба изображен портрет Маркелза, а за ним, как нам известно, спрятан сейф. Можно сказать и по-другому — портрет используется в данном случае для абстрактного обозначения понятия "сейф". А из этого следует, что нам пора в зал.

Да-а, чтобы понять ход рассуждений Юпитера, нам с вами придется изрядно поломать голову… Заодно хочу на- помнить, что нам уже как-то продемонстрировали, что находится на самом деле на стене большого зала справа от гроба. Помните, один из молодых Сыщиков уже обследовал однажды это место?

— Это ваш сын? — получасом позже спросил служащий полицейского управления у родителей Майкла. Мистер и миссис Кросс ограничились кивком.

— Не могли бы вы рассказать нам, где был ваш сын во вторник вечером?

— Майкл был дома. Я имею в виду в бунгало, которое мы сняли на время отпуска, — ответил мистер Кросс. — В своей комнате.

— Вы в этом уверены? Может быть, вы заглядывали к нему?

— Нет… пожалуй, нет, — вынуждена была признать миссис Кросс. — Он сам заглянул к нам около восьми, пожелал спокойной ночи.

— Знаете, я еще кое-что вспомнил, — снова включился в разговор мистер Кросс. — Около половины девятого мне показалось, будто с автостоянки доносятся какие-то подозрительные звуки. Но когда я выглянул, автомобиль спокойно стоял на своем месте. Да и вокруг я не заметил ничего подозрительного.

— Это я снимал велосипед с багажника, — виновато признался Майкл.

Служащий посмотрел на часы и покачал головой.

— Ну хорошо, оставим это. Мне уже пора уходить… Значит, мальчик, ты утверждаешь, что уехал из дому около половины девятого. Следовательно, ты никак не мог быть в восемь на Лайберти-стрит, откуда в это время была угнана машина. Но, по твоим словам, ты залез в дом Маркелза. Я уверен, что ты непричастен к краже вазы: ясно, что несовершеннолетний подросток, проводящий в Роки-Бич каникулы вместе с родителями, просто не может быть замешан в таком преступлении. Ведь здесь необходимы длительные приготовления и помощь, по крайней мере, одного сообщника. Должен сказать, что если твои показания соответствуют действительности и ты в самом деле не видел и не слышал в тот вечер ничего необычного, нам придется провести на вилле дополнительное расследование. Не исключено, что в этом случае ты смог бы нам очень помочь… Но в будущем лучше не ввязывайся в подобные рискованные и противозаконные предприятия. Иначе ты можешь когда-нибудь заработать неприятности. — Затем полицейский обратился к родителям Майкла: — Я бы посоветовал вам в дальнейшем больше обращать внимание на своего сына: подростки с такой легкостью попадают в плохие компании… Ну, а теперь можете идти.