– Приехала вот! – толстая тётка в спортивном костюме ввалилась в прихожую, волоча за собой гигантский чемодан на колёсиках.

– Но вы не тётя Маня! – близоруко прищурился доктор Чухин.

– Маня Петрова я, не признал? – тётка прислонила чемодан к стене и нахмурилась. – Практику в Обалакове помнишь?

– А, та Маня, а я из-за двери голос не разобрал, думал, опять родня. Замучили! – Александр Витальевич уставился на мощную фигуру, обтянутую чёрным трико. – Ведь ты ж худенькая была!

– Так почитай десять лет прошло, – укоризненно заметила Маня, – люди меняются.

Доктор поморщился и, поколебавшись, пригласил нежданную гостью на кухню. Он с горечью подумал, что выспаться после ночного дежурства теперь не удастся. Чёрт принёс эту Маню, кто ж мог подумать, что она припрётся спустя столько лет. И нашла же адрес!

– Чем занимаешься? – поинтересовался он, разливая чай и прикидывая, как скоро удастся выпроводить толстуху.

– Белых мышей развожу, – сказала Маня хмуро, – на опыты. Помнишь, ты эксперименты проводил, по рублю их покупал? Думала, разбогатею.

– Да ну эти эксперименты, – махнул рукой Чухин, – бросил я всё, устроился в частную клинику, жить как-то надо.

Маня нахмурилась ещё больше.

– Так не купишь? Мне деньги позарез нужны!

– Манечка, попробуй сдавать их в зоомагазин! – посоветовал доктор.

– Какие у нас в деревне магазины! – буркнула Маня. – На бензин больше потрачу в город возить. Машину опять же гонять.

– Так на рейсовом автобусе всего час, кажется, – вспомнил Александр Витальевич.

– Они любят на переднем сиденье и ещё окно открывают, чтоб с ветерком, – пожаловалась Маня. – В автобус никак нельзя – кусаются.

Доктор искоса взглянул на бывшую любовь. Да уж, шутить она никогда не умела.

– Ничем помочь не могу, – вздохнул Чухин и отставил чашку, – не по адресу ты!

– Когда кому что надо, так адрес не твой, – фыркнула Маня, – совсем не изменился. Хоть бы приехал сына навестить, ан нет, рылом мы не вышли!

Доктор заёрзал на месте. В прихожей вдруг что-то упало, раздался скрип, треск и какое-то шлёпанье и цоканье. В дверь кухни просунулась невероятное существо ростом с немецкую овчарку. Чухин с трудом признал в ней огромную белую мышь.

– Ты свои пузырьки оставил, а я их в дело пустила, зачем добру пропадать, – с вызовом сказала Маня, – укольчики делала. Как-никак медтехникум за плечами. Ветеринар наш сказал, что это побочный эффект!

Мышища тем временем приблизилась, встала на задние конечности и требовательно вытянула переднюю лапу с нежно-розовыми пальцами, на которых неприятно загибались острые когти. Её пасть приоткрылась в мерзкой ухмылке, обнажив острые зубы. Красные глаза вспыхнули и отразились в мозгу доктора аварийными сигналами.

– Алименты просит, – вздохнула Маня, – любит нашего сыночка, сил нет. Животное, а понимает.

Когда Маня, затолкав купюры в бюстгальтер и с трудом запихнув в чемодан недовольно ворчащее чудовище, удалилась из жизни доктора, Чухин полез в бар, дрожащими руками нашарил бутылку и плеснул себе полстакана виски.

Спустя пару часов в дверь снова позвонили. Доктор нервно вздрогнул. Но, очевидно, выпитое залпом спиртное продолжало действовать. Александр Витальевич решительно направился в прихожую и загремел замками.

– Салям, Искандер! – робко прошелестело с лестницы.

– Вы кто? – заморгал Чухин, пытаясь разглядеть нового посетителя, вернее, посетительницу. Маленькая фигурка, с ног до головы закутанная в чёрное, шагнула на порог, на доктора скорбно уставились большие миндалевидные глаза.

– Привет тебе из Сарак-тепе! – глухо донеслось из прикрытого материей рта. – Помнишь, на практике…

Доктор напряг память: огромные звёзды, глинобитные дома, равнодушные овцы, важно вышагивающие по скудной земле верблюды. Да, была там какая-то девушка с длинными чёрными косами.

– Мунаввар? – удивился он.

– Да, да, Мунаввар из ветеринарки, – женщина завозилась под балахоном, – помнишь, как к нам верблюдов лечиться водили?

Она тихо засмеялась, глаза весело сощурились.

– Ты такой смелый был, такой фантазёр!

– Верблюдов, говоришь? – спросил Чухин и вытянул шею. На лестнице было пусто, да и подозрительного багажа рядом с Мунаввар не наблюдалось.

– Не бойся, я давно замужем, в Москве проездом, зашла вот посмотреть, – Мунаввар хихикнула, – чувствую, один ты, до сих пор один. Рубашка мятая, на вешалке пыль… И спросить хотела по поводу тех лекарств. Помнишь, ты оставил? Так такие побочные эффекты выявились! Верблюды в нашем хозяйстве очень…

– А где верблюды? – перебил её Чухин, почуяв недоброе. – Ты им тоже мои укольчики делала?

Мунаввар уставилась на доктора непонимающим взглядом.

– Ты что? Какие укольчики?

– Ты про верблюдов намекнула, – гнул свою линию Чухин, – они у тебя, наверное, ростом с дом, если у Мани мыши – с собаку! Вы что, сговорились с ней?

– Пойду я, – пробормотала Мунаввар. Она подхватила подол платья и, затравленно озираясь, поспешила прочь.

– Господи! – выдохнул Александр Витальевич.

Он хотел кинуться за женщиной и объяснить своё странное поведение, но побоялся, что Мунаввар испугается ещё больше. Нет, пусть лучше считает его психом. И теперь она уж точно не приедет!

Чухин подошёл к окну и отогнул штору. По двору прохаживался золотисто-коричневый упитанный верблюд. Тёмная фигурка выбежала из подъезда. Верблюд поджал ноги и солидно присел на колени. Мунаввар взобралась на него и, устроившись в седле, что-то крикнула. Верблюд расправил пушистые крылья и взмыл в небо.

Мунаввар постепенно успокаивалась. Укольчики! Надо же придумать такое! Ради дурацких экспериментов мучить почём зря бедных животных! Она ласково погладила тёплую шею своего любимца. Жаль, жаль, что Искандер так плох. А ведь она хотела всего-навсего спросить, не даст ли старый знакомый хотя бы пару пузырьков!

Содержимое его склянок, смешанное с бараньим жиром и травками старой Надир-апы, способствовало невиданно густому росту верблюжьей шерсти.