Декорации те же, только на сцене темно и светится лишь круглое окошечко в двери, как совиный глаз. Стол теперь по другую сторону нар.
Явление первое
Б р а т к о в с к и й, один.
Б р а т к о в с к и й (лежит на нарах головой к зрителям; поворачивается, принимая более удобную позу) Спокоен я… ушли сомненья прочь, Свой долг я не оставлю в небреженье И донесу на раменах свой крест…
Какая тишь!.. Лишь за стеною мерно
Стучит-бренчит бессонный часовой…
На сердце тоже тишина и кротость… (Пауза.) Полгода тут я скорчившись лежал, А все же цепь давила и терзала, И странно мне, что я без кандалов:
Так сладко на соломе растянуться,
Как на перине царской… Для меня
Она нежнее пуха! Все тревоги… (Засыпает.) Последние слова произносит сонным голосом. Едва он умолкает, начинается тихая музыка - мелодии народных песен, однако в них порой прорываются и бунтарские ноты; и конце опять тихая музыка, но это - тишина перед бурей.
Она вводит в новую картину.
На задней стене, против зрителя, появляются тучи, они заволакивают стену. Когда тучи расходятся, виден глубокий овраг, укрытый со всех сторон скалами и нависшими деревьями; в глубине чернеет вход в пещеру. Светлая лунная ночь. Действие идет в овраге и в камере - до нар.
Явление второе
Т а с я, одна.
Т а с я (вбегает). Я первая… Еще никого нет!.. Опередила и Остапа…
А тут ли будет сходка?..
Явление третье
Т а с я и С т е п а н Б р а т к о в с к и й.
С т е п а н (тот же узник, только молодой, без бороды, с небольшими усами). И ты здесь, Тася? Одна пришла в такую глушь, ночью? Это безумие!
Т а с я. Я не одна, я с Остапом.
С т е п а н. А где же он?
Т а с я. Пошел проверить, все ли в порядке.
С т е п а н. Но все-таки как ты неосторожна, моя милая: тут собираются мужественные бойцы, а для нежных созданий это дело опасное; женщинам здесь не место!
Т а с я. Когда речь идет о судьбе народа, о родине, то и нежные создания должны отдать свои силы… тут не должно быть ни панн, ни панночек, тут все равны. И все мы готовы положить жизнь на алтарь отчизны! А если еще к этому призывает Степан, то и ад мне не страшен!
С т е п а н. Единственная моя! (Жмет ей руку.)
Явление четвертое
Т е ж е, О с т а п и д р у г и е б у н т а р и.
Со всех сторон бесшумно появляются разные люди - и молодые, и старые; большею частью горожане, простолюдины, кое-где видны и казаки.
С т е п а н. Что, все собрались, братья?
Г о л о с а. Все, все!
С т е п а н. И все свои, верные? Иуды среди вас нет?
Г о л о с а (ближние). Как будто нет.
Г о л о с а (дальние). А кто его знает.
Где-то вдали слышен смех.
С т е п а н. А дозорные поставлены?
О с т а п. Стоят. Я сам обошел.
К т о - т о (вдалеке). Стоят. Ха-ха!!
Все переглянулись. Пауза.
С т е п а н. Ну, братья, вы знаете, для чего мы собрались? До крайности дошло, народ изнемогает в непосильном труде, придавило рабское ярмо ваши шеи, под гнетом гибнет отчизна!
Г о л о с а. Гибнет!
Эхо печально: "Гибнет". Где-то закричала сова. Все вздрогнули.
С т е п а н
Насильник нас до нитки обобрал:
Добро, права, труд, вольности святые;
Как скот, он нас запряг в ярмо, дерет
С рабов своих несчастных по три шкуры…
Да что там шкуры - душу подавай,
Хотел бы он, чтоб отреклись от близких,
От славы стародавней, от отцов,
Честных могил и веры наших предков;
Он требует, чтоб отказались мы
От языка, обычаев и рода,
Чтоб стали все бесправными, как псы,
Напялили чужую, вражью шкуру.
К р е с т ь я и е (большинство)
Да, всюду произвол, насилье, гнет!
Г о р о ж а и е (меньшинство)
Ох, только как ты совладаешь с ними?
О с т а п
На нож должны поднять мы сами нож!
К а з а к и
Нож! Нож!
Крестьяне (одни)
Но сверх ножа нужны и силы,
Иначе вырвут…
К р е с т ь я и е (другие)
Нас же полоснут!..
Крестьяне (третьи)
А где нам взять их?
Горожане (одни)
Если будет горстка,
Раздавят вмиг, а много не собрать…
Г о р о ж а и е (другие)
Вот после этаких забав срезали
Права вконец…
Эхо вдалеке: "Вконец! Вконец! Вконец!"
О с т а п
О том и речь, что малые отряды
Годны лишь для отпора - здесь и там;
Их надо сбить в один кулак могучий!
К а з а к и
Сплотиться надо нам в большую рать!
Сова в лесу: "Го-го!"
К р е с т ь я и е
Всем миром взяться… Правильно!
Г о р о ж а и е
А может,
Уступку сделать кое в чем… Глядишь,
И у врага мы выторгуем малость…
С т е п а н (всплеснув руками)
Да чем еще нам поступаться, чем?
Всем, кажется, уже мы поступились:
Мы отдали наследие отцов,
Паны забрали землю, нажитое
Кровавыми мозолями добро,
И вольности, и труд, и силу нашу,
Так чем еще, скажите, бить челом?
Отдать детей собакам на съеденье?
Сестер и жен псам бросить на позор?
Или швырнуть и душу на потеху?
Да хоть бы все мы отдали дотла,
Хотя б им под ноги легли, - что толку?
Не знает к слабым милости палач;
Лишь силой можем вырвать мы свободу,
Вернуть права и жизнь отвоевать…
Так повелось и будет так вовеки!
Г о л о с а (сперва одиночные, а затем общим хором) Да! Правда! Да!.. Волков встречай колом…
Лежачего бьет и татарин… Встанем!!
На сцене темнеет, вдали слышны глухие раскаты грома.
С т е п а н Есть, братья, нужды, свойственные всем - И людям, и скотине бессловесной, - Уж так велит и шкура, и нутро.
Кому милы нагайки, и неволя,
И холод злой, и голод, и огонь,
И тяжкая работа на злодеев?!
То знает даже подъяремный вол.
А есть права, что выше нужд вседневных, - Права души, всем людям божий дар И каждому народу дар особый, Так можно ль нам не соблюдать души, Когда в ней воплотился образ божий?
Его запачкать - значит зверем стать,
Нет, хуже зверя… Враг того и хочет!
Г о л о с а
Не быть тому! Души не продадим!
Скорей костьми мы ляжем за святыню!
К о е - к т о и з г о р о ж а н
Лечь ляжем, только не добудем прав,
Ведь у врага бесчисленные силы.
К р е с т ь я и е (большинство)
Вам страшно, да? Вас мучает корысть?!
За сладкий кус готовы на измену?
Нет, коли гибнуть, так уж гибнуть всем!
О с т а п
Или добыть себе права и волю,
Иль всем конец!
С т е п а н
Страшней всего позор!
Какая жизнь в ярме, под батогами?
Г о л о с а
Бери ножи! А вожаком - Степан!
В с е
Степан! Степан!
Что-то завыло. Молния. Гром. В лесу раздался хохот.
С т е п а н Клянусь вам, братья, что ни блеск сокровищ, Ни страстных чувств неукротимый пыл, Ни дружба, ни любовь к родным и близким, Ни страх угроз или смертельных мук Меня свернуть с дороги не заставят, Изменою души не осквернят!
Клянусь отдать я жизнь свою за благо
Ограбленных, обиженных людей!
В с е
На веки вечные Степану слава!
С т е п а н
И вы клянитесь!
В с е (вынимают ножи)
Острым сим ножом!
Иль мы погибнем, или сгинет ворог!
Изменника пусть покарает нож!
Клянемся все!
С т е п а н (вынимает нож)
За волю, за свободу!
Сильный удар грома, молния. Все содрогнулись.
Г о л о с а (из лесу)
Нас обошли! Спасайся, кто может!
Все бросились в разные стороны, исчезли. Степан и Тася тоже побежали вслед за остальными, но скалы и деревья преграждают им путь. Жесты отчаяния.
Кромешная тьма; ее прорезают только молнии да черный зев пещеры начинает светиться.
С т е п а н
В ловушке! А! Поймают нас!
Т а с я
Ну что же!
С тобой, вдвоем - не страшно умирать!
С т е п а н
Дай руку!
Т а с я
Вот она! На жизнь и на смерть!
Страшные раскаты грома, молния; из глубины пещеры вырывается пламя, и в нем появляется ч у д и щ е.
Явление пятое
Музыка сопровождает появление чудища; за сценой поет хор басов, будто воет само чудище.
Ч у д и щ е
Я - злато;
Отрада -
Мой сладостный звон;
И волю,
И долю,
Все, все купит он!
Я - сила;
Могила -
Свобода твоя;
Навек Человеку
Закон бытия!
Я - власть,
И все пасть
Предо мною спешит;
Ярмо и
Побои -
Мой скипетр и щит!
Огонь
Вдохновенья,
Победы наук
Мне - сил упроченье,
Вам - тысячи мук!
Гром - и все пропадает; снова стена и дверь. Последний куплет повторяется еще раз после исчезновения чудища.
Явление шестое
Б р а т к о в с к и й, один.
Б р а т к о в с к и й
Что это?.. Сон?.. Иль наяву я видел?
Вновь прошлое вернулось?.. Нет, тюрьма…
И ночь, и мрак… а вон глазок совиный…
Какой зловещий мне приснился сон!
Бррр! Чудище! Князь мира - злая сила,
Она все губит… Так неужто свет,
Любовь, наука, братская сплоченность
Безумной силе путь не преградят,
Что придавила разум и свободу
И грабит счастье у простых людей?
Не может быть, нет, быть того не может!..
Есть правда там! (Указывает на небо.)
Да, верю я творцу!
Бог землю сотворил не на глумленье,
Не на потребу алчным палачам,
А на добро и счастье всем живущим…
Приидет день, ты бедных защитишь
И озверевшую прогонишь нечисть, -
Тогда настанет царствие твое! (Замер в благоговейной позе.) Ах, и она, моя звезда, голубка, Как будто тут была; еще звенит В сыром подвале серебристый голос, И чудится пожатье теплых рук.
Ох, здесь ты, здесь! И утром я увижу
Тебя, моя бесценная краса…
Как по тебе тоскую я смертельно!
Когда б скорее эта ночь прошла!
Явление седьмое
Б р а т к о в с к и й, к с е н д з и с т о р о ж.
Сторож входит со свечой, ставит ее на стол; за ним - ксендз.
С т о р о ж (В сторону)
Несчастный, ох! (Уходит.)
к с е н д з
Господь с тобою! Мир!
Еще не спишь?
Б р а т к о в с к и й
Нет, отче преподобный.
Чем заслужил?..
к с е н д з
Что я сюда пришел?
Тем, что и ты несчастный узник…
Б р а т к о в с к и й
Я же
Для вас схизмат?
к с е н д з
Перед святым отцом
Мы все равны, нет верных и заблудших.
Б р а т к о в с к и й
Заблудшим счесть себя я не могу.
И ваша милость зря потратит время,
Когда меня задумали вернуть
В великопанской веры лоно.
к с е н д з
Знаю,
Ты просвещенных держишься идей
И разделяешь Соция ученье,
Что отвергает ярый фанатизм
И к миролюбию зовет народы.
Б р а т к о в с к и й
Да, наш псалом - все веры уважать,
Не запрягать в ярмо живую душу,
Не подавлять насильем ум чужой,
Народа не лишать его свободы,
Из брата не творить себе раба…
к с е н д з
А коль, мой сын, ты признаешь все веры,
Так ту прими, что всех других сильней,
Она тебя избавит от напасти
И даст возможность делать всем добро,
Свои заветные мечты исполнить,
В семье любимой счастье обрести,
Жить в радости…
Б р а т к о в с к и й
Не искушай, пан отче…
Костел - противник всех моих основ
И возвещать вовек их не позволит;
И чем прельстительней твои слова,
Тем вызывают больше отвращенья;
Как я чужие убежденья чту,
Так и своих держусь неколебимо:
Не продаю я их и не продам
Своих святынь за все богатства мира!
к с е н д з
Какая здесь продажа, если ты
Поступишься ничтожным ради ближних?
В борьбе с врагом-насильником не честь,
А ум решать обязан…
Б р а т к о в с к и й
Я согласен:
Все для друзей - и сердца стук, и жизнь!
Готов за них себя отдать я в жертву,
Но для себя - не отступлю на шаг!
к с е н д з
Стой, погоди, и мой совет послушай.
Я знал тебя и раньше и ценю
Твоей души достоинства большие,
Ты веришь в пресвятую правду, сын,
Но правдой ведь одной не одолеешь
Панов, погрязших в самовластье, лжи, -
Со злом бороться надо тайно, хитро,
Не брезгуя любым оружьем, чтоб
В конце концов своей достигнуть цели.
Победа - вот в чем высший смысл борьбы!
Католик я и с виду - раб покорный,
Но деспотии я не признаю;
Я жажду прав верховных и свободы
Для разума, для сердца, для души;
Но я кричать на стогнищах не стану,
Не то меня и проповедь мою
Раздавят вмиг, - еще сильна держава!
Надежным лишь откроюсь и тайком,
Чтоб мысль моя по свету шла тихонько…
Ты раньше срока поднял шум, мой сын,
И промах твой тебе исправить надо. (Пауза.) Хоть здесь я по велению властей, Но я пришел с открытым, теплым сердцем, Клянусь душой, - хоть верь мне, хоть не верь!
Не для себя уступишь ты, - для ближних:
Без пастыря все стадо пропадет…
Спаси себя, других спасешь ты этим!
Б р а т к о в с к и й
Зачем же им изменник-поводырь?
Ведь попранное братство распадется,
Когда сам гетман знамя осквернит.
Но ты скажи по правде, отче милый:
Лишь за измену мне даруют жизнь,
А не предам, ждет смерть меня?
к с е н д з
Не знаю…
Как будто отпустить тебя хотят,
Но я на их не полагаюсь слово,
В борьбе ведь слово чести - звук пустой, И все слова - подделка и притворство.
Здесь - кто кого! И цель одна у всех -
Врага убить и растоптать пятою!
Жизнь сохранить они тебе сулят,
Чтобы всего тебя купить за это,
Они считают, что лишь ты один
Простой народ прибрать к рукам сумеешь.
Уверен я, что за тобою вслед
Отпустят и товарищей на волю;
Держава хочет вас к себе привлечь,
А не казнить. Ведь казнь порою может
Внести смятенье, возбудить умы…
А веру ты… на время…
Б р а т к о в с к и й
Мудрый отче,
Ты истину великую изрек,
Что возбуждает казнь умы к восстанью.
к с е н д з
Но вместе и лишает лучших сил.
С тобой, мой сын, я говорю открыто,
Одно расположенье и любовь
Заставили меня к тебе спуститься.
Не в вере дело: власти все равно,
Каким крестом себя ты осеняешь;
Но для нее покорность дорога,
Держава послушанье ценит…
Б р а т к о в с к и й
Мало:
Унизить власти хочется меня,
В прах обратить мои все убежденья,
Охаять величавый наш псалом
И очернить облыжно нашу правду!
к с е н д з
Но ведь за то - освобожденье, жизнь,
Таким добром распорядиться можно…
А с властью рассчитался б рубль за рубль:
Уж если действует она насильем,
Так и ее поймал бы на крючок.
Б р а т к о в с к и й
И ты бы мне, достопочтенный отче,
Советовал…
к с е н д з
Да, притворись, а дальше… путь открыт,
Б р а т к о в с к и й (с усмешкой)
Вот, вот, мне то же говорил и сторож…
к с е н д з
Они тебе все, все дадут, - клянусь!
Подумай! Лишь бы из тюрьмы за двери!
Там ждут тебя жена, малютка-сын…
А казнь твоя какой им будет мукой!..
Б р а т к о в с к и й
Жена! Дитя!.. Опять в груди горит! (Схватился за сердце, встал и начал ходить.) Как тяжело… как сердцу жалко милых!
Что станется тут с ними без меня?
В моих руках их и мое спасенье… (Останавливается.) Ах, как манят соблазны бытия! (Ломает руки.) Мне сушит мозг неистовое пламя…
Слабеют силы… (Пауза. Лицо узника выражает тяжелую муку. Он принял решение; быстро подходит к ксендзу.) Нет, уж лучше смерть, Чем жизнь с пятном проделки недостойной:
Я радости бесчестьем не куплю!
Неправдой не послужишь делу правды,
Обман пойдет на пользу только лжи,
А ложь - есть князь раздоров и насилья,
Что весь народ запряг в одно ярмо,
И ум, и руки заковал в оковы,
Свободный дух унизил…
к с е н д з
Милый сын!
Светла твоя душа и сердце чисто;
Святой огонь любви питает их -
Нетленное даренье бога славы…
Так береги ж бесценный сей сосуд,
Ведь в нем лежат сокровища владыки!
Слепые, ненасытные враги,
Они не пощадят его!
Б р а т к о в с к и й
Отец мой!
За правду гибель - правды торжество,
Высоких дум над темнотой победа!
к с е н д з
О милый сын, ты одолел меня,
Перед твоим величьем преклоняюсь…
Я не могу лукавить: да, борец
За грешный мир, наш пресвятой учитель
Понес на крест за нас свою любовь!
Б р а т к о в с к и й
Твои слова елеем мастят раны,
Смягчают сердце…
к с е н д з (с жаром)
Нет, ты не умрешь!
Иду молить… На бога уповаю!
До глубины ты сердце мне потряс…
Как жаль тебя!.. Как я… родное чадо,
Тебя люблю!.. Поверь - желал добра!
Б р а т к о в с к и й
О, верю я! (Бросается к нему, целует руку.) к с е н д з (обнимает его).
Друг милый и любимый!
Храни тебя заступник наш господь,
Укрой от бед своей небесной ризой!
Ох, как сильна безмерная любовь!
Когда б она всем миром овладела
И веры все наполнила собой, -
Какое счастье расцвело б на свете!..
Благослови ж страдальца, всеблагий!
Заключенный становится на колени.
Ты сердце укрепи ему и душу
Прими в обитель горнюю свою!
Мужайся! Я иду… спасу… Надейся!
Б р а т к о в с к и й
Отец мой… мой единый…
к с е н д з (взволнованный до слез, показывает на небо) Бог един! (Выходит.) С т о р о ж забирает свечу и быстро захлопывает дверь.
Явление восьмое
Б р а т к о в с к и й, один.
Б р а т к о в с к и й (после паузы)
Конец всему, нет к прошлому возврата:
Что суждено, пускай свершится… Рад,
Что одолел себя и все соблазны…
Ах, всё уже!.. (Пауза.)
Смерть впереди… Ну, что ж,
Лукавят те, что волю обещают… (Прошелся шатаясь и сел у стола, на котором стоит бутылка с вином.) Все силы кто-то отнял у меня, И голова окутана туманом…
А! Вот вино… Допью и подкреплюсь,
И лягу, сном забудусь до рассвета… (Ложится.) А ксендз каков!.. Хотел меня спасти…
Таких ксендзов я не встречал… Спокойно
Ему доверюсь… Ох, как тело все
Свинцом налито. Да уж хватит, хватит
Тревожиться… Пускай бы ночь прошла, -
Еще судьба нам улыбнется… Верю… (Тихо засыпает.) Музыкальное вступление.
Явление девятое
Снова появляются на задней стене тучи; стена исчезает, и вместо нее возникает другая картина: небольшая, но чисто убранная комната вроде спальни: кровать, рядом с ней колыбель, много книг, рукоделие; все имеет опрятный, привлекательный вид.
Т а с я, одна.
Т а с я - м а т ь (качает ребенка и поет) Спи, сыночек милый!
Явление десятое
Т е ж е и С т е п а н.
С т е п а н (входит)
Голубка, тихая моя воркунья!
Устал, хотел все кончить поскорей… (Обнимает ее.) Чтоб с вами здесь, в моем раю, забыться…
Т а с я (обнимает его)
Ты трудишься сверх сил, мой дорогой,
Поберегись, недолго надорваться. (Ластится к нему.) С т е п а н Еще послужат, - молодые…
Т а с я
Ох,
А как сдадут, - беда нас одолеет…
С т е п а н
Пусть спит она и носа не сует,
Пока над нашим кровом светит солнце…
Ну, как сынок?
Т а с я
Он улыбнулся, глянь, -
Небесный сад ему, должно быть, снится.
С т е п а н
Он улыбнулся! Парень хоть куда!
Дай на руки возьму я… (Оборачивается к колыбели.) Т а с я (делает предупреждающий жест) Жаль, разбудишь.
Не выспался; пусть лучше он поспит,
Чтоб стал здоровым, сильным и красивым…
С т е п а н
Пускай, пускай; я погляжу и так. (Заглядывает в колыбельку.) Мой миленький!.. Ой, трудно удержаться, Чтоб не коснуться поцелуем губ, Не ущипнуть за беленькие щечки, Не приласкать…
Т а с я (целует Степана)
Любимый, дорогой!
Ну, посмотри - твое лицо ведь это:
И нос такой, и губки, и глаза,
И весь овал… и самая улыбка
Твоя, твоя! За то его люблю
Еще сильней; когда тебя здесь нету,
Я на малютку милого гляжу,
В его чертах - твои черты я вижу.
Черты родного мужа моего! (Обнимает.)
С т е п а н
Единственная! Счастье!
Т а с я (спохватившись)
Вот так счастье!
Трещу, трещу, а мне и невдомек,
Что муж сидит измученный, голодный,
Не ужинал…
С т е п а н
Не беспокойся, мне
И есть не хочется, я все глядел бы
На вас…
Т а с я (хлопочет по хозяйству)
Ха-ха! Соскучился б, небось!
Не думай, что совсем я не хозяйка:
Все у меня готово, я теперь
Одна справляюсь с домом, без служанок.
Что? Удивлен?
С т е п а н (снимает кафтан)
О милая моя!
Но жаль мне рук, испортят их мозоли…
Т а с я
Не жалко, нет, так надобно; мертвы
Слова без дел, а мы должны с народом
В труде сравняться. Ведь такой пример
Всех привлечет, и наша мысль о братстве
Распространится…
С т е п а н
Умница моя!
Перед твоей я преклоняюсь силой:
Ты встала выше родовых начал!
Т а с я
Да не хвали ты, перехвалишь.
С т е п а н
Где там!
Т ас я (шутливо)
А все-таки ты брезгуешь, мой друг…
Рукам моим и вкусу ты не веришь…
А я и мед сварила…
С т е п а н
Ну, давай
Попробуем!..
Т а с я (подает на подносе)
Но только не сердиться.
Коль будет плох!
С т е п а н (смеется)
Я беспощаден…
Т а с я (наливает кубок)
Ой?!
Ну, пробуй… Пей! (Ставит кубок.)
С т е п а н (пьет)
Нектар небесный! Чудо!
С тобою - рай!
Т а с я (весело)
Как рада я!
С т е п а н
А я,
И сам не знаю как! Безмерно! (Вдруг обнимает жену.) Т а с я Что ты?
Перепугал! (Целует его.)
Так вот тебе! (Подливает.)
Ну, пей!
Нам бог такое дал большое счастье,
Что даже страшно мне…
С т е п а н
Не сломится!
Т а с я (любуется мужем. Пауза)
А дело наше как?
С т е п а н
Растет, растет и тьму одолевает.
Проснулось чувство гордости в рабах;
Пусть только знак подаст Палий, немедля
И мы начнем священную борьбу.
Т а с я
Когда б скорее!
С т е п а н
Обождать придется,
Пока рассвет наступит.
Т а с я
Разве нам
Насильники дадут его дождаться?
С т е п а н
Э, спят они; для них мы только скот,
Бессильный, жалкий… Преданные делу
Товарищи собрались вкруг меня,
Нести в народ готовы слово правды
И силы обездоленных крепить.
Т а с я
О, ты всему и голова, и сердце,
Мое ты счастье, гордость ты моя!
Как я люблю тебя, как преклоняюсь
Пред чистым светочем твоей души!
С т е п а н (обнимает ее)
Мое сокровище, твоя поддержка - сила!
Т а с я
Постой, проснулось, кажется, дитя. (Подбегает к колыбели.) С т е п а н (за нею) Смеется? Дай-ка парня! На колено Верхом посадим…
Т а с я (склонилась над колыбелью)
Погоди! Сейчас
Управлюсь с ним… О, гуси-потягуси!
Явление одиннадцатое
Т е ж е и О с т а п.
О с т а п (вбегает)
Стряслась беда: забрали пятерых…
Все ждут тебя… хотят совет услышать:
Бежать ли нам, скрываться по углам,
Иль на злодеев двинуться?
С т е п а н (с минуту стоит ошеломленный) Как сразу Мой светлый день затмился, сорвалась Невесть откуда бешеная буря, Грозит смести…
О с т а п
Так лучше подождать, -
Мы победить врага сейчас не в силах!..
С т е п а н
А тех, что брошены уже в тюрьму,
Оставить там на гибель?
О с т а п
Что ж мы можем?
С т е п а н
А дело наше? В грязь его втоптать?
О с т а п
На время лишь… покуда семьи…
С т е п а н (горячо)
Стыдно
Себя спасать, когда судьба борцов
Решается - борцов и братьев наших!
Т а с я
Да, милый мой! Не ведать счастья нам,
Когда в неволе гибнут наши братья…
Ты всех будил, так стань же во главе
И делай так, как долг повелевает.
С т е п а н
В твоих очах горит огонь святой,
В твоих устах - пророческое слово…
Иду!.. Прощай!.. Но как же вы одни
Останетесь средь этой страшной бури?
Ох, замирает сердце… Стынет кровь…
Кто защитит вас?
Т а с я
Тот, кто правит миром!
Ему я поручу свое дитя.
Сама ж пойду, с тобою оплечь стану…
С т е п а н
Любимая!
О с т а п
Орлица наша!
С т е п а н
Ты
Мне помогла расправить крылья, чую
Вновь силу я…
Т а с я
На бога уповай,
Не плачь о нас: одна семья мы ныне,
Поруганная, скорбная семья!
О с т а п
Сюда идут… Я слышу лязг оружья…
Враги!
С т е п а н
Вперед! Мы встретим грудью их!
Сразу темнеет, картина исчезает; музыка, которая началась чуть раньше, полна тревоги; бьет барабан; кажется, что раздаются крики и стоны; в той же тональности музыка продолжается и во время монолога Степана; он уже успел незаметно лечь на нары.
Явление двенадцатое
Б р а т к о в с к и й, один.
Б р а т к о в с к и й (вскакивает с нар, не проснувшись, как бы в забытьи, в кошмаре). Держи!.. Держи дверь!.. Ломают… Ой, упала!..
Стойте! (Мечется по камере.) Там ребенок!.. Собаки вы, басурманы! На одного?.. А ее за что? Бога ради! Не троньте!.. Меня… я виноват… Ай! За косу тащат!.. Спасите!.. О косяк голова ее ударилась… Звери… Кровь… Не могу… Ох, смерть! (В конце монолога натыкается на нары, падает головой от зрителя и стонет; потом постепенно затихает.) Музыка тоже из бурной переходит в возвышенно-гармоническую и сопровождает монолог матери Степана до появления коменданта.
Явление тринадцатое
Появляется как бы на облаке фигура матери узника. Она сходит с облака, подходит к сыну, кладет ему руку на лоб.
М а т ь (под музыку)
Настал твой час, мой мальчик дорогой,
И сразу позабудешь ты все муки;
Все отдал до конца на подвиг свой
И натрудил мозолистые руки…
Так отдохни и дай покой челу
У материнского родного лона;
Оно и там оплот и оборона,
Где богу ангелы поют хвалу,
Усни ж, усни, исчезнут злые муки,
Тебя я буду нежить и баюкать.
Не сетуй, что утех ты мало знал,
Что раньше срока жизнь твоя сломалась, - Забвенья сладкий выпьешь ты фиал, Не запятнавши чести и на малость.
Не сетуй, что твои промчались дни
Полоской света искрометно-алой:
Твоя любовь вдохнула дух в усталых,
А смерть сплотит всех, кто тебе сродни,
Поднимет знамя братства и свободы…
Усни, забудь и горе, и невзгоды.
Облака расходятся, и открываются чудесные глубины рая.
Дитя мое, любимый мальчик мой!
Ты все свершил, что мог, что было в силах.
Тебя в чертог надзвездный, зоряной
На облаке я вознесу, мой милый…
И с тех высот, куда мы полетим,
Следить мы будем за земною далью,
Болеть друзей вседневною печалью,
Желать добра и лучшей доли им…
Ты не щадил себя, спасая братьев,
Приди ж к родимой матери в объятья!
Барабан - и все исчезает; снова стена тюремной камеры. В окне еще раньше забрезжило, а теперь загорелся первый луч.
Явление четырнадцатое
Б р а т к о в с к и й, К о м е н д а н т, к с е н д з, с т о р о ж и д в о е ч а с о в ы х.
С т о р о ж (входит)
Как тихо спит! (Отворачивается плача.) Комендант остановился в нерешительности; часовые - у двери; за дверью видны фигуры двух палачей. Внезапный гром барабанов.
Б р а т к о в с к и й (вскакивает)
Зарю играют? Утро?!
к с е н д з
Мужайся! (Показывает на небо.)
Там лишь милосердный суд,
А здесь, мой сын, жестоких не умолишь!
К о м е н д а н т
Ждут палачи! Готовься!..
Б р а т к о в с к и й (прижимает евангелие к груди) Боже мой! (Окаменел.) В дверь с нечеловеческим воплем врывается Т а с я и припадает к ногам узника.
Занавес
Комментарии
Социане - последователи итальянского богослова XVI в. Фаустуса Социнуса, отрицавшешго божественное происхождение Христа и некоторые другие догмы христианства.
Палий, Самусь, Искра - руководители казацко-крестьянских восстаний конца XVII - начала XVIII в. против польской шляхты.
Вернуться