Глава 33
Окрестности цитадели клана Красных Драконов. Желудь -- поселение племени Белки (под контролем человеко-орочей банды).
Восемнадцать дней спустя после окончания операции Серебряные горы.
Два часа до рассвета.
--
Скорей бы смена, - подумал полуорк и, похмельно вздохнув, смачно харкнул вниз со стены частокола. Вчерашнее вино и много жирного мяса в животе тянули его в сон, но яркие и главное свежие воспоминания о кулаках главаря и подкованных железом сапогах его ближайших подручников помогали полуорку не уснуть. Резко заболело ребро и прореха на месте двух отсутствующих зубов, караульный снова харкнул вниз в непроглядную тьму и решил отлить туда же. Полуорк привычно вставил копье между двух заостренных бревен частокола, развязал завязки штанов и, почувствовав как уходит тяжесть, прикрыл на секунду глаза, наслаждаясь прохладой на лице и хоть каким-то, пусть и временным облегчением.
Невысокая тень скользнула к расслабившемуся караульному со спины и как будто его обняла крепко, нежно, до конца, а когда обмякший орк закончил ссать, заботливо опустила его на помост, не звякнув железными пластинами его доспеха и не потревожив копье. В этот самый момент по всей окружавшей поселение стене творилась похожая картина: такие же тени вовсю ''обнимались'' с немногими караульными, а в небольшой сторожке у ворот слышалась возня.
Начальник ночной стражи -- старый битый жизнью орк не дал зарезать себя как барана, и Хайлириен вытер кровь с разбитых босой пяткой губ. Шустрый орк был уже мертв, хотя и и пытался дрыгаться. Бесполезно. Руки орка крепко держали двое воров, а горло перехватила удавка Карамельки. Орк был силен как бык, но сплетенная из многих мифриловых нитей удавка все сильнее врезалась ему в плоть, перерезая не только кожу, сосуды и мышцы, но и в конце концов даже кость -- Карамелька не уследила, и об пол глухо стукнулась голова, а тело упрямого и живучего орка, дернувшись в последний раз, затихло.
Всего несколько наполненных тихой смертью коротких секунд и все -- стена в руках бесшумных теней, так же как и ворота с наблюдательной вышкой, на которой все также сидел наблюдатель, но с украшением в виде стрелы в глазу.
Старший над тенями Альдарон скинул капюшон с головы и, вдохнув ночной воздух полной грудью, огляделся по сторонам: спокойно спящее поселение, чистая стена-частокол и не заметные тени, видимые только ему и то лишь потому, что он знал куда смотреть и что искать. Вор-маг послал несколько теней вперед и вниз в глубины поселения, а остальные вместе с ним заняли позицию на захваченной стене и, сбросив несколько веревок на внешнюю сторону частокола, застыли в напряженном ожидании. Долго ждать им не пришлось и вскоре вверх лезли уже другие, пахнущие лесом тени с большими луками за спиной. Вновь считанные секунды и рейнджеры сменили воров на стене, воры скользнули по стопам своих уже канувших в глубинах поселения коллег, а по резко заскрипевшим веревкам уже вовсю карабкались маги и обремененные доспехами воины. Опять три-пять секунд и третья волна уже наверху -- ворота все так же оставались закрыты, и пялился в темноту единственным мертвым глазом часовой на наблюдательной вышке.
Рейнджеры и маги остались на стене, а воины устремились вслед за убийцами и ворами, несмотря на доспехи почти так же тихо проникая во дворы и занимая позиции рядом с указанными коллегами-тенями дверьми. Ни одна собака не облаяла чужаков, не всхрапнула ни одна лошадь, и даже варг, единственный принадлежавший главарю банды варг, лишь беспокойно заворочался во сне, но так и не смог сбросить похожее скорее на обморок чем на сон забытье -- даже мыши в подвалах уснули, после того как сильнейший друид клана сотворил заклинание Долгий Сон.
Минута и Альдарон дает слышимый лишь игрокам клана приказ -- тени и воины стремительно врываются внутрь домов и по всему поселению слышится глухой шум: звуки тупых ударов, когда сталь пробивает плоть и утыкается в дерево лавок ; хрип людей и орков, из чьих перерезанных глоток хлещет кровь; стоны и шум упавших на пол тел и перевернутой мебели; редкие вскрики тех, кто перед смертью все же проснулся и не желал умирать; еще более редкие звуки борьбы тех, кто не только проснулся, но и успел побороться за жизнь.
Распахнулась дверь и сквозь порог вывалился зажимавший горло рукой орк, вывалился и пополз, подтягиваясь одной рукой и пытаясь оттолкнуться ногами -- две пары рук схватили его за ноги и втянули обратно, оставив вырванные когти его вцепившийся руки на косяке, дверь закрылась...
Голый по пояс разбойник-человек ласточкой вылетел из разбитого собственным телом окна, ловко приземлился на порезанные слюдой руки и перекатившись вскочил -- Альдарон лично вспорол его от подбородка до яиц или вернее от яиц до подборотка, хотя молодому разбойнику было все равно сверху или снизу выпотрошил его безжалостный враг.
Трое беглецов в одних набедренных повязках попытались сбежать: одного снял рейнджер стрелой, другого -- маг ледяным копьем, а третий, самый ''везучий'', сумел спрыгнуть во тьму за частоколом и... его встретил питомиц-гепард, лишь на секунду опередив нескольких разочарованно взрыкнувших собратьев-петов.
--
Ну? - Хугин требовательно уставился на Айнона. Друид нахмурил лоб и еще раз провел рукой над скулящим во сне варгом, ездовым зверем уже покойного главаря, а затем отрицательно мотнул головой и вышел из стойла на 10 лошадей, где с комфортом жил всего один зверь. Впрочем больше не жил -- свист топора и огромная волчья голова отделилась от тела, успела оскалиться в последний раз и навеки застыла в такой гримасе.
Белки этого поселения долго находились под властью бандитов и успели привыкнуть ко всему, однако новая напасть показалась им гораздо страшней чем жестокие, но привычные бандиты -- полусонные жители селения теснее прижимали к себе плачущих детей, с ужасом, но в тоже время покорно ожидая когда возьмутся за них. Но вот наступило утро, и оказалось жуткие тени-чужаки не тронули никого из них: не изнасиловали женщин, не избили мужчин и не забрали часть детей, как обычно всегда бывало когда новая банда прогоняла старую и занимала ее место, вместо этого жуткие пришельцы, переговорив о чем-то со старейшиной, ушли, так и не тронув никого из Белок, и оставили всю собранную дань-еду им.
Скучная Заводь -- самое большое поселение племени Белок на два месяца пути вокруг, место компактного и не добровольного проживания восьми кланов (находится под контролем человеко-орочей банды).
Рассвет.
Давно нуждавшиеся в ремонте ворота со страшным, способным разбудить даже мертвеца скрипом открылись и выпустили наружу не по-бабски молчаливую толпу в полторы сотни женщин. Женщины вышли не одни, а в сопровождении десятка вооруженных мужчин, что вроде как должны были их охранять, но глядя на лица женщин легко можно было догадаться, что свою стражу они боятся больше, чем то, от чего те должны были их беречь. Сопровождающие тоже смотрели на женщин без особой любви, не так как смотрят на тех, кого нужно охранять, а как хищники на свою законную добычу. Тем не менее всем нужна была вода, и женщины привычной дорогой направились вниз к реке. Хотя нет, не к реке, а скорее к большому ручью, что лишь во времена весеннего половодья становился похож на реку, а в самые жаркие летние дни и вовсе пересыхал. Но даже когда ручей был полон, неестественно огромному поселению все равно не хватало воды, и если напиться жители еще могли, то огороды, один из двух основных источников пищи, хирели день ото дня. Восьми многолюдным кланам было тесно в одном месте и не только из-за воды -- слишком много охотников распугали и выбили всю дичь на много дней пути, тем самым оставив себя и свои семьи без мяса, последнее время не хватало даже бандитам, что жили за их счет. Верховодивший в этой банде орк давно понял, так не может долго продолжаться, но и распустить кланы Белок по их прежним поселениям не мог -- вероятность того что все оставшиеся под его жестокой, даже по меркам бандитов властью Белки сбегут была почти 100%-ой. Главарь злился на себя, на Белок и на судьбу и топил горе в вине, но упрямо продолжал удерживать данников на одном месте, а жизнь в переполненном поселении постепенно превращалась в ад: болезни, голод, побои чувствующих настроение вожака бандитов. И тем не менее пока еще все шло своим чередом: нужно было пить, поливать хилые огороды, мыть детей и готовить еду, так что женщины как всегда, каждое утро шли к ручью за водой, разумеется под присмотром нескольких бандитов.
Сегодняшний день не отличался от прочих, разве что теплый, но удивительно густой туман молочного цвета скрыл под собой подножье холма, на котором и располагалось окруженное куцым частоколом поселение, и поэтому тем кто шел за водой пришлось нырнуть в густой туман как в море.
Охранники-бандиты насторожились -- самая подходящая погодка для побега. Удары тупых концов копий заставили женщин держаться плотней. Впрочем опаска вскоре прошла, все было как обычно: женщины наполняли кувшины и негромко переговаривались меж собой, стараясь не обратить на себя внимание обычно собиравших ОСОБУЮ дань у воды хозяев-бандитов. Боялись они не зря -- совсем скоро бандиты забыли о своих страхах и увели двух женщин за кусты, там началось то, что происходило каждый день и чего ни одна из женщин поселения не могла избежать.
Бородатый и волосатый как орангутанг бандит-человек старался изо всех сил и злился -- у него не получалось отпороть покорную женщину в зад: сучка не желала ему помочь, даже когда он в раздражении несколько раз врезал ей кулаком по спине и выдрал клок волос из головы. Злился еще и от того, что его позор видел занимавшийся тем же самым дружок. Вот у кого все было как надо -- баба стонала под ним, а он вместо того чтобы получать удовольствие, комментировал каждый промах товарища. Бородатый не мог опозориться и отступить у него на глазах, так что упрямо старался, вбивая свой член между тощих ягодиц, страдая от насмешек товарища и мечтая добраться до топора, чтобы обухом, а не кулаком вбить в неумелую сучку немного ума. Топор был далеко, а вот нож близко (бандит не расставался с ним даже во сне), и когда его уже вялый член в очередной раз выскочил наружу, он не утерпел, схватился за рукоять, нарезать черную от побоев кожу на ремни.
Но сегодня явно был не его день -- воспользоваться ножом бородатый не успел: почувствовал чей-то взгляд, поднял глаза и, увидев прекрасное лицо эльфийки, кончил в тот же миг..., а Синьагил снесла ему пол головы боевым заклятьем. Напарник бородатого по забавам умер на секунду раньше -- Айсмен проломил ему затылок кистенем и пинком в висок вырубил собиравшуюся закричать женщину под ним.
Синьагил подарила Айсмену осуждающий взгляд, но ничего не сказала -- варвар был прав, а затем потемнев лицом взглянула на избитую женщину у своих ног. Измазанная кровью бедняжка на смела поднять головы и лишь вздрагивала в беззвучных рыданиях, не обращая внимание ни на что вокруг. Из-за кустов послышалась возня, и эльфийка, наконец справившись с собой, кивнула Галивартану -- эльфы скользнули в кусты.
Когда Маска и Галивартан вышли на берег ручья, все было кончено: бандиты-караульные мертвы, а парализованные женщины вповалку лежали на траве и жалобно смотрели на окруживших их чужаков. Впрочем в момент когда масштабное заклятье парализации накрыло берег ручья, несколько бабешек находились в воде, и в настоящий момент часть ругающихся игроков вытаскивали на сушу неподвижных и наглотавшихся воды, но живых баб. Увиденное за кустами сильно разозлило Синьагил, хотя и не очень повлияло на судьбу бандитов -- все они итак были обречены. Магиня, не сказав ни слова, просто махнула рукой и протоптанной женщинами поселения тропой пошла вверх по холму, все остальные молча последовали за ней.
Колдовской туман скрыл поднимавшихся от ручья игроков и трое беспечных дозорных у ворот увидели то что и ожидали, то что хотели увидеть, и ни о чем не подозревали до последней минуты, своей последней минуты.
Первым из них умер здоровенный татуированный мужик: бандит выступил навстречу мутным силуэтам и даже что-то у них спросил -- Воздушная плеть вспорола незащищенную доспехом или магией плоть как масло, и не успевший удивиться бандит умер раньше, чем на землю пролилась его кровь.
Вторым сдох тот что сидел на заборе: первая стрела приколола его руку к бревну, вторая пробила горло, и он не смог закричать, третья, четвертая и пятая -- ноги, опять таки еще сильнее пришпиливая его к забору -- рейнджеры соревновались меж собой, ну а шестая, положив конец мучениям, наконец-то проломила лоб оставшегося торчать на заборе страдальца.
Третий, вместо того чтобы просто закричать, сперва схватился за меч и даже успел наполовину вытащить его из ножен -- воздушный кулак вбил зубы и хрящи носа в мозг, а в не защищенное даже кожаной курткой сердце вонзился метательный нож.
Мгновенная расправа не наделала шуму, так что двое последних и явно перебравших вчера защитников ворот продолжали сладко спать: один накрывшись плащом прикорнул на скамейке, другой тихонько сопел, сидя на колоде у надвратного столба. Тот кто лежал, так и остался лежать, уснув вечным сном, даже в смерти напоминая спящего, ну а тот кто сидел, так и сидел, но уже без головы и молча.
Один рейд из 5-и бойцов остался у ворот, а остальные 9 рассыпались по поселению: заглядывали в каждый дом и ''желали доброго утра'' спящим или только просыпавшимся бандитам. Еще один отряд Драконов проник в селение с другой стороны, и пусть там так не повезло и ворота были закрыты, но снова помог туман и никакой после вчерашней бурной пьянки караул -- игроки второй группы помогли страдальцам и быстро сняли мучительный похмельный синдром самым верным, быстрым и радикальным способом.
Рейды Драконов без остановки шли вперед и убивали, убивали и убивали захваченных врасплох бандитов. Какое-то время немногие из составлявших банду орков и людей вообще успевали схватиться за оружие, или даже натянуть штаны, а те что все же сумели, могли лишь умереть в неравном бою. Но все же поселение было слишком большим, и даже третий припозднившийся отряд не смог этого изменить -- 22 рейда не успевали сразу зачистить весь лабиринт из сотен жердяных времянок, землянок, бревенчатых домов и шатров. Вскоре тут и там вспыхнули короткие, но яростные схватки, и пусть игроки продолжали всегда держать верх, сопротивление росло -- банда, каждый еще остававшийся в живых ее член, старалась продать свои жизни подороже.
У огромной почти что в тысячу мечей банды нашлись и маги, и хорошие стрелки, что вскарабкались на крыши домов и показали рейдам игроков свое искусство, в одном из проулков меж домов насмерть встал вооруженный большими тяжелыми щитами и длинными копьями отряд, на утоптанной площади перед домом вождя в бой бросились яростные берсерки в количестве 30-и готовых убивать и не страшащихся смерти душ и хоть и потеряли половину, но сумели изрубить в лапшу целый рейд, да и сам крепкий единственный в поселении каменный дом огрызнулся арбалетным огнем из бойниц. На какое-то очень короткое мгновение могло показаться, что в битве наступил перелом, и у банды есть шанс отбиться, но несколько следующих минут все расставили на места.
Не прикрытых толком магов передавили по одиночке -- против каждого из них действовал целый рейд высокоуровневых игроков, да и маги Драконов были много лучше, чем тот изгнанный из Гильдии Магов шлак, что связался с бандитами.
Полуголые лучники не долго соревновались с рейнджерами и теми же магами клана -- тех кто не словил стрелу или заклятье прямо на крыше, согнали вниз и быстро зарезали в проулках.
Ощетинившийся копьями отряд закидали гранатами и добили немногих наловивших осколков раненых.
Берсеркеры были хороши -- чистокровные воины-орки из степей, но тот самый изрубленный рейд не только взял за свои жизни половину яростных бойцов, но и испятнал тяжелыми ранами тех кто остался в живых, так что на следующем рейде эпопея берсеркеров закончилась, тем более один из рейнджеров рейда использовал жезл.
Дольше всех продержался дом главаря, но и его обитателей постигла общая судьба: несколько шустрых воинов и рейнджеров подобрались под самые стены огрызающегося дома и пропихнули полдюжины гранат в свободные бойницы. Старый принесенный в Серединный мир пришельцами-игроками прием вновь не подвел -- от серии взрывов содрогнулся весь дом и вспухла-развалилась мощная бревенчатая крыша, разумеется внутри никто не уцелел.
Быстрый подсчет потерь (1 целиком выбитый рейд и еще 7 бойцов из разных), сбор немудрящего имущества банды, переговоры со старейшиной, вернее с 8 старейшинами, и игроки уходят, оставив ошарашенных Белок одних.
39 километров от цитадели клана Красного Дракона.
Лесостепь.
Утро того же дня.
Меж холмов и рощ двигался большой конный отряд похожий на торговый караван или кочевье степняков, но отряд не являлся ни тем, ни другим -- банда возвращалась из удачного набега и гнала сотни добытых в набеге коней. Бандитов было откровенно мало, но привычные к походам орки и люди хоть и с трудом, но все же управлялись с вереницами вьючных лошадей и сразу двумя табунами отборных, красивых и главное дорогих коней. Члены банды были довольны успешным набегом и не скрывали своих чувств. Степь -- самый опасный участок пути давно осталась позади, и пусть в этом нелегком походе они потеряли каждого второго, но доля остальных сильно возросла. Смех, веселый говор и пошлые шутки густым облаком висели над удачливым отрядом и ходили по рукам баклаги с вином.
Гибель пришла к бандитам внезапно, стремительно упав на них с высоты! Вот орки и люди спокойно едут по склону невысокого холма, и в ту же секунду небо заслоняют десятки крылатых теней, а вокруг гремят взрывы и кипит от осколков воздух. Грохот разрывов, смертоносный свист стальных иззубренных кусков, крики, хаос и смерть подгребли под собой весь отряд, но ни одна бомба не упала на вьючных лошадей и тем более на находившиеся чуть в стороне табуны.
Боя не было, да и что конные бандиты могли предпринять против летающей смерти? Те из них, кто еще остался в живых, брызнули в разные стороны как лужа из-под сапога, совершенно забыв про добро во вьюках и странно спокойных лошадей, что смотрели им вслед сонными глазами. Бандиты спасали свою жизнь, и каждый из них делал это как умел и мог.
Молодой орк с безумными от страха глазами жестоко шпорил итак хрипящего и ронявшего с губ кровавую пену коня -- спасение близко, лес должен был укрыть беглеца под собой и защитить от несущего смерть неба -- не укрыл: топор Тупой Башки (пета Томинокира) подсек, вернее начисто отрубил несчастному животному обе передние ноги, и искалеченный конь подмял под себя всадника -- по земле покатился воющий клубок.
Следующего, из тех кто решил спастись под сенью леса, встретил хозяин питомца -- белый костяной штырь-копье без труда пробил и шею коня, и кольчужного всадника, вырвался из спины на волю, а затем рассыпался в пыль.
Третий конный опять вылетел на питомца и свел знакомство с его топором, но знакомство стало обоюдным -- питомец тоже познакомился с мечом рубанувшего его бандита. Стороны разошлись: бандит поскакал дальше к лесу, а питомец остался трясти головой, по которой, вернее по надетому на нее шлему, пришелся умелый удар самым кончиком сабельного клинка.
Тупая Башка потряс головой и перестал -- ослабленный щитом удар не смог пробить шлем и расплескать мозги питомца-нежити, а вот всаднику не повезло -- у него не было щита ни магического, ни простого, и казалось бы легкий скользящий удар огромного топора отсек ему ногу. Истекающий кровью всадник без отрубленной много выше колена ноги все же достиг желанного леса и только там уже мертвым выпал из седла.
Четвертого вновь приголубил Томинокер: всего на мгновение из воздуха соткалась огромная кисть, кисть руки гигантского скелета, и всадник вместе с конем взлетели вверх после чудовищного удара -- на землю упали уже мертвых тела.
Развлекались не только некромант и его питомец: воин, соратник некроманта по рейду, метнул горкху, и дорогое, наполненное магией оружие пушечным ядром выбило очередного всадника из седла, тут же вернулось к хозяину, чтобы через мгновение вновь отправиться в полет.
Следующий всадник сумел сбить питомца Томинокера разогнавшимся конем, но на этом его везение закончилось -- конь кувыркнулся через голову, подминая и наездника, и пета.
Седьмой и восьмой поняли -- здесь не прорваться и попытались развернуть разогнавшихся коней. Не сумели, потеряли время и подставили спину под удары игроков: новый костяной штырь-копье от некроманта и горкха от воина.
Тем временем Тупая Башка без особого труда вылез из-под туши визжащего коня, потом свернул шею потерявшему сознание всаднику, а затем как ни в чем не бывало встал и нагнулся за топором.
Битва, если избиение можно назвать битвой, уже затихла, и рейд из двух игроков поспешил к вьючным лошадям, а питомиц, получив мысленный приказ, прикончил коня, пробив ему затылок клевцом на обратной стороне топора, и пошел к своим первым жертвам -- молодого орка и искалеченного жалобно стонавшего конька-трехлетка ждала такая же судьба.
Белый Камень -- поселение Белок (под контролем человеко-орочей банды).
Утро того же дня.
12 рейдов (34 игрока) -- немалая сила, способная заставить считаться с собой кого угодно, но только если этот гипотетический кто-то знал, кто перед ним. Промышлявшие в здешних краях бандиты не знали, и три с половиной десятка бойцов не впечатлили банду в 180 мечей. Ворота поселения со скрипом открылись и на луг, по которому ступали означенные игроки, вылетели конные и доспешные всадники -- тоже себе сила в полторы сотни гогочущих рыл. Всадники оставили копья в поселении и не дали себе труда построить даже примитивный конный строй (хотя и могли), а на перегонки, соревнуясь друг с другом устремились к легкой добыче.
Азартные выкрики, сверкание клинков и тяжелый топот коней -- составлявшие банду орки и люди до последнего считали, что вот-вот стопчут конями пеших безумцев, не придется даже марать клинки, ну может быть совсем чуть-чуть, чтобы размять плечи и почувствовать вкус крови на губах. Впереди скакал главарь -- невысокий на фоне многих своих собратьев, но отличавшийся редкой силой и свирепостью орк, хотя не сила сделала его вождем, а всегда не изменявшая ему удача, и как был уверен орк, не изменившая и в данный миг.
Главарь ошибся -- пришел его час, и судьба повернулась к нему спиной, а вместе с главарем увидели задницу фортуны и его бойцы.
Поле, что гудело под копытами коней, вздрогнуло и брызнуло вверх сотнями побегов, вязких и прочных корней, что моментально оплели ноги коней. Многие кони и всадники сломали себе шеи и спины, кувыркнувшись через голову на полном скаку, но и те кто уцелели, ненадолго их пережили -- ''безумцы'', та самая легкая добыча, тут же сняли стрелами сумевших удержаться в седле и, перейдя на бег, сходу врубились в кучу-малу из искалеченных лошадей и оглушенных падением всадников. Пара минут быстрой и жестокой рубки и возглавлявший рейды Октарон махнул рукой в сторону ворот.
30 оставшихся в селении бандитов были обречены, да и сами поняли это -- вряд ли их могли спасти хлипкие деревянные ворота и уж конечно не от тех, кто у них на глазах перебил полуторасотенную лаву конных бойцов и не понес при этом никаких потерь. Но конец взявшимся за луки оркам (помирать, так с музыкой) принесли не приближавшиеся к воротам игроки, а те же самые игроки, но верхом на грифонах, те самые, что сбросили на ворота и стену рядом с ними несколько бомб.
Через тридцать секунд рейды вихрем миновали горелые обломки на месте ворот и стены и стремительно двинулись к дому главаря, а даже не полюбовавшиеся на дело своих рук грифоньи всадники уже высадили на его крышу десант еще из 3-х рейдов. И те, и другие спешили зря -- в селении не осталось ни одного бандита, только дрожащие от страха Белки по домам.
67 километров от цитадели клана Красного Дракона.
Лесной лагерь бандитов.
То же время.
Обитатели лагеря умирали и ничего не могли с этим поделать -- к ним пришла смерть. Пришла тихо и незаметно, змеей вползла в их тела и в тела всех живых существ внутри лагеря, включая коней и девок для забав. Смерть не разбирала где кто, но и не спешила сразу убивать -- милостиво позволила каждому почувствовать себя внутри: ощутить липкую слабость, что не давала даже кричать, боль в отмиравших суставах и мышцах, и сердце, что не сразу прекратило качать кровь, но с каждым ударом звучало все тише и тише.
Кое-кто из обитателей лагеря лучше противостоял холодным объятьям конца и пытался бороться, но даже немногие маги не знали, как побороть нежданную смерть или хотя бы найти ее причину -- смерть УЖЕ была внутри каждого из них, и никакие зелья, щиты, заколдованные доспехи или амулеты не могли ее остановить, только оттянуть неизбежный конец. Несмотря на неспешную поступь смерти, все произошло довольно быстро и настолько тихо, что посты вокруг лагеря так и не поняли -- они остались одни и за спиной у них уже не многолюдный лагерь полный грозных бойцов, а погост и потому до конца рубились с навалившимися на них рейдами Драконов, ожидая подмоги в любой миг. Но подмога не пришла, и вскоре победившие Драконы вступили в лагерь, и первой в него вошла невысокая фигура в белом как снег доспехе и в белой, сбрызнутой красными каплями маске на лице.
Туллиндэ была довольно собой -- вновь открывшаяся после похода в Гоблинские горы грань ее таланта показала себя во всей красе и не только позволила захватить лагерь почти моментально, но и принесла некромантке тучу очков, гораздо больше чем если бы она убила всех обитателей лагеря обычными боевыми заклинаниями. Но это было еще не все, и сейчас она собиралась сделать кое-что еще, два дела: отблагодарить ту, что дала ей такую силу, и заодно получить еще очков.
--
Полдон, Крокодил, Ниндзя, - голос не размыкавшей губ Королевы Мертвых прозвучал в голове каждого из трех старших рейдов, чьи бойцы уже начали шуровать в затихшем лагере. - Найдете живых из тех, кто еще трепыхается -- не добивать, а ко мне. -
--
Не жирно будет!? - не удержался от комментария Полдон. - Итак все в лагере твои, нам только крошки-дозорные достались! -
--
Нет, - не особо вдалась в подробности некромантка, а двое магов, избравших профильной школой Смерть, без всяких ненужных напоминаний раскладывали походный алтарь -- Незримую и Приходящую ко всем Госпожу следовало отблагодарить и задобрить.
10 километров от цитадели клана Красных Драконов.
Позднее утро того же дня.
Василиса.
Рычащий вожак волков дергался на мече и по-кошачьи пытался достать ее лапой, но не доставал, лишь глубже насаживал себя на меч и расширял рану. Василиса не спешила побыстрее закончить этот бой (хотя и могла), а с наслаждением впитывала темную и сладкую боль, горячую ярость и восхитительное бессилие не способного добраться до нее могучего зверя. Постепенно боли и бессилия стало больше, а ярость почти совсем ушла -- волк понял, что проиграл, и в его мыслях появилось холодная горечь смирения. Василиса выпила все почти до самого конца: и горечь, и сладость, не побрезговав ничем и, лишь когда вожак почти уже умер, стряхнула полумертвое тело с клинка и, не дав ему коснуться земли, развалила его на три части.
--
Совсем тебя Дримм разбаловал, - укорил ее Ратул, кивнув на испорченную тушу, вернее роскошную волчью шубу на ней. Сам Ратул рачительно не пренебрегал добычей и умело снимал шкуру со своего волка, одного из трех убитых орком в скоротечной схватке.
--
Невелика добыча, - презрительно сморщила носик Василиса. - Все равно он (вожак) попорчен мечом, больше возни, а дохода со шкуры -- слезы, даже меньше чем на золотой. -
--
Разбаловал-разбаловал, - еще раз повторился Ратул и пояснил: - Тебе теперь даже золотой -- фи, не деньги. -
--
Конечно не деньги, - согласился проходивший мимо Робокоп. - И уж конечно не стоит ради такого ''барыша'' копаться в вонючих кишках. -
--
Все разбаловались, - окончательно утвердился в мнении орк и, глянув в спину гордо удалявшейся питомице Главы, которую давно уже никто не воспринимал как простого пета, закончил про себя свою мысль: - Ну Дочка всегда была мотовкой -- Дримм ей ни в чем не отказывал с самого начала, будто действительно не простой пет, а настоящая дочь. Хотя если дочь, то как он терпит такой разврат? Но это его дела. А вот у остальных, как услышали про миллионы, особенно с серебра, совсем крышу снесло -- нос задрали и возгордились, лень наклониться даже за золотым. Надеюсь со временем это пройдет -- деньги имеют обыкновение кончаться и в самый не подходящий момент. - Размышления об обстановке в клане не помешали орку делать привычное дело: умело ободрать первого из волков и, отбросив ненужную тушу, сунуть шкуру в мешок, а затем, подтащив к себе следующего и с раздражением глянув на роскошную, но намертво загубленную шкуру вожака, вонзить кривой разделочный нож волку в пах.
Дочке и дела не было до страдавшего приступом жадности Ратула -- она уже выбросила его слова из головы, как впрочем и доставившего ей удовольствие волка-вожака, и спешила в голову огромной ни на секунду не прекращавшей движение колонны.
А колонна, что чуть меньше получаса назад покинула остров, на котором располагался вход-телепорт в цитадель, действительно была велика: 15 тысяч зомби, каждый со связкой инструментов за плечом (кирки, лопаты, кувалды, заступы и т п); 2-е с лишним тысячи заготовок ремесленных профессий, от универсалов, до рудокопов и кузнецов, так же не пустых и с кой-каким добром в заплечных мешках; более тысячи спецназовцев и эльфов-стрелков, плюс 3 сотни пехотинцев в новеньких недавно купленных доспехах и старым заслуженным набором оружия из длинного копья и тяжелого овального щита; 3 сотни кровавых стражей -- творения отсутствующей в данный момент Королевы Мертвых, и разумеется игроки и их питомцы-- куда же без них? Несколько фургонов, запряженных четверками коней, охраняли особенно тщательно, причиной тому был их груз: каждый фургон ломился от набитых в него безразмерных сумок, в свою очередь каждая из таких сумок вмещала в себя столько добра, что оно возможно заполнило бы целый железнодорожный вагон, там на Земле, или даже два, а то и три в зависимости от стоимости скрадывающей размер да и вес сумки.
Новый поход сильно бы напоминал обычный большой поход всего клана, если бы не два но: клан еще никогда не выходил такими силами -- даже во время эпопеи в Гоблинских горах Драконы не оперировали войском больше 10 тысяч и лишь в самом конце, за счет мертвого гарнизона в бывшей цитадели Дробителей Костей вышли за это число; второе но -- то что обычно в больших походах Драконы шли единым кулаком и не дробили свои силы -- здесь же наоборот, с самого начала несколько разнокалиберных отрядов отправились на самостоятельные вылазки. Но главным отличием от обычного большого похода было не как, а куда и зачем: Драконы не шли по чужой земле к конкретной цели, они пришли сюда надолго и их интересовало все вокруг, все что находится, растет, живет внутри их будущих владений, на землях клана Красного Дракона...
Василиса наконец достигла находившегося во главе колонны отца. Дримм ехал на танке, и знамя клана развивалось над ним -- шутка! Заместо танка был Ворошилов, который по габаритам, да и многим другим характеристикам намного обгонял любой земной танк, а знамени пока что не было -- был эскиз (спасибо все той же Светлане, создавшей Греческий зал), но только на бумаге. ''Отец'' (Дримм) кивнул Дочке и мысленно приказал ей быть подле себя, а сам вернулся к управлению колонной.
Василиса со вздохом подчинилась и присоединилась к Послушному, пес-оборотень в своей новой недавно приобретенной форме шагал справа от маунта отца. Василисе хотелось в бой, но прямой приказ нарушить она не могла, хотя и кипела нерастраченной энергией и животной силой, полученной от вожака. Послушный почувствовал теплую волчью энергию в ней и слегка обнажил клыки, то ли усмехаясь, то ли завидуя. После недавних кардинальных изменений в характере, разуме и самой сути пса, их отношения изменились -- Послушный по прежнему признавал ее старшинство, но сумел доходчиво объяснить, что не стоит больше обращаться с ним как с неразумным щенком, если конечно это не игра, на которую он дал свое согласие. Впрочем шебутная и любившая играть с огнем Дочка постоянно пробовала его на прочность, вот и сейчас пинок под гуманойдный зад слишком заважничавшего оборотня и вокруг неторопливо и солидно вышагивающего Ворошилова заносился рычащий и хохочущий клубок.
Веселые догонялки закончил Дримм -- приказал обоим расшалившимся питомцам быть начеку -- все-таки пока вокруг еще дикие места. В течении следующих нескольких минут Дочка откровенно скучала, и нет, опасных тварей хватало даже с избытком и колонну то и дело атаковали, как и все время с самого начала пути, но ни один из монстров не порадовал питомицу схваткой и не напал на голову, вместо этого предпочитая тело растянувшейся колонны.
Даже удивительно сколько разнообразных тварей обитало в окрестностях давно обжитой цитадели -- большое упущение Драконов, за год с лишним освоивших только небольшой островок посреди маленького лесного озерца и совершенно игнорировавших территорию вокруг, да и островок они использовали в основном как место отдыха и пикников. Теперь же Драконы вынуждены были в темпе исправлять свой недочет и за считанные часы сделать то, на что у них был целый год. Впрочем опыт многочисленных больших походов не пропьешь, и справлялся клан неплохо: основная колонна тараном шла вперед, игроки и воины-заготовки уничтожали любую опасность и не подпускали разнообразных тварей непосредственно к колонне, то есть к фургонам, зомби и рабочим заготовкам, а чуть более широко раскинувшееся внешнее охранение из всадников на грифонах давило любую видимую с высоты опасность и сбрасывало бомбы даже на просто подозрительные места. К сожалению увидеть все получалось не всегда, и колонну продолжали атаковать возникающие как из-под земли твари. Дальние группы так же успешно справлялись с поставленной перед ними задачей и по наводке обитавших в цитадели Белок успешно устраняли проблему и конкурентов в деле освоения этих земель.
Дочка обрадованно сбросила меч с плеча и радостно оскалилась в предвкушении -- колонну атаковали! Похожая на дикобраза тварь с блестящими металлом лезвиями вместо игл и огромный медведь в холке выше всадника на лошади -- серьезные враги. Медведь как тонкие кусты ломал молодые деревья, а за проросшей лезвиями тварью оставалась черная, будто вспаханная бороной земля. Но Василисе снова не повезло -- медведь превратился в ежика, словив полсотни совсем не простых стрел от рейнджеров-игроков и боевых заготовок, а с металлическим дикобразом (или кто там он был) разобрался отец, разобрался легко, тестируя возможности своего старого-нового посоха. Взмах древка с трехпалой лапой на конце и в сторону металлической твари устремилась мощная волна сырой, но быстро обретающей форму магии Природы -- зеленые побеги, буквально выстрелив из земли, в одно короткое мгновение спеленали завизжавшую тварь, и так легко вспарывавшие дерн лезвия на ее спине не смогли ей помочь. Остановившие тварь побеги лишь чисто внешне напоминали обычные любимые друидами корни-держалки, но были много сильней, больше и умней, если такое слово вообще применимо к подобным порождениям магии, а когда бешено бьющаяся в ловушке тварь все же сумела лезвиями со спины прорезать один из прочных как хорошая сталь побегов, на нее хлынула кислота вместо сока. Впрочем убить неизвестного монстра творения древнего посоха так и не смогли, хотя пытались изо всех своих немалых сил, и его пришлось добивать. Но все это уже не касалась ни Дочки, ни Дримма -- с делом справился какой-то рейд, а безостановочно двигавшееся войско продолжало свое неостановимое движение вперед.
Вскоре к колонне присоединился первый вернувшийся из отдельной миссии отряд, и маявшаяся от скуки и безделья Василиса прислушалась к тому, о чем говорят отец и поспешивший доложиться Альдарон:
--
Желудь зачистили чисто, без потерь, со старейшиной я переговорил -- он знает где нас можно найти. -
--
Думаешь останутся? -
--
Скорей всего, но трудно судить -- с одной стороны: укрепленное место, огороды, запасы, домашняя живность, да и это их дом -- трудно все бросить; с другой -- стены их не защитили, и сейчас пока мы не вошли в силу и заняты другим у них есть прекрасная возможность уйти, а потом ищи-свищи ветра в поле, вернее иголку в лесу. -
--
Ты сказал, что мы не собираемся их удерживать, и они могут уйти в любой момент? -
--
Сказал, но по-моему старейшина мне не очень поверил, да и я бы сам себе не поверил на его месте. Хотя то что мы никого не тронули и оставили им все запасы еды, придало весу моим словам. Но ничего гарантировать нельзя. -
--
Посмотрим. Не уйдут -- хорошо, уйдут -- тоже неплохо. В общем-то они нам не так уж и нужны -- если что, обойдемся. Да, подождем и посмотрим.
--
Можно наших Белок из цитадели к ним заслать, пусть сагитируют за Советску власть. -
--
Лишнее. Мы уже избавили их от бандитов, никого не тронули и не стали забирать еду -- если этого мало, то никакие слова не помогут.
--
А я бы все же послал парочку болтунов, есть у меня кадры, заранее отобрал, язык у них подвешен что надо. Еще можно будет пригласить старейшин и самых авторитетных к нам, не в цитадель, а когда обустроимся на новом месте, пусть посмотрят на наше житье-бытье и как мы относимся к нашим Белкам. -
--
Раз ты уже все обдумал и даже подобрал людей -- делай, я не против. Лучше расскажи про бандитов: подготовка, вооружение, сильные и слабые места, серьезный они противник или нет? -
--
Ты знаешь, толком не понял -- мы ведь с ними не сражались, а резали. Вооружение получше чем у средних гоблинов: много хороших стальных мечей, панцирные доспехи с неплохими бонусами или кольчуги со вставками. Насчет сильных и слабых сторон -- двоечники -- так дать застать себя врасплох, это умудриться надо. -
Дочка зевнула -- скучные дела и переключила внимание на поросшие лесом руины, мимо которых в настоящий момент проходила колонна. Небрежно провела по ним взглядом, напряглась и вернулась -- возможности древнего стража позволили ей увидеть то, что с высоты не заметили всадники на грифонах -- опасность, что скрывалась под мирным и заброшенным видом развалин. Василиса тут же связалась с отцом, прервав его разговор с Альдароном.
К большому сожалению Дочки ей вновь не повезло и когда населявшая руины нежить решила прогуляться до проходивших мимо развалин живых, то авангард, отец и она вместе с ним были уже далеко.
Василиса расстроилась чуть не до слез: ведь это она заметила опасность в мирно выглядевших руинах, а ее не пускают бой! Расстроенную и обидевшуюся на всех, даже на обожаемого отца питомицу немного утешил и приободрил ее собрат -- Послушный действительно поумнел и многое стал понимать, хотя по прежнему даже в новой форме предпочитал ментальное общение устной речи.
Атака нежити впечатляла: руины словно взорвались и для начала исторгли из себя десятки безногих призрачных силуэтов, которые в абсолютной тишине и со скоростью ветра устремились к готовой к бою охране колонны. За призрачными фигурами уже не так быстро, но бодро бежала сотня с небольшим скелетов, каждый с обгрызенным ржавчиной мечом в руках. Ну и в самом конце ковыляла толпа готовых рвать врага руками и зубами зомби, именно зубами -- больше у них ничего не было, а у некоторых не было даже рук, и разумеется рвать кого-то они могли если дойдут, в чем имелись серьезные сомнения, уж больно жалкий вид был у местных оживших мертвецов.
Сколь эффектно выглядела атака нежити, столь мало опасности она несла для готовых к бою игроков: грозные стремительные силуэты как рябчиков влет срезали заклинания школы Света, скелетов приголубили заклинания школы Земли (что может быть опасней для неприкрытых плотью костей, чем летящий со страшной скоростью булыжник или целая туча таких?), а зомби пустили на распыл банальные огненные шары и стрелы с уроном огнем. Минута, чуть больше, и от впечатляюще выглядевшей неживой орды не осталось ничего, лишь белая пыль в воздухе и горящие кучки на траве -- колонна как шла, так и продолжала идти, а к руинам уже рысила пара рейдов, провести зачистку и если есть, собрать хабар.
--
Впереди засада! - сообщил вспрыгнувший на голову Ворошилову Мулкорх. Маунт совершенно индифферентно отнесся к тому, что его башку используют как приступку и как шел, так и шел, а вот Василиса вновь напряглась, с надеждой прислушиваясь к разговору. Дримм на мгновение задумался, а затем уточнил:
--
Кто и сколько? -
--
Бандиты, пешие, человек 500. Сидят в землянках с крышами из дерна, потому летуны их и не увидели, - охотно поделился Мулкорх и с хитрицой уставился на Дримма, будто чего-то ожидая. И Глава клана не обманул его ожиданий и вновь уточнил:
--
Все пешие и ни одного коня? Орков много? -
--
Ни одного: ни коня, ни орка -- только люди и несколько полуорков. -
--
Ну? - теперь ждал Дримм, и Мулкорх кивнул в ответ:
--
Там только два удобных для конной атаки места, но одно слишком далеко, а другое почти идеально подходит. Я послал своих проверить оба, скоро они все выяснят и подадут сигнал. -
--
Хорошо, - кивнул рейнджеру Дримм и прикрыв глаза слегка напрягся, связываясь со старшими рейдов и отрядов из заготовок по всей колонне. Потом, предупредив их о скором сражении, связался с ближайшей группой из десяти занятых истреблением гнезда виверн грифонов, приказал им в темпе закругляться и лететь к основным силам.
--
О! - привлек к себе внимание Мулкорх. - Поплавок (Эленон) отчитался -- как я и думал, они в идеальном месте -- 300-320 конных. Почти все орки, наших не заметили, сидят не отсвечивают -- ждут колонну. -
Василиса чуть не подпрыгнула от радости -- больше восьми сотен врагов в двух отрядах, наконец-то можно будет поработать мечом и хоть жалкий десяток ей да перепадет. От Послушного пришла радостная волна: пес тоже соскучился по драке и не прочь был обагрить кровью клыки, и оставшиеся неизменными в новой форме старые, и подаренные хозяином стальные.
Непонятно на что рассчитывали бандиты, неужели они надеялись, что всего 800 бойцов, пусть даже у них получилось бы напасть внезапно, смогут одолеть почти 20-ти тысячное войско? Но видимо все же надеялись или у них всех резко перемкнуло мозги. Как бы то ни было, действовали бандиты тупо, нагло и по затасканному шаблону: покинувшая укрытия пехота с душераздирающими криками бросилась вперед, бросая дротики и стреляя на ходу из луков, а конница, подождав пару минут, нацелилась на середину колонны в надежде ее рассечь. Ради истины все же следует упомянуть, что будь на месте Драконов кто-то другой, то все могло бы и получиться: пехота связала бы боем авангард, а конница отсекла его от основных сил и ударила ему в тыл. Но вот чтобы бандиты делали потом, когда, вернее если бы, у них получилось, так и осталось неизвестным.
Василиса рвалась вперед, но Дримм ее не пустил, а вместо этого продолжил тестировать посох и вновь ударил заклинанием школы Природы: опять зеленые побеги выстрелили из земли, но не щупальца как в прошлый раз, а устремившиеся в небо колья, на части из которых выли пронзенные насквозь бандиты. Кольев было много, и при правильном применении каждый из полутысячи пеших бандитов был бы убит, мало того, погибла бы и полная тысяча и полторы, но в силу того что фейри в первый раз использовал это заклинание посоха, он немного не рассчитал, и лишь чуть больше сотни хрипящих от боли нападавших устремились в вышину, а остальные побеги сработали в холостую. Тем не менее масштабное заклинание впечатлило бандитскую пехоту, да и осознание того, что пятая их часть погибла в один миг, несколько протрезвило им мозги -- бандиты не стали дожидаться продолжения и сразу же побежали назад в лес.
Поздно! Айнон -- сильнейший друид и маг Природы в клане показал, что посох посохом, но достигший вершин в выбранной школе магии мастер если и не сильней, то уж точней любого артефакта. Пара хлопков и несколько слов -- вокруг друида возник рой, но не пчел, а прекрасных разноцветных бабочек, каждая размером с ладонь. Повелительный взмах руки -- бабочки в один миг догнали делавших ноги бандитов, скрыли их под собой и тут же осыпались пылью -- сотен бандитов не стало, только изъеденный как кислотой металл оружия и доспехов на ярко зеленеющей траве.
Три сотни конных увидели что и как произошло с их пехотой, ужаснулись, примерили на себя и еще до первых полетевших им навстречу стрел и боевых заклинаний начали разворачивать коней. Справились орки не быстро (попробуй останови разогнавшегося боевого коня) и потому как следует отгребли. Но все же часть из них оставили за спиной больше трети убитых, раненых и спешенных товарищей и изо всех сил рванули прочь. Ускакали они не далеко: широкая загонная дуга из двух десятков рейдов перекрыла путь к спасению -- не вовремя для орков вернулся отряд Синьагил.
Возможно, только возможно трем сотням доспешных всадников и удалось бы прорвать хлипкий на вид заслон из рейдов, но у не полной сотни (маги и стрелки колонны и отряда Синьагил не теряли времени зря) не было даже тени шанса на прорыв, и запоздало прозревшие орки поняли это в тот же миг. Вновь натянутые удила и кровавая пена летит на траву -- все-таки конь не мотоцикл, а живое существо, и две такие резкие остановки дались коням бандитов не легко.
Всадники потерялись, не зная куда им скакать -- враги и сзади, и спереди, справа овраг, а если поскакать налево придется довольно долго нестись вдоль готовой к бою колонны и вдоволь наглотаться стрел. Но все же именно путь вдоль колонны сулил бандитам пусть призрачный, но шанс.
Орки слишком долго решались и упустили даже иллюзорную возможность спастись -- щедрая гроздь ''ядреных виноградин'' накрыла неподвижную конную толпу, а по глазам ударила яркая вспышка. Удачно отбомбившийся десяток грифоньих всадников пролетел над колонной и отправился долбить намеченных после виверн гигантских белых змей. Дочка вновь оказалась в пролете и молча страдала, ну а в этот раз все же слегка притормозившая колонна продолжила свой путь.
Через пару километров колонна подошла к небольшой реке, и был объявлен короткий привал, а у Дочки наступил таки праздник -- все обитавшие на переправе водянцы (мертвецы-утопленники) были ее. Обрадованная питомица вихрем носилась по берегу реки, иногда заходя в воду, и пластала волнистым клинком не способных оказать достойного сопротивления тварей. Водянцы -- в общем-то довольно опасный противник для низкоуровневых игроков и даже для высокоуровневых одиночек пытались применить к питомице свою обычную тактику: окружить, лишить маневра, отравить-ослабить множеством ядовитых укусов и завалить мясом. Но со стремительной и способной выносить их с одного удара Дочкой номер не проходил -- поймать смертоносный черный вихрь им не удавалось.
Как не сильна была Василиса, и с какой бы скоростью она не рубила склизких и противных тварей, перебить всех одна она все же не смогла-- к водной нежити постоянно приходила подмога из взбаламученной и окровавленной воды. Пришла подмога и к Василисе -- пара рейдов игроков и Послушный, возможности которого фейри так же хотел испытать на таком не слишком сильном враге.
Меч-бастард и кривой изломанный нож с шипастым лезвием-кастетом вместо гарды неплохо прошлись по склизким телам. Послушный был быстр и силен, может и не так как Дочка, но меч в его руках буквально летал, отрубая головы и руки с одного удара и надвое разваливая тела, а нож умело кромсал, вспарывал и потрошил.
Мертвяки упрямо лезли, и вскоре земля на берегу реки скрылась под слоем тел и отрубленных конечностей, да ладно бы только земля -- из-за тел у берега не было видно воды. Сменились рейды, потом еще раз, и лишь питомцы Дримма продолжали свой кровавый променад: Дочке все было мало, и каждая новая смерть лишь заводила ее сильней, а Послушный старательно выполнял приказ хозяина и привыкал к новому телу и оружию.
Вскоре даже до не блещущих интеллектом обитателей реки (тех кто остался в живых) наконец-то дошло, что на берегу им нечего ловить и лучше отсидеться в глубине, но Драконы не дали им и этой возможности -- река вскипела от взрывов бомб и сосудов с алхимическим горевшим даже под водой огнем. Сыпавшие все это добро грифоньи всадники переборщили, и река в самом буквальном смысле кипела как поставленная на огонь уха: вода еще долго бы бурлила не менее чем на километр вокруг переправы, если бы маги клана ее не остудили, но все равно, когда колонна тронулась в путь, идти пришлось в теплой, едва не горячей воде, зато никаких проблем с обитателями реки -- в такой воде не осталось ни живого, ни мертвого, ничего, что могло бы представлять угрозу для переправлявшегося в брод войска.
На некоторое время Василиса пришла в благодушно-радостное состояние и весело шутила и флиртовала со всеми вокруг, подшучивала над Послушным и пыталась заставить его спеть на пару, повозилась и поигралась с Даром, подкидывая вверх восторженно шипящего дракончика и ловя его у самой земли, а затем вновь заскучала и начала рваться в бой.
Возвращение группы Людмилы не было таким драматичным как группы Синьагил -- просто количество грифоньих всадников возросло, а к основному войску присоединилось несколько рейдов. Смена командования (Людмила тут же взяла власть в свои руки ) и рост количества летунов незамедлительно сказались на их работе -- колонну стали меньше атаковать и ее охрана смогла вздохнуть посвободней. Ненадолго -- большая орда степных троллей, голов этак тысяч в 5, была поопасней чем 800 бандитов, много-много опасней и несмотря на то что тролли пока были далеко, орда как намагниченная шлепала прямо на них.
Степные тролли -- высокие метра под три существа, с серо-буро-зеленой кожей, отличным зрением и обонянием, а так же способностью неделями загонять добычу и все это время обходиться без пищи, без сна и без воды сильно отличались от своих горных, болотных, пещерных, равнинных и лесных собратьев, почти все тролли предпочитали жить одни или группами в 3-5 особей -- все, но только не степные. Даже тысячная орда степных троллей была редкостью, 3-5-8-12 тысяч -- обычным делом, а встречались и орды по 40 и больше, и горе тем кого такая орда встретит на своем непредсказуемом пути -- жуткая смерть в желудках всегда голодных тварей ждала всех, от табунов диких лошадей и других копытных, до кочевников-людей или даже считавших себя хозяевами степных просторов орков, а когда такая орда покидала породившую их степь и выплескивалась в густо населенные места, там начинался ад... Как и все тролли, степные обладали определенным иммунитетом к магии, ко многим ядам, страшной силой и необычной для таких здоровых и неуклюжих на вид тел ловкостью, прекрасной регенерацией, почти не чувствовали боль и, особенность именно степных троллей, против которых кочевники часто использовали пал, не боялись огня -- в общем остановить многотысячную орду подобных существ всегда было нелегко.
Воздушные силы клана дали основному войску примерно полчаса, и заодно все эти полчаса три с лишним десятка грифонов долбили приближающуюся орду. Долбили щедро и умело, не жалея самых лучших бомб и зарядов жезлов, показав степным троллям все чему научились за три месяца войны в Гоблинских горах. Игнорировать такую угрозу было уже невозможно и вскоре колонна встала, а Дримм собрал краткий совет, решая как встречать столь сильного врага. Василиса осталась довольна итогами совета и решением отца -- предстояла драка и любимый ей ближний бой.
Встречать уже не 5, а 3 с небольшим тысячи троллей (грифоньи всадники действительно многому научились) предстояло игрокам, питомцам, кровавым стражам в первом эшелоне; спецназовцам и эльфам-стрелкам во втором. Зомби решили поберечь, все рано в бою с таким врагом толку от них немного, ну и разумеется никто не собирался бросать в бой рабочих заготовок. Тактика, которую избрал Дримм, была довольно простой: в упор ударят маги и стрелки первого эшелона и эльфы навесом разрывными стрелами с уроном холодом и огнем, потом атака кровавых стражей и питомцев, что остановят тех, кто пережил столь жесткий обстрел, ну а воины-игроки встретят тех, кто прорвался, грифоны прикончат беглецов. Не безупречный план, но простой и главное вполне осуществимый в данных обстоятельствах и при таком коротком лимите времени.
Первой перед выстроившейся для боя армией клана появилась не орда, а ее спутники: грохот разрывов от сбрасываемых с грифонов бомб и сами грифоны, постоянно пикировавшие вниз. Если бы не взрывы, то сама по себе орда издавала бы на удивление мало звуков -- тролли со страшной скоростью бежали по траве и не рычали, производя столько же или даже меньше шума чем ветер, трепавший степной ковыль. Будь на месте троллей кто-то поумнее, этот кто-то уже догадался бы что его ждут, но тролли и особенно их степная разновидность как всегда не особо забивали голову мыслями, хотя и были разумны, и, наконец-то увидев доступного врага, поднажали, степным пожаром ринувшись вперед.
Маги клана не пожалели маны на заклятья и врезали от души, особенно отличился Дримм, продолжавший испытывать посох Мухамира, теперь фейри работал школой Огня. Чудовищные сгустки пламени с едва слышимым шипением срывались с трехпалого навершия и уничтожали по паре сотен троллей за раз: горящие фигуры катились по земле, воя в голос и на глазах рассыпаясь в пыль, вернее в гонимый ветром пепел -- против этого порожденного древним артефактом огня не очень, верней совсем не помогал иммунитет к магии. А ведь работал не только Дримм и его посох -- десятки и сотни копий и молний разных школ, огненных и ледяных шаров и других как сложных, так и простых, но мощных заклинаний буквально взрезали строй монстров, взрезали, но не остановили -- степные тролли продолжали рваться вперед, не обращая внимания на потери, и стрелки второго эшелона, что вскоре присоединились к бойне, ничего не смогли изменить.
Неизвестно что ощущали заготовки или питомцы, но многих игроков накрыли воспоминания и ностальгия -- точно также гоблины шли и шли по трупам своих уже погибших товарищей и остановить их можно было только перебив всех до одного. Хотя бывало и гоблины бежали прочь, но именно эта мысль мелькнула у всех игроков при взгляде на избиваемую, но упрямо прущую вперед степную орду из так непохожих на зеленых коротышек троллей.
Пришло время стражей и питомцев, те ринулись вперед: триста Кровавых Стражей Туллиндэ, созданных из воинов гоблинской расы, 4 с небольшим сотни петов, в основном обычных псов, гепардов, волков и медведей, но встречались и совсем особенные экземпляры, например, пет Рыжего Огонька -- добытый в чертогах темного бога кентавр с телом рептилии вместо человеческой половины или огромный муравей -- пет Миримона. Возглавляли рычащую толпу две фигуры в похожих черных доспехах: одна поменьше с двуручным волнистым мечом, другая с бастардом и жутким изломанно-изогнутым кинжалом.
Встреча двух масс, что состояли из не способных отступить или испугаться существ, была жесткой. Перед изготовившимися к бою рейдами игроков ворочалась чудовищная, рычащая и воющая на сотню голосов свалка, как котелок кипящей водой полная боли и смерти: питомцы и стражи побеждали, но и тролли не собирались уходить просто так -- истыканные стрелами, избитые, замороженные, обожженные они продавали свои жизни по самой дорогой цене и яростно рвали своих врагов, даже и не думая бежать.
Дочка была на седьмом небе от счастья -- наконец-то достойный враг, а не унылые и бледные в смысле эмоций водянцы-нежить. Каждый свой удар питомица наносила с яростным криком и смеялась, когда в небо подлетала голова или валились на траву дымящиеся кишки. В то же время она не забывала просьбу отца перед битвой и вполглаза присматривала за Послушным: собрат-пет дрался хорошо и не хуже ее пластал уродливые тела троллей, но опыта схваток в новой форме у него все же было мало, и вскоре кривой нож застрял в очередном теле и был вырван из руки, такая же судьба постигла и меч, так что следующего своего врага Послушный встретил голыми руками -- завязалась борьба. Дочька всей душой болела за собрата, но не спешила ему помогать:
--
Справится сам, - решила она. - Отец хотел, чтобы он учился драться в этой форме -- хорошо, будет ему урок борьбы и удовольствие получит, и опыт приобретет, а заодно запомнит: оружием швыряться нельзя! А то разбросался -- все подарки отца потерял! - Бросать Послушного на произвол судьбы она все же не стала: добила подранков с клинками в телах и проследила за тем, чтобы борцов никто не потревожил, ни свои, ни враги.
Противники стоили друг друга: здоровенный даже для своей расы тролль, которому не очень мешали десятки обломанных в теле стрел, и почти такой же здоровый оборотень в черных измазанных кровью латах. Некоторое время в схватке царил паритет больше похожий на пат : тролль не мог прокусить или процарапать доспехи когтями, а Послушный сколько не бил кулаками, локтями и коленями, сколько не ломал своего не чувствующего боли противника разными приемами, не мог достичь нужного результата.
Все же Послушный оказался не намного, но сильней, плюс заложенные во время трансформации навыки борьбы -- оборотень выиграл спину и прижал своего противника к земле, взяв шею в жесткий замок, начал его душить, потом, ничего не добившись, попытался сломать позвоночник. Как будто гуттаперчевый тролль изогнулся чуть ли не под прямым углом и выскользнул из захвата, при этом хлестанув оборотня когтистой лапой по забралу -- снова началась почти равная борьба.
Послушный устал, но упрямо не просил помощи у Василисы, а искал слабое место врага. Василиса же за то время, что пес-оборотень трепал и не мог одолеть всего одного противника, успела прикончить троих троллей и отогнать несколько стражей и питомцев, что из лучших побуждений желали Послушному помочь. Все же со временем пет нашел нужный способ, подтвердив тем самым старую истину, что когда имеется переизбыток сил, ум может и постоять в стороне (сила есть ума не надо), и почти случайно, отломив в колене, оторвал троллю одну из ног. Затем уже более целеустремленно взял своего противника на прием и вырвал левую руку из плеча, потом врезав отчаянно вопящему от боли троллю (проняло!) по зубам, взялся уже за другую ногу и, переломив ее в бедре, открутил-оторвал.
Дочка едва удержалась от желания наклониться и прямо в ухо собрату-тугодуму проорать ЧТО нужно делать, но все же удержалась и терпеливо дождалась пока Послушный наконец-то САМ сообразит и в два движения скрутит троллю башку.
Дримм пожалел своих бойцов, особенно не способных возродиться после смерти стражей и махнул рукой -- рейды двинулись вперед и вступили в схватку. Дело пошло веселей, а потери среди питомцев и стражей сразу упали -- теперь каждый тролль сражался как минимум против двух врагов, и почти всегда каждый из этих врагов был сильней его даже в одиночку, не говоря уж о том, что хорошо сбитый рейд это гораздо больше, чем просто сумма составлявших его бойцов. Как бы то ни было, троллей вскоре добили и войско-колонна, некоторое время потоптавшись на костях (добыча), вновь тронулась вперед и меньше чем через час достигла еще одной реки, выйдя точно к указанной летунами переправе.
Летуны рассказали о переправе и кое-что еще, и потому колонна вновь встала, а к переправе направился только пришпоривший маунта Дримм с другим своим маунтом на плече и в сопровождении верных питомцев. Весь остальной клан приготовился смотреть, как их Глава надирает жопу, ну или как вариант, как надирают жопу ему.
Малый водяной дракон -- вот кто ожидал фейри у переправы -- серьезный враг, еще одна возможность испытать посох и целая гора очков, так необходимая крохотному дракончику для развития. Дримм был спокоен и полностью готов к схватке, Дар (маунт-дракон) в силу возраста мало что понимал и восторженно познавал-рассматривал мир вокруг, Ворошилову было все равно если это не жрачка, Дочка рвалась в бой, желательно в самое пекло, а вернувшийся в облик пса (истекло время) Послушный как всегда был готов исполнить любой приказ.
--
Добыча-мясо. Много, - мысли разумного, но не слишком напрягавшего мозг дракона были довольно просты и не блистали разнообразием. Впрочем ему хватало, и давно облюбовавший переправу как место охоты дракон всегда был сыт. - Идут-идут -- хорошо. Подойдут -- нападу. Затаиться. - Умевший охотиться не только в воде дракон решил подождать и дать добыче возможность подойти поближе -- легче будет ее ловить и меньше придется тащить до облюбованного под логово глубокого бочага неподалеку. Похожий на помесь варана и крокодила дракон замер и в то же время приготовился к рывку, слегка забеспокоился, когда колонна остановилась, но тут же успокоился вновь -- к реке медленно двигался зверь лишь в два раза меньше его (Ворошилов). - Хорошая добыча -- надолго хватит, - довольно облизнулся дракон и, не очень обращая внимание на сопровождавшую намеченную жертву мелочь, приготовился к броску.
Прошло уже два месяца после того как Дримм одолел сильнейшего в своей новой, да и старой жизни противника и приобрел бесполезного в настоящем, но обещавшего многое в будущем маунта, и разумеется фейри постарался узнать как можно больше о красных, да и не только о красных, но и о любых других драконах вообще. Было нелегко, но он не поленился и сумел выкроить время, чтобы перечитать если не все, то большинство собранных в библиотеке Холма книг, где упоминались драконы: об их повадках, умениях, слабых местах, способах охоты и о многом многом другом. Лишних знаний не бывает -- старая, но от этого не менее верная мысль: сегодня любознательность фейри окупилась, но совсем не так как он ожидал.
Воспоминания о прочитанном были еще свежи, и Дримм был готов к тому, что сделает оседлавший переправу дракон, и когда огромная туша буквально вылетела из спокойной до последнего момента воды, в нее уже летел шар голубого огня.
Брызжущий пламенем шар врезался в безуспешно попытавшегося избежать столкновения дракона и впитался в него, не причинив никакого видимого вреда, но ошарашив и сбив прыжок -- дракон скорей от неожиданности чем от боли изогнулся и дико взревел, а затем неловко рухнул вниз, подняв тучу брызг у самого берега и с хрустом впечатавшись мордой в сухое. Ошарашенно затряс головой, пытаясь понять что это было -- не понял, пришел в ярость и было бросился вперед, но вновь остановился и, завертевшись на одном месте, непонимающе взревел -- похожий, вернее тот же самый пылающий сгусток, но уже красного цвета вырвался из тела ошарашенного дракона и вернулся той же дорогой назад, как вода втянувшись в породившее его трехпалое навершье посоха фейри.
Хозяин переправы быстро пришел в себя и вновь попытался прыгнуть, одним единственным прыжком достичь наконец посмевшей огрызнуться добычи и вновь не успел -- новый взмах посоха и несколько сгустков похожего, но совершенно другого по сути огня ударили в уже оторвавшегося от земли монстра. На этот раз все было иначе -- этот огонь заставил трещать прочнейшую чешую, и мало того сгустки огня не только сбили прыжок, но и гигантской битой ударили по мячу-дракону, с силой швырнув его назад.
В то время как воющий от боли дракон бился и ревел в объятьях изменившего цвет на рыжий и постепенно затухающего в воде пламени, Дримм совершил посохом несколько эволюций, а затем резко ударил сверху вниз, словно припечатал что-то невидимое когтистой лапой -- сверкнуло надетое на один из мертвых пальцев кольцо, и когти навершия пошевелились, вспыхнув красным светом.
Уже знакомый огненный шар красного под цвет когтей огня, словно огромная выдавленная из тюбика пасты капля, упал между бьющимся в воде монстром и Дриммом верхом на маунте. Шар гудел, вращался, закручивался водоворотом и рос, порождая вокруг себя ветер, несколько секунд и огненный вихрь, в который превратился шар, лопнул и на его месте оказался дракон -- точная копия терзаемого пламенем речного монстра, только без ожогов и ран и абсолютно синего цвета. Новорожденный дракон огляделся по сторонам и уставился на Дримма, получил мысленный приказ и, развернувшись к реке, с рыком бросился вперед.
К тому времени пламя уже погасло и настоящий, а не созданный магией дракон успел прийти в себя и решал что делать дальше: мстить или бежать от слишком сильной добычи. Создание посоха не оставило ему выбора и две огромных ящерицы сплелись в фонтане брызг, одинаково пытаясь перехватить противнику горло и вспороть когтями живот.
Ворошилов неторопливо двинулся вперед -- Дримм решил подобраться поближе и если надо, помочь своему творению. Между тем на мелководье бился огромный полный ярости и боли клубок: как не похож был на оригинал фантом, чего-то ему не хватало и побеждал не синий неизраненный пламенем дракон, а обожженный, истерзанный огнем оригинал -- копия все чаще и чаще оказывалась внизу, и сахарные клыки хозяина переправы все чаще пускали синюю кровь.
Дримм подгадал момент и когда порождение магии вновь оказалось внизу, приласкал его противника в спину обычным вроде огненным копьем, только во много раз больше и жарче обычного. Обитатель реки взревел от неожиданной боли и изогнулся, потеряв контроль -- синий врезал ему хвостом, сбил с себя и, сомкнув клыки на подставленном горле, смог подмять теперь уже надолго. Иллюзорный дракон победно зарычал, более плотно перехватил шею врага пастью, сжал клыки и... развеялся легким голубоватым дымком -- время жизни фантома-копии истекло. Истекло и время оригинала -- Дримм раз за разом бил в слабо ворочавшуюся в мутной воде тварь, чередуя сгустки огня и огромные молнии так похожие на дистанционную атаку маунта, на котором он сидел. Молнии пробивали обессиленного монстра насквозь и превращали воду в горячий белый пар.
Дракон ворочался и шипел, но ко всеобщему удивлению даже не думал умирать, а продолжал бороться уже не за добычу, а за собственную жизнь и постепенно отползал, пытаясь укрыться в кипящей воде и густых клубах пара.
Фейри махнул посохом, кисть-навершье шевельнулось будто живое, а уже почти ускользнувшего монстра крепко схватила за хвост невидимая рука и безжалостно потащила на берег. Дракон рванул, вложив в рывок последние силы, как ящерица, что сбрасывает хвост чтобы спастись, но дракон не ящерица -- у него не получилось, и вскоре горелая туша оказалась далеко на берегу, практически под носом у возбудившегося от запаха зажаристой плоти Ворошилова.
Проголодавшийся с утра маунт не удержался и без приказа хозяина бросился вперед, вцепился в аппетитно пахнувшую и дразнившую его слабыми движениями ногу, заглотил сколько мог и, замотав башкой, дернулся назад, упираясь в землю всеми шесть конечностями -- усилия голодного маунта были вознаграждены, и понукаемый фейри Ворошилов отступил, хрустя оторванной от туловища правой ногой полумертвого дракона.
Тем не менее хозяин переправы все еще был жив, и фейри понадобилось не меньше десятка ударов-молний и столько же огненных сгустков, чтобы его добить.
Система щедро оценила убийство малого водного дракона-- не уровень конечно и даже не половина, но тоже весьма прилично. Это для Дримма, а для второго маунта фейри -- целых шесть полновесных уровней и все еще маленький, но уже не настолько беззащитный красный дракон смог расправить окрепшие крылья и даже ненадолго взлететь.
С останками поверженного Главой дракона пришлось повозиться, как и с бочагом-логовом, но никто не жаловался -- приятные хлопоты и немалая добыча. Через час армия тронулась в путь, без каких-либо проблем миновав безопасную теперь переправу.
Дальнейшее путешествие сложилось довольно легко, нападения еще случались, но по ощущениям всех игроков они словно миновали какой-то рубеж, как будто победа над драконом запустила или отключила некий механизм, и по мановению чьей-то руки количество агрессивных тварей упало не меньше чем на порядок.
И вот перед колонной цель ее похода -- большой и полный опасностей лес, место, где встанет город, будущий центр жизни всех окрестных пока еще диких земель. Лес возник внезапно, хотя глаза клана в небе (наездники на грифонах) заранее предупреди, что конец пути близко -- колонна перевалила очередной невысокий холм и вот она -- ровная как по линейке проведенная граница в паре километров впереди.
Разумеется Драконы не стали переть всей армией в неразведанный лес, был объявлен привал, и почти 20-ти тысячная колонна начала заворачиваться в круг: палатки ставить не стали -- не было особой нужды, а вот обычный периметр временного лагеря не поленились создать, заодно припахали безотказных и не уставших зомби, те всего за десять минут выкопали дополнительный ров, а землю из него утрамбовали в двухметровый вал, как водится крутой со стороны рва и пологий за ним. Вскоре стороннему наблюдателю (а такой наблюдатель был и не один) могло показаться, что большой как город лагерь был здесь всегда и простоит еще примерно столько же.
Впрочем все это было иллюзией, представлением для нынешних хозяев леса -- клан активно готовился к скорой битве, и первым пунктом в этой подготовке был отдых и обед, а еще разведка будущего поля битвы и того что находится за ним. Грифоны успели потрудиться и многое увидеть с высоты, ну а теперь пришло время воров и самых искусных в скрыте рейнджеров. Громада огромного лагеря должна была приковать к себе внимание врагов, основательность во время его постройки заставить думать, что войско встало как минимум на несколько часов, а то и до завтра, ну а запахи готовящейся еды (горячая еда из магических сумок и специи с кусками сырого мяса в костер) укрепить их в этом ошибочном мнении. На самом деле на все про все отводился час, а потом масса игроков, заготовок и зомби обрушится на разведанный ворами и рейнджерами лес. По крайней мере таков был план. Но с самого начало все пошло не так : сперва разумные обитатели леса вычислили одного из проникших в лес воров, потом другого, парочку рейнджеров, а затем устроили большой шмон и передавили всех остальных -- ни один не выбрался своим ходом.
Через 15 минут первый из лохонувшихся лазутчиков, эльфийка по имени Фея и по прозвищу в клане Семицветик держала перед Главой клана ответ, а командиры клана пытались понять, в чем причина такого скорого и неожиданного облома:
--
Додревней там как грязи, - рассказывала Семицветик, - приготовились, вооружились и ждут. Много деревьев с дриадами -- они-то меня и спалили, сучки крашены! -(Додревни -- гуманойдная раса, наполовину растения. Есть своя расовая магия, не любят железа и серебра. Оружие делают из дерева, камня и кости. Ревностно охраняют собственную территорию -- обычно большая роща или лес, реже болото. Все мужского пола, размножаются с помощью дриад и пойманных женщин человеческой расы. Человеческие женщины обычно умирают первыми же родами).
--
Конкретней говори, - нетерпеливо потребовал от лазутчицы фактов Таурохтар, - сколько конкретно ''деревяшек''? Каких? Чем вооружены? Сколько дриад? И все остальное что может нам помочь. -
--
Ну особо далеко я не пролезла, - смущенно призналась Фея. - Говорю же зеленые б...и быстро меня вычислили, но додревней действительно много -- сотни может тысячи воинов, магов или шаманов не видела. Вооружены: щиты из коры, дубины, молоты и такие знаешь, похожие на гоблинские палицы с осколками камня, но у них осколки подогнаны аккуратно, если не сильно присматриваться, то прям единое лезвие, и светятся, доспехов нет. Ну а дриады -- обычные дриады, что о них говорить: безоружные голые сучки, владеют магией Природы. Все, больше ничего не видела, хоть убейте! -
--
Иди, - отпустил лазутчицу Дримм. - Надеюсь остальные расскажут больше. - Надеждам Главы клана не суждено было сбыться -- все возродившиеся игроки поведали примерно тоже самое, разве что парочку из них прикончили маги. ''Ценная'' информация -- Дримм и не сомневался, что магов этой расы в их поселении просто не может не быть.
Несколько напряженных минут на принятие решения и подготовку, и из лагеря выступила армия клана, без зомби и рабочих заготовок, а только ее боевая часть. Ну а одновременно с Драконами из леса словно по неслышимому сигналу -- готовое к бою войско додревней.
В первые минуты казалось, что армии примерно равны: почти четыре сотни игроков, столько же питомцев и маунтов, тысяча с лишним заготовок и полторы сотни оставшихся после троллей кровавых стражей Туллиндэ, против лишь издали похожих на людей существ с серой подобной коре кожей и десятков медведей и волков, которых призвали себе на помощь хозяева леса. Но время шло, клан давно построился для битвы, а додревни все шли и шли, вот их уже не меньше 3 тысяч, вот больше 5-и. Дримм, да и другие старшие клана заволновались -- по их сведениям додревни не были мальчиками для битья и если их будет больше 10 тысяч, придется отходить обратно в лагерь и играть от обороны, а возможно и бросить в бой предназначенных для другого зомби. К счастью не пришлось -- вскоре изливавшийся из леса поток иссяк, против клана встало где-то 8 с половиной тысяч серолицых бойцов и около тысячи медведей и волков, среди зверей встречались довольно впечатляющие экземпляры, против которых один на один решился бы выйти не всякий игрок. За это время к клану тоже подошло небольшое (хотя как считать) подкрепление -- группа Туллиндэ и несколько доставивших ее грифонов.
Василиса с трудом преодолела естественное для нее желание подойти к вернувшейся к основному войску эльфийке, поговорить, узнать как у нее дела, может быть робко прикоснуться, на большее питомица и не претендовала, хотя и страстно желала этого самого большего. Смутилась и виновато посмотрела на отца, потом не менее виновато на обнимавшуюся с женихом эльфийку, порадовалась за нее и снова взгрустнула, гладя по голове почувствовавшего ее грусть и лизнувшего в ладонь Послушного.
То что произошло между Василисой и Туллиндэ в Холме, не прошло для них бесследно -- неправильно созданная связь между питомицей и так и не ставшей хозяйкой некроманткой осталась и сохранилась даже после того, как ''воскрес'' Дримм и обеим пришлось приспосабливаться к последствиям. Самым мучительным для Василисы была постоянная тяга к Туллиндэ, и нет, она не желала затащить ее в постель, хотя желала, но это было далеко не главным -- она искренне радовалась за нашедшую свое счастье эльфийку, да и у нее самой с этим самым был полный порядок: Хугин и Галивартан (по старой памяти, иногда) вполне удовлетворяли все ее потребности в плотской любви (если что, имелась и пара новых кандидатов), но с Туллиндэ все было по-другому: Василиса хотела слышать ее голос, смех, ощущать ее запах, видеть ее, помочь ей во всем в чем только она захочет, просто знать, что она рядом и не злиться на нее. Всего этого Василисе страшно не хватало, и она страдала, скрывая чувства ото всех, даже от отца (какое-то время). Что-то похожее испытывала и Туллиндэ, но в силу того, что она все же была игроком (пусть и мертвым в реале), ей было легче, и она старалась как можно меньше общаться с питомицей, видимо надеясь таким образом порвать их связь, но лишь усиливала страдания Василисы, неспособной даже рассердиться или обидеться на жестокосердную эльфийку.
Было и кое-что еще: они обе чувствовали друг друга, не как пет и хозяин, вернее не совсем так, а несколько по другому, как бы на иной волне, особенно сильно когда Василиса или Туллиндэ занимались сексом со своими парнями. Впрочем эльфийка вскоре научилась ставить блок, но когда они совпадали в момент постельных утех, то никакой блок не мог устоять -- их разумы вновь словно бы сливались, и Василиса присутствовала в теле Туллиндэ и ощущала все, что ощущала эльфийка, и наоборот. Встречались они и во снах, и то что бывало там, в этом неконтролируемом разумом пространстве грез, заставляло Туллиндэ краснеть по утрам и еще больше избегать питомицу наяву. Василиса же наоборот очень дорожила такими моментами -- она могла пусть даже и так быть рядом с той, кого любила не меньше отца, а вот эльфийка злилась, хотя Василиса ТОЧНО знала: Туллиндэ нравилось получаемое и в том, и в другом случае удовольствие.
Какое-то время все так и было: они не общались и даже не говорили, но в то же время иногда их разумы сливались, и они делили удовольствие от своих мужчин, а во время общих снов и друг от друга.
Делили они не только удовольствие -- каждый раз после такого сна Туллиндэ просыпалась полной сил и энергии, хотя параметры маны и жизни никак этого не отражали, но эльфийка словно получала заряд бодрости и удачи -- все что она делала в этот день удавалось, в том числе и то к чему она даже не знала как подступиться в другие дни. Стала сильнее и ее пугающая многих аура Смерти, да сильней, но и как бы качественней -- теперь Туллиндэ могла ей управлять и выключать, если та не нужна. Еще, ее раны стали зарастать быстрей, хотя у нее не было возможности по настоящему это проверить, а параметр жизнь словно потяжелел и поколебать его стало сложнее -- вот что для нее делала эта связь.
Разумеется долго так продолжаться не могло, и однажды случилось то, что просто не могло не случиться -- их застал Дримм, по какой-то надобности вызвавший Дочку посреди ночи и обнаруживший в голове свой питомицы Туллиндэ или наоборот свою питомицу в голове эльфийки. Фейри в красках увидел, чем они занимаются и в тоже время то, что каждая из них лежит в СВОЕЙ постели в объятьях СВОЕГО парня и мирно спит.
Сказать что Дримм был поражен, значит ничего не сказать -- он конечно уже привык к многочисленным выкрутасам своей необычной питомицы и даже можно сказать излишне ей потакал, разрешая и прощая практически все, но такое! Дримм немедленно вызвал Дочку к себе и приказал ВСЕ рассказать, выслушав попытался разозлиться на готовую принять любое наказание питомицу и... не смог, но был близок к этому как никогда. Тогда же примчалась Тулилиндэ, примчалась защищать Василису и повиниться перед фейри, что сразу не рассказала ему все, и мало того, используя обретенную связь и отношение к ней питомицы, заставила и ее молчать. Неловкая ситуация закончилась долгим, тяжелым и неприятным разговором этих троих (самым неприятным в недолгой жизни Василисы), но после него все стороны почувствовали облегчение, а Туллиндэ перестала так жестко игнорировать Василису, хотя и продолжала держать ее на расстоянии, ну насколько могла, учитывая имевшуюся ментальную связь. Василиса тоже не торопилась и шаг за шагом завоевывала доверие эльфийки, бескорыстно и открыто предлагая ей свою любовь и дружбу и не без оснований надеясь со временем на ответные шаги. Ну а сам Дримм не знал как к этому относиться, а потому не стал дергаться и принимать поспешных решений, просто ждал и смотрел, что будет дальше и куда это все их приведет.
Случившаяся вскоре битва прошла на периферии сознания занятой личными переживаниями Василисы, но по ее мнению -- зря отец и другие члены клана наслушались разных болтунов.
Дочка была права на все 100 -- Дримм и остальные еще не сталкивались с додревнями в бою (не удивительно -- больше тысячи разных рас населяли Серединный мир ) и судили об их возможностях по книгам и рассказам сражавшихся с ними игроков, еще они немного не учли силу своего клана, изрядно прибавившего после Гобленских гор. В итоге планируемая ими битва прошла на удивление легко и быстро: в отличие от недавних троллей воины додревней даже не сумели преодолеть вал заклинаний и стрел, а находившихся в тылу на опушке леса магов и вождей первым же налетом прикончили грифоны. Результат недолгой битвы -- ни один додревень не сумел вернуться в лес.
Несмотря на то что молниеносная победа несколько ошарашила всех игроков, дальше все происходило быстро: сработал приобретенный в игре и отполированный войной все в тех же Гоблинских горах инстинкт -- не останавливаться, не терять темп и долбить врага до победного конца. Именно так Драконы и поступили, немедленно вторгнувшись в потерявший своих главных защитников лес. Ну а для Дочки вновь наступил Новый год и время подарков, главным из которых был мандат от отца на так любимую ей свободную охоту -- много сотен дриад и других обитателей леса погибли в тот день от рук жуткого ужаса под видом хрупкой девушки в черных доспехах.
То же время.
Дримм.
Дримм посмотрел вслед забывшей все свои проблемы Дочке и даже немного позавидовал -- как мало ей в сущности нужно для счастья: только что чуть не горевала, а сейчас смеется как ни в чем не бывало и спешит в лес, словно боится не успеть и не поучаствовать в развернувшейся там бойне. Фейри хотелось с ней, вспомнить те времена, когда он только покинул 9-й форт и отвечал только за себя, тогда перед ним была новая полная приключений жизнь и не висела ответственность за судьбу Земли и клан. Но к сожалению время нельзя было повернуть вспять (вообще-то можно, но не в данном случае), и он был вынужден вернуться к общему руководству:
--
Семицветик не наврала, - отчитался по ментальной связи Вар, - дриад действительно как грязи, чуть не из каждого второго дерева вылазят, и уровень у них серьезный, не то что у додревней был. -
--
Нашли логово, - присоединился к разговору Таурохтар, имея в виду главное жилище бывших хозяев леса. - Тут несколько магов и полтина воинов. Крутыши! Не чета тем что мы положили на поле. -
--
Маска! - связался с Синьагил Дримм. - Ты ближе всего, помоги Таурохтару. -
--
Ладно, сейчас будем, - согласилась Синьагил и сообщила неожиданную новость: - Тут какие-то развалины и вход в подземелье. Место я отметила, потом нужно будет проверить. -
--
Данж? - заинтересовался находкой Дримм.
--
Может быть, но только если не адаптированный или просто предбанник и настоящий вход в глубине.
--
Совсем ох...и!? - экспрессивно высказался по общей связи Морнэмир. - Горец (Менелтор)! Боровик (Айнон)! Что у вас там за лесослом твориться?! Вы что в бешеные лесорубы подались!? Так хоть бы делали дело правильно! -
--
Это не мы! - отверг обвинение Менелтор. - Это чадо Дриммово лютует! Рубит деревья вместе с дриадами! Как взмахнет своей ''ковырялкой'', так только пенек метра три в диаметре остается -- красота! -
--
Дримм, уйми свою саботажницу! - насел уже на фейри Морнэмир. - Лес ведь классный, строевой, а она его портит почем зря. -
--
Хорошо, - согласился Дримм и переключился на свою питомицу, для связи с которой ему не нужна была обычная ментальная связь: - Деревья больше не руби и вообще по- аккуратней там. -
--
Но, отец, как мне их достать?! Они меня боятся и прячутся в деревья! - возмущенно возразила ему Дочка, имея в виду дриад.
--
Придумай, я уверен, у тебя получится, - наставил свою питомицу на истинный путь фейри и, послав ей эмоциональный заряд уверенности, прервал контакт и встретил Октарона -- вернулась последняя группа из тех, что разбирались с бандитами.
--
Здорово Глава, здорово бухгалтерия, - поручкался с Дриммом и поприветствовал Анариэль бывший комендант. - Вижу пропустили мы все веселье? -
Вместо Дримма ответила эльфийка :
--
Да не было никакого особого веселья -- деревяшки слились со скоростью звука, даже до рукопашной не дошло. Так что ты немного потерял. - Дримм кивнул, подтверждая ее слова.
--
Ладно коли так, - пожал плечами Октарон и обратился к фейри: - Мы готовы, что нам делать? -
--
Тоже что и остальным, но сперва кратко доложи, как у вас прошло. -
--
Да нормально, без потерь положили всех, среди некомбатов пострадавших нет, со старейшиной переговорили. -
--
И как он все воспринял? -
--
Без энтузиазма. -
--
Ясно, - Дримм вышел на связь с Ласмерил, которая как и все хозяева грифонов барражировала над лесом: - Лилия, давай сюда, прикрепляю тебя к группе Октарона -- сориентируешь их на местности, на север до упора (конца леса) и по опушке на встречу группе Светланы. - И уже Октарону: - Сейчас подлетит Лилия и проводит вас. Валите всех кого встретите -- нам здесь нужна чистота. Если что, выходите на связь со мной. -
--
Понял, - кивнул Главе клана Октарон и вместе со своим отрядом отправился за подлетевшим проводником, а Дримма вызвал Стас:
--
Тут небольшое озеро, вроде чистое, только по берегу лягва с собаку размером и с зубами как у саблезубого тигра. Что Глава, не хочешь отведать изысканной французской кухни? -
--
Угостишь -- захочу, хотя это больше к Повару (Ратулу) . -
--
О, Мир (Миримон) подтянулся, - эльфы махали друг другу с противоположных берегов озера, - вместе мы быстро управимся, так что готовься гурманить, Глава. -
--
Всегда готов! - ответил старым лозунгом ничего не имевший против лягушачьих лапок Дримм.
--
Бобра (Вэнон) и весь его рейд запинали дриады! - вновь вышел на связь Вар. -
--
Стас, как закончишь с лягушками, на соединение с Варом, - сориентировал Стаса из Самары Дримм.
До самой поздней ночи шла тяжелая и муторная зачистка леса и многие из игроков повторили судьбу Бобра, но клан Красного Дракона справился, как впрочем и всегда, и в полночь в свете пламени жаркого костра его глава поднял первый кубок на победном пиру.
ПРОДА от 20.05.2016.
