Юго-Западный фронт 13 августа из района Змиев, а 16-го западнее Изюма начал наступательные действия по осуществлению Донбасской операции. В первые дни недели ударные группировки продвинулись вперед на 50–60 километров, пройдя с боями к 22 сентября более 200 километров, отбросили немецко-фашистские войска за Днепр. От оккупантов была освобождена территория до 135 000 квадратных километров. В ходе наступления линия фронта не была сплошной, в тылу идущих вперед войск оставались нередко крупные и мелкие группы противника. Крупные уничтожались вторыми эшелонами наступавших армий, подвижными соединениями. С мелкими или остаточными, как их называли, было сложнее. На лесистой, заболоченной и пересеченной местности они могли длительное время скрываться, совершая диверсии, террористические акции, занимаясь грабежами местного населения. С лета 1943 года задачи по уничтожению остаточных групп противника возлагались на войска НКВД по охране тыла действующей армии и другие войска НКВД, находившиеся в оперативном подчинении у командования фронта. Им теперь предстояло вести борьбу с хорошо вооруженным, озлобленным неудачами противником.

В тот первый день наступления, едва посветлело небо, дежурный по штабу сообщил Бодрову, что занятия на курсах отменяются, через час ему надлежит прибыть к полковнику Волынову.

Сергей вышел в коридор, школа гудела, как растревоженный улей, слышались необычно громкие голоса, топот бегающих из кабинета в кабинет людей. На улице та же обстановка. Кадровые сотрудники штаба будто сбросили с себя оковы страха перед самолетами противника, диверсантами. Кажущаяся безопасность расслабляет. Люди торопливо раскрывали окна, снимали светомаскировочные шторы, перекликались, шутили.

— Дюже гарно, товарищ майор, — высунулся чубатый красавец из раскрытого окна кабинета оперативной связи. — Страсть не люблю замурованных окон в летнюю пору.

— Зато никто не видит, — ответила вместо Сергея смазливая машинистка из соседнего окна.

Начальник штаба был в бодром расположении духа.

— Настроение такое, — сказал он, — будто войска фронта пойдут теперь до самого Берлина.

— Значит, и мы без работы не останемся.

— Сейчас на повестке дня всевозможные недобитки, оставшиеся в тылу армий.

— Я уже дал команду подготовить расчеты на проведение оперативно-боевых операций в лесных массивах на предполагаемом направлении движения фронта.

— Похвально, похвально! С одной поправкой — чекистско-войсковые, а не оперативно-боевые.

— Смысл искажается. «Чекистские» — против внутреннего врага. У нас другое.

— Дебаты давай оставим до окончания войны. Сейчас нас могут не понять. Кстати, с Шалевичем познакомились? Он должен предложить состав мобильного отряда.

— Не видел его и ничего не слышал о нем.

Полковник снял телефонную трубку, покрутил ручку, с раздражением в голосе приказал невидимому абоненту:

— Шалевича разыскать и немедленно прислать ко мне.

И не совсем ясно, к кому обращаясь, проговорил:

— Руками просто не возьмешь!.. Запутался в собственном «я».

Не зная, как прореагировать на слова начальника, Бодров попросил разрешения уйти.

— Идите! Будьте готовы доложить предложения по мобильному отряду. Подготовьте приказ о его формировании.

— Сергей с Шикериным и Муховым делали наметки приказа, когда в комнату вошел развязной походкой чуть ниже среднего роста худощавый подполковник. Скучающим взглядом он обвел вставших ему навстречу офицеров, вяло махнул ладонью — садитесь, значит. Пододвинул к себе стул, сел.

— Ты новый начальник? — обратился он к Сергею.

— По правилам военной этики вам следует сначала зайти к начальнику и с его разрешения обратиться ко мне. Я вас не знаю.

— Не напридумывали бы правил, их никто не стал бы нарушать, — расцвел подполковник в широкой тонкогубой улыбке.

— Пройдите, пожалуйста, к полковнику.

— Это же и есть Шалевич! — сказал Мухов, покосившись на захлопнувшуюся с громким стуком дверь.

Вскоре дверь вновь с шумом распахнулась и Шалевич вновь появился в комнате, отдуваясь как от бега.

— Ты сам не можешь сформировать этот долбаный отряд?

— Представьтесь, пожалуйста, — спокойно парировал Бодров.

— Они тебе уже сказали, — кивнул подполковник головой в сторону притихших офицеров.

— Ну а все-таки? — повысил голос Сергей.

— Так знаешь же. Чего пристал.

— Прошу не тыкать, — встал из-за стола Бодров, — представьтесь, пожалуйста, иначе я попрошу офицеров оставить нас вдвоем.

Сергей оперся левой рукой о стол напротив подполковника, почувствовал запах алкоголя.

— Почему прибыли на службу в пьяном виде? — резко спросил начальник отделения.

Не ожидая столь резкого отпора, которого он не встречал даже со стороны начальника штаба, Шалевич был несколько обескуражен. Остаться один на один с этим явно неробким человеком ему совершенно не хотелось. Он всегда побаивался решительных людей. Офицеры же один за другим начали покидать рабочие места.

— Извините, — выговорил подполковник примирительно.

— Представьтесь, пожалуйста!

— Подполковник Шалевич. Командир мобильного отряда.

— Где ваш отряд?

— Не знаю. Его должны сформировать.

— Кто?

— Мое дело командовать уже сформированным подразделением.

— Какие есть предложения?

— Никаких.

— Вам было приказано заняться этим делом?

— У меня не было времени, — блеснул Шалевич наглым водянистым глазом.

— Сидеть в кабинете. Без разрешения его не покидать. Позовите офицеров, будем вопрос решать без вас.

Вопрос оказался сложным. Не так-то просто найти для отряда людей. Кроме резервной роты Шведова свободных подразделений при штабе войск НКВД не было. Подразделения саперов, химиков, прибывающие маршевые роты не подготовлены для ведения специальных операций, а кроме того, чтобы их подчинить себе, требовалось разрешение штаба фронта, что в условиях наступления являлось проблемой из проблем. Оставалось одно, рассуждал Бодров, каким-то образом привлечь в состав мобильного отряда недостаточно загруженные службой заградительные отряды, напрямую подчиненные армейской контрразведке СМЕРШ. Как-никак эти подразделения имели практику выполнения оперативно-боевых задач. Например, знали службу заслона, нарядов перекрытия, групп преследования, тактику задержания вооруженных преступных групп. Но как изъять подразделения из всесильной организации? Кто пожелает расстаться с боеспособным, хорошо вооруженным и подобранным личным составом ради решения задач другого ведомства! Хождения по инстанциям с подобным вопросом были известны заранее. Паче чаяния ходок мог сам попасть под подозрение как не понимающий смысла задач контрразведки. Хорошая идея — создать свой мобильный отряд — в самом зародыше может лопнуть, как мыльный пузырь.

— Вам, Сергей Николаевич, как говорится, карты в руки. — Николай Михайлович неожиданно широко улыбнулся. — Вы пользуетесь благосклонностью самого начальника контрразведки СМЕРШ!

— Видел-то я его всего один раз, и то по служебным делам. Так что «благосклонность» очень призрачная.

— Не скажи, не скажи! Даже имели приглашение в контрразведку на службу.

— Так ведь это «если что», тогда можно приходить.

— Считай, это «если» наступило. Иди! Все сходится!

— Шалевичу через политуправление фронта легче было бы это сделать.

— Шалевичи, большие и малые, слабы в этом деле.

— Задачу вы мне поставили, Николай Михайлович, аж в висках запульсировало.

— Не задача, а просьба. Выручай, Сергей Николаевич! Заявку на пропуск к начальнику контрразведки я сделаю. В переговорах придерживайся такой линии: задача у нас единая — очистка тыла. К тому же подчинены нам заградотряды будут только в оперативном отношении. Как только задачу выполним, они нам окажутся ненужными.

— Они нам нужны будут до Берлина.

— Смотри не выскажись там таким образом, ничего не получишь. И еще одна просьба. Контрразведчики раздобыли где-то хорошую мазь от комаров. Разузнай. В лесах их видимо-невидимо. А нам по лесам шастать придется. Читал я в какой-то книжке: в революцию белые пленных привязывали вечером к дереву в тайге голыми, а поутру их находили мертвыми, без капли крови. Такая сила в маленьких паразитах.

Ближе к вечеру дежурный по штабу сообщил, встреча с начальником контрразведки назначена на 20.00. Остаток дня прошел в согласованиях и уточнениях приказа на формирование мобильного отряда на случай помощи со сторону СМЕРШ и без таковой. Были пересмотрены поименно списки пограничных полков, входящих в состав войск по охране тыла. При их постоянной неукомплектованности отнимать дополнительно солдат и офицеров рука не налегала.

Взлетев высоко по служебной лестнице, Сергею пока не приходилось участвовать в переговорах в высоких инстанциях по кадровым вопросам, как, впрочем, и по другим. Сразу же вести полемику с руководителями фронтового масштаба, людьми старшими по возрасту, званиям и положению даже смелому человеку простым делом не покажется. Потому волновался. Пытался подобрать слова, способные убедить оппонента в правоте его намерений, но тут же в сознании возникали другие. В результате ничего путного не получалось. «Сумбур в голове», — не покидала мысль.

Расстарался ординарец с внешним видом: начистил, нагладил, расправил каждую складку. «Ни пуха ни пера», — напутствовали офицера оперативного отделения. Даже Шалевич разделил чувство озабоченности результатами предстоящей миссии Бодрова.

— У вас получится, — заверил он.

Вот и знакомый кабинет. Два с лишним месяца назад Сергей был здесь по приглашению, теперь шел в роли просителя.

Начальник контрразведки встретил Бодрова приветливо.

— С чем пожаловал, добрый молодец? — пожал он руку. — Вид у тебя как для хорошего плаката.

— Спасибо.

— Как чувствует себя подаренная мною «ллама»? Стрелять приходилось?

— Только по мишеням.

— Это лучше, чем по людям.

— Постоянно при мне.

— Как живется, служится?

Сергей рассказал о выдвижении на ответственную должность, учебе на курсах при штабе фронта, ожидаемых перспективах борьбы в тылу наступающих армий с остаточными группами противника, диверсионными и бандитскими формированиями.

— У нас много общих задач.

Начальник контрразведки встал из-за стола, подошел к крупномасштабной топографической карте на стене за спиной Бодрова, раздвинул шторы. Сергей тоже встал, не смея подойти к документу, в правом углу которого красной тушью было написано: «Совершенно секретно». Посредине документа значилось: «Рабочая карта СМЕРШ».

— Подойди поближе, — разрешил полковник госбезопасности.

На негнущихся ногах Сергей приблизился к святая святых фронтовой контрразведки.

— Смотри, — сказал хозяин кабинета, — сколько впереди линии фронта лесных массивов. Можно заранее сказать, везде будут и бандитские группы, и подразделения недобитых немцев. Перспектива солидная. Как мыслишь справиться с задачей? На нашу помощь можете рассчитывать в полной мере. С вашим бывшим родным разведывательным отделом у нас связи неплохие. Теперь свой человек будет в оперативном отделении в лице его начальника, — улыбнулся он.

— Товарищ полковник, — осмелел Сергей, — я прибыл к вам оговорить именно вопросы взаимодействия, коли нам предстоит решать ряд задач совместно.

— У тебя есть конкретные предложения?

Бодров изложил суть своих рассуждений относительно заградотрядов.

— Так ведь кто знает, как повернутся события. Вдруг еще и пригодятся.

— Не должно быть, — возразил осмелевший Сергей. — Люди уверены, теперь пойдем вперед до самого Берлина.

— Дай-то бог! Ну, а как с твоим отделением, будем взаимодействовать?

— Подчините нам временно два заградотряда.

— Молодой человек, давай без «временно». Сам говоришь, «до Берлина», какое же тут «временно». Обхитрить хотел? — улыбнулся полковник. — Давай с вами будем взаимодействовать откровенно.

— Извините.

— Ну, это уже лучше. Коли у одного друга есть тайна против другого, значит, они не друзья.

— Еще раз извините.

— Теперь давай думать, как вам помочь. Загадку ты мне загадал. Согласен, если есть желание, решение найти легче. Можно ожидать, отделы контрразведки армий будут против изъятия у них полнокровной боевой единицы, которой являются заградотряды. Если пойдем без остановки до конца войны, они долго не просуществуют. Вы же намерены создать мобильный отряд до конца войны. Значит, заградотряды вам действительно помогут только временно. Такой получается расклад.

Сергей был сбит с толку логикой рассуждений начальника контрразведки, после чего просить что-то теряло смысл.

— В моем распоряжении была рота в составе трех разводов, отделения снайперов и резервное отделение. Если бы ко мне тогда за помощью обратились особисты, резерв свой, безусловно, отдал бы, хотя он мне был нужен.

— Знаете, а я вам верю. Отдали бы без строгих приказов старшего начальника.

— Одно же дело делаем, — повторил Сергей недавние слова Николая Михайловича.

— Верно, одно! Мысль вы хорошую подали — помочь частью сил. Тогда окажутся сытыми волки и овцы не пострадают, — переиначил полковник известную поговорку. — Сейчас в каждом заградотряде пять и более взводов, возьмем у них по взводу хорошо подготовленных солдат и офицеров. Как, а?

— Лучшего решения, наверное, не может быть! — обрадовался Сергей.

— Завтра в распоряжение штаба войск НКВД по охране тыла прибудут по взводу от заградотрядов, трех общевойсковых и трех гвардейских армий. Сформируйте из них две роты, и нас добрым словом вспомните.

Обрадованный успехом, Бодров, как на крыльях, мчался в штаб. Сам не верил, что смог справиться с задачей. Гордостью наполнялась грудь.

Подчиненные ожидали возле здания школы, светившейся всеми окнами. Ничего не рассказывая, Бодров показал лишь большой палец, пригласил жестом следовать за ним.

— Похвально, похвально. Чего греха таить, не ожидал такого результата, — сказал Николай Михайлович, заслушав подробный доклад Сергея о встрече с начальником контрразведки, с которым у него не всегда складывался разговор.

— Честно говоря, тоже не надеялся на успех, вспомнил даже бога.

— Бог помогает смышленым да одаренным. Где будем брать двух командиров рот?

— Назначим командиров взводов из роты Шведова, а его заместитель возглавит собственное подразделение.

— Вызывайте Шведова, уточняйте фамилии, дорабатывайте проект приказа о формировании мобильного отряда, и к утру он должен быть готов. Да, а как насчет комаров?

— Извините, Николай Михайлович, не осмелился возникнуть с таким вопросом. Обстановка напряженная, дело серьезное решалось, а с комарами надо было обращаться в шутливой форме.

— Ладно. Поручи это дело Шалевичу.

Не прошло и часа, как под окном школы послышалось мощное урчание «студебекера».

— Товарищ майор, — начал доклад о прибытии Анатолий, но тут же замолк. — Сергей?..

— Сергей, Сергей, дорогой мой друг, — растроганно сказал Бодров, — рад, что вновь будем служить вместе. Иди сюда, дай я тебя расцелую.

— Опять целоваться с майорами. Грех ведь это.

— Сейчас все грехи отпускаются.

— Зачем вызвал? У меня вроде бы все в норме.

— Как отец?

— Ждет в кабине.

— Повидаемся потом. Сейчас дела.

Бодров рассказал, о чем идет речь в проекте приказа. В течение часа все организационные вопросы были согласованы, уточнены фамилии. Сергей позвал Шалевича.

— Знакомьтесь, — сказал он, обратившись к подполковнику, — заместитель командира мобильного отряда капитан Шведов Анатолий Алексеевич.

— Меня бы следовало спросить, кого назначать заместителем, — ответил Шалевич, не подавая руки и не глядя на Анатолия.

— Не надо самоустраняться, — резко ответил Бодров. — Если желаете включиться в процесс формирования, продумайте и дайте предложения по усилению мобильного отряда огневыми средствами, саперами, обеспечению всем необходимым личного состава на случай длительного отрыва от баз снабжения. Николай Михайлович поручил вам, кроме того, раздобыть мазь от комаров.

— Так много я не потяну.

— Что сможете сделать из всего этого?

— Не знаю. Разве что мазь от комаров. Поспрашиваю.

— Сделайте хотя бы что-нибудь для отряда, — с раздражением сказал Бодров. — Иначе люди вас не поймут.

— Я командир! — заносчиво ответил Шалевич. — Мое дело командовать, а не заниматься добыванием и уговариванием.

— Командир в первую очередь руководитель. Он отвечает за боевую готовность и боеспособность подчиненных.

— Это само собою, — процедил сквозь зубы майор.

— Если отряд не будет обеспечен всем необходимым, задачу вы не выполните.

— Прописные истины говорите, товарищ майор.

— Займитесь этими истинами. Составьте, кроме того, план боевой подготовки вновь сформированных подразделений, раздобудьте палатки на пару сотен человек. Сообщайте мне о результатах работы каждые шесть часов, начиная с этого момента. К завтрашнему вечеру будьте готовы провести строевой смотр отряда.

Когда подполковник покинул кабинет, Сергей кивнул головой на дверь:

— Видел, каков у тебя командир? Не разбежится. Возможно, в боевой обстановке покажет себя. Поищи по госпиталям минометчиков, артиллеристов, саперов, по складам и мастерским отремонтированные минометы и орудия. Нам бы поначалу по два-три миномета и орудия для огневой поддержки, мин и снарядов к ним. Потом будем пополняться за счет подобранного оружия на поле боя.

— Как мы это все оформим документально? — усомнился Шведов в законности поиска.

— Я полагаю, для фронтового штаба наших войск это не проблема. Было бы что оформлять.

— Завтра же займусь поиском. Надеюсь, получится. А сейчас давай поговорим о другом. Николай Дмитриевич получил письмо от Зины. Пишет, будто голова стала болеть поменьше, но пока не встает надолго с постели. Написала вашим родным письмо, но ответ пока не получала. Просит отца сообщить о Димке. Николай Дмитриевич тебе еще что-то расскажет. Есть у меня новость. Помнишь Наташу, которая вместе с Зиной выходила с нами через Дон к Сталинграду?

— Конечно. Это же моя землячка.

— Так вот. Она здесь, во фронтовом полевом передвижном госпитале. Закончила медицинские курсы, теперь фельдшер. Старшина. Несколько раз уже встречались. Хорошая девушка.

— Поздравляю! Попроси Наташу подобрать нам из числа выздоравливающих артиллеристов саперов, такая возможность у нее есть. Появится свободное время, навестите. Рад буду.

Повидался Сергей с отцом. Николай Дмитриевич на радостях прослезился, повторил рассказ о Зине.

— Получил письмо от матери, — говорил он. — Димка кроме Лиды никого не признает. Зыбку ему на пружине смастерили, даже улыбается, когда покачивают. Здоров, любит подслаженное медом молоко. Есть еще новость. — Отец достал из нагрудного кармана гимнастерки газетный листок, сложенный пополам. — Не буду ничего говорить, почитай. Вадим у нас героем оказался.

— Будешь писать, сообщи, как только немного буду посвободнее, обязательно напишу всем. Сейчас просто замотался, — устало улыбнулся Сергей.

Когда возвратился в кабинет, познакомился со статьей. Крупными буквами заголовок гласил: «Колхозный сторож справился с тремя бандитами».

Утром начались поиск Шалевича. Явился он заспанный, помятый, с мешками под глазами и припухшими губами.

— Слушаю вас, — взглянул на вошедшего Бодров.

— О чем?

— Что сделано из того, что вам поручено?

— Ночью отдыхал.

— Это необходимо тем, кто работал днем. Вы же ничего за минувшие сутки не сделали. От каких трудов отдыхать-то? Ближе к обеду доложите начальнику штаба о выполненных вами поручениях.

— Он мне их не давал. Вы давали, перед вами и отчитаюсь.

— Немедленно займитесь палатками. С часу на час начнут прибывать выделенные подразделения, а у вас ничего не готово. Позаботьтесь об обеде для прибывших.

— Опять я должен все достать! Где мой заместитель?

— Он делает то, что вы не смогли, — резко ответил Бодров.

Ближе к обеду Шалевич вновь был вызван на доклад.

Тот развел руки:

— Вы поручаете мне самую трудную работу…

Начальник оперативного отделения снял телефонную трубку, попросил коммутатор соединить его с заместителем начальника штаба тыла, представился, пояснил суть проблемы.

— Идите и получите на складе вещевого снабжения нужное количество палаток, — сказал Бодров и протянул подполковнику бумажку с обозначенным номером склада.

— Тут не написано, столько получить.

— Вы хотя бы таблицу умножения знаете? Разделите двести на вместимость одной палатки.

— Где людей взять?

— Идите, ради бога, от греха подальше! Солдат первого года службы, а не подполковник.

Заканчивался нервотрепкой длиннющий августовский день без перекуров и перерывов для всего мобильного отряда и оперативного отделения.

Наконец состоялось первое построение вновь сформированного отряда. Волнующие минуты для командного состава. Большинство офицеров повышены в должностях, царит приподнятое настроение.

Шведов построил подразделения по номерам, в соответствие с приказом, доложил Шалевичу. Командир прошелся вдоль строя, выслушал представления офицеров, старшин — командиров рот и взводов. Приблизился к левому флангу, остановил недоуменный взгляд на группе из десяти солдат, стоящих в двух шагах от общего строя.

— Что за войско? — обратился он к заместителю.

— Прибывшие сверх штата на должности огневого усиления отряда.

— Нам таковых не положено иметь.

— Распоряжение начальника оперативного отделения.

— Штаты — не в его ведении.

— Вопрос согласован и с начальником штаба, — соврал Анатолий.

— Разберусь! У меня палаток для них нет.

— Найдем!

Уже к концу следующего дня в штатное расписание мобильного отряда был включен огневой взвод в составе двух минометных, двух артиллерийских расчетов и звена саперов из пяти человек.

Шалевич представил в штаб план боевой подготовки на трое суток, который предусматривал время для проведения занятий по изучению уставов, строевой и огневой подготовке. Начальник оперативного отделения составил свой план на использование 36 учебных часов по специальной тактике.

Весь состав мобильного отряда — фронтовики со стажем. Строевая, огневая, уставы — предметы важные, но уже знакомые рядовым и командирам, Специальная тактика, напротив, для многих дело новое. А именно ее предстоит применять отряду при выполнении задач в ближайшее и последующее время.

Николай Михайлович утвердил план Бодрова.

Тут же выяснилось, что Шалевич совершенно не готов проводить занятия по специальной тактике. Обязанности были возложены на Шведова. Последние шесть часов учений с боевой стрельбой провел Бодров в присутствии начальника штаба войск НКВД.

— Похвально, похвально, — сказал он при разборе хода учений. — Офицеры подготовлены в полной мере, а это главное.

Отметил он и ряд недостатков, в основном по вопросам взаимодействия элементов боевого порядка.

— Командиру отряда… — полковник остановился, — а точнее, заместителю командира отряда в последующем устранить недостатки и не допускать их в боевой обстановке.

В кабинете у начальник штаба Николай Михайлович обратился к Шалевичу:

— Как вы оцениваете происходящие события с формированием и боевой подготовкой мобильного отряда?

— Я написал рапорт, чтобы меня перевели на другую должность, — ответил, даже не покраснев, подполковник.

Николай Михайлович тут же подписал рапорт, передал Шалевичу.

— Все. Свободны, товарищ подполковник. Идите в отдел кадров.

Когда за Шалевичем закрылась дверь, в кабинете долго не возобновлялся разговор. Полковник перебирал какие-то бумаги. Начальники разведывательного отдела и оперативного отделения не осмеливались нарушить затянувшуюся паузу.

— Нехорошо как-то получилось. Попадем в немилость к политуправлению фронта. Объясняться придется с начальником войск генералом Рогатиным.

— Так сам же попросился! — воскликнул Бодров.

— Там не глупее нас. Но дело сделано. Не пойдешь же на попятную! Сразу возникнет вопрос: кто будет командовать отрядом?

— Шведов, естественно.

— Но он ведь капитан всего-навсего. А тут отдельный отряд, который, по всей видимости, станет численно увеличиваться. Ему, возможно, будут придаваться и подчиняться другие подразделения для проведения крупных операций.

— Я знаю, как из капитанов делают майоров, — пошутил Сергей.

— Ладно, будь по-твоему. Пиши проект приказа о назначении Шведова командиром отряда и представление на присвоение звания «майор».

— Николай Михайлович, может быть будет проще назначить меня командиром?

— Нет! — будто выстрелил словом начальник штаба. — Твое место здесь, рядом со мною. Впредь этот вопрос не ставьте.