Преступления нацистов во время Второй мировой войны не имеют аналогов в человеческой истории. Львиная доля этого изуверства случилась либо на советской территории, оккупированной врагом, либо на территории других стран, но проявлялась жестокость в основном по отношению к гражданам СССР. Отсюда и попытки хоть частично обелить фашизм и нацизм, выдавая ненависть ко всему русскому за ненависть ко всему советскому. Мол, гитлеровцы потому так поступали, что в СССР правили коммунисты, и в 1917 году произошла Октябрьская революция. То есть Советский Союз сам виноват. Не было бы у нас Ленина и Сталина, не было бы и немецких концлагерей, нацистских расстрелов и миллионов замученных красноармейцев. Когда этот тезис оказывается разбит, достают новые «козыри». Мол, Гитлер, упырь из упырей, спору нет. Но ведь СССР не подписал Женевскую конвенцию о военнопленных и поэтому виноват в том, что нацисты ее не соблюдали по отношению к тем солдатам Сталина, которые попали к ним в плен.
Тут надо разобраться получше, разложить все по полочкам. Это очень важно. Поэтому начнем издалека — с Первой мировой. С 1914 года, когда Владимир Ильич Ленин был рядовым эмигрантом, а товарищ Сталин отбывал наказание в виде ссылки в Туруханском крае.Никакого влияния на международную политику в тот момент они, как и вся партия большевиков, не оказывали. Но и задолго до того, как германская армия стала вермахтом, она отличалась неоправданной жестокостью — подтверждения тому имеются в большом количестве. Просто западная пропаганда и российские либералы о них не говорят. Еще не было НСДАП, не было людоедской идеологии нацистов, не было в России «злых» большевиков. Ленин сидел не в Кремле, а в Цюрихе, а немецкие солдаты и офицеры уже вытворяли ужасные вещи. И происходило это относительно незадолго до Второй мировой — поэтому очень многие немцы смогли принять участие сразу в обоих мировых в конфликтах.
К примеру, Адольф Гитлер в первой войне века был солдатом и ефрейтором, а во второй — стал главнокомандующим и фюрером германской нации. Практически вся военная и политическая верхушка гитлеровской Германии воевала на фронтах Первой мировой, все они формировались именно в этот период, который сегодня практически неизвестен не только российскому, но и западному обывателю. Из книг о Первой мировой войне, получивших широкую известность, можно назвать разве что произведения Эриха Марии Ремарка. Но там о поведении немецкого солдата по отношению к мирному населению и пленным практически ничего не говорится. Как и о действиях оккупационных властей еще той — кайзеровской Германии, которая осенью 1918 года навсегда исчезла с карты Европы.
Давайте восполним этот пробел, ведь кроме всего прочего, мы в огромном долгу перед солдатами России, воевавшими за родину в так называемую империалистическую войну. В истории нашей страны участь солдата Первой мировой, его подвиги, страдания, мужество, его кровь и пот оказались «закрыты» разгоревшейся гражданской войной, а затем и вовсе ушли в тень еще более страшной битвы с гитлеровской военной машиной. Мы уже писали о том, что в период Великой Отечественной войны Сталин создал специальную комиссию, главной задачей которой была фиксация, учет и обнародование преступлений, совершенных нацистами на оккупированных территориях Советского Союза. При всем уважении к Иосифу Виссарионовичу эта идея не была оригинальной: 9 апреля 1915 года, то есть во время Первой мировой, была учреждена Чрезвычайная следственная комиссия под председательством сенатора А. Н. Кривцова. Задачей комиссии стал «сбор фактов о нарушении Германией и Австро-Венгрией норм международного права по отношению к пленным российским солдатам и преступления, совершенные против мирного населения». Однако смута, в которую погрузилась наша родина в 1917 году, привела к тому, что итоги работы комиссии канули в Лету вместе с Российской империей. Многие материалы исчезли без следа, так что в работах о Первой мировой, написанных в Красной России, вообще не оказалось указаний на документы этой комиссии. Упоминаний о комиссии не было даже в военных энциклопедиях.
Доказательства преступлений всегда собирают для будущего суда над преступниками. Мыслился такой процесс и по итогам Первой мировой. Версальский договор, куда Россию ни «белую», ни «красную» не пригласили, предусматривал уголовную ответственность кайзера и других руководителей союзных Берлину стран за военные преступления. Но в итоге ни один преступник так и не понес наказания! Из чего можно сделать вывод, что только настойчивая позиция СССР позволила добиться суда над преступниками Второй мировой — западные страны без нас все бы спустили на тормозах, как и произошло с преступниками Первой мировой.
Читателю, знакомому с изуверской практикой гитлеровцев, действия немцев кайзеровской Германии удивительными не покажутся. Однако оценивая зверства кайзеровских вояк, надо помнить, что они были ДО нацистов и во многом закладывали «традиции» жестокого отношения к пленным солдатам и мирному населению России. Причем подобное поведение в тот период было в диковинку. Поколение, жившее в начале XX века, пребывало в уверенности, что прогресс коснулся не только науки и техники, но и человеческих отношений. Мир становился совершеннее, интереснее и гуманнее. Так казалось многим. И вдруг началась мировая война. С миллионами призванных в строй, с пулеметами и артиллерией, «благодаря» которым наступление приводило к сотням тысяч убитых. Танки, аэропланы, дирижабли, отравляющие газы — все это никак не вязалось с прогрессом, гуманизмом и цивилизацией.
Помимо этого, подданные Российской империи не воспринимали немцев как противника. Это для граждан позднего СССР Германия — страна, дважды напавшая на их родину. Для российского обывателя начала XX века германец последний раз был нашим военным противником еще при императрице Елизавете Петровне в Семилетнюю войну и назывался тогда прусаком. Австрийцы вообще были союзниками в нескольких войнах, поэтому немец образу врага никак не соответствовал. Другое дело — француз, поляк или даже швед. Общее же мнение о немцах как о нации было таким: мечтательны, деловиты, любят порядок, склонны к философствованию. Тем больше был шок от того, с чем столкнулись жители оккупированных областей России и наши солдаты.
«Ефрейтор пехотного полка Василий Водяной, 24 лет, был захвачен в плен германскими войсками 27 апреля с. г… Под угрозой выколоть глаза и отрезать уши германский унтер-офицер в лесу, в присутствии двух нижних чинов, потребовал от Водяного сообщения сведений о расположении русского штаба и численности русской пехоты. Ввиду последовавшего со стороны Водяного отказа дать эти сведения, унтер-офицер, вытащив с бранью кинжал, отрезал Водяному сперва мочку левого уха и верхний край правого… Очнувшись от обморока, продолжавшегося несколько часов, Водяной почувствовал, что у него отрезан язык… Изложенное Водяной подтвердил под присягой при допросе его членом Чрезвычайной следственной комиссии».
«Рядовой 82-го Дагестанского полка Порфирий Олиферовский, после боя 3 октября 1914 г. под Ивангородом, раненный ружейной пулей и лишенный возможности двигаться, остался в окопе вместе с другими ранеными и убитыми. Ворвавшиеся, после отступления наших сил, в окоп германские солдаты, на глазах Олиферовского, перекололи штыками всех раненых. Сам Олиферовский не был добит лишь потому, что германцы сочли его мертвым».
«Рядовой 102-го Вятского полка Павел Крещенко-Кравченко, после боя 26 августа 1914 года, раненный, остался лежать на поле сражения; на его глазах германские солдаты, взяв в плен остаток роты, к которой принадлежал и Кравченко, выстроили пленных и расстреляли всех. Лежа на поле в течение почти двух суток, Кравченко был свидетелем того, как германские солдаты разыскивали среди раненых русских тех несчастных, которые были еще живы, и закалывали их штыками».
«18 февраля 1915 года, в бою у поселка Новые-Дворы Ломжинской губернии, германцами были взяты в плен 30 русских раненых, которые были помещены ими в особый дом. В последнем они оставались два дня без пищи и без медицинской помощи, причем находившиеся в поселке германские санитары давали им только пить воду. Когда же, на третью ночь, германцы ушли из поселка, то подожгли этот дом, заложив предварительно в его крышу патроны. Заметив дым и услыхав взрывы, раненые, кто только мог, стали выползать из дома через оказавшуюся незапертою дверь, но спастись удалось лишь десяти лицам, остальные же, большею частью тяжело раненные, заживо сгорели. Изложенное подтвердил под присягой при допросе его, по поручению Чрезвычайной следственной комиссии, судебному следователю Елецкого окружного суда один из спасшихся — рядовой… полка Александр Андреев Трясцин».
Война еще только началась. Нет никаких идеологических разночтений: в Берлине кайзер, в Вене император, в Петербурге царь. Везде монархии, ни фашистов, ни коммунистов у власти в помине нет, а германские солдаты и офицеры с легкостью отрезают попавшим в плен русским языки и уши, нарезают из беспомощных противников ремни и выкалывают им глаза. Таких случаев масса. Ненависть германских нацистов к России, их презрение к русским возникли гораздо раньше, чем нацизм стал официальной идеологией большей части Европы. Страх и ненависть к России — это часть западного менталитета, к сожалению, часть неотделимая. И как только складываются обстоятельства, как только Запад понимает, что за насилие, зверства и убийства живущих в России ему точно ничего не будет, так начинается кровавая вакханалия. Эти с виду цивилизованные и милые люди творят такое, чего они никогда не позволяют себе делать по отношению к другим странам. Это итог многовекового воспитания жителей Европы в презрении и ненависти к русским и России. Так при чем здесь Ленин, Сталин и большевики?
Зверства и убийства — это система, складывающаяся из того, как немецкий солдат относится к России и русским в целом. Можно даже сказать шире — как солдат Запада относится к русским. Справедливости ради заметим, что поведение солдат всех армий Запада на нашей территории и по отношению к нашим пленным в начале XX века было примерно одинаковым и крайне негуманным. Бесчинства немцев по отношению к мирному населению Российской империи произошли уже через несколько дней после начала Первой мировой войны.
«По показаниям нижних чинов, бежавших из германского плена, а также жителей, прибежавших со стороны противника, германцы забирают у населения весь скот, лошадей, фураж и решительно все кормовые средства и обувь, обыкновенно даже без всяких квитанций. Все мужское население, за исключением стариков и подростков, угоняется в тыл на работы, а по показаниям некоторых — для привлечения на военную службу. Женщины насилуются на глазах родных. По донесению начальника второй гвардейской кавалерийской дивизии, германцы зажгли деревни Хписса, Здитово, Спорово, причем расстреливали жителей, пытавшихся спастись от огня».
Печальную славу места, где германский солдат показал себя «во всей красе», получил город Калиш, что находится в Западной Польше. До этого он был известен только тем, что тут русская армия под командованием петровского любимчика и фаворита светлейшего князя А. Д. Меншикова (1706 г.) вместе с печально известными саксонцами сражалась с польско-шведским корпусом под командованием генерала А. Мардефельта. Именно в этом городе уже на второй день войны (!) немцы учинили то, что вошло в историю под названием «Калишский погром». В этот пограничный российский город без боя вошел 155-й полк германской армии. Население города составляли поляки, немцы и евреи. Делегация городских властей встретила немцев с белым флагом, а мэр города Буковински даже преподнес им символические ключи от Калиша. Первое, что сделали германские военные власти, — заявили, что они аннексируют часть Калишской губернии до речки Просны. В «присоединенной» области они вопреки международному праву объявили набор в немецкую армию. «Призываются все мужчины в возрасте от 16 до 45 лет. Приказ об этом неслыханном наборе распространяется на Калиш и деревни вокруг него. Но еще до истечения назначенного срока немцы стали врываться в частные квартиры и силой таскать людей на службу. Оказывавших сопротивление постигла немедленная смерть. В течение первой недели были казнены 22 человека».
То, что произошло в Калише далее, подробно описал очевидец, инженер-технолог Э. И. Оппман. Когда в город вошел первый германский разъезд во главе с офицером, к нему подошли несколько «видных обывателей», знающих немецкий язык. Разговор с мирными жителями проходил в весьма своеобразной манере. Хотя для тех, кто знает историю Великой Отечественной, в принципе, ничего удивительного в поведении германцев нет: «Офицер беседовал с делегатами города около 15 минут, приставляя поочередно дуло своего револьвера к виску каждого из них, в это же время все солдаты разъезда держали в руках револьверы и пики направленными в сторону делегатов…». Хочу отметить, что почти в те же сроки русская армия вступила на территорию Германской империи. Никаких погромов не случилось, офицеры Русской императорской армии не беседовали с мирным населением, приставляя к голове револьвер.
А немцы вели себя словно варвары в римскую эпоху или ландскнехты во время Тридцатилетней войны: германский майор Пройскер накладывает на город Калиш контрибуцию. После якобы имевшей место стрельбы в немецких солдат начался обстрел «городских улиц пулеметами… и расстрел всех мужчин, живущих в домах, из которых якобы… были сделаны выстрелы в немецкие войска. Убито и расстреляно более 100 человек, в том числе много возвращавшихся из Ласка запасных…».
Немцы взяли заложников из числа жителей города и вместе с ними вышли из города.
«Заложникам приказано было идти впереди войск, а во время обстрела заподозренных домов им приказано было ложиться ничком на землю — над их головами стреляли. Повторялось это несколько раз, и в конце концов больной сердцем и растяжением жил на ногах богатый фабрикант Генрих Френкель не мог самостоятельно подняться. Комендант сейчас же велел ближайшему солдату заколоть штыком Френкеля и сбросить тело его в ров… Началась бомбардировка города в наказание якобы за пролитую кровь прусских солдат; сделано было около 70 пушечных выстрелов… Обстреливались одинаково как частные дома, так и больница, церковь и костелы. Все жители города в паническом страхе попрятались в подвалы, откуда многие, боясь возобновления бомбардировки, не выходили несколько дней, терпя холод и голод… Стреляли из пулеметов по всему городу. Солдаты врывались в дома и в магазины, грабили, поджигали и вырезывали целые семьи — женщин, детей и старцев. Убито и ранено несколько сот человек. В здании магистрата, где по приказанию коменданта собрались городские служащие, зарублены были топором насмерть городской кассир Пашкевич и три сторожа. На Бабиной и Броцлавской улицах лежала масса трупов людей, детей и даже лошадей».
Первая мировая война длится на тот момент всего лишь один день, боев еще не было. Не может быть ожесточения и страшной горечи многочисленных потерь. Однако германская армия берет заложников, устраивает расстрелы, грабежи и бесчинства. Адольф Гитлер при этом еще штатский человек — лишь 16 августа 1914 года он добровольцем поступит в баварский 16-й резервный пехотный полк.
Никакого влияния на методы и цели немецких военных он не оказывает и оказывать не может. Почти через три десятилетия взятие заложников и их расстрел станут излюбленным методом действий гитлеровских оккупационных властей. Однако выходит, что ничего нового в форму «взаимодействия» с мирным населением оккупированных территорий нацисты не внесут. Они изменят только одно: масштаб злодеяний и количество жертв. Все остальное будет как «в старой доброй» кайзеровской армии.
Из отчета Чрезвычайной следственной комиссии, июнь 1915 года:
«Взятых в плен русских воинов, у которых обыкновенно германские солдаты и даже офицеры отбирали шинели, сапоги и все ценное, направляли в глубь Германии, причем путь до ближайшей железнодорожной станции пленные, в том числе и легко раненные, шли пешком. В продолжение этого похода, длившегося иногда несколько суток, пленным не выдавалось никакой пищи и они были вынуждены питаться сырым картофелем, брюквою и морковью, вырывая овощи из полей, мимо которых они проходили, и подвергаясь за это ударам со стороны конвоиров. Старший унтер-офицер 21-го Сибирского полка Рафаил Кочуровский был свидетелем того, как германский солдат выстрелом из винтовки наповал убил пленного за то, что последний, выйдя из строя, бросился подымать валявшуюся на дороге полусгнившую брюкву… Пленных везли в предназначенных для перевозки скота вагонах, грязных, вонючих, пол которых был покрыт густым слоем навоза. В такой вагон нормально помещали от 80 до 90 пленных. Переполнение вагона вызывало такую тесноту, что сесть или лечь не было никакой возможности. Пленные в течение всего пути вынуждены были стоять, поддерживая друг друга. Перед отправлением поезда вагон наглухо запирался, и естественную надобность пленные отправляли тут же в вагоне, пользуясь для этого фуражками, которые затем выбрасывались через маленькое оконце, служившее вместе с тем и единственной вентиляцией. Воздух в вагоне, по единогласному показанию всех вернувшихся на родину пленных, был ужасен. Люди задыхались, впадали в обморочное состояние, многие умирали. Голод был постоянным спутником пленных…»
Можно долго рассуждать о том, что война портит человека и будит в нем самые низменные качества. Однако есть вещи, которые невозможно себе представить со стороны русского солдата. Например — такое…
«При переходе в мае месяце тыловых частей германо-австрийской армии через реку Сан на мостах получилось большое скопление обозов и войск, дороги оказались забитыми, а тут еще навстречу прибыла огромная партия русских пленных, которых и без того множество толпилось у переправ. Германцы рассвирепели, и их офицеры отдали нечеловеческий жестокий приказ: “Бросать этих мерзавцев в Сан”. Я увидел потрясающую картину, картину, которая никогда не изгладится из моей памяти: озверелые солдаты, немцы, сбрасывали русских пленных с мостов в реку, а сопротивляющихся сбивали штыками и прикладами. Вскоре немцы увидели, что большинство сброшенных спасается, выбираясь на берег. Тогда было приказано пленных прикалывать и раненых или их трупы сбрасывать в Сан. Не одна сотня несчастных русских была переколота и потоплена в реке».
Взятый в плен австрийский офицер на допросе показал следующее:
«В конце апреля и в мае, при отходе русских к реке Сану и далее, ко мне неоднократно прибегали мои солдаты чехи, поляки и русины и с ужасом докладывали, что где-то поблизости германские и частью австрийские солдаты немцы занимаются истязанием русских пленных, замучивая их до смерти. Сколько раз я бросался по указанному направлению и видел действительно ужасные картины. В разных местах валялись брошенные обезображенные, изуродованные трупы русских солдат. Находившиеся же поблизости германские солдаты каждый раз мне объясняли, что они лишь исполняли приказания своих начальников».
То, что говорил взятый в плен австрияк, русские солдаты видели своими глазами:
«Младший унтер-офицер Павел Пирог видел у трупа в глазах забитые патроны, у троих трупов были вбиты патроны в грудь; у пятерых горло было перерезано, по-видимому, германским штыком-пилою. Тот же Пирог показал, что он застал одного нашего стрелка в сознании, который говорил ему, что в окоп приходили германские солдаты, человек двадцать, и они надругались над ранеными и прикалывали их. Стрелок Андрей Казарин видел у трупа глаза, проколотые штыками, у другого трупа были спущены верхняя одежда и белье и штык запущен между ягодиц и там оставлен; у некоторых было перерезано горло. Младший унтер-офицер Матвей Орешкин видел забитые патроны в пятку ноги, в спину. Младший унтер-офицер Гордей Газдученко видел у 20 трупов проколотые глаза».
На глазах рядового Киевского гренадерского полка Сергея Демина, в лагере Виттенберг, в ночь на 8 мая 1915 года, были расстреляны семь русских пленных за то, что они обратились к комендатуре лагеря с требованием об улучшении питания.
Это 1915 год, еще не было революции 1917 года, идеи Ленина не овладели массами. Не было «страшных» русских коммунистов, которые якобы собрались через Коминтерн захватить весь мир, учинив мировую революцию. А в германских лагерях для военнопленных именно русских заставляют выполнять самые тяжелые работы, плохо кормят и всячески над ними измываются. Коммунисты виноваты? Или в этом уже виноват Николай II, который подписал Гаагскую конвенцию 1907 года о законах и обычаях войны? Иными словами, всегда и во всем виновата Россия и ее руководители, а сами изуверы не при делах!
А вот такая картина напоминает лето 1941 года, когда в немецкий плен попали сотни тысяч красноармейцев и гитлеровцы издевались над ними всеми возможными способами:
«В часы досуга германские солдаты доставляли себе оригинальное развлечение: объявляли, что будет выдана дополнительная порция пищи, и когда голодные пленные бросались к кухне, на них натравливали целую свору собак, которые бросались на пленных и разгоняли их под дружный хохот германских солдат; иногда пленным обещали выдать лишний ковш супа или кусок хлеба при условии, что они подставят спины под удар хлыста; измученные и голодные солдаты наши нередко покупали этою дорогою ценою лишний кусок хлеба, бросаемый им как собакам».
Самым зверским образом немцы поступали с казаками.
«Младший урядник …ского казачьего полка Иван Пичуев, 33 лет, был захвачен в плен 2 сего мая около местечка О. германскими войсками. Ввиду отказа Пичуева дать сведения о расположении и численности русских войск, Пичуева подвешивали сперва за руки, а затем за ноги вниз головой. Но так как и после этого Пичуев не сообщил требуемых сведений, то германский офицер и один из нижних чинов подрезали Пичуеву правое ухо, отрезали верхнюю часть левого и на правом бедре вырезали 4 продольные, параллельные борозды в виде 2 лампас и обещали кроме того на следующий день повесить. 3 мая, вечером, Пичуеву удалось бежать из германского плена и благополучно достигнуть расположения русских войск. Изложенное Пичуев подтвердил под присягой при допросе членом Чрезвычайной следственной комиссии».
Вот что удалось выяснить Чрезвычайной комиссии в другом случае. 6 сентября 1915 года около деревни Ручицы Вилейского уезда Виленской губернии два казака 9-го Сибирского казачьего полка Никита Спиглазов и Николай Бедрин попали в плен. Их связали, а затем:
«…двое немцев схватили Бедрина за горло, один спереди, другой сзади, третий начал ножом резать ему губы, нос, язык и сдирать с лица кожу. Затем они подняли у Бедрина рубаху и стали жечь свечой тело и лицо, предварительно натерев последнее керосином или бензином. В то же время два других немца истязали и жгли свечой спину Спиглазова. Когда же последний стал сопротивляться, его избили прикладами ружей. Эти истязания продолжались около 20 минут, после чего казаков пристрелили из ружей и трупы их закопали на соседнем огороде». Когда немцы ушли, тела замученных достали их сослуживцы: «У обоих казаков отрезаны уши, губы, носы, из рук вырваны ногти и вывернуты из суставов пальцы».
И это не 1941 год, а 1915-й! Как мы видим, в период, когда немецкой армии противостояла старая Русская императорская армия, зверства творились германцами небывалые.
Давайте на минутку отвлечемся, чтобы разобраться с одним из самых зловредных антироссийских мифов, относящихся к периоду Великой Отечественной войны: СССР не подписал Женевскую конвенцию 1929 года о содержании военнопленных и якобы именно поэтому Германия так плохо обращалась с взятыми в плен советскими солдатами и офицерами. Виноват во всем, как обычно, Сталин. Его упрямство и сумасбродство привели к смерти наших военных в плену. Что представляла собой эта Женевская конвенция? Действительно ли Советский Союз ее не подписал? И самое главное, были ли оттого у Гитлера «развязаны руки»?
В конце июля 1929 года в Женеве были подписаны два документа:
· «Конвенция об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях»;
· «Конвенция об обращении с военнопленными».
В тот день СССР эти документы не подписал. Однако к конвенции по обращению с ранеными и больными Москва присоединилась задолго до нападения Гитлера. 25 августа 1931 года тогдашний нарком иностранных дел товарищ М. М. Литвинов подписал специальную декларацию, заявив о присоединении СССР к вышеуказанному документу.
Чтобы ответить на вопрос, почему Советский Союз не подписал Женевскую конвенцию по военнопленным, нужно вспомнить две вещи: текст самой конвенции и строй, который был в СССР. Начнем со второго: в результате кровопролитной гражданской войны в стране было установлено равенство. Оно заключалось даже в том, что были отменены погоны в армии. В СССР все были равны: люди любой национальности, любого цвета кожи, офицер равен солдату. Не случайно именно в Красной армии установилось обращение «товарищ» (перекочевавшее, кстати, и в современную российскую армию), а не «господин». И вот стране с этим всеобщим выстраданным равенством предлагается подписать конвенцию по военнопленным, содержащую следующие пункты.
Статья 4. «Держава, взявшая военнопленных, обязана заботиться об их содержании. Различия в содержании военнопленных допускаются только в тех случаях, если они основаны на различии их воинских чинов, состояния физического и психического здоровья, профессиональных способностей, а также на различии пола».
Статья 9. «…Воюющие стороны по мере возможности избегают соединения в одном лагере людей разных рас и национальностей».
Статья 22. «Чтобы обеспечить обслуживание в лагерях для военнопленных офицеров, выделяются военнопленные солдаты той же армии в достаточном числе…».
Статья 27. «Воюющие стороны могут использовать здоровых военнопленных [на работах] в соответствии с их положением и профессией, исключая, однако, лиц офицерского состава и к ним приравненных…».
Не будем утомлять читателя длинными цитатами, этот текст он легко найдет в интернете. Однако уже этих нескольких фрагментов достаточно, чтобы понять, что Советский Союз не мог подписать подобный документ. Потому что он был расистским и предполагал особое положение для офицеров, включая предоставление им денщиков из военнопленных солдат. За что же воевали красноармейцы, если офицерье и тут получит привилегии?! Ведь речь-то идет о тех офицерах, которые попадут в советский плен! Начнется война с Польшей, и попавшие в плен польские паны-офицеры будут бить баклуши, гонять польских же денщиков, а простой польский солдат в это время будет работать? Кроме того, согласно Женевской конвенции офицерам полагалось в плену еще и жалованье, которое они могли отправлять на родину.
Очевидно, что подписать подобный документ Сталин просто не мог. А те, кто его за это пытается осуждать, «забывают» важный момент. Подписывая конвенцию, страна обязалась относиться определенным гуманным способом к военным других государств. То есть подпись означала «я готов поступать так с теми, кого возьму в плен». Участь советских пленных определялась подписью Германии под этим документом, а не отсутствием или наличием подписи Советского Союза. Самая первая же статья Конвенции говорила о том, на кого она распространяется.
Статья 1. Пункт 2. «На всех лиц, принадлежащих к вооруженным силам воюющих сторон и взятых в плен неприятелем при военно-морских и военно-воздушных операциях, исключая отклонения, неизбежные в условиях данного пленения».
Подписавшая этот документ Германия, еще, правда, не гитлеровская, обязывалась поступать с пленными должным образом.
Статья 10. «Военнопленные помещаются в строениях или бараках, представляющих всевозможные гарантии гигиены и здоровья. Помещения должны быть вполне защищены от сырости, в достаточной степени отоплены и освещены. Должны быть приняты меры предосторожности против пожара. В отношении спален: общая площадь, минимальная кубатура койки и их оборудование должны быть те же, что и в войсковых частях той державы, которая содержит пленных».
Статья 11. «Пищевые рационы военнопленных должны быть равны по качеству пищи и ее количеству рационам войск, находящихся на казарменном положении… Все (коллективные) дисциплинарные взыскания не должны касаться питания».
Что на самом деле творилось с нашими военнопленными, с больными и ранеными, оказавшимися в немецком плену, напоминать не надо. Несколько миллионов наших солдат злодейски и целенаправленно гитлеровцы умертвили. Но может быть, Гитлер так поступил в ответ на то, что Сталин не подписал Женевскую конвенцию и в отношении немецких пленных начались с советской стороны невероятные зверства?
Еще раз подчеркну — подписавшая конвенцию страна обязывалась соблюдать ее безо всяких условий. Поэтому у Гитлера и его подручных нет никаких оправданий. Статья 82 Конвенции прямо говорит: «Положения настоящей конвенции должны соблюдаться высокими договаривающимися сторонами при всех обстоятельствах. Если на случай войны одна из воюющих сторон окажется не участвующей в конвенции, тем не менее положения таковой остаются обязательными для всех воюющих, конвенцию подписавших».
Чтобы забить последний гвоздь в гроб этого зловредного мифа, скажем, что, не имея возможности подписать Женевский документ по идеологическим причинам, но считая его в целом правильным, хотя и «испорченным» классовой и расовой рознью, Москва приняла свой — с ее точки зрения правильный — вариант, должный «дать вопросу о военнопленных постановку, соответствующую советским принципам права».
Вместо подписания Женевской конвенции в СССР разработали и приняли 19 марта 1931 года «Положение о военнопленных». Оно полностью соответствовало тогдашнему советскому взгляду на полное равенство трудящихся всего мира. Именно так Советский Союз обязывался поступать с теми, кто попадет к нему в плен. В принципе, документ идентичен женевскому, но в него добавлены пункты, делающие его прогрессивным с точки зрения революционного Советского Союза.
«В целях согласования этого Положения с общими принципами советского права в Положение введены следующие отличия от Женевской конвенции:
а) отсутствуют льготы для офицерского состава, с указанием на возможность содержания их отдельно от других военнопленных (ст. 3);
б) распространение на военнопленных гражданского, а не военного режима (ст. 8 и 9);
в) предоставление политических прав военнопленным, принадлежащим к рабочему классу или не эксплуатирующему чужого труда крестьянства, на общих основаниях с другими находящимися на территории СССР иностранцами (ст. 10);
г) предоставление [возможности] военнопленным одинаковой национальности по их желанию помещаться вместе;
д) так называемые лагерные комитеты получают более широкую лагерную компетенцию, имея право беспрепятственно сноситься со всеми органами для представительства всех вообще интересов военнопленных, а не только ограничиваясь получением и распределением посылок, функциями кассы взаимопомощи (ст. 14);
е) воспрещение носить знаки различия и неуказание на правила об отдании чести (ст. 18);
ж) воспрещение денщичества (ст. 34);
з) назначение жалованья не только для офицеров, но для всех военнопленных (ст. 32);
и) привлечение военнопленных к работам лишь с их на то согласия (ст. 34) и с применением к ним общего законодательства об охране и условиях труда (ст. 36), а равно распространение на них заработанной платы в размере не ниже существующей в данной местности для соответствующей категории трудящихся и т. д.».
Подведем итог.
1. СССР присоединился к «Конвенция об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях».
2. Не подписав Конвенцию о военнопленных, СССР разработал и принял свое собственное «Положение о военнопленных», которое давало пленным еще больше прав и создавало для них более комфортные условия содержания.
3. Германия была обязана соблюдать Конвенцию вне зависимости от действий СССР.
4. С самого начала войны Москва соблюдала «Положение о военнопленных», а 1 июля 1941 года приняла новую версию документа. В нем Сталин фактически согласился со всеми спорными пунктами Женевской конвенции, вроде льгот для офицеров, и убрал вполне себе пропагандистские пункты о невозможности использовать пленных на работах без их согласия и выплаты жалованья всем, а не только офицерам. Очевидно, что в условиях гитлеровского нападения это было вполне разумное решение. Однако тем, кому надо очернить нашу страну и ее тогдашнего лидера, все эти «детали» уже неинтересны.
5. С началом войны, борясь за жизни наших солдат и понимая, что уже происходит и что еще может произойти, Сталин сделал несколько попыток… остановить нацистов. Чтобы не дать им ни малейшего, пусть даже и лживого, повода для зверского отношения к пленным, 17 июля 1941 года СССР через посредника — Швецию — обратился к Германии с сообщением, что признает Гаагскую конвенцию 1907 года о содержании военнопленных и готов выполнять ее на основах взаимности. Не получив ответа, через три недели 8 августа 1941 года, все руководители дипмиссий стран, с которыми СССР имел дипломатические отношения, получили ноту такого же содержания. 26 ноября 1941 года газета «Правда» опубликовала ноту НКИД, врученную накануне всем дипломатическим представительствам. 27 апреля 1942 года в другой ноте сообщалось, что СССР присоединился к Гаагской конвенции де факто.
Чтобы после всего этого говорить о том, что гибель наших пленных — это вина Сталина, что страна и ее руководитель ничего не делали для спасения людей, нужно поистине не иметь совести. Но иметь ненависть.
Однако вернемся в начало XX века. После революционного развала русской армии немцы быстро оккупировали огромные территории. Методы, которые они использовали, были все те же: заложники, грабежи, расстрелы. Только теперь у них появилась отговорка — они борются с большевиками. С «красной заразой». Точно такие же отговорки использовали, к слову говоря, и англичане, которые не только расстреляли 26 бакинских комиссаров, но и активно применяли против русских большевиков в августе 1919 года авиабомбы, начиненные отравляющим газом.
«№ 3. Приказ начальника германской дивизии в Кременце, 28 февраля 1918 г.
Начальник германской дивизии приказал: …За каждого убитого или раненого германского или польского солдата будут немедленно расстреляны первые попавшиеся десять русских солдат или жителей».
Даже антисемитизм, как практику германской армии, изобрели не национал-социалисты. И не немцы.
Объявление командующего австро-венгерскими войсками полковника Владаря [Харьков]: «Я запрещаю местным жителям иудейского вероисповедания входить с моими солдатами в какие-либо сношения, гулять с ними, вести разговоры и т. д. Моим подчиненным органам отдан приказ арестовывать каждого, кто нарушит сей приказ. Арестованный первый раз будет подвергнут телесному наказанию, при повторении — расстрелянию».
Украина, оккупированная немцами в 1918 году, поднялась на борьбу с невиданным насилием, которое они творили. Будущий герой гражданской войны Нестор Иванович Махно прославился и заработал доверие людей именно в борьбе с немцами да гетманцами. Не получалось «пить баварское» под оккупацией германцев ни в 1941-м, ни в 1918 году. Грабежи, убийства, расстрелы заложников — вот в такой ситуации вокруг батьки Махно объединились простые селяне.
Все, кто хоть немного знаком с историей Великой Отечественной войны, видел страшные кадры изможденных от голода узников нацистских лагерей. Оказывается, подобные вещи творились уже в 1918 году в Вильно (Вильнюсе), который оказался под немецкой оккупацией:
«Приехавший из Вильны местный общественный деятель, заслуживающий безусловного доверия, передает кошмарные подробности виленской жизни. В городе господствует жестокий голод. Дети до 6-летнего возраста умирают от голода и истощения. Смертность среди взрослых достигает грандиозных размеров. Улицы полны живыми привидениями, людьми в состоянии тихого помешательства ума, изможденными до крайности, валяющимися без сил на камнях и в грязи и не имеющих сил подняться.
Немецкие власти не в состоянии были справиться с голодом и для того, чтобы очистить улицы от умирающих и падающих замертво людей, а также в целях гигиенических прибегли к неслыханной по жестокости мере. На улице стали подбирать всех больных, изможденных голодом детей, женщин и стариков и куда-то вывозить за город.
Впоследствии выяснилось следующее. Был устроен огромный загон, обнесенный высоким забором из колючей проволоки. Сюда-то и свозили несчастных доканчивать свои дни. Никакой пищи и питания сюда не доставлялось. Было решено, что здесь должны найти конец все равно обреченные жертвы голода. Голод и смерть были удалены за город.
Затем стали проникать известия о том, что творилось в загоне смерти. Случайные очевидцы рассказывали, что… колючая изгородь во многих местах была искусана и увешана трупами тех, которые бросались на забор, чтобы вырваться из кошмара. Есть предположения, что этот способ разрешения продовольственного вопроса больше уже не применяется, но город весь во власти ужасов голодной смерти, и всякий, кто только может, бежит из него».
Все это исторические факты. Но, может, именно немцы отчего-то не любят Россию и русских? И только они? И больше никто ненависти к России не испытывает?
Вообще, концлагеря как средство достижения определенной политической цели построили англичане во время англо-бурской войны 1899–1902 годов. Самый первый их концлагерь был рассчитан на 160 тыс. человек. Причем сажали туда не военнопленных, а их семьи, чтобы побудить буров прекратить сопротивление. Согласно оценкам историков, в этих британских лагерях погибла одна пятая заключенных, то есть около 35 тыс. человек.
Однако самые первые концлагеря были все же не британскими. Пальма первенства принадлежит губернатору Кубы Валериано Вейлер-и-Николау, который в 1896 году впервые создал концлагерь, куда загнал местное население, чтобы иметь полную свободу действий в борьбе с повстанцами. Около 400 тыс. кубинцев — стариков, женщин и детей — сидели взаперти на территории, обнесенной дощатым забором. Точное число погибших в этом концлагере не знает никто, но оно могло доходить до 100 тыс., то есть умер каждый четвертый заключенный. Вот опыт губернатора Кубы и переняли англичане в борьбе против буров.
Потом были немецкие «кайзеровские» лагеря для русских военнослужащих во время Первой мировой войны. А сразу после ее окончания русские стали «садиться» в польские концентрационные лагеря. Весьма показательно, что в 2018 году в Польше был принят закон, запрещающий употреблять словосочетание «польские концлагеря». Таким образом, Варшава «как бы» старается защититься от исторического факта — большинство нацистских лагерей смерти находились на территории Польши. Утверждение, что лагеря эти были немецкими и поляки к ним не имеют отношения, не что иное, как лукавство и желание все свалить на гитлеровцев. Лагеря строили немецкие нацисты, но охраняли их не только немцы. Исторический факт: в результате знаменитого восстания и побега заключенных концлагеря «Собибор», что находился в Польше, нескольким сотням узников удалось вырваться на свободу. Но там их ждали облавы эсэсовцев и… местные жители: «…Многие погибли не от рук гитлеровцев, а от рук поляков — почти 90 узников Собибора, избежавших нацистских облав, стали жертвами коллаборационистов, а также простых местных жителей-антисемитов».
На самом деле, запрещая употребление словосочетания «польские концлагеря», Варшава хочет прикрыть еще одну очень неприглядную страницу своей истории — геноцид красноармейцев, попавших в польский плен в ходе Советско-польской войны 1919–1920 годов. По разным оценкам, в польских концлагерях тогда погибли от 20 до 100 тыс. наших соотечественников. Польша очень не любит разговоров на эту тему. Сразу списывают все на войну и на эпидемии, при которых смертность в лагерях достигала невиданных 60 %.
«Осмотр лагеря Домбе… Здания деревянные. Стены неплотные, некоторые здания без деревянного пола, палаты большие… Большинство пленных без обуви — совсем босые. Кроватей и нар почти нет… Ни соломы, ни сена нет. Спят на земле или досках… Ни белья, ни одежды; холод, голод, грязь, и все это грозит громадной смертностью…»
«Отчет об осмотре лагеря Стшалково… Состояние здоровья пленных ужасающее, гигиенические условия лагеря отвратительные. Большинство зданий — это землянки с продырявленными крышами, земляным полом, очень редко встречается дощатый, окна забиты досками вместо стекол… Многие бараки переполнены. Так, 19 октября с. г. барак для пленных коммунистов был так переполнен, что, входя в него среди тумана, трудно было что бы то ни было рассмотреть. Пленные скучены настолько, что не могли лежать, а вынуждены были стоять, облокотившись один на другого…»
Расстрелы, побои, издевательства, голод, отсутствие крыши над головой, антисанитария. Как итог — массовая гибель. Все повторится в лагерях военнопленных, построенных нацистами. Но у поляков это происходило на два десятилетия раньше! Мне кажется, что главной причиной массовой гибели пленных русских солдат была… ненависть.
Отговорка, что большевики хотели захватить Польшу, но были разбиты под Варшавой и поэтому оказались в польских лагерях, не стоит выеденного яйца. Во-первых, войну с советской Россией начала именно Польша, она напала на большевиков. А во-вторых, в Тухоли и других польских концлагерях сидели и умирали не только красные, но и белые русские солдаты. Отряд фон Бредова («Отдельной Русской армии, составляющей часть армии генерала Деникина») был пропущен поляками на свою территорию в феврале 1920 года, а потом, вопреки договоренностям, просто посажен в концлагеря. После чего те, кто остался в живых, были отправлены в Крым к Врангелю.
«В Госархиве Российской Федерации есть воспоминания поручика Каликина: “Еще в Торне про Тухоль рассказывали всякие ужасы, но действительность превзошла все ожидания. Представьте себе песчаную равнину недалеко от реки, огороженную двумя рядами колючей проволоки, внутри которой правильными рядами расположились полуразрушенные землянки. Нигде ни деревца, ни травинки, один песок. Недалеко от главных ворот — бараки из гофрированного железа. Когда проходишь мимо них ночью, раздается какой-то странный, щемящий душу звук, точно кто-то тихо рыдает… Когда наша армия интернировалась, то у польского министра Сапеги спросили, что с ней будет. «С ней поступят так, как того требуют честь и достоинство Польши», — отвечал он гордо. Неужели же для этой «чести» необходим был Тухоль?.. Через год 50 % находившихся здесь женщин и 40 % мужчин заболели, главным образом туберкулезом. Многие из них умерли. Большая часть моих знакомых погибла, были и повесившиеся”».
Закончилась Советско-польская война, а польские концлагеря остались. Потому что это была принципиальная борьба польских националистов с Россией, очередной ее этап. Получив после окончания военных конфликтов территорию Западной Белоруссии и Западной Украины, польские власти под руководством Юзефа Пилсудского начали (вернее, продолжили) создание моноэтнической Польши. Были созданы концлагеря в Белоруссии (Береза-Картузская) и на Украине («Бялы Подляски»). Что великоросс, что малоросс, что белорус были для «новой Польши» одинаково не польскими. И концлагеря были созданы в 1934 году как средство подавления. И умервщления:
«В Березе-Картузской в небольшие камеры с цементным полом набивали по 40 человек. Чтобы заключенные не садились, пол постоянно поливали водой. В камере им запрещалось даже разговаривать. Людей пытались превратить в бессловесный скот. Режим молчания для заключенных действовал и в больнице. Били за стоны, за зубной скрежет от нестерпимой боли.
Руководство Березы-Картузской цинично называло его “самым спортивным лагерем в Европе”. Шагом здесь ходить запрещалось — только бегом. Делалось все по свистку. Даже сон был по такой команде. Полчаса на левом боку, затем свисток, и сразу же переворачивайся на правый. Кто замешкался или во сне не расслышал свистка, тут же подвергался истязаниям. Перед таким “сном” в помещения, где спали заключенные, для “профилактики” выливалось несколько ведер воды с хлоркой… Комендант Березы-Картузской Юзеф Камаль-Курганский в ответ на заявления, что заключенные не выдерживают пыточных условий содержания и предпочитают смерть, спокойно заявлял: “Чем больше их здесь передохнет, тем лучше будет жить в моей Польше”».
История взаимоотношений России и Польши — это соперничество. Как говорится, ничего личного, просто исторические соседские споры. Такую позицию мы часто слышим от сторонников либеральных идей. Нет тут якобы никакой русофобии, нет никакой ненависти. Значит, ни возмущаться, ни протестовать не надо, а главное — не надо выяснять, что за всеми этими событиями на самом деле стоит.
Между тем без правильного понимания исторического процесса невозможно верно оценить будущее направление развития государства, отличить правильный путь от ложного. История сегодня становится полем самых кровопролитных сражений. И это не метафора — страницы учебников действительно залиты кровью. Только тот, кто их читает в данную минуту, кровь эту не видит и не ощущает. Просто потому, что это кровь будущих конфликтов и войн, которые программируются и подготавливаются именно учебниками истории. Война на Украине — самый явный и очевидный тому пример. Стоило воспитать поколение тех, кому рассказывали ложную версию истории своей земли, как итогом этого стали разрушения и гибель людей. При этом число фанатиков и нацистов исчисляется тысячами, а число людей, вовлеченных в конфликт, — миллионами.
Однако разными бывают не только учебники истории, разной бывает и реакция на их содержание. Вы когда-нибудь слышали, чтобы в России не любили поляков за то, что они в начале XVII века чуть не ликвидировали Московское государство? За то, что сидели в Кремле и русским людям стоило больших усилий выковырять их оттуда и отправить восвояси? Нет в нашем народе ненависти к полякам. Нет никакой «полонофобии». Отношение ровное — скорее всего, «зеркальное». Вы к нам хорошо — и мы к вам с душой. Если иначе смотрите на нас, так и нам вы не больно-то и нужны.
Ненависти с нашей стороны нет.
Никто не призывает снести в России памятник полякам. А ведь прогоняли их и вправду с большой кровью — первое восстание вспыхнуло в Москве в 1611 году. Чтобы удержаться, поляки просто-напросто подожгли город. В пожарах и уличных боях погибло много мирного населения — в горящих домах было невозможно укрыться…
Кто сейчас это вспоминает полякам?
Никто. Как никто не вспоминает некоторые «моменты» истории двух соседних народов.
Наш путь в теплые края…