Мой телефон коротко пиликнул оповещая о новом сообщении. Приоткрыв глаза я осмотрелась, привыкая к темноте, по началу не узнавая где я, а потом, наконец, вспомнила – угольно серый потолок глянцевым блеском похожий на покрытое нефтью озеро принадлежал Эмме. Облегченно выдохнув я потянулась к телефону.

Кейл. Мое сердце подпрыгнуло к горлу. Три часа утра. Первая мысль, что-то случилось с ним и Анной.

Было напечатано мое имя.

– Кейт.

Я незамедлительно ответила.

– Кейл, ты в порядке?

– Нет, – после недолгой паузы ответил он. Я вскочила с дивана, стараясь не делать много шума.

Маркус мирно спал раскинув руки. Одна свисала вниз касаясь светлого стеклянного пола, другая – лежала на подлокотнике поверх его головы.

– Где ты? – только и смогла набрать я.

Минута ожидания тянулась вечно.

– В мастерской, – ответил он, – ты можешь приехать?

Отвечала я уже на ходу натягивая вещи. Спустившись по опустевшему фривею, до проржавевших ворот первого округа, я осмотрелась. Все та же сырость и нищета. Повернув с широкой улицы в узкий переулок я выхватила взглядом указатель «Shadow street”, внезапно надвинувшийся из туманной темноты. Глайдер тихо пробирался сквозь, мимо покореженных домиков и баров забитых пьяным отребьям.

Наконец, я остановилась у маленького домика, на самой окраине, словно оказавшегося здесь по ошибке. Деревянный коттедж из нескольких комнат и примыкающего к нему гаража-мастерской был окружен деревьями, опоясывавшими его по всему периметру. Их ветви заплетались в ажурные кроны, на которых колыхалась молодая листва, еще не успевшая покрыться толстым слоем закопченной пыли.

В оконных рамах поблескивали чистые стекла с витражными панелями на них, за ними виднелись верхушки цветов и гребешок керамического петуха украшавшего окно кухни сколько я себя помню.

Я вышла из глайдера кутаясь в куртку, вдыхая запах сырости, просмоленного дерева и ржавого метала. Первый округ пах так, как стоячая вода в болотах.

Несколько минут я не могла двинуться наблюдая за огрызком полной луны, выглядывающей из-за крон исполинов, а потом, под шорох мелких камней, пошла к гаражу. Я могла чувствовать шепот воздуха на своей коже, влажный ветер в волосах, каждую неровность почвы под ногами.

В маленьком припыленном окошке горел тусклый свет, окрашивая облупленную стену желтым. Дверь поддалась, скрипнула и я шагнула внутрь. Воздух здесь имел привкус железа и пыли. Вязкая духота сразу же окутала меня, волосы и одежда стали липнуть к шее.

Кейл сидел на грязном полу одетый в рваные темно-синие джинсы и состиранную майку, сквозь которую проглядывали мускулы. Он определенно стал больше, как будто все эти пол года не выходил из спорт зала. Ткань давно износилась, местами на ней белели маленькие дырочки и потертости.

В углу мастерской, там где стоял колченогий табурет и старое, с заплатками кресло, был маленький камин. Кейл достроил его за несколько месяцев до гибели. Можно было сказать, что Диана, мать Кейла, вычистила его от золы и, с тех пор, никто им не пользовался. Сейчас только и слышалось, что завывание ветра в дымоходе, да то, как ветки Секвой скреблись по коричневой черепице.

На лице Кейла появилось что-то наподобие улыбки как только он заметил меня. Никто из нас не двигался, какое-то время мы просто смотрели друг на друга. Я чувствовала, будто к моим ногам приковали кандалы. Его зеленые, словно кошачьи глаза отливали золотом, отражая желтый свет ламп.

– Ты пришла, – произнес он опираясь на одно колено, прямо в кучу мусора.

– Конечно, – проговорила я делая шаг навстречу ему.

Наклонившись вперед Кейл оперся ладонью о пол, испачканный черными маслянистыми пятнами и, покачиваясь, попытался подняться. Он был пьян, – может поможешь? – попросил он.

Ресницы, наполовину скрывающие его глаза, отливали серебристым цветом, словно стальные. Я сглотнула горечь и вздохнула подавая ему руку. Кейл приподнялся опираясь о меня. Его лицо блестело от пота.

– Искорка, – засмеялся он безрадостно заметив мой обеспокоенный взгляд, – это всего лишь я, ведь так?

– Так, – ответила я и попыталась усмирить дрожь. Я чувствовала вкус лжи на своих губах.

Его лицо было тем же, без изменений. Все в нем было таким же, но не он сам и я никак не могла уловить это что-то, что проводило границу между тем Кейлом, которого я знала и тем, которому смотрела сейчас в глаза. Они мистически поблескивали в темноте, наполненные неизвестностью, сотней новых оттенков от нежно золотистого до изумрудного. Даже не смотря на опьянение, Кейл был совершенным сейчас. Густые волосы мягкими волнами ложились так, словно над ними несколько часов колдовал стилист, отливали глубоким коньячным оттенком; яркие глаза буквально сверкали из-под длинных ресниц. Кожа гладкая и ровная, как на качественно отредактированной фотографии, мерцала, словно посыпанная перламутром. Кем бы ни был Кейл теперь, он не был тем человеком, которого я любила, я вообще сомневалась был ли он человеком.

– О чем ты думаешь? – уголок губ подпрыгнул вверх обрисовывая уверенную и знакомую улыбку.

– Думаю о том, кто ты? – хмурясь спросила я всматриваясь в зеленую бездну взгляда.

На секунду мне показалось, что лицо Кейла было совершенно пустым, лишенным всяких эмоции, глаза широко распахнуты, черный зрачок во всю радужку.

– И что ты решила? – в голосе Кейла звучала насмешка.

– Пока ничего не решила, – ответила я.

– Я тебя пугаю? – голос Кейла прозвучал на октаву ниже. Он сделал еще один уверенный шаг на встречу мне.

Я наградила его долгим взглядом, но ничего не ответила. В глубине его глаз что-то блеснуло, словно ворох искр от костра, когда в него подбрасываешь поленья.

– Значит да, – Кейл теперь стоял совсем близко, так, что я могла чувствовать его дыхание на своей коже: с легкой примесью алкоголя и миндального мыла, – посмотри на меня, Кейт. Это всего лишь я! Мой гараж, куча ржавого хлама, – он указал на раритетный Дукати, собранный им с нуля.

Кейл искал детали, скупал их у ростовщиков и торговцев антикваром. Каждая из них стоила ему больших усилий. «Мой Кейл» не мог назвать «Дьюса» кучей ржавого хлама. Он обожал его.

Он положил свою широкую ладонь мне на спину и притянул к себе. Наши лица были всего в нескольких дюймах друг от друга. Я ощутила его дыхание на своих губах. Кейл закрыл глаза, чтобы поцеловать меня, но я подалась назад.

– Ты выбрал для этого худшее время, – сказала я отворачиваясь.

Кейл медленно приоткрыл глаза, посмотрев на меня сверху вниз, его губы вытянулись в линию, словно прочерченные светлой пастелью на бронзовом лице. Он отвернулся, мышцы челюсти напряглись, когда Кейл усмехнулся. Я проскользила взглядом по его вьющимся темным волосам, обнаженной коже на затылке, и у края изношенного воротника майки, на широкой мускулистой шее, я заметила знак «V».

Я почувствовала, как если бы мир наклонился и стала падать в темную пропасть. От страха меня затошнило. Я таращилась на латинскую букву и старалась удержаться на ногах. Казалось ночная тьма стала затекать внутрь гаража, сквозь окна, рассохшееся дерево и щели, смыкаясь вокруг.

Кейл пошел к деревянной пыльной столешнице, на которой стояла бутылка Бурбона и лежали инструменты. Было заметно, что давно оставленные хозяином, словно в спешке, они больше никем не использовались.

Он взял бутылку, припал к горлышку губами и сделал несколько больших глотков опустошив ее почти на половину.

– Хочешь, – он протянул мне бутылку обернувшись в пол оборота.

– Нет, – качнула я головой, – не сегодня.

Он пожал плечами и снова направился ко мне и это напугало до ужаса. Все о чем я думала сейчас – что мой телефон остался в глайдере и никто не знает где я.

Когда Кейл подошел ко мне, его бедра почти упирались в мои, глаза мерцали, как глаза насекомого. Он выглядел ужасающе. Я еще раз украдкой посмотрела на букву «V», словно отказывалась верить своим собственным глазам. Все мое существо противилось принять очевидное. Кейл просто не мог быть одним из них.

Поймав мой взгляд он хмыкнул, дотронулся до татуировки с какой-то гордостью, с которой он относился к своим трофеям и наградам. Затем Кейл наклонился и провел носом по моей шее вверх к уху. Сгусток отвращения прошелся сквозь меня распаляя ледяную кровь. Он смотрел на меня, как стервятники смотрят на жертву, дожидаясь пока она превратиться в кусок падали.

– Убери от меня руки, – прошипела я и попыталась отступить назад, Кейл сжал пальцами мою шею.

– Я не разрешал тебе уходить, – голос его звучал резко и чуждо.

– Кейл, – раздражение сменилось страхом, – ты пьян. Мы поговорим с тобой завтра.

– Маленькая лгунья, – пальцы Кейла мягкие и теплые, против шершавых и обветренных, какими я их помнила прошлись по щеке, вниз к губам и затем он собрал в хвост мои волосы, – ты не собираешься возвращаться.

– Кейл, – со всем спокойствием, на которое я была способна, произнесла я, – мне нужно идти.

– И куда ты собралась? – сталь в его голосе кричала об опасности, которую он таил, – к своему серплу? – с пренебрежением сказал он.

– Нет, Кейл, – спокойно ответила я перебарывая желание пнуть его коленом в пах и закричать: «это не твое дело, ублюдок!» – я собираюсь домой. Я очень устала.

– Еще бы, – со злостью выплюнул он, – ты все еще пахнешь им.

Кейл взглянул на меня с такой ненавистью, что я почти почувствовала удар. Волна страха ледяным холодом пронеслась по спине. От волнения я перестала слышать звуки, доносившиеся снаружи, только один, напоминавший радиопомехи, что шипел у меня в голове.

Я поняла, что нужно бежать прямо сейчас. Ни какие разговоры не могли повлиять на этого парня. Кейл, с наглой ухмылкой на лице, покачал головой, словно говорил: «Нет, нет, даже не помышляй бежать», его правая рука спустилась по моей спине в джинсы, левой он сжал мои волосы и потянул за хвост, так что я всхлипнула.

На мгновение на меня снизошло ледяное отчуждение. Словно это не я, а фильм или компьютерная игра, где у героев всегда есть шанс противостоять злодеям, какими бы могущественными они не казались. Я собралась с силами и хотела ударить его коленом в живот, но не дотянулась и попала между ног. Кейл ахнул, то ли от боли, то ли от неожиданности, а я, надеясь на то, что место, куда я ударила его раньше, все еще болит, нанесла еще один удар и затем еще, пока Кейл не согнулся от боли.

Толкнув его со всей силы я рванула к выходу. Кейл зарычал и бросился следом. Это было, как будто бы на меня наехал грузовой глайдер. Всем телом он рухнул на меня, схватил мою голову своими лапами и ударил об трухлявый пол распахав об щепки правую часть лица.

Мир рассыпался искрами вокруг, шум в ушах усилился, теперь напоминая вой дикого ветра в развалинах подземелий. Я прекрасно помнила гнилые деревянные половицы на полу гаража и мысленно поблагодарила Кейла за то, что он так и не поддался на мои уговоры залить пол жидким стеклом, тогда бы вместо моей головы сейчас был бы филе Миньон.

Кейл перевернул меня и уселся сверху, опираясь руками по обе стороны от меня.

– Кейт, Кейт, – он усмехался надо мной, – узнаю тебя, моя искорка.

Он упирался в меня бедрами и я могла чувствовать как сильно он меня хотел, – никто никогда не может прикасаться к тебе, – его лицо ожесточилось, – ты моя, навсегда! Он произнес это так, как фанатики произносят клятву своим богам.

– И что ты собираешься делать? Запереть меня в подвале и держать остаток моих дней?

Он засмеялся. Было в этом смехе что-то ненормальное, сумасшедшее.

– Нет, – ответил он наклоняясь к моему лицу, – скоро ты сама поймешь, что мы принадлежим друг другу. Мы вместе навсегда, мой Айрис, – Кейл провел языком по моей щеке к губам слизывая кровь и кончиком зашел ко мне в рот. Сейчас его язык показался мне холодным склизким слизняком, попытавшимся залезть внутрь меня и я не раздумывая укусила его, ощущая мерзкий вкус его крови. Новая волна тошноты подступила к горлу.

– Сейчас же слезь с меня, – хрипела я извиваясь. Занозы гнилых половиц вонзались мне в спину, там где задралась куртка.

Кейл прижал меня еще сильнее вминая в пол.

– Что Нейман сделал с тобой, Кейл? – из раны на голове стекала кровь, по виску, вниз на пол.

– Он вернул меня к жизни. Сделал меня всемогущим. Разве ты ни этого хотела, – воскликнул он, – посмотри на меня?! Посмотри, Кейт!!! – закричал он взбешено, – я идеальный теперь Он выбрал меня и сделал своим приемником.

– Ты прав, – прошептала я разглядывая его из-под пропитанных кровью, слипшихся волос. Кровь окрасила их в алый, – ты теперь другой.

– Другой? – прищурившись сказал он, – я участвовал в гонках, только чтобы пробить нам дорогу наверх. Я сгорел во имя нашего будущего, а что взамен ты дала мне? Я вернулся из мертвых, я вернулся за тобой и узнал, что ты спуталась с богатеньким голубоглазым ублюдком.

Когда-то я слышала сказку о том, что те, кто возвращаются с того мира, уже не бывают прежними. Сейчас я смотрела на лицо, на котором мне была знакома каждая деталь и пыталась принять то, что это существо, также далеко от моего Кейла, как южный полюс от северного, но, не смотря на это, мне было жаль его. Жаль, что нельзя ничего повернуть вспять, что Кейл доверил себя Нейману; жаль, что я не смогу больше сказать ему: «я люблю» – так как я говорила раньше, искренне и чисто, я любила его как брата. Теперь я смотрела на Кейла, как на нечто чужеродное, неизвестное, опасное, я видела огонь в его глазах, тьму внутри.

– Все не так, – я сморгнула слезы повисшие на ресницах.

– А как, Кейт? – лицо его выражало ненависть и боль одновременно. Он выглядел отчаянным. Глаза его потемнели до темного малахитового.

– Я не забывала тебя ни на секунду, – произнесла я.

– Докажи это, – просил он, – Останься со мной.

Я напряглась и несколько раз ошарашенно моргнула, в этот момент пальцы Кейла стали расстегивать пуговицу на моих джинсах, я закричала, скорее от отчаяния, зная, что, все равно, меня здесь никто не услышит.

– Убери от меня свои руки, – вопила я.

– Заткнись, – прохрипел он, – расстегнув пуговицу, и когда я дернулась сильнее оцарапав его лицо, он занес ладонь тыльной стороной и ударил меня.

Лицо охватило огнем. Шум в голове стал невыносимым. Я вспомнила, что так звучал ток оголенных линий электропроводов у земли. Он жужжал, как рой ос убийц, неистово и гневно.

Я умаляла его остановиться, но он словно не слышал меня, и когда Кейл стянул с меня штаны, перед глазами вдруг взорвалась яркая вспышка белого слепящего света и прогремел резкий звук, похожий на удар гигантского гонга. Мы вскрикнули с ним одновременно, в унисон.

Реальность завибрировала, на мгновение я оглохла и ослепла, а еще мгновение спустя захлебнулась от резко накатившей головной боли. Ощущения, которые трудно с чем-то сравнить… разве что с тем, как сквозь твое тело проходят разряды тока. В вылазках на землю мне пришлось испытать это несколько раз, но то, что я чувствовала сейчас было в разы сильнее, как если бы меня окутали оголенными проводами под высоким напряжением. У меня даже сил кричать не было, я просто дико хрипела. Я слышала утихающих стон Кейла.

Вдруг боль резко отступила, так же как и появилась, я выдохнула, смахивая слезы и удивилась, как четко я видела все вокруг. Лицо Кейла было абсолютно белым, как лист бумаги или снег. Белки глаз заплыли кровью из-за лопнувших сосудов. Из носа, по губам, капая мне на лицо стекала кровь. Он отсутствующим взглядом посмотрел на меня и ничком рухнул вниз.

Хватая ртом воздух я попятилась назад. Кейл лежал на полу раскинув руки, как крылья, словно низверженный темный ангел. Бледность вырисовывала на его красивом лице взбухшие, как медные проводки, вены. Он прерывисто дышал, а я смотрела на него с чувством, будто у меня выдрали кусочек души, без которого невозможно дышать полной грудью.

Поднявшись я пошатываясь пошла к выходу, мир растекался вокруг, словно растаявший свечной воск.

Я слышала свое собственное шумное дыхание, резкий вдох в перемешку со всхлипом и глубокий выдох, сердце тарабанило о ребра, как безумное. Обхватив дрожащими пальцами ручку двери, я потянула за нее.

– Кейт, – тихо, почти беззвучно прошептал Кейл, – я зажмурилась и приоткрыла дверь, – Кейт, – он еще раз позвал меня лишенным жизни голосом. Мое сердце пропустило удар. Я бы узнала этот голос из миллиона других. Это был голос Кейла, моего Кейла – настоящего.

Остановившись, все еще сжимая дверную ручку, я повернулась. Приподняв веки Кейл посмотрел на меня потерянно и испуганно. Изменения произошедшие с ним можно было только чувствовать, это было то, что нельзя увидеть. Но я знала, что не ошибаюсь.