Голова лежала на чем-то не таком твердом как камень и мокром. Шел дождь – не просто дождь, а настоящий ливень. Зрение понемногу прояснилось – я четко увидела лицо Илая, склонившегося надо мной, а потом оно поплыло вбок. Я замычала.

– Голова…

– У тебя сотрясение, – Илай положил ладони по обе стороны лба, – в лучшем случае. Его ладони были влажными и горячими, как два компресса.

Потом картинка снова приобрела очертания и я смотрела на запачканное сажей и кровью лицо Илая. Капли багряного пота все еще стекали по его вискам. Я попыталась привстать, чтобы осмотреться и поняла, что ошиблась. Любое движение отзывалось дикой болью. Кажется, в моем теле не осталось ни одной целой кости. Илай придержал меня и наклонил голову.

– Не спеши – мне нужно исцелить тебя.

– Ты слишком слаб…

– Ну, зато я жив, – он бросил мимолетный взгляд на горы обугленных трупов, словно они падали с неба вместе со снегом.

– Джо, Нит… Они живы? – едва смогла проговорить я. Илай кивнул. Все живы, остальное поправимо. Я повернула голову и увидела Пьетро прислоненного спиной к перилам ограждения. Его нога была неестественно выгнута. Он кивнул

Джареду в знак согласия и тот одним резким движением вправил кость, словно делал это уже много раз. Пьетро заскрипел – не более того и откинул голову назад, когда они с Джеем взялись за руки и принялись исцелять друг друга.

– С ними все будет хорошо, – Илай провел шершавым пальцем по моему лбу. Его кулаки и костяшки имели темные корки и свежи шрамы – то, что осталось от ран. Лицо было в худшем состоянии. Губа все еще рассечена и кровоточила. Один глаз заплыл и совсем закрылся, под другим был массивный кровоподтек. Брови и кончики волос обгорели и свернулись в маленькие кружки.

– Ты выглядишь ужасно, – слабо улыбнулась я.

– Ты тоже, – уголок губ приподнялся, словно в насмешке, перед тем как он прикоснулся ими к моим. Я все еще улыбалась и опять замычала, на этот раз от удовольствия целуя его шершавые, потрескавшееся губы. Солоноватый вкус его крови появился у меня во рту и даже это казалось волшебным.

Волна приятного покалывания пронеслась сквозь меня к нему, разряды тока бегали между нами озорными искрами, все мои раны начали исчезать, как если бы их стирали ластиком с листа бумаги и я могла чувствовать, как отступает боль внутри, кости тоже срастались и тут она вспыхнула опять. Жажда. Я принялась целовать его сильнее и даже укусила за губу, потянула ее, руками вплетаясь в его волосы, чувствуя в них каждую пылинку и мелкий мусор вроде кусочков палок и листьев.

– Тише, – выдохнул он мне в рот, – притормози, – он не отрывался от меня и его аромат, воздух из его легких влетели в меня с запахом его жизненной энергии. И я не остановилась, а вдохнула глубже, приоткрывая глаза и увидела, как знакомые золотистые ниточки потянулись ко мне. Через плечо я увидела шокированный взгляд Джареда – полный отвращения и это подействовало как ушат ледяной воды. Я отпрянула, дыша глубоко, словно бежала без остановки мили. Он резко отвернулся, я перевела взгляд на Илая. Он приоткрыл глаза. Неужели не заметил? Он выглядел… словно опьяневший.

– Вот это поцелуй, – проговорил он тихим голосом. Я только сильнее ослабила его? Я почувствовала к себе отвращение.

– Нам пора убираться отсюда, пока здесь не объявились полицейские, – проговорил Джей, бросив на меня еще один убийственный взгляд. Он помог Пьетро встать на ноги. Джордана с Нитом уже ожидали нас у ступеней.

– Жаль признавать, но они правы, – Илай

поцеловал меня в щеку и пошатываясь привстал, чуть не поскользнувшись на мокром камне. Я же, вскочила словно на пружине и огляделась.

Тучи плыли с огромной скоростью, словно серые стаи сардин. Лило словно из ведра, смывая грязь и кровь, все следы сражения. Об остальном позаботился Джей и Нит. Вид горы говорил лишь о том, что этой ночью мощные молнии разрушили статую. Повсюду валялись обломки камней и суховей – последствия внезапного урагана.

Далеко, на горизонте, из-за позолоченной кромки гор, вставало солнце, словно воскресая – сияя в стене дождя всеми цветами спектра. В рассветных лучах окрестные равнины, горы и холмы казались сказочно лилового цвета, а океан был красным, как будто вместо воды в него влили кровь. Много крови. Белый снег все еще покрывал землю, но стремительно таял, грязными потомки утекая вниз, по склонам Корковаду. Все уже спустились на уровень вниз.

– Ты идешь? – Илай протянул руку.

– Да, – ответила я, балансируя на первой ступени на подошвах сандалий и оглянулась в последний раз. Солнечный свет, набиравший силу, осветил все вокруг – острые, словно зубы вершины скал и океан – он запылал словно объятый пламенем.

В Амбрэ была уже глубокая ночь, когда мы добрались домой. Из-за густого тумана было видно лишь на несколько метров вперед, да и то, фары отражались от капелек и казалось, что перед нами сплошная стена из серебристой пыли. Мы заехали на самую вершину горы, на которой, как гнездо, стоял наш дом – огромным особняк с белым фасадом, наполовину выкроенный из прозрачного стекла, словно кутался в дымке. Окруженный массивными деревьями – их развесистые ветви переплетались вместе, создавая шатер из листвы и веток. Убежище туатов.

Все вошли в дом и сразу разбрелись по своим комнатам, я добралась до своей, распахнула двери и сразу отправилась в душ. Я воняла словно опаленная куриная тушка. Я ступила на кафельный прохладный пол и включила горячую воду. Она струями потекла вниз, смывая грязь и кровавые корки. Я чувствовала себя превосходно. Энергия воды наполняла меня больше и вскоре, я мурлыкала версию песни "лишь бы никто не услышал, как я пою в душе" под аккомпанемент воды. Кажется, эта песня играла по радио несколько раз по пути домой и ее слова теперь непрерывно прокручивались в моей голове. Слегка раскачиваясь из стороны в строну, я запрокинула голову назад и вылив на ладони гель для душа принялась размазывать его по телу и припевать. Мягкая и пушистая пена обвивала меня словно облако из пионов – с ног до головы.

Я вздрогнула, когда мне в унисон зазвучал еще один голос – мягкий, приятный, бархатистый, идущий изнутри голос, посылающий по всему телу вибрации, которых не видно, но от которых закипает кровь.

Выдохнув последний звук мне в ухо, Илай зацепил его кончиком губ. Сейчас, между нами, было сто точек соприкосновения и в месте каждой из них я чувствовала его твердые мускулы и горячую кожу.

– Почему ты замолчала, – с искренним сожалением спросил Илай, и я одарила его взглядом "ты ужасный лгун". Кстати, как я могла не заметить, когда вошел Илай, наверное, пена в ушах приглушала звук. Боже, мое пение хуже брачного крика павлина…

Илай засмеялся, так громко, что кажется, даже издал непонятный крякающий звук и резко наклонился вперед, стукнувшись головой о полку для шампуней. Как только он выпрямился, я смело встретила его наглый взгляд. Он хохотал надо мной во весь голос, после того как подслушал мое пение!

– Возмездие уже здесь, – я взяла большей кусок пены с себя и зашвырнула ему в лицо. Он напоминал верхушку от кекса с глазурью. Илай двумя пальцами смахнул ее с глаз и теперь смеялась я. На белом пузырчатом холмике блестели два золотистых глаза.

– Теперь, девочка моя, молись, чтобы тебя никто не услышал, – сказал он и пена смешно раздувалась вокруг рта. Я засмеялась еще громче и в этот момент, когда Илай прижал меня к стене и поцеловал. Его руки обвились вокруг меня, нежно сжимая пальцы на разогретой коже. Хоть и было невероятно жарко – я покрылась мурашками. Илай прошелся ладонью вдоль спины и остановился внизу. Нас обволакивал пар также как и пена. Кабина наполнилась яркими ароматами сладкой свежести и цитрусов. Запах Илая заполнил меня вместе с паром.

Стало действительно жарко. Он наклонился еще ближе и отбросил мои волосы в сторону. Я всхлипнула, ощущая каждое его прикосновение, горячие губы на моем лице. Он целовал меня неистово, а я цеплялась за скользкую спину Илая – впиваясь в нее, стараясь удержаться на ногах. Плотное облако пара и его феромонов с сочным запахом опьяняла меня и я прижалась к его губам сильнее – одной точкой соприкосновения больше. Жажда затуманила мое сознание.

Во рту было сухо, я начала трястись и все тело покалывало, когда я сделала маленький вдох.

Он тоже судорожно вздохнул, его сердце колотившееся с неистовой силой пропустило удар и он ослабил объятия. Я встревоженно открыла глаза и встретилась с ним взглядом – изучая в них свое отражение. Мои опять стали голубыми с мерцающими вкраплениями.

– О боже, – я попыталась отойти от него, словно была носителем неизвестной инфекции, но идти здесь было некуда.

– Твои глаза поменяли цвет, – проговорил он тяжело вдыхая воздух, – взгляд его потух, словно на костер плеснули водой. Я не стала ему говорить, что его кожа тоже поменяла цвет, побелев на пару оттенков. Что я могла сказать?! Начать оправдываться?! Я знала, что происходит со мной. Я была для него опасной. Я хотела его жизнь.

– Извини, – пробормотала я себе под нос, проскальзывая мимо. Он не остановил меня, позволил уйти и все еще находился в шоке от того, что увидел и почувствовал.

Я быстро вытерлась полотенцем и попыталась усмирить жажду. Страх помог перебороть ее, и я знала, что мои глаза поменяли цвет с безжизненно-голубого на мягкий зеленый. Казалось, в груди не осталось места бешено колотящемуся сердцу, казалось, оно вот-вот пробьет дыру. Было чувство, что меня разрывает изнутри. Моя душа кричала. Я не знала, что это и где она находится, но прекрасно знала, как она болит.

Добравшись до кровати я почувствовала насколько была опустошена. Во мне не осталось надежды. Вера умерла и кажется, часть меня умерла вместе с ней. Внутри меня была только бесконечная пустота и холод. Я дрожала. Это стало ясным, как никогда прежде, словно я смотрела на мир вокруг сквозь грязные, мутные стекла, а сейчас они исчезли – представляя мне действительность такой какая она есть. Я была монстром – готовая убить самое дорогое, что у меня было.

Дрожа я залезла под одеяло, события последних дней настигали меня снова и снова, подобно волнам океана, когда ты пытаешься вынырнуть и тут тебя захлестывает с новой силой. Однажды, я тонула в озере. Я знала, как это задыхаться, без надежды, когда вода заполняла легкие вытесняя воздух. Тогда меня спасло чудо. Откуда ждать помощи теперь я не знала… был единственный человек, который, возможно, мог дать ответ и это был Виланд Блэйс.

Илай вышел из ванной – сухой, одетый в спортивные черные штаны. Он остановился в дверях и прислонился к проему, обдумывая что-то. Затем он медленно подошел и сел на край кровати.

– Уходи, – проскрипела я накрываясь одеялом с головой. Я не хотела, чтобы он видел как я плачу. Он откинул одеяло и лег рядом со мной – обнимая и прижимая к себе. Его горячие руки окутали меня теплом, его запахом и стуком сердца. Стало еще страшнее. Я отвернулась и уткнулась головой в подушку, боясь сделать еще хоть одни вдох, не то что в его глаза посмотреть. Мелкая дрожь пробирала до костей.

– Мы справимся с этим, – сказал он и его руки гладили мои волосы, я всхлипнула еще сильнее, пробормотав что-то вроде "убирайся". Вдруг он резко повернул меня к себе и посмотрел мне в лицо.

Я опустила голову и отвела взгляд, хотя меня тянуло к нему как магнитом. Животное, непреодолимой желание, сродни дикому голоду поцеловать его, коснуться его губ проносилось по мне покалываниям. Илай взял рукой мое лицо и нежно приподнял его. Он смотрел в мои глаза без отвращения, но с жалостью, как если бы я заболела тяжелой болезнью.

– У Ульманаса есть план, – произнес он, но не очень то уверенно, – мы пройдем через это вместе.

– Илай, – тихо произнесла я поднимая глаза на него, заглядывая в его лицо и кажется, забыла, что я вообще собиралась что-то сказать. Мой взгляд пробежался по смуглому лицу: мужественному подбородку; высоким, острым скулам; красивым, словно прорисованным губам;

мокрым спутавшимися волосам и встретил его взгляд…

Его огромные золотистые глаза сияли теплом, словно весь солнечный свет сконцентрировался в нем. Я перестала дышать, даже закружилась голова.

– Я люблю тебя, – его голос с мягкой хрипотцой был нежным и тихим. Безумно хотелось его поцеловать, прижаться к нему всем телом, нырнуть в него с головой, забыть на секунду, чем я теперь являлась. Но я не могла так рисковать. Находиться рядом с ним было все сложнее и я не знала, что мне делать. Оттолкнуть его, ради его же безопасности? Я была всего лишь слабой девушкой и не могла. Он был нужен мне, как воздух.

– Ты не осознаешь какой опасности подвергаешь себя сейчас, – прошептала я прикрывая глаза, в тот момент когда губы Илая коснулись меня. Я дрогнула и вжалась в подушку. Он придвинулся ближе. Нет, нет, нет!!!

Разум кричал: оттолкни его, ОПАСНОСТЬ!!! Неужели он не замечает этого!

Он потянул меня на себя и я оказалась у него в руках. Наши тела соприкоснись, жар хлынул по телу. Щеки покраснели.

– Ты играешь со смертью, – прошептала я, – Илай провел ладонью по щеке, остальная часть моего существа не хотела сопротивляться, когда я смотрела в его глаза, слышала стук его сердца, за который и в ад пойти не жалко.

– Когда-то я говорил тебе тоже самое.

Ах, да! Первые вечер проведенный вместе.

– Мы справились тогда – сможем и сейчас.

Если бы он только слышал то, что слышу я, ощущал этот

запах и стук сердца. Эта безумная жажда… хотя… сейчас Илай и был близко, мой страх затмевал ее. Сейчас она была побеждена.

– Лила, услышь меня. Ты моя жизнь! Я буду бороться за нашу любовь до конца.

– Тогда твой конец ближе, чем ты можешь представить. Ты не понимаешь, что это за ощущения. Я даже не могу контролировать себя, – мой голос тихо шелестел, – я…, -запнулась боясь произнести это вслух.

– Я знаю, – произнес он и твердо повторил, – мы справимся! – словно на этом разговор был окончен. – Я верю в нас! Я верю в нашу любовь, – он взял мое лицо в ладони, такие теплые и родные. Его глаза, обрамленные черными ресницами, вспыхнули золотистыми искрами, когда он заглянул мне в лицо. Илай поцеловал меня в лоб и аккуратно положил голову на подушку рядом, – а теперь попробуй уснуть.

Он положил одну руку под подушку, второй – обнял меня и поцеловал в макушку.

– Спи, – прошептал он.

Я попыталась уснуть, но мысли лезли словно черви из земли во время дождя. Их было так много, слишком много.