Гостиничный холл встретил нас светом дорогих ламп, отражающихся от мраморных полов. Наши шаги звенели в почти полной тишине, гулко отзываясь эхом. К счастью, нам не попалось ни одного человека. Обогнув толстые колонны, мы подошли к лифту. Илай нажал золотую кнопку. Кабина лениво поползла на второй этаж.

Длинный коридор, устланный мягким ковром, уходил направо, прежде чем мы достигли двери нашего номера. Мои ноги едва переступали, утопая в его высоком ворсе. Илай потянулся к ручке и приоткрыл для меня дверь. Мы шагнули в темноту. Вдруг в комнате зажегся свет, раздалось гудение и взрывы. Во мне огнем полыхнул страх.

— С днем ро… — закричали знакомые голоса и сошли на нет, как только мы попали в их поле зрения.

Джордана с выражением ужаса в глазах закрыла рот ладонями, ругнулся Нит.

— Вы что, брали экскурсию в ад? — одними губами проговорил Пьетро.

Нит почти подбежал ко мне и стал осматривать. Я заскулила, когда он дотронулся до плеча. У меня болело все, каждый сантиметр кожи, каждая кость.

— …!!! — еще громче выругался он, увидев рану в плече.

— Жить буду, — сказала я и с его помощью побрела к дивану.

— Что произошло? — прошептала Джо. Ее голос дрогнул.

Она села на ручку кресла и сцепила руки в замок. Яркий свет в комнате не давал мне их рассмотреть. Перед глазами прыгали снежки. Я откинулась назад и закрыла глаза. Всё ныло и пульсировало.

— Нужно исцелить Лилу, — сказал Илай.

— Я могу, — отозвался Нит, который не отходил от меня ни на шаг.

— Пьетро водный, как и Лила. Лучше него это никто ни сделает, — Илай нахмурился, словно его воротило от самой идеи.

Пьетро кивнул и сел около меня. Он провел мягкой прохладной ладонью по спине, словно по коже скользил кубик льда. Затем обвил меня руками. Я сжалась в комок от неизвестности. Его близости.

— Ты должна разрешить мне, — прошептал он на ухо, голосом тихим, словно шум волн, накатывающих на песок.

Я расслабилась. С первым глубоким вдохом ощутила мощную энергию, как порыв свежего, ледяного ветра, смешивающих нас воедино.

Я стала дышать глубже, вдыхая эту энергию, желая ее так сильно, что меня стало трясти. Это была ужасная жажда, которую я не могла не утолить, если бы я не пила три дня и вдруг передо мной поставили стакан с водой. Холод разливается по всему телу, покалывая, как волна из миллионов ледяных осколков, смывая боль. Не было ни меня, ни его, а только чистая энергия воды, ее безграничная сила и свобода.

Он тоже сделал глубокий вдох, как если бы пробовал новую, не аппетитную на вид пишу и вдруг обнаружил, что она очень вкусная. Пьетро удивленно смотрел на меня, словно не в силах поверить, что такое возможно. Я чувствовала, как его сердце заколотилось сильнее, и тут Нит бесцеремонно втиснулся между нами, разрывая связь.

Я тряхнула головой, пробуждаясь от странного состояния, но оно, как запах сладких эклеров, не отпускало меня. Мое естество опять разделилось пополам. Тело знобило от невыносимого желания, а разум безрезультатно пытался его образумить. Я поймала взгляд Илая. Даже в ярком свете он выглядел потухшим, моментально отрезвляя. Я резко вскочила и, сгорая от стыда, с огромной скоростью рванула в спальню, неожиданно хлопнув дверью с такой силой, что со стены упала венецианская маска. Расколовшись пополам, она являла собой жуткое зрелище: половина улыбающегося лица осталась прислоненной к стене, а другая половина упала на пол.

Казалось, я тоже вот-вот расколюсь надвое. Я стояла, опершись руками о комод, и смотрела в зеркало. Последние недели изменили меня настолько, что я не знала, кто та девушка в отражении и смогу ли я быть кем-то еще, оставаясь при этом собой.

На фоне кровавых пятен кожа выглядела призрачно белой, а волосы — черными, словно грязь, и только глаза имели привлекательный цвет. Цвет золотистого огня. Они искрились всполохами, как северное сияние.

В дверь раздался деликатный стук. Я знала, что это Илай, и боялась посмотреть ему в глаза. То, что произошло сейчас с Пьетро… было таким личным, интимным. А Илаю пришлось на это смотреть.

— Можно мне войти? — спросил он.

Я уронила голову.

— Дверь не заперта, — ответила я. Хотя он знал об этом.

— У меня не было времени, чтобы посвятить тебя в тонкости процесса. Ты потеряла слишком много крови, — Илай смотрел на меня в отражении.

— Прости.

— Ты не должна… — сказал он, подняв брови.

— Это ощущалось как… — я запнулась и опустила глаза.

Он вздохнул и прочистил горло.

— Обмен энергией. Ваши сущности соединились вместе. На мгновение вы стали единым целым.

— Да, — проговорила я еле слышно. Пульс учащенно застучал при воспоминании чувствах, что наполнявших меня. — Я не могла остановиться.

— Так случается. Никогда нельзя предсказать наперед, как он произойдет.

— У тебя было так?

— Нет, — он покачал головой. Мы с Нитом обменивались несколько раз, но это было сродни энергетику, как мощный прилив сил. С тобой мы не пробовали, так что не имею понятия, как бы это проходило. Говорят, что подобная реакция — у туатов с сильной энергетической близостью.

Я сглотнула ком.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Илай.

— Хотелось бы помыться, — словно в подтверждение я поскребла по плечу.

Илай тронул пальцем коричневый завиток у виска.

— Такое восемнадцатилетние точно не забудешь.

— Восемнадцатилетие?

— У тебя сегодня день рождения. Настоящий, а не тот, что записан в документах.

— Вот почему ребята здесь?..

— И я совсем забыл про сюрприз, — Илай стал позади меня и целовал мои волосы. — Теперь ты совершеннолетняя!

— Ага, — я улыбнулась, — только я пока не придумала, что с этим делать.

Илай засмеялся.

— Я придумал.

— Надеюсь, это что нибудь-мирное и тихое?

Ужин в маленьком кафе с друзьями?

— Идеально! Только смою с себя кровь.

Илай послал мне воздушный поцелуй и вышел к остальным, а я взяла чистые полотенца, сложенные на кровати ровной стопкой, халат и пошла в душ.

Наверное, я провела там целую вечность, потеряв счет времени, смывая с себя запекшуюся кровь и вытаскивая осколки из волос. Наконец я закрыла воду и побрела в спальню, вытираясь полотенцем. У трюмо цвета слоновой кости суетилась Джордана. Она раскладывала кисточки, косметику и кремы.

— Садись, — похлопала она по пухлому пуфику с ножками в виде львиных лап.

— Я уж решила, экзекуции для меня на сегодня закончены…

— Держи, — Джо придвинула мне бокал на высокой ножке. Внутри искрились белое вино.

— Спасибо!

— Илай всё рассказал, пока ты купалась.

Я подавила стон.

— Мы даже не знаем, почему нас продолжают атаковать. Теперь ясно, что дело не в нарушении правил. Мы ведь даже прикасаться друг к другу не можем!

— Этот вечер твой, словно чистый лист. Нарисуй на нем всё что хочешь. Будем там дождь или солнце — зависит от тебя.

— С меня хватит сырости, — улыбнулась я.

— Тогда начнем, — она повернула меня к себе и закрыла зеркало. Наши бокалы весело звякнули, и Джо взялась за расческу.

Пока она укладывала волосы, я полностью погрузилась в себя.

— У вас с Илаем действительно теперь одна фамилия? — она щекотно водила кисточкой по лицу.

— Да, я до сих пор не могу поверить. Он просто захотел и сделал.

— Ага. Захотел — сделал — его репертуар. Ты и представить себе не можешь, какая он заноза в ИХ задницах, — она указала пальцем вверх.

— Ты его любишь?

— Илая?! Конечно, люблю. Он мне как брат…

— Нет. Я о тебе и Ните.

— А-а! — протянула она, — Это… — ее голос дрогнул, — это сложно. Ты не можешь понять, пока не окунешься в Амбре. Полюбить «другого» равносильно самоубийству.

— Но если бы ты могла, ты была бы с ним?

Она взглянула на меня, как будто решая, можно ли мне доверить величайшую тайну своей жизни.

— Я бы всё отдала за это.

Я собралась с силами и озвучила вопрос, которого так боялась.

— Они не позволят нам быть вместе, ведь так?

Рука Джо дрогнула, когда она подкрашивала мои ресницы.

— Давай больше не будем о грустном. Все-таки это такой праздник!

— Любовь туата, — продолжила всё-таки она после паузы, — совсем не похожа на любовь людей. Она сильней в десятки раз. Мы влюбляемся однажды и навсегда. И таких, как мы с Нитом, сотни — кто любит того, кого нельзя любить. Таких, кто тихо и покорно смиряется, — Джордана посмотрела в окно, на черную гладь воды. — Я всегда восхищалась Илаем, тому, как он жил по своим законам, несмотря ни на что, словно акробат без страховки, балансировал на грани, и пока ему это удавалось. Этот парень чертовски везуч.

Сквозь большое французское окно по полу ползли нитки лунного света и таяли у ее ног в лучах напольного светильника. Джо ссутулилась, словно горбатая старуха. То, что она собиралась произнести, давило на нее всей тяжестью решения.

— Надеюсь, удача всё так же любит Илая, потому что я свой выбор сделала — я на его стороне.

Джо решила бороться за свою любовь. Она готовилась сражаться за свободу. За то, чтобы прожить свою жизнь по-своему.

Дверь в спальню резко распахнулась, и мы с Джорданой одновременно вздрогнули. Это был Нит.

— Вы скоро? Мы с голоду умираем, — он широко улыбался и казался большим ребенком.

— Уже, — сказала она, поднимаясь. Нит подмигнул ей и исчез за дверями.

Джо помогла застегнуть сзади молнию и поставила передо мной элегантные босоножки телесного цвета и полный бокал.

Может, это действовало вино, но сегодняшние страхи словно терялись в тумане. Наверное, я была пьяна.

— Готова увидеть себя?

Цвет платья напоминал распустившиеся бутоны вишни и придавал коже жемчужную бледность. Темные волосы отливали золотом в желтом свете напольных ламп и водопадом струились вниз. На щеках играл нежно-розовый румянец. Линия подбородка и скул стали более геометричными, еще выразительнее выделяя большие глаза цвета зеленого луга.

Я еще никогда не была такой красивой. И никогда не казалась столь хрупкой. Еще никогда не чувствовала себя такой сильной. Это была настоящая я.

— Пора, — Джо дотронулась до моего плеча холодными пальцами.

— Конечно, — улыбнулась я и взяла ее за руку.

Как только мы вышли к ребятам, смех стих и мои щеки вспыхнули от трех пристальных взглядов.

— Заткнитесь оба, — произнес Илай мыслям Нита и Пьетро, но тон голоса не был сердитым, скорее восхищенным.

— Рада, что всем угодила! — Джордана нервно улыбнулась и осушила еще один бокал.

— Тебя не настораживает, что Рыжик выпила больше всех? — спросил Нит Илая, достаточно громко, чтобы она услышала.

— Сегодня действительно особый день, — Джо серьезно посмотрела на Нита.

«День, когда принимаются решения, меняющие твою жизнь», — подумала я.

Не думаю, что кто-нибудь, кроме меня, заметил, как Илай благодарно кивнул. Его глаза улыбались. Он сидел на диване, сомкнув руки на затылке. Его волосы были зачесаны назад, и торшер, стоявший прямо за ним, мерцал на них золотым крошевом. Илай пристально смотрел на Джордану, взглядом, полным решимости генерала, который ведет за собой на битву. Он собирался ее выиграть.

Джо всё еще сжимала мою руку, словно боялась отпустить вместе со мной и решимость. Я тоже не спешила покидать ее. Меня нечасто тянуло к людям, точнее, к людям — никогда, а вот с туатами — совсем другое дело. Я чувствовала крепкую эмоциональную связь между нами. Словно они — моя семья и всегда были в моей жизни, рядом.

Нит встал и подошел к нам. Он был одет в рубашку шафранового цвета и черные брюки.

— Сегодня — полный отрыв, не каждый день исполняется восемнадцать! — он крепко меня обнял.

— Имеешь в виду, что решил сожрать еще и повара?! — подколол его Илай. Все знали об аппетите Нита.

— Да, — облизнулся тот, — а затем и всех гостей. Тебя оставлю на десерт.

— У тебя случится заворот кишок.

Я засмеялась и тоже обняла Нита одной рукой, а другой — Джо.

— Спасибо вам за сюрприз!

— Джордана вообще хотела устроить настоящий бал, Илай ее еле уговорил на скромный ужин в кафе, — ответил Нит.

— Но хотя бы не стал отговаривать меня от покупки подарков! — вдруг весело воскликнула она. Ее золотистые пряди пружинили, когда она двигалась.

Я провела по щеке пальцами и ощутила на них влагу. Сама не заметила, что расплакалась, а когда опустила голову, надеясь, что они не заметят, было поздно. Илай подошел ближе и наклонился ко мне. На его лице было полное понимание и та самая потрясающая улыбка, от которой я таяла, как эскимо под лучами жгучего солнца. Он знал, что это — слезы счастья.

«Глупее некуда!», — злилась я на себя.

— Ты хотела бал? — недоумевала Джордана.

— Нет, — замотала я головой, стирая остатки слез с лица, — это так трогательно. У меня еще ни разу не было дня рождения. В смысле, я никогда не отмечала его и уж тем более не получала подарков.

Поймав сочувственные взгляды, я поняла, что сморозила глупость. Жалеть себя — удел слабых. Илай снова тронул завиток у виска. Вот такая у нас альтернативная форма общения.

— Поэтому сегодня будешь отдуваться за все прошедшие годы, — сказал он.

Я заулыбалась. Я получила всё то, о чем так долго мечтала. У меня была семья!

— С днем рожденья! — произнес Илай нежно.

— Распакуешь подарки?! — спросила Джордана, и Илай засмеялся.

— Ты неисправима!

— Я старалась изо всех сил, думаю, имею право знать, понравится ли Лиле то, что я выбрала, или нет.

Я взглянула на гору коробок, заботливо перевязанных ленточками и бантиками.

— Начни с голубой, — указала она на большую прямоугольную, с серебристым бантом.

Я начала… Когда осталось всего несколько не открытых коробок, на кровати и креслах лежала гора вещей. С десяток туфель, балеток, платьев, джинсов.

— Боже, это же стоит кучу денег! — воскликнула я, увидев на каждом из них дизайнерских лейблы. Только джинсы тянули на тысячу с лишним долларов, а здесь их было по меньшей мере штук десять. — Я не могу это взять!

— Тебе не нравится?! — ошеломлено проговорила Джо.

— Очень нравится, но их так много!

— Для себя ты уже всё скупила, теперь будешь скупать для Лилы. У нас в доме скоро не останется места, кругом твои вещи, туфли, сумки и всякое барахло! — проговорил Нит, скорчив недовольную гримасу.

— У меня только самое необходимое! — Джо сузила глаза.

— Да, поэтому многие вещи ты даже не разу и не надела, — произнес он с издевкой. Они ссорились как муж с женой, мне стало смешно. — И забрала мой кабинет под дополнительную гардеробную!

— Ты сам мне его отдал! — уперла она руки в бока.

— Ну, — поднял он свои большие карие глаза к потолку, — ты очень убедительно попросила.

На щеках Джо вспыхнули алые пятна, словно маки.

Нит подмигнул ей.

— У меня есть еще пара бесхозных комнат.

— Ты об этом пожалеешь! — Джо от возмущения заговорила шипящим шепотом.

— Уже возбуждает, — проговорил Нит, поигрывая бровями.

Он подался вперед, опираясь локтями на колени. Отсутствие грации у Нита с избытком компенсировала брутальная резкость. В сочетании с добром, сиявшим из его глаз, она обретала особый шарм.

— Семейные разборки оставьте себе! — Илай хлопнул ладонью по груди Нита. — Теперь мой черед.

Илай протянул мне маленькую черную коробочку, не больше шкатулки. В ней лежал серебристый ключ. Самый обычный, немного потертый, который мог подойти к сотням замков. Оставалось только гадать, от чего он мог быть.

— От твоего сердца? — усмехнулся Нит.

— От его сердца был бы не ключ, а сложный шифр, — предположила Джо.

— Значит, Лила — первоклассный взломщик, — произнес Илай, развалившись на диване, его ноги лежали на журнальном столике.

— Так от чего он? — меня одолевало любопытство.

— Я не скажу, — Илай хитро улыбался, — а покажу.

— Сегодня?!

Он по-кошачьи прищурил глаза и покачал головой. Все были заинтригованы, меня же любопытство просто раздирало на части.

— И, конечно же, это, — Илай показал на предмет, спрятанный за белой бумагой. То, ради чего мы приходили к стеклодуву.

Я подошла к столу, строя догадки, что спрятано внутри.

— Я могу открыть? — обратилась я к Илаю.

— Скорее! — выкрикнула Джо.

Я разорвала тонкую бумагу. Под ней оказалась скульптура, изображавшая двух влюбленных. Огонь и вода. Они стояли, крепко обнявшись. Нет, даже не так — они практически переплелись вместе: огненно-оранжевый юноша стоял, наклонив голову к хрупкому голубому силуэту девушки. У его ног вспыхивали языки пламени; поднимаясь наверх, обвивали ее тонкий стан. Местами оранжевое и голубое стекло смешивалось, создавая необыкновенную игру цвета и глубины.

— Боже!!! — я прикрыла лицо ладонями. — Они великолепны. Это просто… что-то… что-то невероятное!

— Только я заказывал ее не как подарок для тебя, — сказал Илай, и я от удивления просто примерзла к полу. Он засмеялся.

— Нет?!

— Он для нас с тобой, мы поставим его дома.

Как эти слова грели меня, поднимали на невиданные высоты блаженства! Я знала, что Илай живет в одном доме с Нитом и Джорданой, что когда я приеду в Амбре, то тоже буду жить там, но сделать первую покупку в наш дом было просто невероятным чувством. Наверное, я бы пришла в восторг даже если бы мы купили упаковку молока или сковородку, а тут — целый шедевр, изображающий нас, как семейный портрет, только лучше.

— Одобряю, — улыбался Нит. — А теперь мой подарок, — он протянул мне красный пенал. В нем тоже лежал ключ.

— Еще один, — констатировала я.

Только с этим всё было проще. Ключи от машины. От «Ауди».

Илай присвистнул.

— R8.

— Конечно же, — заулыбался Нит.

— Ты что, даришь мне машину? — голос пискляво подскочил вверх.

— Всего лишь машину, — небрежно бросил Нит.

— Я не могу ее принять, — покачала я головой.

Все засмеялись, если бы отлично пошутила.

— Конечно, можешь, — улыбалась Джо.

— Думаю, ты удивишься больше, когда обнаружишь, от чего вон тот маленький ключик, — Нит вытянулся рядом с Илаем. Они были настолько разными, что даже при большом желании найти между ними сходство не удавалось. Такой большой и смуглый Нит, похожий на черного барибала, и Илай, который повадками и грацией напоминал золотистого ягуара.

Я держала ключи в руках, не зная, как поступить.

— Это же твое восемнадцатилетние, самый важный день для туата. Машина — всего лишь приятная декорация к нему.

А потом подошел Пьетро и протянул синий бархатный кейс.

— С днем рождения, — он впервые мне улыбался, хотя едва заметная тень настороженности всё еще плескалась на задворках его взгляда.

Я открыла крышку и обнаружила браслет из белого металла, переплетенного, словно волны. На браслете подрагивали подвески из сапфиров в виде капелек. Они ярко искрились даже в мягком свете китайских ламп. Пьетро помог застегнуть его на тонком запястье. Его пальцы касались кожи, разливаясь по мне теплом.

— Спасибо, — проговорила я, ошеломленная подарком.

— Чуть не забыл! — воскликнул Илай.

Он скрылся в спальне и вернулся с небольшим свертком. На упакованной бумаге были изображены афганские борзые. Никогда не видела такого странного рисунка.

— Это просил передать Джаред. Он собирался приехать, но в последний момент его послали на задание.

Я недоверчиво смотрела на подарок. Мне почему-то казалось, что его не стоит открывать в присутствии остальных.

— Я его открою потом.

— Ну уж нет, — заупрямилась Джо, — первый раз вижу, чтобы Джаред кого-нибудь поздравлял. От него открытки не дождешься, не то что подарка, — она умоляюще посмотрела на меня.

Тонкая бумага сразу подалась, обнажая коричневый конверт. Я разорвала его с краю и заглянула внутрь.

— Что там?! — Джо изнывала от нетерпения.

Я достала блеск для губ. Клубничный.

— Твой любимый?! — повернулась я к Илаю. Только он знал, о чем я говорю.

Илай засмеялся, вспоминая наше с Джаредом знакомство.

— Там что-то еще лежит! — воскликнула Джордана и выхватила у меня конверт.

— Не стоит, — попросила я.

— Вау! — она уже достала из него черное, до неприличия кружевное белье. — Красивое! — Джо рассматривала трусики.

Я выхватила у нее подарок и затолкала назад. Глаза Илая смеялись.

Еще бокал вина вскружил мне голову, и я терялась в догадках, смогу ли я устоять не то что на каблуках — на ногах. В животе у меня заурчало. Мне очень хотелось есть и казалось, что живот вот-вот прилипнет к спине. Илай одним легким движением спрыгнул с дивана. Остальные последовали его примеру. Уже у выхода Джордана притормозила Нита и вручила ему большую сумку.

— Это что? — проворчал он, заглядывая внутрь. — Дай догадаюсь, самое необходимое?! — его язвительный тон вызвал у Джо улыбку.

Она подошла к нему вплотную, взяла одной рукой за голову, притянула к себе. Кончик его уха, как и он сам, оказался во власти ее губ.

— Ты такой догадливый, — прошептала она с саркастичными нотками и пошла вперед, повиливая бедрами. Нит жадно облизнул губы и, тряхнув головой, последовал за ней. Не знаю, насколько сложные между ними отношения, но наэлектризованный воздух между ними буквально искрился.

— То ли еще будет, — хохотнул Илай, и я бросила в него вопросительный взгляд. Он только еще шире улыбнулся.

Венеция окунулась в бархатную ночь, наполненная плеском воды и пением сверчков. На черном небосводе в окружении мерцающих звезд серебрилась полная луна, окутывая землю и гладь каналов таинственным светом. Маленький катер доставил нас до Пьяццале Рома.

На опустевшем паркинге ждала сверкающая белоснежная машина с переплетенными серебристыми кольцами. Сказать, что она была невероятно красива, все равно что промолчать. Ее плавные изгибы диктовал сам ветер, создавая идеальные контуры суперкара. Обольстительная эклектика потаенной хищности сочеталась с мягким очарованием раскосых фар.

Я держала ключи в мокрых от возбуждения ладонях. В машине было только два места, и я надеялась, что со мной поедет Илай, но из вежливости спросила:

— Кто со мной?

— Точно не я, — сразу отозвался Пьетро.

— Что так? — Джо ухмылялась, присев на пассажирскую дверь.

— Вы осушили бутылку и хотите, чтобы кто-то сел с вами в эту машину!

— Да, — уверенно сказала я.

— Нет, — сказал он.

Мне стало смешно от своего же глупого упрямства. Я понимала — Пьетро прав и машиной следовало управлять кому-то из мальчиков, но амнистии на освобождение рационального не последовало, так что я села за руль. В салоне потрясающе пахло новизной.

«Ни за что не уступлю свое место, — решила я. — В конце концов, это не опасней сегодняшней встречи».

Джо перекинула ноги через верх и, хихикая, плюхнулась рядом. Она поправила платье и пристегнула ремень.

— Заводи!

— Да ладно! — Илай облокотился о закрытую дверь с моей стороны. Волосы падали на лицо, оставляя в поле зрения игривую улыбку. — Я думал, почетное место пассажира принадлежит мне.

Я нырнула в его взгляд — возмутительно сексуальный, он ощущался разрядами тока. По спине побежали мурашки, подгоняемые бодрящим холодком. Как же он все-таки красив! В свете полной луны угловатые очертания его лица будто прорисовались четкими мазками. Илай казался персонажем черно-белого кино. Выбеленная линия скул, мерцающие глаза в раме ониксовых ресниц и — улыбка. Его потрясающая улыбка… В попытке смочить пересохшее горло я взяла у Джорданы бутылку с вином и сделала несколько глотков. Мысли всё веселее начинали скакать в голове, а сердце радостно отстукивало по ребрам.

— Сиденья четыре — два в «Феррари», два в «Ауди». Ты думаешь, я побегу сзади? — изящная линия бровей Джорданы поползла вверх.

— Ты можешь сесть ко мне на колени, — сразу отозвался Нит.

— Я подумаю об этом, — мурлыкнула она, — на обратном пути.

Я вставила ключ в зажигание и повернула его. Мотор заурчал нежно и уверенно, подначивая меня нажать на газ.

— Ты хоть знаешь, куда ехать? — спросил Илай, сверкая наглыми глазами.

С моего лица медленно сползла бравада.

— А ты знаешь? — парировала я Джордане чуть тише.

Она застыла.

— По-моему, тут одна дорога, — сказала она менее уверенно.

— А куда мы вообще собирались ехать? — спросила я еще тише, стараясь, чтобы расслышала только она.

Сзади прыснул смех.

— Ох, девочки, — Илай прыгнул в машину и примостился позади нас, прямо посередине. Мне казалось, я чувствовала, как он дышит мне в затылок, кружа голову своим запахом.

— Сделай их, кудряшка, — шепнул он.

Я нажала на газ. Машина, взвизгнув, резко тронулась с места и зашипела, цепляясь шинами за влажный от морского воздуха асфальт. Позади остались озадаченные лица. Джордана захохотала в голос:

— Ты веселее, чем казалась!

В зеркало заднего вида я видела белый свет фар «Феррари», словно глаза монстра, выглядывающие из темноты. Утробный рык мощного мотора стремительно приближался, и уже секунду спустя, провожая нас победными басами Нита, красная машина пронеслась мимо.

Джо резко встала и расправила руки. Рыжие волосы обвивали ее огненным коконом. Она издала радостный крик:

— Догоняй их!

— Держись! — бросила я достаточно громко, надеясь быть услышанной.

Педаль послушно ушла в пол. Мотор одичало заревел, внутри меня словно разорвалась горячая капсула с жидким адреналином. «Ауди» прижалась брюхом к асфальту, как гепард перед атакой, и резко рванула вперед. Джордана с восторженным криком упала назад на свое сиденье.

Феррари маячила впереди, как недостижимая мечта; у нашей детки, а может, у меня явно не хватало мощи дотянуться до нее. Я решила немного остудить пыл итальянки и сосредоточилась на ее бензобаке. Вот заодно и узнаю — смогу ли сделать что-то новое в экстремальных условиях. Через несколько секунд я поняла, что мы стремительно приближаемся к «Феррари». Она явно замедлила ход и остановилась.

— Ты мухлюешь?! — задорный голос Илая смазывался встречным ветром.

— Совсем капельку.

Мы поравнялись с «Феррари».

— Это игра не по правилам, — строго произнес Пьетро, отчитывая меня, как повинившегося ребенка.

— А что, у нас были правила?! — подмигнула я ему и нажала на газ. Наш смех кружил вокруг нас, как стая колибри.

За считанные минуты мы доехали до Лидо ди Езоло. Маленький городок Венецианской Ривьеры протянулся километрами белоснежных пляжей. По всему побережью раскинулись отели, уютные кафе и рестораны. Их огни отражались от поверхности спокойного моря, переливаясь в его глубинах золотистым дождем.

— Нам сюда, — указал Илай на два пустующих парковочных места перед зданием с красными козырьками.

Светло-желтая штукатурка местами облупилась и ползла по фасаду кружевной паутинкой. Перед ним стоял ряд деревянных столов, накрытых белыми скатертями, и корзинки, в которых лежал хлеб и стояли приправы. От потрясающего запаха у меня закружилась голова. Я уже забыла, когда в последний раз по-настоящему ела.

Помещение делилось на отсеки и несколько залов. На стенах висели фотографии в рамках и декоративные барельефы, на некоторых виднелись фрески с живописными пляжами. На почетном месте располагались снимки семьи, владеющей этим кафе в третьем поколении.

На полках стояли пыльные бутылки с вином и статуэтки. Все столы, за исключением одного у окна, были заняты.

— Здесь одна из лучших кухонь на всем побережье, — объяснил Пьетро.

Именно за ним оставили право выбора ресторана. Он жил здесь всю жизнь и как свои пять пальцев знал эти места.

Хозяин заведения лично поприветствовал нас со всем итальянским радушием. Нам принесли бутылку отменного вина, и стол моментально наполнился едой. Никогда бы не подумала, что могу столько съесть. Всё было невероятно вкусным, и когда дело дошло до десерта, я разрывалась между пониманием, что хочу его съесть, и мыслью, что разойдусь по швам, если еще хоть одна крошка упадет мне в переполненный желудок.

Мы вышли из кафе, когда огромная желтая луна повисла над морской гладью. Прибой звучал легкой музыкой, мелодично играя с мелким песком, казавшимся в свете полной луны белоснежным. Я сняла туфли и последовала к воде. Пушистый, теплый песок послушно проседал под босыми ногами, словно пух. Волны приветливо забегали вперед и с легким шепотом исчезали в море. Илай поравнялся со мной. Мы остановились у кромки воды, чувствуя, как прибой ласкает щиколотки. Искрилась лунная дорожка, словно алмазная персть. Море всё еще было теплым.

— Нам нужна музыка, — Джордана по колено зашла в воду и кружилась в ней, широко расставив руки.

— Я могу спеть, — предложил Нит.

— Тогда сегодняшняя ночь закончится в госпитале с разрывом барабанных перепонок, — она задумчиво посмотрела на парковку в двадцати метрах от нас.

— Принесите машину.

Я громко засмеялась, луна, вино и шум волн кружили меня, увлекая в новый мир.

— Это же не бумбокс!

— А что, хорошая идея! — Нит, оставляя на песке большие следы, направился к машинам. — Какую принести?

— Ты шутишь? — я захохотала во весь голос. Смех душил всё сильнее и сильнее.

Они не шутили. Через минуту «Ауди» принесли, словно игрушечную модель из картона, и поставили ее у кромки воды. Из недр кабриолета заструилась песня известного R&B-исполнителя. Мы с Джорданой стали танцевать в лунном свете. Тело само двигалось, повинуясь ритмам, от которых каждая клеточка наполнялась энергией и безудержным желанием повихляться. Белоснежный влажный песок приятно щекотал ноги. Я всё больше погружалась в воду, сначала по щиколотку, потом по колено. От безудержных танцев становилось всё жарче. Брызги летели в стороны, словно разорванные бусы.

Опьяненные счастьем и вином, мы двигались в такт новым и новым песням, не чувствуя усталости. В какой-то момент, взявшись за руки, закружились так, что рухнули в воду. Море было мелким, а вода теплой. Громко смеясь, мы попытались встать, и после третьей неудачной попытки я поняла, что просто не можем. Хотелось быть глупыми и безгранично счастливыми, заливаться смехом, барахтаться и брызгаться в ночном море.

Вдруг вода вокруг нас расступилась, и мы оказались на песке. Мокрые платья облепили наши тела, будто вторая кожа. Джо посмотрела на меня с туманным вопросом в не менее туманном взгляде.

— Какое зрелище, — воскликнул Нит.

— Пьетро! — шикнула Джо. — Верни воду на место!

— Как скажешь!

Вода обрушилась на нас потоком, прибивая ко дну. С берега послышался громкий смех.

— Ты испортил мне прическу! — Джо развела в сторону мокрые сосульки.

Вода вокруг меня ощущалась такой сильной, наполненной счастьем, что мне захотелось с ней поиграть, словно она просила об этом. Я театрально подняла руки вверх, хотя в этом не было необходимости, скорее, хотелось небольшого представления, и — спустила на них волну.

Прежде чем ребята успели хоть что-то понять, их накрыло с головой. Теперь смеялись мы с Джорданой. Мой живот сводило, а по щекам потекли слезы. Выражение недоумения на лицах добавляло остроты. Вода в доли секунды снова убежала, нависая над нами капюшоном, земля вздрогнула, словно чихнула, и соленая волна сразу рухнула на нас. Теперь уже смеялись все вместе.

— Ты быстро учишься! — воскликнул Нит, вскочив на ноги. Он быстро приближался.

— Комплименты моему учителю, — сказала я сквозь смех и подняла между нами стену из воды, когда Нит оказался в нескольких шагах. Он буквально врезался в нее.

Джо дала мне «пять», и я, схватив ее за руку, потащила за собой, очутившись позади Нита. Его руки пытались пробраться сквозь толщу воды в поисках нас. Мы с Джорданой, объединив наши усилия, затолкнули его внутрь. Нит с криком исчез за переливающийся преградой, а мы взорвались новым приступом смеха. Стена рухнула прямо на Нита, теперь и он стал насквозь мокрым.

Нит, выпрямившись во весь рост, снял с себя мокрую майку и сверкнул глазами. Он погнался за Джо, которая была справа от меня, и когда она стала с криком убегать, резко бросился ко мне. Не ожидая подвода, я оказалась в его крепких руках. Он высоко поднял меня, не обращая внимания на мой визг, и бросил далеко в воду. Когда я вынырнула, то увидела, что он уже догоняет Джо. Она почти выбралась из воды, когда он обхватил ее сзади и вместе с ней упал в море. Они пропали из виду, а когда их головы показались на поверхности, Нит притянул ее к себе и впился в нее губами. Поначалу она интенсивно отбивалась, пока не обмякла Я увидела, как ее ноги обвили его вокруг бедер, а руки зарылись в коротких волосах, и они, продолжая целоваться, погрузилась в воду.

Я вышла на берег, вода стекала с меня потоком. Мокрое платье насквозь прилипло к телу. Я села на теплый песок рядом с Илаем. Перед нами вспыхнул костер.

— Это поможет тебе согреться, — на губах Илая появилась улыбка в стиле плохого мальчика.

В свете играющего пламени его глаза жадно ощупывали мое тело, едва ли прикрытое мокрой прозрачной тканью. Он прикусил губу, еще шире заулыбался и откинулся назад, облокачиваясь на локти.

Нит сел на песок рядом с костром, а Джо поспешила к машине и через минуту вернулась с двумя бутылками в руках.

Мои волосы стали высыхать, собираться в колечки вокруг висков и падать крупными волнами на плечи. Я откинулась назад на песок и смотрела на звездное небо. Маленькие точки мерцали на темно-синем полотне вселенной, словно светлячки. Илай опустился рядом со мной. Его глаза улыбались.

— Еще вина? — Джо протягивала нам бутылку.

— Разве что немного, — сказала я, понимая, что следующая стадия — уже не стоять на ногах вообще, но останавливаться не хотела.

Илай привстал, чтобы взять для меня вино, и слегка дотронулся до меня, когда тянулся за бутылкой, даже сам не заметил. Я ничего не почувствовала. Он не обжог меня. Впервые за всё это время. Я привстала и повернулась к нему, прикоснулась к его плечу пальцами. Снова ничего! Он удивленно смотрел на меня.

— Всё в порядке?

— Всё отлично, — прошептала я и провела рукой по его подбородку. Брови Илая поползли вверх.

— Я не обжигаю тебя?!

Я отрицательно покачала головой в то время, как уголки губ поползли вверх. Радость наполнила меня, будто я вышла на свободу из тюрьмы. Это был самый лучший подарок на восемнадцатилетие.

Илай недоверчиво взял мое лицо в ладони, и мы медленно опустились на песок. Его лицо приблизилось ко мне, и губы медленно заскользили по шее — осторожно, всё еще не веря. Горячее дыхание разливалось по коже, приятно покалывая. Оно было таким же пылающим, как и его взгляд. Каждое прикосновение посылало умопомрачительные токи через всё тело. Его губы накрыли мои, страсть обвилась вокруг нас, притягивая всё ближе и ближе друг к другу.

— Начинает светать, — сказал, возвращая нас к реальности, Пьетро. — Думаю, нам пора выдвигаться.

Я не хотела, чтобы это ночь кончалась.