Глава 1
Грофилд переступил порог квартиры со словами:
— Я берусь за дело, только если там воздух кондиционированный. Ты видишь, какая жара, Паркер? Как ты себя чувствуешь?
Они пожали друг другу руки, и Паркер сказал:
— Я не выходил сегодня.
— И я бы не выходил, — отозвался Грофилд, глядя на Кристал. — Дорогая, — начал он, театрально протянув к ней руку, — ты — воплощение моих самых сокровенных желаний. Полетели со мной.
— Я не могу, — улыбнулась она. — У меня от высоты начинается кровотечение из носа.
— У меня начинается кровотечение от моей жены, — печально сострил Грофилд.
Обернувшись к Паркеру, добавил: — Ты знаешь, я женился на той малышке телефонистке? Прирожденная актриса, прирожденная актриса! Ты бы видел ее в «Гедде Габлер».
Грофилд подцепил свою телефонисточку в ходе последнего их с Паркером общего дела в местечке, которое называлось Коппер-Каньон.
— Ну и хорошо. Теперь она не сможет свидетельствовать против тебя, — похлопал его по плечу Паркер.
— Романтик! — взвился Грофилд. — Ты настоящий романтик, Робин Гуд в эпоху всеобщей механизации.
— Садись. Поговорим о работе, — остановил излияния приятеля Паркер.
— А что, эта сладкая малышка в курсе наших дел?
— Можешь за нее не волноваться.
— Я пойду в супермаркет. — Кристал поднялась, улыбнувшись Грофилду. — Приятно было с вами познакомиться.
— Полигамия, — прижал он руку к сердцу, — единственный выход.
Грофилд посмотрел вслед Кристал, когда та выходила из комнаты, а затем со вздохом облегчения устроился на диване поудобнее и, расслабившись, вытянул ноги. Он был высокий, худой человек с аккуратно уложенными черными вьющимися волосами. И выглядел как простой симпатичный горожанин, от которого исходило ощущение компетентности и уверенности в себе. Иногда он становился актером, иногда — продюсером каких-то уличных шоу, но свою театральную карьеру финансировал с помощью денег, добываемых в результате совсем иной деятельности, которую осуществлял вместе с людьми типа Паркера.
— Ну давай, рассказывай, что нас ждет, — попросил он, и это означало, что изображать клоуна Грофилд на сегодня закончил. Умение быстро переключиться и сосредоточиться, по мнению Паркера, являлось одним из серьезных его достоинств — он знал, когда надо приступить к делу.
Паркер коротко описал Грофилду ситуацию, растолковав все так быстро и понятно, как только мог, показал карту острова Кокэйн и фотографии, сделанные Кристал. Затем тот задал несколько вопросов по существу и резюмировал:
— Что ж, выглядит солидно. Но, думаю, захватить деньги будет нелегко.
— Может, и нет, — не согласился Паркер.
— Так подскажи мне как.
— У меня еще нет готового плана. Но я считаю, что мы должны попасть на остров с двух сторон. Пара наших ребят под видом обычных клиентов прибывает на основной пирс. Дождавшись удобного случая, они направляются к лодочной станции, ликвидируют всю стражу, а остальные приходят туда уже на лодке, на которой мы потом будем уходить. Карнз хочет, чтобы мы сожгли там все, и это нам на руку: чем больше будет суматохи и паники, тем больше шансов у нас уйти незамеченными, сделав свое дело. Грофилд спросил:
— Сколько человек ты рассчитываешь брать с собой?
— Четыре-пять.
— Значит, приблизительно около сорока тысяч на брата.
— Около того.
— Насколько можно доверять Карнзу?
— Ты хочешь сказать, можно ли верить его гарантии?
Грофилд кивнул.
— А что, если он решит повести двойную игру и захочет сам ограбить нас?
— Нет. Карнз знает меня не первый день и не станет связываться.
— Поверю тебе на слово. — Грофилд снова бросил взгляд на снимки. — Насколько понимаю, ты хочешь, чтобы я пошел под видом покупателя?
— Правильно.
— А другим собираешься быть сам?
— Да.
— Тебе бы лучше возглавить группу, прибывающую к лодочной станции, — покачал головой Грофилд. — Отправляясь в одиночку в заведение, подобное этому, я буду выглядеть нормально, а ты — нет. Без женщины рядом у тебя на лбу будто написано: жди неприятностей.
Паркер и сам знал это. Поэтому, подумав, спросил:
— Тогда кто?
— А как насчет Салсы?
Салса тоже работал вместе с ними в Коппер-Каньоне. Он имел и вид, и биографию жиголо. Грофилд был прав: Салса не вызвал бы никаких подозрений, прибыв на остров под видом обычного клиента.
— Ты найдешь его? — спросил Паркер.
— Конечно. Кто еще нам нужен?
— Взломщик сейфов и человек, который разбирался бы в лодках.
— Взломщик. Но ведь ты даже еще не знаешь, что там за сейф.
— Он наверняка наверху. В любом случае я не смог бы туда попасть.
— Кстати, мне совершенно не нравится твоя секретная панель, если хочешь знать.
Подобная ерунда всегда устанавливается по какой-то причине, а здесь я ее не вижу.
— Мы узнаем ее, когда вскроем панель, — пообещал Паркер. Сам он не слишком волновался насчет той потайной двери — она не могла вести никуда, кроме как наверх, а на втором этаже их вряд ли ожидало много сюрпризов.
— Нам нужен универсальный взломщик, такой, который мог бы вскрыть коробку независимо от ее модели, — заметил Грофилд.
— Таких осталось очень мало, — покачал головой Паркер. — И даже, может быть, вообще нет. Все или умерли, или ушли на покой — старые фокусники.
— Пару лет назад я встречался с одним парнем, — задумчиво произнес актер. — По виду никогда не скажешь, что у него в голове что-то есть. Он похож на парней с телевидения, весь заросший волосами, как какой-нибудь снежный человек. Но надо видеть, как он работает с сейфом, — у него пальцы, как у Флоренс Найтингейл.
— Как его зовут?
— Грубер.
— Я слышал о взломщике сейфов, которого звали Грубер, но никогда не сталкивался с ним.
— Если ты слышал, что он хороший взломщик, то это — тот самый. Другого такого нет.
— Можешь связаться с ним?
— Думаю, да. Попробую сегодня вечером, когда буду звонить Салсе. Что еще?
— Нужен кто-нибудь, кто может управлять лодкой.
— Забавно. Мне еще не приходилось участвовать в деле, где требовалась бы лодка.
— Может, Салса знает кого-нибудь. Или твой друг Грубер...
— А как насчет Джо Шира? Он, по-моему, знает всех.
— Он умер. В течение нескольких лет после того, как Шир оставил профессию взломщика сейфов, он передавал мне различные сведения. И умер несколько месяцев назад, — сказал Паркер.
— Правда? Старина Джо? Я любил его, Паркер, клянусь Богом, я любил этого старика! Что, внезапная смерть?
— Внезапная. — Паркер промолчал о том, что смерть Джо Шира причинила ему самому немало хлопот и сделала окончательно бесполезным то прикрытие, которым он пользовался вот уже много лет во время своих операций. Именно из-за этого Паркер остался на мели, и сейчас надобность в деньгах была столь велика, что он взялся за вторую операцию в течение двух месяцев.
— Ну хорошо, я поспрашиваю, — пообещал Грофилд. — Нам ведь нужен человек, который может не только управлять катером?
— Как я представляю себе операцию, его оставим у лодочной станции прикрывать наш отход. А мы вместе с Салсой доставим Грубера в казино и наверх, к сейфу.
— Хорошо. Другими словами, нам нужен водитель, только это должен быть водитель катера.
Входя в квартиру, Кристал услыхала последние слова Грофилда.
— Катера? — воскликнула она. — Ни слова о катерах! Я еще не совсем пришла в себя.
— Ты отлично снимаешь, — похвалил гость. — А как ты насчет рекламных фотографий? Мне уже нужны новые.
— Отнеси-ка мою сумку на кухню, — распорядилась Кристал. — Мы еще все обсудим.
Они вдвоем прошли на кухню, а Паркер сел на диван и склонился над картой, лежащей на кофейном столике. Он будто воочию видел, как все это будет происходить. Впереди, конечно, еще много работы, но они ее уже начали.
На кухне Грофилд флиртовал с его женщиной, но Паркер ничего не слышал.
Глава 2
— Вон та, красная. — Йонси указал рукой на сверкающий на солнце «тандерберд» с разбитой задней фарой.
Паркер шел следом за Йонси, пересекая дворик перед домом, где жила Кристал. Солнце слепило глаза. После квартиры с кондиционированным воздухом жара буквально пригибала к земле. Они сели в машину, Йонси завел двигатель и передвинул какой-то рычажок на приборной панели.
— Не хуже, чем дома, — заметил он, имея в виду кондиционированный воздух в автомобиле.
По Техас-авеню они направились к шоссе Галф, а затем дальше на север. Йонси включил радио и нашел станцию, которая передавала лучшие хиты последнего месяца. Музыка зазвучала сразу же, как только он нажал кнопку, — радио не понадобилось времени на разогрев, а автоматический тюнер остановился, как только нашел подходящую станцию.
Машина была настолько забита разными прибамбасами, что удивляло, как она вообще ездит: затемненные стекла, тахометр, компас, с зеркала свисал большой пенопластовый игральный кубик. У заднего окна лежала мягкая игрушка — тигр, по обе стороны от которой светились дополнительные круглые тормозные сигналы. На обоих крыльях был установлены зеркальца.
Шоссе заканчивалось через тридцать пять миль у авеню Доулинг в Хьюстоне. Они проделали весь путь всего за двадцать восемь минут молча, погрузившись каждый в свои мысли. Наконец Йонси свернул на Вашингтон-стрит и затормозил перед каким-то невзрачным баром под названием «Тропикал-Палм-Лаундж».
— Нам сюда, — сказал он, выходя из машины.
Паркер последовал за ним. Бар представлял собой большой квадратный зал, заполненный маленькими, с черным блестящим пластиковым покрытием круглыми столиками, разместившимися вокруг колонн, отделанных затемненными зеркалами. В глубине небольшой сцены стояли пианино, ударная установка с буквами на большом барабане и микрофон. Крохотный дансинг перед сценой обрамляли низкие деревянные поручни. Слева у стены расположилась стойка, также украшенная затемненными зеркалами.
До вечера было еще далеко, и зал оказался практически пустым. Трое клиентов у стойки составляли компанию бармену. За столиками еще не было посетителей, даже все официанты куда-то скрылись.
— Сюда! — махнул головой Йонси и подошел к стойке.
— Привет, Эдди! — Он протянул руку бармену.
— Что ты сказал, Йонси?
— Бутылка там есть?
— Конечно, Йонси.
— Молодец, дружище! — Он обернулся к Паркеру: — Пошли.
Изображая крутого парня перед чужаком, Йонси наслаждался. Паркеру же было все равно. До тех пор пока Йонси делал то, что положено, он мог вести себя, как ему хотелось.
Они миновали стойку и вошли в дверь с надписью: «Офис». За ней оказался вовсе не офис, а небольшой холл, двери из которого вели налево и направо. На двери налево тоже висела вывеска: «Офис», но Йонси повел Паркера направо.
Они очутились на складе, заставленном коробками со спиртным. За столиком у двери сидел невысокий упитанный мужчина со снежно-белыми волосами и красным носом алкоголика, испещренным багровыми прожилками. Он раскладывал пасьянс. Окурки высыпались из переполненной уже пепельницы на стол.
— Привет, Гумбольдт! — воскликнул Йонси. — Как дела?
Гумбольдт поднял на него тоскливые глаза и спросил:
— У тебя есть сигареты, Йонси? Мои кончились. — Его гнусавый, жалобный голос больше подошел бы какому-нибудь маленькому худенькому человечку.
— В зале есть автомат с сигаретами. Ты же хозяин бара, спустись и возьми пачку, — посоветовал тот.
— Мне не хочется так далеко идти. Йонси рассмеялся и покачал головой:
— Ты слишком много куришь, Гумбольдт, и слишком мало двигаешься. Когда-нибудь просто лопнешь.
— Не надо говорить таких вещей. Дай мне сигарету.
Йонси бросил свою пачку на стол.
— Это Паркер, — представил он, кивнув в сторону того. — Он приехал за оборудованием.
Гумбольдт сказал:
— Ты имеешь в виду тот заказ, насчет которого мне звонили? — Его слишком занимало прикуривание сигареты, чтобы проявить одновременно какой-то интерес к делу.
— Да, он, — ответил Йонси. Затем, повернувшись к Паркеру, объяснил: — В прошлом году врач сказал Гумбольдту, что он должен либо прекратить пить, либо приготовиться к тому, что он умрет не позже чем через шесть месяцев. Его, кстати, лечил настоящий врач, который знает свое дело, ведет колонку в газете, выступает по телевизору и тому подобное. Ведь так? — уточнил он у Гумбольдта.
Тот наконец прикурил и ответил:
— Этот врач спас мне жизнь.
— Да уж, — снова повернувшись к Паркеру, заметил Йонси, — Гумбольдт с тех пор не выпил ни капли. Вместо этого он начал курить по четыре-пять пачек в день. И постоянно есть. Набрал уже наверняка семьдесят фунтов, правда, Гумбольдт?
— Но ведь тем не менее я еще жив?
— Конечно. — Йонси рассмеялся, вытащил стул из-за стола и уселся. Махнув Паркеру, чтобы тот тоже сел на стул слева от Гумбольдта, он продолжил: — Он уже почти перестал ходить — слишком много весит, постоянно чувствует себя уставшим, рот жжет от табака, и желудок барахлит, но, как видишь, он жив. Именно так он это называет Я прав, Гумбольдт?
— Живу, чтобы доставить удовольствие тебе, Йонси, и только для этого! — С сигаретой во рту Гумбольдт чувствовал себя более уверенно, и в его голосе почти исчезли жалобные нотки.
В комнату вошел бармен с бутылкой и двумя стаканами в руках. Хозяин тут же заорал:
— Немедленно убери отсюда эту дрянь! Бармен смутился и пробормотал:
— Но Йонси попросил меня...
— Если он хочет выпить, — взвизгнул Гумбольдт, — то может пойти в бар. Йонси махнул рукой и сказал:
— Гумбольдт, ты же сидишь в комнате, до потолка забитой ящиками с выпивкой. Что с тобой?
— Убирайся отсюда вместе со своей выпивкой — вот и все!
Йонси пожал плечами и повернулся к Паркеру:
— Я тебе сейчас нужен?
— Нет.
— Тогда пошли, Эдди.
Йонси вышел вместе с барменом. Гумбольдт посмотрел на Паркера:
— Если хочешь, можешь пойти вместе с ним и вернуться после того, как выпьешь.
— Я приехал сюда, чтобы купить оружие, — ответил Паркер.
Гумбольдт сменил тон:
— Ты приехал вместе с Йонси, и я думал, что ты такой же, как он.
Паркер не нашелся что ответить и молча ждал.
Гумбольдт легко взмахнул кистью правой руки, как бы отбрасывая что-то в сторону.
— Тебе нужно оружие, — протянул он. — Не сигареты, не выпивка, не разговоры — только оружие.
На это тоже возразить было нечего.
— Ты и Йонси — это две стороны одной и той же медали, — покачал головой Гумбольдт. — Какое оружие тебе нужно?
— Четыре револьвера любой системы. Два автомата и четыре ручные гранаты.
— Ручные гранаты? Мне ничего не говорили о ручных гранатах.
— Вы тут все слишком быстро шевелитесь, — проворчал Паркер с презрением.
— Это что — издевка? Если тебе нужны гранаты, то я должен сначала позвонить.
Паркер взял одну из сигарет Йонси и прикурил ее. Гумбольдт выжидательно посмотрел на него, затем покачал головой и поднялся. Он был намного толще, чем казалось, когда он сидел: большая часть его веса сконцентрировалась ниже пояса.
— Пойдем со мной, — пригласил он, — может, они захотят задать тебе какие-то вопросы.
Паркер прошел за ним через холл в офис напротив. Маленькую комнату переполняла мебель. Гумбольдт уселся за стол и набрал номер. Паркер стоял, прислонившись к стене, и не прислушивался к разговору до тех пор, пока хозяин бара не протянул ему трубку со словами:
— Он хочет поговорить с тобой. — Паркер взял ее в руки, спросил:
— В чем дело? — Незнакомый голос рявкнул:
— За каким чертом тебе нужны ручные гранаты?
— Как тебя зовут?
— Ларрис.
— Ларрис, это ты послал Кристал ко мне?
— При чем здесь ручные гранаты?
— Ларрис, ты — кретин. — Голос Паркера наливался металлом. — Если ты не прекратишь суетиться вокруг меня, я позвоню Карнзу и сообщу ему, какой ты дурак. — Ларрис попытался перебить его, но Паркер не дал ему вставить и слова. — Я ничего не хочу знать о тебе. Это главное. А сейчас послушай. Я кое-что сообщу тебе. Но это первый и последний раз! Карнз хочет, чтобы я сровнял с землей остров, и я не собираюсь делать это голыми руками.
Он бросил трубку Гумбольдту, который с трудом, но поймал ее, а сам снова прислонился к стене.
— Это я, мистер Ларрис, — произнес Гумбольдт, с обеспокоенным видом поднеся трубку к уху.
Он поговорил еще немного своим жалобным голосом, но Паркер уже не слушал, о чем шла речь.
Окончив разговор, Гумбольдт тяжело поднялся на ноги:
— Ну что ж, ты получишь свои гранаты.
— Я знаю это, — ответил Паркер.
— Ты... — вздохнул Гумбольдт, — ты сам как граната.
Они возвратились на склад, и Гумбольдт направился вдоль стены, уставленной ящиками со спиртным.
— Револьверы, — напомнил Паркер. В конце прохода он постоял немного у ящиков, изучая наклейки на них, затем потянул один на себя, и боковая стенка открылась, как клапан. Паркер увидел три бутылки филадельфийского виски и какие-то картонные перегородки.
— Дерьмо! — пробормотал Гумбольдт себе под нос, вынул бутылки, наклонился с ворчанием и положил их на пол. Затем вытащил разделители, и Паркер увидел, что первый ряд бутылок единственный в ящике. Внутренняя часть его представляла собой деревянную коробку, сделанную специально для того, чтобы выдержать вес стоящих наверху ящиков со спиртным. Коробка вся была заполнена небольшими промасленными свертками.
Гумбольдт вынул один, развернул тряпку, и у него в руках оказался специальный кольт-"детектив" 32-го калибра. Вручив его Паркеру, он заметил:
— Использовался дважды. Жалоб нет. Револьвер действительно оказался в порядке. Передний прицел кто-то спилил, так же как и идентификационные номера. Чувствовалось, что это новый, солидный револьвер, хотя и несколько маловатый для Паркера.
Второй револьвер, который достал ему Гумбольдт, был точно такой же, только прицел на нем убрали не так тщательно.
— Использовался один раз, — проконстатировал он и вручил третий, совершенно не похожий на два предыдущих. Грозная девятимиллиметровая «беретта-бригадир» выглядела намного больше и была тяжелее, чем кольты. Ее ствол где-то здорово поцарапали, а ручка треснула в двух местах.
— Этот не годится, — забраковал Паркер.
— Ты на это не смотри, — возразил Гумбольдт. — Его уже использовали раз десять, и всем он очень нравится. Один парень всегда просит его и уже брал четырежды.
Паркер протянул ему «беретту».
— Вот и оставьте его для того парня. Я не собираюсь возвращать оружие.
— Что? Мне ничего об этом не говорили.
— Не надо больше звонить. Ларрису вряд ли это понравится, — заметил Паркер.
— Твое дело. — Гумбольдт взял «беретту», завернул в тряпку и сунул обратно в ящик. Затем еще с минуту покопался в нем и вытащил другой сверток, в котором оказался пятизарядный «смит-и-вессон» 38-го калибра со спиленным бойком. Задняя часть револьвера выглядела какой-то голой из-за изгиба металла там, где должен был быть боек.
— Ты что, хочешь просто избавиться от этого револьвера? — рассердился Паркер.
— С ним все в порядке. Мы проверяем их каждый раз, когда они возвращаются к нам, пристреливаем, чистим. Плохое оружие сюда не попадет.
Паркер пожал плечами. Револьвер выглядел нормально. Он положил его на пол рядом с уже отобранными двумя.
Гумбольдт еще порылся в ящике и извлек оттуда автоматический кольт-"супер" 38-го калибра.
— Вот действительно прекрасная вещь, — сказал он. — Первоклассная!
Паркер взял его и повертел в руке. Вес пистолета приятно оттягивал кисть, чувствовалось, что это действительно отличная штуковина.
— Хорошо, — подвел он итог. — Всего четыре.
— Да. Теперь два автомата. Я не могу дать тебе «томми», но у меня есть два «стена», сделанные в Югославии, старые, но надежные. Хочешь сам посмотреть?
— Нет. Верю твоему слову. Гумбольдт польщенно улыбнулся:
— Что касается гранат, то, как говорят в универмагах, только по специальному заказу. Когда они тебе нужны?
— В течение недели.
— К пятнице годится? Паркер кивнул:
— Идет.
— Хочешь взять револьверы с собой или доставить их потом все вместе?
— Я оставлю их здесь, — ответил Паркер, — а затем дам знать через Йонси, когда нужно привезти.
— Хорошо. Итак, я больше не увижу этого оружия, правильно? И даже автоматов?
— Ничего.
Гумбольдт пожал плечами:
— Что ж, ничего не поделаешь, если так. Не поможешь ли ты мне...
Он имел в виду бутылки с виски. Ему не хотелось наклоняться за ними. Паркер поднял их и вручил Гумбольдту, и тот водрузил их на место, туда, где они стояли раньше.
Возвращаясь к входу вслед за Паркером, Гумбольдт сказал:
— Извини, что я принял тебя за такого же типа, как Йонси. Просто ты приехал вместе с ним...
— Конечно.
Они подошли к столу, и Гумбольдт со вздохом уселся. Он тут же зажег новую сигарету, а пачку положил себе в карман. Затем потянулся к картам и принялся снова раскладывать свой пасьянс.
Паркер вышел в бар, где его поджидал Йонси. Увидев его, тот закричал:
— А вот и мой приятель! Хочешь выпить?
— Не сейчас.
— Собираешься смотреть лодки?
— Нет. — Паркер знал, что тот, кто будет управлять лодкой, сумеет выбрать ее лучше, чем он.
— Ну, тогда нам пора.
Йонси повернулся к бармену и спросил:
— Ты не против, если я возьму бутылку, Эдди?
— Только смотри не попадайся на глаза полицейскому. — Бармен пояснил Паркеру: — У нас нет права торговать на вынос.
— Дай мне ключи от машины, — потребовал Паркер.
— Что? Я прекрасно могу вести, не беспокойся.
Паркер щелкнул пальцами:
— Дай мне ключи от машины! Йонси резко выпрямился на табурете, но затем обмяк и рассмеялся:
— Да, сэр. — Он вручил Паркеру ключи от «тандерберда» и, обернувшись к бармену, добавил: — Это самый крутой мой приятель.
Паркер молча направился к машине, а Йонси поплелся за ним, держа бутылку в одной руке, а стакан в другой. Они сели и тут же тронулись. Паркер развернулся, направившись к шоссе.
Когда они уже мчались на юг, Йонси спросил:
— Ты бывал в Хьюстоне раньше?
— Нет.
— Тогда ты отлично запомнил дорогу. — Йонси опять наполнил стакан. — Когда наша работа будет окончена, ты и я — мы должны будем с тобой очень многое обсудить.
Паркер посмотрел на него. Йонси улыбался, но глаза его глядели холодно.
— Когда работа будет окончена, я смогу обсудить с тобой все, что угодно, Йонси.
— Да. — Йонси медленно кивнул и добавил: — Именно так.
Глава 3
На стук Паркера дверь открыл Грофилд.
— Салса здесь, — сообщил он, — и наш будущий Харон тоже.
— Кто-кто?
— Человек, который поведет лодку.
— О! — Паркер прошел в комнату, где уже сидели двое мужчин.
Салса поднялся ему навстречу и, улыбаясь, протянул руку:
— Привет, дружище, рад видеть тебя снова.
— Привет, Салса!
Высокий, стройный, темноволосый, со сверкающими зубами, блестящими глазами, Салса выглядел как настоящий жиголо. Когда-то он действительно был жиголо, потом профессиональным революционером, профессиональным танцовщиком и еще Бог знает кем.
— Этой работой занимаешься ты?
—Да.
— Значит, стоит присоединиться.
Паркер повернулся к другому человеку, приземистому ирландцу с неестественно бледной кожей и неестественно черными волосами.
— Ты в состоянии управиться с катером? — спросил он.
— Так же, как умею дышать. Паркер обернулся и посмотрел на Грофилда. Тот рассмеялся.
— Он лирик, не волнуйся на его счет. Его очень хорошо рекомендовали.
— Кто?
— Уимперпо.
— Да? — Паркер снова повернулся к ирландцу. — Меня зовут Паркер, — сказал он.
— Догадался. Я — Хинан.
— За что ты сидел?
Хинан моргнул, и его рот открылся от удивления.
— Что?
— Тебя не было на улице, как минимум, неделю, — сказал Паркер.
— Ради Бога, как ты об этом узнал?
— Моряки постоянно находятся на солнце. Они сгорают, шелушатся и загорают дочерна. Особенно их лбы. А ты бледен как рыба.
Хинан прикоснулся рукой к своему лбу.
— Я загорю, — пообещал он. — Ты прав, я загорю, как грешник в аду.
— Так за что ты сидел?
Хинан сделал какой-то неопределенный жест руками, как бы отметая от себя что-то.
— Вышла небольшая неувязка. Скорее, маленькая шалость. Но теперь я чист.
— Так что же все-таки произошло? Хинан посмотрел так, будто вопрос Паркера причинил ему боль. Он бросил взгляд на Грофилда, на Салсу и опять на Паркера, махнул рукой, как бы подчеркивая незначительность того, что собирался сообщить.
— Теперь это называют половым преступлением.
— Половое преступление?
— Они сказали, что девчонке еще не исполнилось и восемнадцати, но, по правде говоря...
— Половое преступление, — повторил Паркер. — Сколько ей было лет? Хинан прокашлялся:
— Кхе-кхе... одиннадцать.
— Сколько ты просидел?
— Пять лет и три месяца.
— Из скольких?
— Судья дал мне четырнадцать.
— Значит, тебя освободили условно. Ты сообщаешь о своем местонахождении, как положено?
— Только не я. Как только двери тюрьмы за мной закрылись, я тут же исчез.
— Подожди на кухне, — приказал Паркер. — Я хочу поговорить с этими двумя парнями.
— Меня вылечили, правда... В тюрьме был врач, он...
— Мне нужна не нянька для присмотра за детьми, — оборвал его Паркер. — Не надо меня убеждать.
— О да, конечно! Я, э-э, я просто пойду... -Хинан направился к кухне, и, когда скрылся за дверью, Паркер возмутился:
— Этот тип пустит наше дело под откос!
— Да, думаю, нам нужно поискать кого-то другого. — У Салсы был тихий вежливый голос и соответствующие манеры.
Паркер повернулся к Грофилду:
— Что сказал о нем Уимперпо?
— Я просто спросил насчет специалиста по лодкам. Уимперпо посоветовал попробовать Хинана. Он ничего не сказал о его прошлом. — Вид у Грофилда был скорее удивленный, нежели оскорбленный.
— Но он уже знает кое-что, — сокрушенно заметил Салса.
— Как много? — нахмурился Паркер. Салса начал медленно перечислять:
— Наши имена. И что мы планируем операцию, для которой нужен катер.
— И все?
Салса бросил взгляд на Грофилда, и тот кивнул ему в ответ.
— Все, — подтвердил тот. — Ознакомительную лекцию мы оставили для тебя.
— Тогда мы можем без проблем избавиться от него. Грофилд, это сделаешь ты.
— И все потому, что я привел его, — вздохнул Грофилд и пожал плечами. — Ты, как всегда, прав. — И он отправился на кухню.
Салса сказал Паркеру:
— Твоей женщине позвонили, и она ушла. Сказала, что вернется сегодня рано.
Паркер кивнул. Он не думал о Кристал; он думал о деле — им еще предстояло найти лодочника.
— Она очень хороша, твоя женщина... -. Салса произнес это таким тоном, каким мог бы сказать что-нибудь приятное и о новой машине своего друга. — Она хочет сфотографировать меня обнаженным.
Паркер не обратил внимания на его слова.
— Мы должны найти кого-нибудь, — рассуждал он вслух. — Я свяжусь с Генди Мак-Кеем, может, он кого-нибудь порекомендует.
Грофилд вернулся, ведя за собой Хинана. Прирожденный актер, он и сейчас играл роль жизнерадостного и приветливого молодого сотрудника, дающего пинка под задницу незадачливому посетителю, который и сам уже обо всем догадался.
— Тебе ясна ситуация? — говорил он, обняв Хинана за плечи. — Какие тут могут быть обиды.
Хинан выглядел растерянным, отнюдь не оскорбленным отказом. Он почувствует обиду позже, после того как Грофилд избавится от него.
Салса спросил у Паркера:
— Так ты не против?
Паркер, наблюдая за тем, как Грофилд выпроваживает Хинана, рассеянно спросил:
— Против? Против чего?
— Чтобы я разрешил твоей женщине снять меня обнаженным.
Не задумываясь над вопросом, Паркер покачал головой.
— Какое мне до этого дело! — воскликнул он и подошел к телефону, когда Грофилд, улыбаясь, запер дверь за Хинаном.
Глава 4
Паркер повернулся на бок и, просыпаясь, услышал, как снова позвонили в дверь. Кристал куда-то ушла; Грофилд и Салса жили в мотеле, в номерах, которые оплачивала компания. Сейчас было десять утра, а Паркер лег уже после трех. Полночи звонил в разные места, ожидал ответов, улавливал намеки, обсуждал предложения и тем не менее до сих пор не нашел никого, кто мог бы управлять лодкой.
Он встал, оделся и направился к дверям. Пока возился, в дверь позвонили еще дважды. Он открыл дверь и сразу понял, что совершил ошибку.
Два типа, стоящие за дверью, в темных костюмах с узкими лацканами и шляпах с маленькими полями мышиного цвета, несли на себе печать федерального закона. Один держал в руках портфель.
— Мы к вам на пару слов, Паркер. — И оба протиснулись в комнату.
Паркер не любил проигрывать, а эти двое с ничем не примечательными худыми лицами, невыразительными глазами и выдающимися скулами, было ясно, выигрывали с самого начала. Сопротивляться в данном случае не имело смысла; единственный способ овладеть ситуацией заключался в том, чтобы тянуть в том же ключе, в котором толкали они.
Он закрыл дверь и, не взглянув на них, отправился в кухню.
— Я приготовлю кофе. Посидите пока в гостиной.
— Мы пойдем с вами.
— Конечно. Проходите.
Они вошли за ним, он поставил воду для кофе. Гости уселись за разделочным столом, проследив, как Паркер доставал банку с кофе и три чашки. Наконец тип с портфелем как бы между прочим спросил:
— Как ваше настоящее имя, мистер Паркер?
— Как вы и сказали. Паркер.
— Разве? Под именем Каспера, Арнольда Каспера, вас разыскивают в Калифорнии за убийство охранника на тюремной ферме.
Паркер пожал плечами:
— Это кто-то другой. Какой вам кофе?
— Мне несладкий черный. А моему коллеге немного сахару, пожалуйста. Вы также известны как Чарльз Виллис, и под этим именем вас разыскивают за два убийства в Небраске.
Паркер покачал головой:
— Не меня. Я никогда не был в Небраске. — Он поставил чашки с ложками и сахарницу на стол.
— Под именем, которое вы признаете своим собственным, — продолжал обладатель портфеля, — вы принимали участие по крайней мере в восьми крупных ограблениях в течение последних одиннадцати лет. Количество может быть, конечно, больше, но точно нам известно о восьми.
Другой визитер, молчавший до сих пор, заметил:
— У нас нет никакого имени к фамилии Паркер. Или Паркер — это имя?
— Если вы так интересуетесь именами, не мешало бы и самим представиться.
— О, прошу прощения, — воскликнул обладатель портфеля. — Меня зовут мистер Ингленд, а это — мистер Кэри.
Паркер бросил пронзительный взгляд на Ингленда и произнес:
— Понятно. Закон. — Затем перевел глаза на Кэри и добавил: — Бухгалтерия. Ингленд улыбнулся.
— Блестяще, мистер Паркер. В яблочко оба раза.
Кэри добавил:
— Вам следовало бы нанять Хинана. Паркер снова посмотрел на него:
— Он ваш человек? Тогда я поступил ipaвильно.
— Нет, — возразил Ингленд, — если бы вы взяли его, мистер Паркер, мы бы не пришли к вам сегодня. По правде говоря, вам бы вообще не представилось случая увидеть нас.
Вода закипела. Паркер погасил газ и сделал заключение:
— Это не арест.
— Ни в коем случае! — ответил Ингленд. — Убийства и грабежи не интересуют нас ни в малейшей степени.
— Мы — специалисты в другой области, — продолжил Кэри. — Разбой, бандитизм находятся за рамками нашей специальности.
Паркер налил воды в чашки и сел за стол.
— Я мог бы уже трижды покинуть помещение... — предупредил он.
— Тогда почему вы так не поступили? — спросил Ингленд.
— Хочу знать, что происходит. Что у вас за специальность? Ингленд ответил:
— Барон фон Альштайн.
— Кто?
— Барон фон Альштайн. — Кэри пояснил:
— Вы, вероятно, знаете его под именем Вольфганга Барона. У всех сейчас появляются дополнительные имена.
— Остров, — протянул Паркер. Оба кивнули. Ингленд продолжил:
— Нам нужен фон Альштайн. Очень нужен. Я думаю, вы представляете, насколько он нам необходим.
Паркер удивился:
— Но вы ошиблись, если рассчитывали схватить его здесь. Он у нас не появится.
— Не появится? И мы не находим себе места от бессилия. — Кэри добавил:
— Он нужен нам настолько, что мы согласны получить его вместо тебя.
— Не понимаю, — покачал головой Паркер.
— Мы тоже участвуем в игре, мистер Паркер. — Ингленд внимательно следил за его реакцией. — Вас попросили организовать налет на остров Барона. Сейчас вы сколачиваете группу именно для этой цели.
— Ну, вы заблуждаетесь...
— Вы отрицаете все, нам это известно и понятно. Выслушайте нас. Хорошо? — предложил Кэри.
— Хорошо, — согласился Паркер. — Рассказывайте вашу сказку.
— Итак. — Ингленд опять старался овладеть инициативой. — Вы и ваши партнеры собираетесь осуществить налет на остров и намерены вернуться с деньгами. Мы предлагаем вам прихватить с собой и Барона.
— Что?
— Нам нужен Барон, — повторил Ингленд. — Вы доставляете его сюда, передаете нам, и у вас не будет никаких проблем. В любом случае, на сей раз вы не нарушаете никаких наших законов.
— Вертолет! — внезапно произнес Паркер. Они недоуменно воззрились на него.
— Что вы имеете в виду? Паркер усмехнулся:
— Я все пытался понять, каким образом вы, ребята, оказались в курсе дела. Наверняка не без помощи вертолета, который летал над нами, когда я впервые ездил осматривать объект... Вы постоянно следили за островом и именно таким образом выследили меня.
Ингленд выглядел удивленным.
— Ну конечно. Как бы мы могли добраться до Барона, если бы не следили за островом, на котором он живет?
— И какова же во всем этом роль Хинана? — спросил Паркер.
— Он вступал в вашу группу, выполнял все задачи, поставленные перед ним в ходе ограбления, но, кроме того, следил бы за тем, чтобы Барона доставили туда, где мы могли бы взять его.
— Все было бы намного проще, — развел руками Кэри, — если бы вы взяли Хинана. Паркер покачал головой:
— Он никуда не годится.
— Мы знаем, — согласился Ингленд извиняющимся тоном, — но он — лучшее, что нам удалось раздобыть за такое короткое время. Мы же специально освободили его из тюрьмы. Понимаете?
Паркер кивнул:
— Он выглядит слишком бледным, чтобы быть на свободе хотя бы неделю, во всяком случае, не здесь, на юге.
— У вас есть другой вариант: возьмите меня, — предложил Кэри.
Паркер посмотрел на него с иронией:
— Взять вас?
— Ввести меня в группу для выполнения задания, которое вы хотели поручить Хинану. Я сделаю свою часть работы и, когда все закончится, отправлюсь восвояси вместе с Бароном, а вы пойдете своей дорогой вместе с деньгами.
Паркер не мог поверить своим ушам.
— Вы сошли с ума!
— Мы абсолютно серьезны, — ответил Кэри.
Ингленд добавил:
— И у вас будет меньше претендентов на добычу: Кэри не станет участвовать в дележе денег. Таким образом, каждому из вас достанется больше.
— Я должен рассказать остальным о Кэри?
Ингленд нахмурился. Кэри ответил:
— Наверное, лучше, если бы вы этого не делали. Но на ваше усмотрение.
— Вы оба, — охладил их пыл Паркер, — вы оба годитесь лишь на то, чтобы делать большие глупости, оснащая их умными мелочами.
— Вы ведете себя так, будто у вас есть выбор, — возмутился Кэри.
— У меня всегда есть выбор.
— Но не на сей раз.
— Докажите.
Теперь в атаку вновь пошел Ингленд.
— Как уже сказано. Барон нужен нам настолько, что мы готовы закрыть глаза на ваше ограбление, но если не получим его, то арестуем вас в качестве утешительного приза. Все очень просто.
— Мы могли бы арестовать вас уже не один раз, — продолжил Кэри, — в любое время в течение последних нескольких дней.
— Например, когда вы отправились на остров, — добавил Ингленд. — Или когда ездили в «Тропикал-Палм-Лаундж» в Хьюстон договариваться насчет оружия. Кстати, машину вы водите лучше, чем Йонси.
— У нас есть люди, — предупредил Кэри, — и мы очень заинтересованы в вас, оттого и следим с самого начала и могли бы арестовать в любой момент. Хотите, сделаем это прямо сейчас?..
— Если вы откажетесь теперь помочь нам или попытаетесь скрыться, мы вас тотчас же арестуем, — закончил Ингленд.
— Пейте кофе. И дайте мне подумать, — ответил Паркер.
Ингленд пожал плечами:
— Пожалуйста.
Паркер поднялся, подошел к раковине, включил холодную воду и подставил под струю голову и шею. Затем вытерся бумажными полотенцами и стал обшаривать кухонные шкафчики. Найдя банку орешков, снова уселся за стол и принялся за кофе, заедая его пригоршнями орешков. Он обдумывал происшедшее.
У него было три пути: скрыться прямо сейчас, уступить Ингленду и Кэри или предложить какой-то компромисс. Интуиция подсказывала выбрать первое. Ингленд и Кэри держались слишком самоуверенно, даже пренебрежительно, были слишком уверены в своих силах и возможностях. Ему же ничего не стоило в любой момент обвести их вокруг пальца, а затем незаметно для наблюдателей, которые, несомненно, находились сейчас на улице, выбраться из дома и отправиться на север или на восток, куда-нибудь подальше, и отсидеться там, пока все уляжется.
Основной недостаток первого пути заключался лишь в том, что ему не удастся предупредить Грофилда и Салсу и, естественно, федералы возьмут их в качестве утешительного приза в случае исчезновения Паркера.
Значит, нужно как-то скомбинировать варианты один и два. Пообещать Ингленду и Кэри сотрудничать с ними, а затем договориться с Грофилдом и Салсой и втроем выжидать подходящий момент, чтобы скрыться.
Но, здраво поразмыслив, он забраковал и этот вариант. В большинстве случаев один человек, если очень захочет, всегда освободится от «хвоста». Но трое одновременно! Вероятность удачного исхода резко снижается, и, как минимум, кого-то из них схватят обязательно.
Кроме того, Паркер взялся за операцию потому, что очень нуждался в деньгах. Его гарантированная доля составляла сорок тысяч долларов, что давало ему возможность отдохнуть, а он теперь очень нуждался в этом. Если существует какой-то безопасный метод сохранить возможность проведения операции, он воспользуется им. Непременно.
А что, если остановиться на варианте номер два — согласиться сотрудничать с Инглендом и Кэри?.. Только эти парни слишком переоценивают себя. Чего стоила их попытка ввести в группу Хинана, а теперь еще эта идея проникнуть в нее одному из них. Будто настоящий грабитель — это и не профессия вовсе, будто такая работа не требовала высокого профессионального мастерства людей, которые знают свое дело и на которых можно положиться, как бы ни повернулись обстоятельства. Очевидно, Ингленд и Кэри не понимали особенностей работы Паркера, и, если он займется островом, ему придется отстранить их от контроля за ним.
Значит, годится только вариант номер три — компромисс. Выработать соглашение с Кэри и Инглендом, по которому каждый получит то, что хочет. Возможно, они сумеют найти общий язык, хотя ни одна из сторон не доверяла другой. Кэри и Ингленд не доверяли Паркеру потому, что он находился по ту сторону закона, а Паркер не доверял, справедливо полагая, что в конце концов они захотят получить не только Барона, но и его самого. Если они уже выследили его, то были бы круглыми дураками, если бы не попытались схватить, а Паркер дураками их не считал.
Наконец он сказал:
— Хорошо. Есть предложение.
— А я думал, что в вашем положении не стоит торговаться, — нахмурился Кэри.
— Я пытаюсь понять, что для меня безопаснее, — продолжил Паркер, оставив без внимания его реплику, — делать вид, что ничего не случилось, и по-прежнему готовиться к операции или исчезнуть немедленно. То, как вы ведете дело, вынуждает меня сделать вывод, что безопаснее второе.
— Ну зачем же так, — произнес примирительно Ингленд. — Мы разумные люди и готовы выслушать вас.
Кэри бросил весьма выразительный взгляд на своего коллегу, но промолчал.
— Итак, господа, вам нужен Барон. — Паркер в упор смотрел на своих собеседников. — Все равно, каким образом вы его получите, поэтому детали не имеют...
— Он нам нужен живым, — перебил его Ингленд. — Не поймите нас неправильно, мы не удовлетворимся доказательством его смерти или чем-нибудь в том же роде. Фон Альштайн нужен нам только живым.
— Будет суд, — пояснил Кэри, — шумный публичный процесс, в конце которого его поджидает веревка.
— Мне это безразлично, — сказал Паркер. — Вам он нужен живым — вот и все. Барон, или фон Альштайн, или как там вы его называете, нужен вам здесь, на берегу, где он попадает под вашу юрисдикцию. Значит, так: я сотрудничаю с вами и доставляю его вам. Но это все. Мне не нужны никакие помощники-федералы и никакие подсадные утки. Вы оставляете меня совершенно одного, я делаю свое дело так, как привык его делать, и, когда все будет кончено, вы получаете свою добычу. Оба в сомнении переглянулись.
— Какие гарантии... — попытался было уточнить Ингленд.
— Никаких, — отрезал Паркер. — Вы только сейчас сказали, что обложили меня, что целая куча народу пристально следит за мной, и я просто не могу ускользнуть от вас ни при каких обстоятельствах. Значит, вы сами даете себе гарантии.
— Мы обдумаем ваше предложение, — глубокомысленно произнес Кэри.
— Вы имеете в виду обсудить его со своим начальством? Позвоните по телефону в спальне, так будет быстрее.
Они снова переглянулись, а затем Ингленд кивнул.
— Я пойду. Это недолго. Паркер повернулся к Кэри:
— Хотите еще кофе?
Тот посмотрел вслед Ингленду, обернулся и ответил:
— Нет, спасибо.
— А я выпью еще. — Паркер снова подошел к раковине, открыл шкафы, закрыл их, затем выдвинул ящики, закрыл их и, сжимая в руке нож для стейков, повернулся к столу. Через мгновение он уже держал левой рукой Кэри за волосы, а правой приставил нож к его горлу.
— Не двигайся, — прошептал он. Кэри был не настолько глуп, чтобы сопротивляться. Он остался на месте, и только зрачки его глаз немного расширились.
Паркер отпустил волосы и свободной рукой ощупал Кэри. На правом бедре он нашел его кобуру с револьвером «смит-и-вессон» 38-го калибра и достал его. С револьвером в руке отступил на шаг и положил нож обратно в ящик. Он проделал это лицом к Кэри, но не целясь никуда конкретно, держа оружие так, чтобы тот мог видеть его.
— Ингленд сейчас вернется, я его обезоружу, — тихо предупредил Паркер. — Это легко. Мы втроем выйдем из дома, возьмем такси. Никто из ваших не последует за нами: сочтут, что вас со мной двое и я надежно прикрыт. Затем через несколько кварталов я пристрелю вас с Инглендом и таксиста, доеду до Хьюстона и там сяду в самолет. Ясно?
Кэри ничего не ответил. Паркер подошел к нему, положил пистолет на стол и сказал:
— Вот вам мои гарантии. Я мог бы выполнить все в лучшем виде, но не стану. Мне нужно осуществить задуманную операцию, и, если вы со своими ребятами все не испоганите, я проведу ее так, как запланировал.
Кэри поднял свой револьвер, посмотрел на него и отложил в сторону. Изменившимся голосом он тихо произнес:
— Я не специалист по таким людям, как вы...
— Вам повезло, — ответил Паркер. Кэри изучающе смотрел на Паркера, будто решал, приобрести его или нет.
— Но не исключено, что стану им. Когда все закончится и мы получим фон Альштайна, а вы отправитесь восвояси, я, может быть, подам заявление о переводе. Тогда у нас с вами есть надежда встретиться в другой раз.
Паркер засомневался в этом, но понимал, почему Кэри говорит так: он пытался вернуть себе хоть часть утерянного престижа. По поводу же последнего заявления он просто пожал плечами и сел за стол.
Ингленд вернулся через несколько минут.
— Они хотят получить какие-нибудь гарантии.
Кэри ответил:
— Все в порядке. Мы имеем все необходимые гарантии.
— Да?
— Мистер Паркер только что завладел моим револьвером, навел его на меня и подробно объяснил, каким образом он мог бы убить нас обоих плюс случайного таксиста и выбраться из создавшейся ситуации, если бы захотел. И должен отметить, он был весьма убедителен, особенно если учесть, что держал меня на мушке все время, пока объяснял свой план.
Ингленд нахмурился, переводя взгляд с Кэри на Паркера.
— А что потом?
— Потом он вернул мне револьвер, — ответил Кэри.
— Я не понимаю... — выдавил из себя Ингленд.
— Зато я понимаю, — ответил Кэри и поднялся из-за стола. — Операция в ваших руках, мистер Паркер. Вы не увидите нас до тех пор, пока не доставите на берег фон Альштайна.
«Я не увижу вас даже тогда», — подумал Паркер, а вслух произнес:
— До встречи.
Глава 5
— Если дело странное, так уж оно странное, — резюмировал Грофилд. — Я считаю, что мы должны исчезнуть отсюда как можно скорее.
— Все, что они могут собрать на тебя, у них уже есть, — возразил ему Паркер. — С этого момента до тех пор, пока работа не закончится, они будут держаться на приличном расстоянии.
— А после? — поинтересовался Салса.
— Побережье большое. — Четвертый из мужчин, присутствовавших в комнате. Росс, сказал:
— До сих пор они не знают ничего обо мне, так?
Паркер кивнул:
— Так.
Росса, приземистого, крепкого, пышущего здоровьем лодочника с густыми светлыми бровями, такими же волосами и толстыми руками, усыпанными веснушками, привел Салса.
— Я могу выйти из дома прямо сейчас, так же незаметно, как и вошел, и они никогда не узнают ничего обо мне.
— Правильно.
— Но если я останусь, мне — минимум пятьдесят гарантированных тысяч.
— Правильно.
— Если останусь, я постараюсь, чтобы они никогда не сумели вычислить меня. Паркер кивнул:
— Разумно.
— Даже если мои меры предосторожности усложнят работу, — подчеркнул Росс. — И хочу, чтобы вы знали наперед. Мое положение усугубит ситуацию. Если я соглашусь делать что-то, а потом выяснится, что я не могу выполнить задачу, не подставив свою задницу твоим друзьям, не рассчитывайте на меня.
— Я уже все понял, — ответил Паркер. — Мне хотелось убедиться в этом.
— Паркер, — напрягся Грофилд, — знаю, насколько ты осторожен. Почему ты взялся за столь опасное дело? Об операции стало известно федералам, и не странно ли, что мы до сих пор сидим здесь?
Паркер ответил:
— Что касается нашей операции на острове, им на нее совершенно наплевать, с точки зрения закона. Остров находится за пределами их юрисдикции. Это территория Кубы, значит, преследовать нас — дело кубинских полицейских, а в данный момент отношения американских и кубинских полицейских нельзя назвать дружественными. Что же касается всего остального, наши прошлые грехи сейчас их не интересуют, даже проходят не по их отделу.
Грофилд возразил:
— Что им стоит сообщить о нас в другой отдел?
Паркер кивнул:
— Ничего. Именно поэтому мы соглашаемся сотрудничать с ними, но, когда все будет позади, мы высадимся на другом участке побережья.
— Но у них есть вертолеты, есть весь проклятый флот, не говоря уже о береговой охране и военно-воздушных силах, — волновался Грофилд. — С чего ты взял, что они дадут нам возможность съездить на остров и вернуться назад без надзора?
— Не сомневаюсь, не дадут, — улыбнулся Паркер. — Они будут следить за нами, не спуская глаз.
— Вот именно, не спуская глаз, и справятся с этим отлично.
— Не думаю, что отлично. Все будет происходить ночью. Остров охватит пламя, и, как минимум, тридцать катеров, а то и больше, одновременно рванут в море. Все клиенты Барона постараются убраться как можно дальше от пылающего острова. Федералы знают, что мы собираемся напасть на Кокэйн, но что погром примет такие масштабы, им неизвестно, и это — наш шанс.
— Что-то наш шанс не кажется мне очень уж надежным, — вздохнул Грофилд.
— Если ты в деле, — прервал его переживания Паркер, — то мы продолжим. А если нет — какая тебе разница?
Грофилд нахмурился, обдумывая ситуацию, а затем спросил:
— Салса, а ты? Ты остаешься в деле?
— Вот тоже думаю, — вздохнул теперь и Салса. — Что у них есть на меня сейчас? Мое имя. Мои отпечатки пальцев, я полагаю, снятые с чего-нибудь в мотеле. Но у них нет меня, и меня у них не будет до тех пор, пока мы не выполним работу. Так о чем беспокоиться? У полиции уже давным-давно есть и мое имя, и мои отпечатки пальцев. Они начнут искать меня после операции. Но опять-таки, о чем беспокоиться? Ведь я в розыске уже около шести лет.
Грофилд заметил:
— Они наверняка прослушивали наши телефоны. И только так могли узнать, что я пытаюсь связаться с Хинаном. Засекли, что я разговариваю с Уимперпо, как он назвал Хинана, быстро проверили Хинана сами, выяснили, что он сидит, привязали его и выпустили на нас.
— Нам нужно найти безопасные телефоны, позвонить всем, к кому мы обращались, и предупредить, чтобы приняли меры, — решил Паркер.
— А как насчет Хинана? — поинтересовался Росс.
— Я уже созвонился с Уимперпо, — ответил Паркер. — Он позаботится о нем.
— Если мы сумеем ускользнуть от наблюдения, я тоже остаюсь в деле, — заявил Грофилд.
— У меня есть предложение. — Салса подождал, когда все повернутся к нему. — Каждую ночь мы будем уходить от наших «хвостов». Сразу же после того, как стемнеет. Каждую ночь подыскиваем себе новые места для ночевки и не возвращаемся на старые, где они могут нас снова подцепить.
— А какой в этом толк? — Грофилд скорчил недовольную мину.
— Мы будем это делать в течение пяти или шести ночей, — объяснил Салса. — На пятую или шестую ночь отправимся на остров. Представляете, каждую ночь они гадают, не отплыли ли мы на остров, и несутся следить за ним. За неделю они, конечно, поостынут, будут уже не так тщательно выполнять свои обязанности. Может случиться, что мы доберемся туда и заварим кашу раньше, чем им станет известно о наших действиях. Тогда мы введем их в заблуждение: они не будут знать, как и когда мы добрались туда и каким образом собираемся покинуть остров.
— Есть вариант еще проще! — воскликнул Паркер. — Вы с Грофилд ом ездите туда каждую ночь. На дело вам все равно идти в лодке Барона! Я исчезну. Видя вас обоих, они будут знать, что операция готовится, но не смогут найти меня. Итак, каждую ночь в течение недели вы вдвоем отправляетесь на остров, обедаете, тратите немного денег из тех, что выдала нам компания, и возвращаетесь назад. Но однажды прибываем мы с Россом и проворачиваем ограбление с поджогом. Они не знают, как мы появились там. Росса никогда никто не видел. А во время переполоха мы скрываемся.
— Я не хочу, чтобы они увидели меня и в самом конце операции, когда мы будем плыть на материк, — насторожился Росс.
— Даже если они и увидят тебя, то никак не свяжут с нами. Это можно устроить.
— Как?
Грофилд предложил:
— Наймем несколько парней и девчонок, чтобы они изображали веселую компанию. Росс вывозит их на остров, они держатся в стороне, пока мы работаем, а затем стоят на палубе вместе с Россом, а мы тем временем скрываемся внизу. Росс кивнул:
— Это, пожалуй, сработает. Только вам придется очень осторожно пробираться к лодке — вот и все.
— Нам не стоит никого нанимать, — возразил Паркер. — На острове будет гораздо больше людей, чем лодок. Мы просто возьмем кого-нибудь к себе на борт из тех, кто приехал не на собственных лодках, а на катере Барона.
— А где мы будем высаживаться? — спросил Росс. — Ведь не в Галвстоне же?
— Нет, не в городе, — ответил Паркер, — на побережье, в каком-нибудь глухом местечке. Мы с тобой подберем его заранее и поставим там машину, чтобы ожидала нас.
— А наши пассажиры? — спросил Грофилд.
— А что пассажиры?
— Что мы сделаем с ними, когда высадимся не в Галвстоне?
— Оставим их там, — пожал плечами Паркер. — Мы сядем в машину и уедем. В чем проблема?
— Я просто спросил.
— Значит, мы все же беремся за это, — констатировал Салса, — и действуем по тому же разработанному плану, но с небольшими уточнениями. Паркер кивнул:
— Не вижу причины отказываться от работы.
— Ну, удачи вам! — заметил Грофилд. — Паркер, ты откапываешь для нас очень неординарные мероприятия. Коппер-Каньон выглядит просто игрой по сравнению с этим островом. На этот раз властям известно не только, что готовится операция, но и кто ее готовит, каков ее план, и тем не менее им все равно. Будто бы пришел брать банк, а в холле стоит охранник и подает тебе бумажку, на которой написан код от входа в хранилище.
Росс поднялся:
— Ну, если мы закончили...
— Я свяжусь с тобой завтра после того, как отделаюсь от «хвоста», — предупредил его Паркер.
— Идет. Мне хотелось бы исчезнуть первым, ребята, если вы не против.
— Конечно, мы дадим тебе пять минут, — согласился Грофилд.
После ухода Росса Салса спросил:
— Через сколько дней все это состоится?
— Через восемь. Мы начинаем в десять сорок пять на восьмую ночь. — Паркер поднялся. — Погодите секунду.
Он направился в спальню, где Кристал, в оранжевом свитере и черных эластичных брюках, лежала на кровати и читала, ожидая, пока они закончат, и позвал ее:
— Выйди на минутку.
— Конечно. — Встав, она сунула ноги в туфли и появилась вслед за ним в гостиной.
— С этого момента контакт с компанией поддерживаем через Грофилда и Кристал, — сказал Паркер. — Если Грофилду понадобится немного денег или что-то еще, он сообщит через тебя, хорошо?
— Мне все равно. — Кристал улыбнулась Грофилду.
— А я не против, — отозвался Грофилд. Салса поднялся:
— Нам пора уходить. До встречи, Паркер. Грофилд и Салса направились к двери, и по дороге Грофилд шепнул Кристал, так, чтобы все слышали:
— Мне может понадобиться очень много чего. Куча самых разных вещей.
— Ты только приди и намекни мне, — ответила она.
— Можешь не сомневаться, золотко. Они ушли, и Паркер отправился в спальню собирать вещи. Кристал, остановившись у дверей, спросила, глядя на него:
— Уходишь?
— Должен уйти. Это необходимо.
— Надо уходить прямо сейчас? Нельзя подождать еще даже полчаса?
Он почти не слышал ее и совершенно не понимал, что она говорит. Его мысли уже целиком переключились на предстоящее дело.
— Сейчас — самое удобное время, — уже не ей, а скорее себе сказал он, закончив сборы.
Она помрачнела, когда Паркер ушел, но он так ничего и не заметил.