Мы остановились на том, как Генри вырвался из заточения. Но сказка была слишком долгой, чтобы закончиться так обыденно, не правда ли? Конечно, правда; мы все это знаем. Поэтому, когда Генри Таунсенд переступил порог квартиры, первое, что он увидел, были кроваво-красные стены, так знакомые ему с прошлых приключений. Стены шевелились, шли пузырями и победно вздрагивали, упиваясь охватившим его отчаянием. Чистой остался только крохотный клочок бетона напротив двери – там, где были следы двадцати детских ладошек. Последний отпечаток не удался: лишь половина розовой ладони различалась на серой поверхности, вторая часть вышла смазанным пятном.

– Не может быть, – прошептал Генри, чувствуя головокружение. – Только не здесь…

Он лихорадочно обернулся, впился взглядом в темнеющее серое небо за окном, где вспыхивала и гасла вывеска отеля «Южный Эшфилд». Сломанный вентилятор на столе. Радио. Дверь кладовки. Квартира безмолвствовала. А если повернуть голову – пышная мясная бахрома, завоевавшая дом. Тошнота опять подступила к горлу, хотя после пассажа в потайной комнате в желудке вряд ли что-то осталось.

Вот в чём правда, обречённо подумал Таунсенд. В том, что я был в мире Уолтера с самого начала. С первого дня, когда появились цепи. Да только не знал об этом…

Он сделал шаг вперёд, ступая по живому красному полу. Солоноватый запах бил в нос. Генри повернул голову. Коридор был длинным, слишком длинным для маленького трехэтажного строения, который он знал… И кто там стоит, в самом конце, спрятавшись в тени? Генри знал ответ. Знал и то, что на губах этого человека играет довольная ухмылка. Он был готов наброситься на мёртвого маньяка, чтобы задушить его собственными руками, невзирая на всю напрасность этой затеи. И наверняка бы так и сделал, если бы не слабый голос с другой стороны:

– Генри…

Айлин стояла у двери своей квартиры и смотрела на него, совершенно потерянная и беспомощная. Бинт на ноге развязался и волочился по полу, лицо почти исчезло под красно-синими полосами. Глаз, не закрытый пластырем, смотрел с ужасом и непониманием. Этого хватило, чтобы выбить из Генри всю ярость и тщетный пыл; он сделал шаг к ней, протягивая руки, чтобы не дать девушке упасть. Успел вовремя; Айлин как раз закачалась и начала валиться назад. Генри мягко подхватил её и украдкой оглянулся назад. Человек в конце коридора пропал.

– Где мы? – спросила Айлин, пытаясь встать на ноги. Первоначальный шок начал проходить, и взгляд её стал осмысленным.

– В доме, – сказал Генри. Добавлять было нечего. Он почувствовал, как она вздрогнула всем телом, словно через неё пустили разряд тока.

– Я проснулась у себя на кровати, – сказала Айлин, изучая отстранённым взглядом потолок, где шевелились мясные отростки. – Думала, что всё кончилось… Господи, как я обрадовалась! Но потом вышла в гостиную и там увидела… – она всхлипнула. – Я увидела кровь. Свою кровь. Она была везде. Это ужасно… Отпусти меня, Генри. Думаю, теперь я могу стоять.

Он выпустил её с явными сомнениями, оставаясь наготове. Казалось, что ноги Айлин по-прежнему ватные, но она твёрдо встала на пол, на мгновение зажмурившись, когда живая масса прогнулась под её весом.

– Что нам делать теперь? – спросила она, нервно рассматривая дикий интерьер. Генри не мог не восхититься ей; сам-то он едва не сломался в первую же минуту. Но сейчас в голове не осталось никакого плана, кроме назойливо стучащей мысли: Нужно отсюда выбираться. Хорошая идея, но бесполезная.

Может, искать путь вниз, дальше? Но зачем – ведь они и так достигли самого дна, разве нет?.. Насколько хватало глаз, ни одного намёка на окна или двери, которые могли вывести наружу, не было. Полный тупик.

– Попробуем пройти дальше, – предложил Генри. – Может быть, что-нибудь да найдём.

– Ты думаешь, здесь есть этажи? – спросила Айлин, глядя на раненую ногу.

– Вроде были раньше. Но с тех пор тут произошли некоторые изменения, так что…

Айлин подняла голову:

– А квартира Фрэнка, управляющего? Её ты видел в свой первый визит?

Генри живо вспомнилось, как он в лихорадочной спешке перебирал ключи в связке, и как они норовили выскользнуть из влажных пальцев.

– Видел…

– Нам нужно туда, – заявила Айлин. Перехватив вопросительный взгляд спутника, она улыбнулась:

– Проверить одну сумасшедшую догадку, знаешь ли. Понимаешь, Фрэнк разок упомянул о какой-то пуповине, которая хранится у него дома…

– Да, я помню, – сказал Генри. Настал черёд Айлин удивлённо воззриться на него. Он объяснил:

– Я видел ваш разговор в глазке. Вы не слышали мой голос, но я всё видел и слышал.

Айлин кивнула:

– Я вот подумала… тот «клочок плоти», который упоминался в Багровом Томе… Раз уж Салливан родился здесь, в квартире 302, может быть…

Она продолжала говорить, но слова до Генри уже не долетали. Наконец-то части мозаики начали слагаться в единый спасительный круг, который мог дать шанс на победу. Айлин поняла это раньше него. Сам Таунсенд, возможно, ходил бы в потёмках до скончания веков.

… надобно захоронить клочок плоти Колдуна, совершающего противобожеское действо, в глотке его истинного тела…

– Ты хочешь сказать, что…

Айлин тревожно всматривалась в его окаменевшее лицо:

– Генри, это только догадка. И потом, мы ещё не нашли его тела…

– Нашли, – заверил Генри. – Истинное тело Уолтера находится в моей квартире. Ума не приложу, как оно туда попало, но похоже, оно было там все десять лет после его смерти.

Ещё один пузырь на потолке лопнул с раздражённым чавканьем, обрызгав их обоих мутными горчичными каплями.