День девятый
Новый день начался внезапно. Крик какого-то несчастного разорвал тишину и разбудил меня. Чья-то ладонь зажала мне рот. Знакомый голос попросил не шуметь, и рука убралась от моего лица. Секач внизу тоже проснулся и недовольно приподнялся. В поисках источника шума поворачивался в разные стороны всем телом, головой-то бедняга не мог по сторонам поводить. При этом он двигался на удивление тихо.
– Гости пожаловали? – поинтересовался я у Сирано.
– Ну да. Сигнальная ловушка сработала.
– Что же там за ловушка была, что такой крик раздался?
– А, один из моих друзей – мастер ловушек. Он плохих не делает. Как говорится: «Фирма веников не вяжет!» – он резко вскинул руку. – Тихо!
К поляне, озираясь, крались два десятка игроков в маскировочных костюмах. Заметил их с большим трудом. Даже наблюдательность от усилий повысилась!
– Трое в скрыте идут. Неплохо подготовились ребята. Никого младше семидесятого нет. Солидно нас оценили. Приятно! Но нам они на один зуб. Правда, Хрюша их может и не пережить. Да и ты тоже. Ладно, я ушел, чтобы не привлекать к тебе внимания. В драку не лезь, лечи Хрюшу. Ах да! Вот тебе еще на всякий случай, – он протянул мне два синих пузырька. – Наверняка пригодятся. В прошлый раз маны тебе не хватило. Запоминай расклад: маг, хилер, три роги, те самые, что в скрыте прут; пять силовиков, остальные лучники. Все, я ушел.
Он исчез с дерева совершенно бесшумно. Даже листик не шелохнулся. Растворился в темноте. М-да, мне до такого профессионализма еще расти и расти.
Секач внизу начал волноваться. Ему явно не нравилась царящая вокруг тишина. Он уже стоял во всем своем великолепии. Наконец наступающие его увидели. Кто-то в удивлении присвистнул. Этого звука оказалось достаточно для старта моего четвероногого друга. Надо отдать должное нашим гостям, они сразу кинулись врассыпную. Секач снес только двоих. По очереди. Вначале одного повесил животом на свой бивень, и тишину ночи разорвал крик боли. Потом сделал неуловимое движение головой и немного сместился в сторону, и на втором бивне тоже кто-то с криком повис. Правда, второй был подцеплен уже в спину, но легче от этого ему не было. Зрелище, надо сказать, было мрачноватое. После этого с разгона впечатался в ствол. Обеим жертвам этого хватило. Интересно, а почему кабанчик не использовал эту тактику в бою с минотаврами?
Пока он плющил первую пару, в него успело прилететь несколько стрел и пара молний. Стрелы от металлических частей брони отскочили, а вот кожаные все-таки смогли пробить. Молнии же, по-моему, кабанчика окончательно разозлили. Он резко крутнулся на месте. И погнал примеченного им колдуна на поляну.
– Тащи его на поляну, там мы ему задницу стрелами нашпигуем! – раздался чей-то крик.
– Да шустрее давай, – кто-то его поддержал.
На поляне кабанчика и колдуна поджидали уже пять воинов с щитами. Колдун спрятался за эту живую стену. Кабан со скорости ударил в щиты. Не представляю, какие нервы у этих ребят! Наверное, стальные канаты. Видеть такую махину, закованную в доспехи, несущуюся на тебя, и не дрогнуть! Удар был страшен, но стена из латников его выдержала. Правда, ушли в землю чуть ли не по колено да отъехали назад на пару метров. Но кабанчика остановили. В него летели стрелы. Вредный колдун сыпал молниями. Кабанчика зажали со всех сторон. И нещадно мутузили. К счастью, броня и мои лечебные заклинания пока справлялись. Тем временем поток стрел из леса начал ослабевать.
– А-а-а! Твою мать!
– В лесу кто-то еще есть!
Внимание с кабанчика переключилось на лесной массив. Мечники отвлеклись, чем не преминул воспользоваться секач. Он продавил защитников и добрался-таки до ненавистного мага. Магу хватило одного удара бивнем. Лучников тем временем становилось все меньше: с легким вскриком они покидали неприветливый лес. Было ощущение, что даже чувствую чужой страх, переполняющий оставшихся с каждой секундой все больше. Не смог удержаться. Кинул на притаившегося рядом с моим деревом лучника страх. Видимо, для него это было последней каплей. С диким воплем он бросился обратно. И разлетелся облаком кровавых брызг по ближайшим деревьям. Бр-р-р. Аж передернуло!
На поляне тем временем воины медленно, но верно теснили кабанчика к деревьям. Несмотря на его силу и броню, их слаженные действия значили довольно много.
Вдруг одна стрела, ну как стрела, скорее мини-копье прилетело сбоку и накололо на себя сразу двух воинов. Кабанчику стало немного полегче. И уже он принялся отвоевывать пространство. У меня кончилась мана. Торопливо выпил подаренный пузырек. Мана восполнилась не полностью, но даже двухсот пятидесяти пунктов мне хватит еще на некоторое время. Двое наколотых на копье поднялись с земли и, расцепившись и выпив пузырьки с лечебным зельем, бросились в разные стороны. Один на помощь товарищам, другой выяснять, кто же в них стрельнул. Скоро из леса вылетела его голова. Это не добавило боевого духа нападающим. Но биться они все равно продолжали.
Следующие две стрелы-копья прилетели сразу с двух сторон поляны и свалили всех четверых. Чему несказанно обрадовался кабанчик. Он принялся лихо топтать упавших воинов. Через десять секунд все было кончено. Я долечивал кабанчика. Сирано и его друзья стаскивали трупы на поляну. Я тоже слез с дерева. За этот бой мое участие ограничилось минимумом. И выросла только магия воздуха на два пункта. Ну да ладно, опыт дело наживное. Кстати, по поводу опыта надо будет поинтересоваться. Что-то за игроков опыта вообще мне не дают. Да еще и репутация с фракцией жизни просела на один пункт. Это, видимо, из-за страха, напущенного на стрелка, и последующей его смерти. Правда, после спуска альпинизм все-таки увеличился на единичку. Бой прошел довольно быстро, даже скрытность выросла всего на пятьдесят три процента.
– Друзья! Позвольте вам представить это юное дарование: Лесовик! – Сирано показал в мою сторону ладонью. – Прошу любить и жаловать! А это, – он начал поочередно представлять своих друзей, – Бармаклей – тот самый мастер ловушек. – Приземистый гном с черной бородой в шлеме с рогами, повернутыми вниз, молча кивнул головой. – Арсен Люмпен – непревзойденный мастер соблазнения и большой мошенник! – Этот оказался, наоборот, весьма высоким эльфом, кивок головой он только обозначил. – Ну и последний, но не по значимости, Грум Бараш – непревзойденный карманник и форточник. – Последним оказался мелкий зеленовато-коричневый гремлин, он сложил ладони у груди и поклонился.
– Очень приятно познакомиться!
– Ах да, все забываю, что ты не сильно продвинут в игре. В общем, это мои ближайшие, если можно так сказать, друзья. И каждый из них довольно известен в своей области.
К моему удивлению, никто из его друзей на такое их обозначение не обиделся. Но я не мог не задать этот вопрос:
– А почему «если можно так сказать»?
– Помнишь, я говорил тебе фразу разработчиков? Так вот они правы. И здесь нет ничего невозможного. Здесь может быть все. В том числе и предательство. Но этим троим я доверяю больше всего. Кстати, очень рекомендую перенять тебе мою точку зрения! Не придется потом разочаровываться. Да и лишний раз подставляться не будешь. В привычном понимании мы – скорее компаньоны, нежели друзья, но если намечается веселая заварушка, то всегда друг друга зовем.
– Молодой человек, в лесу осталась еще парочка трупов, не могли бы вы их донести, а то что-то мы уже подустали их сюда сволакивать.
– Конечно.
– Одного я видел вон там, – он ткнул рукой и уже своим друзьям начал говорить: – Какой приятный молодой человек…
Дальнейшего разговора я уже не слышал, убежав в указанном направлении. В лесу я наткнулся на один из трупов. Это был тот, что на моих глазах превратился в кровавое облако. Целыми у него были только ноги. Выше был просто кровавый скелет. Я с трудом сглотнул комок в горле. Жесть какая! Ухватив его за ноги, поволок на поляну.
– Бармаклей, с тебя сто золотых! Парень сдержался.
– Это еще не факт! Он еще второго не видел.
– Да ладно тебе, не жлобись! Второй все равно не такой прикольный, да и парнишка уже услышал, судя по выражению его лица.
Сзади подошел Сирано.
– Не обращай на них внимания. Парни шутят после боя. Это нормально. Сейчас тебя вот послали принести самых живописных покойничков. Ну и поспорили, стошнит тебя или нет. Не обижайся. В нашем мире не так много веселья, чтобы обижаться на шутки. Принеси второго, уважь ребят, они же для тебя постарались.
Кивнул и пошел за вторым. Сирано показал направление, где его искать. Второй был почти обугленной головешкой. Не хотел бы я оказаться на его месте. Это что за ловушка такая была? С напалмом, что ли? Впрочем, о чем это я? Здесь же магия есть. Видимо, какое-то заклинание было. Его тащить оказалось сложнее. И дело тут не в весе или расстоянии от поляны. Просто на малейшем бугорке от него отсыпалась зола и меня от этого неслабо передергивало.
Дойдя до поляны, я задал мучивший меня вопрос Сирано:
– Скажи, ведь доступ в игру есть с четырнадцати лет, неужели четырнадцатилетние тоже бы увидели и вот того окровавленного скелета, и вот этого обугленного?
– Ну в немного смягченном варианте, но да. Именно поэтому доступ в игру разрешен только с четырнадцати лет.
– Жуть-то какая! Как это цензура-то пропускает?
– Какая цензура? Ты о чем? Это государственная игрушка. Здесь больше половины принадлежит государству. И ты думаешь, оно будет натравливать цензуру на свой продукт? Ха! Как бы не так!
– Но ведь есть же какие-то международные организации…
– Ага, есть. Вот только они не успевают бороться со всем, что выходит на рынок. И с государственными играми у них нет желания бодаться. Их откладывают на потом. Мол, есть и гораздо хуже.
– А где твои друзья? – я только заметил, что его друзья куда-то исчезли.
– Спать ушли. Сегодня дубль два вряд ли будет. А вот завтра могут попробовать. Кстати, рейд к нам заслали хоть и слабоуровневый, но с неплохой подготовкой. Никто из них с собой даже медяшки не взял. Так что ребята поснимали с трупов одежду и свалили ее в центре поляны. Я подумал, что лишний слой брони нашему Хрюше не помешает. Кстати, ребята не возражали, им сильно понравилось название доспеха. Они долго смеялись.
– А почему ты его все время Хрюшей называешь?
– В смысле? Это же его имя! Посмотри внимательно.
Я внимательно вгляделся в своего подопечного, и система услужливо выдала подсказку:
Секач Хрюша. 100 уровень.
– Офигеть! Откуда имя? Он же был просто секачом?
– Ну, видимо, ты дал ему имя.
– Я?
– Ну да! Сам же крикнул: «Не трожь Хрюшу». Да и задание у тебя на него. Так что это твоих рук дело. Кстати, ты полную коллекцию собрать не собираешься?
– Какую коллекцию?
– Ну как же! Степашка, Каркуша и Филя. Представляешь, банда из высокоуровневых мобов уровней 100+. Встречают любого игрока и говорят ему: «Спокойной ночи, малыш! Кар-кар-кар!» И игрок улетает на респ.
Я представил себе эту картину. Особенно кролика уровня 100+ размером с секача и ворону таких же размеров, и мне как-то сразу стало тяжеловато дышать.
– Да не дай бог! Это же просто ходячий кошмар будет.
– Что, пробрало? А мне каково было, когда я это представил? Ты когда крикнул эту свою фразу про Хрюшу, я очень живо себе представил Филю в образе адской гончей двести пятидесятого уровня, Каркушу в роли птицы Рух трехсотого. Со Степашкой, правда, возникли трудности, но я просто в воображении увеличил его в размерах не слабо. В общем, мне тогда тоже очень поплохело!
– М-да, ну у тебя и фантазия!
– А что не так с моей фантазией? Не я же секача сотого уровня Хрюшей назвал!
– Ну назвал, и что? Я же при этом не выдумывал кошмаров из детских телепередач.
– Ты-то нет, а вот разрабы могут воспользоваться идеей.
– Тьфу на тебя! Типун тебе на язык! Да и откуда им узнать?
– А вот представь, выполнил ты свое задание и в некой локации появляется откочевавший секач Хрюша двухсотого уровня. Ты как думаешь, именных мобов много?
– Думаю, да.
– А как думаешь, много из них именованных не разработчиками?
– Думаю, хватает.
– А сколько из них обладает дополнительной броней, не предусмотренной по умолчанию?
– Блин!
– Вот тебе и блин!
– Так что жди скорейшего появления ивента «Спокойной ночи, малыши». Читай новости и гордись своим авторством.
– Вот что-то нет у меня по этому поводу гордости.
– А зря!
– Кстати, предлагаю написать письмо разработчикам с этой идеей, они за такое и плюшек могут отвалить. Я даже на долю особую претендовать не буду. Так, отсыплешь потом со щедрого барского плеча, чего не жалко будет.
– А как это письмо писать?
– Ой, беда с тобой! В интерфейсе находишь пункт «письмо в техподдержку» и излагаешь им свою идею.
Написав письмо и изложив суть нашей идеи, не забыл добавить, что секача Хрюшей назвал я, но разработка идеи принадлежит игроку с именем «Сирано де Бержерак».
– Готово, отправил.
– Молодца. Теперь жди ответа. Ребята тут молодцы. Обычно работают шустро и в идеи вникают на ура. Так что жди скорого письма. А сейчас надо бы поспать. Тебе, я так понимаю, не хватило пары часов для сна?
– Ну да.
– Тогда давай спать. Ты в капсуле спишь?
– Ну да.
– Тогда настрой себе будильник на громкие окружающие звуки. А я выведу сигнал от ловушек на максимальную громкость. И если ловушки сработают, то ты проснешься от будильника.
– Хорошая мысль. Только в районе девяти утра мне надо будет отлучиться на полчасика.
– Ну это не самая большая проблема. Я-то себе тоже будильник настрою. Ладно, спокойной ночи. Хе-хе! – С этими словами он взлетел на дерево. Сколько же у него ловкости?
Я же решил пристроиться все-таки под бочок к Хрюше. Уж больно лениво было лезть на дерево. Надеюсь, он меня во сне не раздавит.
В пять утра я наконец-то выспался. До завтрака оставалось еще четыре часа. Ночь. Над поляной висит луна. Потихоньку небо начинает светлеть, гаснут звезды. Единственное, что нарушает идиллию, – это громкий храп Хрюши.
– Ну вы и спать! Хоть всю квартиру выноси!
Я резко дернулся, рядом со мной стоял Бармаклей.
– Так Сирано сказал, что настроил ловушки и они должны разбудить, если что.
– Да я бы мог всю добычу унести, пока вы тут спали. Ловушки его, конечно, расставлены хитро, но мастеру ловушек обойти их – нефиг делать.
– А зачем вы пришли?
– Да скучно стало. Вот решил присоединиться к вашему приключению. Я понимаю, что уже побывал сегодня на вашем празднике жизни, но Сирано сказал, что с вами весело, но тяжело. Кстати, весьма интересная формулировка, вы не знаете, что он имел в виду?
– Догадываюсь. «Весело» – это он про квест о спасении Хрюши. А «трудно» – про мою неосведомленность о его цитатах.
– Ха! Так вы тоже не сразу в его цитаты врубаетесь? Добро пожаловать в клуб! До этого он меня одного тугодумом называл.
– Нет, у меня история немного другая. Я его цитаты из контекста вырвать не могу, потому что вообще не понимаю, где цитата, а где нет. Поэтому меня он пришибленным назвал.
– Как вы смотрите, чтобы перейти на «ты»?
– Ничего против не имею.
– Замечательно! Тем более что мы оба, можно сказать, обладаем даром раздражать Сирано отсутствием восприятия его цитат. Кстати, где он сам?
– Спит.
– Прелестно. Просто прелестно! Лагерь не защищен, а он изволит спать!
– Ну почему же не защищен? А мы на что?
– Хм. Довольно спорное утверждение. Пожалуй, пойду-ка еще парочку ловушек установлю в слабых местах. И будем надеяться, что никто, достаточно сильный, к нам не заявится. Кстати, советую тебе заняться пока чем-нибудь полезным. Развивайся. Профессии покачай, раз уж спать не собираешься.
– Спасибо за совет!
Бармаклей, не ответив, ушел в лес, а я по его совету принялся изучать энциклопедию травника. Минут через сорок вернулся гном и молча присел рядом. Еще через час первый том энциклопедии подошел к концу и пропал, прямо из рук испарился. Удивительно! Но зато мастерство травника выросло сразу до первого уровня старшего ученика, но восприятие не прибавилось ни на один пункт! Что-то эта сторона изучения книг мне совершенно не понравилась! Правда, интеллект получил плюсик. Но это не сильно исправило ситуацию. Так что перспектива дальнейшей прокачки профессии по книгам меня совершенно не устраивает. Не выдержав, ругнулся.
– Ты чем-то расстроен?
– Да, тут получил значительную прибавку к профессии от этой книги, а характеристика, завязанная на эту профу, при этом не выросла ни на йоту.
– А ты не знал? Если качаешь профу сам, то растет связанная характеристика, если через книгу, то растет интеллект, но не шибко много, а если тебе ее мастер поднимает или за квесты халява обламывается, то и вовсе ничего не меняется.
– С квестами уже один раз столкнулся. Но от книги я такой подставы не ожидал!
– А чего ты ожидал? Что тебе система сразу и профу повысит, и характеристики, а ты будешь сидеть на попе ровно и, просто читая книжки, становиться мегаубиватором? Нет, мой юный друг, так дела не делаются! Такая игра прибыли приносить не будет, а, соответственно, практически сразу же закроется. Тут уж надо выбирать, что ты хочешь? Медленную и нудную прокачку профы и характеристики или быструю и дулю с маком вместо характеристик.
– М-да, грустно. Зато теперь я хоть растения знаю.
– Хорошему травнику мало знать растения, нужно еще знать, что с ними делать.
– Ну так в книге и об этом говорится.
– Опаньки! Хорошая книженция. А что за книжка-то?
– Большая травническая энциклопедия, том второй.
– Интересно, интересно! И как же тебе удалось достать эту книжечку?
– Травница продала.
– Травница?
– Ну да, Захария.
– Захария, травница нубдеревни?
– Травница кого?
– Нубдеревни, ну, деревни нубов, стартовая лока.
– У этой деревни же название есть – «Пограничная».
– Да ладно? Не знал. А ее почему-то все называют нубдеревней. И на карте она у меня просто деревней обозначена, без названия. Но ты не отвлекайся. Травница из этой деревни?
– Ну да.
– М-да, однако! Как тебе это удалось?
– Да что удалось-то?
– Это же самый вредный персонаж в стартовой локе. Вечно чем-то недовольна, ко всему придирается. Никогда не хочет задания принимать, все ей не так, все не этак!
– А мне показалась довольно милой женщиной. Вначале, правда, немного повозмущалась, но потом вполне нормально пообщались.
– Женщиной? Милой?! Пообщались??? Да это же старая карга, вредная как я не знаю кто! Я именно из-за нее принципиально не захотел себе профессию травника открывать. С ней же даже поговорить нормально нельзя, все слова будто выплевывает в тебя!
– Может, мы все-таки о разных персонажах говорим?
– Да о чем ты! В нубдеревне одна знахарка. И нет персонажа вредней нее!
– А мне показался трактирщик вредным сквалыгой. Вечно пытался каждую лишнюю копейку прижучить при любом расчете.
– А за что он с тобой… – внезапно его глаза начали увеличиваться в размерах. – Стоп! Так это ты ясле-легенда?
– Кто?
– Ну, легенда яслей, который получил титул спасителя деревни нубов и еще умудрился поработать в трактире.
– Ну да.
– Тогда понятно, как рядом с тобой Сирано нарисовался. Он жуть как любит пообщаться с интересными людьми. А ты отвечаешь всем его критериям.
– Каким критериям?
– Человек должен обладать каким-то талантом. Это раз, – он поднял палец вверх, обрывая мой невысказанный вопрос. – Человек должен быть интересным собеседником. Это два. С человеком должно быть весело. Это три. Ну а кем этот человек выглядит: гномом или эльфом или даже гремлином – дело вторичное.
– Что-то я не заметил за собой особого таланта. Да и собеседник из меня, видимо, не очень.
– Ну и с чего ты это взял? Мне, например, неизвестен ни один человек кроме тебя, который бы стал легендой еще в яслях. Так что талант у тебя, несомненно, имеется. Насчет собеседника ничего не могу сказать, у каждого свои критерии оценки. Но лично мне беседовать с тобой нравится. Нет никаких дебильных закидонов с коверканием языка или тупизмов-жаргонизмов. Да даже слов-паразитов я за тобой особых не замечал. А то у некоторых через каждое слово «короче». А, как известно, у кого короче, тот нам не товарищ!
– Но ведь отсутствие слов-паразитов еще не делает человека приятным собеседником.
– Конечно нет! Надо еще и слушать своего собеседника, не перебивать его, давать высказать ему свою точку зрения, направлять в нужное ему русло. Что-то я разговорился, не находишь?
– Есть немного! – улыбнулся я.
– Вот! И наличие чувства юмора, – гном тоже усмехнулся.
– А мне он сказал, что его наняли меня к кому-то отвести.
– Естественно. Бесплатно он даже из дома не выйдет! А вот то, что он ради тебя сюда приперся, виноват уже ты сам. Ты его заинтересовал. Он не берется за дела, не заинтересовавшие его. Но ты и сам это, наверное, знаешь. Он же так кичится своим имиджем. Старательно распространяет его через сеть и форумы.
– Так он что, сам про себя статьи пишет?
– Что-то сам, что-то заказывает друзьям. А ты думаешь, из чего складывается известность? Из ежедневного кропотливого труда! Мне вот тоже приходится трудиться над своей репутацией. Я, правда, ею не так сильно увлечен, как Сирано, но репутация, знаешь ли, приносит деньги.
– Деньги?
– А ты думал? Конечно! Сначала ты работаешь на репутацию, а потом она работает на тебя. Вот тебе простенький пример. Если тебе предложат помощь за деньги два человека: один никому не известный, а другой известный половине Сети, отзывы о котором лежат на каждом форуме, причем в большинстве своем положительные. Кого ты выберешь?
– Второго, конечно же!
– Вот я тебе о том же. Репутация, известность, слава, реклама – это все то, что приближает нас к деньгам. А денег, как известно, много не бывает! Поэтому не бывает много и рекламы.
– А ты упоминал, что я легенда яслей. Это может мне принести какие-то деньги?
– Разумеется. Одни из потенциальных поставщиков твоих денег и прислали сюда Сирано. Кстати, ты заметил, какая он хитрая бестия?
– Он, конечно, себе на уме, но вроде особо не хитрил со мной.
– Да я не об этом! Он продумывает все. Подходит досконально к каждому моменту игры. Он мастерский аферист. Многие его аферы стали легендами в игре. Да что далеко ходить, он даже игровой ник себе подобрал с большим умом.
– А чего ж тут такого умного?
– Вот смотри, когда идет групповой бой, то, как правило, полные ники не произносятся, долго уж больно. Обычно сокращают как можно короче. Меня, например, частенько называли то баром, то клеем. В случае длинных ников бывает еще используют аббревиатуры. Но вот с «Сирано де Бержерак» такой номер не проходит. Все его называют Сирано. Не будешь же называть своего соратника Сир! Сразу получается такое ощущение, что ты у него в оруженосцах или слугах числишься. Серуном тоже не назовешь – обидится. Вот и получается, что он единственный из моих знакомых, кого зовут полным именем, правда, опуская фамилию или родовое имя, не помню точно, что это.
– Однако! Это что же, меня теперь все Лесом звать будут?
– Радуйся, если не бревном или пеньком.
– М-да! Не хотелось бы.
В этот момент проснулся Хрюша. Со смаком потянулся, протягивая ноги. Странно. Такие движения более характерны для кошачьих. С визгом зевнул. Попытался потереться бочком о ближайшее дерево. Звук скребущегося металла о дерево был неповторим!
Внимание! Получен временный эффект «Оглушение». В течение 15 минут вы не можете воспользоваться навыком «Острый слух», а также понижены ловкость и скорость на 15 %.
Вот уж почесался так почесался! Такое ощущение, что меня внутрь колокола запихали, а потом по нему ударили. Голова гудела. Ноги ватные. Слышно все будто через вату. Мне что-то сказал Бармаклей.
– Чего? – переспросил я его.
– Горазд твой питомец почесаться! – проорал мне в ответ гном.
– Это вы специально тут учудили? Чтобы я не расслаблялся? – раздался еще один крик, на этот раз уже кричал Сирано. – Кто тут так гремел? Я ж спросонок чуть с дерева не упал!
– Это Хрюша. Почесался немного.
– И часто он так чешется? – проорал свой вопрос Бармаклей.
– Да почти все время, – не мог не обрадовать его я.
– Скажи мне, что ты шутишь! – потребовал гном.
– Да нет! Вон и Сирано видел это вчера.
– Точно! Было такое. Похоже, надо с него доспехи снять на некоторое время. Лесовик?
– Сейчас сделаю.
Дошел до кабанчика, оторопело сидящего у дерева и смотрящего на него с какой-то обидой. Видимо, его и самого оглушило. Снял аккуратно с него доспех. Кабанчик недовольно хрюкнул. Пришлось ему объяснять, что доспех снимаем для его же блага, чтобы он мог почесаться, да и улучшить доспех надо. Шлем свой он отдавать отказался наотрез. Ну и ладно, не сильно-то и хотелось.
В это время Бармаклей деловито резал кирасы громадными ножницами по металлу. Я вопросительно на него взглянул.
– Ну да, Сирано меня попросил вернуться поближе к утру, чтобы помочь тебе с доспехами для кабанчика. Я так понял, походного горна у тебя нет?
– Нет.
– А как ты вообще тогда металл соединял, проковывал? На холодную?
– Ну да. Воспользовался единением металлов. Ну и уговорил детали соединиться.
– Постой-ка! Единением? Это же гномский талант! Хочешь сказать, что ты уговорил как-то гномского кузнеца в нубдеревне дать тебе класс ремесленника, профессию кузнеца и научить талантам гномов?
– Нет, класса он не давал.
– Погоди, погоди. А откуда у тебя тогда профессия кузнеца? Он же никого профессии кузнеца без класса ремесленника не учит.
– А мне он почему-то класс даже не предлагал.
– Ничего не понимаю. Сирано, может, ты хоть что-то скажешь по этому поводу?
– У меня есть три варианта: первый – разрабы основательно перелопатили нубдеревню, второй – наш новый друг Лесовик просто не въезжает, что он сделал не так, третий – он нас сознательно вводит в заблуждение. Причем сам я склоняюсь ко второму варианту.
– Хм, интересная гипотеза. Первый вариант можно сразу отбросить. Разрабы этого очень не любят. А вот второй или третий вариант для нас по сути роли не играет. В любом случае это дело только нашего юного друга.
– А почему ты меня все время юным называешь?
– А что, разве я не прав? Судя по моим ощущениям, тебе, мой друг, лет не так чтобы очень много. Максимум двадцать пять, а может, и того меньше – восемнадцать-двадцать. С высоты моих пятидесяти ты, несомненно, юный. Или тебе по каким-то причинам не нравится слово «юный»? Так ведь юность, как и молодость, такой недостаток, что с годами обязательно проходит.
– Ну зачем ты грузишь нашего друга своими ненужными философствованиями? – сняв шляпу и поправляя на ней перо, задал вопрос Сирано. – Смотри, еще немного, и на тебя Хрюша сагрится! Не понравится ему твое словоблудие, и всё – не будет с нами больше Бармаклея!
– То есть как это не будет? Ты думаешь, что я не смогу убить секача сотого уровня? Ты меня обидеть хочешь?
– Один на один? Победишь, спору нет.
Гном вскинул бровь, что, видимо, означало вопрос или предложение продолжать, и Сирано, поправляя перевязь с ножнами сабли, продолжил:
– Но, видишь ли, наш друг за него стоит горой. У него квест на этого Хрюшу. А мне прямая дорога защищать нашего друга. У меня хм… – он почесал подбородок, делая вид, что задумался. – Тоже, можно считать, квест, но уже на нашего друга. Потому этот кабанчик сейчас под надежной защитой.
– А что за квест? – уцепился за оброненную фразу Бармаклей.
– Спасти рядового Хрюшу! Ему бы только день простоять да ночь продержаться! Да и потом, ты только посмотри на него: какой он симпатяга!
– Друг мой, – обратился гном уже ко мне, – я устал выбираться из этого словесного потока, который обрушила на меня эта хвастливая реинкарнация хвастливого гасконца.
– Кто хвастливый? Это я хвастливый? Да я же сама скромность и респектабельность, – стряхивая невидимые пылинки со шляпы, бушевал Сирано, даже не глядя в нашу сторону.
– Можешь мне объяснить, что это за квест такой? – не стал отвлекаться на него гном.
– А с какой радости? Не поймите меня неправильно, но вы оба мне о своих квестах не рассказываете, так почему я должен?
– Туше! – Сирано закончил со шляпой и теперь рассматривал Хрюшу.
– М-да, твоя правда, нет у меня права спрашивать про твое задание, но я могу предложить взамен немного рассказать о кузнечном деле. Приоткрыть некоторые секреты.
– Заманчивое предложение, но, может, вы лучше расскажете немного про ловушки?
– А интересы-то у тебя весьма обширные! Что ж, я согласен, – он сделал паузу, собираясь с мыслями, и начал рассказывать: – Главное в ловушках – это их незаметность. Надо обустроить ловушку, силок, яму, что угодно, так, чтобы заметили их, уже только попав туда. Маскировка своей ловушки очень важный процесс. Тут может быть два основных варианта и третий комбинированный. Первый вариант – это когда ловушка сливается с окружающим ее пространством так, что она не заметна, второй вариант – это когда что-то отвлекает от нее внимание. Например, более простая ловушка, расположенная как раз перед ней. Ну а третий, как я уже сказал ранее, совмещает оба этих принципа. Последний вариант представляет собой наибольший интерес.
– Ну это и так понятно. Вы мне лучше расскажите, как вы магию в ловушки встраиваете.
Бармаклей посмотрел на Сирано, тот развел руками и прокомментировал:
– А ты думал? Дашь ему палец, он руку откусит!
– Хм, ну ладно. Магические ловушки уже являются более сложной стадией мастерства. Нужно установить заклинание на срабатывание при определенном условии. Заклинание может быть практически любым. Начиная от огненного шара и заканчивая призывом демона. Для установки такого рода ловушки тебе потребуются собственно само заклинание и нарисованная пентаграмма. Если захочешь кого-то призвать, то потребуется еще и камень душ с душой того, кто будет призываться. Нужно прочесть заклинание, выбрав в качестве цели пентаграмму. Если все сделал правильно, то система обрадует тебя сообщением о создании магической ловушки. Пентаграмма обычной ловушки-касания рисуется довольно просто: пятилучевая звезда, обведенная кругом. Концы лучей звезды должны находиться на линии круга. Ловушки, завязанные на кровь жертвы и поддерживаемые ею, уже требуют не пятилучевую звезду, а семи. Ну как-то так. Есть еще девяти – и одиннадцатилучевые звезды, но это уже очень неслабый уровень мастерства ловушек должен быть.
– Спасибо, все понятно.
Гном усмехнулся:
– Какой шустрый и понятливый! – и, покачав указательным пальцем из стороны в сторону, продолжил: – Нет уж, мой юный друг, одним «спасибо» ты не отделаешься! Мое любопытство меня прямо раздирает. Так что теперь я внимательно слушаю.
– Это ты про что?
– Не издевайся над старым больным гномом. Его нервы не железные и могут не выдержать чрезмерной нагрузки, – гном говорил спокойно, но его раздражение уже чувствовалось, Сирано улыбался во весь рот. – Это я про квест с Хрюшей.
– Давным-давно… – глаза гнома сузились, улыбка Сирано стала, наоборот, еще шире, хотя казалось, что это невозможно. – Стал я как-то спасителем деревни. У меня появилось много денежков и много желающих эти денежки прихватизировать. Решил я от греха подальше уйти в земли хаоса, дабы не раздражать своим присутствием недоброжелателей. И когда уже переходил границу, меня остановил голос, поинтересовавшийся, куда это я такой-сякой собрался. Я даже смутился, потому что обладателя голоса сразу не заметил. Им оказался здоровенный гриб с бородой, представившийся старичком-боровичком. Он мне и выдал задание на охрану Хрюши под предлогом того, что я замешал секача в «своих грязных махинациях». Причем моего мнения он даже не спросил. Вот как-то так все и было.
– Красиво изложил. Только концовку скомкал, но мне все равно понравилось! Еще чуть-чуть и научишься красиво излагать свои приключения, – полируя свою саблю, заметил Сирано.
– Да, общение с этим вот, – гном ткнул пальцем в направлении любителя шляп с перьями, – не прошло для тебя даром. Тоже пафоса поднабрался. А ведь умел говорить нормально. Но старичок-боровичок! Сирано, ты что-нибудь слышал о нем?
– Нет, как-то не довелось. Но я с удовольствием взглянул бы на него. Уж очень колоритный персонаж.
У меня возникла мысль, что Сирано специально пригласил Бармаклея, чтобы дополнительно разговорить меня об этом задании. И эта мысль мне очень не понравилась. Впрочем, сам же Сирано говорил никому не доверять.
Надо доделать доспех Хрюше. Разрезанные Бармаклеем куски брони я соединял на уже полюбившемся камушке, стуча новым молотком. Когда гном увидел мой старый импровизированный молоток, он немного посмеялся, потом отобрал его, а мне дал свой нормальный. Сказал, что если меня с таким молотком увидит хоть один непись-кузнец, то я потом замучаюсь отмываться от потоков грязной брани, вылитых на мою голову.
Через час с небольшим доспех был почти готов. Прозвенел будильник. Работа еще не завершилась. Плюсов к навыкам и характеристикам не дали. Но меня уже ждут подшефные.
– Мне надо отойти где-то на полчаса. Не трогайте, пожалуйста, без меня доспех, у меня есть одна задумка на его счет.
– Хорошо! Твой зверь, твой доспех, твоя работа. Не будем трогать.
Выход.
Подошел к капсуле Насти, помог ей выбраться. Остальные поджидали нас во дворе. Ни у кого ничего от вчерашней зарядки не болело. А значит, можно немножко увеличить нагрузку. Разминка прошла довольно быстро и хорошо. Добавил еще одно упражнение. Приседания. Неожиданно приседания оказались довольно тяжелым упражнением. Не ожидал. Вроде начали приседать, но напряжение в мышцах было видно. Исключение составил один Влад. У него это проходило довольно хорошо. Складывалось впечатление, что он сам регулярно делает зарядку. Видимо, просто решил присоединиться ко всем. Завтрак тоже пролетел в одно мгновение. Над столом царило какое-то затянувшееся молчание. Даже Игорь, обычно непрерывно выдающий свои шуточки, был какой-то мрачный. Ну да ладно. В игре меня ждут Хрюша и доспех для него. Проводил Настю до капсулы и бегом в свою. Вход.
На полянке царил сумбур. Хрюша бегал за гномом по поляне с явным желанием одеть его на клыки. Сирано стоял в центре поляны и руководил процессом:
– Ату его, ату! Ишь какой коварный гном! Захотел обидеть маленького поросенка!
– Что тут происходит?
– Да вот, видишь ли, наш поросенок нашел один очень вкусный корешок, а гном решил его себе забрать. Мол, очень ценный он!
– Да остановите же вы его, – крикнул пробегающий мимо гном.
– И не подумаем, – ответил ему Сирано. – В следующий раз будешь думать, как отбирать вкусные корешки у беззащитного Хрюши!
– Да ты что! Это же мандрагора! Она же целое состояние стоит!
– Да? – в его голосе прорезались заинтересованные нотки. – Мандрагора – это интересно! Лесовик, ты можешь остановить Хрюшу?
– С чего бы вдруг мне это делать?
– На троих! – донесся вопль запыхавшегося Бармаклея. – Прибыль поделим на троих!
– Интересное предложение, но вот, боюсь, тут надо еще учитывать долю поросенка, – Сирано явно издевался.
– Да какая ему доля?
– Самая прямая, он же нашел корень.
– А сколько стоит эта мандрагора? – тихо поинтересовался я.
– Ну что-то около тысячи-двух за корень. Хотя с аука может уйти и подороже. Но до аука еще добраться надо. Ближайший филиал в столице баронства.
– Может, вы ликбезом после будете заниматься? Хрюшу уберите! – неожиданно взвизгнул гном, с трудом увернувшись от очередного выпада секача.
– Ты согласен делиться на четверых? – Сирано явно наслаждался процессом.
– Да согласен я!
– Сможешь отозвать Хрюшу?
– Не знаю. Попробую.
Я поймал секача за шлем. Меня потащило вслед за ним. Я принялся говорить Хрюше, что мы ему купим других лакомств на его долю добычи. Много и разных. Через несколько секунд он остановился. Посмотрел на меня недоверчивым взглядом, как бы взвешивая, стоит ли мне доверять. Фыркнул, тряхнул головой и спокойно пошел к своему камушку, будто и не было всей этой беготни по кругу.
– Сделка состоялась! Все заинтересованные стороны наконец-то пришли к взаимовыгодному соглашению, – с этими словами Сирано снял свою шляпу и, подбросив ее в воздух, торжественным голосом произнес: – Ура, товарищи!
– Ну да, кричали Сирано: «Ура!» И в воздух чепчики бросали, – не остался в долгу гном.
Я едва смог сдержать улыбку. А Сирано, ловко поймав свою шляпу, недовольно покосился на гнома.
– А хоть бы и так! Ну что, берешься продать корешок?
– Берусь. Ждите к вечеру. Хрюша, про тебя я тоже не забуду, принесу всё, как условились.
С этими словами гном достал какую-то уздечку. Появился внушительных размеров металлический козел. Оседлав его, Бармаклей вскоре унесся в глубь леса в сторону столицы нашего баронства.
– А…
– Ага. Это его маунт. Гномы предпочитают всякие механизмы живым существам. Поэтому у них проще разжиться вот таким устройством, нежели живым козлом.
Меня ждала броня. Через полчаса доспех был окончательно готов. Теперь доспех назывался «Разборный доспех секача «С миру по ниточке». Интересно, кто закладывал в систему такие названия? Сирано опять ржал. Я не обращал на него внимания. Ведь кузнец повысился на два пункта и бронник на один. А с ними еще получил четыре пункта силы и два выносливости. Доспех получился очень даже приличным, теперь общая броня у секача была свыше семи сотен. Но оставалось ощущение какой-то незаконченности. Чего-то явно не хватало. Да и металл оставался. Что же сделать? Второй слой? Бред. Может, клыки ему металлом обделать? Нет, тоже ерунда. Хотя какая-то искорка в этом есть.
Шипы! Надо сделать шипы по всему панцирю и шлему. Вот только шипы лучше делать из оружия, а не доспехов. Оружия было немного. Всего три меча. Негусто. Да к тому же два из них больше всего походили на римские гладиусы. То есть длина у них оставляла желать лучшего. Третий тоже не двуручник. Сел, задумался. Каждый меч придется ломать пополам. Из длинного меча сделаю шипы на плечи секача. Дополнительный ударный ресурс. Остальные же два пойдут по бокам. Даже если враг и увернется, его еще может порезать. Оставшиеся доспехи поставил рядом с камнем, а Хрюша их пробивал. Получившиеся дырки с рваными краями сплющивал, делал рваные края еще более рваными. Приделывал всю эту радость на броню. В итоге через два часа получился новый вариант «Разборный доспех секача «Мечта садиста». Мне оставалось только, стиснув зубы, не обращать внимания на название и валяющегося на поляне от хохота Сирано. Тем более что и кузнец, и бронник выросли на два пункта, добавив к силе и выносливости еще по четыре пункта. Еще в очередной раз подросла мудрость.
Хрюше новый доспех понравился. Смотрелся он в нем просто потрясающе! Осколки длинного меча, торчащие из плеч вперед, утолщавшиеся к основанию и плавно переходящие в плечи, смотрелись этакими дополнительными бивнями. Рваные заусенцы по краям – как вставшие дыбом иголки ежа или дикобраза. А осколки от гладиусов, стоящие под довольно острым углом жалом назад, придавали доспеху вид какой-то стремительности, скорости, движения. Получился этакий стремительный дикобраз. Да, пожалуй, именно дикобраз.
Сирано уже поднялся и отряхивал свой наряд от травинок и прочего мусора. Поинтересовался, как ему внешний вид получившегося доспеха. Ответ не заставил себя ждать:
– Внешний вид просто супер, а название так вообще отпад!
Тут у меня что-то пиликнуло, и мой ехидный ответ пришлось проглотить. Мне пришло письмо. От кого бы это?
Письмо было от администрации. Они выражали всяческую благодарность. Дали достижение «Нарекающий», попутно объяснив, что такое достижение вообще-то дается за три наречения уникальных созданий. Но мне в порядке исключения дали за одного Хрюшу. Кроме того, повысили достижение «Квестодатель» до четверки. А еще рассказали, что они сделали на базе нашей с Сирано идеи. Планировался глобальный квест. Для его старта одному из игроков надо повстречать всех четверых представителей телепередачи. Сами эти персонажи уже разбросаны по миру. А вот суть самого квеста не рассказали. Таким образом, я получил еще одиннадцать очков славы, двадцать восемь характеристик, пять навыков и три таланта. У меня набралось уже сто пятьдесят свободных пунктов характеристик. А я так и не знаю, куда их пихать. Может, с Сирано посоветоваться?
– Сирано, а тебе что дали?
– А откуда ты знаешь, что мне что-то дали?
– Ну так мне же отсыпали. Я только Хрюшу назвал, а ты автор идеи. Об этом и в письме своем написал, так что наверняка должны были дать что-то.
– Спасибо! Не ожидал. Мне дали три степени достижения «Квестодатель».
– Здорово, а мне только одну! А какого он у тебя теперь уровня?
– В смысле, какого? Третьего! А у тебя теперь квестодатель какого?
– Четвертого.
– И отчего меня это не удивляет? Но твою же мать! Как? Как тебе это удалось?
– А ты мне расскажешь о своих достижениях?
– Хм… Баш на баш? Согласен. У меня есть «Самоучка» второго уровня, «Давид и Голиаф» третьего, «Белка-летяга» шестого, «Интриган» пятого, «Мистер Элегантность» первого, «Похититель сердец» пятого, грозы всякие, штук двадцать. Ну и моя гордость – «Известная личность» третьего. – Он даже грудь немного выпятил: вот, мол, какой я молодец. – Что из этого тебя интересует?
– Пожалуй, «Похититель сердец» и «Мистер Элегантность», и, если сможешь, разъясни мне одну нестыковку: у меня белка-летяга выше третьего уровня никак не поднимается.
– То есть остальное тебя не интересует?
– Остальное у меня есть. Пусть не таких уровней, но все же…
– А ты полон сюрпризов. Сдается мне, скоро ты меня защищать будешь! Белка-летяга растет от прыжков по деревьям без получения урона. Если получил хоть малейший урон, серия прыжков сбрасывается. Видимо, поэтому она у тебя дальше и не растет. «Мистер Элегантность» я получил за победу в конкурсе. Так что его у тебя вряд ли получится получить. «Похититель сердец» растет за соблазнение неписей противоположного пола. В этом отношении гомосеки в игре обломались! Уж сколько петиций на нашу игру было накатано, но игра в этом плане не меняется! И это не может не радовать! Правда, поэтому на нее всякие разные общечеловеки очень зубы точат. Но, по-моему, это только добавляет ей популярности. Теперь твоя очередь.
– «Мастер-ломастер», «Криворукий и хромой», «Мастер на все руки», «Неумолимый торгаш», «Друг леса», «Нарекающий».
– Охренеть! – Мне казалось, что глаза его сейчас выпадут из орбит. – Просто охренеть можно! Теперь я понимаю, зачем ты понадобился курицам.
– Кому?
– Черт, проговорился. Клан, который меня послал за тобой, называется «Золотые орлы», но все зовут его курицами, разумеется, за глаза. Но каков ты, однако! А ведь ты еще в мир не вышел. Это все только в нубдеревне собрал. О-хре-неть! – Он ненадолго ушел в себя, но потом встрепенулся и заинтересованно продолжил: – Судя по названиям, «Мастер-ломастер» и «Криворукий и хромой» это антидостижения?
– Что за антидостижения?
– Ну дают отрицательный эффект.
– Нет, только «Криворукий и хромой».
– Забавно. Я играю в эту игру уже незнамо сколько времени, а достижений у меня меньше, чем у тебя за неделю. Рерол?
– Нет, я первый раз играю. Да и достижений у меня меньше, чем у тебя. У меня нет ни одной грозы.
– Да ладно!
– Ну вот не убивал я почти зверушек, только для пропитания, ну или спасая свою жизнь.
Тут напомнил о себе желудок. Полез в рюкзак. Шашлык кончился. Вспомнил, как ел его, прыгая по веткам, читая энциклопедию травника, а вот куда девалась третья порция, вспомнить так и не смог.
– Кстати, по поводу пропитания, у тебя есть что-нибудь перекусить?
– Да вы, батенька, хам!
– С чего это вдруг?
– А с того! Узнал, значит, мои секреты, а своими делиться отказываешься? Я требую своей порции духовной пищи, а потом дам тебе пищу телесную.
– Ну хорошо, выбирай одно достижение.
– Почему одно? Я же тебе про три рассказал.
– Хорошо. Я расскажу тебе про криворукого и хромого, поскольку тебе все равно не удастся его получить, и про квестодателя, про которого ты спрашивал. Ну и про любое оставшееся на твой выбор. Вполне равнозначное предложение твоему рассказу.
– М-да, и ведь не поспоришь. Пожалуй, больше всего меня интересует «Неумолимый торгаш».
– В общем, «Криворукого и хромого» я получил за то, что пять раз промахнулся мимо кролика. Это достижение наградило меня хромотой до двадцатого уровня.
– Весело!
– Да уж, чрезвычайно! Знал бы ты, как я замучился с этой хромотой!
– Ты продолжай, не отвлекайся на лирику.
– Хорошо. «Квестодателя» я получил за создание задания для игроков через Мартина-трактирщика.
– Опаньки! Поподробнее, пожалуйста!
– Я у него работал и предложил ему скупать у игроков мясо. Тот согласился и выдал всем квест на мясо, а я получил достижение.
– Интересно, интересно! Это значит, можно генерировать свои квесты. Очень занятно!
– Ну а «торгаша» я получил после очередного торга, в котором непись полностью согласился на мою цену, не сбросив ни одной монетки.
– Как тебе это удалось?
– Я нахожу хорошие аргументы. Убедительные.
– Все страньше и страньше… – Сирано посмотрел на меня каким-то задумчиво-оценивающим взглядом. – Откуда же ты такой взялся?
– Какой – такой? И ты что-то про пищу говорил.
Он достал из сумки каравай хлеба. Протянул мне. Также достал кусок буженины. Каравай и буженина давали только сытость, хотя выглядели довольно прилично, да и на вкус были тоже очень даже ничего. Пока я отъедался, Сирано ушел в себя и о чем-то сосредоточенно размышлял. На мой вопрос он так и не ответил. Через пару минут он все же очнулся.
– Знаешь, к курицам я тебя все же доведу. Я слово дал. Но если ты не захочешь с ними оставаться, то я встану на твою сторону. Уж оч-чень мне интересно знать, что с тобой будет уровню этак к сотому.
– Кстати, у меня тут характеристик поднакопилось, не подскажешь, куда потратить?
– А какой у тебя класс?
– Пока никакого. Но через несколько дней должен появиться.
– Дай угадаю, появление класса связано с охраной Хрюши? И судя по заданию, класс какой-то необычный или даже уникальный?
– Ну да, угадал.
– Что хоть за класс-то тебе гриб пообещал? – тут он хмыкнул и с усмешкой нараспев произнес: – Мне грибы обещали мой класс. Отпустите меня вы, грибы. Весело, а?
– Что-то я не совсем понял.
– Тяжело с тобой. Так какой класс-то?
– Не знаю, он не сказал.
– Ты согласился на кота в мешке? Ты пришибленный даже больше, чем я думал. То есть тебя совершенно не напрягает, что тебе могут впаять класс какого-нибудь друида, монаха, художника, наконец?
– Я, честно говоря, вообще в классах не разбираюсь.
– Как ты вообще решил в игру-то начать играть?
– Так получилось.
– Ну ладно, не хочешь – не говори. Твое право. Но, Лесовик, ты – гений! Вот честное слово. У тебя достижений, как у дурака махорки! Такими темпами ты скоро станешь супер-пупер-мега-нагибатором!
– Кем?
– Легендой ты станешь! Причем не только яслей. Ты, главное, темпа не снижай. А то бывает, после яркого старта игроки вскоре сдуваются и становятся обычной серостью.
– Вроде пока что у меня есть планы на эту игру.
– Ах да, деньги! Вообще это странно, обычно в игру, наоборот, деньги несут. Желающих зарабатывать в ней немного. Очень тяжело смотреть на то, как другие наслаждаются игрой, а самому работать. И особенно трудно выводить из игры деньги, которые могли бы усилить твоего персонажа.
– Тут я согласен. У меня вот недавно не получилось вывести. Купил книжки, одежду, заклинания, и деньги кончились.
– Так всегда и бывает. Деньги почему-то всегда очень быстро заканчиваются.
– Так что с распределением характеристик?
– Ну ты меня удивляешь! У тебя на носу получение неизвестного класса, а ты хочешь раскидать характеристики! Ты совсем дурной? Дождись класса, а там уж и видно будет, что и куда тебе распределять.
Будильник. Пора на обед.
– Сирано, мне нужно отойти на полчасика. Присмотришь за Хрюшей?
– Стой! Ты сказал, что купил заклинания?
– Ну да. Приобрел по случаю.
– Но у тебя же нет класса! Тебе не должны были продавать заклинания. Всем желающим их продают только в гильдиях по баснословным ценам. А в деревне ни одной гильды нет, да и денег у тебя не хватило бы. В магазинах же их продают только при определенном классе. Стоп! Ты же получил титул спасителя деревни?
– Да, получил.
– Видимо, это все объясняет. Торговцы просто закрыли глаза на отсутствие у тебя класса. Блин, да ведь это невероятная халява! Это же просто невозможно! Ты можешь стать адептом всех школ магии, а это пару плюсов к самоучке!
– Это все замечательно, но мне нужно отойти хотя бы на полчасика.
– Шуруй. Только, чур, не опаздывать, у меня тоже, знаешь ли, дела в реале есть.
Я пообещал через полчаса быть на месте как штык. Выход.
Когда вылезал из капсулы, рядом уже стояла Настя. Попеняла мне за опоздание, но очень хотелось кушать, потому вскоре мы входили в столовую. Здесь уже были Игорь и близнецы. Утреннюю хмурость Игорька как рукой сняло, у близнецов же такое состояние казалось постоянным.
– О, Ромко-Жульный дуэт! – Игорек прямо-таки сочился радостью. – Идите сюда, я вам тут место пригрел.
Взяв свои порции горохового супа, картошку с гуляшом и компот, мы присоединились к ребятам.
– Друзья мои! Угадайте, кто сидит с нами за одним столом?
– Кто? – явно подыгрывал Макс.
– С нами рядом просиживает свои штаны живая легенда: Ясле-легенда!
Все уставились на меня. Я спокойно доел суп и перешел ко второму. Игорь не выдержал:
– Ну и? – обращался он явно ко мне.
– Что «ну и»?
– Ты ничего не хочешь нам сказать? – Игорь явно хотел вытащить из меня информацию, а делиться ею не было никакого желания.
– Чего, например?
– Например, как ты стал легендой яслей? Как побеждал минотавров? Как тебе удалось все это провернуть в одиночку? Какую награду получил? Кто к тебе уже успел прискакать с заманчивым предложением?
– Не хочу, – не было никакого желания ничего рассказывать. Достала меня вся эта круговерть вокруг меня, так еще эти якобы друзья норовят свой нос сунуть, куда не просят.
Игорь хлопал глазами, приоткрыв рот, он явно не ожидал такого ответа. Остальные за столом, очень внимательно слушая наш разговор, переглянулись.
– Э-э-э… Почему?
– Потому что никто из вас не сделал ни одной попытки мне хоть как-то помочь с прокачкой моего персонажа. И это при том, что вы все прекрасно знаете о том, что мне очень нужны деньги и на первых порах грамотные советы бывалых игроков очень бы пригодились. Вместо этого меня бросили как котенка в воду: жить захочет – выплывет! Поэтому извините, но красивых историй не будет.
– Жек, ты чего? Обиделся, что ли? – Игорь в растерянности перевел взгляд с меня на Настю. – Насть, ну хоть ты убеди его рассказать!
– Жень, расскажи, а? Я же рассказывала про свое приключение.
– У тебя было желание рассказать, у меня его нет.
– Уж послал так послал, – прошептал Антон, уж лучше бы промолчал, как всегда это делал.
Настя вскочила и убежала из столовой.
– Что, жалко стало? С друзьями поделиться не захотел? Девчонку вон обидел! Эх, ты! – лицо у Игоря прямо было воплощением укора. Близнецы смотрели в свои тарелки, не поднимая глаз.
– Друзья тоже должны делиться информацией, подсказывать что-то, помогать, а вы мне только запрещали вкладывать очки характеристик в удачу. На этом заканчивается вся ваша помощь. Ни одного нужного совета. А теперь я вам якобы что-то должен? За что, спрашивается? Что вы полезного для меня сделали? От кодлы отбили? Так что-то эту кодлу уже бог знает сколько времени не видно и не слышно. И потом это сделал один Димыч. Где ваше дружеское участие? Где ваша помощь? Что лично ты сделал для меня, Игорек? Или ты, Макс? Или ты, Антон? Ничего. Никто ничего не рассказал мне про игру. Вообще. Помнится, даже прозвучала фраза: «Такая информация денег стоит». В результате я мыкаюсь там, не зная дороги, а вы… Зажлобили любую информацию. Хоть бы что-то подсказали. Да ну вас!..
Махнув рукой, я ушел из столовой. Даже картошку с гуляшом не доел, да и компот остался там же. Капсула.
Лежа в капсуле, я оценивал разговор. К чему это может привести? Одно ясно точно, Настя на меня обиделась. Вот и само собой все получилось. Бесспорно, это плохо, ведь обижать девушек нехорошо. Но в данный момент мне это чертовски выгодно – вечером можно идти к Димычу и спросить у него, где продаются цветы в городе. А потом поход в город и покупка цветов, а главное – Интернет со свободным доступом. А там уже можно будет наконец-то посмотреть всю интересующую меня информацию и отправить несколько интересных писем. Неплохо разговор прошел, хотя Настю, конечно, зря обидел. Видимо, совесть меня теперь поедом есть будет. Умом я понимал, что она тоже во всем этом участвует, но совесть, собака этакая, грызть все равно не переставала. Нехорошо все-таки получилось. А меня обманывать хорошо? А вокруг меня непонятные спектакли устраивать хорошо? Впрочем, не буду заводиться. Вход.
– Ннаконец-то! Тебя только за смертью посылать! Все, я сруливаю. Буду часа через три. Если вдруг что – пиши на почту. У меня стоит автопересыл, если я не в игре. Так что мне письма сразу на личный ящик упадут. Если сам не смогу, то пришлю кого-нибудь обязательно. Ты только учти, после срабатывания первых ловушек у тебя есть где-то пятнадцать минут. Потому пиши сразу.
– Хорошо, – я несколько ошалел от потока информации.
Сирано мгновенно взлетел на дерево и вышел из игры. Чем мне заняться? У меня есть две книжки. Второй том энциклопедии травников и что-то про зачарование. Пожалуй, почитаю именно этот томик. А травничество отложу на потом.
Книга неожиданно увлекла. Написана она была очень интересно. Описание самого навыка и технологического процесса было обильно разбавлено разными интересными историями из жизни зачарователей. В книге рассказывалось о создании камней душ, о первоистоках-легендах. Даже упоминалось какое-то божество, имя которого сохранилось как-то смутно: то ли Аврора, то ли Азура. Для создания камня душ нужно было вначале приготовить подходящий камень. Затем напитать его энергией. И последним этапом являлся захват души в этот камень. В качестве камней душ годились почти все драгоценные и полудрагоценные камни. Причем вовсе не факт, что более дорогой камень будет обладать большей емкостью, нежели более дешевый. Градация камней была такая же, как и качество у всего другого. То есть от поганого до божественного. Единственное исключение составляли проклятые камни душ. Описание их было своеобразно: «Черны как ночь, их суть противна свету. Ибо только они могут захватить душу разумного!» Зато они очень ценились некромантами. Процесс напитывания энергией был почти такой же, как создание магической ловушки. То есть рисовалась пентаграмма, в центр ложился камень, и в пентаграмму вливалась энергия с помощью специального заклинания. Заклинание так и называлось «Насыщение энергией». Напитывать энергией рекомендовалось равномерно. Вскользь упоминалось даже создание магических ловушек. После создания магической ловушки ее, оказывается, можно дополнительно напитать энергией. Мощность ловушки при этом может весьма значительно повыситься. А после этого наступает самый веселый момент – захват души. Надо наложить заклинание на объект, и, если удастся его убить, пока действует заклинание, душа будет захвачена. Время действия заклинания зависит от навыка Зачарование. Кстати, процесс создания проклятых камней в книге не описывался. Что, в принципе, меня не удивило после их описания. Но, видимо, этот процесс можно разузнать у некромантов. Вот только что-то мне к ним совершенно не хочется.
Самым интересным был процесс зачарования предмета с помощью камня душ. Надо держать в одной руке камень душ с захваченной душой, в другой зачаровываемый предмет или хотя бы касаться его, если предмет большой. Надо четко представлять, какой эффект хочется наложить на предмет, плюс знать необходимое заклинание. То есть если хочется наложить эффект ожога или холода, то необходимо обладать заклинанием подобной школы. Само собой разумеется, что дистанционные эффекты вроде огненного шара или шаровой молнии на меч не наложишь, а вот на лук можно. С ростом навыка при зачаровании предмета могли появляться дополнительные эффекты. Для примера говорилось о поджоге от магии огня и замедлении от магии холода. И это было просто потрясающе!
Много еще было всяческих нюансов, но разбираться со всем этим было чрезвычайно интересно. Тем более что все это было обильно приправлено разными интересными историями. Я даже не заметил, как пролетело три с половиной часа. И только зазвеневший будильник поведал мне о пролетевшем незаметно времени. Но оставалось прочитать всего ничего, и прерываться я не стал. Через десять минут книга закончилась и, как обычно, пропала. Зато у меня появился новый навык «Зачарование», а также несколько новых заклинаний: «Насыщение энергией», «Захват душ» и «Познание камня». Если первые два в книге описывались, то последнее даже не упоминалось. То ли подразумевалось, что оно интуитивно понятно, то ли забыли про него написать. Подошел к камню-наковальне и запустил это заклинание на него. Система услужливо мне сообщила, что данный камень не может быть использован в качестве камня душ. Стало немного понятней. Видимо, это заклинание служит для определения камней, которые смогут стать камнями душ. А что, вполне логично. Если бы любая каменюка годилась, то это было бы слишком просто.
Кстати, у насыщения энергией вместо привычных циферок была надпись: «Плотность потока регулируется». Интересно, видимо, можно накачивать как по единичке маны, так и по десять, и по сто. Зависит все от количества маны и скорости ее восстановления. Время действия захвата душ всего пять секунд. Шустро надо монстров убивать. Слабоват я пока в зачаровании.
Но где же Сирано? Мне уже на ужин пора. А его все нет. Обещал же на три часа только отлучиться!
Через десять минут со стороны леса донесся топот. Причем звука срабатывающих ловушек не было. Что-то мне это очень не нравится. Предпочел забраться на дерево. Альпинизм чуть-чуть подрос, но до плюсика было еще очень далеко. Вскоре неведомый скакун прискакал на нашу полянку прямо в объятия Хрюши. Им оказался Бармаклей. С облегчением вздохнув, я спустился вниз, так и не получив свой законный плюс к альпинизму. Ну и ладно. Потом получу.
– Принес, принес я тебе твою долю, как и обещал!
Гном доставал из рюкзака всякие коренья, желуди, мясо, грибы, ягоды и много-много яблок. Яблок было не просто много, а очень много. Вскоре рядом с секачом было несколько горок яблок различных сортов. А еще рядом высилась довольно внушительная горка апельсинов. Хрюша не дал этому изобилию долго пропадать бесхозным. Смачно хрустя, яблоки исчезали в его бездонной пасти.
– А, Лесовик, – наконец-то Бармаклей заметил и меня, – твоя доля у меня, лови торг.
– Чего?
– Подходи сюда и протяни мне руку, открыв инвентарь.
Я сделал, как он говорил. Он пожал мне руку. И окно моего инвентаря, немного уменьшившись в размерах, сместилось вправо и вниз. Сверху же появились два окна. В правом было пусто, а в левом мешочек, под этим окном было написано четыреста двадцать три золотых. Гном прижал мою руку своей второй.
– Принимай, чего застыл?
– А как?
– Прижми мою руку своей второй.
Я сделал так же, как и он, и в рюкзаке у меня прибавилось золотых монет. Прекрасно, теперь будет с чем идти в город. Осталось только вывести деньги.
– Спасибо тебе.
– Да не за что! Если вдруг Хрюша еще что-то нароет, ты знаешь, к кому обращаться.
– Бармаклей, можно тебя попросить?
– О чем?
– Мне нужно отойти срочно, а Сирано до сих пор нет.
– Как это меня нет? – раздалось с дерева. Я с облегчением выдохнул. – Этот старый мошенник отдал тебе твою долю?
– Да, четыреста двадцать три золотых.
– Тысяча семьсот двенадцать. Что-то дешево за мандрагору, не находишь, Бармаклей?
– Нахожу. Можно было на аук поставить на сутки, тогда вышло бы что-то в районе двух с половиной тысяч. Но ты же сам мне сказал к вечеру продать.
– Скажи мне честно, друг мой низкорослый, ты по дороге приложился головой об дерево? – задал вопрос спустившийся Сирано, смотря на него с подозрением.
– Что это еще за дебильные шутки?
– Это не шутки! Я тебе не говорил к вечеру продавать, ты сам сказал, что к вечеру будешь! И теперь заливаешь мне, что продал мандрагору за тысячу семьсот монет? Это ты-то, который из-за медяшки будет перерывать помойное ведро?
– Когда это я рылся в помоях?
– Это была метафора, верно передающая суть сложившейся ситуации.
– Где же верно? Я никогда в помоях не рылся!
– Конечно, в помоях не рылся, но ты всегда так и норовишь порыться в моем кошельке. Я думал, после прошлого разговора тебе можно доверять! – На лице у Сирано заиграли желваки, лицо же гнома приняло виноватый вид. Я переводил взгляд с одного на другого и не понимал, в чем проблема. – Ну так что: сам отдашь все добровольно или придется вестников звать?
– Сам. Держи торг, – он бросил ему мешок, – здесь твоя доля.
– Не юли! Наша договоренность распространяется и на моих спутников.
На гнома было жалко смотреть, складывалось такое ощущение, что у него отнимают последнее. Он повернулся ко мне и протянул руку:
– Лови торг.
Я пожал его руку, в появившемся окне оказалось еще сто пятьдесят два золотых. Он пожал мне руку, я пожал тоже.
– Что это значит? – в недоумении спросил я.
– Это означает, мой наивный друг, что появился я как нельзя вовремя. Ибо этот старый плут хотел заработать на тебе небольшую сумму денег, – гном смотрел вниз. – Он, судя по всему, толкнул мандрагору на аукционе с пределом в две с половиной тысячи, минус налог в восемь процентов, да разделить на четверых, получается по пятьсот семьдесят пять монет. Он же тебе отдал значительно меньше. Кстати, бесстыдная твоя гномья душа, где доля Хрюши?
– Можно подумать, ты не знаешь, почему я это делаю! – прошипел гном, выкладывая бананы, репу и много чего еще. Вскоре Хрюшу уже было плохо видно из-за завалов.
– Конечно, знаю, теперь еще и наш друг будет знать. Лесовик, извини, сразу забыл сказать. У этого прохиндея уникальный меняющийся класс, завязанный на торговлю.
– Меняющийся?
– Ага, класс со временем может немного изменять свои бонусы. Так вот, этот класс лучше всего растет, если ему удается обмануть кого-то при выполнении своей части сделки. Поэтому с ним у нас заключен договор, что если он меня обманет, а я его поймаю на лжи в течение дня и привлеку к ответственности, то вся сумма за сделку отходит в мой карман.
– А что же его заставило заключить такой договор?
– Желание работать со мной. Ему частенько перепадает от моих душевных щедрот, как и прочим моим друзьям.
– Ага, а еще эта хитрая сволочь перед этим предварительно меня напоила! – пробурчал недовольный гном.
– Ребят, постойте, а в чем преимущество меняющегося класса?
– Ну ты вообще деревянный! Меняющиеся классы – это просто невероятная находка! У постоянного класса растет только величина бонусов с уровнем класса. А у меняющегося растет еще и количество бонусов. С каждым уровнем класса количество бонусов увеличивается на единицу. В то время как у постоянного класса всего три бонуса! И представь, во что может превратиться обладатель такого класса, если он его прокачает до максимального уровня?
– А какой максимальный?
– А этого тебе никто не скажет. Потому как даже наш друг, – он показал рукой на гнома, – ни за какие деньги не раскроет уровень своего уникального класса. Это, знаешь ли, стратегическая тайна. Ты, кстати, зла на Бармаклея не держи. Он должен был попытаться, даже мне какую-то абракадабру прислал на почту. Я потому и подзадержался, что его письмо пытался понять.
Бармаклей пожал плечами:
– Извини, не со зла же и не из жадности. Нужно мне это просто.
– А в чем тогда проблема? Можно было обмануть меня на определенную сумму, а потом перечислить ее эквивалент в реале.
– Вообще, мы обычно так поступаем, но с тобой договоренности не было. И еще вопрос, где тебе деньги нужнее: в реале или в игре. А при выводе золота из игры его количество уменьшается в два раза. Сам же знаешь.
– Знаю, а почему тогда сам ты разыграл этот спектакль, а не позволил другу прокачать свой класс?
– На то есть несколько причин. – Сирано снял свою шляпу и принялся расправлять перо, гном же подошел к Хрюше и гладил его по загривку. – Первая – мне нужны деньги в игре, а не вне ее. Вторая – мой навык растет не только от проведенных мною авантюр, но и от раскрытия чужих. И в данном случае я посчитал, что для тебя будет выгоднее самому решить, нужны ли тебе деньги в реале или виртуале. Сам понимаешь, в виртуале он тебе их отдать бы не смог. Это было третьей причиной.
– Ага, а четвертой, судя по всему, было – втереться в доверие!
– Один ноль в пользу нашего юного друга. Не так-то уж он и прост, как кажется, – гном прямо лучился от счастья. – Ты совершенно прав, никто из нас не упускает возможности прокачать свой класс. И друзья в этом плане выступают идеальным полигоном. Всегда можно договориться. И никто не в обиде, так как знаем друг друга уже порядочно времени. Кстати, насчет времени, ты же, кажется, собирался куда-то отойти?
– Тьфу на вас! Совсем заболтали. Где-то через полчаса вернусь.
Я привалился к камушку, рядом с жующим Хрюшей, и покинул игру под веселый смех моих собеседников.
Оставалось всего пятнадцать минут до окончания ужина. Опять опаздываю. Я поспешил в столовую. Пробегая мимо капсулы Насти, отметил, что ее хозяйка лежит внутри. Обиделась все-таки. Значит, поход в город все-таки состоится. Молчи, совесть! Это все спектакль. Все вокруг чудовищный спектакль. Только пока неизвестен его сценарий. А меня играют втемную.
Взял омлет и запеканку. Пошел к столику, за которым сидел Димыч с приговором во взгляде. Хорошо, что Игоря не было. Не хотелось его видеть, вроде и вспылил, как задумывалось; но пока говорил – завелся, и видеть их стало неприятно. Видимо, все-таки действительно оставило осадок в душе такое отношение ко мне. Ведь я считал ребят очень близкими людьми, друзьями. А на деле оказалось… А что на деле оказалось, пока непонятно. Да и пес с ними! Ладно, буду решать проблемы по мере поступления.
– Ну садись, герой! – усмехнулся Димыч. – Гроза девчонок!
Я даже вскочил, но раздался вдруг резкий окрик Димыча:
– Сядь! – И после того как я сел обратно, продолжил уже спокойнее: – Вскакивает он тут! Ты зачем Настю обидел?
– Димыч, не смей на меня кричать, ты мне не отец и не мать. Права на меня кричать ты пока тоже не заслужил. А по поводу Насти вообще не пойми что получилось. У меня проблемы в игре, а тут еще и Игорь с близнецами прицепились, вместо того чтобы помочь.
– А ты хоть кому-то о своих проблемах говорил?
– Когда я спрашивал про навыки и предлагал бартер, меня послали. Когда они захотели что-то узнать, я послал их. По-моему, вполне логично. Настя решила принять их сторону, ну а я ответил слишком резко. А Антон подлил масла в огонь – сказал, что я ее послал.
– М-да, некрасиво получилось. Ладно, с пацанами я сам беседу проведу. А что с Настей делать планируешь? А то вон уже Герда сюда лыжи навострила, – он кивком головы указал мне за спину.
Я обернулся. К нам и правда направлялась Герда. Гнев, струящийся из ее глаз, меня просто пригвоздил к месту. Было такое ощущение, что надвигается гигантский айсберг. И сейчас меня под ним похоронит.
– Говори!
Описал ситуацию с Настей, про то, что не поняли друг друга. Обиделась она непонятно на что. Герда в задумчивости постукивала пальцами по столу. Потом вдруг резко выбросила руку вперед. Ее кулак впечатался мне в скулу. Не сказать, чтобы было очень больно, скорее неприятно. Я на автомате схватил ударившую руку.
– Это за то, что Настю все-таки обидел, – на мой непонимающий взгляд пояснила она, – а за то, что она сама ведет себя не пойми как и обижается непонятно на что, буду разбираться с ней.
– Это, конечно, все замечательно. И девушек бить нехорошо, но в следующий раз ты можешь нарваться на ответный удар. Я говорю не только про себя, я говорю вообще. Ты меня поняла?
– Поняла. – Я отпустил ее руку. – Ты-то что по поводу Насти делать думаешь?
– С Настей помириться надо. Не поняли мы друг друга. За букетом пойду.
– Ты совсем дурак? – Герда уперла руки в бока.
– Почему? – несколько опешил я. – Не надо извиняться, что ли?
– Нет! Извиняться надо! Но ты хоть одну вазу здесь видел? И куда она твои ромашки девать будет? В капсулу себе запихает?
– Ну и что делать? – растерялся я. Судя по всему, поход в город может сорваться. Всегда можно уйти в город просто так, но где гарантия, что за мной не пошлют соглядатая?
– Игрушку ей мягкую купи, – подключился Димыч к разговору. – Сантиметров шестьдесят, чтобы в багажный отсек капсулы влезала.
– Хороший совет, – задумчиво сказала Герда. – Но цветок все же тоже купи.
– А как же ваза?
– Ну что ж ты трудный-то такой? – взмахнула она руками. – В горшке цветок купи. Его можно будет на подоконник поставить и поливать. Из наших его никто не тронет.
– Хорошо! – согласился я.
– Да ничего хорошего! – парировала Герда, вернув свой невозмутимый вид.
Она пошла вон из столовой, даже не попрощавшись. На пороге обернулась и крикнула:
– Да, кстати, будешь таким дерзким, тюрьма по тебе заплачет! Будь проще, как был до этого, – и вышла. М-да, что это было? Попытка запугать от дочки директора или пророчество от будущей Ванги?
Я принялся за еду. Димыч откинулся на спинку стула и рассматривал меня как диковинное животное.
– Круто ты с ней! У нас до нее все даже дотронуться боятся.
– Вот и распоясалась она. На людей с кулаками кидается. А я ничего особенного не сделал, просто поставил ее на место. Да, я не выполнил условий договора с Гердой, потому удар был вполне заслуженным. Виноват – получи. Обидел Настю случайно, да и, честно говоря, повода для обиды я не вижу, но виноват все равно. А Герда вообще-то посторонний человек в наших с Настей отношениях. И я не собираюсь каждый раз после малейшей размолвки с Настей терпеть побои от Герды.
– М-да, ты, похоже, специально себе проблем ищешь! Не боишься, что ее последняя фраза сбудется?
– Нет, ерунда это все! Не верю я во всяких предсказамусов.
– Ну смотри, герой! Как бы худо не вышло, – как-то задумчиво уронил Димыч.
– Вот только не говори мне, что ты во все это веришь!
Он пожал плечами.
– Когда все это происходит на твоих глазах – поневоле поверишь.
Мы немного помолчали. Я думал о его словах. Димыч о чем-то своем. Вдруг он встрепенулся, словно вспомнив о чем-то, и продолжил прервавшийся разговор:
– Вот ты мне скажи, чем тебе ребята не угодили?
– Собственно говоря, тем, что все абсолютно забили на меня. Ничего никто не подсказывает. Это, по-твоему, по-дружески? Я как-то считал, что друзья должны помогать друг другу.
– Так мы пытались помочь тебе, когда узнали, что ты все очки характеристик в удачу запихал.
– Дим, вот только не надо ерунду городить! Помочь вы пытались! Где были ваши советы до этого? Почему мне удалось запихнуть в удачу сто пунктов, если это так неправильно? Вам всем было просто наплевать! Ладно, проехали. У тебя свои заботы были. У меня теперь свои. Ты мне лучше скажи, где в городе можно купить цветок в горшке и игрушку мягкую?
– Да где угодно, вон прошвырнись по проспекту Ленина или до центрального рынка добеги. Кстати, а деньгами ты озаботился?
– А сколько нужно?
– Ну цветок в горшке будет стоить от пятихатки и выше.
– От чего?
– Блин, я и забыл, что ты у нас лесной житель. От пятиста рублей. Но лучше бери где-то за полторы-две. А игрушка тысяч от трех. Итого тебе нужно где-то тысяч пять. Хотя как-то дорого получается. Деньги-то у тебя есть?
Я кивнул:
– Из игры выведу, недавно удалось немного раздобыть.
Димыч на меня задумчиво посмотрел и, усмехнувшись, продолжил:
– При учете, что курс евро сейчас держится в районе семидесяти рублей, то тебе нужно что-то около семидесяти – семидесяти пяти евро. Сможешь вывести из игры сто пятьдесят золотых?
Сумма была просто огромная, а я еще недавно надеялся отделаться двадцатью золотыми. Наивный! Но сейчас, слава богу, такие деньги у меня есть. Я опять кивнул. Повисла пауза. Димыч с плямкающим звуком закрыл открывшийся рот.
– И откуда же, стесняюсь спросить, у нуба такие деньги?
– От удачи!
– От какой, на хрен, удачи?
– От той самой, которую вы мне качать запрещали.
– Ничего не понимаю. – Димыч помотал головой. – Что за хрень ты городишь? Как тебе удача могла помочь? Ты что, мешок с золотом нашел?
– Нет, один корешок. Мандрагора называется. Вот продал его, деньжатами обзавелся.
– Ты продал мандрагору? – в голосе Димыча перемешались удивление, недоверие и жалость.
– Ну да, – несколько растерялся я от коктейля чувств Димыча.
– Сказочный дебил! А ты знаешь, что из нее делают зелья, навсегда повышающие одну из характеристик на десять пунктов? Да за этот корешок хаи готовы душу продать! Почем хоть продал?
Рассказывать об участии своих новых знакомых в этом деле я не желал совершенно, да и раскрывать свое текущее финансовое положение тоже. Да и, черт возьми, надо поддерживать репутацию нуба.
– Почти за две с половиной сотни золотых.
– Идиот! Ой, идиот! Как же тебя нагрели! Этот корень на ауке можно продать за две с половиной, а то и за три тысячи золотых! А ты… – он махнул рукой. – Ну почему не мне такая халява привалила?
– М-да, сглупил, – я наклонил голову, рассматривая еще остававшуюся недоеденной запеканку. – А еще думал, что удачно поторговался, целых две с половиной сотни выторговал.
– Вот же ты тормоз! Хоть бы на форумах глянул, что почем, прежде чем продавать!
А вот это – весьма здравая мысль. Надо будет потом основательно покопаться в Сети по этому поводу. Чтобы действительно не попасть впросак. А то вон как с Бармаклеем получилось. Мог бы и сразу ему сказать, что недостающую часть можно реалом отдать. Но кто же знал, что мне столько денег в реале понадобится уже сегодня?
– Спасибо за совет, в следующий раз так и поступлю. И это, кстати, опять же один из тех моментов, которые могли бы не случиться, расскажи мне кто-нибудь, сколько стоит мандрагора. Но никто даже не подумал мне ничего об этом сказать.
– А ты у кого-то спрашивал, почем ее можно продать? Нет? Вот то-то же! Никому и в голову не могло прийти, что в яслях можно отыскать мандрагору.
– Ага, и что в яслях можно наткнуться на минотавров и на секача сотого уровня… Тебе не кажется, что из-за того, что я ничего не знаю об игре, я вечно влипаю в какие-то истории? Ведь если бы мне было известно хоть чуточку больше, может, и не полез бы я к тем минотаврам.
– Постой, какие еще минотавры?
– Ну таурены, какая разница? Выглядят-то почти одинаково.
– Погоди, ты встретился с тауренами в яслях?
– Ну да, а теперь за мной охотятся все, кому не лень.
– Почему?
– Потому что я стал легендой яслей.
– Так это ты навел шороху в нубдеревне? Принес головы целого стада тауренов?
– Да какого стада? Это вполне себе организованные ребята, знающие, за какой конец секиры держаться.
– Я прекрасно знаю, кто такие таурены. Но как тебе это удалось?
– Кверху каком! Не знал я, что не могу их победить, вот и победил.
– Так в чем вообще тогда твои претензии? Ты же справляешься с игрой лучше, чем любой из нас.
– Скажи, Димыч, тебе когда-нибудь кабан вскрывал брюхо на стопроцентной чувствительности?
– Э-э-э… нет…
– А мне вскрывал. И могу сказать тебе, что это не очень приятно! Даже совсем неприятно! А ведь если бы вы были действительно моими друзьями, то я мог бы и избежать этого момента.
– Как?
– Вы же Сёмушку вон забрали куда-то к себе? Почему меня бросили, а не забрали?
– Видишь ли, – Димыч вздохнул, будто приходится объяснять прописные истины, – Сёмушка уже обладал классом ремесленника и имел пятидесятый уровень. А до двадцатого уровня вступление в клан недоступно. Вот мы и решили, что ты набьешь по-шустрому двадцатку, а потом мы тебя заберем. А ты почему-то в трактир ушел поваром работать, а в уровнях не рос. Сейчас-то ты какого уровня?
– Двадцать третьего. И, конечно же, теперь я вам тоже резко в клан понадобился?
– Да мы только и ждали, когда ты двадцатки достигнешь!
– Ой, ли! Сам же меня поздравлял с двадцатым уровнем. Это ведь всего вчера было, а ты уже забыл? Или забыл меня пригласить в клан? Какая удобная забывчивость!
– Знаешь что, иди-ка ты проспись. Что-то у тебя все вокруг врагами и злодеями стали. Может, еще и Настя против тебя страшный заговор задумала? Кстати, ты бы сходил за цветком с игрушкой, пока не все магазины закрылись. И так уже осталось работать процентов двадцать. И да, серьезно пересмотри свое отношение к окружающим. Иначе они тоже пересмотрят его к тебе. К тебе пока относились нормально, а ты огрызаться начал. Мы тебе, знаешь ли, тоже ничего не должны.
– Хорошо! Пойду деньги из игры выведу. У тебя в каморке можно будет цветок до завтра поставить?
– Можно, озлобившийся ты наш. Давай шустрее. Одна нога здесь, другая там. И подумай о моих словах. Нормальные отношения ведь очень легко испортить, а вот наладить их гораздо сложнее.
– Подумаю, – буркнул я. Что-то в его словах меня задело. Странное у него поведение. Ведь по идее, если учитывать заговор и его необходимость достать данные о моей игре, он должен был отреагировать несколько иначе.
Через пару секунд меня уже обнимала капсула и запускала в Альтмир.
Здесь как будто времени вообще не прошло. Бармаклей и Сирано над чем-то смеялись, Хрюша кушал. Единственное, что выдавало прошедшее время, – это уменьшившиеся запасы еды перед секачом. Горки медленно, но верно уменьшались.
Я обдумывал свой разговор с Димычем. Похоже, все-таки не так уж я был и неправ, утверждая, что именно благодаря удаче денег заработал. Было у меня ощущение, что без моей удачи тут не обошлось. Появилось сильное желание бросить все очки характеристик в удачу. С трудом сдержался. Зашел в интерфейс, нашел кнопку вывода денег. Сбросил 150 монет. Ребята о чем-то болтали, иногда смеялись. Сидели ко мне спиной.
– Что-то мне икается, не меня обсуждаете?
Они синхронно развернулись, да так, что чуть головами не ударились.
– Тебя, кого же еще? Нам же больше не о чем поговорить. Только о тебе, светоче нашем во тьме! – Сирано снял шляпу и прижал ее к груди, – Да что бы мы делали без тебя, сирые и убогие!
– Кончай балаган, мальчик уже понял, что мир не крутится вокруг него.
Вот так из юного друга перешел уже в мальчики. Как-то я быстро молодею. Прямо на глазах. Сирано тем временем надел шляпу обратно.
– Держу пари, он собирается свалить, оставив свою зверушку на нас, – проговорил Сирано, обращаясь к гному и кивком головы указывая на меня.
– Пари не состоится, я придерживаюсь этого же мнения, – гном посмотрел мне в глаза, прямо умоляя: «Спроси!»
Не стал отказывать ему в этом удовольствии:
– Как вы это поняли?
– Мой юный друг, известно ли тебе имя Шерлока Холмса?
– Да, я с большим удовольствием читал Конан-Дойля.
– Прекрасно, тогда почему ты задаешь столь глупые вопросы? Или ты, прочитав сего замечательного автора, принял его произведения за бульварное чтиво, а не руководство к действию? Скажи мне, что ты научился пользоваться дедукцией.
– Ну, откровенно говоря, слабо.
– Ясно, тогда, Ватсон, слушайте, – гном принял позу поудобнее и продолжил: – Во-первых, по возвращении вы не известили нас своим радостным приветствием: «А вот и я!» или «Я вернулся». Значит, вернулся скорее всего ненадолго. Во-вторых, после возвращения ты некоторое время нас не окликал, а занимался какими-то своими делами. Я предполагаю, что выводил деньги, – повернул голову к Сирано, тот кивнул, видимо соглашаясь с этим предположением. – Что в свою очередь предполагает, что имеется какая-то срочная причина нас покинуть: девушку в кино надо выгулять, маме икебану преподнести, в самом худшем случае – наглотаться ядовитой бурды с друзьями.
– М-да, Шерлок Холмс из вас двоих получился бы знатный. Почти все в точку, только икебану девушке надо.
– Черт! Держи, – протянул Сирано гному десяток монет.
На мой невысказанный вопрос гном пояснил:
– У нас было предположение, что с долей вероятности в сорок процентов ты опоздаешь на довольно много времени. Второе предположение, что явишься буквально на пару минут, ему мы отдали предпочтение в пятьдесят процентов. Ну и последнее, вероятностью в десять процентов, – просто придешь. На основании этого мы поспорили, что я смогу угадать причину, по которой тебе нужно будет отлучиться. Ну и можно считать, что я ее все-таки угадал.
– А почему вы решили, что мне нужно будет отлучиться?
– Уж больно нервно ты себя вел, когда Сирано не было. Такое ощущение, что ты к чему-то готовился, а тут у тебя это никак не получается сделать. Ну и вряд ли ты бы стал так переживать из-за какого-то дела, что можно сделать за двадцать минут.
– Кошмар! И когда вы успели все это проанализировать?
– Да сразу же. Этот навык вырабатывается довольно быстро. Главное – начать им пользоваться. Ладно, не отвлекайся, ты куда-то за цветами собирался.
– Ах, да! Спасибо. Я ушел.
Выход.
Уже собрался было вылезти из капсулы, но понял, что совершенно не знаю, ни где этот рынок, ни где проспект Ленина. Зашел на сайт карт. Нашел свой детский дом. Оказалось, что до проспекта не так далеко. Из детского дома направо и пройти всего пару кварталов. А рынок располагался на соседней улице, имени Карла Маркса. Небось рядом еще улица Энгельса. Не угадал. Рядом находилась улица Розы Люксембург. Но тоже ничего. Дорогу вроде запомнил. Заблудиться не должен.
Вышел из детдома на улицу. На западной стороне неба еще догорал закат, а на восточной уже бледно отсвечивал тонюсенький месяц, который, впрочем, тут же скрылся за облаком, едва увидев меня. Чем я ему не угодил? Господи, какой же бардак у меня в голове! О чем я вообще думаю?
На улицах уже горели фонари. Где же хваленая экономичность чиновников? Пошел по хорошо освещенной улице направо, и уже через пару минут был на проспекте Ленина. Здесь царило оживление. Куда-то спешили по делам люди, деловито торопились машины. Мимо тяжело прогромыхал какой-то грузовик. Вроде время уже восемь, а народ с улиц не торопится уходить. Мне вроде направо. Практически сразу мне попался банк. Здесь я обналичил все выведенные из игры деньги. Получилось пять тысяч двести тридцать рублей и даже пятьдесят копеек. Надеюсь, хватит на все.
Выйдя из банка, пошел дальше вправо. Через квартал встретился памятник вождю мирового пролетариата. Он показывал рукой в обратную сторону. Мол, неверной дорогой идете, товарищ! Я на него не стал обижаться.
Вскоре попался магазин с игрушками, но что-то мысли обо всей этой ситуации подвели меня к тому, что от отношений с Настей лучше отказаться. Мне кроме непонятных вещей, творящихся вокруг меня, не хватало еще только Настиных капризов. Поэтому решил на игрушку денег не тратить. Тогда ищем цветок.
Так, стоп! Может, тогда и цветок не нужен? Хотя нет, нужен. Во-первых, помириться все же надо. А во-вторых, будет подслащена пилюля об окончании того, что даже не началось. Зачем оставлять за спиной обиженную девушку? Сдается мне, что этим могут воспользоваться.
А вот и нужный мне магазин – через дорогу. Пока переходил, меня чуть не сбили. Да еще и наорали в приоткрывшееся окошко. Что здесь за люди в городе? Кошмар, как они здесь живут-то? Магазин оказался закрыт. Работал до восьми. Чуть-чуть не успел. Ладно, пойдем дальше. Торговый центр.
Спросил у мужчины в какой-то спецодежде, где здесь можно цветами разжиться. Мужчина попался на редкость отзывчивый. Повернулся в мою сторону и сплюнул сквозь зубы мне под ноги. Ничего не ответив, ушел в своем направлении. А люди-то, как я погляжу, здесь все добрые и ласковые! Следующей, кого я спросил, была женщина лет сорока. Ну хоть женщина оказалась нормальной. Она мне подробно рассказала, где можно найти цветочный магазин. Оказалось, что их здесь даже два. Зашел в ближайший. Цветок, который мне приглянулся, стоил две с половиной тысячи. Так что оставшихся денег на поиски в Сети должно было вполне хватить. Осталось только найти, где мне в Сети порыться. Поинтересовался у прохожего, где можно воспользоваться Интернетом. Молодой парень чуть старше моих лет посмотрел на меня, не совсем понимая вопрос:
– Ты про фри вафлю, что ли?
На этот раз пришлось думать мне. Так ничего в голову не пришло.
– Про что?
– Ну ты про халявный вай-фай спрашивал?
– Нет, мне бы по Сети где-нибудь полазить.
– Так у тебя что, даже гаджета никакого нет?
– Нет.
– Ясно, тогда шуруй до салона пчелайнов или яйценосов, они нынче фуфельные смартфоны нашару раздают, только оплатить симку надо на полгода. А потом их Инетом и пользуйся спокойно.
– Пчелайны, яйценосы это сотовые операторы? – на всякий случай решил уточнить я.
– Ну да, монополисты чертовы, всю страну под себя подмяли. На каждой улице у них по три-четыре ларька, так что найдешь без труда. А ближайший тебе как раз по пути.
Поблагодарил отзывчивого парня и пошел искать обещанный мне бесплатный смартфон.
До обещанного мне салона связи добрался довольно быстро. Это оказался яйценос. По крайней мере большое яйцо на вывеске об этом явно намекало. Странноватый логотип себе выбрала компания. Впрочем, кто я такой, чтобы судить? Я в логотипах разбираюсь как свинья в апельсинах. Бесплатные смартфоны здесь действительно были. Но при этом надо было купить сим-карту и оплатить тариф на полгода. В результате все удовольствие вышло мне в девятьсот рублей. Дороговато, конечно, но это были необходимые траты.
Для Сети мой смартфон был предназначен, откровенно говоря, слабовато. Небольшой экран, небольшое разрешение, большое время загрузки сайтов, но лучше так, чем никак.
В Сети меня дожидались ответы на вопросы.
Евпак Георгий Данилович. Запрос. Отец мой, оказывается, не слабо повоевал с ветряными мельницами. Воевал против прогресса виртуализации. Хотя сам стоял у истоков. Может, именно поэтому и воевал? С работы его из-за этого уволили, а потом и автокатастрофа произошла. Но в Сети появились данные, которые собирал отец. И вот их замолчать уже не удалось. После этого стопроцентную реальность смогли повесить только на преступников. А государство начало наконец-то на заключенных зарабатывать, а не тратить на них деньги. После этого заметно снизилось количество преступности в стране.
Евпак Данила Артемович. Запрос. Дед был доктором математики. С огромным количеством научных работ. Да и связей в научном сообществе у него должно было остаться немало. Понятно, как он собирался меня пристроить в свою родную Бауманку. Кстати, там обучение подешевле, чем в МГУ. Так что поменьше мне надо денег, чем я озвучил этим экспериментаторам. Именно его научный вес и данные, собранные отцом, помогли продавить закон об ограничении чувствительности в виртуальной реальности. Нашел заодно и полное высказывание деда о виртуальной реальности: «Стопроцентная виртуальная реальность у людей, не имеющих сильных эмоциональных якорей в реальной жизни, вызывает зависимость сильнее любых наркотиков! Человек начинает путать реальный мир и виртуальный».
Евпак Татьяна Геннадьевна. Запрос. Мама работала вместе с отцом. Вместе с ним же ее и уволили. Вместе с ним же она и погибла. Вторая половинка. Вот уж точно.
Неужели их устранили из-за этой борьбы с виртуалом? Тогда у меня есть неслабый такой стимул пустить все эти исследования коту под хвост. Впрочем, о чем это я? У меня в любом случае есть стимул это сделать! Ведь если отец и дед были правы, то я могу стать вирт-наркоманом.
А как мне противостоять этому? Отказаться от виртуала? Не вариант – 15 часов принудиловки никто для меня не отменит. Письмо! Нужно послать письмо куратору этого детского дома о том, что здесь творится. А где гарантия, что куратор в этом не участвует? А кому тогда писать? В Министерство образования? Или сразу президенту? Бред, к ним мое письмо даже не пробьется. Что же делать?
Сеть услужливо подсказала данные куратора: Филиппок Артемий Борисович. Как-то не вызывал у меня доверия человек с фамилией Филиппок. Понимаю, что глупо, но не вызывал. Впрочем, все равно напишу. Надо подумать, кому написать еще.
Запрос. Кто занимается делами защиты прав несовершеннолетних. Наиболее известным оказался некий правозащитник Простахов.
В качестве второго адресата решил добавить его. И все-таки решил отправить по одной копии в Министерство образования и Администрацию президента. Ну нет у меня других вариантов. Дедовых знакомых я не знаю, а куда еще писать – ума не приложу. Письмо ушло.
Хотел залезть-таки и проверить личный почтовый ящик, наплевав на все секреты деда, но чей-то взгляд обжег мне спину. Обернулся. Продавец усиленно пытался заглянуть мне в экран.
– Что-то хотел?
Тот отрицательно мотнул головой. И быстро затараторил:
– Могу ли я вам чем-нибудь еще помочь?
– Да, можешь, смотри в свой экран, а не в мой.
– Разумеется. Может, вы еще что-то хотите?
Видимо, этот приставала не отвяжется, пока отсюда не уйдешь. Вышел на улицу. Надо бы куда присесть и продолжить поиски в Сети. К счастью, вспомнил про сквер, в котором мы сидели с Настей, – он как раз находился неподалеку. Заходя в сквер, заметил полицейскую будку, рядом с которой курили двое представителей закона. Один был высоким и плечистым, другой чуть пониже, зато покруглее и порумянее. Дылда и Колобок, окрестил я их про себя. Колобок ткнул в меня пальцем, что-то сказал, после чего они оба рассмеялись. Чего ржут, непонятно…
Присел на лавочку и углубился в поиски: искал сведения о коррупции в нашем городе. Кому можно доверять, а кому нет. Самому мне явно не справиться, а желающего бороться с системой еще найти надо.
К сожалению, такой информацией Сеть явно делиться не хотела. Зато по поводу коррупции информации было много, и самой разной. Одни утверждали, что вся власть в городе прогнила и куплена, причем вместе с полицейскими, прокуратурой и эфэсбэшниками, другие же писали, что в нашем городе никакой коррупции нет и мэр вместе с полицейскими, прокуратурой и эфэсбэшниками ее давно победили. Что-то мне ни в одну из этих крайностей не верилось. Вторая больше на сказку похожа, а в первую мне совершенно не хотелось верить, ведь если это все правда, то у меня никаких вариантов вообще не остается. Нет, точно надо искать отчаянного парня из следователей, ну должен же быть здесь хоть один карьерист-служака, мечтающий о громком деле?
Поискал такую информацию. А вот такие персонажи здесь все же были. И один совсем неподалеку – он был местным участковым. Вернее, еще недавно он не был таковым, а был оперуполномоченным, но попытался раскрутить какое-то дело с участием помощника мэра. После своей фанатичной настойчивости его перевели в участковые, чтоб не путался под ногами. Что ж, если мне кто и поможет, то только он.
Поиск всей этой информации на моем крохотном смартфоне изрядно меня замучил, потому, где находится участковый, решил просто узнать у полицейских из будки.
– Я же говорил, что он нам цветы пришел подарить, просто застеснялся вначале, – пошутил Колобок. И они, довольные этой незамысловатой шуткой, заржали. Через пару секунд Дылда, отсмеявшись и затянувшись новой порцией дыма, все же поинтересовался:
– Тебе чего, парень? – окликнул меня Дылда.
– Мне бы участкового найти.
– А зачем тебе участковый?
– Э-э-э… Мои права ущемляют. И еще побои.
– Тебя где избили и когда? – как-то устало и безразлично поинтересовался, совсем без интереса, полицейский, стряхивая пепел.
– За детским домом, во дворах. Дней пять назад.
– М-да, несильно ты торопился-то с заявлением… – на этот раз ради разнообразия голос подал Колобок. – Что, вначале сам денежку с них стрясти пытался, а не обломилось?
– О чем вы? – не понял я.
Колобок ничего не ответил, только подмигнул. Странный он какой-то…
– Парень, раз ты хочешь про избиение заявление написать, то вначале лучше – в травмпункт, побои зафиксировать. – Дылда на мой вопрос тоже не ответил, но хоть рассказал, что делать дальше.
– А где мне все же участкового найти?
– Что ж ты не знаешь, где твой участковый?
– Я здесь недавно, вот и не знаю.
– Здесь он недавно, а уже на мордобой нарвался, да еще и заяву писать кинулся. Шустрый парень… – что-то мне Колобок нравился все меньше и меньше.
– Тогда объясню тебе так, чтобы плутал ты как можно меньше: сейчас идешь по проспекту Ленина, пока не упрешься в проспект Фрунзе, – забавный тут набор названий улиц, прямо вся старая гвардия собралась. – По Фрунзе идешь почти до Красноармейской, – разумеется, какая еще улица меня могла ожидать-то после Фрунзе, тут вообще никаких больше вариантов. – И, не доходя до нее полквартала, поворачиваешь налево во дворы. Тебе нужен дом 29А по улице Никитина.
– А не проще ему было через Плешку на Никитина выйти? – внес свое предложение Колобок. Что самое удивительное, даже без малейшего намека на иронию.
– Да ты что? Заплутает…
– А так не заплутает? «Не доходя полквартала…» – процитировал он напарника. – В общем, парень, поворачивать тебе через полквартала от Гоголя.
Вот уж Гоголь-то в тесной компании окружавших его коммунистов смотрелся как белая ворона. И как он тут заблудился? Поблагодарил полицейских и пошел в указанном направлении, они же от меня только отмахнулись и продолжили дымить.
Минут через двадцать пять – тридцать я нашел-таки нужный мне дом. И даже вход к участковому отыскался.
На входе мне встретился человек в штатском с видом смертельно замученного человека. Неужели это и есть мой герой? Что-то не верится…
– А у тебя что случилось? – с каким-то надрывом поинтересовался он.
– Избили меня, а еще мои права нарушают.
– Когда избили?
– Дней пять назад.
– Не торопился ты что-то… – вяло заметил он, повторив мысли Колобка из будки в сквере, и продолжил: – Заявление писать будешь?
– Да, а зачем бы я еще пришел?
– Ну мало ли… – еще более устало произнес он. – Вдруг ты на судьбу свою нелегкую пожаловаться пришел, как некоторые… Ладно, пошли в кабинет.
Кабинет оказался весьма скромным. Старая обшарпанная мебель, протертый линолеум, какое-то дерево в кадушке, большой металлический сейф. Гипсовый бюст Ленина, стоявший на подоконнике, заставил меня улыбнуться, что-то многовато сегодня на меня коммунистов высыпалось. Полицейский подал голос:
– Ты ко мне пришел или к вождю мирового пролетариата?
– К вам.
– Ну тогда рассказывай, что у тебя стряслось, а не скульптуры рассматривай, здесь тебе не музей.
Я присел на деревянный стул и начал рассказывать, как меня побили, но меня прервали:
– Как твоя фамилия, пострадавший?
– Евпак Евгений Георгиевич.
– Евпак, Евпак… Что-то знакомое… – задумался было участковый, впрочем, почти тут же он махнул на это рукой и дал мне отмашку продолжать.
В конце концов немного сбивчиво я смог-таки рассказать, что произошло тогда в подворотне.
– Парень, ты чего мне голову морочишь? – резко скомкав лист с написанным, вспылил полицейский.
– В смысле?
– Вы же разобрались во всем? Всё утрясли, так чего ты ко мне приперся?
– Так меня в правах ущемляют!
– Кто тебя ущемляет? – на выдохе произнес участковый, а в этом его вопросе явно проскользнула интонация: «Кому ты вообще нужен? Ущемлять тебя!»
– Директор детдома. Меня в капсулу со стопроцентной чувствительностью пихают.
После этого я еще минут десять сбивчиво описывал, что творится в детском доме.
– А ты сбежал и прямиком ко мне, да? – участковый подался ко мне всем телом. – Да ты – герой! А я сейчас бодро вскочу и скажу: «Нет, так не годится, надо срочно это исправить!», и тут же побегу исправлять, ты так думал?
– Ну, почти, – растерялся я. Что-то мне не понравился чрезмерный сарказм в его последней фразе…
– Нет, парень, для таких дел тебе надо к следователю, ну или сюда его вызывать. Я такими делами не занимаюсь, не моего поля ягода, я – простой участковый. Отзанимался уже… – последнюю фразу он произнес очень тихо. – Только ты подумай, надо ли оно тебе вообще?
– Ну мне поначалу даже понравилось играть на сотне, но потом начал чувствовать, что что-то тут не так. Да и боль там адская. И вообще, это же преступление!
– Правда, герой! Нет, ну надо же! И почему опять мне? – его и так-то невеселый голос вообще утратил всю жизненную силу. – А из какого ты детдома?
– Из пятого.
– Ага, пятый, значит, – задумчиво проговорил он и, подвинув к себе старый телефон с дисковым набором, набрал номер.
– Девушка, номер директора пятого детского дома подскажите.
Я было дернулся, но резкий окрик: «Сидеть!» – меня вернул обратно на стул.
– Девушка, это я не вам! – После чего, зажав трубку ладонью, гаркнул куда-то в направлении двери: – Петрович, зайди сюда! Мальца посторожить надо, чтоб не убег, – после чего уже мне: – Не дергайся, сейчас с директором твоим поговорим.
Сзади в кабинет вошел детина, полностью перегородивший дверной проем. Росту в нем было больше двух метров и плечи шире дверного проема. М-да, мимо такого не прорвешься.
– Да. Да. Как? Людмила Павловна? – он как-то даже вздрогнул. – Спасибо.
– Зачем вы ей звонить собрались? Она же все будет отрицать. Следователя надо вызывать, сами же говорили.
– Если бы я из-за каждого такого заявления дергал сюда следователя, то он бы только и делал, что туда-сюда катался, а не работал. Сейчас позвоним Людмиле Павловне, ты извинишься и побежишь обратно.
Я опять дернулся, и на этот раз получил сзади по ребрам.
– Не дергайся, парень. Не надо. Я этого не люблю.
– Добрый день, Людмила Павловна. К нам тут ваш воспитанник пришел. Евпак фамилия. Есть у вас такой? Ах, есть! Так вот, он утверждает, что вы его заставляете на режиме стопроцентной чувствительности играть. Да, я так и думал. Да. Конечно. Большое вам спасибо за сотрудничество.
Он повесил трубку и все так же устало посмотрел на меня:
– Ну вот, парень, добился ты своего. Сейчас вызываем с собой наряд и едем осматривать твою капсулу. А пока сюда едет наряд, будем оформлять твои показания. И если окажется, что оклеветал ты Людмилу Павловну, то я тебе не завидую.
– Постой-ка, это не та самая Людмила Павловна, о которой я думаю? – подал голос детина от двери.
– Ага, жена мэра.
Теперь понятно, почему он вздрогнул, после недавней истории с помощником мэра связываться еще с женой мэра ему явно не с руки. Просчитался я. Но мне-то откуда было знать, что директриса – жена мэра? Мне и в страшном сне такое присниться не могло. А что мне мешало поискать информацию на нее? Ничего. Значит, сам виноват. Похоже, встрял я не по-детски, если она даже осмотра капсулы не испугалась. Да и чего ей бояться, жене-то мэра? Только все это ничуть не объясняет творящейся вокруг меня катавасии. Участковый же набрал еще один номер телефона.
– Наряд к участку пришлите, пожалуйста. На осмотр поедем. Заяву тут на жену мэра накатали, – и при этом выразительно посмотрел на меня. Похоже, он намекает, что лучше бы мне отказаться от своих слов и идти обратно в детдом? Так я тогда завтра вообще могу не проснуться.
Полицейский тем временем старательно записывал мой рассказ по памяти. Через пару-тройку минут протянул мне листок.
– Прочитай, внизу напиши: «С моих слов записано верно, мною прочитано». Подпись и дату.
Накарябал все, что просили. Меня не оставляло ощущение непоправимой ошибки. И как исправить эту ошибку, я способов не видел. Ни отказ, ни дальнейшее развитие ситуации ни к чему хорошему, судя по всему, не вели. Что же делать? Что делать? Эта мысль сверлила мне мозг каждую секунду. Из-за одного похода в полицию все катилось кувырком в неизвестном направлении.
Что-то любимые дедовы фильмы не совсем правду о жизни показывали. Где этот знаменитый Глеб Жеглов, говорящий, что вор должен сидеть в тюрьме? Где Шарапов, отстаивающий интересы невинных сидельцев? Где хваленая справедливость системы правосудия? Дед, конечно, говорил, что в реальной жизни совсем не так, но чтобы настолько? Я пришел за помощью, а вместо этого меня сдали директрисе… И я еще тщательно выбирал, к кому пойти. Ошибся, как же я так ошибся? Участковый-то после того случая на воду дует, а я к нему с повтором той истории сунулся. А ему повтора явно не хочется. Сдулся мужик… Как же глупо получилось…
Вскоре приехал микроавтобус с двумя ребятами весьма крепкого телосложения и двумя людьми в штатском, но тоже довольно крепкими. Причем если первые двое на фоне Петровича смотрелись как младшие братья, то двое в штатском выглядели откровенно жалко. Меня усадили в микроавтобус между двумя в камуфляже. Участковый с Петровичем пошли обратно в здание. Участковый передал мое заявление одному из тех, что в костюме. Тот прочитал. Вскинул на меня удивленные глаза, посмотрел обратно в заявление, потом опять на меня, но уже с сочувствием, как на душевнобольного. Он тоже куда-то звонил по телефону.
Наконец он тоже уселся, и мы поехали. По дороге мы куда-то заехали, и к нам подсел еще один человек. У входа в детский дом нас уже ожидали директриса и Димыч. Директриса смотрела на меня с усмешкой и предвкушением, Димыч с жалостью.
Двое в камуфляже стояли по бокам от меня. Конвой? Так вроде же ничего еще не сделал.
– И чем же я тебе, Женечка, помешала? – елейным голосом поинтересовалась директриса. – Что ты даже не постеснялся на меня в полиции наклеветать?
– Тем, что вы заставляете детей играть на стопроцентной чувствительности. Вон Сёмушка уже вирт-наркоманом стал.
– Сёмушка? Какой-такой Сёмушка? Нет у нас никого с таким именем, что ж ты обманываешь-то? Нехорошо! Ай-ай-ай! Господа, пойдемте, осмотрим его капсулу, – сделала она приглашающий жест в сторону двери.
Мы вошли в зал капсул и добрались до моей. Один в штатском подошел к багажному отсеку и, нацепив резиновые перчатки, начал вынимать оттуда мои вещи. Тот человек, за которым мы заезжали, подошел к системной панели. Он открыл кожух, находящийся там. Ковырялся там он недолго. Вынул что-то и предъявил мужчине в костюме, который явно был здесь главным. Тот читал мое заявление и проговорил ему что-то шепотом. Мужчина недобро скривился:
– Заставляют, говоришь? А этот чип здесь нарисовался сам собой? – внезапно он замолк, на что-то удивленно глядя.
Я проследил за его взглядом. Тот тип, что ковырялся в моих вещах, вытаскивал из моих вещей ножи, аккуратно держа их за краешек ножен.
– А это, надо думать, тебе подбросили? – проговорил он.
– Почему, это мои ножи. Вернее, один мой, другой деда, но его я тоже забрал.
– Людмила Пална, – он резко повернулся к директрисе. – Почему вы не следите за своими воспитанниками? Почему они у вас хранят ножи? Капсулы взламывают?
– Он хотел протащить двустволку в детдом, так я помешала. Она до сих пор у меня в кабинете. Мне просто не пришло в голову, что он мог еще и ножи пронести. А с капсулой – вообще не понимаю, я в этом не разбираюсь. Это лучше у техника нашего спросите, Дмитрия.
– Простите, можно чип посмотреть, – подал голос Димыч.
Ему передали то, что вынули из капсулы.
– Так я и думал, он не передает никакой информации на пульт и экранирует лишнее излучение – весьма талантливое исполнение. Можно было бы даже похвалить его за данное устройство, если бы их изготовление не было преступлением.
Следователь посмотрел на своего эксперта, тот кивком головы подтвердил слова Димыча. Хорошо они подготовились. А вот я – плохо, очень плохо. Мне оставалось только крикнуть:
– Я не взламывал капсулу!
– Молчать! – рявкнул следователь на меня, и уже обращаясь к двоим в камуфляже: – Ребят, браслеты на него нацепите – и в машину.
Меня скрутили, завели руки за спину, надели наручники и отволокли в машину. Следом за нами пришли двое, что осматривали мою капсулу. Через полчаса пришел и мужик, наоравший на меня, оказавшийся следователем. Это выяснил из обрывков разговоров сидящих рядом парней в камуфляже. Сидеть со скованными за спиной руками было, кстати, очень неудобно.
– Поехали.
Через двадцать минут меня выводили из машины у незнакомого здания. Ребята в камуфляже отвели меня в камеру, предварительно очистив мои карманы от лишнего мусора в виде денег и смартфона. Делали они это настолько привычно и обыденно, как будто это было их должностными обязанностями. У меня даже не было сил на них злиться. Тут пованивало немытым телом. Видимо, посетители здесь задерживаются надолго. Не хотелось бы такой участи… Блин, я же цветок у участкового забыл! Господи, о чем я думаю вообще? Какой цветок? Тут надо думать, как из всей этой кутерьмы выбраться, а я о цветке.
Зачем я вообще сунулся к полицейским, ведь хотел же в ФСБ пойти. А где гарантия, что получилось бы по-другому? И потом, кто мне мешал пробить информацию об этой чертовой директрисе и этом поганом детском доме. Ну куда я полез? Да и дед мне говорил, что к полиции надо обращаться в последнюю очередь. А какая была у меня очередь? Куда мне еще было идти? Сидеть бог знает сколько времени тише воды ниже травы, не понимая, что вокруг меня происходит? Не смог бы, не усидел. А теперь уж поздно рассуждать! Раньше думать надо было. Правильно мне дед говорил, во всем мире можно доверять только себе и своим родным, да и то последним с опаской. Эх, дедушка, опять я тебя не послушался. Правильно ты говорил, в одно ухо влетело, в другое вылетело. Воистину умные учатся на чужих ошибках, дураки – на своих. Что ж, если выйду… Стоп! Что значит «если»? Когда! Когда выйду, этот урок я запомню на всю жизнь. Да что дед, мне вон даже встречный парень говорил, что меня закроют. Предупреждал ведь, по сути, не суйся в полицию, ничего хорошего из этого не выйдет! А я, ушами радостно хлопая, побежал за приключениями. Тьфу! Аж противно стало…
За этими душевными терзаниями меня застал звук отпирающейся двери. В камеру ввели соседа. Уж лучше бы не вводили. Запах от него был просто кошмарный. Мне казалось, что только от одного запаха мои мозги сейчас через уши вытекут. Он, увидев меня, обрадовался.
– Здорово, парниша! Сигареткой не угостишь дедушку? – голос у него был грубый, дед такие голоса называл прокуренными. Определить его возраст представлялось задачей не из легких. Может, и действительно дедушка. Я помотал отрицательно головой. – Не куришь? Правильно! Курить, знаешь ли, – здоровью вредить! Да вот только вред здоровью не только курение наносит. Менты и тюрьма, знаешь ли, тоже не ведут к пышущему здоровьем телу… – Он сделал паузу, явно ожидая реакции, и, не дождавшись, спросил: – За что чалишься-то?
Я промолчал.
– Понимаю, думаешь, что я подсадной, выведать все твои секреты хочу. Так вот: ты прав, знаешь ли!
Я удивился, и, видимо, это отразилось на моем лице. Так как он засмеялся, показав свои желто-черные наполовину сгнившие зубы. Зрелище не из приятных. У моего деда до самой его смерти все зубы оставались на месте и без единой дырочки. Даже не представляю, как нужно себя не любить, чтобы так запустить свое тело.
– Молчишь, ну и ладно! Тогда слушай, что старый и умный дедушка тебе расскажет. Так вот, милок: тюрьма, знаешь ли, никого не красит! – он опять ощерился в улыбке, давая подтверждение своим словам. – Я вот имею уже восемь ходок за душой, знаешь ли, а что я видел хорошего в жизни? Да ничего! А оно тебе надо? Жизнь, она, знаешь ли, короткая, и не стоит ее тратить на походы к хозяину!
Выдав последнюю сентенцию, он на некоторое время замолчал, видимо давая мне время на обдумывание его слов.
– Как говорил классик: «Жизнь нужно прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». А годы в тюрьме, знаешь ли, бесцельные, бессмысленные и беспощадные. И я тебе, парень, совершенно не завидую, несмотря на всю твою молодость и здоровье, а также на новые условия содержания заключенных. Это в мое время все по казематам друг у друга на головах сидели, спали по очереди. Сейчас нашего брата раскидали по капсулам, и вперед – копать руду на благо Родине. Вот только ощущения-то стопроцентные. И выматываешься на все сто. Чтобы заработать лишнюю денежку к выходу из тюрьмы, кайлом приходится махать до посинения, а когда закончится срок – длительная программа лечения от зависимости к виртуалу. Вот в каких условиях, знаешь ли, живут нынешние зэки. Хочешь жить так же?
Его интонации потихоньку повышались, и последнюю фразу он чуть ли не кричал. После нее его поток красноречия иссяк. Мы помолчали. Так и не дождавшись от меня никакой реакции, он, прищурившись, продолжил:
– Не боишься зависимости от виртуала? Зря! Многие потом так и не могут от нее освободиться, и никакие, знаешь ли, терапии и лечения не помогают. Вот и ты таким же будешь. Наркошей! А это, знаешь ли, конченые люди. На все пойдут ради дозы. Мать родную продадут! Тебе что, хочется быть виртнариком? – Я удивился незнакомому слову, видимо, это сокращение от виртуального наркомана, мой собеседник тщательно всматривался в мое лицо и явно не пропустил этот момент. – Что, заинтересовало? Не хочется быть таким? Нет? Значит, не угадал… Вот забавно, ты не первый, с кем я по душам разговариваю в одну сторону, а потом все ломались. Система наркомании на уровне государства – это страшная сила, знаешь ли! И если есть возможность применять ее на благо системе «правосудия», – последнее слово он так выделил интонацией, что я сразу определил кавычки, – то они не постесняются. Ты ведь знаешь, что раскрываемость преступлений резко повысилась с введением этой системы наказаний? Ведь очень многие готовы взять на себя после одной ходки еще с десяток преступлений. Так что правосудие у нас теперь очень и очень гуманное. Только гуманность его выражается не в уменьшении срока, а в наказании одних и тех же людей. Зато количество преступлений в стране значительно упало. Никто, знаешь ли, не стремится в виртуальное рабство! А ты так прямо жаждешь!
Я молчал, он тоже ненадолго замолк. Прилетела из коридора большая муха. Таких мой дед называл бомбовозами. Она не постеснялась сесть на нос к моему просветителю. Тот отмахнулся, обозвав ее тварью жужжащей и гнидой летучей. Некоторое время пытался ее поймать, забыв о своей роли. Наконец, мухе надоела эта погоня, и она улетела через решетку на волю. Счастливица! Тишине не удалось после этого долго продлиться.
– Кстати, если рассчитываешь, что сможешь играть своим персонажем, то ты заблуждаешься! Всем новым заключенным создается новый персонаж-ЗК, с повышенной реалистичностью. А в системе не может быть несколько кукол на одного игрока, потому предыдущий перс удаляется. – Я не смог сдержать вздоха сожаления. – Ага! Жалко, стало быть, своего гномика? Или эльфика? Что, неужто за орка играл? Человек? Да ладно! Ты выбрал человека? – Как он определил? – Есть, правда, одна лазейка, если это вторая ходка, то можешь продолжить использовать предыдущего своего перса-ЗК, если, конечно, не удалил его, но тебе это не грозит, знаешь ли! У тебя же нет перса на реалистичности выше двадцати пяти, а отсюда вывод – не обломится тебе такое счастье!
Он замолчал, а я с трудом удержался от усмешки, м-да, надо было сесть в тюрьму, чтобы легально играть на сотне. Надеюсь, что все же до этого не дойдет. По крайней мере, очень бы не хотелось… Кстати, надежды на удачный исход с каждым моментом все меньше и меньше. Что же делать-то? Похоже, меня собираются-таки упечь за решетку. А за что, спрашивается? Что мне могут прилепить? Взлом капсулы? Похоже на то. Что-то еще следователь орал насчет ножей. Это, видимо, тоже. Больше вроде нечего.
– Евпак, на выход, – рядом с открытой решеткой стоял человек в форме, крутя на пальце ключи. – Что, оглох, что ли? Или с первого раза не доходит?
Я пошел к выходу.
– Лицом к стене, руки за спину.
Выполнил и эту команду. Закрылась с лязгом решетка. Через решетку мне улыбался своими гнилыми зубами мой сосед по камере. Чему он радовался? Странный он вообще какой-то. Взял и рассказал, что подсадной… Чего он этим хотел добиться? Непонятно. Вообще, по-моему, все только больше запутывается. Ничего я не понимаю с этими полицейскими.
Через некоторое время меня вводили в кабинет следователя. Охранник, усадив меня на табуретку, отошел к двери. Следователь направил мне лампу в лицо. Невольно зажмурился от яркого света.
– Нельзя ли повернуть лампу? Мне неприятно.
– Ты что, больной? – в голосе следователя проявились нотки растерянности. – Сиди смирно! – вдруг рявкнул он и уже спокойнее добавил: – Вообще охамели подозреваемые! Федь, ты посмотри! Неприятно ему!
Охранник у двери услужливо хохотнул.
– Значит, так, Евпак Евгений Георгиевич, две тысячи тридцать пятого года рождения, на тебе висит куча обвинений: взлом государственной системы ограничения реалистичности капсулы виртуального погружения! Ф-фух, еле выговорил, и кто придумал такую формулировку? – Охранник у двери опять хохотнул, и следователь продолжил: – Это раз. Незаконное хранение холодного оружия – это два. Проникновение с холодным оружием на территорию образовательного учреждения для несовершеннолетних – это три. Нанесение тяжких телесных повреждений несовершеннолетним лицам – это четыре.
– Во-первых…
– Молчать! – резко заорал следователь, прерывая мою оправдательную речь. – Я не припоминаю, чтобы о чем-то тебя спрашивал. А говорить ты будешь только тогда, когда тебя спросят.
Придурок какой-то! Чего орет? Зачем тогда было меня вызывать, чтобы поорать, что ли? Ему что, поорать больше не на кого? Странный он какой-то. А он тем временем продолжил:
– Слушай внимательно и запоминай! Тебе за все твои приключения наша система правосудия в худшем для тебя случае отвесит лет десять. В лучшем – отделаешься условным сроком. Ты что предпочитаешь?
– Я бы вообще-то предпочел, чтобы вы занимались своими обязанностями, а не нелепыми обвинениями!
Охранник у двери давился смехом, а следователь наливался краснотой. Даже его бледный цвет лица не смог остановить этого процесса. Его крик меня совершенно не удивил:
– Ты, молокосос, будешь учить меня, как работать? Да ты вообще не врубаешься, как ты влип? Тут тебе не детский сад – штаны на лямках! Ты скоро сядешь на нары! И будешь чалиться от звонка до звонка! – вдруг он внезапно снизил громкость. – Но у тебя есть шанс! За тебя просила Людмила Павловна!
Сказать, что я удивился, это ничего не сказать!
– Что, удивлен, утырок? – он уже забрызгал слюной даже воротничок своей рубашки, на которой помимо этого красовалось какое-то желтое пятно в районе четвертой пуговицы сверху. – Да! Ты на нее клевету возводишь, а она тебя от тюрьмы спасти хочет. Вот какой она хороший человек, не то что ты – скотина неблагодарная! Федь, позови сюда того парня.
Охранник вышел и через десять секунд вернулся с Димычем. Тот смотрел на меня с некоторым сожалением и разочарованием. Меня это отчего-то встревожило.
– Валентин Максимович, не могли бы вы оставить нас ненадолго наедине?
– Зачем? – удивился следователь.
– Людмила Павловна просила передать ему кое-что наедине.
– А вы уверены, что он на вас не бросится?
– Уверен, ему незачем множить свои проблемы.
– Мне бы вашу уверенность… Если что – кричите! Мы будем за дверью.
Я дождался закрытия дверей и поинтересовался:
– Димыч, что все это значит?
– Это значит, что скоро ты сядешь в тюрьму.
– С чего бы это? Я же никаких преступлений не совершал.
– Тебе же следователь наверняка уже озвучивал, за что тебя можно посадить.
– Но ведь все это – неправда!
– А кому это интересно кроме тебя? – задал он простой, но страшный вопрос, и сам же на него ответил: – Правильно, никому. Тебя просто уберут, как ненужный мусор. И на этом все закончится.
– И что мне теперь делать?
– Сидеть, – буднично ответил Димыч. – Думать надо было раньше. Я же даже специально подстроил, чтобы ты мог услышать наш разговор с директрисой.
– А зачем? Зачем это было подстраивать?
– Я же видел, что ты начал что-то подозревать, вот и дал тебе возможность разобраться немного во всем. Думал, что ты после этого подойдешь ко мне посоветоваться, ведь там даже дурак бы догадался, что я специально это подстроил. Но нет, ты побежал в полицию, дебилоид. Теперь вот сам и расхлебывай. Я для тебя уже ничего сделать не могу.
– А зачем ты тогда пришел? И о чем я должен был с тобой советоваться? О том, как вы на мне опыты ставите?
– Ой, дурак, ой, дурак… Ну хоть бы пришел выяснить, что вообще все это значит?
– И что же это все значит?
– А это значит, что здесь тоже деньги зарабатывают. Так или иначе, игрок будет вынужден отдавать половину всего заработанного нам. Или через кодлу, или через нас. Девчонки отдают свои доходы Герде. В результате мы все равно получим нашу половину. Кроме того, собираем дополнительную информацию, которая уходит наверх. Вот такой у нас небольшой доход. Ну и кроме того, многие выпускники детдома уже прочно сидят на игле стопроцентного виртуала, и чтобы не лишиться этой небольшой радости, после выпуска по-прежнему нам половину отдают. В общем, как ни крути, а вышло все очень даже неплохо.
– А то, что дети становятся виртуальными наркоманами, вас совершенно не напрягает?
– А это уже их проблемы, – безразлично пожал плечами Димыч.
– А как же то, что ты мне рассказывал про Васю и помощь другим?
– Вася, конечно, был, и он действительно мне помог на первых порах, но потом он свалил и на всех наплевал. Пришлось выживать уже самому. А самому выживать очень нелегко, особенно когда весь мир против тебя. И пришлось отбросить лишние заботы о других – самому бы выжить…
– Ну а почему тогда ты решил меня посвятить во все, что происходит?
– Да сам не знаю. Чем-то ты мне понравился. Почему-то не хотелось, чтобы ты наркоманом стал…
– А кто вообще это решает, кому становиться наркоманом, а кому нет?
– А тут вступает в действие дар Герды.
– Так Герда – настоящая?
– О, да! Она заранее предсказывает, кто может стать нам проблемой, и такие становятся виртуальными наркоманами.
– А как же то, что я прочитал про нее, что Герда это ее настоящее имя, а ты говорил, что ее зовут Оксана. И в вашем с директрисой разговоре ты упомянул, что она ее дочь.
– А это вообще весьма занимательная история. После прихода новой директрисы к ней подошла Герда и говорит: «Удочерите меня. Это нужно прежде всего вам». Та даже растерялась. Потом они что-то долго обсуждали за закрытыми дверями. Но на следующий день директриса действительно усыновила Герду. А та, чтобы уйти от старой жизни, сменила имя на Оксану. Но это имя совершенно не прижилось. Так и осталась она Гердой. А вскоре и мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Ну и завертелось все потихоньку. Весь детдом разделился на три лагеря: кодлу, девчонок и наших сторонников. И за общими разборками наиболее тихих потихоньку отправляли работать в виртуал. Ну а сейчас в реале не так уж и много осталось – самые полезные.
– А зачем ты мне это все рассказываешь?
– А тебе все равно никто не поверит, а если и поверит, то против мэра с женой не пойдет.
– Но зачем? Ты хочешь позлорадствовать? Или что?
– У Людмилы Павловны к тебе есть предложение, а без знания всего расклада и понимания, что деваться тебе некуда, ты вряд ли бы на него согласился. Так вот. Все твои проблемы с законом убирают, ну а ты падаешь в капсулу до восемнадцати лет и не отсвечиваешь. И девяносто процентов своего дохода отчисляешь в казну нашего клана. Ну и еще, в качестве доказательства своей лояльности, сообщаешь нам пароль от своего персонального чипа. Надо же нам будет тебя как-то проверять.
Меня морально растоптали. Оба варианта были кошмаром. В первом случае – тюрьма, во втором – вообще запрут в виртуале, что мало чем отличается от тюрьмы, так еще и личный пароль я им раскрыть должен. Правда, не будет в личном деле никакой записи о судимости, что тоже немаловажно.
– Но так же нельзя! Я же тогда по сути остаюсь совершенно без денег, мне не то что в универ не поступить, я даже квартиру себе после детдома купить не смогу!
– А зачем тебе квартира? Дуй в свою тайгу, как вон дед твой. И живи там потом в свое удовольствие.
Слова про деда меня словно встряхнули. Нет уж, шиш им, а не пароль! Я-то свой срок отсижу, а вот потом я найду способ поквитаться. И еще посмотрим, чья возьмет!
– Иди ты лесом!
– Что ж, это твой выбор. Глупый, но твой. Ну а заодно ты невольно принесешь нам пользу – послужишь наглядным примером для следующих ретивых ребятишек. Прощай, Жека!
Он позвал следователя и, попрощавшись с ним, ушел. Следователь же еще что-то долго говорил и кричал. Все это прошло мимо моих ушей. У меня появились две новые цели: свобода и справедливость. И он в достижении этих двух целей никакой роли не играл. Сейчас мне надо немного подумать.
У меня после визита техника вопросов почти не осталось, кроме одного. Кто за всем этим стоит и зачем ему это нужно? Ну не в одиночку же директриса такие дела проворачивает… Вопрос «Что со мной будет?» даже особо вопросом не был. Будет со мной колония для малолетних, после знакомства со следователем сомнений в этом у меня не осталось. Есть еще, правда, небольшая надежда на мои письма, но она почему-то быстро тает. Видно, больно много на меня свалилось, причем сразу.
Теперь осталось только дождаться суда. И будет окончательно ясно с последним вопросом. А вот с первым придется потрудиться. Но первая цель уже определена: Свобода!
Конец первой книги.
