День седьмой
Удивительно, но за последние два дня не было вообще никаких приключений, бежали и бежали. Как‑то совсем не весело. И вот мы на территории хаоса. Это выдавал лес, деревья в нём странные до боли: какие‑то согнутые в немыслимую дугу, какие‑то наоборот вымахали до гигантских размеров, правда последних было совсем немного, считанные единицы. Земля тоже сменила свой состав, это я заметил по очередному прилетевшему в меня куску грязи. Да, уклониться ото всего летящего в меня не удавалось по — прежнему. А постоянно находиться в режиме предвидения не удавалось, так как это выматывало даже сильнее, нежели постоянный бег с препятствиями. На пятый день к нам всё‑таки присоединились три друга Сирано. Вместе с ними оказался еще и представитель того самого клана "Золотые орлов", глава которого так жаждал разговора со мной. Сам глава в такую глушь разумеется не поскакал, но мне и его заместитель оказался тоже еще тот фрукт. Он сразу взял быка за рога и начал диктовать мне, что делать:
— Значит так, Лесовик, вступаешь в наш клан, мы тебе резко разгоняем твою профу повара до мастера, дальше будешь готовить ништяки, клану разумеется они будут отходить по цене в тридцать процентов, но и расходники, соответственно, тоже со скидкой. Когда станешь мастером, пропаровозим тебя до соточки, но сам понимаешь, бафы для группы паровозов с тебя. Грозы будешь сам качать, на это дураков нет, приглядывать за тобой. Клановые знания будут в твоем распоряжении опять же за символическую плату. На чёрном рынке они стоят гораздо дороже, чем мы отдаем соклановцам. Ну и, конечно, общение, ведь наш клан это вторая семья. Мы друг за дружку горой, помогаем, спасаем. Сейчас все наши соклановцы даже не представляют себе жизнь без клана, да и зачем? Ведь жить одному в мире хуже некуда.
— Это всё понятно. Неясно другое: если я захочу выйти из клана, неужто вот так просто отпустите со всеми вашими клановыми знаниями?
— Но зачем тебе выходить? Побыв в клане месяц ты уже сам не захочешь выходить. В клане же гораздо лучше, чем быть вот таким бирюком как эти, — презрительный кивок в сторону компании Сирано. Меня даже передёрнуло от такого отношения к внеклановым игрокам.
— Тем не менее, вы обратились к таким бирюкам, чтобы меня найти, а не искали сами, почему? Может, они более профессиональны?
Сирано зааплодировал, сказав: "Туше!", а мой собеседник опять скривился.
— Неужели вы думаете, что кто‑то из этих "профессионалов" может хоть в чём‑то сравниться с хаями нашего клана? Они дети, которые играются в песочнице только лишь потому, что не мешают серьёзным дядям. Любой из представителей верховного совета нашего клана спокойно бы нашёл тебя гораздо раньше, нежели те, кто кичатся своей независимостью. К сожалению, у нас нет столько свободного времени, как у этих лоботрясов, Потому гораздо проще было послать наёмника, нежели распылять силы с действительно важных направлений. Клан же занимается очень многими вещами. Тут тебе и фарм редких ингредиентов, рейды в данжи, поиск и выполнение уникальных клановых заданий, караваны опять же, захват ресурсов у кланов — противников, да, наконец, клановые войны. Поле деятельности огромно, а эти чем занимаются? Принеси, подай, пошёл на фиг, не мешай… — под конец своей тирады он даже сплюнул, выражая всю свою глубину презрения к наёмникам, чьими услугами только что воспользовались. Сирано с товарищами почему‑то молчали, не вклиниваясь в наш разговор, хотя их чуть ли не в открытую оскорбляли.
Что‑то мне такое отношение к людям не очень нравится, боюсь, что и к рядовым членам в клане могут примерно также относиться. Ну а что, чем они занимается: ходят в рейды, добывают ресурсы, готовят расходники, но ведь не решают глобальные задачи, не развязывают войны, не хватают звёзд с неба.
— Кстати, вы так и не ответили на мой вопрос.
— На какой? — отчего‑то удивился мой собеседник.
— По поводу выхода из клана. Во что мне это встанет?
— Ну, выход из клана действительно может стать платным. Причем зависеть это будет от многих факторов: от паровозов, твоей прокачки за счет клана, полученных знаний и многого другого.
— А зачем мне тогда вообще вступать, если за всё потом придётся платить?
— Но ведь это будет для тебя очень дёшево, а плата — это просто защитный механизм от халявщиков, а то узнают все наши секреты и свалят в другой клан. А ведь мы на него время потратили, ресурсы, знания дали. Так что, защищаемся как можем. Но заметь, я тебя честно предупредил о плате за выход, другие могли этого и не сделать. Так что мы к тебе со всей душой, цени! Да весь наш клан это одна семья, мы помогаем друг другу во всем, — а ведь буквально пару минут назад он утверждал, что клан вторая семья, теперь уже просто семья, как он лихо на первое место‑то вырулил, — У нас и в реале встречи проходят, общаемся, тусуемся. Эх, весело в последний раз гульнули! Да и вообще наш клан один из самых сильных в регионе. Так что вступай, не думай, тебе у нас понравится, да и защита будет.
— А можно конкретнее рассказать о преимуществах вашего клана по сравнению с другими? Что мне даст вступление в ваш клан? Кроме уже перечисленного?
— Ты что, больной? Тебе прокачки уровня и профы, получения новых знаний, сопричастности к одному из сильнейших кланов региона мало? Или ты вознамерился удариться в междуклановую политику региона? Тогда проявить себя вначале надо на мелких заданиях. Ну а когда покажешь себя как вдумчивый, адекватный лидер, тогда и в высшие круги клана потихоньку сможешь подняться. А там уже совершенно другой уровень.
— А зачем мне всё это? Мне и так живётся неплохо.
Ты что, такой гордый? В одиночку против целого мира выстоять трудно. Или ты думаешь, что круче тебя только яйца и тебе никто не указ, что сможешь всех нагнуть без помощи кого бы то ни было? Ошибаешься. Мир редко под кого‑то прогибается, и уж точно не под одиноких рейнджеров, — последнее слово он сказал явно обратив внимание на мой лук, — Кстати, ты учти, если не вступишь в наш клан, то можешь ведь попасть и в наш чёрный список. Мы ведь просто так предложениями о вступлении в наш клан не разбрасываемся и очень не любим, когда наше предложение не ценят, — ну вот, от уговоров перешёл к прямым угрозам, мне явно не по пути с таким кланом.
— Нет, спасибо, пожалуй, лучше я побуду одиночкой. Сам как‑нибудь прокачаюсь.
— Ну смотри, "яслелегенда", — последнее слово он произнёс с такой порцией сарказма, — Как бы тебе не стать легендой смертников, а уж если ты вступишь в какой‑то другой клан, то война ему обеспечена. Кстати, не думай, что та четвёрка телохранителей — отщепенцев тебя защитит, это им не по силам. Одно наше боевое крыло в труху разнесёт. На этих не сильно радужных нотах, позвольте откланяться, — После этих его слов откуда‑то вылез боевой конь и, оседлав его, кадровик "золотых орлов" крикнул напоследок, — Кстати, думаю, гномам будет не очень приятно услышать о ренегатах в своих рядах. А хаоситы очень любят гномов, эльфов и людей, но только дохлых. Так что, желаю вам всем сдохнуть. Впрочем, это случится и без моего пожелания.
После чего конь резво понесся в сторону города. Оставив меня обескураженным. Окончание этого разговора меня просто убило. Как так можно поступать? Только что нормально беседовали, уговаривал меня вступить в клан, ну ладно, в конце перешёл к угрозам, но последняя фраза была уже явно чересчур. Не понимаю я таких людей. Но что‑то в последнее время мне такие неприятные люди частенько попадаются. Но ведь и хорошие тоже попадаются, и ничуть не реже. Так что прав был дед, когда говорил, что хороших людей гораздо больше, чем плохих, но плохие лучше организованы. Вон и здесь, в игре, они в кланы сбиваются, организованность проявляя.
— Ты — молодец, я тобой горжусь, — рядом раздался голос Сирано, — Будет, конечно, трудно, особенно после этих куриных угроз, но оно того стоило. Кланы, по сути, берут игроков в скрытое рабство. Расплатиться потом за полученные знания удаётся далеко не каждому, а счет, выставленный игроку, они почти всегда могут подтвердить документально. Ты не поверишь, какая во многих кланах царит бюрократия. Подписываешь бумажки за получение каждого знания. А если и не подписываешь, то сам факт получения кланового знания всегда можно отследить по логам игры, а это прямой путь к выставлению счета. А вот расплата порой бывает весьма неожиданной. Тебя правда может выкупить другой клан, но какой в этом смысл? И очень редко кто из кланов продаёт своих должников. Кстати должников можно посылать на добычу клановых ресурсов, привязав их к точке сбора. Места сбора, как правило, прекрасно защищены, и отбить оттуда игрока тоже не получится. А в реале интересы крупных кланов юристы защищают в суде. Уже даже появился специальный кодекс о виртуально — правовых отношениях.
— Ничего себе…
— Парень игрушки в виртуальности закончились еще на этапе внедрения этой игры, — подключился к моему просвещению Бармаклей, — Тут между кланами идут такие политические игры, что порой только диву даёшься. Да и без кланов здесь проблем хватает. Где‑то за твои знания спокойно заплатят, а где‑то могут попытаться узнать их при помощи пыток. И никогда не знаешь, где и как с тобой могут расплатиться. Если за тобой силы нет, то лучше знания не продавать. Даже "светлые" фракции не всегда такие уж и светлые. А дорога одиночки всегда трудна и терниста. В этом мире, впрочем, как и в том, уважают только силу. Так что надо тебе наращивать мышцу. Ну, или обзаводиться связями, а ещё лучше и то и другое. Кстати, одни из самых сильных тёрок в игре идут вовсе не между фракциями, авнутри таковых. Так как это постоянные соперники за всё: за ресурсы, за влияние, за отношение с власть имущими и даже за рекрутов.
— О! — Сирано ударил себя по лбу, — Спасибо что напомнил! — после чего крикнул куда‑то влево, — Ребята! Эстрагон, Бертручио! Вас эта гнилая курица не видела, но если они за нами отправят погоню, то мало вам не покажется, как и всем нам. Так что можно ещё уйти, пока не поздно. Никаких обид не будет. Ну, что скажете?
Эстрагон и Бертручио, появившиеся из‑за какого‑то поваленного ствола в десяти шагах от нашего места беседы. Молча переглянувшись, подошли к нам. Начал Бертручио:
— Ребят, вы извините, но я взял класс хилера, а он изначально рассчитан на группу, мне без клана никак. Хилеров же только за счёт клана качают. Так что, я, пожалуй, пойду в город к гномам. Не обижайтесь.
— Никаких обид, я же сказал. Иди, конечно. Ну а ты, Эстрагон? С нами или тоже в город пойдёшь?
Эстрагон мялся. Видимо ему не хотелось уходить, но и с нами оставаться было страшновато после обещаний того кадровика.
— Мы же вроде договорились, что вместе уходим, — начал тормошить его Бертручио.
— Не торопи человека, Бертручио, — оборвал его Сирано, — Не видишь, думает он, взвешивает всё.
Эстрагон выдохнул и, собрав всю свою решительность, заявил:
— Я иду с вами! Мне нарвится такая быстрая прокачка, да и персонажи вы необычные. А уж попасть живым в орден спящих… Да, я точно с вами!
Бертручио пожал плечами, вежливо попрощался и побрёл в сторону города. Меня порадовало, что он не стал клянчить, чтобы его проводили до города. Всё равно Лицо бы этого не позволил. Кстати, он не заставил себя ждать, появился моментально после ухода Бертручио, объявил начало пути и исчез где‑то впереди. И мы опять побежали.
На следующем привале, за приготовлением еды, я прижёг руку и вспомнил, как получил сопротивление огню. Предложил Хрюше. Тот решил попробовать. Что я могу сказать? Мат даже в свином исполнении остаётся матом. И так меня ещё не обкладывали. В конечном итоге всю его пламенную речь можно было свести к одной фразе: "Сам получай сопротивление к стихиям через такие мучения!" А я что? Я так и получал. В общем, эксперимент с огнём не удался, а жаль. Это, по словам Сирано и Бармаклея, самая популярная стихия среди магов. Дальнейший бег до гор скатился в банальную рутину, даже несмотря на попытки эльфов всех расшевелить. Но все их приёмчики уже были изучены, а что‑то более серьёзное могло привести к смерти, что нам было совершенно не нужно. Потому так и уклонялись от шишек, выпущенных и брошенных веток, редких камней, частых грибов, которые я наловчился ловить и складывать в инвентарь, чтобы на привале что‑то из них сварить. Тушки кроликов и белок, иногда летящие в нас, моментально разбирались на полезные ингредиенты и также отправлялись прямиком в инвентарь.
Реальность же преподнесла пару сюрпризов. Толик всё‑таки нашёлся, ещё позавчера. Оказалось, что ему пришлось срочно съездить домой. Вернувшись оттуда, он был необычно притихшим и не горел желанием разговаривать. Это было настолько на него не похоже, что мне невольно пришлось взять на себя его роль и вытягивать из него слова. В результате выяснилось, что его отец попал в аварию. Но после выдачи этой информации Толик сказался больным и ушёл к себе. В столовой он теперь появлялся редко и почему‑то старался меня избегать. Я своё общество старался пока не навязывать, но если еще через день — другой не отойдёт, то надо будет с ним серьёзно поговорить, а то уж больно он осунулся.
А ещё случилось удивительное. Зашёл я вчера в тренажёрный зал. На ринге шёл бой между Игорем и Вячеславом. Они увлечённо махали топорами, уклонялись, парировали щитом, отпрыгивали. Всё это сплеталось в завораживающий узор — танец, который упорно не хотел меня отпускать. Я смотрел, словно заворожённый. Зрелище настолько захватило меня, что мне до жути захотелось научиться обращаться с оружием так же, если не лучше. Казалось, что топор является продолжением их рук и чувствуют они его, как я ощущаю свои пальцы. Внезапно опустившаяся мне на плечо рука заставила меня вздрогнуть.
— Что, понравилось всё‑таки? — Радомир улыбался, — А вначале‑то что говорил? Опасно! Нельзя! Мужчина может только тогда почувствовать себя мужчиной, когда может постоять за себя!
— Так ведь в реальной жизни они не носят с собой топоры, мечи, щиты, — невольно возразил я.
— Разумеется, не носят. Но умеющему обращаться с оружием, оружие не нужно.
— Не понял… — растерялся я, бред какой‑то.
— Человек, который умеет обращаться с оружием, может превратить в оружие всё, что угодно, начиная от валяющейся рядом железки и заканчивая листом бумаги и канцелярскими скрепками.
— Как это? Как можно сделать из листа бумаги оружие? Это же нереально!
— Нет ничего нереального. А человек, знающий и умеющий обращаться с оружием, я бы даже сказал: "воин", думает иначе, видит иначе. В каждой вещи он видит дополнительный функционал. Вот ты видел сейчас бой двух крепких профессионалов. Какую информацию ты смог вынести из этого боя?
— Что они здорово владеют топором и щитом, также, что у них хорошая пластика, гибкость и реакция. Ну и еще то, что мне тоже бы хотелось научиться так владеть оружием.
С ринга, где уже прекратился бой, послышался смех Вячеслава с комментарием:
— А малый‑то не промах, на ходу подмётки рвёт. Ничего не понял, но хочу!
Радомир не стал отвлекаться на своего друга, вместо этого продолжая разговор со мной:
— Как это не прискорбно звучит, но Вячеслав прав. Ты действительно ничего не понял из этого боя. Но твоё желание научиться похвально. Только для занятий оружием нужно развивать мышцы комплексно, согласен ли? Есть ли уверенность в своих силах, будешь ли заниматься?
— Буду, — как можно твёрже сказал я.
— В таком случае, Игорь будет твоим наставником. Тем более, что вы уже немного сдружились. Игорь, ты не против?
— Я только за! Женя показывает поразительные спехи, схватывает всё на лету. Я уже и сам подумывал предложить его потренировать. Но зная твою политику по поводу желания, заикаться не стал, решил подождать, пока он сам загорится. Как видишь, дождался.
— Тогда добро! Начинай с малого, погоняй его вначале по жилам, мышцы потом.
— Да помнит он, Радомир, — внезапно встрял в разговор Вячеслав, — Сколько можно повторять одно и то же?
— У тебя уши отвалились от того, что ты выслушал умное слово? Нет? Ну, тогда и не возмущайся. Я всегда и всем напоминаю. От мудрых советов вреда не будет, только польза, да и напоминание лишним никогда не бывает. А вот что делать с твоим нетерпением и отсутствием уважения, я до сих пор ума не приложу. Уж как тебя только не наказывали, а толку — чуть. Игорь, может ты что посоветуешь? Или ты Евгений? Новый человек завсегда с собой новые идеи несёт. Ну, что скажешь? Как нам нашего торопыгу наказать?
Вячеслав набычился, но встревать больше в разговор не стал. Я покачал головой отказываясь принимать участие в наказании.
— Ну, раз не знаете, придётся самому что‑то придумывать. Пойдём Вячеслав, оставим ученика с учителем.
Когда они удалились, Игорь начал инструктаж:
— Вначале нужно тебе разработать твои жилы. К счастью материал нам достался хороший. Твоё быстрое обучение работе с прыгалкой тому свидетельство. Растягивать мы будем тебе всё. Вскоре ты у меня будешь и на шпагат садиться, и спину колесом выгибать, да и руки у тебя станут нормальными руками, а не культяпками.
— Игорь, а можно вопрос?
— Конечно, спрашивай.
— А что из этого боя вынес ты и Вячеслав. Радомир сказал, что я ничего не понял. Просто хотелось знать, что именно я не понял.
— Ну, для тебя это несколько рановато, но слушай. В этом бою Вячеслав показал неплохие успехи, но щит он несколько раз не успевал поднять на нужную высоту. Мне приходилось смягчать удар и уводить его вниз, иначе удар не был бы отбит, а в таком случае всё могло закончиться очень плачевно для него. И он это тоже понял, а значит, будет совершенствоваться, тренировать непослушную слабую руку.
С того дня у меня начались тренировки и в реальном мире. Это было просто удивительно. Хоть и говорилось, что тренировка будет для жил, но мышцы всё равно болели, причём те, о существовании которых я даже не подозревал до этого. До начала тренировок я думал, что чудеса гибкости, демонстрируемые некоторыми людьми в цирке и различных шоу, изначально заложены природой в человека. Оказалось, что это может абсолютно любой человек, достаточно приложить к этому побольше усилий. ДО первого нашего дня тренировок до шпагата мне не хватало около пятнадцати сантиметров до земли. После двадцати минут усилий это расстояние сократилось до каких то жалких трёх сантиметров. Я не мог в это поверить. Это просто невероятно. Как выяснилось, больше всего непривычным для тела вещам сопротивляется даже не тело, а мозг. Достаточно заставить его поверить, что это возможно и всё действительно становится возможным. А технологий для шпагата в этом плане была очень простой. Садишься на шпагат настолько насколько можешь. Под тебя подкладывают блины от штанги, оставляя небольшое расстояние сантиметра в полтора — два. Мозг с готовностью верит, что тело это расстояние с небольшим напряжением но преодолеет. Когда достанешь до блинов, один из них вынимается и процедура повторяется. И так снова и снова. Вот такими маленькими шажками всего за двадцать минут я довольно серьёзно увеличил свою растяжку. Игорь сказал, что завтра мой мозг уже так сопротивляться не будет. Он уже запомнил возможности тела и завтра позволит дойти до этих трёх сантиметров гораздо быстрее, а может даже и ниже. Кроме того мы потягивались в разные стороны. Игорь гнулся так, что казался мне просто резиновым. Неужели я тоже так когда‑нибудь смогу?
Теперь мне приходилось вырываться из виртуального мира почаще. И пусть мои тренировки в с Игорем длятся около полутора часов, я решил к ним еще и присовокупить зарядку, которую в последнее время что‑то забросил. Заодно включил в зарядку немного упражнений на растяжку, которые мне показал Игорь. Попробовал также проделывать эти упражнения в виртуальном мире. Получалось примерно также, как и в реальном, то есть плохо. А я‑то уж было надеялся, что появившаяся у меня гибкость поможет. Но я не отчаивался и на каждом возможном привале делал упражнения. И это работало. Упражнения медленно, но верно помогали нарастить навыки. Замечательно! Нет, великолепно! Буду продолжать в том же духе. Моими упражнениями заинтересовался Сирано:
— Эт чё эт ты делаешь? — странно, Сирано обычно говорил грамотными фразами, видимо, опять какая‑то цитата.
— Разминаюсь. В реале показали упражнения для растягивания связок. Решил и здесь попробовать, вдруг что‑нибудь да даст?
— А — а-а! — как‑то вяло протянул Сирано, — Некоторые говорят, что помогает. Правда в нете постоянный холивар на эту тему. Одни говорят, что качают навыки таким образом, другие говорят, что больше геморроя, нежели реальной помощи. Уж больно много надо соблюдать условностей. А какие именно условности внесены в это дело, админы сообщать отказываются.
— А может просто надо правильно делать упражнения?
— Может и так. Кстати, многие действительно прокачивают силу, таская тяжёлые каменюки, а выносливость — бегая с ними. Но это не наш путь, уж больно он затратный и долгий. Вот представляешь сколько надо приложить усилий, чтобы прокачать выносливость хотя бы до сотни? А уж после и вовсе, надо пролить несколько вёдер пота, чтобы получить заветную единичку. А после двух сотен, так и вовсе — бассейн надо наполнить. А у меня мои основные характеристики далеко за двести ускакали. Мне как‑то привычнее уровни прокачать, да свободные очки раскидать.
— А почему профессиями не прокачиваешь нужные навыки?
— А потому что это еще более геморройно. Вот сейчас ты, повар, наш незаменимый на каком уровне?
— А что? — вопросом на вопрос поинтересовался я в ответ.
— Ха! — воскликнул, присоединяясь к нашей беседе Бармаклей, — Парнишка‑то учится потихоньку. Правильно, доверять стоит только в разумных пределах, и выкладывать свои характеристики на блюдечке уж точно не стоит, даже друзьям. Друзья, если они настоящие друзья, и камня за пазухой не держат, ничего плохого делать не будут. Но! — гном поднял толстый палец, — Как говорят немцы: "Виссен цвай — виссен швайн", что означает, знают двое — знает и свинья. То есть, никогда не знаешь, когда твой друг может сболтнуть лишнего. Пусть он сделает это не специально, по злобе, а случайно, но тебе от этого легче не будет. Отсюда вывод: твой билд — самый главный твой секрет, который надо хранить как зеницу ока.
— Но как так можно жить? Когда нельзя никому довериться?
— Почему нельзя? Довериться можно, можно и доверять. Но все свои тайны выкладывать не надо. Ведь у тебя есть свои какие‑то мелкие неприятные секреты родом из детства, которые ты никому не рассказывал? — не дожидаясь моего ответа, Бармаклей ответил сам, — Конечно есть, у каждого они есть. И ты про них никому не рассказываешь, просто потому, что знать это никому и не надо. Вот также и с персонажем. Твой персонаж — это твоя самая важная тайна, про которую просто нельзя говорить. Ни с кем!
— А если нужно посоветоваться? Узнать что‑то?
— Лучше узнавать всё самому. И долгов меньше и знаний больше.
— Бармаклей прав, Лесовик, — задумчиво протянул Сирано, — Твои навыки это только твоё дело, если не хочешь говорить — не говори. Нет, даже не так. Не говори. Мне твои навыки и даром не нужны. А для примера, ну в продолжение нашей беседы, я просто предположу. Так вот, предположим ты имеешь какую‑то профессию на уровне мастера, например кулинарию. Чтобы прокачать её на единичку нужно готовить, куда‑то приготовленное девать, чтобы развитие не было в убыток. Причём готовить нужно много и разные рецепты. Рецепты опять же надо либо где‑то брать, либо изобретать самому. Но тут есть ещё один нюанс: не всё изобретенное может пойти в плюс. Может быть, что просто продукты зря переведёшь, а приготовишь что‑то несъедобное, тогда и прогресса никакого не будет, только растрата. А теперь представь, что творится на следующем уровне мастерства? Там прокачка ещё сложнее и дольше, а на следующем? А каждая профессия денег стоит и порой денег не малых. Да и ещё надо мастеров найти, готовых обучить тебя этому делу, повысить репутацию с ним… Так что это не такое уж и простое дело.
— А почему самому не выучить профессии?
— Ха! Если бы это было так просто! Чтобы изучить профессию, даже ту, которую прекрасно знаешь, надо последовательно делать самые простые вещи из этой профессии своими руками, причем довольно долго и не отвлекаясь на другие вещи. А много ты знаешь людей, которые сейчас могут что‑то делать своими руками? Можно конечно почитать всякие гайды по профессиям, но где гарантия, что ты поймёшь и сделаешь всё правильно, а не потратишь время впустую? А ведь пока ты тратишь время, враг качается…
— Но ведь потом это знание можно будет продать? Так почему же тогда здесь ещё нет кучи чудаков, которые могут научить тебя всему, за какую‑то символическую плату?
— Так потому и нет, что никто не хочет усиливать кого‑то другого, — разжёвывал мне очевидные ля него вещи Бармаклей, — Ну, продашь ты какое‑то знание за деньгу, купивший усилится, а ты‑то нет. Но теперь ведь и он может продавать это знание и может сбивать твою цену. Ну и какой тогда смысл? Ты же его остановить не сможешь, ведь ты слабее. Так как он обладает и твоими знаниями и своими, а ты только своими. Ну и какая вырисовывается картина?
— Неприятная. Но ведь можно наверное заключить какой‑то договор, что этот игрок не имеет право разглашать полученное от тебя знание.
— Можно, — кивнул Бармаклей, — Но крючкотворство игроки не любят, ведь сюда приходят играть, а не заниматься юридическими тонкостями. Поэтому обычно такие договора игроки заключают со своим кланом. А там очень, ну просто очень много подводных камней в договорах прячут.
— Так ведь можно создать один типовой договор, а потом давать его тем, кто будет у тебя приобретать знания. Только и надо будет, что имя клиента в договоре поменять.
— Так‑то оно так, но ведь клиенты тоже не хотят подписываться под незнакомой бумажкой, а читать эти договоры, вникать в эти самые юридические тонкости им не хочется. Потому и спрос довольно редкий, хотя, как правило, такие вот товарищи довольно быстро обосновываются в каком‑нибудь клане. И если данный товарищ толковый, то довольно скоро может оказаться в роли казначея или ещё какого‑нибудь зама.
— Всё равно не понимаю. Почему человеку лень прочитать какую‑то бумагу, если благодаря её изучению и какой‑то сумме денег может научиться чему‑то новому? Ведь это же даёт усиление персонажа и порой очень не слабое.
— Ну что ж ты трудный‑то такой! — к нашей беседе подключился Грум Бараш, а Бармаклей, наоборот пошёл куда‑то в лес, — Народ здесь делится на несколько категорий. Первая: те, кто здесь для фана, то бишь простой игры и развлечения, они уж точно не будут все эти бумажки изучать. Вторая: клановики — хомяки, которые прут всё в клан, соответственно, как только находят такого товарища, так тут же пытаются заманить его в клан; как правило, им это удаётся. Третья: наёмники — играют, чтобы заработать, они стараются не связываться ни с кем кроме своих клиентов, так как это не приносит денег. Есть ещё четвёртая: мировые властелины. Эти товарищи стремятся захватить мировое господство. Поэтому изучают всё, до чего могут дотянуться. Но рано или поздно они понимают, что в одиночку мировым господином не станешь, и превращаются в клановиков — хомяков. Есть ещё много мелких категорий, но они нагрузки не несут, так как они очень мелкие и несущественные по сравнению с первыми четырьмя, даже тремя. Четвёртая ведь промежуточная и, по сути, тоже не важная.
— А почему наёмникам неинтересно изучать навыки? Ведь это усиление персонажа, а усиление это только лучше.
— Усиление это ещё и растрата денег, а наёмники стараются избегать лишних трат. Они деньги в игре зарабатывают, а не тратят.
— Ага, кроме того, есть риск получить какую‑то другую хрень, вместо ожидаемого, — голос Сирано был обиженным, чувствую, не шибко ему по душе пришлась "шишкобоязнь".
— Сирано, Шишка справа! — раздался весёлый голос Бармаклея, и вслед прилетела шишка. Сирано на автомате отбил её кулаком.
— Да вашу ж мать! Всю руку отбил. Словно не шишка, а кокос. Ты‑то откуда в курсе уже?
— Есть добрые люди, готовые поделиться интересными событиями.
— Эстрагон, иди сюда, говорливый ты мой, я тебе язык подровняю до необходимой длины.
Вместо Эстрагона появился Лицо.
— Слышь, подравниватель, не кричи на весь лес, а то неприятностей не оберешься! И вообще‑то давно в путь пора, так что погнали.
И мы опять побежали. Друзья Сирано, присоединившиеся к нам, спокойно держали заданный эльфами темп. Немного вначале удивлялись летящему в нас мусору, но в целом отнеслись нормально.
Во всём прочем же эти два дня были до боли похожи на предыдущие. Бег и уворот от летящего мусора, готовка еды, разминка позволяющая приспособиться к упражнениям в реале. А ещё эльфы начали бросаться в нас мусором даже на привале, и что меня совершенно возмутило, во время процесса приготовления пищи. На моё возмущение Лицо спокойно ответил, что враги не будут ждать, пока я закончу готовить, а могут напасть в любой момент, так что к нападению я должен быть готов всегда. Никаких разумных возражений на эти слова я найти не сумел, так что теперь приходилось уворачиваться постоянно. Примечательно, что в Сирано теперь эльфы кидались только шишками, тот сквозь зубы матерился и периодически кидал недобрые взгляды на Эстрагона, но никаких враждебных действий не предпринимал. Возможно, это было связано с тем, что Эстрагон оказался весьма разумным малым и старался расположиться так, чтобы между ним и Сирано всегда оказывался Хрюша и ещё кто‑нибудь, благо, что все остальные готовы его были защитить от возмущенного шишкофоба. Кстати, не знаю уж, насколько правдиво для других, но мне тренировки в виртуале явно помогали. По крайней мере, те тормоза, которые, по словам Игоря, мозг накладывал на тело, сдавались даже быстрее, чем ожидал мой наставник. Я даже смог полностью сесть на шпагат уже на третий день тренировок. В виртуале тренировки мне тоже помогали — росла гибкость, ловкость и самую малость уклонение. Кроме того всё это ещё росло и при беге, плюс выносливость, атлетика и предвидение.
А однажды во время готовки произошёл курьёзный случай. В меня летела шишка, а рядом с котлом особо не поуклоняешься, потому я наловчился шишки отбивать. И с очередной отбитой шишкой мне дали навык блокирование. Но курьёз состоял отнюдь не в этом. Шишка отлетела аккуратно в зевающего Сирано, попав точно в рот. После чего я получил два пункта к травмированию и даже с чего‑то вдруг один пункт к искусству. Кроме этого я получил плюс десять к репутации с кланом тёмных эльфов "Безликие". Меня окружил дикий ржач. Смеялся Эстрагон, мастер Гронхельм, Лицо, кентавры так и вовсе ржали, как последние кони. Не смеялись только я, опешивший от того, что произошло, вечно спокойный как железобетонный столб Арсен Люмпен, оставшиеся тёмные эльфы (Интересно, что с ними не так? Почему у них нет никаких эмоций?) и Сирано, судорожно пытающийся вытащить шишку изо рта, чем ещё больше смешил окружающих. Наконец он справился со своей трудной задачей и проревел:
— Шкотина, ты мне жуб выбил! — ага, теперь понятно, почему травмирование выросло. Царящий вокруг смех усилился, хотя казалось, что это не возможно. Смех был настолько заразительным, что я сам невольно улыбнулся, глядя на щербатый рот Сирано, а вскоре тоже рассмеялся. Сирано же продолжил ругаться дальше, подливая масла в огонь хохота, — Мне иж — жа тебя вторую чашть шишкобояжни вшучили, шкотина ты мелкая!
Внезапно деловитый спокойный голос осведомился:
— Что даёт?
Это поинтересовался Арсен Люмпен. Я впервые услышал его голос. Сирано видимо тоже нечасто его слышал, так как честно ответил:
— В четыре ража повышенный урон от шишек, повреждение обуви при наштуплении на шишку и вероятношть подавиться кедровым орехом увеличена в пять раж.
— Не интересует, — сухо ответил эльф. А затихший на время этих переговоров смех возобновился с новой силой. Даже Сирано начал смеяться. И только Арсен Люмпен молча опустил голову и точил свой клинок. У меня от него какие‑то мурашки даже по коже пошли. Ледяной какой‑то товарищ. Такое ощущение, что и не человек он вовсе, а робот или действительно эльф, такой же холодный и высокомерный, какими были почти все эльфийские неписи в игре. Интересно, он просто ролеплейщик, чрезвычайно хорошо отыгрывающий свою роль, или он и в жизни такой? Как он вообще тогда друзьями смог обзавестись? Кстати, вот ещё один вопрос, связанный с ним: почему тёмные эльфы позволили ему пойти с нами? У них ведь такая вражда, что они на дух не переносят светлых, а тут на удивление спокойно приняли его в отряд, ни словом не возмутившись. Может, сказались особенности поведения? Ведь он почти точная копия всех тёмных нашего отряда, за исключением Лица.
— Надо будет усилить шишечный напор на нашего повара, — в хриплом голосе нашего предводителя прорезалась задумчивость пополам с азартом, — Кажется, я начинаю понимать, почему тебя спящие позвали.
— Не надо! — голос Сирано был полон отчаяния, — Дайте передышку! Я не хочу жаработать мгновенную шмерть от ударов шишки, а шудя по вщему, так и будет!
— Ну, что скажешь, шишкоблуд? — похоже у меня может появиться прозвище. Не могу сказать, что оно мне нравится, но оно очень даже соответствует моему имени и классу, — Будем продолжать или как?
— Будем, но без шишек. Не будем лишний раз нервировать нашего друга.
— Вот шпащибо, я теперь ещё и нервный к тому же!
— Не нервничай, наш шепелявый друг, твоя беззубость тебе очень к лицу. Придаёт элегантную черту твоему образу. Как улыбнёшься, все окружающие дамы — твои!
— Очень шмешно, Бармаклей. Дай мне лучше швиток снятия травмы. У тебя наверняка ешть.
— Ешть, ешть, — передразнил его тот, — Только где волшебное слово?
— Пожалуйшта! — прошипел Сирано.
Бармаклей зевнул, затягивая ответ, и с какой‑то ленцой уронил одно слово:
— Поздно…
— Что пождно?
— Поздно волшебное слово сказал, надо было сразу говорить, тогда бы дал, а так — извини. Ходи теперь щербатым, раз такой невежа.
— Не шмешно. Дай швиток!
— Ну ладно, держи, — Бармаклей протянул свиток пострадавшему, — Только не дуйся, а то остальные зубы повылетают от чрезмерного кровяного давления! А так на тебя никаких свитков не напасёшься.
— Три ха — ха! — отозвался уже подлечившийся Сирано, — Бармаклей, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не мучался, что шутки это не твоё? Они все у тебя плоские и несмешные. Ну бывает такое, не втоё это, не твоё. Вот бери пример с Лесовика, не умеет шутить, так ведь и не пытается.
— Зато шишки он очень метко отбивает, прямо в чересчур болтливые рты.
— Это да, получилось довольно весело. Даже несмотря на то, что всё это произошло со мной и оставило неприятный осадок и сомнительное достижение, не могу не отметить, что определённый юмор фортуны в этом прослеживается.
— Ладно, посмеялись и будет. От смеха мы ближе к нашей цели не становимся. Пора двигаться.
И мы опять бежали. Бежали, уворачивались, перепрыгивали, уклонялись. Иногда останавливались на привал и затем снова бежали. Этот бег стал уже настолько привычным, что даже в некотором роде родным. Порой меня одолевали мысли, что передвигаться можно как‑то иначе, но мысли тут же пропадали. Вся бы дорога слилась в одно сплошное пятно если бы не единственное обстоятельство: дорога шла через лес. Лес ведь никогда не бывает одинаковым. Он всегда разный, всегда прекрасный и интересный. В нём почти никогда не бывает глухой тишины, а всё потому, что лес — это сама жизнь. Жизнь в нём не прекращается ни на минуту. Для людей же лес всегда предстаёт по — разному: для кого‑то он страшный и пугающий, для кого‑то величественный и обстоятельный, а для меня — родной и домашний.
Но всё хорошее когда‑то кончается, кончился и лес. Теперь перед нами стояли горы, тоже поросшие деревьями, но всё же это было совершенно не то. Деревья ниже и размашистее, чем в лесу. Не стоят единым фронтом, сплочённые единой силой леса, а разбросаны то тут, то там. С трудом пробившись корнями сквозь горную породу, деревья стараются удержаться на маленьком пятачке земли, где им удалось поселиться. Но эти горные кручи вызывали уважение. Перед нами высился перевал с единственной тропой, ведущей через ущелье. Две горы его будто старались сжать с двух сторон. Возникало ощущение, что стоит тебе туда войти, как тебя тут же схлопнут этими двумя скалами. За этим перевалом высились горы еще больше, а за ними еще больше. Даже возникла мысль, будто горы хотят произвести особое впечатление на странников, открываясь постепенно, словно какой‑то неведомый дизайнер нарисовал их так, чтобы они постепенно раскрывали своё величие. Бр — р-р, чего‑то туплю… Я же в игре, конечно же нарисовали. И дизайнер у этих гор определенно был и, судя по всему, очень талантливый. Потому что горы внушали что‑то такое невероятное, какую‑то первозданную мощу, неукротимую временем.
— Красотища! — мы все глазели на горы и кто произёс это слово я не понял да, честно говоря, особо и не пытался.
Внезапно всем по лбу прилетело по небольшому камню. Причём залп был одновременный и слаженный, видно чтобы никто не смог сориентироваться. Перед нами откуда то сбоку появился Лицо.
— Ну, чего вылупились? Гор ни разу не видели? Вперёд пошли! Нам ещё пилить и пилить.
И бег продолжился опять, только уже по горной местности. Убежать далеко нам не удалось. Сразу за первым поворотом нас поджидали. Комитет по встрече состоял из целого стада кентавров. Наши кентавры подошли к встречающим и вскоре присоединились к ним, повернувшись к нам лицом. При этом рядом со мной неожиданно нарисовались три молчаливых тёмных эльфа, взяв меня в довольно тесную коробочку.
— Ну, Лицо, где наша доля? — причём этот вопрос задали один из наших кентавров, а не встречающих. Зато остальные демонстративно достали пращи, копья и луки.
— Вот обещанная плата, — Лицо протянул кентавру какой‑то мешок, не двигаясь с места.
Расстояние между нами и кентаврами было примерно метров пять, но за протянутым мешком никто приближаться не стал.
— Обещанная плата? Не смеши меня, Лицо! Вы с рейда подняли целую кучу аметистов удачи, поэтому разговор о плате считаю в корне неверным. Мы хотим долю.
— У нас был уговор. Снаряжение и снабжение отряда на нас. Вам также полагается фиксированная оплата за ваши услуги. Так с чего вдруг появилась какая‑то доля?
— Видишь ли, обстоятельства изменились. Ну, посуди сам, ты бы отдал так запросто такие камни? Вряд ли. А нас сейчас явно больше. До спящих еще далеко, и даже если победите, что маловероятно, до спящих дойти потом вам вряд ли удастся, а уж этого хмыря, — кивок в мою сторону, — провести точно не получится. Ну не зыркай ты так глазами, сам же прекрасно понимаешь, что я прав. А так ты людей своих сохранишь в целости. Ну и потом, мы заберём только камни, всё остальное — вам. В конце концов, мы же не звери. Всё равно поход окупился.
— Злое копыто, ты же знаешь, что я тебя потом всё равно достану!
— Думаю, что это будет весьма проблематично, на деньги от продажи камней мне удастся подмять под себя пару — тройку племён, а тогда извини, но уже тебе меня бояться придётся, несмотря на весь твой клан. И да, я знаю, что твой клан небольшой. Уж больно вы кичитесь своим кланом, наверное, только глухой не слышал про небольшой, но гордый и сильный клан безликих, обитающий рядом со спящими. Да и потом, надо будет еще нас в степи найти, а это не так‑то просто. Степь — большая… Так что давай от угроз переходить к конструктивному диалогу, а конкретно к передаче камней. И да, собери своих ребят в одну кучу, а то меня нервирует, когда они расползаются как тараканы по окружающим склонам.
— Гнилой ты оказался всё‑таки…
— Хватит зубы заговаривать, камни гони, — Кентавр зло ощерился и сделал шаг по направлению к нам. Этот же манёвр повторили все его товарищи. Складывалось впечатление, что они единое целое.
— Хрюша, мочи кентавров!
Огромный болид ярости вырвался из нашей небольшой кучки и влетел в толпу кентавров, расшвыривая их по сторонам. Вслед за секачом к избиваемым кентаврам устремились эльфы. Их было немного, всего семеро, хотя нет, с разных сторон еще бежало шестеро. Итого тринадцать. Мда, кентавров значительно больше. По крайней мере, раз в пять точно. Я уже достал лук, но понял одну неприятную вещь: лук‑то я привязал к себе, а стрелы — нет. Плохо, очень плохо! Неважное оружие получается из лука. Видимо надо будет его менять. Значит, буду работать поддержкой. Лечил хрюшу, как мог. А он кромсал кентавров, насаживал их на бивни, опрокидывал, втаптывал в землю. Ему со всех сторон наносили раны, но он дрался, ни разу не пожаловавшись. Вот он уже совсем увяз в толпе врагов, и ему приходилось всё хуже, но к нему уже пробиваются эльфы и Сирано. А он‑то когда в схватку успел вступить? А вот рядом и Бармаклей да и вообще все наши, кроме меня и Эстрагона. Впрочем, последний тоже не терял даром времени и швырялся фаерболами в кентавров. Пока я отвлёкся, Хрюшу уже изрядно потрепали, но и поголовье кентавров значительно сократилось. Лечебный ветер, срочно. Снова и снова. И опять, ряды кентавров редеют, на месте схватки одно сплошное месиво. Наши рубятся в тесном окружении, которое как большой корабль рассекает Хрюша. Звон металла сливается с криками раненых. Впрочем, раненых практически тут же добивают, ведь раненных может выпить эликсир и восстановить свою жизнь. На знаю, сколько времени длился бой, но количество кентавров уже сократилось вдвое, эльфы потеряли пятерых, остальные все живы. Может, мы всё же выиграем бой? Кентавры что‑то яростно кричали, эльфы наоборот сражались молча. Складывалось впечатление, что это серые тени носятся между кентаврами и рубят их в капусту. Только мои товарищи выделялись яркими пятнами среди кентавров. Они уже организовали небольшой круг, где отбивались от наседающих на них кентавров.
Мне в плечо прилетела стрела. Откуда? Ага, вон один отделился от толпы и скачет в нашу сторону. Ему тут же достался огненный привет от эстрагона, а я добавил струёй пламени, благо он уже почти добежал до нас. К моей струе тут же присоединилась вторая от Эстрагона, заметно мощнее моей. До нас он не доскакал, а скорее долетел на инерции движения, потому что эту обгоревшую головешку язык не поворачивался назвать кентавром. Тем не менее, он всё равно замахнулся в меня копьём. Мана кончилась, а из оружия у меня только лук. Ткнул со всей силы одним из рогов лука прямо в этот обгоревший комок. Ему хватило. Система выбросила очередное окошко, но я опять только отмахнулся — не до него. Мёртвый обгоревший кентавр вызывал отвращение почти до тошноты, причём не только своим видом, но и запахом. Выдернув лук, я едва сдержался, рядом судорожно сглотнул Эстрагон. У него похоже маны тоже нет.
— Так нельзя, нельзя… — услышал я его шёпот, — Не должно быть так противно. Да и нет у нас такой мощи… Откуда?
Меня эти вопросы в данный момент не занимали. Умер? Туда ему и дорога. И вообще они сами виноваты — слово надо держать! Кстати, вот и оружие появилось. Я подхватил копьё и ринулся в гущу схватки. Чьё‑то искаженное в ярости лицо, приближалось ко мне — копьё ему навстречу. Упасть и дёрнуть копьё всем весом вниз. Проскользнул у него между ног, утягивая за собой копьё, пропарывая им брюшину. Древко, треснув, лопнуло, оставив меня с бесполезной палкой. Подобрал что‑то острое и тут же воткнул в бок своему противнику. Что это у меня в руках? Меч, похожий на ятаган. Меня придавило тушей. Весит он явно немало, но поднатужившись, мне удалось выбраться. Поблизости противников не оказалось. Ядро схватки сместилось намного левее, и наши уже добивали последних кентавров. Хрюшина жизнь плещется в красном секторе, но он ещё на ногах и дерётся. Восстановилось немного маны — лечебный ветер секачу явно не помешает.
Последнего кентавра, что весьма символично, добил Лицо, подрубив одним мечом колени противнику, а другим отрубив голову.
— Фаталити, — пробормотал Бармаклей, опирающийся на щит размером с него самого. — Что?
— А, не обращай внимания. Эффектно выглядело, правда?
— Правда, правда, мой низкорослый друг! — подошедший к нам Сирано светился восторгом, — Славная вышла битва! Опыта, конечно, не так много, как хотелось, но какой фан! Как всё смотрелось! Будто какое кино смотрел! А как Хрюша эффектно в них врезался, это же просто боулинг был, а сколько пафоса в диалоге перед схваткой, ну и конец схватки тоже конечно выше всяких похвал. Кстати, а тебе, шустрый ты гномяра, небось, ещё и фракционных плюсов отсыпали?
— Конечно. Это, знаешь ли, такое дело… Фракционная репутация чрезвычайно полезна. Кстати, любезный, — Бармаклей тронул за плечо, проходившего мимо предводителя эльфов, — А не подскажите, что причитается нам, как вашим добровольным помощникам в данной битве?
— Давайте обсудим это после того, как я оживлю своих спутников, — с этими словами Лицо достал свитки и его мёртвые спутники начали оживать один за другим.
— А разве неписей тоже можно оживить? — удивился я.
— А что ты только что видел своими собственными глазами? — вопросом на вопрос ответил Сирано, — оживить‑то их можно, но это весьма недешёвое удовольствие. На такие свитки уходят очень дорогие расходники, ну вот, например, твои аметисты удачи могут входить в состав.
— А что ещё?
— А чёрт его знает… Особо не интересовался, знаю что дорого, причём очень, но в подробности не вдавался. Мне особо не приходилось оживлять неписей. Вон, у гнома своего поинтересуйся, этот ушлый кузнец наверняка в курсе.
Я решил последовать совету и подошёл к гному, привалившемуся к какому‑то камню.
— Мастер Гронхельм, а что входит в состав свитка воскрешения?
— Однако. Вот какого угодно ожидал вопроса после боя, но не такого. Что тебя подвигло вникнуть в дебри алхимии и тайнописи?
— Просто, эльф ходит и оживляет своих спутников, а я думал, что это возможно только для нас.
— Да разве же у вас воскрешение? Вы же даже не умираете! Вас серые чертоги не принимают, вы даже не чувствуете дыхания смерти, потому как смерть не приемлет ваши души. Вы вообще сами к ближайшему камню богов улетаете. Да и вообще вашу душу извлечь из окружающего пространства нет никакой особенной проблемы. Такие свитки с якобы воскрешением валяются в любой лавке по бросовой цене в несколько золотых. И ведь кто‑то их покупает, что вообще удивительно! Зачем брать то, что бессмысленно? Ну, воскреснет твой друг не здесь, а у ближайшего камня, так в чём тут горе‑то? Не понимаю я этого, хоть убей. И главное поток таких транжир вообще не иссякает.
— Мастер, а что насчёт вашего воскрешения?
— Наше воскрешение гораздо сложнее и состоит из двух этапов. Мы, в отличие от вас, умираем насовсем. И костлявая за нашими душами следит строго, так что её нужно обмануть, спрятать душу. Куда? Вот! — он назидательно поднял свой указательный палец вверх, — В этом то и состоит самая большая сложность: чтобы вновь ожить, нужно перед смертью иметь при себе великий камень душ, в котором душа может спрятаться, оставляя безносую с носом. Хм, каламбур вышел. Ну а дальше то же, что и у вас — возвращение души в родное тело. Тело надо привести в надлежащий вид разумеется, убрать предметы не совместимые с жизнью, голову к телу прилепить обратно, ну и так далее… Вообще это заклинание изобрели маги жизни, хотя без некросов им вряд ли в голову даже пришло подобное, а уж подопытного материала точно не хватило бы. Тогда был очень страшный период, когда некросы заключали души всех разумных в камни, а потом оживляли в виде всякой нечисти. Но после одной грандиозной битвы. Маги жизни нашли у погибших некросов большой запас напитанных камней душ, и им после многочисленных проб и ошибок удалось вернуть бОльшую часть душ обратно в тела. Потом были долгие исследования, как захватить душу без силы некроманта, и это удалось сделать зачарователям, самой слабой из тогдашних школ магии. Так что теперь и у нас есть возможность вернуться с того света. Правда надо иметь при себе великий камень душ, а стоит он немало… Но это шанс, а шанс обмануть смерть не может стоить дёшево. Кроме того, этот камень не спасёт от старости. Естественная смерть не оставит твою душу в камне. Как говорили маги, душа просто устаёт от своего тела и сама ищет упокоения, потому и уходит мимо камня. Кстати, опять же с камнями весьма большая проблема ещё и от того, что их до сих пор могут создавать только зачарователи, а учеников они берут весьма неохотно. Ещё бы ведь для полноценной учёбы нужно столько перепортить камней душ, что стоимость обучения просто запредельная.
— А как же некроманты захватывают души, или они все поголовно зачарователи?
— Тут вообще что‑то непонятное. Сами некросы говорят, что это дар Предвечной, что именно благодаря этому, души убитых ими существ кристаллизуются в камни душ. Только правду они говорят или нет, так никому другой версии выяснить у них не удалось. Нашим же магам это не дано. А зачарователей не мало, очень мало. Это искусство было почти забыто из‑за своего тяжёлого и дорогого обучения. И только последние лет десять поголовье зачарователей потихоньку растёт, благодаря вложению в них коронованных особ. Иначе, почему ты думаешь, так дорого стоят редкие камни? Они конечно краисвы, спору нет, но функциональность дороже.
— Судя по всему, наши провожатые отнюдь не простые наёмники, если могут позволить себе использование камней душ. Я правильно понимаю? — мимоходом поинтересовался я у гнома.
— Не совсем. Каждый более — менее зарабатывающий разумный может приобрести себе такой камень, но ведь нужно ещё, чтобы и воскресить тебя после боя кто‑то мог и захотел. А для этого нужно рядом иметь кого‑то, кому можно доверять. Ну а цена, цена у них действительно большая, плюс надо ещё иметь очень хорошую репутацию там, где ты собираешься приобрести данные камни. Абы кому такое с бухты — барахты не продаётся.
— Мда, похоже, не видать мне моих камней как своих ушей…
— Разумеется. Никто бы тебе их отдавать не стал. Ни барон, ни эльфы, ни тёмные эльфы, ни орден спящих, никто. Ну, сам подумай, стал бы ты отдавать шанс на выживание своих людей или даже себя самого какому‑то малознакомому хлыщу, только на основании его утверждения, что это его камни? Не стал бы. Ну, вот собственно и всё.
— Разве что… — внезапно проронил тихо подошедший Сирано.
— Разве что… что? — спросил гном.
— Разве что, спящие хотят получить собственного зачарователя.
— О! — глаза гнома внезапно стали очень большими, — И почему эта мысль не пришла в голову мне? Это же всё объясняет.
Дальше гном уже бурчал что‑то малоразборчивое себе под нос, уперевшись взглядом в землю и ковыряя её же носком мифрилового сапога.
— Мой юный друг, а не подскажите, где вы научились зачарованию? — поинтересовался Бармаклей, тоже подошедший послушать нашу беседу.
— Где взял — там больше нет.
— Так это же прекрасно, значит эта информация может быть отнесена в раздел бесплатной.
Я только хмыкнул, Сирано пожал плечами, мол, решай сам, но смысла делать тайну я всё равно не видел.
— Из книги, купленной в деревне.
— Подожди‑ка, — голос Бармаклея стал каким‑то въедливым, — То есть ты хочешь сказать, что в этой ясельной деревне можно найти такие редкие вещи?
— Наверное, везде можно найти редкие вещи, главное — отношение к местным жителям.
— А ведь он прав, — задумчиво сказал Бармаклей, — Это же так элементарно, но ведь никому и в голову не приходило качать репу с яслями. Что там может быть такого, ради чего стоило бы напрягаться? Мда, это называется: почувствуй себя идиотом… Один нестандартный ход и пожалуйста: имеем зачарователя. Кроме того, сколько ещё по миру разбросано яслей мало кем обследованных, а ведь там можно что‑нибудь найти… А ведь у нашего юного друга есть много скрытых талантов, что думаешь Сирано?
— Это ещё тебе один урок, Лесовик: думающий человек по незначительной информации можетсделать значительные выводы. Думай, Лесовик, думай! Всегда и везде: кому ты говоришь и главное: ЧТО ты говоришь. Следить за собственным языком нужно везде и всегда. Причём это касается обоих миров. Ущучил, не понЯл? — в последнем слове ударение Сирано почему‑то сделал на последний слог.
— Понял, — я демонстративно сделал ударение на первый.
— Тьфу на тебя! Вот тьфу и тьфу! Ну, нельзя быть таким! — после чего повернулся к гному, — И на тебя тоже тьфу!
— Чего это ты расплевался? Ну не знает наш юный друг всех твоих "великих" цитат, это не повод изображать из себя верблюда! Лучше на мой вопрос ответь.
— По поводу твоего вопроса: я неспроста привязался к нашему юному другу. Он на гора выдаёт нестандартные решения там, где есть уже давно известные прописанные алгоритмы. И, как правило, такие пути не остаются не оплаченными. Чего стоит один тот факт, что он с рудников вернулся за такой срок и с прибылью, пусть и незаконной. Так что проверим твою теорию, обязательно проверим.
— О! — воскликнул внезапно появившийся рядом Лицо, — какие интересные разговоры вы ведёте. Очень приятно было ознакомиться с твоими достижениями, Лесовик. Расскажете, как тебе удалось уйти с рудников? Это очень помогло бы нашим товарищам.
— Вы готовы платить за эту информацию? — сразу спросил я, наученный только что Бармаклеем и Сирано.
— Браво, мой мальчик! — Сирано захлопал в ладоши и смахнул невидимую слезу, — Как быстро он растёт и усваивает новые для себя мысли, а Бармаклей! — после чего пихнул того локтём в бок.
— Да — да, — пробормотал тот, что‑то напряжённо обдумывая. У нас уже образовалось два гнома, погружённых в себя.
Лицо как‑то недовольно покосился на Сирано, но спокойно ответил на мой вопрос:
— Скажем так, благодаря вашему вкладу в битву, мы вернём все ваши вещи кроме аметистов удачи, чёрной меди и, разумеется, денег.
— Это вполне приемлемая цена за нашу помощь в битве, но где тут персонально мой плюс за информацию по освобождению?
— О! — восхитился Сирано, — Браво, Брависсимо! Мальчик ты растёшь в моих глазах семимильными шагами! Нет, ты уже не мальчик, а вполне себе розовощёкий вьюнош!
Лицо не обратил ни малейшего внимания на заливающегося соловьём Сирано:
— А что бы ты хотел?
— Знаний.
— Не прогадал, малый, — это подошли к нам Грум Бараш и Арсен Люмпен, — Хваткий парниша, на ходу подмётки рвёт.
— Знания дорогой товар, откуда мне знать, что твой товар стоящий? Ведь если он окажется лежалым, а я заплачу за него полновесную цену, то наши отношения могут и испортиться.
— Отношения могут испортиться всегда, а торговля информацией это риск. Не хочешь брать — не бери!
— Молодца, я бы лучше не сказал! Ну, тёмный, мяч на твоей стороне, чем ответишь?
— Лесовик, в обмен на твою информацию я готов предложить некую свою, но кормить лишние уши я не намерен, так не составишь ли ты мне компанию в небольшой прогулке до вон того валуна?
Сирано презрительно фыркнул, заявив: "Жадина!", на что Грум Бараш рассмеялся, а Арсен Люмпен и гномы никак не отреагировали. Мы дошли до валуна.
— Я готов заплатить за эту информацию почти любую цену. Но учти, насчёт наших отношений я не шутил. Поэтому предлагаю тебе на выбор три варианта: первый — заклинание, второй — навык, третий — профессия. Прежде чем ты выберешь, подумай хорошо.
Вы получили задание "Верный выбор". Необходимо правильно оценить имеющуюся у вас информацию. В случае отказа — падение репутации с кланом безликих на 100 единиц. Награда/штраф за провал: скрыто.
Вот и опять моего выбора не спросили, просто поставили перед фактом: "вы получили"… Да и награда скрыта… Почему‑то почти всегда система поступает со мной именно таким образом. Что ж, будем размышлять: информация о том как я выбрался — пустячная, если не сказать никакая, так что и награда за неё должна быть соответствующая. А что у нас самое недорогое из предложенных вариантов? Наверное, заклинание, значит берём его.
— Заклинание. Я возьму заклинание. А выбрался я с рудника потому что меня признали невиновным и отпустили.
— Ты меня за идиота держишь? Кто же будет оправдывать каторжника, уже вкалывающего на руднике? Это же дебилизм. Светлых я, конечно, не люблю, но идиотами их отнюдь не считаю. Так что было ещё что‑то. Расскажи мне всё. Как происходило твоё оправдание?
— Меня позвали на совет старейшин, сказали, что мою личность установили и что даже подтверждён мой статус спасителя деревни.
— О! А ты — герой! Молодца, столь юный и уже спаситель, ну надо же! Против кого воевал?
— Против ваших, принес в деревню несколько голов тауренов, кентавров и огров.
— Да ты как я погляжу малый совсем не промах. Это как же ты настругал‑то их? Судя по твоему хлипкому телосложению, вряд ли в ближнем бою. А раз огры были во множественном числе, то и шаман наверняка имелся. А значит, ты был не один и стрелял из вот этого своего лука. В бою с луком я тебя не видел, но копьём ты здорово того кентавра пропорол, да и предыдущего славно на пару с другим поджарил, они, правда, оба уже подранками были, но всё равно, сражался ты смело и толково. В тебя бы вложить нужные умения и навыки, и получится весьма неплохой боец. Но мы отвлеклись. Ты стрелял, а кто‑то за тебя делал всю работу, после чего ты сдал головы и получил титул спасителя. Я не спрашиваю, как ты расплачивался с тем, кто сделал всю работу, это не моё дело, кто он — мне тоже неинтересно. Так что продолжай дальше про освобождение.
— Дальше мне сказали, что я свободен и попросили передать пару слов наставнику.
— Хм… А кто у нас наставник?
— А вот это уже совсем другая история.
— Тоже верно. Вряд ли наши наставники будут иметь настолько тесные отношения со светлыми, что кого‑то из наших решат отпустить. Мда, не помог ты мне, не помог. Но информация всё равно интересная, хоть и бесполезная. Так что цену ты выбрал достойно.
Поздравляем! Вы выполнили задание "Верный выбор". Награда: заклинание, улучшение репутации с кланом "Безликих" на 10 пунктов.
Поздравляем! Навык "Торговля" увеличился на +1.
Вот где справедливость? Штраф за отказ это минус то к репутации, а награда за выполнение задания всего плюс десять! Ну не свинство, а? Правда моё неудовольствие немного скрадывала подросшая торговля, но всё равно обидно!
— Что кривишься? Награду раздумал получать, так ты только скажи — ничего не получишь. Так, знаешь ли, гораздо проще будет и тебе и мне.
— Благодарю за такое предложение, но награду я свою, пожалуй, возьму.
— Ну, тогда смотри и слушай. Заклинание называется копьё тьмы. Собираешь все пальцы в кучу, ну как в наконечник копья, концентрируешь в этой точке поток тёмной энергии и резко выбрасываешь руку в сторону цели. Вот так.
С этими словами он сделал резкое движение рукой вперёд, и в ближайший валун ударило что‑то чёрное, оставив неслабую щербину на камне. Неплохой эффект. Тоже так хочу. Провёл все указанные мне действия, но вдруг понял, что не знаю, как сконцентрировать поток тёмной энергии. На секунду задумался, а потом вспомнил эффект светлячка. Там было похожее ощущение. Собираешь на ладони отовсюду свет, концентрируешь его, и получается светлячок. А тут надо собрать тьму. Закрыл глаза, представляя, как тьма собирается у меня на кончиках пальцев, когда пальцы начало покалывать, от сконцентрированного на них внимания, сделал резкий выброс руки в сторону камня.
Открыв глаза, посмотрел на валун. Ничего не изменилось. Впрочем, нет, кое‑что изменилось. Лицо усмехался.
— Ну, ты и жук! Я бы даже сказал, что редкий жучила! Пытаться выполнить заклинание магии тьмы, не владея ни заклинанием, ни самой магией это каким же надо быть самоуверенным, а? Что ж ты сразу‑то не сказал, что магией тьмы не владеешь, я бы тебя чему другому обучил. Магией огня владеешь?
— Владею, но я бы хотел изучить это заклинание.
— Хм! И как ты себе это представляешь? У меня обучающих книжек с этим заклинанием не имеется, обучать напрямую я рылом не вышел, не наставник я. Ну а насчёт навыка мы не договаривались, так что либо магия огня, либо дальше сам мучайся, а я умываю руки.
— А может ты мне расскажешь, как сконцентрировать тёмную энергию?
— Ну смотри, это той выбор. Сейчас попытаюсь вспомнить, что говорил по этому поводу учитель, — он ненадолго задумался, закрыв глаза, и принялся вещать. Мне на секунду даже показалось, что у него даже голос изменился, — Что такое тьма? Тьма не просто антагонист света, тьма изначальна. Тьма везде и всюду и лишь там где появляется свет, она ненадолго отступает, чтобы вскоре опять всё захватить в свои тенета. Тьма — основа существа. Для того чтобы оперировать тёмной энергией, нужно почувствовать силу тьмы. Представить, как свет трусливо прячется от кусочка истинной тьмы. Истинную тьму свет не разгонит. Истинная тьма сама его поглотит, прожует и выплюнет. Надо представить некую точку тьмы, которая не просто не пропускает света, но и не выпускает его, не отдаёт. Эта точка будет средоточием тьмы. Именно здесь будет концентрироваться её энергия. Именно она сможет дать тебе могущество и силу не только против магии света, но и против огня и даже мысли.
Лицо замолчал. Ну ни фига себе проповедь… Да его учитель — настоящий теоретик от магии.
— Спасибо, было очень интересно и познавательно, надо будет как‑нибудь попробовать выполнить.
— Пробуй, может и получится, но я лично в этом очень сомневаюсь. Пошли к отряду, а то твои друзья уж очень нетерпеливые. Или ты ещё мне что‑то хочешь рассказать?
— Хочу. Только на этот раз цену назначь сам. В той шахте, где я копал руду по старым тоннелям можно было добраться до еще одной шахты, но уже заброшенной.
— Продолжай.
— Да собственно говоря всё.
— Ты издеваешься? Что это за информация: из шахты есть путь в ещё одну шахту? Какой от неё смысл? Или ты нашёл выход из этой заброшенной шахты наружу?
— Нет, не нашёл.
— Хм. Может, ты там нашёл залежи особо ценных руд или склад готовой продукции?
— Тоже нет.
— Там водятся какие‑то редкие монстры?
— Нет, только крысы.
— Бред какой‑то. Как название рудника, на котором ты вкалывал?
— Не знаю, но принадлежал он лесу Аурин.
— Хм… Аурин… Далековато тебя занесло, это же довольно далеко отсюда, почти в центре эльфийских лесов… Как тебя угораздило туда попасть?
— До сих пор понятия не имею.
— Странно… А ты никому из знати дорожку не переходил? А то, может, тебя нарочно туда перебросили?
— Нет вроде никому. Я из знати видел‑то только одного барона. Он в трактире останавливался, где я тогда поваром работал.
— Может ты ему еду не досолил?
— Да нет, ему вроде всё понравилось, даже к себе в повара звал.
— А ты не пошёл?
— Ну, он на вражескую территорию ехал, так что я с ним ехать не решился.
— Странные ты вещи рассказываешь… Всем‑то ты нужен. Барону нужен, эльфам нужен, правда мёртвый, ордену спящих тоже нужен. Любопытный ты товарищ. Не знал бы я так хорошо людей, подумал бы, что ты играешь в такие же игры как наши жрицы Ллос.
— А что за игры?
— Простые. На выбывание. Правда выбывание — это смерть, а так ничего необычного. Интриги всё плетут, плетут. А знаешь из‑за чего вся возня у них идёт? Из‑за рейтинга. Рейтинга домов, рейтинга жриц, рейтинга бойцов, рейтинга палачей… Как же они больные на голову! Чокнутые стервы! И богиня их такая же! Хорошо хоть нам когда‑то удалось уйти. Был у нас Великий Миссия, который увёл половину нашего народа от этой проклятой Богини. Те же что остались, вообще шизанутые, на всю голову. У нас до сих пор хранятся книги об их укладе жизни. Это просто бред какой‑то. Ладно, мы сражаемся со всеми окружающими нас племенами, но ведь не сами же с собой! А те и родных запросто убивают из‑за этого грёбаного рейтинга. Ну и на кой спрашивается такая жизнь? — он замолчал, помрачнев, но вскоре лицо его разгладилось, морщины ушли со лба и он обычным ровным тоном продолжил, — Впрочем, разворчался я что‑то… Хотя некоторые из ваших мне их тоже очень сильно напоминают… Ладно пошли. Хотя стог! Я же должен был оценить твою информацию, вот держи, — он бросил в меня шишкой. Мне удалось её поймать. Да не сильно дорогой оказалась моя информация, — Спорим, что если ты сейчас кинешь эту шишку в своих, то непременно попадёшь в того, что в шляпе с пером?
— А зачем мне кидаться шишками?
— Скажем так: это эксперимент. Да и потом, разве тебе неинтересно, в кого попадёт?
— Нет, у меня вообще нет желания кидаться шишками в друзей. Хотя, если сами они попросят, тогда брошу.
— А если тебя один друг попросит бросить шишку в другого, бросишь или нет?
— Смотря для чего это нужно.
— Давай так: если бросишь и попадёшь в этого франта с пером на шляпе, то я стану твоим другом и цена услуг моего отряда для тебя будет значительно снижена, а если не попадёшь, то и ладно.
— А зачем тебе это нужно?
— Мне просто до жути интересно, что даёт шишкобоязнь следующего уровня. Ну и послушать, как он ругается тоже весьма весело.
Вам предлагается задание "Новый друг за шишку у старого". Необходимо бросить шишку в указанного друга. В случае отказа — падение репутации с кланом безликих на 5 единиц. Штраф за саботаж: падение репутации с кланом безликих на 25 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом безликих до дружбы. Принять? Да/Нет.
Ну, думается мне, что одну‑то шишку Сирано точно переживёт. Бросок. Внезапно перед моей шишкой, ему прилетела ещё одна в плечо, что заставило его повернуться, и моя прилетела ему точно в глаз. Мда…
— Твою же ж мать! Ну, какого лешего? — Сирано повернулся ко мне, Лица и след простыл, — Лесовик, я тебя внимательно спрашиваю! Какого лешего ты творишь?
— Сирано, извини, это был квест, — к вскочившему в бешенстве товарищу я приближался с опаской.
— Квест? Где эта тёмноэльфийская гнида? — похоже меня всё‑таки буря миновала, — Выходи, сволочь! Я тебя не больно зарежу!
Откуда‑то сбоку донёсся голос предводителя отряда:
— А может, на шишках сразимся?
Сирано резко повернулся в ту сторону, откуда донёсся голос:
— Что гнида, боишься честного боя?
— Чего же мне бояться? — Лицо вышел из‑за ствола дерева, — Я готов и на шишках предоставить равные условия.
— Где же ты увидел равные условия на шишках? У меня шишкобоязнь, которая даёт вчетверо больший урон.
— Что ж, предлагаю следующий вариант. Каждому из нас по двадцать шишек. Кто больше попадёт в противника, тот и победил. А чтобы уравнять твоё возмущение от вчетверо большего урона я готов раздать трём твоим друзьям ещё по двадцать шишек, но их попадания в наш итоговый счёт идти не будут. Ну а в качестве компенсации, в случае твоего выигрыша, предоставлю тебе возможность поставить мне такой же выразительный фингал, как и у тебя, если же проиграешь, то я тебе двину в челюсть за твои оскорбления. Согласен?
Сирано на секунду завис. Видно система выдала ему квест, и он читал условия.
— Согласен.
Из леса вышли пять эльфов и выгрузили одинаковые кучки с шишками. Одну рядом со своим предводителем и четыре рядом с Сирано. Тот осмотрел нас и объявил:
— Поскольку Грум Бараш так не вовремя срулил, то придётся тебе, Лесовик, побросаться шишками. Надеюсь, что в этого кренделя ты будешь попадать не хуже, чем в меня. Бармаклей, Арсен, вы, разумеется, тоже принимаете участие в предстоящем веселье. Мы встали на изготовку. Эльф усмехнулся и предложил нам фору: снял с себя броню. После команды "поехали" и взмаха рукой, начался обоюдный град шишек. Одна прилетела даже в меня, но я от неё увернулся. Эльф же умудрялся уворачиваться от всех летящих шишек сразу. Похоже, так просто его не достать. Внезапно мне вспомнилась прочитанная им лекция. Нет, сконцентрировать энергию тьмы мне вряд ли удастся, но почему бы не попробовать с какой‑нибудь другой? Например, магия воздуха‑то мне знакома. Может быть, удастся ускорить полёт шишки? Я представил, что воздух сгущается на моей руке, обтекая и поддерживая шишку. После этого бросил шишку, но ничего не произошло. В следующий раз я повторил процедуру с представлением воздушного кокона вокруг шишки, но теперь во время броска представил, как окружающий её воздух дополнительно отталкивается от моей ладони. Мою руку внезапно отбросило назад, а шишка почти мгновенно пролетела тридцать шагов, отделяющие меня от эльфа и с неслабым шлепком врезалась тому в глаз. Судя по всему, скорость полёта шишки была очень неслабой, так как его голову даже по инерции отбросило, и на ногах он устоял с большим трудом.
Меня же больше захватило другое. Система высыпала передо мной ряд менюшек — поздравлений:
Поздравляем! Вами открыто заклинание "Воздушный бросок".
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +1.
Вы самостоятельно узнали 1 заклинание, не обладая профессией конструктора заклинаний.
Поздравляем! Вы получили достижение "Чароплёт 1".
Слава +1. Вам доступно 3 очка характеристик.
Поздравляем! Вами открыт навык "Метательное оружие".
А неплохо быть изобретателем заклинаний! Сдаётся мне, есть тут где развернуться… Кстати, может быть именно поэтому до сих пор нет ни одного конструктора заклинаний? Ладно, об этом буду думать потом. Что у меня за заклинание‑то получилось? Описание заклинания было своеобразным: Увеличивает скорость полёта предмета пропорционально порядку закачанной маны. Интересно, почему пропорционально порядку, а не мане? Геометрическая прогрессия? Возможно, потом надо будет проверить и выяснить точнее. На досуге разберусь. И ещё один странный момент: почему метательное оружие открылось только сейчас? Я же уже бросал камни, А чего все на меня так вылупились?
— Это что такое сейчас было? — озвучил, судя по всему, общий вопрос Сирано. На меня смотрели собравшиеся на поединок эльфы, причём выражение их лиц сильно отличалось от уже привычной невозмутимости. На меня смотрел, одним глазом Лицо, под вторым стремительно заплывал синевой, стремясь спрятаться. Словно его зеркальное отражение так же сверкал фонарём под глазом Сирано, но уже под правым. Бармаклей вылупил свои глаза так, что мне на секунду показалось, что они из орбит вылезут, попутно потеряв где‑то свою челюсть. Мастер Гронхельм на меня подозрительно косился, ехидно улыбаясь. Эстрагон быстро — быстро переводил взгляд с одного на другого, словно спрашивая: "А что сейчас вообще произошло‑то?". И только Арсен Люмпен по — прежнему был невозмутим, но тоже не мигая смотрел на меня.
— Мне тоже чрезвычайно интересно это знать, — всё‑таки присоединился к вопросу Лицо.
— Вы о чём?
— Мы о чрезвычайно скоростной шишке и последующим сверканием вокруг тебя. Судя по всему, ты опять какую‑то хрень сотворил. И мне жутко интересно знать, что именно, и как тебе это удалось.
— Применил на практике то, что получил за предыдущий квест.
— Интересно, где ты берёшь такие квесты? Каким нюхом ты их чуешь и откуда? — задавал риторические вопросы Сирано, — Уж очень хотелось бы получить такое же чутьё!
— А это Лицо за квест награду выдал. У него еще один квест есть: Шишкой надо в тебя бросить.
— Пиндец… Это где, блин, видано? — прорезался голос у Бармаклея, — Нет, я вас внимательно спрашиваю: где это видано, чтобы за простой бросок шишкой в какого‑то оболтуса давали весомые плюшки? Ведь не опыт же дали, а? Явно ведь не опыт! А плюшка была явно неплохой! Лицо, а Лицо? Может, я оставшиеся у меня шишки в Сирано брошу, а ты мне тоже каких‑нибудь бонусов накидаешь?
— Поддерживаю предложение, — сухим и чопорным голос присоединился Арсен Люмпен.
— Да я сам в себя шишку брошу при таком раскладе, — возмутился Сирано, — Ну как, по рукам?
Лицо внезапно сплюнул:
— Ну что вы за существа? И вроде разные все: люди, гномы, эльфы, а суть одна — за бонус удавитесь! Тьфу! Видели бы вы, как этот мальчик колебался, когда я попросил его бросить шишку! Завалил меня вопросами, зачем да почему, и в конце концов даже отказался это делать, пришлось бросать самому, а вы… — он устало махнул рукой, — даже желание продолжать поединок отбили.
— Нет уж, поединок мы продолжим! — Сирано так просто своего противника отпускать не пожелал, — тем более, что у нас есть теперь супер — оружие в виде Лесовика, — он повернулся ко мне, — Только не говори, что это был разовый выстрел и повторить ты его не сможешь!
— Смогу.
— Ну, вот и отличненько! — потирая руки, весело проговорил Сирано, — Клей, Арсен, скиньте свои оставшиеся шишки Лесовику, сейчас он устроит Лицу день весёлой шишки!
Арсен Люмпен, пожав плечами, перенёс свои оставшиеся шишки ко мне. Бармаклей же, высыпая свои шишки, тихо прошептал:
— Держи зелья маны, чувствую, они тебе пригодятся, — он протянул мне десяток небольших мензурок с синей жидкостью внутри, — И да, порадуй нас, покажи нам сюжет "Смит с шишками против Нео".
— Какой сюжет?
— Неважно, главное бросай шишки быстро — быстро, порадуй нас. Я хочу увидеть реализацию пулемёта с шишками вместо пуль.
— Не думаю, что у меня получится.
— А ты попробуй. Кстати, раз такое дело, может тебе попробовать бросать сразу по две шишки? С обеих рук?
— Попробую, хотя это весьма сложно. Пробовал как‑то кидать ножи одновременно с двух рук, так получалось не очень, По очереди гораздо лучше выходило.
— Так и кидай по очереди, но так же, как в последний раз. Глядишь, немного собьют твои шишки хоть немного спеси с этого тёмного. Кстати, по поводу спеси, может тебе кинуть пару шишек и в нашего эльфа? С двумя фингалами он будет похож на панду эльфийского разлива. Как тебе моя идея?
— Не очень.
— Ну как знаешь.
— Погнали! — огласил начало своим воплем Сирано, когда Бармаклей отошёл от меня.
Я начал бросать шишки с двух рук, стараясь удержать сосредоточенность сразу на обеих руках. Получалось тяжело, со скрипом. Но получалось. Эльфу удавалось увернуться от всех шишек Сирано, также как и тому от эльфийских. Мои же шишки попадали в него в одном из трех случаев, но каждая шишка оставляла свой след. Опытным путём, выяснилось что одно такое заклинание сжирает у меня сто пунктов маны. Прожорливое зараза. Так что прав был Бармаклей, пузырьки мне очень пригодились. Восстанавливали они по две с половиной сотни за раз, так что как раз хватало на один залп с двух рук и даже немного оставалось. Впрочем, эликсиров всё равно не хватило, и последние восемь шишек бросать пришлось без ускорения. Правда можно было уже не сосредотачиваться на контроле воздуха, так что я взял сразу все в руки и начал их кидать как можно быстрее. В результате даже предпоследней мне удалось‑таки зацепить эльфа.
Только знающий силу шишки, может наградить шишкобоязнью!
Поздравляем! Вами открыт активный талант "Чьи в лесу шишки?".
Талант "Чьи в лесу шишки?" позволит вам применять шишки гораздо эффективнее. Восстановление жизни и маны ускоряется рядом с голосеменными растениями.
Вы самостоятельно узнали 2 таланта.
Поздравляем! Вы получили достижение "Гений 2".
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +3.
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Удача +1.
Однако! Теперь бы понять, это изощрённое издевательство от системы или действительно награда? А ещё очень интересная надпись по поводу "не случайно"… Возникает вопрос: "Почему же тогда не досталось такой способности тому, кто наградил шишкобоязнью Сирано?" Или же всё‑таки дали, но счастливчик не стал это афишировать? Почему? Подняв одну из брошенных в нас шишек, поинтересовался у неё:
— Почему? Ну, почему?
Шишкамне не ответила, зато меня схватил Сирано и сдавил в своих объятьях:
— Лесовик, это было что‑то с чем‑то! Я даже не представлял, что шишки такие травмоопасные и злые. Но как ты этого эльфа уделал, а?
Послышался недовольный голос приближающегося к нам эльфа:
— Если бы не это его заклинание, то он ни разу бы в меня не попал, как и ты! — Надо сказать, что идущий к нам эльф выглядел, мягко говоря, помятым, да и хромал он, кривясь на каждом шагу. Не прошли для него даром мои шишки. К нему подошёл один из эльфов и вручил какую‑то бутыль, после чего все синяки и шишки у эльфа пропали.
— Если б, да кабы, то б во рту росли грибы! Был бы не рот, а целый огород! — не остался в долгу СИрано.
— Я так понимаю, сатисфакция получена? Или ты хочешь ещё один поединок?
— Да запросто! Лесовик тебя же раскатает как Бог черепаху!
— Следующий поединок будет без Лесовика. Теперь мы в равных условиях.
Сирано резко повернулся ко мне:
— Ты что, его шишкобоязнью наградил? Да ты же имба!
— Кто? — не понял я.
— Супер — оружие, чит, убер — рлюшка, вундер — вафля…
— Э — э-э… Почему?
— Потому что ты можешь всех своих врагов наградить шишкобоязнью, а сам засесть в лесу и поливать их оттуда шишками. У меня вон всего третья ступень, а я уже на них смотрю с большой неприязнью, а представляешь, что будет на следующих ступенях? Да ты же всех "куриц" можешь сделать шишкотрусами. А ведь такое шило в мешке точно не утаишь! Над ними же весь кластер ржать будет! Нуб целый клан уделал да ещё как!
— Ага, — подключился к разговору Бармаклей, — После этого представитель любого недовольного ими клана будет таскать в кармане хотя бы одну шишку. Шишки станут дефицитом! А Лесовик, как главный шишканутый будет отвечать за поставку шишек, загребая деньги лопатой, ну и мы как скромные заместители тоже поимеем свой гешефт. Ну а наехать на никто не сможет, потому как побоятся повторить судьбу куриц, а от киллеров — пекашеров его будут защищать ребята Лица с ним во главе. А со временем он станет самой крупной фигурой и самым богатым крёзом, сделавшим своё состояние на шишках. Ну, как вам мой бизнес — план?
Сирано подошёл к Бармаклею, приобнял его, погладил по голове, после чего сказал:
— Что ж ты сразу не сказал, что тебе от эльфа так сильно по голове прилетело? Заговариваться даже начал, бред какой‑то несёшь…
— Да ну тебя, придурок! — вырвался тот, — Такая идея красивая была! А ты только издеваться и можешь!
— А мне идея понравилась, — заявил мастер Гронхельм, — Только я не услышал в ней своего места. И да, я считаю, что у этого варианта есть небольшая вероятность воплотиться в жизнь. Но для этого надо приложить немало усилий одному нашему товарищу. Думаю, все5 догадываются, кому конкретно.
Все с придирчивостью меня осмотрели. Судя по всему, я не внушал пока уважения, так как основным выражением на лицах было сомнение.
— Мда… Придётся вплотную заняться его тренировками, — пробормотал мастер Гронхельм.
— Не возражаешь, если я тоже подключусь к этому процессу? — поинтересовался у него Лицо.
— Ты сомневаешься в моих знаниях и тренерских способностях? — внезапно возмутился гном.
— Хм, гномы как всегда раздувают из мухи даже не слона, а кита. Нет, бородатый бешеный коротышка, я верю, что ты лучший тренер из всех бородатых бешеных коротышек, просто я знаю, как тяжело кого‑либо обучать, а этого товарища было бы неплохо прокачать побыстрее. Уж больно он хлипкий и совершенно не представительный, я уж не говорю про ловкость, мудрость и интеллект. Так что устроим ему тренировку в две смены. Нам всё равно по пути надо будет застрять в одном месте дня на три, так что там вплотную и займёмся его тренингом. Ну что, есть возражения?
Гном задумался на секунду, после чего всё же кивнул:
— Только перед обучением необходимо обсудить план обучения, чтобы сделать его максимально эффективным.
— Ну, зачем такая скука, давай поступим проще: для начала ему нужно развить ловкость, раз уж из него планируется профессиональный шишкомёт, то в первую очередь ему надо прокачать лшовкость и метательное оружие. Пусть ловкость мы ему немного в пути подняли, но пока что это было малоэффективно. Значит, надо будет приложить дополнительные усилия, ну а чтобы наши усилия не прошли даром надо сделать ему вериги, как думаете?
— О! Прекрасная мысль! Вериги — это отличое решение. Кроме того, придётся освободить его от готовки и занять в это время совершенствованием навыков ближнего боя. Поскольку основной упор идёт в ловкость, то, как это ни прискорбно, от меня в этой области помощи ждать не приходится. Тут надо делать упор на два лёгких меча или сабли. Так что… Но! Вериги я скую сам, персональные!
— Прекрасно, прекрасно, что вы это понимаете и не стали упорствовать в желании сделать из него кузнеца — тяжеловеса. А персональные вериги это просто прекрасно! Их же можно будет изменять? — дождавшись возмущённого фырканья гнома, — Я даже не сомневался в ваших способностях! А умение признать свою слабость в некоторых аспектах и готовность передать это более сильному, делает вас прекрасным учителем и показывает, что вы очень умный гном, мастер Гронхельм, склоняю перед вами голову!
И он действительно поклонился. Гном не остался в долгу и поклонился в ответ.
— Кубическая сила! — уронил Сирано и повернулся к нам, — Вы тоже это видите или у меня одного глюки?
— Э — э-э, не совсем кубическая, я бы сказал… — с трудом выдавил из себя Бармаклей.
— Я тоже так думаю, но хотелось быть культурней после такого диалога.
— Да что здесь за чертовщина творится? Как могут договариваться между собой хаоситы и порядочники? Что это за бред? Где это видано? Почему я во всём этом участвую? — это прорвало Эстрагона, — Нет, что тут за бред творится, скажите мне? Никогда же между собой противоборствующие фракции не договаривались! Ну, ведь ерунда же! Е — рун — да! И почему я не ушёл вместе с Бертручио? Не видел бы всей этой ахинеи? Верил бы в статичность этого мира, когда всё вокруг чётко и понятно. Здесь же на каждом шагу какая‑то непонятная хрень происходит! Кто‑нибудь объяснит мне, что вообще происходит?
— Не переживай так, юный маг огня, спящие всё объяснят, когда мы до них доберёмся. Пока же ты тоже можешь принять участие в тренировках. О! Есть прекрасная мысль прокачать тебе мудрость, как ты смотришь на то, чтобы поработать некоторое время батарейкой для вон того товарища? — и он ткнул в меня пальцем, — А маны ему понадобится много, ведь он будет постоянно лечиться, да и тебя тоже его лекарская помощь потребуется.
— Я, не против, но почему нам придётся постоянно лечиться?
— Ты разве не слышал наш разговор? — с удивлением спросил гном, — Мы же будем его усиленно тренировать, ну, и тебя заодно, если согласишься. Только ответь на один вопросик: "Как ты переносишь боль?"
— А у меня вы не хотите поинтересоваться этим вопросом? — вклинился я в беседу.
— Нет! — был совместный ответ гнома и эльфа, после чего продолжил один гном, — Твоё мнение в этом вопросе уже никого не интересует. Ты будешь участвовать в программе обучения автоматически.
Сирано мне на ухо прошептал:
— Поздравляю с участием!
Система мне выдала сообщение:
Вы получили задание "Обучение у непримиримых соперников". Пройдите обучение с честью, чтобы ни одна сторона не могла придраться. Штраф за провал: падение репутации с кланом безликих на 150 единиц, падение репутации с мастером Гронхельмом на 150 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом безликих до дружбы, улучшение репутации с мастером Гронхельмом до дружбы.
— Э — э-э вообще‑то я не очень люблю боль, — начал вяло возражать Эстрагон, — А можно как‑нибудь без неё?
— Можно, но это будет менее эффективно, а главное — здоровье прокачать без боли весьма трудно. Ну, что скажешь? — похоже, гном не сильно старался его убедить.
— Пожалуй, я всё‑таки предпочту обучение без боли, — уже твёрже ответил мой напарник по будущему обучению.
— Жалко, а такой подающий надежды молодой маг…
Сирано опять же шёпотом заметил:
— Ага, был…
— Почему жалко‑то? — поинтересовался всё же Эстрагон явно оставленным для него вопросом.
— Магу бы очень неплохо прокачать своё здоровье, чтобы не быть совсем уж рыхлым и уметь сдержать хотя бы один удар.
— Нет уж, спасибо, боль терпеть не собираюсь. Я не мазохист, чтобы в игре получать кайф от боли! — уже совсем твёрдо ответил Эстрагон. Видно, всё для себя решил.
— Как знаешь… — гном и не попытался его уговорить, эльф же только согласно кивнул.
Они принялись обсуждать какие‑то детали между собой, активно жестикулируя, остальные прислушивались, я же никак не мог сосредоточиться на их беседе, смысл которой от меня упорно ускользал.
Я вертел в руках поднятую шишку, внимательно её рассматривая и пытаясь найти ответы на свои вопросы. А вопросов накопилось довольно много… Во — первых: почему меня так обильно поливает плюсами система? Во — вторых: почему именно меня? В — третьих: почему вокруг меня творится такая ахинея? В — четвёртых: Когда мы доберёмся до этого чёртового ордена спящих и что меня там ждёт? В — пятых: куда подевался мой пропащий учитель? Что‑то давненько его не слышно, не видно, а это подразумевает какую‑то очередную пакость и мне это совершенно не нравится. Ну и в — шестых: чем мне грозат обучение у этих двух учителей? Почему‑то ничего особенно хорошего мне в ближайшем будущем не виделось…
Разумеется, простая шишка мне на все эти вопросы отвечать не спешила, да и откуда ей всё это знать, если я сам только могу предполагать ответы на эти вопросы. А мне моё самолюбие упорно подсказывает, что у меня ума побольше, чем у шишки. Тем не менее, шишку я не выбрасывал, а крутил в руках, пытаясь в ней что‑то разглядеть и познать что‑то, что никак познаваться не хотело. Заметил, что чешуйки у шишки довольно интересные: по форме немного напоминают один из вид морских раковин, только в миниатюре. Нет, я шишки виде и раньше, но почему‑то никогда так пристально не разглядывал. Шишка и шишка, что в ней может быть интересного? А вот и нет! А как она этими раскрытыми чешуйками держала орехи? Нет, это тоже понятно, рассыхалась она медленно, постепенно теряя свои ценные запасы. А когда окончательно превратилась в подобие очередной деревяшки, стала не нужна и дереву, после чего то её и сбросило. И после этого она никому уже не нужна… Звери ими не питаются, разве что на костёр и сгодится, но жару от неё нет, а собирать их на приличный костёр умучаешься и прогорит он очень быстро. В общем, как ни крути, — совершенно бесполезный отработанный материал… Стоп! А как же я? Мне‑то шишки нужны! Вон Бармаклей целую теорию под это вывел, а мастер Гронхельм и Лицо взялись её воплощать, так что нет! Нужны вы ещё шишечки, очень нужны! Пригодитесь мне родные, послужите ещё во благо! После этого мысленного монолога я даже на секунду ощутил исходящее от шишки тепло. После чего я мысленно потянулся к ней и спросил: "А вы‑то сами хотите ещё приносить пользу или уже устали от этой жизни?" Шишка шевельнулась в руке, как живая. От неожиданности я даже её выронил.
Вы почувствовали суть шишки. Вы становитесь ближе к лесу.
Поздравляем! Талант "Душа леса" увеличился на +1.
На выпавшую из руки шишку я смотрел с лёгким недоумением. Это что же, она сейчас мне ответила? Получается так. А что именно она ответила?
Приподняв шишку, задал ей вопрос последний вопрос ещё раз. Она как‑то шевельнулась и ласково потерлась своими чешуйками мне об руку. Кажется она согласна… Заодно она ответила ещё на один из моих вопросов. Похоже, что все эти плюсы свалились на меня из‑за того, что я — лесной шибздик и развлекаюсь именно с шишками, да ещё и в лесу, пусть этот лес и в горах. Внезапно шишка в руках у меня начала подпрыгивать и ускакала в лес. Похоже, у меня всё‑таки глюки… Внезапно шишка выскочила из‑за дерева, подпрыгнула и ускакала обратно. Ерунда какая‑то… Она что, зовёт меня за собой? Или разработчики долбанулись на всю голову или же это я долбанулся головой. Зайдя за дерево, за готорым скрылась шишка, я получил по голени.
— Сколько тебя можно звать‑то? Ты что, совсем свои глаза на шишки поменял? Сколько тебе охламону ещё подсказок надо было выдать, чтобы ты отвалил наконец от своей компании? Или я по — твоему, должен был заявиться ко всей этой толпе? Сколько времени и сил мне нужно потратить, дабы просто поговорить с этим недоразумением, по какой‑то нелепой случайности называемого моим учеником?
— Простите, учитель, а какие усилия вы прилагали, чтобы поговорить со мной?
— Да что я только не делал! И Хрюшу пытался заставить вытащить тебя из боя подальше от этой свары, но он был так увлечён дракой, что не обращал внимания ни на что. Помог тебе поближе познакомиться с шишками, а до этого ты, благодаря приложению моих усилий, наградил шишкобоязнью этого мерзкого служителя хаоса.
— Простите, а шишкобоязнь у Сирано, тоже ваших рук дело?
— Ну, должен же я как‑то развлекаться, пока жду "высочайшей аудиенции" у своего ученика. А тут был такой случай, грех было не воспользоваться! Ты бы видел его лицо, когда он получил мой подарок. Я давно так не смеялся. Это было что‑то невероятное… Но ты меня тоже порадовал, когда эльфа начал так качественно прикладывать шишками, словно занимался бросанием шишек по крайней мере несколько недель. Ну и я подумал, а почему бы мне не подстегнуть своего ученика каким небудь достижением, глядишь он сообразит, что всё тут творится не без помощи его учителя. Но нет, ученик оказался на редкость самовлюбленным эгоистичным уродцем. Даже и не подумал об учителе, — лесовичок с каждым словом распалялся всё больше, — Думает, что кругом только его одного заслуга. Тьфу на тебя, зараза! Погорячился я, пожалуй, когда дал тебе звание шибздика! Надо было начинать со шмакодявки!
— Простите учитель, что не подумал о вас, как об источнике всех моих достижений, но вот о том, что не все они чисто моя заслуга, точно задумывался и пытался додуматься до причины!
— Да уж знаю, шишка мне всё рассказала, — голос его внезапно потеплел, — Она кстати к тебе в службу решила наниматься! Говорит, что ты первый из встреченных ею двурождённых, кто её с сёстрами пожалел. Так что они горят всей душой сделать из тебя главного шишковеда ближайших лесов. Кстати, я в этом начинании тебя только поддерживаю, а вот чего ты с хаоситами связался, я чего‑то не разумею… Объясни мне старому, сделай милость, какого хрена ты прёшься в эти горы? Или же ты веришь в доброту этих, тьфу, спящих?
— Ну, а почему бы и не поверить?
— Святая ты простота… Да они же таких как ты на завтрак кушают десятками, обведут тебя вокруг пальца, облапошат и выкинут прочь из своих чертогов, а то ещё и в жертву принесут кому‑нибудь… Они же хаоситы, никогда не известно, что у них на уме! Да ладно сам сдох! Туда тебе и дорога, раз сам на рожон лезешь, но Хрюшу‑то ты зачем с собой потащил? Он же ещё малец совсем, ни опыта, ни силы…
— Как же я его брошу? Ведь он мой друг!
— Друг говоришь? А ты знаешь, чем сейчас занят твой друг?
— Чем?
Внезапно раздался дикий рёв Хрюши, в котором было полно восторга. И больше всего он напоминал боевой клич. Я подорвался с места, но тут же плюхнулся на обратно.
— Ну и куда ты рванул? Мы ведь ещё не договорили! И вообще старших людей надо вежливо слушать, а не пытаться от них сбежать!
— А как же Хрюша?
— Да пусть себе развлекается, не мешай ему! Разгребать правда всё равно тебе придётся, но это мелочи. Так вот, раз уж ты всё равно собрался к спящим, посади у них на территории несколько деревьев. И тебе будет от них польза, ну и мне тоже. И да! Присматривай за Хрюшей, у меня на него большие планы, уж больно весёлый товарищ растёт… Ну, что расселся? Беги, спасай своего клыкастого четвероногого друга.
Уже на бегу я получил шишкой в затылок.
— Семена возьми, — донесся до меня голос наставника.
Подобрав брошенную в меня шишку, побежал опять на поляну. Картина, которую я застал, на полянке меня чуть в шок не повергла. Хрюша носился по поляне, пытаясь достать хоть кого‑то из эльфов, которые с завидной периодичностью кололи его в филейную часть, на что Хрюша реагировал неслабым потоком брани. Подобранные по пути шишки полетели в эльфов с усилением. Одна, вторая, третья. Больше маны не было, но им и так хватило, хотя попал я только первой. Эльфы прекратили своё развлечения, ощетинились копьями и заставили отойти Хрюшу в мою сторону. После чего повернулись в мою сторону, и взгляды у них отнюдь не были добрыми.
— Что тут происходит?
Хрюша вяло пробурчал, что эльфы не понимают шуток и поспешил спрятаться от эльфов за мной. Как‑то не ожидал я такого. Это что же, по его мнению, я выгляжу грознее его матёрой туши?
Эльфы отвечать на мой вопрос не стали, но и нападать тоже не спешили. Вместо этого двое из них отделились и отправились к какому‑то здоровенному пеньку, из‑под которого торчали чьи‑то ноги. Что‑то мне эта ситуация не нравится. Еще больше мне не нравится отсутствие Лица. Кажется, я начинаю подозревать, чьи это ноги там торчат. Кстати, а где интересно знать, все мои друзья?
— Твоя работа? — спросил я у Хрюши.
— А что такого‑то? Вы же кидались всякими шишками, а чем я хуже? Мне тоже хочется поиграть. Пока я нашёл подходящий пенёк, пока вытащил его из земли, у вас уже всё веселье закончилось. А я что, зря тащил его? Ну и швырнул в этого противного эльфа, — мда, мои предположения оказались верны, уж лучше бы я ошибся, — Откуда же мне было знать, что он такой хлипкий? Кентавры и то посолиднее были. Этого же вообще соплёй перешибить можно, что собственно с ним и произошло. Сам виноват, в общем!
Да уж… Хрюша ещё тот хулиган оказался. Не ожидал я такого от него.
— Хрюша, ну нельзя же так! Таким пеньком ведь и убить можно, мы же кидались в друг друга шишками, от которых ущерб минимален.
— Я же говорю, я и не предполагал, что он таким хлипким окажется… Кто ж знал, что ему одного броска хватит?
— А гнома вместе с эльфом ты случайно не накрыл?
— А как же! Конечно, накрыл! Бросок был мастерский. Только гном помощнее оказался, его только в землю вбило по самые уши, а так цел и невредим!
Пенек вскоре откатился в сторону от усилий двух эльфов и показал труп Лица. Тут же поляну накрыл мощный поток брани:
— ….. Где ….. этот ….. нехороший….. свин….. сейчас….. ему….. будет….. очень плохо….. — таков был примерный смысл фразы гнома, если убрать всю нецензурщину.
— Успокойтесь, мастер Гронхельм! Хрюша просто тоже хотел покидаться шишками. Правда, шишку он поднять не смог, поэтому бросил тем, чем смог. А вы вообще случайно попали под пенек, так что вам грех обижаться.
— Давай я тебя случайно своим молотом долбану, и посмотрим: обидишься ты или нет?
— Да ладно вам кричать, давайте я вас лучше подлечу немного!
Запустил на гнома лечебный ветер, насколько позволяли оставшиеся магические силы.
В этот момент эльфы оживили своего предводителя. Оказывается, Лицо умеет ругаться не менее выразительно, чем гном.
— Лесовик, твой ручной свинтус совсем с ума сошёл? Что это он учудил? И главное, из‑за чего?
— Он ещё совсем юный и ему тоже хотелось покидаться шишками, — начал я повторять историю, — но вместо шишки использовал пенёк. Ну и выступил он естественно на нашей стороне. Потому тебе и досталось.
Лицо посмотрел на эльфов, те в ответ кивнули, затем ещё раз.
— Что ж будет ему наука, что, нападая на своих, нужно соизмерять свои силы. Ну и, кроме того, за тобой Лесовик долг — один великий камень душ. Твой же питомец меня прибил. Соответственно, расходы — тоже твои.
— Без проблем. Ты отдаёшь мне все, взятые у меня аметисты удачи, я отдаю тебе великий камень душ.
— Мне казалось, что этот вопрос мы уже обсудили и возвращаться к нему не будем.
— Мне тоже много чего казалось. А теперь выясняются разные моменты… Например, я не вижу смысла иметь какие‑то отношения с тем, кто с меня вымогает даже не деньги, а великие камни душ, причём по причине собственной некомпетентности. Да — да, некомпетентности. Кто кичился своей ловкостью, а не смог увернуться от летящего пня? Что‑то я начинаю сомневаться в выборе учителя…
— Не хочешь обучаться ловкости — тебя никто неволить не будет. Это не мне нужно, а тебе. Ты пока только личинка возможного прекрасного будущего. Подчёркиваю: "возможного"! Дабы эту возможность реализовать, нужно много трудиться и не разбрасываться хорошими и полезными людьми из‑за жалкого камня душ.
— Тогда почему ты требуешь его с меня, если он такой жалкий? К тому же, насколько мне известно, один "жалкий" великий камень душ стоит дороже, нежели все мои аметисты удачи вместе взятые.
— Вот тут ты заблуждаешься! Среди аметистов удачи есть шанс нарваться на потенциальные великие камни душ, а это уже совсем другой коленкор.
— Так их же ещё нужно превратить в камни душ, а это ведь тоже не бесплатный процесс. Готов поспорить, что сам эта услуга стоит очень недёшево. Да ещё и мастера нужно найти.
— К счастью у меня есть один знакомый мастер. И ты меня не убедил своими жалкими выпадами. Пока что ты нуждаешься во мне, а не наоборот. Меня наняли только известить тебя о просьбе спящих, а не привести тебя к ним. Это только благодаря моему большому и безграничному терпению я тащу всю вашу компанию с собой. Это раз. Тебе нужен учитель для развития ловкости. А лучшего ловкача, чем я в ближайшей округе сложно сыскать. Это два. Выбраться с территории хаоса обратно вашей тесной компании будет весьма проблематично. Особенно, если я дам какую‑нибудь цену за ваши головы. Это три. Я могу совершенно ничего не отдавать никому из вас и преспокойно положить вас всех прямо здесь, тем более, что не связанных из вашего отряда осталось только трое присутствующих при этом разговоре. Это четыре. У гнома нет напарника, который бы его оживил, несмотря на наличие у него камня душ. Это пять. Ты и твои товарищи не считаетесь, так как сами улетите к ближайшему камню оживления. Так что его душа будет томиться заточённой в камне у меня в коллекции, а возможно я продам её какому‑нибудь некроманту. Это шесть. Ближайший камень оживления находится на территории, принадлежащей кентаврам. А те почему‑то очень не любят убийц кентавров. А я постараюсь донести до них информацию об убийстве их братьев. Ведь кто на них первым напал? Заметь, при этом в моих словах не будет ни капли лжи. Это семь. Ну и твой дражайший питомец камнем душ не обладает. Это восемь. А за это ведь ещё и наставник обидеться может? Это девять. Пожалуй, хватит… Ну, будешь ещё права качать, юное дарование, или будем вести нормальный диалог?
Мда, неслабо он меня тут приложил. Мастер Гронхельм стоял молча, изучая землю перед своими мифриловыми сапогами. Хрюша тихо сопел сзади. Да, выбирать‑то и не приходится.
— Нормальный диалог.
— Надеюсь, этот урок ты запомнишь как следует. Прежде чем давить на кого‑то, нужно запастись тисками побольше и твёрдо этого кого‑то ими зафиксировать. Так вот, продолжаем нормальный диалог: Лесовик, с тебя великий камень душ, так как из‑за твоего поросёнка мой камень душ пришёл в негодность.
— Хорошо, — скрипнув зубами, отозвался я.
— Так бы сразу. Мастер Гронхельм, вы, кажется, собирались ковать вериги. Не затруднит ли вас приступить к работе немедленно, чтобы наш ученик принялся за обучение как можно скорее?
— У меня нет угля. Его отобрали ещё в первом плену.
— Это не проблема. Вернуть гному его уголь, да и вообще все их пожитки, сколько можно их таскать? Да, развяжите остальных. И ещё, Лесовик, надеюсь, ты передашь всю суть нашего разговора своему глупому поросёнку. Так как у меня в запасе остался только один камень душ. И он может стоить значительно дороже. По крайней мере, второй раз ему вряд ли удастся надолго пережить меня.
— Лицо, а можешь ответить на один вопрос. Если уж ты такой ловкач, как говоришь, то почему не смог попасть в Сирано ни оной шишкой в вашем поединке? И почему Хрюша смог убить тебя этим пеньком.
— По поводу поединка объясняется всё просто. Мне, как и прочим тёмным эльфам не чуждо благородство, а потому не хотелось втаптывать твоего друга в грязь так уж явно. На самом деле у него не было ни малейшего шанса в том поединке против меня. Бить его лишний раз за свою же шутку не имело смысла, а подставлять свой глаз я не собирался. Но тут ты меня удивил. В плане же пенька Хрюши — тут просто какое‑то роковое недоразумение, благодаря которому мы наконец‑то расставили все точки над "i" в наших отношениях. Признаться, я и сам планировал провернуть что‑то подобное, но без потери камня душ. Но твой свинтус оказался чересчур проворным, да и пенёк свой бросил, когда у меня оставалось не так много жизни. Главное, что мы теперь друг друга понимаем гораздо лучше. Ведь так?
— Так, — я повернулся к Хрюше, — Скажи, ты понял, что он говорил или мне надо повторить для тебя?
— Я прекрасно понимаю вашу речь. И мне очень стыдно, что так получилось, но ведь лучше знать все возможности такого хитрого и изворотливого создания поблизости. Может это и к лучшему?
— Возможно, — в задумчивости уронил я.
Хрюша высказал весьма здравую мысль. До сего момента я воспринимал Лицо как бесплатное приложение к ордену спящих, этакая говорящая мебель. Сейчас же он показал, что очень даже может быть самостоятельным игроком. И главное, он показал свои возможности. Оказалось, что мыслит он гораздо масштабнее меня и моих товарищей. Так как они тоже оказались не готовы к такому повороту событий. А ведь он, как мне кажется, далеко не всё стал рассказывать. Некоторые скрытые козыри постарался придержать. Да уж, из меня пока игрок неважный. Такое ощущение, что встретились ясельная лига и лига мастеров. Хотя, наверное, это утверждение и не далеко от истины. Кстати, а как это связано с выданным мне заданием? Может быть именно из‑за этого я получил такой суровый отпор? Ведь мне фактически предложили дружбу, если я выполню задание, а я чуть ли не на фиг послал эльфа из‑за его просьбы вернуть ему потраченный камень душ. Причём потраченный по вине Хрюши. И моей, ведь меня рядом не было, когда Хрюша заварил всю эту кашу. Так что требование вполне справедливое, а я ещё выкобениваться стал. Силу хотел свою показать. Мда, глупо вышло… Надо думать, прежде чем что‑то делать. Прав был дед и его привычная пословица: семь раз отмерь, один — отрежь.
Через пару секунд на полянку вылетел Сирано с друзьями и Эстрагоном.
— Лесовик, какого чёрта опять происходит? Почему нас опять связали?
— А почему ты решил, что в этом виноват я?
— Потому что тебя не было в нашей дружной связанной кучке. Ну и, кроме того, кто ещё может быть виноват?
— Виноват может быть большой, четвероногий и клыкастый. Он умудрился прибить Лицо. Одним метким броском пенька.
— Э — э-э? — изданный Сирано звук видимо означал растерянность, — Хрюша, зачем? Зачем ты это сделал?
— Ты надеешься, что он тебе ответит? — вместо Хрюши поинтересовался я.
— Ну, ты‑то наверняка знаешь, почему он внезапно начал кидаться пеньками.
— Знаю. Он насмотрелся на наш поединок с эльфом и тоже захотел внести свою лепту. Только шишки оказались вне его категории, и он подобрал где‑то пенёк, ну а потом запустил его в эльфа. Того и накрыло, вместе с мастером Гронхельмом. Только гном в отличие от эльфа выжил. А вот остальные эльфы обиделись и повязали всех, кого смогли, а потом принялись за Хрюшу, — я повернулся к прячущемуся за моей спиной секачу, — Ты, кстати, как себя чувствуешь? Лечение нужно?
Хрюша отрицательно помотал головой и постарался сжаться, чтобы казаться поменьше. Что с его габаритами получалось весьма плохо, но смотрелось забавно.
Впрочем, тут наш разговор пришлось прервать. Мастер Гронхельм принялся за работу. Грохот стоял весьма существенный. Мало того, что раздавался грохот от ударов молотка, так он ещё усиливался от горного эха. Причём эхо было такое, словно ущелье было метров десять не больше. Звук просто оглушал. Создавалось полное ощущение присутствия в колоколе, по которому кто‑то рьяно стучит молотком. Я поискал глазами предводителя нашего отряда. Он оказался неподалеку. Не добегая до него метров трёх, проорал:
— А ничего, что мы так демаскируем себя звуком?
Вместо ответа, он поманил меня пальцем к себе. Сделав буквально три шага, я оказался в тишине. Нет, тишина была не полной, были привычные звуки, но не было главного — не было звуков удара молота.
— Что ты там кричал? — с усмешкой спросил Лицо.
— Как это?
— Ты про тишину? Гнома с его походной кузней окружает сфера беззвучия, радиусом в двадцать метров. Очень полезное заклинание, знаешь ли.
— Да уж. Там внутри такой грохот, что уши вянут.
— Ну, у некоторых заклинаний есть побочные эффекты. Сфера отражает звуки обратно внутрь. В результате внутри находиться во время громких звуков не слишком‑то приятно. Но ведь это мелочи, согласись? И вообще, ты вроде каким‑то разминочным комплексом занимался. Можешь показать?
Я продемонстрировал эльфу свой комплекс упражнений.
— Хм. Интересно. Связки значит… Довольно грамотный подход. Кое — чего не хватает, но основы верные. Запоминай следующие упражнения. Их надо будет включить в программу в обязательном порядке. А в дальнейшем мы разбавим твою программу некоторыми силовыми упражнениями, тренирующими всё тело сразу. Впрочем, кое‑что можно добавить уже сейчас. Они повредить в принципе не могут, так как сбалансированнее их нет ничего на свете. Это приседания, отжимания, подъёмы корпуса из положения лёжа.
В результате к моему комплексу на связки добавилось ещё три упражнения. И мой комплекс превратился в чёртову дюжину. Самое интересное, что некоторые из этих упражнений описаны практически в любой заметке про утреннюю зарядку. Например, боковые наклоны и наклоны вперёд, прогибы назад и вращения корпусом. Остальное было уже гораздо сложнее, но ничего невыполнимого не было. Хотя некоторые упражнения у меня пока никак получаться не хотели, но я думаю, что это только пока. Ну а трём привычным силовым упражнениям я даже обрадовался как старым знакомым. Ну а раз уж у нас вынужденная остановка, пока мастер Гронхельм делает мне персональные вериги, то можно и в реальный мир сходить.
Выход.
В реальном мире тут же проделал весь комплекс, добавив упражнения от эльфа. Закрепил всё родными силовыми упражнениями. Почему‑то я давно так ничему не радовался как этим отжиманиям и приседаниям с прессом. Как же мне их оказывается не хватало последние три дня! И чего это я от них отказался? Ведь прямо мне никто об этом не говорил. Сказали заниматься только тем комплексом, вот я зарядку и бросил. А видимо зря…
Радостное настроение накрывало меня с головой. И это несмотря на конфликт с эльфом. На улице выглянуло солнце не по — ноябрьски ласковое. Вприпрыжку доскакал до столовой. Завтрак тоже пролетел как‑то незаметно. Вспомнил, что сегодня собирался смотаться за одеждой. Нужно всё‑таки получить аванс и переправить адвокату, взятые у него в долг деньги. Осталось только выяснить, где и у кого мне раздобыть необходимые деньги. Думаю, что с разрешением этого вопроса мне поможет тётя Наташа.
— Тёть Наташ, а как бы мне получить аванс по моему контракту?
— Так этими вопросами у нас Амвросий Адамович занимается.
— Кто? — невольно опешил я от такого имени — отчества.
— Амвросий Адамович Головин — наш финансист. Добродушный дедушка — божий одуванчик, если дело не касается финансов, в этом вопросе он твёрже гранитной скалы. Там он становится жутким буквоедом и крючкотвором, — она даже плечами передёрнула, видимо вспомнив какой‑то опыт общения с финансистом в этом плане.
— А где мне его отыскать?
— Известно где: в административном корпусе, где же ещё? На втором этаже за кабинетом психолога пойдёт бухгалтерия, а за ней уже кабинет финансиста.
— Спасибо, тёть Наташ!
— Ты, главное, не забудь зачем к нему шёл! — уже выбегая услышал я.
— Как это? — поинтересовался на всякий случай.
— Очень просто. Дедушка‑то божий одуванчик, но языком треплет так, что дай Бог каждому. Редко кто умудряется добиться своего с первого раза. А во второй раз найти его почему‑то гораздо сложнее.
— Почему?
— Потому что очень любит он душевную компанию и никогда не знаешь к кому он забурился на этот раз. Правда проявляется эта любовь у него в основном после прихода посетителя, которого удалось спровадить. В обычном же режиме он всегда у себя в кабинете заседает.
— Однако!
— Ладно, ЦУ получил, теперь беги. Бери его до обеда, пока он ещё добрый.
Науськанный тётей Наташей я ожидал увидеть дедульку, напоминающего моего учителя из игры. Этакий себе на уме старикашка, добродушный, но жутко хитрый. В результате пока бежал к административному корпусу, продумывал детали предстоящей беседы и как мне добиться аванса. Ведь тот никак в нашем договоре прописан не был. Мне как‑то и в голову не пришло указывать этот пункт в обязательном порядке, а, похоже, зря.
Остановился перед дверью с золотистой табличкой "Головин Амвросий Адамович". Табличка была весьма примечательной. Все буквы исполнены в каком‑то строгом, но не привычном шрифте. Даже складывалось такое впечатление, словно не буквы это, а солдаты, которым отдали команду "Смирно!". Или это я себя так накрутил?
Постучавшись дверь, чуть не ругнулся, до того робко прозвучал этот стук. Чего я испугался‑то? Решительно распахнув дверь, я вошёл.
Кабинет был небольшой комнатушкой, огороженной со всех сторон шкафами с гроссбухами. Стояли они в строгом алфавитном и годовом порядке. Посередине комнату разделял огромный стол. Он разительно отличался от шкафов. Если те были чётко заточены под определённый функционал и исполнены в современном дизайне, то стол этот казался здесь совершенно не к месту. Монументальностью своей он просто подавлял всё остальное в этой комнате. Казалось, что он прямиком сошёл с картин про чиновников царской России. Рядом с ним скромно притулился стул для посетителей. А за столом сидел сухонький старичок, до боли напоминающий своим видом основоположника космонавтики Циолковского. Он также сдержанно рассматривал меня, как я рассматривал обстановку.
— Ну — с, молодой человек, огляделись? — довольно резким тоном поинтересовался у меня хозяин кабинета, не ожидал я как‑то такой встречи от "божьего одуванчика", — Извольте представиться, а то я немного постарше вас, чтобы представляться первым. Кроме того, мои данные вы могли прочитать на той двери, что осталась за вашей спиной.
Я непроизвольно оглянулся, хотя табличка была с обратной стороны, но понял я это, только уже оглянувшись, тем не менее, я поспешил представиться:
— Евпак Евгений Георгиевич.
— Очень приятно познакомиться с вами, Евгений Георгиевич! — тон которым он произнёс эту фразу разительно отличался от предыдущего, кроме того, он улыбался, вставая и протягивая руку, которую я тут же пожал. Рукопожатие на удивление оказалось довольно крепким. Кстати рост его неожиданно удивил, тут было явно не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров, я почему‑то ожидал, что он будет значительно ниже, — Уж не обижайтесь на старика за такую безобидную шутку. Практически все покупаются. На моей памяти только один товарищ не обернулся, но это был чрезвычайно необычный и странный человек. О, нет! — он взмахнул на меня ладонями, — Я ни в коей мере не хотел вас обидеть тем, что вы — обычный! Все, разумеется, все наши клиенты чрезвычайно необычны, иначе какой смысл был бы от контракта с ними, правильно? Просто ваше движение является абсолютно нормальной реакцией на подобную отповедь, которую вы получили в начале, и в этом нет ничего зазорного, даже наоборот. Ну а я любитель нормальной здоровой шутки. На мой взгляд, любое знакомство следует начинать с шутки, а не с делового подхода. Согласитесь, что гораздо лучше помнить собеседника по приятному чувству юмора, а не по тому неприятному моменту, что вам в чём‑то отказали. Ну и вообще, Евгений Георгиевич, давайте перейдём "на ты", а то мне несколько неудобно выкать, отвык за столько лет‑то. Чай уже даже сверстников почти не осталось на свете, за девяносто годков перевалило, а вот, поди ж ты, с работы не отпускают! Нет, говорят, второго такого специалиста как ты, Амвросий Адамович! А я что? Разве же я против? Отнюдь! Вон, мои сверстники с работы поуходили на долгожданную пенсию и что? Думаете, долго протянули? Как бы ни так! Пенсия — самое злое и беспощадное время, скажу я тебе. Только сидя на пенсии, без любимого дела, человек по — настоящему начинает стареть, а вместе со старостью теряет самого себя, свою суть, после чего очень быстро угасает. Я считаю, что человека нельзя разлучать с его функцией, ведь человек без функции — всего лишь полчеловека. Да и вообще, пойдём, прогуляемся, на улице такая чудесная погода, такое чудное солнце, а мы в кабинете пылью дышим! Вы заметили, какая сегодня погода? Ой, да что же это я? Мы же уже договорились перейти "на ты"! Совсем старый чёрт заговариваться стал…
Он подхватил меня под локоть и повёл из кабинета, продолжая свой монолог, мне даже слова не удавалось вставить, но его это, похоже, нисколько не смущало.
— Ты уж прости мне мою стариковскую болтливость, но сегодня такое утро, такое утро! Солнышко так и прогревает стариковские косточки. Нехорошо, конечно, манкировать своей работой, но ведь не так часто выпадает такой приятный солнечный денёк в ноябре. Да и бабье лето уже давно закончилось, а тут — такой неожиданный подарок от матери — природы! Ну, просто грех не воспользоваться. Да и работа у меня теперь просто смех, не чета прежней. А пойдём на центральную аллею? Она конечно не платановая, но тоже очень даже ничего. Да и потом пихты очень красиво играют иголками на таком солнышке. Пойдём, пойдём.
Я попытался открыть рот, чтобы заикнуться о своём деле, но тут же был прерван потоком красноречия:
— Ай, ничего не говори, сейчас перейдёшь к сути своих проблем, а это не даст тебе насладиться красотой природы и чистым свежим осенним пихтовым воздухом. Ты только посмотри, посмотри, как блестят лужи на этом позднем осеннем солнце! Как редко выдаётся такой шанс осенью… Просто погулять и подышать осенним пихтовым воздухом, когда сверху не сыпет противная морось, что может быть лучше? А хочешь, я угадаю твои первые мысли, когда ты узнал моё имя отчество? Подумал, наверняка, что вот мол: раз финансист, да ещё такое имя отчество, то точно еврей! Да еще и фамилию сменил, под русского заделаться пытается. А вот и не угадал, не угадал! — он как‑то совершенно по — детски радовался жизни и своим же предположениям, надо сказать не беспочвенным; это не могло не удивлять и не подкупать. Поневоле сам начинаешь приноравливаться к этому, тоже начинаешь любоваться лужами и пихтами и улыбаться на его весёлые выпады, — На самом деле род Головиных — мой род, ведёт свою историю из глубины веков. И этот род тесно переплетается ещё с родом Рюриковичей, а потом и Романовых. Мои предки всегда служили финансистами у тогдашних правителей. Профессия тогда конечно звалась иначе, но суть всегда оставалась той же. Я тоже когда‑то лелеял мечту стать главным государственным казначеем, но не сложилось. Хотя, думается мне, моя мечта сбылась, правда несколько под иным соусом. Хочешь, расскажу, свою историю? Перед тобой же можно сказать, целая живая эпоха экономики. Хотя о чём я? Нынешней молодёжи ничего неинтересно, особенно слушать воспоминания стариков о былых временах. Правильно, кому мы нужны, старые развалины. Хорошо, что ещё на работе держат и не гонят взашей.
Старичок с каждой произнесённой фразой становился всё мрачнее и мрачнее. Пришлось срочно убеждать его, что мне очень даже интересно, и я с удовольствием послушаю про его мечту и дорогу к ней.
— Ну, раз такое дело, то слушай, конечно, — финансист ласково зажмурился, подняв голову к солнцу, и огладив свою бороду, начал рассказ, — Так вот. Перед тобой можно сказать живая, хоть и весьма пожилая легенда финансового мира. Впрочем, об этом я уже, кажется, говорил. Ну да ладно. Вначале моя карьера, можно сказать, не заладилась. "Бывших" и потомков "бывших" не пускали в состав госаппарата. Потом же туда было не пробиться из‑за тех самых евреев, за одного из которых ты меня принял. Нет, я их не виню. Как гласит народная пословица: рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше. Так отчего мне обижаться на тех бедных евреев, которые устраивали свою жизнь и жизни своих родственников? Это вполне естественно и объяснимо. Я никогда не жаловался, да и зачем? Я скромно, но с отличием закончил экономический факультет и стал так же скромно работать бухгалтером — экономистом на одном заводе. Но я таки дождался своего времени. Оно настало вместе с эпохой кооперативов. И я ушёл на вольные хлеба. Мой талант скромного бухгалтера — экономиста взлетел так, что куда тем евреям! Они, конечно, стали в тот момент далеко не бедными евреями, а отчего‑то очень даже "новыми русскими", но суть осталась та же. Это были по — прежнему чиновники, а не специалисты. Я же был полной противоположностью, и моя звезда стремительно полетела вверх. Моя востребованность, как и прочих экономистов, просто зашкаливала. Но, в отличие, от моих коллег, я никогда не был жадным, а потому и являюсь до сих пор долгожителем, тогда как мои коллеги умерли, в основном, не своей смертью. Времена были такие — не совсем безопасные. Нам на смену пришли молодые и зубастые экономисты, но такие зелёные, что просто оторопь брала. Выпускники доморощенных ВУЗов по всей стране. Назвать их специалистами язык не поворачивался. Все их схемы старый добрый ОБХСС мог вычислить на раз — два и тут же с ними расправиться, — он сделал движение, словно кого‑то душит, заметив мой взгляд, продолжил, — Ну ладно, не такая уж и добрая была организация, но какие там работали дотошные профессионалы! Мне было больно смотреть на всё то безобразие, что творилось в стране. ОБХСС не успевал их сажать, в стране хаос, а уж когда весь ОБХСС начали сокращать и гнать в шею, а гэбэшники подались в охрану к тем самым "новым русским", стало совсем грустно, но это уже в девяностые. Кстати, ты заметил, как лихо экономисты прокрутили всю страну на ваучерах? О, это старые добрые экономические грабли, на которые не наступал только ленивый. Чтобы так лихо кинуть всю страну — нужен огромный талант. Самое интересное, что их даже не посадили. Это было вообще самым удивительным. Впрочем, о чём я? Тебя же тогда ещё даже в проекте не было. Так о чём это я? Ах да! Мои принципы не позволяли мне так нагло обворовывать всех и каждого, так что и вел я чужие дела так, чтобы комар носа не подточил. Наверное, именно поэтому, моя скромная фамилия начала потихоньку звучать из одних солидных уст, затем из других. И вот когда она стала широко известны в узких кругах, моя карьера сделала ещё один стремительный виток. Я стал приглашаемым специалистом, а не ищущим работу. Мои консультации ценились чрезвычайно высоко. Пожалуй не ошибусь, если предположу, что я был самым высокооплачиваемым специалистом того времени. Меня даже звали в правительственные и околоправительственные круги, но мне не нужна была дешёвая слава, да и связываться с теми казнокрадами, что там сидят и только умеют, что пилить бюджет, совершенно не хотелось. Да и с детской мечтой к тому времени из‑за отброшенной наивности я уже распрощался, так как жить мне хотелось гораздо больше, нежели осуществить мечту. А потом я принял ещё несколько судьбоносных и важных решений. Вначале отказался от этого самого статуса "внешнего специалиста" и пошёл в работники к одному из олигархов, потом к другому, третьему. Последним и важным решением было моё участие в судьбе нового направления, которое впоследствии вышло из‑под крыла хозяина и стало корпорацией "Альтмир", ну и я вместе с ней. И всё это время я возглавлял финансовый отдел одной из самых крупнейших компаний мира. Именно мне, кстати, принадлежала идея поделиться пакетом акций с государством, в обмен на создание виртуальных тюрем именно в нашей игре, благодаря чему перед корпорацией открылись совершенно иные горизонты. Ты спросишь, что я тогда делаю здесь, в этом забытом богом месте? Почему работаю здесь, а не в шикарном кабинете в Московском офисе. Всё очень просто. Здоровье и возраст уже не позволяют работать в столице, устал от её шума и не успеваю за ритмом жизни, да и воздух в ней оставляет желать лучшего. Вот и попросился у начальства на природу. С меня сняли большую часть обязанностей, что поделать, финансист должен быть там, где крутятся и работают деньги, а не на отдыхе в пансионате. Так что теперь я занимаюсь только небольшой толикой своего привычного оборота. Да и далеко меня не отпустили, поселили здесь, можно сказать, в шаговой доступности от Москвы. А вдруг что‑то от меня понадобится? Польза от меня сейчас, конечно, минимальна, но самое главное, что не выкинули с работы, ценят за прошлые заслуги, и это — прекрасно. Я понимаю, всё это тебе совершенно не интересно. Но это всё прелюдия, так сказать предыстория. А сейчас будет сама история. Видишь ли, кому как не мне знать историю этой корпорации? Так вот, твоя фамилия просто до ужаса совпадает с фамилией одного из основных разработчиков данной корпорации. Кроме того, отчество твое совпадает с именем данного человека. Я просто не мог не заинтересоваться данным фактом. Приходи ко мне вечерком, поговорим по этому поводу; если, конечно, я не ошибся, и тебе это интересно. Обсудим данный вопрос и некоторые другие, перемоем косточки нынешним владельцам корпорации, вспомним, как всё начиналось. Сейчас же прошу прощения, но вынужден откланяться, меня ждёт моя утренняя порция овсянки. Здоровье совсем не позволяет есть по утрам то, что приятно, нужно есть полезную пищу. Всего доброго, Евгений, до вечера!
Он поспешил в столовую, а я остался на главной аллее соображать, что же это такое сейчас было?
Только спустя пару минут стояния на месте и переваривания прошедшего разговора, до меня наконец‑то дошло, что про аванс я так и не поинтересовался. А ведь тётя Наташа меня предупреждала. И старичок‑то весьма ловко срулил из кабинета, прихватив меня. И что‑то я сильно сомневаюсь, что мне удастся его сейчас найти в столовой. Кстати, он меня вроде приглашал вечерком зайти к нему, чтобы поговорить, тогда и спрошу по поводу аванса. А ведь как он намекал на моего отца, надо будет подробно выспросить у него, всё что ему известно. Может и мне тогда хоть что‑то станет понятнее?
В моём корпусе вместе с тёть Наташей меня поджидали ещё несколько неизвестных мне женщин. Вопрос был задан сразу с порога:
— Ну что, спросил насчёт аванса?
— Нет, как‑то не получилось. Неловко было его прерывать, а потом он ушёл на завтрак, пригласив меня зайти вечерком.
Женщины весело рассмеялись. А тётя Наташа сочувственно протянула:
— Попался‑таки на удочку этого старого плута. Будешь теперь ловить его дня три, а то и больше. Любит он такие шутки. Что он тебе наговорил‑то?
Дальше посыпались предположения от веселящихся женщин.
— Сказал, небось, что ты похож на одного его старого друга?
— Да нет, это уже заезженное, наверняка что‑то другое. Твоё лицо точь — в-точь, как у его давней возлюбленной, а ты как раз годишься ему во внуки.
— Да ну, бросьте! Скорее всего, выяснилось, что ты потомок древнего благородного рода Евпаков?
С каждым предположением градус веселья женщин поднимался. Похоже, меня действительно ловко разыграли. Но каков дед! Как он лихо всё завернул. Как всё подвел к итогу! Какой талантище! Какой актёр, а?
Тётя Наташа, ласково произнесла:
— Не расстраивайся, он действительно старый жук, к такому на кривой козе не подъедешь. Но поискать тебе теперь его придётся. Но не расстраивайся, такие поиски тоже бывают весёлыми.
— А как тебе история пути к мечте всемирно известного финансиста? — долетел мне в спину вопрос, от которого я только рукой отмахнулся. Это вызвало сзади очередную порцию хохота. Мда, оказывается, очень неприятно ощущать, что тебя обвели вокруг пальца. Но как красиво это было обставлено, до сих пор поверить не могу в такие актерские способности у этого старичка, настолько искренним он казался. Но ведь как искренне он всё рассказывал! Нет, определённо, надо будет всё же зайти к нему после ужина, разузнать, что ему известно об отце. Может, это конечно и розыгрыш старого шутника, но упускать такой случай тоже глупо из‑за простой обиды.
В общем, в игру я входил в совершенном душевном раздрае. — Ну, наконец‑то! Заждались уже! — оглушили меня с двух сторон улыбающиеся мастер Гронхельм и Лицо. Мне сразу как‑то поплохело. Не с добра они так улыбаются‑то…
— Во — первых, вон ваша твоя куча барахла валяется, проверь, всё на месте, или твоя друзья что себе на сувениры прихватили?
— Но — но! — тут же отозвался на последнюю реплику Сирано, — Попрошу без инсинуаций!
В указанной Лицом стороне действительно лежали мои вещи. Засунул всё в рюкзак, оделся наконец‑то по — человечески.
— А во — вторых, — продолжил за эльфа почему‑то мастер Гронхельм, — У нас для тебя подарок! Закрывай глаза и вытяни руки и язык.
Я сделал, что от меня требовали, раздался весёлый смех Эльфа.
— Я же говорил тебе, что он купится!
Открыв глаза, я с возмущением посмотрел на них, лыбились они ещё больше.
— Ладно, не возмущайся, закрывай глаза и вытягивай руки, язык можешь не высовывать. Да, и сними свою одёжку, у нас для тебя костюмчик приготовлен!
Разоблачившись, убрал свою одежду в рюкзак. Во второй раз глаза я уже закрывал с большой осторожностью, ожидая подвоха каждую секунду. И он не заставил себя ждать. Раздался тихий щелчок, после которого мне внезапно стало как‑то очень дискомфортно, сразу зачесалось всё тело и начало крутить суставы. Кроме того, заболели разом все пальцы, словно по все сразу долбанули молотком. Непроизвольно брызнули слёзы. Я попытался открыть глаза, чтобы выяснить, что же такое со мной сделали, но не смог, руки меня тоже не слушались. В довершение всех моих проблем, ноги отказались меня держать, и я рухнул на землю.
— Что‑то ему плоховато для пятидесяти процентов… — услышал я заинтересованный голос Лица.
— Обижаешь! Это же персональные гномьи вериги от кузнеца — эксперта! Тут все семьдесят, правда, после усадки! А до этого вообще все сто! Жалко, что эффект не долговечный, вот развернуться можно было бы…
— Так вот оно что! — задумчиво протянул тёмный эльф, — А с какой скоростью потом падает?
— Вы что делаете уроды! — рядом раздавался голос Сирано, — не видите, как его корёжит? Снимите эту хрень!
— Э — э-э нет, дорогуша! — тихо ответил Лицо, — Он должен встать сам, иначе толку от вериг не будет! Мастер Гронхельм, я говорил вам, что вы — великолепный кузнец? Нет? Так вот — вы гений! Такая вещь, такая вещь! Мне бы такие в своё время, ух как бы сейчас я развернулся. К сожалению, мне удалось когда‑то достать только на пятьдесят. Ах, как жалко, что сейчас уже поздно.
— Сними с него эту шнягу и одень на себя. Посмотрим, как ты тогда будешь сожалеть об упущенном шансе! — не унимался Сирано. Как же я ему был сейчас благодарен за эти слова, но снимать с меня эти вериги почему‑то не спешили.
— Ну, ученик, полежал и хватит! Вставай уже. Успеешь ещё належаться. Тебе надо заново учиться владеть своим телом, — начал пафосно вещать Лицо, — Ты сегодня, можно сказать, заново родился. Так прими же своё второе рождение с честью, покажи, что твоя сила воли гораздо крепче стали, из которых сделаны эти вериги.
— С весьма существенными примесями мифрила, ртути и чёрной меди, — добавил мастер Гронхельм.
— И даже мифрил и чёрная медь со ртутью не остановят идущего к своей силе и славе. А вы, двое, — это должно быть относилось к Сирано и Бармаклею, — Отошли от него! Быстро! Он должен сам пройти свой путь!
— Вставай же юный подаван, почувствуй себя джедаем! — произнёс почти так же пафосно Сирано.
На что тут же раздалось возмущённое шипение Бармаклея:
— Не порть момент, шут гороховый!
Мне не оставалось ничего иного, как попробовать встать. При малейшей попытке подчинить тело своей воле, оно отзывалось болью. Но бросать дело на полпути я не привык. Слёзы опять покатились из моих закрытых глаз, но я смог подчинить свои руки и опереться на них. Ещё никогда процесс поднятия с земли не был для меня таким тяжёлым. Тело не хотелось слушаться, было полное впечатление, что свело судорогой сразу всё. При малейшем движении какой‑либо конечности, её простреливало иголочками боли. Но боль мало — помалу становилась привычной. "Человек может научиться терпеть всё!" — твердил себе я и медленно подтягивал руки. "Это не так страшно, как могло бы быть!" — убеждал себя я и переворачивался на живот. "Я смогу, в этом нет ничего невозможного!" — шептал я непослушному телу и поднимался на коленки, приподнимая невероятно тяжёлое тело над землёй. "Сила воли! Сила воли! Сила воли!" — твердил я, приподнимаясь на одну ногу с колен. "Воля сильнее слабости!" — снова и снова говориля себе, вставая во весь рост.
— Браво! Первый шаг пройден! — произнёс мастер Гронхельм, а наконец‑то смог раскрыть глаза.
— Ну, вы и уроды! — первая произнесённая мной фраза благодарностью совершенно не отличалась, как и пара последующих.
— Выговорился? — поинтересовался спустя некоторое время гном, — Попробуй пошевелиться теперь.
Я выполнил требуемое и понял, что теперь таких чудовищных усилий не требуется, да и боль вроде как стала тише. Хотя по мне, так лучше бы её вовсе не было. Но моим мнением, помнится, никто интересоваться не собирался. Вот тебе, блин, и игра. Куда я угодил? Мда, кажется, моё обучение скучным не будет. Шевелиться‑то можно было, а вот с места двинуться я не мог. Перегруз. Осмотрел себя. Ёжики зелёные… Это что же на мне такое надето? Выглядело это как кольчужный костюм из довольно крупных колец, с мелкими колючками внутрь. Кроме того, этот костюмчик имел фиксацию почти на всех значимых суставах. По крайней мере, локтевые, коленные, плечевые были чётко зафиксированы металлическими обручами в виде трубок. Мало того, чуть выше бёдер это безобразие к телу прижимал жёсткий обруч, а икры и руки от локтей и до запястий были покрыты целиковыми участками стали. Ладони же были одеты в своеобразные металлические перчатки с зажимами на пальцах. Мда, источники боли становились понятными. Непонятно только, почему суставы ломало.
— На сегодняшний день — моё лучшее творение, — с гордостью произнёс гном, — Нравится?
— Э — э-э, пока не очень. Я бы даже сказал, совсем не нравится.
— Эх, — с разочарованием махнул на меня рукой мастер — кузнец, — Чтоб ты понимал! Это же почти песня! Зажимы на пальцах не мешают захвату и мелкой моторике, в то же время создают очень неприятную боль для совершенствования здоровья. Этим же целям служат обручи на суставах. Знаешь, как трудно заковывать ртуть в эти кривые обручи и не оставить ни малейшей дырочки для вытекания? Это почти невозможно, но какой это даёт потрясающий эффект при движении! Как здорово это способствует совершенствованию ловкости и контроля над своим телом! Ну и здоровье опять же тоже растёт. Но это ещё не всё! Здоровье будет прокачиваться и дальше, дело в том, что когда оно у тебя существенно вырастет, то самовосстановление у тебя будет больше, нежели смогут причинять урона эти мелкие, но элегантные решения. Так вот, в основу костюма я включил некоторые свои заготовки. И как только мы найдём нормального зачарователя, то эти заготовки включатся в работу общего контура, что также будет способствовать выработке у тебя сопротивляемости к разным видам магии, ну и опять же здоровью.
— То есть этот костюмчик будет меня ещё и магией долбать?
— Конечно! Мало того в него нужно будет вложить камень — аккумулятор, который будет собирать в себе энергию, чтобы потом её использовать на благо носителя.
— Это благо опять в том же самом ключе?
— Ну, это зависит от тех денег, которые ты будешь готов потратить на расширение потенциала костюма, — уклоняясь от прямого ответа, сообщил гном, — Ну, а пока ты должен мне примерно сто тысяч золотом за костюм. Ну, с учётом наших давних приятельских отношений и тесного взаимовыгодного сотрудничества я согласен на девяносто пять.
У меня даже дыхание перехватило от такой сверхъестественной наглости. А сообщить заранее о цене нельзя было? Я к таким тратам совершенно не был готов.
— Забирайте свой костюм и катитесь к чёртовой матери. У меня нет ни малейшего желания вкладывать в свои страдания такие бешеные деньги.
— Экий ты хитрый! Костюм уже привязку на тебя получил и теперь никому и даром нужен не будет, а перековать заново его нельзя — металлы уже смешаны и распределены. Так что заплатить тебе придётся.
— Мастер Гронхельм, вы же вроде умный гном, а рассуждаете как дилетант. Вы с вон тем хитрым эльфом взялись меня обучать, вы сами вызвались сковать эти вериги, а теперь ждёте, что я за них буду платить? Не дождётесь!
— Ты пойми, компаньон, что без этих вериг твоё обучение можно было и не начинать. Они — залог твоего будущего развития. Именно благодаря им ты сможешь совершенствовать свои навыки гораздо быстрее, а главное правильно! Ну а материалы на создание я затратил чрезвычайно дорогие и их надо оплатить. Да и работа такого уровня не может быть бесплатной!
— Прекрасно! Моего мнения при взятии меня в ученики вы не спрашивали, моего мнения вы оба не спрашивали, когда затевали всю эту катавасию с веригами. Моего мнения вы не спрашивали о стоимости этих самых проклятых вериг. А теперь вы хотите, чтобы я за всю эту вашу инициативу заплатил? Не выйдет! Эта оплата ложится на тех, кто всё это безобразие придумал, то есть на вас двоих. Ну а в какой пропорции вы его делить будете — это уже ваше решение.
Тут к разговору присоединился и эльф, видно платить такую сумму гному ему явно не хотелось. А гном, как известно, свои деньги в любом случае из кого‑то да вытрясет.
— Неправильно рассуждаешь, ученик. Совершенно неправильно. Ведь это инвестиции в твоё будущее. Ни моё, ни мастера Гронхельма, ни даже наше общее, — твоё! А где это видано, чтобы кто‑то вкладывал свои деньги в развитие чужого будущего. Это — бред. Ну и потом, где ты видел или слышал, чтобы учитель платил за то, чтобы обучать ученика? Это уже даже не бред, это — вообще оксюморон! Всегда и везде платит тот, кому нужна наука, а не тот, кто уже ею владеет.
— А где это видано, оглашать условия сделки, после самого факта сделки?
— Ну, тут мастер Гронхельм поступил несколько опрометчиво, но он же держал тебя за серьёзного делового партнёра, для которого общее дело гораздо важнее сиюминутной выгоды. Потому он так сильно и потратился. Если бы он только мог предположить, что имеет дело со скрягой, у которого в потенциале есть миллионы, но при этом неготового потратить жалкие сто тысяч на своё собственное самосовершенствование; то он бы и гроша ломаного в это дело не пустил.
Стоящий рядом Сирано прошипел:
— Соглашайся дурень, я про таки штуки слышал, они жутко дорогие, но дают просто охрененную фору при старте. Обычно они, правда, без боли, но в твоём случае это даже круче! Соглашайся!
— Но сбей сначала цену, — раздалась тихая подсказка от Бармаклея.
— Лицо, а ты помнишь, с чего началось моё ученичество? С общих планов о моём развитии. Как ты думаешь, если я буду вкладывать в будущее средства в одиночку, зачем мне тогда в будущем будете нужны вы? Такой вопрос ты себе не задавал? — мои учителя переглянулись. Похоже, я нащупал их ахиллесову пяту, — Предлагаю вложение средств в равных долях на всех троих. Ну и цену для ровности надо уменьшить до сорока пяти!
— Что? — взорвался гном, — Да ты совсем обнаглел, мальчишка! Где ты видел такие цены за такую работу, да ещё и с материалами! Тут материалов на сорок пять тысяч, и работа стоит столько же! Моё последнее слово — девяносто!
— В принципе, эта сумма тоже делится на троих, так что я не имею ничего против, — согласился я, желания долго торговаться не было никакого. Если всё прокатит, то и так цену сбил с девяносто пяти до тридцатки — а это весьма неплохой результат.
Лицо молча кивнул, соглашаясь, и передал гному увесистый мешок. Мне показалось, что мешок испарился, еще не достигнув рук гнома. Мне же передать было совершенно нечего. Гном посмотрел на меня:
— А за тобой висит долг. Но учти, долги имеют свойство вырастать. Вообще‑то давать деньги в долг не в моих правилах, а отдавать деньги просто так — вообще бессмысленно. Поэтому на твой долг будет капать процент. Один процент месячных.
— Подождите! Все проценты обычно годовые. На один процент годовых согласен.
— Ишь ты какой хитрый! А мои деньги нагло висят у тебя, никак не работают, не совершают оборота, не дают мне прибыли, и ты хочешь предложить мне компенсацию всего в один процент годовых? Это несерьёзно! Минимум десять.
— Мастер, у меня нет ни сил, ни желания с вами торговаться, потому давайте по — быстрому сойдёмся на шести и закончим торги.
— А как же сам процесс торговли? Разве он сам по себе не самодостаточен? Это же песня, определённая мелодия, выводимая сразу двумя голосами. И это прекрасно! Но в этой песне всегда побеждает более сильный голос. Так что девять.
— Шесть, — просто ответил я на эту эскападу.
— Девять, — так же просто возразил гном.
— Шесть.
— Девять.
— Похоже, это надолго… — вставил Лицо, — А главное, никаких аргументов мы дальше не услышим.
— Пусть будет восемь.
— Пять.
— А нет! — Лицо улыбался так, что мне на секунду даже показалось, что у него зубов прибавилось, — Похоже, интересно всё‑таки будет!
— Компаньон, не заставляй меня сомневаться в твоём рассудке. Ты же прекрасно знаешь суть торговли. Это, когда двое торгуются и постепенно приближаются к среднему показателю, а не наоборот отдаляются. Так дела не делаются!
— Я и предложил сразу конечный серединный вариант, чтоб не мучиться.
Гном выглядел как‑то жалко, будто у него землю из‑под ног выбили.
— Это неправильно! Так не должно быть! Семь, — сделал он робкую попытку напоследок.
— Четыре!
— Да чтоб тебя! Нет, вы посмотрите на него! Что ты творишь, мелкий гадёныш?
— А малый‑то не промах! — Лицо снова показал свою фирменную улыбку, — Как он тебя, мастер Гронхельм, сделал‑то, а? Просто как дитятю неразумного! И красиво‑то как? Приём нечестный, но справедливый, когда в сделке заинтересована одна сторона больше чем другая! Ай, красавец!
Гном бросил злой взгляд на тёмного эльфа и сквозь зубы прошипел:
— Ладно, согласен на шесть!
Гнома надо было добивать, особенно после проповеди Лица:
— Поздно! Уже три!
Последующий поток брани меня буквально оглушил. Гном просто взбеленился. Он трижды подлетал ко мне, хватал меня за воротник собственноручно изготовленного костюма, тряс, костеря на все лады, дважды эта процедура повторилась и с эльфом за то, что тот вмешался в чужую торговлю, даже Сирано и Бармаклею досталось за компанию. Апогеем стал момент, когда он подлетел к Хрюше и, тряся его за бивни, начал жаловаться на меня. На что Хрюша, спустя несколько мгновений шатаний и жалоб, смог только растерянно хрюкнуть. И только дружный смех, всех присутствующих при этом, смог немного отрезвить гнома.
— Чёрт с тобой! Согласен на три процента, — когда он выдавил из себя эту фразу, его кулаки сжались с такой силой, что мне даже показалось, что у него сейчас пальцы сломаются.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на десять процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 2".
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на двадцать процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 3".
Слава +5. Вам доступно 10 очков характеристик, 2 очка навыков, 1 очко таланта.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на тридцать процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 4".
Слава +10. Вам доступно 25 очков характеристик, 5 очков навыков, 2 очка таланта.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на сорок процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 5".
Слава +25. Теперь все торговцы, с которыми у вас неотрицательная репутация, предложат 2 % скрытого от остальных игроков товаров. Цены покупки у всех торговцев снижается на 5 %. Сумма игрового налога при торговле с другими игроками снижена до 7 %.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на пятьдесят процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 6".
Слава +50. Теперь все торговцы, с которыми у вас неотрицательная репутация, предложат 5 % скрытого от остальных игроков товаров. Цены покупки у всех торговцев снижается на 10 %. Сумма игрового налога при торговле с другими игроками снижена до 6 %. Внимание! Эффект замещает предыдущие подобные.
Поздравляем! Навык "Красноречие" увеличился на +2.
Поздравляем! Навык "Торговля" увеличился на +10.
Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +4.
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +3.
Офигеть! Вот это привалило счастья, откуда не ждали… Судя по логике, у этого достижения может быть ещё минимум четыре, а то и пять ступеней. Почитал логи внимательно, жалко эффекты не складываются! А если пять ступеней, то налог при торговле с игроками уменьшится до одного процента! Кто‑то скажет мало, но ведь все торгуют с учётом восьми процентов и с лёгкостью согласятся на выгодную для них цену, которая станет выгодной и для меня. А это же прямая дорога к прокачке торговли до немыслимых высот. А это в свою очередь деньги, а деньги — это новые возможности. Впрочем, о чём я? Мне и так скоро должны привалить неслабые деньги от жилы. Только непонятно, почему на такую величину торговля и красноречие выросли? Я ведь вроде особенно и не торговался и речей не толкал, а поди ж ты, всё равно выросли и как выросли! И подросшие мудрость с интеллектом тоже весьма обрадовали. Неплохой такой бонус, может это из‑за костюмчика? А что он из себя представляет?
Мой навык распознавания долго не мог справиться с тайной костюма, и даже надетое кольцо ясновидящего не сразу помогло ему с этой задачей.
Великолепный цельный костюм — вериги. Создатель — Мастер Гронхельм. Броня 200. Вес 25 кг. Прочность 1300/1300. Требования: персонально для персонажа "Лесовик". Дополнительные эффекты: — 100 % ко всем характеристикам кроме удачи до привязки; — 70 % ко всем характеристикам, кроме удачи после привязки; Процент уменьшается по мере привыкания. Ставка уменьшения — 1 % в день. Текущее значение -70 %.
Интересный костюмчик мастер Гронхельм сделал. Очень интересный. Заодно поинтересовался своими навыками, подросшими за время постоянного бега. Очень порадовала ловкость, доросшая до 67 пунктов, выносливость доросла до семидесяти двух, отчего‑то выросло восприятие до двадцати семи, Здоровье выросло всего на три пункта, до пятидесяти двух, причём я смутно подозреваю, что именно из‑за инициации этого интересного костюмчика. Даже сила прибавила один пункт. Очень порадовали атлетика, увеличившаяся до двадцати трёх, — не зря носился по лесу, как сайгак. А вот акробатика могла бы подрасти и побольше, а то добавила всего один пункт при том условии, что и так была на грани. Еще подросли гибкость и уклонение, первая до десяти, а вторая до двенадцати. Последним, что меня обрадовало было предвидение, оно тоже прибавило два пункта и теперь имело семь пунктов. Неплохо идёт продвижение. Если бы все характеристики росли с подобной скоростью… К сожалению, так не бывает, скоро и эти расти станут гораздо медленнее, как та же самая акробатика.
— Ну не томи, зараза! — донёсся до меня возглас Сирано, — Судя по всему, тебе за такую торговлю неслабо плюшек отсыпали, а? Ты же сейчас опять мини — прожектор изображал.
Все. Абсолютно все смотрели на меня.
— Мне понравился костюм, спасибо вам Мастер Гронхельм! Вы — великий кузнец!
Гном польщено огладил бороду и с видимым удовольствием кивнул, добавив:
— Хорошие слова, с них и надо было начинать.
— Сразу не получилось сообразить, эмоции зашкаливали.
— Ну да, нуда. Кстати, если ты расскажешь кому‑нибудь о нашей сделке, я никогда тебе этого не прощу!
— Мастер Гронхельм, у нашей сделки было много свидетелей, — указал я на окружающих. Сирано даже снял шляпу и отвесил поклон, помахав ею перед собой.
Гном недовольно засопел, после чего обвел всех ядовитым взглядом и сквозь зубы выдавил:
— Если кто проболтается, прокляну!
Вы получили задание "Длинный язык может стать удавкой". Нельзя разглашать сведений о вашей кредитной сделке с мастером Гронхельмом. Штраф при провале — враждебная репутация с фракцией порядка, враждебные отношения с Мастером Гронхельмом, враждебные отношения с кланом Безликих.
В принципе, я и так не собирался об этом болтать, но эти драконовские методы заставят молчать кого угодно. Судя по вытянутым лицам моих товарищей, они тоже отхватили это задание с щедрой руки гнома. Это что же, админы таким лихим образом борются с утечкой информации по прокачке?
— Лесовик, вот почему так? Как плюшки, так тебе одному, а как куча говна, так сразу на всех? — судя по красноречивым взглядам, Сирано выразил общее мнение. Только Бармаклей слегка поморщился.
Мне осталось только пожать плечами.
— Ну что, вроде все вопросы решили? — как‑то ехидно поинтересовался Лицо, — Приступим тогда. Лесовик, держи!
В меня прилетела шишка, от которой увернуться не удалось. Следом за ней вторая, я понял, что увернуться мне не удастся. Третью всё‑таки получилось отбить, зато четвёртая мне прилетела в глаз. Мда, приятного мало, я бы даже сказал, что совсем ничего приятного. Впрочем, следующая шишка выбила у меня все эти рассуждения из головы. Попытка сдвинуться на шаг влево и уйти от очередной шишки окончилась провалом и системным сообщением о том, что я не могу двигаться, так как перегружен. Дальше пришлось труднее, но вскоре я поймал какой‑то ритм, и даже удалось увернуться от одной шишки, а ещё две отбить. Движения мои слились в своеобразный танец на месте, и я ощутил уже знакомое состояние боевого транса. Но на этот раз выпал я из него значительно быстрее. Мои последующие движения были словно в воде. Давались тяжело, а усилий на них затрачивалось немеряно. Когда появилась эта мысль, понял, что запас сил давно закончился. А вот что мне не удалось понять, так это, как мне удавалось двигаться последние несколько секунд. Кроме того, мышцы сейчас болели, будто перетруженные чрезмерными нагрузками после длительного перерыва. Еще одна попытка уклониться, и я без сил рухнул на землю, не удержавшись на непослушных ватных ногах.
Почему? Почему всё так плохо? Выносливость, конечно, упала, но почему запас сил растаял почти мгновенно? Кроме того, сейчас я понял, что тело болело не только из‑за перетруженных мышц, но и от полученных ударов шишками. Что‑то слишком сильные следы оставляют на мне эти шишки, хотя Лицу от меня доставалось ещё крепче, да и Сирано тоже, так что мне явно не стоит жаловаться. Двенадцать заклинаний лечения, запущенные на всю имеющуюся у меня в связи с новыми ограничениями ману даже не смогли восстановить мою жизнь до максимума. А вот с весом всё как раз понятно. Вещи мои весят больше четырёхсот кило, а моя грузоподъёмность с учётом убавившейся силы и невозможности одеть бижутерию сейчас составляла всего сто двенадцать с половиной килограмм.
— Ну, а пока первый ученик переводит дух, — донёсся до меня радостный голос Лица, — Мы займёмся вторым. Эстрагон, встать на площадку для обучения.
Эстрагон занял моё недавнее место в центре полянки, покашиваясь в мою сторону. Я же никак не мог перевести дух. Последующий поток обрушившихся на моего коллегу по обучению/несчастью шишек его буквально забодал в противоположную от эльфа сторону. Увернуться ему удалось, по — моему, в лучшем случае от двух, тогда как схлопотал он десятка два, если не больше. Вот кто точно шишечный пулемёт! Это что же, и в меня шишки с такой скоростью летели? Да как я вообще мог подумать, что от них можно увернуться?
— Ты как, жив?
Со стороны отлетевшего Эстрагона донеслось невнятное бормотание.
— Ну, а раз жив, то вытряхивай кучу из своих штанов и побежали, он повернул голову ко мне, — А ты как? Отошёл? Или добавить?
Ещё одно лечение ситуацию не исправило, поэтому оставалось только отрицательно покачать головой.
— Мда слабоват, слабоват… Ничего, мы ещё сделаем из тебя достойного бойца. Ты как восстановишься, догоняй нас. Пробежка по горному серпантину в одиночку наверняка пойдёт тебе на пользу. А всем остальным завязать глаза, чтобы не расслаблялись. А то привыкли бежать как на прогулке — совсем никакого азарта и удовольствия…
— Вы что, меня бросаете? — невольно вырвалось у меня, — Я же даже с места двинуться не могу, у меня перегруз!
— Бросаете… Эвона как ты заговорил. Это твоё персональное обучение. Тебе нужно больше самостоятельности, а то ведём тебя как телка на верёвочке, а ты и думать забыл. Нужно чтобы ты нас нашёл и добежал сам. Тут тебе и восприятие прокачается и выносливость, да и живучесть тебе зверюшки разные помогут прокачать. Правда, на твоём месте, Лесовик, я бы не стал охотиться на горного тролля. Они здесь, хоть и редко, но встречаются. Так что лучше бы тебе ему на зуб не попадаться. Хотя, ты же подающая надежду шишка на ровном месте — можешь попробовать объяснить всё это троллю. А по поводу перегруза, можешь считать, что это ещё одно задание: отсеять ненужное и выбросить лишнее. Удачи в этих нелёгких делах, особенно последнем! Догоняй нас быстрее, я не люблю долго ждать. Да, на всякий случай, дальше твоего трёхдневного пути мы удаляться не будем. На этот раз всё, пока!
Вслед за его последними словами в лоб мне влетела очередная шишка, заставив зажмуриться. Когда я снова открыл глаза, их уже не было. Куда они делись‑то? Не могли же они так быстро убежать! Перед глазами вылезла системная табличка.
Вы получили задание "Держись следа". Необходимо пройти по следу отряда клана Безликих до встречи с ними. Штраф при провале — провал задания "Обучение у непримиримых соперников". Награда — переход к следующему этапу обучения.
И что сложного в этом задании? Один Хрюша оставляет столько следов, что тут и искать особо не надо. Кстати, сам факт того, что Хрюша тоже ушёл с отрядом вызывал невольную обиду. Ну да ладно, будем считать, что это для моего же блага. А ведь кроме этого неблагодарного порося есть ещё толпа городских жителей, которые по лесу толком ходить не умеют. Тоже мне напугали заданием. Следы игровой механикой мне подсвечиваться не желали, видимо сказывался мой невысокий навык следопыта. К счастью, кроме игровой составляющей есть ещё и своя голова на плечах и глаза тоже на месте. А следов‑то была целая куча, и знающим глазом они различались совершенно спокойно. Так что мой дальнейший путь виден во всей своей красе, осталось только приготовиться к нему. А это значит — выбросить всё лишнее.
Далась мне эта сортировка очень нелегко. Пришлось выбросить все шкурки крыс. А было их немало: сто тридцать одна штука. Эх, такое добро пропадает! Стоп! А почему я их собственно говоря просто так выбрасывать собрался? На них же можно прокачаться! Я принялся за срочную работу. Клепал из шкурок сапоги. Ох и много тут будет валяться обуви… Интересно, что подумает тот, кто наткнётся на эту импровизированную свалку? Работа спорилась, профессии росли. В результате удалось сделать двадцать две пары сапог и повысить профессию портного до первого уровня старшего ученика, что в общей сложности принесло мне пять очков восприятии. Профессия бронника же выросла значительно меньше, всего на уровень, хотя она уже была на уровне старшего ученика, а это еще плюс два пункта к выносливости, так что я не в обиде. Да и вообще глупо обижаться на систему. Как говорил дед, не пеняй на зеркало, коли рожа крива. Мелькнула шальная мысль распороть сапоги и сварганить заново, вначале отбросил её, но потом решил попробовать. В результате пять минут потрачено впустую. К тому же почему‑то шкурки по качеству стали значительно хуже тех, что я вкладывал в создание. Но решил всё‑таки распороть все сапоги и попробовать собрать из них что‑то другое. Дальше были перчатки, их получилось только десять пар — слишком много было обрезков, зато из остатков смог сварганить ещё четыре портупеи. Система всё‑таки оценила мои старания:
Бережливость — прекрасная черта характера, но порой она перерастает в откровенное жлобство.
Поздравляем! Вы получили достижение "Плюшкин 1".
Слава +1. Вы теряете 20 пунктов привлекательности у лиц противоположного пола.
Мда, как‑то не так оценила система мои старания… Пожалуй, на сегодня работа с кожей закончена. Что у меня ещё имеется? Кости. Тридцать девять килограмм. Мда, а обрабатывать‑то их особо и нечем. Разве что скальпелем? Двадцать минут мучений не дали никакого положительного результата, только порезался. Выкопал Машиным копьем внушительную яму. Сбросил туда имевшиеся у меня внутренности, жилы, кости, туда же сбросил всё, что посчитал лишним ну или не особо ценным. Но даже так, оставив только самое нужное, мой вес превышал сто пятьдесят кило, а ведь я даже выбросил ученическое оружие выданное мастером Гронхельмом. Ох, чую, будет мне за это знатный нагоняй! Стоп! У меня же есть кольца на силу! Интересно, какой эффект более поздний? Колец или моего нового костюма?
Хвала всем богам! Кольца рулят! Они дали мне двадцать пунктов силы, а это еще сто кило веса. Так, теперь собираем почти шестьдесят кило нужного обратно… Вернул обратно ученическое оружие. Зачем мне лишние проблемы? Резец, клещи, молоток, отравленные чесноки, полученные ещё на руднике. Вес почти впритык.
Поднявшись, я впал в ступор. В десяти шагах от меня стояла человекоподобная фигура ростом где‑то два с половиной метра, полностью покрытая серой шерстью. Видимо, это и есть горный тролль, о котором меня предупредил Лицо. НО была одна деталь, которая меня ставила в тупик: на макушке торчали пара кусков коры, своим цветом точно попадающие в тон к его шерсти. И где только такие взял? Эти импровизированные уши меня просто добили:
— Ну вот и Степашка нарисовался…
Поздравляем! Вы выполнили задание "Степашка". Награда: 20 очков класса.
Поздравляем! Ваш класс изменился на "Лесной кроха". Награда: Вам добавляется талант "Пересечённая местность".
А в чувстве юмора системе явно не откажешь… Троллю же похоже надоело изображать беззвучную статую, и он зарычал. Рык прозвучал как‑то неуверенно и даже вопросительно. Что‑то я совсем ничего не понимаю в этой жизни. Он же по идее меня уже давно должен был сожрать. Забрасываю один пункт таланта в "Язык зверей и птиц", после чего интересуюсь у него дружелюбным тоном:
— Вы что‑то хотели?
— Не подскажете, как пройти в библиотеку?
Б — р-р… Я даже потряс головой… Похоже мой талант накрылся медным тазом…
— Простите? — робко переспросил я у него.
— Вы не знаете, где ближайшая библиотека находится и нет ли там предубеждений против троллей?
Я вмазал себе увесистую оплеуху, потом ещё одну с другой стороны. Тролль подошёл поближе и, участливо заглядывая мне в глаза, как‑то сочувственно произнёс:
— Что ж вы так убиваетесь? Вы же так никогда не убьётесь! Позвольте вам помочь…
— Нет, спасибо! — ответил я как можно быстрее, пока он не перешёл к активным действиям.
— Как знаете… Но если что — обращайтесь, я всегда готов помочь.
— Простите, вынужден отказаться, — его вежливый тон просто вынудил меня подстроиться.
— О! Это так приятно поговорить с человеком, а то знаете ли всегда бросаются с копьями, мечами, топорами и даже дубинами. А я страсть как не люблю, когда меня дубиной. Ну вы понимаете…
Пребывая до сих пор в шоке, я невольно кивнул.
— Ох, простите, ради всех богов, мне мою невежливость! Совсем забыл представиться. Степан Петрович Неешьчела. Ну или просто Степашка.
Я зажмурил глаза и ещё раз помотал головой. Затем робко приоткрыл один глаз. Тролль на месте. Закрыл его. Открыл другой. На месте. Придётся мириться с такой действительностью. Тролль подвинулся ко мне и с какой‑то материнской заботой оглядывал меня.
— Вам плохо? — с прежней участливостью поинтересовался тролль.
— Мне кажется, что с недавних пор меня мучают галлюцинации, — честно признался ему я.
— Не беда, со всяким может быть. Мой покойный батюшка, царствие ему небесное, как начитается трудов античных философов, тоже такое заворачивал, что его даже порывались съесть сразу всем семейством. Вот после Кафки его собственно и сварили…
Я обхватил голову руками и начал раскачиваться. То ли у системы больное воображение, то ли я схожу с ума… Что‑то мне плохо.
— Да ладно, парень, отвисай! Шутка уже несколько затянулась. Хлипкий ты какой‑то оказался, неподготовленный. Даже складывается такое ощущение, что первый раз с троллем разговариваешь.
— Первый…
— Да ладно, не верю! У вас там в интернетах столько нашего брата развелось, что должен был по идее давно привыкнуть.
— Да я как‑то с интернетом не того, не частый посетитель в общем.
— Да ладно, ты меня троллишь! Человек и в интернетах не сидит? Не верю!
— Я просто почти всю жизнь в лесу провёл, в интернет, если и выходил, то в основном по делу…
— Ой, держите меня семеро! Лесной житель нашёлся. Ну давай тогда знакомиться заново: Рррырр, впрочем, можешь звать меня Степашкой, мне понравилось.
— Скажи, Степашка, а зачем тебе эти заячьи уши?
— О! Это моя гордость! — он наклонил голову, позволяя рассмотреть их в деталях, — Это моё ноу — хау! Позволяет отвлечь внимание противника. Я удачливо маскируюсь под зайчика, прячусь за пеньком, и враг меня не замечает…
— Понятно, опять… А ведь я почти поверил, когда ты начал объяснять.
— Скучный ты! Нет, ну правда! Всё очень просто… Враг бежит издалека, хочет на меня напасть, тут замечает мои уши, это его сбивает с толку, после чего его можно вполне спокойно добить. Сбитый с толку, растерявшийся враг — это мёртвый враг. Все древние стратеги и тактики писали: ошеломить врага — значит его победить.
— Так ты что, правда книги читаешь?
— Конечно! Если найду в рюкзаке у какого неудачника книгу, так её потом до дыр зачитать могу. К сожалению местные путешественники с собой книг почти не носят. Вот и редко перепадает такое удовольствие. У тебя кстати есть чего почитать?
— Энциклопедия травника разве что.
— Нет, это неинтересно. Все нужные и полезные для меня травы я и так знаю. А художественной литературы у тебя нет? Особенно про Тарзана чего‑нибудь?
— А почему именно про Тарзана?
— Так он ведь, как и я, сам научился читать, так что он мой кумир. Говорить его кстати потом научили, а мне с этим делом вообще труба. Горло троллей просто не предназначено для произнесения членораздельной речи. Потому и получается один сплошной рык. Мне вообще‑то чрезвычайно интересно, каким — таким образом ты начал меня понимать?
— Особое умение. Но если хочешь, я могу послужить тебе переводчиком. Кроме того, ты можешь объясняться языком жестов. Есть же целый язык глухонемых. Пусть таких персонажей не так много, но всё же больше, чем тех, кто сможет понять твою речь.
— Хм… Твоя правда! Это имеет смысл. Только боюсь, что когда я подойду к городу, на меня набросятся все стражники и прибьют меня к чертям собачьим, несмотря на то, что я там буду жестами показывать. А если я ещё что‑то перепутаю и покажу что‑то неприличное…
— А вот в этом случае как раз шанс есть. Это их введёт в ступор и сразу же бросаться на тебя с оружием не станут.
— Интересная мысль… Но лучше бы мне какой‑нибудь смокинг… Эх, мечта…
— Почему смокинг? — выпал я опять в осадок.
Тролль мечтательно с придыханием, растягивая слова начал рассказывать.
— Представь, стоят охранники на воротах, долго стоят, притомились уже. Надоело им всё. И тут из леса выхожу я. В чёрном смокинге, белой рубашечке, чёрной бабочке, чёрных лаковых туфлях, непременно с тростью в руке и чёрном невысоком цилиндре. А проходя мимо них, подбирающих с полу свои челюсти, небрежно им киваю и приподнимаю цилиндр. Ты только представь эту картину. Я, когда себе это представляю, весь мурашками покрываюсь от счастья. Эх… — он махнул рукой.
Я представил себе эту картину и очень сильно захотел оказаться где‑нибудь рядом с охранниками, чтобы посмотреть на их лица. Это было бы действительно интересно. Поток моих мыслей по этому поводы был прерван вкрадчивым голосом тролля.
— Совсем забыл поинтересоваться, не являешься ли ты последователем и идейным продолжателем мыслей Леопольда фон Захера — Мазоха?
— Кого? Я даже не слышал про этого Нахера…
— Ты ещё скажи Похера! Ладно, скажу проще не мазохист ли ты часом, мой юный недалёкий друг? Уж больно у тебя костюмчик примечательный… Весь металлический, с прищепками на пальцах, небось и на сосках таковые имеются?
— Не знаю, не проверял.
— Всё страньше и страньше, как говаривала одна юная английская девочка. Ты случайно головой не ударялся?
— Нет вроде, хотя в меня бросили шишкой, после чего вся компания моих друзей, вместе с двумя моими учителями, отрядом темных эльфов и здоровенным секачом просто исчезла.
— А ты оказался наряженным в эту одежонку?
— Нет, мои учителя нарядили в неё меня раньше. Сказали, что это поможет мне быстрее развиваться, и тренировки мои будут более эффективными.
— А ты уверен, что они не подшутили над тобой? — увидев мой настороженный взгляд, Степашка продолжил, — Сам посуди, тебя нарядили чёрт знает во что, мало того что выглядящее не слишком эстетично, так ещё и забирающее часть характеристик. Бросили одного посреди леса наедине с дикими животными. А напоследок ещё и шишкой приголубили с явно наложенным заклинанием временной дезориентации. В итоге ты сидишь тут и разговариваешь с говорящим высокоинтеллектуальным, сильным, красивым и начитанным троллем с прекрасным чувством юмора и шерстью благородного серебристо — платинового оттенка, а главное, чрезвычайно скромным и без малейших следов мании величия. Что‑то я какой‑то больно идеальный получился, прямо эталон. Может быть, у тебя галлюцинации от чрезмерно сильного удара шишкой? Такой идеал ведь только привидеться может…
— Я уже думал на эту тему, — ответил в тон ему, — И пришёл к выводу, что такого бреда моё подсознание выдать не могло, а значит это реальность.
— Ну и прекрасно! Я реален, а что может быть лучше! — тролль продемонстрировал свою улыбку. Зрелище немного пугающее. Уж больно впечатляющих размеров его зубы, — Пошли.
— Куда? — несколько растерялся я.
— За твоими друзьями, разумеется. Или ты их больше не считаешь своими друзьями после такого радужного прощания? Шишкой в лоб получать, должно быть, не очень приятно…
— Да, приятного в этом маловато, но ты прав, мне действительно надо идти за друзьями. А почему ты со мной собрался?
— Здрасте, приехали! А кто тут обещался быть моим переводчиком в большом мире? Нет уж, теперь я от тебя никуда! Ну, по крайней мере, пока не обучусь этому способу общения глухонемых. Ну или… Впрочем, нет, никуда ты от меня не денешься.
Я немного опешил от вырастающих передо мной перспектив, но система меня решила добить:
Вы получили задание "Профессиональный переводчик". Необходимо переводить все слова тролля Степашки окружающим максимально точно. Награда: опыт в конце каждого дня, величина награды зависит от загруженности переводчика и точности перевода.
Вот и думай тут: то ли радоваться, то ли плакать. С одной стороны, каждый день идёт бесплатный опыт, а с другой — постоянно терпеть этого весьма специфического товарища рядом удовольствие ещё то. Рядом с ним я уже успел почувствовать себя психом, и то ли ещё будет… Впрочем, чего я рассусоливаю, система‑то мне выбора не предоставила, а значит и думать не о чем.
— Пошли! Только мне надо самому идти по следу, это часть моего обучения!
— Как скажешь, о многомудрый следопыт Зоркий глаз! Да не оскудеет острота твоего зрения во веки вечные.
Кажется, это будет труднее, чем мне представилось вначале.
Следы вели в чётко заданном направлении, и мучиться с их нахождением особо не приходилось. Да, система мне их подсвечивала весьма слабо, но зачем мне эта подсветка, когда в почве просвечивают явные и глубокие отпечатки больших лап Хрюши?
Да следы особого труда не представляли, а вот выносливость показала мне фигуру из трёх пальцев, явно намекая, что моему организму требуется отдых. А времени прошло каких‑то жалких десять минут. Что‑то тут явно не то, ведь до этого мне удавалось бежать гораздо дольше чем полчаса. Почему же сейчас, на тридцати процентах от былого так паршиво? Продолжал двигаться шагом через не могу — пусть выносливость растёт. Вспомни прочитанную когда‑то давно сказку про русалочку. "Каждый шаг боль" — чрезвычайно добрый был автор, но именно эта фраза вертелась у меня в голове заставляя двигаться. Я убеждал себя, что я крепче, сильнее и суровее той бедной любленной дурочки. Мало того, ей это не давало никаких бонусов, а мне даёт. Я становлюсь сильнее и моё усердие, моя воля являются моим главным движущим моментом, моим путеводным огнём. Я шёл и шёл, шёл и шёл. В глазах потемнело, но я продолжал идти, кажется, меня шатало, начало шуметь в ушах. Ещё один шаг, ещё. Снова и снова. Вперёд, только вперёд. Дальше я отключился. Очнулся я на руках у тролля. Он меня куда‑то нёс. Причём делал он это с такой лёгкостью, словно я ничего не весил, а ведь помимо моего веса у меня в рюкзаке ещё и различных вещей на полторы сотни килограмм. Я невольно ощутил зависть к такой силище. Тролль же судя по всему заметил моё пробуждение, потому что начал сюсюкать:
— Доброе утро, солнышко! Ути — пути моё дитятко! Сам ходить не может, ножки его не держат, падает, капканы по пути собирает. Глупыш мой неразумный… Что с тобой делать доброму дяде Степашке? Как научить уму разуму?
Я несколько ошалел от такого обращения к себе. Тролль же перестал сюсюкаться и продолжил уже нормальным тоном:
— Знаю! — с этими словами он поставил меня на землю, лицом по направлению движения, после чего я получил мощный пинок под зад.
Меня подбросило вверх от мощного удара. Опустившись на землю, я почувствовал резкую боль в правой ноге и свалился на землю. Место удара тоже неслабо болело.
— За что? — поинтересовался я у тролля.
— Не совсем правильная формулировка. Не "за что?", а "для чего?". Просто я поглядел на твою устремлённость к обучению и решил помочь тебе с обучением, раз уж твои учителя тебя временно оставили. А я прекрасно помню, как учили меня. Слова моего учителя крепко врезались мне в память: "Чем меньше ученик может сидеть, тем лучше он усваивает материал!" Он буквально вбивал в меня знания. Ах, какое было золотое время! Сколько всего нового и интересного я узнал за время обучения у старого учителя Рраррога, — он даже зажмурился, что‑то вспоминая. Меня же от вырисовывающихся перспектив перекорёжило, — Но ничего, я тебя тоже научу всему, чему научили меня, тем более, что методы обучения показали себя с самой лучшей стороны. И я давно хотел на ком‑нибудь отыграться… Прости, оговорился, я хотел кого‑нибудь обучить.
— Что‑то не хочется…
— Ты не веришь в меня как в учителя? Что ж, значит, мне придётся приложить вдвое больше усилий, нет даже втрое, чтобы добиться положительных результатов. Но, хочешь ли ты того или нет, я вобью в тебя знания!
— Трындец… — похоже, отделаться от навязчивой идеи тролля мне не удастся, — Мне трындец…
Я уронил в бессилии голову, судорожно пытаясь придумать, как отделаться от нового учителя.
— Ну… — протянул тролль, — Так даже не интересно. Это так просто, что даже скучно, — я поднял голову и наткнулся на сочувственный взгляд Степашки, — Ну нельзя быть таким доверчивым! Тебя же все знакомые, наверное, разводят как кролика и используют в своих целях.
— Да вроде нет, у меня даже порой складывалось впечатление, что это я всех использую.
— О! Ты не шутишь? Браво! Брависсимо! Это высший пилотаж! — он сложил пальцы одной руки в щепоть и звонко её чмокнул, показывая своё восхищение, — Использовать разумного так, чтобы он ещё чувствовал, что он тебе обязан и тебя использовал… Это безусловно мастерство высшей категории. Я уже хочу познакомиться с твоими милыми друзьями. Наверняка, это такие прожжённые дельцы, что я и все мои знакомые окажемся в детсадовской лиге.
— Прости, а по поводу обучения это была шутка, надеюсь?
— В каждой шутке есть доля шутки, так что даже не надейся! Я всерьёз решил взяться за твоё обучение! А чтобы ты не пытался меня переубедить всякими глупыми способами вроде саботажа обучения, я расскажу, как я пришёл к такому желанию. Тут есть сразу несколько причин. Но лучше я начну не с них, а с логической цепочки. У тебя есть учителя. Судя по тому, что это учителя, то их не меньше двух. Значит, ты желаешь чему‑то научиться. Судя по всему, ребята это довольно толковые раз сотворили тебе такую интересную одежку. Да и стоит она немало. Ну что ты лупкаешь на меня своими зенками? Да, я в курсе цен на амуницию. Почему тебя это вообще удивляет? Тролль говорит, тролль читает, значит тролль знает. Всё в порядке вещей. Так вот, твои учителя оставили тебя с перегрузом, в спец костюме с понижением характеристик и что ты делаешь? Одеваешь кольца на повышение силы. Ну не глупо ли? Мало того, чтобы свести все старания своих учителей в ноль, прёт, словно одержимый, всю дорогу на одной выносливости, загоняя себя просто в изнеможение. Довёл себя до такого состояния, что даже не почувствовал, как на ноге защёлкнулся капкан! Так и пытался идти вперёд, не стянув капкан с ноги. Дальше я смотреть на это не мог и решительно приобщился к твоим учителям. Вырубил тебя ударом в ухо, снял капкан и понёс вперёд, раз уж ты так стремился идти по следу. Да я помню, ты говорил, что должен это делать сам. Но последние минут пять ты вообще ничего не видел и пёр вперёд на автомате. Сила воли у тебя потрясающая, не спорю, и выносливость такими темпами у тебя прокачается довольно шустро. Но ведь не ради неё одной ты тут выёживаешься? Ах да, чуть не забыл, ты так удачно обошёл первый и второй капканы, чисто на пошатывании своего дурного тела, что я переставил их перед тобой так, чтобы такого казуса не повторилось.
— Зачем?
— Всё‑то тебе объяснять надо… Ну посуди сам: как я буду смотреть в глаза твоим учителям при встрече, если запорю всё твоё обучение? Так что снимай свои колечки, выбрасывай лишнее и шагом марш.
— Нет, зачем ты подкладывал капканы? И потом, откуда они там взялись?
— Откуда, откуда… Я поставил. А что прикажешь охотиться по старинке с дубиной наперевес? Или каменюками швыряться? А мозги на что? Тем более, что некоторые щедрые товарищи регулярно меня ими снабжали до определенного момента…
— Какого момента?
— До момента нашей встречи. И ведь обидно, вышел к ним без малейшего злого намерения. Хотел сказать спасибо за такие подарки, а они с вилами, топорами. Да и невкусные они были. Так себе людишки, больше мослов чем мяса. Ну что ты опять смотришь на меня так, словно увидел дьявола во плоти? Да, я не против закусить человечинкой. Ничего плохого я в этом совершенно не вижу. Мясо как мясо. Люди же вон тоже выращивают коз, овец, свиней, коров, кроликов. Некоторые даже собак жрут или кошек. И ничего, нормальные цивилизованные люди. Не то что злобный тролль, который первым ни на кого никогда не напал. В свою защиту могу сказать, что троллей я никогда не ел, так что каннибалом не являюсь.
— То есть ты хочешь сказать, что люди для тебя просто ещё одно звено в пищевой цепочке?
— Почему только люди? Я и эльфа съем, и кентавра, и гнома, и кошколюда, и огра, разве что нежить есть не буду. Да и то, потому что у скелетов, личей и прочих умертвий мяса совсем нет, а у зомбей оно склизкое и противное, тухлятина одним словом. А я в этом плане привиредливый, тухлое есть не могу, воротит. Единственные, кого можно нормально приготовить это вампиры, но их мясо на костре готовить нельзя, сразу же в уголь превращается, только варить. А варёное мясо я не очень люблю. Да и мясо вампира оставляет желать лучшего, слишком уж оно бескровное. Такое ощущение, что жуёшь варёный картон.
— Ладно, проехали. Ты только постарайся никого из разумных не жрать, пока рядом со мной. А то вдруг ещё проблемы с кем будут.
— Ну ладно, договорились! Придётся перейти на неразумную диету.
— А зачем ты переставлял капканы передо мной?
— Для научного эксперимента. Ты их каким‑то неизведанным макаром обошёл. Надо же было проверить, сможет ли тебя как‑то завернуть так, чтобы обойти сразу два капкана, стоящих на твоём пути. Не получилось. Но уже сам факт того, что ты их обошёл в первый раз даже не заметив, говорит о том, что удача явно обретается за твоим плечом, он внезапно поднялся, — Заболтал ты меня что‑то, отвлечь хотел? С толку сбить? Не получится! Снимай кольца, бросай всё лишнее, и погнали твою компашку догонять, уж очень мне хочется с ними познакомиться.
— Не могу.
— Что значит "не могу"? Нет такого слова в лексиконе подчинённого.
— Не могу бросить. Мне за выброс ученического оружия учитель голову открутит, он их за свой счёт покупал, причём для моего обучения.
— Да, проблема… Ладно, вываливай своё имущество, глянем на твоё барахло.
— Так, верёвку бросать нельзя, никогда неизвестно, когда она может пригодиться. Так что тут у нас ещё? Вальцы кузнечные, вальцы ювелирные, клещи, молоток, оружие, много оружия, железные розочки, — тролль брезгливо скривился, — Браслеты, кольца, мифриловая пила, — его брови поползли вверх, — Ты что, недоювелир с упором на недокузнеца? Тебе не говорили, что тратить мифрил на пилу — бессмысленно?
— Немного ювелир, немного кузнец. Пилу делал не я, — скромно отвечал я на появившиеся вопросы.
— Нож мясника, ещё один нож, алхимический котелок, в котором готовили еду. Ты ещё и повар?
— Немного.
— Лук, стрелы… Лучник?
— Немного.
— Энциклопедия травника. Травник?
— Немного.
— Челнок, швейный набор, мелки. Портной?
— Немного.
Тролль откуда‑то достал брошенный мной в яму скальпель и бросил его в общую кучу.
— Может ты ещё и хирург?
— Нет, это трофей.
— Тогда понятно, почему ты его выбросил, — он поднял скальпель и запустил его через плечо куда‑то в лес. В лесу что‑то с глухим стуком упало. Неужели это он скальпелем попал?
— Мне показалось или там действительно кто‑то крикнул: "Сволочь"?
— А, — махнул рукой тролль, — Не обращай внимания, леший развлекается.
— Леший? Это который старичок — боровичок?
— Нет, это леший света. У нас свой имеется. Больше на корягу похожий, или как он сам себя позиционирует "древний энт". Передвигается он правда с большим скрипом, но при этом почему‑то всегда оказывается там, где ну вообще не нужен! Всюду суёт свою любопытную сучковатую голову и запрещает, запрещает, запрещает! Того не делай, сюда не ходи, здесь вообще заповедная роща, не смей тут ёжиками в боулинг играть!
— А ты ёжиками в боулинг играл?
— Ну что ты как дитё! Опять попался… Ну ей богу… Нельзя же так… Конечно не ёжиками, толку от них, они же катиться плохо будут. Тут только броненосцы, других вариантов нет.
Второй раз на эту удочку я попадаться не собирался, потому спросил про другое:
— Степашка, а может ты мне поможешь донести моё барахло до места встречи с моей компанией. Я бы с радостью, да вот железо я как‑то не очень переношу, точнее сказать вообще на дух не переношу, так что всё железное придётся бросить здесь…
— Но у меня же задание! Мне надо всё это оружие перековать в цветы.
— О! Мой юный друг — ценитель прекрасного? Перековать мечи на цветы, нет как‑то глупо звучит… Вот мечи на орала — да, совершенно другое дело. А на цветы, ну я даже не знаю… Кому нужны цветы из металла?
— Металлу, они нужны металлу.
— Похоже, я тебя слишком сильно в ухо‑то приложил. По — моему, ты бредишь… Ты уже задания от металла получаешь?
— А что тебя удивляет? — в тон ему поинтересовался я, — Если я могу поговорить с троллем, то почему бы мне не пообщаться с металлом? Что мне может помешать?
— Ну хотя бы то, что у металла нет и не может быть речевого аппарата. Изделия из металла, конечно, могут издавать звуки, но чтобы сам металл…
— Я не знаю, как это реализовано, возможно, на основе телепатии, но я чувствую желания металла и стремлюсь их воплотить.
— Ну ни черта себе, какая важная птица! Ты ещё забыл при произнесении своей пламенной речи подбочениться и выпятить грудь колесом. А так прямо заправский риторик — телепат получился. Я даже поверил. Нет, правда… Почти… Впрочем, мне‑то какая разница, хочешь ковать — куй. Как говорил один мой знакомый: "Я — кузнец, я не могу не куя!"
— И как мне ковать прикажешь? Тут же горна нет!
— Тоже мне нашёл проблему, — сказал тролль, доставая откуда‑то переносной горн, — Вот тебе печка, работай юное дарование. Кстати… Раз уж ты так много всего понемногу умеешь, то я вначале так и хотел тебя звать: "Всего понемногу", но потом вспомнил одно высказывание: "Кто умеет всё, но помалу, тот не умеет ничего". Так что буду я тебя звать Никакой!
— Постой, но у меня же есть имя, своё, нормальное. И откуда ты взял горн, зачем он тебе?
— Нормальное имя ещё заслужить надо, а ты пока — Никака. Вот как станешь какой, тогда и поговорим. Хотя нет, какой лучше не становись, просто научись хоть чему‑нибудь нормально и превзойди учителя. Ведь плох тот ученик, что не может превзойти своего учителя, но ещё хуже учитель, если не вбил эту простую мысль в своих учеников. Так что, учись Никака, учись… А по поводу горна… Знаешь, такие злобные порой кузнецы попадаются… С молотками бросаются на честного тролля, который им и слова плохого не сказал. В общем, ему горн был уже не нужен, но не пропадать же добру. Вот я и захватил, на всякий случай, а вдруг пригодится? Как видишь — был прав. Пригодился, пусть не мне, но всё же.
Пока я пытался переварить сказанное троллем, система решила меня добить выпавшим сообщением:
Внимание! Задание "Обучение у непримиримых соперников" изменено на "Обучающий триумвират". Пройдите обучение с честью, чтобы ни одна из трёх сторон не могла придраться. Штраф за провал: падение репутации с кланом безликих на 150 единиц, падение репутации с мастером Гронхельмом на 150 единиц, падение репутации с троллем Степашкой на 150 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом Безликих до дружбы, улучшение репутации с мастером Гронхельмом до дружбы, улучшение репутации с троллем Степашкой до дружбы.
Кажется, я попал конкретно. Мало мне было двух учителей, так ещё и третий добавился. И вот как я должен проходить теперь это обучение, когда два из трёх учителей куда‑то смылись? Ладно, разберусь по мере возможностей.
Сейчас же надо что выковать из оружия, которое придётся оставить здесь.
— Опаньки… — послышался удивлённый голос Степашки, — Да ты никак ко всему прочему ещё немного друг эльфов?
— Скорее враг, а почему ты спрашиваешь?
— Да у тебя тут десять булок эльфийского хлеба завалялось. А они его не каждому дают. Ты что, прибил кого‑то из этих длинноухих? Хотя о чём это я… Кого ты мог прибить, тебя самого соплёй перешибить можно. Стыбрил. Явно стыбрил. Значит ты ещё немного вор! Надо будет держать свои карманы от тебя подальше.
— А у тебя есть карманы?
— Конечно, а откуда я по — твоему горн достал? Из подмышки что ли?
— А почему я их не вижу?
— Ещё бы ты их видел! Этого только не хватало! Немного вору показывать расположение пространственного кармана! Ты ещё скажи, что надо дать тебе туда прима — доступ! Может тебе ещё пароль сказать от пещеры, где сокровища лежат?
Я невольно опешил от такой вольной трактовки классиков.
— Ну, вообще‑то вором я стал не специально, это как‑то само собой получилось, практически без моего участия.
— Ага, руки сами потянулись к чужому добру, а ты так сопротивлялся, так сопротивлялся, но не смог с ними совладать.
— Да у меня даже мастерство карманных краж на нуле.
— А вот это уже интересно. Кражи на нуле, но при этом вор. Заметь, ты этого не отрицал! Хм… Домушник — форточник? Нет, ловкость у тебя маловата. Медвежатник? Кого я обманываю? Где тебе сейф раскурочить? Простой взломщик? Фи… Как банально…
— Нет, взлом замков у меня тоже на нуле.
— Неужто, я ошибся?
— Ах! Как я мог забыть! Ну конечно же, аферист! Стоп! Да из тебя аферист, как из моей мамы — телега. Сдаюсь. Не знаю. Говори, как в воры попал?
— По случайности. Взял одну штуку, а потом меня вместе с ней отправили куда подальше. А потом меня в воры записали.
— У меня нет слов. Таких обалдуев я ещё не встречал. Много всяких видел, но ты — превзошёл все мои ожидания. Тебя предстоит учить долго, очень долго, о — о-о — очень долго. Даже уже и не знаю, доживу ли я до светлого дня окончания твоего обучения… Зачем я вообще с тобой связался? Ты зачем навязался на мою голову? Научи, научи, будто у меня своих дел нету? Ты чего такой приставучий‑то?
Я даже ошалел от такой наглости. Нормально, сам в учителя навязался, а я теперь ещё и виноват! Нормальный ход!
— Чего застыл статУей? Тебя металл уже заждался. Иди куй, куйщик. И не надо меня поправлять! На кузнеца ты пока не тянешь! Куйщик ты, ну или куйовщик. Можно куйила, куйняк… Куйло? Вот, вот то самое, подходящее для тебя слово! Куйло!
— Уж лучше Никака!
— Ну вот и договорились! Видишь, ты сам понял всю справедливость этого имени. Давай, давай приступай к делу. Чего зыркаешь‑то?
— Угля нет.
— Всё‑то тебе подай. Вот чтобы ты без меня делал? Сам ведь ничего не можешь! Ни горна с собой ни угля, Зачем тебе молоток с клещами, если у тебя горна с собой нет? Ладно, держи свой уголь, — он запустил в меня мешком, от которого увернуться мне не удалось.
С трудом спихнув с себя мешок, я поднялся и обнаружил, что тролля поблизости нет. Тогда надо просмотреть, что со мной происходило, пока я был в отрубе. Как выяснилось, система вознаградила меня двумя очками выносливости и одним очком жизни, кроме того, на единичку выросла железная кожа. Похоже, с капканом я боролся довольно долго и даже заработал лёгкую травму "Хромота"… Да уж, тролль не очень спешил меня освободить. Мало того, выяснилось, что мне система выдала ещё одно задание. На этот раз мне требовалось найти или создать Филю. Интересно, удастся ли мне пережить эту встречу?
Ладно, будем решать проблемы по очереди. Сейчас мне нужно наконец‑то перековать оружие. Ну что ж, пора приступать к работе. Раз уж изготовленные предметы придётся оставить здесь, то надо привязать их как‑то к местному ландшафту. Огляделся по сторонам и заметил выбивающийся из трещины в скале небольшой родничок. Скала же левее от родника словно специально была лысой. Вот здесь я пожалуй и расположу своё творение. Придётся делать лозу. Однажды я видел, как красиво цветёт виноград. Его цветы просто волшебные, но выковать такое из металла на моём текущем уровне мне не грозило совершенно. Хотя почему нет? Дед говорил: "Глаза боятся, а руки делают". Так что надо пробовать, тем более что у меня есть чувство металла… Разогревая первую секиру, прикинул, что из лезвия буду делать листья и цветы, а из рукояти саму лозу. Для начала надо отделить одно от другого, а потом расплющить лезвие и уменьшить диаметр будущей лозы. Первое прошло довольно быстро, а вот на уменьшение толщины лезвия ушло почти полчаса. Теперь бы самое время взяться за изготовление листьев, но выяснилось, что у меня нет зубила. Придётся отложить до появления Степашки, может, у него есть. Тогда возьмёмся за рукоять. Закрепил кузнечные вальцы на наковальне. И начал разогревать заготовку. Впрочем, приступить к ковке я не успел. Совсем рядом раздался возмущённый рык какого‑то животного. Похоже, Степашка с кем‑то сражается. Надо помочь. Я схватил прут и понёсся на звук.
Когда я увидел врага Степашки, в первый момент я чуть даже прут из рук не выронил. Это был лев. Но какой! Во — первых он был саблезубый. Во — вторых у этого льва были фасетчатые глаза стрекозы. В третьих он периодически порхал на своих крыльях, до боли напоминающих крылья летучей мыши. Завершало непонятную картину скорпионье жало, торчащее вместо хвоста. Ну и расцветка его была несколько непривычного красно — коричневого цвета, но на фоне всего прочего это было совсем мелочью. Интересно, в чьём больном воображении мог родиться подобный монстр. Но раздумывать было особо некогда, и я запустил в монстра струёй огня, заодно в ней же дополнительно прогревая свой прут. Зверь яростно заревел и начал поворачиваться в мою сторону, но, получив мощной дубиной по загривку, вернул своё внимание обратно к троллю. Маны мне надолго не хватило. Да и урон у меня был откровенно смешной в моём новом костюме. Интеллект ведь тоже срезался на семьдесят процентов, как и все прочие статы. Разогнавшись, я пошёл на таран. Мне удалось вогнать свой прут как раз в место соединения скорпионьего хвоста и львиного тела. Судя по воплю зверя, который меня на секунду даже оглушил, ему это пришлось не по нраву. В следующий момент я уже кувыркался вдаль от места схватки, весьма ощутимо получив задней лапой в грудь. Очухавшись, я понял, что без оружия в схватке мне делать нечего. Бежать обратно до поляны — не вариант, тролль может и не пережить моих долгих пробежек, поэтому я принялся собирать своё универсальное оружие — шишки. Мана восстановиться толком не успела, так что усилить свои броски я не мог. А бросок шишки без усиления наносил до смешного мало урона. Всего по единичке. Хотя чего тут смешного? Скорее грустно. Да и закончились шишки довольно быстро. А ведь мой штырь по — прежнему торчит у зверя из под хвоста. Рывок, и с ходу протаранить штырь вбок всем весом. Ой! Хвост отвалился. Наклонившись за ним, увернулся от выпада яростно взревевшего противника. Хорошо, что тролль удерживал основное внимание на себе, а ведь всего один удар и мне каюк! Штырь же оказался у меня в руках, чем я решил воспользоваться еще раз. Отбежав на десяток шагов для разбега, Бодро побежал в сторону яростного теперь безхвостого зверя. Целился я как раз в бывшее место крепления хвоста. Интуиция да и весь мой опыт подсказывали, что разбередить старую рану проще, нежели новую. На последнем шаге споткнулся и последний метр буквально пролетел, чем ещё увеличил своё воздействие. Штырь пропорол мышцы и вышел через ногу, заодно разрывая и шкуру. Кровь облила меня с ног до головы. В падении я ударился о своё орудие, но мне придавал сил полный боли вопль монстра. Откатившись, я вновь поднялся на ноги. Зверь ещё стоял, но одна задняя нога его уже не слушалась, и ему теперь приходилось плотнее опираться на передние. Отвечать на атаки тролля ему теперь удавалось только изредка и не двумя лапами, а максимум одной. При очередном ответе, тролль подловил его опорную переднюю ногу своей дубиной, после чего зверь рухнул и следующим ударом тролль разбил череп поверженного врага.
— Ты чего не работаешь? — этот спокойный вопрос тролля поставил меня в тупик.
— Т — т-т так это… — и я указал штырём на труп монстра.
— Чего "это"? — снова совершенно спокойно спросил тролль, — Мантикору ни разу не видел? Пришёл полюбопытствовать? Ну и как, насмотрелся?
— Я думал, он тебя сейчас сожрёт.
— А так это ты меня спасал… Ну тогда спасибо, без тебя бы мне никогда не справиться, — сказал он и указал куда‑то влево. Там валялся ещё один труп. Почти близнец того, что мы прикончили вместе, только у этого хвост был на месте, — Твоя помощь была просто неоценима в деле отковыривания хвоста. Никогда не предполагал, что обычным металлически штырём можно так ловко отковырять хвост. Признайся, сувенир хотел? Ну тогда бери, честно заслужил. Считай это своей частью добычи. Кстати, тебя не затруднит, отделить и второй хвостик тоже? Уж больно вкусные они. Ты даже не представляешь как они хороши, когда замечательно прожарены и поданы под бражным соусом. А если к нему добавить жареные грибы, какие‑нибудь соленья и копчёные ушки…
В довершение своей тирады тролль помычал, погладил себя по животу и даже причмокнул. Честно говоря, Степашка так это говорил, что у меня тоже выступила слюна, хотя до этого ни разу жареного хвоста мантикоры мне пробовать не приходилось. Впрочем, вместо пустого облизывания я решил заглянуть в логии. Эта тварь оказалась сотого уровня. Как она меня с одного удара‑то не уложила? А Степашка по сути прибил двоих. Какой же у него уровень. Пригляделся к троллю повнимательней, но уровень почему‑то показываться не спешил.
— Степашка, а какого ты уровня?
Тролль, отвлечённый от приятных мыслей о еде, поинтересовался в ответ:
— А тебе в том какая забота? Защищаю тебя и радуйся. Не полез бы сюда, мог бы вообще спокойно работать.
— А всё‑таки?
— А фиг тебе! Ты на мой вопрос не ответил, так почему я должен отвечать?
— Мне просто интересно. Ты так просто с тем зверюгой расправился, что мне стало жуть как интересно.
— Ну давай, лизни меня ещё сильнее, чтобы я прямо весь растаял и сразу весь растаял и раскрылся. Ну же лижи меня, лижи.
— То есть, на вопрос не ответишь?
— Э! А где обещанная мне порция сладкой лести? Какой я сильный, красивый умный и весь из себя замечательный?
Дальше ловить похоже нечего. Пойду работать.
— Ты куда? А второй хвост? Ну вот, опять всё самому делать, — доносилось мне вслед.
А хвост я всё‑таки по пути подобрал. Кстати весил он пять килограмм. Не самый лёгкий вариант, однако. ПО пути до моей наковальни меня начал мучить один вопрос. А какого собственно лешего забыли летающие твари с таким большим размахом крыльев посреди леса, где они даже толком летать не могли? Надо будет поинтересоваться у тролля, только почему‑то кажется, что ответа я всё равно не узнаю.
Дальше я ковал, ни на что не отвлекаясь. Первая секира разошлась на листья и лозу просто замечательно. Обошёлся в итоге даже без зубила. Применял вместо него вторую такую же секиру. После чего разогревал уже её. Вторая прошла тоже без эксцессов. Листики получались очень даже неплохо. С жилками, черенками, немного разной формы, но все очень похожие на настоящие. Причём за это надо сказать очень большое спасибо самому металлу, который охотно шёл на контакт, и чуть ли не сам принимал нужную форму. Очень удобно, но, боюсь, не всегда так легко будет получаться. За сами цветы пока не брался, оставлю их напоследок.
Дальше — изготовление самой лозы. Вытянув один прут до длины в три с половиной метра и толщины в мизинец, понял, что лоза такой чересчур гладкой быть не может. Её надо процарапать бороздами как у коры по все длине. А как это сделать? Протягивать через вальцы — только ровнее получится. Надо что‑то придумать. Покумекал, порешал и пришёл к выводу: нужно делать своеобразные плоскогубцы, только губки их будут содержать выступы, которые мне нужные борозды и процарапают. Вначале из одного лезвия сделал сами губки: длиной сантиметров в шесть, шириной в три и толщиной в один. Теперь надо как‑то связать их друг с другом. Проще всего это сделать металлической полоской, соединив их на манер щипцов, а не плоскогубцев. Немного подумав, решил, что такой вариант меня вполне устраивает. Охладил свои новые щипцы в котелке с водой, набранной из ручья по соседству.
Пока щипцы остывают окончательно, принялся за второй прут, а вслед за ним и третий и четвёртый. Половину от одного из получившихся прутов пустил на еще более мелкие прутики — будут черенками к листьям и цветам, да и просто усами лозы. Тут было гораздо проще, эти‑то прутики наоборот должны быть гладкими, потому вальцы мне в помощь для ускорения процесса. Зажимаем первый прут между губок моих чрезвычайно полезных щипцов и молотком по щипцам, молотком. Удар за ударом, минута за минутой, лоза вырисовывается из стали.
Вот и подошло время создания цветов. И тут меня накрыло. Я понял, что совершенно не представляю, как выглядят цветы винограда. Блин, кузнец — самоучка! Это же надо быть таким самоуверенным и недальновидным! Благо интернет всегда под рукой, достаточно выйти из игры на пару мгновений. Посмотрел и выпал в осадок. Такое выковать просто невозможно. Даже с моим разговором с металлом, даже с единением, это нереально. Это всё равно, что пытаться вылепить ногами ёжика из пластилина. Ладно, оговоримся с условием: невозможно сделать на моём уровне мастерства. Значит надо думать что‑то другое.
Вернулся в игру. Подумал, посмотрел по сторонам — ничего, никаких вариантов. Хотя, нет! Розы! Вот же розы стоят, которые я уже выковал. А ползучие розы тоже бывают, я точно видел такую своеобразную лиану, правда, там листики помельче — ближе к шиповнику, нежели к садовым розам, Да и сама слоза гораздо тоньше, чем основная лоза винограда, Но зато не надо заморачиваться с ребристостью лозы. Ага, как вовремя я об этом подумал, особенно после уже готового результата. Но ничего, вальцы мне в помощь. Там лиана наподобие вьюнка, тоненькая и гладка, так что проблем особых не будет. Ну да, не будет проблем, всего‑то переделать почти готовую работу.
Но теперь у меня появилось чёткое видение готового результата. Как и где я развешу всю лиану, как это будет смотреться в итоге. Выковал пяток гвоздей, на которые в итоге и будет крепиться лиана. Вбил их на своё место. Дальше работа закипела. Перековать большие виноградные листья на десяток, а то и полтора, более мелких и тоненьких листиков шиповника. Расковать одну из толстых лоз тоже на листья. Две другие толстые лозы вытянуть в тонкие и сделать из них тонкую скелетную сеточку будущей основы всей лозы. Расплющить оставшийся металл до состояния тоненького блинчика, почти до жести. Сюда же пошли и мои недавние щипцы для борозд на лиане. Всё в дело, всё в дело. Навертеть из получившихся блинчиков бутоны роз особых проблем не составляло. К тому же сейчас я делал цветки раза в два меньше, чем у предыдущего букета. Три предыдущих розы тоже пошли в дело — они станут центральным и самым ярким соцветием всей композиции. Каждый новый цветочек выбивал — выправлял аккуратно, нежно, стараясь не повредить. Дело долгое и муторное, но металлу такое отношение очень нравилось, и он почти не сопротивлялся, следуя моему замыслу. Пот валил градом, но такую работу нельзя прерывать иначе потом можешь заново и не взяться. Удар ещё удар. Лепесток за лепестком, соцветие за соцветием, цветок за цветком. Вот и собраны двадцать новых цветов. Вот и единение металлов в ход пошло — сборка всей этой кучи в единое целое. Все элементы вешаются на лозу, постепенно вырисовывая готовый результат. Получается пышное растение — вьюн, оплетшее своими цветами и листьями скалу. Сеточку я специально делал выпуклой для придания дополнительного объема, но даже так результат получается неполный. Поэтому проходим всё внутренним слоем листиков, создавая большую натуральность и вычурность. Лианы даже выбросили несколько отростков в стороны от основной композиции. На мой взгляд, получалось всё довольно живо. Заканчивая присоединять оставшиеся листики единением металла, жалел, что мне не хватает мастерства. Получалось, безусловно, очень неплохо, но до вершин мастерства мне еще было куда как далеко.
Теперь надо было прикрепить полученный результат на стене над родником. Единением присоединил получившуюся у меня лозу к вбитым гвоздям.
Поздравляем! Вы выполнили задание "Железный букет". Награда: 524 очка опыта, улучшение таланта "Чувство металла" на пять пунктов, улучшение профессии кузнеца на пять пунктов.
Залез в свои навыки. К своему чрезвычайному сожалению выяснил, что от прироста профессии по заданию, сила не прибавилась ни на йоту. Впрочем, система немного меня утешила тем, что во время процесса работы профессия выросла на два пункта сама, добавив четыре пункта силы. Кроме того добавилось ещё и четыре пункта искусства.
Бросил ещё один взгляд на получившуюся работу. Получилось очень даже неплохо. Не шедевр, конечно, но смотрелось всё довольно органично. Система выдала мне окошко с информацией, поясняя прирост искусства:
Начинающий кузнец разместил здесь своё творение для украшения местного родника. Зачем он это сделал? Возможно из чувства прекрасного, а возможно у него был лишний металл или же ему просто было нечего делать… Кто знает…
Мда, неслабо меня система приголубила… Зато теперь имеющийся у меня вес составлял сто шестнадцать килограмм с небольшим, правда переносимый вес был всего сто пятнадцать с половиной, но этот вопрос легко решался всего лишь экипировкой лука, ведь экипированные вещи в системе как переносимые не учитывались. Правда, пришлось оставить верёвку, но это уже мелочи.
— Честно говоря, я думал, будет хуже, — подошедший тролль был просто сама любезность, — Но ты меня порадовал — твои слова были не пустым бахвальством. Я так понял, проблема с перегрузом решена?
— Да, только пришлось верёвку оставить.
— Так не пойдёт. Верёвка всегда может пригодиться. Забирай её.
— Но тогда что‑то другое придётся бросить.
— Боги, за что вы меня покарали таким бестолковым учеником? Ну давай, включай свои маленькие человеческие мозги. Неужели ты действительно хочешь, чтобы я все знания в тебя вбивал? Вспомни, как ты прокачивал выносливость?
— Шёл, превозмогая усталость. Постой, ты хочешь сказать, что силу можно прокачать, двигаясь с перегрузом?
— Дошло наконец‑то, хвала всем богам! Правда тут есть нюансы. Например, перегруз должен быть минимальным, не больше одного процента от переносимой тяжести, иначе действительно сдвинуться не сможешь, как не пыхти.
— Ты не мог бы тогда понести веревку, а я сниму лук, и тогда будет всё как раз так, как ты и говоришь.
— Ну, давай сюда свою верёвку. Кстати, ты учти, если ты ещё соберешься поработать на принадлежащем мне горне и наковальне, то либо будешь оплачивать их аренду, либо будешь сам их таскать.
После последних слов, описанные предметы исчезли в руках тролля.
— И что же ты попросишь за аренду?
— Договоримся, — многозначительно заметил тролль и подмигнул, — Ну что, пошли помаленьку?
Я снял лук и убрал его обратно в инвентарь. Вес опять перевалил за допустимый максимум, но ненамного. Первый шаг дался мне с очень большим трудом. Вывести себя из равновесия с перегрузом оказалось чрезвычайно тяжело. Идти оказалось довольно тяжело, складывалось впечатление, что я везу на себе ещё одного себя, а то и двоих. Но самый трудный первый шаг уже был сделан, а последующие сделать было уже проще. Усталость накапливалась гораздо быстрее, чем без перегруза. По крайней мере, сейчас меня хватило только на пять минут. Тролль заметил моё состояние и поинтересовался:
— Опять будешь переть напролом или передохнёшь?
— А что лучше?
— А тут уж от тебя зависит. Чего ты больше хочешь? Что для тебя в приоритете? Какая из характеристик для тебя наиболее важна сейчас? Что ты хочешь прокачать в первую очередь: силу, выносливость, ловкость, здоровье, мудрость, интеллект, восприятие или удачу?
— А что разве и удачу можно так прокачать?
— Можно. Всё можно, было бы желание и упорство. Впрочем, последнего тебе не занимать, а вот мозгами тебя боги почему‑то обидели. Ну давай, шевели своими шестерёнками. Вот тебе самый простой вопрос: как во время ходьбы можно прокачать ловкость?
— Прыгать, уклоняться от чего‑то.
— А зачем обязательно от чего‑то? Просто так нельзя прыгать? Представь, что ты прыгаешь по столбикам, которые висят в пропасти. И только по ним ты можешь проложить себе дорогу. И находятся они отнюдь не на прямой линии. И вот ты уже прыгаешь не просто от балды, а стремишься попасть на чётко обозначенный пятачок земли, потому что иначе — падение и смерть в лаву, ну или просто в бездну. А воображение, кстати, очень неплохо стимулирует работу с интеллектом.
— Да ладно!
— Блин, рановато я это сболтнул. Это был один из наиболее сложных вопросов. Так, с ловкостью разобрались, про силу и выносливость в курсе. Здоровье, что можешь про него сказать?
— Надо как‑то получать урон…
— И как? Ну же, думай! Думай, представляй, как совместить сразу три или даже четыре момента прокачки.
— Э — э-э… Представить, как прыгаешь на спасительный пятачок, и представлять его над острыми камнями?
— Неплохо, очень неплохо. Восприятие?
— Заранее выбираешь место, которое нанесёт наибольший урон, представляешь на его месте спасительный островок и прыгаешь на него.
— Молодец. Поехали дальше. Удача.
— Пф — ф-ф. Что‑то ничего не идёт в голову.
— Думай, хорошо думай! Что такое удача?
— Удача — это наиболее приятный исход из вероятных.
— Мудрёно, но в целом верно. И что ты по этому поводу думаешь?
— Прыгать через какой‑то опасный участок с закрытыми глазами, полагаясь на удачу? — попробовал съехидничать я.
— Ну вот, можешь же ты всё сообразить! Что там у нас осталось? Мудрость? Как с нею быть?
Думал над этим вопросом я минут пять.
— Может быть, объединить всё как‑то в одну кучу?
— Всё гораздо проще! Мудрое существо знает, когда нужно остановиться, а когда двигаться дальше. Можно и даже нужно выходить за свои пределы, но всегда нужно знать, когда остановиться, иначе просто перегоришь.
Внезапно система выдала мне очередное окошко:
Поздравляем! Вы ознакомились с кратким курсом философии движения троллей. Награда: мудрость +1, интеллект +1.
Неожиданно, но приятно.
— Кстати, разбалтывать это кому попало не следует, Эти тайны передаются только от учителя к ученику.
Я посмотрел на системную табличку с очередным заданием на молчание. Мда, не хочет система так просто раскрывать всем свои тайны. Это сколько же вот таких заданий наполучали те, кто оказались в этом мире первыми? Наверное, уже и со счета сбились.
— Ну и чего это ты расселся? Отдохнул? — Потопали дальше. Нужно нарабатывать мышцу. Сейчас мы тебе прокачаем силушку немного, чтоб ты смог у меня свою верёвку забрать, а потом примемся за полный комплекс движения. И вот там мы тебе тоже ушки заячьи сделаем. Нет, ты только представь, как будет смотреться со стороны эта картина: прыгают друг за дружкой тролль и человек по абсолютно ровной тропинке, словно что‑то перепрыгивают, а еще на голове у них заячьи ушки из коры.
— Похоже на бред сивой кобылы…
— Вот именно, представь, в какой ступор будут входить встреченные нами разумные, ежели таковые будут. И ты такой к ним подпрыгиваешь и интересуешься: "Что, батеньки, когнитивный диссонанс поймали?" После чего дальше упрыгиваешь вслед за мной. Конечно, было бы лучше, если бы спросил это у них я, но меня они, к сожалению, не поймут.
— Да уж, когнитивный диссонанс это сильно…
— Вот и я говорю, что они просто опупеют! Впрочем, можно и ничего не говорить, эффект всё равно будет неплохим. Кстати, а если на твой костюмчик навертеть дополнительные приблуды, шерсть серую, хвост и морду, то можно сделать тебя похожим на волка. Тогда это будет смотреться вообще эпично! Человек в костюме волка прыгает за прыгающим троллем в костюме зайчика. Как тебе идея?
— Я даже не знаю, что и сказать.
— А и ладно, не говори ничего. Попрыгали.
Тролль попрыгал, а я с трудом пошёл за ним. После очередного шага, попробовал прыгать. С ещё большим трудом, но удалось сделать первый прыжок. Второй по сложности не уступал первому. Двигаться таким макаром было не просто сложно, а практически невероятно. Это примерно как прыгать с мешком сахара за плечами или даже двумя. При этом я ещё пытался соединить всё то, о чем говорил с троллем до этого.
Через пять минут, когда я обессилено упал на травку, мне казалось, что моя голова лопнет от перенапряжения. Причем в большей степени это имело место из‑за моей работы с восприятием: одновременно приходилось глазами отыскивать самые тяжёлые места для приземления, а также следы моих ранее прошедших товарищей. Это оказалось очень тяжело. А ведь при этом ещё надо было фантазировать, представлять неведомый путь среди опасностей. В общем, посидеть на одном месте и ни о чём не думать — это просто невероятное счастье.
Впрочем, ни о чём не думать — мечта несбыточная, мозги всегда шевелятся. Вот и сейчас я думал о том, почему же никто из игроков не додумался до прокачки силы с перегрузкой? Ведь не сильно сложная задача‑то. Да, надо соблюдать один процент, да двигаться будет тяжело, но как оказалось, с таким весом можно даже прыгать, не то что идти. Так почему, почему так никто не делает? Или делает и просто не кричит об этом на каждом углу, а тихо — мирно прокачивает свою силу, посмеиваясь над другими?
Тролль присел рядом. Внезапно у меня родилась одна мысль.
— Степашка, у меня есть предложение по поводу твоей мечты.
— Да? Удиви меня.
— Предлагаю заменить чёрный смокинг на белый фрак с длинными фалдами. Мне кажется, так будет эффектнее.
— Хм, — тролль уважительно поглядел на меня, — В этом что‑то есть. Картинка тролля во всем белом будет действительно более впечатляющей. Только бабочку оставим чёрной!
— Да хоть красной в зеленую крапинку.
— Нет, тут я против. Конечно, красная бабочка в зеленую крапинку будет шокировать, но не стоит жертвовать стилем и терять самоуважение, идя на поводу у дешёвого эпатажа.
У меня так и вертелся на языке вопрос: "Чего?". Но я смог его удержать и не задать столь стильному и уважающему себя троллю. А тут как раз выскочила системная табличка и отвлекла меня от ненужного вопроса.
Изменяя чужие мечты, вы меняете самих мечтателей. Ваше влияние на них становится гораздо значительнее.
Поздравляем! Вы получили достижение "Кукловод 2".
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Поздравляем! Ваше количество славы достигло числа 777. Число удачи для вас не пустой звук! Удача +1;
Ух ты, неожиданно. Приятно, конечно, но неожиданно. Интересно, а если бы я перепрыгнул это число, добавился бы мне этот пункт удачи или нет? И ещё более интересно, есть ли ещё такие числа? Может число ловкости или силы? Скорее всего, если и были подобные числа, то это 333 и 555, и их я умудрился благополучно перепрыгнуть. А ведь обидно, наверняка, и там какой‑то плюсик скрывался. Мелочь, а обидно! А ведь и 111, и 222, и 444, и 666 я тоже перепрыгнул! Эх, знать бы заранее, ужом бы извернулся, но попробовал получить три одинаковых цифры. Хотя по поводу трёх шестерок я сомневаюсь, что было бы что‑то хорошее, там скорее отнять могли. Да и характеристик всего восемь, а тройных цифр девять, похоже, всё‑таки три шестёрки и правда ничего хорошего не дают. Впрочем, какой смысл гадать, если их я всё равно уже пролетел… Интересно, а четыре единицы поощряться будут? Впрочем, до этого ещё далековато.
— Ау! Не спи!
— Чего? — переспросил я тролля, который оторвал меня от приятных размышлений о бонусах.
— Прыгать, говорю, давно пора. Нечего рассиживаться, всё равно ничего не высидим полезного. Ты же не монах какой, чтобы медитации придаваться и присоединяться к окружающему миру посредством чакр и мантр. Постой, только не говори мне, что ты ещё немного монах.
— Нет, вроде…
— Ну и вставай тогда, а то мне уже сильно хочется пройтись своей мантрой по твоей чакре.
— Это как?
— Ты уже от меня так получал. Повторить?
— Э — э-э, пожалуй, не стоит.
— Ну, не хочешь — как хочешь. Тогда поскакали дальше.
И мы двинулись дальше. Последующий час слился в одну бескончаемую череду одинаковых циклов, состоящих из пяти минут прыжков и пяти минут отдыха. Так бы и двигались дальше, если бы внезапно система не напомнила мне, что прошло уже пять часов, и неплохо бы подкрепиться, иначе помрёшь. А это значит, что до ужина в реалии осталось всего пару часов. Поэтому, во время очередного отдыха, перекусил эльфийским хлебом. Тролль, кстати, от него почем‑то отказался. Еще два часа прыжков и пора выходить в реал, на ужин. Надо хоть его не пропустить, итак без обеда остался с этим кузнечным заданием. А ведь, кроме ужина, меня ещё поджидает и встреча с милым шустрым старичком — финансистом. Так что — выход. Ужин прошёл быстро и как в тумане. Несмотря на то, что обеда не было. Все мои мысли были о предстоящей беседе с коварным старичком, если она конечно состоится. Толика опять не было в столовой. Надо будет всё же завтра его поймать и выяснить, что у него произошло. А то как‑то неправильно это всё. Может, ему помощь какая нужна, а я даже не интересуюсь. Надо, надо его поймать и вытрясти из него все накопившееся. Но это завтра, а сейчас — финансист.
До административного корпуса дорога от столовой не такая уж и длинная. Потому стройной логической беседы мне спланировать не удалось. Хотя о чём я думаю. Какая может быть стройная логическая беседа с тем, кто может так мастерски заболтать, что даже забываешь, зачем к нему вообще приходил. Ладно, не буду больше забивать себе голову лишними мыслями. Вход. Лестница. Второй этаж. Знакомая дверь с табличкой. Постучавшись в дверь, услышал вежливое: "Входите". А мне говорили, что его не найдёшь! Наговаривали на него. Зачем только? Непонятно…
Открыв дверь в кабинет, чуть не привалился к косяку, настолько не вязалось у меня происходящее действо с присутствующими здесь лицами. Компанию Амвросию Адамовичу составлял мой недавний адвокат Бронислав Яковлевич Гугенштейн, сидящий ко мне вполоборота. Стол оказался накрытым белоснежной скатертью с рюшечками и узорами. В середине стола возвышался, как неприступный бастион, огромный электрический самовар литров на двадцать. Рядышком притулились небольшие вазочки с печеньем и шоколадными конфетами. Сверху же на самоваре, словно в гнезде пристроился небольшой заварочный чайник. Они оба шумно прихлебывали горячий чай из блюдечек, запивая печенье, при этом тихо беседуя и не обращая на меня ни малейшего внимания.
— Кхм — кхм, — откашлялся я, чтобы привлечь внимание.
— Ну вот! — начал говорить адвокат, — А ты говорил, не придёт! Я же говорил, что этот молодой человек очень упорный в достижении своих целей. И всегда знает, чего хочет. А на твою местную репутацию можно плюнуть и растереть. Ничего она не стоит перед целеустремлённым человеком.
— Ну, так мы же с тобой сиди тут как парочка влюблённых, в нетерпении поджидающих любимую на позднем свидании. А ведь у меня уже рабочий день давно кончился. И если бы не ты со своим "Давай Чайковского погоняем…", этот молодой человек искал бы меня до морковкиного заговенья.
— Ой — ой — ой! Какой ты грозный, прямо не подходи к нему… — адвокат поставил блюдечко к стоящей на столе чашке, — Евгений Георгиевич, проходите. У меня к вам есть серьёзный разговор.
— Ну вот всегда ты со своими делами набрасываешься на людей! Ну что ты за человек! Учу — учу тебя, а толку… Уже почитай четвёртый десяток знакомы, а ты вот ничему так и не научился…
— Ну так, Амвросий Адамович, время такое, что "Время — деньги", уж извини за тафтологию.
— Да сколько я тебя знаю, столько у тебя и такое время. Вечно торопишься, никогда не поговоришь просто за жизнь, не расскажешь никакой байки поучающей. А ведь молодому человеку как воздух необходим опыт старших товарищей.
— Ну да, ну да. Он к тебе сегодня исключительно за опытом старшего товарища пришёл, а вовсе не потому, что расписку мне написал.
— А то я не понимаю, что этому молодому человеку нужен аванс. Но ты же сам прекрасно знаешь, как я отношусь к авансам. Да и потом кто‑то же должен его жизни научить. Ты только посмотри на него, как он ушами хлопает, опыт наш впитывая.
— Не думаю, мне кажется, что его сейчас просто прорвёт эмоциями. И он будет долго возмущаться и кричать. Хотя нет, я не прав, этот молодой человек кричать не будет. Он слишком вежлив и скромен для этого.
— Да что же это мы! Держим парня в дверях! — всплеснув ладонями, Амвросий Адамович включил опять того самого "милого старичка", — Женечка проходи, выпей с нами чаю.
Он уже колдовал что‑то над третьей чашкой, а адвокат подтверждал:
— Да, Евгений Георгиевич, выпейте чаю, чай у Амвросия Адамовича отменный. Не пожалеете. Уже лет тридцать пытаюсь выведать у него секрет — не говорит, старая перечница.
— Ага, тебе всё прямо выложить. Знаю я ваше племя, стоит только заикнуться о чём‑то, не успокоитесь, пока всего не выведаете.
Попробовал чаю. По вкусу был как один из любимых вариантов деда. Сочетание из душицы, мелиссы, эстрагона, зверобой, листьев малины, смородины, цветков липы и иван — чая. Нет, что‑то есть ещё, но не существенное. Вкус получился очень похожим — мягкий и приятный.
Амвросий Адамович как‑то крякнул.
— Судя по твоему лицу, удивить вкусом тебя не удалось. А непроизвольный кивок в качестве одобрения выдаёт в тебе знатока травяного чая. Значит ты откуда‑то из Леса, — последнее слово он произнёс явно с большой буквы, — Старообрядец, кипчак? Нет, не то. Но явно из леса, надо будет с тобой плотнее пообщаться после отъезда этого представителя хитрой еврейской нации.
— Амвросий Адамович, ну когда вы уже перестанете вести себя как махровый антисемит! Все прекрасно знают вас как весьма отзывчивого человека, не подверженного различным предрассудкам.
— Это ещё не значит, что я люблю вашего брата!
— Ой, я вас умоляю! Кто из гоев любит нашего брата? Никто и никогда нас не любит и отовсюду гонят! Но когда нужен хороший специалист всегда идут к рабиновичам и кацманам, потому что те всегда делают своё дело на ять!
— То есть, ты хочешь сказать, что русских специалистов нет совсем? А я тогда кто по — твоему?
— Вы, Амвросий Адамович, — вымирающий вид старой гвардии советской закалки. И вообще к чему этот постоянный спор? При каждой нашей встрече вы его затеваете и ещё ни разу чаша весов ни в чью сторону не склонилась, таки зачем эта бесполезная полемика?
— В споре рождается истина!
— В споре может родиться только драка! А я это бессмысленное рукомашество не уважаю совершенно. И потом, мы здесь собрались совершенно по другому поводу, — адвокат развернулся ко мне всем телом и продолжил, обращаясь ко мне, — Евгений Георгиевич, как я уже говорил ранее, у меня к вам есть очень серьёзный разговор. В общем, ЗАО "СИТК" выдвинуло против вас обвинение в краже имущества, добытого в игре.
— Постойте, но я же забрал у них только эссенцию, остальное они сами отдали.
— Да, речь идёт именно об эссенции жилы чёрной меди. Мало того, они оценили свой ущерб в два миллиона золотых по игровой валюте. В связи с этим у вас есть два варианта: первый — вернуть им эссенцию и тогда все обвинения с вас будут сняты, Разумеется, все ваши игровые издержки при этом также будут покрыты. Второй же вариант менее приятный — на вас налагается исполнительный лист. В результате, при каждом обналичивании игровой валюты, вы будете получать только половину, вторая же половина будет уходить на игровой счёт ЗАО "СИТК" и так будет продолжаться до полного погашения вашего долга. Мало того, все ваши доходы будут облагаться также пятидесятипроцентным сбором в пользу истца.
— Постойте, но ведь это обычный игровой момент. Это добытый мной предмет. Мною же может быть использован по моему усмотрению. Разве не так?
— Не так. Сразу видно, что вы плохо вникали в юридические тонкости своего пребывания в шахте. Всё, добытое на рудниках из жил, принадлежит владельцу рудника. Соответственно, и ваша эссенция тоже. А подкреплено это всё игровыми логами, которые подделать невозможно, так как все они подписаны электронной подписью игры. Единственное, чем я могу вам помочь во втором варианте, так это тем, что все ваши реальные доходы будут учитываться в двойном размере, будто выведенные из игры. Но это, к сожалению, всё, чем я смогу вам помочь.
— И что, нет никакого третьего варианта?
Адвокат, как мне показалось, виновато развёл руками. Впрочем, словно спохватившись, он нехотя добавил:
— Есть, как не быть. Но боюсь, что этот вариант — совсем не вариант, уж простите за каламбур. В этом случае вы опять попадаете в колонию, правда, уже к другому юридическому лицу. У вас на всю жизнь остаётся висеть статья о краже виртуального имущества. Кроме того, ваш личный счёт замораживается, и никаких операций вести по нему вы не сможете. То есть, обналичить выгоду от использования этой самой эссенции вы никак не сможете. Мало того вы ничего не сможете обналичить из игры.
— Неужели у всех воров такие ограничения?
— Нет, это только у тех, кому предлагается выбор. И если выбор оказался неправильным, то последствия могут быть более чем печальными.
— Подождите, но ведь не могут они совсем заморозить счёт такого человека.
— Конечно, не могут, счёт блокируется только до накопления на нём обозначенной суммы. После чего данная сумма перечисляется истцу, а счёт снова разблокируется.
— Постойте, а как человек в таком случае питается, совершает покупки?
— Ему это без надобности, он отбывает срок заключения в игре, пока не накопится достаточная сумма.
— Но ведь это, по сути, пожизненное заключение.
— Тут вы в какой‑то мере правы. Но справедливости ради могу сказать, что такие иднивиды всё же получают свою зарплату. Им перечисляется на счёт всё, что они заработают, за исключением себестоимости обеспечения их жизнедеятельности и пребывания в игре. Так что на таких заключениях колониям деньги делать не удаётся, но тут вступает в дело корпоративная взаимовыручка и программа государственной поддержки.
— Постойте, а если его зарплата меньше, чем содержание, он что, ещё больше вязнет в долгах?
— Нет, конечно, наше государство на такое не пойдёт. Тут как раз и включается в силу господдержка. Половину разницы в таком случае на себя берёт государство, а половину колония.
— Ох ты ж, Господи, какое пространство для манёвра! Сколько же тут можно наварить! Это же фактически непаханое поле откатов и бабла из воздуха, в смысле из государственного кармана… Это же просто мечта!
— Даже не надейтесь! Такое дело пресекается на корню, так как такие дела проходят под эгидой международного контроля, который курирует сама Организация Объединённых Наций.
— Ой, да что вы говорите! Будто там нет любителей вкусно покушать и любителей разной роскоши. Впрочем, замнём пока этот вопрос для ясности и понимания данной ситуации в целом, тем более что выходов на верхушку этой организации у меня сейчас почти не осталось, а у нашего юного друга их нет и подавно. И да, Женечка, послушай мой совет, как старого финансиста: если этот старый хитрющий еврей пробивал и даже пробил какие‑то дополнительные лазейки во втором варианте, то этот второй вариант наиболее выгоден в экономическом плане. Я слишком долго его знаю, чтобы заблуждаться на этот счёт.
— Кхм — кхм, — адвокат прокашлялся, — Я собственно тоже собирался вам предложить именно второй вариант. Так как реализовать данную эссенцию в игре можно гораздо выгоднее, чем озвученная цена. Готов поспорить, что руководство ЗАО "СИТК" сейчас грызут ногти от злобы и недовольства. Так как вынуждены выставить счёт по цене шахт эльфов. Если бы вы добыли эту эссенцию у гномов, цена была бы в два с половиной раза выше. Но это только в том случае, если вам удастся договориться на достаточно приемлемых условиях. Если же нет, то лучше выбрать первый вариант. Он во многом проще, ну и клеймо вора в игре с вас снимут.
— А почему мне вообще тогда дали это клеймо? Почему они посылали за мной наёмных убийц, чтобы выкрасть меня и оттащить обратно к эльфам? Зачем всё это было нужно, если они сразу могли обратиться к закону и подать на меня иск в суд?
— Евгений Георгиевич, я могу только предполагать, но думаю, что связано это с тем, что тогда они думали добраться до вас своими силами через игровой момент. Теперь же что‑то изменилось и вас они поймать почему‑то не могут.
— Понятно. Как срочно нужно моё решение?
— Сегодня, желательно сейчас. Продолжение слушания по этому делу завтра в десять утра и мне надо будет быть на месте с вашим решением.
— Постойте, а почему вообще вы в курсе, а я нет про это дело? Почему об обвинении меня в воровстве уведомили вас, а не меня?
— Это обычная практика. Если не смогли связаться с самим обвиняемым, то связываются с его адвокатом по последнему делу. Как правило, адвоката на ровном месте не меняют, и адвокат с предыдущего дела работает и по следующему. Ну а у адвоката должны иметься возможности связаться со своим клиентом.
— То есть, они пытались со мной связаться?
— Ну разумеется. Вам присылали письмо на вашу личную почту. Но, судя по вашей реакции, вы не часто проверяете свой персональный почтовый ящик.
— Блин, вот ещё раз аукнулся запрет деда на вход в личный ящик. Похоже, настала‑таки пора наплевать на этот запрет.
— Простите, — вкрадчиво поинтересовался адвокат, — а можно поподробнее об этом запрете?
— Дед мне запретил пользоваться личным ящиком до совершеннолетия. Объяснил, что при его распечатке, мои опекуны смогут добраться до его содержимого и проверять всю мою почту и быть в курсе всего, что меня касается.
— Хм, ваш дед был весьма мудрым человеком. Только после освобождения из колонии вы де — юре стали совершеннолетним. Так что можете распечатывать свой ящик, не опасаясь совершенно ничего. Опекун у вас может появиться только в случае признания вас недееспособным.
— Спасибо за консультацию, я подумаю над этим вопросом.
— Молодец, парень! Всё делает с рассудительностью. И это правильно, я хочу сказать.
— Это, конечно, прекрасно, но какое решение вы приняли Евгений Георгиевич? Я об иске.
— Пожалуй, я выберу всё‑таки второй вариант.
— Что ж, прекрасно. В таком случае прошу вас подписать здесь и здесь, — адвокат протянул мне лист с судебным решением. Внимательно его изучив, я подписал там, где мне было указано. Адвокат шустро убрал документы в папку, а ту уже в портфель и принялся собираться, — Что ж, на этом моя миссия закончена, откланиваюсь и оставляю вас наедине с вашими делами, тем более, что чай своя я уже выпил. Всего вам доброго, Евгений Георгиевич. Ну и вам, Амвросий Адамович, не хворать.
Последние слова адвокат договаривал, уже выходя из кабинета. Я едва успел выкрикнуть:
— Постойте! Оставьте мне ваш счёт, а то я даже не знаю, куда мне деньги отправлять‑то…
— Ох, действительно! — Он, протянул мне визитку, на которой были указаны его контактные данные и индивидуальный номер личного счёта, — Ну на этот раз, вроде бы, всё, так что до свиданья.
После ухода адвоката, я попытался было завести разговор, но был прерван поднятой рукой вверх.
— Допей сначала чай, потом уж о делах говорить будешь. Имей уважение к моему труду, прочувствуй вкус, насладись ароматом. А после уж поболтаем, не переживай, на этот раз я уж никуда не сбегу.
Некоторое время мы молча пили чай. Раздался стук, и в дверях нарисовался Толик. Увидев меня, он попытался сбежать, пробормотав что‑то вроде "я попозже зайду…", но успехом попытка не увенчалась. Она была прервана мною на корню.
— Толик иди сюда уже, хватит уже от меня бегать.
— И ничего я не бегаю.
— Толик, ты проходишь или всё‑таки убегаешь? — как‑то без интереса поинтересовался финансист, правда, при этом предложил, — Чаю?
— Чаю, да, пожалуй, да, — как‑то вяло, но всё‑таки решился Толик.
Амвросий Адамович налил Толику чая. Тот молча принялся за ароматный напиток, финансист же поинтересовался у меня:
— Ты не возражаешь, что про твой финансовый интерес узнают посторонние?
— Это вы про Толика? Нет, не возражаю. Амвросий Адамович, мне нужен аванс. Примерно половина моей месячной суммы. На общие нужды. Необходимо вернуть взятые у Бронислава Яковлевича деньги, кроме того, мне также нужно купить одежду, обувь, прочую мелочь.
— Хм, это понятное желание. Я удивлён, что ты так долго не появлялся. Но думаю, руководство возражать против этого не будет и уже завтра — послезавтра на твой счёт поступят деньги. Уведомление об этом поступит на твою почту. Ах да… — он хлопнул ладонью по столу, — Попрошу техника настроить пересылку уведомлений на твой игровой аккаунт. Так устроит?
— А что так можно? Это было бы идеально!
— Женечка, ну что ты как маленький, мы же работает в государственной корпорации, которая занимается игрой, за которую тебе платят. Так почему же нельзя прислать игроку уведомление о том, что ему переведена зарплата от корпорации? Ну и ты не забывай, что уже с завтрашнего дня будут действовать ограничения, озвученные Гугенштейном.
— Я это учёл. Изначально я хотел просить всего четверть.
— Умный мальчик! Ну что, твой вопрос мы закрыли. Ты можешь быть свободен.
— С вашего позволения, я хотел бы остаться.
— Тут тебе не моё позволенье требуется, а Толика. Толик ты имеешь возражения против присутствия Евгения?
Тот молча помотал головой. Потом добавил:
— Пусть сидит, он же от меня не таился, а так — пусть знает. Шила в мешке не утаишь.
Еще пару минут мы сидели молча. Толик допил свой чай и собравшись с духом, сказал:
— Амвросий Адамович, мне нужны деньги. Много денег!
— Мда, похоже, что‑то у тебя нехорошее произошло.
— Мои родители разбились на машине. На смерть. Оба, — с каждым словом его голос становился всё тише и тише, а под конец он сгорбился и смотрел куда‑то вниз, сквозь стол.
— Тогда тебе нужны не только деньги, тебе нужно ещё организовать похороны.
— Нет, это уже всё сделано. Осталось только это оплатить. Похороны в Москве — дело не дешёвое. Поэтому мне и нужны деньги. К тому же мне в ближайшее время потребуется наладить сдачу квартиры. Поэтому мне потребуется ещё один отгул.
— Что ж твои желания понятны и разумны. Сколько конкретно тебе нужно денег?
— Мне нужно пятьдесят тысяч. Евро.
— Толик, ты же понимаешь, что такую сумму тебе никто не даст. Твой контракт подразумевает в месяц всего полторы тысячи евро с небольшим. Контракт на год. При максимальном раскладе это получается восемнадцать тысяч. А у тебя к тому же половина контракта уже пройдена. И деньги были выданы. Есть возможность перейти на стопроцентную чувствительность, но при двенадцати часовом ритме это составит только две тысячи двести евро с небольшим, так что тоже не панацея. Можно ещё увеличить время. Скажем до двадцати одного часа. Это уже будет три девятьсот. За полгода это даст двадцать три с половиной тысячи. Плюс ты будешь сдавать квартиру, это тоже будет приносить свою прибыль. Со временем расплатишься. Впрочем, Наша корпорация может предоставить тебе запрашиваемую тобой сумму под залог квартиры на обычных банковских условиях с процентной ставкой всего двадцать один процент. Извини, но постоянного места работы у тебя нет и меньше процент сделать не получится. И да, ты можешь попытаться заработать в игре, а не бренчать на гитаре целый день в таверне и тупо болтать со всеми подряд.
— Откуда вы знаете? — как‑то вяло поинтересовался Толик, приподняв голову.
— Финансист должен знать много, очень много. И да, я сочувствую твоему горю, но кроме уже озвученного помочь тебе ничем не смогу. И ещё. Мой тебе совет: бери кредит в рублях. Сконвертировать сумму в евро особого труда не составит, но от всяких дебильных скачков на валютных рынках ты будешь застрахован. Да, я понимаю, что здесь ты получаешь оплату в евро. Но ведь за квартиру с тобой будут расплачиваться в рублях. А это уже — определённый риск. Нет, без сомнений, ты можешь договориться и на оплату в евро, но в таком случае жильцов тебе придётся искать гораздо дольше, а это не в твоих интересах.
— Согласен. На всё. Я так понял, три часа оставили мне на приёмы пищи?
— Разумеется. На двадцать четыре часа мы не имеем права заключать контракты. Да, кстати, при таком погружении в игру, тебе нельзя будет пропускать еду, капсулу техники настроят на автоматическое отключение. По поводу конкретного времени — договоришься с техниками сам. Так что придётся учитывать свой ритм виртуальной жизни с новыми реалиями реального мира. Тавтология получилась, но зато правда.
— И на том спасибо. Я пойду. Новый режим с завтрашнего дня?
— Разумеется. До свиданья, молодые люди.
— До свиданья, — вяло откликнулся выходящий Толик.
— До свиданья, — как эхо отозвался я.
Я вышел вместе с Толиком. Тот после закрытия двери, прислонился к стене и тихо произнёс:
— Не надо.
— Что? — не понял я.
— Не надо этих фальшивых сочувствий, тупых фраз, вроде "Я тебя понимаю!" или "Держись!". Меня от этого всего уже воротит. Наехала толпа родственников, знакомых. Все сочувствовали, на поминках гудели. И хоть бы кто помог с деньгами. Хрен там, только приживалки левые. Я организовал всё по лучшему разряду, договорился, а эти уроды денег оставили в общей сложности две тысячи. Две тысячи, представляешь? — он уже почти кричал, но останавливать его нельзя. Ему надо выговориться, — Родственников я не виню, что их обвинять, они все не местные, из Барнаула в основном, мамина сторона. Они на билеты только денег не малое количество истратили. Но друзья родителей! Какие это на хрен друзья? У меня родители умерли, а они мне свою подачку бросили, чтоб их черти в аду драли! Да лучше бы я тихо похоронил родителей без всех этих сборищ. По крайней мере, выясняется, что в Москве у человека друг может быть только один друг, а может и вообще не быть, — он шумно выдохнул, — Самое забавное знаешь что? Некоторые мне предложили обратиться за ссудой в их банк. В их банк! За ссудой! Они ещё на мне и навариться хотят, уроды…
— Я тоже недавно деда потерял…
— Сравнил… Бабку я тоже потерял, хотя она и была самым близким мне человеком, но всё же оставались предки. А теперь и их нет. Я совсем один на том свете. Ха, родственнички, кстати, тоже те ещё перцы. Хотели у меня на хате осесть и в Москве на работу устроиться. Тут же зарплата больше, а за жильё платить не надо будет. Их я тоже послал пешим интимным маршрутом.
— Дед у меня оставался последним. Родителей я почти не помню. Они тоже в автокатастрофе погибли.
— Не гонишь? — с прищуром поинтересовался Толик.
— Нет. Зачем?
— Ну не знаю. Утешить. Может ещё чего. Я теперь никому не верю. Знал бы, что друзья моих родителей такими гнилыми окажутся, ни за что бы не стал всё это затевать. Теперь в долгах, как в шелках. И выбраться из этого мне ещё долго не грозит.
— Толик, а почему ты сразу всё не сказал? Сказал только, что отец в аварию попал.
— А чтобы это изменило? Ты бы ещё раньше меня стал жалеть. Как же бедный, несчастный, сиротинушка. Меня это как‑то совершенно не прельщало. Вот ты как своего деда похоронил?
— Честно говоря, плохо. Его в крематории сожгли, а я долбочёс великовозрастный даже не удосужился поинтересоваться судьбой его праха. А теперь уже, наверное, и смысла нет. Месяц уже прошёл. Выбросили куда‑нибудь на помойку и всё. Поганый из меня внук, да?
— Если бы моих кремировали, мне бы тоже и в голову не пришло поинтересоваться судьбой их пепла. Да и потом, зачем вообще этот пепел нужен? Также как и с могилами. Здесь имеет место одно поганое правило. За могилами ухаживает только тот, кто помнит тех, кто лежит в этих могилах, ну может ещё одно поколение после. Редко какие люди даже назвать своих предков до четвёртого — пятого поколения могут. Хотя у нас после Великой Отечественной и войн‑то особо не было. Вся информация доступна. Ройся, ищи, интересуйся — будет тебе знание. Но нет, никому не нужно. Я вот эту простую мысль только сейчас понял. Я ведь даже не знаю, как звали моих прадедов и прабабок по имени — отчеству. Грустно, — Толик тяжко вздохнул и отлепился от стены, — Ладно, пошли что ли. Работать надо. Игра теперь моя работа. Слышал, мне теперь двадцать один час в игре проводить. И на сотне. Это же просто трындец. От одного плевка буду загибаться. На семидесяти‑то хреново было до жути, а на сотне — вообще жесть. Но ладно, справлюсь.
— Толик, мне тут в игре повезло немного, но деньги ещё не скоро смогу оттуда достать. Может, когда я вытащу деньги — погасим твой кредит?
— Спасибо, Жендос, отказываться не стану. Но! Только под расписку и, желательно, в присутствии адвоката. Не хочу ни тебе лишних проблем, ни себе. А когда деньги у тебя появятся — свистни. Тогда это уже конкретно обсудим. Всё пока, я к себе.
— Пока!
Зайдя в свой номер, я долго не мог заставить себя зайти в игру. Меня мучили очередные вопросы без ответов. Как так получилось, что мы пересеклись с Толиком, и он внезапно стал сиротой, прямо как я. Не подстроено ли это? Не подставной ли он? Может у меня мания преследования? Почему я в каждом факте вижу для себя угрозу? Или же наоборот, я приношу несчастья? Вон Дим Димыч мне посочувствовал, и в результате оказался крайним, из которого сделали козла отпущения. Может и Толику из‑за меня не повезло? Нет, это уж точно бред. Но, тем не менее, опять какая‑то непонятная ерунда вокруг меня закручивается. Только я обрадовался халявным деньгам, как выясняется, что часть из них я должен отдать. А ведь я ещё даже не договорился об условиях покупки жилы у этих самых цвергов. И какими будут эти условия — один Бог знает. Кроме того, планы по обучению никто не отменял. А это тоже деньги, которых теперь надо в два раза больше, ведь половину у меня будут забирать. Ну почему у меня всё не слава богу? Если нашёл кучу денег, то потом большую часть обязательно отберут? Если нашёл друзей, то потом оказывается, что это — один большой спектакль вокруг меня с непонятными целями. Вот сейчас нашёл ещё одного друга, с похожей ситуацией. Кем он окажется в итоге? Вражеским шпионом, работающим по заданию ЦРУ? Нет, что‑то меня совсем не в ту сторону понесло. Надо завязывать с этими глупыми мыслями. Как там говорила одна героиня? Кажется: "Подумаю об этом завтра!"
Конец третьей книги.
