Дети шагали сквозь лес, неестественно притихшие. Лицо фальшивого Джефри не выходило у них из головы.

Неожиданно из-под ног Корделии выскочила Осень.

— Незнакомец ищет тебя!

Все уставились на фею.

Корделия с трудом обрела дар речи:

— Меня?

— Всех вас. Он твоего роста, маленькая леди, и блуждает по лесу один.

— Это мальчик? — Магнус и Джефри озадаченно посмотрели друг на друга. — Но кто может искать нас?

— А как зовут его?

— Его имя Алан, и говорит, что он — принц.

— Алан! — Корделия захлопала в ладоши, а братья заулыбались.

Осень облегченно усмехнулась.

— Ну, коли вы его знаете... Эльфы невидимой рукой вели его к вам — от самого Раннимеда, в нескольких милях отсюда.

Дети возбужденно переглянулись:

— Так это же рядом с Королевским Дворцом!

— О да, — кивнула Осень. — Он сидел под сосной и звал: «На помощь, Волшебный Народец!» Эльфы увидели, что это всего лишь маленький мальчик, и подошли поближе, но не очень близко, и спросили: «Чего ты ищешь здесь? «. Тогда он попросил эльфов привести его к вам. Но, конечно, без вашего согласия они не могли сделать это — ведь он мог быть вашим врагом.

— Да нет, это наш друг! Или хороший приятель... — у детей чародеев бывает не очень много друзей. Вы приведете его?

— Конечно, ведь вы об этом просите, — и Осень улетела прочь.

— Для принца небезопасно бродить по лесу одному, — нахмурился Магнус. — Разве он не знает, что враги его венценосного отца могут схватить сына и сделать заложником?

— Алан еще не думает о таких вещах, — уверенно ответил Джефри. Он провел с принцем достаточно времени, чтобы узнать его получше.

— Алан, может быть, и не думает, — воскликнула Корделия, — а его телохранители? Как они разрешили подопечному уйти одному?

— По-моему, они ему и не разрешали, — Джефри ухмыльнулся.

И никто из детей даже не задумался, почему Алан ищет их. В конце концов, надо же ему хоть с кем-то играть? Его собственный брат был еще меньше, чем Грегори.

Мальчик вышел из-за огромного дуба, шагая вслед за двумя феями. На нем был берет, кожаные штаны, заправленные в сапоги, и куртка простого зеленого сукна. Однако его рубашка была выткана из белого шелка, а пояс под курткой отделан золотым шитьем.

— Алан! — радостно завизжала Корделия.

Принц вскинул голову, заметил подружку и тоже расплылся в радостной улыбке. Он бросился вперед, феи еле успели отскочить в сторону. Алан обнял Корделию, воскликнув:

— Как здорово, что я вас нашел!

Затем он повернулся к Магнусу и солидно пожал старшему товарищу руку. Подскочивший Джефри дружески пихнул его в плечо, а Алан ответил ему таким крюком слева, что средний Гэллоуглас покатился кувырком. Он тут же вскочил и, пригнувшись, сжав кулаки, ухмыляясь во весь рот, стал медленно подкрадываться к принцу.

— Ну, ну, ну! — Магнус встал между ними.

— Мы же понарошку! — возмущенно запротестовал Джефри.

— Ну да, — кивнул Алан. — Как же еще два воина должны приветствовать друг друга?

— С открытым забралом и вежливым поклоном! Тумаки только будят азарт и портят дружбу!

Джефри приложил ко рту ладонь и издал кукарекающий звук. Магнус строго посмотрел на озорника.

Грегори потянул Алана за руку:

— А где Диармид?

— Дома, с мамой, — объяснил Алан. — Отец и мне приказал сидеть дома, но я не удержался.

— Еще бы, — понимающе кивнул Джефри. — Как тут усидеть, когда назревает судьбоносная битва?

— Вот еще, если бы только это, я бы не ослушался отца.

— Он ведь не только отец, но и твой сюзерен, — согласился Магнус. — И что же случилось, настолько серьезное, что ты ослушался родительского приказа?

— И почему ты искал нас? — перебил Джефри. — Сейчас неподходящее время для игр.

— Да, это так, — кивнул Алан. — Но я не знаю, кого мне еще просить. Я очень боюсь за своего отца.

Неожиданно он стал очень серьезным, почти печальным. В его позе ничего не изменилось, но дети почему-то сразу вспомнили, что перед ними — наследный принц.

— Мы можем немногое, — осторожно заметил Магнус. — Мы ведь еще не ровня нашим родителям.

— Но наши силы — в вашей власти, Ваше Высочество! — торжественно провозгласил Джефри. — А что происходит? Почему твой сир в такой беде?

Алан обвел их взглядом, и его глаза светились благодарностью.

— Бароны поднялись друг против друга, в беспорядке, сцепившись, как пьяные слуги в день праздника Хмельной Лозы. Отец выступил, чтобы усмирить их.

Джефри скорчил рожу, а Магнус спросил:

— А разве их герцоги не сделали ничего, чтобы усмирить своих вассалов?

Алан покачал головой.

— Мне кажется, что сначала они позволят баронам испробовать свои мечи на армии короля, прежде чем двинуться против короля самим.

— А как же их дети? — напомнил Джефри. — Твой отец все еще держит у себя в заложниках наследников двенадцати великих лордов, так ведь?

— Ах, эти великовозрастные недоросли, — Алан поморщился. — Высокородные горлопаны остаются горлопанами. Они только и знают, что хлестать эль, приставать к служанкам и бить друг другу морды по пустякам.

Дети молча кивнули. Они уже давно поняли, что Алан дружески относится к сыновьям лордов лишь отчасти — за неимением лучших друзей.

— Да, герцоги действуют благоразумно, — покачал головой Джефри, — но не мудро.

— Угу, — согласился Алан. — Им представился случай вернуть себе доверие короля, которое они потеряли давным-давно, когда взбунтовались против него... (Это «давным-давно» было тринадцать лет назад). — ...но они им не воспользовались. Нет, отец никогда больше не поверит им, когда победит.

Лицо принца помрачнело, и дети поняли, о чем он думает, даже не читая его мысли — «если отец победит».

— Вне всяких сомнений, твой отец победит! — вскричал Джефри. — Они всего лишь графы и герцоги — король во главе королевской армии шутя одолеет их!

— Да, — кивнул Алан, — но тут еще взбунтовался Шир-Риф.

Дети непонимающе уставились на него. Магнус поморщился:

— Вряд ли Шир-Риф доставит твоему отцу больше хлопот, чем какой-нибудь граф!

— Этот Шир-Риф могущественнее любого графа, — ответил Алан. — Всего за несколько дней он собрал целую армию.

Джефри покосился на Магнуса.

— Значит, это началось еще до того, как наших родителей похитили.

Алан удивленно посмотрел на них.

— Я слышал, что ваши родители пропали, и их исчезновение крайне опечалило Их Величества, — но откуда вы знаете о Шир-Рифе?

— Мы встретили одну крестьянку, которая соблазняла какого-то бедолагу-работника до тех пор, пока он не отправился добровольцем в армию Шир-Рифа, — объяснил Магнус.

— И она чуть не заколдовала Магнуса и Джефри, чтобы и они присоединились к ним, — влез в разговор Грегори.

Джефри густо покраснел и влепил бы Грегори затрещину, если бы Корделия не остановила его руку на замахе:

— Да, да! И они бы с радостью пошли вслед за ней!

— Благодарение Небесам, что этого не случилось! — Алан побледнел при одной мысли об армии Шир-Рифа, в рядах которой состояли бы Магнус и Джефри.

— Благодари лучше Пака — это он развеял шалавьи чары, — заметила Корделия. — Ибо девка была ведьмой!

Тут она повернулась к братьям:

— И нечего так на меня смотреть! Ничего постыдного в том, что вас околдовали, нет!

— Ты права, сестрица, — только и ответил Магнус. Он снова обратился к Алану.

— Но как же неорганизованная толпа крестьян может обеспокоить твоего отца? Они ведь новобранцы, не обученные биться всерьез.

— Они уже сражались с армиями трех графов, и победили, — мрачно ответил принц. — И многие побежденные охотно присоединились к Шир-Рифу. Нет, сейчас его армия столь же велика, как у короля, а кроме этого в тыл отцу заходит объединенная армия пяти графов.

Джефри разинул рот.

— Странно — как же эта графская пятерка объединилась, если совсем недавно графы воевали друг с другом?

— Это и в самом деле странно, — согласился Алан, — но я слышал слова отца. При дворах многих вельмож появились очень странные сенешали, которые ему чрезвычайно не по нраву. Может быть, они и присоветовали своим графам объединиться.

Дети чародея обменялись взглядами.

«Это те самые агенты СПИРТа, о которых говорил отец», — подумал Магнус.

«Да, но он не знал, что они придут под видом сенешалей», — ответил Джефри.

«А может быть, и знал, но не сказал нам», — добавил Грегори.

«Как он мог держать нас в таком неведении о делах государства», — возмущенно подумали все трое.

Джефри поглядел на принца.

— Все равно, этих изменников-графов нечего бояться. Разве что они случайно атакуют все вместе, и в тот самый момент, когда твой отец будет сражаться с этим самым Шир-Рифом.

— Вот этого я как раз и боюсь, — повесил голову Алан.

Грегори кивнул.

— Да, ведь король — это главная преграда на их пути. А после того, как он будет повергнут, мятежные лорды смогут спокойно захватывать новые земли, не боясь ничего.

— Кроме своих герцогов, — мрачно заметил Алан, — и если отец, — он сглотнул ком в горле, — если отец... если его не будет, великие лорды тут же укажут вассалам положенное им место.

— Да, и пойдут воевать друг друга, — нахмурился Магнус, — и разорят нашу прекрасную страну.

— А пока они буду воевать друг с другом, Шир-Риф разделается с ними точно так, как с королем, — добавил Грегори, — нападая на одних, пока те бьются с другими. Когда лорды опомнятся и объединят свои силы против него, армия Шир-Рифа станет слишком сильной, чтобы дать себя победить.

— Дурачье! — воскликнул Магнус. — Как же они не видят — если графы помогут ему сейчас, то потом Шир-Риф разделается с ними со всеми, один за другим по очереди?

Наследник престола уставился на братьев.

— Неужели вы думаете, что он хочет захватить трон?

— Я уверен в этом.

— Но какое он имеет право? Ведь он же низкорожденный, и даже не джентльмен!

— Бунтовщик не видит в этом препятствий, — ответил Магнус. — И для такого, как он, это лишь дополнительная причина, чтобы рваться к трону!

Глаза Алана сузились в негодовании.

— Тогда он подлый раб, который заслуживает четвертования!

Магнус кивнул.

— Да, такой может разодрать нашу страну в клочья. Даже если он взойдет на трон, бароны не перестанут интриговать против него, они никогда не признают за ним легитимных прав на корону, ведь он не королевской крови!

— И простые люди тоже не будут почитать его, — добавила Корделия. — Каждый будет думать: «Он простолюдин и стал королем! Так почему не я?» И бунты пойдут один за другим.

— Неужели наша земля навеки будет разорена войной? — простонал Алан. — Неужели никогда не наступит мир?

— Именно этого хотят настоящие хозяева Шир-Рифа, — ответил малыш Грегори.

— Хозяева? У этого подлого труса есть хозяева?

Гэллоугласы обменялись осторожными взглядами.

— Мы не знаем точно... — замялся Магнус.

— Но вы подозреваете! Нет, ответьте! Молчать о справедливых подозрениях было бы изменой!

— Только если мы не ошибаемся, — вздохнул Магнус. — Но у нас есть повод думать, что этого Шир-Рифа научили недруги нашего отца, которые ищут путь низвергнуть весь Грамарий в пучину хаоса.

Принц нахмурился.

— Ваш отец ни разу не говорил об этом.

«Папа мог и не сказать ему, — мысленно объяснила братьям Корделия. — Он никогда ничего не говорит, пока не уверен».

«Я не сказал бы, что это в самом деле так», — заметил голос Фесса в головах детей чародея.

Но Алан, конечно, его не слышал. Он покачал головой.

— Он не стал бы молчать о таких подозрениях. Хотя я понимаю... Папа сказал бы маме, а она всегда так волнуется о всяческих напастях...

— Это и в самом деле напасть, — согласился Джефри, — и мы сами узнали, что у нашего папы есть еще одни недруги — которые хотят отобрать трон у твоих родителей, и править Грамарием куда суровее, чем они.

Алан снова разинул рот.

— Ну уж точно твой отец должен был рассказать об этом Их Величествам! Он-то знал это наверняка!

— Может быть, он и сказал, — торопливо ответил Магнус, — да твой отец не счел нужным рассказать тебе. Мы ведь еще дети.

— Может, и так, — принц сердито покраснел.

— И вот еще одна загвоздка, — вмешалась Корделия. — Разве прошлой ночью мы не слышали, как один из тех людей назвал Шир-Рифа своим вассалом?

Дети уставились друг на друга.

Грегори кивнул:

— Да, они так говорили.

— Если строго придерживаться фактов, — напомнил им Фесс, — они не говорили этого. Корделия прочла это в мыслях их руководителя. Если не ошибаюсь, точные слова были такими: «Сейчас их мысли прыгнули к Шир-Рифу, он их слуга вот уже много лет, и они приказали ему начинать, как только представится случай...»

Дети не стали спорить. Они знали, что Фесс всегда помнил все, что происходило, в точности. Папа частенько использовал его, как свидетеля в семейных ссорах.

Алан спросил:

— Но как же это может быть? Вы же сами только что сказали, что Шир-Рифа поддерживают люди, которые вообще хотят уничтожить всякую власть?

— Это так, — подтвердил Магнус, — мы и в самом деле так думаем. Что скажете, братья? Может ли он воевать за обе стороны?

— Он не воюет ни за одну! — догадался Джефри. — Он только говорит и тем, и другим, что он их слуга — а на самом деле хитрюга сам за себя!

— Ага! — Алан заразился его энтузиазмом. — Он ведет двойную игру — чтобы столкнуть обе стороны лбами!

Джефри с горящими глазами кивнул.

— Каждый думает, что использует его в своих интересах — а на самом деле он использует их самих, принимая помощь от обеих сторон, и про себя собирается вырвать обоих с корнями, как только дорвется до власти!

— Именно так! — подхватила Корделия. — Он легко обманул тех, кто желает хаоса — он кажется им всего лишь напыщенным дурнем, стремящимся завоевать побольше земли — однако его амбиции столь велики, что он легко мог обмануть и тех, кто желает править нашей землей железной рукой!

— А на самом деле он хочет захватить не просто власть, а трон, и избавиться от короля — не только силой оружия, но обманом и хитростью, — подвел черту Магнус.

Алана передернуло.

— Боюсь, что из такого теста и слеплены короли. Очень злые короли.

— Этот не будет королем, — поклялся Джефри. — Никаким королем не будет.

— Значит, мы нашли нашу Большую Бяку? — чирикнул Грегори, как бы подытоживая.