Девушка. С первою взгляда Дар понял, что это девушка. На самом деле на девушку она не походила вовсе. Бритая наголо, в каком-то мешковатом сером фланелевом комбинезоне. Однако Дар безошибочно разглядел в ней человека, да еще и женщину, хотя она больше напоминала манекен в супермаркете…

Он только что вернулся из шестинедельной коммивояжерской поездки и собирался отправиться в очередную (Чолли, его босс, в этом месяце потерпел убытки; один из его торговых агентов клюнул на предложение конкурирующей корпорации). А так как коренное население Волмара не позволяло своим женщинам иметь дело с чужеземцами, Дар за последние шесть недель не встречал таких, которые были бы и людьми, и женщинами одновременно; поэтому он сразу распознал девушку.

Он натолкнулся на нее случайно. Она шла с важным видом, да так решительно, что Дару показалось, что она изо всех сил старается не вилять бедрами.

При этом его смутили ее комбинезон, бритая голова и полное отсутствие макияжа.

Она дошла до стойки бара, плюхнулась на вращающийся стул, и стала ждать. Не проявляла нетерпения, а просто ждала.

И ждать ей пришлось потому, что Чолли в тот день работал один и обсуждал с сержантом природу реальности; он не упускал ни единой возможности поговорить с солдатами.

Девушка, казалось, ничего не имела против. Она демонстративно не смотрела в сторону двух рядовых, сидевших на другом конце стойки бара, но Дар заметил, что она прислушивается к их разговору.

— Шансов у него не было никаких, — пробубнил седой, не вынимая изо рта сигару. — Он успел только поднять глаза и — бац! Готов!

— Значит, ты победил, так? — усмехнулся блондин.

— Ему конец! Теперь ему ни в жизнь не очухаться, помяни мое слово! Ферма теперь моя!

Девушка стиснула зубы и сглотнула, не в силах сдерживать эмоции. Дар решил, что лучше вмешаться, иначе солдаты могут истолковать все по-своему.

Но Дар… После шести недель без женщин! Он готов был понять любого, даже женщину.

Он облокотился о стойку и перехватил ее взгляд, улыбнулся ей с такой неподдельной искренностью, на которую только был способен, и выдавил:

— Медленно тут обслуживают, правда?

Она изумленно смотрела на него несколько секунд, потом губы ее скривились — Да, если только не искать смерти! С этим, похоже, у вас никаких проблем, все вы в униформах!

— Униформах? — Дар посмотрел на свой темно-зеленый комбинезон и куртку, потом глянул на солдат, которые перестали разговаривать и раздумывали, принимать ли услышанное за оскорбление. Он повернулся к девушке и торопливо проговорил:

— Боюсь, что неправильно вас понял, мисс. Здесь никого не убивали вот уже год.

— Ну, конечно, — фыркнула она, — сегодня же седьмое января. А разве вот те двое бездельников говорят не об убийстве?

Она мотнула головой в сторону лейтенантов, проходивших мимо. Судя по их акценту, эти двое были родом из Нью-Перси, где слово «бездельник» означало нечто совершенно противоположное и не имело никакого отношения к безработице.

Один из солдат открыл было рот, чтобы выяснить отношения, но Дар опередил его. — О дозоре, мисс. Хотите верьте, хотите нет, но они говорили о дозоре.

Она недоверчиво покосилась на него, потом лицо ее снова приняло выражение абсолютной уверенности в своей правоте. — С какой стати я должна вам верить? Кто вы, если не солдат?

Дар постарался не выдать своих надежд и ответил непринужденно. — Ну, был пилотом…

— Решили сразить меня наповал? — съязвила она.

— Когда меня вербовали на военную службу, говорили, что на девушек это действует. — Дар вздохнул. — Иногда, знаете, срабатывает.

— Я считала эту планету армейской тюрьмой.

— Так оно и есть. Но корабли у армии имеются.

— Да? — Она подозрительно посмотрела на него. — Разве армия не доверяет флоту?

— Что-то вроде того.

— Вы говорите это со знанием дела… А каким кораблем вы управляете? Баржей?

— Космическим грузовым судном, — ответил Дар.

Она кивнула. — А чем теперь занимаетесь?

Дар пожал плечами и смиренно ответил:

— Коммивояжер.

— Коммивояжер? — воскликнула она с таким ликующим негодованием, что даже Чолли посмотрел в их сторону. — Значит, вы — один из тех вампиров, что избирают своей жертвой бедных, беспомощных местных жителей!

— Беспомощных? — не то фыркнул, не то рявкнул старый солдат; Дар почесал затылок и сказал:

— Э… боюсь, что у вас в голове полная путаница, мисс. Я бы не заявлял с такой уверенностью, кто кого избирает своей жертвой.

— А я говорю об этом, потому что знаю! — парировала она. — Являетесь сюда, мучаете этих бедных людей, пытаетесь захватить их землю и уничтожить их культуру… Всегда так! Старо, как мир, и повторяется снова! «Не давать людям того, что они хотят; дать им технологию! Не обращать внимания на то, что требует их религия; дать им Библию! Не спрашивать, владеют ли они чем-либо; согнать их в резервации! Или превратить их в рабов!» Да, я наслышана обо всем этом! Здесь все только зарождается, но вы ждете и наблюдаете! Это геноцид, вот что это такое! И все это делается руками прекрасных, преданных солдат нашего замечательнейшего демократического Межзвездного Суверенного Электората! Империалисты! — Она сплюнула.

Обоих солдат распирало от негодования, и пришлось Чолли прервать свою беседу и вмешаться — смягчить ситуацию. Поравнявшись с Даром, он пробормотал:

— Ну, что, приятель, что я тебе говорил? Доводы, теперь понимаешь, Дар, доводы! Попытайся, приятель, попытайся! И ты поймешь. Именно сейчас нужны доводы, Дар! — И он поспешил в другой конец бара.

Дар решил, что уже попытался разумно все объяснить, но без толку; он вздохнул и начал по новой. — Ну, поймите, мисс. Э… Во-первых, мы не совсем, как вы сказали, явились сюда. Больше тут подходит слово «загнаны».

Она сдвинула брови. — О чем вы говорите?… Да. Вы имеете в виду то, что эта планета является военной тюрьмой?

— Ну, что-то вроде этого, да.

Она пожала плечами. — Какая разница? Хотели вы сюда попасть или нет, вы здесь… и вас здесь тысячи…

— Ну, чуть больше сотни, на самом деле. — Дар почесал за ухом. — Около двух сотен или трех…

— Колонистов, — решительно заявила она.

— Заключенных, — возразил Дар. — Себя лично я считаю «рекрутом».

— Не вижу разницы, — рявкнула она. — Главное, чем вы тут занимаетесь. Вы здесь для того, чтобы вовлечь в войну этих бедных, невинных местных жителей… и вы, торговцы, обманываете их. О, я слышала, чем вы занимаетесь.

— Да? — Дар удивленно посмотрел на нее. — Эй, а мы становимся знаменитыми! И где же вы слышали о нас, а?

Она передернула плечами. — Какое это имеет значение?

— Для меня большое. Как и для многих из нас. Окажитесь вы на самой окраине Земной сферы, вас начнет заботить то, что люди слышат о вашей планете. Для нас это очень важно.

— Хм. — Лицо ее чуть подобрело, она задумалась. — Ну… Боюсь, это вас не обрадует. Мне довелось служить на Земле… работала в Бюро по Делам Внешнего Мира, или БДВМ, в Отделе Регистрации… и время от времени приходили сообщения о Волмаре.

— Да? — Дар почувствовал, как все внутри опустилось. — Официальные сообщения?

Она кивнула, выражая тем самым свое сочувствие. — Да. Никто не видел их, кроме бюрократов. И, разумеется, компьютеров.

— Разумеется. — Дар тяжело вздохнул и распрямил плечи. — Так! Лучше, чем ничего… полагаю. И что они говорят о нас?

— Достаточно. — Она злорадно ухмыльнулась. — Достаточно, чтобы знать, что это планета-тюрьма для солдат, совершивших преступление; что правит здесь генерал, садист-мазохист; что редкий день проходит без войны…

— Праздники, — пробормотал Дар, — и воскресенья.

— Я сказала «редкий»! И что вы ведете здесь довольно успешную торговлю с коренным населением: в обмен на растительное сырье — наркотики — они получают стекляшки и всякую мелочь, которой вас снабжает интендант.

— И это все? — уныло спросил Дар.

— Все! — Она уставилась на него. — А разве этого не достаточно? Вам что, требуется список военных преступлений?

— Ну… — Дар махнул рукой. — Может быть, что-нибудь поприятнее — например, эта таверна, или…

— Военная коррупция. Плохая дисциплина, — рявкнула она. — Останься я работать в Бюро, быть может, мне на стол и попало бы что-нибудь из приятных сообщений.

— Останьтесь вы работать там? — Дар поднял на нее глаза. — Вы что, больше не работаете в БДВМ?

Она нахмурилась — Работай я в Бюро, находилась бы я здесь?

Дар изучающе посмотрел на нее. Потом покачал головой и сказал:

— Мисс, единственная причина, по какой вы здесь, по-моему, то, что Бюро направило вас. Ну кто бы захотел прибыть сюда по собственной воле?

— Я, — ответила она, выдавив ядовитую улыбочку. — Пораскиньте мозгами. Оделась бы я подобным образом, работай я на правительство?

Дар задумался, потом пожал плечами. — Не знаю.

— Ну, разумеется, нет. Мне пришлось бы соорудить прическу и натянуть платье, нацепить каблуки. Поверьте, я проработала там пять лет.

— Да? И вам это не очень-то понравилось?

— А кому понравится выставлять себя на всеобщее обозрение каждый день, чтобы на тебя глазели особы, назовем их так, противоположного пола?

Дар ухмыльнулся.

— Ну, только не мне! — Она покраснела.

— Потому вы и бросили эту работу?

— Более того, — мрачно проговорила она. — Я была по горло сыта конформистским рагу, потому и порвала со всем этим.

— Порвала? — переспросил Дар.

— Порвала! Бросила все! — воскликнула она. — Я стала хьюм.

— А что такое «Хьюм»?

Она возмутилась. — Вы действительно ни о чем здесь не знаете, не так ли?

— Да я же говорил, мы живем на самых задворках. Новости доходят до нас раза три в год, когда прибывает грузовой корабль. Пока не изобретут сверхзвуковое радио, мы так и будем узнавать, что творится на Терре, только спустя пару лет после того, как это произойдет.

Она покачала головой. — Говорить о том, что так примитивно! Ну, ладно… хьюм — это я. Это означает «сектант», «нонконформист». Мы носим свободные серые комбинезоны, как этот, чтобы прятать свои тела от похотливых взглядов. Бреем головы, чтобы не возиться с прическами ежедневно. И мы не прикованы к тюрьме, что общество называет «работой»; мы лучше будем бедными. Мы сами себе хозяева, у нас есть кое-какие сбережения, кроме того, доля в валовом национальном продукте: иногда подрабатываем, так что жить есть на что. Мы делаем то, что хотим, а не то, что хочет Межзвездный Суверенный Электорат. Вот что такое хьюм.

Дар кивнул, прикусил губу и покосился на собеседницу. — Э… А вы, значит, не приспосабливаетесь, не подчиняетесь?

— Послушайте, я ведь сказала, что мы нонконформисты!

— Ну… Ладно. — Дар кивнул. — Я понимаю разницу… или постараюсь понять.

Она готова была накинуться на него с новой тирадой, но Чолли подоспел вовремя. — Давай, приятель! Давай! Сделай так, чтобы я гордился тобой! Понимаешь, ты должен знать историю, без этого никак! Не зная истории, невозможно понять, что творится в человеческом обществе. Понимаешь, первые из тех, что называли себя «нонконформистами» или «сектантами», появились к концу 1500-X. В «Двенадцатой ночи» Шекспир писал об одном из них, помнишь? Малволио? Пуритане, кальвинисты, баптисты, анабаптисты — все те, кто принадлежал к протестантским сектам, отделившимся от Государственной Церкви Англии. Англикане без разбора стали называть их всех «нонконформистами» (имя это досталось им потому, что они перестали подчиняться Государственной Церкви, то есть англиканской церкви). Видел бы ты их изображения — похожи друг на друга, как две капли воды! Внутри собственной оппозиционной культуры они подчинены жестким законам. Хотя они и называются «конформистами», не следует думать, что они не подчиняются принятым в их культуре нормам — их группа не подчиняется нормам основной общепринятой культуры, вот почему любая оппозиционная культура называется «нонконформистской». Ну что, сержант… — И он снова исчез, вернулся к проблеме реальности.

Хьюм проводила его удивленным взглядом, потом кивнула, — Он прав, если разобраться… — Она подозрительно посмотрела на Дара. — Кто это, бармен или профессор?

— Чолли, — ответил Дар. — Мой босс.

Хьюм насупилась. — Ты хочешь сказать, что работаешь здесь? Тпру?

Дар заметил, как в ней растет негодование, и усмехнулся. — Совершенно верно. Он является владельцем, президентом и одновременно управляющим Торговой Фармацевтической Корпорации Волмара.

— Босс — контрабандист? Наркотики? — возмущенно воскликнула она. — Воровской магнат? Капиталист-рабовладелец?

— Не совсем. Скорее, бухгалтер корпорации.

Она готова была обрушиться на него с обличительной речью… но не могла подобрать нужные слова и уничижающе посмотрела в сторону Чолли.

Дар опустил глаза.

Она повернулась и сделала глоток из стакана… потом вдруг до нее дошло, что в руке у нее стакан.

Дар посмотрел на Чолли, который подмигнул в ответ, кивнул и снова углубился в обсуждение важных аспектов бытия.

Хьюм, казалось, была немного смущена. Она вздохнула, пожала плечами и сделала еще глоток. — По крайней мере, гостеприимен… — Она посмотрела на Дара. — Но ведь вы не можете отрицать?

Дар склонил голову на один бок, потом на другой. — Отрицать что?

— Все! Все из того, что я сказала об этой планете! Ведь это правда, не так ли? Начиная с вашего главнокомандующего!

— Э… Ну, могу отрицать то, что генерал Шаклар — садист.

— Но он мазохист?

Дар кивнул. — Но справедливый. Что касается остального… ну, нет, я не могу отрицать, если честно; но я бы сказал, что не стоит так акцентировать…

— Готова выслушать ваши доводы, — сердито сказала хьюм. — Объясните мне.

Дар покачал головой. — Сложно все объяснить. Нужно самому почувствовать, увидеть все своими собственными глазами.

— Да, конечно. — Она закатила глаза. — А как, позвольте спросить, мне это делать?

— Э… — Дар судорожно соображал, подсчитывая все за и против. Получилось пятьдесят на пятьдесят; он с улыбкой сказал:

— Ну, дело в том, что я отправляюсь, так сказать, в качестве коммивояжера в командировку. Безусловно гарантировать вашу безопасность я не могу, но… можете присоединиться. Впрочем, все это не так уж интересно.

Хьюм уставилась на него. Дар заметил, как вся она уходит в себя, старается спрятать эмоции. Но она вдруг вздохнула и согласилась. — Хорошо. — Она залпом выпила то, что оставалось в ее стакане, и поставила его на стойку бара. — Разумеется. — Она встала, сунув руки в карманы. — Я готова. Где ваш мул с поклажей?

Дар усмехнулся. — Ну, немного поцивилизованней… хотя какая разница. Пойдем? — И он направился к двери.

Она кинула на него быстрый взгляд и последовала за ним. Дар улыбнулся.

Когда они проходили мимо Чолли и сержанта, бармен увлеченно говорил:

— Поэтому Декарт понял, что все это следует доказать, разве не понимаешь? Все, с самого начала. И никаких предположений, никаких.

— Да, понимаю. — Сержант кивнул. — Предположи он что-нибудь, а это окажется неверно, тогда все остальное тоже будет неверно, да?

— Правильно, правильно! — Чолли радостно закивал. — Потому он остановился на этом, снял комнату в гостинице и поклялся, что не выйдет до тех пор, Лока не найдет доказательства, что он существует. Он думал и думал и наконец его озарило.

— Как так?

— Он думал! И если он думал, то, значит, наверняка существовал. Следовательно, сам факт, что он думал, доказал его существование!

— Э… да! — Лицо сержанта озарила догадка.

Хьюм остановилась в дверях, как вкопанная, и почтительно посмотрела на Чолли.

Чолли кивнул и победно улыбнулся. — Значит, он доказал, именно тогда и там, изложил это на бумаге, чтобы можно было прочитать. «Cogito, ergo sum», — написал он, так как писал он по-латыни. Разве не понятно, все философы писали на латыни. Итак, «Cogito, ergo sum»; и это означает: «Я мыслю, следовательно, я существую».

— Э… Ух ты! Да, я понял. — Сержант почесал затылок, потом снова посмотрел на Чолли. — Ну, тогда это и делает нас людьми, да? Ну, я имею в виду, умение мыслить.

Хьюм набрала побольше воздуха, потом посмотрела на Дара. — Что это… таверна или колледж?

— Да. — Дар открыл дверь. — Пойдем?

Они вышли наружу. Был полдень. Дар повел хьюм к длинной, узкой повозке, нагруженной товаром и прикрытой брезентом. — Боюсь, нам места уже не хватит… много товара. Пойдем пешком.

— Но сначала я получу ответ на один вопрос. — Хьюм расставила пошире нош и подбоченилась.

— Вопрос? — Дар вопросительно посмотрел на нее. — Какой?

— Этот ваш босс… кто он такой? Капиталист? Бесчестный, мошенник-торговец? Бармен? Или профессор?

— А… — Дар сел на корточки, проверяя крепления. — Ну, я бы не назвал его капиталистом, потому что он обычно не делает больше, чем ломает; добродетелен, как священник; никогда в жизни никого не надувал. Вот и решайте, кто он на самом деле!

— Тогда он профессор!

Дар кивнул. — Преподавал в Лунном Университете.

Хьюм нахмурилась. — И что случилось? Почему теперь он работает барменом?

Дар пожал плечами. — Мне кажется, идея пришла ему в голову из-за его фамилии Бармен.

— Бармен? — переспросила хьюм. — Чолли Бармен? Эй! Случайно не Чарльз Т. Бармен?

Дар кивнул.

— Но он знаменит! Я хотела сказать, он один из самых известных ныне живущих преподавателей!

— Ну, печально известный, если точнее. — Дар проверил последнее крепление и выпрямился. — Он выдвинул некую непривычную теорию обучения. Она не прижилась.

— Да, я слышала. Но не могу понять, почему; ведь он ратовал за то, чтобы каждый получил образование в колледже.

— Да, но при этом подвергал сомнению то образование, что уже получили другие. — Дар усмехнулся. — Но и это еще не все. Он считает, что преподавание должно вестись на единой основе, чем и вызвал немилость администрации. Представь, сколько денег потребуется в таком случае! Он также считает, что обучение должно проходить в неформальной обстановке, чтобы студенты и не подозревали, что их учат. А это значит, что каждому профессору следует иметь некую другую профессию-прикрытие, например, бармена. Все это вызвало недовольство других преподавателей.

Хьюм помрачнела. — Я не слышала об этом.

Дар пожал плечами. — Он опубликовал это, но партия ЛОРДОВ запретила центральному книгохранилищу распространять книгу, и в розничную продажу она не поступила. Лишь немногим удалось достать копии.

— Да. — Она скривилась в презрительной усмешке. — Свобода печати не та, что была раньше, не так ли?

— Действительно. Но теперь вы понимаете, почему Чолли так горячо рассказывает все это сержанту. Он не упускает ни малейшей возможности обучения. Когда ему удается завлечь кого-нибудь разговором, он приглашает в дальние комнаты — там в распоряжении беседующих бочонок пива и книги до потолка.

Она кивнула. Озадаченное выражение не сходило с ее лица. — Вы и сами не похожи, если разобраться, на невинного, не знающего, что такое книги, простачка.

Дар ухмыльнулся и подхватил трос. — Пойдем?

Они поплелись вниз по аллее и вышли на улицу, выложенную пластритом. Хьюм шла рядом с Даром, размышляя о том, что узнала.

Наконец она посмотрела на него. — Но что он здесь делает? Ну, я хочу сказать, что он претворяет свои теории в жизнь, это ясно… но почему именно здесь? Почему не на одной из богатых планет близ Земли?

— Ну, ЛОРДЫ приложили здесь свою руку.

— Банда фашистов! Я знала, что они оккупировали Ассамблею… но не догадывалась, что они захватили в свои руки и образование!

— Судите сами. — Дар развел руками. — Они заявляют, что хотят добиться по-настоящему действительной центральной власти; они имеют в виду тоталитаризм. А одной из основных угроз тоталитарному правительству является либеральное образование.

— Ох. — Ее лицо помрачнело. — Да, конечно. И что они сделали?

— Ну, Чолли не вдавался в подробности, но я понял, что они попытались там, на Луне, убить его, и он бежал. Террористы следовали за ним по пятам, и он скрывался от них… так и очутился здесь.

— Он опасается наемных убийц и здесь?

Дар усмехнулся. — Нет, ведь правит здесь Шаклар, не забывай. Кстати, если мы собираемся путешествовать вместе, то следует познакомиться. Меня зовут Дар Мадра. — Он протянул ей руку.

Она чуть попятилась, обдумывая его предложение; потом нерешительно протянула руку и сердито посмотрела на него. — Саманта Байн. Зови меня просто Сэм.

Дар пожал ей руку, и лицо его расплылось в улыбке. — Рад нашему знакомству, Сэм. Добро пожаловать не учебу.

— Да, — произнесла она, чуть помедлив. — В сообщениях многого не было, не так ли?

Сэм оглянулась на городские ворота, когда они миновали их, и помрачнела. — Немного архаично, правда? Я считала, что обнесенные стеной города ушли в прошлое вместе со средневековьем.

— Когда зарождалась эта колония, у атакующих были пушки, а у жителей Волмара нет.

— А сейчас?

— Ну, — Дар задумался, — скажем, они работают над ними.

— Эй! Вы там! Стойте!

Они оглянулись — к ним бежал капрал в безупречной военной форме.

— Дар Мадра! — выпалил он, поравнявшись с ними. — Ты же знаешь, что сейчас Два часа!

— Неужели? — Дар Глянул на солнце. — Да, действительно. Как бежит время! — Он развернул повозку. — Пойдем, Сэм. Надо вернуться к Городской стене.

— Почему? — Она недоуменно посмотрела на него. — Что случилось?

— Да, так, ничего особенного. Сейчас как раз то время, когда ведется одна из битв, о которых ты упоминала.

— Время? — переспросила она. — Ты хочешь сказать, что вы планируете подобные мероприятия?

— Конечно, в восемь утра и в два часа дня. Каждый может отдохнуть, перекусить и спокойно переварить пищу между сражениями. Восемь часов перемирия.

— Восемь часов? — Брови ее взлетели вверх. — Но между восьмью и двумя только шесть часов!

— Нет, восемь. На Волмаре двадцативосьмичасовой день, поэтому полдень в четырнадцать часов. — Он прислонил повозку к стене и облокотился о нее. — Теперь, что бы ты ни делала, уходить отсюда нельзя.

— Не беспокойся. — Сэм развернулась, чтобы идти в город. — Я хочу вернуться на Землю, чтобы рассказать обо всем, что увидела. Я не собираюсь ждать, пока меня тут невзначай прикончат.

— Этого не стоит делать… если, конечно, ты не хочешь, чтобы тебя растоптали.

На гребне горы показались ярко раскрашенные фигуры, они стали приближаться. — Местные жители?

Дар кивнул — Волмарийцы.

— С пурпурной кожей?

— Они раскрашивают себе тела. Мне кажется, набедренные повязки здесь как нельзя кстати, не так ли?

Воины выстроились в неровный ряд и, указывая шестами с белыми набалдашниками на городские стены, оглушительно закричали:

— Обнаженные идут на вас! Тюремщики бедных местных жителей.! Волмарийцы освободятся-ум сегодня! Великий Отец дает волю-ум детям!

— Так принято, — объяснил Дар.

— Что? То, как они говорят?

— Нет, их угрозы.

— Да? — Сэм нахмурилась. — Но этот их диалект! Почему они говорят по-террски, понятно, но к чему вся эта англо-китайская гибридная грамматика и все эти «умы»?

Дар пожал плечами. — Сам не знаю. Несколько лет назад кое-кто из нас задался этим вопросом. Мы додумались лишь до того, что они решили воспользоваться неким стереотипным представлением варваров, возможно, в развлекательной форме. Оппозиционные культуры обычно склонны к романтике.

Из главных ворот высыпали солдаты и выстроились в ста ярдах от волмарийцев строго в ряд. Их ярко-зеленые униформы были безупречно чисты, складки брюк отутюжены, сапоги начищены, а пряжки надраены до блеска. Они держали шесты с белыми набалдашниками под углом в сорок пять градусов.

— Шаклар придает большое внимание внешнему виду, — объяснил Дар. — Каждый солдат получает вознаграждение в два БТУ, если сапоги его блестят, еще два, если униформа в порядке, еще два, если брюки отутюжены, и так далее.

Солдаты перебрасывались между собой отдельными фразами, до ушей Дара долетало:

— Чертовы волмарийцы решили, что владеют всей планетой! Не могу сказать вам, что делать! Они полагают, что в состоянии понукать нами, пусть придумают что-нибудь получше!

Сэм удивленно посмотрела на Дара. — О чем они говорят? Они что, считают, что волмарийцы здесь правят?

— Да, — хмыкнул Дар.

Сэм окинула взглядом войско. — Где их оружие?

— Оружие! — Дар посмотрел на нее, как на сумасшедшую. — Ты что считаешь нас бандой дикарей?

— Но я подумала… раз ты говорил о…

БУМ-М-М! — ударили в гонг откуда-то сверху, со стены, и офицеры закричали: «В атаку!»

Предводители волмарийцев гикнули, и их воины устремились на солдат с улюлюкающими боевыми криками.

Солдаты закричали и кинулись им навстречу.

Войска встретились, получилась куча-мала; все кричали и размахивали шестами.

— И это цивилизованные приемы ведения войны? — Сэм наблюдала за схваткой широко раскрытыми глазами.

— Даже очень, — ответил Дар. — Понимаешь, никаких тебе убийств и увечий. К чему потери?

Сэм посмотрела на него недоверчиво. — Тогда как определить, кто победил?

— На конец каждого боевого шеста нанесен толстый слой мела. Если задеваешь противника, на нем остается большое белое пятно.

Один из солдат побежал, его преследовал волмариец, выкрикивающий что-то воинственное. Неожиданно солдат изогнулся, резко развернулся и кинулся на противника. Шест прошелся до груди волмарийца, оставив длинный белый след.

Волмариец остановился, уставился на новую «рану», потом лицо его побагровело и он кинулся на солдата, размахивая своим шестом.

— Иногда кто-нибудь выходит из себя, — пробормотал Дар.

Прозвучал свисток, и офицер закричал:

— Все, хватит! Ты проиграл, приятель, это очевидно — посмотри на следы мела на своей груди! А теперь — вон туда, или я позову твоих командиров!

— Мучитель бедных, невинных жертв! — завопил волмариец. — Мы победим-ум! Мы побьем-ум вас!

— Да-да, но, может быть, завтра. А теперь ступайте вот туда, к «раненым»! — Офицер махнул рукой.

Волмариец не сдвинулся с места, сжал кулаки. Затем он отшвырнул шест, недовольно пробурчал что-то и поплелся к толпе волмарийцев и солдат, вышедших из игры.

Офицер кивнул. — Отлично. — И побежал сражаться дальше.

Солдат, проходивший мимо Дара, усмехнулся и помахал своим шестом. — Еще одного пометил, видел?

— Да, и еще десять БТУ на твоем счету! — отозвался Дар. — Хорошая работа!

Солдат улыбнулся и ринулся в самую гущу сражающихся.

— Десять БТУ? — оцепенело произнесла Сэм. — Не хочешь же ты сказать, что ваш генерал такой щедрый и выплачивает подобное вознаграждение?

— Нет, разумеется, нет. Платят волмарийцы.

— Кто?

— Да-да. Когда битва закончится, офицеры переведут десять БТУ со счета волмарийца на счет солдата. Конечно, дело-то рискованное.

— Согласна, — сказала Сэм. — Конечно, риск. — Глаза ее заблестели. — Мне кажется, что «раненые» здесь неплохо проводит время.

— Хм? — Дар посмотрел на группу раненых. Волмарийцы и солдаты дружески болтали, попивая из больших кружек пиво. Несколько воинов обходили толпу с подносами, разливали пиво и собирали кредитки.

Он повернулся к Сэм. — Почему бы и нет? Надо же чем-то заняться.

— Разумеется, — согласилась она. — Почему бы и нет?

Вдруг на поле битвы раздались пронзительные свистки, бегущие сбавили шаг и опустили шесты. Многие из них были явно недовольны. — Прекратить! — прокричал офицер.

— Никаких военных действий! — отозвался предводитель волмарийцев. Войска начали расходиться, переговариваясь.

— Продолжительные военные действия, — пробормотала Сэм.

Дар прислонился к стене и начал что-то насвистывать.

Показались двое — полковник МСЭ в полном параде и вол мариец в цветастой накидке и причудливом головном уборе.

— Офицеры высоких чинов, — пояснил Дар. — И также комиссия мира.

— Судьи? — пробормотала Сэм.

Каждый офицер отобрал из своих воинов всех, не присоединившихся к «раненым», тех, у кого были отметины мелом. Большинство из них, казалось, искренне удивились, обнаружив на себе «раны». Некоторые даже огорчились.

Офицеры повели их к тем, кто наслаждался пивом; что-то рявкнули, и «раненые» выстроились в два неровных ряда, не выпуская из рук кружек. Офицеры обошли ряды, пересчитали «раненых», сначала своих, потом противника, затем встретились и обсудили ситуацию.

— Насчитал-ум двадцать девять своих и тридцать два твоих.

— Все сходится, приятель, спору нет.

Волмариец усмехнулся и протянул руку. — Плати.

Полковник МСЭ вздохнул, вытащил планшет и нацарапал чек. Волмариец сунул его в карман с довольной ухмылкой.

Лейтенант и волмариец чином помладше протянули двум офицерам по пачке векселей. Они взяли их, пересчитали, перекинувшись словечком-другим, сравнивая рекламации.

— Все правильно. — Полковник выровнял стопку. — Только одно несоответствие.

— Волмариец кивнул. — У меня тоже.

— Ну, тогда проверим… О’Шварцкопф!

— Да, сэр? — Капрал сделал шаг вперед и, не выпуская из рук кружки с пивом, прищелкнул каблуками.

— Этот воин, хм, Кслитплокс, заявляет, что «ранил» тебя. Согласен?

— Согласен, сэр.

— Кслитплокс! — рявкнул офицер-волмариец.

— Здесь. — Волмариец сделал шаг вперед, потягивая пиво.

— О’Шварцкопф заявляет-ум, что «ранил» тебя.

— Так-ум. — Кслитплокс кивнул.

— Наверное, недоразумение, — заметил полковник.

Волмариец пожал плечами. — Какая разница? Долги аннулируются.

Полковник кивнул. — Они хотят получить по десятке, это их дело. Хорошо. — Он сбил пачку и помахал ею волмарийцу. — Сразу же в банк.

— Я тоже-ум. — Волмариец подхватил две кружки с пивом у проходившего мимо солдата и положил счет на поднос. — Выпьем?

— Не возражаю. — Полковник поднял кружку. — За революцию!

— За нее! — Они чокнулись. — Мы восстанем-ум; мы победим-ум и похороним продажное колониальное правительство!

— А мы уничтожим волмарийскую тиранию!.. Ваше здоровье.

— Ваше здоровье, — сказал волмариец, и они выпили.

— Что все это значит? — Сэм уставилась на Дара. — Кто против кого восстает?

— Все зависит от того, о ком ты спрашиваешь. Логично? Я хочу сказать, что каждая сторона заверяет другую в том, что на всей планете будет справедливое правительстве… поэтому каждая сторона также считает, что устраивает революцию.

— Но это безумие! Всем ведь ясно, что волмарийцы — полноправные хозяева планеты.

— Почему же? Эволюционировали они не здесь, как и наши солдаты.

— Откуда ты знаешь? — спросила Сэм.

— Читал книги по истории. Волмарийцы — потомки «Тоу-низ», последней большой оппозиционной культуры, существовавшей сотню лет назад. В их музыке двадцать четыре тона. Они прибыли сюда, чтобы быть подальше от технологии.

Сэм пожала плечами, потом покачала головой. — Но это ничего не меняет. Они первыми прибыли сюда.

— Разумеется, но они считают, что, явившись сюда, мы вступили во владение планетой. Так или иначе, у нас есть правительство. Идея политики заключается в том, что все садятся за круглый стол и спорят до тех пор, пока не придут к общему соглашению.

— Звучит божественно, — пробормотала Сэм, и глаза ее затуманились.

— Может быть, но при этом генерал Шаклар остается единственным правителем, достаточно сильным, чтобы против него восставали… по крайней мере, так считают волмарийцы. А мы полагаем, что они пытаются диктовать нам, что делать… поэтому тоже восстаем.

— Никаких аргументов. — Сэм пожала плечами. — По-моему, мне не стоит огорчаться. Продолжительные войны даже полезны.

— Да, особенно когда вспомнишь, какими они были в первые два года моего пребывания здесь.

— Что? Настоящая война… с палками и камнями?

Дар помрачнел. — Когда привязываешь камень к концу палки, можно убить человека… и так оно и было. Мне довелось видеть многих солдат, лежавших на земле с пробитыми Головами, с изувеченными телами. В дело шли копья и стрелы. Вид раненых солдат был просто ужасен.

— А что, мертвые волмарийцы гораздо приятнее на вид?

— Тогда мне тоже пришла в голову подобная мысль. — Лицо Дара искривилось при воспоминании о тех временах. — Но убитые волмарийцы, как правило, ужаса не внушали… всего-навсего аккуратная дырочка на теле. И никакой крови. Лазер, раня, оказывает и прижигающее действие.

Сэм схватила его за руку, посмотрела на него сочувственно. — Хорошо! Ну… хватит.

Дар посмотрел на нее. — Извини. Не думал, что ты все так живо представишь.

— У меня богатое воображение. — Сэм сжала его руку. — Сколько лет тебе тогда было?

— Восемнадцать. Да, меня тоже тогда мутило. Как и остальных.

— Но никто не знал, как все это прекратить?

— Конечно. Потом главнокомандующим был назначен Шаклар.

— И что он сделал? Уболтал их?

Дар сдвинул брови. — Как ты догадалась?

— Да я пошутила. Нельзя же прекратить войну одними разговорами!

Дар передернул плечами. — Может быть, он махнул волшебной палочкой. Мне лишь известно, что вместо сражений волмарийцы занялись болтовней. Не знаю, как это ему удалось… но он умудрился заставить их подписать договор о ведении войны подобного рода.

— Ты бы удивился, узнав, что этот человек — всего-навсего обычный смертный?

— Понимаешь, Шаклар никогда не ошибается, это я знаю наверняка.

— Я так понимаю, что остальные солдаты чувствуют то же самое?

Дар кивнул. — Могут пройтись в адрес Министра Флота, если хочешь. Рассказать анекдот про Генерального Секретаря Межзвёздного Суверенного Электората. Могут даже пошутить над Богом. Но никто не смеет сказать ни единого слова против генерала Шаклара!

Сэм нацепила противную улыбочку и хотела уже что-то сказать, но потом задумалась да так и осталась стоять с открытым ртом. Через несколько секунд она сжала Губы. — Тогда, как мне кажется, находясь здесь, можно нарваться на серьезные неприятности?

— Какая неприятность устроит тебя больше всего? Обычные ее размеры здесь — два фута в ширину, шесть в длину и шесть в высоту.

— Но ни у одного человека не может быть такой власти!

— Власти? Он даже не приказывает! Он просто просит…

— Да, конечно, и вы, солдаты, кидаетесь исполнять все, что он пожелает, опередив товарищей! Как пошло!

Дар хмыкнул. — Солдатам нравится пошлость!

— Сексуальный стереотип, — рявкнула Сэм. — Абсурд!

— Хорошо… значит, солдаты должны быть пошлыми и неабсурдными. — Дар ехидно улыбнулся. — Но сказала бы ты то же о солдате, спасшем тебе жизнь и не обратившем внимания на твое лицо?

— Мое лицо нечего спасать, благодарю!

Свое мнение на этот счет Дар решил оставить при себе. — Слушай… Существует только два способа остановить войну. Кто-то может победить… и этого здесь не случилось. Либо можно придумать, как спасти репутации обеих сторон. Шаклар сумел это сделать.

— Запомню твои слова. — Вид у Сэм был немного растерянный. — Суть в том, что ему удалось найти способ выпустить пар, скопившийся в результате столкновения двух культур.

Дар кивнул. — Его способ пробуждает также множество стимулов.

Сэм подняла на него Глаза. — Да, конечно. Но не можешь же ты со всей уверенностью заявлять, что он все именно так планировал.

— Напротив. Разве ты не понимаешь? Шаклар — психиатр.

— Психиатр?

— Ну, конечно. Сюда случайно назначили человека, который по праву может управлять планетой-тюрьмой. Я имею в виду, что у каждого направленного сюда солдата есть та или иная проблема с психическим состоянием.

— А если нет, то полчаса пребывания здесь сделают свое дело. Но Шаклар — просто мазохист!

— А разве кто-нибудь другой продержится на такой работе? — Дар огляделся по сторонам. — «Поле битвы» опустело, можно идти.

Он вскинул на плечо трос и потащил повозку. Сэм задержалась на секунду, потом поплелась за ним.

Поравнявшись с ним, она произнесла:

— Мне неприятно об этом говорить… но должна признаться, что в голове у меня полная неразбериха.

Дар удивленно посмотрел на нее. — Никаких обид?

— Да, что ты! Я просто призналась тебе.

— Честно с твоей стороны. Ты думала о нас иначе, да?

— Не растравляй рану, — прошипела она. — И не слишком радуйся. Я же не сказала, что оказалась неправа. Ну, скажем, ожидала увидеть нечто другое.

— Что именно?

— Обломки общества, — рявкнула она.

— Ну, здесь ты оказалась права. Все дело в том, как все это обозвать, не так ли? Если ты находишься в тюрьме, то представляешь собой самую низкую форму социальной жизни.

— Но предполагается, что люди попадают в тюрьму потому, что являются самыми низкими из низких!

— «Предполагается», может быть. Когда-то так оно, скорее всего, и было. Но теперь? Можно оказаться здесь только по той причине, что находился не в том месте и не в тот час.

— А разве должно быть иначе?

— Конечно. — Уголки рта у Дара опустились. — Поверь мне, что это так.

— Не суди меня строго.

— Послушай, — решительно произнес Дар, — на планете-тюрьме нельзя никого спрашивать, почему он здесь очутился.

— Хорошо, я запомню… — Сэм пристально посмотрела на него. — Но я спрошу.

Лицо Дара потемнело, напряглось. Спустя несколько секунд он тяжело вздохнул. — Хорошо. Я расскажу не о себе, скажем… о том, кого я знаю. Хорошо?

— Как хочешь, — пробормотала Сэм.

Несколько минут Дар шел молча. Потом заговорил. — Назовем его Джордж.

Сэм кивнула.

— Джордж был прелестным ребенком. Знаешь, хорошие родители, жил в милом городке, учился в хорошей школе, никогда с ним не случалось никаких бед. Но школа ему вдруг наскучила и он решил порвать с ней.

— Пошел работать?

— Нет, молодой идиот завербовался на военную службу. А так как у него не было абсолютно никакого опыта ни в обращении с грузовым судном, ни в бухгалтерии, то его определили на службу к интенданту.

— Там вы и познакомились?

— Ну, не совсем. Так или иначе, его научили обращаться с грузовым судном — научили, как управлять небольшим космическим буксирным судном. Со временем он стал мастером своего дела — перебрасывал груз с шаттлов на космические корабли. Представлял себя отличным пилотом Флота.

— А я думала, что он служил в Армии.

— Даже Армии требовалось несколько кораблей. Так или иначе, работа была неплохой, но скоро ему надоела.

Сэм закрыла Глаза. — Он захотел перемен.

— Да, — печально согласился Дар. — Поэтому подал заявление о переводе на другую работу… и его направили служащим на склад. Ему приходилось целыми днями прохаживаться мимо роботов, проверяя, тот ли товар и в тот ли ящик они кладут и в тот ли бункер ставят потом ящик. Он обратил внимание на то, что из самих бункеров редко что-нибудь доставали или ставили в них что-то новое. Он слышал истории о том, что даже генералам приходилось заискивать перед сержантами, которые отвечали за отправку груза при помощи компьютеров, иначе товар мог «случайно» быть отправлен совершенно в другом направлении.

— Интересно.

— Да, и не забывай, что он был еще совсем подростком. Джордж решил, что стоит опять поменять работу.

— Я так и думала, — тихо произнесла Сэм, — молодой человек решил попробовать себя в Армии, усердно учиться и работать, чтобы добиться успеха.

— Да, ты права, — с грустью в голосе произнес Дар. — Джордж так и сделал. Он кое-что знал об обработке данных, так, те основы знаний, что закладываются в школе. Он успел бросить учебу до того, как узнал что-то по-настоящему стоящее. Знаешь, вечерняя школа, три часа зубрежки в день и все такое прочее. И сработало — он сдал экзамен и стал капралом.

— Пока все идет неплохо. Они доверили ему компьютерный терминал?

Дар кивнул. — И в течение нескольких месяцев он добросовестно выполнял свою работу, осваивал новое дело, разбирался во всех цифрах. К концу первого месяца он уже знал коды всех взводов Армии и кораблей Флота на память. К концу второго месяца все их дислокации.

— А к концу третьего месяца начал осознавать, что все это не лучше складских полок?

— Ты верно подметила. В один прекрасный день сержант вручил ему листок с колонкой каких-то бессмысленных цифр. Но Джордж проработал здесь достаточно долго, чтобы разобрать, что к чему. Это был код, означавший огромную обогревательную систему, а местом назначения была Бетельгейзе Гамма.

— Бетельгейзе Гамма? — Сэм уставилась на него. — Мне кажется, что-то такое попадало мне на стол. Это, случайно, не мир джунглей?

Дар кивнул. — Именно об этом и подумал Джордж. Туда отправили инсектициды и деувлажнители. Данная нагревательная система оказалась явно не по адресу. Он побежал к сержанту, сообщил об этом, его распирало от гордости — он был уверен: за обнаружение подобной оплошности его наверняка повысят по службе.

— А сержант посоветовал ему помалкивать и делать то, что приказано?

— Сразу видно, что ты работала в бюрократической системе! Да, «Вопросы здесь задаю я, а твое дело выполнять и помалкивать!» Что-то вроде этого. Но Джорджа мучила совесть. Он вспомнил насмешки, что отпускали в адрес сержантов.

— И его сержант исключением не являлся.

— Да, и Джордж поступил по-другому.

— Он написал рапорт на сержанта?

— Ну, не был же он так глуп. Так или иначе, это всего-навсего набор цифр. Кто скажет, когда где их внесли в компьютер? Никто, тем более, что сержанту ничего не докажешь, больше того, в течение последующих нескольких лет положение у Джорджа было бы незавидным. Рапорт на него не поможет, поэтому Джордж сделал следующее. Он изменил код груза на код огромной охладительной системы.

Сэм вытаращила глаза. — Ой, нет!

— Да, — Дар горько усмехнулся. — Я вижу, ты знаешь порядки. Но Джордж был неопытен в этих делах… он знал лишь, как обращаться с компьютером, и полагал, что для людей правила должны быть такими же логичными.

Сэм покачала головой. — Бедный парень. Что с ним случилось?

— Ничего, по крайней мере, какое-то время, — Дар вздохнул. — А с Бетельгейзе Гаммы не поступило жалоб вовсе.

— Но спустя некоторое время сержант что-то заподозрил?

— Нет, и все это начинало ему надоедать. Как я сказал, он не знал человеческих законов. Ждать стало невмоготу. И немного погодя он сделал запрос о системе, чтобы выяснить, что случилось с кораблем.

Сэм зажмурилась. — Ох, только не это!

— Да. Равносильно тому, чтобы вывесить флаг и привлечь к себе внимание. На Бетельгейзе Гамме все шло чудесно; местный командир даже передал рекомендацию объявить благодарность в приказе тому лейтенанту-отправителю, потому что охладительная система уже спасла несколько сотней жизней в центральной больнице. И к концу рабочего дня сержант вызвал Джорджа к себе.

— Он рассердился?

— Он негодовал. Похоже, лейтенант устроил ему взбучку, потому что набрали другой номер… и при этом в обход приказа сержанта. Джордж пытался ему объяснить, но лишь разъярил сержанта. Он сказал, что доставит Джорджа к лейтенанту под стражей и там с него сдерут три шкуры.

— Значит, это был тот лейтенант, которому пророчили звание генерала и службу на Бетельгейзе Гамме?

— Или кто-нибудь из его команды. Кто знает? Но так или иначе, лейтенанту нужно было что-то предпринять — ему пришлось действовать согласно рекомендациям сержанта. Он разжаловал Джорджа в рядовые и сделал запрос на отправку его на Эту Кассиопею.

— Могло быть и хуже, как мне кажется, — процедила сквозь зубы Сэм.

— Ну, Джордж слышал, что в тот момент там шла война… но проблема заключалась в другом. Этот лейтенант отвечал за работу компьютеров, не забывай.

— Конечно… как я не догадалась! На его запрос пришел совсем другой пункт назначения. — Сэм подняла глаза. — Но только не Волмар! Не сюда!

— Именно сюда, — Дар состроил гримасу. — Сюда. И едва только он показал свои документы офицеру, как тот нацепил на него наручники, поскольку на Волмар отправляют только отъявленных преступников.

— Как мило, — пробормотала Сэм, глядя вдаль. — Сразу в тюрьму, без возможности обратиться в трибунал… Лейтенант был с мозгами.

— А может быть, просто знал систему. Итак, Джорджа направили сюда, и он ничего не мог изменить.

— Он не мог даже направить жалобу? — Сэм прикусила нижнюю губу. — Нет, конечно, нет. Что это я?

— Правильно. — Дар кивнул. — Он находился под арестом на военном корабле. Кроме того, жалоба заносилась в компьютер, а лейтенант знал компьютеры. Да и кто позволит арестованному приблизиться к терминалу?

— А командир корабля к нему бы не прислушался?

— С какой стати? Каждый преступник говорит, что невиновен. И если уж в твоих документах указано, что тебя направляют на планету-тюрьму, ты автоматически становишься преступником до конца своей жизни.

Сэм задумалась. — Все продумано. Джорджа убрали с пути убедившись, что он никогда не вернется к ним. — Она посмотрела на Дара. — А ваши люди вообще возвращаются домой, когда истекает их срок?

Дар покачал головой. — Только не с Волмара. Сюда ссылают пожизненно. — Он помедлил, потом поднял вверх указательный палец. — Это то место, где кончается жизнь.

Сэм оглянулась.

Они стояли посреди широкой равнины. В нескольких сотнях ярдов от них находился пластритовый блокгауз за высоким длинным забором. Земля вокруг была бесплодной, с огромными зияющими черными воронками.

— Космодром, — кивнула Сэм. — Я здесь была.

— Первое впечатление потрясающее, правда? Они специально выбрали самое заброшенное место на планете, чтобы вновь прибывшим жертвам сразу стало ясно, куда они попали. Здесь оборвалась жизнь Джорджа.

— И началась новая?

Дар мотнул головой. — В течение двух лет ему казалось, что он попал в ад — волмарийцы бросали в него острые предметы днем, ночью избивала охрана, стоило только пикнуть. — Он кивнул в сторону блокгауза. — Самое ужасное во всем этом было то, что повсюду охрана. Повсюду. Все как один огромного роста, страстно желающие чужой боли и страданий.

— Да, я подумала об этом. Где они теперь?

— Их заменили компьютеры. С приходом Шаклара охрана исчезла.

— Что? — воскликнула Сэм, подняв на него Глаза. — Но это невозможно!

— Ну, посмотри. — Дар обвел взглядом равнину. — Видишь кого-нибудь из охраны?

— Ну, нет, но… я не разбираюсь в военной форме…

— Когда я прибыл сюда, мы не носили униформу. Первое, что они сделали, это выдали мне серую робу и приказали надеть ее. — Он стиснул зубы, потом покачал головой и выдавил нечто наподобие улыбки. — Но это было одиннадцать лет назад. Теперь мы носим униформу, а охрана — нет.

— Почему?

Дар пожал плечами. — Шаклар считает, что униформа способствует поддержанию духа. И он прав.

— Да нет! Я имею в виду охрану! Почему ее нет?

— Вопрос не из удачных. Посмотри на все глазами Шаклара — зачем здесь охрана?

Сэм задумалась. — Чтобы пленные не убежали.

— Куда? — Дар развел руки в стороны — перед ними простиралась равнина. — В селения волмарийцев? Мы уже вели с ними войну… начали «колонизацию», так сказать.

— Нет! Нет! С планеты! Туда, где живет остальное общество! Ваши жертвы! Во Вселенную!

— И как ты себе представляешь побег с этой планеты?

Она открыла рот… и задумалась.

— Если тебе в голову придет неплохая идея, я с радостью выслушаю. — Глаза Дара блеснули.

Сэм закрыла рот и состроила сердитую гримасу. — Бежать! Все, что нужно сделать, это быстрее бежать отсюда!

— Великолепная идея! И как это сделать? Руки в ноги, ноги в руки и вперед? И с какой скоростью?

— Избавь меня от подобного сарказма! Конечно же, нужно похитить космический корабль!

— Об этом мы думали, — буркнул Дар. — Но корабли прилетают раз в месяц. Ты ведь попала к нам на одном из них, не так ли? Так что ты знаешь, куда он направляется?

— Ну, это… космический корабль, значит, не может приземлиться. Он просто выходит на орбиту. Вокруг… э…

— Луны, — добавил Дар. — А шаттл доставляет пассажиров на поверхность Луны, и предстоит проходить через терминал — сквозь посадочный туннель, раз у тебя нет космического скафандра. А в шаттле установлены скрытые видеокамеры, так же, как и в туннеле, так что команда корабля может убедиться, есть ли на борту сбежавшие преступники, намеревающиеся сесть на шаттл.

— Скрытые видеокамеры? С чего ты взял?

— Шаклар рассказывал нам о них еще до того, как отправил охрану по домам.

— Да? — Сэм стала переваривать услышанное. — И что они предпринимают, увидев заключенных, ожидающих посадки на шаттл?

— Отключают подачу кислорода и отопительные приборы. Сама знаешь, там вакуум. Весь терминал управляется дистанционно, с космического корабля; там даже нет Главного, у кого можно было бы выкрасть ключи.

Сэм поежилась.

— Не беспокойся, — успокоил ее Дар. — Мы отсюда не полетим.

Сэм посмотрела на него. — Почему?

Дар развел руками. — Как ты спустилась сюда?

— За нами прислали грузовое судно.

Дар кивнул. — А ты не задумывалась над тем, почему оно вас ждало, когда вы прибыли?

— Я, по правде сказать, не обратила на это особого внимания, — с расстановкой произнесла Сэм, — но теперь я думаю, что это было как-то странно.

— По старинке, — согласился Дар. — Ты заметила, когда прибыл грузовой корабль?

— Да, конечно… только после того, как космический корабль улетел.

Дар кивнул. — Только сойдя с орбиты, космический корабль послал импульс, разблокировавший двигатели грузового судна, которые были отключены на двадцать четыре часа.

— Достаточно долго. Обладай ты на самом деле находчивостью, можно было бы сесть на грузовое судно после того, как оно совершит посадку, и вернуться на Луну, и там несколько месяцев ждать следующего корабля.

— Великолепно! Возьмем с собой бутерброды, устроим пикничок… много бутербродов; там нет никаких съестных припасов, так что нам придется запастись на несколько месяцев! Знаешь, они зачерствеют, по-моему. Кроме того, двигатели грузового судна автоматически отключаются после одного кругового полета. Но самая серьезная проблема — это воздух!

— Но я свободно дышала в терминале.

— Останься ты там на день, все было бы иначе. Космический корабль поставляет по прибытии запас кислорода на двадцать четыре часа. Они посылают специальную бригаду для его подачи и прежде, чем вызвать шаттл, регулируют давление. — Дар посмотрел на небо. — Нет, не думаю, что мне хотелось бы ждать там корабль в течение месяца. Дышать СО2…

— Это газ, — сказала Сэм сухим голосом. — Я так понимаю: всю эту прелестную систему установил, придя к власти, Шаклар?

— Нет, так было заведено еще до него. Я бы не удивился, если бы узнал, что так на всех планетах-тюрьмах. Поэтому к тому времени, когда Шаклар прибыл сюда, он уже понял, что необходимости в охране нет.

— Разве что держать ее для того, чтобы следить, как бы вы не поубивали друг друга! Сколько осужденных было здесь из тех, кто получил срок за убийство?

— Ну, немного; большинство убийств совершено сгоряча. — Он поежился. — Ну, было тут несколько подхалимов… трое рвались к власти…

— Зачем? — Сэм удивленно на него посмотрела. — Я имею в виду, какую власть могли они обрести? Если они не могли покинуть планету, имело ли это смысл?

— Извини, может, это покажется тебе слишком провинциальным, но ведь здесь целая планета.

— Однако денег-то нет.

— Ну, настоящих нет, согласен. А я и не говорил, что они хотели стать богачами; я сказал, что им хотелось заполучить власть.

— Власть над грязной лужей? Горсткой солдат? Но зачем?

— Спасибо за колкое замечание, — рявкнул Дар.

— Ой! Извини. — Сэм округлила глаза. — Иногда я не задумываюсь о том, что могут предполагать другие. Я так увлекаюсь тем, что говорю…

— Как и все мы. — Дар вяло улыбнулся, гася свои отрицательные эмоции. — Мне кажется, так и начинается восхождение к власти.

— Как? С игнорирования чувств других людей?

Дар кивнул. — Да, когда беспокоишься только о том, что чувствуешь сам. Полагаю, будучи боссом, чувствуешь себя безопаснее, остальное не имеет значения.

— Ну, я встречала других боссов. Оки всегда беспокоятся по поводу тех, кто собирается их подсидеть и занять их место… я говорю о бюрократах! — Она посмотрела на Дара. — Поверишь или нет… некоторые из них нанимают телохранителей?

— Разумеется, почему не поверить! Пожив на планете-тюрьме без охраны…

— Ой. Твои товарищи по несчастью оказались хуже охраны?

— Немного, — заверил ее Дар. — По крайней мере, при охране ты знал, за кем следить — она носила униформу. Но оставшись один на один с преступниками, в любой момент можно было ждать ножа в спину.

— Они разрешили вам носить с собой ножи?

Дар передернул плечами. — Волмарийцы могли носить с собой холодное оружие, мы от них не отставали. Охрана отбыла на грузовом судне, кто мог остановить нас? Дом Правительства занял Шаклар, он укрылся за толстыми стенами из бетона и стали, закрылся на множество замков и мощных задвижек… И началась настоящая охота друг на друга. Либо прирезать заклятого врага, либо покончить жизнь самоубийством.

— Как это подло! — воскликнула Сэм. — Как он мог допустить подобное!

Дар пожал плечами. — Могло быть и хуже, как мне кажется.

Одному Богу известно, как нам удалось не перерезать друг другу глотки. Когда полилась кровь, люди начали сколачивать небольшие группы, чтобы защищаться. Потом образовались целые банды, рыскающие по округе в поисках стоящей добычи.

Сэм фыркнула. — Интересно, что вообще стоящего здесь можно было найти?

— Естественно, кормежку. Снабжение работало с перебоями. В конце концов мы напали на пакгауз, набрали там кучу продуктов. — Он поежился от таких воспоминаний. — Из-за ветчины началась такая поножовщина, что мне захотелось забиться в любую щель.

— У вашего генерала морали не больше, чем у акулы! — возмутилась Сэм. — Как он мог преспокойно сидеть в тепле и наблюдать, что творится вокруг?

— Мне кажется, ему было прекрасно известно, чем все это кончится.

— Как это? Но ведь в такой неразберихе все было просто непредсказуемо!

— Ну, не совсем…

— О чем ты говоришь? Вы же могли перебить друг друга!

— Это предсказуемо, не так ли? Но я полагаю, что этого не должно было произойти. Нас было слишком много — с полмиллиона. Это целое общество, а анархия неустойчива. Когда небольшие банды начали понимать, что не могут быть уверены в победе над другими, они заключили перемирие и слились в одну большую банду, которая наверняка одержала бы победу в любой схватке с бандой поменьше.

— Поэтому другая небольшая банда тоже соединилась с соседней. — Сэм понимающе кивнула. — А значит, все эти банды превратились в маленькие армии.

— Так. Только большинство из нас не понимало этого; мы просто знали, что три большие банды сражаются друг против друга.

— Ты говорил о нескольких, что рвались к власти?

Дар кивнул. — Они тоже поняли, что лучше объединиться.

— Итак, две из них заключили перемирие и набросились на третью?

— Нет, сначала на нас напали волмарийцы.

— Да? — Сэм изумленно уставилась на Дара, потом кивнула. — Логично, конечно. Я хочу сказать, почему они должны были спокойно наблюдать, как вы объединяете свои силы?

— Правильно. Нас легче было разгромить, когда мы были не организованы. На стенах больше не было часовых, и волмарийцы знали, что на нас нужно нападать ночью.

Сэм вздрогнула. — Тогда почему вас всех не перебили в кроватях?

— Потому что Большая Тройка выставила часовых, чтобы быть уверенными, что никто не нападет на них ночью. Неожиданно прозвучали сигналы тревоги, и все побежали на зов — знаешь, военная выучка сказалась.

— Военная выучка? — Сэм уставилась на него. — Я вас преступниками считала.

— Да, но при этом все мы оставались солдатами. Ты что думаешь… Армия направила бы нам в подмогу несколько батальонов, чтобы сразиться с волмарийцами? Нам пришлось самим бороться за свои жизни, со своими сержантами и лейтенантами. Его охрана стояла поодаль и следила за происходящим со стороны… держа в руках на всякий случай лазерное оружие.

— А вам позволялось иметь оружие?

Дар пожал плечами. — Только луки и стрелы. С ними мы И пошли на вол марийцев. Как только зазвучал сигнал тревоги, мы автоматически побежали за луками и стал стрелять во всех попадавшихся на пути волмарийцев. Похватав оружие, мы, естественно, закричали: «Что нам делать сержант?»

— И много сержантов было среди вас?

— Да как тебе сказать, нам хватило… Знаешь, звание дает кое-какие преимущества. Они приказывали нам, что делать.

— Насколько я понимаю, сержанты всегда это делают.

— Ну, да. Но в данном случае мы получили от них указание убивать каждого, у кого нет униформы — сами сержанты отправились на поиски лейтенантов, чтобы получить у них дальнейшие указания. Мы отбивались от врага, а тем временем лейтенанты требовали от Шаклара указаний.

— Но почему они…? — Сэм остановилась на полуслове, глаза ее расширились. — Я, кажется, кое-что поняла: солдаты по сути своей бюрократы. Никому не хочется, чтобы его обвиняли.

— Да, возможно, ты права, — заметил Дар. — Как я уже сказал, когда волмарийцы подошли к городским стенам, сработала привычка. Вероятно, у Шаклара тоже. Он начал отдавать команды.

— Привычка, боже мой! Он просто ждал такой возможности… он все просчитал!

— Хочешь, чтобы я поспорил с тобой? Так или иначе, он занял наблюдательный пост, не пренебрегая при этом тактикой. Он начал отдавать приказы. — Дар покачал головой. — Если их вообще можно назвать приказами! «Лейтенант Вокер, слева прорвалась банда волмарийцев; мне кажется, вам следует бежать туда и устроить им небольшой сюрприз». «Лейтенант Эйбл, отряд сержанта Дортера по численности уступает вашему в два раза; не направили бы вы ему своих людей?»

— Прекрати! Ни один генерал не разговаривает так со своими подчиненными!

Дар поднял ладонь. — Клянусь, я слышал все это собственными ушами! Случайно подслушал рацию лейтенанта Вокера.

— Ты хочешь сказать, что участвовал в той битве?

— А разве у меня был выбор?

— Но я поняла, что ты нашел себе щель и спрятался там!

— Но ведь я не сказал, что мне это удалось, не так ли?

Сэм отвернулась. — Я не могу поверить. Почему он был так вежлив? — Мы поняли это позже. Действительно, он говорил нам, что это наша война, и сражаться или нет — наше дело; но он хотел дать нам совет, если, конечно, мы того желали.

— Хороший совет, насколько я понимаю?

— О, очень хороший! Нам потребовался всего час, чтобы прижать волмарийцев к стене. Потом Шаклар велел лейтенантам отступить и дать им возможность уйти. Все они были против. «Представилась такая возможность покончить с этими ублюдками!» «Разумеется», — ответил Шаклар, — «Но у всех у них остались дома братья и племянники — на каждого из вас по шесть волмарийцев. Но если вы захотите истребить их… что ж, вам это удастся, но за каждого своего они убьют двоих ваших». Лейтенанты признали, что он говорит разумно, поэтому сделали так, как он велел, и отступили. Волмарийцы, пораженные такой тактикой, перебрались через стену и умчались прочь.

— Потом он приказал уничтожить лазерное оружие?

— Нет, он отправил его вместе с охраной. Он мудро поступил, ведь мурашки пробегают по коже, стоит только представить, что бы с ним могли наделать эти трое жаждущих власти. На складах оружия у нас были ручные бластеры. Каждому из этой тройки удалось захватить по арсеналу в качестве оплота власти, когда набирались рекруты в банды. Они открыли двери, стали раздавать оружие, как только услышали сигнал тревоги. Внутри городских стен использовать бластеры было без толку, но как только волмарийцы перебрались на ту сторону и побежали, мы вскочили на парапет и начали в них стрелять, пока лейтенанты не приказали нам остановиться, чтобы не тратить порох. Волмарийцы, наверное, так и бежали без остановки до утра.

— Победа, — сухо заметила Сэм.

— Больше, чем ты думаешь, потому что как только стрельба прекратилась, показалась Большая Тройка со своими оруженосцами и послышался приказ: «Хорошо, все кончено! Берите свое оружие и отправляйтесь по домам!»

— И что?

— Они открыли для нас арсеналы, не так ли? Но следовало ли нам отдавать им оружие? Посмотри на ситуацию их Глазами.

— Надеюсь, вы не сделали этого!

— Разумеется, нет. Мы развернулись и, усмехаясь, направили на них бластеры. Но они ничего не сказали; право решать мы оставили за лейтенантами.

— Решать?

— Да, одни из них сказали: «Руки вверх», другие: «Огонь!». Мы подчинились.

Сэм открыла рот от изумления.

— Быстро и справедливо, — заметил Дар. Они имели на это право, если разобраться.

— Что бы вы делали без них? Я хочу сказать, что они обеспечивали некое подобие социального порядка.

— Я вижу, тебе нравится давать всему названия. Но когда пепел остыл, лейтенанты собрались и повели переговоры.

— Они выбрали лидера?

— Да, никто из них не отрицал, что это необходимо. Но они не были столь единогласны в том, кто им должен стать. Обсуждалось четыре основные кандидатуры, они спорили и спорили, но не могли прийти к единому решению.

— И как долго все это продолжалось?

— Достаточно долго, чтобы среди ребят начало расти беспокойство. Все начали переглядываться — может быть предстояло перебить друг друга, кто знает.

Но вы бы не этого!

— Не знаю. Военная выучка требует подчинения. Если лейтенант крикнет: «Огонь!», ничего не останется, как стрелять.

Сэм вздрогнула. — Вы что… животные?

— Знаешь, философы постоянно спорят на эту тему. Мне нравится такое высказывание: «Человек — это животное, которое смеется». К счастью, лейтенант Мадринг подумал так же.

— А кто такой лейтенант Мадринг?

— Да есть тут такой, с чувством юмора. Он предложил кандидатуру генерала Шаклара.

Сэм аж передернуло от возмущения. Потом она вдруг поглядела вдаль. — Знаешь…

Дар поднял вверх указательный палец. — Вот! Вот так и среагировали все лейтенанты. Сначала они возмутились… потом до них дошло, что это шутка. Они чуть не умерли от смеха, долго еще хихикали, переглядывались и подмигивали друг другу. Потом вдруг наступила тишина.

— Но Шаклар даже не пытался ни в чем их убедить!

— Ему этого не пришлось делать; он предоставил им право решать. Все они готовы были изменить свое мнение, но никто не решался сказать первым. Решился лейтенант Гриффин — у него просто дар на то, чтобы спасать репутацию товарищей. Но он не позаботился о своей…

— Что случилось?

— Эх! Да… ну, он сказал: «Почему мы не спросим, что он думает?» Когда все снова насмеялись вдоволь, лейтенант Эйбл сказал: «Неплохо посмеялись.» А лейтенант Вокер сказал: «Конечно. Я хочу сказать, что мы не должны делать то, что он скажет, вот.» Конечно, все согласились, поэтому лейтенанту Вокеру поручили вести разговор, так как он говорил последним. Он вызвал генерала по рации, объяснил ему ситуацию и спросил, что бы тот сделал на их месте. Он ответил, что с радостью послужил бы делу, но им следовало избирать лидера среди них самих.

Сэм улыбнулась. — Как мило с его стороны! И что они предприняли в ответ?

— Они спросили у него совета. Он ответил, что нужно назвать имя каждого лейтенанта по очереди, и пусть те, кто доверяет ему, поднимут руку.

— И кто победил?

— Никто, рук никто не поднимал. «Нет доверия». Поэтому лейтенант Мадринг призвал всех голосовать за генерала Шаклара.

— Воцарилась тишина?

— И причем надолго, так что каждый понял, что голоден. Но потом они начали поднимать руки — из четырехсот за него проголосовало триста шестьдесят.

— И это за того человека, что укрывался в крепости? Что заставило их передумать?

— Скорее всего полная неразбериха, хаос… Особенно после того, как он неплохо поруководил ими в битве. Солдаты это ценят. Итак, они позвали Шаклара и сообщили ему, что он избран на пост главы.

— Думаю, он обрадовался, услышав такую новость.

— Трудно сказать; он вздохнул и попросил их сформировать Парламент, прежде чем они пойдут обедать. А во время еды попросил подумать о конституции.

— Конституции? В тюрьме?

— Почему бы и нет?! Я имею в виду, они только что избрали его, не так ли?

Сэм снова поглядела куда-то вдаль. — Я полагаю…

— Они так и сделали. Это был поворотный этап, понимаешь… тогда мы начали считать себя колонией, а не тюрьмой. Когда мы составили конституцию, мы перестали звать Шаклара «тюремщиком»… стали называть его «правителем».

— Как великодушно с вашей стороны, — съязвила Сэм, — если учесть, что на Земле так уже поступили.

— Да, но мы-то нет. И раз он получил добро со стороны народа, он мог править без охраны.

— Но… все это… нелепо.

— Разве? Только в том случае, если превратить всю планету в тюрьму, то конечно… но выхода нет. Вот почему здесь так. Словом, он мог отправить охрану домой и позволить нам сражаться за самих себя.

— Что заставило вас подумать, что он лучше, чем просто существо разумное.

— Тут были свои преимущества. И раз его позиция укрепилась, он мог уже предлагать реформы Совету.

— Совету?

— Законодательному органу. Сейчас, кстати, волмарийцы выдвигают свои кандидатуры. Но нам, коммивояжерам, торговцам, это только на руку. Так или иначе, Шаклар убедил Совет в необходимости ввода денежного содержания и вознаграждения.

— О, здесь ему наверняка пришлось проявить все свое красноречие!

— Да, ты права. Некоторые из них были коммунистами. Но бумажные деньги все же ввели. Конечно, они не имеют какой-либо ценности вне нашей планеты, но здесь они значат много… Один БТУ — за прибранную койку, два БТУ — за подметенный двор и так далее.

— Отлично! И на что они могли их тратить?

— О, генерал уговорил Чолли поддержать его и открыть магазин, и некоторые коло… э, колонисты, решили, что идея неплохая и…

— И вскоре здесь стало полно капиталистов.

— Ну, появилось самое необходимое — обычный магазин, ремонтная мастерская и три таверны.

— Этот ваш обычный магазин больше похож на торговый центр.

— С какой стороны посмотреть. Так или иначе, возник денежный голод, и солдаты стали изо всех сил стараться заработать БТУ…

— Значит, для поднятия духа и все такое, — пробормотала Сэм. — Потому что жизнь их может стать лучше.

— Совершенно верно. Тогда Чолли начал платить сверху, торговцам опиумом — трубочками и…

— Барон наркотиков!

— Называй его, как хочешь. Но выяснилось, что существует спрос на подобный товар — понимаешь, после переработки опиум занимает мало места; он не способствует возникновению эйфории и не снимает боль, зато затормаживает процесс старения. Им заинтересовались Союз Фармацевтов и Межзвездная Гериатория…

— Я поняла. Прибыль.

— Это дорого стоит, не забывай… особенно вначале, из-за риска. Но Чолли додумался до того, чтобы начать торговать с туземцами стеклянными шариками. Они оказались просто золотоносной жилой… так что нам удалось вовсю развернуть торговлю.

— И совершенно неожиданно для всех волмарийцы вдруг перестали относиться к вам враждебно, — кивнула Сэм.

— Да, ты не ошиблась. — Дар поддел траву носком сапога. — А, следовательно, стало возможным уговорить их начать вести «меловую» войну.

— Итак, торговля процветает, дух крепнет, и вы предпринимаете первые шаги по направлению к единому обществу. И каждый при этом считает, что имеет такую возможность и… — Сэм оборвала фразу, затрясла головой. — Не могу поверить! Центральные планеты погрязли в жалости к самим себе, в унынии, а здесь, среди диких равнин, вам удалось построить некое общество, имеющее надежду! На Терре каждый всю жизнь в отчаянье думает, что ничего нельзя изменить.

— Что? — Дар был потрясен. — Но у них все есть! Они…

— Не имеют ничего, — огрызнулась Сэм. — На Терре всем известно, что ты умрешь на той работе, что делал твой отец. У тебя есть жилье, в твоем распоряжении ряд услуг и определенный рацион. И это все.

— Но даже у нищих есть свои дома… с мебелью, которая затмит весь тот хлам, который есть здесь у нас. И им не нужно вылизывать свой дом, потому что на них работает прислуга… и свободное время по-настоящему свободное!

— Свободное для чего… для закисания?

— Они могут делать все, что захотят! Я имею в виду, что даже такой деревенщина, как я, знает, что входит в их рацион.

Сэм пожала плечами. — Конечно, ты можешь пить и есть ночи напролет, можешь веселиться на вечеринке или пойти на спектакль…

Дар тяжело вздохнул.

— Но чтобы делать что-то? Нет, если только ты не рожден, чтобы заседать в правительстве… но даже там не могут придумать, чем заняться.

— Но… — Дар посмотрел на небо. — Но там тысячи миров, которые можно осваивать!

— К чему? — Она горько усмехнулась. — Этим мы уже занимались… и все это не улучшило положения дел на самой Терре.

— Не улучшило? Но самый бедный нищий у вас живет как средневековый король!

— Ты так считаешь? — Глаза Сэм заблестели. — Со слугами, музыкантами, придворными, рыцарями, завоевывающими улыбки красавиц.

— Даже у отбросов общества по трое — четверо слуг! Захочешь послушать музыку, пожалуйста!

— И придворные? И рыцари? — Сэм мотнула головой. Короля делает королем то, что он может приказывать другим людям… а этого ни за какие деньги не купить!

Дар удивленно посмотрел на нее. Потом тряхнул головой и присвистнул. — Да? Значит, так все скучно?

— Сплошной декаданс. — Она улыбнулась, чувствуя, что одержала победу. — Они все там умирают. Чего я не могу понять, так это того, как вашему народу удалось избежать этого.

Дар пожал плечами. — Может быть, потому что мы на самом дне? Я имею в виду, раз приземлился здесь однажды, иного выхода, как вверх, нет.

— Некуда идти? — воскликнула Сэм. — Может быть, ты и прав… потому что здесь край цивилизации, потому что все, что вы делаете, вы делаете для себя. Терра слишком далеко, чтобы ждать от нее помощи. И слишком далеко, чтобы следить за вами. К тому времени, когда они скажут вам не делать чего-либо, окажется, что вы сделали это уже год назад! И потому что… — Она вдруг замолчала.

— Потому что мы их не слишком заботим? — усмехнулся Дар. — Потому что место это — настоящая дыра, и Терра направляет сюда только тех, о ком хочет забыть? Я бы не удивился, если бы узнал, что они захотели избавиться от Шаклара.

— Разумеется, он представлял некую угрозу для тех, кто обладал настоящей властью. Я хочу сказать, что он обладал способностями. Мог вызвать колебания. На меня, по крайней мере, все это подействовало.

— Я рад, — Дар попытался выдавить улыбку.

— Ты так и не показал мне, как ты якобы не обираешь местных жителей.

— Нет, еще нет. Но это стоит посмотреть. Мы начнем торговлю на закате.

— Огонь так не разжигают, — заметила Сэм.

— Что ты знаешь об этом? — Дар подбросил зеленые ветки и листву в горящий костер. — Ты же городская девчонка.

— С чего ты взял?

— Ты сама говорила. Сказала, что прибыла с Терры, а это один большой город.

— Да, но мы сохранили несколько парков, например, Скалистые Горы. Я знаю, что нужно использовать сухие дрова.

— Совершенно верно. — Дар улыбнулся и посмотрел на клубящийся столб густого дыма, отливающего золотом на закате.

Сэм вздохнула. — Хорошо, я поняла, ты хочешь привлечь внимание. А что у нас на ужин?

— Не волнуйся. — Дар начал рыться в сумке с продуктами. — У нас есть сыр и галеты, ну и, конечно, виноградное вино.

Сэм пожала плечами.

Становилось темно, и появились пятеро — волмарийцы с тюками на плечах.

— А! Вот и компания подоспела! — Дар потер руками и достал бутылку и стаканы.

— Напоишь их прежде, чем безжалостно обворуешь? — фыркнула Сэм.

— На это потребовалось бы больше спиртного, чем я прихватил. Они это дело любят. — Он шагнул к подошедшим местным жителям и поднял бутылку. — Как?

— Ты не знаешь, так я не скажу, — произнес один из них традиционное приветствие. — Рады тебя видеть, Дар Мадра.

— Тоже рад видеть вас, Хиршмайер. — Дар протянул каждому по стакану, потом разлил вино по кругу и поднял свой стакан. — За торговлю!

— И выгоду, — усмехнулся Хиршмайер. Он залпом отпил сразу полстакана. — Эх! Доброе вино после долгой дороги и жаркого дня сбора трубочек.

— Да, я знаю, — посочувствовал Дар. Да еще небольшой доход приносит.

— Пять целых тридцать восемь сотых квахеров за унцию на бирже Весов, — вставил второй волмариец.

Дар удивленно посмотрел на него. — Но это самые последние расценки, прямо с грузового корабля. Откуда вы узнали?

— В прошлом месяце ты продал нам отличное радио, — напомнил ему Хиршмайер. — Передай сержанту Валстоку, что он гонит классную музыку.

— Хорошо, обязательно передам, — Дар вытащил блокнот и нацарапал несколько слов.

— Правда, барабаны уж слишком усердствуют, — задумчиво произнес другой волмариец.

— Хорошо, Слотмейер. — Дар снова сделал пометку. — Еще вина кому-нибудь?

— Пять кружек взлетели вверх. Дар присвистнул, обошел всех с бутылкой, затем взял тюк. — Так, посмотрим, о чем разговор. — Он опустил тюк на повозку.

— Двадцать семь килограммов тридцать два грамма, — послышался механический голос. — Девяносто семь процентов Органум Транслуцем, три процента травы, листа и всякой всячины.

— Так, ясно, — Дар снял тюк с повозки и поставил его между собой и Хиршмайером.

— Ты умерен, что эта штуковина не живая? — требовательно спросил волмариец.

— Уверен. Но в ней живет привидение.

— Привидения в машинах не водятся. — Волмариец решительно затряс головой.

Дар сурово на него посмотрел. — Я ведь продавал вам книжки — целую серию по истории философии?

— В прошлом году, — ответил Хиршмайер. — Теперь половина племени цитирует-ум Локка.

— Локка? — Дар поморщился. — Я думал, что вам больше по душе придутся Беркли и Сартр.

— Устаревшие концепции, — фыркнул Слотмейер. — Не забывай противоположную культуру наших предшественников.

— Да, действительно, совсем из Головы вылетело, — пробормотал Дар. — Ну что? Как насчет двухсот тридцати четырех за тюк?

Хиршмайер покачал головой. — Намного ниже котировки Весов. Ваши деньги приравниваются на сегодняшний день лишь к восьмидесяти процентам БТУ Весов.

— Придется поговорить с сержантом Валстоком, — пробурчал Дар. — Хорошо, снижаю цену на двадцать процентов. Но не забывайте… нам приходится оплачивать дорожные расходы по доставке товара на Весы.

— И твой босс Чолли тоже должен платить тебе, накладные расходы — тоже на его счету, — добавил Слотмейер. — Мы ничего не забываем, Дар Мадра.

— Кроме того, что Чолли должен получать от всего этого выгоду, иначе ему нечего делать в бизнесе, — возразил Дар. — Ладно, согласен… как насчет двух семидесяти пяти?

— Одна десятая квахера? — Хиршмайер поморщился. Он наклонился и поднял тюк. — Приятно было иметь с тобой дело, Дар Мадра.

— Ладно, ладно! Два восемьдесят!

— Два девяносто, — наугад сказал Слотмейер.

— Идет, два восемьдесят пять, — Дар вздохнул и пожал ему руку. — Только ради вас, ребята! Только не расстраивайтесь, если в следующем месяце я не приду. Наверное, у вас будет новый торговец.

— Не беспокойся. Чолли знает, с кем мы ладим. — Хиршмайер усмехнулся. — Ладно. Что у тебя есть на продажу, Дар Мадра?

— О, немного того и чуть побольше этого. — Он повернулся к повозке. — Поможете?

Вшестером они поставили огромный ящик на землю. Дар отстегнул крепления и открыл переднюю и боковую панели.

Волмарийцы столпились вокруг, рассматривая товары и возбужденно переговариваясь.

— Что это за красный камень? — спросил Слотмейер, показывая пальцем на сверкающий цилиндр. — Это рубин для лазера? Да? —  Дар кивнул. — Выращен искусственным путем, но действует лучше, чем натуральный.

— А вот гильзы, — произнес другой вол мариец.

— Та же модель, инструкцию на которую ты продал нам в прошлый раз? — Хиршмайер покачал на руке увесистый элемент.

Дар кивнул. — Дабл-Х 14. Используется во флоте.

— А это что такое? — Один из волмарийцев вытащил металлическую деталь.

— Часть заготовки для автоматического токарного станка, — ответил Дар.

— А что такое «токарный станок»?

Дар усмехнулся. — Инструкция по эксплуатации стоит всего двадцать пять квахеров.

— Двадцать пять? — промямлил Хиршмайер.

Дар расплылся в улыбке.

Хиршмайер посмотрел не него, потом ухмыльнулся и кивнул. — Да ты просто грабитель с большой дороги, Дар Мадра.

— Нет, Чолли говорит, что до большой дороги я еще не дорос.

— У него свои представления о размерах, — усмехнулся Хиршмайер. — Сколько стоит эта штучка для лазера?

Дар вытащил из кармана листок и протянул его Хиршмайеру. — Ты пока посмотри, а я закончу взвешивать. — Он отвернулся и стал складывать тюки на весы. Тем временем волмарийцы столпились вокруг Хиршмайера, обсуждая список товаров.

Сэм подошла к Дару и похлопала его по плечу. — Послушай, куда делись все их «умы» в конце слов?

— Хм? — Дар поднял глаза. — Понимаешь, они меня знают. Нет нужды разыгрывать передо мной спектакль.

— Ладно, ладно! — пробурчал Хиршмайер. — Берем три рубина, три гильзы, десять элементов питания и заготовку для токарного станка.

— Ясно. — Дар нажал кнопку на весах, и раздался Голос: «Общая стоимость товара составляет 4235.50 БТУ».

Дар кивнул. — А общая стоимость ваших трубочек составляет 5337.50. Можете истратить еще 1102, Хиршмайер.

— Нет нужного нам товара, — хмыкнул Слотмейер.

Хиршмайер кивнул и протянул руку ладонью кверху. — Лучше наличными.

— Можете положить деньги на депозитный счет в банке, — предложил Дар. — Чолли открыл новый вид счета.

Хиршмайер покачал головой.

— Платит всего пять паршивых процентов Годовых. Лучше я поставлю эти деньги во время игры в покер с солдатами.

— Но это новый вид счета, — возразил Дар. — Со сложными процентами.

Хиршмайер приподнял голову, нахмурил лоб. — «Сложные проценты»? А что это значит?

— Это означает, что в конце каждою пятого месяца на процентные доходы также начисляются проценты. Каждый процентный период выплачивается ставка процента.

— Значит, во втором квартале Чолли выплачивает процент на 1 157 125?

Дар кивнул. — А за третий квартал он уже заплатит на 1162.48. Значит, годовой доход в форме процентной ставки составит двадцать один процент с половиной.

— Но Чолли разорится, — фыркнул Слотмейер.

— Нет, он тоже получит выгоду в том случае, если этим счетом воспользуется достаточное количество клиентов. Если его капитал составит пять тысяч, он сможет купить облигации Байка Межзвездного Суверенного Электората, по которым выплачиваются двадцать три процента эффективных.

Слотмейер вскинул голову, Глаза его округлились. Он накинулся на Хиршмайера. — Соглашайся!

— Ты уверен? — Хиршмайер явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Уверен? Если уж Чолли извлекает из этого такую выгоду! Верное дело!

Хиршмайер уставился себе под ноги, потом посмотрел на Дара, приняв окончательное решение. — Согласен. Мы открываем новый счет.

— Отлично, держите. — Он протянул Хиршмайеру документы, но Слотмейер перехватил их. Он бегло посмотрел страницы, бормоча что-то про себя, затем кивнул и передал их Хиршмайеру. Хиршмайер расписался и указал в скобках свою фамилию. Дар взял бумаги и сунул их в щель повозки. Раздалось гудение, затем появились копии документов, а за ними вылетела маленькая, Голубая книжица-буклет. Дар проверил сберкнижку, чтобы убедиться в том, что депозит записан верно, потом удовлетворенно кивнул и передал стопку Хиршмайеру. Волмариец свернул бумаги, сунул в карман и усмехнулся. — Идет, Дар Мадра. С тобой неплохо иметь дело.

— Всегда к вашим услугам. — Дар поднял бутылку. — По стаканчику? За сотрудничество?

Сэм провожала взглядом растворяющихся в ночи волмарийцев, в то время как Дар загружал повозку и пристегивал брезент. Наконец она повернулась к нему. — Почему они называют это «трубочками»?

— Хм. — Дар посмотрел на нее. — Взгляни.

Сэм шагнула к повозке и потрогала один из тюков. Длинные, тоненькие, полые стебли. Она кивнула. Маленькие трубочки.

Дар прикрыл тюк и застегнул последнее крепление. — Кстати, хорошего качества. Неплохая ночная торговля.

— Но почему ты так говоришь? — возмутилась Сэм. — Ты ведь не извлек из этого никакой выгоду!

— Около полутора процентов. — Дар поднял пластиковый куб и выпрямился. — А это тоже неплохо. Чолли счастлив, если мне удается получить такую прибыль с операции.

— Да? На самом деле? — Сэм подбоченилась. — Он что, филантроп?

— Учитель, — напомнил Дар. — И политический союзник Шаклара. Чолли беспокоится лишь о том, чтобы волмарийцы как можно больше узнали о торговле, а Шаклар заботится о том, чтобы волмарийцы были втянуты вместе с солдатами в некое экономическое единство. И слава Богу, что пока удается и то и другое.

— Конечно, — сухо произнесла Сэм. — И мне кажется, что после каждой поездки тебе удается узнать что-нибудь новенькое о культуре волмарийцев.

— О чем я докладываю непосредственно Чолли, который уж наверняка за кружкой пива поделится этим с солдатами, а те в свою очередь расскажут своим товарищам. — Дар усмехнулся. — Дай нам десять лет, и солдаты и волмарийцы узнают культуру друг друга как свою собственную.

— Похоже, при этом их еще и финансируют.

— А Слотмейер получает основные понятия о законе, — заметил Дар. — Он неплохо все усваивает.

Сэм нахмурилась. — Ты сейчас похож на учителя, которого переполняет гордость за отличного ученика… Ох!

Дар сощурился.

— Конечно, мне сразу следовало догадаться, — решительно произнесла она. — Чолли нанимает не торговцев, он набирает учителей.

— Верно подмечено, — сказал Дар, — Но все же нам приходится следить за прибылью и расходами.

— А как насчет потерь в Армии?

— Хм? — Дар уставился на нее. — Каких потерь?

— Эти штуковины для лазера… они ведь военного назначения, не так ли?

Улыбка с лица Дара постепенно сходила.

— Давай, — настаивала Сэм, — можешь мне довериться. Я и так знаю вполне достаточно, чтобы потопить тебя, если уж на то пошло.

Дар усмехнулся. — Неужели? — Мы тут и так на самом дне.

Сэм нахмурилась. — Но откуда ты знаешь, что я не шпион Бюро по Делам Внешнего Мира? Или не шпион Армии, задача которого выяснить, что на самом деле делает здесь Шаклар? Ты ведь знаешь, что, вернувшись на Терру, я могу составить отчет о его деятельности, и его вышвырнут с планеты.

Дар кивнул. — Да. Может быть…

Сэм отодвинулась от него, одарив его таким взглядом, на какой способна мышь, увидевшая просыпающегося кота.

— Но это не так, — закончил Дар.

Сэм возмущенно пожала плечами.

— А откуда такая уверенность?

— Ну, во-первых, я не верю, чтобы кто-нибудь на Терре по-настоящему интересовался нашими делами… ни в Армии, ни в Бюро.

— Шаклар строит мощную базу, — напомнила ему Сэм.

— Мощную для чего? Он даже не может поработить волмарийцев.

— Но он пытается втянуть их в некое единство со своими заключенными.

Дара эти слова позабавили. — И как ты думаешь, что он собирается делать с этим самым единством? Построит длиннющую лестницу и заберется на Терру? — Он покачал головой. — Шаклар не представляет какой-либо угрозы за пределами этой планеты… а ребятам на Терре нет никакого дела до того, чем грозит он здесь. — Он подбросил пластиковый куб вверх и поймал его. — Поэтому ты не можешь быть шпионом. Ну, может быть, репортером, но стоило ли проделывать такой путь, чтобы написать о нас пару строк?

— Чтобы найти то, о чем можно писать, — сказала Сэм, нацепив убийственную улыбочку. — На Терре ничего не случается.

Дар пожал плечами. — Ладно… Допустим, что это так. Ну, и что ты сможешь сделать? Подготовить десятиминутное сообщение для студии ЗДТ о тех ужасных делах, что творятся здесь, на Волмаре?

— Разумеется. Вы находитесь так далеко, что стали экзотикой. Хоть на какое-то время можно привлечь внимание зрителей к вашим проблемам. А то жизнь на Терре так скучна.

Дар снова пожал плечами. — Значит, публика развлечется, узнав о нас?

— Наверняка.

— Да, конечно. А в Армии воскликнут: «Господи! Мы и не догадывались, что там творится!» И направят к нам официальную бумагу, в которой напишут следующее: «Ты, вредный, непослушный мальчишка! Как ты допустил подобное? То, как ты обращаешься со своими преступниками, само по себе преступно!» И Шаклар, уверен, найдет для них с полсотни отговорок и закончит следующими словами: «Но, безусловно, раз это вам не нравится, я буду рад прислушаться к вашим пожеланиям.» На что Штаб ответит: «Отлично. Делай по-нашему». Они сообщат об этом в средства массовой информации, средства массовой информации в свою очередь — народу, а народ будет сидеть в креслах с таким чувством, что он действительно добился чего-то. И все забудут об этом.

— А Шаклар так ничего и не предпримет?

— Разумеется… Посадит меня на недельку в карцер, чтобы помалкивал. Вот и все; знаешь, даже полезно сменить на какое-то время обстановку.

Сэм вздохнула. — Хорошо. Тогда расскажи мне об этих лазерах и рубинах, потому что… нет причин скрывать это от меня, не так ли?

— Нет, разве что ты можешь воспринять все по-другому, с худшей стороны. Так что насчет лазерных штучек?

— Они военного назначения, да?

— Разумеется. Что еще может достать генерал из того, что хочет иметь местное население?

А тебе не кажется, что это попахивает коррупцией?

— Почему же? Их используют в военных целях.

— Волмарийцы… в военных целях? — взорвалась Сэм. — Но это же незаконный ввоз оружия!

— Я так и думал, что ты обзовешь все это подобным образом, — уныло произнес Дар.

— Он думал! Разве ты не понимаешь, что вы сами себе подписываете смертный приговор?

— Ну, пока все идет мирно, — заметил Дар. — Шаклар больше доверяет торговле, чем военной мощи. Чрезвычайно трудно сражаться с собственными покупателями.

— Но они как бы из другой культуры…

— Правильно, — согласился Дар. — Вот почему так важно заставить две группы понять друг друга, обустроить их социально. Можно воевать со своим покупателем, но с другом воевать не станешь… если только нам удастся сделать их своими друзьями. Если же начнется настоящая война и все племена волмарийцев объединятся против нас, нам не жить. Они превосходят нас численно — на каждого из нас приходится по тысяче волмарийцев. И бластеры лишь ускорят процесс, вот и все.

— Тогда почему вы продаете им бластеры? — спросила Сэм. — Зачем делитесь оружием?

— Ну, во-первых, трудно убедить армию поставлять на планету-тюрьму бластеры целиком. — Дар нажал кнопку на боковой поверхности пластикового куба, он загудел. — Но отдельные части они доставляют нам тысячами.

Сэм покачала головой. — Вот тебе, пожалуйста, пример бюрократии! — Она наблюдала за тем, как гудящий куб начал разворачиваться и раскрываться. — А во-вторых?

— Во-вторых, продавая им отдельные части и инструкции по эксплуатации, мы заставляем их учиться тому, как сделать из них одно целое. — Дар улыбнулся, и глаза его затуманились. — А, значит, они начинают интересоваться, что как устроено и почему работает… так они узнают технологию. Сколько им придется поломать голову над этим токарным станком, прежде чем они разберутся, что к чему! Чтобы он заработал, им придется научиться очень многому!

— Да вы просто садисты!

— Такова доля учителя. — Дар следил за тем, как пластиковый куб превращается в палатку со скошенной крышей-тентом. — Пора укладываться спать.

Сэм мотнула головой, озадаченно рассматривая палатку. — Если бы я знала, что…

— Эй, я ведь не обещал тебе кровати и шелковых простыней!

— Нет-нет! Я имею в виду всю планету! Ту структуру, что создал ваш генерал! То, что он пытается сделать! Если бы я знала, что это так, я бы лично подложила бомбу в корабль этого нового правителя!

Дар застыл в проеме. Потом оглянулся. — Извини… что ты сказала?

— Новый правитель. — Сэм помрачнела. — Знаешь… тот, что должен прилететь завтра.

Дар шагнул наружу и выпрямился. — Но мы ничего об этом не знаем. Никто на Волмаре не знает об этом.

— Они не сообщили вам? — Сэм озадаченно посмотрела на него. — Ну… так или иначе они это сделали. Бюро направило к вам нового правителя с приказом отправить Шаклара домой и занять его пост. Им показалось, что решение «Вопроса относительно Волмарa» затянулось.

— Да? — Дар вздохнул. — Как интересно. Как тебе удалось узнать об этом? Или это известно всем на Терре?

— Ну, я бы не назвала это главными новостями…

— Да, не такие уж мы важные птицы, — сухо заметил Дар.

— В тот день, когда я уволилась, это были последние документы, которые легли ко мне на стол… они касались доставки этого Белабхера и его людей сюда.

— Белабхера? Хм. А что он из себя представляет?

— О… — Сэм поежилась. — Знаешь… ничего необычного. Гражданский карьерист, вот и все.

— Ясно, — сказал Дар, — значит, зануда?

— Скучный, — подтвердила Сэм, — очень консервативный… особенно что касается военных дел и обращения с заключенными… Что ты делаешь?

— Собираю вещи. — Дар нажал кнопку, и палатка начала складываться обратно в куб. — Мы возвращаемся в город.

— Я сказала что-то не то?

— Да… и тебе придется повторить все это как можно скорее Шаклару. Он должен знать, что к чему.

— Только ни в коем случае не дай ему знать, что может произойти, — посоветовал Чолли.

— Но он должен быть готов! — запротестовал Дар. — Не дать им приземлиться! Стрелять, как только в небе блеснет их корабль! Тройной удар!

— Не забывай, что бы ни случилось, он всегда сможет заявить, что ничего не знал.

— Да… — Дар прикусил губу. — Я как-то не подумал.

— Сознание должно быть чисто, как и документы, приятель. — Чолли начал надраивать стойку бара.

— Первое правило политики, — пояснил Дар Сэм. — Заставь кого-либо неправильно понять тебя, или пусть они сами во всем разбираются.

— Мы сделаем все по-своему на этот раз, — сказал Чолли. — Генерал — страшный врун. Он даже не сознается, что не понял.

Дар решительно тряхнул головой. — Правильно. Как насчет быстрой атаки?

— Закон — против, — заметил Чолли.

— Не думаете же вы, что можно избавиться от Белабхера законным путем! — воскликнула Сэм.

— Нет, ко можно сделать это таким образом, что незаконность не смогут доказать.

— Он хочет сказать, что нужно будет изобразить это как несчастный случай, — пояснил Дар.

— Великолепно. — Сэм поджала губы. — «Извините, сэр, я вовсе не хотела подсыпать стрихнин в ваш мартини». Или «О, Боже, моя бомба! Я уронила ее!»

— Неплохо, но непрактично, — возразил Чолли. — Сложно не обратить внимание.

— Но нужно что-то предпринимать! Подумайте о спасении планеты!

— Этим я и занимаюсь, — задумчиво произнес Чолли, — и я бы сказал, что эта планета нуждается в хорошей Таможенной Службе.

— Не забудь, настоящее шотландское виски, — напомнил сержант.

Дар кивнул. — Прямо с Терры… по двухлитровой бутылке каждому из вас — тебе и твоему капралу.

— Неплохо! — Сержант вскинул лазерное ружье. — Нам весь день охранять, и завтра тоже. Хотя не могу понять, к чему вообще охранять эту старую будку.

Теперь есть что. — Дар прикрепил на дверь табличку. — Ковер, пять стульев, две пепельницы и стойку.

— «Таможня»? — Капрал присвистнул, увидев табличку. — А это официально?

— Вполне, — заверил его Дар. — Поверь мне, я знаю… я сам писал приказ…

— Шаклар приказал?

— Не думаешь же ты, что это не так.

Сержант вдруг покраснел и издал какой-то булькающий звук. Дар посмотрел на него, потом проследил за его взглядом — и увидел, что к ним приближается Сэм, одетая в обтягивающую голубую униформу с золотыми эполетами и в фуражку. Дар даже затаил дыхание.

— Чолли посмотрел свои счета и нашел волмарийца, который заказал швейную машинку. — Она протянула Дару плоский аккуратно перевязанный пакет. — Теперь у его жены срочная работа.

Дар пришел в себя. — Да, отлично. Во сколько это обошлось ему?

— В два элемента питания, шесть стволов бластеров, две микросхемы и тюбик зубной пасты.

— Стоит любого кредита, — присвистнул сержант, не отрывая от нее глаз.

— Пойду займусь делом. — Сэм повернулась к двери. — Надо проверить терминал и бумаги.

— Э… хорошо. — Он отвел от нее взгляд и посмотрел на часы. — Сколько у нас времени?

— Чолли сказал, что грузовое судно должно отправиться с вашей луны в тринадцать часов, — ответила Сэм, выйдя из будки. — Это во сколько?

— В тринадцать часов. — Дар начал раздеваться.

— Вот вы где, Дар Мадра!

Дар недовольно поднял голову, подхватывая свою униформу; со стороны волмарийца было невежливо смотреть на обнаженного солдата, а с Чолли пришел шаман из племени Сарз.

— Мир тебе, Дар Мадра. — Шаман протянул руку.

— И вам мир, преподобный. — Дар влез в униформу и протянул руку. — Рад вас видеть, но, э… почему вы в униформе таможенника?

— Как же, он теперь один из ваших сотрудников, не так ли, преподобный? — Чолли усмехнулся. — Ну как, Дар?

— Э… — Дар выпучил глаза. — Ваши способности могут конечно, здесь пригодиться, преподобный.

— «Офицер Холдан» на некоторое время, Дар Мадра. — Шаман неловко потряс руку Дара: он не привык к такому обычаю. — Понимаете, я не могу гарантировать, что смогу услышать их мысли.

— Да, да, я знаю, Сила посылает этот Дар, когда сама пожелает, а не когда мы того хотим. — Мадра стал растирать руки. — Но я надеюсь, что сегодня Он будет с нами, пре… э, офицер Холдан.

— Я тоже, — раздался в ответ грустный голос шамана. — Шаклар должен остаться с нами, Дар Мадра. Я не хочу увидеть, как от лазерных лучей погибают мои молодые люди и ваши солдаты.

— Конечно, — согласился Дар, осознав вдруг свой возраст.

— И я думаю, что вы устроите таким образом, чтобы мне не пришлось говорить.

— О, уверен, что в этом не будет необходимости, преподобный, — протараторил Дар. — Вы говорите по-террски лучше меня.

— Очень любезно с вашей стороны… но у меня, знаете ли, акцент.

— Не такой сильный, как у меня, — вставил Чолли. — Но преподобный Холдан имеет на то право, приятель… Среди них может оказаться тот, кто знает что-либо о волмарийце.

— И хотя я смыл краску по такому случаю, если рядом окажется тот, кто захочет определить мою национальность, он легко прочтет ее по моему лицу. — Шаман вдруг замер и посмотрел вверх. — Сила благоволит сегодня; ваши враги приближаются.

Дар посмотрел на небо, но не увидел ни малейшей вспышки, ни блеска.

— Вашего слова для меня достаточно, преподобный. Что, пойдем и примем официальный вид?

Грузовое судно с грохотом совершило посадку. Из окна Дар наблюдал за тем, как выехал трап и открылся люк. Появились пассажиры, в ужасе взирающие на будку. Охрана переглянулась и направилась к ним. Сержант подошел к группе, держа в руках ружье, и сказал что-то человеку с лисьим лицом, стоявшему впереди. От группы отделился невысокий, худощавый, но вовсе не производящий впечатление слабосильного человека, который прервал их беседу. Чем дольше они разговаривали, тем отчетливее был слышан его голос; но сержант оставался неуступчивым и спокойным. Дар заметил, что ружье в его руках чуть подрагивает, и мысленно налил сержанту стакан виски.

Наконец, худощавый человек вскинул Голову и решительным шагом направился к будке. Все последовали за ним; при этом лицо сержанта приняло хитрющее выражение..

— При готовиться, — тихо сказал Дар. — Мы — таможенники.

Дверь распахнулась, и внесся худощавый. — Кто отвечает за весь этот фарс?

— Старший здесь я. — Дар придал своему лицу отсутствующее выражение. — Чем могу служить?

— Служить? Вы должны немедленно прекратить весь этот балаган и доставить нас в Дом Правительства!

— Разумеется, сэр… как только пройдете таможню.

— Таможню?! На этой планете никогда не было никакой таможни! Я прочитал все сообщения!

— Нововведение, — невозмутимо ответил Дар. — Мы постоянно пытаемся улучшить условия, сэр.

Вошло остальное окружение нового правителя, капрал закрыл дверь. Дар и сержант заняли свои места по обе стороны двери.

— Достопочтенный Белабхер… — Рядом с худощавым появился человек с лисьим лицом. — Возможно, эти добрые люди не знают о вашем официальном статусе. — Он бросил на Дара такой убийственный взгляд, что у того все внутри похолодело. Краем глаза он заметил, что «офицер Холдан» еле заметно моргнул.

— Спасибо, Канис, спасибо, — буркнул Белабхер. Он повернулся к Дару. — Слушай внимательно, приятель… ты знаешь, кто я такой?

— Не совсем, сэр… но был бы рад. Могу я посмотреть ваш паспорт? — Дар подумал, что Сэм, возможно, была права насчет стрихнина.

— Паспорт!? — взревел Белабхер. — Молодой человек, должен вам сказать, что я новый правитель!

Дар выдержал паузу, потом округлил глаза и подался вперед, протянув руку. — Интересно, достопочтенный. Я должен согласовать это с Домом Правительства. Боюсь, что не слышал, чтобы генерала Шаклара сменили… Могу я посмотреть ваш паспорт?

— Какой-то абсурд! На планете, кишащей преступниками, я определенно вне подозрения!

— Именно потому, что это планета преступников, здесь никто не избавлен от подозрения, — спокойно ответил Дар. — Боюсь, мне придется проверить ваши документы, достопочтенный.

Белабхер побагровел, начал издавать булькающие звуки, но человек с лисьим лицом успокаивающе положил руку ему на плечо. — Ладно, если вы должны… — прорычал Белабхер. — Атависта, ваши документы, пожалуйста.

К нему приблизилась стройная молодая женщина, открыла папку и положила на стойку микроголограммы. Одежда на ней была обтягивающей и полупрозрачной, отчего ее фигура вовсе не выигрывала. Дар решил, что лучше сосредоточиться на ее лице.

Сэм взяла микрогалограммы и начала пропускать их через терминал. Дар заметил, что на последнем конверте из пластируса было написано имя Шаклара.

Преподобный Холдан встал рядом с Даром и взял документы, которые передала им Сэм. Он посмотрел на человека с лисьим лицом и пробормотал так тихо, что даже Дар едва различил, что он говорит:

— В багаже каждого из них есть копии всех документов.

Дар постарался сохранить невозмутимость и нажал ладонью на стойку, чтобы дать понять, что он услышал. Он также заметил, что конверт из пластируса не вернулся в общую стопку.

Сэм закончила и пробормотала что-то шаману. Тот повернулся к Дару и еле слышно произнес:

— Офицер Вайн говорит, что на документах имеется секретный код, который не может расшифровать компьютер.

«Отлично», — подумал Дар. Он судорожно соображал, каким образом все это провернуть. Сэм начинала раскрываться с новой стороны. — Боюсь, что ваши документы придется немного задержать, достопочтенный.

— Что?

Дар поднял плаза вверх, чтобы убедиться, что крыша будки осталась на месте, потом снова посмотрел на Белабхера. — Боюсь, что придется задержать ваши документы. Понимаете, они закодированы, и наш компьютер не может расшифровать.

— Это переходит всякие границы! — возмутился Белабхер. — Из всех идиотских ситуаций, в которые мне доводилось попадать, эта самая что ни на есть абсурдная! Молодой человек, я не потерплю!

— Боюсь, у нас нет выбора, — сочувственно произнес Дар. — И при сложившихся обстоятельствах нам придется проверить ваш багаж — каждого из прибывших.

Белабхер опять побагровел, и на его плечо легла рука человека с лисьим лицом, с лица которого, напротив, сошла краска.

— Безусловно, вы можете посчитать это неприемлемым, — посочувствовал Дар. — Если так, то шаттл еще не успел заправиться. Уверен, что пилот согласится доставить вас обратно.

Белабхер стиснул зубы, выпучил глаза, и на какое-то время в комнате воцарилась мертвая тишина. Потом он издал шипение и рявкнул:

— Очень хорошо. Начнем с моего. Канис, багаж.

Канис глянул на него, нахмурился, но сделал шаг вперед и поставил на стойку два чемодана. Дар открыл их и передал Сэм и шаману, которые начали рыться в тончайшем белье. Дар не заметил, чтобы что-то исчезло, но когда Сэм закрыла чемоданы, поставив их вертикально, и кивнула Дару, он увидел в ее глазах многозначительное выражение.

Дар отметил про себя, что она неплохая актриса, и зарекся садиться играть с ней в покер; но в то же самое время в его голове начал вызревать определенный план начала некой другой игры, в которую ее следует втянуть как можно скорее. Он открыл следующий чемодан и передал его «таможенникам».

Они действовали проворно — она и шаман; но сумок было много, а время шло. Прибывшие начали возмущенно переговариваться; Белабхер же стоял, словно палку проглотил, широко расставив ноги и сцепив на груди руки. Канис стоял рядом с ним, как злобное изваяние или манекен-чревовещатель. «Интересно», — подумал Дар, — «за кем из них решающее слово?»

Наконец Сэм захлопнула последний чемодан и кивнула. Дар повернулся к Белабхеру с улыбкой на губах. — Дело сделано, достопочтенный.

— Благодарю, — мрачно произнес Белабхер. — Надеюсь, теперь мы можем свободно перемещаться по этой планете?

— Э… извините, достопочтенный. — Мне показалось, что я ясно выразился.

— Ясно выразились? Вы о чем? — В голосе Белабхера послышались угрожающие нотки.

— Ваши документы, — пояснил Дар. — Мы не можем официально пропустить вас до тех пор, пока Дом Правительства не подтвердит их. В течение двадцати четырех часов мы вам их вернем.

— Двадцати четырех часов?

— В том случае, если у генерала Шаклара имеется код на ваши документы. В противном случае дольше. Но я уверен, что код у него есть.

Последовала минутная пауза, в течение которой лицо Белабхера успело стать пурпурным.

Дар развел руками.

Наконец достопочтенного прорвало. Дар прислонился к стойке и стал внимательно слушать — он всегда с готовностью пополнял свой словарный запас. Он не был уверен в том, что половина слов что то значила, но его впечатления можно передать следующими:

1. Достопочтенный немного расстроен сложившимися обстоятельствами;

2. Совершенно отказывается понимать ситуацию;

3. Явно хочет скрыть, что чиновник, то есть Дар, прав; и наконец.

4. Считает, что шкура Дара неплохо бы украсила его новый офис, если ее приколоть к стене гвоздями, предварительно разукрасив хорошенько хлыстом.

Когда Белабхер закончил, Дар глянул на Сэм, которая чиркнула что-то в блокноте.

— Ваш протест записан, — с вежливой улыбкой произнес Дар, — но боюсь, что больше мы ничего не сможем для вас сделать. Правила есть правила, достопочтенный. Надеюсь, вы понимаете.

Белабхер затаил дыхание, зато сержант громко кашлянул и перекинул ружье с одного плеча на другое. Белабхер так и остался стоять с открытым ртом, косясь на солдата краешком глаза, затем медленно закрыл рот и посмотрел на Дара. — Конечно. Понимаю. Надеюсь, нас разместят должным образом — меня и мой штат, пока не закончится вся эта процедура?

— Не здесь, не в порту, — ответил Дар. — В городе. В специально отведенном для транзитных пассажиров месте. Сержант покажет вам дорогу… и будет находиться рядом с вами на тот случай, если вам что-либо понадобится.

— Разумеется, только ради нашего удобства, — сухо ответил Белабхер. — Безусловно.

Он повернулся к своим людям. — Что ж… похоже, делать нечего, придется подчиниться. Теперь я понимаю, как сильно эта бедная колония нуждается в нас, мои дорогие. Однако, имея возможность насладиться плодами бюрократии, мы вынуждены будем какое-то время терпеть неудобства. Прошу вас набраться терпения. — Он направился к двери.

Капрал посторонился и открыл дверь. Белабхер задержался на секунду и оглянулся на Дара. — Вы обо мне еще услышите, молодой человек… помяните мое слово.

— Зато о нас вы уже ничего не услышите, — сказал Дар, когда дверь за ним захлопнулась, — как и о своих документах.

— Вот. — Сэм начала вытаскивать стопки бумаг на стойку.

— А у тебя неплохо получается, а? — Дар сдвинул на бок свой берет. — Я и не думал, что Бюро готовит воров-карманников.

— Ты преувеличиваешь, — возразила Сэм. — Кроме того, я бы не знала, что делать без нашего преподобного шамана. Он точно знал, где искать в каждом чемодане.

— Да… благодарю, преподобный. — Дар начал стягивать с себя мундир. — Без вас мы бы не справились.

— Сила благоволила мне, — скромно заметил Холдан. — Желаю вам удачи, Дар Мадра. Ему же мы причинили некоторые неудобства.

— Ну, надеюсь, что нечто большее… но вы правы: это всего-навсего тактика оттягивания. По крайней мере, на какое-то время Шаклар останется у власти. — Он надел куртку и повернулся к Сэм. — Нам нужно убраться отсюда как можно скорее.

На столе задребезжал стакан, и Дар поднял Глаза. — Могу поклясться, я слышал грохот.

— Да. — Чолли склонил голову набок. — Мне тоже показалось. Странно, не так ли?

— Где-то на Границе между слухом и чувством. — Сэм посмотрела на Дара. — Либо это было очень далеко, либо слишком приглушенно.

— Сейчас солдаты нечасто практикуются в стрельбе. — Дар повернулся к Чолли. — Кто-нибудь продавал волмарийцам пушку?

— Только части… да и замка у них нет.

— Наверное, гром. — Дар допил пиво и поставил стакан на стойку. — Как ты думаешь, сколько времени им понадобится на то, чтобы понять, что мы… э… «конфисковали» у них все копии их документов?

— Как только они доберутся до номера в гостинице… а я думаю, что твой друг, сержант, поведет их длинным окольным путем.

— Насколько я его знаю, он поведет их через дальние выгоны, где, по-моему, этому Белабхеру самое место. У него не больше такта, чем у штанги. — Дар обратился к Сэм. — Кстати, как этот хвастун воспринял назначение на пост правителя?

— Они не могли его уволить, — объяснила она. — Он так долго проработал. Поэтому они надумали пихнуть его туда, где он не будет причинять никакого вреда… по крайней мере, своим боссам.

— Никакого вреда? Кем он был до этого, генералом?

— Нет, служащим, раскладывал документы. — Сэм пожала плечами. — Знаешь, Дар, это не мое собственное мнение, но все считают, что три раза он получал по выговору за то, что путал папки.

— Отлично. — Дар протянул свой стакан для очередной порции. — Подумаешь, перепутал бумажки.

— Если бы просто бумажки…

Дверь брякнула, и вошел человек в яркой униформе, улыбающийся во весь рот.

— Ты сегодня рано освободился, Корв. — Чолли потянулся за бутылкой и стаканом.

— Дурацкий день. — Корв пристроился на крутящемся стуле и взял стакан. — Босс решил устроить всем выходной, предоставив прибывших гостей самим себе.

— Эту горстку гражданских? — наигранно-равнодушно произнес Дар. — Откуда они, кстати?

— Разумеется, с Терры. — Корв сделал два глотка. — Их босс заявляет, что он новый правитель.

— Новый правитель? — Дар удивленно посмотрел на него. — Чего? У нас ведь есть Шаклар!

— И нам следует охранять его от этого новоявленного «правителя».

— Ну, Корв, не тебе это решать, — поправил его Чолли. — Ты должен просто сторожить двери в гостиницу.

— Да, но я сейчас не на службе. — Корв повернулся к Дару. — Его зовут Белабхер, у него что на уме, то на языке.

— Только этого нам не хватало для укрепления отношений с волмарийцами, — сухо заметил Дар. — Он действительно новый глава?

— Не знаю; он не может найти свои документы. — Корв осклабился. — Стоило ему зайти в комнату, как раздался дикий рев, словно взлетела ракета со всеми включенными двигателями. Клянусь, вся гостиница задрожала.

Дар глянул на Чолли. — Своего рода взрыв, а? Или выстрел?

— И здесь было слышно? Ну, не скажу, чтобы очень удивился. Я сначала подумал о бомбе в багаже. Но, нет, он ворвался в вестибюль, за ним высыпало все его окружение. «В гостинице воры!» — завопил он. — «Они перерыли весь наш багаж!» Не сомневаюсь, что босс тоже подумал о том, что его обыскали… но нет, он вежливо ответил: «Сегодня, кроме вас, в гостинице никто не останавливался, а что касается меня, то я находился за стойкой, горничная отправилась за продуктами, а охрана вон она, за дверью, готова прийти на помощь в любой момент. Ну, Белабхер начал плести какую-то ерунду насчет того, почему в гостинице такой маленький штат, но его главный помощник… похожий на крысу…

— Лисицу, — пробормотал Дар.

— …Он., э… что?

Он кашлянул. — Сэм пнула Дара в лодыжку. — Прошу вас, продолжайте, сэр.

— Да, так вот, этот с крысиным лицом сказал: „Эти люди в Таможенной Службе, достопочтенный…“ И достопочтенный ударил себя по лбу кулаком — ему следует делать это почаще, а то он немного туповат — и говорит: „Ну, конечно! Это очевидно! Ничего удивительного, что я не заметил! Все здесь коррумпировано!“ Он направился к двери. „Но каким образом они узнали, где искать документы?“ А тот, что с крысиным лицом, и говорит: „Без сомнения, прочитали наши мысли“. И все начали возмущенно Галдеть по поводу того, как это несправедливо, что кругом полно тех, кто может читать мысли других, и как вообще честному бюрократу жить, если все его маленькие секреты известны, и какие злые те люди, что умеют читать чужие мысли. А достопочтенный и говорит: „Мы немедленно должны увидеть генерала и допросить этих таможенников“. Я открыл дверь, и все они вывалили наружу, Белабхер и вся его свита. Я закрыл дверь и чуть не свалился на землю, такой меня распирал смех — мне казалось, что я лопну.

— Ничего удивительного. — Дар хмыкнул. — Таможня, говоришь? На планете-тюрьме?

— И читающие чужие мысли! Ничего себе! — гоготнул Корв. — Надо же придумать такую несуразицу! И это называется „образованные“?

— Понимаешь, знание фактов не вылечивает от тупости, — заметил Чолли, — а Шаклар просто тупица. Хотел бы я посмотреть, что случится, когда они его найдут.

Дверь скрипнула и вошел рядовой, не скрывающий усмешки.

— Мне кажется, сейчас мы все выясним. — Дар обратился к вновь вошедшему. — Ну как, узнал?

— Удалось подслушать кое-что. — Коска плюхнулся на стул.

— Они что, такие раззявы — оставляют рации включенными? — спросила Сэм.

— Иногда они, наоборот, делают это специально, — заметил Дар. — Так что тебе удалось услышать?

— Жалобу. — Коска взял пиво. — А, может быть, вызов.

— Полагаю, что жаловался их шеф, — усмехнулся Корв. — А кто бросил вызов?

— Тот же самый жалобщик… эта „шишка“ с Терры, Билаббер…

— Белабхер, — поправили его Дар и Корв в один голос.

— Слушайте, кто рассказывает, я или вы? Ну, ладно, Белабхер. Достопочтенный высокопоставленный бюрократ с Терры… как он говорит. Он ворвался со словами „Где правитель?“ и ринулся в кабинет Шаклара с такой скоростью, что никто из нас не успел и глазом моргнуть. Вокруг стоял такой шум и гам, что мы не слышали друг друга — его банда трещала, не умолкая, о том, что телепаты подрывают основы общества…

— Телепаты? — переспросил Дар.

— Те, кто читает мысли других людей, — пояснил Корв. — Они решили, что их надули именно те. Как все это воспринял генерал, Коска?

— Ну, он в это время проводил совещание…

— С каким-нибудь пациентом?

— Да. Проводил сеанс с Рогуром.

— Рогуром? — Дар замер. — Не тот ли это солдат, что чуть не прирезал волмарийца в битве в понедельник?

— Он самый. И вы знаете, что собой представляет Шаклар… он не будет просить человека выкинуть нож. Мне кажется, что Рогур — параноик.

Дар усмехнулся.

— И они были погружены в свои занятия, когда ворвался Белабхер? — спросил Чолли.

— Я бы сказал… мне лишь известно, что Рогур завопил: „Они пришли за мной!“ и кинулся на вошедшего с ножом…

— Отличные рефлексы, — заметил Дар.

Корв кивнул. — Превосходный солдат. Ну, дальше рассказывать особо нечего. Началась беготня.

— Значит, Белабхер заорал, а Рогур кинулся на него с воинственным кличем, Шаклар же пытался заставить успокоиться их обоих?

— Что-то вроде этого. Ну, Генералу удалось присмирить Рогура, он извинился перед ним за то, что их прервали. „Вы ведь знаете, как это бывает, — сказал он, — когда приходится работать в правительстве. А какой-нибудь Джонни с улицы думает, что имеет право врываться к тебе в любое время суток“. „Ну, могу понять, — ответил Рогур. — Я бы и сам поступил точно так же, если бы мне приспичило“. Он уже начал делать успехи, этот малый. „Надеюсь, что так, — сказал Шаклар. — Но изливай свой гнев на меня, а не на волмарийцев. Хорошо, Рогур?“ — „Даю вам честное слово, сэр, — ответил Рогур. — В следующий раз, когда мне захочется кого-нибудь убить, я приду к вам.“ — „Отлично парень! — воскликнул Шаклар. — Но если ты будешь спокоен, могу я увидеть тебя завтра утром в это же время?“ — „Хорошо, сэр.“ И Рогур отсалютовал ему. „Неплохо, — сказал Шаклар, отсалютовав ему в ответ. — Разойдись!“ И Рогур прищелкнул каблуками, развернулся и вышел.

— А на прошлой неделе вы не могли заставить его выйти на плац. — Дар покачал головой. — Шаклар делает потрясающие вещи.

— Белабхер другого мнения на этот счет. Стоило Рогуру выйти, как достопочтенный накинулся на Шаклара со следующими словами: „Где я нахожусь — в клетке для льва?“ — „Так может показаться в том случае, — ответил Шаклар, — если человек не обладает даже манерами блохи. Я считал, что гражданские еще не забыли старой доброй традиции — стучаться, если дверь закрыта“.

Даже Сэм улыбнулась. — Похоже, он немного разозлился.

— О, его слова пронизывали таким холодом! „Очень интересный прием, — сказал Белабхер, — оказывают тут новому правителю планеты“. Должен заметить, что Шаклар побледнел.

— Надо полагать, что эти новости должны были шокировать его.

— Да, но у генерала мания величия. Это можно было легко прочитать на его лице. „Насколько я понимаю, сегодня днем совершил посадку грузовой корабль“, — сказал он. Белабхер кивнул. „Я сам находился на борту, со всем моим штатом“. Ну, вы знаете генерала, он не исключает возможности отклонений. „Вы прибыли с Терры?“ — „Да, — ответил Белабхер, — направлен сюда Бюро по Делам Внешнего Мира, чтобы сменить вас на посту правителя планеты и избавить ее от коррупции и зла“. Шаклар присел на краешек стола и сделал в блокноте несколько пометок. „Я полагаю, у вас есть документы, подтверждающие ваше заявление?“ — „Они у меня были, — ответил Белабхер, как бы обвиняя генерала, — но ваши таможенники конфисковали не только оригиналы, но и все копии“.

Корв прищелкнул языком.

Коска кивнул.

— Шаклар наверняка подумал точно так же… но он и вида не подал, разумеется. Белабхер взвыл: „Вы должны найти этих преступников!“ А Шаклар ему и говорит: „Я бы очень удивился, если бы это можно было сделать. Интересно, как вам удалось отыскать у нас таможню, если таковой у нас не имеется!“ — „Да вы что, сэр? — воскликнул возмущенный Белабхер. — Вы наверняка знаете все департаменты своей администрации.“ — „Конечно, — ответил Шаклар. — И заверяю вас, таможни у нас нет. Где вам удалось найти ее, кстати?“ — „Как же, прямо на космодроме, — сказал Белабхер. — Такое небольшое строение… будка, около двадцати квадратных футов.“ — „Один из складов-ангаров, — ответил Шаклар и кивнул. — И что, был персонал?“ — „Двое мужчин и женщина, — ответил Белабхер. — Вы их безусловно знаете!“ — „Боюсь, что нет, — ответил Шаклар, — хотя уверен, что нетрудно будет выяснить, что это за женщина; здесь их живет всего около семидесяти.“ Ну, скажу я вам, это надо было видеть. До Белабхера начал доходить весь ужас ситуации. „Вы хотите сказать, что этот персонал не был официальным?“ — „Ну, не совсем, — ответил Шаклар. — Уверен, что они правильно назначили себя на этот пост.“ — Белабхер как-то сразу притих, потом лицо его приобрело очень интересный цвет…

— Лиловый, — предположил Дар.

— Темно-бордовый, — поправил его Корв.

— Ближе к фуксину, я бы сказал. Потом его прорвало: „Меня обокрали!“ — „Мне кажется, более подходящим в данном случае является слово „перехитрили“, — согласился Шаклар. — Наверняка кто-то сыграл на вашей доверчивости.“ Белабхер аж взвыл: „Я не думаю…“ — „Конечно, — сказал Шаклар, — но так или иначе это ставит нас обоих в щекотливое положение, достопочтенный.“ Белабхер помедлил, потом сказал: „Да, я понимаю.“ Я чуть не подпрыгнул на месте. — „Ваши требования, возможно, вполне законны, — продолжал Шаклар. — Бюро, вероятно, действительно направило вас, чтобы возглавить администрацию данной колонии. — „Разумеется, это так!“ — рявкнул Белабхер. — „Но у вас нет документов, подтверждающих данное заявление“, — заметил Шаклар. „У меня есть свидетели! — заорал Белабхер. — Все мои люди подтвердят, что совершено воровство!“ — „Уверен, что они так и сделают, — сказал Шаклар спокойным голосом. — Но вам придется простить меня, достопочтенный, так как я не могу признать их показания целиком объективными.“ Белабхер ничего не сказал, и Шаклар продолжил: „Уверен, вы должны понять, что я не могу убедить администрацию этой колонии поверить вам только на слово.“ — „Но это несправедливо! — воскликнул Белабхер. — Мое назначение абсолютно законно!“ — „Вполне возможно, — жестко сказал Шаклар, — но также вероятно и то, что это некий продуманный план обмана.“ — „Сэр, — прорычал Белабхер, — насколько я понял, вы сказали, что я мошенник?“ — „Нет, — ответил Шаклар, — но раз вы сами так говорите, то может быть так оно и есть. Должен признать, что могу поверить в это, так как у вас нет доказательств обратному.“ — „Но это невыносимо! — снова взорвался Белабхер. — Скорее всего вы и есть самый что ни на есть настоящий жулик! Но в ваших руках власть. Разве могло случиться так, что без вашего ведома горстка негодяев могла провести меня? Не логично, а следовательно, вы сами…“ Итак, уважаемые, именно в этот момент генерал захлопнул дверь, и нам пришлось довольствоваться тем, что можно было услышать сквозь стены.

— А чем именно? — спросил Корв.

— О, всяческими криками, подвываниями и низким бормотанием Шаклара, но отдельных слов было не разобрать. Потом постепенно голоса стали все глуше и глуше, и мы ничего не могли разобрать вовсе. И в тот момент до нас вдруг дошло, что, может быть, генерал снова забыл отключить внутреннюю коммуникацию.

— И вы, разумеется, проверили.

— Разумеется. Мы слушали около тридцати секунд.

Дар смущенно кашлянул. — Мы, э, определенно не хотели бы нарушать конфиденциальность, но…

— Ничего страшного. Ничего такого в этом нет. Когда мы нажали кнопку, мы услышали, что достопочтенный говорит: „…началось, когда мне было четыре. Именно тогда моя мать увлеклась любительским клубом, программной голографии, понимаете, и все это отнимало у нее много времени. Наш районный детский центр был совсем неплохим, но большинство детей было старше меня, и теперь, вспоминая то время, я понимаю, что всем им было немного неловко…“ Шаклар сказал что-то сочувственное, но в этот самый момент нас заметил тот с крысиным лицом, и начал говорить, что подслушивания телепатов не избежать, но… Мы решили, что внутренняя связь работает, и отключили ее.

— Очень благоразумно, — согласился Дар. — Как давно это было?

Коска посмотрел на часы. — Около получаса назад. Наверное, он уже перешел к школьным проблемам.

— Шаклар избрал верный путь, — усмехнулся Чолли. — Не можешь справиться с ними, анализируй. А чем занимались его люди? Коска?

— Да, ничего особенного не делали… сидели, ждали, приставали к нам с кофе, спрашивали, каким образом тем, кто выкрали у них документы, удалось узнать, что они прибывают. Они, наверное, правы, иначе каким образом эта таможня успела бы подготовиться к их прибытию?

— Логично, — заметил Дар. — А они сами что думают?

— Тот, что с крысиным лицом, заявил, что все это доказывает наличие тайной организации телепатов на всем протяжении от Терры досюда, потому что только таким путем слово могло долететь быстрее, чем космический корабль ССС… Он сказал, что скорость мысли быстрее скорости света…

— Смешно, — фыркнула Сэм.

— Разве? Желание остаться невеждой непробиваемо. Но даже Крысиная Морда не хотела верить тому, что один-единственный телепат мог услышать мысли с Терры отсюда, с Вол мара. Поэтому он и заявил, что действует целая сеть телепатов, каждое из сообщений которых местный телепат считывает. Он в общем-то не сказал, что Шаклар является участником этой тайной организации и телепатом, в частности, но…

— Но именно тогда ты и решил, что лучше выпить пива и расслабиться, не так ли? — спросил Чолли.

Коска кивнул. — По дороге сюда я пораскинул мозгами, обрисовав все в юмористическом свете. Что ж, я отошел, теперь лучше отправиться обратно в офис.

— Чтобы кто-нибудь из твоих товарищей тоже вышел и освежился?

Коска кивнул. — Надеюсь, там не произошло ничего из ряда вон выходящего в мое отсутствие. Ну, пока, ребята! — Он направился к двери.

— Пока, Коска, — Чолли помахал ему вслед. — Корв, ты не возражаешь против того, чтобы похозяйничать тут? Дар, мы с Сэм должны обсудить список товаров для их следующего торгового похода.

— Да? Э, конечно, пожалуйста, Чолли! — Корв поднялся, обошел стойку бара и начал насвистывать что-то, наливая себе полную кружку.

Дар посмотрел на Чолли, который был уже на полпути к дальней комнате, и нахмурился. Потом он кивнул Сэм и последовал за ним.

— Что все это значит? — пробормотала она, поравнявшись с ним.

— Не знаю, — тихо ответил Дар, — но что-то тут не так. Я не собирался торговать так скоро.

Они вошли в комнату, и Сэм удивленно огляделась.

Книги. Повсюду. От пола до потолка, а потолок, надо сказать, был высоким. Книги в переплетах, микрокниги, голографические, микроафиши… Даже несколько древних книг с бумажными страницами.

— Вот тебе и обычная таверна, — радостно произнес Дар. — Что случилось, босс?

Л — Садитесь, ребята, садитесь. — Чолли выдвинул большой ящик из секретера и поставил его на стол. Дар присел, с любопытством поглядывая на Чолли. — Проблема заключается в том, — сказал Чолли, вытаскивая большую белую накидку и застегивая ее на шее Дара, — что генерал, похоже, предоставит достопочтенному и его свите полную свободу действий на планете.

Дар побледнел. — Я как-то не подумал об этом.

— Я тоже. Оно и понятно: такая спешка; но следует признать, что это так. Поэтому перед вами право выбора — залечь на дно до тех пор, пока все не утрясется, или измениться до неузнаваемости, пока они здесь.

— Ну, не можем же мы изменить свой облик настолько, что они нас не узнают, — пробормотала Сэм.

Чолли поднял руку. — Минуточку терпения. Мне доводилось как-то путешествовать с труппой бродячих артистов…

— А за ними по пятам гнались полицейские, — добавил Дар.

— Кто знает, кто знает, — Чолли достал какую-то мастику и стал ее разминать. — Так, сейчас, еще немного. Ничего страшного, не бойтесь… Так, добавим немного вот этого… Знаете, у меня неплохо получался театральный грим.

— И сейчас мы все убедимся, действительно ли это так? — пробубнил Дар.

— Слушай, помолчи немного, а? Или ты хочешь, чтобы я наклеил тебе это на язык? — Чолли прилепил податливую мастику на нос Дара и начал придавать ей натуральные формы. — Это „робекс“ — лучший театральный грим. Прекрасно, не так ли… Помяв, можно сделать его мягким, лепить из него все, что угодно, но потом он застывает так, что не отличишь от настоящей кожи. Это „робекс-1“.

— А как я его сниму? — пробормотал Дар.

— При помощи растворителя… но вкус у него ужасный, так что лучше прикрой свой рот. Сейчас „робекс“ застынет…

— Но он меняет свой цвет, — заметила Сэм.

Чолли кивнул. — В этом-то вся и прелесть, разве вы не понимаете? Сначала он грязно-серый, но потом принимает цвет той кожи, на которую нанесен. Раньше приходилось подбирать состав, который более всего подходил к цвету твоей настоящей кожи, и размазывать его по всей поверхности в качестве основы. Не бойся, мы не будем делать из тебя нефа, приятель. Знаете, „робекс“ стоит только прилепить на кожу, остальное он сделает сам.

— Великолепно, ничего не скажешь. Но если он застынет до состояния хряща, то ведь будет заметен на щеках?

— Ну, для этого мы используем „робекс-2“— высыхает до состояния той кожи, на которую наносится. — Чолли открыл другой тюбик и выдавил немного пасты. — Даже твоя собственная мать не узнает тебя в таком гриме, друг мой.

— Моя родная мать, — пробормотал Дар, — никогда и не хотела меня знать.

Примерно через час дверь отворилась и Корв просунул свою голову в дверной проем. — Э… Чолли, надеюсь, мне уже хватит.

— Разумеется, приятель! — Чолли сдернул накидку с Сэм. — Да, Корв, конечно.

— Что это за незнакомцы, Чолли? — Корв подозрительно покосился на Дара и Сэм.

— Как же, это Эниб Маз, Корв. — Чолли потрепал Сэм по волосам, заодно поправив парик. — А это Ардам Род. Они только что прибыли на грузовом судне. Выяснилось, что Эниб училась год в колледже, а Ард провел там два года, поэтому они и решили заглянуть сюда.

— А, добро пожаловать! Добро пожаловать! — протараторил Корв, протягивая руку. — Чем занимаетесь?

— Лучше не спрашивайте, — пробубнил Дар своим новым низким голосом. Он пожал Корву руку. — Рад встрече с вами.

— Я тоже, — звонко проговорила Сэм. — Вы и раньше заходили сюда?

— Да, доводилось забегать. — Корв пожал ей руку. — Что-то неважно выглядите, но не расстраивайтесь, на Вол маре отъедитесь немного. Что ж, мне пора, Чолли. Насколько я знаю своего босса, он скоро отойдет и снова приступит к делам.

— Тебе лучше знать, тебе лучше знать. — Чолли подхватил Корва под руку и подтолкнул его к двери. — Увидимся вечером, Корв.

— Как скажешь. У тебя тут компания, Чолли. Желаю вам хорошо провести время. — И Корв направился к двери, чтобы предстать перед генералом Шакларом и Белабхером.

— Одурачили его, не так ли? — пробормотала Сэм.

— Мне так не кажется, — отозвался Дар. — Как ты думаешь, почему он вдруг стал таким вежливым? И даже не спросил, куда делись Дар и Сэм?

Сэм ничего не ответила, но глаза ее округлились.

— …смотреть-то не на что, — раздался голос Шаклара как раз в тот момент, когда Чолли вышел к стойке. — Но выпить есть что, и еда великолепная. И должен признаться, что это наш настоящий центр общения. Здесь собираются для того, чтобы обсудить все на свете, пообщаться и разобраться в личных проблемах, поделившись ими с товарищем.

— Привет, сочувствующий чужим проблемам! — Белабхер протянул Чолли руку и искренне улыбнулся.

Чолли пожал ему руку. Шаклар представил гостя:

— Достопочтенный Винсент Белабхер, из Бюро по Делам Внешнего Мира.

— Очень приятно, — заверил его Чолли, косясь на генерала.

Дар припал к кружке с пивом.

— Да… — пробормотал Белабхер. — Генерал упоминал о вашем коммерческом предприятии… — Он замешкался.

— Да-да, предприятие, — кивнул Чолли, — Хотя в последнее время его нельзя было назвать таким уж коммерческим…

— Ну, я уверен, что в коммерции рано или поздно наступают такие периоды, когда дела идут неважно. Но генерал, похоже, надеется, что именно подобный обмен предполагает единственную реальную надежду на продолжительный мир с местным населением.

— Генерал слишком добр, — пробормотал Чолли. — Он рассказывал вам о своих военных играх?

— Так, немного, Чарльз, — сказал Шаклар. — Я рассказывал о надежде на постоянный мир, основанный на взаимопонимании.

— Конечно, конечно. — Белабхер энергично кивнул. — Но мне бы хотелось посмотреть одну из этих… э, „игр“.

— Как пожелаете. Сожалею, что не смогу сопровождать вас лично — так много дел. Вы извините меня, достопочтенный?

— Э?… Конечно, какой разговор! — Белабхер тряхнул руку Шаклара. — Даже не стоит объяснять, приятель. Я уважаю административные обязанности. Конечно, я понимаю!

— Надеюсь, что да, — Улыбка Шаклара казалась неподдельной. — Чарльз, доверяю тебе, надеюсь, ты сможешь подобрать для достопочтенного на время его пребывания здесь самого лучшего торговца.

— Да, разумеется! — Чолли похлопал Дара по спине и ухмыльнулся. — Лучше не найдете, генерал! Ард — самая подходящая кандидатура.

На этот раз Дару удалось не поперхнуться пивом. Он поднял Голову и одарил Чолли таким полным ненависти взглядом, на которую был только способен. Но Чолли продолжал ухмыляться, словно ничто в мире его не беспокоило.

— Ард позаботится о том, чтобы показать вам наш участок планеты, а также немногое из того, что находится за стеной, — сказал Шаклар. — А мы тем временем приложим все усилия, чтобы найти ваши документы.

— Если их вообще можно найти; боюсь, они уже превратились в пепел, — прошептал Дар Сэм, в ответ на что получил пинок.

— Очень ценю ваше внимание, — искренне сказал Белабхер. — Со своей стороны я попросил пилота шаттла доставить в Бюро записку — разумеется, официальное донесение.

— Лайнер вернется обратно приблизительно через неделю. — Шаклар кивнул. — Но“ боюсь, мне придется попросить вас об одном одолжении, достопочтенный… путешествие до Терры в любом случае займет два месяца.

— Да, разумеется, я понимаю! Но если все пройдет благополучно, то я должен получить ответ в течение полугода. Ничего не поделаешь, такие уж правила на Терре… Но я все же надеюсь, что тем временем мы получим свои документы.

— Уверен, что нам удастся разрешить эту проблему раньше, — заверил его Шаклар. Что-то загудело на его руке, и он сдвинул брови. — Не могут обойтись без меня и часа? Да, Фордстам, что случилось? — проговорил он в часы, затем поднес руку к уху. Через несколько секунд он вздохнул и заговорил снова.

— Да-да, уже иду… Прошу извинить меня, достопочтенный, но похоже, что один из моих солдат сделал девушке-волмарийке неприличное предложение, и старший племени обеспокоен. Они привыкли к „неприличным предложениям, но не вполне уверены, что и как делать.

— Ну… Уверен, что это рано или поздно должно случиться, — промычал Белабхер. — Какова ваша политика в вопросе межнациональных браков?

— На данный момент никакой, — признался Шаклар. — Но надеюсь, что к тому времени, когда вернусь в штаб, один из подобных браков состоится. Вы меня извините? — Генерал вышел.

Дар мысленно начал считать. Когда он досчитал до пяти, с улицы раздался радостный оглушительный вопль. Белабхер моргнул, но Дар кивнул ему. Шаклар давненько ожидал подобного. Политики в этом вопросе у него еще не сложилось, но готов он был давно.

— Ваши люди всегда выражают свои чувства подобным образом… так буйно? — Белабхер как-то уменьшился, потерялся с уходом Шаклара.

— Не всегда, — ответил Чолли. — Они часто подавлены. Но что толку рассказывать… Ардам, покажи хорошему человеку пашу жизнь.

— Хм? — Только после того, как Сэм со всей силы ткнула его под ребро, Дар среагировал на свое новое имя. — Ах, да! Конечно… — Он встал со вздохом. — Да, надо спешить, чтобы поспеть на Двухчасовую Войну. Увидимся позже, Чолли. — В его словах было больше угрозы, чем обещания.

Дрожащей рукой Дар поднял стакан и осушил его. Говорю тебе, я не знаю, смогу ли выдержать все это.

— Почему? — Чолли подхватил пустой стакан из его руки и заменил его полным. — Он ни в жизнь не узнает тебя.

— Да, но я ему уже все показал. — Дар сделал несколько глотков, потом уставился на стакан. — Я только что выпил…

— И он снова наполнился. — Сэм покачала головой. — Ты в ужасном состоянии.

— Давай, давай! — подбодрил его. Чолли. — Полная планета всякой всячины, а ты не можешь придумать, что ему показать? Что вы уже посмотрели?

— Ну, дай вспомнить. — Дар начал загибать пальцы. — Стену… все тридцать миль. Двухчасовую Войну. Селение волмарийцев. Восьмичасовую Войну. Потом совещание с Шакларом. Двухчасовая Война. Центр отдыха для призывников и рынок. Комплекс отдыха офицеров и закрытый рынок. Восьмичасовая Война. Конференция с Шакларом. Двухчасовая Война. Торговая сессия волмарийцев. Информационно-бартерный…

— Школа для взрослых, — добавил Чолли.

— И ее тоже. Мастерские волмарийцев. Восьмичасовую Войну. Совещание у Шаклара. Двухчасовую Войну. Он любит войны.

— У меня тоже начало складываться такое впечатление, — согласилась Сэм.

— Но ты не показал ему плац для проведения парадов. И тюрьму.

Дар мотнул головой. — Вызывает депрессию.

— А Маленький Театр? Концертный Зал?

— Скучно.

— С чего ты взял? Может быть, ему нравятся подобные развлечения? Потом еще радиостудия, студия ЗДТ, бараки…

— Все достопримечательности, да?

Чолли пожал плечами. — Никто не говорит, чтобы ты развлекал его… так, показывал все, выступал в роли гида. Не хочешь же ты, чтобы у него сложилось неверное впечатление о нас, а?

— Ну, конечно, определенно нет, — рявкнул Дар.

Чолли выпрямился и вздохнул. — Значит, винить в том, что тебе трудно, надо не его, а себя самою.

— Немного странный спутник, — Дар помрачнел.

— Поставь себя на его место.

— Ну… Ладно, с ним совсем не трудно. С каждым днем он становится все приятнее и приятнее в общении. Действительно, сегодня он просто отличный парень. Интересно, почему мое первое впечатление о нем было другим?

— А я поражаюсь тем, какой хороший психиатр наш генерал, — хмыкнул Чолли.

Что-то загудело в дальнем углу.

Сэм подняла Глаза. — Голофон? Здесь?

— Почему бы и нет? — улыбнулся Дар. — Для радиоволн пластритовые дома создают помехи.

Чолли подошел к телефону и нажал кнопку „прием“. — Ресторанчик, бар и Центр Натуральных Продуктов Чолли… Ах, да, это я, Генерал!.. Кто?… О, да, он здесь! Хотите?.. Не хотите… Нужно встретиться с ним? Прямо сейчас? Извините за любопытство, генерал, но что такого он натворил?… Ох? Да, понимаю, Да-да, прямо сейчас… И вам так же, генерал… Хорошо. — Он нажал кнопку и направился к Дару. — Ну, мой мальчик, похоже, ты привлек их внимание.

У Дара пересохло во рту. — Что еще?

— Похоже, ничего, разве что хорошая работа. Он говорит, что дело не в том, что ты что-то сделал, а что тебе предстоит сделать, если, конечно, послушаешься меня.

— Ни за что!

— Но он сказал, и если ты хочешь, чтобы наш план удался, то, мне кажется, лучше согласиться. Давай, Дар, пошевеливайся! Да побыстрее ты!

Дар нехотя встал.

— Да, я действительно должен поблагодарить вас, — согласился Белабхер. — Мне была оказана такая честь увидеть вашу колонию.

— Да пустяки, — пробормотал Шаклар. — Это равносильно тому, чтобы вино подменить водой.

— Ну, это далеко не так. — Белабхер накинулся на Дара с еще большим энтузиазмом. — Вы понимаете, что этот человек сумел посеять здесь? Надежду! Оптимизм! Атмосферу взаимопонимания! Растущее прогрессивное общество!

— Ну, да, я тоже имел в виду нечто подобное. — Дар начал соображать, не пропустил ли он чего. — Разумеется, по сравнению с тем, что здесь было, когда я очутился здесь впервые, это просто чудо. Ну, не сравнить, конечно, с остальным миром.

— Сравнить с Террой! С Электоратом Проксима Центавры! С любым из Центральных Миров! Да вы понимаете, что здесь за рай?

Дар уставился на него. — Вам нравится быть закрытым на все запоры?

— Вы, наверное, не представляете, в какую клоаку превратились Центральные Миры! Мы начали стратифицироваться там, молодой человек, стратифицироваться! Вы знаете, что это значит?

— Э… — Дар начал вспоминать разговор с Чолли шесть лет назад, о природе тирании. — Да. Это означает, что вы либо являетесь субъектом, либо правителем, и нет никакого способа изменить это.

Белабхер озадаченно посмотрел на него, потом кивнул. — Отлично сказано, отлично сказано! — Он повернулся к Шаклару. — Ну разве не забавно, что подобное простое объяснение очень часто ухватывает самую суть? — Он обратился к Дару. — Но вы вполне правы, молодой человек, вполне правы… никто не может ничего изменить. Поэтому подавляющее большинство живет скучной жизнью за рабочим столом, со студией ЗДТ да кабаре в качестве развлечения.

— Звучит замечательно, — вздохнул Дар. — Мне бы так скучно жилось…

— Я уверен, что любой из рабов Терры был бы просто счастлив поменяться с вами местами, если вам действительно не по душе здесь. И те счастливчики, что попадут сюда, не могут найти там ничего стоящего. Они убеждены, что их спасет только работа, развлечения же уже так приелись им.

— Хотел бы я оказаться на их месте, — заметил Дар. — А там уж разобрался бы, что к чему.

— Я уверен, что да. Удовольствия лишь кажутся стоящими чего-либо, когда они так редки. Поэтому наши бедные привилегированные не могут никак найти ту цель, что ищут… но продолжают искать.

Дар помрачнел. — Вы хотите убедить меня в том, что единственная настоящая разница между классами и массами заключается в том, что отчаянье классов шумное, так сказать, а отчаянье масс тихое?

— Нет, я хочу сказать, что единственное отличие, которое имеет значение, это различие между ними и вами… а точнее, между Террой и Волмаром. Здесь простой рядовой имеет больше шансов, чем генерал… то есть, если он заработает свое вознаграждение.

Дар кивнул. — Ясно. Значит, насколько я вас понял, все мы имеем одинаковую возможность времяпрепровождения…

Шаклар кивнул. — Преимущество заключается в том, что удовольствий здесь очень мало.

— А между ними генерал и Чолли, открывающие новые возможности, новую работу… — Дар сглотнул. — … возьмем, к примеру, торговлю.

— Преимущество расширения экономики. — Шаклар откинулся назад, скрестив на груди руки. — К нашему счастью, у волмарийцев очень простая техника.

— Действительно, вы нашли здесь все элементы, когда прибыли сюда, — заметил Белабхер. — Но вы также обладаете и мудростью, умением соединять их! — Улыбка на Губах Белабхера потухла. — А такое сочетание редко. У меня, к примеру, отсутствуют оба эти качества.

— Ваша мудрость заключается в том, что вы понимаете свои возможности, — Шаклар начал крутить в руке кубик данных. — Но мне интересно, понимаете ли вы всю свою силу?

— Да, как мне кажется. — Белабхер аж весь засветился. — Тот куб, что вы крутите сейчас… дает мне уверенность и силу… миллион возможностей, и в течение тридцати секунд я могу предоставить вам любую интересующую вас информацию.

Дар отсутствующе посмотрел на Шаклара. — Генерал, извините… на кубе у вас записаны все данные о военнослужащих, не так ли?

— Но не для личного пользования, — сухо ответил Шаклар. — Уверен, что достопочтенный Белабхер понимает всю важность конфиденциальности.

— На это я и надеялся.

— Не думаю, что вы действительно оцениваете по достоинству все преимущества компьютера для человечества.

Белабхер кивнул. — Вы правы, да. Если ответ следует искать среди всей суммы человеческих знаний, компьютер найдет его.

— Стоит только позавидовать. — Шаклар снова начал крутить куб. — Что касается меня, я не могу организовывать данные. Мне приходится держать все в голове… и, безусловно, очень часто мне не удается найти верное решение, так как в моей голове не хватает какой-то ничтожной информации.

— Ну, этого больше не случится. — Глаза Белабхера заблестели. Я перекачаю банк ваших данных так, что вы получите ни с чем не сравнимое удовольствие от огромного количества фактов, о которых и не догадывались.

Дар замер.

Белабхер повернулся к нему, Глаза его сияли. — Генерал принял мое предложение, знаете. Я собираюсь остаться здесь, на Волмаре, и установить информационную систему хранения и восстановления данных.

— И займется нашей бюрократией, — добавил Шаклар. — Тебя наверняка позабавят те замечания, которые он уже подготовил. Достопочтенный Белабхер так любезен, что отдает в наше распоряжение свой талант.

— И с вашей стороны так любезно говорить обо мне подобным образом. — Белабхер вежливо кивнул Шаклару и слегка поклонился.

Лично Дар многое бы отдал, чтобы он вообще здесь не оставался. Он мог себе представить, какая далеко не забавная перспектива ожидается от его вмешательства. Потом вдруг он осознал, как успел поработать генерал над достопочтенным за все это время.

— Я, конечно, понимаю, что не достоин работы, которая мне здесь предложена, — объяснил Белабхер Дару. — Поэтому я подаю прошение об отставке на Терру.

Дар уставился на него. Похоже, он не шутит. Даже если это то, что предполагал Чолли…

— И мой штат останется здесь, со мной, — продолжал Белабхер. — Генерал заверил меня, что мои сотрудники необходимы.

В это Дар мог поверить. Большинство штаба Белабхера состояло из женщин.

— Но тогда мне некому поручить доставить мое сообщение об отставке на Терру, — сказал Белабхер.

Дар вдруг почувствовал, как засосало под ложечкой.

— Хотелось бы тебе увидеть Терру, Ардам? — пробормотал Шаклар.

— Дар оперся о стул, зашумело вдруг в ушах, и мир стал терять свою материальность. Бежать! И на Терру!

— Боюсь, что решать нужно немедленно, — продолжил Шаклар. — Тот корабль, что доставил достопочтенного, через три часа покидает орбиту и направляется в колонию на Холдане IV. Оттуда тебя доставят на Терру, и не сомневаюсь, что придется сделать несколько пересадок. Прямых маршрутов в Центральные Миры очень мало.

У Дара пересохло во рту. — Не поймите меня неправильно, я бы с радостью… но у меня нет достаточного опыта для подобного рода путешествий.

— Это так, не знаешь ты и то, как преодолевать все бюрократические препоны Межзвездного Суверенного Электората на Терре… но я так понимаю, что одна молодая леди, прибывшая сюда со своей родной планеты, которую видели в твоей компании…

— Сэм Байн, — прохрипел Дар.

— Да, мисс Байн. Я понимаю, неудобно просить ее покидать Волмар тотчас после ее прибытия сюда, но с точки зрения важности дела…

— Она и так хотела уехать. — Так, великолепно! Побег на Терру, да еще с женщиной! — Мне кажется, я смогу ее уговорить.

— Прошу тебя, сделай это. — Шаклар взял ручку и сделал пометку. — Если все пройдет успешно, вы двое сможете добраться до Бюро в то же самое время, что и моя просьба о подтверждении документов достопочтенного Белабхера.

— Можно отменить это, знаете, — заметил Белабхер.

Шаклар посмотрел на него отсутствующим взглядом. Затем лицо его еле заметно посветлело. — Знаете, я уверен, что все в порядке.

— Видите? — Белабхер аж весь засиял. — Я могу сделать здесь так много!

— Действительно, — согласился Дар. Интересно, как долго Шаклару удастся поддерживать его действенную активность? Наверное, хватит времени, чтоб заявление об отставке Белабхера достигло Терры.

— Разумеется, ты будешь иметь официальную отговорку, — добавил Шаклар.

— Хорошо, согласен. Но, э… всего один вопрос…

— Да? — Шаклар прищурился.

— Почему среди бюрократии Бюро по Делам Внешнего Мира будет так сложно найти нужного человека, которому следует отдать сообщение об отставке?

— Потому, — сказал Белабхер, — что мое назначение на Волмар было произведено под очень большим секретом.

У Дара отвисла челюсть.

— Если все это держалось в таком глубоком секрете, то как тебе удалось все это выяснить? — спросил Дар.

Сэм поджала губы. — Ладно. Если ты действительно хочешь знать… я работала служащей в сверхсекретном подразделении.

— Да? — Дар присвистнул и кивнул. — Что ж, теперь все становится на свои места. А твои боссы не были немного того… озадачены, когда ты уволилась?

— Даже очень, — мрачно ответила Сэм, — особенно когда выяснилось, что я превратилась в хьюм. Мне пришлось приложить немало усилий для получения паспорта.

— И как тебе это удалось?

Сэм пожала плечами. — Проще сказать, что я знаю, как обращаться с бюрократией.

— Э, да, не думаю, что мне действительно хочется знать все подробности. — Дар прикрыл рукой Глаза. — Но ты выбралась. Это самое Главное.

— Не совсем, — ответила Сэм, усмехаясь. — С Терры на том же лайнере, что и я, отправился некий коммерсант, и потом он вместе со мной делал пересадки, до последнего перелета с Холдана IV сюда.

— Агент, преследующий тебя? — усмехнулся Чолли.

Сэм кивнула и протянула стакан для очередной порции. — А вам, похоже, знакомо все это.

— Судя по описанию, все сходится. — Чолли наполнил ее стакан. — Я уверен, что все дело в моей страшной подозрительности, но… наверняка этот милый молодой блондин из штата Белабхера положил на тебя глаз.

— Уверена, все дело в моей неотразимой и притягательной личности, — сухо ответила Сэм. — Я тоже его заметила. Я, признаться, не слепая.

— Ну, каждому секретному агенту иногда приходится учиться своему ремеслу. Я знаю, как от него избавиться.

— Я тоже, — грустно произнесла она. — Покинуть Волмар.

Дар пристально посмотрел на нее. — Ты уверена?

Сэм вскинула голову. — Ты серьезно предлагаешь мне это? Просто я в замешательстве…

— Ну, все не так сложно, — поспешил заверить ее Дар. — Понимаешь, я принял их предложение покинуть планету, но должен взять с собой того, кто знаком со всеми хитросплетениями бюрократии на Терре.

Последовала пауза. Сэм вытянула нижнюю губу. — Итак, они сделали тебе предложение и ты не смог отказать.

— Ну, я бы не сказал, что не смог… я и не хотел. Так как насчет всего этого?

Сэм помрачнела. — Идея, конечно, стоящая… все, что я хотела здесь узнать, я узнала. Но у этого места есть ряд преимуществ по сравнению с Террой, если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Нет. — признался Дар. — Представить себе не могу, чтобы какое-нибудь другое место вообще имело какие-то преимущества перед Террой… особенно такое болото, как это.

Чолли отвернулся и стал ставить стаканы на полку, насвистывая что-то.

— Не беспокойся, — с горечью в голосе произнесла Сэм, — представишь. И хотя я не возражаю против возвращения на Терру, мне кажется, что очень скоро я буду испытывать ностальгию по этому месту. Но как я смогу сюда вернуться, если захочу? Мне пришлось десять лет копить деньги, чтобы добраться сюда.

— Ну, я полагаю, что Шаклар сможет гарантировать тебе оплату обратного билета, — сказал Дар. — Он, похоже, сильно обеспокоен моим отъездом.

— Из-за Белабхера?

— Нет-нет! Я везу на Терру его просьбу об отставке!

Чолли выронил стакан и резко развернулся. — Вот это я и ожидал услышать. Ты едешь. Ты тоже. — Он показал пальцем на Сэм. — Нельзя допустить, чтобы этот бедный, беззащитный ягненок достался на съедение терранским волкам. Что касается оплаты твоего обратного билета, об этом не беспокойся.

— Решено! — Сэм ударила кулаком по стойке бара. — Я уже по дороге на Терру! Но почему сам Белабхер не доставит свое сообщение?

— Потому что он остается здесь.

Чолли выронил второй стакан.

— Ох. — Сэм побледнела. — А его штат?

— Тоже остается. Похоже, все они ему нужны.

— Господи, только не это… лучше нож в сердце. — Чолли протянул руку. — Шаклар всем им даст работу.

Дар кивнул. — Белабхер собирается улучшить информационную систему и заняться бюрократией.

— Ну, сюда входит частное предпринимательство, — вздохнул Чолли.

— Нет, Белабхер не такой уж плохой, — заверила его Сэм. — Он прекрасно знал свое дело, когда отвечал только за информацию на Терре. Только когда они назначили его ответственным за информационную систему всего МСЭ, он начал испытывать некоторые трудности.

— Да? — Чолли слегка приободрился. — Он обладает возможностями и навыками, но ответственность ему тяжело дается, не так ли?

Сэм кивнула. — Что-то вроде этого. Пока он был в состоянии выполнять чьи-то указания, он был незаменим. Но стоило ему самому за все отвечать, как начались сбои.

— Лучше, чем ничего. — Чолли кивнул. — Тогда он, без сомнения, будет выполнять указания Шаклара относительно бюрократии.

Сэм нахмурилась. — Почему?

— Для гибкости, дорогая. Если бюрократия по-настоящему развита, то центральное правительство обладает большой властью и контролирует все аспекты жизни. В противном же случае… в системе остается слабое место, которое можно использовать для ее нарушения… Итак, перед тобой стоит только одна проблема, Дар.

Дар озадаченно посмотрел на него. — Какая именно?

— Шаклар считает, что ты Ардам Род, и все документы будут приготовлены на это имя.

— Ох. — Дар прикусил губу. — Возникнут проблемы, не так ли?

— Ну, не стоит переживать, — Сэм сжала его руку. — Доверься своему бюрократу-путешественнику.

Дар помрачнел. — Куда это он?

— Кто? — Сэм выглянула в окно. — Этот парень в куртке? Направляется к контрольному пункту.

— Да… это наверняка пилот! Кто, по-твоему, доставит грузовое судно к космическому кораблю?

Сэм пожала плечами. — Наверное, его смена. Наверняка он нас и доставит до корабля.

— Но он уже неделю здесь… а может быть, я ошибаюсь?

— Может быть. Ты только знаешь, что он выполняет ежедневные поручения с тех пор, как появился Белабхер.

— Но я и не подозревал, что здесь есть сменный пилот.

— А в твои обязанности входит знать расписание дежурств?

Дар повернулся к ней. — Знаешь, с тобой немного трудновато как с компаньоном-путешественником.

Сэм пожала плечами. — Ты волен выбрать любого другого служащего Бюро из тех, кого найдешь здесь.

— Ну, полагаю, мог бы поговорить с кем-нибудь из людей Белабхера. — Дар снова посмотрел в окно. — Но так или иначе, мне кажется, тебе следовало бы быть немного…

— Заслуживающей доверия, насколько я понимаю, — пробормотала Сэм.

— Компанейской, — сказал Дар.

— …о, я в этом не сомневаюсь, — раздался торопливый голос Белабхера. — Но ситуация здесь немного другая. Меня волнует то, чтобы нашего курьера не задержали.

Дар и Сэм медленно повернулись, когда к ним подошли Белабхер и Шаклар.

— Полагаю, вы сами переговорите с ним и предупредите о всех опасностях, поджидающих его во время путешествия. — Шаклар посмотрел на Дара. — Ну, что, Ардам? Счастливого пути! — Он крепко сжал его руку и потряс ее. — Вы хорошо знаете свое дело, молодой человек. Мне жаль терять вас… но не забывайте о том, какое важное поручение вы выполняете для всех нас, остающихся на Вол маре.

— Всегда рад выполнить свой долг, сэр. — Дар про себя усмехнулся, так как „Ардам“ находился под командованием Шаклара всего неделю.

Генерал отпустил руку и сделал шаг назад. — Мне кажется, достопочтенный тоже хочет сказать вам пару слов. — Шаклар посмотрел на Сэм.

— Будьте осторожны, молодой человек, — громко заявил Белабхер, уводя Дара от Шаклара и Сэм. Потом он понизил голос почти до шепота. — Я бы не хотел, чтобы генерал знал об этом; так или иначе не следует беспокоить его теми проблемами, над которыми он не имеет власти.

Дар почувствовал себя неуютно. — Э… какими именно?

— Будучи на Терре и служа в одном влиятельном отделе, я понял, что некоторые члены партии ЛОРДОВ пытаются повлиять на меня… вы знаете, о ком я говорю?

— Э… да. — Дар облизал губы. — Об отъявленных консерваторах в ассамблее, не так ли?

— Неделю назад я бы не осмелился на слово „отъявленные“, но теперь, да. — Белабхер, покачал головой. — Что за удивительная планета!

— Вы говорили о ЛОРДАХ, — напомнил Дар.

— Да, конечно. Они пытались повлиять на меня, заставить участвовать в их плане свержения Генерального Секретаря и установления временной хунты ЛОРДОВ, чтобы править в то время, пока Межзвездный Суверенный Электорат не будет перестроен на соответствующий лад.

Дар почувствовал себя неким резистором в цепи высокого напряжения. — Вы… говорите о диктатуре?

— Естественно, это самая действенная форма правления!

— Да, разумеется, — Дар провел языком по пересохшим губам. — Разумеется, действенная. Поглощающая все глупое и ненужное — ну, знаете, парламентские дебаты, публичные выступления, выборы, суд. Всю эту ненужную ерунду, на которую уходит уйма времени.

— Совершенно верно. И как администратор могу вас заверить… все это действительно занимает много времени, забирает огромное количество людей, мешает им заниматься производственными проблемами.

Дар ядовито усмехнулся. — И вы хотите доказать, что такие вещи, как свобода и справедливость, непозволительная роскошь.

— Но это действительно так! — воскликнул Белабхер и неожиданно улыбнулся. — Но важнее все это здесь, где людям действительно можно помочь что-то сделать!

— Дело стоит того?

— Очень даже! Мне так кажется, что свобода на самом деле стоит того, особенно в растущем обществе.

— Но вы не смогли убедить в этом ЛОРДОВ?

Белабхер грустно улыбнулся. — Они бы и слушать не стали.

— Наверное, — Дар насупился. — Но ведь и консерватор может иметь не закостенелый разум.

— Но не власти предержащие. Действительность значит больше для тех, кто отдает приказы, чем для тех, кто их исполняет. — Белабхер поднял вверх указательный палец. — Возьмите хотя бы Министра Финансов… его задачей является сохранение высокого уровня экономики на всех планетах МСЭ.

— Э… извините, уважаемый, но может быть, более подходящим словом является „приносящей доходы“?

— Нет, определенно нет… но Министр очень быстро убедился в этом. Он выражает недовольство всем тем, что стоит больше, чем положено.

Дар сдвинул брови. — Например?

— Ну, возьмем хотя бы торговлю с отдаленными планетами… с Волмаром, к примеру.

— Подождите-ка! — Дар начал выходить из себя, но постарался справиться с эмоциями. — Мы постоянно отправляем им огромное количество опиума.

— Разумеется, это так… но я видел доклады о торговле, и те товары, что посылает вам МСЭ, стоят гораздо больше, чем ваш опиум… даже если опустить затраты на перевозку. Нет, Межзвездный Суверенный Электорат терпит в данном случае явные убытки.

— Ну, извините меня, но я считаю, что мы стоим того!

— Конечно… даже больше. Но как объяснить это Министру Финансов?

— Хм. — Дар помрачнел. — Понимаю, в чем проблема. И таких планет, как наша, множество, не так ли?

— Больше тридцати. — Белабхер кивнул. — Тридцать пограничных миров, и Министр с каждым из них терпит убытки — по тридцать или сорок биллионов БТУ с каждого. Это очень ощутимо подрывает экономику.

— Но когда-нибудь все это окупится! — Дар снова начал терять терпение. — Дайте нам время, и мы будем отправлять больше, чем получаем! — Дара вдруг осенило. Он склонил голову набок и прищурил глаза. — Вы ведь не случайно упомянули Министра Финансов, не так ли?

Белабхер удивленно посмотрел на него. Он как-то глупо улыбнулся. — Конечно, нет. На меня начал давить именно он, член партии ЛОРДОВ. И аргументы его были очень убедительны… да, очень убедительны! И ему даже удалось уверить меня в том, что удаленные планеты должны быть отрезаны и предоставлены сами себе, и именно он устроил мое назначение на пост правителя.

— Значит… вот почему! — До Дара вдруг дошло. — Вы бы не стали мне рассказывать все это, если бы не были уверены, что мне удастся это сделать.

— Не знаю, получится у вас или нет, — признался Белабхер, — но вы должны попробовать. Добиться встречи с Генеральным Секретарем не так-то просто, молодой человек, но если вам все же удастся это сделать, вам нужно сообщить ему, что избиратели Баундбридж и Сатрап вместе с генералом Фосменом затеяли переворот. Запомните эти имена?

— Баундбридж, Сатрап и Фосмен, — Дар кивнул, повторяя их про себя. — Баундбридж, Сатрап и Фосмен… да, запомнил. Но это самая верхушка человеческой цивилизации, достопочтенный. Он ведь не поверит какому-то незнакомцу с улицы без явных убедительных доказательств.

— У нас они есть. — Белабхер сунул Дару листок бумаги. — Запомните вот эти номера, молодой человек, а потом сожгите листок. Генеральному Секретарю понадобится лишь ввести их в ближайший терминал, и на экране появится изображение великолепных документов с подписями.

Дар уставился на листок. — Но… Но как вам…?

— Удалось раздобыть их? — Белабхер улыбнулся. — Здесь не обойтись без похвал в собственный адрес. Не забывайте, я ведь специалист по хранению и извлечению данных. Разговаривая с Министром Баундбриджем, я полностью доверился ему, но мои инстинкты бюрократа были настороже. Я хотел помочь ЛОРДАМ, но в то же самое время я понимал, что не собираюсь стать козлом отпущения, если весь их заговор провалится.

Дар вытаращил глаза. — Господи! Человеческое доверие так далеко зашло на Терре?

Белабхер отмахнулся, как от назойливой мухи. — Это складывалось веками, молодой человек… возможно, еще с тех пор, как китайцы изобрели бюрократию. Первое правило, которое усваиваешь в офисе, гласит: „Имей указание в письменном виде, но не забудь сделать копию.“ И знаете, Сатрап и Фосмен подчиняются этому правилу. Я также знаю, что каждый из них хранит свои доказательства.

— Но как вам удалось получить это?

Белабхер гордо улыбнулся. — Люди давным-давно перестали прятать что-либо в ящиках столов или в сейфах, молодой человек. Они используют в этих целях компьютеры с секретными кодами. Но если кто-то может додуматься до кода, то другой может его расшифровать… особенно если в его распоряжении собственный компьютер, выполняющий нудную работу поиска. Я ведь эксперт… и у меня было свободное время.

Дар уставился на него. — Вы хотите сказать, что вам удалось расшифровать их личные коды?

— Только Сатрапа и Баундбриджа; генерал Фосмен хранит свой в военном компьютере, который надежно защищен от постороннего вторжения. Но хватило досье избирателей… особенно после того, как они вывели меня на некоторых других. Нет, молодой человек, те коды, что я вам дал, предоставят достаточное количество разоблачающих документов, чтобы убедить даже Генерального Секретаря.

Бумажка в руках Дара сразу стала обжигать пальцы. Он покрепче сжал, ощущая выпуклость цифр. — Не думаю, что не запомню эти цифры, достопочтенный.

— Молодчина! — Белабхер стиснул его руку. — Буду чрезмерно вам благодарен… как и квадриллионы других людей, большинство из которых еще не появилось на белый свет!

— Подожду, пока они подрастут, чтобы принять слова их благодарности, — улыбнулся Дар. — Не беспокойтесь, достопочтенный, я сделаю все, что в моих силах.

— Более того, никто не должен об этом знать. — Белабхер изучающе посмотрел на него. — За исключением вашего командующего; я вижу, он хочет что-то вам сказать. — Он отошел в сторону.

— Пора отправляться, Ардам, — сказал Шаклар.

В ушах раздался дикий рев, завели двигатели. Сэм вышла из дверей и направилась к небольшому судну.

— Я вас провожу, — пробормотал Шаклар, взяв Дара под локоть и подталкивая его к двери. Снаружи он повысил голос, чтобы быть услышанным среди рева. — Вы понимаете всю важность своей миссии?

— Да, я должен сделать так, чтобы Бюро оставило нас в покое, — отозвался Дар. — Э, генерал…

Шаклар вопросительно посмотрел на него.

— Достопочтенный только что рассказал мне о заговоре ЛОРДОВ на Терре. Думаете, стоит всерьез воспринять это?

— Даже очень. Я был уверен, что рано или поздно это должно случиться.

Дар опешил. — Вы знали?

— Ну, не то чтобы „знал“. Не могу назвать ни дату начала, ни тех, кто стоит за всем этим… но я понимаю общую тенденцию. Любой, хоть немного знающий историю, может предвидеть это. Во внутренних мирах признаки умирающей демократии налицо. Мне доводилось наблюдать это на протяжении двадцати лет перед тем, как прибыть сюда.

— Так вот почему вы здесь?

Шаклар кивнул. — А вы схватываете все на лету, молодой человек. Да. Если демократия погибает на межзвездном уровне, то хотя бы на отдельных планетах ее можно сохранить.

— Особенно, если она так удалена от Терры, что какая бы диктатура ни пришла на смену МСЭ, о ней бы и не вспомнили, — заметил Дар.

Шаклар снова кивнул. — Потому что слишком дорого обходится поддерживать связь с ней. К концу столетия мы наверняка окажемся предоставлены сами себе.

— Не очень радужная перспектива, — поморщился Дар. — Но все равно лучше, чем быть под игом диктатора на Терре. Так что мне делать?

— Делать? — переспросил Шаклар. — Вы ничего не можете сделать… разве что проявить донкихотство: проинформировать средства массовой информации, если хотите, или Генеральною Секретаря…

— Но как можно позволить демократии погибнуть без сопротивления? — спросил изумленный Дар.

— Она и так рушится на глазах, разве вы не понимаете? И добиться можно лишь небольшой уступки на десятилетие, не больше — в виде Ассамблеи, Кабинета и так далее. Но на самом деле это ничего не изменит… пограничные миры уже начали управлять сами собой, а Терра и другие Центральные Миры живут при диктатуре. Если не верите, спросите у любого, кто жил там.

Дар вспомнил о том, с какой горечью и отчаяньем Сэм рассказывала о Терре, и понял, что Шаклар прав. — Вы считаете, что не стоит бороться за сохранение демократии?

— Ну, не совсем так… я просто хочу сказать, что такая борьба приведет к пожизненному тюремному заключению в настоящей терранской тюрьме. Давление социальных сил слишком огромно, чтобы их можно было остановить одному человеку. Если вы действительно хотите что-то предпринять, попытайтесь изменить зги социальные силы.

Дар нахмурился. — Как это можно сделать?

Шаклар пожал плечами. — Изобретите сверхсветовое радио или способ обучения преобладающего большинства скептицизму и оспариванию общепринятых норм… но не думайте успеть увидеть плоды своего труда. Вы можете лишь начать это дело… но потребуется столетие или два, прежде чем оно начнет давать плоды.

— Ну, это тогда имеет смысл для моих внуков… но мне-то что делать?

Шаклар вздохнул. — Постарайтесь найти спокойную планету, чуть в стороне от всех, которую обойдут вниманием новые диктаторы, и приложите все усилия для того, чтобы там процветала свобода, и живите там всю свою жизнь.

— Как это сделали вы, — тихо произнес Дар.

Лицо Шаклара озарила мягкая улыбка. — Ну, все это еще в развитии, конечно.

— И всегда будет до конца вашей жизни. Так вы хотите реализовать свою иллюзию значимости.

— Может быть. — Шаклар усмехнулся. — А вы уверены, что это иллюзия?

— Не совсем, — еле слышно произнес Дар. — Но подобные мысли вызывают отчаянье.

— Только в случае, если в качестве доказательства использовать тот аргумент, что нет цели в жизни… чему может поверить разум, но не сердце. Однажды вы поймете, потому что не сможете доказать…

— Я, кажется, начинаю понимать. — Дар мотнул Головой. — Не знаю, правда, хочу ли я искать другую свободную планету.

— Здесь всегда будут рады вашему возвращению, — пробормотал Шаклар.

— Две минуты до отправления, — раздался звучный Голос из корабля.

— Вам надо спешить. — Шаклар вложил в руку Дара плоский конверт. — Здесь все документы которые могут вам потребоваться, включая чек на стоимость двух билетов первого класса до Терры. — Он похлопал Дара по плечу. — Удачи вам, и помните… не стоит Геройствовать.

Дар хотел было спросить, что это значило, но Шаклар уже развернулся, а корабль издал угрожающие рокочущие звуки, поэтому Дар тоже развернулся и побежал.

— Что-то вы долго, — проворчала Сэм, когда он плюхнулся рядом с ней на сиденье и пристегнул ремни. — Чему было посвящено совещание на высшем уровне?

— Тому, из-за чего мне следует влиться в социальный поток.

— Хм. — Сэм поджала губы и кивнула. — А ваш генерал — настоящий человек.

— Да. Я чувствую себя ужасно из-за той), что обманул его. — Дар вскрыл конверт.

— Что это? — спросила Сэм.

Дар ничего не ответил. Он не отрываясь смотрел на его содержимое.

— Эй, очнись! — Сэм дернула его за руку. — Слышишь? Что там такое?

— Мои документы, — с расстановкой произнес Дар.

— В чем дело? Что-нибудь не так?

— Нет. Все они на имя „Дар Мадра“.

— Ох. — Сэм притихла на несколько минут, переваривая новости.

Потом она вздохнула и вытянулась на сиденье. — Что ж, Ваш генерала… тоже сообразительный, а?

Корабль был рассчитан на десять пассажиров. Дар и Сэм были единственными. За пять дней они посидели на всех сиденьях по нескольку раз.

— Нет, по-моему здесь намного лучше, — заявил Дар, сидя на сиденье перед переборкой на корме. — Чувство глубины… и силу ускорения лучше всего ощущать спиной.

— Какую силу ускорения? На этом корабле мы ощущаем лишь свободное падение. Забыл о встроенных компенсаторах ускорения? В этой кабине имеется собственный блок гравитации.

— Бесподобно, — воскликнул Дар, — абсолютно лишает всех чувств движения.

— Поэтому сидеть лучше посередине кабины, — возразила Сэм. — Возникает чувство окружения. — Она развела руками в стороны. — Чувство космоса — ограниченного, но космоса. Погружаешься в него.

— Да, но кому охота погружаться в пластиковые сиденья и креоновые крепления?

— Если вас не устраивает что-то, сэр…

Дар посмотрел на стюардессу. — Знаю: выбора у меня нет.

— Вовсе нет, сэр. Я могу предложить вам нечто другое. — Передняя панель на ее груди отодвинулась, и перед их глазами появилось несколько полок, заставленных бутылками с пилюлями. — Вы сможете забыться, сэр, и время пролетит незаметно.

— И мозги размягчатся. Нет уж, благодарю… лучше я воспользуюсь старыми добрыми средствами.

Невысокий пластиковый стакан опустился на его ладонь; палец стюардессы превратился в краник и налил в стаканчик янтарного цвета жидкость, не забыв бросить туда лед. — Старый способ, сэр.

— Я подумал о мартини, — пробурчал Дар. — Но все равно, спасибо.

— Необязательно благодарить меня, сэр. Я всего-навсего…

— Машина, знаю. Но знаете, дурацкие привычки. Когда мы прибываем на Холдан IV?

— Ты уже раз двенадцать задаешь этот вопрос, — вздохнула Сэм. — И я уже сто раз отвечала тебе, что полет займет пять дней, по крайней мере так сказал Белабхер.

— Знаю, знаю, — ответил Дар, — но мне хочется, чтобы она сказала. Так, когда мы прибываем на Холдан IV, стюардесса?

— Опытные космические путешественники никогда не спрашивают „когда“, сэр, — ответила стюардесса.

— Люблю запрограммированные ответы. — Дар откинулся назад и усмехнулся.

— Послушай, взгляни на это с другой стороны… — предложила Сэм. — Я добиралась сюда значительно дольше — полторы недели.

— Мне кажется, что вас транспортировал обычный грузовой корабль, сэр…

— Мисс!

— На самом деле? Но корабль МСЭ немного быстрее. А теперь пристегните ремни, пожалуйста. — И стюардесса направилась в свой отсек, захлопнув за собой дверь.

— Говорил о своих дурацких привычках! — фыркнула Сэм. — Ты что, не понимаешь, что потешался над ней?

— Знаю, знаю, — буркнул Дар. — Но что-то не понравилась мне эта машина.

— Запрограммирована снобом, — согласилась Сэм. — Ладно, пристегивай ремни.

— Приготовиться к прерыванию, — раздался автоматический голос.

— Не понимаю, что такого. — Дар пристегнул ремни. — Подумаешь, выйдем из Н-космоса, что тут такого?

— Знаешь, ты становишься невыносим.

— Да? Но ты должна признать, что никаких неприятных ощущений при этом не испытываешь, ну, при переходе в обычный космос.

— Если только на тебя не нападут.

Дар покосился на нее. — Что это еще значит?

Сэм вздохнула. — Это пережиток, сохранившийся с до МСЭ дней, когда не было никакого центрального правительства и вокруг солнечной системы царил хаос. В моменты прерываний корабли поджидали пираты. Они не могли напасть на судно, находящееся в Н-космосе, а дожидались прерывания.

— Ах, вот оно что. — Дар поежился. — Э… но в наши дни центральное правительство не так энергично…

— Прерывание, — проинформировал их тот же Голос. — В течение нескольких секунд корабль будет находиться без внутренней энергии.

Погас свет, и энергия корабля стала перекачиваться в изоморфер, возвращающий их в привычное состояние. Дара начало подташнивать, и на несколько секунд реальность стала расплывчатой… куда-то удалилась. Потом загорелся свет. Дар моргнул и повел головой из стороны в сторону, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке. — Если хорошенько подумать, то не такая уж плохая вещь эти ремни.

— Прошу занять свои места, — услышали они автоматический голос. — Нас преследует неопознанный объект.

Дар посмотрел на Сэм. — Так что ты там говорила о пиратах?

— Это было давно, определенно давно… — Но она почему-то побледнела.

— Ты уверена? — Дар начал всматриваться в иллюминатор. — Знаешь, по-моему, я что-то вижу.

— Ну, конечно, звезды. Ты что, забыл, мы опять в обычном космосе?

— Различимый диск; должно быть Холдан…

— Хм.

Дар уставился в иллюминатор. — Знаешь, что-то не нравится мне все это… Ух ты!

Оранжевая вспышка осветила кабину.

— Это было близко! — оправившись от шока, произнесла Сэм.

— Похоже, на нас охотятся!

— Это действительно серьезно! — завопила Сэм. — Где Флот, когда он нужен?

— Спроси у пиратов… уверен, они знают.

— Я тоже; однажды вечером я подпоила оператора, как раз перед тем, как уволиться, и выведала у него код доступа.

Дар помрачнел. — Зачем ты это сделала?

— Хотела убедиться в том, что во время своего путешествия буду в безопасности. И я выяснила, что это так. На пятьдесят парсек не предполагалось ни одного пилота. Ближайший флот находился отсюда на расстоянии ста семидесяти пяти световых лет, вблизи Альдебарана.

— Что они там делают?

— Кто-то позвал их около года тому назад на помощь. Попросил избавиться от пиратов.

— Значит, когда они направились туда, они столкнулись с пиратами! Великолепно! — воскликнул Дар.

Сэм глубоко вздохнула. — Подожди минутку! Подожди. Теперь мы знаем, что пиратов там нет.

— Конечно, может быть, это Флот… и они приняли нас за пиратов? Слушай…

Кабину озарила яркая вспышка. Сэм вскрикнула. — Теперь я уверена! Это пираты!

— Дар пожал плечами. — Пираты или Флот… Так или иначе, мы превратимся в облако атомов. Боюсь, что мне все равно, по чьей вине.

Ты прав. — Сэм расстегнула ремни. — Кто бы это ни был, нам нужно выбраться отсюда.

Дар вскинул голову. Потом махнул в сторону иллюминатора. — Да… будь моей гостьей. Посмотри вон туда — просто великолепный денек! Конечно, ночь на твоей стороне холодновата.

— Слушай, сделай одолжение, не валяй дурака, — рявкнула она. — Должна быть на этом корабле спасательная шлюпка, что ли!

Дар посмотрел в иллюминатор. — Вниз!

Сэм подчинилась. Корабль пронзила красная вспышка и погасла. Дар освободился от ремней.

— Что это было? — прошипела Сэм.

— Им надоело играть в игры. — Дар встал на ноги, борясь с напором ускорения. — На этот раз они выстрелили всерьез, и удачно. Они повредили наш генератор гравитации. Так где, ты говоришь, находится спасательная шлюпка?

— Скорее всего, между кабиной пилота и пассажирской.

— Ты права. — Дар повернул к корме. — Очевидно, она между кабиной и Грузовым отсеком. Пойдем.

Сэм хотела было воспротивиться, но потом покорно пошла за ним.

Корабль трясло. Дар хватался за спинки сидений, Сэм держалась за нею сзади. — Поближе, мисс, — рявкнул он. — Нас может откинуть ударной волной. А пилот здорово увертывается.

— Именно поэтому мое тело вот-вот прошибет стену?

— Да, только раздумывает, в какую стену удариться. Пошли.

Они с трудом пробрались сквозь трясину тяги ускорения до шлюзной камеры. Дар свернул к небольшому отсеку рядом со шлюзовой камерой и с усилием открыл его. — Так, две на этой стороне и три на другой, если я не ошибаюсь. — Он достал серебристые скафандры с пластиковыми сферами наверху. — Давай, надевай.

Сэм с трудом забралась в космический скафандр. — Я в нем неуклюжая, да?

Дар кивнул. — Не устоят ни перед каким ударом, но для этою они и не предназначены — для этого существуют шлюпки. Скафандр лишь для подачи воздуха.

Корабль сильно накренило на бок — Сэм повалилась на него. Даже сквозь скафандр как-то неясно ощутил, что рядом с ним женщина. Но не время для подобных мыслей.

Она оттолкнулась от нею и стала продолжать надевать скафандр. — Они приближаются! Поторопись!

Дар натянул скафандр и убедился в том, что герметически застегнулся. Потом наклонился и коснулся шлемом ее шлема, чтобы ею Голос был слышен сквозь пластик. — Ладно, повернись, чтобы я включил подачу воздуха и проверил все подсоединения.

Сэм повернулась к нему спиной. Дар проверил все соединения и включил подачу воздуха. Когда на счетчике появилась голубоватая индикация, он постучал по ее плечу и повернулся к ней спиной. Он почувствовал, как ее пальцы скользят по нему; потом в шлем поступил воздух. Он вздохнул и кивнул, затем направился к шлюзовой камере, открыл ее и помахал Сэм рукой. Она вошла, он за ней, закрыв за собой люк. Сэм уже нажала кнопку. Когда воздух заполнил резервный отсек, загорелась зеленая лампочка на боковой панели. Дар потянул за ручку и отошел: трехфутовый круг открылся, Сэм шагнула первой. Дар последовал за ней.

Он сел и застегнул ремни. Сэм прижалась к его шлему. — Как насчет пилота?

— Он сам по себе… у него своя спасательная шлюпка на случай необходимости. — Дар нажал кнопку „Вкл“ и контрольная панель загорелась.

— Ты знаешь, как управлять этой штуковиной?

— Разумеется, кроме того, как здесь можно ошибиться — всего две кнопки, две панели и штурвал?

— Ну, не знаю, может быть несколько способов…

Дар пожал плечами. — Значит, я не такой изобретательный. Приготовиться! — Замерцал индикатор „ПРИГОТОВИТЬСЯ“; он нажал на кнопку „ВЫБРОС“.

В грудь ему ударила пятисотфунтовая масса, потом неимоверная тяжесть легла на все тело. Затем всесокрушающая сила чуть ослабла и Дар смог вздохнуть. Он выпрямился, преодолевая сопротивление ускорения и огляделся по сторонам. Справа темно — солнце было сравнительно близко, в форме маленького диска, излучающего смертельную радиацию. Но это не имело значения; все небо заслонил пиратский серебристый корабль. — Слишком уж близко, — пробормотал Дар и нажал на педаль. Снова тяжесть на все тело. Он огляделся — сначала посмотрел на серебряный корабль, похожий на бейсбольный мяч, потом на ту пустоту, что простиралась перед ним.

Сэм с трудом подалась вперед. — Как ты думаешь, они нас заметили?

Дар передернул плечами. — Трудно сказать. Их детекторы нас наверняка вычислили, но они вряд ли обратят внимание на такую мелочь.

Серебристая пластина начала скользить по направлению к ним.

— Черт, неужели они так наблюдательны? — Дар привел спинку кресла в вертикальное положение и снова нажал на педаль. Сокрушающая сила обрушилась на него опять, вжав его в кресло. Ему едва хватало сил на то, чтобы не выпустить из рук штурвала.

Серебряная пластина набирала скорость.

— Знаешь, мне кажется, нам удастся от них оторваться. — Дар повернул штурвал влево. Спасательная шлюпка резко крутанулась — Дар повалился на Сэм. Она сидела, вжавшись в кресло, с вытаращенными глазами и страшно бледная.

Неудивительно, подумал Дар. Будь он пассажиром той шлюпки, которой управлял, он бы чувствовал то же самое. Он выровнял штурвал и нажал на педаль — их маленький кораблик стрелой метнулся обратно к тому кораблю, на котором они прилетели, что давало нм ряд преимуществ перед пиратским судном.

Сэм подалась вперед, привела спинку кресла в вертикальное положение и прислонилась к нему своим шлемом. — Разве не лучше оторваться от них?

Дар покачал головой. — Они схватят нас, как кошка неповоротливую мышь. Наше спасение только в укрытии.

— Спрятаться? Но где? Вокруг пустота!

Позади, потом чуть правее вспыхнула яркая красная вспышка.

— О-й-о-ой! — Сэм вся задрожала. — Спрячься где-нибудь! Быстрее!

— Быстрее не бывает! — Дар крутанул штурвал, и Сэм с силой ударилась о него.

— Что ты делаешь?

— Так, увертываюсь. Вдруг они сообразят подсоединить свою пушку к баллистическому компьютеру. — И Дар продолжил прокладывать неимоверно замысловатый курс, от которою бы даже у самой верткой змеи случился бы прострел. Их швыряло из стороны в сторону, как теннисные мячики.

— Кажется, мы победили! — воскликнул Дар. — Они в замешательстве.

Взрыв прогремел совсем рядом с ними.

— Ух ты! Быстро соображают, правда? — Дар нажал на педаль и надавил на штурвал. Они нырнули, и над их головами скользнула огромная блестящая кривая. Перед ними было только открытое пространство. Дар нажал на тормоз, и спасли их лишь ремни.

О его шлем что-то брякнулось. — Почему ты продолжаешь убегать?

— Потому что они бы поймали нас. — Дар развернул лодку и направил ее к серебряной сфере и пластине, маячившей над ней.

Сэм вжалась в сиденье. — Не тарань их!

— Не бойся.

Вокруг пассажирского корабля замерцали голубые искорки. — Мне кажется, они спутали его с нами. — Дар снова нажал на штурвал. Шлюпка нырнула, и дно серебряной сферы проплыло над их головами.

— Почему? — закричала Сэм.

— Потому.

Маленькая лодка вынырнула из-под корабля и ринулась сквозь щель на серебристую пластину.

Сэм затаила дыхание. — Поправь меня, если я неправа… но разве мы не пытаемся избавиться от них?

— Да… это мы и делаем. — Серебристая платина замаячила впереди так близко, что, казалось, можно дотронуться до нее. Дар снова нажал тормоз — шлюпка замедлила ход, потом серебряная пластинчатая обшивка над их головами зависла. — Ну, вот! — Он откинулся назад и расслабился. — Наши скорости совпали. Будем надеяться, что они не заметили, как мы нырнули под них — они были слишком заняты обстреливанием корабля.

— А почему ты думаешь, что они нас не заметят?

— Потому что разумнее с нашей стороны было бы спрятаться за своим родным кораблем.

— Действительно. — Сэм с надеждой посмотрела на пиратское судно.

— Даже если они начнут искать нас, то вряд ли увидят… если только не включат детекторы на своем брюхе.

— Которые у них наверняка имеются.

— Наверняка. Но скорее всего они нас не заметет… мы слишком близко от них, в „тени“ их детекторов.

— Отличная теория. — Сэм откинулась на спину кресла. — А что, если ты ошибаешься?

— Ну, в таком случае они пулей отлетят от нас и попрактикуются в стрельбе по отличной мишени.

— Теперь я понимаю, почему мне всегда жаль мишени в тире. — Сэм поежилась. — Что они делают?

Дар повернулся. — Пытаются прострелить пассажирский корабль. Хм!

— „Хм“ что? — спросила Сэм.

— Корабль удаляется… точнее „уносится“, пристегнись… пираты преследуют их, быстрее! Надо же, поврежденный корабль, а мчится с такой скоростью!

Сэм пожала плечами. — Тогда как пираты смогут захватить его?

— Заманив в ловушку.

— Заманив куда? Вокруг ничего, кроме атомов, нет!

— Они направляются вон туда! — Дар развернул шлюпку — серебристая пластина заскользила над их кормой. Дар нажал на педаль и рванул по направлению к солнцу.

— Мы… не сможем… убежать… от них, — прокричала Сэм. — Если им с нами по пути, — ответил Дар. — Но в данный момент… они движутся в противоположную сторону… а мы… вон туда.

— Но к чему все это? — Сэм понемногу справлялась с воздействием ускорения. — Как только они покончат с пассажирским кораблем, они отправятся за нами.

— Если считать, что мы стоим того. Но к тому времени нам, возможно, удастся найти укромное место.

— Но где мы сможем спрятаться? Где?

— Там, где могли притаиться пираты… посмотри! — Дар протянул вперед руку, показывая на поблескивающую на небе нить, освещенную с обратной стороны солнцем. — Астероиды! Они и привели в замешательство детекторную систему корабля; она решила, что пиратский корабль — всего-навсего большой камень, ближайший из них!

Сэм уставилась на него. — Что они здесь делают?

— Не время задавать вопросы. — Дар оглянулся. — Они по-прежнему преследуют корабль… они почти нагнали его… собираются дать предупредительный выстрел… НЕТ! Они разворачиваются…

Сэм затаила дыхание. — Зачем?

— Потому что их интересует не сам корабль, это очевидно! Они убедились в том, что грузовой отсек пуст и нас не видно поблизости… Они ищут нас!

Лицо Сэм потемнело, она покачала головой. — Не понимаю. Неужели ты хочешь сказать, что мы нужны им?

— Послушай, — сухо произнес Дар. — Я бы вообще хотел знать, каким образом им удалось выведать, что мы на борту?

— Может быть, они и не знали, — с надеждой в голосе произнесла Сэм. — Может, принимают нас за кого-то другого?

— Извини, но нужно остаться и все это выяснить. — Дар нажал на тормоз — лодка дернулась и их подкинуло вверх. Лодка заплясала и задергалась из стороны в сторону, когда Дар начал увертываться от обломков камней и металла. Было такое чувство, что лодка исполняет соло на ударных инструментах, но аварии удалось избежать. Дар наконец подстроился под скорость астероида. Грохот сменился побрякиванием.

— Нам пока чертовски везет. — Дар отключил питание. — Если только не наткнемся на какой-нибудь стремительно несущийся камешек позади или еле движущийся впереди. А так все в порядке. Эта шлюпка довольно-таки прочная, чтобы выдержать натиск осколков.

Сэм вздохнула. — У нас есть шанс, правда? — с дрожью в голосе спросила она.

Дар пожал плечами. — Шанс? До тех пор, пока не повреждены двигатели, мы в безопасности.

— А в противном случае?

— Ну, что тебе больше по душе — тюрьма или астероид?

Сэм побледнела. — Дай подумать.

— Конечно. — Дар откинулся на спинку кресла, сложив на груди руки. — У тебя уйма времени.

Астероид уносил их от пиратского корабля — огромная серебряная пластина сверкнула над головами и чуть позади.

— Что все это значит? — озадаченно спросила Сэм. — Они покидают нас?

— Ошибаешься, — мрачно заметил Дар. — Они увидели, что мы ворвались в астероид, но не могут следовать за нами… не могут маневрировать подобным образом. Но они вернутся, не беспокойся.

— Спасибо за поддержку, — Сэм затихла. — Почему ты отключил питание?

— Потому что по крайней мере один из их детекторов ищет его. А сейчас только это отличает нас от астероида, если только им не удастся подойти поближе и разглядеть нас.

— А мы не отражаем яркий свет?

— Я выбрал довольно яркий астероид.

— Вот они! — воскликнула Сэм.

Палец Дара замер над кнопкой питания.

Пираты не могли их слышать, это очевидно, и они оба знали об этом… но сработал рефлекс и они застыли словно изваяния, когда серебристая пластина медленно проплыла над ними по зигзагообразной траектории. Она все приближалась, и Дара распирало от желания пронзить ее блестящее брюхо. Пираты подались чуть вправо… и вскоре скрылись за прикрывающим их астероидом. Теперь они удалялись. Пересекли их траекторию полета в доброй полмили впереди от них и продолжали удаляться.

Сэм рухнула на спинку кресла со вздохом облегчения. — Слава Богу!

— Да. — Убирая палец с кнопки, Дар почувствовал, что его трясет. — Никогда не думал, что придется так прятаться.

— Похоже, мы спасены. — Сэм одарила его уважительным взглядом.

Дар почувствовал, как учащенно забился пульс… так или иначе, на семьдесят миллионов миль вокруг она была единственной женщиной. Сэм вся сжалась и подалась вперед. — Посмотри! Что они делают?

Дар проследил за ее взглядом. Брюхо серебристой махины раскрылось.

— Они собираются отправить в разведку шлюпку, чтобы посмотреть поближе! — Рука Дара дернулась к кнопке питания.

Сэм схватила его за руку. — Нет! Ты же сказал, что это верная смерть!

Дар неотрывно смотрел на пиратское судно. — Подожди-ка! Они передумали.

Шаттл завис на полпути от огромной шлюзной камеры. Затем начал подниматься обратно в корабль, и огромные двери закрылись.

— Но почему? — промямлил Дар. — Мы ведь были уже покойники!

— Вот почему! — Сэм махнула в сторону заднего иллюминатора.

Огромная усеченная пирамида двигалась прямо на них.

Мощный „глаз“ прожектор озарял небо. Корабль с пиратами на борту набрал скорость и помчался прочь.

Дар сочувственно причмокнул. — Не хотел бы я испытать подобное воздействие ускорения… Но у них нет выбора, так ведь?

— Почему? — Сэм во все Глаза смотрела на приближающуюся пирамиду. — Что это за мегалит?

— Полицейские. — Дара передернуло. — Правда, не уверен, какие именно… но какая разница. Сейчас я рад и их появлению.

— Эй! Вы там! Помогите! — Сэм попыталась встать, размахивая во все стороны руками. — Черт! Они что, не слышат нас?

— Звуковые волны не особенно хорошо проходят через вакуум, — заметил Дар.

— Знаю, знаю, — огрызнулась Сэм, опускаясь на сиденье. — Удаляются.

— Да, — Дар наблюдал за полицейским кораблем.

— И что нам теперь делать? Выйти и направиться к ним?

— Ну, очевидно, мы находимся в системе Холдана, потому что следовали именно туда. И с нашей предельной скоростью до ближайшей населенной планеты не больше трех-четырех месяцев пути.

— Не думаю, что смогу так долго ждать обеда.

— О, я уверен, что где-то здесь есть сухой паек. Но что-то тоже не хочется так долго ждать. Наверняка полицейский корабль вернется гораздо быстрее.

— Почему? — спросила Сэм. — Для подкрепления?

— Нет, в этом они не нуждаются. Видишь, вон там, наверху, „глаз“? Это один из самых мощных бластеров.

— Да? — Сэм задумалась. — Вот почему пираты смылись?

Дар кивнул. — С таким „глазом“ полиция легко расправляется с любыми пиратами, независимо от того, сколько оружия у них на борту.

— Но почему полиция вернется?

— Потому что у пиратского корабля есть изоморфер, и я уверен, что полицейский корабль местный. Как только пираты войдут в Н-космос, полиции придется возвращаться домой.

— Хм. — Сэм опять задумалась. — А разве полиция не сможет схватить пиратов до того, как те успеют изоморфироваться?

— Сможет, — ответил Дар. — Но не думаю, что сделает это. Эти пираты развивают большую скорость. Иначе дело их проиграно. Полиция не станет рисковать.

— Они могут быстро войти в Н-космос?

— Возможно. Увидишь большой взрыв, значит они попытались это сделать.

Они наблюдали за тем, как полицейский корабль превратился в блестящую точку.

Нарушила тишину Сэм. — Не думаю, что они попытались.

Вдали что-то ярко вспыхнуло. Дар снова потянулся к кнопке питания.

— Не сейчас! — закричала Сэм. — Мы не знаем, кто победил!

— Нужно выяснить это, ты права. — Дар стал ждать.

Блестящая точка постепенно превращалась в пятно.

Пятно начало принимать форму пирамиды.

— Победа! — Дар нажал кнопку, и двигатели взревели. — Пусть ребятки услышат! — Он дернул штурвал, и лодка рванула по направлению к полицейскому кораблю.

— Может, следует представиться, так сказать? Не то они решат, не дай бог, что мы атакуем?

— Все не так смешно, как звучит, — печально заметил Дар. — Они действительно могут принять нас за торпеду. Где-то здесь должен быть сигнал бедствия. Посмотри хорошенько.

Сэм нашла кнопку „Сигнал Бедствия“, нажала ее и стала ждать.

— Как мы узнаем, работает он или нет? — наконец спросила она.

— Как ты думаешь, слышит Бог? — парировал Дар. — У неге есть радио, а у нас нет.

— Звучит, — рявкнула Сэм. — Скоро они нас услышат?

Пирамида приближалась к ним… и вдруг исчезла в облаке дыма.

— Они услышали! — завопил Дар. — Они тормозят!

Туман рассеялся, и полицейский корабль завис над ними.

Сэм вся сжалась. — Я не выдержу… мне кажется, что он вот-вот свалится прямо на меня!

Так и случилось. Огромная пирамида стала падать на них — они видели над собой только громадное днище. Дар открыл было рот, чтобы заорать, как над их головами раздвинулась шлюзовая камера и их словно всосало внутрь.

— Спасены? — крякнул кто-то. Дар решил, что Сэм, но голос исходил из его собственной головы.

— Хорошо, что мы оказались поблизости. — Капитан налил два стакана бренди и протянул Сэм и Дару. На отвороте его куртки поблескивала заостренная сверху пирамида с надписью „Космическая Полиция“ посередине, „Холдан IV“ сверху, а „Фальстаф“ внизу. Пирамида возвышалась посреди огненного моря, а может, океана. Капитан был тучным, хотя это мягко сказано. Его команду составляли такие же толстячки — самый маленький из них был по меньшей мере четырех футов шириной, и все они были ниже Дара. У капитана было типичное для Холдана лицо: багровое, с длинными вьющимися волосами и бородой.

Дар с благодарностью взял бренди, но Сэм отстранила стакан. — Благодарю, но я не верю в алкоголь.

Капитан удивленно моргнул. — Заверяю вас, он существует.

— Нам действительно повезло, что вы оказались поблизости, — проговорил Дар.

— Ну, дело тут не совсем в везении, — заметил капитан. — Мы получили сообщение о пиратах, пытающихся захватить торговое судно в момент прерывания. На прошлой неделе грузовое судно, которое перевозило соленую селедку, попалось в их ловушку, поэтому мы и решили охранять именно эту точку перехода в Н-космос. В нашем распоряжении только один патрульный корабль, поэтому мы не можем охранять все точки, надеюсь, вы понимаете.

— А что, селедка — такой важный груз? — удивленно спросил Дар.

— Для нас, — ответил капитан, — жизненно важный. Но что привело вас на Фальстаф, люди добрые?

— Фальстаф? — озадаченно переспросил Дар.

— Это местное название Холдана IV, — пояснила Сэм.

— Должны сделать здесь пересадку, капитан. Мы направлены с Вол мар а.

Капитан по-прежнему сидел, развалившись в кресле, скрестив на огромном животе пальцы, но вдруг встрепенулся. — Вол мара? На самом деле? Как интересно. Кстати, не могли бы вы показать свои документы?

— Хм? Да, конечно! — Дар достал свой паспорт и удостоверение личности из кармана куртки и положил их на стол; Сэм последовала его примеру. — Извините, мы сразу не догадались это сделать.

— Ну, ничего страшного, были немного не в себе. — Капитан взял их документы, и Дару вдруг пришла в голову совершенно абсурдная мысль, что-де в глазу у него вставлена ювелирная лупа.

— Все в порядке… разумеется. — Значит, последнее предположение Дара оказалось ложным. — Капитан вернул им документы. — Не часто к нам прибывают с Вол мара.

— Транспортная линия проходит по другому маршруту, — согласился Дар. — Но, знаете, наша фармацевтическая компания расширяется и в ближайшем будущем мы собираемся выйти на рынок внутренних планет. — Сэм моргнула; надо было рассказать ей ту историю-прикрытие, что он сочинил.

— Я и не думал, что там есть какое-нибудь стоящее предприятие. — Капитан, казалось, искренне удивился.

Дар усмехнулся. — Ну, я не преувеличиваю. Кстати, я сильно удивился, что вы заметили нашу лодку так быстро. Вы нас искали?

— Нет, не скажу, чтобы искали, — Капитан насупился. А следовало бы?

Дар едва справился с шоком. — Ну, — наконец сказал он, — я подумал, что с нашего пассажирского корабля поступило сообщение о том, что мы пропали.

— Странно, что вы так говорите, — Капитан почесал затылок, потом посмотрел на него. — Может быть, пилот не заметил вашего исчезновения с борта корабля.

— Э… может быть. — Дар подумал о том, как, должно быть, накренился корабль, когда спасательная шлюпка отделилась от него. — Разумеется… теперь, когда я прикинул, скорее всего так оно и было. Так или иначе, как мог пилот заметить, что мы исчезли?

— Разве мог он не заметить? — пробубнил Дар. — Когда шлюпка отделилась, его должно было подкинуть, как при землетрясении.

— Может быть, он подумал, что это выстрел, — предположила Сэм. — Вокруг была такая неразбериха.

— И когда все это закончилось, он даже не проверил, как там его пассажиры? — Дар покачал головой. — Нет. Не нравится мне все это.

Они брели по нижней части города Хаскервиля, столицы Фальстафа. Улицы были широкими, но все строения имели второй этаж, выступающий над тротуаром — удобно в дождливую погоду, подумал Дар, но уныло в солнечный день. Ему показалось также странным, что все дома наполовину деревянные и оштукатуренные.

— Я полагаю, что это пограничная планета, — сказал он вслух.

— Не совсем… третья по пути к Терре и колонизирована около четырех сотен лет назад. А с чего ты взял?

— Архитектура. — Дар показал на деревянные перекладины. — Они что, не умели лить сталь?

— О, умели, конечно, и достаточно хорошую, — Сэм улыбнулась. — Я спрашивала об этом по дороге к вам. Похоже, на Фальстафе очень мало металла. Даже железо… и то моментально ржавеет.

— Хм. — Дар поджал губы. — Тогда что они используют вместо денег — гвозди?

Сэм остановилась. — А как ты догадался?

— Ты шутишь!

— Проверь сам, если хочешь. Ну, попробуй расплатиться где-нибудь при помощи кредитки МСЭ.

— Ладно, поверю тебе на слово. — Дар остановился перед вывеской. — Мне кажется, это как раз то, что мы ищем. Может быть, здесь нам поменяют деньги?

— Вполне возможно, — согласилась Сэм. — А может быть и нет.

Они зашли в билетную кассу Межзвездной Космической Компании с неограниченной ответственностью.

— Чем могу помочь? — спросил клерк, не отрывая глаз от факса. Он был толстым и мордастым, как и все те фальстафцы, которых им довелось увидеть. Дар начал чувствовать себя каким-то ненормальным — он был худым.

— Э, да. Мы бы хотели купить билеты до Терры.

— Разумеется. — Служащий достал два билета, даже не удостоив их взглядом. — С вас двести фунтов. Следующий корабль отправляется в четырнадцать сто третьего мая.

Дар замер, так и не раскрыв бумажник. — Третьего мая? Но сегодня только пятое апреля!

— Невезенье, правда? — посочувствовал клерк. — Вы немного не успели на предыдущий рейс — два дня назад.

— Но мы не можем ждать! Нам нужно попасть на Терру как можно скорее!

Клерк пожал плечами. — Я всего-навсего продаю билеты, приятель… я не составляю расписание отправления кораблей. Так будете брать или нет?

— Э, не сейчас, благодарю, — Дар повернулся к Сэм, у которой был беспомощный вид.

— Вы здесь меняете деньги? — отрывисто спросила она.

Клерк поднял глаза. — Деньги? Да, конечно. Что у вас?

— Термы МСЭ, десять термов, — ответила Сэм, многозначительно посмотрев на Дара.

— О… — Клерк, похоже, расстроился. — Ну, что ж, наверное, сможем взять. Положите их вот сюда. — Он вытащил маленький полотняный мешочек и кинул его на стойку; он зазвенел.

Рука Дара с деньгами зависла в воздухе на полпути к стойке. — Что это?

— Деньги. — Клерк покосился на него. — За десять термов Межзвездного Суверенного Электората вы получаете два фунта.

— Два фунта? — промямлил Дар. — Вы что, на самом деле думаете, что ваш фунт стоит чертовски много??

— Фунт гвоздей по десять пенни? — Клерк посмотрел на Дара как на сумасшедшего. — Приятель, здесь это стоит чертовски много!

— Да? — Дар покосился на Сэм. Она кивнула. Он вздохнул и положил свои чеки на стойку. — Ладно, вот, получи. Скажи, э… а раньше, чем через месяц, на Терру ничего не отправляется?

— Ну, если вам действительно так нужно… — Клерк придвинулся ближе. — Есть тут у меня один приятель, он совершает перелеты на премилой космической яхте…

— Э, благодарю. — Дар отступил на шаг. — Я только что с подобной лодчонки.

Сэм прикусила губу.

— Да? — Клерк с отвращением откинулся на спинку кресла. — Укачало немного? Что ж, дело ваше. — Он снова обратился к факсу.

— Э, да. — Дар взял мешочек с деньгами. — Мы, надеюсь, еще зайдем к вам.

— Вместе с горняком? — Клерк махнул рукой. — Удачи, ребята.

— Ну, по-моему, он не очень-то приветлив, — сказал Дар, когда они вышли из кассы.

— Мне тоже так показалось, — согласилась Сэм.

— Кстати, что он там говорил о каком-то горняке? Что все это значит?

— Горняк — это тот, кто копает руду, — объяснила Сэм.

Дар глянул на нее, но она не шутила. Он пожал плечами. Они что, действительно, всерьез относятся ко всем железякам, а?

Мимо них с шипением промчалась машина. Корпус ее был деревянный, все остальное пластиковое.

— Даже очень, — согласилась Сэм.

Дар проводил взглядом машину. — А из чего они делают двигатели?

— Из термостойкого пластика, — ответила Сэм. — Насколько я понимаю, у них туго с радио.

Дар обернулся. — Потому что для этого требуется металл, не так ли? А как тогда работает факс?

— При помощи кабеля из оптического волокна. Силикона у них предостаточно. Распечатка производится с помощью теплообмена.

Дар изумленно покачал головой. — Ну, по крайней мере, у них нет пробок на дорогах.

— Горячие сосиски, сэр? — раздался голос толстенького продавца с тележкой.

Дар остановился и вдруг заметил, что все прохожие жуют сосиски. — Ну, не думаю, что стоит выделяться из толпы. Да, две пожалуйста. — Он сунул руку в мешочек с деньгами и вытащил…

…огромный гвоздь.

Он с ужасом уставился на Сэм.

Она нахмурилась и кивнула в сторону продавца, который протягивал им две сосиски на пластиковых тарелочках. Дар перевел взгляд с нее на горячие сосиски, потом вздохнул, взял тарелочки и опустил гвоздь в ладонь торговца. На сдачу он получил два гвоздя по три пенни и штифтик. — И что они делают, когда приходит декларация Департамента Государственных Сборов?

— Платят гвоздиками с широкими шляпками, как честные граждане. В чем дело?

— Да так, ничего. — Дар покачал головой.

— Знаешь, по-моему, тебе надо выпить, — с расстановкой произнесла Сэм.

— Неплохая идея. — Дар послушно кивнул. — Я бы предпочел коктейль под названием „Ржавый Гвоздь“.

— На этой планете это прозвучало бы оскорбительно. — Сэм подтолкнула его к вращающейся двери. — Мне кажется, лучше заказать что-нибудь привычное.

— Согласен, — пробормотал Дар.

В таверне было сумрачно, как и обычно в подобных питейных заведениях. Они направились в бар.

— Заказываем? Заказываем? — Неразборчиво промямлил бармен, как-то странно подмигивая.

— Э, одно мартини и одно пиво. — На Сэм, похоже, подействовало его подмигивание.

— Два напитка. — Бармен нажал кнопки.

Дар положил на стойку гвоздь в десять пенни.

— Два гвоздя, — пробормотал бармен. Его рука ухватила гвоздь; дверца на его груди раскрылась и появились два стакана мартини и стакан пива. Он подкатил вдоль стойки бара к следующему покупателю, оставив на стойке два винтика с плоскими шляпками.

— Я бы на вашем месте посчитал сдачу, — посоветовал им клиент в двух шагах от них. На нем была коричневая темная ряса, подпоясанная шнуром; макушка на голове была выбрита аккуратным кругом. Из нагрудного кармана выглядывала желтая ручка маленькой отвертки. — Сегодня этому бармену лучше не доверять.

— Мне показалось, что индикаторы подмигивали как-то не так! — воскликнула Сэм. — Что с ним случилось?

— Я бы сказал, что он пьян, — ответил бритоголовый постоялец. — Понимаете, хозяин таверны не может позволить себе металлическую проводку, поэтому ему приходится использовать соляной раствор. А это означает, что каждое утро бармену приходится принимать понемногу жидкости, а сегодня, похоже, кто-то добавил в его утренний раствор соли металлов. Это безусловно увеличивает проводимость и выбивает все его цепи.

— Так вот почему он подал нам два мартини, когда заказывали только один. Ну ладно. — Сэм поежилась и сделала глоток. — Надеюсь, резей в желудке не будет?

— Да что вы! Понимаете, дело в том, что здесь, на Фальстафе, нехватка запасов чистых металлов. Зато полно всяких соединений.

— Похоже, вы неплохо во всем этом разбираетесь. — Дар поднял стакан и с любопытством посмотрел сквозь него. — По вашей одежде я бы принял вас за священника… но говорите вы как инженер.

— На самом деле я и то и другое. — Незнакомец усмехнулся и протянул руку. — Отец Марко Риччи, катодист, Орден Святого Видикона, к вашим услугам.

— Дар Мадра, — Дар пожал ему руку. — А это Сэм Байн. А о каком Ордене идет речь?

— Это общество Римских Инженеров и Ученых-католиков.

— Да? Интересно. Конечно, как я сразу не догадался! У нас был один такой священник на грузовом судне.

— Церковь обычно назначает катодистов, специализирующихся на астронавтике, на подобную работу… в случае аварии риск не такой большой.

— Да, логично. — Дар кивнул, но его обучение в баре Чолли взяло верх. — Извините меня, но… не парадокс ли это в какой-то степени?

— Что именно? Монах и ученый в одном лице? Нет, конечное Любой конфликт между наукой и религией — просто-напросто результат того, что священники не хотят признавать науку, а ученые религию.

— А не получится так, что такой ученый-священник будет скептически настроен по отношению и к тому и к другому?

— Разумеется, будет. — Священник усмехнулся. — Ватикану мы здорово надоедаем — постоянно задаем новые вопросы.

— Тогда почему они позволяют вам существовать?

— Потому что мы им нужны. — Отец Марко пожал плечами. — И в Ватикане есть водопроводная система.

— Ну я, кажется, начинаю понимать. — Дар сделал еще один Глоток. — Но зачем Церкви понадобилось делать такого скитальца, как любой из вас, святым?

— О, вы имеете в виду нашего творца, — Отец Марко кивнул. — Ну, у них не было выбора. Это был явный случай мученичества.

— Что дает вам стимул жить по таким же принципам, — заметила Сэм.

— Ну, мы не собираемся быть мучениками, — заверил ее отец Марко, — и я уверен, наш создатель одобрил бы это. Ведь он был прежде всего практиком… а живой священник может обычно добиться куда больше, чем усопший.

Дара заинтересовало это „обычно“. — Ну, в данный момент у них у самих кое-какие практические проблемы, святой отец… а вы, похоже, знаете, что к чему на этой планете.

— Я не местный… надеюсь, вы могли догадаться об этом по моему виду. — Отец Марко был лишь чуть-чуть полноват.

— Да, и наша проблема заключается в том, что мы не местные… и не можем продолжить наше путешествие.

— Да, последнее грузовое судно покинуло планету несколько дней назад. — Отец Марко кивнул. — Ну, боюсь, что вам ничего не остается делать… особенно, если учесть, что по всей планете рыскает полиция МСЭ.

— Что делает?

— Рыскает по планете, — тихо повторил отец Марко. — Вы ничего не слышали? Несколько минут назад пришел факс. Межзвездный Суверенный Электорат получил достоверные сведения, что на последнем корабле сюда прибыл телепат, поэтому запрещено покидать планету кому бы то ни было, пока они ведут поиск.

— Ну, — чуть помедлив, произнесла Сэм, — значит, нашу поездку придется немного отложить, не так ли?

Дар помрачнел. — А что натворил этот самый телепат?

Отец Марко пожал плечами. — Ничего особенного, насколько мне известно. По крайней мере, об этом ничего не сообщалось.

— Тогда почему они ищут его?

— А вы не знаете? — удивленно спросил отец Марко. — Как же, телепаты представляют угрозу всем здравомыслящим гражданам… разве вы не знали об этом?

— Что-то подобное доводилось слышать, — ответила Сэм. — Но мы не знали, что всему этому придается такое большое значение.

— О, за последний месяц все так изменилось! Телепаты вторглись в частную жизнь граждан, видите ли… вы и не догадываетесь, что ваши мысли в данный момент кто-то может читать. Против них можно применить закон, но положения это не исправит — если только не иметь в распоряжении полицию, состоящую из телепатов. Но они могут выгораживать своих товарищей. Эти телепаты держатся друг за друга, знаете.

— Нет, не знаю, — сказал Дар. — Я действительно не догадывался, что такие вообще существуют… ну, почти не догадывался. — Он вспомнил о шамане-волмарийце.

— Вот видите. — Отец Марко нацелил на него свой указательный палец. — Вы знакомы по меньшей мере с одним из тех, кто всегда знает, о чем вы думаете. И так с каждым из нас, разумеется.

— Конечно! У каждого из нас найдется человек, который знает тебя довольно-таки хорошо.

— Да, — решительно сказал священник. — Но когда этот человек опережает вас в вашей же мысли, начинаешь задумываться. Телепаты, знаете, используют то, о чем вы думаете, против вас самих, поэтому у них в жизни больше шансов на успех. Они всегда знают, что вы хотите сделать, значит всегда знают, как опередить вас.

— Просто ужас!

— Вот видите! Но на самом деле все обстоит еще хуже. Полиция МСЭ абсолютно уверена, что телепаты во всей Сфере Терры связаны между собой, организовали собственное общество, хотят свергнуть правительство и захватить власть.

— Но каким образом? — удивилась Сэм. — Разве полиция не может перехватить их сообщения?

— Перехватить сообщение от одного способного читать чужие мысли ему подобным? Это неосуществимо. Кроме того, ходят слухи, что телепаты вообще не пользуются для этого космическими кораблями, ну, я имею в виду, чтобы передать сообщение с одной планеты на другую.

— Что?

— Поверьте мне, — кивнул отец Марко. — Их мысли путешествуют от звезды к звезде почти мгновенно. И вы понимаете, конечно, что это дает их тайной организации ряд преимуществ перед остальными силами общества.

— Да, можно догадаться. — Дар придвинулся к нему поближе и понизил голос. — И судя по вашему тону, я смею предположить, что вы, святой отец, не совсем в это верите?

Отец Марко тоже пододвинулся поближе. — Честно говоря, мне кажется, что попахивает все это не совсем тем, чем надо.

— Из чего можно предположить, — вставила Сэм, — что людей заставляют верить в то, чего на самом деле не существует.

— Ну, все это старо, как мир, — рассудительно произнес отец Марко. — Массовая истерия заложена в человеке изначально. Человеческое существо — не что иное как мыслящее животное; но став частью толпы, оно лишается способности мыслить. Но мне кажется, что полиция занимается всеми этими поисками только на основании слухов.

— Слухов? — переспросил Дар. — Как так?

— Ну согласитесь, лучше действовать на основании слухов, чем рисковать мятежом.

— Мятежом? — воскликнула Сэм. — Да вы шутите.

— К сожалению, нет. Если бы люди поняли, что власти не занимаются всем этим, они бы затеяли что-нибудь сами… то там, то здесь раздавались бы шепотки, что вот, мол, тот или та на самом-то деле телепат, так и началась бы охота на ведьм. Нет, это лучше, чем ничего…

— Думаете?

Из-за соседнего столика поднялся тучный человек.

— Я вам не мешаю? — вежливо спросил отец Марко.

— Нет, но вы портите мне вечер! Если вы не можете обойтись без обсуждения политики, то не могли бы вы делать это у себя дома? Просто невыносимо слушать и мешает пищеварению!

— Ох! — Дар обменялся взглядом с отцом Марко. — Прошу прощения, конечно, мы нарушаем…

— Давай, давай! — Чья-то костлявая рука сжала плечо Дару. — Извиняйся! Их мозги затуманены и ленивы! Заставь их делать что-нибудь! — Перед ним стоял невысокий худой пожилой человек, который был настроен очень решительно и был доволен сам собой. А рядом с ним…

У Дара перехватило дыхание. Рядом со стариком стояла самая прекрасная из всех женщин, каких ему доводилось видеть за всю свою жизнь — с фигурой Венеры, в платье до середины икр, без рукавов, подчеркивающем все ее прелести. Лицо ее было само совершенство — высокий нежный лоб, пушистые брови, огромные, широко посаженные глаза, окаймленные густыми ресницами, маленький, чуть вздернутый носик и намекающий на неземные удовольствия рот, готовый вот-вот раскрыться в улыбке. Рыжевато-каштановые волосы ниспадали до пояса. Это было лицо из его детских мальчишеских грез, лицо, которое никак не вязалось с реальностью, лицо, которое не оставит мужчину равнодушным.

Словно ножом по сердцу! Какая несправедливость — такая красавица и рядом со старым сумасбродом, а не с ним!

Старый сумасброд повернулся к тучному клиенту с нарушенным пищеварением, который издавал какие-то непонятные возмущенные побулькивания. — И мне кажется, что ваши реплики стоит вынести на всеобщее обсуждение! Знаете ли вы, что случается с теми людьми, которые не говорят о политике? Они перестают заботиться о своем правительстве! А вы знаете, что происходит потом? Однажды ночью кто-то захватывает власть в свои руки и свергает правительство. И проснувшись на следующее утро, они вдруг обнаруживают, что налоги возросли непомерно, что без разрешения они никуда не могут отправиться и в конце концов оказываются ничем не лучше рабов! Вот что случается, когда оставляешь свое мнение при себе!

— Сэр! — заверещал толстяк, словно наступил на что-то скользкое. — Это оскорбление!

— Знаете, если вы не согласны со мной, не буду настаивать. Я думаю, что мы с друзьями лучше поищем свежий воздух! — Он повернулся к отцу Марко, Дару и Сэм. — Ну, как, не возражаете, обладающие духом? Вы найдете тот ветер, что подует со сцены, невероятно освежающим! Мы идем туда, моя племянница и я, присоединяйтесь к нам, если есть желание! — И он развернулся, пробрался между столиками так стремительно, будто бежал вдогонку за собственной жизнью.

Девушка повернулась, чтобы последовать за ним… и неужели ее взгляд задержался на секунду на Даре?

Воображение. Не может быть. Но…

Она была всего-навсего племянницей!

— Хм? Что? — Он повернулся к отцу Марко.

— Я спросил, не пойти ли с ними. — В глазах священника заискрились огоньки.

— Э… да. Неплохие ребята, по-моему.

— Почему бы и нет? — холодно откликнулась Сэм. — Немного развлечемся.

Они встали, взяли свои стаканы и направились вслед за стариком.

— Садитесь, садитесь! — Сумасброд помахал им и показал на стулья вокруг большого стола, за которым он сидел. Его племянница сидела рядом с ним. — Значит, вы катодист, — поприветствовал старик отца Марко. — Что ваш орден делает в такой глуши?

— Где так нужен Министр Жизни, как не среди мертвых? — ответил отец Марко.

— Минуточку. Подождите. — Дар поднял ладонь. — Не могли бы вы объяснить кое-что? Мне кажется, я что-то не понял.

— Что именно?

С чего вы взяли, что он катодист?

— Хм? Как же, по эмблеме его ордена, конечно! — воскликнул старик.

— Вот. — Отец Марко постучал по маленькой желтой отвертке в нагрудном кармане. — Используется в качестве эмблемы инженеров-электриков… как признак братства. Мы просто сделали его официальным.

— Да? — Дар уронил голову, чувствуя себя невеждой.

— У вас передо мной преимущество, — сказал отец Марко старику.

— Да, знаю. — Старик хитро улыбнулся. — Разве это не замечательно?

— Дедушка! — воскликнуло видение, и старик моргнул. Дар успел обратить внимание на то, что носки ее туфель очень острые.

— Ну, придется раскрыть карты, — вздохнул он. — Меня зовут Уайти, святой отец, а это Лона, моя… племянница, — добавил он и посмотрел на нее.

Она улыбнулась. — Как скажешь, дедушка.

— Ты всегда любишь подчеркивать мой возраст, дитя мое! — Уайти вздохнул. — Знаю, ты не можешь покривить душой и солгать даже в такой мелочи, но имей жалость! Я не прошу слишком многого… просто зови меня „дядя“ в присутствии других людей. Такая маленькая просьба…

— Но теперь они все равно знают правду. — Она улыбнулась всей компании и негромко произнесла:

— Это мой дядя.

— Очень приятно, — пробурчал Дар, не отрывая от нее глаз.

Отец Марко кашлянул и протянул руку. — Меня зовут отцом Марко Риччи. А это Дар Мадра и Сэм Байн.

— Приветствую тебя, Уайти. — Официант поставил большущий стакан с вином перед стариком. — И тебя, Лона.

— Благодарю. — Она взяла коктейль и улыбнулась вежливо и в то же время тепло, потом отвела взгляд. Официант чуть замешкался, потом вздохнул и повернулся.

— Уайти де Вино? — спросил отец Марко.

Уайти приподнял стакан, словно собираясь произнести тост, и утвердительно кивнул. — Правильно догадались.

— Ну, знаете, мне доводилось слышать о вас в каждой таверне и пивной на протяжении последних трех парсек. Наконец-то я встретил вас.

Имя подходило ему как нельзя лучше. Волосы у старика были белыми-пребелыми, а глаза такими светло-голубыми, что казались почти бесцветными. Даже кожа лица, казалось, отбелена — такой обветренной и огрубевшей она была, словно дубленная космосом…

И второе имя подходило ему как нельзя кстати. Одним глотком он осушил полстакана.

— Схватили бы меня, не так ли? — усмехнулся Уайти. — Если бы не ряса, а?

Отец Марко тоже усмехнулся. — Нет. Я не из Департамента Государственных Сборов.

— И не рассерженный муж, — добавила Лона.

— Моя дорогая! — обиженно воскликнул Уайти. — Разве посмел бы я встать между мужем и его женой?

— Если бы, у тебя была такая возможность, — пробормотала она и стала потягивать коктейль.

Уайти повернулся к отцу Марко и тяжело вздохнул. — Да, их поколение такое циничное! Никаких идеалов, святой отец? Никакой веры?

— Я безоговорочно верю тебе, дедушка… только не говорю, почему.

— Чтобы свободно передвигаться в любом направлении, — сказал отец Марко, — это одно. Похоже, вы не задерживаетесь на одной планете дольше, чем и я, Уайти.

Вино кивнул. — Долго я не смогу терпеть этих толстяков и зануд.

— Или они тебя, — пробормотала Лона.

— Ну, они обычно сами предлагают оплатить мне дорогу на другую планету. Я становлюсь чуть беспокойней с возрастом, святой отец… ищу нечто новое, надеюсь отыскать то место, которое не подвержено упадку.

— Пора, Уайти, — Толстый детина остановился около их стола.

— Мне пора к публике. — Уайти вытащил из-под туники плоскую клавиатуру и встал. — Прошу прощения, я вас покину ненадолго, люди добрые…

— Вы развлекаете публику? — озадаченно спросил Дар.

— А что в этом особенного? — ответил он.

— Мы не делаем из этого тайны, это наша жизнь, — добавила Лона.

— В старые добрые времена бывало похуже, моя дорогая, — напомнил ей Уайти, — тогда я еще не встретил твою бабушку. Я занимался продажей наркотиков, святой отец… я стал называть себя Тодом Тамбурином. — Он направился к помосту вслед за Лоной.

Сэм сидела ошарашенная, вытаращив глаза. — Это Тод Тамбурин?

— Не может быть. — Дар удивленно посмотрел вслед старику. — Великие поэты не поют в барах.

— Бывают и исключения. — Отец Марко откинулся на спинку стула и сделал несколько глотков. — Оценим то, что нам предлагают?

Уайти тем временем уселся на низеньком стульчике, Лона же опустилась на стул повыше, скрестив ноги и положив руки на колени.

Старик извлек из своей клавиатуры журчащее крещендо. Звук наполнил комнату и замер. И тут Уайти запел песню, уходящую своими корнями далеко в прошлое — в старые добрые времена — не очень пристойную, так сказать, песенку о леди, путешествующей в космосе, которая вряд ли была леди, и интересы у нее были далеко не космическими. Лона с воодушевлением подпевала своему деду.

— И это поэт-лауреат Сферы Терры? — воскликнула возмущенная Сэм.

Дар тоже почувствовал некое разочарование… но не в Уайти.

Песня закончилась крещендо, какое способен был издать космический корабль при запуске. Постояльцы захлопали, довольные песенкой, и заулыбались. И когда космический корабль стих, зазвучала тихая, задушевная мелодия, наполняющая все вокруг каким-то спокойствием.

И тут Лона запела, не смотря на Уайти, а направив отсутствующий взор куда-то вдаль, поверх голов постояльцев, чистым, словно горный ручей, и нежным, словно сама весна, голосом. Слова не запоминались в голове, но, казалось, обволакивали и уносили Дара куда-то в мир звуков — и тут вдруг отчетливо стал ясен смысл песни: оплакивание того, что ушло и никогда не вернется, — красота самого имени „Терра“.

Тогда присоединился Уайти, подхватил припев — послышалось спокойствие, грусть и удовлетворение одновременно по поводу того, что старые дни миновали, но, как и должно было случиться, это неизбежно. Потом снова запела Лона, напоминая, что все это обновляет человека, а где-то там, на удаленных планетах, под солнцами, невидимыми с Терры, жизнь прежняя…

Потом снова припев — что все это прошло — и другой куплет, другая планета, еще сотня, и каждая приветствует человека своей первобытностью, где он разрушает природу, воздвигает вокруг себя частоколы; потом припев, и наконец, последний куплет, пронизанный триумфом — понемногу планеты снова зарастут лесом, — порождением жизни…

Дар затаил дыхание. Как он мог считать эту поэму великолепной, прочитав ее, но не слыша музыки?

Потом клавиатура издала громкий звук, и они снова начали петь непристойную песенку. Так и пели они — немного поэзии, потом снова веселая песенка, заставляя слушателей постоянно удивляться. Когда Уайти наконец взмолился, чтобы публика дала ему возможность выпить, Дар вместе с остальными вскочил на ноги и, громко хлопая, закричал: „Еще! Еще!“ Потом Лона и Уайти подошли к столу — она раскрасневшаяся и сияющая, он улыбающийся. Дар почувствовал себя как-то неловко.

— Садитесь, садитесь! — Уайти жестом показал ему на стул. — И премного вам благодарен, молодой человек. Это самая высокая похвала певцу… что вы забываетесь, слушая музыку.

Лона ничего не сказала, но ответила взглядом, от которого у Дара кровь прилила к вискам.

Подошел официант и поставил перед певцом наполненные до краев стаканы.

— Поверить не могу! — воскликнула Сэм. — Я бы ни за что не поверила, узнав, что такой великий поэт играет в тавернах… но я слышала, как вы поете! Теперь я верю!

— Ну… мне приятно, что я остаюсь сам собой, — ответил Уайти, и глаза его заблестели. — И я действительно поэт!.. но „великий“? Нет, определенно нет!

— Пусть вас не смущают его слова, — успокоила Лона Сэм. — Для него это своего рода обида.

— Но что вы тут делаете, почему играете в какой-то забегаловке на забытой богом планете?

— Ищу глоток свежего воздуха. — Уайти поджал губы. — Знаете, в барах на Терре слишком изнеженная публика, поэтому приходится кормить их, так сказать, только поэзией. Да и слушать как следует они не умеют… они просто используют тебя в качестве приятного фона, а сами тем временем праздно проводят время. И только скажи слово о политике — бац! — и ты уже за дверью! Они стали изнеженными, они утратили всякую надежду, и самая развеселая песня не поднимает им настроения! И чем дальше от Солнца, тем острее ощущается жизнь… но даже здесь уже умудрились утратить живое неподдельное чувство радости и удивления. Людям хочется сидеть за толстыми стенам, жевать толстый кусок мяса. Им уже не хочется слушать об охоте на драконов.

— Ты прав, — согласилась с ним Лона, — но ты уже не молод, дедушка.

— Это так, не спорю, — Уайти кивнул. — Вот почему мне нужно искать жизнь и свежесть.

— Но я-то свежа, — заметила Лона, — и полна жизни, в этом нет сомнения! Дай мне хоть малейшую возможность побыть декаденткой, дедушка… совсем маленькую!

Уайти вздохнул и хотел было ответить, но тут вмешался огромный тип, шести футов в длину и три в ширину, с маленькими бегающими поросячьими глазками и отвисшей челюстью. — В чем дело, певец? Не нравится прогресс?

Глаза Уайти блеснули. — Прогресс? То, что у вас больше товаров, еще не означает, что душа ваша стала лучше!

— Да кто ты такой? Исповедник моего отца? — Огромная ручища сгребла Уайта за ворот и приподняла со стула. — Противный старикашка! Сначала болтаешь о политике, а теперь еще и о религии! Да я тебя щас по стенке размажу!

— Давай, — прокряхтел Уайти, — только попробуй!

Здоровяк уставился на нею, потом глазки его сузились и он зарычал.

Уайти со всей силы ударил его по локтю.

Здоровяк отпустил его, завыв от боли, и ему на помощь подоспело еще двое детин, готовых накинуться на Уайти. Кто-то скинул Дара со стула и ударом в челюсть сбил с ног. Он со всего маха ударился о крышку стола и осел, моргая — сквозь звон в ушах едва различался приближающийся дикий рев. Большинство постояльцев повскакивали со своих мест и стали пробираться к выходу. Горстка здоровяков пыталась окружить Уайти, но отеле Марко вдруг издал вопль и стал хватать их за воротники и отшвыривать от Уайти. Те, кто возвращались обратно, получали от Уайти резкие удары под дых.

Сэм и Лона дрались бок о бок — впиваясь ногтями в подбородки детин и пинали их в пах.

Дар вдруг заметил, что радом с Сэм блеснуло что-то металлическое. Он закричал и кинулся к ней, заслонил от нападавшего. Нож задел его сбоку, распорол кожу. Он вскрикнул от боли и ярости и увидел перед собой лицо обладателя ножа. Высокий и толстый с довольно противной ухмылкой на заплывшем лице. — Сейчас ты у меня получишь! — Он снова занес руку для удара.

Дар метнулся в сторону, схватил толстяка за кисть, выкрутил ему руку и дернул вверх. Детина заорал, громка пронзительно; рука его разжалась, и нож упал на пол. Вдруг он получил мощный удар по шее и свалился на пол.

Он поднял голову, мотнул головой и увидел перед собой такое зрелище — огромное количество ног наносило удары со всех сторон. Сквозь звон в ушах он услышал полицейскую сирену. Потом вдруг до него дошло, что дергающиеся вокруг него ноги могут принять его за часть пола. Он с трудом встал на колени, потом поднялся и уперся взглядом в нагрудный значок с надписью „Полиция“. Дар поднял глаза и встретился взглядом с ухмыляющейся физиономией в каске, заметив вращающуюся в воздухе электрическую дубинку. Он отпрянул назад и наткнулся на дуло, которое приставил к его спине второй полицейский. Он завопил и метнулся в сторону как раз в то время, когда дубина обрушилась на место, где он только что стоял, револьвер выстрелил. Первый полицейский был шокирован, второй в растерянности стоял, оглушенный собственным выстрелом, третий же схватил Дара. Дар занес кулак — удар пришелся как раз по каске. Полицейский отпустил его, выронил револьвер, потом рухнул на пол, и отец Марко подхватил Дара под руку и потащил его через ворочающуюся на полу униформу. — За мной! Быстро! — Он развернулся, и Дар поплелся за ним. Он наткнулся на Сэм, идущую справа от него, и наскочил на Уайти, идущего слева. Отец Марко распахнул дверь, и Лона юркнула в дверной проем первой. — За ней! — рявкнул священник.

Ну, пока все шло в соответствии с пожеланиями Дара — избавиться от слишком большой и шумной компании. Он наощупь спустился по узкой лестнице, следуя за Лоной, и вскоре очутился в подвале, заставленном бочонками с пивом и ящиками с вином. За его спиной хлопнула дверь, и шум драки стал еле слышным.

— Быстрее! Им хватит нескольких минут, чтобы догадаться, что мы в подвале! — Отец Марко ринулся мимо них, нажал на какой-то болт в стене и открыл потайную дверь. Лона юркнула в нее, Дар за ней.

Отец Марко захлопнул дверь за Уайти, и Дар вдруг оказался в кромешной тьме. Что-то мятое и в то же время упругое коснулось его. Перед его мысленным взором предстала Лона, и он молил бога, чтобы она подольше задержалась около него.

— Дар? — прошептала Сэм, прикоснувшись к нему, и он чуть не подпрыгнул. — Да, я здесь, — отозвался он, борясь с переполняющими его эмоциями. Ее голос звучал растерянно, испуганно — вполне по-женски Все его защитные силы восстали… и целый поток гормонов вместе с ними. Это ее прикосновение…

— Где мы? — прошептала она.

— Не знаю, — ответил он. — Почему ты говоришь шепотом?

Затем появился слабый свет. Они оглянулись и увидели, что лицо отца Марко освещено круглым набалдашником на ручке его отвертки. — Рефлексы в норме, — приглушенно сказал он. — Говорите как можно тише; не думаю что полиции известно об этом потайном ходе, но они могут обыскать весь подвал в таверне, и не стоит привлекать их внимание.

— Логично, — согласился Уайти. — Где мы, святой отец? Извините за выражение, не у Христа ли за пазухой?

— Нет, знаете, на этой планете вообще никогда не было религиозных гонений. — Отец Марко усмехнулся. — Мы находимся в подвале заведения, что по соседству с таверной.

— Какого именно — обувной мастерской Леона Чакова?

— Нет, другого.

— Ох, Заведения мадам Тесси! — Брови Уайти взлетели вверх. — Замечательно, святой отец. Даже я не подозревал о существовании… э, связи между этими двумя заведениями.

Священник кивнул. — Об этом знают лишь очень немногие постояльцы.

— И вы один из них?

— Ну… даже удивительно, что иногда приходится узнать в минуты откровений. — Отец Марко отвернулся к стене.

— Хм. — Уайти встал рядом с ним. — Вы узнали об этом во время исповеди…

— Нет, но благодаря ей. В прошлый месяц им срочно понадобилось тайно совершить один обряд… — Раздалось громкое бряцанье, пятно света резко подпрыгнуло. Отец Марко что-то прошипел.

— Кажется, я нашел лестницу. — Голос священника прозвучал несколько натянуто. — Медленно и осторожно, прошу вас. — Свет замаячил повыше. — Здешние леди мне доверяют. Я думаю, они не особенно рассердятся, что мы пройдем через их владения. Набалдашник его отвертки осветил шероховатую дверь. — Теперь прошу соблюдать тишину, — пробормотал он и повернул ручку.

До них донеслись смех и громкая музыка. Они попали в самый разгар веселья с обычным набором толстяков-постояльцев и единственными стройными представительницами Фальстафа. Их стройность была самой что ни на есть настоящей… потому что на них почти ничего не было.

— Должно быть, уже поздно, я и не думала, — заметила Сэм.

— Нет, здесь всегда так, — ответил отец Марко. — Пойдем поищем спокойное местечко.

Ну, лично Дар мог бы остаться и здесь; но отец Марко проскользнул вдоль стены к лестнице, а Уайти подтолкнул его сзади, так что пришлось подчиниться.

— Марко!

Священник только-только успел повернуться, как оказался в объятиях пышногрудой красавицы. Она прижалась к нему, обхватила за плечи и рассмеялась. — Ах, ты старый разбойник, что занесло тебя сюда? Интересуешься нашими услугами или, так, смена обстановки?

— Как сказать, Тесси, как сказать. — Отец Марко поцеловал мадам… в руку. — Просто искал место, где можно бы было расслабиться и поболтать со своими друзьями, чтобы не мешал шум таверны.

Тесси вздохнула и покачала головой. — Какой мужчина пропадает! А я-то уж было подумала… Знаешь, мне бы следовало ha тебя рассердиться. — Она кокетливо взмахнула ресницами.

— Из-за Розамуд? — Отец Марко развел руками. — Ничем не могу помочь, Тесси. У меня своя работа, у тебя своя.

— Да, обычно все хорошо складывается… девочки несколько дней полны раскаяния, а когда возвращаются на работу, вокруг них как бы царит этакая свежесть. Но чтобы уговорить одну из них бросить работу? Не кажется ли тебе, что это уж слишком? При каждом слове она ударяла его по руке.

Отец Марко осторожно высвободил руку. — Нет, я полагаю, что все идет нормально. Где она сейчас, не знаешь?

Тесси пожала плечами. — Все что я знаю, это то, что она собиралась улететь ближайшим рейсом. Мы все нездешние, святой отец.

— Святой отец?

— Это отец Марко!

Уже через секунду его окружили полуобнаженные красавицы с длинными пальцами. Дар хотел было проверить, на месте ли бумажник, но было приятно чувствовать, как его ощупывают.

Руки обвили священника со всех сторон и двигались при этом так быстро, что за ними невозможно было уследить.

— О, святой отец, я так рада вас видеть!

— Мне нужно так много рассказать вам!

— Ох, святой отец, это ужасно. Я пыталась противиться, так пыталась, но…

— Да, девочки, понимаю. Терпение, терпение; если я не смогу поговорить с кем-то из вас сегодня, приду как-нибудь в другой раз.

— А вы ученик священника, да? — Рыжеволосая красотка провела рукой по груди Дара.

— Ну, нет, не совсем. Так, интересуюсь целомудрием, знаете.

— Я тоже, — проворковала она, — это такая интересная тема для разговора.

Дар почувствовал хлопок по ягодицам и чуть не подпрыгнул от неожиданности. Из-под его руки вынырнула голова блондинки и промурлыкала.

— Каждый друг отца Марко и мой друг.

— Ну, я настроен по-дружески…

Рядом с ним вертелось уже пятеро — все многозначительно намекали, кто словами, кто как-то иначе, на нечто очень интересное… Было бы просто великолепно, если бы они подходили по одной, а то Дар начинал ощущать себя филейным куском в гамбургере.

Не то чтобы ему не нравилось…

Комнату заполнили звуки музыки. Все оглянулись.

— Леди и джентльмены! — На стуле стоял Уайти, а Лона взгромоздилась рядом на стол. — Чтобы развлечь вас и доставить удовольствие… „Баллада о Законе Грэхэма“!

По комнате пробежал шепоток… особенно среди посетителей, кое-что знающих об экономике.

Громкий аккорд усмирил их, Уайти и Лона запели:

Отец Марко постучал Дара по плечу и пробормотал:

— Не хотел бы отвлекать вас от такого редкого события, но нам нужно обсудить несколько важных вопросов.

Дар вспомнил об электрической дубине, занесенной над его головой. — Э, да. Дело срочное, насколько я понимаю? — Он протиснулся сквозь кольцо восхищенных слушательниц. — Прошу прощения, леди. Меня зовут.

Они зашикали на него и снова повернулись к Лоне и Уайти. Похоже, песня задевала какие-то струны в их душах. В ней проводилась странная аналогия между экономикой и сексом, но при этом менялись местами те, которые были так называемыми „хорошими“ женщинами и „плохими“.

Постояльцы повеселели, а лица девушек стали задумчивыми. До Дара дошло, что Уайти решал ту же проблему, что и отец Марко, только несколько иным путем.

— …но это действительно срочно, — объяснил отец Марко Тесси.

Она подняла руку и покачала головой. — Не стоит объяснять мне, святой отец, я все понимаю. Кроме того, мне и самой надо срочно уйти, дела, знаете ли… Следуйте за мной. — И она сделала знак рукой.

Они прошли за ней через темный салон. Из всех углов раздавались повизгивания и приглушенное воркование. — Вон туда, — приказала Тесси холодно, не глядя по сторонам. Дар последовал ее примеру, хотя его распирало от желания оглянуться через плечо и убедиться в том, что Сэм спокойно следует за ними. Он чувствовал себя Орфеем на обратном пути.

Они свернули налево, в маленькую комнатку, а может быть, большой гардероб — скорее всего последнее, потому что стены были завешаны вечерними туалетами, предназначенными для салонов, не меньше.

— Иногда наши, э, клиенты любят переодеваться, знаете, — объяснила Тесси. — У нас здесь набралось уже много добра за столько-то лет. Конечно, вам нужно будет подложить что-нибудь под одежду, для этого сгодятся подушечки. Так, давайте посмотрим… вот это подойдет вам, святой отец, а это как раз на вашего молодого друга…

Спустя полчаса переодетые в вечерние туалеты и пополнев на глазах, они высыпали из заведения мадам Тесси, словно стайка беременных пингвинов.

— Ничего не скажешь, оказали нам теплый прием, — сказал Дар, довольно улыбаясь.

— Что-то не в восторге я от такого гостеприимства, — проворчала Сэм.

Дар посмотрел на нее с нескрываемым чувством благодарности, не в состоянии скрыть улыбку.

Его мысли занимала Лона, которая, к сожалению, отнеслась ко всему спокойно.

— Они даже предлагали мне работу, — фыркнула Сэм.

— Именно это тебя и беспокоит? — Дар покосился на нее.

— Нет, — рявкнула она. — Меня волнует вся эта сцена в таверне.

Уайти пожал плечами. — Ну, сцепились… полицейских обвинить не в чем — это их работа.

— Да, но зачем нападать втроем против одного? — Дар насупился, вспомнив о схватке. — Особенно когда преимущество было не на моей стороне.

— Ну, не всегда так. — Уайти тоже помрачнел. Потом он передернул плечами. — Так или иначе, я неплохо провел время.

— А я нет, — заявила Сэм. — Я разглядела того, кто привел полицейских… он был не в униформе.

— Да? — Дар посмотрел на нее. — Я знаю его?

— Скорее всего. У него физиономия, похожая на крысиную.

— Крысиную?! Что он здесь делает? Ох! — Дар поджал губы. — Мы ведь даже не видели, кто управлял нашим космическим кораблем, так ведь?

— Так, — согласилась Сэм. — Я еще подумала, почему он оставил нас один на один с пиратами, помнишь?

— Извините за любопытство, — вмешался отец Марко, — но о чем речь?

— О Немесиде, полагаю, — чуть помедлив, произнесла Сэм. — Мы считали, что она осталась на Волмаре с остальными из приближения правителя Белабхера… По крайней мере, Терра послала Белабхера на роль правителя планеты, но он, э, решил подать в отставку. Мы должны передать его решение на Терру.

— И мы полагали, что были единственными, покинувшими планету, — добавил Дар. — Но, вероятно, Белабхер передумал и направил вслед за нами свою правую руку, чтобы остановить нас.

— Нет, это наверняка не Белабхер, — Сэм покачала головой. — Если бы он передумал, он бы просто-напросто заставил нас вернуть ему его заявление… либо нам бы вручили от него письмо.

— Ты хочешь сказать, что Крысиная Морда действует сам по себе?

— Я бы не сказала, — задумчиво произнесла Сэм. — Не забывай, он бюрократ-карьерист из Бюро по Делам Внешнею Мира. Похоже, он действует по указке боссов из Бюро.

— Человек с крысиным лицом? Из Бюро по Делам Внешнего Мира? — спросил отец Марко и помрачнел.

Дар кивнул. — Он. Но зачем ему понадобилось убивать нас?

— Убивать?

Сэм кивнула. — Двое полицейских… Они хотели впрыснуть мне какое-то лекарство.

— Лекарство? — переспросил Дар. — Они что, пытались сделать тебе укол?

Сэм опять кивнула. — Похоже, что так. Но зачем? Их было двое, они могли бы свободно справиться со мной и так. Зачем им делать уколы?

— И почему эти ребята хотели во что бы то ни стало прикончить меня? Клянусь, в их намерения никак не входило продлевать мне жизнь.

— А может быть, ты параноик? — предложила Лона.

— Все может быть, но не в данном случае. И я не совсем согласен с твоими словами, Сэм… один из них пытался воткнуть в тебя нож. — Он дотронулся до повязки, которую аккуратно наложила на его рану Тесси.

— Боюсь, что вы оба правы, — пробормотал отец Марко. — Так или иначе, если кто-то представляет собой угрозу, а схватить его невозможно, что по логике вещей можно предпринять?

— Но с чего они взяли, что я опасна? — взмолилась Сэм.

Лона наконец заинтересовалась.

— Забавно, — пробормотал Уайти, — особенно если учесть, что я вижу приближающихся в униформе.

Все вскинули головы и заметили двоих, только что выруливших из-за угла.

— Продолжаем идти как ни в чем не бывало? — предложил отец Марко не терпящим возражения тоном. И Дар поборол свой порыв кинуться в драку.

— Конечно, прошло какое-то время с тех пор, как я… — заговорил Уайти, а Лона кашлянула, — … но я вижу всего в нескольких футах от нас пассаж… слева. Можем юркнуть туда.

— Отлично, — согласился отец Марко. — Идем?

Они непринужденно свернули в пещерную прохладу пассажа. Перед ними предстал длинный проход с магазинчиками по обеим сторонам.

— В прошлый раз, когда мы делали так, дедушка, ты разбивал нас на небольшие группы, — напомнила Лона.

— Неплохая идея, — одобрил отец Марко. — После стычки в таверне они наверняка посчитали, сколько нас было всего, и пришли к выводу, что мы ушли вместе.

— Ну… — Дар взялся за дверную ручку и потянул ее на себя, — увидимся позже, ребята.

Сэм юркнула в дверь прежде, чем он успел закрыть ее; остальные пошли дальше, а его команда осталась в прежнем составе.

Они оказались в окружении мотков пряжи, всевозможных сетей и груды журналов. — Что это за магазинчик? — прошептал Дар.

— Вязание, плетение и все такое прочее… так, старый способ времяпровождения, рукоделие, — прошептала в ответ Сэм. — Когда-нибудь держал в руках спицы?

Дар хотел было ответить на ее вопрос колкостью, но тут из-за прилавка вынырнула голова хозяина магазинчика — большая, с ликом херувима и венчиком седых волос вокруг лысины. — Чего желаете?

— Так, смотрим, — торопливо ответил Дар. — Интересная тут у вас коллекция.

— О, да, стараюсь. На прошлой неделе пришла новая партия товара, из Самии.

— Самии? — переспросил Дар, но продавец не успел ответить, так как появился новый покупатель. — Привет, Контак! Мой заказ готов?

— Еще час назад, — усмехнулся Контак. — Он выложил на прилавок плоский пакет в простой коричневой упаковке. — Шестьдесят гвоздей и пять штифтиков, Граж Данко.

— Самия? — прошептал Дар на ухо Сэм. — Не планета ли это удовольствий? Ну, знаешь, "заворачивай все свое добро и одежду и делай все, что разрешено"?

Сэм кивнула, не отрывая взгляда от пакета. — А разрешено практически все, кроме убийства. Но мне кажется, что они и на это закрывают глаза, особенно если жертва — турист. По-моему, стоит заглянуть в соседний магазинчик.

— Но мне и тут интересно, — возмутился Дар, когда Сэм начала подталкивать его к выходу.

— Мне кажется, даже слишком. — Она не повышала голоса, пока дверь за их спинами не захлопнулась. — Это же порномагазин. Ты обратил внимание, какие цены? За пачку Грязных фотографий? У меня подозрение, что мы в самой гуще так называемого "органического рынка".

— Где продается все, что можно доставить на планету? — Дар оглянулся. — Эти невинные маленькие магазинчики? Подпольная торговля?

— Да, нелегальные товары и услуги, — добавила Сэм. Они зашли в кондитерскую. Клиент в конце стойки водил толстым пальцем по меню, где скорее всего были проставлены расценки на тело, в то время как хозяин утвердительно кивал другому тучному постояльцу — наверняка предлагал молоденькую стройную девочку. Они развернулись и вышли на улицу.

Так они и шли вдоль по этому пассажу. Наконец в конторе под вывеской "Общество легальной помощи", ознакомившись с обстоятельным списком судей, случаев и той помощи, которую предлагали адвокаты, Дара прорвало:

— Здесь есть хоть что-нибудь на продажу?

— Ничего не подобрали? — радостно спросил владелец конторы, не обращая внимания на выражение лица Сэм. — Кое-какие услуги и товары, безусловно, еще не купить, но, насколько я знаю, над этим в настоящее время уже работают.

— Наверное, я наивен, — с расстановкой произнес Дар, — но мне казалось, что закон должен помогать всем, независимо от того, беден ты или богат. Перед законом все равны.

Один из клиентов прищурился. — Прошу вас, молодой человек! Мы, конечно, понимаем нетерпеливость молодежи… но подобное замечание явно политической направленности, и я не могу не обратить на это внимания!

— Прошу не обижать джентльмена, — рявкнул владелец, злобно сверкнув маленькими поросячьими глазками.

— Да какая там политическая направленность? — возмутился Дар. Сэм схватила его за руку и потащила к двери. И пока он опомнился, они были уже на улице. Он снова открыл рот. — Политическая! Говорить о целях закона — это, оказывается, политика!

— Конечно, ведь ты заикнулся о равноправии, — объяснила Сэм. — Лучше держать язык за зубами.

— Но почему? — Дар высвободил руку. — Что за дурацкая планета!

— Здесь люди не говорят о политике, и это вовсе не значит, что они погибают, — прошипела Сэм.

— Да, но это означает, что погибает общество, в котором они живут! Их больше не заботит закон! Разве они не понимают, что заставляет общество не разваливаться на куски?

— Ох! Значит, ты принадлежишь к тем, кто верит, что закон защищает от революций?

— Конечно, потому что никого не подавляют.

— Грех?

Дар удивленно поднял глаза: это оказался прохожий, беседующий с вальяжного вида священником. — Грех? Бросьте, преподобный! Что за средневековый бред!

— Это всегда будет современно, как мне кажется, — возразил священник, — хотя вряд ли представляется вам темой разговора.

— Это, конечно, тоже вроде источника удовольствий, — заметил прохожий. — Но согласитесь, самое важное в жизни — получать, что хочешь… что делает тебя счастливым.

— Конечно, конечно… — согласился преподобный. — Возьмите, к примеру, небеса…

Его спутник рассмеялся, и они удалились.

Дар покачал головой. — Не думаю, что революция будет ждать сто лет.

— Думаешь, это плохо? — поморщилась Сэм. — Подожди, мы еще не добрались до Терры!

— Спасибо, что-то мне не хочется ждать. Я, кажется, начинаю понимать, почему тебе так понравился Волмар. Знаешь, этого маленького милого рынка могло бы здесь и не быть, если бы полиция приложила руку…

— Конечно, — повеселела Сэм. — Но сам посуди… у них ведь может не хватать офицеров, чтобы покрывать всех.

— Да, но что это такое? — пробормотал Дар. Он заметил подходящего к своему магазинчику хозяина. Дар подошел к нему, ткнул в него пальцем и прорычал:

— Что это такое, граждане? Как вы все это терпите? У вас здесь что, полиции нет?

— Сэр! — Хозяин магазина отпрянул, оскорбленный поведением незнакомца. — Я попрошу вас больше не поднимать подобные вредные темы! — Он резко развернулся и хлопнул за собой дверью.

— Я не такой щепетильный, — раздался слащавый голосок.

Дар и Сэм обернулись и увидели сутулого старика с похотливой улыбочкой на Губах, выглядывающего из соседнего магазина. Он был на удивление худ. — Чем увлекаетесь, молодежь? Платоном? Декартом? У меня все есть, все запрещенные книжки! Заходите, почитайте что-нибудь… всего пятьдесят БТУ в час!

— Пойдем, — зашипела Сэм. — Не нравится мне, как скривилась твоя челюсть!

— Хорошо, хорошо, — буркнул Дар. Он повернулся к концу пассажа и тут же на кого-то наткнулся. — О, извините… — Он отпрянул, увидев перед собой крысиную физиономию и худощавое тело.

Человек уставился на него — на его лице отразилось удивление и ужас одновременно. Затем рот его открылся, он вскрикнул и повалился на землю, схватившись за грудь.

— Что случилось? — промямлил Дар, уставившись на ярко-красное пятно, расползающееся по тунике человека.

— Я бы сказал, убийство.

Дар вскинул голову — он увидел перед собой знакомое одутловатое лицо и еще более знакомый значок на груди.

— Вы арестованы. — Рядом с Сэм появился второй, похожий на первого. — Руки вверх… — Он достал кусок проволоки, угрожающе поблескивающей на свету.

— Э, нет уж, благодарю. — Дар отшатнулся; по пути на Волмар ему выпала такая возможность — быть связанным по рукам. Проволока впивалась в кожу на запястьях, которые в свою очередь словно прирастали друг к другу. — Знаете, у меня встреча в кондитерской…

— Ну, полагаю, наше дело поважней. Давай, не устраивай сцен. — Полицейский сделал шаг вперед. Сэм попятилась, увидев, как хозяин магазинчика замахнулся электрической дубинкой и со всей силы ударил офицера по затылку. Он рухнул на землю, не успев проронить ни звука, в то время как два высоких, здоровенных типа появились из дверей и накинулись на остальных полицейских.

— Вам просто повезло, что мы оказались поблизости, — заметил хозяин магазина. — Судя по тому, что я прочитал в факсе, все полицейские Хаскервиля охотятся на вас двоих. На вашем месте я бы нашел укромное местечко и спрятался там, поплотнее закрыв дверь.

— Неплохая идея, — согласился Дар. — Но лично я придерживаюсь точки зрения, что чем больше движешься, тем сложнее тебя найти.

— Мне казалось, что проблем не возникнет, — вздохнул хозяин магазинчика. — Он кивнул двум громилам. — Давайте, ребята.

Сзади Дара охватили огромные ручищи, оторвали от земли и понесли куда-то. Сэм позади него шипела и ругалась, пытаясь пнуть в голень схвативших ее, но почему-то ни разу не попала.

Когда их запихивали в поджидающую поблизости машину. Дар заметил:

— Мне кажется, полицейские были получше.

Вывеска гласила:

"Вы покидаете ХАСКЕРВИЛЬ".

Он повернулся к громиле, сидевшему рядом с ним на заднем сиденье. — Вы, должно быть, работаете на важную птицу, раз можете позволить себе автомобиль.

— Может быть, — отрезал тот. — Хотя при чем здесь машина?

— Ну, нет… конечно, машина на колесах, не на воздушных подушках. Но большинство людей здесь не имеют и такого транспорта. Кому-то повезло… Ведь столько металла в моторе.

— Металла? — Человек нахмурился. — Где ты рос… на руднике?

— Они делают все, что угодно, из синтетики, — пробормотала Сэм.

— Разумеется, из пластика, — заверил его шофер. — Политермотана.

— Ну, я полагаю… для турбины… — Дар сдвинул брови. — Может быть, даже для котла. Но каким образом использовать это в реакторах?

— Ты точно с рудника, — фыркнул первый детина. — Для реакторов необходим металл, болван. Здесь это невозможно.

Наверное, дороговато бы обошлось и импортировать их. — Он почесал затылок. — А что же вы используете для питания?

— Метан.

— Метан? — воскликнула возмущенная Сэм. — Химия?

— Э… не хотел бы показаться навязчивым. — Дар покосился на огромную руку с хваткой мастиффа. — Но не могли бы вы сказать словечко своему другу? Мы мчимся прямо на гору!

На них с невероятной скоростью надвигалась отвесная скала.

Детина кивнул. — Достаточно, Рог.

Рог нажал на кнопку, встроенную в переднюю панель, и кустарник у основания скалы раздвинулся — перед их взглядом предстал огромный вход в пещеру.

— Так, немного бутафории, — пояснил тип на заднем сиденье. — Знаете, не можем же мы оставить дверь открытой для всяких Томов, Диков и Сэмов.

— Нет, определенно нет. — У Дара чуть сердце не выпрыгнуло, когда они нырнули в пещеру и понеслись мимо стен, освещенных какими-то яркими плитами. Дорога под колесами вдруг накренилась градусов на тридцать, и Рог повел машину по нескончаемому серпантину, тормозя лишь в крайних случаях. Сэм прижалась к Дару, что доставило бы ему массу удовольствия, если бы самому не приходилось удерживаться от падения на детину — еще не так поймет, да и в руке у него револьвер.

Уклон закончился, машина приняла горизонтальное положение, но Сэм по-прежнему не отстранялась от Дара. Он принял это за подающий надежду знак, но почему-то подумал о Лоне.

Туннель был пройден, теперь они попали в огромную пещеру. От плит исходил холодный зеленоватый свет, освещающий аллеи между странно маячившими высокими пластритовыми панелями.

— Я чуть не принял эти строения за дома, — сказал Дар охрипшим голосом, — но у них нет окон.

— А это и есть дома, — сказал бандит. — Зачем здесь, в подземелье, окна? Куда смотреть?

Рог остановил машину между фургоном и другой машиной. Они вышли и оказались среди скопления фургонов и грузовиков, припаркованных строго в одну линию.

— Да, — пробормотал Дар, — ваш босс не из бедных, не так ли?

— Спроси его сам, — предложил здоровяк. — Вам назначена встреча… прямо сейчас.

Дверь отъехала в сторону, и они очутились прямо перед кабинетом — сплошные кожа и красное дерево с толстым ковром на полу.

— Граждане Дар Мадра и Сэм Байн, — произнес лысый человек из-за стола, затерявшийся где-то посреди огромного вращающегося кресла. — Входите.

Они медленно вошли с таким чувством, будто им в спины со всех сторон целят из револьверов. Смешно, конечно, скорее всего, выстрела надо ждать спереди.

— Садитесь. — Это был приказ, не приглашение. При сложившихся обстоятельствах Дар решил не спорить. Он присел слева от стола, Сэм — справа. Стулья стояли именно там. Похоже, они не вращались.

— Что это… нас пригласили в подземку? — пошутил Дар, выдавив улыбку.

Она угасла под тем взглядом, которым одарил его маленький человечек. Вечно он лезет со своими догадками в самое неподходящее время!

Хозяин был невысоким, зато широким в плечах и груди — и не толстым. Похоже, жилистый, подумал Дар, весь как кремень. На нем была коричневая рабочая туника и неяркий платок на шее — консервативный, безукоризненно завязанный и, сразу видно, очень дорогой. Ногти наманикюрены, а глаза спрятаны за темными очками.

— Вы находитесь в Палате Палат, — рявкнул он.

Дар застыл от ужаса, однако постарался ничем не выдать эмоций. Даже заживо погребенный на планете-тюрьме, он слышал об этой самой организованной преступной группировке Межзвездного Суверенного Электората.

— Палата… — Голос Сэм дрогнул. Она поперхнулась. — Э… надеюсь, это не штаб-квартира?

Темные линзы уставились на нее. Маленький человечек кивнул, чуть помедлив.

— Но штаб-квартира должна находиться на Терре!

Темные линзы медленно покачались из стороны в сторону. Нам здесь больше нравится.

Дар сжал кулаки, чтобы не выдать дрожи в руках. — И… э… к кому мы имеем честь обращаться?

Темные линзы снова уставились на него. — У меня много имен.

— Хоть одно можно? — Дар попытался улыбнуться.

— Зовите меня Сард… Талвор Сард. Я Синдик.

— Синдик? — Сэм затаила дыхание. Самый влиятельный босс преступного мира во всем космическом пространстве Терры?

— Бизнесмен, — сказал Сард, начиная терять терпение, — всего-навсего бизнесмен. Немного недовольный правительством, вот и все. Так? — Он метнул свой взгляд на Дара.

— Так, — пролепетал Дар одеревеневшим языком. Из того, что он слышал, он знал, что "недовольство" Сарда сводилось к непрестанным войнам на пятнадцати планетах и нелегально управляемой анархии на большинстве остальных.

— Но… здесь? — пробормотала Сэм. — На пограничной планете?

— Ну, не такой уж пограничной, как вы заметили. Народу здесь нравится комфорт… они рады, что мы всегда рядом, а полицейские ничего не могут с нами сделать.

— И не имеют радио, — добавил Дар.

Сард метнул в него быстрый взгляд. — Эй, а ты неплохо соображаешь. Ты прав. Теперь радио стоит слишком дорого, и у полицейских его нет. А это означает, что мы от них на шаг впереди. Конечно, они могут разъезжать по городу, но только не здесь. Тут, вне Хаскервиля, хозяин я.

Дар задумался, потом кивнул.

— А власть дает многое. — Сард кивнул в сторону Дара. — Безопасность и солидную заработную плату. Что могут дать тебе городские власти, власти МСЭ? Арест и, скорее всего, быструю смерть…

— Арест? С какой стати? — возмутился Дар. — Мы с властями не ссорились.

Сард не отрывал от него глаз.

— Ну… Ладно. Может, они и решили разделаться с нами в той таверне, — сказал Дар. — Возможно, хотели арестовать, когда, э, появились ваши. Но мы не совершили ничего незаконного.

— Вы были там, — сказал Сард. — Этого достаточно.

— Почему?

— Потому что ты телепат… или твоя женщина. И правительство знает, что вы представляете для них реальную угрозу. — Он откинулся на спинку кресла. — И они правы.

Дар чуть не задохнулся. — Телепат? Я?

Сард пожал плечами. — Ладно, разыгрывай невинное создание, если хочешь. Они все равно будут охотиться за вами. Вот почему человека из Бюро якобы убили рядом с вами — чтобы у полицейских была причина для ареста.

— Нет! — возразил Дар. — Он пытался задержать нас — чтобы мы не передали на Терру отказ Белабхера от должности нового правителя на Волмаре!

— Конечно, — задумчиво произнес Сард. — Правильно.

— Э… а что нам делать с вашими, э, высокими заработками? — вставила Сэм.

Темные стекла повернулись к ней. — Ничего особенного. Сообщали бы нам, что собираются делать некоторые люди. Много путешествовали бы… особенно на Терру.

— Неплохое предложение, — чуть помедлив, произнесла Сэм. — К сожалению, мы не телепаты.

Стекла уставились на Дара.

— Боюсь, что это так, — заверил Дар. — Либо МСЭ получил неверные сведения, либо вы.

— У меня никогда не бывает неверных сведений, — поправил его Сард. — Межзвездный Суверенный Электорат, тот мог и ошибиться, но только не ЛОРДЫ… а именно они и занимаются охотой на телепатов.

— Не бывает правил без исключений, — сказала Сэм. — Так-то.

Сард сокрушенно покачал головой. — Что ж, плохо. Такие милые молодые люди.

— Почему же плохо? — Дар почувствовал, как мурашки пробежали по спине.

— Вам придется умереть. — Сард подался вперед. — Один из вас телепат, известно о том другому или нет, и этот самый телепат знает уже достаточно, чтобы упрятать половину моих людей за решетку или на планету-тюрьму, возможно, даже уничтожить саму Палату Палат. И он сделает это, так как решит, что таким образом избавится от ЛОРДОВ.

— Но мы не телепаты.

— Извините, — Сард покачал Головой. — У меня нет выбора. Либо вы соглашаетесь работать на меня, либо расстаетесь с жизнью. Ничего не говорите… сначала подумайте. Сами понимаете, не стоит принимать такое решение сгоряча.

Вошли два высоченных типа, одетые с иголочки.

— Эти джентльмены проводят вас в отведенное для вас комнаты, — сказал Сард. — Вам лучше согласиться. Подумайте.

"Комнаты" оказались камерой за дверью со стальными решетками и очень сложной системой замков.

— Эй, а я и не думал, что ты телепатка. — Дар плюхнулся на очень жесткую тахту.

— А я не знала, что телепат ты, — парировала Сэм. — Теперь, когда мы это выяснили, не лучше ли нам обмозговать ситуацию?

— А что тут думать? — Дар пожал плечами. — Кто-то наговорил на нас невесть что. Наверное, Крысиная Морда. Ну, и что с этого толку?

— Есть кое-какой, — уверенно заявила Сэм. — Ведь это дает официальный повод арестовать нас, задержать, не позволить передать сообщение в Бюро, чтобы Белабхер тем временем передумал.

Дар фыркнул. — Белабхер? Он будет ждать еще сто лет" Достопочтенный никогда не передумает, пока рядом с ним будет Шаклар.

Сэм пожала плечами. — Значит, Крысиная Морда потерпит поражение. Но он, к сожалению, этого не знает… поэтому по-прежнему стоит на нашем пути.

— Значит, телепат, который прибыл на эту планету и которого разыскивает полиция, один из нас, а?

Сэм кивнула. — Похоже, что так… а это объясняет, почему нам так везло на встречи с полицией.

— Ну, чего не удалось сделать им, сделает Палата Палат — Дар почесал за ухом. — Похоже, на этой планете две власти — одна в Городе, другая за городом.

— Точно как наше уважаемое межзвездное руководство, — с кислой ухмылкой сказала Сэм. — Существует правительство официальное — и ЛОРДЫ.

— Так долго не протянется, не так ли? — Дар развел руками. — Что ж! Перед нами две реальные проблемы: первая — выбраться отсюда, вторая — положить конец недоразумениям…

— Не знаю, что делать с двумя сразу, — сказала Сэм. — Но что касается одной… — И Сэм уставилась в одну точку, ее глаза затуманились.

Дар нахмурился. Что она делает? Хотел было спросить, но Сэм вдруг повернулась и весело улыбнулась. — Прислушайся, разве ты не слышишь шепот? Так посмотрим… — Она встала, подошла к двери опустилась на корточки и приставила ухо к замочной скважине. — Одно замечательно на той планете, где не хватает металла — отсутствие современных устройств.

— Что ты…?

— Тс-с! — прошипела она, и Дар замолк. Она начала нажимать на кнопки и вращать диск, бормоча что-то. — Нет… нет, не так… вот, теперь правильно… так… так! — Она прислонилась к двери и та подалась наружу. Сэм вышла.

Дар опешил.

Затем он пулей метнулся к ней. — Где ты…?

— Тихо! — прошипела она. — Здесь потрясающая слышимость!

Дар прижал губы к ее уху и прошептал:

— Где ты научилась этому?

— Знаешь, в здании правительства и не тому научишься, — прошептала она в ответ, — особенно если хочешь просмотреть свое личное дело. Пошли!

Она начала молча пробираться по темному туннелю. Дар помнил, что от камеры они свернули налево. Сэм не сомневалась ни на секунду: она чуть задержалась в конце коридора (он наткнулся на нее; было так темно, что это был единственный способ узнать, что она остановилась), прислушалась, затем метнулась вправо, увлекая за собой Дара. Они продолжали идти еще около получаса, хотя, может бить, прошло всего минут пять; потом Дар снова уткнулся в нее. — Извини, — пробормотал он.

— Шшш! — прозвучало в ответ. Потом: — Все тихо. Пошли!

На полпути она вдруг остановилась, затем оттолкнула его назад и запихнула в какую-то нишу. Они прошли по ней несколько шагов; она схватила его за рукав, заставила остановиться и замерла сама. Он мог так сказать, потому что увидел ее при свете замаячившего в коридоре фонаря. Дар тоже замер, прижавшись к стене.

— А чего ты хотел? — Худощавый перепуганный человек в темной одежде, в наручниках, руки он держал за спиной, плелся впереди двух Головорезов в рабочих туниках. — Ведь он кинулся на меня с ножом!

— Обо всем этом расскажешь Сарду утром. — Один из Головорезов подтолкнул его. — Давай, пошевеливайся.

Перепуганный фыркнул; они дошли до конца коридора. Отражение от фонаря качнулось на стене, справа от Сэм, и исчезло. Дар не дышал до тех пор, пока не стихли их шаги, затем шумно набрал воздух. Сэм прижала палец к его тубам, потом убрала руку и снова схватила за рукав.

Они свернули направо в конце коридора и пошли дальше.

Дара поразила острота ее слуха. Дважды она вовремя успела спрятаться, когда кто то проходил мимо и не замечал их, в то время как Дар не слышал ни малейшего звука. И ни разу не провела его мимо занятой кем-либо камеры. Откуда она знала, куда нужно идти?

Наконец, она опустилась на колени; Дар чуть не упал рядом с ней, но успел отпрянуть назад. Он не мог понять, что она делает до тех пор, пока, не услышал слабый щелчок. Потом появилась полоска света, сначала узкая, потом все шире и шире — они очутились под звездным небом; дверь за ними тихо закрылась.

— Как тебе удалось все это сделать? — прошептал Дар. — Лабиринт — ерунда по сравнению с этим подземельем!

— Пустяки, — фыркнула она. — Ты не видел здание правительства, где мне доводилось работать. Пойдем!

Она стала пробираться как-то по-кошачьи, так что Дар еле поспевал за ней. Они вышли к склону холма; обогнув его, увидели лишь бескрайнюю равнину с разбросанными по ней то там, то здесь кустарниками. Вдали маячили бесчисленные огни — Хаскервиль.

— Как в старые времена, — вздохнул Дар, — когда волмарийцы считали нас врагами и мне приходилось быть готовым в любой момент спрятаться, отправляясь торговать!

— О! — Сэм посмотрела на него краешком глаза. — Тебе доводилось убегать по открытому пространству?

Дар кивнул. — Главное — держаться подальше от дороги и поближе к естественным укрытиям. И, конечно, если замечаешь малейшее движение, сразу кидаешься на землю, а уж потом думаешь, опасно это или съедобно. Хочешь, я покажу тебе несколько уловок?

Он затаил дыхание и пошел сквозь высокую траву, не издавая ни малейшего звука. Сэм покачала головой, вздохнула и пошла за ним.

Когда забрезжил рассвет, Дар змеей прополз последний ярд, отделявший тропу от тротуара Хаскервиля.

Она схватила его за плечо. — Ведешь себя неосторожно, приятель. Будешь так ползти, первый же горожанин, который увидит тебя, засвистит в свисток.

Дар оглянулся. — Все спят.

— Согласна. Тогда зачем ползти?

Дар вздохнул и сдался.

И они вернулись в город, точно загулявшая допоздна парочка, возвращающаяся в гостиницу.

У тебя созрел какой-нибудь план, куда идти? — спросил Дар. — За нами охотятся власти и Подземка, значит, возможностей у нас немного.

— Это так, — сказала Сэм. — В этом городе я бы не доверяла даже дешевым гостиницам… Что это?

Дар остановился, покрутил головой из стороны в сторону, но ничего подозрительного не заметил. Он напряг слух, но услышал лишь шелест ветра.

— Вон там. — Сэм кивнула в сторону магазина в квартале слева от них. — Пойдем.

Она направилась к магазину. После всего случившегося в тюремных переходах Дар не помышлял сомневаться в ее слухе. Он поплелся за ней.

Они находились в захолустном районе Хаскервиля. Дома были большими, но представляли из себя обычные каркасные здания, без деревянных перекрытий и побелки, при этом казались какими-то шаткими. Многие из них давно следовало покрасить. Район походил на старую часть города, застроенную еще до того, как на этой планете начали заботиться об эстетической стороне архитектуры.

Кто-то вышел из магазина, к которому они приближались, и пошел вниз по улице. Он-она был-была лысым-лысой, в сером свободном комбинезоне.

— Мне кажется, — сказала Сэм, и голос ее дрогнул, — мы напали на богатую рудную полосу.

Дар, похоже, начал понимать — теперь он слышал на фоне флейты приглушенные голоса. Точно, флейта.

Сэм открыла дверь. Они оказались в комнате, обставленной в стиле Позднего Модерна Лавки Утильщика. Стены были окрашены в пастельные тона и завешаны яркими макраме, в некоторых из них висели горшки с цветами. Столами служили отжившие свой век пластиковые барабаны, а вместо стульев стояло три пенька. Вдоль этих стен тянулся не то прилавок, не то не прилавок, стойка — не стойка, на нем почему-то было написано "Волмар". В дальнем углу возвышалось хитроумное пластиковое сооружение, от которого валил пар и распространялся вкусный аромат.

За большинством столов сидели люди — все с бритыми головами и в свободных серых комбинезонах. За стойкой — точно такие же. Так же были одеты и музыканты в дальнем углу комнаты, на небольшом возвышении.

Дар задержался ненадолго в дверях, чувствуя, как неприятно покалывает затылок. Он ничего не мог с собой поделать — у него было такое чувство, словно он попал в селение племени, с которым ему никогда не доводилось встречаться, и кто его знает, как они себя поведут.

— Не волнуйся, — пробормотала Сэм. — Ты со мной.

Она направилась к стойке. Девушка, так похожая на нее, что Дар даже потер глаза, подошла к Сэм и спросила равнодушным Голосом:

— Да?

— Две чашки, — сказала Сэм, и Дар полез в кошелек за гвоздями. Девушка повернулась к таинственному приспособлению, взяла чашки и нажала на кран, потом повернулась к ним и протянула две кружки. — Новенькие здесь?

— Да, — ответила Сэм. — Только что с Волмара.

Ужас охватил Дара, сжал в тиски желудок и горло. Лучше уж крикнула бы на всю комнату: "Вот подозреваемые!"

Но лицо девушки ожило. — Планета-тюрьма? Где притесняют местных жителей? Эй, расскажи мне о ней!

— Да, и мне! — Высокий худощавый парень облокотился о стойку рядом с Сэм.

— Волмар? Хочу послушать!

— Эй! Ты не шутишь?

Через тридцать секунд они стояли в окружении небольшой толпы. Дар отодвигался поближе к стойке, поворачивая голову то налево, то направо; но Сэм с воодушевлением делилась с окружающими впечатлениями от поездки на Волмар. Дара поразило, с какой точностью она все запомнила. На ее месте Дар обязательно бы что-нибудь приукрасил, расписал бы их холодящий кровь побег от кровожадного племени или сразу двух; но Сэм подробно рассказала только то, что видела или слышала, представив Дара как своего гида, что вызвало среди слушавших уважение, потом презрение, когда Сэм упомянула о том, что он был торговцем, и, наконец, благоговение, когда она объяснила, что на самом деле он учитель.

— Ты хочешь сказать, что это вовсе не тюремная колония?

Сэм пожала плечами. — Зависит от того, с какой стороны посмотреть. Всех их доставили туда в качестве заключенных.

— И они действительно не притесняют местных жителей? — Спросивший, казалось, был даже разочарован.

— Нет… Но вы только послушайте, что они делают! — Сэм аж вся засветилась, когда начала рассказывать об образовательной программе Чолли. Дар слушал, как завороженный. Он и не догадывался, что такой герой.

— Эй! Прямо как на небесах, — сказала одна из хьюмов, посмеиваясь.

— Да. Какое бы преступление совершить, чтобы меня туда отправили? — пошутил другой; но смех, который последовал за этим, отдавал чем-то более серьезным.

— Ну, не очень-то радуйтесь. — Сэм облокотилась о стойку и поставила свою чашку для очередной порции. — Бюро по Делам Внешнего Мира направило туда нового правителя.

Последовали тяжелые вздохи.

— Эти сволочи всегда готовы подпортить все хорошее, у них на это нюх, — пробормотал Сердитый Молодой Человек.

— Они против прогресса, — проворчал другой.

— Да, но Бюро не приняло во внимание Шаклара. — Сэм сделала Глоток из новой порции.

— Как? Что он мог сделать? — спросил СМЧ.

— Ну, документы нового правителя как бы, э, "потерялись" до того, как он собирался показать их Шаклару. А после, когда Шаклар побыл с ним какое-то время, он и вовсе решил подать в отставку и остаться в колонии.

Комната потонула в раскатах хохота. СМЧ ударил кулаком о стойку. — Давай, генерал! Органика будет жить, несмотря ни на что!

Сэм кивнула. — Мы с Даром должны доставить его заявление об отставке на Терру. Но правая рука нового правителя решил помешать нам во что бы то ни стало.

— Как? — рявкнул СМЧ. — Что он задумал?

— Ну, во-первых, похоже, он выступил в роли пилота на том корабле, что доставил нас сюда… а потом отдал нас на растерзание пиратам, как только мы стали входить в Н-космос.

По толпе пронесся недовольный ропот.

— Но это еще не все… мы уцелели, нас подобрал патрульный корабль. Но когда прибыли сюда, он сообщил властям Хаскервиля, что один из нас якобы телепат и представляет собой угрозу обществу.

— Вы? — испуганно переспросил кто-то. — Вы и есть та нечисть, за которой они охотятся?

— Кстати, что они имеют против телепатов? — пророкотал СМЧ. — Они же никому не причиняют никакого вреда.

— Особенно когда на самом деле и не телепаты вовсе, — добавила Сэм. — Но нами, ко всему прочему, занялась и Палата Палат, она попыталась переманить нас на свою сторону. Так что теперь мы убегаем от двух группировок сразу и ищем надежное укрытие.

Хор возмущенных голосов заполнил комнату, десятки хьюмов бурно сочувствовали им.

— Сукины дети! — рявкнул СМЧ. — Стоит кому-нибудь чуть-чуть поскользнуться, они тут же валят ему на пути кучу арбузных корок! Пошли, мы спрячем вас!

И вся толпа поддержала его. Дар начал нервно выбивать ногой дробь, но заметил, что Сэм довольно улыбается. Он расслабился и позволил себе плыть по течению.

Он очутился на улице рядом с СМЧ и несколькими хьюмами.

— Пошли! — приказал СМЧ, и они направились вниз по улице. Дару пришлось подстраиваться под их стремительный шаг.

— Нам повезло, что мы набрели на вас, — сказала Сэм.

— Мы нашли идеальное место… Здесь они нас не достают.

Дару было понятно, почему городские жители держались подальше от этих подозрительных хьюмов, довольствующихся малым. Возможно, отсутствие радиосвязи и нехватка полицейских тоже сделали свое дело… если системе наплевать на своих налогоплательщиков, то ничего другое ее также не волнует.

Сердитый Молодой Человек привел их к старому зданию, которое во времена своей молодости наверняка служило какой-то конторой, но потом было переделано под жилье. Лифт, как ни странно, работал, и они спокойно поднялись в нем на четвертый этаж.

— Так, сейчас… — СМЧ провел рукой по барельефу на стене в конце коридора. — Я наносил здесь рисунок, нужно нажать в одном месте, потому что…

Что-то щелкнуло, и часть стены вдруг медленно стала сдвигаться, образовав нечто вроде двери в два метра высотой.

Дар уставился на дверь, потом кивнул. — Интересный номер.

— Да, нравится? — усмехнулся СМЧ. — Не знаю, чем тут занимались в конторе в прежние времена, но, скорее всего, решали какие-то секретные проблемы. Наверное, импорт-экспорт.

Дар шагнул в проем. — Не думаю, что здесь предусмотрено такое удобство, как свет.

— Попробуй настенный выключатель.

Дар и не надеялся найти его здесь. Он пошарил рукой по стене и наконец нашел гладкий прямоугольник. На его прикосновение он среагировал — на потолке тускло загорелась небольшая пластина.

Сэм тоже вошла. — Вы что, знали о нашем прибытии?

— Нет, просто я был уверен, что в один прекрасный день это понадобится. — СМЧ показал на несколько коробок, кучу пакетов и небольшие оплетенные бутыли у стены слева. — Каждый раз я пополняю запасы. Здесь на неделю точно хватит. Так, простая еда — печенье, фрукты, немного мяса, вода — хватит, чтобы выжить. — Он кивнул в сторону аккуратной стопки пледов на стульях. — Это все, что я смог придумать для того, чтобы можно было спать и сидеть здесь. Но я обещал только надежное укрытие.

— В нашем положении это просто дворец. — Сэм пожала ему руку. — Не знаю, как и благодарить тебя, приятель!

— Не стоит. Кто знает, может быть, когда-нибудь я окажусь на вашем месте. — Он сжал ее руку. — Ладно, располагайтесь. Я буду время от времени заглядывать. — Он вышел из комнаты, и кусок стены снова встал на прежнее место.

— Ты, конечно, понимаешь, — заметил Дар, — Что мы не можем сейчас высунуться отсюда.

— Выбрали меньшее из двух зол. — Сэм устроилась на одном из жестких стульев. — Мы можем попросить, чтобы нам сообщили, когда прибывает следующий корабль, и подадимся в порт.

— Месяц в этой коробке?

— Выбирай, эта коробка или камера, которую тебе с радостью предоставят власти. — Сэм пожала плечами. — Выбирай. Мне лично больше по душе эта.

— Ладно, убедила. — Дар вздохнул и плюхнулся на соседний стул. — Я и не знал, что ваше племя такое многочисленное.

— Нас много… очень много. В девятнадцатом веке было мало; но знаешь, как только происходит сбой в верхах, когда начинает разваливаться политическая система, появляются альтернативные культуры.

— А если система снова набирает силу?

— Видишь ли, число подобных мне постоянно растет вот уже на протяжении более ста лет.

— Всегда я поспеваю лишь к концу, — вздохнул Дар.

— И к началу. — Лицо Сэм озарила улыбка. — Знаешь, после конца всегда наступает начало.

Чудовище во сне гулко колотило его по голове. Дар в ужасе проснулся и понял, что стук самый что ни на есть настоящий. Да, сомнений не могло быть, это не сон… но в убогой реальности их комнатки он был скорее простукиванием, нежели оглушительным грохотом.

Дар помрачнел. Не будет же СМЧ стучать? Он ведь знает, как открывается дверь!

Значит, тот, кто стучит, не знает этого!

Значит, это не СМЧ!

Дар дотронулся до Сэм. Она медленно подняла голову, открыла глаза. — Что?…

— Тс-с! — Дар приложил палец к ее губам, потом показал на стену-дверь.

Она с ужасом уставилась на него. Он наблюдал за тем, как просыпается ее разум — она широко раскрыла глаза, и мысли ее проделали тот же логический путь, что и Дара.

— Перехитрили? — прошептал Дар.

— Не может быть! — Сэм вскочила на ноги. — Я не верю!

Дверь-стена начала шататься.

— Э… о… — Дар встал между Сэм и проходом. — Он нашел на барельефе..

Дверь откатилась в сторону, и показался человек.

Дар увидел перед собой лицо, часть плеч по обе стороны от лица (шеи у него не было), часть груди и живота, одно колено и бедро другой ноги — и часть кресла. Но вот и остальная часть пришельца протиснулась в дверной проем. И если обычный фальстафец был толст, то этот оказался необычайно тучным. Его заплывшее жиром лицо имело четыре подбородка и нос-картофелину под пухлыми губами. Но глазки, черные, точно смородины в тесте, были живыми и проницательными, умными и жесткими. Грудь и живот представляли одно целое, и если под ними и находилась грудная клетка, то была упрятана довольно надежно. Ноги у него были чрезвычайно огромные, словно китобойное судно.

Кресло проплыло над полом на высоте восемнадцати дюймов — антигравитационное, без сомнения; и тут до Дара дошло: этот человек не мог выбраться из него. Он не в состоянии передвигаться без кресла. Таким он был толстым!

— Приветствую вас, — произнес Гаргантюа — Меня зовут Майлз Крофт.

— Э… очень приятно… — Дар пытался не терять самообладания. — Позвольте мне самому догадаться, кто вы такой… вы домовладелец, а сегодня первое число месяца.

— Чуть-чуть не угадали. — Рот его не улыбался, но глаза насмешливо разглядывали Дара. — Я имею честь быть мэром Хаскервиля.

Дар сглотнул и открыл рот.

— А вы оказались лучше, чем мы думали, — сказала Сэм. — Значит, хьюмы водят дружбу с самим мэром?

— Не совсем. — Крофт не скрывал иронии. — Никто не говорил мне, где вы спрятались. Как только я узнал, что вы сбежали из Палаты Палат, я сразу понял, что вы где-то в Хаскервиле. А так как я знал, что леди — хьюм, то по логике вещей вас следовало искать в этом богом забытом квартале.

Сэм кивнула. — Хорошо, раз так… Но как вам удалось узнать о нас двоих?… Ну, конечно, если знала полиция, то знали и вы. Но откуда вы узнали, что мы попали к Сарду и сбежали?

— У меня свои источники.

— Интересно, интересно. — Дар задумчиво кивнул. — А как вы догадались, в каком здании искать?

— Если кто и мог вас спрятать, то наверняка Антони Марии, лидер хьюмов.

— Сердитый Молодой Человек?

— Я решил, что вы встретились. Он наверняка мог спрятать вас именно в этом доме… поэтому я обыскал все это заведение этаж за этажом, и наконец до меня дошло, что один коридор короче других. Ну, и, надеюсь, вы слышали мои активные поиски.

Дар все еще не мог прийти в себя. Потом он быстро покачал Головой. — Вы никогда не подумывали над тем, чтобы стать детективом?

— Частенько, молодой человек… и частенько, надо сказать, этим занимаюсь. Мэр должен знать, что творится в его собственном городе.

— Но если вам все известно, Палате Палат следовало давно самораспуститься, а девяносто процентов горожан должны сидеть за решеткой.

Заплывшее лицо затряслось от смеха. — Вы наблюдательны, молодой человек. Пусть воображение подскажет вам, почему я ничего не меняю. Скажу лишь, что у меня есть план, который недурно срабатывает в деле, но необходимо равновесие, которое очень легко нарушить любым новым и случайным фактором.

Холодок пробежал по спине Дара. — Вы имеете в виду нас?

Крофт кивнул. — В мои интересы входит проследить за тем, чтобы вы убрались с планеты как можно скорее.

— И вы прихватили с собой целую бригаду подручных? — мрачно спросила Сэм.

— Не совсем. Я обсудил ситуацию со своим другом, и он о вас неплохо отзывается.

— Ну, приятно, что у нас нашлись покровители. — Дар был удивлен. — И кто это, если не секрет?

— Мистер Тамбурин, который называет себя "Уайти де Виио". И судя по всему, самое лучшее — это помочь вам в вашем деле.

— Вы хотите сказать, что вы поможете нам убраться отсюда? — пробормотал Дар.

— Да, именно это я и имею в виду. Вы пока ничего не натворили, но чем дольше здесь будете, тем больше будет накаляться обстановка. Мне как-то не нравится ситуация, когда здесь у меня рыскают сразу два полицейских подразделения.

— Два? — Теперь настала очередь Сэм удивляться. — А откуда взялось второе?

— Вчера утром ко мне явился некий джентльмен, назвавшийся Канисом Дестинусом. Он доставил письмо — "Предъявителю Сего Оказывать Всяческую Поддержку", подписанное Министром Внутренних Дел МСЭ, в котором, собственно, о том и говорится — оказывать всяческую поддержку мистеру Дестинусу. Насколько вы знаете, этот министр — глава реакционной партии ЛОРДОВ…

— Не знаем, — сказала Сэм, — но рады узнать.

— Мистер Дестинус, похоже, нечто большее, чем кажется на первый взгляд, — тихо сказал Дар.

— Действительно? Мне казалось, что его внешность говорит сама за себя — похож на крысу.

— Насколько я понимаю, вы не очень-то уважительно относитесь к ЛОРДАМ?

— Неудачный вопрос. — Крофт махнул рукой. — К счастью, при сложившихся обстоятельствах подобное письмо требует от официального лица, каковым я являюсь, проверить честные намерения обратившегося, включая подлинность подписи министра. Поэтому я объяснил мистеру Дестинусу, что смогу прийти ему на помощь лишь через неделю.

— Думайте, как хотите. Мистер Дестинус не захотел ждать. Когда я получил первый рапорт о двух полицейских, которые явно работают не на меня, я понял, что мистер Дестинус решил действовать самостоятельно, возможно, при поддержке Сарда.

— Он нанял несколько головорезов из Палаты, которые переоделись в полицейских, — сказал Дар. — Так что я вполне понимаю ваши проблемы — чем дольше будем здесь мы, тем дольше будет действовать второй нелегальный полицейский отряд.

— Вы правы; я уверен, что подобная затея обходится мистеру Сарду ой как недешево… но это до тех пор, пока бездонный кошелек ЛОРДОВ открыт для него. Однако с вашим отъездом и мистер Дестинус отправится вслед за вами.

— Логично, — согласился Дар, — я вас понимаю.

— И для вас это единственное спасение.

— Да, — осторожно заметила Сэм, — но проблема в том, куда мы отправимся?

— Мисс Хьюм, вот это ваше личное дело и меня не касается.

— В теории все великолепно, — согласился Дар. — Но, к сожалению, как только мы окажемся на борту судна, его заставят сменить курс.

— Да и к тому же раньше, чем через месяц, ни один корабль не покинет планету. Как вы собираетесь отправить нас отсюда?

Крофт вздохнул. — Хаскервиль — единственный город на этой планете; здесь сосредоточено около девяноста процентов всего населения. Следовательно, фактически я такой же правитель планеты, как и мэр. Поэтому я отвечаю здесь за все оборудование МСЭ; а частью его является небольшой флот из устаревших кораблей-разведчиков МСЭ. Ну вот, и я позволил мистеру Тамбурину купить один из них как не нужный правительству.

— Купить космический корабль? — У Дара глаза на лоб полезли. — В личное пользование?

— Поскольку он не нужен правительству, он стоит до смешного мало, — ответил Крофт.

— Даже если так… но космический корабль! Сколько денег в таком случае у этого мистера?

— Немного… после такой покупки. — Сэм улыбнулась мэру. — Значит, мы сможем отправляться, мистер Крофт?

— Эй, подожди! — Дар схватил ее за руку. — Что значит отправляться? Мы не можем доверять этому человеку!

Сэм обернулась и уставилась на него. — Почему это?

— Как почему? — выпалил Дар. — Ну, я хочу сказать… За нами гонятся! А он — власть! Закон!

— Ну да, правильно: власть, закон. Значит, раз он разрешает уехать, давай уедем.

— Но… но…

— Слушай, — сказала Сэм, теряя терпение. — Я неплохо разбираюсь в людях. Ты когда-нибудь видел, чтобы я ошибалась в том, доверять кому-нибудь или нет?

Дар хотел было ответить, но задумался.

— Включая тебя, — напомнила Сэм.

Дар вздохнул и сдался. — Хорошо. — Он повернулся к Крофту. — Когда отправляется корабль?

С таким грузом, как Крофт, подумал Дар, его кресло не выдержит больше ничего. Но оказалось, что оно вполне способно нести еще двоих — они катили по пустынным улицам Хаскервиля, взгромоздившись на подлокотники, словно малые дети, собравшиеся читать рождественские стихи Санта Клаусу.

Немного погодя Дар сказал:

— Мне так кажется, что эта планета состоит из шулеров и карьеристов.

— Крофт утвердительно кивнул. — Сильно упрощенно, но в какой-то мере подмечено точно.

— Действительно, можно даже сказать, что у нее есть все возможности для того, чтобы стать сбалансированным обществом.

— Возможности? Пожалуй, — согласился Крофт.

— А как вам удается делать так, чтобы Палата Палат окончательно не сгубила ваших граждан?

Крофт довольно засмеялся. — Да ладно, молодой человек! Вы уж слишком преувеличиваете мои способности. Даже преступник понимает, что должен заботиться о гусе, если хочет получить в конце концов как можно больше перьев.

— Ну, в книгах я читал о другом, — задумчиво произнес Дар. — Даже организованную преступность никогда не волновало, кого они убивают или кому причиняют зло, если при этом извлекается выгода.

— Да, но это когда запасы Гусей безграничны!

— Ну, не думаю, что Палата Палат такая дальновидная.

Крофт опять кивнул. — Я могу устроить так, чтобы добраться до Палаты окольными путями. И даже с очень ограниченным штатом полицейских можно нейтрализовать часть ее активности.

Дар изумленно посмотрел на него. — Значит, у вас два общества, которые и создают это некое равновесие… и есть возможность превратить все это в единое неделимое общество. Для этого потребуется тонкое управление и определенная тактика… но это возможно.

Крофт кивнул. — Конечно. Все возможно… даже это; оказавшись отрезанными от внешнего мира и обратившись к собственным ресурсам, обе половины населения могли бы избавиться от собственных форм деградации.

— Как? Оказаться отрезанными от всего мира, населенного людьми?

Крофт кивнул; на его губах заиграла еле заметная улыбка. — А у вас есть определенный дар, молодой человек. Со временем, приобретя опыт, вы могли бы неплохо поднатореть в индукции, как я.

Космический порт был окружен деревянным частоколом, как древний форт в каком-нибудь вестерне. При появлении Крофта ворота отворились, и они вкатили через них, увидев перед собой пластиковые, все в выбоинах, стены с бойницами. Двухэтажное здание для персонала и пассажиров, казалось, выросло на заборе. Сразу бросилось в глаза серебристое сооружение, похожее на тропического ската, устремленного в небо, — возникало такое чувство, словно оно хотело во что бы то ни стало покинуть эту планету и умчаться прочь, к звездам — лайнер ССС, или лайнер сверхсветовой скорости, приспособленный и к атмосферным полетам. Никакого Грузового судна на этот раз, настоящий космический аппарат, способный взлетать с одной поверхности и приземляться на другую, хотя и не развивающий скорости больших современных кораблей. Красивый, но какой-то до смешного маленький и хрупкий на фойе бесконечного пластикового забора.

Люк был открыт, и когда они подъехали поближе, из освещенного желтым светом проема показался чей-то силуэт. — Вы сдержали слово! Нашли их! — Уайти спрыгнул, чтобы пожать Крофту руку.

— А вы сомневались во мне, Уайти?

— Ни на секунду! Так, беспокоился, что быстро летит время!

Проем заслонила черная ряса, заблестела лысая макушка. — Добро пожаловать, путники! — Отец Марко помахал им рукой. — Присоединяйтесь к нам и расскажите о своих приключениях! Времени у нас предостаточно — впереди семьдесят пять световых лет!

Но Дар не мог оторвать взгляд от фигурки, появившейся за спиной священника. Она была просто прекрасна.

— Рады снова видеть вас, святой отец. — Сэм спрыгнула с подлокотника кресла Крофта и направилась к люку. — Но почему вы тоже решили примкнуть к нам? Ведь за нами Гонятся!

— Кто-то же должен присмотреть за вашими душами, — пошутил священник. По крайней мере, Дар решил, что он шутит.

— Как мило с вашей стороны так заботиться о нас… но следует ли? — Он вошел в корабль, осторожно обходя Лону.

— Дело в том, — ответил священник, что я принадлежу к Ордену святого Видикона, и вы двое представляете как раз тот случай, когда инженер должен вмешаться.

Он не видел логической связи, да это и не имело особого значения: Лона одарила его продолжительным взглядом. Он не мог сказать, восхищение или обвинение было в нем, его это не очень-то заботило — главное, она обратила на него внимание.

— Что ж, отлично! — Уайти взобрался на борт и закрыл за собой люк. — Друзья нужны всегда и везде.

— Разумеется, — согласился Дар. — И я ужасно рад, что у нас они есть. Но почему вы? Ведь это не ваша забота, Уайти.

— Теперь моя. — Уайти плюхнулся в ближайшее кресло и застегнул ремни. — Жизнь становилась скучной, а вы двое внесли в нее свежую многообещающую струю.

— Но вы отправляетесь на пограничную планету, а нам нужно на Терру!

— Мы тоже туда. — Уайти усмехнулся. — Если вы по-прежнему обещаете немного встряхнуть старый мир. Кроме того, я должен встретиться со своим издателем… у меня неожиданно кончились деньги.

Дар сглотнул, чувствуя себя виноватым, но Уайти оглянулся по сторонам. — Кто поведет эту старую калошу?

— Кто, кроме меня? — Лона запрыгнула в кресло пилота. — Я бы полетела на чем угодно, лишь бы поскорее вернуться к старому доброму декадансу! — Она нажала несколько кнопок, корабль задрожал и взревел.

— Возьму на себя связь, — Сэм уселась в кресло рядом с Лоной и нажала на переговорное устройство. — Как называется эта старая калоша?

— Я назвал ее" Луч Надежды", — торжественно произнес Уайти.

— "Луч Надежды" вызывает Систему Управления, — произнесла Сэм. — Направляемся к Солнцу.

— Э… добро пожаловать. "Луч Надежды", — Система Управления была явно удивлена.

— Прошу разрешения на взлет.

— Разрешение на?… Э… слушаю вас, "Луч Надежды". — Дар успел услышать протестующий крик, и там отключили микрофон.

— Похоже, мы удивили их, — сказал он Уайти.

— Немудрено, — заметил Уайти. — Почему они молчат?

— Причин может быть несколько. — Сэм снова включила микрофон. — "Луч Надежды" вызывает Систему Управления Фальстафа. Почему задержка?

— Э… "Луч Надежды",— раздался запинающийся голос, — похоже, вы забыли заполнить баллистический план.

— Баллистический план? — сорвался Уайти. — Он что, думает, это… прыжок на другую планету?

— "Луч Надежды" вызывает Систему Управления, — сухо сказала Сэм. — Мне кажется, баллистические планы ушли в прошлое с появлением ССС.

— Ну… Мы должны быть уверены в том, что вы не столкнетесь с каким-либо прибывающим транспортом.

— Прибывающим транспортом? Каким именно? Небо чистое, как стеклышко!

Уайти хмыкнул. — Как хозяин данного корабля, я приказываю вам, пилот, взлетать.

— Слушаюсь, дед, — пробормотала Лона притворно застенчиво. Потом последовала тишина, так как их вжало в кресла на несколько минут, пока "Луч" проходил атмосферу.

Когда давление спало и "низ" перестал быть спиной корабля, а стал палубой, ускорение сменила сила тяжести.

— Движемся на девять десятых максимум. — Лона крутанула кресло и расстегнула ремни. — Советую вам оставаться в своих креслах — минут через двадцать мы удалимся на достаточное расстояние, чтобы изоморфировать в Н-космос.

— Все позади, — сказала Сэм, кисло улыбаясь. — Помните тот вопль? Это был Дестинус.

— Дестинус? — Отец Марко снова сел. — Канне Дестинус?

— Ну, конечно, а что вас так удивило? — Сэм повернулась к отцу Марко. — Вы знаете его?

— Более того — мы родственники. — Священник как-то сразу сник. — Он сын единокровного брата моего отца.

Дар задумался. — Подождите-ка… значит, он…

— Кузен. — Уайти повернулся к священнику. — Вы оба находились на одной и той же планете, и ни один из вас не соизволил сказать "Привет" другому?

Отец Марко кивнул. — Он наверняка знал, что я там. Но при сложившихся обстоятельствах вряд ли хотел встретиться со мной.

— Что-то не похож он на этакого сентиментального кузена.

— Увы, — мрачно ответил отец Марко. — Знаете, я не видел его с тех пор, как поступил в семинарию; он был очень расстроен моим выбором. Он считал меня страшным радикалом, вот так. Священник обратился к Сэм. — Он причиняет вам неприятности?

— Охотится на нас, — заверила его Сэм. — Похоже, он работает на ЛОРДОВ.

Отец Марко вздохнул и покачал головой. — Бедный Дестинус! Мы знали, что он водится с плохой компанией в правительстве — и все… Я и не догадывался, что дела так плохи… ну и ну! — Он размял колени и выпрямил спину. — Значит, я принял верное решение, отправившись с вами.

— Почему же? — поинтересовался Дар. — Тот факт, что Дестинус оказался вашим родственником, именно он убедил вас в правильности своего решения?

Отец Марко кивнул. — Семейные обстоятельства. Мне решать, как реагировать на то зло, которое он хотел вам причинить.

— Ну, не будьте так жестоки к бедняге. — Дар покосился на Сэм. — Ну, я имею в виду, что он делает это не по своей воле. Работает на своих боссов. А они в свою очередь охотятся на телепатов.

— А я бы не заявляла об этом с полкой уверенностью, — Сэм скривила губы. — Ты что, думаешь, твердолобые политиканы действительно верят в телепатов? То есть я хочу сказать, настолько верят, что их нужно отлавливать?

— А зачем тогда понадобилось тащить на планету этих своих "полицейских"?

— Затем, — усмехнулась Сэм, — что это отличная уловка — вывести нас из игры, тебя и меня, прежде чем мы доставим заявление Белабхера в Бюро.

— Ты думаешь, их так волнует, кто будет править на планете, которая где-то у черт" на куличках?

— Правую руку правителя — наверняка. Кроме того, даже если ЛОРДЫ и намереваются отрезать все удаленные планеты, это еще не значит, что им нравится идея терпеть там правителей, которые могут спокойно обойтись без них.

— Логично, — согласился Дар. — Правда, это слегка дискредитирует всеобщую репутацию Терры. А все вместе заставляет думать, что Майлз Крофт не столь уж популярен в Бюро по Делам Внешнего Мира.

— Он всегда был независимым малым, как и я, — усмехнулся Уайти, откинувшись на спинку кресла и заложив руки за голову. — По мне так это просто отлично, что внешние миры готовы к тому, что Терра собирается разделаться с ними.

— Готовы? — Лона следила за пультом управления. — Приготовьтесь к изоморфированию… пристегните ремни. — Она нахмурилась и придвинулась поближе к детекторам. — Странно… это изображение на экране радара… должно быть, с Фальстафа взлетел другой корабль.

— Действительно, странно. — Дар помрачнел. — В течение месяца ни один корабль не должен был ни взлететь, ни совершать посадку…

— Не думаешь же ты…? — начала было Сэм, но тут сработал изоморфер, и реальность стала на какое-то время зыбкой.

Со стороны Юпитера, вблизи пояса астероидов, сила тяжести Солнечной Системы начала так ослабевать, что это могло заставить корабль выйти из Н-космоса. Разумеется, дело это небезопасное, притяжение Юпитера способно вывести из строя изоморфер и затащить корабль в иную сферу… Но стоит попробовать, раз такая спешка.

Дар и Сэм действительно спешили, поэтому Лона решилась.

Торможение буквально вырывало Дара из ремней. Ужасное давление, но понемногу оно уменьшалось… очень медленно; внутреннее поле корабля преодолело момент движения. Как только он смог откинуться в кресле и открыть рот, он заговорил:

— Я так понимаю, что нам удалось?

— Мы в целости. — Голос Лоны звучал оскорбленно; она просматривала данные о неисправностях. — Ни единой трещины в швах.

— Я же не ставил под сомнение твои способности, — протараторил Дар, — Ну, я… просто это было немного рискованно.

Лона фыркнула.

— Не для моей племянницы. — Уайти подался вперед и дотянулся до автобара, чтобы взять вина. — Единственное устройство, в котором Лона не разбирается, это молоток… В нем нет никаких подвижных частей. Кто-нибудь присоединяется ко мне?

На стенах и потолке вспыхнул красный свет. Руки Лоны пробежали по клавиатуре. — Выстрел! Пристегнуться!

Что-то звенело, когда сила тяжести корабля реагировала на изменения скорости. Но Лона заставляла маленький корабль то нырять, то подпрыгивать, и четырехразрядный компьютер не мог поспевать за ней.

— А вообще-то это неплохая идея.

Их преследователям везло — на стенах отражались вспышки, они становились все ярче и ярче.

— Как насчет того, что они стреляют в нас по старинке, из луков? — сказал Дар.

— Они не сильны в традициях, — рявкнула Лона, вытирая пот со лба.

— Кто это может быть? — спросил отец Марко.

— Патрульная служба! — Сэм в ужасе уставилась в иллюминатор. — Солнечный Патруль — те, что спасают незадачливых путешественников от всяких неприятностей.

— И обстреливают контрабандистов, — мрачно добавил Уайти, — Но ведь они никогда не стреляют без предупреждения!

— У тебя такие древние представления о полицейских, дедушка! — буркнула Лона. — Это именно Солнечный Патруль!

— В самом деле? — Сэм включила переговорное устройство. — Сейчас выясним! "Луч Надежды" вызывает патрульный корабль! Отвечайте, патрульный корабль!

Чуть позади раздался оглушительный взрыв.

— Отвечайте, патрульный корабль! Почему вы нас обстреливаете? Мы не нарушали никакого закона! Мы не везем контрабанду! — Сэм нажала клавишу и стала ждать, но в ответ не раздалось ни звука.

— Может быть, прибор неисправен, — предложил Дар, — не принимает их сообщений?

— Мечтатель, — фыркнула Лона.

— Попробую еще. — Сэм покрутила ручку, и из Громкоговорителя раздался голос: "… самый первый в списке. Он на своем новом голокубе "Отвези меня на Ригель!"…

— Коммерческий канал, — сказала Сэм.

Другой Голос прервал говорящего на полуслове. — Программа новостей Ганаграм знакомит вас, дорогие радиослушатели, с последней моделью горняцкого судна!

— Должно быть, станция ЗДТ на Ганимеде, — произнес Уайти. — Они вещают в основном для горняков.

— С чего вы взяли?

— А кому еще интересны горняцкие суда?

— Мы вынуждены прервать программу и сообщить вам весьма важную новость, — раздался еще один Голос. — Как уже сообщалось, небольшое пиратское судно с телепатом на борту вторглось в Солнечную Систему. Просим не беспокоиться, граждане, патрульный корабль нагнал их. С минуты на минуту ждем от них сообщений о том, что он схвачен и арестован.

— Они говорят о нас, — промычал Дар.

— Позвольте, — рявкнула Лона, — они говорят о тебе!

— Сказали "он", — добавил Уайти.

— Но собираются они схватить всех нас… а это неплохая идея, а? — Сэм снова включила переговорное устройство. — "Луч Надежды‘вызывает Солнечный Патрульный Корабль! Мы сдаемся! Сдаемся! Мы поднимаем руки!

Кабину осветила яркая красная вспышка, и весь корабль зазвенел.

— Это было очень близко! — Лона вывернула корабль так стремительно, что внутри у Дара все опустилось. — Они действительно решили нас захватить!

— Мне кажется, — пробормотал Уайти, — они только что едва избежали уплаты штрафа за порчу моего корабля.

— Что нам теперь делать? — спросил Дар. — Не можем же мы убегать от них вечно. Мы остались целы только потому, что они паршивые стрелки, а Лона потрясающий пилот.

— Чуть не похоронила тебя в расцвете лет, — фыркнула Лона. — Мне нужны идеи, а не комплименты!

— Кстати… — Дар нахмурился. — Мы проходим между Юпитером и Марсом и направляемся к Солнцу. Какова наша скорость?

— Мы возвращаемся к отметке девять семь скорости света.

Глаза отца Марка затуманились. — Постойте-ка, это значит… у нас это заняло около пяти минут, а для жителей Земли…

— Несколько недель, — закончила за него Лона, — и если мы в ближайшее время ничего не предпримем, на нас обрушится град маленьких астероидов, ну, а когда наткнемся на несколько больших…

— Астероиды! — Сэм выпрямилась и пристально взглянула на Дара. — Как-то раз мы проделали это…

— И готов поспорить, что Солнечный Патруль не сообразительнее тех пиратов! — Дар повернулся к Лоне. — Можешь ли ты настроиться на скорость астероида?

— Еще чего! — воскликнула Лона. — Стоит отключить питание, и все мы превратимся в новый астероид с высоким альбедо!

— Не совсем, если между нами с Солнцем будет находиться большой камень. Мы сможем так быстро снизить скорость?

— Да, — Лона кивнула. — Это потребует большого количества энергии и, надо сказать, не покажется приятным.

Она оказалась права — был просто ад. Ну, могло быть и похуже, по крайней мере ей удалось так развернуть корабль, что они могли тормозить при помощи основного двигателя, и вместо того, чтобы рвать ремни, их вжало в кресла. Правда, вдавило так, что Дар готов был поклясться — он чувствует жесткий пластиковый каркас, а дышать нет никакой возможности. Нос, казалось, пытался растечься по лицу и добраться до ушей; глаза так и норовили вылезти из орбит. Дышать было нечем — как будто на грудь ему поставили штук триста подков, двух кузнецов и ломовую лошадь впридачу.

Потом давление постепенно начало ослабевать, него откинуло в сторону, когда Лона разворачивала корабль. Кресло медленно притянуло его обратно, он снова оказался лицом к кабине — вроде все по-прежнему, словно и не попадали в жуткий пресс-гамбургер.

Лона нажала кнопку, и свет погас.

Он думал о том, что она там, а он по-прежнему здесь, в ремнях. Такая возможность и пропадает!

В кромешной тьме раздался ее голос. — Я отключила все питание, значит, они не смогут выследить нас. Пусть это вас не смущает, вы можете смотреть в иллюминаторы. И тепла нам хватит надолго, корабль хорошо изолирован. Но должна предупредить вас, что кондиционер тоже отключен, так что дышите не очень часто, а то нас пятеро на такую маленькую кабину. Знаете, лучше поспать… дыхание будет легче. И не разговаривайте… это истощает запасы воздуха.

— Если питание отключено, то детекторы тоже, — пробормотал отец Марко.

— Правильно. Мы не узнаем, где они, разве что сможем увидеть. Ничего хорошего в этом нет, разумеется… они могут быть достаточно далеко, казаться всею-навсего маленькой яркой точкой, но окажутся поблизости в течение нескольких минут.

— Тогда как мы узнаем, когда можно снова включить свет? — спросил Уайти.

— Когда станем задыхаться, — ответила Лона. — Только в этом случае.

— Но они могут быть все еще поблизости, — возразил Дар.

— Жизнь полна всяких неожиданностей, — пробормотала Лона. — Но давайте ждать как можно дольше. Все, не разговаривать!

Кабина погрузилась в тревожную тишину, нарушаемую посапыванием и вздохами — люди разных возрастов и с разным состоянием здоровья пытались справиться со своим дыханием. Спустя несколько минут кто-то начал похрапывать — без сомнения, Уайти; Дар мог только позавидовать его выдержке. Сам же он смотрел в ближайший иллюминатор, и своими глазами видел, как маленькая светящаяся точечка на глазах превращается в патрульный корабль — Дар уже мог различить его очертания.

— Приближаются, — пробормотала Лона.

— Любители всяких ухищрений, — хмыкнул отец Марко. — Они больше не доверяют собственным глазам; если на сверхчувствительном экране ничего нет, то значит, и в самом деле ничего нет.

— Вот и притворитесь несуществующими, — прошипела Сэм. — Заткнитесь!

Патрульный корабль выплыл из-за вершины огромного астероида, за которым притаился "Луч Надежды". Дар затаил дыхание; если кто-то там и смотрел в иллюминатор, то знал лишь то, что появится огромная красная вспышка; его жизни придет конец еще раньше, чем эта вспышка отразится в глазах. Но он не видел ни одного иллюминатора, корабль миновал их и исчез среди космического утиля.

Сэм облегченно вздохнула, но Лона прошипела. — Оставь при себе!

— Что? — возмутилась Сэм. — Дыхание?

— Надежду, — рявкнула Лона.

— А что в этом такого? — спросила Сэм, но отец Марко не дал ей высказаться до конца. — Уже скоро.

И он оказался прав.

Снова появилась эта космическая акула, на этот раз совсем близко над ними, так что Дар уже ожидал вопроса насчет того, не хочет ли кто застраховать жизнь. Но, видимо, в приютивших их астероидах достаточно никеля и железа, чтобы скрыть "Луч", потому что патрульный корабль задрал нос, поднялся и стал удаляться, пока не исчез в облаке парящих над головой камней.

Общий вздох заполнил кабину, и Уайти крякнул:

— А? В чем дело? Они нашли нас? А? Что?

— Мне кажется, они прошли над плоскостью эклиптики, дедушка, — успокоила его Лона.

— Надеясь получше рассмотреть нас, — предположил Дар.

— Теперь и я могу надеяться? — пробормотала Сэм.

Что-то брякнуло снаружи, и Лона включила питание. Только в том случае, если мы выберемся отсюда, — ответила она Сэм. — Нас навестил первый сосед, намекая, что нам следует убираться отсюда.

— С нами столкнулся маленький астероид, — объяснил Дар, когда загорелся свет и сила тяжести снова вжала его в кресло. — Странно, что до сих пор только первый, они давно могли расколотить нас на мелкие куски.

— Не совсем так, — сказала Лона, нажимая кнопки. — Мы прошли выше плоскости эклиптики, выровняли скорость с этим астероидом и пристроились рядом с ним. Большая часть местных булыжников вращается по орбитам вокруг него. Тот камень, что ударил в нас, отлетел от другого крупного астероида. Это временами бывает…

— Но не случится ли это снова, если мы поднимемся над плоскостью эклиптики?

— Ты шутишь? — воскликнула Лона. — Там патрульный корабль! Мы спускаемся вниз, дорогая, а это значит, что между нами и кораблем будет находиться целый пояс астероидов, что одурачит их датчики! Пристегнитесь! Сейчас будет нечто малоприятное!

— Morituri te salutant, — проговорил себе под нос отец Марко.

— Идущие на смерть тебя приветствуют? — Дар поежился. — Ничего не могли придумать повеселее, святой отец?

— Вы знаете латынь? — воскликнул удивленный отец Марко. — Вы что, ископаемое?

— Да нет, просто степса окаменел у Чолли. — Все внутренности у Дара подпрыгнули, когда корабль рухнул вниз; раздался сильный стук об обшивку.

— Ничего страшного, — заверила всех Лона, стараясь не выдать собственного волнения. — Никакого вреда они нам не причинят, если только не попадется один размером с мою голову, но мне кажется, я в состоянии обогнуть что-либо такой величины.

Уайти вдруг замахал руками, показывая на что-то в иллюминаторе, но слова его заглушил очередной оглушительный удар — кабину озарила красная вспышка, корабль отозвался Гулким звоном. Сквозь стихающий гул Дар услышал, как Лона выкрикивает проклятия, пытаясь выровнять судно. Красное сияние потухло… они погрузились в темноту, освещаемую лишь солнечными лучами, отражаемыми от пляшущих астероидов. Сэм в панике закричала, и все вдруг заговорили.

— Прекратить! — закричала Лона, и наступила зловещая тишина. Дар тяжело вздохнул. — Что бы ни случилось, дела на самом деле плохи!

— Они поджидали нас, — торопливо проговорила Лона. — Как только мы включили питание, их датчики настроили баллистические компьютеры и нацелили на нас поток энергии, а может, и несколько. Первые пушки уничтожили хлам между нами, последний пробил хвостовую часть корабля. Так или иначе, нам повезло: если бы я не увертывалась от камня, они бы пробили кабину.

— Они снова поднимаются, — Уайти опять уставился в иллюминатор.

— Конечно. — Лона пожала плечами. — Они не вывели из строя наши двигатели… хотя повредили реактор. Теперь они не могут "учуять"  нашу энергию. Кроме того, стоит ли продолжать охоту на обломки? Теперь они уверены, что нам конец.

Сэм всхлипнула.

— Возьми себя в руки, — сурово произнес отец Марко. — Мы пока живы.

— В нашем распоряжении резервный источник питания, — согласилась Лона. — Воздух сможет циркулировать до тех пор, пока его будет хватать, солнечная радиация обеспечит обогрев, если мы заблокируем иллюминаторы в дальнем конце. Продуктов достаточно недели на две.

— А энергии на это время хватит? — хрипло спросила Сэм.

Лона промолчала.

— Хватит, если мы будем как можно меньше болтать и обойдемся без света, — ответил Уайти. — И разумеется, мы не можем никуда лететь.

Отец Марко удивленно хмыкнул. — Я и не подозревал, что вы разбираетесь в физике.

— Прежде чем стать бардом, я работал инженером. — Дар услышал довольные нотки в голосе Уайти. — Кто еще мог извлечь из этой цивилизации достаточный смысл, чтобы переложить его на музыку? Но я еще и игрок.

Дар почувствовал, как страх переходит в ужас.

— Какого рода игру вы имеете в виду? — По Голосу отца Марко было ясно, что он предвидит дурное.

— Ну, отправиться за помощью мы не можем, — пробормотал Уайти, — поэтому надо сделать так, чтобы помощь пришла к нам.

Дар кашлянул — страх опять спрятался вглубь. — Вы говорите о сигнале бедствия?

— По крайней мере, у нас бы появился какой-никакой шанс на спасение, — ответил Уайти. — В противном случае мы покойники. Если, конечно, вы не устроите чудо, святой отец.

— Боюсь, что не смогу порадовать вас этим. — Священник, казалось, воодушевился. — Даже если святой Видикон и услышит нас, мы должны будем протянуть ему что-то, за что бы он смог ухватиться и вытянуть нас… Может быть, произвести некое действие…

— Сколько энергии останется в таком случае?

— Если это действительно может помочь, то придется отдать половину резервной энергии, — ответила Лона.

— У нас в запасе неделя, — Дар облизал губы. — Значит, за неделю кто-то должен услышать нас и добраться сюда.

Последовала тишина.

Неделя! Что-то щелкнуло в голове Дара. Всего неделя, чтобы жить! А я еще не любил!

— У нас нет выбора, не так ли? — тихо спросила Сэм.

Никто не ответил.

Затем Сэм выпрямилась и направилась к переговорному устройству. — Ладно. Итак?

Все выдохнули.

— Что ж, вещаем. — Лона нажала на кнопки, выделив резервный запас энергии для коммуникаций. — Традиционное SOS и наши координаты.

Сэм склонилась над аудиопередатчиком и нажала кнопку.

— Не давай название корабля, — скороговоркой произнес Уайти.

Сэм помедлила, потом заговорила. — SOS! SOS! Космический корабль терпит крушение на 10:32:47 В. E., 5:22 ниже P.E. SOS! SOS! Погибаем!

— Погибаем… — Дар почувствовал, как по спине пробежал холодок.

Сэм выключила связь.

— Оставь немного питания, — посоветовала Лона. — Если кто-то придет на помощь, потребуется контакт…

Сэм задумалась, и Дар как бы читал ее мысли — сколько времени, отведенного на жизнь, они потеряют при этом? Но расходоваться букет лишь несколько милливатт в час, хотя это, конечно, снижает шансы на то, что их услышат и спасут…

Сэм кивнула и запустила движок.

Кабина снова погрузилась в тишину, затем Лона сказала:

— Теперь будем ждать…

— …смерти, — закончил Дар про себя. — А что же нам делать с собственным сознанием?

Тишина стала очень уж неуютной.

Отец Марко прервал ее. — Я знаю кое-что о медитации. Как насчет мантры?

"ВКС 651 919, горняцкое судно, вызывает корабль, терпящий бедствие. Ответьте, пожалуйста".

Дар выпрямился и уставился в первую же пару глаз, на которую наткнулся, — Лоны, к счастью. — Так быстро? Он что, ждал за углом?

— Прошло два часа…

— Даже если так…

— Горняцкое судно, говорит корабль, терпящий бедствие, — громко сказала Сэм в переговорное устройство. — Вы сможете нам помочь?

— Корабль, терпящий бедствие, могу спасти вас; нахожусь рядом, нужны ваши сигналы для сближения. Прошу передать сигналы на несущей волне.

— Горняцкое судно, выполняем вашу просьбу. Ждем вас с нетерпением. — Сэм нажала кнопку "передача" и, зажав рукой микрофон, обратилась к окружающим. — Знаете, это не должен быть патруль.

— Если это и он, то выясним через минуту. — Уайти сухо улыбнулся. Как только они наведут орудия, тут же разнесут нас в пух и прах.

Сэм присвистнула и снова повернулась к пульту.

— Нет! — рявкнула Лона. — Не может быть!

Сэм поколебалась несколько секунд, но в конце концов оставила кнопку "передача" включенной.

— Горняки-разведчики рыщут на своих судах над всем поясом. Почему бы одному из них и в самом деле не оказаться в двух часах лета от нас?

Глаза Лоны уставились в одну точку. — Ну, вероятность…

— Помогите нам в наших разногласиях, — быстро проговорил Уайти. — Вы молитесь о помощи святому Видикону, отец?

Отец Марко смутился. — Это ведь не причинит вреда, не так ли?

— Ну что вы! Он помог бы залатать нам корабль. — Уайти вывернул шею, глядя в иллюминатор. — Дар, вы что-нибудь видите?

— Только астероиды… нет, один из них увеличивается в размерах… Вот оно!

Все ринулись к иллюминаторам.

— Это корабль? — выдохнул Дар.

Он был грязно-серым, когда-то, должно быть, имел форму сферы, но был таким побитым, что ничем не отличался от астероидов. Сверху торчали два параболических диска — один для радио и микроволн, другой удлиненный для радара. Под ними располагались два огромных выпуклых иллюминатора — горняки любили, чтобы перед ними был всеохватывающий обзор при сканировании. Чуть ниже находился грузовой отсек: две огромные выемки под соленоиды для небольших кусков руды, пониже — отсек для крупной добычи. Под огромным брюхом висела пара клешней для захвата мелких астероидов, слишком больших для загрузки. На корме торчала антенна, с помощью которой корабль избегал столкновений с маленькими астероидами.

— Он просто прекрасен, — прошептала Сэм.

Горняцкое судно развернулось боком к "Лучу Надежды" — открылся люк. Потом выползла магнитная лестница и развернулась, брякнув об их борт.

— Корабль, терпящий бедствие, — раздался голос в переговорном устройстве, — мы готовы принять вас.

Сэм прильнула к пульту. — Вас поняли, горняцкое судно. Сейчас наденем скафандры, и мы готовы.

Уайти открыл отсек в стене. — Надеюсь, нам оставили скафандры, когда боролись тут с молью и тараканами… Вот они!

Все пятеро столпились вокруг спасательных средств.

— А воздух? — нерешительно, спросила Сэм.

Дар фыркнул. — Задержишь дыхание. Всего сто ярдов!

Он вытащил скафандр и протянул его Сэм. — Сначала леди.

— Мужчины-шовинисты! Вы пойдете первыми!

— Хорошо, хорошо, — пролепетал Дар, забираясь в скафандр. — Проверьте крепления, пожалуйста. Знаете, я что-то волнуюсь.

— Да, и вы тоже? — Уайти решительно застегнул на нем скафандр. — А вас не беспокоит то, что мы не слышали самого пилота?

— Да, раз уж вы сказали, — признаться, беспокоит. Может, такая традиция — чтобы переговоры вели компьютеры?

— Определенно нет, — возразила Лона, помогая Сэм справиться со скафандром. — Но пилота может и вообще не быть.

— Да… но вряд ли. — Уайти хмыкнул. — Разве вы не расслышали серийный номер? Это один из новых ВКС, или "Верных Кибернетических Спутников", запрограммированных на предельную преданность. Без команды хозяина они предпочитают ничего не делать!

— Значит, мозги робота? — Отец Марко покосился на него. — И каким образом они управляют кораблем?

Уайти пожал плечами. — Точно не могу сказать, святой отец. Я лишь знаю, что все, отслужившее свой век на Терре, рано или поздно находит себе приют на поясе астероидов, чтобы был использован последний эрг… Пора! — И он ударил Дара по плечу — после такого обращения Дар отлетел в сторону. — Идите и разведайте все, молодой человек!

— А я думал, это ко мне пришли на помощь, — пробормотал Дар. — И почему я должен идти один?

— Потому что войти в лодку можно только по одному. — Уайти чуть ли не пинком направил Дара в шлюзную камеру "Луча Надежды". — Счастливого пути… и постарайтесь не дышать!

Дверь за ним захлопнулась, открылся другой отсек; если он не отправится туда и не проплывет через вакуум в горняцкое судно, то его убьют его же четверо друзей, которые не попадут в шлюзовую камеру, пока не пройдет ее он. Он упрятал поглубже свой панический страх и заставил себя шагать дальше.

Одной рукой он ухватился за лестницу, другой судорожно искал нужные провода на поясе. Вот они! Так, крючок с шарнирным приспособлением. Он потянул за него — откуда-то из скафандра поползла веревка. Дар прицепил крючок к лестнице. Держась за нее, выбрался из корабля, затем сосредоточил взгляд на горняцком судне, затаил дыхание и… прыгнул с такой силой, на какую только был способен.

Он пролетел вдоль лестницы. Сначала ему хотелось двигаться как можно быстрее, перебирая по лестнице руками, но потом он вспомнил, что находится в вакууме, а значит, нет трения, зато его рукавицы на лестнице наверняка замедлили бы продвижение. Поэтому он повис, распластав руки, словно ныряющий лебедь… и ему это даже понравилось.

Приблизившись к лодке, он ухватился за лестницу, вспомнив, что наверняка убавил вес, но не потерял массу — а это означало инерцию. Если он немедленно не затормозит, то тому, кто отправится по лестнице вслед за ним, придется сперва отскребать его тело от горняцкого судна, а уж потом проникать в шлюзную камеру. Скрежет импровизированных тормозов проник внутрь скафандра, а в это время горняцкое судно продолжало стремительно надвигаться на него. Он согнулся, приготовил стопы и колени…

Дар ударился челюстью, да так, что показалось, будто зубы ему вбили одним ударом в десны. Но, медленно выпрямляясь, он с удивлением обнаружил, что суставы целы и невредимы, а звездочки, сияющие в глазах, — действительно астероиды. Значит, получилось, он добрался до судна!

Дар мысленно поблагодарил Бога и шагнул в шлюзную камеру. Удостоверившись, что обе ноги стоят на твердом металле, он одной рукой ухватился за край прохода, потом отпустил другую и нырнул в спасительную темноту. Локтем Дар ударился о ручку — с досады он толкнул ее… и шлюзная камера закрылась за ним.

Темнота. Кромешная. Пугающая.

Именно теперь Дар узнал, что такое "боязнь замкнутого пространства". Так, не налететь на ближайшую стену. Это просто шлюз, повторял он про себя снова и снова. Пока он не наполнится воздухом, меня не впустят. Всего несколько минут…

Ему показалось, что прошел час. Позже выяснилось, что минуло всего сорок две секунды.

В темноте зажегся зеленый свет. Он кинулся к нему, нашел колесо на двери, крутанул его и попал в тепло, свет и… ВОЗДУХ! Он сорвал шлем и вздохнул запах пищи, немытого тела и неисправного кондиционера. Это были самые приятные запахи, какие ему когда-либо доводилось обонять.

За его спиной раздался предупредительный сигнал. Он повернулся — рядом с дверью мерцал индикатор. Ну, конечно, до тех пор, пока он не закроет камеру, никто не сможет войти! Он закрыл ее… и понял, что голоса, которые он слышал, когда входил, теперь начали что-то означать для него.

— Слушай, это меня не касается! — проговорил сердитый голос. — Сейчас же разворачивай посудину и убирайся отсюда!

— Но согласно Закону о Помощи Пострадавшим в Космосе, — послышался в ответ спокойный рассудительный голос, — ты должен оказать помощь команде любого судна, попавшего в беду.

— Ты уже пятнадцать раз говорил, заткнись! А я назвал тебе пятнадцать причин, по которым мы не обязаны спасать их!

— Три, — напомнил ему спокойный голос. — Каждую по пять раз, и ни одна из них не убедительна.

— Все они вполне убедительны! И вообще, не твое это дело… вот это самая лучшая причина!

Дар выбрался из скафандра, переступил через него и на цыпочках направился на звук голосов.

— Абсолютно неадекватно, — невозмутимо ответил другой голос. — Закон о помощи пострадавшим в космосе Гласит, что тот, кто оказался поблизости от терпящего бедствие корабля, обязан незамедлительно прийти ему на помощь.

"Незамедлительно" — вот ключевое слово; по нему Дар вдруг понял, кому принадлежит спокойный голос. Он выглянул из-за люка и увидел кабину — помещение, заваленное контейнерами из-под продуктов и бумагами, грязным бельем и пеплом — а в ней два кресла, пульт управления с шестью экранами и приземистого человека в грязном комбинезоне, с взлохмаченными волосами и косматой бородой.

— К черту Закон! — завопил он. — Разум должен подсказать тебе! Подбирать тех, кто потерпел крушение, дело патрульной службы!

— Это был твой второй довод. — Спокойный голос раздавался откуда-то с пульта управления. — Команда этого корабля может оказаться той, которую разыскивает патруль.

— Если это они, то так им и надо! Проклятые телепаты, суют свой нос в чужие секреты! По-твоему, кто они?

— Люди, — раздалось в ответ, — и имеют то же право на жизнь, что и остальные, тем более что Патруль пока не обвинил их ни в каких преступлениях.

Дар почувствовал симпатию к невидимому владельцу спокойного голоса.

— Быть телепатом — это уже преступление, черт побери! Ты что, не следишь за новостями?

— Только в том случае, если в них присутствует логика, что, надо сказать, бывает не часто. Я никак не могу связать то, что человек способен совершить преступление, с тем, что он родился со сверхъестественными способностями.

Дар был с ним полностью согласен… по крайней мере, для него это была действительно новость. Значит, какой силой должны обладать те, о ком идет речь, чтобы представлять угрозу МСЭ? Должно быть, достаточной, чтобы разжечь такую широкомасштабную охоту на ведьм. До него вдруг дошли все возможные последствия — и коленки его подкосились.

— Не твое и не мое это дело… а правительства, и хватит об этом. Ты что, думаешь, ты умнее Исполнительного Секретаря и всех избирателей?

Дар вдруг понял, почему вся эта история так раздута. Старик говорил так, будто был средневековым крепостным, а не хорошо информированным гражданином демократической системы.

На его плечо опустилась рука, в ухе раздался презрительный голос Сэм:

— Не думала, что ты опустишься так низко, чтобы подслушивать в замочные скважины.

Дар удивленно воззрился на нее, потом улыбнулся, знаком призвав к молчанию.

— Все зависит от твоих понятий об уме, — ответил спокойный голос.

— А какая разница? — буркнул старик. — Голосовать ты не можешь… ты всего навсего компьютер и пошел бы ты к черту!

— У компьютеров нет души, — ответил голос, — а значит, их нельзя отправить к черту.

— Ну, тогда на свалку! Ты хоть понимаешь, сколько денег я из-за тебя теряю, спасая эту лохань со всяким сбродом?

Губы Сэм расплылись в ядовитой улыбочке. Она шагнула к двери. Дар схватил ее за плечо, прошипев — Не сейчас!

— Отлично, — ответил компьютер, — ты уже в шестой раз говоришь об этом. В соответствии с качеством твоей руды и текущей ценой за килограмм никеля — данные получены час назад с Ганимеда, — помноженными на коэффициент добычи, эта спасательная акция обошлась тебе ровно в 1360 БТУ.

— Вот! — победно воскликнул старый горняк. — Видишь? А ты знаешь, сколько можно купить на тысячу БТУ?

— Десять кубических сантиметров водорода, в соответствии с текущими ценами, — ответил компьютер, — или три набора рациона.

— Чертова инфляция, — прорычал горняк. — Скоро нечем будет прикрыть зад!

— Мне кажется, — заметил компьютер, — человек заслуживает большего.

— Но только не отъявленный телепат, черт побери?

Сэм аж затряслась. Она отодвинула руку Дара, намереваясь войти в кабину.

— Сначала я, — буркнул Уайти, пробираясь вперед. — Этот горняк соответствует мне по комплекции… и по возрасту.

Он шагнул в кабину со словами:

— На нашем корабле нет телепатов, приятель.

Оглянувшись через плечо, Дар убедился, что все в сборе — за ним стояли Лона и отец Марко.

— И спасибо за оказанную помощь, — закончил Уайти.

Старый горняк развернулся, сердито блеснув глазами. Откуда, черт побери, вы взялись?

— Ну, к черту мы пока не попали, — дружелюбно заметил Уайти. — А могли бы, если бы вы не подобрали нас.

Горняк уставился на пульт управления. — Кто позволил тебе пускать на борт этих…?

— Закон о Помощи Пострадавшим в Космосе…

— Засунь свой закон в бутыль с плазмой? — рявкнул старый горняк. — Ты должен быть предан мне, а не им!

— Моя исходная программа включает основной принцип приоритета закона перед преданностью текущему хозяину, — заметил компьютер.

— Какая еще исходная программа?!

— Спасение человеческой жизни, — ответил компьютер, — Если только рассматриваемый человек не атакует моего текущего хозяина.

— Ну, какие могут быть возражения? — Уайти уставился на горняка. Старик злобно сверкнул на него глазами, хотел что-то сказать, но отвернулся и пробормотал под нос ругательство.

— Нет, не думаю, — Уайти улыбнулся. — Ни один честный человек не мог бы возразить. И мы хотим поблагодарить вас за помощь.

Старый Горняк бросил беглый взгляд на поношенную одежду Уайти. — Благодарностью сыт не будешь, следует подкрепить ее определенной суммой на мой счет в банке.

Уайти продолжал улыбаться, но глаза его сверкнули. — Ну, разумеется. Мы и не ожидали, что помощь нам окажут задаром.

— Да, конечно! Когда мы прибудем в порт, вы опустите свою кредитку в мой банковский терминал, и все в порядке… а потом окажется, что ваш счет в банке благополучно аннулирован пять лет назад!

Уайти не ответил, лишь похлопал себя по карману. — Он зазвенел. Взгляд старика остановился на нем.

— По тридцать квахеров за то, чтобы доставить каждого из нас в город Церера, — спокойно сказал Уайти.

Глаза старого горняка заблестели. — Пятьдесят!

— Ну, мы не израсходуем так много воздуха и топлива… да и рацион тоже будет бедноват, так как вы приготовили провизию только на себя… Хорошо, тридцать пять.

— По тридцать пять киловатт-часов за каждого? — Старый горняк сплюнул. — Вы шутите… Я, значит, буду вас кормить, экономя на своем рационе! По сорок пять, и то это почти подарок!

— Да, это значит, что я одариваю вас десятью квахерами за каждого из нас. Сойдемся на сорока.

— По сорок квахеров? — пробубнил горняк. — Всего, значит, сто двадцать? Мистер, вы знаете, сколько я потерял, придя к вам на помощь?

— Сто пятьдесят киловатт-часов, 3087 БТУ, — ответил компьютер, — включая расход топлива, воздух и питание.

— Вот! Видите? Я терплю убыток! — Старик гордо задрал подбородок.

— Но нас пятеро, а не трое. А это двести квахеров.

— Пятеро?.. — Глаза горняка стрельнули в сторону прохода; Лона и отец Марко приблизились, чтобы их было видно.

— Итак, вы с прибылью, — заметил Уайти.

— Да какая уж прибыль! — Горняк раскраснелся. — Еще больше воздуха, топлива и питания на этих двоих!

— Входит в названную сумму, — проинформировал компьютер. — Я посчитал, сколько раз открывали и закрывали шлюзную камеру.

Старик набросился на него. — На чьей ты стороне, а?

— Извини, не терплю неточностей в расчетах.

— Послушайте. — Горняк снова повернулся к Уайти. — Сорок пять квахеров — не такая уж большая прибыль, мистер. Почему бы вам не купить мою лодку?

Уайти пожал плечами. — И что вы за нее хотите?

Горняк задумался. Потом выпалил:

— Тысячу термов.

— Согласно текущим ценам… — начал компьютер.

— Заткнись! — заорал горняк. — Он повернулся к Уайти, не скрывая довольной улыбки. — Ну?

— Э, дайте подумать… Уайти подошел к пульту и вывернул наизнанку бряцающий карман, из которого высыпались монеты. Он собрал их и начал медленно считать.

— Двадцать… восемьдесят… двести…

Глаза старого горняка следили за каждой монетой, поблескивая белками.

— Восемьсот пятьдесят шесть… восемьсот пятьдесят семь… пять квахеров… десять квахеров…

Губы Горняка зашевелились.

— Восемьсот пятьдесят семь термов, двадцать три квахера, 2392 БТУ. — Уайти посмотрел на горняка. — Берете или нет?

— Идет! — Старик сгреб Груду монет и рассовал их по карманам комбинезона. — Вы приобрели отличное судно, мистер!

— И компьютер. — Уайти посмотрел на систему над пультом. — Теперь ты работаешь на меня.

— Вас обманули, — проинформировал его компьютер.

Старый горняк крякнул.

— Знаю, — спокойно ответил Уайти. — Побитая старая развалина не стоит больше пятисот термов.

Старый горняк с интересом посмотрел на него. — Тогда почему вы купили ее?

— Мне стало жаль компьютер. — Уайти повернулся к устройству. — Теперь ты будешь выполнять мои команды… или моей племянницы. Она пилот.

— Привет, — сказала она, встав рядом с Уайти. — Меня зовут Лона.

Дар опешил, услышав, каким теплом наполнился ее Голос. Что за несправедливость! Все это только ради машины… а могло быть адресовано ему!

Лона села за пульт. — Давай познакомимся, ВКС 651919. Кстати, не возражаешь, если я буду называть тебя… э… Векс?

— Векс? — переспросил Дар. — Почему?

Лона Глянула на него через плечо. — А как, по-твоему, произносить "BKC"? Не обращай внимание, так к нему буду обращаться я! Она снова повернулась к компьютеру. — Если ты не возражаешь, конечно.

— Мое мнение ничего не решает, — ответил компьютер. — Мой владелец делегировал вам необходимые полномочия, поэтому можете называть меня как угодно.

— Нет, если тебе не нравится, я не буду. У хорошего хозяина должно быть взаимопонимание со своей машиной.

— Подобное взаимопонимание может существовать только в вашем сознании, — ответил компьютер. — Я не способен на чувства.

— Что ж, хорошо, тогда подыграй мне; мне нужна иллюзия. Кроме того, компьютер стремится к Гармонии и благозвучию. Итак, я спрашиваю еще раз: имя Векс тебя устраивает?

Компьютер задумался. Когда он заговорил, Дар уловил нотки уважения в его голосе. — Такое имя мне подходит, да.

— Отлично. — Лона приступила к работе; глаза ее блестели. — Теперь, Векс… как давно тебя начали использовать?

— Пять лет, семь месяцев, три дня, шесть часов, двадцать одну минуту и тридцать секунд назад… по стандарту Терры, разумеется. Надеюсь, более точный ответ не требуется.

— Нет, этого вполне достаточно. — Лона улыбнулась. — В наши дни компьютеры очень долговечны, а ты почти совсем новый, одна из последних моделей. С тобой эта лодка могла бы стоить вдвое дороже по сравнению с тем, что заплатил дедушка.

Старый горняк снова крякнул.

— В чем дело? — спросила Лона.

Компьютер с минуту молчал, затем ответил:

— Мой первый хозяин получил огромное наследство и предавался материальным удовольствиям…

— Плейбой. — Дар заметил, что Лона облизала пересохшие губы. — Теперь я понимаю, почему ему нужен был очень преданный персональный робот.

— Да, из-за некоторых, э, эксцессов, мне часто приходилось самому управлять его аэрояхтой.

— То есть тебе приходилось доставлять его домой, когда он бывал мертвецки пьян.

— Вы подобрали точное выражение, — согласился компьютер. — Во время нашего последнего полета он не терял сознания, но зато его рефлексы и способность рассуждать сильно нарушились. А согласно программе я не могу полностью взять управление на себя до тех пор, пока не станет очевидно, что его жизни грозит опасность.

— Хочешь сказать, что авария была неизбежна, но ты вмешался слишком поздно. Что случилось?

— Вывернув корабль, мне удалось избежать повреждения кабины. К сожалению, сам я находился на переборке, которая при столкновении пострадала.

Лона кивнула. — Что в тебе сломалось?

— Ничего. Но один конденсатор сильно сел. И теперь, в моменты стресса, при перенапряжении, он высвобождает всю накопленную энергию.

Лона помрачнела. — Но ты мог и перегореть. Почему же он не устранил неисправность?

— Это потребовало бы капитального ремонта и полного перепрограммирования, что обошлось бы дороже, чем покупка нового компьютера. Однако он установил прерыватель цепи и обходную перемычку, так что в случае чего конденсатор разряжается в изоляции от остальных цепей… К сожалению, в таких случаях я полностью отключаюсь и, пока не подключат прерыватель цепи, не включаюсь.

— Был бы ты человеком, это называлось бы припадком. Что сделал твой владелец?

— Предпочел продать меня, что с точки зрения экономии объяснимо.

— Но говорит об отсутствии этики.

— Точно подмечено. Но на Терре покупателей не нашлось, как и ни в одной из марсианских колоний. Никто не хотел покупать робота-эпилептика.

— Но в поясе астероидов покупают всё, — пробормотала Лона.

— Если цена достаточно низкая, разумеется. Так, за меня просили семнадцать термов.

— Цена действительно невысокая, но ценность огромна. — Лона помрачнела. — Так или иначе, ты спас жизни пятерых.

— Да, но я не был перенапряжен тогда. В момент острого кризиса я могу подвести, и тогда вы можете погибнуть.

Лона покачала головой. — В подобных случаях я могу управлять сама. Компьютер лишь помогает. Нет, мне все-таки кажется, ты самый лучший из всех, что мне доводилось встречать, Векс.

Дара словно ударили по самолюбию, — а может быть, ему показалось, что компьютер ответил, словно произнося клятву: "Я сделаю все, чтобы служить вам."

Лона улыбнулась.

— Кстати, — продолжал компьютер, — вас это может заинтересовать: пока мы разговаривали, мой бывший хозяин передал сообщение в город Церера.

Все посмотрели на старого горняка.

— Это вздор! — пролепетал он. — Вы же сидели все это время рядом со мной! Я ни слова не произнес!

— Компьютеры не умеют лгать, — Лона пристально посмотрела на него.

— Еще как умеют! Ошибки программирования, знаете ли!

— Как он это сделал, Векс? — Лона не отрывала взгляда от старого горняка.

— Нажимая и отпуская кнопку "Передача", — ответил компьютер. — Тем самым посылал импульсы несущих волн — морзянка, старинный способ.

— Что он сообщил? — еле слышно спросил Уайти.

— "Солнечный Патруль, срочно!" — повторил компьютер;— "ВКС 651919 горняцкого судна только что подобрал пятерых путников. Имею основания полагать, что это те, кого вы ищите! Срочно!"

Лона поднялась с ленивой грацией пантеры. Уайти встал рядом с ней, глаза его превратились в ледышки. — Ну, ты предпочитаешь очутиться в открытом космосе в скафандре или без?..

— Но… вы этого не сделаете! — Старый горняк попятился к переборке. — Я подобрал вас! Я спас вам жизнь!

— Не ты, а твой компьютер. — Поправила его Лона. — Но теперь он наш.

— Убивать человека, — пробормотал Векс, — самое худшее из преступлений.

— Что ты имеешь в виду под "человеком"? — прорычал Уайти, испепеляя горняка взглядом.

— Предательство, — прошипела Лона.

— Да, — согласился отец Марко, — но у этого типа нет оснований доверять нашей маленькой банде… и все основания доверять правительству и Солнечному Патрулю.

— Если можно назвать слепую веру "основанием", — хмыкнул Уайти. — Полагаю, что вы назвали бы, святой отец.

— Сэр! — отец Марко выпрямился. — Хочу напомнить зам, что я не только священник, но и инженер!.. Однако я в состоянии взглянуть на данную ситуацию его глазами.

Взгляд Уайти потемнел. — Ну что ж… А почему тогда не предложить и ему… посмотреть на ситуацию нашими глазами? Ту, в которой мы были час назад?

— Вы не посмеете! — завопил горняк.

— О, не беспокойся! — Уайти поджал губы. — Тебя подберут задолго до того, как истощится запас энергии. Какой участок ему принадлежит, Векс?

— Будка десяти футов глубиной, в астероиде, — ответил компьютер, — с полной системой жизнеобеспечения и месячным запасом продовольствия.

— И двухсторонним радио?

— Нет, он пользовался моим, так как не хотел тратиться. Однако в резерве есть сигнальный радиомаяк.

— Отлично! — хмыкнул Уайти. — Он может позвать на помощь, но на нас не насплетничает. О, не бросай на меня таких выразительных взглядов, старый таракан! Патруль доставит тебя в город Церера живым и невредимым через неделю.

— Этого хватит, чтобы оторваться от них? — спросила Лона.

Уайти поджал губы. — Должно хватить.

— Вернитесь, эй вы! — Еле слышно звучал голос. — Отдайте мне мою лодку, вы, пираты! Я вам еще покажу!

— Черт! — Уайти сжал руки в кулаки. — Мне следовало оформить покупку официально, подписав документ о продаже! Теперь он скажет патрулю, что мы отобрали у него судно, и они отправятся в погоню за нами.

Дар пожал плечами. — Какое это имеет значение? Так или иначе они нас схватят, как только подберут его и он расскажет им свою историю.

— Знаю, знаю. Но это дает им законное основание для нашего ареста.

— Не думаю, — раздался голос Векса. — Поскольку сделка заключалась устно, я записал ее как обычную операционную процедуру.

Уайти улыбнулся — Старина Железнобокий, мне кажется, ты послужишь нам на славу.

— Кстати, — сказала Лона, — не забывайте, что фактически он разработан не для того, чтобы управлять кораблем или просто заниматься вычислениями, а как мозг человекоподобного робота.

— Это так, мои моторные функции адаптированы практически к любому типу механического тела, — объяснил Векс, — я общеупотребительный компьютер.

— В общем, универсал, — сказал Уайти. — Что от тебя требуется в данный момент, так это доставить нас на Луну незамеченными.

— Почему на Луну? — спросил Дар. — Почему не на Терру?

— Там не позволят приземлиться, — объяснила Сэм. — Терра перенаселена. Корабли должны прилуняться на Луне, а потом на шаттле можно будет перебраться и на Терру.

— Кроме того, нами слишком интересуются, не забывайте, — добавил Уайти. — Для дальнейшего путешествия понадобится какое-нибудь прикрытие… а у меня много друзей на Луне.

Дар пожал плечами. — Почему бы и нет? У вас есть друзья повсюду.

— Если вы не хотите привлекать внимания, — предложил Векс, — то лучше всего подождать большое судно, проходящее мимо, и войти в его орбиту, находясь как можно ближе к нему, внутри его диапазона датчиков, следовательно, на мониторах любого патрульного корабля мы сольемся с его силуэтом.

Дар почесал затылок. — Какова вероятность успеха?

— С нами-то двумя? — Лона постучала по пульту.

Дара охватил приступ ревности. — За кого ты принимаешь этот компьютер — за живое существо?

Лона удостоила его продолжительным взглядом из-под длинных ресниц и улыбнулась по-кошачьи. — Во всяком случае, за личность. — И повернулась к экрану. — Где тебя создали, Векс?

— На Максиме.

Не очень мне знакомо. — Глаза Лоны заблестели. — Они занимаются там только производством роботов и компьютеров, так?

— Да, это их единственное производство и единственное времяпровождение, если на то пошло.

— Горстка монахов-технократов, — произнесла девушка. — Комфорт их не волнует, главное — создавать роботов.

— Не совсем так, — поправил ее Векс. — Несколько человек на Максиме обладают всеми мыслимыми удобствами, они буквально купаются в них… включая не известные нигде более, придуманные ими самими. Они живут, словно короли.

— В самом деле? — воскликнула Лона. — И когда они собираются примкнуть к аристократии?

— Некоторые из них уже начали покупать патенты на титулы в Терранском Колледже Геральдики.

Улыбка на лице Лоны потухла. — Но для этого требуются огромные деньги! Где они их берут?

— Продают компьютеры и роботы, — с гордостью произнес Векс. — Их продукция общепризнана как самая лучшая во всех мирах, заселенных людьми.

— Значит, они продают их выгодно. Но самая большая роскошь — это слуги… а их они не могут себе позволить, раз там совсем мало людей.

— Это так, — согласился Векс. — Но в среднем на каждого человека приходится по три робота. Поэтому в обслуге недостатка нет.

— Звучит просто великолепно, — вздохнул Уайти, — если не иметь ничего против того, чтобы где-нибудь осесть.

— И если не возражаешь против того, чтобы застрять где-то среди неизвестности, — добавила Сэм.

— На планетоиде довольно суровый климат, — заметил Векс.

— Планетоиде? — переспросила Лона. — Я считала, что Максима — это мир.

— Она бы считалась небольшой луной, если бы вращалась вокруг планеты, — сказал Векс. — Но так как она находится в астероидном поясе Сириуса, то может считаться только одним из больших астероидов.

Уайти сдвинул брови. — Нет атмосферы.

— Нет деревьев и травы, — пробормотала Сэм.

— Только камни и пыль, — промямлил Дар.

— Всего восемь и семь десятых световых лет от Терры! — воскликнула Лона.

Дар опешил. — Тебе нравится это место?

— Да это же просто рай! — взвизгнула Лона. — Заниматься созданием компьютеров, купаться в роскоши и при желании отправиться на выходные на Терру поразвлечься! Как можно попасть туда?

— Иммиграция открыта для любого, — чуть помедлив, произнес Векс. — Но лишь немногие хотели бы попасть туда. Бедным там делать нечего… только первоклассные специалисты по кибернетике могут заработать деньги на Максиме.

— Это как раз то, что мне надо! Так значит я могу туда попасть?

— Да, — согласился Векс, — они примут вас… если вы попадете туда.

— Дедушка! — Лона повернулась к Уайти. — У тебя найдется несколько чеков?

— Уайти пожал плечами. — Можешь взять себе это судно, когда мы доберемся до места… Но сперва надо спасать демократию.

— Что ж, надо так надо! — Лона повернулась к пульту. — Я хочу, чтобы ты выполнил одно очень важное задание! Ты нашел большой лайнер, Векс?

— Пока вы разговаривали, я напал на след "Сан Мартина", — ответил Векс. — Он приближается над плоскостью эклиптики с Ганимеда и пройдет от нас всего в ста тридцати семи километрах.

— Тогда в путь! — Лона схватила ремни и пристегнула их на себе — Всем пристегнуться!

В ответ раздалось дружное бряцанье. Она склонилась над пультом, потом, заметив мерцание красного индикатора, обернулась через плечо и посмотрела на отца Марко. — Послушайте, святой отец, я знаю, вы верите святому Кристоферу и всему такому… но попрошу вас пристегнуться.

Лайнер-монолит мчался в утро — фюзеляж затерялся где-то в кромешной тьме. Яркая точка оторвалась от астероидного пояса, сияя на солнце. Вскоре она исчезла в тени брюха чудища, где и зависла, словно этакая рыба-лоцман под акулой, испытывая воздействие сильного магнетического поля соленоидов на носу корабля.

Дар спросил:

— Они не вычислят нас по изменению магнитного поля?

— Могут. — Лона пожала плечами. — Но с какой стати они будут проверять его? — Она отключила двигатели.

— Это не совсем этично, — пробормотал отец Марко, — путешествовать подобным способом.

— Пусть это вас не беспокоит, святой отец, — заверил его Уайти. — Владелец-то я.

"Сан Мартин" направлялся к Морю Спокойствия. Он миновал Темную Сторону; что-то крошечное отделилось от его днища и стало падать вниз с тем ускорением, что соответствовало силе тяжести Луны. Никто не заметил никакой вспышки света, отраженной от лодки; если кто-то и глянул на монитор, то решил бы, что это всего-навсего метеорит, притянутый силой тяжести Луны, спешит образовать еще один кратер на древнем, в сплошных выбоинах, спутнике.

Судно упало почти до поверхности, так низко, что оказалось ниже сетки сенсоров, и заскользило над изрытым ландшафтом.

В кабине раздался голос Лоны. — Вот это ты называешь "стрессовой ситуацией"?

— Не совсем, — ответил Векс. — Сейчас просто нужно соотнести нашу траекторию с положением корабля в воздухе согласно всем неровностям ландшафта, индицируемым датчиками. При такой маленькой скорости у меня всегда в запасе несколько миллисекунд для того, чтобы среагировать.

— Думаю, продолжать управление судном можешь ты.

— Как пожелает мадемуазель, — пробормотал Векс.

Впереди показалась россыпь сверкающих огней — космический порт. Горняцкое судно нырнуло в пыльное облако, в тень огромной горы — двигатели устало и благодарно гудели.

— Я обнаружил шлюзную камеру в этой горе, — проинформировал их Векс. — Под пультом в специальном отсеке вы найдете электронные датчики, каждый из вас сможет пройти контрольно-пропускное устройство в шлюзной камере, так что Служба Безопасности Порта не узнает, что шлюз открывали.

— А ты куда отправишься? — спросила Лона.

— Я буду ожидать в тени кольцевой стены, в дальнем кратере, — ответил Векс. — И двигаться буду только с тенью. Возле электронных датчиков найдите маленький передатчик, положите его в карман. Если нажать кнопку на нем, он отправит мне закодированный сигнал. Получив его, я определю ваше местонахождение при помощи вектора и амплитуды и тотчас доставлю судно к вам.

Лона открыла отсек, достала электронные датчики и протянула передатчик Уайти. Он взял его и сунул в карман за поясом. — Какой у него диапазон?

— Тысяча километров, — ответил Векс. — Если вы будете находиться на космодроме "Спокойствие", я вас услышу.

— А как вызвать тебя с Терры?

— Для этого нужен более мощный передатчик.

— Ясно. Короче, мы не можем требовать стопроцентной гарантии.

Отец Марко медленно поднялся с кресла и направился к выходу. — Надеюсь, я не забуду, где оставил свой скафандр.

— Что ж, спасибо за помощь, — Лона поспешила за остальными членами экипажа. — Если кто-нибудь постучится, когда мы уйдем…

— Я не позволю войти, — заверил ее Векс.

В шлюзной камере была панель с утопленной кнопкой. Лона достала отвертку, закрепила соответствующее лезвие и дважды повернула винт, потом сняла панель и протянула ее Дару. Он наблюдал за тем, как она пережала несколько проводков.

Параболический диск над их головами сделал несколько оборотов и застыл.

Лона кинулась назад, словно ее ранили. Дар не винил ее: все, чем он мог помочь, это не выронить из рук панель. Потом он услышал жалобное подвывание антенны — происходило нечто непредвиденное и едва ли для них приятное. Это Дар был в состоянии понять.

Уайти подался вперед и коснулся своим шлемом шлема Лоны. Через минуту она кивнула и мрачно шагнула в камеру. Она взяла панель из рук Дара и установила ее на прежнее место, потом нажала кнопку, и шлюзная камера медленно открылась. Она махнула Дару, и он вошел первым. Все последовали за ним, Лона замыкала. Уайти нажал пластину на стене, и шлюзная камера закрылась. Дар стал с волнением ждать. Наконец открылась внутренняя камера. Он шагнул в темноту, щелкнул застежкой на шлеме и сдвинул его назад. Оглянулся и увидел, что в руке отца Марко засветился красный огонек, что Лона тоже сдвинула шлем, а Уайти закрывает камеру.

— Что нам делать со всем этим? — спросил Дар.

— Оставим все как есть. — Лона пожала плечами. — Самое разумное решение.

— Служба Безопасности регулярно проверяет все шлюзы. — В Сэм проснулся бюрократ. — Они обнаружат это в течение нескольких дней.

— Я бы не сказал, что счастлив, но лучше знать всю правду. Кстати, что ты сделала, чтобы этот микроволновый диск улетел прочь, Лона?

— Ничего, — ответил Уайти. — Этот диск вел направленную передачу коммерческой программы ДТ спутникам Терры. Закончив вещать одному спутнику, он поворачивается, чтобы вещать другому, и так постоянно в том же духе.

— Студия ЗДТ? — спросил Дар. — Но почему они ведут передачу с Луны?

— Потому что именно здесь они делают свои программы, невинное дитя! — фыркнула Сэм.

Уайти кивнул. — Здесь предостаточно места для того, чтобы создавать программы для ста двадцати каналов, для двадцати шести культур… И им постоянно нужен свежий творческий состав. В больших городах им негде развернуться. И потихоньку компании перебираются сюда, на Луну, где затраты невелики. Скоро здесь разместится вся развлекательная индустрия МСЭ, уверяю вас.

— Говорят, здесь ей и место, — произнесла Лона.

— Да? — Дар задумался. — Значит, контора вашего издателя тоже здесь?

— Нет, издательская индустрия осталась на Терре.

— А… — Дар оглядел шероховатые стены туннеля со следами лазерных буров. — Тогда здесь особо делать нечего, так? Думаю, следует немедленно отправляться на шаттле на Терру.

— Ошибаетесь. — Уайти покачал головой. — Этот астероидный горняк наверняка напел Солнечному Патрулю целую оперу. Вся Служба Безопасности на Луне уже поставлена на ноги и имеет наши описания. Сначала нам следует придумать, каким образом сменить облик и все такое прочее, чтобы провести их.

Дар почувствовал, как похолодело все внутри. — Я-то думал, все будет намного проще.

— Только не на Терре, — сказала Сэм, — о Луне и Говорить нечего. — Она повернулась к Уайти. — Вы уже что-нибудь придумали?

— Нет еще. — Уайти начал выбираться из скафандра. — Сначала, надо полагать, избавимся от этих костюмов, потом найдем укромное местечко, где все и обмозгуем.

Уайти отдал все деньги старому горняку… но из одного кошелька — за поясом у него оказался еще один. Небольшая остановка у магазина, и у Сэм появился замысловатый парик и прозрачное платье, Лоне он купил краску для волос и мешковатый костюм, состоящий из туники и брюк, мужчинам — краску для волос и деловую одежду. После продолжительной остановки на станции отдыха в их облике произошли значительные перемены.

Уайти выстроил их в холле, оглядел с ног до головы и одобрительно кивнул. — Пойдет. Немного нелепо, но пойдет. Теперь, Дар, о неприятном — наверняка у них имеются отпечатки твоих пальцев… Остальным тоже не рисковать и ни к чему не прикасаться большим пальцем. Не смотреть ни на что, что может сканировать вашу сетчатку — никаких глазков в развлекательных галереях, камер обозревателей студии ЗДТ или объективов. Понятно? Хорошо. Вы занесены в компьютерную сеть "Большого Сапфира", и каждый ваш шаг отражается на мониторах компьютера, подключенного к основному терминалу на Терре.

— Дела действительно так плохи? — спросил Дар.

— Еще хуже, — заверила его Сэм.

Уайти снова кивнул. — Не стоит упиваться иллюзиями, ребята. Наши шансы на то, чтобы добраться без проблем до планет-колоний, чуть похуже, чем у динозавра, пробирающегося по тонкому льду. Я надеюсь только на то, что игра стоит свеч. Итак, мы — вольная бригада киношников, ищущая работу. Что бы я ни сказав о вас, подтверждайте мои слова и ничему не удивляйтесь. Это касается и имен. По дороге я придумаю вам новые. Готовы? Пошли!

Они вышли к фасаду здания, высеченного из лунная скалы ка высоте двадцати футов, с платиновой вывеской "Западная Студия" над входом и с подсветкой, что свидетельствовало о процветании.

— Целая индустрия, — объяснил Уайти. — Здесь выпускают большую часть развлекательных программ для англоговорящих каналов.

Проходя через двери, Дар испытал такое чувство, что каждого входящего сюда регистрирует компьютер — вес, рост, телосложение и цвет волос, абсолютно все — и сравнивает все это с описаниями всех преступников, находящихся в розыске. Он чуть было не развернулся и не побежал угонять первый попа вшивея космический корабль.

Они вошли в фойе. Ковер, в котором утопали ноги; великолепное убранство и… трое охранников в униформах, два человекоподобных робота и пять камер, каждая из которых, казалось, смотрела именно на нега Он остановился, как вкопанный, сглотнув, — сердце ушло в пятки. Но Уайти невозмутимо прошел вперед с видом завзятого плутократа.

— Чем могу служить? — необычайно вежливо спросил главный охранник.

— Передайте мистеру Строганоффу, что его хочет видеть мистер Тамбурин.

— Вам назна… — начал охранник по привычке, но одернул себя:

— Разумеется, мистер Тамбурин. — Он развернулся и пробубнил что-то в переговорное устройство, подождал, заговорил снова. Из устройства раздался радостный вопль. Охранник выслушал, кивнул и повернулся к Уайти. — Он будет здесь через несколько минут, мистер Тамбурин. Извините за задержку, но…

— Ну конечно. — Уайти улыбнулся. — Он же не знал, что я приеду. Да, в общем, я и сам не знал. Старые друзья, видите ли…

— Ну, как же. — Охранник оказался неплохим вруном. — Если вы пройдете в фойе, мистер Тамбурин…

Уайти ответил грациозным кивком и бросил своей компании — Пойдем, дети мои. — Он развернулся и направился к обширной двери.

Дар ощутил, как ощетинилась Сэм, когда они последовали за ним. Роботы открыли дверь, чуть поклонившись, когда Уайти проходил мимо. Минуя их, Дар чувствовал, что они нисколько не бдят, не заглядывают с подозрением в глаза, как можно было ожидать. Похоже, Уайти в этом обществе ценится очень высоко.

Они ступили в мир изнеженной роскоши — паркетные стены с непостижимо огромными картинами, которые как бы кричали: "ИСКУССТВО!"; кресла, которые так и зазывали утонуть в них; ковер, такой пушистый, что по нему трудно было ходить; и наконец, одетая со вкусом хозяйка, склонившаяся при их появлении и промурлыкавшая: "Желаете освежиться, господа?"

Месяц назад Дар сгреб бы ее и продемонстрировал самую дикую из сцен животных удовольствий, известную когда-либо (да, так бы и было на самом деле). Но в присутствии Лоны эта женщина его не интересовала. — Что-нибудь выпить, не очень крепкое, благодарю.

Когда она протянула ему напиток, он сделал маленький глоток… и почувствовал, как… эйфория-экстаз-экзальтация-нирвана потоком из нутра заполняет мозг. Он опешил, потом кашлянул в кулак и снова прильнул Губами к напитку. Ему доводилось испытать на себе воздействие трубочек опиума на Волмаре, во время пожаров в прериях — он вспомнил то угнетенное состояние, в котором находился.

Потом вдруг появился человек среднего роста, сразу видно, сильнейшая личность. — Тамбурин! Старый негодяй! Вернулся!

Уайти встал как раз вовремя — его чуть не сшиб с ног взрывоопасный энтузиазм. Он остался на ногах лишь потому, что Строганофф схватил его в свои медвежьи объятья. В ушах всех их раздался его оглушительный раскатистый смех.

Строганофф выпустил Уайти из объятий и схватил его за руку, улыбаясь во весь рот. — Дай мне рассмотреть тебя, негодяй ты этакий!.. Десять лет, а у него ни морщинки не прибавилось! Старина!

— Ну, в последний раз, когда мы виделись, я и так был уже достаточно стар. — Уайти похлопал Строганоффа по плечу. — Такой же крепыш, как и прежде, а? Ты неплохо выглядишь, Дейвид!

— С тех пор, как мне вставили этот новый желудок, — нет! Но позволь мне поприветствовать твоих спутников. Рад вас видеть, друзья. Меня зовут Дейвид Строганофф. Представь своих друзей, Уайти.

— О, это Фулва Вулпес. — Уайти протянул руку в сторону Лоны, чьи глаза удивленно посмотрели на него. — Мой помощник и главный редактор.

— Интересно. — Строганофф протянул Лоне руку. — Вы, должно быть, неплохо разбираетесь в компьютерах.

На этот раз Лона удивилась по-настоящему. Она взглянула на Уайти. Строганофф усмехнулся. — А это что за чаровница?

Сэм ответила на комплимент скромной улыбкой, что еще больше очаровало Строганоффа. — Убеждаюсь, что комплимент ничто по сравнению с тем, чего вы заслуживаете. Поверьте мне… Кто это, Тод… твой импресарио?

— Если вдруг приносят бюрократический пакет, перевязанный красной лентой, я ее разрезаю, — сказала Сэм.

— Импресарио, ясно! А это кто?

— Коберн Гелиц, сценарист и исследователь. Именно ему пришла в голову идея переложить мои стихи на прозу, Дейв.

— Э… Какое-то время мы работаем с Тодом вместе. — Отец Марко пожал руку Строганоффу, и глазом не моргнув при этом. А вообще я занимаюсь фундаментальными мифологическими структурами; как вы понимаете, у меня проблемы с коммерческими делами…

— Ну, пусть это вас не волнует… нерожденный миф не испортишь, — сказал Строганофф с серьезной миной. — А этот молодой человек?

— Перри Тетик — "отец", можно сказать, нашей молодежи. Он-то как раз и занимается, как ты сказал, "порчей". — У Уайти явно разыгралась фантазия. — Настоящий коммерсант. У него просто дар превращать самые абстрактные идеи в конкретные слова, чтобы даже самый недалекий осел понял, о чем идет речь.

— Да? Интересно! — Строганофф пожал Дару руку с явным интересом. — Надеюсь, у нас найдется время поболтать, Перри. Я сам интересуюсь подобными вещами.

— Как только выдастся свободная минутка. — Дар был уверен, что с честью выйдет из этого разговора: все, проходившие обучение у Чолли, могли поддерживать любую беседу на должном уровне. По крайней мере, Уайти предоставил ему такую роль, в которой он знал какой-никакой толк, и потом до Дара дошло, что Уайти поступил так с каждым из них.

— …состояние искусства, — услышал он слова Лоны. — Можно взглянуть на ваше производство?

— Ну разумеется! Какой разговор! Действительно, почему бы не осмотреть все? Начнем с площадки номер десять… я только что оттуда, но мне нужно удостовериться в том, что все идет нормально. Пойдемте, прошу вас.

Он пошел первым, за ним Уайти, остальные пристроились к их шагу. Они свернули в коридор; Уайти и Строганофф говорили, перебивая друг друга.

— Так ты организовал свое дело, Тод? Рад, что ты послушал меня, когда я твердил, что тебе следует сделать грандиозную программу… но я не думал, что ты явишься с целой командой!

— Да, ты был прав, Дейв. — Уайти покачал головой. — Я руковожу всей постановкой. Но ты наверное заметил, что у меня нет продюсера?

— Да, разумеется, обратил внимание. — Строганофф оскалился, как акула. — Это предложение, Тод?

— Что ты хочешь — тиски для пыток?

— Всегда непревзойденный дипломат! Ты знаешь, я не смогу устоять перед таким предложением… да и тебе нужна поддержка. Ты еще не окончательно спятил, чтобы браться за финансирование подобной затеи в одиночку.

— Ну, у меня репутация отнюдь не богача, — Уайти усмехнулся.

— Он не богач, держите меня крепче! — пробормотала Лона. — В банке Терры у него столько денег, что можно купить маленькую планету!

Представилась отличная возможность приблизиться к ней вплотную. Дар нагнал ее и прошептал:

— Они приятели, так? Почему же Строганофф зовет его Тодом?

— Потому что не подозревает о существовании "Уайти", — бросила Лона через плечо. — И никто не подозревает вне стен таверн.

Так. Значит, Дар зря боялся, что выступая под своим настоящим именем, Уайти принесет им кучу неприятностей; оказывается, те люди на Фальстафе, сообщившие Канису Дестинусу, что Уайти де Вино помогает Дару Мадре, не знали его как Тода Тамбурина. Его лучший союзник — настоящее имя.

— Вот здесь. — Строганофф открыл дверь, которая больше походила на огромную шлюзную камеру. — Площадка десять. — Когда Сэм проходила мимо него, он добавил:

— Боюсь, что не расслышал ваше имя.

— Ее зовут Ори Снайп, — бросил Уайти через плечо, и Сэм быстренько улыбнулась и протянула Строганоффу руку.

Они попали в хаос. Первым впечатлением Дара было: они оказались среди тысячной толпы людей, беспорядочно двигающихся, делающих ненужные вещи и орущих на непонятном жаргоне. Но спустя несколько минут он начал понимать, что к чему. На самом деле их вовсе не тысяча, а чуть больше трех десятков. И двигались они не так уж быстро — просто в разных направлениях и беспорядочно. Он обратил внимание на одну женщину и проследил за ней некоторое время. Она перемещалась на высокой телескопической колонне, установленной на трехколесной тележке, настраивая свет над их головами. Движения её были размеренными, ничего лишнего, ничего хаотичного. Дар перевел взгляд на другого, потом еще на одного.

— Может показаться неразберихой на первый взгляд, — раздался за его спиной голос Строганоффа, — но каждый знает, что должен делать, и делает это.

Дар посмотрел на него, заметил, что тот сдвинул брови. — Что-нибудь случилось?

Строганофф покачал головой. — Нет, все идет как положено. Даже немного опережают расписание.

— Тогда в чем дело?

— Да так, ничего серьезного. — Строганофф выдавил улыбку. — Просто иногда эта фальшь мне надоедает.

Дар удивленно посмотрел на него. — Но вы сочиняете истории, а истории и должны быть надуманными; они же не могут быть правдивыми?

— Нет, почему же, могут. — Строганофф поджал губы. — В книгах по истории полно всяких правдивых историй.

Это утверждение навеяло на Дара что-то знакомое; ему вдруг показалось, что он снова в таверне Чолли.

Он кашлянул, избавляясь от кома в горле. — Похоже на своего рода образование.

— Тс-с! — прошипел Строганофф, поднеся палец к губам. Он огляделся по сторонам, потом вздохнул с облегчением. — Хвала господу! Никто не слышал!

— А что в этом особенного? — спросил Дар. — Образование-то тут при чем?

— Тише, прошу вас, — Строганофф снова оглянулся. — Ради Бога, не упоминайте здесь это слово!

— Но почему? Что в обра… эхм… такого?

— Это имеет самое непосредственное отношение к рейтингу, — объяснил Строганофф. — Подобного рода программа обречена на провал, никто не станет ее смотреть. Разве что Горстка зрителей.

— Да, но горстка людей в сфере Терры! Горстка в количестве триллиона с половиной, если не больше!

— Верно, эта "горстка" составит примерно биллион или что-то около того, не знаю. — Строганофф кивнул. — Но для людей, управляющих компанией, это ничтожно мало. Главное для них получить как можно больше денег за наиболее популярное шоу.

— Ясно. — Дар сдвинул брови. — Значит, нельзя включать об… э… в программу, иначе не пропустят сценарий.

Строганофф кивнул. — Совершенно верно.

— И им это не очень-то нравится?

Строганофф помедлил, потом тряхнул головой.

— Значит, и вам не нравится ваша работа?

— Да нет, мне нравится то, чем я занимаюсь. — Строганофф осмотрелся по сторонам. — Во мне осталось что-то от детства. И это помогает мне создавать истории, пусть они получаются не такими, как представлялось, когда я был ребенком. И иногда надоедает.

— Но почему?

— Именно потому, что я хотел заняться образованием, обучением. — Строганофф устало улыбнулся. — Нет, я не имею в виду кучку студентов в аудитории… речь идет об огромной аудитории, о биллионах зрителей, которых это не интересует, которые и знать не желают обо всех этих "неуместных фактах" — о Сократе и Декарте, о Симоне де Монфоре и Великой хартии вольностей.

— Мне казалось, что о Великой хартии вольностей следует знать всем гражданам демократической системы, — заметил Дар. — По крайней мере, если эта система хочет выжить…

— Вот именно, "если", — Строганофф грустно улыбнулся. — Оглянитесь вокруг.

Дар сглотнул. — Мне кажется, я понимаю вас.

— Да, наверняка. — Строганофф взглянул на огни рампы. — И я понял, что ЗДТ — отличное средство, при помощи которого можно обучать — читать людям лекции, но делать их настолько интересными визуально, чтобы они смотрели их независимо от того, хотят об этом знать или нет. Не просто рассказывать им о Ватерлоо, например, а показать, как все происходило, современными средствами. Проиграть заново всю битву, заглянуть чуть вперед, чтобы они смогли своими глазами увидеть, к чему привела война Наполеона и Веллингтона… — Взгляд его переместился куда-то вдаль.

— Подождите! — Дар ткнул в продюсера пальцем. — Я видел эту битву. В одной из старых программ ЗДТ! Лошади, несущиеся по грязной дороге… потом панорама сверху, армия Наполеона, и голос Веллингтона, описывающего свою стратегию…

— Вы уверены, что не читали это в книге?

— Читал, но до тех пор, пока не посмотрел эту программу, не понимал, что к чему! "Жозефина Бодур" — вот как она называлась!

— Да, правильно. — Строганофф скривился, словно ему на язык попало что-то горькое. — Странно, что вы смотрели эту программу.

— Просто я находился… на пограничной планете. Помню, это была сомнительная версия частной жизни Наполеона… но там присутствовала битва при Ватерлоо.

— Да. Было такое. — Строганофф с улыбкой оглядел студию. — Не очень образовательная программа… но все же…

— А почему вы не занимаетесь чисто образовательными программами? — тихо спросил Дар.

Строганофф пожал плечами. — Занимался, сразу после окончания колледжа. Но они настаивали на том, чтобы: программы были сухими, скучными. Заявляли: студенты не воспримут всерьез, если все будет так занимательно… странно, многим кажется, что образование не может быть образованием, если оно не скучно… а это значит, что знания получают лишь очень, немногие, вот так.

— Большинство из которых занимаются самообразованием, не так ли?

Строганофф кивнул. — И меньшинство из читающих. Да. Прекрасные люди, но не они меня волнуют, они не подорвут основ демократии.

Дар кивнул. — Вы хотите добраться до тех, кто не хочет учиться.

— Совершенно верно. — Строганофф закрыл глаза и кивнул. — Но начал бы я лет сто назад, вот тогда бы, возможно…

— Ну, не так уж плохи дела! — посерьезнел Дар. — Я думал, что демократия сначала должна прийти в упадок, а потом уже исчезнуть.

— И что?

— Но мы пока живы! — Дар развел руками, точно клешнями. — Где оргиастические шабаши? Где повальный секс? Где аристократы-декаденты?

— В анклаве МСЭ, в Нью-Йорке. — Строганофф устало улыбнулся. — Есть, все это есть. Самое смешное…

— Ну ладно. Но не так уж их много…

— Вы так старательно их искали? Ладно, не в этом все дело… они и не обязательны. Как вы думаете, сколько оргии видел обычный римский владелец магазина? Ищите упадок в малом — в людях, которые не хотят голосовать, потому что кандидаты-де все "на одно лицо". Людях, которые считают, что правительству полезны перетряски, но при этом не смей трогать их благосостояния. Которые думают, что беседы о политике — дурной вкус. Вот где упадок, который и погубит демократию!

— Ах, все это уходит своими корнями в нехватку образования, — задумчиво произнес Дар.

— Не только. — Строганофф нахмурился, потом кивнул. — Но… вообще-то да, загвоздка именно в этом.

— Вам когда-нибудь приходилось слышать о Чарльзе Т. Бармене? — чуть помедлив, спросил Дар.

— О проказнике-преподавателе? — Строганофф усмехнулся. — Да, слыхал. Читал его книги. Да, надо признаться, я следил за его карьерой с интересом. С большим интересом. Да. — Он повернулся к Дару, Глаза его заблестели, — Знаете, им не удалось его поймать.

— Да, — решительно сказал Дар, — не удалось.

Дар сделал глоток и глянул на Лону поверх стакана. — Что он там делает?

— Творит, — ответила Лона.

— Так долго?

— Долго? — Лона безрадостно улыбнулась. — Прошло всего шесть часов.

— Так много времени требуется для того, чтобы сделать… как Строганофф называет это..?

— Серийный формат, — напомнила ему Сэм.

— Да, один из них.

— С этим он закончил часа три назад, — Лона сделала Глоток. — Строганоффу нужен сценарий и для первой программы.

— Но он наговаривает на диктофон! Как может часовой сценарий занять больше часа?

— А время на обдумывание? И не забывай еще, что это должна быть поэзия. Это ведь единственное, что поможет Строганоффу убедить правление пропустить сценарий… потому что это сериал ЗДТ о поэзии Тода Тамбурина.

— А создание поэмы требует массу времени, — спокойно произнес отец Марко. — Если честно, мне что-то не верится, что завтра к десяти утра у нас на руках будет готовая часовая программа поэзии.

— О, с поэзией он справится, — Лона бросила взгляд на закрытую дверь в спальню, где творил Уайти. — Поэзия — это навеки. Он может сочинять и сочинять.

— Представляю, какое на него напало вдохновение, — тихо сказал отец Марко.

— Тогда, — понуро произнесла Лона, — мы можем задержаться здесь на неделю.

— Вот как? — Дар встал и пошел к бару за очередной порцией. — По крайней мере, в нашем распоряжении прелестная комнатка ожидания. — Он оглядел гостиную номера "люкс". — Похоже, вдохновение на него действительно найдет…

Дар с трудом припомнил, как отец Марко развел всех по спальням, бормоча что-то насчет того, что завтра рано вставать, но все это было как-то смутно. Какой-то подлый туман с запахом терранского алкоголя, казалось, заполнял все вокруг ночь напролет. Он проснулся с отвратительным вкусом во рту и дикой головной болью. Дар откинулся на подушку, но сон уже не возвращался.

Он решил встать и осторожно свесил ноги с постели. Он схватился за Голову и подождал, пока комната перестанет плясать перед глазами. В желудке творилось что-то невероятное. Наконец, он смог подняться. Ему пришлось схватиться за стену, глотая воздух, словно выброшенной на берег рыбе, и ждать. Это заняло много времени, но помогло — он поплелся в гостиную.

Слава Богу, свет на потолке был очень тусклым — догадались! — но раздавались чьи-то приглушенные голоса. Странно, голова при этом не раскалывалась, но, что еще более странно, в комнате был только один человек.

Этим человеком был Уайти, который полулежал в креслу; Дару показался странным блеск его глаз. Он заметил Дара, склонил голову и протянул стакан, до краев наполненный тягучей коричневатой жидкостью. Дар схватил его, припал губами и выпил залпом до дна. Он почувствовал, как сразу полегчало. — Господи! Что это такое?

— Домашнее Средство от Похмелья Дядюшки Уайти, — ответил Уайти. — Только не спрашивай рецепт.

— Не буду, — покорно сказал Дар. Он доплелся до кресла и плюхнулся в него. — Откуда вы узнали, что мне это нужно?

— Заглянул к тебе среди ночи. — Уайти усмехнулся. — Ты перебрал горючего.

— Горючего?

— Ну, спиртного, — пояснил Уайти.

В голове Дара возник смутный образ белого лица Уайти, пристально глядящего на него. — Ох, да. Что-то помню. — Он выдавил некое подобие улыбки. — Да, но… нет, это, должно быть, сон.

— Нет. С чего ты взял, что сон?

— Потому что вы спросили… а я ответил… — Дар сглотнул. — Нет, Наверняка сон.

— Спросил что? И что ты ответил?

— Ну… о моей миссии. Что я должен сделать на Терре.

— Никакого сна, — заверил его Уайти. — И я удачно подобрал время. In vino veritas.

— Истина в вине? — Дар отпрянул.

Веки Уайти закрылись. — Ты все-таки знаешь латынь! Забавно, в наши дни и в твоем возрасте. Кто умудрился вбить тебе это в голову?

— Мой босс, бармен по имени Чолли. Но…

— Хм. Должно быть, интересный человек. — Уайти снова открыл глаза. — Хотел бы с ним как-нибудь встретиться.

— Вы сделаете это, судя по тому, как складываются наши дела. У вас просто не будет другого выхода. — Дар снова сглотнул. — Так о чем я вам рассказывал?

— А что ты сам помнишь?

— Что я должен передать сообщение генерала Шаклара высшему руководству МСЭ… о готовящемся…

Уайти кивнул. — Отличная память.

Дар застонал и закрыл глаза.

Уайти придвинулся к нему и потрепал его по плечу. — Не переживай так, приятель… все мы совершаем ошибки поначалу. По крайней мере, если ты и проболтался, то другу.

— Другу? — Дар поднял глаза. — Разве теперь я могу быть уверен?

— Не забывай, я потратил кучу денег и по уши завяз во всей этой истории только ради того, чтобы помочь вам… и когда я услышал твой рассказ, я даже обрадовался. Не то чтобы я думал, что нас ждет успех, нет… но я не позволю демократии так просто погибнуть, я буду драться за нее до последнего.

Дар, сам не зная почему, поверил. Превозмогая головную боль, он уставился на Уайти. — Наверное, вы почувствовали, что я делаю то, во что вы тоже верите, раз… пошли на такой риск, вы и Лона.

— Да, наверное. — Уайти откинулся и взял стакан. — Я понял, что игра стоит того. Лона — это другое дело. Я не заставлял ее. Она могла не участвовать во всем этом, с ее-то деньгами, а остаться в стороне, и она сама об этом знала.

Дар сдвинул брови. — Что-то не похожа она на жертвующую собой личность.

— Верно. Она хочет купаться в роскоши, это правда… но она знает еще, что есть вещи поважнее. Например, чтобы рядом был человек, который действительно заботится о ней, — я, или свобода, без которой никакая роскошь невозможна.

Дар оглянулся. — А где она?

Уайти показал головой в сторону закрытой двери. — Проверяет сценарий.

— Он готов? — Взгляд Дара застыл на лице Уайти. — Получился?

Уайти пожал плечами. — Какое это имеет значение? Я доставлю вас туда, куда нужно — это самое главное.

Что-то вдруг насторожило Дара. Он поднял голову. — Что случилось?.. Голоса смолкли.

— Голоса? Ты имеешь в виду студию ЗДТ?

— Так вот откуда они раздавались? — Дар обернулся на экран во всю стену и увидел надпись: "СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ!" на фоне голубого моря. Раздался голос: "Просим прощения, уважаемые граждане. Мы вынуждены прервать программу и сообщить важные новости о тайной организации, чья деятельность направлена на подрыв Межзвездного Суверенного Электората". На экране возник пожилой человек приятной внешности с решительным взглядом. "В студии Зен Лоффер с новостями непосредственно из Службы Безопасности МСЭ. Над нами висит угроза, граждане… она исходит он невидимого зла, вездесущего и всепроникающего… занесшего руку на нашу с вами демократию, чтобы лишить нас всех свободы!"

— Паршивая проза! — пробормотал Уайти.

— Дар остолбенел. — Самый популярный телеобозреватель! Его слышат во всей Солнечной системе… а лайнеры ССС разнесут эту информацию по всем колониям, не пройдет и месяца!

— Да. Ничто так не способствует успеху, как грубая утка, — заметил Уайти.

"Злодей может оказаться вашим соседом, вашим другом, вашим сослуживцем, — продолжал Лоффер. — Никому не известно, где таится враг… потому что, друзья мои, они — телепаты!"

Уайти побагровел. Дар поперхнулся.

"Коварные телепаты, способные подло читать ваши мысли! Они по всему МСЭ. Откуда нам это известно? Вот уже в течение месяца Служба Безопасности охотится на отъявленного телепата, проделавшего путь с отдаленных колоний и прибывшего уже сюда, на Луну. Они вот-вот схватят его, рассчитывая на местную помощь!"

На слова "местную помощь" ему едва хватило дыхания. "Кто поможет этому телепату? — разглагольствовал Лоффер. — Никто, кроме другого телепата! Куда бы ни отправлялось это чудовище, оно всегда находит помощь… значит, телепаты разбросаны по всему МСЭ, помогают ему. Это тайная организация, поставившая правительство… захватить власть в свои руки!

— Э… по-моему, в его логике кое-какие несоответствия, не находите? — спросил Дар.

— Логика? Какая там логика! — фыркнул Уайти. — Но, по крайней мере, звучит убедительно, так? Значит, все правда, так?

— "Но мужайтесь! — Неожиданно голос Лоффера обрел спокойствие и решимость. — Наш надежный Солнечный Патруль гонится за этим чудовищем и не остановится до тех пор, пока не уничтожит его!"

— Что значит "право на то, чтобы судить по закону"? — поинтересовался Уайти.

Загадочно улыбаясь, Лоффер растворился в голубом море, заполнившем экран. Раздался голос: "Продолжаем показ сериала "Космический корабль жены капитана".

Уайти нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и изображение сменилось фруктами в корзине — пошла какая-то реклама.

— Э… а я полагал, что новости должны быть объективными, основанными на достоверных фактах, — глухо пробормотал Дар.

Уайти с интересом посмотрел на него. — Ах, вы не были на Терре раньше, не так ли?

— Не был… Нет, послушайте, — Дар был возмущен. — Ведь подобные заявления дезориентируют публику. Зачем сеять панику?

— Есть у меня кое-какое соображение на этот счет, — пробормотал Уайти, — но надеюсь, что оно ошибочно.

— Должно быть, они просто хотят уверить абсолютно всех, что схватят меня. Но почему? Какая с моей стороны может быть угроза? И с чего они вообще взяли, что я телепат?

— Они могут так и не думать. "Телепат" — подходящее словечко для того, чтобы пугать им людей, говорить им, что он сует свой нос в их частную жизнь, имеет неоспоримое преимущество перед остальными… так на их стороне оказывается все больше тех, кто захочет помочь им схватить его. Если они хотят поймать тебя во что бы то ни стало, это неплохая уловка. И если ты представляешь для окружающих угрозу, то" вот тебе ответная мера. И угроза. Эти конспираторы не любят рисковать даже в малом. Партия ЛОРДОВ в Ассамблее МСЭ хочет ограничить права личности, и никогда они еще не были так влиятельны. А их оппозиция раскололась на десятки группировок. Если оппозиционный лидер и существует, то это Тэм Уркавни, председатель КЗП — Коалиции по Защите Прав. По крайней мере, официально он является спикером Оппозиции. Но его "Коалиция" очень слаба — ее члены тратят время на бесконечные споры по политике, вместо того, чтобы что-то предпринимать.

— НО ЛОРДЫ не пытаются сбросить все правительство МСЭ, не так ли?

Уайти пожал плечами. — Если бы и хотели, они об этом не скажут, разумеется. Это государственная измена, мальчик мой. Нет, можешь быть уверен, кто бы ни стоял за этим заговором, они ни за что не проболтаются и позаботятся о том, чтобы другие тоже молчали.

Дверь в спальню открылась.

— Ну, о политике хватит. — Уайти вытянул шею и глянул через плечо. — Привет, дорогая.

Лона вплыла в гостиную, и ее вид заставил Дара принять решение остаться среди живых. Похоже, снадобье Уайти сработало. Но почему в ее глазах такое лихорадочное выражение? Она больна?

— Говорил я тебе, не следовало ждать, пока я закончу, — сказал Уайти недовольным тоном. — Иди спать, дорогая, в твоем распоряжении всего три часа.

— Разве я усну, прочтя вот это? — И Лона швырнула в него пачку бумаг.

Уайти подобрал их и положил на колени, как то виновато улыбаясь ей. — Понравилось, да?

Лона кивнула, выдавив улыбку. Казалось, она вот-вот взорвется.

Уайти усмехнулся и повернулся к Дару, протягивая ему рукопись. — Взгляни, что ты об этом скажешь?

Дар взял в руки сценарий и стал читать. Его взгляд скользил по строчкам, губы шевелились, каждое слово отдавалось в голове. — Уайти, это же…

— …замечательно! — закончил отец Марко, только что оторвавшись от последней страницы. Сэм подняла голову с затуманенным взглядом и тоже кивнула.

— Сыровато, — пробурчал Уайти, покрываясь румянцем. — Требует доработки. И немалой.

— Это просто шедевр, — прошептала Сэм.

Уайти сидел какое-то время, не шевелясь, потом отрывисто кивнул. — Хорошо. Да. Сыровато, но… хорошо. Благодарю вас.

Лона положила руку на его плечо. — Половина десятого, дедушка.

— Да. — Уайти со вздохом поднялся. — Пора на встречу со Строганоффом, дети мои… с Рыцарем Сияющего Лазера, который встретится в схватке с Драконом Коммерции ради нас. Готовы?

Дар ходил из угла в угол, заложив руки за спину. — Что он там делает… читает весь сценарий?

— Успокойся, Дар… ой, Перри. — Уайти примостился в кресле, точно кошка у камина, держа в руке высокий стакан. — Это значит, что все идет хорошо. Если бы экспертам не понравилось то, что он им всучил, он бы вышел полчаса назад.

Дверь открылась, появился Строганофф, неся сценарий на вытянутых руках, его глаза блестели.

Дар кинулся к нему. — Ну?" Что они сказали? Им понравилось? Хотят купить? Что?

Строганофф повернулся к нему, но его взгляд был отсутствующим. Отец Марко отстранил Дара, что-то приговаривая, и Уайти присоединился к нему:

— Успокойся, Перри. Они примут решение чуть позже… Как там, Дейвид.

Строганофф посмотрел на Уайти, но глаза его по-прежнему ничего не видели. — Тод… почему ты не предупредил меня?

— Предупредил? — удивленно переспросил"-Уайти. — О чем?

— Вот об этом! — Строганофф потряс сценарием. — Я убеждал их в том, что удастся привлечь многочисленную аудиторию, что затраты будут минимальными, о лице компании, и все это начало им надоедать, поэтому я начал читать им первые несколько строк, чтобы донести до них основную идею… и не смог остановиться! Я читал и читал… я прочитал до конца… и они не прерывали меня! Ни разу! Они действительно слушали!

Уайти хмыкнул и откинулся на спинку кресла. — Приятно, когда тебя ценят.

— Ценят! Господи, Тод, да ты заслуживаешь самой высшей награды!

Дар наконец-то вздохнул. Похоже, он все-таки попадет на Землю.

По дороге в гостиницу они смеялись и болтали, празднуя победу… пока дорогу им не загородил мажордом с каменным лицом, спросив:

— Мистер Тамбурин?

Смех моментально стих, словно по нему прошлись опасной бритвой. Уайти посмотрел на человека в ливрее. — Да?

— Вам позвонил Горацио Бочелло, сэр. Он настаивает на том, чтобы вы поговорили с ним. Он ждет.

Лицо Уайти повеселело. — Старик Горацио!

Сэм изумленно уставилась на него. Отец Марко моргнул. Даже на Лону это произвело впечатление. Дар огляделся по сторонам. Потом они все побежали вслед за Уайти.

Мажордом опередил их. — Мистер Тамбурин?

Уайти оглянулся. — Да?

— Он действительно был весьма настойчив, сэр. Мы были бы вам очень признательны, если бы вы поговорили и с ним сразу же, как только подниметесь в номер.

— Да. Я знаю, на кого похож Горацио, когда бывает настойчив. — Уайти улыбнулся во весь рот. — Не беспокойся, добрый человек… Я поговорю с ним сразу же, как только окажусь в номере. Можете сообщить на Терру, что разговор состоится. — Он дотронулся до мажордома, когда тот отвернулся — тот глянул на ладонь, его брови взметнулись вверх. — Благодарю вас, сэр.

— Не стоит благодарностей. За мной, ребята! — Уайти ринулся к лифту.

Его "команда" не отставала от него. — Кто такой Горацио Бочелло? — прошипел Дар.

— Всего-навсего самый богатый человек на Терре, приятель! — прошипела в ответ Сэм.

— А значит, неотъемлемая часть системы. Рьяный католик к тому же… — задумчиво произнес отец Марко.

— Покровитель искусств… просто боготворит дедушку. — добавила Лона.

Дар сглотнул и прибавил шаг.

Когда Уайти ворвался в номер, экран переговорного устройства уже светился и издавал гудение. Уайти нажал на кнопку "ответ" и сдвинул рычажок, чтобы включить камеру. На экране появилось худощавое, скуластое лицо с вытянутой челюстью, с острым носом, горящими глазами и незначительным количеством седых, цвета стали, волос. Глаза нашли Уайти и улыбнулись. — Тамбурин, старый бездельник! Где тебя носило?

— По барам пятнадцати планет, Челло. — Уайти улыбнулся. — Если хочешь получить более точный ответ, скажи, сколько мы не виделись?

— Ну, лет пять… Ты почему не пишешь, негодяй?

— Да все некогда… А как твоя империя?

Бочелло пожал плечами, лицо его приняло равнодушное выражение. — То тут найдешь, то там потеряешь, разрастается сама по себе.

Уайти кивнул. — Как и прежде.

— В Северо-Восточном Королевстве было намного веселее.

— Знаю. — Уайти заулыбался, вспоминая ушедшие годы. — Бегали в самодельных доспехах, дрались на мечах из ротанга.

— А на вечера одевались, как средневековые герцоги. Кроме тебя, разумеется. Ты все никак не мог решить, кем хочешь быть — рыцарем или трубадуром.

Дар протиснулся к Лоне, имея на то уважительную причину, и прошептал:

— О чем они говорят?

— О горстке сумасбродов, — прошептала Лона в ответ. — О той группе, к которой они примкнули, когда были молодыми. По выходным устраивали прогулки по парку и делали вид, что живут в средневековье.

— Ну, потом-то я все-таки решил. — Уайти мило улыбнулся. — Я стал трубадуром… А ты… наконец услышал зов крови и стал бароном.

— Да, но без титула. — Лицо Бочелло помрачнело. — Но это уже не так смешно, Тод.

— Иногда нужно возвращаться в действительность, Челло. Бываешь в старом Королевстве?

Бочелло кивнул. — Я все еще состою в членах. Каждый год умудряюсь бывать на фестивале. Тебе тоже не помешало бы.

— Когда буду там, обязательно. Но на планетах-колониях их не так много, Челло. Держитесь за свой меч, Ваша Честь… тебе он может пригодиться.

Бочелло вдруг оживился. — Ты тоже замечаешь? Но я не думаю, что наступит хаос, Тод.

— Нет, — согласился Уайти. — Напротив. К власти рвется диктатор, хотя не военачальник. Ты тоже ничего не можешь сделать, Челло? Ты, с твоими деньгами?

Бочелло уныло покачал головой. — Я всегда насмехался над политиками, Тод… а теперь слишком поздно. — Он вдруг задумался. — Ты ведь не собираешься остановить все это, правда? Не хочешь броситься под обезумевшего боевого коня?

— Нет, у меня в голове крутятся более современные идеи, вот и все.

— Да, слышал. — Лицо Бочелло расплылось в улыбке. — И мне нравится это! Отличная поэма, Тод! Чертовски замечательная!

Уайти скривился. — Повсюду у тебя глаза и уши, не так ли?

— Тод? — взмолился обиженный Бочелло. — В моих руках пятьдесят один процент акций Совета. Они знали, что нужно как можно скорее связаться со мной!

— И тебе решать, пройдет мой эпос или нет?

Дар затаил дыхание.

Бочелло нетерпеливо пожал плечами. — А что тут решать? Судя по тому, как распродали твою последнюю книгу, мы наверняка не потеряем деньги на первом сценарии Тода Тамбурина! Мне надо только знать, как быстро все это можно сделать?

Уайти усмехнулся. — Моя команда готова отправиться хоть завтра, Челло.

— Прекрасно. Но тебе потребуется некоторое время, чтобы подобрать актеров и подготовить декорации.

— Да, но одновременно можно отснять несколько документальных эпизодов. И, Челло… коли мы собираемся заснять Ассамблею МСЭ и Исполнительного Секретаря, то следует сделать это как можно быстрее.

— Да, знаю. — Бочелло приуныл. — Все крутится вокруг МСЭ, — Он подался вперед, глаза его заблестели. — Очень быстро, Тод… до того, как вся эта программа станет просто историческим документом!

Дар пристегнул ремни и оглядел роскошную обстановку пассажирской кабины шаттла. — Немного отличается от горняцкого судна, правда?

— Сюда войдет два таких или даже три, — согласилась Сэм.

Дар покосился на нее. — За последние несколько часов у тебя испортилось настроение. Что случилось?

— Ничего. — Сэм для убедительности покачала Головой. — Абсолютно ничего не случилось, Дар. — Но ее взгляд по-прежнему оставался грустным.

— Все дело в том звонке Горацио Бочелло, так ведь? Что тебе не понравилось… ты не догадывалось, что МСЭ в таком плачевном состоянии?

— Все это грустно, — согласилась Сэм. — Но мне грустно не поэтому.

— Тогда что с тобой?

— Он меня покорил, — призналась она.

Дар смотрел на нее несколько секунд, потом улыбнулся. — Никогда не видела, чтобы такой богач Говорил, как обычный человек, да? Что ж, на меня это тоже произвело впечатление.

— Ну это, — возразила она. — …Ну, может быть, в какой-то степени. Но больше всего меня поразило его лицо!

— Лицо? — удивился Дар.

Сэм кивнула. — Этот лоб! Острие носа! Эти скулы! И… его глаза!

Дар повернул голову, чтобы получше ее разглядеть. — Ты хочешь сказать мне, что он красивый?

— "Красивый"… Хорошее слово. Но больше подходит "обаятельный". Может быть, даже "очаровательный".

Дара начали мучить серьезные подозрения. — Мне казалось, что ты аскетка… антиматериалистка.

Она повернула к нему лицо, полное презрения. — Неважно, где видишь красоту, дружище, в твоем сердце она продолжает жить. Возможно, мне никогда не представится возможность поговорить с этим человеком, и когда вся эта наша гонка закончится, я его больше никогда не увижу. Но я никогда не забуду его, и воспоминания мои не угаснут…

Спускаясь с шаттла в Межпланетарном Ньюарке, Дар случайно подслушал разговор между Сэм и Лоной.

— Женат? Что ты, никогда не был, — решительно заявила Лона. — Я его даже никогда не видела в женской компании. Конечно, все это вызывает всякие пересуды… сама понимаешь.

— А как насчет его мужских достоинств?

— Ты имеешь в виду сексуальность? Видишь ли, насколько я его поняла, он против секса в чистом виде… э… Говорит, что секс возможен только, когда любишь.

— Средневековый романтик… — мечтательно пробормотала Сэм.

Они прошли по главному вестибюлю к основному терминалу, весело переговариваясь и смеясь. Дар опьянел от радости. Он на Терре! Терре из книг и истории, на земле Цицерона и Цезаря, Линкольна и Канта! Легендарная Терра! Он ступил на толстый красный ковер, окруженный стенами-экранами с мерцающими цифрами — временем прибытия и отправления в промежутках между рекламными роликами.

Неожиданно изображение исчезло. Зазвучал колокол, гулко отзываясь по всему зданию. Все разговоры смолкли, лица людей повернулись к стене.

"Граждане, — раздался звучный голос, — достопочтенный Каси Похиола, Председатель ЛОРДОВ и Председатель Ассамблеи Избирателей МСЭ…"

Появилось изображение сурового, но при этом с мягкими чертами лица, обрамленного кудрявыми белоснежными волосами. Оно уставилось прямо на Дара. Тот чуть не выпрыгнул из собственной шкуры.

"Граждане, — произнес человек низким, хорошо поставленным голосом, — огромное несчастье свалилось на нас. Великая опасность приближается к нам со звезд… нет, уже приблизилась, уже рядом с нами! Этот человек может находиться среди вас или у вас за спиной… или в ваших мыслях! Знайте, граждане, против него нет защиты, ни одна стена ему не преграда… потому что это телепат! Сейчас он уже, наверное, пробирается в ваши сокровенные мысли, обволакивает своими мыслями ваше сердце, выведывает у вас тайны!

"Но что еще ужаснее, граждане… Он не одинок! Наши агенты следили за тем, как он пробирался с отдаленных планет на Терру, и шли по следу, но им ни разу не удалось схватить его… как только ловушка должна была вот-вот захлопнуться, он тотчас исчезал, ему помогали сообщники на тысячах планет!"

— Всего на девяноста трех, — пробормотал Уайти, — что только передали по другой программе.

"Кто же помогает ему? — гремел Похиола. — Кто вообще способен прийти на помощь тому, кто читает сокровенные мысли других людей… кроме такого же телепата? Вот почему, граждане, мы уверены в том, что телепатов много, что разбросаны они по всей сфере Терры, на каждой планете… включая саму Терpy!"

Среди людей пробежал Гневный шепоток и угрозы в адрес злодеев. У Дара волосы на затылке встали дыбом. Он оглядел побледневших спутников — все они смотрели на экран, поджав губы. Все, кроме Уайти. Тот просто выглядел грустным.

Похиола молча уставился в камеру, как бы ловя взгляды зрителей… было очевидно, что все это продумано заранее. Чуть погодя он снова заговорил: "Наша хваленая Служба Безопасности МСЭ не смогла остановить их… и это те миллионы отлично подготовленных специалистов, на которых мы ежегодно тратим триллионы термов! Они что, глупы? Нет! Трусливы или ленивы? Нет! Это смелые, способные воины, каждый из них! Тогда почему, спрашивается, они не могут остановить этот ужас? Потому что в то время, когда телепат прячется где-то в укромном месте, им приходится искать мэрию и предоставлять доказательства того, что его следует взять! Потому что они вынуждены тратить время, чтобы заниматься его непосредственными поисками! Потому что суд не позволит этим замечательным офицерам записать разговоры этого негодяя и его сообщников!"

Он обвел глазами зрителей. "Их останавливают на каждом повороте, мешают в каждом их действии! И в то время, как суд обвиняет их, телепат как ни в чем не бывало проникает на нашу дорогую планету!" Он покачал головой. "Граждане, это слишком далеко зашло! Все эти задержки с крючкотворством привели к тому, что нашим жизням угрожает опасность, как и всему обществу! Никто теперь не может быть уверен, что его тайны и самые сокровенные желания не окажутся известны, будь то мысли о любимом или воспоминания о собственных грехах… в любой момент в ваш разум может пробраться червь и выведать все самое дорогое и личное!"

"Нет! Пора положить всему этому кошмару конец? Пора наказать тех, кто потворствует преступнику в его свободном продвижении! Пора обуздать демонов закона! Не ошибитесь, граждане… огромная тайная организация телепатов обвила вокруг нас свои сети и начинает уничтожать нашу с вами демократию!"

"Одержат ли они победу? Нет! — прогрохотал он. — Мы уничтожим их, сотрем в порошок! Мы не позволим закону мешать поимке преступника!"

Потом глаза его вдруг снова уставились на Дара. "Но это невозможно до тех пор, пока Ответственный Секретарь будет колебаться и выжидать! Нам нужен человек действия, не тратящий попусту время на болтовню о "священном долге" и "конституционности"!"

Он набрал побольше воздуха, стараясь справиться с захлестнувшими его эмоциями, потом спокойно произнес:

"По трем причинам, граждане, я требую вотума доверия в Ассамблее и общих выборов. Мы должны добиться референдума, граждане… иначе проснемся однажды утром и обнаружим, что закованы в цепи! Свяжитесь со своими выборщиками немедленно, сию же минуту и скажите, чтобы они требовали выборов. Мы обязаны это сделать, граждане, нам нужен человек действия, который бы твердо руководил нами, иначе свет демократии померкнет!"

Изображение на экране исчезло.

Вокруг них послышался шквал голосов. Уайти оглядел свою ошеломленную команду — было видно, что и сам он изрядно взволнован. — Э… мне кажется, нам пора двигаться к основному терминалу… и стараться выглядеть потрясенными, друзья мои.

Это оказалось делом нетрудным. У Дара было такое чувство, будто его швырнуло взрывной волной. Не из-за того, что небольшой корабль превратился в тайную организацию… и не потому, что заговор вот-вот выльется в переворот. Оказалось, что они могут все это сделать легально!

Неплохая возможность, судя по тому, что ему удалось услышать, пока они "пробирались" к терминалу.

— Я-то думал, во всей сфере всего несколько телепатов! — сказал какой-то тучный человек, скорее всего коммерсант.

— Я тоже, — ответил его тощий компаньон, — но я полагал, что это те, о ком они знают… ну, знаешь, легальные.

— Они на самом деле могут прочитать твои самые сокровенные мысли? — Эти слова принадлежали старой карге, у которой все было уже явно позади, но, похоже, она и знать об этом не хотела.

— Ха! Они могут выведать все мои планы, даже самые последние данные о том, какие акции должны подняться! — разгневанно воскликнул тучный тип с одутловатым лицом в дорогом строгом костюме. — Это бесчестное преимущество перед всеми нами!

— Это просто необходимо остановить, — согласился его спутник. — И как можно скорее.

— Они могут захватить все в свои руки! — взволнованно произнесло юное создание, — и воспользоваться этим для того, чтобы вершить зло!

— Телепаты вряд ли захотят, чтобы в головах у людей крутились всякие неприятности. — У ее спутника был вид пользующегося плохой репутацией издателя. — Ну, я хочу сказать, как же насчет гражданских прав?

— А что насчет гражданских прав? — упросил этакий важный седовласый мужчина, от которого веяло самонадеянностью, скорее всего, судья.

— Они исчезнут. — Его спутник был молод, но слеплен из того же теста. — Стань Похиола Ответственным Секретарем, получи полную власть в сложившейся обстановке… и первое, что он предпримет, это отменит конституцию. Через год мы будем жить при настоящей диктатуре.

— Вы двое решили придираться к формальностям в такое время? — Обратился к ним худой, нервный человек. — А вы понимаете, к чему может привести то, что телепаты способны узнать все секреты Департамента Экономики?

Наконец, они оторвались от толпы и оказались перед лифтом. Уайти нажал кнопку — время тянулось ужасно медленно — они ждали, не в состоянии ничего сделать. Потом двери открылись, и хлынул людской поток, обрушивший на них свою болтовню:

— …угроза всему, во что мы верили…

— …наверное, приносили в жертву маленьких детей на своих тайных сборищах…

— …надо голосовать за Похиолу!

— Заходим, друзья мои, — приказал Уайти, и они юркнули в лифт. Двери закрылись, и Уайти нажал на кнопку уровня улиц.

— Мне страшно, дедушка, — тихо сказала Лона.

— Значит, у тебя есть мозги, — рявкнул Уайти. — Я, так вообще в ужасе!

Глаза Сэм округлились от страха, лицо стало впалым, какого-то землистого цвета.

— Эти люди так перепуганы, что действительно готовы отказаться от своих гражданских прав! — вполголоса произнес Дар.

— Именно так! — фыркнул Уайти. — Они совсем не прочь броситься в этот омут с головой!

— Уайти… моя миссия…

— По-прежнему важна, — рявкнул Уайти. — Если они не одержат победу на выборах, они произведут переворот. Им некогда.

Двери открылись. — Идем как ни в чем не бывало, — сказал Уайти. — Не делать ничего необычного. Следуйте за папочкой, и все.

Толпа заметно редела — люди входили и выходили из терминала, но у многих был перепуганный вид. Уайти прошел мимо них, возглавляя команду, невозмутимо получил багаж и направился к транспортному выходу.

Человек в униформе преградил ему дорогу. — Мистер Тамбурин?

У Дара сердце ушло в пятки. Потом он заметил, что у того нет на груди никакого значка, значит, это не Служба Безопасности.

Уайти поднял глаза. — Что угодно?

— Мистер Бочелло приветствует вас, сэр. Не примете ли вы его приглашение погостить у него несколько дней?

— Горацио всегда обладал великолепным чувством времени, — вздохнул Уайти, устраиваясь поудобнее в лимузине.

— А что в этом баре? — Дар указал глазами на панель перед собой.

— Почему бы не поинтересоваться об этом у шофера? — Уайти кивнул в сторону переговорного устройства.

— Действительно, — сказал Дар и нажал кнопку.

— Э… вы не могли бы сказать, что за шкафчик встроен в эту панель?

— Бар, сэр, — ответил шофер. — Прошу вас, не стесняйтесь; надеюсь, вы найдете то, что вам понравится.

— О, все, что дорого, хорошо само по себе, благодарю вас. — Дар открыл дверцу и хмыкнул, увидев перед собой блестящую пластину, потом просмотрел приведенные там коды и выбрал себе "Денеб Диммер". — Следующий заказ?

— "Сирийская Свалка", — сказала Лона.

— "Канопус Концентрат," — сказала Сэм.

— "Шато ля Mopг 46", — сказал Уайти.

Дар провел пальцем по списку. — Извините, Уайти, но они могут предложить только 48.

— Ну, что ж, неплохой был год, — вздохнул Уайти. — Пойдет.

Дар нажал код и посмотрел на отца Марко.

— Мне ничего, благодарю. — Священник поднял руку. — Я пью только рано утром.

Дар пожал плечами, взял свой стакан из ячейки и откинулся на спинку сиденья с довольным видом. — Начинаю ощущать преимущества декаданса. — Он начал с интересом разглядывать город, раскинувшийся под ними, потом вдруг нахмурился. — Что это?

Прямо под ними толпа размахивала плакатами и швыряла кирпичи.

— Что? — Уайти прильнул к окну и посмотрел вниз. — Эй, неплохо! Посмотрим, может быть, услышим что-нибудь. — Он нажал на кнопку панели рядом. Раздались приглушенные слова:

— Не позволим чинить зло телепатам!

— Терра! — для телепатов!

— Уайти удовлетворенно кивнул. — Политическая демонстрация. Приятно слышать голоса несогласных.

— Кирпичи возвращаются к ним обратно, — заметил Дар. — В чем дело? Силовое поле?

— Да, верно, — заметила Лона. — Это силовое поле. Чтобы демонстранты никому не причинили вреда.

— Вне поля несколько людей Службы Безопасности…

— А ты думал, что они окажутся внутри?

— Но тогда для чего они?

— А кто, как ты думаешь, все это подстроил?

— Кроме того, их присутствие свидетельствует о том, что правительство слышит своих граждан, — сказала Сэм саркастическим тоном.

— Правительство одобряет все это?

— Оно даже поощряет подобные акции. И закон соответствующий имеется — в течение восьми часов каждые сто тысяч граждан могут проводить демонстрации и имеют право голоса в Ассамблее.

Дар посмотрел на нее. — Но это опасно. Таким образом в закон может попасть какая-нибудь прихоть. Или вздор.

— Не забывай, Ассамблея представляет девяносто три обитаемых планеты с общим населением в восемьдесят биллионов человек. Нужно иметь сорок восемь голосов, чтобы внести поправку в повестку дня. Не то, чтобы подобное не случается, но редко, очень редко!

— Две программы, основанные на подобных поправках, были включены в закон, — напомнил ей отец Марко.

— Два закона за пять столетий? Что-то маловато, святой отец!

— Ну, для этого требуется, чтобы большинство одобрило поправку.

— Да. — Сэм пододвинулась к Дару и выглянула в окно. — Но хоть какой-то шанс лучше, чем ничего, по-моему. По меньшей мере, это дает оппозиционной культуре иллюзию того, что можно что-то изменить.

Они проехали мимо трех демонстраций по дороге к Бочелло — намного превышающих по численности ту первую, выступавшую в защиту телепатов — эти же все жаждали их крови.

— Почему мы расстраиваемся? — поинтересовался Дар. — Мы же не телепаты!

— Попробуй, докажи это Похиоле, — предложила Сэм.

Их нервы были на пределе, когда лимузин наконец приземлился.

Они вышли — и попали на турнир.

Рыцари спешились, лошади глядели из-за спин хозяев обезумевшими глазами, перебирая ногами и прядая ушами. Рыцари бросились друг на друга, размахивая сверкающими мечами — повсюду слышалось бряцанье металла. Зеленый Рыцарь был облачен с ног до головы в сияющие доспехи, его противник — в кольчугу. Чуть в стороне возвышалось табло, на котором изображались силуэты двух мужчин в схватке. Стоило одному из рыцарей "ранить" противника, как на табло загоралась красная лампочка в том месте, где была "рана", а гонг отсчитывал количество очков.

Вокруг них сидели и стояли сотни людей, одетых по последнему слову моды четырнадцатого столетия. А может быть, двенадцатого. Или десятого. Или девятого?

Они ели печенье и попивали пиво, смеялись и шутили, а разносчики обходили их, предлагая яства, прохладительные и горячительные напитки, трубадуры и шуты развлекали толпу песнями и остротами.

В стороне стоял случайный монах, проклиная греховные игрища.

Лона повернулась к водителю. — Вы уверены, что привезли нас по адресу? Это не больница для умалишенных?

— Что вы! — заверил ее шофер. — Это дом мистера Бочелло. — Вон он, возвышается, видите? За всей этой средневековой толпой… Бесподобная готика — куда больше напоминает музей, чем жилой дом.

— Его крепость — его дом, — пробормотал Дар.

— Мистер Бочелло развлекается, — пояснил шофер. — Так, собрались члены его клуба.

Дар обвел взглядом толпу. — Я представлял себе сборище плутократов иначе.

— О, лишь немногие из них по-настоящему богаты, сэр. Но все разделяют страсть мистера Бочелло к средневековью. Он собрал их, чтобы отпраздновать прибытие на Терру, э, говоря его словами, "самого великого менестреля нашего времени".

Лицо Уайти расплылось в улыбке. — Вот что я называю чтить меня согласно моим вкусам! Я больше менестрель, чем поэт! Пошли, друзья мои… если человек оказывает мне такую честь, давайте отдадим этому должное!

Очень высокий, худощавый человек в одеянии герцога прокладывал путь через толпу, держа на руках крестьянскую девочку. — Тамбурин!

— Челло, старый негодяй! — Уайти пришлось привстать на цыпочки, чтобы похлопать герцога по плечу. — Как тебе удалось собрать всю эту толпу, узнав о моем прибытии лишь вчера?

— Ну, переговорил с их работодателями, и они с удовольствием согласились сделать мне такое одолжение. Ты что, хотел ступить на землю Терры и не попасть на фестиваль, а?

— Ну, по наивности мне казалось, что я смогу остаться незамеченным, прибыв сюда, — заметил Уайти.

— Бочелло приподнял одну бровь. — Что на этот раз — разъяренный муж или разгневанный шериф?

— Больше похоже на травлю….

— Даже так? — Горацио спустил ребенка с руки и легонько шлепнул под зад. — Беги, дитя мое… сейчас мы будем толковать о вещах, тебе совсем не интересных, ступай вон к тому акробату… — Он повернулся к Уайти, а девочка побежала прочь, весело смеясь. — Ну, друзья, прогуляемся по моим садам?

— С удовольствием! Лучше всего оказаться сейчас на каком-нибудь обширном газоне, чтоб никаких электронных глаз и ушей…

— Э, никто сегодня не может быть полностью уверен. — Горацио взял Уайти под руку и увлек сквозь толпу. — Знаешь, теперь делают потрясающие миниатюрные вещицы, этакие "блохи". Но садовники э… "подметают" газоны каждое утро, так что вряд ли… Кстати, что ты думаешь о последней балладе Гревала? — Они шли, горячо обсуждая работы литературных творцов в добрых традициях критиков-любителей. Гонг звучал все глуше и глуше, по мере того как они удалялись по аллее. Наконец приятели оказались среди травы.

Сэм неотрывно смотрела в одну точку перед собой.

Дар покосился на нее. Что так привлекает ее внимание? Стоит, как завороженная.

Он огляделся, но не увидел ничего необычного. Потом он проследил направление ее взгляда — она смотрела прямо на Горацио!

Дар почувствовал внезапную ревность, что удивило его.

— Ну вот! — Горацио остановился посреди широкого поля. — Места для поединков — самые надежные; здесь нас никто не услышит. По крайней мере до тех пор, пока сюда не нахлынут рыцари. Итак, о чем мы Говорили? Кто гонится за вами?

— В данный момент — Солнечный Патруль, — ответил Уайти, усмехаясь. — А его подгоняет осел по кличке Канис Дестинус.

— Что? Канис? — переспросил Горацио. — Но почему именно он охотится за вами?

— Потому что я помогаю другу. — Уайти кивнул в сторону Дара. — А этот самый Канис охотится на него по той причине, что он выполняет некую секретную миссию. Ему нужно хотя бы на несколько минут встретиться с Исполнительным Секретарем.

— Боюсь, раньше следующего вторника вряд ли… — Горацио поджал губы. — Знаешь, к нему очень сложно попасть.

— Особенно если учесть, что Канис во что бы то ни стало попытается помешать этой встрече, — согласился Уайти. — Нельзя сказать с полной уверенностью, но мы предполагаем, что он один из тех, кто поднял на ноги местную полицию на всех планетах, где нам довелось побывать, и науськав ее на нас. На мой арест должно быть не меньше трех ордеров.

— Ну, ничего удивительного, — Горацио поморщился. — Но эти почести воздаются явно несправедливо. Почему он так окрысился?

— Знаешь, мы не совсем уверены… — Уайти помрачнел. — Нам кажется, он пытается убедить ЛОРДОВ в том, что мы — горстка телепатов, и на протяжении всего нашего маршрута нам помогают другие телепаты.

Горацио уставился на него. — Так это вы — Межзвездная Тайная Организация Телепатов?

— Скорее всего, они так и думают, да, — пробормотал Уайти.

Горацио обвел их взглядом; лицо его при этом постепенно приобретало багровый оттенок. Дар похолодел, сердце его бешено заколотилось.

Если Уайти ошибся самую малость в своем друге, они окажутся в тюрьме, пошевели он хоть пальцем. Он уже чувствовал, как поле со всех сторон сужается и давит на него.

Наконец Горацио прорвало. — Подлецы! — взревел он, сжав кулаки. — Грязные свиньи! Охотятся на самого Главного Менестреля, как на какого-то уголовника! И все из-за безумного горячечного бреда жалкого ума! Нет! Хватит! Я стоял в стороне и посмеивался над их играми; я приучил себя к терпению и выдержке в то время, как в нос уже бил запах разлагающейся коррупции… но этого я не потерплю! Нет уж! О какой там добропорядочности правительства может идти речь, когда лучшие из лучших обвиняются невесть в чем?

Терра превратилась в помойку; это шар, на котором невозможны больше веселые песни, притон, в котором невозможно жить… и то же самое можно сказать о всех планетах, находящихся под влиянием Терры!

Уайти ковырял землю носком ботинка, подставив лицо ветру. — Успокойся, успокойся, друг мой! Жизнь продолжается! Пусть сегодня торжествует коррупция, но ведь добрые семена уже брошены, чтобы дать свои всходы!

— Да, но через сколько лет? — Горацио сверкнул на него глазами. — Нет, столетий? Я не собираюсь успокаиваться и молчать!

Дара охватил страх. Этот сумасшедший решил бунтовать в одиночку или что-то в этом роде?

Но Уайти вдруг спокойно сказал:

— Ладно, если ты действительно считаешь так, лети! Недостатка в звездах типа Солнца нет, как и миров вроде Терры. Раз ты считаешь все известные планеты неподходящими для жизни, поищи что-нибудь неизвестное. Отправляйся в бездонные небеса и найди мир, который ты смог бы оборудовать на свой лад и вкус — мир твоей мечты!

Дар затаил дыхание. То, что предлагал Уайти, серьезно можно либо принять, либо не принять.

Горацио смотрел на Уайти так, будто тот предложил нечто свежее, о чем он сам никогда не думал. — Да, — выдохнул он. — Да, конечно!

Он сорвался и побежал к дому, выкрикивая на бегу:

— Где мои дорогие? Где мои друзья?

Все уставились ему вслед.

— Мне, э, кажется, что следует отправиться за ним, — предложил Уайти. — Когда он пребывает в подобном состоянии, ему нужна поддержка. — Он устремился следом за Горацио.

Команда поспешила за ними.

— Что это с ней? — спросил Уайти у Дара, когда тот поравнялся с ним.

— Что? — Дар посмотрел на Сэм, которая мчалась намного быстрее остальных — глаза ее блестели, она не спускала глаз с Горацио. Дар повернулся к Уайти. — Кажется, ее околдовали. Иногда подобным образом на человека действуют деньги.

Но Уайти покачал головой. — Не думаю, иначе она бы бежала за мной. Ты бы мог сказать, что Сэм импульсивна?

— Ну… в какой-то мере. — Дар снова посмотрел на Сэм, — она явно переменилась. — По крайней мере, раньше она умела управлять собой.

— А Горацио нет. — Уайти кивнул. — Это все и объясняет.

Дар ничего не понял, но хоть такое объяснение, ладно.

С другой стороны, его мало интересовали женщины, которые говорили на его собственном языке.

Горацио взлетел по известняковым ступеням, распахнул французские двери и вбежал во дворец. Когда команда нагнала его, он уже прислонился к столу эпохи Людовика XIV и пристально вглядывался в грузного черноволосого мужчину на экране телефона. — Корабль? — спросил тот. — Разумеется, ты можешь купить корабль, Горацио! Флот с удовольствием избавится от списанного корабля, но… зачем?

— Чтоб бежать от зловония! — рявкнул Горацио. — Значит, ты говоришь, у них есть корабли, от которых они с превеликим удовольствием избавятся?

— Да, покупателей оказывается меньше, чем товара. Да и кому нужен отслуживший свой век военный корабль… без орудий?

— Мне! Чтобы доставить команду колонистов в новый мир, где мы смогли бы очиститься от этого грубого материализма и подняться выше подозрительности и злобы глобального технологического монстра!

— Горацио! — Черный дрозд подозрительно посмотрел на него. — Ты говоришь о том, чтобы основать где-то свое Общество?

— Разумеется, Марконе!

— Я боялся, что именно так и будет. — Марконе вздохнул. — Ты не путай приятные фантазии, турниры и собрания свободных граждан — членов Общества с реальностью, Горацио. Это же безумие!

— А я и не путаю… я просто хочу, чтобы фантазия стала реальностью! Подумай об этом, Марконе… Твой титул барона станет настоящим, вассалы и слуги будут всегда в твоем подчинении!

Глаза Марконе затуманились. — Приятные мечты, Горацио… но всего лишь мечты.

— Да нет же! — настаивал на своем Горацио. — Ты только подумай хорошенько! Что толку от всего нашего богатства? Половину денег можно вложить в экспедицию — купим корабль, сделаем все необходимые приготовления. А на оставшуюся половину можно пока жить здесь. Сколько это будет стоить? Явно не более ста биллионов. А в Обществе у нас, кажется, одних баронов двенадцать!

Марконе смотрел куда-то вдаль. — Можно бы было, конечно… как будто мы проводим бесконечный фестиваль, но не здесь… И можно вернуться, если что…

— Подумай хорошенько, — настаивал Горацио. — У нас совсем нет времени, Марконе. Ты знаешь нестабильность политической обстановки.

Марконе встрепенулся. — Нестабильность? Слабо сказано! У меня никаких сомнений на этот счет, Бочелло. Это ведь только вопрос времени… все может произойти в течение нескольких дней, до того как эти мелкобуржуазные политиканы в Ассамблее изберут Исполнительного Секретаря на благородный пост Диктатора!

— М-да… — протянул Горацио. — Пожалуй… Хотя не думаю, что они так глупы, чтобы дать ему такой титул.

— Нет, но дадут ему такую власть! Они настроены решительно — им нужен только толчок, некая всеобщая угроза, и все с радостью продадут свои свободы ради безопасности — и наши вместе со своими.

— Конечно, конечно… Но ведь известно, как чувствительны низкородные натуры ко всему, что угрожает их благополучию. И эта безграничная и безмозглая верноподданность! Стоит только раструбить, что кто-то покушается на высшую власть, как все передерутся в борьбе за эту самую власть, а в результате будет безвластие, сущий хаос!

— Да, согласен… и все это заставляет вспомнить последние новости, Горацио. — Марконе пристально посмотрел на него с экрана. — Что ты думаешь об этой Межзвездной Тайной Организации Телепатов?

— Кому, как не мне, распознавать фантазии? Но здесь замешан человек, обладающий сверхъестественным даром, Марконе.

— В самом деле? — Марконе прищурился. — Что это за человек?

— Вы встречались… это самый великий бард всей Земной Сферы, Тод Тамбурин. Правительство охотится за ним, преследует его с дальних планет… Сначала делали это тайно, теперь пошли в открытую, заявив, что он и его люди — телепаты.

— Как, преследуют Тода Тамбурина? — взорвался Марконе. — Ну, это уже слишком, Бочелло! Это переходит всякие границы!

— Согласен, — Горацио кивнул, глаза его пылали гневом.

— Если они охотятся за человеком, которого не в чем упрекнуть, на что же они надеются? Клянусь всеми звездами, Бочелло! Ты хоть понимаешь, что они могут устроить охоту и на нас?

— Логично, мы — отличная мишень для завистливых людишек, — выпалил Горацио. — И чем больше богатства у нас можно конфисковать, тем больший интерес мы можем у них вызвать.

— Все начинается снова? Нам что, наблюдать за тем, как они поднимут кровавый флаг и повезут нас на гильотину?

Тут уж, подумал Дар, они переборщили малость… хотя он не мог не согласиться с тем, что на Терре оставаться опасно, особенно для тех, кто обладает большим состоянием и имеет слишком уж эксцентричные увлечения.

— Мне бы не хотелось испытать все это на своей шкуре, — сообщил Горацио своему собеседнику, хмуря брови. — Я могу купить корабль сам и набрать команду. Что на это скажешь, Марконе? Присоединишься ко мне?

— Согласен. Посмотрим, как владения барона Раддигора превратятся в реальность! Отправляйся, покупай корабль, Бочелло… и не вздумай улететь без меня!

Экран погас. Горацио повернулся к своим гостям, по-волчьи оскалившись. — Итак, это начало! Они согласятся, поверьте мне; двенадцать великих баронов Главного Королевства! Ох, мы купим этот ковчег, снарядимся за день-два, а после, с пассажирами на борту…

Уайти развел руками. — Это была всего-навсего идея.

— Вы не сможете так быстро найти людей, — решительно заявил Дар. — О, допускаю, что вы, двенадцать богачей, и в состоянии, даже с удовольствием готовы бросить все и улететь — вы узнаете, что всегда можете вернуться. Но для простых людей это не так просто. Чтобы принять решение, им потребуется время.

— Думаете? — Горацио вытащил из стола вечное перо и блокнот и направился к французским дверям. Он вышел на террасу, поднял руки и закричал:

— А теперь я Говорю вам: ОСТАНОВИТЕСЬ!

Крики и пение смолкли моментально.

— Они преданы, — бросил Горацио через плечо. Затем снова обратился к толпе. — Барон Раддигор и я решили приобрести корабль и отправиться к звездам, чтобы найти мир, который никогда прежде не видел терранцев, и основать там настоящее Главное Королевство… И жить там, как полагается людям веры, силы и стали. Нам потребуются вилланы и йомены, джентльмены и рыцари! Мы отправляемся через два дня. Те, кто не с нами, никогда уже рядом не окажутся! Кто желает присоединиться к нам? Поставьте здесь свои разборчивые подписи!

Он швырнул блокнот в толпу. Все ринулись туда, где он упал, люди вдруг выстроились в очередь, едва сдерживая нетерпение, выказывая желание как можно быстрее покинуть Терру. Торговцы и фокусники расхаживали вдоль этой длинной вереницы.

Горацио оглянулся через плечо и усмехнулся. — Теперь вы видите, какие у меня люди?

— Они передумают к тому времени, когда подойдут к началу очереди, — возразил Дар.

Горацио кивнул. — Некоторые из них да, согласен… но большинство поставят свои подписи. Ничего не желают они так страстно, как жить в мире, где народ — это народ, а владыки заслуживают доверия. А вы как, гости мои? Присоединитесь к нам?

— Без раздумий! — воскликнула Сэм, пожирая его глазами.

Горацио удивленно посмотрел на нее. Потом он вдруг как-то застенчиво улыбнулся.

— Мне кажется, я соглашусь, — раздумчиво произнес отец Марко. — Для священника средние века имеют определенные преимущества.

— Для менестреля тоже. — Уайти улыбнулся во весь рот. — Я думаю, идея великолепная, Горацио, и я приветствую твое начинание… но я всегда был сам по себе.

— Я тоже. — Лона решительно тряхнула головой. — Кажется, это мне не подходит. Жить без электроники? Ужас!

Дар открыл было рот, чтобы дать ответ, но моргнул, услышав какой-то странный звук — он сглотнул, и потом только до него дошло, что звук раздавался из телефона. Лакей в камзоле и рейтузах сделал шаг вперед и объявил:

— Звонит мистер Строганофф, сэр. Просит мистера Тамбурина.

Уайти удивленно посмотрел на окружающих. — Уже? Но еще рано говорить о положительном результате. — Он направился к телефону, Дар последовал за ним.

Строганофф уже смотрел на них с экрана. — В чем дело, Дэйвид? — спросил Уайти, приблизившись к телефону.

— О, ни в чем, абсолютно! Все просто отлично… действительно отлично. Вот в чем дело!

— Рад это слышать… надеюсь. Хочешь сказать мне, что все так раскалилось, что стало холодным?

— Исполнительный Секретарь. — Строганофф сглотнул. — Я послал факс в его офис сразу же после того, как ты уехал. Знаю, как работает бюрократия в правительстве, поэтому решил, что начинать нужно немедленно, если мы хотим добраться до него в течение года.

— Мудрое решение. — Уайти напоминал ястреба, готового к охоте. — И?

— И они дали ответ. Он… он согласен. Но только если мы сделаем это завтра!

Уайти и Дар опешили.

— Важные люди никогда не говорят "да" так быстро! — воскликнул Строганофф — И даже после того, как его удается уговорить, приходится месяцами ждать аудиенции!

— А в самую последнюю минуту они отказываются, — кивнул Уайти, отведя взгляд в сторону. — С другой стороны, у меня определенная репутация…

— Ну, ты, по крайней мере, так же известен, как и он, если имеешь в виду это. Но…

— Но моя известность продлится чуть дольше, — заметил Уайти, — и, судя по последним политическим новостям, я бы сказал, что Секретарь не совсем уверен, что продержится на этом посту несколько месяцев… или даже месяц, если уж на то пошло.

— Неделю! — прогремел Строганофф.

Уайти кивнул. — Итак, он претендует на аморальность. Согласись он на съемку — и ему гарантировано место в постановке Тода Тамбурина в шедевре ЗДТ. Даже если история и забудет его, литература нет.

Строганофф задумчиво кивнул. — Знаешь, логично, Тод.

— Да, но время не терпит. — Уайти состроил гримасу. — Ох, команда должна поторопиться… Запрыгнем в кеб и примчимся к тебе на студию.

Строганофф пожал плечами. — А как насчет первого класса в пассажирском шаттле?

Уайти задумался. — Как хочешь. Ну, а снаряжение?

— Как ты хочешь. Конечно, не имеет смысла тащить его с Луны; мы можем договориться с любой компанией. Знаю даже, с какой. Я пока свяжусь кое с кем, а тебе чуть позже перезвоню.

Уайти хмыкнул. — Всегда хотелось поработать с камерой ЗДТ.

— О, поубавь свой пыл, дружище! — Строганофф поднял ладонь. — Ничего не поделаешь, Тод. Камеры без персонала тебе не видать!

— Но почему? — нахмурился Уайти. — Со мной два электронщика!

— Знаю, знаю, но если Совет выяснит, что ты отснял эпизод без них, они вообще не выделят тебе никакого технического персонала для филиала студии здесь. Хочешь ты того или нет, но нам придется прибегнуть к их помощи.

— Ладно. Придется с этим смириться. — Уайти вздохнул. — Где и когда их ждать?

— Я дам тебе знать, если мне удастся связаться с ними. Где ты будешь?

— А где мне следует быть?

Строганофф усмехнулся. — Спасибо, Великий Певец. Отправляешься в Гамелон, не так ли? Когда минуете озеро Чэмплейн, позвони мне.

— Вы уверены, что это именно Гамелон? — пробормотал Дар. — Я вижу, что нахожусь внутри Моби Дика.

— Моби Дик был китом, а не змеей, — бросил через плечо Уайти, — или ты не заметил, сколько поворотов мы прошли?

— Снаружи выглядит не таким большим, — буркнул Дар.

Отец Марко углубился в длинную теологическую дискуссию с двумя молодыми служащими, рьяными атеистами, в одеждах средневековых монахов.

Лона присоединилась к веселой компании, а Сэм оказалась рядом с Горацио. Так они и шли по длинному, похожему на ленту, зданию, возведенному на месте бывших восточных доков Нью-Йорка, минуя всякие непредсказуемые повороты. Это здание занимал Главный Штат Исполнительного комитета МСЭ.

Наконец они остановились перед открытой дверью. Дар заглянул внутрь и встретился взглядом с необъятным мускулистым типом, одетым в рабочий комбинезон. — Чем могу помочь? — прорычал он.

— Да видите ли.. — смешавшись, пробормотал Дар. Тут рядом с ним появился Уайти. — Тод Тамбурин, — сказал он, показывая на бирку, которую повесили ему на шею служащие у входа.

— Ах, да, писатель, — скучным тоном произнес силач. — А это кто?

— Мой ассистент.

— Ладно Хорошо, входите. Хотя делать вам тут особо нечего: уже почти все готово.

Похоже, он прав. Когда Дар вошел, он увидел огромны "стол перед фотофреской звездного поля с паутиной МСЭ, высвеченной над ним. По обеим сторонам стола возвышались две стойки. Вокруг двух камер толпилось самое меньшее человек двенадцать персонала.

Дар обратился к Силачу. — Не возражаете, если я проявлю невежество?

— Для этого я здесь и нахожусь, — ответил здоровяк.

— Для чего так много народа?

— Все очень просто. — Силач стал загибать пальцы. — Двое операторов, один электрик, по одному инженеру на каждый пульт, один аудиоинженер, один инженер по записи и режиссер.

— Получается всего восемь.

— А ты неплохо считаешь.

— Но здесь не меньше шестнадцати!

— Ну, у каждого должна быть замена. Дублер… Сами понимаете, вдруг сердечный приступ…

— Да, взять хотя бы бухгалтера, который ведет всю отчетность по этому шоу. А вы чем занимаетесь?

— Я цеховой староста.

— Э… спасибо. — Дар повернулся к Уайти. — Вы уверены, что не забрели случайно на фабрику по изготовления матрасов?

Уайти сдвинул брови. — Что ты хочешь этим сказать?

— Настелили перин.

В дальнем углу отворилась узкая дверь и появился маленький человечек в рабочем комбинезоне. — Прошу встать, граждане, идет Исполнительный Секретарь.

Все сидящие — двенадцать на данный момент — встали.

— Не смеши людей, Хирам! — Высокий человек с седыми волосами, приятным волевым лицом стремительно вошел в комнату.

Он был одет в скромный, на первый взгляд, костюм, но, судя по всему, очень дорогой. — К чему все это, мы не на церемонии, право. — В знак доказательства он присел на край стола.

У Дара ком в горле застрял. Сам Исполнительный Секретарь! Даже на такой отдаленной планете, как Волмар, он часто видел изображение этого человека, так что запомнил каждую морщинку на его лице. Ему казалось, что все это происходит не с ним, что находиться в одной комнате с таким человеком просто невозможно.

— Ты проделал, черт подери, путь в сто световых лет для того, чтобы поговорить с этим человеком, — прошептал ему на ухо Уайти. — Давай! — Вслух же сказал:

— Пойди, проверь, все ли в порядке в сценарии.

Дар набрал побольше воздуха и шагнул вперед, прикрываясь сценарием, как щитом.

Он встал за режиссером. Он сознавал, что эта женщина разговаривает с Исполнительным Секретарем, но что она говорит, не слышал.

Наконец, Секретарь кивнул, и режиссер повернулась к Дару. — Можно начинать хоть сейчас.

— Есть какие-нибудь… — Голос Дара прозвучал с надрывом. Секретарь недовольно поглядел на него. Дар кашлянул и продолжил. — Какие-нибудь проблемы со сценарием, сэр? — Понизил голос до шепота и выпалил все остальное на одном дыхании. — Баундбридж, Сатрап и Фосмен не собираются дожидаться выборов. На протяжении нескольких месяцев они готовили заговор. Я могу назвать коды, которые полностью изобличат их. Спасите демократию, сэр!

Лицо Исполнительного Секретаря перекосилось в усмешке. — Запомнили их, не так ли?

Дар сглотнул и кивнул.

Секретарь тоже кивнул и поднялся, схватив Дара за плечо. — Всегда приятно встретить истинного патриота. — Но рука его вцепилась в Дара еще сильнее. — Камеры готовы?

— Да, господин Секретарь, — испуганно ответила режиссер. — Мы подключились к сети. Теперь каждый на Терре, где бы он ни находился, увидит вас.

— Хорошо, хорошо. — Исполнительный Секретарь отпустил Дара, но тут же ему на плечи легли руки потяжелее. Оглянувшись, он увидел цехового старосту и одного из ассистентов — оба нацелили на Дара небольшие, но отнюдь не бутафорские пистолеты. Уайти ждала та же участь; вся группа, за исключением операторов и режиссера, держала в руках оружие.

— Хорошо, снимайте, — сказал Секретарь. Он улыбнулся в камеру, став вдруг таким домашним и уставшим, но печальным. Режиссер подняла руку, глядя куда-то в сторону и прислушиваясь к голосу в наушниках. Она вдруг махнула рукой в сторону Исполнительного Секретаря.

— Друзья мои, — произнес Секретарь, — Мы рады сообщить вам, что арестовали отъявленного телепата, который беспрепятственно пробирался с планеты на планету и попал на Терру. Он здесь.

Красная лампочка на его камере погасла, загорелась такая же лампочка на второй камере… нацеленной прямо на Дара. Он вдруг с ужасом осознал, что сейчас все на Терре видят его.

— Мои люди схватили его как раз вовремя, — продолжал Исполнительный Секретарь, — прямо здесь, в студии, при попытке совершить против меня террористический акт.

Холодок пробежал по всему телу Дара, когда он ощутил в руке холодную рукоятку пистолета. Как?…

Потом вдруг до него дошло, что говорит Исполнительный Секретарь — обвиняет его в том, что он, телепат, пытался убить его!

Он закричал: "Не-е-ет!" и с силой оттолкнул стоявшего позади. В него снова впились стальные клешни; Дар извивался, пытаясь освободиться, и кричал во весь голос.

— Он знал, что я скажу, — мрачно произнес Исполнительный Секретарь. — Что опасность не миновала. Потому что у него есть сообщники, уважаемые граждане… которые путешествуют так, что их никто не видит и не знает… здесь, на Терре! Мы не можем сказать, Где они попытаются совершить следующий террористический акт… и кто будет следующей жертвой. Может быть, я… но вполне вероятно, что кто-то из вас.

Голос его набирал решимость и звучал обвиняюще.

— Их необходимо остановить! Ведь у вас, дорогие Граждане, нет телохранителей, которые могли бы вас защищать днем и ночью. Их надо остановить… Но ваша Гражданская Полиция не может арестовывать никого, в том числе и этих опасных телепатов, потому что есть всякие ограничения в Законе о гражданских правах! Единственный путь покончить со всем этим злом — предоставить мне полную власть, чтобы я мог приказать полиции упрятать преступников за решетку, где им и место. Сегодня я буду просить у Ассамблеи таких полномочий… но мне их не получить без вашей поддержки. Звоните своим выборщикам немедленно! Велите им предоставить мне такую власть; она необходима для вашей же защиты! Чтобы отправить сорвавшихся с цепи злоумышленников, таких, как вот этот, на самую окраину Вселенной!

Он уставился в камеру, изображая из себя этакого хорошего, но обеспокоенного человека до тех пор, пока не погасла красная лампочка.

Потом он поднялся, усмехнулся и повернулся к Дару. — Благодарю вас, молодой человек. Вы отлично справились с поставленной задачей.

— Это вы! — выпалил Дар. — Именно вы один из тех, кто задумал переворот!

— Нет… но я стану тем, кто возьмет власть в свои руки. Если быть диктатору, то им намерен стать я!

— И вы даже не попытаетесь защитить демократию?!

— Что это вы так удивляетесь? — Исполнительный Секретарь одарил его сочувственной улыбочкой… полной презрения. — Бедный, наивный кретин! И ты действительно думаешь, что демократия выше власти?

Дар в ужасе смотрел на него.

Его захлестнул дикий гнев. Он бросился на Секретаря с отчаянным воплем…

Но охранники схватили его еще крепче, а в лицо хлынула какая-то холодная струя, ослепив его, — и все погрузилось в темноту.

ПОЧЕМУ ВЫ СБЕЖАЛИ С ВОЛМАРА?

Голос рвался в уютное, теплое гнездо бессознательности. Идиотское монотонное пение звучало в правом ухе, а в левом стрекотал сверчок.

КАК ВЫ ПОКИНУЛИ ПЛАНЕТУ ВОЛМАР?

— Сел на пассажирский корабль, — честно ответил Дар. — Он с трудом открыл глаза, щурясь от яркого света.

Красная, зеленая, желтая, синяя и оранжевая стробоскопические вспышки… неритмический звук, но уже не похожий на стрекотание сверчка. Дар закрыл глаза.

КАК ВАС ЗОВУТ?

Смешно, но он думал не об этом. Он мог думать только о том, чтобы отключили свет. — Не знаю!

— ОТЛИЧНО, — воскликнул невидимый обладатель голоса. — КТО ИЗ ВАШИХ СПУТНИКОВ ЯВЛЯЛСЯ ТЕЛЕПАТОМ?

— Кем?

— НЕ ПЫТАЙТЕСЬ НАС ЗАПУТАТЬ! НАМ ИЗВЕСТНО, ЧТО ПО МЕНЬШЕЙ МЕРЕ ОДИН ИЗ ВАШЕЙ ГРУППИРОВКИ — ТЕЛЕПАТ. И НЕ СТАРАЙТЕСЬ ЧИТАТЬ НАШИ МЫСЛИ: СЕНСОРНЫЕ РАЗДРАЖИТЕЛИ, ВОЗДЕЙСТВИЕ КОТОРЫХ ВЫ СЕЙЧАС ИСПЫТЫВАЕТЕ, НЕ ПОЗВОЛЯТ ВАМ СКОНЦЕНТРИРОВАТЬСЯ НА ТЕЛЕПАТИИ!

— Надеемся, — раздался чей-то голос рядом.

— Я не умею читать чужие мысли!

— ВИДИТЕ? — пробубнил голос кому-то другому. — СВЕТ И ШУМЫ ДЕЛАЮТ СВОЕ ДЕЛО!

— Я никогда не умел читать мысли других людей! Я не телепат!

Голос на какое-то время смолк, потом забубнил снова. — КОГДА ВЫ В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ БЫЛИ ТЕЛЕПАТОМ?

— Никогда! Никогда, помогите мне!

— Скорее всего, он лжет, — пробормотал голос.

— Только не с этими сенсорными датчиками, — возразил другой голос. — Бедняга даже не может закрыть глаза. Не думаю, чтобы он смог сконцентрироваться до такой степени, чтобы лгать.

— У этой системы другая цель, — заметил первый голос. — Потом он снова пробубнил: НАШИ АГЕНТЫ СЛЕДОВАЛИ ЗА ВАМИ С ВОЛМАРА ДО ТЕРРЫ, РАЗУМЕЕТСЯ. КАК ВАМ УДАЛОСЬ ПРИНУДИТЬ ТОДА ТАМБУРИНА ПОМОГАТЬ ВАМ?

— Я не принуждал его! Нет! — Потом вдруг до него дошло, что это может причинить Уайти вред; Дар добавил:

— Я обманул его!

— Он всего-навсего поэт, — пробормотал другой голос. — Может быть, это правда, кроме того, тебе лучше задать главный вопрос, прежде чем он войдет в кататоническое состояние.

По спине Дара заструился холодный пот.

— Хорошо, — прозвучал голос. Потом — КТО В ВАШЕЙ ГРУППЕ ЯВЛЯЕТСЯ ТЕЛЕПАТОМ?

— Никто! Никто! И никогда не было таких!

— НАМ ЛУЧШЕ ЗНАТЬ, — решительно заявил голос. — КТО ЭТО БЫЛ?

Яркая вспышка проникла в его мозг; из уха в ухо пробежала частота в тысячу герц, в то время как беспорядочные щелчки не давали ни одной его мысли оформиться до конца. — Я не могу думать! — завопил Дар. — Я не знаю, кто это мог бы быть! Спасите меня!

— МОЖЕТ БЫТЬ, ВЫ И В САМОМ ДЕЛЕ ДУМАЕТЕ, ЧТО МЫ ВАМ ПОВЕРИМ… — Голос вдруг осекся на полуслове. — КТО ЭТО? ПРИВЕДИТЕ ЕГО СЮДА!

— Мое почтение, джентльмены. — Голос становился все громче. — Если вы сомневаетесь, можете получить подтверждение через компьютер обо всем, что касается моей личности.

— Что? — фыркнул другой голос. — Конечно, на компьютере… Что? Главный палач?

— Да, мистера Горацио Бочелло.

— Но он же биллионер, а не политик! Для чего ему потребовался палач?

— Промышленный шпионаж, главным образом.

— ПРОМЫШЛЕННЫЙ СУМАСШЕДШИЙ ДОМ, — фыркнул голос, что был ближе. — ЭТО ОДИН ИЗ СБРЕНДИВШИХ БИЛЛИОНЕРОВ, КОТОРЫЙ ОДЕВАЕТСЯ В ДОСПЕХИ И ВООБРАЖАЕТ, БУДТО И В САМОМ ДЕЛЕ ЖИВЕТ В СЕРЕДИНЕ ВЕКА.

— Но мы не можем позволить гражданскому лицу входить сюда и…

— ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ? МОЖЕТ БЫТЬ, У НЕГО В РУКАХ КАК РАЗ ТА ОТКРЫВАШКА, ЧТО НАМ НУЖНА. СНИМАЙТЕ ПЛАЩ И ПРИСТУПАЙТЕ К РАБОТЕ, МИСТЕР РИЧЧИ.

— Благодарю вас, джентльмены. А где вешалка? Ах, вот она. Так, где жерт… э, субъект? Так, ясно…

Отец Марко! Дар чуть не завопил от радости при одном только виде знакомого лица. Но он умудрился сдержаться: некие остатки здравого смысла подсказывали ему, что ни в коем случае нельзя открывать карты.

— Ну что ж, приятель! Когда ты перестал быть телепатом? — спросил священник.

— Когда я? Я никогда им не был!

— Ну, а сейчас ты — телепат?

— Нет, конечно, нет! Я никогда…

— Когда ты в первый раз стал телепатом?

— Никогда, я же сказал вам! Никогда!

— Когда ты начал сотрудничать с телепатами?

— Никогда! Никогда!

— Он начинает упорствовать, — Отец Марко вздохнул, — чего я и боялся. Что ж, уберите все эти шумы и свет… ничего хорошего в них нет.

— НО… НО, МИСТЕР РИЧЧИ…

— Уберите, я сказал! Так мы из него ничего не вытянем… они даже меня сводят с ума! Выключите все это!

— НУ, НАДЕЮСЬ, ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО ДЕЛАТЬ…

Свет погас, шумы стихли. Дар подумал о священнике с благодарностью.

— Итак! Давайте испробуем старый метод! — Отец Марко хлопнул в ладоши, и на свет вышли двое гигантов. Каждый на голову выше Дара, накачанные. Это очевидно, потому, что оба они были обнажены по пояс. Более того, бритые наголо. И оба — в черных масках.

Они отсоединили провода, подключенные к запястьям, лодыжкам и груди Дара, и поставили его на ноги. — Но… что… где… — пробормотал Дар. Через секунду он уже знал ответ; они потащили его к двери, в то время как отец Марко кричал за его спиной:

— Тиски для больших пальцев! Колодки! Дыбу!

Они затащили его в камеру пыток — причем волокли так быстро, что он едва успевал перебирать ногами по полу. Позади темнели страшные инструменты, покрытые ржавчиной и паутиной. Сквозь тусклый свет он видел покрытые плесенью старые каменные стены. Они вдруг кинулись к другой двери и потащили его по петляющему коридору…

— Э… я еще не проехал свою остановку?

— Нет, — ответила черная маска справа, — Ты еще не сел в кеб.

Наконец они проскочили последнюю дверь, и Дар действительно увидел пузатый кеб.

— Никто не заметил, что ты уже здесь, — отдуваясь, заверил силач. — Он открыл дверцу, а его напарник запихнул Дара внутрь. — Но… — промычал Дар, — почему?… Я ничего не понимаю!

— Потому что Горацио Бочелло пообещал им места на своем космическом корабле, вот так! — Отец Марко оказался рядом с Даром. — Они не могли устоять против подобного предложения.

— Разумеется, — согласился второй человек, усаживаясь на переднем сиденье. — Если кто-то и хотел бы попасть в средние века, так это палачи.

— Ты прав, — согласился напарник, натягивая кепку шофера. — Эти дурацкие огни и шумы, капающая вода… фу, терпеть не могу! То ли дело слушать, как хрустят кости!

Его приятель хлопнул дверцей. — Можешь уже прекращать всю эту игру.

— Да? Жаль. — Первый вздохнул. — Ну, на самом-то деле я ненавижу такую работу. Даже одного вида мышеловки не выношу! Дайте мне возможность бежать из этого больного общества!

— Ну да, — сказал отец Марко. — Я же обещал вам…

Кеб выбрался из мрака подземелья… был закат — над головами плыли настоящие облака…

Только тут Дар огляделся и узнал бархатную обивку и компьютеризированный бар. — Да это же не кеб… это лимузин Бочелло!

— Ни в жизнь бы не догадался, — сказал палач и стянул с лица маску.

"Кеб" стал спускаться и приземлился на газоне, рядом с чем-то вытянутым и куполообразным, таким большим, что вполне могло быть некрупным космическом кораблем. Когда Дар вышел из лимузина, Лона чуть не сбила его с ног. — Слава Богу, ты жив и невредим! Мы так беспокоились! — Потом она сделала шаг назад, не выпуская его из рук, и он заметил, что в глазах ее блестят слезы. — Бедный, храбрый, дорогой наш идиот! В следующий раз, когда решишь принести себя в жертву у какого-нибудь алтаря, сделай это ради чего-нибудь действительно стоящего, ладно?

Он не мог позволить тратить силы на ответ; он был занят тем, что смотрел ей в глаза. Она обратила на него внимание…

Тут по спине его похлопал Уайти, а Сэм изогнулась и поцеловала в щеку. — Следовало ожидать, что система тебя заглотит!

Он улыбнулся и сжал Сэм руку. — Да, но вы не позволили ей изжевать меня и выплюнуть!

— Нет. — Сэм взяла Горацио за руку и устремила не него лучезарный взгляд. — Нет, мы не позволили.

— Ну, хвалите своих настоящих спасителей, — Горацио улыбнулся, похлопав отца Марко и одного из палачей по плечу. — Я только дал машину и код, чтобы они могли попасть в Гамелон. Переоденьтесь, ребята, и поторопитесь… Последний шаттл отправляется через десять минут.

Палачи усмехнулись и поспешили прочь.

— Прекрасная работа, святой отец, — усмехнулся Уайти. — Ума не приложу, как вы облапошили настоящих-то палачей?

Отец Марко пожал плечами. — Ну, если даже компьютер утверждает, что я гений…

— Да? — Дар удивленно посмотрел на него. — Но как вам удалось?

— Это все моя талантливая внучка, — Уайти вздохнул. — Каждый раз, когда я переживаю, что она не может сочинить сонет, она выдает что-нибудь, вроде этого.

— О, пустяки, — сердито проворчала Лона. — Я просто сделала небольшую добавку к существующей программе, вот и все.

— Просто небольшую добавку, что позволило включить отца Марко в список проверки благонадежности на самом высоком уровне, — поправил Уайти.

Дар опешил. — И вы обманули блокирующие программы?

— Коммерческая тайна, — быстро проговорила Лона, — хотя я вообще не понимаю, из-за чего вся эта суета. Ну, я хочу сказать, что компьютеры — это, конечно, быстро, но не такие уж они умные, эти создания.

Двое палачей прибежали обратно, одетые в бархатные камзолы, и Горацио повел их к куполу. — На борт яхты, быстро… время не ждет! Не улети мы сейчас, Исполнительный Секретарь станет Исполнительным Диктатором, и нам не позволят покинуть Терру! Поспешите, поспешите… Новый Прекрасный Мир ждет вас!

Он выразился превосходно — Новый Прекрасный Мир, так назывался космический корабль ССС, который приобрели двенадцать плутократов.

Теперь они видели его посреди Моря Спокойствия: длиной в четверть мили и восемьсот футов шириной, поблескивающий и обещающий светлое будущее.

Они приземлились рядом с ним и очутились в подземном переходе с обитыми тканью стенами цвета беж и красной ковровой дорожкой на полу. Горацио провел их по проходу, и они оказались у круглого отсека с двойной дверью в задней стене. Люди в рабочих комбинезонах с грузом на плечах быстро проходили сквозь эти двери, попадая далее в поле отрицательной силы тяжести.

— Ну, вот и наш корабль, — сделал широкий жест Горацио. — С погрузкой уже почти закончили. Вы уверены, что не отправитесь с нами?

— Я с вами, — Сэм преданно посмотрела на него. — Куда бы вы ни отправились.

Он нежно улыбнулся ей. — Очень трогательно, моя дорогая, особенно если учесть, что я совсем не беру с собой денег… Но мне кажется, что вы не будете счастливы там — представьте, примитивное общество…

— Звучит потрясающе, — произнесла Сэм. — Кроме того, я стану женой лорда.

— В продуваемом со всех сторон замке, — напомнил он ей, — где не будет центрального отопления и кондиционеров. Никакой сантехники. Будет очень холодно; представьте, зимним утром просыпаетесь, а вода в тазе для умывания замерзла.

— Привыкну.

— Нет, вы не сможете. Фактически вы прекратите свое существование еще до того, как окажетесь на планете, как и все мы. Сядем под церебральным сканирующим устройством, и весь этот технологический кошмар культуры сотрется из нашего сознания. Потом в нас будут имплантированы несуществующие воспоминания; ведь каждый годами совершенствовал свою роль в Обществе. По пути туда все напишут свои мнимые мемуары, а после очистки сознания эти самые воспоминания и будут внедрены в мозг каждому. Вы не вспомните Сэм, вы будете сознавать себя лишь как леди Лонгьер.

— Леди Лонгьер? О! — Сэм затаила дыхание и вцепилась в него покрепче. — Звучит бесподобно. Покончить с Сэм? Она мне особо и не нравилась.

— Зато нравилась мне, — Горацио вздохнул. — Но заверяю вас, что буду любить леди Лонгьер так же страстно. Что ж, дорогая, тогда вы одна из нас — эмигрантов-романтиков. Мы сменили имена, хватит, старые отслужили свое в Солнечной Системе. Кто-нибудь еще хочет присоединиться к нам?

Лона что-то шепнула отцу Марко на ухо. Он сдвинул брови, покачал головой и прошептал ей что-то в ответ. Она сказала ему еще одну фразу, и лицо его расплылось в улыбке. Он шагнул вперед и сжал руку Горацио. — Замечательная перспектива! Я с вами!

Лицо Горацио посветлело, но слова его прозвучали предостерегающе. — Вы уверены, святой отец? Я знаю, вы катодист, а это означает, что вы либо ученый, либо инженер. Ваша память тоже сотрется, по крайней мере та ее часть, которая имеет отношение к технологии. Мы не хотим, чтобы новое общество имело хоть какую-то связь с декадентской и материалистической культурой.

— Я больше священник, чем инженер, — заверил его отец Марко. — А священник с вами полностью согласен: материализм заразен.

— Извините, — сказала Лона. — Я должна позвонить. — Она направилась, покачивая бедрами, к ближайшей будке-экрану. Дар проследил за ней взглядом.

— Прекрасно! — Горацио потрепал отца Марко по плечу, улыбаясь во весь рот. — По крайней мере, в нашей колонии будет настоящий священник! Как насчет того, чтобы стать архиепископом, святой отец?

— Боюсь, это не для меня. — Отец Марко улыбнулся, довольный предложением. — Но я бы ничего не имел против аббата.

— Как только построим монастырь, — заверил его Горацио. — Мне кажется, что мы могли бы дать вам епископский сан. Я свяжусь с Папой, как только взлетим.

Отец Марко помрачнел. — Не думаю, что так легко можно поговорить с Его Высокопреосвященством.

— Но не для меня: мы вместе учились в школе. Итак, никто больше не хочет присоединиться к нам?

Дар покачал головой.

— Я тоже воздержусь, — сказал Уайти. — Слишком много еще удовольствий в этом мире. Но благодарю тебя за предложение, Челло.

Вернулась Лона. — А вы не забыли мистера Строганоффа?

— Господи! — воскликнул Дар. — Он был нашим продюсером… они подумают, что это он устроил всю нашу затею! Что с ним сделают — будут пытать? Казнят?

— Ни то ни другое, — заверил его Горацио, — конечно, если моему шоферу удалось…

— Удалось.

Они обернулись и увидели Строганоффа, приближающегося к ним по проходу. — Спасибо, что выкрали меня, мистер Бочелло, — выпалил он, запыхавшись. — Наверняка спасли мне жизнь.

— И сделал это с удовольствием, — заверил его Горацио. — Извините, что пришлось поступить бесцеремонно, но нужно было торопиться. Вас известили о нашем путешествии, мистер Строганофф?

— Да, и я желаю всем вам удачи в том мире, который вы откроете. Я с удовольствием отправился бы с вами, если бы мог прихватить с собой камеру ЗДТ, а потом возвратиться".. Но я понимаю, что вам не нужна никакая техника, появившаяся позже 1300 года.

— Да, за исключением доспехов; но вы твердо решили, мистер Строганофф? Здесь у вас нет будущего.

— Нет, на Терре и Луне — разумеется, — согласился Строганофф. — Но я бы пожил несколько лет на Волмаре, хочется о многом поговорить там с одним человеком.

Дар усмехнулся.

Горацио пожал плечами. — Что касается нас, то где мы будем жить вне Земной Сферы, не имеет особого значения. Можем подбросить вас.

— А вы уверены, что нам по пути?

— Не совсем, потому что мы и сами не знаем, куда направляемся. И позаботимся, чтобы об этом не узнал никто. Мы сменим направление после того, как высадим вас на Волмаре, но не решим, какое направление выбрать, до тех пор, пока не выйдем из диапазона слышимости. Наша затерянная колония действительно должна надежно затеряться.

К Горацио подбежал человек в униформе. — Капитан передал вам, сэр, кое-какие новости… прямо с ЗДТ. Ассамблея только что постановила большинством голосов передать в руки Исполнительного Секретаря всю полноту власти, и теперь его должность называется Исполнительный Директор.

— Зловещие новости, — пробормотал Горацио. — Мне кажется, нам пора отправляться, пока не поздно. Прощайте, люди добрые!

Последовали рукопожатия, поцелуи, похлопывания по плечу… Сэм посмотрела на Дара и не смогла сдержать слез. — Прощай, приятель, и удачи тебе! Не давай себя в обиду!

— Буду пинаться и брыкаться, — пообещал ей Дар.

— Обещай мне, что не будешь отсиживаться, а попытаешься изменить жизнь вокруг, хорошо?

— Буду бороться, как смогу, — заверил Дар.

Потом Горацио подхватил Сэм и отца Марко под руки и повел их к двери. — Вы не представляете себе, как я рад, святой отец, что вы решили ехать! И вообще, какие средние века без монахов и монастырей?

Они вошли в лифт, и Сэм повернулась, чтобы помахать на прощанье рукой. Потом они скрылись из вида.

Уайти схватил Дара за плечо. — Наверх, быстрее, на наблюдательный пункт! Этот взлет я хочу посмотреть!

Они побежали к небольшому лифту в другом конце перехода и поднялись в наблюдательную башню — просторную круглую комнату с толстым ковром, окнами вместо стен по кругу и прозрачной крышей.

Дар огляделся по сторонам — лунный ландшафт, мешанина из тьмы и света. — Странно, почему они не построили просто прозрачный купол?

— Так дешевле. — Уайти показал рукой" а огромную серебряную сигару в четверти мили от них. — Они взлетают, дети мои.

Они молча провожали взглядом Новый Прекрасный Мир — корабль оторвался от лунной поверхности и устремился вверх, уносясь ввысь, превратившись из махины в маленькую серебряную сигару, потом в сигаретку, потом в спичку, а потом в яркую точку. Неожиданно точка вспыхнула, так что трое наблюдавших за полетом корабля отбросили тени на пол, и заскользила дальше.

— Выхлоп, — прошептала Лона. — Теперь все, включили межпланетную систему.

Вспышка стремительно удалялась и вскоре превратилась в полоску света, направляющуюся к невидимой орбите Плутона — миниатюрное солнце в поисках рассвета.

Когда корабль стал одной из миллионов звезд, они с грустью вздохнули. — Ну вот и все. — Дар печально улыбнулся. — Интересно, удастся ли им создать свое чокнутое общество?

— Мне кажется, что да, — пробормотал Уайти. — Когда за дело берется Горацио, у него все получается. Надеюсь, они будут счастливы.

— Я тоже. — Дар задумался. — Особенно отец Марко. Но как он сможет основать катодианский монастырь, если из его мозгов сотрут все знания инженера?

— О, об этом я уже думала, — промурлыкала Лона, улыбаясь.

Уайти пристально посмотрел на нее. — Кисанька, оближи сметанку с усиков и расскажи-ка мне, кого это ты надула в очередной раз?

— Всего-навсего компьютер Нового Прекрасного Мира, дедуля… знаешь, нетрудно вставить несколько цифр, когда знаешь, что сказать Основной Памяти.

— Ну, не совсем… тебе же пришлось сначала пробраться через дюжину мощнейших блокирующих программ!

Лона фыркнула. — Ерунда, простенькая задача!

— Так, ты делаешь успехи. И что же ты сказала Новому Прекрасному Миру?

— О, я просто убедила его в том, что один человек на борту не нуждается в промывке мозгов. Он меня правильно понял и пообещал, что когда придет время этой самой промывки, отца Марко она не коснется.

Уайти кивнул и хитро улыбнулся. — А я-то еще подумал, почему он вдруг возжелал отправиться с ними. Было решил, что катодианец покидает цивилизацию ради Церкви… но техника — это нечто другое.

— Я решила, что какая-то связь с реальностью у них должна быть, — сказала Лона. — И единственным местом, где это возможно, должен стать монастырь, из стен которого никакая реальность в свет не просочится.

— Как благородно с твоей стороны, — пробормотал Уайти.

Лона пожала плечами. — Я люблю развлекаться с компьютерами, дедушка.

— Ну, продолжай в том же духе. — Уайти вздохнул. — Мне кажется, что наши новоиспеченные лорды и господа несколько иного мнения о развлечениях.

— Да, я как-то не задумывался о будущем здесь, — заметил Дар. — Может быть, Горацио и его приятели вовсе и не сошли с ума.

— Здесь все может оказаться куда скучнее, — согласилась Лона. — Вот почему, когда я отлучилась, чтобы поговорить по телефону, я связалась с компьютером Банка Терры, дедушка, и перевела все деньги на счет банка Максимы.

Довольная улыбка заиграла на лице Уайти. — Как разумно ты поступила, деточка!

Дар удивленно посмотрел на нее. — Максимы? Это то место, где соорудили Векса? Но он говорит, что это сплошные камни!

— С заводами по производству роботов, — напомнила ему Лона, — что включает в себя и компьютеры. И, разумеется, специалистов по компьютерам и кибернетике… то, что мне и надо.

— Но мне казалось, что ты хочешь поучаствовать в жизни декаданса.

— Да, если получится… но если придется выбирать между ним и играми с программами и схемами, я знаю, где меня ждет настоящее развлечение. Кроме того, Максима расположена недалеко от Терры, время от времени я могла бы наведываться сюда.

— Тогда зачем было переводить туда деньги? И притом все?

— Потому что Максима — единственный мир, не позволяющий центральному правительству вторгаться в свои компьютеры, — пояснила Лона. — Значит, деньги там никто не посмеет тронуть, не говоря о частной жизни.

— Частной жизни, ты говоришь? Ты полагаешь, даже ей что-то грозит? Вы действительно думаете, что здесь будет так плохо?

— Это называется полицейским государством, — сказал Уайти. — Уверен, они намереваются включить в него Максиму… теоретически.

— Но не на деле, — заверила его Лона. — По крайней мере, если мне есть что сказать компьютерам Максимы.

— Характером вся в отца, если таковой был! — усмехнулся Уайти. — Твоя мать сказала бы то же самое. Ладно, если ты выбрала Максиму, нам лучше отправляться немедленно. — Он достал передатчик и нажал на кнопку. — Скоро будет здесь. — Он повернулся к Дару. — А как же ты? Хочешь уехать отсюда?

— Да, с радостью бы… спасибо.

— Я так и думал. Знаешь, ты мог бы вернуться на Вол мар. Партия ЛОРДОВ постоянно твердит, что пограничные миры слишком дорого обходятся им, что нужно избавиться от них — пусть будут предоставлены сами себе. Может быть, для них наступят трудные времена, зато они сохранят свободу.

Дар кивнул. — Я уже думал об этом. Действительно, я почти уверен, что генерал Шаклар, наш правитель, тоже тар подумал. И Майлз Крофт на Фальстафе.

— Ну, что касается Майлза, то он готов идти своей дорогой; не сомневаюсь, что и Шаклар тоже. Но я так понимаю, что ты не собираешься туда возвращаться.

Дар опустил глаза. — А как вы догадались?

— В противном случае ты составил бы компания Горацио и высадился бы на Волмаре вместе со Строганоффом. Что случилось? Пристрастился к сладкой жизни?..

— Раскусили меня, но как вы догадались? — спросил Дар.

— Хочешь верь, хочешь нет, но и я был когда-то молодым.

— Весь фокус в том, чтобы поверить, что он вообще достиг такого возраста. — Лона приблизилась к Дару, он почти физически ощутил ее присутствие, как некое давление… Глаза ее сияли, она смотрела на него, улыбаясь. — Куда ты собираешься?

— Туда, — ответил Дар, — где мне никогда не придется услышать о Межзвездной Тайной Организации Телепатов.

— Да, ловко нас обманули, не так ли? — хмыкнул Уайти. — Никогда еще не доводилось видеть, чтобы Великая Ложь срабатывала подобным образом! Мне нравится наблюдать, как фантазия выходит из-под контроля.

— Эх, не все здесь фантазия" — заметил Дар. — Есть доля правды.

Уайти пристально посмотрел на него. — Ты уверен?

— Ну, в какой-то мере, вам не кажется? — Дар развел руками. — Ведь во всей этой истории наверняка был один настоящий телепат…

— Вполне может быть. — Лона скептически посмотрела на него. — Но я смотрю на все это несколько иначе. Когда дело касается телепатии, если она без интегрированных схем, я не верю в нее.

— В телепатию? — Дар покосился на нее. — Я бы сказал, что подобный подход у тебя касается и всего остального.

— Доля правды в твоих словах есть, — согласилась Лона. — Я стараюсь не обращать внимания на мечту до тех пор, пока кто-нибудь не попытается претворить ее в жизнь. Телепатия — это мечта, мне кажется… Нечто вроде сверхсветового радио, пока немыслимого… или перестройка соединений в молекуле, если превратить ее в электронную цепь…

Дар изучающе посмотрел на нее. — Так-то ты понимаешь мечту, Лона?

— Ну, такую лишь, о которой можно говорить открыто. — Она посмотрела на него во все глаза. — А у тебя есть мечта?

Дар отвел взгляд и стал рассматривать лунный пейзаж. — Нет… сейчас мне не до мечты. Я просто хочу выбраться с Терры.

Что-то знакомо-неуклюжее спустилось с неба и приземлилось на том месте, откуда стартовал Новый Прекрасный Мир. Оно приподнялось, при помощи автоматики проверило систему шлюзования и мягко опустилось.

— Векс, — сказал Уайти. — Пора, молодежь.

Они вошли в лифт и спустились в проход. По дороге к дверям никто не разговаривал: каждый был погружен в собственные мысли, понимая, что покидает Tepру навсегда. Хотя Лона и строила планы насчет того, что будет наведываться сюда, у нее было свое отношение к планете. Она выросла среди звезд, для нее матушка-Земля была всегда экстравагантной родственницей, которую можно навещать для разнообразия. Дар никогда не бывал на Терре раньше и у него не возникло желания возвращаться сюда вновь. Но для Уайти это была родина, с ней связаны все его воспоминания, теперь же триединый Бог сменил облик; Геката перестала быть матерью или возлюбленной и превратилась в убийцу. Вернись он в ее объятия, ему грозит верная смерть. Дети не знали этого, потому что не знали, что он задумал, но он-то знал.

Они шагнули в большой лифт и оказались в шлюзной камере, в знакомом обшарпанном интерьере Векса. — Наконец-то дома, — вздохнул Уайти, — чего мы только ни натерпелись за эти дни… Векс, как насчет настоящего шотландского виски? Я бы хотел выпить, когда мы взлетим.

— Конечно, мистер Тамбурин. Лона? Дар?

— Неплохо бы вермут, — произнес Дар.

— Просто воды, — решительно сказала Лона, — пока не прибудем на место. — Она опустилась в кресло и пристегнулась. Дар плюхнулся в кресло рядом с ней. Бар мелодично зазвенел, Дар потянулся за напитками. — Нет-нет, я подам, Уайти.

Бард с благодарным вздохом уселся позади Дара. Он пристегнул ремни, потом взял из рук Дара стакан, не отрывая взгляда от иллюминатора, — он смотрел на Терру, огромную на фоне звезд.

— Какой курс установить? — спокойно спросил Векс.

— Нужно принимать решение, — сказала Лона Дару. — Куда ты хочешь отправиться?

Дар заглянул ей в Глаза. Она не отвела взгляда. Ее зрачки становились все больше и больше.

— Туда же, куда и ты, — тихо ответил Дар.

Она сидела притихшая какое-то время, потом сказала:

— Ты уверен?

— Да, — ответил он, — даже очень.

Последовала пауза, они не отрывали Глаз друг от друга. Уайти кашлянул и неестественно громко произнес — Ну, знаешь, как это бывает, Векс… когда молодой и все такое прочее.

— В моих банках данных имеются кое-какие данные на сей счет, — ответил компьютер.

— Отправляешься в свой собственный маленький мир мечты, — объяснил Уайти. — Даже если считаешь, что остаешься в мире реальном. Погружаешься в романтику на какое-то время и уже не можешь воспринимать окружающее тебя как действительность.

— Похоже на искусственно индуцированное изменение сознания?

— Ну, это то, что пытаются имитировать наркотики, да… но знаешь, как много значит имитация… Соприкасаясь с реальностью, они вне досягаемости какое-то время, и дело стариков — следить за ходом вещей до тех пор, пока они не выйдут из этого транса.

— И каким образом вы собираетесь следить за ходом вещей, мистер Тамбурин?

— Ну, полетаем немного над Земной Сферой, попоем невинные, аполитичные песенки… и направимся на Волмар.

— Волмар? Но почему?

— Ну, чтобы снова увидеться со Строганоффом, наверное… и с этим Чолли, о котором с таким энтузиазмом рассказывал Дар. Похоже на то, что у него есть кое-какие интересные идеи. Я не пошел по более легкому пути, не присоединился к Горацио. То есть я имею в виду, что на меня возложена некая ответственность. Я должен убедиться, что эти двое устроятся и будут в безопасности, и только потом могу… Но, судя по их виду, мне придется долго ждать…

— Я думала, ты влюблен в Сэм, — сказала наконец Лона.

Дар покачал головой. — Ни капельки… по крайней мере после того, как увидел тебя. Она была хорошим спутником, когда дела были плохи… но любить? Нет, не любил.

— Да? — сухо спросила Лона — Почему же?

— Потому, — ответил Дар, — что я бы не смог любить человека, который читает мои мысли.

Лона молча сидела несколько секунд, потом сказала:

— Сэм? Настоящий, живой телепат? Она и есть та, на кого охотились?

— Корреляция очевидна, — раздался голос Векса, — если все то, что вы мне рассказывали, верно. Именно она знала наверняка, где искать документы в багаже штата Белабхера, именно она смогла открыть сложную систему замков и вывела Дара по подземелью из темницы на Фальстафе, а взять, к примеру, как она восприняла начало охоты на ведьм. Но самое удивительное — никто из вас ни о чем не догадался раньше.

— И Векс знал все это? — Лона подозрительно уставилась на Дара. — Я не думала, что вы с Вексом так тесно общаетесь.

— Он очень внимательный слушатель, — весело сказал Дар.

— Но никто не просил его выявлять телепата. — Подозрительный взгляд стал задумчивым. — А когда ты понял это?

— Сразу после того, как отец Марко утащил меня с допроса. Я понял, что все эти вспышки и шумы были предусмотрены не просто так — они действительно боялись, что я прочитаю их мысли, значит, верили в существование телепата и в то, что он среди нас. Потом я вспомнил, как подозрительная, замкнутая Сэм по уши влюбилась в Горацио Бочелло, с первого взгляда. Это было так непохоже на нее. Должно быть, она разгадала в нем что-то такое, что никому из нас не доступно… а сделать это она могла только одним способом.

— Заглянув в его мысли. — Лона поджала губы и кивнула. — Ну, просто любовь с первого взгляда, по-моему.

— Исполнительный Директор, однако, не понимает, что ты не телепат, — заметил Векс. — Он наверняка будет продолжать охотиться на тебя до конца своей жизни… и его последователи тоже. Телепат — находка для диктатора.

— Да, я думал об этом. Но мне кажется, можно найти какое-нибудь удаленное место и жить преспокойно, не боясь, что что-то мне угрожает. Конечно, предусмотреть кое-какие меры предосторожности — например, сменить фамилию…

— На какую?

— Да чего тут думать? Сейчас что-нибудь подберем. — Дар вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Возьмем мою настоящую и кое-что переставим… ну, к примеру, д’Арман вместо Дара Мадры. Ну, как? — Он повернулся к Лоне. — Ты тоже должна подумать о том же… ты тоже в их списке.

— Да, — сказала она; глаза ее засияли. — Знаю.

— Сменишь фамилию?

— Да, пожалуй, — ответила она. — д’Арман мне тоже подходит.