Несколько часов брожу среди одинаковых деревьев, утопая в снегу. Даже не знаю, проходила ли я здесь, или нет. На первый взгляд, все такое же, как и пол часа назад, но конца как-то не видно. Возможно я брожу по кругу.

Сколько мое тело выдержит?

Сутки?

От холода зуб на зуб не попадает, трясет все тело. Ступней вообще не чувствую, как и пвльцев рук. Волосы от мороза стали деревянными, вися сосульками из под шапки. Передвигаюсь медленно, просто потому, что быстрее не могу.

Тысячу раз прокляла сама себя, ругая за ненужную гордость. Толку от нее, если я умру?

Не понимаю почему так поступил? Неужели можно целовать человека так будто он весь мир, а потом дать этому же человеку умереть?

Хотя, чего я ожидала от него??!

Каждый шаг дается труднее. Сумерки опустились на землю, как бы обещая мне, что конец близко. Как далеко в темноте я пройду? Метров 20? Точно не больше.

Простите меня мама и папа, я пыталась после вашей смерти жить, пыталась вылечится, но не смогла. Неужели вселенная оставила меня в живых, чтобы забрать в этом лесу?

Прости Анджела, из меня всегда была плохая младшая сестра. Я увела у тебя парня, я высмеивала твоего жениха, который в итоге помогал мне. Прости сестра, и прощай.

Остановилась возле дерева, не имея больше сил двигаться вперед. Сползла по столбу вниз, сев ягодицами в снег, не чувствуя холода. Нет, я знаю, что теперь как кусок льда, но с приходом темноты холода больше не чувствую.

Мама, Папа, скоро я вас увижу.

Закрыла глаза, напоследок поругав себя за глупость, и провалилась в какой то сон.

— Миа! Миа!

Сижу так и на снегу возле дерева в лесу. Моя копия передо мной, в такой же позе, с деревом за спиной.

— Ты что наделала?

— Я? — устало спрашиваю.

— Да! Зачем ушла?

— Свободы хотела.

— Ты умираешь. Мы умираем.

— Знаю, — тихо говорю. — Это конец, смирись.

— Не понимаю твоего поступка …

— Я тоже…

— Неужели не могла потерпеть, пока не вернется Митч?

— Ты правда думаешь, что ему есть дело до меня?

— Да.

— Ты заблуждаешься

— Нет, Миа. Я права. Он бы вернулся за тобой. Вы одна нить….

— Перестань, — перебивают ее, не желая слушать этот бред. — Давай просто помолчим!

Крис

Смотрю в спину этой волшебной девушки, которая словно стрела пронзила мое холодное сердце, понимаю, что она умрет там. Раньше мне было бы плевать. На другого человека мне было бы плевать. Но не на нее.

Возвращаюсь к дому бегом, забегаю в гараж сажусь в машину, и выезжаю обратно к лесу, еду медленно пытаясь «идти по ее следам», но вечер как-то слишком быстро наступает. Приходится двигаться со скоростью черепахи, внимательно высматривая следы в свете фар.

Не плохо она здесь поблудила. Круг ща кругом вокруг одной и той же поляны, но ее нигде нет.

Черт!

Бью ладонями по рулю, ругая себя за то что отпустил. Ща то что не поверил в ее упрямство.

Черт.

Эта девушка не заслужила такого. Уверен почему-то, если бы подстрелили меня, она бы ухаживала ща мной тоже.

Повалил снег. Стремительно падает с неба большими хлопьями, заметая следы Ми.

Только не это.

Вдруг я ее не найду?

Не выключаю мотора, выхожу из машины, громко хлопнув дверью, надеясь, что звук привлечет Ми.

Да, я называю ее Ми.

Как-то само собой всплыло сокращение.

Встаю спиной к фарам, разглядывая быстро исчезающие следы. Сколько раз она здесь проходила?

Нервы на пределе, сам себя ругаю за глупый поступок. Ругаю за неясные чувства к ней. Но не могу остановить поток нежности при одном ее упоминании.

Согнувшись следую за следами, входя в полукруг из деревьев.

Вижу ее.

Ми.

Сердце подскакивает от радости, стремясь выскочить из груди. В три шага оказываюсь возле нее. Прикасаясь к холодной коже лица — она как лед. И в этом виноват я!

— Миа, — тормошу ее за плечо, — очнись, прошу….

Но она не реагирует.

Проверяю пульс, есть, но очень слабый.

Дьявол!!!

Я ее почти убил.

Подхватываю на руки, и бегу к машине. Осторожно укладываю на заднее сидение, со скоростью ветра прыгаю за руль, и ращворачиваюсь.

Больница. Срочно.

Красными буквами мелькает перед глазами, пульсируя в голове.

Разгоняюсь настолько быстро, насколько вообще возможно разогнаться машину на снегу. Выезжаю из леса, проезжаю свой дом, и выпуливаю на асфальт. Прибавляю газу, мчусь на всех парах через домики местных жителей, бары, магазины и остальные местные заведения.

Через пять минут, влетаю в холл больницы, держа на руках Ми.

— Врача! — кричу словно я ранен, и прямо сейчас вытекает последняя капля крови, не оставляя шансов.

— Что произошло?

Подбегает мужчина в белом халате, показывая санитарам тащить каталку.

— Думаю обморожение. Возможно что-то еще.

— Сюда, вот так, — говорит мужчина, пока я осторожно кладу ее худое тело на каталку.

Санитары во главе с врачом увозят ее, пока я медленно сползаю на кресло для посетителей, чувствуя как адреналин уходит, оставляя место страху, который до этого был приглушен.

— Вам скоро сообщат новости.

Говорит медсестра, походя когда мне со стаканом кофе, протягивая мне. Охотно принимаю, пробормотав что-то типа «спасибо», залпом выпиваю, выбрасывая стакан в урну.

Сколько ждать этих самых новостей?

Не прошло пятнадцати минут, как выходит мужчина который нас встретил. Подходит ко мне, присаживается рядом, и самое наверное страшное, тяжело вздыхает.

— Расскажите мне пожалуйста, о девушке.

Тоже вздыхаю, пытаясь унять дрожь в теле, и придумать как соврать более правдоподобно.

— Мы гуляли в лесу, я немного отстал, и потерял ее. Только к вечеру нашел. Как нашел, сразу привез сюда.

— Кем вам приходится больная?

Молчу пару секунд, раздумывая как ответить.

— Она моя девушка.

— Имя?

— Фамилия?

Черт, а вот этого я как-то не знаю. Что говорить?

— Уэлс. Миа Уэлс. — вру не краснея.

Доктор смотрит как-то подозрительно, но молчит.

— Какие-то хронические заболевания?

— Вообще-то Делирий. Не знаю, хронические ли это. Пол года. Она приехала сюда на лечение.

Доктор согласно кивает, записывая на планшетке сведения.

— К кому лечится? К Тринити?

Утвердительно киваю.

— Хорошо. Пока, что мис в стабильном состоянии. Теперь мне ясен поступок ее мозга, который не реагирует. Из-за холода, она ушла настолько в себя, что Делирий стремительно прогрессировал, и если такое состояние не остановить, то она впадет в кому, ну а потом, — печально вздыхает, смерть. Пока она под действием снотворного. Не переживайте, — хлопает по руке, — все будет в порядке.

Я тварь!!!

Я довел ее до такого состояния. Я виноват. Ненавижу себя за это. Как я мог сказать ей уйти??? Конечно, же она ушла. Она моя пленница, ее единственным желанием было сбежать.

— Что мне делать, док? Ждать? Какой шанс, что она не впадет в кому?

Доктор с минуту смотрит на меня.

— Честно, не знаю. Все зависит от ее организма.

— Можно к ней?

— Да пойдемте, я вас провожу.

Поднимается с кресла, приглашая меня идти за ним.

Быстрым шагом идем по коридору с белыми стенами. Замечаю часы на стене, девять вечера. Время слишком быстро тикает.

Подходим к двери в палату, док пропускает меня вперед, тихо прикрывая за собой дверь, оставив наедине.

Смотрю на нее, поражаясь тому насколько она хрупкая. Лежит посреди кровати, с трубками и кислородной маской. Приборы противно пищат: «Пи — пи — пи». Длинный протяжный звук, который давит на слух. Ненавижу больницы, ненавижу запах в больничных коридорах, такой особенный, с примесью медикаментов и боли. Надежды и разочарования.

Подхожу ближе, присаживаясь на кресло для посетителей, складываю руки в замок. Хочу прикоснуться к ней, но почему-то чувство вины не позволяет. Боюсь испытать те же ощущения, когда держал за руку свою невесту, холодную и безжизненную.

Эй, если там наверху кто-то есть, прошу забери у меня все, но оставь ее. Даже если мы никогда не будем вместе, пусть она живет. Помоги ей, прошу….

Хочется кричать при виде ее болезненного оттенка кожи, но кричать не на кого. Только я виноват. Возможно она и правда шла на поправку, но я все испортил.

Поднимаюсь с кресла, сажусь на край кровати, беру ее хрупкую маленькую ладонь в свою, ощущая холод ее кожи:

— Ми….. — начинаю — …прости. Я виноват. Я во всем виноват. Я так хотел сделать больно этому сукиному сыну, Тринити, что не заметил как сделал больно такой волшебной девушке. … и себе. Я сам загнал себя в эту пропасть, и не знаю как выбраться. Мне так жаль, что я вынудил тебя быть «рычагом». Сможешь ли ты меня простить?

Смотрю на ее дрожащие веки, на великолепные белые волосы водопадом лежащие на подушке. Как красива. Неужели я и правда влюбился??? С первого взгляда? Неужели так бывает?

Наверное, да.

Потому что мое единственное желание, чтобы она была здорова. Ну почему я ее не отправил домой? Почему не остановил в лесу?

— Потому что ты не хороший человек, шепчет мой внутренний голос, — ты хотел ней воспользоваться, но вышло наоборот. Она посадила тебя на цепь любви….

Нет. Она вообще ничего плохого не сделала. Ее вины ни в чем нет.

Раздался телефонный звонок, не глядя на экран поднял трубку:

— Ээээ, босс, — как же бесит эта дурацкая привычка Дейва. — Тут это, Тринити приперся….

— Что???!!! Что значит приперся? Он должен быть мертв, — зашипел в трубку.

Дьявол побери этого Тринити. Неужели он мне еще и героин притащил??? Надеюсь нет!

Нажал на кнопку отбоя, засунув телефон в карман пальто.

— Ми, поправляйся, я скоро приеду. Даже если ты этого не хочешь, но к сожалению я настолько эгоистичен, что просто не могу от тебя отказаться.

Нагнувшись поцеловал ее в нос, резко развернулся, и пошел к выходу.

Через несколько секунд, взяв номер доктора, и лав свой, сказав, если что-то срочное звонить без промедления, поехал домой.

Миа

— Ми, я скоро приеду, даже если ты этого не хочешь. Но к сожалению я настолько эгоистичен, что просто не могу от тебя отказаться — звучит в моей голове голос Криса, который эхом отбивается от стен, в месте куда я засунула свой мозг.

Ветхий старый домик, в гуще леса, окутан дымкой ужаса и туманом мрачности. Что это за дом, и почему именно он, не знаю. Я не одна. Моя копия со мной, все кричит, что Крис плохо — Митч хорошо. Но я не знаю, что такое плохо. Я закрылась как в скорлупе, в этом домике, отправив в лес гулять боль, одиночество, отчаянье, раздражение, злость, симпатии, надежды…. Я отправила туда все. И теперь мне хорошо. Мне не больно, только голос Криса звучит в моей голове, не давая покоя, вызывая смутные болезненные спазмы.

Я кричу ему в ответ, что н вернусь, я ушла, но эхо тут же приносит его фразу «Не могу от тебя отказаться». Что она значит?

— Миа, — сижу за старым деревянным столом, листая какую-то книгу, — нужно уходить.

Моя копия в панике носится по маленькой гостиной дома, заламывая руки, бросая в меня злые, полные ненависти взгляды. Ну и пусть. Я не уйду отсюда, я только пришла.

Митчелл

Ненавижу этого козла, Криса! Что б он сдох!! Приехав в тот Богом забытый город, которого и на карте нет, я понял, никакого героина нет, вообще товара нет, я приехал на собственную казнь.

Нет, мужчина типичный техасец, встретил меня с улыбкой, обхаживал несколько дней, отвечая на вопросы о товаре, что его парни немного задерживаются. Мне это сразу показалось подозрительным, но тогда я еще не понял, в чем дело.

На третий день, лежа в постели, услышал шаги, притворившись, что сплю, повернулся на бок, сузив глаза. Наблюдая, как мужчина с пистолетом в руке осторожными шагами приближается, продумывал план. Но все случилось слишком быстро.

Мужчина подошел ко мне, нацелился дулом прямо в голову, я вскочил с места, набросился на него повалив на пол. Ударом по голове удалось вырубить его, на такую удачу, правда не надеялся, но видимо сама вселенная говорит, что мне еще удастся пожить.

Связав техасца, засунул его под кровать, сам же тихо вышел из дома направившись в гараж. Взгляд упал на фуру на которой я приехал, слишком большая. Переместил взор на черный пикап, то что нужно, только бы ключи были в машине.

Подошел к пикапу, дернув за ручку, дверь открылась сразу. Сел на водительское сидение, проверил сперва бардачок: ключи там. Да это просто невероятная удача.

Завел мотор, и выехал из гаража, и двора, поехав по пустынной дороге, которую освещала одинокая луна. Пыль от визга шин вздымалась сзади столбом, не давая разглядеть возможную погоню. Но проехав около часа понял, ее и не будет, по крайней пока.

Добравшись до Квебека, сразу вернулся мыслями к Мие. Я не мог позволить себе этого раньше, тревога съедала меня, не оставляя ничего, поэтому пришлось закрыть мысли на замок.

Теперь я сижу на полу в камере, ожидая подонка Криса, злой и раздраженный. Нет, скорее убийственно злой, мечтающий придушить Криса голыми руками, и забрать Мию куда-то подальше от него.

Ворвавшись в дом, Дейв разбил мне нос, затолкав в камеру «ожидания», побежав к своему боссу. Не обращая внимания на мои крики о желании немедленно увидеть мою пациентку.

Скрип в двери, несколько тихих шагов, и вот он Крис, козел, который не считается ни с чем.

— Удивлен тебя видеть живым, Митч.

— А я надеюсь увидеть тебя в скором времени мертвым. Какого хрена, а???!!!

Крис берет стул валявшийся около стены с матрасом, ставит, и садится, закинув ногу на ногу. Такой деловой, в пальто, только глаза пустые, хотя в тусклом свете лампы, возможно мне показалось.

— Как Миа? — спрашиваю не сдержавшись.

Крис молчит, поглядывая на меня, жестко усмехаясь.

— Какая тебе разница? Ты труп, рано или поздно, но ты труп.

Вскакиваю с места, занеся кулак перед его лицом, от злости трясет, единственное, что хочу сейчас видеть, это то, как он скручивается от боли на полу, прося о пощаде.

— Успокойся Митч. Это не поможет. Да и зачем тебе Ми? Думаешь она захочет общаться с человеком, который в недалеком прошлом, наемник?

Застываю в ступоре, пытаясь шевелить мозгами, чтобы понять, откуда знает, но прогресс к сожалению не идет вперед. Понятия не имею, откуда ему об этом известно.

Сажусь обратно на пол, вытянув ноги вперед, оперившись на локти.

— Откуда? — спрашиваю безразличным тоном, хотя внутри бушует ураган.

Крис долго молчит, его лицо сменяют разные эмоции, с бешеной скоростью. Смотрит с ненавистью, а я не понимаю, ща что? Почему?

— Помнишь ты был на задании на пляже? В Лос — Анжелесе?

Смотрю на него, не понимая к чему ведет.

— Помню, — медленно говорю.

— Девушку одним выстрелом снял, прямо в голову. Помнишь?

Тушуюсь вспоминая, это была моя работа. Да, я убийца. Я знаю. И от этого мне не легче. Но черт, сколько лет прошло, а я до сих пор упрекаю себя за ту работу. Но другого выхода не было. Слишком многим был должен отец. Или я, или кто-то другой.

— Что ты хочешь знать? — спрашиваю его холодным тоном.

— Кто заказал ее?

— Ричард Джонс, — отвечаю сразу.

Глаза Криса расширились, на лбу выступил пот.

— Ты знаешь мою фамилию?

Спрашивает, а в голосе еле сдерживаемая ярость.

— Нет.

— Я Крис Джонс. Ричард, мой отец.

Сжимает кулаки, вижу как пытается держать себя в руках.

— А девушка…. — голос обрывается, — моя невеста. Была моей невестой. И она была беременна….

Скорбь в голосе Криса поразила прямо в сердце. Я знал, что забирая жизнь, делаю больно близким умершего, но никогда не думал, что столкнусь нос к носу с одним из них. Я помню то убийство, мне жаль было, глядя на влюбленную пару, убивать девушку, но на работе чувства лишние.

— Как ты узнал?

— Я долго искал, Митч. Очень долго. Думаю ты понимаешь, что так просто тебе не уйти, дело было не в деньгах.

Опустил голову вниз, понимая к чему ведет. Я должен умереть. Око за око.

— Прошу, хотя бы пожалей Мию, она не заслужила быть пленником.

— С ней все в порядке.

На этих словах, встает со стула опрокинув его на пол, и уходит быстрыми шагами.

Ненавидит меня. Правильно. Я и сам себя ненавижу.

Не думал, что мое прошлое аукнется мне вот так.

* * *

Сижу на полу несколько часов, в полной темноте, считая про себя каждую минуту.

1 секунда, 2 секунда, 3, 4 5 6 7 8 9…

Как долго Крис будет держать меня здесь, смогу ли я еще увидеть Мию? Что она скажет, узнав, что я был наемником?

Не знаю ответа ни на один вопрос. Это бесит. Не могу вот так просто сидеть и ждать своей участи, я должен знать, что меня ждет дальше.

Ложусь на матрас, ощущаю знакомый аромат легкой дымкой оставшийся на ткани. Здесь была Миа.

Миа

— Ты собираешься, что-то делать? Или так и будешь пялится в эту бесполезную книгу?

Моя копия ни на минуту не успокаивается, нарезая круги вокруг стола, раздражая словно назойливая муха.

— Что я должна сделать? — поднимаю голову, устремляя взгляд на нее.

— Ты должна вытащить нас отсюда. Я не могут здесь находится, я задыхаюсь.

— Мне плевать, — опускаю глаза обратно к буквам на бумаге, отгораживаясь от всего.

— Миа! Ты умрешь, понимаешь? Ты уже умираешь! Твой мозг….

— Ты убиваешь мой мозг, — перебиваю саму себя по сути, — ты ломаешь меня. Хочешь жить? Уходи. — Равнодушно бросаю.

— Я не смогу жить без тебя. Ведь я это ты.

— Да — да, я знаю, Миа 2.

Копия замолкает, отходит, присаживаться на обшарпанный диван с некогда розовой тканью. Вся ее поза выражает полное разочарование, боль и обиду. Но мне действительно наплевать. Она мне сделала только хуже, так почему я должна ее жалеть?

Я не хочу возвращать обратно все те чувства, что отпустила блудить по лесу. Я заперлась в этих стенах для того, чтобы наконец то почувствовать себя свободной. Ну и пусть я умираю, разве кому-то это причинит боль? Анджеле? Она вздохнет с облегчением, Митч? Ему думаю все равно, возможно он вспомнит обо мне на минуту, оторвавшись от какого-то дела, подумает, что вот была такая девушка, как жаль, и все. Его жизнь не остановится на этом. Крис? Он даже не заметит. Для него я рычаг. Друзья? Какие? Те, что бросили меня узнав о моей болезни, им также плевать. Так зачем мне жить? К чему возвращаться?

— Ми, я вернулся, как и обещал.

Холодный тембр Криса ворвался в мое сознание, взбудоражив естество. Низкий голос так ласково произнес мое имя, неужели он так может?

Бросила взгляд на свою копию, так и сидит обиженная на мой поступок, значит не услышала его. И хорошо. Не хочу чтобы слышала.

— Прости, это я виноват. Ты в коме, ты взорвала свой мозг, и в этом виноват я. Мне так жаль….

Дуновение потока воздуха прошлось по моей коже, оставив след на щеке, мимолетным движением прикоснувшись к рукам…

— Я прошу тебя, ты должна очнуться, должна. Я….я так привязался к тебе. Ты и правда рычаг, только не для Митча, для меня. Ты меня включила своим спокойствие, покорностью, добрым взглядом, покорила своей хрупкостью, и страстью которая горела в тебе когда я тебя целовал. Прошу….Ми, очнись.

Внезапно стало так холодно и пусто, будто ветер унес все тепло, которое только что разлилось по моему тел, согревая душу.

Крис ушел.

Уставилась невидящим взглядом в строки на странице, притворившись, что читаю. Крис своими словами вывел меня из мнимого равновесия, созданное для того, чтобы отгородиться. Я нужна ему? Но зачем? Неужели правду говорит? Но не может так быть. Это все игра моего разума, возможно это Миа 2 манипулирует мной, хочет, чтобы я вернулась обратно, и дала ей шанс на жизнь. Я не допущу этого. Лучше умру, чем буду жить с ней, деля себя напополам.

Крис

Такая хрупкая и бледная, дыхание еле слышно, белые стены палаты превращают ее в какое-то нереально воздушное создание.

Но она отреагировала на мои слова. Ее указательный палец дернулся, когда я к нему прикоснулся. Значит еще не все потеряно.

В палату входит доктор, держа в руках планшетку

— Доброе утро, вижу вы уже здесь.

— Доброе, док. Как она?

— Состояние стабильное, большего сказать не могу. Все зависит от нее.

— Я с ней говорил, она пошевелила пальцем, это ведь хороший знак?

Доктор опускает руки по швам, подходит ближе:

— Да, это хороший знак. Советую вам продолжать в том же духе. Возможно, вы ее шанс.

— Спасибо, буду стараться как можно чаще к ней приходить.

— Конечно, конечно, — кивает сам себе.

Встаю с кровати, и направляюсь к двери.

— До свидания.

— До свидания, — вторит док.

Открываю дверь, и выхожу в коридор. Там меня ждет Дейв и Трой.

— Что вы здесь делаете? — усталым тном спрашиваю.

Сейчас 9:00, а я чувствую себя будто не спал по меньшей мере дней 5.

— Босс, — опять Дейв со своим босс, — эээ, там Тринити в камере бушует, пять дней прошло с тех пор как вы с ним говорили, и мы ээээ не знаем, что делать, вы указаний никаких не давали.

— Пять дней прошло? — спрашиваю его, когда я успел потерять дни? — Поехали, разберемся.

Через полчаса мы приехали домой. Скоро Рождество. Одинокое, холодное Рождество.

Отправляюсь в камеру к Тринити. Что с ним делать ума не приложу. Я не убийца, я всего навсего торгую оружием, у меня все по закону, лицензия, одобрение и покупатели. Я не злой бандит который сносит головы, нет, я просто торговец.

Вхожу в камеру, включая свет. Митчелл долбит кулаками бетонную стену. Он на что-то надеется? Разбить ее хочет? Смешно. Не замечает меня, или делает вид, что не замечает.

Подхожу к нему, ставлю ладонь на плечо, оборачивая его лицом к себе. Мне даже жаль его, в какой-то мере. Правда жаль.

— Что ты делаешь?

Митчелл молчит испепеляя меня взглядом.

Скептически его осматриваю присаживаясь на стул.

— Ты сукин сын! — бросается на меня с кулаками, нанося удар за ударом, не вглядываясь куда бьет.

Одним ударом вышибаю из него дух, толкаю, и он падает спиной на пол.

— Отвали, Тринити. Не время.

Сплевывает кровь, поднимается на ноги.

— Не время для чего? Убить тебя?!

Тяжело вздыхаю, показывая жестом успокоиться.

— У меня нет настроения. Не зли меня, я еще не решил, что с тобой делать.

Фыркает, и все таки приземляется на матрас.

— Ты забыл, что твой выбор для меня, это смерть. Решай скорее Крис, иначе будет неинтересно. Я не смогу с тобой сражаться дабы повеселить тебя, я даже не знаю сколько прошло дней. Для меня время бесконечно в этой камере.

— Я не убью тебя. Пока. Хм…. А знаешь, раз камера вводит тебя в такое состояние, выворачивает твои нервы наизнанку…. Разве это не наказание? По крайней мере, это начало….

Не могу смотреть на его гнусную рожу. Противно. Пусть сидит здесь, и сходит с ума.

Ухожу прочь, оставив Тринити плавать в растущем безумии. Поднимаюсь на второй этаж, и захожу в комнату Ми.

Митчелл

Тварь! Решил уничтожить меня полной изоляцией? Не выйдет. Его псы приносят еду и ведро для отходов. И у меня есть маленький план. Я убью пса на побегушках, а потом Криса, заберу Мию, и мы сбежим.

Миа

Прошло 7 дней.

Миа 2 готова удушить меня голыми руками, но без меня нет ее, и это радует, иначе я давно была бы мертва. Голос Криса я больше не слышала, и из-за этого чувство пустоты, потери чего-то важного росло, накатывая снежным комом.

Мне его не хватает. При одном упоминании о нем, мое сердце выдает такие виражи, подскакивая вверх, стремительно палач вниз, забирая воздух.

Крис как воздух. Мое сердце не молчит, оно шепчет мне об этом. Кричит врываясь в сознание.

— Ми, — тихий голос, словно шелест листьев доносить из-за входной двери.

Сейчас выбор за мной, идти на голос или игнорировать.

— Ми…..

Не выдерживаю, встаю и иду на голос полный боли и надежды. Выхожу на улицу, удивляясь изменениям. Деревья высохли, превратившись в голые стволы, с ветвями, корявыми как в дешевом фильме ужасов. Все тусклых тонов, мрачного цвета, нагнетающее, давящее само сознание.

Трава высохла, оголив сухую треснувшую черную землю, даже птицы не поют. Неужели я так сильно в этом погрязла? Тьма опускается на изломленную мной природу, сея тени во всех частях леса. И откуда то знаю, там, в этих тенях, мои противники. Мое безумие. Моя отрава. И оно пришло за мной.

Сейчас или никогда.

Смерть или жизнь.

Это только мой выбор.

— Ми, прошу, борись, ты должна бороться. Вернись….

Голос, такой глубокий и надломленный, умоляющий, скорбящий, режущий слух своей болью. Голос холодного голубоглазого Криса.

Иду в гущу леса, не оглядываясь на дом, не пытаясь проверить там ли моя копия.

Злобное шипение раздается из всех темных частей, ветви деревьев цепляются за волосы, причиняя боль. Иду дальше, пытаясь держатся храбро, не обращать внимания на это все.

Это не правда, не реально! Это мой мозг выдумал. Темнота не причинит физический вред. Больно не будет.

Убеждаю сама себя, продолжая идти на голос Криса, ведущий меня сквозь тьму.

Прошу, не прекращай, не уходи только, иначе мне конец.

Передо мной встает моя безумная копия, с торчащими волосами в разные стороны, в лохмотьях, бросая безумный взгляд.

— Остановись, — шипит, выставляя руки вперед, упираясь мне ладонями в грудь.

Не знаю почему, но бью ее кулаком в лицо, и она рассыпается в прах, освободив дорогу.

Это проще, чем я думала.

Продолжаю путь. Деревьев становится больше, они стоят плотно друг к другу, мне приходится протискиваться между стволами. Голос Криса становится ближе, теперь я громче слышу его.

Сзади на спину что-то прыгает издавая рычащие звуки, сомкнув пальцы на шее, в голове начинает пульсировать, слышу какие-то неясные пишущие звуки, словно это аппаратура в больнице.

— Не уйдешь, — шипит голос на ухо, душа меня, забирая остатки воздуха.

Кричу, что есть силы, вырываюсь и бегу вперед, прорываясь сквозь деревья и откуда-то взявшиеся колючие кустарники.

Пиканье разрывает голову, глушит словно сирена, сердце бешено стучится в груди, грозясь выскочить наружу.

Бегу сломя голову, бегу так как никогда не бежала. Задыхаясь, чувствуя как боль распространяется по всему телу, будто меня кто-то избил. Выбегаю на светлую поляну, которая выделяется зеленым цветом, на фоне всего засохшего и мертвого.

В центре поляны стоит мама и папа. Замираю на месте, не сводя с них взгляда.

— Миа доченька, — говорит мама нежным голосом, зазывая меня в обьятия. — Мы так ждали тебя.

Стою на месте, не в силах пошевелиться. Почему-то мама с папой не вызывают чувство радости, наоборот, боль, страшнее любой физической, валится на голову, топя меня.

— Мама?

Спрашиваю тусклым голосом.

— Да, дорогая иди ко мне. Все будет хорошо, обещаю.

Смотрю на родителей, борюсь с желанием бросится в их обьятия, хотя очень хочу. Но откуда то знаю, это не они.

— Ми….

Голос Криса врывается в сознание, моргнув вижу перед собой теперь не маму с папой, а каких-то злобных тварей, у которых нет лица, тела, только очертания. Стремглав бросаюсь вперед, на чистом везении прорываюсь сквозь них, и бегу.

Наконец вылетаю из леса, оказавшись на краю утеса. Торможу, застывая на месте, боясь пошевелиться.

Там меня уже ждут. Миа 2 стоит лицом ко мне, жутко усмехаясь.

— Добралась все таки. А я не верила. Ну?

— Что ну? — вопросом на вопрос отвечаю.

— Как планируешь прорваться сквозь меня?

Молчу, разглядывая ее, понимая, что она самый главный враг. Уничтожу ее, вернусь.

— Правильно мыслишь. Если умрешь ты, вернусь я, и наоборот.

— Зачем тебе это?

— Миа, — цокает языком, — мы две половинки одного целого. Ты никогда меня не выпускала, но авария решила за тебя. Я хочу жить. Как видишь место это не очень приятное. Я хочу любить.

— Разве убив меня, ты не будешь разбита на части?

— Мими, возможно, понимаешь, если брать в процентах, то ты занимаешь 60, я 30, остальные кого ты встретила, это 10 %. Тебя просто раскидает по твоему внутреннему миру, поделив на 10.

Подхожу ближе к своей копии, чувствую как ненависть растет с каждой минутой, как закипает во мне, и говорит: — Убей!

Делаю последний шаг к ней, собираясь сбросить ее в утес, мельком бросив туда взгляд. Конца не видно. Видимо это моя самая темная часть души.

— Миа, не выйдет, — говорит копия звонким голосом, — я знаю что ты задумала. Ведь ты это я.

Смеется истерическим смехом, хватает меня за кисть руки, сильно сжимает, притянув меня к себе. Долго не думая, все еще слыша пиканье приборов, и голос Криса, обхватываю Мию 2, и вместе с ней, прыгаю в утес.

— Что ты сделала???!!! — кричит она, корчась от боли.

Мы падаем и падаем кажется вечность…. Вся жизнь проносится перед глазами, но лицо Криса почему-то слишком часто мелькает, замечаю то, чего раньше не видела. Его глаза, в первую нашу встречу в лесу, удивленные и впечатляюще мягкие, с любопытством глядящие на меня. Первый поцелуй, такой воздушный и невесомый, чтобы не причинить мне боль. Игра в снежки, радость в глазах и веселье. Голубизна в них становится ярче, сверкая только для меня. Слова, чтобы уходила если хочу, и жуткая боль во взгляде на меня. Печаль, тонкой дымкой висящая в воздухе, когда я стою перед елкой. Наш последний поцелуй, его трепещущее сердце, от чувства моего стремления к нему….

Падаю, ударяясь спиной о камень, ломая себе все кости.

Я мертва.

Крис

Прихожу к Ми, не в силах находится далеко от нее. Сажусь на край кровати, кладу ее руку в свою ладонь, и шепчу ее прекращая как она нужна мне. Я и сам не до конца понимаю, почему она словно глоток воздуха, словно без нее жизнь станет тусклой и серой, но знаю одно, она мне нужна. Она мой воздух. Мое спасение. Моя Ми.

Приборы начинают пищать, тело Ми дергается в конвульсиях. Выбегаю в коридор крича, чтобы прислали врача. На мой крик прибегает доктор и несколько медсестер. Меня отталкивают на кресло, приказав не мешать. Через капельницу вводят какой-то препарат, кричат, что если не поможет, это скорее всего конец.

Борись девочка, борись!!!

Пиканье не прекращается, раздражая, вызывая панический страх. Не могу сидеть и просто смотреть. Подскакиваю к ней, хватаю ща руку, и говорю, нет умоляю: — Ми, прошу, вернись….

Тело еще больше бьется в припадке, и пиканье прекращается сплошным звуком пииииииииии, давящим на сознание.

— Время смерти….

Дальше я уже не слышу слова медсестры. Я слышу только гул в голове. Сползают на пол, прислонившись спиной к кровати, опустив голову между поджатых ног. Кричу внутри себя от боли.

Внезапно аппарат издает странный звук, и начинает равномерно пищать. Пи — пи — пи — пи.

— Стойте, сердце бьется, это чудо!

Поднимаюсь на ноги и широко распахнутыми глазами смотрю на Ми.

Веки дрожат словно лист на ветру, широко открываются, из горла вырывается хриплый крик.

— Крис!

Единственное, что она сказала. Мое имя.

— Ми?

Хватаю ее руку, прижимая к своей груди.

— Ми?

Поворачивает свою голову ко мне, смотря на меня глазами полными слез.

— Крис.

Мое имя в ее устах звучит как молитва, и этого достаточно для меня. Целую ее сухие губы, мягко и нежно, пытаясь выразить свои чувства, но не знаю получается ли. Отстраняюсь на секунду, чтобы заглянуть в прекрасные глаза, увидеть в них частицу себя и успокоиться.

— Я жива, — шепчет мне на ухо, — я думала, что умерла.

— Ты жива, — улыбаюсь, и глажу рукой ее гладкие волосы, — ты жива, — повторяю скорее для себя, чем для нее.

— жива!