Поиск

Люди Прадаты медленно продвигались по узкой тропе, вынужденные сильно наклоняться вперед, чтобы противостоять завывающему ветру. Вокруг них острые пики гор западной цепи упирались в кипящее тучами небо; покрытая снегом вершина Гардиана была закрыта накидкой из гонимых ветром облаков. Митре с трудом давался каждый следующий шаг; ветер прижимал ее к отвесной каменной стене, а дождь, в свою очередь, пронизывал все тело обжигающим холодом. Ее ребра отзывались болью при каждом глубоком вдохе.

Отряд Митры вынужден был задержаться в Вестпорте на целый день. Дело в том, что отряды из Йелу и Шалета наткнулись на части Мордета и были вынуждены сделать большой крюк, чтобы их не обнаружили. Когда эти отряды подошли к Вестпорту, люди Митры метались, словно охотничьи собаки при звуке горна, по утрамбованному земляному полу дома, где когда-то жила ее семья. Прадата вышла по направлению к Шимни сразу же после того, как городской глашатай отслужил традиционный полуночный ритуал.

Несмотря на непогоду, отряд Прадаты старался быстрее продвигаться вперед вдоль западных подножий высоких гор Кешьи. Они шли по извилистым тропам по направлению к Эльватену, горе Слез, спокойно возвышающейся на востоке и окруженной золотым светом восходящего солнца. Но ветер напрочь выдувал утреннее тепло, и к полудню серые облака пролили на их спины дождь со снегом, а седую голову горы Слез закрыли настигнувшие их грозовые облака.

Еще два дня сквозь непогоду вела Митра своих сподвижников к Цитадели, питаясь прямо на марше и останавливаясь только для того, чтобы урвать несколько часов сна. К вечеру третьего дня после выхода из Вестпорта ветер стих. Вечернее небо было темным и безоблачным; острый звездный свет пронизывал чистый горный воздух. Люди из Ралы сообщили Митре, что звезды предсказывают еще два дня нелегкого марша до Шимни при условии, что будет хорошая погода и у людей хватит сил. Она посмотрела в усталые глаза окруживших ее людей, которые нуждались в отдыхе, но чутье подсказывало Митре, что надо спешить туда, к Цитадели.

Люди шли, почти не разговаривая, давая ей возможность вспоминать. И слушать.

– Она сама себя обманывает, это уж точно, – сказал один из фермеров, одетый в камзол, и хотя он старался говорить тихо, в горах его голос усиливался и был хорошо слышен. – Рата мертв. Если это не так, то где же он был все эти годы? Говорю вам, что наш поход не имеет никакого смысла.

– Помолчи, парень, – шепотом посоветовал ему кто-то.

Но фермер упрямо продолжал излагать свои сомнения еще громче, как будто обнаружил препятствие, мешающее идти.

– Помолчи, говоришь? Помолчи? Знаешь, я однажды встречался с Верховным Магом, и скажу тебе, что это был необычный человек. Но послушай. Этот Мордет, он очень хитроумен, и я отдам весь свой последний урожай, если все это не ловушка, поставленная им. Запомни мои слова.

Разговор продолжался, но Митра уже не вслушивалась в него, поглощенная противоречивыми мыслями, терзающими ее мозг. Может быть, она в самом деле одержимая: женщина, которая настолько боится одиночества, что бредит возвращением своего мертвого мужа. Неужели злой умысел Мордета достиг своей цели? Она посмотрела на свой плоский живот, туго перепоясанный кожаным ремнем. И впервые с тех пор, как Митра своими глазами увидела смерть Раты у подножия Шимни, ее стали мучить сомнения.

Подобные мысли преследовали ее, как и воспоминания о прошлом. Неужели прошло уже двенадцать лет с тех пор, как она впервые повстречалась с ним, человеком, откуда-то появившимся в их маленьком портовом городке? Митра вспомнила первые дни своей любви. Мягкого, терпеливого человека, Рату, любили все жители города. Она влюбилась в него с момента, когда впервые услышала, как он рассказывал о Словах Власти, вводя в их жизнь понятие о Трех Началах. Митра любила его необычность, его черные волосы и синие глаза; любила смотреть, как он разговаривал с птицами, особенно с огромным соколом – своим постоянным другом.

В тот первый день, когда они встретились, но лазурному небу стремительно неслись облака, убегавшие в океан к зеленому горизонту. Она шла вдоль берега, наслаждаясь великолепными солеными брызгами, взлетающими высоко вверх, когда волны ударялись о песок. Рата шел чуть позади, и они несколько часов бродили по побережью. Митра вспомнила, как, оглянувшись назад, она увидела два следа, тянувшихся из бесконечности и постепенно слившихся в один, как бы ведущий в новую, волнующую жизнь.

До прихода Раты в Вестпорт Митре суждено было прожить такую же жизнь, какую прожила ее мать, и мать ее матери, и мать матери ее матери. Она бы чинила сети, немного занималась бы целительством и никогда не покидала бы города, в котором родилась, больше чем на один день. Но когда он пришел, Митра стала мечтать о великой цели; она была переполнена желанием путешествовать и увидеть своими глазами те далекие земли, о которых так много рассказывал Рата. Ее родители были обеспокоены тем, что ее интересовали вещи, совершенно необычные для молодых людей ее возраста, вещи, которые не имели никакого практического значения для ее будущей жизни. Но Рата все понимал, представляя ей самой сотворить свою личность, самой выбрать свою судьбу. За исключением одного случая.

Живя в их маленьком городке, Рата скрывал, что его ищет Регент; ищет, чтобы уничтожить Верховного Мага. Митра слышала, что Рата был одним из советников короля, но, конечно, не знала, что Морлин ненавидит его. Новости из Лорлиты редко достигали Вестпорта. Митра вполне была довольна тем, что Рата просто жил рядом, и когда она слышала о большой опасности, которой он якобы избежал, и о массированной охоте за ним, организованной Регентом, ей достаточно было взглянуть на его по-детски невинное лицо: как все ее беспокойство исчезало.

Естественно, они поженились. Радость наполнила Митру, словно морской прилив. Но слухи оказались правдой, и шпионы Морелуа обнаружили Рату в Вестпорте. Рата не хотел подвергать опасности маленький город и покинул его. Митра умоляла его взять ее с собой, но он чувствовал опасность и отказал ей. Он ушел ночью, полагая, что она проснется только утром и только тогда обнаружит оставленное им письмо. Но она все знала.

Она попросила одного знакомого парня проследить за Ратой, и когда тот вернулся, то рассказал, что он проследовал на юг вдоль горной цепи. Митра поняла, что Рата держит путь к Шимни, огромному монолиту, хранящему какие-то тайны. Он не раз рассказывал ей о некоторых необычных возможностях каменной Цитадели. Ей не составляло труда разгадать его замысел; ведь они были как один человек.

И вот сейчас она вспомнила, как, спрятавшись за кустом марелока, наблюдала страшную сцену битвы, от испуга не в силах даже пошевелиться. Но теперь она не семнадцатилетняя девушка. Теперь она сильная, слишком сильная, чтобы сидеть на месте, когда ее возлюбленному грозит опасность. Сейчас Митра была готова прийти на помощь, воевать вместе с ним, привести ему подкрепление. Ни за что она не допустит, чтобы снова ее любимый муж попал в смертельные капканы Мордета в полном одиночестве. Эти мысли подкрепили ее решимость как можно быстрее добраться до Шимни.

К утру горы свернули на восток и Митра увидела Гардиан, величественно возвышающийся над темно-красными горами. Ветер принес с собой тихую музыку моря: она повернула голову и посмотрела на запад, пристально всматриваясь в обширное пространство аквамаринового океана, раскинувшегося далеко на горизонте. Небо было голубым и чистым, но земля была неподвижна и не подавала никаких признаков жизни. К Митре стал подползать холод, но она прогнала его, ускорив шаг и ведя за собой Прадату навстречу поставленной цели.

Хорошая погода стала их союзником и помощником, и выносливые люди Прадаты быстро проследовали вдоль западных подножий гор. К вечеру шестого дня они услышали веселую музыку Соколиного водопада. Митре не нравилась идея заночевать здесь, так близко от цели, но Стентор и Тралаина убедили ее, что отдохнувшая армия гораздо эффективнее истощенной. Таким образом, в шестую ночь люди Прадаты спали под доносящуюся до них мягкую музыку водопада.

Не успело солнце показаться из-за гор, как Митра разбудила отряд, чтобы совершить последний день марша. Они перешли вброд речку ниже Соколиного водопада для того, чтобы сократить путь от Великого Западного залива Виндвортского моря. Серебряное солнце уже поднялось в небе и с верхушек деревьев разведчики доложили, что Шимни находится в двенадцати милях к юго-востоку. Отряд повстанцев повернул к гранитному шпилю.

Когда солнце уже начало спускаться, Митра почувствовала какое-то глухое громыхание в земле, которое повторилось несколько раз. Деревья кругом все еще были высокие и густые, поэтому увидеть Шимни можно было только взобравшись на одно из них. Посланный для этого разведчик принес тревожную весть: Цитадель окутана покрывалом ночи.

Память о прошлой битве понуждала Митру и ее маленькую армию как можно быстрее идти вперед; молодой командир, она была преисполнена решимости как можно быстрее преодолеть эти последние мили, но в голубых глазах ее светился страх. Она уже один раз видела, как на этом страшном месте был уничтожен ее возлюбленный; она не сможет перенести это еще раз.

Второй разведчик доложил, что вокруг монолита посветлело, и тут же шаги Митры стали более решительными. Ей казалось, что воздух стал теплее, когда она почти бежала вверх по склону. Низкие кусты цеплялись за ее гамаши, будто желая привязать ее к земле.

Митра была вынуждена часто останавливаться, чтобы подождать других. При этом от нетерпения и досады черты ее лица искажались, и оно становилось некрасивым, но ведь многие из отставших были лет на десять, а то и более старше нее. Тяжело дыша, подошла Тралаина; ее полное лицо было покрыто капельками пота, сверкавшими, словно маленькие бриллианты. Она сжала влажной от пота ладонью руку Митры, стараясь уверить ее, что они успеют вовремя.

Разведчики, сбегая с холма вниз, стали чаще докладывать своему командиру о том, как протекает сражение. У Цитадели, поочередно сменяя друг друга, устанавливались то свет, то тьма. Во время очередного доклада земля неожиданно наклонилась, а потом затряслась так сильно, что все люди Митры не смогли устоять на ногах и повалились на жесткую поверхность холма. Сорванные землетрясением с веток деревьев, листья носились в воздухе, а потом падали на уже неподвижную и мертвую землю. Затем установилась тишина.

Оцепенение нарушил парнишка четырнадцати лет, всего три месяца назад прошедший Ритуал Дарования Власти, который раскачивался, сидя на верхушке тонкого дерева и пристально вглядывался в сторону Цитадели. Его внешне бесстрастное лицо скрывало огромное напряжение, которое внезапно разрядилось срывающимся пронзительным юношеским голосом:

– Над Цитаделью свет!

Митра, превозмогая боль в ногах, поднялась и побежала вверх по узкой тропинке, ведущей к Шимни. Каждый вдох, словно огнем, жег ее легкие. Вдруг над верхушками деревьев появился гранитный монолит, холодно взирающий на нее с высоты своего величия. Митра поняла, что до перевала осталось всего две или три мили и только тихо молилась, чтобы хватило сил добежать. Она обернулась назад, чтобы оценить, смогут ли задыхающиеся, уставшие люди Прадаты хоть чем-нибудь помочь Рате, склонить чашу весов в его пользу. Звук катящихся вниз камней заставил ее резко повернуть голову и посмотреть вперед на вершину холма.

Сквозь редеющие деревья вниз бежал разведчик; пот скопился над его верхней губой, и в глазах его был страх. Стоя перед своим командиром и тяжело дыша, мальчик пытался заставить себя успокоиться, а его голубые глаза умоляли Митру быстрее разрешить ему говорить.

– Ну, Джерриод, какие новости? – спросила Митра мягким и в то же время озабоченным голосом.

– Митра, они идут. – Джерриод перевел дух перед тем, как продолжить: – Морелуа идет. Его армия движется прямо на нас, они сейчас меньше чем в миле отсюда. Никаких признаков Верховного Мага нет, – добавил он, глядя прямо в умоляющие глаза Митры.

– Как быстро они передвигаются?

– Впечатление, что они преследуют кого-то. Возможно, они обнаружили нас.

– Быстро – воззвала Митра к отряду Прадаты. – Вниз под гору. Морелуа близко. Найдите равнинное место и готовьтесь к бою. Стентор! Возьми с собой двух лучших лучников и прикрой отступление. Но не испытывайте судьбу и не ввязывайтесь в бой! Отступайте сразу же, как только они начнут окружать вас!

Отряд Прадаты немедленно выполнил это распоряжение; люди быстро побежали вниз по той самой тропинке, на которую с таким трудом взбирались. Они отступали молча и удивительно организованно; Митра почувствовала гордость оттого, что знала своих людей и возглавляла их. Она обернулась к Джерриоду.

– Сколько их?

– Трое на каждого из нас, Митра, – почему-то с виноватым выражением лица ответил юноша.

– Не беспокойся, Джерриод, мы не убиваем гонцов, приносящих плохие вести, – сказала Митра, и ободряющая улыбка появилась на ее испачканном пылью лице. – И Морелуа не удастся захватить нас, по крайней мере, сегодня. Рата жив, так как в горах еще слышны разряды и сверкают вспышки света.

Ее слова звучали красиво и обнадеживающе, вопреки тому, что Митра чувствовала на самом деле. Джерриод в ответ улыбнулся и поспешил вниз к подножию холма.

– Умоляю судьбу, чтобы я оказалась права, – прошептала она и последовала за своей крошечной отступающей армией На эту ночь Прадата разбила лагерь близ южного побережья Великого Западного залива; указывающий вверх палец Шимни сверкал золотом в свете заходящего солнца. Им удалось избежать столкновения с преследующей их армией Мордета, которая проследовала дальше к югу, не заметив отряда Прадаты, залегшего в высокой траве недалеко от побережья. Для Митры это само по себе имело большое значение. Если бы Черный Лорд догадывался об их присутствии, то он, несомненно, дал бы своим разведчикам указание о максимальной тщательности поисков. Но складывалось впечатление, что солдаты Мордета преследовали какую-то иную цель, не очень тщательно исследуя местность, по которой шли. От этой мысли Митра почувствовала холодок внутри, так как она знала, что ничего, абсолютно ничего из всего, что делал Мордет, он не делал случайно. Если армия Черного преследовала не их, то у нее была какая-то другая цель. Но если Мордет действительно не знает о том, что Прадата здесь, то внезапность нападения может оказаться ужасным оружием. Митра очень надеялась, что это оружие будет на стороне ее отряда.

Ночь окутала лес теплым западным веерком; в воздухе остро чувствовался запах близкого моря. Люди Прадаты, сидя на корточках и не зажигал костров, доедали холодный ужин и с удовольствием вкушали сочные плоды кейта, которые им удалось собрать до заката. Митра, у которой страх прогнал сон, смотрела на людей, с трудом скрывавших свое нервное состояние. Ритмичный шум прибоя, находясь где-то на периферии ее сознания, одновременно и настораживал, и успокаивал Митру. Он напоминал ей о ритмичности жизни, навевая мысль о том, что придет и ее время – время Прадаты; придет неизбежно. “Правда все равно одержит верх”, – подумала она.

Она положила руку на живот и слегка потерла его.

– Правда одержит верх, – сказала она вслух и содрогнулась от скрытого значения этих слов. Ибо вот уже в сотый раз Митра задавала себе вопрос, а что если все это лишь самообман, и все ее надежды – не что иное, как лепет жаждущего любви ребенка. Из-за деревьев появилось грузное тело Стентора, направлявшегося к ней.

– Митра, нужно обдумать планы на завтра. Днем нас могут легко обнаружить весьма умелые разведчики Мордета. Нам не следует ждать здесь появления Верховного Мага.

– Ты прав, мой друг, – ответила Митра. – Но что нам тогда делать? Мы же должны найти Рату, если хотим помочь ему. Нашей главной надеждой был Шимни, но я чувствую, что там его уже нет. Виндвортское море сегодня печально, потому что я снова потеряла любимого.

– Не бойся, Митра, Рата жив. Он обе shy;щал. И мы найдем его. – Эти слова ободрили ее, словно огонек костра во мраке леса.

– Ты прав, мой старый друг. – Митра вложила свою руку в руку Стентора. – Итак, скажи мне – какой план мы придумаем в эту ночь? – Ее улыбка была словно мягкий светлый отблеск во тьме.

– Я выслал наших разведчиков, чтобы они тоже следили за армией Морелуа. Куда бы она ни направилась, мы будем об этом знать. Похоже, что они не подозревают о нашем присутствии. Возможно, конечно, что это ловушка. Возможно, они преследуют вовсе не нас. Я тоже надеюсь, что они ищут Верховного Мага. Если это так, то сам Морелуа и выведет нас на Рату.

– Хорошо.

Митра была рада слышать столь уверенные слова и тут же продолжила рассуждения Стентора:

– Давай-ка попробуем увеличить наши шансы. Пошли шесть лучников в лес, и пусть они побеспокоят фланги Черного Лорда. Они должны быть осторожны, чтобы не привлечь внимания к нам, и помнить, что с каждым убитым солдатом из его армии соотношение сил хоть немного, но изменяется в нашу пользу.

– Как скажешь, Митра, – серьезно сказал Стентор. Он встал и направился к темному кольцу, образованному деревьями вокруг лагеря Митры, затем вдруг остановился и снова повернулся к молодой женщине, как будто забыл что-то. – И еще, Митра, моя жена просила передать, чтобы ты ложилась спать. Если не ляжешь, то она лично придет сюда и… – Стентор не стал продолжать, что случится потом. И он, и Митра знали гнев Тралаины – и ее любовь.

– Как прикажете, милорд, – ответила Митра с шутливой серьезностью.

Стентор, тихо посмеиваясь, исчез в темноте, а она легла на грубое шерстяное одеяло, постеленное на земле, и подумала, что заснуть ей все равно не удастся.

Скоро Митру окутала густая, словно смола, темнота. Где-то внутри себя она почувствовала слабый толчок жизни; она слегка нажала рукой на живот, и мысли ее весьма некстати обратились к смерти. Ей представилось, что откуда-то издали на нее смотрит Рата с сердито пылающим посохом в руке и неодобрительно качает головой. К нему присоединились голоса всех людей Прадаты, печально и торжественно осуждающие ее.

Сон слетел с нее, словно кузнечики при виде ястреба. Митра мгновенно села и вставила стрелу в лук. Сон мгновенно исчез, но страх остался. Деревья вокруг были уже освещены утренней зарницей, но ей все равно пришлось изо всех сил напрячь глаза, чтобы не пропустить малейшего движения; она стала тщательно внюхиваться, пытаясь почувствовать чужой запах. Тишина давила на легкие, и Митра затаила дыхание, выжидая. Мгновения тянулись мучительно, пока, наконец, знакомый резкий голос не сорвал тишину.

– Рата, – сказал сокол.

– Мората? Это ты? – Митра мгновенно вскочила на ноги и быстро подбежала к огромному соколу, усевшемуся на ближайшем дереве.

– Рата, – повторил сокол.

– Он с тобой, мой друг? – Ее сердце выпрыгивало из груди при виде старого друга Раты.

Перед Митрой возник образ Роя, затем появилась картина, на которой со shy;кол летел рядом с человеком, бегущим вниз по склону в сторону моря. Она увидела сражение между Роем и Мордетом; увидела, как тьма окутала Роя, а потом вспыхнул свет, горы затряслись и камни сбили наземь Черного Лорда. Радость и страх пронзили Митру, словно раскаленные стрелы, и слезы текли по ее щекам.

– Он жив! Рата жив! – проговорила она рыдая.

– Рата, – сказал сокол, и Митра почувствовала, что это не так.

– Рата мертв? Нет! – закричала она. – Нет! Ты же показал мне его. Он убежал. Он жив! – Ее голос был одновременно умоляющим и требователь shy;ным.

– Рата, – сказала птица.

– О, во имя Четырех Начал. Почему я не могу понять тебя? Если бы я, как Рата, могла разговаривать с птицами! Ты говоришь, что он мертв, и в то же время показываешь мне его живым. Мората! – в отчаянии она ломала руки.

Огромный сокол одним взмахом мощных крыльев взлетел в воздух и начал кружить над командиром Прадаты, призывая ее следовать за ним. Она схватила свою накидку, лук и колчан со стрелами, а затем побежала за птицей.

– Стентор! Мората вернулся! Буди всех! Сокол ведет нас к Рате!

Весь лагерь Прадаты тут же ожил и зашевелился. Стентор рысью подбежал к Митре, стирая своими огромными пальцами сон с обрамленных темными кругами глаз.

– Митра, что случилось? Какие-нибудь вести?

– Стентор, ко мне прилетел Мората. Видишь, он сидит на дереве?

Митра показала на тонкую березу, на которой неподвижно сидел огромный со shy;кол.

– Мората? – прошептал Стентор. Со shy;кол нетерпеливо зашевелился на ветке.

– Быстрее. Сокол хочет, чтобы мы шли за ним.

Митра повернулась и поспешила к птице, оставляя Стентору организовать людей и следовать за ней.

Пока она бежала, солнце немного поднялось вверх в утреннем небе, и шум моря усилился и стал ближе. Мората перелетал с дерева на дерево, терпеливо ожидая, пока она догонит его, затем вновь поднимался в воздух и отлетал дальше вдоль тропинки примерно на расстояние выстрела из лука. Митра, не останавливаясь, бежала сквозь густой лес; от напряжения ее легкие и ноги сводила судорога, но надену да в скором времени увидеть мужа толкала ее вперед.

Мората сидел на ветке, глядя куда-то в сторону от следующей за ним женщины Митра догнала птицу и посмотрела под ноги. Трава под деревом была примята ц несколько клочков было выдернуто из земли; ее острые глаза распознали очевидные следы короткой борьбы. Она посмотрела вверх на сокола, продолжавшего сидеть на дереве.

– Рата, – сказала птица, и Митра почувствовала в ее голосе отчаяние. Мората оставил здесь Верховного Мага, спящего и измученного; и вот теперь он куда-то ис shy;чез. От страха у нее задрожала спина.

– Мы найдем его, – пообещала Митра, изучая землю в поисках каких-либо следов. Но захватчики скрылись не по-человечески хитроумно, и она, сделав круг, пришла на то же место совершенно не имея понятия, в каком направлении они ушли. Митра села на рыхлую траву под чонтой.

Она даже не пошевелилась, услышав приближение громко бегущих по лесу солдат. Стентор подошел и положил ей на лечо свою тяжелую руку, но она даже не глянула на него. Тралаина, подбежав несколькими секундами позже, оттолкнула Стентора и обняла тридцатилетнюю женщину, словно она была еще ребенком. Обе женщины несколько минут сидели, не сказав ни слова, пока, наконец, Митра не поднялась на ноги.

– Мы должны найти его, – сказала она.

– Да, Митра. Его уже ищут. Разведчики Стентора найдут след. Мы должны немного набраться терпения.

Митра посмотрела вверх на дерево, надеясь, что вид сидящего там Мораты защитит ее от страха, но сокол улетел. Кто-то сказал ей, что он полетел вместе со Стентором искать Верховного Мага, но ей уже было все равно. Усталость, которая охватила ее после невероятной, закончившейся неудачей попытки поймать свое счастье, окончательно добила ее. Она слабо боролась с наступающим чувством полной безнадежности.

Стентор вернулся примерно через час. Его понурый вид говорил без слов: Верховного Мага нет, его следов тоже. Даже лучшие его разведчики не смогли проследить тщательно замаскированный путь тех, кто захватил Верховного Мага. Стентор не осмеливался поднять глаза, чтобы не встретиться с глазами Митры.

Трое друзей сидели в тени чонты с опущенными, как при молитве, головами. Время обеда уже давно прошло, но никто не прикоснулся к еде. Прадату охватило глубокое молчание, повергавшее людей в еще большее уныние. С северной стороны до них донесся звук шуршащих веток, но никто на него не обернулся. Молодой человек с зачесанными наверх светло-коричневыми волосами, подоткнутыми под кожаную кепку – символ его далекой южной родины, подошел к командирам Прадаты и ждал внимания.

– Что, Тента? – равнодушно спросил Стентор.

– Мы взяли пленного, – сказал разведчик не без гордости. – Все утро искали вас, но в лагере так никто и не появился. Мы сделали круг и вернулись сюда, где мы его и захватили.

Все трое уставились на сияющее загорелое лицо молодого разведчика, слегка покрасневшее от напряжения. Никто из них не осмеливался словами вспугнуть надежду на то, что с помощью пленного можно что-нибудь узнать о местонахождении Верховного Мага.

– Сейчас же приведите его сюда, – приказала Митра, и Тента сделал знак кому-то, ожидающему поодаль в тени де shy;ревьев. Оттуда появились еще трое юношей, грубо тащивших связанное тело с кляпом во рту, безжизненное и неподвижное. У Стентора расширились глаза, и Тралаина инстинктивно протянула руку к мужу, когда у Митры перехватило дыхание: она узнала! Наступило общее оцепенение. Митра первая овладела ситуацией.

– Немедленно развяжите Верховного Мага! – приказала она, затем подбежала к неподвижному телу и положила голову своего возлюбленного себе на колени, пока ошеломленные разведчики разрезали веревки.

Открыв глаза, Рой увидел склонившееся над ним женское лицо. Сперва, из-за цвета ее бледно-белых волос, он подумал, что женщина довольно пожилая, но когда в глазах наступила ясность, он увидел, что вряд ли она старше него, а скорее всего, моложе. Ее лицо, безусловно очень красивое, было несколько подпорчено уже начинающей проходить синей полосой – явно следом от сильного удара. Эта полоса начиналась от очерченного решительными чертами подбородка и, пройдя через правую часть лица, кончалась у тонкой, еле видимой брови. Он посмотрел в ее глаза и, пораженный их яркостью и глубиной, невольно сделал попытку приподнять голову. Они были цвета штормящего моря – зеленое и синее, слившееся в одном неудержимом потоке. Эти глаза завораживали, буквально околдовывали Роя, и он неловко приподнялся на одной руке, стараясь сбросить их чары.

– Тебе нужно лежать, Рата, – мягко сказала женщина. – Ты слишком много пережил. Для выздоровления нужно время.

Рой попробовал протестовать, но все его тело болело и содрогалось при малейшем движении. Оставив попытки приподняться, он бессильно откинул голову на мягкое одеяло.

– Как хорошо, что ты дома, муж мой, – сказала Митра, наклоняясь, чтобы потрогать его лоб своей тонкой рукой.

Рой почувствовал, как от прикосновения ее прохладной ладони, словно под роздействием живительного источника, боль уходит из тела.

– Митра? – сказал он еле слышным в густом лесу голосом.

– Да, Рата. А теперь отдыхай.

Слова с трудом, словно под действием собственного веса, вываливались изо рта роя.

– А я – не Рата. Мое имя Рой. Я далее не из Кешьи. Я перенесен сюда вашим мужем.

Он был даже озадачен решительностью, с которой выговорил эти неприятные для Митры слова. Рой хотел сказать этой женщине, что ее муж мертв, но ее глаза смотрели с такой нежностью, что внутри него шевельнулось сочувствие, словно первый ветерок наступающей весны. Некоторое время он боролся с собой, пока она продолжала всматриваться в него с глубокой озабоченностью во взгляде. Позади нее появился полный пожилой мужчина с серо-голубыми волосами и распухшими от тяжелой многолетней работы руками.

– Как он? – спросил мужчина.

– Он бредит, Стентор. Черный Лорд повредил ему мозг. Жара у него нет, но говорит он о каких-то странных вещах, о другом мире.

Стентор посмотрел на больного, и серебряно-стальной взгляд пожилого человека прекратил бесполезные дебаты внутри Роя.

– Я знаю вас, – сказал он. – Вы – Стентор, муж Тралаины, которая была няней Митры до тех пор, пока та не прошла Ритуал. Меня зовут Рой, и Рата призвал меня, чтобы я помог ему в борьбе с Регентом, у которого так много имен, что я даже не знаю, какое из них настоящее. – Рой улыбнулся своей шутке, но руководители Прадаты продолжали беспокойно смотреть на него. – Послушайте же, я – учитель. Сюда я перенесен из местечка, называемого Аштон. Я работаю там в университете или, по крайней мере, работал. Я упал с колокольни и каким-то образом очутился в вашем мире на берегу моря. Там я встретил дракона, от которого был вынужден бежать к каменной колонне, которую вы называете Шимни. Там я нашел книгу и встретил сокола по имени Мората. Он научил меня всему, что я должен был узнать, чтобы выжить в этом мире. Вы должны поверить мне!

– Пойду за лекарем, – сказал Стентор л поспешил в лес.

– Если бы только Мората был здесь, – пробормотал Рой.

– Рата, – произнес голос сокола. Рой повернул голову и увидел своего друга, сидящего на нижних ветвях рядом стоящего дерева.

– Мората! Слава богу! Скажи им. Объясни им, кто я на самом деле.

У птицы сузились глаза, но она ничего не сказала.

– Прошу, Мората! Они думают, что я сошел с ума! – Вдруг весь юмор происходящего – прибытие в новый мир, встреча с драконом, разговоры с соколом – потряс его, и он истерически засмеялся. Когда смех кончился, он мельком взглянул на Митру и еще раз попытался осмыслить все, что с ним случилось. – А может быть, и сошел, – сказал он более серьезно.

– Рата, – ответил на это сокол, и Рою послышались тысячи смеющихся го shy;лосов.

Он сердито посмотрел на птицу.

– Не вижу ничего смешного. И я считаю, что они заслуживают того, чтобы знать правду. Не этом ли прославился Рата? Не своей ли приверженностью правде?

– Рата, – ответил Мората.

– Конечно же! Книга! Митра, эти ребята, доставившие меня сюда, захватили с собой мои вещи? Книгу и посох?

Женщина наблюдала за беседой ее мужа с Повелителем Соколов, озадаченная и расстроенная, что не может понять птицу. Вопрос был для нее неожиданным.

– Да, Рата. Мы посмотрим за ними до тех пор, пока они тебе не понадобятся.

– Принесите их, пожалуйста, сюда.

Митра поразмышляла секунду, потом встала и ушла, оставив профессора наедине с Повелителем Соколов.

Через несколько минут она вернулась, держа в одной руке посох, а в другой – Книгу Знаний. Взяв у нее вещи, Рой положил посох на землю рядом с собой. Он открыл книгу на странице, близко расположенной к ее концу, и начал внимательно выискивать нужный текст. Найдя его, он передал открытую книгу Митре.

– Прочтите это.

Митра бережно взяла книгу и посмотрела на открытую страницу.

– Как мне кажется, – прочла она вслух, – я могу переправить его из другого мира сюда, чтобы помочь нашему делу. Его жизнь должна идти в параллель с моей, и мне понадобится израсходовать всю свою энергию, чтобы перетянуть его сюда. Я не знаю, кто он. Я не могу узнать, какой энергией он обладает. Я знаю только, что кто бы он ни был, именно он одолеет врага. Я молюсь, чтобы мои люди последовали за ним. Это их последняя надежда, ибо Регент становится все опаснее. Я боюсь за свой мир. Я боюсь, что освободитель придет слишком поздно. – Митра прижала открытую книгу к груди, обняв ее, словно потерявшегося ребенка. Рой хотел утешить ее, но не мог найти для этого слов.

Митра хотела бы бросить книгу в костер, чтобы та сгорела в тлеющих углях; настолько неистово она желала, чтобы этот человек действительно был ее вернувшимся мужем. Параллели! Что за нелепость! Этот человек, обнаруженный четырьмя юношами, не был Верховным Магом! Все это казалось нереальным, каким-то дурным сном. Она снова посмотрела на открытую страницу, прочла текст про себя, посмотрела, как красиво и понятно писал Рата. Она доверяла своему мужу абсолютно и знала, что он не мог написать неправду. Как это ни тяжело, но следует признать, что этот человек прислан сюда ее мужем, Верховным Магом Кешьи. Она снова посмотрела в глаза Роя, но не смогла долго там задержаться и опустила взгляд в землю.

– Книга говорит правду, – наконец сказала она. – Прадата готова следовать за тобой, Посланец Мага, как того желал сам Верховный Маг. Куда ты поведешь нас? – Женщина продолжала смотреть вниз на землю перед вытянутыми ногами Роя.

– Куда направишь ты стопы свои? – процитировал Рой. – Я не лидер, Митра. Меня сюда занес несчастный случай. У меня нет необходимой энергии. – Он развел ладони, чтобы показать тщетность их надежд.

– Мой любимый вызвал тебя. Ты имеешь в руках Огненный Посох. Ты победил Морелуа там, на холме. – Она неистово перечисляла факты с такой убежденностью, что Рой почти поверил в ее правоту.

– Морелуа не был побежден, Митра. Мы побежали, и он просто не смог найти нас. Послушайте, если вы так хотите, то я помогу вам, только, пожалуйста, не заставляйте меня исполнять роль великого колдуна или что-нибудь в этом роде. Я не более чем учитель английского языка.

– Посмотрим, – ответила она, затем встала и покинула Роя и Морату.

– Не говори ничего, птица, – резко сказал Рой, взглянув на чопорный силуэт огромного сокола, сидящего на дереве.

***

Лес уже погрузился в неопределенный цвет ночи, когда Прадата закончила свой совет. По их просьбе Рой еще раз объяснил свою ситуацию, показав собравшимся руководителям Книгу Знаний. Никто не сомневался, что она написана собственноручно Верховным Магом, но какая-то тяжелая атмосфера все еще витала над собравшимися. Было очень непросто осознать, и еще труднее смириться с тем, что они ожидали Верховного Мага, а вместо этого получили Роя.

– Один последний вопрос, – сказал Стентор. – Вы не Рата, но тем не менее вы скрылись от Черного. Если вы действительно так бессильны, как говорите, то как же вам удался этот подвиг?

Все члены совета повернулись к Рою в ожидании ответа.

– Мората научил меня пользоваться Словами Власти: Кешья, Рала и Куинта. Когда атака Мордета стала невыносимой, мне удалось сложить вместе силу этих Слов. Каким образом, точно сказать не могу.

Члены совета стали что-то вполголоса обсуждать между собой, наклоняясь друг к другу и собираясь в небольшие группки, чтобы обговорить ситуацию. Рой был неприятно смущен их реакцией и посмотрел на Митру, ища поддержки, но та также была втянута в дискуссию с другой молодой женщиной.

– Это внушает надежду, – сказал, наконец, Стентор. – Вы говорите, что никакой особенной силы у вас нет, и в то же время признаете, что довольно эффективно использовали имевшиеся в вашем распоряжении возможности. Только настоящий маг мог бы разрешить эту загадку. Вы посланы сюда Ратой Кешья-ни, Хозяином Трех Начал, и прибыли в его образе. Вы обладаете силой и Огненным Посо shy;хом. – Стентор оглядел всех присутству shy;ющих. – Если Морелуа поверил, что Рата вернулся, то пусть себе продолжает верить. Посланный к нам человек есть голос Раты, а голос – это человек. Пусть в каждую деревню и город, где есть Прадата, будет донесена весть, что Верховный Маг вернулся.

– Возражений нет, – сказала Митра. – Прадата объединит все свои силы. Объединившись, мы удержим Хагсфейс. Стены там очень прочные. Идти на север, прямо в зубы врагу сейчас бессмысленно. Наша армия направится на юг, к Товатену, затем на восток по краю пустыни, и пусть Черный преследует нас. Прадата всей Кешьи со временем объединится в Хагсфейсе и мы окончательно выработаем план действий. Все наши на севере должны быть оповещены. – Митра посмотрела в небо, отмечая положение лунного полумесяца. – Время. Нам нужно время.

Она посмотрела на двенадцать собравшихся лидеров, представляющих двенадцать племен, и долго всматривалась в лицо каждого из них.

– Есть ли у кого-нибудь возражения?

Один за другим все подтвердили поддержку плана, оглашенного Митрой.

– Хорошо, Стентор, пошли гонцов во все отделения Прадаты с вестью, что Верховный Маг вернулся. Все собираются в Хагсфейсе. Мы обойдем горы с юга и будем надеяться, что Черный последует за нами. Будьте готовы выйти этой ночью. Все встали и направились каждый к своему лагерю.

Рой слегка повернул голову к сидящему на его плече соколу:

Тот счастлив, чьи заботы и желанья

В пределах дома отчего живут,

И тем, что дышит воздухом родным

И на родной земле, – доволен.

– Мората, как бы я хотел быть дома!

Огромная птица, глядя прямо в глаза профессору, не издала ни звука.