Мэл прикусила язык. Что она делает? Они с Клейтом даже не всем близким сообщили о своем браке, а теперь она практически выболтала секрет самым большим сплетницам в Джаспер-Галче.

Краем глаза Мэлоди уловила какое-то движение.

Со стороны кухни к ней направлялся Клейт. В другом конце ресторана поднялся шум.

— Что там случилось? — спросил кто-то.

— Кажется, Мэл намекает, что Клейт нашел мачеху для Хейли.

— Кто же это?

— Южанка Золушка с большой… ой! — Один из мужчин потер рукой бок, куда только что пришелся упредительный удар острого локтя его супруги.

— Друзья, — сказал Клейт, не сводя с Мэл взгляда, — нам нужно сделать небольшое объявление.

— Что означает это «нам»?

— Если вы помолчите полминуты, то все мы скоро это узнаем.

Пробежавший по залу ропот сменился молчанием, когда посетители ресторана увидели, как Клейт остановился рядом с Мэл. Стащив с головы шляпу, Клейт произнес:

— Милая, ты сама им скажешь или это сделаю я?

Мэлоди взглянула на него с улыбкой.

— Мы собирались следующим посвятить в наш секрет дедушку, но, кажется, уже немного поздно. По-моему, будет правильно, если мои постоянные посетители узнают обо всем прямо сейчас. Говори ты, Клейт, я хочу, чтобы ты взял на себя роль хозяина.

Клейт знал эту женщину всю свою жизнь, но мог бы поклясться, что еще ни разу ее голос не звучал так мягко, нежно, чувственно.

— Солнышко, — воскликнула Дорали из-за столика на другом конце зала, — если кто-нибудь из вас, наконец не скажет, в чем дело, мы все тут просто умрем от любопытства.

К Клейту вернулась его былая уверенность в себе. Какими бы соображениями ни руководствовалась Мэл прошлой ночью, она, пусть и не хочет это признать, томится желанием… И он постарается, чтобы она получила желаемое. Но сперва надо сделать маленькое объявление.

— Друзья! — сказал он, беря Мэлоди за руку. — Мы с Мэл нанесли визит мировому судье.

— Вы что же — поженились?

— И никому ничего не сказали!

— Черт возьми!

Возгласы и вопросы раздавались со всех сторон, но Мэлоди и Клейт смотрели только друг на друга. Внезапно появившаяся перед ними Дорали заключила их обоих в крепкое объятие. За ней подошел Бумер.

— Когда вы поженились? — спросил он.

— Вчера, — ответила Мэлоди.

— Не удивительно, что сегодня ты выглядишь такой усталой, — подмигнула ей Дорали. Мэлоди покосилась на Клейта. Он не стал опровергать намек Дорали и вместо этого посмотрел на жену взглядом, полным желания, признательности и, возможно, даже восхищения.

— Вот те на! — воскликнул кто-то из братьев Андерсон. — Выходит, на Мэлоди больше уже не приходится рассчитывать.

— Да, — согласился второй из братьев. — Но раз Клейт женился на ней, кто-то должен утешить Памелу-Сью, и этим кем-то собираюсь стать я.

— Занимай очередь!

— Все остальные встают за мной!

Похоже было, что Памеле-Сью недолго предстояло грустить в одиночестве.

Мэлоди улыбнулась Клейту:

— А я не знала, что ты сегодня собирался в город.

Он с видимым усилием оторвал взгляд от ее губ. И кивнул на кухню, где они могли поговорить без свидетелей. Когда они оказались по другую сторону вертящейся двери, Клейт произнес:

— Мне вдруг пришло в голову, что сегодня утром я вел себя не вполне подобающе.

Сложив руки, Мэлоди молча ждала продолжения.

— Я еду взглянуть на стадо, которое сейчас пасется к западу от Стоуни-крик. Хотел решить, сколько телят оставить, а сколько продать в следующем месяце. Я вызвал няню, чтобы она посидела с Хейли, когда девочка придет из школы. Сам я собирался вернуться до темноты и подумал: а вдруг и ты примерно к этому времени вернешься домой?

Показалось ей, или он, в самом деле придвинулся ближе?

Лицо Клейта потеряло четкость очертаний, и в следующее мгновение он уже целовал ее, нетерпеливо и страстно. Мэлоди ответила, может быть, не так стремительно, но не менее пылко.

Клейт оторвался от ее губ — он улыбался.

— Наверное, этот день покажется чересчур длинным нам обоим…

Он надел шляпу, еще раз улыбнулся и вышел через заднюю дверь, а Мэл стояла в замешательстве, едва различая шум в зале — из-за оглушительного стука собственного сердца. Что-то подсказывало ей, что сегодняшняя ночь будет ничем не похожа на вчерашнюю.

Клейт снял шляпу и вытер лоб тыльной стороной ладони. Он стоял рядом со своим грузовиком и обводил взглядом бело-коричневое стадо, рассыпавшееся по долине в поисках корма. Близился октябрь, дни становились короче. Небо затянули серые облака, из которых вот-вот посыплется снег. Пролившиеся в прошлом месяце дожди спасли часть травы на пастбище, но в этом году они пришли слишком поздно. С сеном и овсом ситуация в округе обстояла не многим лучше. Это означало, что корма предстоит закупать дополнительно, а многих телят придется отправлять на убой. Зимы в их краю были суровыми. Нынешняя зима обещала быть тяжелее, чем прежние.

В животе у Клейта заурчало от голода, но гораздо сильнее мучил его голод совсем другого рода…

Сзади Клейта на дороге затормозил грузовик, еще более старый, чем его собственный.

— Эй, парень, — окликнул его Клетус Мак-Калли, с трудом выбираясь из кабины. — Я только что услышал, что ты умыкнул мою внучку.

— Это правда.

— А ты не подумал, что сначала должен попросить у меня ее руки?

Клетус Мак-Калл и был не любитель ходить вокруг да около.

— Ты же знаешь Мэл — она живет своим умом, как ты или я, — заметил ему Клейт.

Старик хмыкнул, щелкнул подтяжкой и, пронзительно взглянув на Клейта из-под кустистых седых бровей, произнес:

— Если ты хочешь сказать, что Мэл упряма, можешь не утруждать себя. Она родилась такой. Я воспитывал ее с того дня, как мы похоронили ее родителей, и она моя любимая малышка. Ты хороший животновод, Клейт, и в лошадях знаешь толк. Я действительно всегда был о тебе высокого мнения. Но не думай, что некому будет спросить с тебя, если ты вздумаешь обидеть Мэл.

Клейт только кивнул. Высказав то, ради чего он приезжал, Клетус нахлобучил на голову потертую шляпу и направился назад к своему грузовику. Несколько коров замычало ему вслед. Клейт не двигался с места, пока грузовик Клетуса не исчез за холмом.

По дороге домой Клейт размышлял о том, что же произошло прошлой ночью. Может быть, все дело было в пресловутом упрямстве Мэл, о котором упоминал ее дед, а может, она просто испугалась. Но сегодня днем он почувствовал, что желание раскрылось в ней, как раскрывает лепестки цветочный бутон. Боится она или нет, но этой ночью ей не избежать его объятий. Из уважения к Клетусу и самой Мэл Клейт решил для себя, что первый раз будет терпелив и осторожен, как только сможет. Ну, а потом — он никаких гарантий не дает…

Когда Клейт подъехал к дому, то увидел, что во всех окнах горит свет. Был уже девятый час вечера, и машина Мэл стояла возле крыльца. Клейт давно забыл, каким домашним теплом веет от освещенных окон, забыл, каково это — знать, что дома тебя ждет женщина. Он решил быстро освежиться под душем, перекусить что-нибудь и уделить какое-то время Хейли. А когда дочка заснет, вся ночь будет принадлежать только им с Мэл.

— Я дома! — крикнул он.

На кухне никого не было, в гостиной — тоже.

— Мэл! Хейли!

Он уже начал подниматься по лестнице наверх, когда его остановил голос Мэлоди:

— Перед тем, как ты увидишь Хейли, я должна тебе кое-что сказать.

Клейт обернулся. На миг задержался взглядом на ее полуоткрытых губах, чтобы она поняла, какие мысли, помимо прочих, витают в его голове. Потом неторопливо двинулся вниз, улыбаясь самой неотразимой из своих улыбок.

— Мэл, возможно, ты снова колеблешься, но уверяю тебя, все будет хорошо. Если только ты дашь мне шанс…

У нее покраснели щеки, а глаза словно заволокло дымкой. Мэл глубоко втянула воздух.

— Я собирался принять душ и слегка подкрепиться, — сказал Клейт. — Если Хейли уже спит, я могу обойтись и без ужина. А ты?

Мэлоди вдохнула запах сена и ветра, исходивший от его одежды. Глаза ее медленно двинулись вверх по его груди, крепкой загорелой шее, квадратному подбородку — к созданным для нескромных улыбок губам.

Сердце у Мэл сбилось с ритма. Она знала, что должна сказать ему что-то, и даже смутно припомнила, что не собиралась уступать одному лишь желанию, за которым больше ничего не стоит. Но взгляд Клейта вызвал в ней желание такой неслыханной силы, что она испугалась, что вспыхнет, словно факел, если Клейт сейчас же, немедленно, ее не поцелует.

— Мэлоди, он уже знает? — донесся сверху голосок Хейли — в тот миг, когда Клейт склонял к ней голову, а Мэлоди подняла к нему лицо.

— Клейт, мне, в самом деле надо кое-что сказать тебе.

— Ты что же, еще не перенесла свои вещи вниз? — пробормотал он с легким удивлением.

Мэл покачала головой. Сегодня она привезла из дома еще часть своих вещей и разложила их в его спальне.

— Хорошо… — Это слово прозвучало будто вздох в ночи. Он понизил голос на случай, если их слушает Хейли: — Я весь день не мог дождаться, когда мы с тобой, наконец войдем в спальню, закроем за собой дверь и останемся наедине…

Мэлоди слегка поморщилась.

— Боюсь, что это не совсем реально.

Какое-то движение привлекло его внимание.

С порога спальни послышалось жалобное поскуливание Генерала Кастера, лучшей сторожевой собаки, которую когда-либо имел Клейт.

Он обернулся. И рот раскрыл от изумления.

— Что случилось с Генералом? Где его шерсть?

— Именно об этом я и хотела тебе сказать. Хейли его подстригла.

— Под овцу!

— Скорее, под бильярдный шар.

Клейт в три шага оказался в спальне. Генерал Кастер всегда держался с почти человеческим достоинством, а сейчас смотрел на хозяина с таким выражением, словно его застали в комнате голым при всем честном народе.

Клейт присел на корточки и провел рукой по тому, что осталось от густой черно-белой собачьей шубы.

— Бедный Генерал!

— Он снова обрастет, — сказала подошедшая Мэлоди.

— И это сделала Хейли! — Клейт внезапно снова ощутил свою полную непригодность к роли воспитателя. — Но зачем?

— Ну, она еще не до конца выразила свое отношение к нашему браку, — спокойно произнесла Мэлоди. — Девочка слишком мала, чтобы объявить нам бойкот или высказать открыто, что она о нас думает.

— То есть, таким образом она заявила свой протест?

Мэлоди кивнула:

— И напомнила нам о себе.

Клейт взъерошил волосы.

— Но почему она просто не закатила скандал, как делают другие дети?

— Скандалить — не в ее характере.

— Но это моя любимая собака!

— Хейли тоже любит Генерала Кастера, — сказала Мэлоди. — Я думаю, она старается выяснить, насколько ты любишь ее, свою родную дочь.

В прежние времена любой отец в подобной ситуации прибегнул бы к помощи ремня, но современные ученые выдвинули множество новых воспитательных теорий. Клейт нуждался в совете более сведущего человека.

— И как, по-твоему, мы должны поступить?

Мэлоди прекрасно понимала его растерянность.

— Хотя Хейли и не признается себе, я думаю, в душе она чувствует, что Виктория отказалась от нее.

— Значит, о трепке не может быть и речи?

Мэл кивнула:

— Мы должны дать понять Хейли, что никакие ее проступки не заставят нас разлюбить ее.

— А что делать с Генералом?

— Он может спать здесь, пока его шерсть не отрастет заново.

— Он не спит в доме, Мэл.

Мэлоди подняла брови, но произнесла все так же спокойно:

— Он, видимо, облюбовал эту комнату. Ты хочешь выставить его отсюда?

Генерал Кастер взглянул на Клейта глазами, полными невыразимой печали. Вспомнив, как трудится пастушья собака днями напролет, подгоняя отбившуюся от стада скотину, трудится только ради еды и редкой похвалы, Клейт не смог приказать верному Генералу покинуть помещение. В конце концов, что с того, если собака поспит в его комнате? Главное — в ней будет спать Мэлоди!

— Клейтон! — окликнула его Хейли из гостиной.

— Можешь зайти сюда, — разрешил он.

Девочка переступила порог комнаты и остановилась. Хейли выглядела такой несчастной, покинутой и жалкой, что у Клейта сжалось сердце.

— Ты думаешь, Генерал Кастер теперь меня ненавидит?

Клейту показалось, что на самом деле она имела в виду его самого.

— Я думаю, что он расстроен, смущен и опечален. Но если ты объяснишь ему свой поступок и будешь с ним ласкова, он простит тебя.

Хейли вздохнула слишком тяжело для ребенка.

— Наверное, он обрадуется, если я стану спать здесь, вместе с ним. Тогда ему не будет страшно.

Клейт взглянул на Мэлоди, которая сидела на краешке кровати — его кровати. И снова желание вспыхнуло в нем. Клейт перевел взгляд на Хейли, которая не отрывала от него больших карих глаз, полных мольбы, надежды и веры. А Генерал Кастер смотрел так, словно ни минуты не сомневался, что хозяин примет правильное решение.

О, черт! Вздохнув еще тяжелее, чем Хейли, он кивнул. Мэлоди улыбнулась ему, а Клейт медленно покрутил головой. Мэл наконец-то здесь, с ним, в его спальне, но, кажется, ему самому здесь не остается места.

— Хорошо, Хейли, — сказал он, раскрывая объятия своей маленькой дочери, — можешь спать тут вместе с Генералом. Но только одну ночь.

— Только одну ночь! — ответила Хейли, прижимаясь к нему. — Обещаю.

* * *

Пять дней спустя Клейт был близок к помешательству. Все это время Хейли вела себя безупречно. Даже учительница позвонила из школы и сообщила ему о положительной перемене, произошедшей в девочке. Она стала лучше ладить с детьми и лучше успевать.

— Если это результат каких-то воспитательных мер, — сказала миссис Мур, — то, ради Бога, продолжайте в том же духе.

Каждый вечер семья собиралась внизу, в спальне. Клейту это до смешного напоминало картины Нормана Рокуэлла: волосы Мэл на подушке, освещенные луной; Хейли, свернувшаяся калачиком у них в ногах; мирно храпящий на коврике Генерал Кастер. Каждую ночь Клейт смотрел в потолок и мечтал, чтобы его тело обрело хотя бы кратковременный покой. Но тело из ночи в ночь упорно не внимало никаким доводам. Когда напряжение становилось невыносимым, Клейт пробирался наверх и ложился в свободной спальне. Утром смятые простыни валялись на полу. А брачные отношения так и не становились для него реальностью…

Днем Клейту помогала забыться работа, но и это лекарство действовало все слабее. Забросив последнюю охапку сена на сеновал, он спустился вниз по деревянной приставной лестнице и едва не раздавил одного из котят Хейли. Котенок взвыл так, словно его обидели нарочно. Джейсон Такер взглянул на Клейта как-то странно и отошел в сторону. Последнюю неделю не он один сторонился Клейта, и Клейт тут ничего не мог поделать. Он не спал ночами, нервы его были натянуты до предела. Но ведь он был мужчиной, черт побери! Женатым мужчиной.

Этим ночевкам вчетвером следовало положить конец. Имеет же он право остаться наедине с собственной женой?

— На сегодня хватит, — сказал он своему рыжеволосому помощнику. Такер перевел взгляд на дом и снова посмотрел на Клейта:

— Как скажешь, хозяин.

Вот именно, думал Клейт, входя через десять минут на крыльцо. Он хозяин. И значит, несет ответственность за хозяйство. Он отец Хейли. И значит, он устанавливает правила в доме. Повесив шляпу на крюк за дверью, Клейт уже знал, каким будет первое новое правило: все дети и все собаки переселяются в другую комнату.

Клейт зашел в ванную, чтобы умыться, а когда вышел, то услышал голоса, доносившиеся с другого конца дома. Стараясь не наступать на наиболее скрипучие половицы, Клейт двинулся на этот звук.

— Мне было всего шесть лет, когда утонули мои родители, но иногда я слышу низкий голос отца и вижу его сильные руки.

Клейт остановился, вслушиваясь в ровный голос Мэлоди. Ему было двенадцать, когда Джо и Элли Мак-Калли попали в водоворот на Шуга-крик. Он и сейчас хорошо помнил этот случай. Тогда Клейта гораздо сильнее беспокоил Вайет, чем его младшая сестра. Мэл тогда была еще слишком мала. У него самого отец и мать до сих пор живы. Жива даже бабушка, которая уже почти поправилась. Скоро родители вернутся домой, и он будет видеть их каждый день. Может быть, поговорив с Мэл, рано потерявшей родителей, Хейли сможет примириться с тем, что родная мать оставила ее?

Мэлоди даже не поморщилась, когда девочка нацепила ей на ухо яркую клипсу.

— А маму свою ты помнишь? — спросила Хейли. Трудно было сдержать улыбку при виде ее серьезных карих глаз. Хейли придумала поиграть в салон красоты и разрисовывала свое лицо и лицо Мэлоди помадой и румянами. — Что ты помнишь о своей маме? — повторила она вопрос.

— Дай подумать. Мама много смеялась. Особенно поздно вечером, когда я уже лежала в кровати.

— Какая она была? — спросила Хейли, закрепляя локон Мэлоди блестящим красным гребешком на макушке.

— Я представляю ее в основном такой, как на старых выцветших фотографиях. Дедушка говорит, что, когда папа впервые привел ее домой, она не произвела на него впечатления. Она была худой, а глаза и рот казались слишком большими. Но когда она улыбнулась, у него что-то шевельнулось в груди. После этого он, по его словам, пересмотрел свое представление о красоте.

Мэлоди чувствовала, что Хейли слишком мала, чтобы понять, что такое внутренняя красота. Но девочка спросила:

— Тебе их до сих пор не хватает?

И Мэлоди стало ясно, что Хейли уже достаточно взрослая, чтобы иметь представление о душевной боли.

— Да, Хейли. Иногда мне хочется, чтобы папа уверил меня, что все будет хорошо. Я ужасно люблю дедушку, но как чудесно было бы иногда поговорить с мамой о всяких женских пустяках… А ты скучаешь по маме? — спросила Мэлоди, помолчав немного.

Девочка пожала узкими плечами.

— Может быть. Но твоя мама умерла и уже не сможет вернуться к тебе, как моя. Я знаю, никто не верит, что она вернется. Но мне-то все равно, что они все думают.

Мэлоди боялась посмотреть ей в лицо — ведь Хейли прочтет в ее взгляде тревогу.

— Что ты сегодня делала в школе? — спросила Мэлоди.

Хейли нацепила ей на ухо вторую клипсу.

— Ничего.

— Совсем ничего?

— Ну, то есть ничего интересного. Но я слышала хорошую шутку. Что это — черное, белое и красное одновременно?

— Газета, — предположил Клейт, заходя в комнату.

Ничуть не смутившись появлением отца в ее комнате, девочка спокойно взглянула на него.

— Нет, глупенький. Это скунс, больной краснухой.

Спрыгнув с кровати, Хейли закружилась на месте.

— Посмотри на меня, Клейтон. Хорошо я выгляжу?

Клейт задумчиво обхватил подбородок ладонью. Он несколько месяцев безуспешно пытался вызвать Хейли на откровенный разговор. А Мэл живет здесь всего неделю, и его дочь уже раскрывает ей свою душу.

Но, что бы ни говорила Хейли, она была очень ранимой. Как же он теперь выдворит ее вместе с собакой из своей спальни?

Хейли улыбнулась и снова плюхнулась на кровать. На них обеих, на Мэл и на Хейли, были надеты его рубашки. Хейли рубашка доходила почти до щиколоток, а у Мэл колени были открыты. На лицах у них толстым слоем лежал грим. Как ни странно, но Мэл это вовсе не портило.

— Ты, наверное, проголодался? — спросила Мэлоди у Клейта. — Сейчас будем ужинать.

В голове его крутилось с десяток мыслей, и ни одна из них не имела отношения к ужину.

Хейли догнала их у дверей.

— На ужин суп, Клейтон, и домашние котлеты с овощами. Я помогала Мэлоди готовить. Тебе понравится.

Он последовал за ними на кухню. Если не считать истории с Генералом Кастером, Хейли в самом деле изменилась к лучшему. Но разве не ради нее в первую очередь он женился на Мэлоди?

Клейт до сих пор испытывал чувство стыда за свой первый, неудавшийся брак. Клейт женился на Виктории, уступив желанию. И теперь за его ошибку расплачивается Хейли. На этот раз он женился на женщине, которая будет добра к его единственному ребенку. Клейт и Виктория свой медовый месяц провели, практически не вставая с постели, но чем это кончилось? Сейчас он женат уже шесть дней и еще ни разу не видел свою жену обнаженной. Мэл ничем не походила на Викторию, и это ему нравилось. Мэл понимала Хейли. Кроме того, следовало признать, что у супа очень аппетитный запах. Стараясь не думать о том, как соблазнительно покачиваются бедра жены, шедшей впереди него на кухню, Клейт сказал себе, что плюсов в его теперешнем браке все-таки больше, чем минусов.

— Ну, кажется, на сегодня все!

Лоэтта Грехэм опустила на стол тяжелый поднос с грязными тарелками. Мэлоди обернулась через плечо, и взгляд ее упал на яркую коробку, которую Лайза и Джилиан преподнесли ей минут пятнадцать назад.

— Не возражаешь, если я взгляну? — спросила Лоэтта, протягивая руку к коробке.

Мэлоди покачала головой, а Лоэтта уже вынимала из коробки две пары тонких, как паутинка, трусиков и два таких же лифчика.

— Почти как мои!

Мэлоди увидела, что на щеках Лоэтты выступили красные пятна, но не удержалась и спросила:

— Ты хочешь сказать, что покупаешь себе такое белье?

Уставившись на кончики своих туфель на толстой подошве, Лоэтта пробормотала:

— Ну, не совсем такое. — Но вдруг девушка вскинула подбородок и сказала: — Вообще-то белье мне дала Лайза, после того, как я его стащила.

— После того, как ты… что? — переспросила Мэлоди.

— Я совсем не хотела этого делать, — поспешно пояснила Лоэтта. — Я увидела все эти кружевные и атласные штучки в магазине у Лайзы и решила взять один комплект на время и подержать в своей комнате — полюбоваться. Понимаешь, я так устала быть некрасивой и неприметной… А потом, когда я возвращала его на место, Лайза меня заметила. Вайет тоже был там. И мама.

— И что было потом? — спросила потрясенная Мэлоди.

Слегка дрожащими пальцами Лоэтта заправила выбившуюся прядь волос в узел.

— Ну, мама едва не упала в обморок. Я сначала подумала, что умру от стыда на месте… Или, по меньшей мере пойду в тюрьму за кражу. Но Лайза, вместо того, чтобы предъявить обвинение, подарила мне эти вещицы. Разве это не чудесно? Мама была так благодарна ей, что пригласила ее на следующее заседание женского благотворительного общества. Изабель тогда возмутилась. Но мама не пошла на попятный. И с тех пор они не разговаривают. Я считаю, что мама поступила правильно, но ей очень не хватает Изабель.

Мэлоди уперла мокрые руки в бока и покачала головой. Чудеса на свете определенно не переводятся.

— Вот, значит, что за черная кошка пробежала между ними.

Аккуратно уложив воздушное белье в коробку, Лоэтта вздохнула.

— Кто бы мог подумать, что я — старая дурнушка — способна на такое!

— О, Лоэтта! Мы с тобой очень похожи.

— О чем ты? — смущенно спросила Лоэтта, снова заливаясь краской.

— Мы обе выросли в городе, битком набитом отчаянными ковбоями, и обеих ни один из них не оценил.

— Но ты вышла замуж за Клейта.

Мэлоди криво усмехнулась.

— Ты умеешь хранить секреты, Лоэтта? Ну, конечно же, да. Ведь ты так долго никому не открывала причину размолвки Изабель и Опал. Клейт женился на мне вовсе не по любви. Не пойми меня превратно — он хорошо ко мне относится, и у меня есть основания полагать, что он меня уважает. Но женился он на мне из-за Хейли.

— По крайней мере, ты можешь назвать себя замужней женщиной.

— Да, я замужняя женщина. Но только на словах.

— Ты хочешь сказать, что ты и Клейт не… ну, ты понимаешь… — Лоэтта густо покраснела.

— Не спим в одной постели? — спросила Мэлоди. — Нет, спим мы вместе. Но Хейли побрила собаку, и теперь они расположились в той же спальне, что и мы. А я весь день здесь, в ресторане, и времени совсем не остается…

Лоэтта деликатно отвела взгляд.

— Время можно выкроить прямо сейчас.

Мэлоди не сразу поняла, что имеет в виду ее помощница.

— Ты полагаешь…

Лоэтта кивнула и наконец улыбнулась:

— Несколько часов я вполне смогу управляться здесь одна.

Мэлоди молча смотрела на Лоэтту, словно внезапно утратила дар речи. До сих пор ее вовсе не беспокоило, что Хейли и Генерал Кастер спят в одной с ней и Клейтом комнате. Мэл надеялась, что Клейт когда-нибудь полюбит ее. Невозможно было отрицать факт, что она вызывает у Клейта желание. Да она и сама ощущала нечто подобное…

Кроме того, несколько дней назад Мэлоди посетила библиотеку. Согласно одному известному специалисту по детской психике, ребенку не следовало разрешать спать вместе с родителями. Пришло время переселить Хейли с собакой в другую комнату. А им с Клейтом пора вести себя, как полагается супругам, а не просто приятелям. Но хватит ли у нее смелости обольстить мужа среди бела дня?

— Не знаю… — Мэлоди прижала ладони к запылавшим щекам. — Если бы еще какой-то повод вернуться сейчас на ферму… Другой, кроме этого…

В зале над дверью звякнул колокольчик, и через мгновение на кухню заглянул Бумер Браун.

— Привет, Мэл, — бодро произнес здоровяк. — Сегодня утром я ездил в Пирр и купил там эту штуку для Клейта. Захвати ее с собой, когда поедешь домой.

Мэлоди приняла из мускулистых рук Бумера какое-то непонятное приспособление. Только когда Бумер исчез, она осмелилась взглянуть в глаза Лоэтте. И в следующее мгновение обе женщины неудержимо рассмеялись.

— Кто говорит, что желания не сбываются? — воскликнула Лоэтта.

Развернувшись на каблуках, Мэлоди направилась к выходу, но негромкий голос Лоэтты заставил ее замедлить шаг.

— Мэлоди! Ты не хочешь переодеться в это?

Лоэтта протягивала ей коробку с кружевным гарнитуром. Подавляя волнение, Мэл молча провела пальцами по тончайшему атласу. А потом, подхватив коробку под мышку, поднялась наверх, в свою квартиру.

Мэл все-таки не смогла заставить себя надеть полупрозрачное белье, но причесалась, надушилась и, не оставив себе времени для раздумий, поспешила вниз. По пути к автомобилю она кивнула нескольким знакомым, но не остановилась поболтать. В конце концов, ей предстояло обольстить собственного мужа! И навсегда завладеть его сердцем.

Через десять минут Мэлоди свернула с шоссе. Она выросла у деда на ферме, расположенной к югу от города, и была хорошо знакома с трудом фермеров. Рабочий день фермеров длился не с девяти до пяти, а дольше. И их «офисы» занимали площадь в тысячи акров земли. А это означало, что Клейт может сейчас находиться где угодно.

Сначала Мэлоди заглянула в дом. Клейт наведывался сюда днем, так как на столе лежал раскрытый телефонный справочник, а кофейник был пуст. Но сейчас Клейта в доме не было.

Вытерев вспотевшие ладони о джинсы, Мэлоди направилась в амбар. Дул холодный ветер, на горизонте собирались темные облака. Поежившись, Мэл просунула голову в дверь. Тут было темно, ни один солнечный луч не проникал внутрь через узкие окна. Заржала лошадь, и из мрака выступил Клейт.

— Мэл? Почему ты здесь? Что-нибудь с Хейли?

Сердце у Мэлоди застучало часто-часто, а смелости убавилось, по крайней мере наполовину. Но Мэл шагнула вперед.

— Нет, Хейли в школе, и я уверена, что с ней все в порядке. А где Джейсон?

Клейт забросил седло на полку и пристально взглянул на Мэл. Взяв скребницу, Клейт снова подошел к Пилигриму и принялся его чистить.

— Я собирался завтра или послезавтра начать загонять скот и отправил Джейсона в Пирр за провиантом. У тебя какое-то неотложное дело?

Мэлоди едва не задохнулась. Ее взгляд упал на руку Клейта со скребком, которым он водил взад и вперед по черной лошадиной спине. Рука была темной от загара, широкой, с крупными суставами. У Клейта в самом деле очень красивые руки — большие, сильные и ловкие.

— Мэл?

— Да?

Скребница замерла на боку Пилигрима.

— Может быть, ты все-таки объяснишь, что тебе понадобилось здесь среди бела дня?

— Да, — отозвалась она, немного приходя в себя, — Бумер завез мне штуковину, которая, как он сказал, тебе нужна. И я временно оставила закусочную на попечение Лоэтты.

— Значит, ты свободна до вечера?

Она кивнула. Сотни мыслей пронеслись в мозгу Клейта, но телом властно завладело одно чувство. Не было смысла притворяться, что его оставило равнодушным выражение больших голубых глаз Мэл. Внезапно он понял причину робости, которая обычно была ей несвойственна. Желание копилось в нем всю эту неделю, нарастало с каждым разом, когда он ложился рядом с ней в постель. До сих пор он боролся с желанием, и это немало ему стоило. Он, конечно, упрям, у него тяжелый характер, и еще много в чем его можно упрекнуть. Но он, все же честен сам с собой. И готов признать, что в нем не осталось больше ни капли самообладания.

Клейт шагнул к ней. Лошадь заржала, сильно взвыл ветер, и по металлической крыше амбара забарабанили первые капли дождя.

— Мэл… — сказал он. И снова повторил хрипло и глухо: — Мэлоди…