Бандит отправился на пробежку по лесу. Он любил бегать ранним утром, слушая трели птиц и громкий шум воды, которая стекала с камней в ручей. Его кровь пульсировала в венах. Сердце, казалось, было готово вырваться из груди, но он не останавливался.

Ночью Бандит не мог заснуть. Отель полностью изменился, но он мог думать только о вечере, который провел с Мадлен. Он не мог забыть, как они сидели возле камина и он держал ее в своих объятиях. Они потягивали вино и молчали, наслаждаясь компанией друг друга. Мэдди смотрела на него снизу-вверх своими красивыми огромными глазами.

Они попрощались, испытывая некоторую неловкость, и он был уверен, что Мадлен так же, как и он, почувствовала, что между ними пробежала искра. Бандит не переставал думать об этой женщине с той самой ночи, когда он повалил ее на подъездной дорожке. Казалось, с того момента прошла целая вечность, а в действительности это случилось всего двенадцать дней назад.

Остановившись на тропинке, Бандит подобрал упавшую ветку и отшвырнул ее в сторону. Из-за куста, сердито вскрикнув, вылетел перепуганный черный дрозд. Бандит громко извинился и продолжил свой бег. Он бежал между деревьями, вдоль ручья и мимо низкой изгороди перед отелем. Почувствовав, что выдохся, он повернулся и направился к задней двери.

– Доброе утро, Номса.

Бандит вошел в кухню и некоторое время стоял, прислонившись к дверному косяку и переводя дыхание. Он посмотрел на Номсу и Берни и вдруг осознал, что привычная суета кухни нарушена. Они оба молчали, и Бандит, удивленно приподняв бровь, посмотрел на Номсу, которая жестом указала ему в сторону столовой, где явно что-то происходило. Она прижала палец к губам, и было очевидно, что они пытались подслушать чей-то разговор. Сквозь узкую щель между дверьми Бандит смог разглядеть сидевшую к нему спиной Мадлен, которая вела задушевную беседу со своим бывшим дружком, и они практически соприкасались носами. Они держались за руки под столом и смотрели прямо в глаза друг другу. Лиам посмотрел на дверь и, поймав взгляд Бандита, подмигнул ему и самодовольно улыбнулся. Потом поджал губы и скорчил недовольную гримасу. Бандит был уверен, что Мадлен в ответ тоже поморщилась.

Отойдя от двери, он ударил рукой по стене и тут же пожалел об этом. Включил кран и подставил кулак под струю холодной воды. Потом пошел в противоположный конец кухни и стал расхаживать взад-вперед. Бандит не мог понять, почему сорвался. Мадлен не была его женщиной, и его не должно было волновать, что она делает с Лиамом, но он чувствовал ревность, которая бушевала внутри него.

– Сядь, мой мальчик. Я накормлю тебя вкусным завтраком, – шепотом сказала Номса, ставя перед ним на стол кружку с горячим кофе. – Как насчет пары отменных свиных сосисок?

Бандит уставился на густую золотистую жидкость, от которой исходил ароматный пар. Он почувствовал себя изможденным и опустошенным. После прошлой ночи он находился в приподнятом настроении, испытывал счастье и умиротворение. Бандит полагал, что так же, как и он, Мадлен получила наслаждение от времени, которое они провели вместе. Он надеялся, что начнет новую чудесную жизнь, но все оказалось не так просто. Бандит ударил кулаком по столу. Кофе пролился через край кружки, а столовые приборы подпрыгнули в воздухе.

– Не беспокойся, Номса. Я не голоден, но все равно спасибо тебе. Берни, тебе нужна утка или фазан на сегодня или завтра? Если нет, я поеду к отцу в Йорк.

Берни покачал головой и вытер рукавом бровь.

– Нет, все в порядке. У нас их достаточно. Проведай своего отца. Уверен, он будет рад встретиться с сыном.

Бандит встал и вышел из кухни через черный ход, с силой хлопнув за собой дверью. Ему действительно надо было навестить отца. Он не был у него с тех пор, как умер Моррис. Бандит колебался, стоило ли сообщать отцу о смерти хозяина. В конце концов, тот заходил в отель и неоднократно встречался с Моррисом. Но было неизвестно, помнил ли он его и, если да, как старик может воспринять эту новость. А Бандит не желал лишний раз расстраивать отца.