Стортолар-Сити, Ганзбург

Провинция Радштадт

Свободная Республика Расалхаг

31 декабря 3051 года

Как только Фелан Вульф вновь оказался в прихожей Железного Ярла, по его телу пробежала дрожь. На голове у командора звезд была надета волчья морда, поэтому никто его не узнал, никто не смог догадаться, какие тягостные воспоминания навеяли на него этот небоскреб в центре города, его прозрачные стеклянные стены, эти коридоры, выкрашенные все той же дрянной зеленой краской. Те, кто вел его, появились на планете уже после того, как два с половиной года назад его, полуголого, избитого, так же вели по этому проходу. Ничего не изменилось... То же свиное рыло охранника у входа в кабинет Мираборга. Любит он подобных мордоворотов... Потому что сам такой мордоворот.

Кто бы мог догадаться, что именно здесь он в последний раз виделся с Тирой. Невольно на память пришли те счастливые, незабываемые мгновения, которые они провели вместе. Пояс ему подарила... Оказывается, она сама выточила его. А Влад посмел отобрать... Вот интересное предположение — если бы не Тира, он никогда бы не попал в плен к кланам.

Его длинный иссиня-черный плащ с капюшоном был немного чернее, чем его форменный комбинезон. В искусственном свете посверкивала эмалевая маска, изготовленная в виде волчьей морды. Плащ был украшен широкими полосами меха, вырезанными из волчьей шкуры — может быть, поэтому издали он очень походил на священного для его рода зверя.

Он скрыл лицо по настоянию Наташи Керенской. Ему самому понравилась эта идея, с помощью которой они решили провести Тора Мираборга. Однако еще во время спуска на планету взгляд Фелана на эту хитрость резко изменился. Если бы речь шла только о мести Железному Ярлу, он бы никогда не пошел на это. С какой стати ему скрывать свое лицо? Вскоре он осознал, что та миссия, которая выпала на его долю, слишком сложна, чтобы подмешивать к ней что-то личное. Тем более такое злобное и греховное чувство, как месть.

В конце концов он даже угрызения совести почувствовал — я веду себя с ними, как Влад вел себя со мной.

Эта мысль ясно оформилась, когда спускаемый аппарат, ведомый Керью, коснулся поверхности Ганзбурга. Особенно остро она ударила, когда, выбравшись из аппарата, он увидел животный страх, который стыл на лицах посланцев Мираборга. Они сразу принялись рассыпаться в извинениях, просили не принимать близко к сердцу отсутствие Мираборга. «Вы знаете, он воин до мозга костей, я-а! Вы должны простить его, я-а!»

Именно в тот момент Фелан Вульф почувствовал, какая огромная ответственность легла на его плечи. Не только перед Кланом Волка, чьи интересы он должен был защищать, но и перед гражданским населением Ганзбурга. Он уши Наташе прожужжал об этих бедных, несчастных поселянах — теперь ступай и защити их. Если сможешь! Война — жестокое дело... Если он потерпит неудачу, то молодцы Маркоса не оставят здесь камня на камне. Ради быстрой победы они ни перед чем не остановятся. Особенно после Мемингена. После той неудачи Маркос совсем озверел.

«Прежде всего, — приказал себе Фелан, — я должен выторговать свободу планете. Потом уже можно будет посчитаться с Железным Ярлом».

Когда дежурный распахнул дверь в кабинет Мираборга, у Фелана возникло ощущение, что их последняя встреча состоялась несколько часов назад. О более длительном сроке и речи не было!.. Все — как и в прошлый раз: Тор Мираборг каменной глыбой навис над столом, те же кустистые брови, холодный недвижимый взгляд; те же выпирающие скулы и чуть выдвинутая вперед нижняя челюсть... С него, как всегда, можно было рисовать могучего, с непреклонной волей вождя, так необходимого Ганзбургу. Все так же коротко, ежиком, были пострижены седые волосы, удлиненные мохнатые, чуть подбритые баки ровно переходили в кустистую пышную бородку, в седине которой отчетливо просматривались иссиня-черные пряди. «Если откровенно, — с удовлетворением подумал Фелан, разглядывая вальяжного, грозно наблюдающего за послом Мираборга, — то ты, парень, больше похож на отъевшегося барсука».

Даже шрам на лице не мог изменить этого впечатления. Глубокий, рассекающий всю левую щеку от брови до подбородка... Этот шрам многое напомнил Фелану — ту ненависть, которую испытывали к наемникам жители Ганзбурга после сражения у Вигиланта (там Мираборг и получил свою отметину), Влада с дружками, которые спят и видят, как бы уничтожить побольше людей ненавистной им Внутренней Сферы. Это было поразительно — Фелан до сих пор не мог найти объяснение подобному феномену — жителей, обитавших в границах Периферии, они почему-то и за людей не считали. Почему?.. Грубая, бездумная сила — вот кумир таких, как Влад и Мираборг.

Дежурный офицер начал было представлять хозяина кабинета, но тот раздраженно махнул рукой:

— Хватит! Я думаю, личный посланник ильХана знает, кто я. А это, — он указал на еще одного человека, находившегося в кабинете, — Хансон Куусик, командир аэрокосмического полка «Ганзбургские Орлы».

Куусик сделал шаг вперед, протянул руку, однако равнодушное молчание посланника кланов притушило его порыв. Куусика бросило в краску, он помялся и сунул руку за спину. Мираборг внимательно наблюдал за этой сценой. В его усталых от бессонных ночей глазах промелькнула заинтересованность поведением посла.

Дежурный офицер вышел из комнаты, прикрыл за собой дверь. За спиной Мираборга стена была прозрачна, и Фелан мог полюбоваться панорамой Стортолар-Сити. Город был покрыт снегом — Фелан решил, что в летнюю пору, когда его в первый раз привели сюда, он выглядел намного красивее. Улицы тогда утопали в цветах, повсюду виднелись купы деревьев. Фелан обратил внимание, что и ныне город как ни в чем не бывало жил своей обычной жизнью.

Мираборг расцепил руки, положил комковатые крупные кисти на подлокотники кресла. Побарабанил пальцами... Потом вновь сложил руки на столе.

— Должен признаться, ваше появление здесь крайне удивило меня. Я считал, что любые переговоры можно провести и по видеосвязи. Я что-то никогда не слышал, чтобы Волки посылали послов.

— Я здесь не для переговоров, — ответил Фелан. Голос его звучал глухо, даже зловеще. — Я пришел сюда, чтобы принять вашу капитуляцию.

Глаза у Куусика сузились, он поиграл желваками. Мираборг неотрывно смотрел на посла, словно хотел заглянуть под маску и увидеть выражение его лица.

— Нашу капитуляцию? — спросил он.

В его голосе не было показного удивления — скорее усталость и какая-то обреченная решимость. Это можно было понять так, что эту возможность они уже рассматривали и она была отвергнута.

— Выходит, вот по какому поводу мы имеем возможность лицезреть посла самого ильХана?

— Я уже сказал, что прибыл сюда не для переговоров. Капитуляция, безоговорочная, иначе вы все умрете.

Ярл выпрямил спину — сел ровно, вскинул голову. Куусик тоже было постарался принять грозный вид, но это ему давалось с трудом, поэтому он ответил первым... При этом ноздри у него задергались.

— Вы, вероятно, не подозреваете, с кем имеете дело. Мы сильны как никогда. Мы знаем, как сражаться с вами. Мы почти разбили вас при Мемингене.

Фелан молча выслушал его и, когда он закончил, продолжал молчать, как бы подчеркивая, что мнение этого человека его не интересует. Куусик между тем не мог совладать со своим лицом. Наконец он не выдержал продолжения паузы и грозно, печатая слова, вновь заговорил:

— На этот раз вы имеете дело с другим командующим. Не с тем, кто руководил вашими войсками на Мемингене. Как бы ни были велики ваши силы, вы сами знаете, что в конечном счете мы победим...

— Кто? — перебил его Фелан. — Кто это говорит? — Он обратился к Мираборгу и заявил: — На этот раз вы тоже имеете дело с другим командиром. Я не стану называть его имени — оно слишком известно и ужасно... Что у вас есть? Половина Третьего полка Драконов? Опытных воинов там не более сорока процентов личного состава, остальные — зеленая молодежь. Ваша авиация? Массированные бомбардировки Данцига, Фалскиники, Каспариса лишат вашу авиацию ремонтной базы и запаса горючего. Возможно, в первый час атаки, ну, во второй у вас будет некоторое преимущество в воздухе, но защитить эти три базы вам не удастся. Мы будем продолжать бомбардировки с орбиты.

— Вы блефуете!

Фелан снова проигнорировал выкрик Куусика и продолжил, обращаясь к Мираборгу:

— Вы воин опытный, храбрый, ваше имя овеяно славой. В свое время вы отважно вступали в бой с самыми знаменитыми полководцами, и никто из них не может сказать, что одолел вас. Но правде надо смотреть в лицо. То, что я сказал насчет вашей авиации, должно подсказать вам, что подобными детальными сведениями мы располагаем и по всем другим вопросам. Если вы решите вступить в сражение, я не завидую населению планеты. Да и самой планете я не завидую.

Железный Ярл нахмурился:

— Могу подтвердить, что информированы вы правильно. Но с вашей стороны не прозвучало ничего конкретного. Только угрозы. Я поддерживаю Куусика — вы блефуете!

— Да! — уже более уверенным тоном заявил тот. — Мы сильно потрепали вас под Мемингеном. У вас не осталось резервов, чтобы овладеть Ганзбургом. Вы не сунетесь к нам. А если сунетесь, то все погибнете.

— Капитан, вспомните, — обратился к нему Фелан. Теперь его голос звучал особенно зловеще. — Война — это не только слава и награды. Вы можете — даже должны — умереть за родину, но при чем здесь ваша семья? Ваши друзья?.. — Потом он вновь обратился к Мираборгу: — Я уверен, вы отдаете себе отчет, что я не блефую.

— Кто? Я?..

Фелан кивнул, не спеша ответил:

— Да, вы. Наши условия просты и понятны. Исполните наше требование — и все останется как было. За исключением инспекции на месте — мы проверим и опечатаем тяжелое вооружение. Посредником будет являться Ком-Стар. Их люди будут информировать нас о действиях вашего правительства. Они также сообщат о необходимых мерах, которые надо предпринять, чтобы не прерывались ваши торговые и экономические связи с партнерами. Еще раз обращаю ваше внимание, что разоружение коснется только тяжелых систем.

— И конечно, наших боевых роботов и самолетов? Что мы без них?.. — горестно воскликнул Куусик.

— Смерть от этого оружия предпочтительнее? — Фелан вытащил руку из-под плаща. — Я предлагаю вам сохранить ваши жизни и жизни ваших родных вместо жуткой участи, которую уготовит им война. Это будет ваш выбор. Люди последуют за своим вождем — это накладывает на него особую ответственность. Мы не предлагаем вам стать нашими союзниками или друзьями. От вас требуется всего-навсего признать нас попечителями. В чем это требование при нынешнем соотношении сил может ущемить вашу честь?

Куусик неожиданно бросился к Мираборгу, упал на колени, схватил его за руку:

— Отошлите этого зверя! Ведь вы же Железный Ярл! Вы защитник свободы Расалхага. Ее поборник, наконец... Если вы уступите им, все погибнет. Смерть вашей дочери тоже окажется напрасной.

— Что? — воскликнул Фелан. — Тира погибла?

Как они любили друг друга! На все про все им было отведено судьбой три месяца — до той поры, когда Гончим Келла пришлось выйти за пределы Периферии. Они простились — нежно, с надеждой на встречу. Что бы ни случалось с ним потом, в какие приключения ни вовлекала бы его судьба, как бы хорошо он ни относился к Ранне — все это время он мечтал о встрече с Тирой.

Тор Мираборг вскрикнул и выдернул пальцы из рук Куусика.

— Что делать, капитан? Скажи, посоветуй, как мне поступить? — Потом он перевел взгляд на Фелана. — Да, — угрюмо подтвердил он, — Тиры больше нет. Она совершила таран и нанесла неслыханный ущерб звездному прыгуну кланов. Джеймс Вульф заявил, что до глубины души поражен подобным героическим поступком и на год прекратил военные действия. Кто бы что ни говорил, а одно это — достойная цена за жизнь моей дочери.

Куусик побледнел.

— Что вы сказали?

— Я сказал, что хорошо усвоил урок, который преподнесла мне моя дочь. Будь я в тот момент благоразумней, она бы осталась в живых. Вождь должен сообразовывать свои действия с реальностью и чаяниями большинства населения, а не с амбициями и капризами небольшой кучки. Да, я — солдат, но несу ответственность не только за армию, но и за всю планету. Раньше я мог с полной уверенностью утверждать, что, имея наших Орлов, мы можем победить любого противника. Теперь я в этом не уверен.

Время требует решительных, неординарных действий. Прежде всего от руководителя. Эх, дочка, дочка, прости меня, если сможешь. Если наблюдаешь за мной с того света, умоляю, прости меня...

Куусик вскочил:

— Вы ни в коем случае не виноваты в ее смерти. Это тот наемник, соблазнивший и предавший ее. Он, как змея, вполз в ее сердце, смутил разговорами о дальних мирах, о славе, которую можно там легко завоевать. — Он с размаху врезал кулаком по ладони. — Как я жалею, что не убил его, когда мы встретились один на один.

— Вполне достаточно, что ты одолел его, — сказал Мираборг.

— Вот это да! — воскликнул Фелан. — Встретились один на один. Когда твои пособники постыдно разбежались, а ты начал просить пощады?

Брови у Мираборга полезли вверх. Страх нескрываемой уродливой гримасой выпятился на лице Куусика. Ясное дело, что он не рассказал правителю, как накинулся на Фелана ночью с бандой себе подобных подонков. Ярл, конечно, поверил своему помощнику. Как он мог не поверить! Теперь, выходит, Куусик обвиняет Фелана в трусости? Хорошенькое дельце!..

Куусик неожиданно бросился на Фелана. Тот даже не испугался, просто удивился — какой в этом был смысл? Ученику, прошедшему подготовку у Эвенты, ничего не стоило на долю секунды опередить его. Фелан всего-навсего убрал голову, в которую метил Куусик, и чуть развернул корпус. Тот пролетел мимо и, споткнувшись о выставленную ногу, рухнул на пол.

Фелан дождался, пока он поднимется, потом, собрав все силы, нанес ему сокрушительный удар в грудь. Куусик вскрикнул, прижал руки к тому месту, куда пришелся удар, едва удержался на ногах. Тут же он получил еще один — левой в голову. Этого было достаточно, чтобы он рухнул на пол.

В этот момент Мираборг выскочил из-за стола:

— Кто ты, черт побери, такой?

В те секунды Фелану очень хотелось сорвать маску, предъявить ему свое лицо и насладиться изумлением Правителя, однако мысль о важности доверенной ему миссии удержала его от необдуманного поступка. Он поправил плащ.

«Это Фелан Келл мог позволить себе потешиться местью, но я уже не Фелан Келл».

— Вы меня не знаете и знать не можете, — вслух сказал он. — Некоторое время назад мы захватили в плен Фелана Келла. Это случилось на самой Периферии. Он мне рассказывал о своих последних днях, проведенных в Ганзбурге. Рассказывал о вашей дочери... Он очень ее любил и трудно переживал разлуку с ней.

— Он мертв?

— Он находился на флагманском корабле, когда Тира совершила таран. Совсем рядом от пролома. Его больше нет.

— Понятно...

Фелан указал рукой на расстилавшийся за прозрачной стеной город.

— Ваш мир очень красив и защищен неплохо. Стоит ли разрушать его? Ради чего? В любом случае я должен вернуться с определенным ответом.

Мираборг опустился в кресло. И застыл... Словно на него столбняк напал... Фелан подождал, потом начал беспокоиться, не случилось ли чего со стариком. Наконец в углу застонал Куусик — по-видимому, начал приходить в себя.

Неожиданно Мираборг вскинул голову:

— Я принимаю ваши условия. Я проинформирую Ком-Стар о выбранном мною преемнике. Сам уйду в отставку.

Фелан шагнул к столу:

— Вам не следует уходить в отставку. Как вы можете уйти на покой в такую минуту?

— Что? — воскликнул Мираборг. — Капитуляция есть капитуляция, моему поступку нет оправдания, да я и не ищу его. И от ответственности не желаю уходить. Вот Куусик — он один из многих тысяч, которые не простят мне это решение. Пусть позор падет на одну мою голову... Они, видите ли, желают сражаться. Просто жаждут кинуться в бой. А вы говорите, что я не должен уходить.

— Конечно, никто не может вам запретить все бросить и ждать в собственном доме смерти от руки какого-нибудь подобного ублюдка. Но не лучше ли помочь им? — Фелан вновь указал на город за спиной. — Сегодня вы приняли судьбоносное решение для вашего мира. Набрались смелости... Именно сегодня вы из некоего абстрактного символа, которому поклонялся народ, превратились в его подлинного руководителя. Ваше понимание ситуации, ваша твердая рука, ваша любовь к родине еще могут и должны сослужить службу живущим здесь людям. Вы что, считаете, что такие, как этот, — он указал на Куусика, — сдадутся просто так? Думаете, здесь не будет провокаций и против вас, и против нас? Кто, кроме вас, сможет удержать руль в руках, кто сможет проложить новый курс?

Мираборг внимательно слушал посланца кланов.

— Да, — кивнул он. — Здесь будет много проблем. Я сумею с ними разобраться.

— Могу ли я вернуться и доложить ильХану о вашем решении?

— Да.

Фелан повернулся, направился к выходу, в этот момент Мираборг окликнул его:

— Подождите!

Фелан посмотрел в его сторону.

Железный Ярл полез в ящик стола и достал оттуда солнцезащитные очки. Молодой человек сразу вспомнил о них — когда-то Мираборг сорвал их с его лица. Фелан в ту минуту поклялся, что придет день и эти очки он вернет. И с большой придачей...

Мираборг подтолкнул их по стеклу в сторону посланца клана.

— Я только теперь догадался... Забирайте, они ваши. — Его нижняя губа задрожала. — Победителю от побежденного. И с большой придачей. — Мираборг указал на город за его спиной. А может, он имел в виду всю планету.

Фелан даже с места не сдвинулся.

— Если эти очки с довеском кому-то и принадлежат, то прежде всего вашему народу. Прощайте!

Когда Фелан добрался до ангара, где его поджидал Керью, толпа ликующих людей, выскочивших на взлетное поле, подхватила их и принялась качать. Между тем вдали начали приземляться спускаемые аппараты кланов. Наконец Фелан и Керью добрались до одного из них, подождали, пока раскроется люк. В темном овале появилась Наташа Керенская. Она опустилась по трапу и протянула Фелану руку:

— Отлично сработано, командор звезд. ИльХан поздравляет тебя.

Молодой человек снял перчатку и пожал ее руку. Потом огляделся и в сердцах воскликнул:

— Что творится! Что творится!..

Тысячи людей встречали спускающиеся шаттлы.

— Теперь что? — спросил он. Наташа усмехнулась:

— Пока ты устраивал здесь всенародные торжества, я работала не покладая рук. Успела проучить Маркоса и выиграла торги за планету Саталис.

Фелан поморгал:

— Еще одни переговоры?

— Да. Поэтому я и прилетела за тобой. Черная Вдова в новом обличье решила выиграть еще одну битву. — Она неожиданно хихикнула. — Не беспокойся, мы тебе предоставим отпуск... Когда-нибудь...