Шаттл «Ясное предвидение»,

Таниенте, переходная орбита

зона оккупации Клана Дымчатых Ягуаров

14 мая 3052 г. (четырнадцатый день операции «Скорпион»)

Люк шлюза закрылся. Виктор с интересом начал осматривать корабль. Принц улыбнулся, увидев нарисованную поверх легендарного Арктура эмблему Федеративного Содружества. Открылась дверь, и принц увидел перед собой солдата. Тот отсалютовал ему и отошел в сторону. Принц вошел в коридор. Обернувшись, он заметил, как в узкий люк, пыхтя и работая локтями, начал протискиваться Гален.

Солдат проводил принца Виктора в одну из кают, где его ожидали Шин Йодама и принц Хосиро. Последний сильно хромал, тяжело опираясь на палку. «Причиной этому совсем не недостаток притяжения, — подумал Виктор, оглядывая его. — Месяцы скитаний утомили его. И тем не менее и Хосиро, и его воины дрались неплохо». Виктор подошел к Хосиро.

— Я скоро улетаю, — сказал принц Синдиката Драконов, — и хотел бы еще раз поблагодарить вас и ваших воинов за все, что вы для меня сделали. Без вашей помощи мне никогда бы не выбраться с Таниенте.

Виктор слегка поклонился.

— Вы преувеличиваете наши скромные заслуги, принц, — ответил он, едва сдерживая довольную улыбку.

Хосиро понимающе улыбнулся, но его лицо оставалось серьезным и усталым.

— Когда я посылал Шина за помощью, честно говоря, я не надеялся получить ее, — произнес он. — Тем более от Федеративного Содружества.

— В наши дни получить своевременную помощь трудно, — согласился Шин.

Виктор решил разрядить гнетущую обстановку.

— Федеративное Содружество иногда делает красивые жесты, — произнес он, и все рассмеялись. — Когда мне передали вашу просьбу, — продолжал принц, — я сразу же решил лететь сюда, поскольку не сомневался в том, что, случись такое со мной, вы не оставили бы меня в беде. И надеюсь, что мой отец не отклонил бы вашу помощь.

Хосиро опустил голову, затем посмотрел на Шина.

— Мой друг рассказал мне обо всем. Я знаю, какую цену вы и моя сестра заплатили за мое спасение. Виктор оперся о холодную балку.

— На Аутриче мы с вами почти не были знакомы, — заговорил он, уходя от неприятной для него темы. — Но там мы научились уважать друг друга. Там мы поняли главное — чтобы выполнять свой долг, мы должны жертвовать многим. Да, эта операция причинила мне личную боль, но я утешаюсь тем, что ваша сестра будет рада вашему возвращению. А я уже тем счастлив, что Оми не будет страдать. Мне горько оттого, что ваш отец заставил ее принять его условия, но пусть мои страдания вас не беспокоят.

— Вы удивляете меня, принц, — задумчиво произнес Хосиро. — Вы не самурай, вам незнакомы наши традиции, но вы ведете себя так, словно понятие гири и ниндзе, то есть чувство долга и сострадания, знакомо вам с детства.

Виктор пожал плечами.

— Во-первых, у меня был неплохой учитель, а во-вторых, конфликт между долгом и чувствами известен не только самураям или якудзе. Разум должен подавлять чувства, и мы, наследники тронов, понимаем это лучше и острее, чем кто-либо другой. Нашим отцам повезло, они женились по любви. Их браки диктовались не целесообразностью и не политической необходимостью. Боюсь, что у меня не будет столь счастливой судьбы. Остается надеяться и мечтать, что я буду последним принцем, которого обстоятельства заставят ломать свою душу.

Было видно, что Хосиро устал стоять. Он двумя руками оперся на трость.

— Не надо быть пессимистом, принц Виктор. Не исключено, что реальность не так мрачна, как мы ее себе представляем. К тому же, подумайте, может быть, вам совсем не стоит улетать. Я приглашаю вас на Люсьен, домой вы можете полететь уже оттуда.

— Меня? На Люсьен? — воскликнул Виктор. — Да моего отца просто хватит удар. — Внезапно перед глазами Виктора возник манящий образ Оми. Глаза принца загорелись. Еще немного, и он бы согласился, но тут в комнату вошел Гален. Он слышал последнюю фразу Хосиро.

— Лучше сразу отрубите мне голову, — заявил он. — Потому что, если этого не сделаете вы, принц, ваш отец не откажет себе в этом удовольствии. Да вы сами подумайте! Наследник Штайнеров и Дэвионов на Люсьене. Нет, ваш отец меня живым не отпустит.

Все засмеялись, осознав, что отвечать на подобное приглашение Виктору действительно пока рановато.

— Благодарю вас, принц Хосиро. — Виктор учтиво поклонился. — Я бы с удовольствием погостил у вас на Люсьене, но не сейчас. Боюсь, что, если это устроить теперь, представители правящих Домов просто с ума сойдут.

— Я понимаю, — согласился Хосиро, отвечая легким кивком. — Оставим это на потом, мой друг. Виктор засмеялся.

— Мне, потомку Дэвионов, странно слышать такие слова от самого Куриты.

— Мне еще более странно произносить их, — признался Хосиро. — Как странно устроена жизнь, — задумчиво произнес он. — Кланы пришли, чтобы уничтожить наши народы, а вместо этого объединили нас.

— До настоящего единства еще очень и очень далеко, — сказал Виктор. — Мы проведем еще не одну операцию, прежде чем испарится последняя капля недоверия. Века ненависти и крови не забываются так скоро. Кто знает, что могут заставить нас сделать подозрительность и страх?

Хосиро положил ладонь на руку Виктора.

— Вы спасли мне жизнь, — произнес он. — Согласно нашим традициям, теперь вы несете за меня ответственность.

Виктор вспомнил мрачную тень «Тора», наведенные лазеры, и ужас неминуемо приближающейся смерти снова окутал его.

— Вы тоже спасли мне жизнь, — сказал Виктор. — И несете за меня такую же ответственность.

— Да, — серьезно ответил Хосиро и пожал руку Виктора. — Так давайте же оба помнить о том, что мы отвечаем за действия друг друга. Жизнь слишком многообразна. Не исключено, что когда-нибудь между нами может возникнуть конфликт, но я клянусь, что прежде сделаю все возможное, чтобы избежать войны. Я не хочу видеть в вас своего врага.

— И я тоже, — торжественно произнес Виктор.

— В таком случае нам придется учиться доверять и не опасаться друг друга. Только так мы сможем избежать ненужных стычек. Никто не заставит нас воевать, если мы будем искренни в своих действиях.

— Пусть мир между нами будет хотя бы в течение жизни одного поколения, — сказал Виктор и поднял голову.

Оба наследника долго стояли, молча глядя в глаза друг другу. Сейчас между представителями разных народов не было ни вражды, ни лицемерия. Они крепко пожали друг другу руки, затем то же самое сделали Шин и Гален.

Пожимая руку Шину, Виктор произнес:

— Хотя принц Хосиро считает, что его спасение — целиком и полностью моя заслуга, без вас я бы мало чего смог сделать. Мне было очень приятно встретиться и работать с вами.

Шин низко поклонился Виктору.

— Мне приятно, что вы, принц, оказали мне такую высокую честь. Я благодарен вам и за ваше доверие. Надеюсь, что со временем я смогу оправдать его.

Виктор повернулся к Хосиро.

— Никогда не отпускайте от себя Шина, — сказал он, улыбаясь. — Он стоит сотни придворных. А если вы станете разводить таких, пришлите мне парочку.

Хосиро засмеялся.

— Только в ответ на дубликат Галена и Кая Алларда-Ляо. При упоминании о друге лицо принца Виктора помрачнело.

— Кай не вернулся с Элайны, — хрипло произнес он.

— За свои зверства кланы заслуживают самого сурового возмездия, — отозвался Хосиро. — Простите меня, принц, я не знал о вашем горе. На Люсьене я закажу поминальную молитву за Кая.

— Благодарю вас, — кивнул Виктор. — Об этом я передам его сестрам и братьям. — В коридоре забегали техники, закончившие заправку горючим корабля Хосиро. — Простите меня, принц Хосиро, но я должен идти.

Опираясь на палку, Хосиро пошел провожать Виктора. Он двигался медленно, останавливаясь и отдыхая. Было видно, что Хосиро стеснялся своей временной немощи.

— Желаю вам хорошего перелета, Виктор.

— А я желаю вам скорейшего возвращения домой, Хосиро. И передайте вашей сестре... — Виктор осекся.

— Говорите, принц, я все передам ей.

— Скажите Оми... — снова начал Виктор, но слова застревали в его горле. Он вздохнул и молча пожал плечами. Хосиро понимающе улыбнулся.

— Я понял вас, — сказал он. — Можете не волноваться, я расскажу ей все, о чем вы просили.

Виктор мягко улыбнулся и вошел в шлюз. Когда люк начал медленно закрываться, он снова услышал голос Хосиро:

— Она услышит и о ваших победах над Кланом Новых Котов, и о многом другом. До свидания, друг мой. До скорой встречи.