Стоя рядом с председателем Сената и ожидая приглашения на трибуну от главы Республики Борска Фей’лии, Лея Органа-Соло почувствовала, что волнуется. Мысленно она перенеслась на несколько лет назад, точнее десятилетий, как себя ощущала, когда впервые оказалась в Имперском Сенате. Она была самой молодой особой, удостоившейся столь выского поста. Она претендовала на пост помощника Бейла Органы — своего отца, который выступал против Палпатина и безумного проекта создания «Звезды Смерти».

Я была молода, очень молода, и тогда мое волнение было вполне объяснимо. Она окинула взглядом огромный зал и сенаторов, сидящих в нем. От былого величия, которое она почувствовала, оказавшись в этом месте впервые, не осталось и следа. Но здесь присутствовала сила традиций, установленных Новой Республикой. Во времена Империи, после того, как Палпатин стал единоличным властителем вселенной, в Сенате практически не осталось представителей других рас, а те, кому удалось сохранить свои места, были лишь помощниками сенаторов-людей. Теперь же люди были в меньшинстве, как во времена Старой Республики. Она увидела сенатора Вики Шеш c Куата и одного из ее тельбунов, а также сенатора Кэла Омаса с Алдераана, но кроме них больше людей ей разглядеть не удалось.

И дело не в том, что старость добралась до моих глаз. Она улыбнулась про себя, не желая думать о том, что большая часть жизни позади. И проведена она была в основном здесь, на Корусанте, в активной работе по созданию межзвездной конфедерации, которая в итоге выросла в тени Империи. Я сражалась с имперцами на линии огня, но здесь атаки были не столь интенсивные, но почти всегда они были разрушительные. Она вздрогнула, вспомнив, как однажды бомбили здание старой палаты Сената.

Оглянувшись, она увидела Данни Куи, молодую женщину, которая два месяца назад едва не погибла при нападении агрессивных пришельцев, захвативших несколько миров Внешнего кольца. Данни работала на исследовательской станции, изучавшей космос за пределами их галактики. Она нашла доказательства того, что оккупанты прибыли извне. Их безжалостная тактика и то, как они проводили свое вторжение, навели Лею на мысль, что пришельцы намерены захватить их галактику. Она пришла в Сенат, чтобы предупредить Новую Республику об угрозе и заручиться ее поддержкой для защиты миров Внешнего кольца, поскольку именно они первыми пострадают от завоевателей.

Рядом с миниатюрной темноволосой Леей стоял Больпур, ее телохранитель-ногри. Ногри стали служить Лее и ее брату Люку после того, как они помогли им восстановить их родной Хоногр, пострадавший от имперцев. Ногри охраняли Лею и ее семью с такой яростной преданностью, что сравнить ее можно было разве что с долгом жизни вуки.

Низкий, глубокий голос Борска Фей’лия зазвучал пронзительнее. Лея вспомнила, что обычно такое с ним происходило от волнения. Это заставило ее сосредоточиться на словах ботана.

 — …И поэтому я с особой радостью вновь приветствую в этом зале женщину, которая провела в стенах Сената гораздо больше времени, чем кто-либо другой за всю его историю. Представляю вам Лею Органу-Соло, посланницу с Дубриллиона.

Ну наконец-то, подумала Лея. Ты меня заставил достаточно подождать. Этого выступления она добивалась несколько недель.

Фей’лия обернулся и жестом пригласил Лею подойти. Ботан был облачен в песочного цвета халат, который на пару тонов был темнее его кремового меха, отороченный фиолетовым кантом — в тон глазам. Взглянув на него, Лея вспомнила скромный наряд Мон Мотмы, в котором она выходила к народу и Сенату. Правда, роскошный костюм ботана не добавлял ему простоты и благородства, присущего Мон Мотме.

Сама Лея выбрала для выступления черные ботинки, черные брюки и небесно-голубую тунику, а волосы собрала в пучок — весь ее вид говорил о военном характере выступления. Лея знала, что выглядит не так роскошно, как разодетые сенаторы, но надеялась, что именно своим видом напомнит им о тех днях, когда военная форма была повседневной одеждой. И это ускорит принятие решения.

 — Спасибо, командующий Фей’лия. Уважаемые сенаторы и почетные гости, от имени народа Дубриллиона я приветствую вас и желаю вам процветания. По просьбе жителей Внешнего кольца я прибыла сюда, чтобы сообщить вам о серьезной ситуации, в которой они оказались. Неизвестная раса атакует наши окраины. Уже уничтожена станция «Внегал-4» на Белкадане, разрушен мир Сернпидал, на который захватчики сбросили его же спутник, оккупирован один из миров Дубриллиона, разбит республиканский корабль «Возродитель» на Хелске. Нам удалось обнаружить базу агрессора на Хелске-4 и ликвидировать ее, но это не значит, что угроза миновала.

Лея взглянула на собравшихся, и ее поразил их откровенно скучающий вид, будто она читала пьесу для куати. Ну, я не сообщила им ничего нового, чего бы они не знали, но теперь им придется признать происходящее и принять меры. Лея откашлялась и взглянула на встроенное в подиум табло со своими записями.

 — Люк Скайуокер обнаружил на Белкадане признаки экологической катастрофы, которая полностью изменила атмосферу мира. Она произошла по вине агента пришельцев, который был обнаружен там же на планете. Он погиб при попытке нападения на Мару Джейд-Скайуокер и моего брата. Судя по всему, пришельцы планировали разбить там еще одну базу, необходимую для последующего вторжения.

Горбатый сенатор-саурианин, представляющий различные барагуинские общины, медленно встал, прервав ее выступление:

 — Если Сенат не возражает, я хотел бы спросить докладчика: она та самая Лея Органа-Соло, которая была посредником при разрешении Осариано-Роммамулского конфликта?

Лея приосанилась и пристально посмотрела на собеседника:

 — Сенатору Винлу прекрасно известно, что это я, и именно я пыталась мирно урегулировать этот конфликт.

 — Это вы так называете безрассудное вмешательство рыцаря-джедая, в результате которого осариане пошли на такие шаги, что вся система оказалась втянутой в войну, в ходе которой погиб Ном Анор — лидер Роммамула?

Лея жестом остановила его:

 — При всем уважении, сенатор, но конфликт между Роммамулом и Осарианом не имеет практически ничего общего с нынешним вторжением.

Борск Фей’лия, стоявший на возвышении справа от Леи, повернулся к ней:

 — Так практически ничего или ничего? Звучит так, будто связь возможна.

Лея неуверенно кивнула:

 — Прежде чем наброситься на Мару, пришелец пытался разбить R2-D2, астродроида моего брата. И при этом выкрикивал те же антидроидные лозунги, что и Алые Рыцари Жизни во время своих атак на Роммамуле.

Ботан поморгал своими фиолетовыми глазами.

 — Вы допускаете, что Алые Рыцари отравили атмосферу Белкадана, уничтожили Сернпидал и атаковали Дубриллион? Что у них есть техника, способная стянуть спутник с орбиты, но при этом они не смогли защитить своих лидеров от осарианцев? Я правильно понимаю?

 — Нет, неправильно, господин Фей’лия, — в голос Леи прокрались холодные нотки. — Я полагаю, что не пришелец на Белкадане посланник Алых Рыцарей, а что сами Рыцари — пешки в тайном заговоре, направленном на захват Новой Республики.

Еще один сенатор, родианец, встал:

 — Посол, хотите, чтобы мы поверили, что виной вашему поражению стал заговор, возникший за пределами нашей галактики?

 — Ничего подобного я не говорила.

Ньюк Ньюв, сенатор от Салласта, поднялся:

 — Я тоже вам не верю. Полагаю, вы пытаетесь отвлечь нас от угрозы, коей являются для Новой Республики джедаи. Ведь это из-за джедая конфликт между Осарианом и Роммамулом перетек в войну. Вы говорите, что узнали о пришельце от джедая, и передаете нам его слова. Я не настолько глуп, чтобы не заметить, как вы пытаетесь отвлечь наше внимание от проблем, причиной которых являются джедаи.

 — Джедай с Белкадана — мой брат, Люк Скайуокер!

 — А кто больше всех заинтересован, чтобы ошибки его учеников были забыты?

Лея усилием заставила себя расслабить пальцы, сжавшие края трибуны.

 — Я прекрасно знаю о спорах, возникших вокруг Ордена, но сейчас настоятельно прошу вас забыть о разногласиях и сосредоточиться на моих словах. Вторжение, которое готовится за пределами нашей галактики, уничтожит Новую Республику, если вы сейчас же не предпримете никаких действий, чтобы остановить его.

Сенатор-человек, которого Лее не удалось опознать, встал:

 — Прошу меня простить, но давно установлено и всем известно, что несовершенство гиперпространства на краю нашей галактики не позволяет покидать ее пределы или проникать в нее. Это гипотетическое вторжение просто не может произойти.

Лея покачала головой:

 — Если какие помехи и есть, они нашли способ обойти их. Они были здесь, и доказательств их проникновения во Внешнее кольцо предостаточно.

Теперь поднялся кворрен Пвоу и, пригладив щупальца на своем заостренном лице, заговорил:

 — В таком случае, посол, я в замешательстве. Вы сказали, что участвовали в ликвидации захватчиков, и, насколько я понял, все прошло успешно?

 — Да.

 — И с тех пор их больше никто не видел?

 — Нет, но это…

 — А у вас есть еще какие-то основания связывать пришельцев с Алыми Рыцарями, помимо лозунгов, которые выкрикивало теперь уже мертвое существо?

 — Нет, но…

 — У вас вообще есть вещественные доказательства существования эти захватчиков?

 — Кое-что. Пара трупов и пара кораллов-прыгунов.

Фей’лия улыбнулся, сверкнув острыми зубами:

 — Кораллы-прыгуны?

Лея прикрыла глаза и вздохнула:

 — Похоже, что эти пришельцы используют некие генетически модифицированные биоорганизмы. Свои истребители они выращивают из так называемого йорик-коралла.

Ботан покачал головой:

 — Хотите сказать, что они уничтожили звездный разрушитель, забросав его камнями?

 — Да.

Пвоу посмотрел на свой стол, затем взглянул на Лею, в его черных глазах мелькнуло злорадство.

 — Лея, я всегда считал вас примером для подражания, и поэтому сейчас прошу: остановитесь. Вы не представляете, как жалко выглядите. Вы сами решили отойти от общественной жизни. А теперь вы приходите сюда с этими историями и пытаетесь вернуть свое влияние в Новой Республике. Печальное зрелище.

 — Что? — Лея моргнула от удивления. — Вы думаете, что я пришла сюда, чтобы захватить власть?

 — А что еще мне остается думать? — Пвоу широко развел руки в стороны: — Я понимаю, вы хотите защитить своих детей и брата, поскольку они джедаи. Кроме того, вы склонны считать, будто без вас мы не способны постоять за себя. Хотя очевидно, что у нас все хорошо с момента разрешения ситуации с ботанами. Мы все знаем о присущей людям жажде власти и восхищены тем, как долго вы ее подавляли, но теперь это…

 — Вы заблуждаетесь. Мои намерения абсолютно иные. — Лея в ужасе смотрела на сенаторов. — Все, что я вам рассказала — чистая правда, угроза реальна. Мы нейтрализовали первый отряд, но они наступают!

Сенатор-салластанин закрыл уши руками.

 — Прошу, Лея, хватит, хватит. Ваша преданность джедаям восхищает, но эта попытка заставить нас думать, будто они могут быть полезны, лишь потому, что существует какая-то гипотетическая угроза, — это ниже вас.

 — Зато это так по-человечески, — фыркнул барагуин.

Лее показалось, что ее сердце стиснул невидимый кулак. Ее руки дрогнули, и она облокотилась о трибуну.

 — Вы должны меня выслушать!

 — Лея, пожалуйста, сделайте то же, что сделала Мон Мотма. — В голосе Пвоу звучала жалость. — Удалитесь тихо от дел. Теперь правим мы. Оставьте о себе теплые воспоминания — как о человеке, сумевшем побороть свою сущность.

Глядя на сенаторов, Лея жалела, что возраст не притупил ее зрение настолько, чтобы не видеть этих взглядов, полных презрения и направленных на нее. Они боятся признать, что я права. Они готовы на все, лишь бы удержать власть в своих руках. Готовы даже проигнорировать опасность, лишь бы не признавать, что над ними нависла угроза. И они всё потеряют только потому, что захотели доказать, будто у них все под контролем. Их умышленное бездействие лишило Лею сил и дара речи, а их презрение и жалость сокрушили ее.

Этого не может быть. Все, что было достигнуто ценой неимоверных усилий и жертв, будет потеряно из-за глупости. Лея отпустила края трибуны, за которые держалась, и медленно пошла прочь. Потерять все…

Сильный резкий голос прервал тихое перешептывание сенаторов:

 — Как вы смеете? Кто дал вам право так разговаривать с ней? — В центре зала поднялся высокий и стройный пришелец, покрытый золотистой шерстью, с фиолетовыми полосками, расходившимися от уголков глаз. — Если бы не эта женщина и жертвы, которые принесла ее семья, никто бы из нас здесь не сидел, а большинство так и вообще были бы мертвы.

Элегос А’Кла выставил вперед свои трехпалые руки:

 — Ваша вопиющая неблагодарность лишь подтверждает правоту имперцев, которые не отличали нас от животных!

Сенатор-родианец ткнул в сторону каамаси пальцем с присоской на конце:

 — Не забывайте, она была одной из них!

Элегос прищурился, и Лея почувствовала, как его окатила волна боли.

 — Вы осознаете, насколько глупо звучат ваши слова? Сравнивать ее с имперцами — это чистой воды предрассудок. Точно такой же предрассудок, каким оправдывали свои действия имперцы, угнетая нас.

Ньюк Ньюв щелкнул пальцами, будто отмахиваясь от этих слов:

 — Возможно, мы бы прислушались к вашей критике, сенатор А’Кла, если бы не знали о вашем сотрудничестве с джедаями. Всем известно, что вы им симпатизируете. Ваш дядя из их числа, если не ошибаюсь?

Элегос приосанился и показался Лее еще выше и стройнее.

 — Моя преданность друзьям и родным, которые были джедаями, не мешает мне здраво оценивать то, что пытается донести до нас Лея. Вы можете относиться к джедаям как к угрозе (и, должен признать, меня тоже настораживает деятельность некоторых из них), но она говорит нам о другой опасности — возможно, гораздо более серьезной для Республики. И сознательно игнорировать ее ради собственной славы — верх безответственности.

Щупальца Пвоу свернулись от гнева.

 — Вы так говорите, А’Кла, потому что вашему народу удалось выжить благодаря Лее и ее семье. Большая часть ваших соплеменники погибли на Алдераане, и на протяжении десятилетий люди опекали вас из чувства вины. Меня не удивляет, что вы заступаетесь за нее. Вы как боевой пес, который лижет руку дрессировщика, что бьет его.

От этих слов Лею будто пронзило током, она вернулась на трибуну. Несмотря на бушевавший внутри гнев, ее голос звучал тихо и спокойно. Она не любила использовать технику джедаев, усмиряющую ярость, но сейчас решила прибегнуть к ней, чтобы сосредоточиться на происходящем. Ее лицо застыло суровой маской, и она пристально посмотрела на присутствующих.

 — Вы можете подозревать меня в самых грязных мотивах — ваше право. Я даже понимаю предвзятость некоторых из вас по отношению ко мне. Хотя, как мне казалось, мои поступки должны были показать, каковы мои ценности. Я уже и не надеюсь, что вы станете меня слушать. Вы считаете Новую Республику своей собственностью. Но я одобряю вашу готовность взять на себя ответственность за ее судьбу. И что бы вы ни думали и во что бы ни верили, я горжусь вами. Но вы разочаровываете меня тем, что готовы отвернуться от себе подобных. Сила Республики всегда была в единстве народов. — Лея дернула плечами и выпрямилась. — Я передам вам всю информацию о захватчиках, какую нам удалось добыть. Надеюсь, она вам поможет, когда вы решите ей воспользоваться.

Лея начала спускаться с трибуны, Борск Фей’лия внимательно смотрел на нее:

 — И что вы намерены делать теперь, Лея?

Она вздохнула, всматриваясь в него несколько мгновений. Боишься, что я устрою переворот, лишь бы добиться своего, Борск? Думаешь, я обладаю такой властью?

 — Я сделаю все, что в моих силах. Может, Новая Республика и отвернулась от меня, но я не отвернусь от нее. Эту угрозу необходимо остановить.

Борск ощетинился:

 — Официально вы не имеете никаких полномочий. Вы не имеете права отдавать приказы, распоряжаться боевыми силами, командовать составом и так далее…

Лея медленно покачала головой, затем улыбнулась Элегосу, который возник рядом с ней.

 — Я знаю правила, главнокомандующий Фей’лия. Как официальные, так и подковерные. И у меня нет ни малейшего желания вступать с вами в противостояние, так что не вынуждайте меня.

Элегос положил руку Лее на плечо:

 — Вот сенатор, который хотел бы узнать побольше об угрозе. Убежден, никто не станет мешать моему расследованию. Верно, господин Фей’лия?

 — Мешать — нет. — Фиолетовые глаза ботана сузились. — Но будьте осторожны. Если любопытство еще можно простить, предательство будет наказано. Я ясно изъясняюсь?

Элегос кивнул, а следом за ним и Лея.

 — Более чем, командующий Фей’лия. Мы с сенатором А’Кла будем предельно осторожны и вам советуем. Если вас обвинят в измене, вам будет очень непросто оправдаться перед остальными. Если, конечно, захватчики оставят кого-нибудь в живых.