— Он такой огромный, адмирал. Почти как суперразрушитель.

Стоявший на мостике «Химеры» Пеллеон медленно отвернулся от иллюминаторов и, понимая, что чем больше уверенности вселит в своих подчиненных, тем больше шансов выиграть битву, произнес:

— Ну так давайте слегка сократим его в размерах, офицер.

«Химера» располагалась в самом центре оборонительного построения союзного флота, окружив себя несметным количеством огневого арсенала. Четыре звездных разрушителя класса «Император» — по два с имперской и республиканской сторон — прикрывали «Химеру» с флангов, еще далее обнаруживались выстроившиеся в ряд девять разрушителей-«Побед», три ботанских крейсера и даже одно гигантское творение умельцев с Мон-Каламари. Оставшееся пространство было заполнено малыми и средними кораблями, от фрегатов до совсем легких грузовиков, мужество экипажей которых с лихвой компенсировало нехватку огневой мощи.

— Внимание канонирам! По флагману противника, прямой наводкой... Огонь! — Пеллеон развернулся и стал наблюдать в иллюминаторах за тем, как орудийные батареи его крейсера одна за другой выплевывают смертоносные сгустки энергии. Некоторые орудия испускали почти непрерывный поток разрядов. Юужань-вонгские гравитационные воронки жадно поглощали их. Тем не менее несколько выстрелов просочились сквозь преграду и достигли своей цели, пробив небольшие бреши в обороне флагмана. Канониры «Химеры» тут же переключились на главный калибр и концентрированным ураганным огнем попытались завершить дело, начатое первой серией залпов.

Пеллеон уже мысленно потирал руки в предвкушении большого взрыва, однако вторая череда выстрелов не только не расплавила обшивку, но и вообще не добралась до нее. Гравитационные аномалии перекрыли всякий доступ к гигантскому кораблю. Адмирал в некоторой растерянности наблюдал за вражеским флагманом, который благодаря своей защите, сводящей на нет все потуги бортовых орудий «Химеры», до сих пор оставался невредимым.

— Скверно, сэр. — В голосе адъютанта читалось разочарование. — Такая тактика годна только для прыгунов, не для больших кораблей. Их оборона слишком прочна, чтобы пробить ее.

— Возможно, вполне возможно, — мрачно изрек Пеллеон. — Или же они просто изучили наши методы ведения боя?

* * *

Вслед за длинной чередой одиночных выстрелов из передних лазеров Джейны последовал еще и счетверенный залп, который всей своей мощью вонзился в корму коралла-прыгуна, превратив ее в нечто похожее на замороженный хвост кометы. Потеряв управление, маленький верткий истребитель отправился навстречу верхним слоям иторианской атмосферы.

— Рукоятка, сзади!

Девушка отреагировала на предупреждение Энни Капстан мгновенно, резко завалив истребитель на правый борт. Миллисекунду спустя раскаленные сгустки плазмы прорезали безвоздушное пространство как раз в том месте, где только что находился корпус ее истребителя. А следом за разрядом пролетел и сам коралл-прыгун, правда, в виде горящих обломков. За ним грациозно пронесся Х-истребитель Энни.

Оба пилота вновь сомкнули строй и, обменявшись несколькими залпами с еще одной группой прыгунов, поспешили на перехват десантных челноков. По сравнению с быстроходными коралловыми истребителями «гробы» не отличались ни скоростью, ни маневренностью. Они весьма напоминали раздувшихся от самодовольства хаттов, которые грузно плелись вдоль космических трасс, так и «упрашивая» республиканских пилотов угостить их торпедой. Каждый «гроб» оплетали непонятные роговидные конструкции, которые при ближайшем рассмотрении оказались оборонительными орудиями, однако их мощь и точность попаданий были настолько ничтожными, что они, скорее, сгодились бы против пехоты, нежели против звездных истребителей. С легкостью уклоняясь от выстрелов, Джейна планомерно выжигала дыру во вражеской броне.

— Спарки, следи за хвостом. — Переваливаясь с одного борта на другой и увиливая от редких снарядов, она не прекращала концентрированный огонь по ближайшему к ней «гробу», пока тот наконец не превратился в кусок оплавленного коралла. Она перенацелилась на его напарника и при поддержке ведомой прожгла отверстие в его обшивке. Черный коралл быстро раскалился добела и начал испаряться.

«Готово!» Джейна включила комлинк.

— Кончай его, Двенадцатый.

— Как скажешь, Рукоятка.

Неожиданно Спарки взвизгнул, и на боковом мониторе Джейна разглядела, как два прыгуна заходят в хвост ее ведомой, в ту мертвую зону, откуда можно спокойно бить на поражение.

— Двенадцатый, уклоняйся!

— Ситхово семя! — в голосе Энни Капстан читалось отчаяние. — Я подбита!

Джейна рванула вправо, пытаясь спасти ситуацию, но было уже слишком поздно. Оба двигателя Энни загорелись. Истребитель свалился в глубокий штопор и на полном ходу воткнулся в «летающий гроб», недавно подбитый Джейной. Некоторое время девушка ощущала острую боль ведомой, на смену которой, мгновенье спустя, пришла беспросветная пустота.

«Энни!»

* * *

«Джейна!»

Укрывшись вместе с джедаями в зарослях Итора в ожидании юужань-вонгов, Джейсен ощутил невыносимую волну боли, которая сокрушительной мощью едва не опрокинула его наземь. Сбившееся дыхание заставило его судорожно ловить ртом воздух, и он почувствовал себя так паршиво, словно кто-то воткнул ему в живот виброклинок и стал его там методично проворачивать. Через несколько секунд он сумел успокоиться, но, хотя физическая боль и прошла, душевные муки оказались гораздо более живучими.

Над ухом тут же участливо прозвучал голос Коррана:

— Что случилось?

Прежде чем заговорить, Джейсен попытался откашляться и выровнять дыхание:

— Моя сестра, она... Что-то произошло... там, наверху.

— Что-то серьезное?

Джейсен потянулся к сестре Силой, а затем устремил взгляд в ночное небо. Он до сих пор ощущал ее присутствие в гуще лазерных вспышек и полыхающих обломков кораблей.

— Она жива, но кто-то, кто был ей очень дорог, только что погиб. Это я очень даже хорошо чувствую.

Корран и Ганнер ободряюще похлопали юношу по спине:

— Прими как факт, что с ней все будет в порядке.

— Почему это?

— Потому что пока ты здесь, ты ничем не сможешь ей помочь, — заявил Ганнер. — Зато ты можешь сделать так, что те, кто приземлится на Итор, больше не смогут взлететь, чтобы еще хоть как-то побеспокоить ее.

— Думаешь, они заглотят наживку?

— Любят ли наркоши спайс? — ухмыльнулся Корран. — Юужань-вонги уже столько раз заставали нас врасплох. Так что пришел их черед несказанно удивиться.

* * *

Скрыв лицо под шлемом восприятия, Дейн Лиан взирал на панораму космического боя, который разворачивался за бортом «Наследия страданий». Транспорт, перевозивший в своем чреве Шедао Шая, был специально помечен красным цветом, и Дейн Лиан наблюдал за тем, как вражеские истребители прорывают заслон из кораллов-прыгунов, медленно, но верно подбираясь к транспортникам. Орудия выплевывали сгустки света в корабль Шедао Шая, но ни один из них не достиг цели. У многих челноков серьезно пострадала обшивка, но большинство беспрепятственно проникли в атмосферу Итора и уже снижались над планетой с той стороны, где царила ночь.

Дейн Лиан переключил внимание на битву на орбите. Высмотрев среди скопления врагов свою первую жертву, он рявкнул приказ канонирам «Наследия», и те сосредоточили огонь плазменных орудий на выбранном корабле. Первый залп натолкнулся на сопротивление щитов, но несколько последующих просочились сквозь них, словно разъедающая кожу кислота. Последний выстрел пролетел насквозь, никого не задев, поскольку расплывающееся облако искореженных обломков, которое образовалось на месте взорванного корабля, было не в состоянии преградить ему путь.

«Все больше жертв во славу богов».

Наблюдая за развитием сражения, Дейн Лиан мог оценить потери в своих войсках, даже не посылая запросы на другие корабли. Особые нейроны, вживленные под мозговую корку «Наследия страданий», расцвечивали суда с разной степенью повреждений в различные цвета. Кораллы-прыгуны на глазах Дейн Лиана желтели, потом наливались алым, пока наконец очередной вражеский истребитель не разносил их на кусочки. Крупные корабли по большей части имели желтую расцветку, лишь в некоторых местах на них проступали алые пятна или полосы. Дейн Лиан был несказанно рад тому, что его флот с успехом сдерживает натиск неверных.

Однако его радость мгновенно испарилась, когда он осознал, что причиной такого успеха был не кто иной, как Шедао Шай. Хитрая бестия проанализировал республиканскую тактику с использованием малых истребителей и предположил, что крупные корабли противника так же способны применять ее с пользой для дела. В ответ он выставил заслон из довинов-тягунов: их минимальной мощности хватало, чтобы перехватывать все ослабленные выстрелы, и при этом удавалось сберечь энергию на создание поля достаточной интенсивности, чтобы вражеские залпы высокой мощности также не достигали цели.

Все это не имело значения. Возможно, он и выиграет сегодня, но новый успех только ослепит его и впоследствии сделает беспомощным. Дейн Лиан улыбнулся. «А если он потерпит крах, вся вина падет только на него, а мне достанется вся слава за то, что я выжал максимум из его паршивого плана».

* * *

Полковник Гэвин Дарклайтер увел истребитель в плотный вираж, пускаясь в погоню за ускользающими от выстрелов «гробами».

— Прикрой меня, Второй!

Крал Невил, его ведомый, подтвердил получение приказа и устремился вслед за командиром. Полковник бросил быстрый взгляд на мониторы: еще шестеро Изгоев по-прежнему маячили неподалеку. «Нас осталось всего восемь?» Его пробрала дрожь. С одной стороны, под его началом оставалось еще довольно много дееспособных бойцов, но с другой, гибель каждого боевого товарища оставляла след в сердце, и за долгие годы службы таких следов накопилось уже немало. «Энни больше нет с нами, как и многих других, которых мне так и не довелось узнать получше».

От беспомощности Гэвин выругался в адрес юужань-вонгов, но затем его охватило необычайное спокойствие. Разум прояснился, холодный расчет взял под контроль все эмоции. Неожиданно он почувствовал себя не просто пилотом внутри машины, будто и он, и его истребитель внезапно слились в единое целое. Так же, как юужань-вонг связан со своим прыгуном крепкой и неразрывной нитью. Рука привычно держалась на рукоятке управления, не дав слабину даже при резком толчке от входа в атмосферу, и пилот ринулся за уходящим к поверхности челноком.

Гэвин пристросился ему в хвост и начал обстрел рассеивающим огнем. «Летучий гроб» вырабатывал гравитационные аномалии, поглощая выстрелы, а его кормовые орудия извергли из недр поток плазменных сгустков, нацеленных прямо на верткий истребитель. Но пилот Новой Республики уверенным движением руки заставил Х-истребитель нырнуть прямо под брюхо транспортника, так что его собственные гравитационные воронки препятствовали прохождению выстрелов его же пушек. Гэвин стал расстреливать «гроб» снизу, и довин-тягун в мгновение ока переориентировал все воронки, чтобы поставить под брюхом челнока непроницаемый барьер.

Гэвин улыбнулся и рванул рычаг на себя. Истребитель притормозил, а его нос задрался, дав по корме «гроба» счетверенный залп. Один из лазеров прожег в корпусе черную борозду, а остальные три вспороли корму. Гэвин продолжил бить по челноку рассеивающими зарядами, не рассчитывая особенно повредить обшивку. Суть была в том, чтобы попадать в прожженные дыры и сеять хаос внутри десантного челнока.

«Гроб» рванул влево и резко ушел вниз, к кронам джунглей. Гэвин тут же забыл о нем и понесся вдогонку оставшимся челнокам. Вдалеке среди джунглей маячил выкрашенный в белое комплекс строений, а в двадцати километрах к северу плыл в небе, точно мирное металлическое облако, последний из летучих городов: «Бухта Тафанда». Четыре «гроба» устремились к нему, а оставшихся неудержимо потянуло в сторону наземной мишени.

Дарклайтер щелкнул тумблером, переключившись с лазеров на протонные торпеды, и нацелил запуск на точку между двумя челноками, приближавшимися к «Бухте Тафанда». Расстояние до них было велико, но это не пугало пилота.

— Лов, запрограммируй торпеды на детонацию в двух километрах от цели либо при обнаружении воронки.

Дроид утвердительно чирикнул, и Гэвин надавил на гашетку. Два снаряда прочертили полосы в голубом небе, и датчики тут же доложили о появлении воронок с кормовой стороны от десантных челноков. Юужань-вонги были уже явно приучены к тому, что торпеды взрывались при обнаружении воронки, а потому «гробы» вырабатывали воронки на порядочном расстоянии от кормы. Будь они в космосе, такой взрыв не причинил бы транспортникам ни малейшего вреда.

«Но мы же не в космосе, а, мальчики!» Взрыв протонных торпед повлек за собой две вещи. Во-первых, он вызвал ударную волну, полетевшую быстрее скорости звука и всколыхнувшую атмосферу. Поток воздуха ударил в корму двух «гробов», подтолкнув их вперед и заставив пошатнуться. Волна шла все дальше и дальше, по пути угасая, но даже два ведущих «гроба» ощутили заметную встряску.

Второй эффект взрыва: тонны перегретого воздуха разлетелись во всех направлениях и сотворили огромную безвоздушную зону, куда тут же ринулся воздух, стремясь ее заполнить. От возникшей в результате этого турбулентности челноки закрутило вокруг собственной оси. Гэвин понятия не имел, каким образом юужань-вонгские пилоты регулируют высоту, скорость и направление полета, но он точно знал, что в самом эпицентре смерча им не совладать со всеми этими процессами разом.

Очевидно, с юужань-вонгами так и вышло. Транспортники были не в состоянии бороться с силой притяжения и один за другим падали в джунгли. Взрывов не последовало, но многие деревья подкосило, и на теле планеты остались черные проплешины.

Гэвин проследил до конца за их падением, затем переключил внимание на уцелевших. Те «гробы» были уже слишком низко, чтобы хоть как-то помешать им приземлиться, и слишком близко к летучему городу, чтобы можно было рискнуть и выпустить еще одну торпеду. Он улыбнулся сам себе. «Мы сделали все, что могли. Теперь они — не наша забота».