Когда «Скат-пульсар» выскочил из гиперпространства, Гэвин Дарклайтер стоически промолчал. И вовсе не потому, что Лиат Цайв предупредил его. И не потому, что люди генерала Кракена битый час втолковывали, в какой степени и каким образом необходимо соблюдать правила безопасности во время проведения операции. И совсем уж не потому, что глаза его были крепко зажмурены, и он просто ничего не увидел.

Все он видел!

И от этого зрелища у него перехватило дыхание.

— Что, землерой, впечатляет, а? — Миракс развернула к остолбеневшему татуинцу кресло.

Гэвин только кивнул. Он отдавал себе отчет, что в Галактике найдутся миллиарды существ, повидавших поболе его. Да что там далеко ходить, любой пилот Разбойного эскадрона был опытнее него, а уж о командире он и заикаться боялся. Ну, разумеется, Гэвин вовсе не был деревенским нерфопасом или провинциальным недоумком. И уж точно был умнее любого тускена. Гэвин умел водить боевую машину, а при случае сумел бы даже справиться с простеньким компьютером. Может, он и вырос на ферме, о чем ему не уставал напоминать Корран Хорн, но он, по меньшей мере, раз в месяц ездил с отцом в Анкорхад, а дядя всегда приглашал их семью на праздники к себе в усадьбу.

Гэвин даже побывал в Мос Айсли. Один раз.

Но никогда и нигде он не видел ничего подобного Корусканту.

— Это же город… просто один большой город, — от избытка эмоций Гэвин даже руками развел, ударился костяшками пальцев о переборку и не заметил. — Целый город!

— От полюса до полюса, — подтвердила Миракс. — Если присмотреться, можно увидеть, как на свободных участках на полюсах блестит лед.

Знаешь, там внизу даже воду завозят из других систем, своей уже давно нет.

Ожила приборная консоль. Пилот-суллустианин громко чирикнул, призывая Миракс принять посильное участие в процессе выхода на орбиту. Миракс с отвращением стукнула по клавише.

— «Надежда на большее» слушает.

— «Надежда на большее», с вами говорит контрольно-координационный центр. По нашим данным, вы перевозите экзотов. Сканирование показывает, что у вас на борту находится восемь особей.

— Подтверждаю, контроль. Три человека, пять экзотов, если точно.

— Вас понял, «Надежда». Ваш вектор 3493АФЦ. Добро пожаловать в Центр Империи.

Лиат переглянулся с Миракс.

— Спасибо, контроль, — беззаботно сказала Миракс в комлинк. — Вектор принят. Конец связи.

Гэвин подождал, когда она отключит связь и лишь потом не спросил, а вопросительно задрал брови.

— Что? — удивилась Миракс.

— Все так просто? — шепотом спросил Дарклайтер.

— Подозрения — вещь хорошая, — Миракс наставительно подняла палец, наблюдая за игрой огоньков на пульте. Потом тщательно прицелилась и ткнула в клавиатуру. — Но лишь до тех пор, пока не забьешь ими трюм до самого верха.

— Я словно Хорна слышу…

Несколько секунд Миракс пристально смотрела на Дарклайтера, потом с каменным лицом отвернулась.

— Да, это в его духе, — согласилась она. — И он бы тоже все вокруг засыпал подозрениями. Весь фокус в том, чтобы вовремя и жирно дать на лапу кое-кому из диспетчерских служб. Видишь ли, землерой, настоящая «Надежда на большее» обычно возит рабов для одного борделя на окраине Невисека.

— Невисека?

Миракс тяжко вздохнула.

— Эй. Чем ты занимался во время инструктажа? Играл в крестики-нолики с шиставаненом?

— Не в крестики-нолики…

— Может, спал или считал нерфов?

— Да не пас я нерфов никогда! — вспыхнул до самых ушей Дарклайтер. — Я их терпеть не могу…

— Никогда не отзывайся о них пренебрежительно при Антиллесе, — наставительно посоветовала Миракс, хихикая. — Он их пас. В раннем детстве.

Теперь уши Дарклайтера по цвету могли соперничать с аварийными датчиками. И уж совсем плохо Гэвину стало при воспоминании, как он в присутствии командира пошутил об умственном развитии пастухов.

— Н-ну… э… — проблеял Гэвин под стать нерфу. — Вообще-то я слушал… по большей части. Но там ничего не говорили про какой-то Невисек! А что это?

— Район города, известный в народе как Невидимый сектор, — смилостивилась Миракс.

— Почему?

— Потому что никто не хочет признавать, что он существует. Хотя он такой большой, что легко проглотит три-четыре столичных города где-нибудь в другой части Галактики. Сокращенно — Невисек.

— А, так ты говоришь про Резервацию для экзотов!

— Я говорю про Невисек. А у тебя жаргон, как у имперского бюрократа. А горожане вообще о нем не говорят или называют «там» или «где-то там», а самые умные, когда идут туда искать приключений на свой задний бюст, используют выражение «ненадолго исчезнуть». Вообще-то Резервация — часть Невисека, сам он гораздо больше. Представь себе Мос Айсли, но больше, гаже и гораздо негостеприимнее.

Хуже, чем Мос Айсли? Гэвин попытался представить, ужаснулся и захлопал выгоревшими ресницами.

— А такое может быть?

Миракс воззрилась на него с таким сомнением, будто хотела погладить убогонького по головке.

— Гэвин, — проникновенно сказала она. — Такая штука, как зло, не уменьшается, как порция лума. Ходят слухи, что Вейдер построил себе жилище на границе Невисека, потому что любил смотреть на него, как иные любят смотреть на закат. А еще там есть черный рынок, — совсем другим тоном продолжала Миракс лекцию. — Не-люди, у которых есть разрешение на работу, могут покидать Невисек. А у кого нет, те вынуждены работать на фабриках на окраинах сектора.

Черно-бордовый диск становился все больше, он заполнил собой сначала обзорный экран, потом иллюминатор. Тонкие огненные линии распались на отдельные огоньки, редкий слой облаков пропороли острые шпили башен, основания которых терялись где-то во мгле. Гэвину вдруг показалось, что один из шпилей сейчас располосует «Скату» брюхо, но все обошлось. Яхта соскальзывала все ниже и ниже, лавируя между чудовищными зданиями, между светом и тенью, пока не достигла точки, когда Лиат Цайв был вынужден врубить прожектора.

Суллустианин сбросил скорость и аккуратно завел яхту под навес одного из зданий. Светлые стены пачкали пятна темного мха. Гэвин не сумел опознать камень, из которого было построено здание, но он показался Дарклайтеру очень древним. Гэвин даже разобрал странные корявые письмена. Таких букв он раньше не видел.

— А что тут написано? Миракс расхохоталась.

— Это не буквы, Гэвин, это следы каменных слизняков. Нетопырки так глубоко не забираются, вот слизняки и жрут в свое удовольствие.

— Нетопырки? — жалобно переспросил упавший духом Дарклайтер.

— Нетопырки — это такие хищники, они едят каменных слизняков, а при случае могут перехватить и борратов.

— Борратов? — Дарклайтер совсем сник.

— А это такие норные твари, иногда вырастают метра в два. Борраты едят все, что попадется. Или кто попадется.

— Как вомпы-песчанки? — с надеждой спросил Гэвин.

— Если вомпы когда-нибудь отрастят шипы и броню и обзаведутся челюстями, способными прогрызть феррокрит, будет очень похоже. Самое привлекательное в этих зверюгах, это то, что живут они поодиночке. Такой уж вредный у них характер, что друг друга они не выносят, — Миракс возилась с тумблерами и кнопками пульта. — Подумать только, ведь кто-то же завез сюда всех этих тварей и выпустил на свободу. По большей, части они безобидны, но…

Гэвин вздрогнул. И зачем только я согласился на это задание? Командир же говорил: требуются добровольцы…

Сначала Гэвину показалось, что «Скат» вот-вот должен врезаться в стену или еще куда-нибудь, но яхта преспокойно выплыла сквозь огромное отверстие с другой стороны.

— Убедительно.

— Большая часть грузовых перевозок идет на нижних уровнях города, чтобы облегчить движение наверху.

«Скат» выдвинул шасси и, наконец, сел возле большого темного здания, виртуозно вписавшись между кучей мусора и пожарным гидрантом. Лиат отрубил антигравитационные двигатели, но прожекторы пока не гасил.

Миракс расстегнула ремни, второй рукой продолжая играть с пультом. Гэвин услышал шипение воздуха в шлюзе, потом заработали сервомоторы, с металлическим звоном ударившись о поверхность, опустился трап.

— Пошли, землерой, посмотрим, что они там тебе приготовили.

Гэвин тоже освободился от ремней и следом за черноволосой красавицей спустился по трапу. И чуть было не задохнулся: воздух здесь был сухой и пыльный, и пахло, как дома перед началом песчаной бури. Знакомый запах успокоил Дарклайтера,

Миракс уже стояла рядом со свалкой и махала рукой Гэвину.

— Берись с другой стороны и тащи.

Дарклайтер чуть было не спросил, зачем и куда понадобилось волочь гигантскую мусорную кучу, но заметил, что она нагнулась над дюрапластовым контейнером. Гэвин ухватился за ящик, Миракс кивнула, и они вдвоем вынесли груз под свет прожектора. По трапу тем временем спускались остальные Проныры.

Первым к ним подошел Навара, закутанный в черный шуршащий балахон. Тви'лекк посмотрел на крышку контейнера, перевел взгляд на Миракс.

— Тебе обязательно подсматривать? Девица только плечами пожала.

— Откуда я знаю? Возможно, что ты прав, и мне не стоит совать туда нос, — она сложила губы трубочкой, словно собиралась свистнуть. — Хотя у меня есть два стандартных часа до вылета.

— Да что с тобой, Навара? — встрял Гэвин. — Командир ей верит, ты же знаешь…

Тви'лекк предупреждающе поднял острый, зловещего вида коготь, останавливая пылкого защитника.

— Гэвин, никто не сомневается в честности милой дамы. Но чем меньше ей будет известно, тем лучше для нее. Мы же не спрашиваем, под каким кодовым именем и по какому вектору она собирается покинуть эту гостеприимную планету. Миракс от души хлопнула Дарклайтера по плечу. Легкостью прикосновения ее ручка не отличалась.

— Не бойся, землерой. Я найду себе занятие. Поучусь навигации, например. Твой обожаемый командир вечно сомневается в моих способностях вычислить курс с тех самых пор, как ему стукнуло десять лет, и папа пустил его за пульт управления. Да, кстати, пусть пребудет с вами… и всякая такая же белиберда.

Она ушла на корабль, трап за ней поднялся. Гэвин потер немеющее плечо. Навара когтем отстучал комбинацию цифр на кодовом замке. Внутри контейнера что-то звонко щелкнуло, тви'лекк отодвинул крышку. Внутри оказались небольшие пронумерованные коробки, которые Навара раздал всем присутствующим. По его же совету Гэвин отошел в сторону, прежде чем заглянуть в свою коробочку.

Сложенная одежда, поясная сумка, пачка кредиток, мелочь, небольшой бластер и несколько идентификационных карточек. Гэвин разорвал пластиковый пакет, перебрал свои новые документы — ИД, карта медицинской страховки, водительские права. В общем, полный джентльменский набор.

Теперь его звали Вин Лейгер, и на родной планете, затерявшейся где-то на Внешних территориях, он влип в неприятности. Он спутался с подозрительным шиставаненом — Гэвин оглянулся на Рива Шиеля, тот весело, подмигнул в ответ и плотоядно облизнулся, — и покинул свой дом и безутешных родителей. Они на пару мотались с планеты на планету и, пользуясь невинной мордашкой Лейгера-Дарклайтера, дурили доверчивых аборигенов. Лейгер находил жертву, а Шиель, то есть Шаанир Реш, беззастенчиво ее грабил.

Гэвин поежился. Этот Вин Лейгер, должно быть, отпетый мерзавец. Он, Гэвин, просто не сумеет притвориться закоренелым преступником. Абсурд. Это еще нелепее, чем с разведывательной миссией оказаться в столице Империи, будучи при этом пилотом элитной эскадрильи. Стоп-стоп-стоп, Гэвин, сказал себе Дарклайтер. Ты — пилот Разбойного эскадрона, ты на Корусканте, ты прилетел сюда на разведку… Он снова поежился. Как я здесь оказался?!

Он вспомнил, как стоял на краю родительского участка, разглядывал нагретые двойным солнцем барханы и размышлял, стоял ли когда-нибудь Люк Скайуокер на границе пустыни и видел ли то, что видит он, Гэвин. Внизу, в вырубленной в камне чаше двора, мама и сестры убирали разгром, который оставили после себя гости, приглашенные отпраздновать шестнадцатый день рождения Гэвина. Безопасность, тепло и любовь жили внутри этой чаши, а вокруг лежала враждебная, ничего не прощающая пустыня. К нему поднялся отец. Встал рядом.

— У тебя на физиономии сейчас написано выражение всех Дарклайтеров в твоем возрасте, — отец вздохнул. — Не думал, что этот день наступит так скоро.

— Какой день? — удивился Гэвин.

— У нас, Дарклайтеров, в жизни всегда наступает день, когда мы пытаемся заглянуть себе в душу. Некоторые из нас никогда не доводят дело до конца, а потом горько сожалеют, что не совершили всего того, что хотели. Твой дядя Хуфф заглянул внутрь себя и решил не обращать внимания на то, что увидел. Поэтому он и стал таким богатым. Он строит свою маленькую империю посреди наших песков, и у него нет ни времени, ни сил, ни желания поднять голову и посмотреть на звезды.

Крепкая мозолистая рука легла на затылок Гэвина и грубовато развернула Дарклайтера-младшего лицом к небесам. Гэвин зажмурился. Оба солнца стояли в зените.

— Твой кузен Биггс… он постановил, что станет героем, а его имя будет записано крупными буквами где-нибудь среди звезд. Его желание исполнилось, хотя я бы хотел, чтобы его успех и слава были чуть поменьше, а жизнь — чуть длиннее. А теперь у моего сына и наследника на лице то же самое выражение.

— Папа, — Гэвин вытер выступившие слезы и решительно посмотрел вверх, — там что-то есть. Может быть, я брежу, но меня там ждут.

— Есть лишь один способ выяснить. Гэвин изумился.

— Ты хочешь, чтобы я улетел?

Отец опять грустно вздохнул, отпустил сына.

— Хуфф не сумел остановить Биггса, с чего ты решил, что я буду становиться у тебя на пути?

— Но…

— Да, он попытался. Когда понял, что Биггса не переупрямить, он отправил его в военную академию. Так он хоть как-то мог контролировать судьбу сына. Конечно же, Биггс согласился, ничего другого ему не оставалось, но отношения между ними испортились. И теперь Хуфф сожалеет об этом каждый день своей жизни.

Отец помолчал, отвесил сыну несильный подзатыльник.

— Когда захочешь вернуться, тебя будут ждать с распростертыми объятиями, неважно, что ты там натворишь, будешь ли спасаться бегством или приедешь в блеске славы. Тебе здесь всегда будут рады. Ты — Дарклайтер. Если ты должен уйти из дома, ступай с моим благословением и пожеланием, чтобы Сила не оставляла тебя.

Гэвин уже не видел опрокинутого над их домом пустого неба, там, за выцветшей голубизной, было очень темно и светили звезды. Он хотел побывать на каждой из них.

— Такое впечатление, — пробормотал он, — что все, что мне нужно, это сделать шаг. Ты чувствуешь то же самое, папа?

Йула Дарклайтер ответил не сразу.

— Я слишком боялся, что увижу лишь боль и злость, — медленно произнес он. — Я не смотрел. И мне жаль, что я не могу пойти вместе с тобой. Всегда помни, кто ты и что ты. Ладно, — он весело улыбнулся. — Что-то давненько в Альянсе не было ни одного Дарклайтера. Пора исправить положение.

Ну вот, я в Альянсе, я пилот, моей эскадрильей командует лучший друг Биггса, я на самом сумасшедшем и опасном задании… Кто же из нас видел правильно, папа? Я со своей судьбой или ты со своей болью и сожалением? Гэвин запрокинул голову. Неба не было видно. Наверное, папа, ты сказал бы, что раз здесь Дарклайтер, то все будет хорошо. Надеюсь… как я надеюсь, что ты прав.

— Эй, малек, опять мечтаешь? — тяжелая лапа Шиеля с размаху опустилась Гэвину на плечо. — Время топать.

— Не знаю никаких Гэвинов, — Дарклайтер запихал пожитки в сумку, сунул бластер за пояс, а документы и деньги рассовал по карманам. — Меня зовут Лейгер, Вин Лейгер, и я хочу узнать, что заставляет этот шарик вращаться, а потом придумать, как это прекратить. Еще раз назовешь меня Гэвином, Шаанир, и если я дотянусь, то ты получишь в ухо.