Дорога на Балинор

Стентон Мэри

В горных пещерах есть таинственное место — место, соединяющее наш мир с миром Балинора. Это прекрасный, счастливый мир, за которым присматривает стадо небесных единорогов. Но спокойствие обманчиво, над Балинором нависла тень зла и страха.

Принцесса Балинора и ее королевский единорог спрятаны в нашем мире, но им нельзя долго оставаться здесь, ведь только они могут спасти прекрасный Балинор.

 

Дорога на Балинор

 

Глава первая

Над Небесной долиной занималась заря. Небо над Восточным хребтом наливалось алым светом. Серебряные лучи солнца выглянули из-за лесистых холмов, легко коснулись реки, петляющей по лугам и цветущим садам, и осветили стадо единорогов.

Кое-кто из единорогов иногда ворочался, но большинство спало мирным сном. Небесная долина была их домом с незапамятных времен. Над долиной в облаках, лениво движущихся по небесной глади, жили боги и богини, сотворившие их. А внизу лежал мир людей. Туда вели обманчивые крутые тропы, которые мало кто знал. В этом мире находился Балинор, край, охраняемый небесными единорогами, а дальше за Брешью простиралась другая земля. Брешь была укутана густыми туманами и легендами. Немногие единороги посещали Балинор, и считанные единицы преодолевали Брешь и спускались на Землю. Но тысячи лет каждое утро на заре все единороги Небесной долины собирались вместе и выстраивались в шеренгу плечом к плечу, чтобы составить из своих тел радугу. А потом воспевали наступающий день.

Они просыпались окончательно только тогда, когда из-за хребта показывалось солнце. А пока солнца еще не было видно. И единороги предавались сну, свернувшись клубком — рогом к хвосту. Одни лежали группами, прижавшись друг к другу, другие мирно отдыхали в одиночку под сапфирными ивами, склонившимися над водами Державной реки.

Все единороги в это время еще видели сны. Все, кроме одного.

Аталанта Сновещательница встала ни свет ни заря. Она провела без сна всю ночь, а перед самым восходом солнца поднялась и поскакала к Восточным горам на Вещую заводь, чтобы там дождаться вещих видений.

Аталанта была цвета неба перед восходом луны, ее шелковистая шкура переливалась от бледно-фиолетового и сиреневого до нежных оттенков серебристо-серого. Грива, бунчук хвоста и рог отливали чистым серебром. Аталанта была подругой Златогривого Нуминора, вожака единорожьего стада Небесной долины. Подобно тому, как сумерки соединяют ночь и день, Аталанта соединяла единорогов и людей. Она служила соединительным звеном между двумя мирами. И только ей одной из всех единорогов был дай дар являться в сновидениях как людям, так и животным. Она могла вызывать видения из Вещей заводи, чья магическая сила позволяла ей созерцать происходящее в дальнем человеческом мире.

Возле своего истока Державная река образовывала Вещую заводь. В самом своем начале Державная река была лишь небольшим ручейком, пробивающимся из камня причудливой формы на краю Восточного хребта. Ручеек втекал в водоем, окаймленный аметистовыми ка ламп, и уже оттуда низвергался водопад, питающий Державную.

Драгоценные камни, которых больше нигде в Небесной долине не было, образовывали кольцо вокруг идеальной по форме бездонной чаши. Это и была Вещая заводь. Аталанта стояла возле нее в глубоком бархате трав, растущих по берегам. А из глубины вод чередой являлись видения. Выступив на свет божий на несколько мгновений, они нова растворялись в воде, словно снежные хлопья, и уступали место другим. Аталанта ловила каждый миг, зная, что у нее совсем немного времени на созерцание откровений.

Она склонилась над Вещей заводью и ударила рогом по водной глади:

— Я, Аталанта Сновещательница, вызываю принцессу Балинора.

Серебристо-синяя вода образовала водоворот, вращающийся все быстрее и быстрее. Небольшие волны набегали на аметистовую огранку берега. По глади пошла рябь, будто невидимые персты сотрясли заводь. Затем водоем застыл, и на поверхность всплыло видение.

Взору Аталанты предстала стройная девушка с волосами словно из бронзы, скорчившаяся от боли на больничной койке. Обе ноги у нее были в бинтах от колена до ступни.

— Арианна! — позвала Аталанта. Но девушка не ответила. Она спала тяжелым беспробудным сном, в который не могли проникнуть даже вещие сны Аталанты. Значит, права была Аталанта — Арианна тяжело ранена.

Фиалковые глаза Аталанты подернула печаль.

Сновещательница дважды коснулась рогом вод Вещей заводи. Образ девушки на больничной койке стал расплываться. На поверхность всплыло новое видение.

Мощный единорог лежал в конюшне в стойле, безвольно опустив голову и уткнувшись мордой в подстилку. Шкура у него была такого же цвета, как волосы девушки в больнице. Аталанта знала его. Это был Солнцебег, повелитель зверей в мире людей, обрученный с Арианной, родич самой Аталанты. Еще совсем недавно Аталанта видела образ Солнцебега в Вещей заводи: он был высоким статным красавцем, гордо носящимся по Балинору. Сейчас он лежит раненый по ту сторону Бреши. На лбу у него, где некогда красовался бронзовый рог, зияла кровоточащая рана. В болезненном сне он издал мучительный стон.

— Солнцебег! — позвала Аталанта.

Великий единорог приподнял голову. Аталанта вздрогнула. Рога не было! О былой красоте говорил только ужасающий белый шрам. Прекрасные карпе глаза подернулись пеленой. Он уронил голову обратно на грязную подстилку и затих. Солнцебег услышал ее, Сновещательница была в этом уверена. Но он больше не понимал язык единорогов. Он больше не мог говорить!

Две слезинки сбежали по щекам Аталанты и упали в воды Вещей заводи. Образ бронзового коня-единорога исчез. Аталанта затаила дыхание, со страхом ожидая, что ей готовит заводь. По ее и ну пробежит дрожь, прохладный воздух наполнился ароматом цветов. Солнцебег, величайший из единорогов, когда-либо посещавших мир людей, лежал низринутый и сокрушенный вне досягаемости для соплеменников из Небесной долины. Арианна, потерянная принцесса Балинора, страдает от боли в покалеченных ногах и не ведает, кто она такая. Аталанта не могла без ужаса смотреть в Вещую заводь, ожидая самого худшего.

Но знать — это ее обязанность. Ведомо ли Энцию Злокозненному, где прячутся принцесса Арианна и ее покалеченный единорог? А если ведомо, то какую страшную месть задумал враг единорогов и Балинора?

 

Глава вторая

Арианна Ленгли открыла глаза и посмотрела на унылую зелень больничного потолка. От приглушенного освещения на сердце стало еще тяжелее. В животе у нее было пусто, горло саднило, словно ее только что вывернуло наизнанку.

— Ну как, получше, милая?

Ари повернула голову, что было ошибкой. Комната поплыла, а в животе все перевернулось и подступило к горлу.

— От этих антибиотиков выворачивает, что твою собаку.

В кресле около кровати сидела толстая женщина. Толстая, в три обхвата, и знакомая. Ари прищурилась, пытаясь остановить качание и сосредоточиться.

— Я Энн, — оживившись, сказала толстуха. — Док говорил, что у тебя будут проблемы с памятью.

Энн была в голубых джинсах, красном свитере и просторной полотняной куртке. На нагрудном карманчике куртки была вышита эмблема скачущей лошади. В глазах у Ари опять все поплыло. Это была не лошадь, а единорог.

Энн нервно хмыкнула:

— Ты хоть что нибудь помнить?

— Имя. Помню свое имя. — Ари пристроила голову на подушки. И животе у покоилось. — Арианна Ленгли.

Энн ответила не сразу.

— И на том спасибо, — выдавила она наконец.

— А что со мной случилось? — Ари оторвала голову от подушки, что оказалось труднее, чем можно было предположить. Ощущение было такое, будто для этого ей пришлось поднять тяжеловеса. Она покосилась на свои ноги. — Что со мной случилось? — через силу повторила она.

Энн похлопала ее по плечу:

— Отдохни пока. Я сейчас разыщу доктора, и она объяснит, что да как. Тебе повезло. Могло быть и хуже.

Ари снова откинулась на подушку. Потеря памяти смущала ее. Тоннель. Запах мертвой и разлагающейся плоти. Назойливое жужжание мух. Огромное бронзовой масти существо о четырех конечностях, распростертое подле нее.

— Бег! — воскликнула она. — Где Бег?

— Ш-ш-ш! — Энн вдруг побледнела и украдкой оглянулась. — С ним все в порядке. Это просто чудо. Я уж думала, бедный е… э… конь не жилец. А он отделался огромной ссадиной на голове. Это после такой-то передряги!

— Бег — конь? — с недоумением переспросила Ари. — Он не… — Она тут же осеклась. Голова невыносимо заболела. И она никак не могла вспомнить, о чем собственно спрашивала. Только имя… и тоннель. Ари отвернулась к стене, чтобы Энн не видела выступивших слез. Волосы ее рассыпались по подушке, и отливали бронзой в тусклом свете. Она помнила, что этот бронзовый цвет — это ее цвет, но и кого-то еще. Бега! Ее Бега! — Бег! — воскликнула она. — Так Бег — мой конь?

— Конь, — подтвердила Энн. — Он дома, в конюшне на ранчо «Глетчеров ручей». — Энн поднялась на ноги. У нее были маленькие карие глазки. Она задумчиво посмотрела на Ари. — Он в полном порядке, не считая этой раны на лбу. У нас там свой ветврач. Есть кому присмотреть за ним.

— Хорошо, — не очень уверенно проговорила Арианна. — Ветврач. Есть кому присмотреть за ним.

— Это лучший ветврач из всех, кого мы знаем, — улыбаясь, сказала Энн.

— Что с ним случилось? — спросила Ари.

— Вот ведь дела. — Энн провела крупной кургузой ладонью по редким каштановым волосам. — Только не расстраивайся. Побегу-ка я за доктором. Раз ты проснулась, нам надо поговорить с доком насчет того, как бы тебя домой забрать.

Однако явившаяся женщина-врач не очень обнадежила их на сей счет и велела с отъездом повременить. Это была высокая опрятная блондинка с волосами, собранными на затылке в высокий пучок. Ари ощутила приятный холодок ее ладони на своем пылающем лбу. Женщина улыбнулась Ари, пощупала пульс и проверила зрачки, посветив в них тоненьким фонариком.

— А сейчас хорошо бы немного поспать, Ари. — Голос у нее был добрый.

— Попробую, — сказала Ари.

— Боль сильная?

— Не очень, — солгала Ари.

Женщина ухмыльнулась, нагнулась к Ари и проверила гипс на обеих ногах.

— Сделаю я тебе, пожалуй, болеутоляющий укол, идет? А потом спи сколько душе угодно, если можешь. Сон — лучшее лекарство. — Она взяла со столика маленький шприц и ловко вколола Ари в предплечье. Иголка была такая тонкая, что Ари даже ничего не почувствовала. Через мгновение боль в голове и ногах стихла, и Ари благодарно откинулась на подушку. Теперь можно заснуть. И вдруг ей захотелось только одного — спать.

Врач опустила полог вокруг кровати и оставила Ари одну. Она быстро стала проваливаться в сон.

— Ретроградная амнезия, — услышала она голос врача, говорящего с Энн. — Я удивлена, что она помнит свое имя. Вероятно, в памяти остались кое-какие детали прошлой жизни. Но, — увы! — это жалкие осколки, не более. Понадобится время. Но я должна предупредить вас, миссис Ленгли, целиком память к ней не вернется никогда.

— А в остальном как? Все более или менее в порядке? — услышала Ари голос Энн.

— Не считая двух открытых переломов. — Женщина-врач произнесла это сухим деловитым голосом. Ей придется полежать какое-то время, чтобы вылечиться.

— Она сможет ходить?

— Не знаю. — Врач помешкала. — Шрамы, конечно, останутся. Не исключена хромота. Но вашей падчерице очень повезло, мадам. Ноги будут при ней. Ампутация ей не грозит. Во всяком случае, я приложу все усилия, чтоб этого не случилось.

«Ампутация ног! — подумала Ари. — НЕТ! НЕТ!»

И она облегчением провалилась в сон как в темный омут. Ей не хотелось задумываться ни о прошлом, которого она не могла вспомнить, ни о будущем, которого страшилась.

Арианна проснулась. По тому, как заглядывало солнце в окно, она поняла, что время к вечеру. Боль в ногах была тупой, неотступной, но терпимой. Она сосредоточилась и стала думать.

Она — Ари Ленгли. Ей тринадцать лет. Она уже несколько дней в больнице. Может, и дольше. Ей делали операцию ног.

У нее был конь по имени Бег. А также мачеха по имени Энн. Есть у нее и дом, это место называется ранчо «Глетчеров ручей». О нем говорила Энн.

Все это не внушает ей доверия, но Энн утверждает, что все правда. А Энн — ее приемная мать. Так сказала женщина-врач.

Но кто такая Ари Ленгли? Что с ней произошло?

Она не знала и не могла вспомнить. Было что-то вроде тоннеля, так, кажется? И там произошел несчастный случай. Но даже этих крох воспоминаний было недостаточно, чтобы ответить на вопросы, кто она и почему здесь. И куда отправится. Ее охватила паника. Она так одинока! Она никого не помнит!

— Успокойся, — шептала она сама себе. — Возьми себя в руки. — Она сжала кулаки и попыталась расслабиться. — Не все сразу.

Итак, первое. Она на больничной койке. Простыни чистые и пахнут снегом. Ночной столик слева, пластиковый стул справа. Палата. Большая или маленькая? Есть окно. Можно выглянуть наружу. Глядишь, и поймешь, что это за место.

 

Глава третья

Аталанта видела, как Арианна, откинувшись на подушку в больничной палате, уснула глубоким сном под воздействием снотворного, которое вколола ей женщина-врач. Затем с быстротой гаснущей свечи видение исчезло. Аталанта разочарованно поднялась. Принцесса не знает, кто она! Она едва помнит Солнцебега! И в довершение всех бед видения в Вещей заводи стали слабеть. Уж не дело ли это рук Злокозненного Энция? Его козни никогда не действовали в Небесной долине. Они имели силу только в Балиноре. А небесные единороги отправили Арианну и ее единорога в Забрешье, чтобы избавить их обоих от происков Злокозненного.

Аталанту изводили дурные предчувствия; она трижды ударила рогом по глади Вещей заводи. Она непременно должна узнать! Она вновь и вновь распевала магические заклятия, и вот наконец увидела Ари. Та сидела в инвалидной коляске. Аталанта не могла определить, сколько времени прошло по ту сторону Бреши. Может, минуты, а может, дни. Арианна разговаривала с Анале, одной из служанок, которых Аталанта послала с Арианной через Брешь. Арианна называла ее Энн.

Аталанта успокоилась. Может, не так уж все плохо.

Вдруг ни с того ни с сего воды Вещей заводи потемнели. Небольшая воронка завихрилась и стала подниматься со дна. Бешено вращаясь, она достигла поверхности и смерчем устремилась ввысь. Это было видение черных мух! Миллионы их роились в этом смерче злобы и ненависти. Аталанте потребовалась вся сила воли, чтобы не покинуть свой пост. Черные мухи были бичом единорогов. Бывали времена — и не раз! — когда зло, насылаемое Злокозненным, обращалось тучами кусающих мух. Они забивались единорогам в уши и их чуткие ноздри, слепили глаза. Сейчас мушиный рой был всего лишь видением. Из Вещей заводи не могло изойти что-либо, вредное для стада единорогов. Только ужасные видения.

Мухи заполнили заводь от края до края и исчезли так же внезапно, как появились.

Аталанта глубоко вздохнула и заглянула в воды.

Глазам ее предстали железные врата с пиками, вздымающимися в черное грозное небо. За вратами зловеще толпились грязно-серые тучи. Они словно шли на приступ, громоздились друг на друга, и вдруг выстроились в столп огня и мрака. В центре этого столпа вращался слабый желтовато-зеленый луч света. Этот свет постепенно стал обретать форму глаза без век. За этим оком просматривались очертания лица и тела, но желтовато-зеленые клубы дыма скрывали их. Аталанта могла видеть только глазную впадину без век и отсвечивающий багровым цветом зрачок.

Око Энция Злокозненного!

Злокозненный — враг всего живого обоих миров, выше и ниже Небесной долины. Он — демон — если не хуже! — которого никто никогда не видел. Призрачное присутствие его могло принимать различные внешние формы, будь то друга или врага, и никому не усмотреть подвоха. Единственное спасение от него в том, что он не в силах оставаться в принятой форме, какой бы она ни была, дольше двадцати четырех часов.

Никому не ведома природа Злокозненного Ока. Одни считали, что оно — часть самого упыря, отщепившаяся от него еще до того, как животные научились разговаривать. Другие утверждали, что это жуткий прихвостень Злокозненного, сотворенный им, дабы быть его соглядатаем и следить за теми, кого он почитает своим ярым врагом.

Вокруг демонически-багрового зрачка разливался болезненно-молочный белок, пронизанный красными жилками с пульсирующей кровью. Огненное Око вращалось в глазнице, высматривая жертву.

И тут раздался голос Злокозненного, выкрикивающего имя принцессы Балинора.

— Арианна!

Голос был глухой и гулкий, как из бочки, и с металлическим отзвуком. Он наполнил Аталанту ужасом.

— Арианна!

Голос вещал, а Око дико вращалось, высматривая, пока хозяин голоса обрушивал на Аталанту поток ужаса.

В третий раз раздался глас Злокозненного, на сей раз с еще более устрашающем силой, так что волосы встали дыбом.

— Арианна!

Аталанту охватила дрожь. Она резко ударила рогом по воде, и вода вскипела и запенилась, затмевая жуткое видение. Грозное Око мигнуло и скрылось. Голос Злокозненного звучал все глуше и глуше, продолжая взывать к девушке с волосами цвета бронзы. Наконец последние отзвуки стихли. Воды Вещей заводи успокоились.

Эти события не предвещали ничего доброго Златогривому Нуминору, королю единорогов Небесной долины.

Аталанта покинула берега Державной реки и направилась лугами к Хрустальной арке. Хрустальная арка — это мост, соединяющий Небесную долину с вышним и нижним мирами. Здесь сонм единорогов ежеутренне образовывал радугу из собственных тел и возносил хвалу новому дню.

Шелестя копытами в пряной траве, единороги выстроились под Хрустальной аркой: уши торчком, гривы развеваются на утреннем ветерке, рога сверкают и атласные шкуры переливаются в нежных лучах зарождающегося дня. Здесь были сотни единорогов всех цветов и оттенков, сущих в Небесной долине и в верхнем и нижнем мирах. Каждый единорог являл собою элемент радуги — от фиолетового Аталанты до кармина Реднела Пылающие угли.

По обычаю они смотрели на Восток. Все ждали Златогривого Нуминора, вожака стада единорогов Небесной долины. И с первым лучом солнца, диск которого поднялся над вершиной Восточного хребта, владычный жеребец собственной персоной спустился с горы.

Нуминор был цвета солнца в полдень. Его сияющая грива ниспадала до самых колен и развевалась на ветру как золотой бунчук. В основании золотого рога сверкал ярче самого солнца ослепительный бриллиант. В этом драгоценном камне, пребывающем в основании рога, как и у каждого единорога Небесной долины, заключалась волшебная сила единорога.

Нуминор царственно проскакал по камням и мелкому кустарнику на склоне своей горы. Остановившись перед выстроившимися радугой единорогами, он выгнул шею.

— Приветствую радугу, — произнес ясным и звонким, как медный колокол, голосом Нуминор.

— Мы приветствуем солнце, — дружно произнесли в ответ единороги.

И все хором запели первую часть Церемонии Великого Солнца, как делали это испокон века.

Красный и желтый, оранжевый и зеленый, Пурпурный, серебряный и синий, Радуга, которую мы творим, да будет щитом для всех, Кого мы охраняем в градах и весях Балинора.

А Нуминор обратился к единорогам с вопросом:

— Когда пересечем мы Хрустальную арку, дабы сойти вниз на землю?

— Когда мы понадобимся жителям Балинора! — ответствовали единороги.

Затем они повернулись к восходящему светилу, к Повелителю людей и животных и могучим хором пропели молитву:

— Мы храним жизнь! Мы храним свободу! Мы храним мир!

Церемония Приветствия Солнца закончилась. Большинство единорогов тут же склонили головы до земли и принялись жевать траву, что было их излюбленным занятием, если только долг не призывал совершать деяния в дальнем мире. Аталанта приблизилась к Нуминору, и тот кивнул ей. Сейчас можно было побеседовать.

— Какие новости? — Глаза у Нуминора были мудрые и добрые.

— Дурные, — ответила Аталанта. — С помощью Балинорского движения сопротивления мы отправили через Брешь принцессу в безопасное место на ранчо «Глетчеров ручей». Солнцебег, разумеется, отправился ее сопровождать. Однако дело приняло дурной оборот. Она ранена. Но и это не все.

Золотистые глаза Нуминора расширились. В голосе почувствовалась тревога.

— Что может быть страшнее полученных принцессой увечий? Насколько они серьезны?

— Не могу сказать. Не отсюда. Она жива. У нее сломаны обе ноги.

— А Солнцебег? Он… не погиб?

— Он лишился рога и магического камня. Утратил дар речи. Я обращалась к нему, Нуминор. Я знаю, что он слышал меня. Но он меня не понял! И что хуже всего, — они разлучены. Она в человеческом облике с Анале и Фрэнком. Они охраняют ее, как и было задумано.

— А Солнцебег?

— Он на ранчо. Как мы и надеялись. Но он погиб для нас.

Нуминор прикрыл глаза и тяжело задышал, как это делают кони в гневе. Некоторое время он молчал. Потом произнес:

— А священные узы между принцессой и Солнцебегом? Означает ли потеря камня и рога, что он слеп и глух к принцессе?

Аталанта вздохнула:

— Не знаю. Многое зависит от самой Арианны. Мы еще ни разу не посылали обрученную пару через Брешь. А принцесса с Солнцебегом не просто пара, связанная узами, они источник уз между всеми человеческими и животными особями Балинора.

Нуминор нетерпеливо ударил оземь передней ногой. Он и сам знал это. А вот какие будут последствия, ее ли узы между принцессой и Солнцебегом разорвутся, этого он предугадать не мог. На протяжении многих поколений королевская семья Балинора обручала свою первую принцессу с единорогом из Небесной долины. Эти узы были магическими, эта магия порождала дружбу между людьми и животными в дальнем мире.

— Аталанта? Ты знаешь, что может произойти?

Она покачала головой:

— Я обеспокоена, Нуминор. У Злокозненного меняется характер его ворожбы! Он — или кто-то еще — умудрился похитить видение из самой Вещей заводи. Мне стоило немалых усилий вернуть его.

— Но тебе это удалось.

— Удалось. Но из-за этого я не видела, что происходило с Арианной на протяжении довольно долгого времени.

— А когда вновь смогла увидеть, что тогда?

— Вроде бы все в порядке. — Между глаз у нее пролегла тревожная складка. — По крайней мере, я на это надеюсь.

— Энций Злокозненный? Наш враг? — Нуминор чуть не встал на дыбы. Передние ноги ударили по воздуху, словно перед ним был сам Злокозненный. — Он посягнул на наших?

— Он послал свое Око следить за ними. Насколько я могу судить, ему еще не удалось найти их. Я сомневаюсь, что ему известен проход через Брешь. Но если мы нашли способ направить Арианну и Солнцебега на ранчо «Глетчеров ручей», рано или поздно найдет его и он.

Грива Аталанты взмыла вверх, закрыв на миг ее фиалковые глаза.

— Кто может знать, что тогда произойдет? На той стороне Бреши наша магия ограничена. Я полагала, что и его ворожба тоже. Но сейчас я в этом не уверена. Утрата видения в Вещей заводи неестественна. И я не имею ни малейшего представления, что произошло с Арианной в тот отрезок времени между двумя видениями, когда она была в больничной койке, а затем в инвалидной коляске. Одно я знаю наверняка: без Арианны и Солнцебега животные Балинора утратят способность говорить. А когда такое случится, наступит хаос. Если волам нельзя сказать, чтоб они тащили плуг, поля не будут испаханы и засеяны, нечего будет жать. Если единорогам Балинора нельзя будет объяснить, куда везти всадников, войско не сможет сражаться! И Балинор окажется во власти Злокозненного. И тогда… — Аталанта повернула голову к солнцу, и ее рог сверкнул горячим чистым светом. — Воды Вещей заводи потемнеют. И люди, и животные будут обречены стать рабами злой воли Энция Злокозненного. Державная река, Нуминор, высохнет, и лишенная воды Небесная долина погибнет. Злокозненный нападет на нас, и мы не сможем сопротивляться. — Голос Аталанты пресекся.

Она обвела взглядом дивную долину. Сапфировые ивы стояли в цвету. Луга переливались изумрудной зеленью тучных трав. Два единорога-жеребенка резвились на солнышке и пели. Она произнесла чуть слышным голосом:

— И это все погибнет.

Властный единорог предводитель стада смотрел на солнце. Он был мрачнее тучи.

— Да, Аталанта, именно этого хочет Злокозненный. Он спит и видит, чтобы всюду наступил хаос. Чтобы животных Балинора обратить в рабство и даже хуже. Чтобы править самовластно, не ведая никакого сопротивления. Он уже похитил короля и королеву. Спрятал принцев. Прежде, чем мы успели что-либо предпринять. Отправляя принцессу Арианну и Солнцебега через Брешь, мы надеялись, что, по крайней мере, люди и звери Балинора смогут общаться. Если они перестанут понимать друг друга, если люди и животные потеряют способность общаться, Злокозненного остановить будет невозможно.

Аталанта стояла рядом с Нуминором. От него пахло свежими травами и проточной водой. Страшное Око исчезло, но ей казалось, что слабый запах тлена и гибели все еще разлит в воздухе.

— Ты знаешь закон, Нуминор. Я не могу пересекать Брешь. Мне это запрещено, пока сами Арианна и Солнцебег не призовут меня. Я могу являться им только в снах. Это все. И если по каким-либо причинам узы ее с Солнцебегом нарушатся, нас действительно ждут великие беды.

— Но можем же мы что-то сделать, Аталанта!

Сновещательница задумчиво опустила голову:

— Есть, правда, один способ. Если б мне удалось отыскать магический камень Солнцебега и вернуть его ему, это помогло бы и Ари, и ему самому. Драгоценный камень — неотъемлемая часть уз, Нуминор.

— Я это знаю, — нетерпеливо сказал вожак. — Но где он? И как передать его Солнцебегу? И, наконец, как он узнает, что следует с ним делать, если даже получит его?

— Предоставь это мне.

— Но я уже предоставил. Предоставил и смотри, что вышло.

Аталанта взглянула на него долгим испытующим взглядом:

— Ты ищешь ссоры, Нуминор? После стольких лет совместной жизни? Злокозненный только и мечтает, чтобы мы вцепились друг другу в глотки.

— Твоя правда. Прости. Но это… это же вся наша жизнь! Если будет война, от нее может не остаться и следа!

— Я сделаю нее, что в моих силах. Но действовать нужно немедленно. Злокозненный тоже не сидит, сложа руки. Если он узнает… — Она закрыла глаза. — Даже думать об этом не хочу. Сейчас не до этого. Оставь меня, Нуминор. У меня много дел. Надо послать кого-то им на помощь.

 

Глава четвертая

Ари пробудилась от долгого сна. Это был звук колокольчика? Она тряхнула головой. Прошло, вероятно, много времени. Сколько именно, она не знала. И вдруг Ари с абсолютной уверенностью почувствовала, что в палате, кроме нее, есть еще кто-то.

Она инстинктивно потянулась за чем-нибудь тяжелым. Под руку подвернулся кувшин с водой. Она затаила дыхание. Пальцы сжались на рукоятке кувшина. Какая бы опасность ее не подстерегала, она готова.

К кровати подбежала собака и ткнулась холодным носом ей в руку. Ари вздохнула с облегчением. Пес вел себя явно дружелюбно. Это она могла сказать с уверенностью. Пес был кобелем-колли великолепной золотисто-черной масти с кремово-белым «воротником». У у него была элегантная узкая голова и стоячие уши, а вдоль рыжевато-коричневого носа тянулась белая полоска.

Ари ласково провела пальцами по его голове, потом запустила руку в его «воротник». Если на нем ошейник, она узнает имя владельца. Точно, есть. В длинной шерсти пряталась тонкая цепь. Уж не она ли издает эти нежные звуки колокольчика? Она поискала замочек и расстегнула ошейник.

Да это не ошейник, а целое ожерелье. Ари взвесила его в руке. Цепь из чистого серебра и золота. Каждое звено цепочки представляло собой изысканно закрученную спираль. На конце висел камень с ее большой палец, по цвету похожий на рубин. Лучи вечернего солнца заиграли на гранях камня.

— Ничего себе, — проговорила Ари. — Твой хозяин, наверное, хватился этого сокровища.

Пес гавкнул и положил лапу на ее руку.

— Может, пусть лучше побудет у меня? У тебя ему и пропасть недолго. А когда твой хозяин найдется, мы вернем.

Пес радостно прыгнул на нее и лизнул ей запястье своим розовым языком.

Ари надела ошейник себе на шею. Рубин удобно расположился у нее на груди. От собачьего тела он был еще теплым.

— Ты чей? — тихо спросила Ари. — И как сюда попал?

Пес потерся об ее руку головой и тут же с негромким ворчанием обернулся на входную дверь. Ворчание стало громче, а затем переросло в грозное рычание. Дверь открылась, и в палату вошел санитар, которого Ари раньше видеть не доводилось. Он толкал перед собой коляску. При виде угрожающе оскалившейся собаки санитар остановился.

— Эй-эй! — проговорил он и осторожно поднял обе руки вверх, не то пытаясь этим жестом заставить пса отступить, не то желая показать, что в руках у него ничего нет и он явился с мирными намерениями. — Не двигайтесь, мисс Ленгли. Лежите спокойно. — Он настороженно, боком прошел еще чуть дальше. Лай усилился. — Послушайте, мисс Ленгли. Я понимаю, с постели вы сойти не можете. Накройте голову и грудь подушками, поняли? А я сейчас сбегаю за охраной. Не могу же я хватать такую громадную псину голыми руками. Но не бойтесь, с вами все будет в порядке. Главное не двигайтесь. Спокойнее.

— Я и так спокойна, — усмехнулась Ари. — Все прекрасно. — Она погладила пса по холке. — Тихо! Сидеть!

Рычание прекратилось. Колли повернул голову в сторону Ари и посмотрел на нее, словно спрашивая: «Ты уверена, что все нормально?»

— Все в порядке, — успокоила его Ари. — Ложись, песик.

Огромная собака послушно легла на пол.

— Это ваша собака? — с удивлением спросил санитар. Лицо его тут же покраснело от смущения и негодования. — Но здесь нельзя держать собак!

Дверь позади него с грохотом распахнулась, и два человека в форме вбежали в палату. За ними торопливо шли Энн и худой мужчина с встревоженным лицом и длинными каштановыми усами.

— Линк! Линкольн! — крикнула Энн. — Вот он где! Иди сюда, милый. Ко мне! Фрэнк. Ну, сделай же что-нибудь!

Мужчина с встревоженным видом опустился на одно колено и стал звать собаку:

— Сюда, Линкольн. Ко мне, ко мне, иди сюда, песик.

Колли повернулся и посмотрел на Ари, не обращая ни малейшего внимания на Фрэнка. В его глубоких карих глазах стоял вопрос. Ари зарыла руку в его «воротнике».

— Он прыгнул в машину, когда мы выезжали с ранчо, объяснила Энн охранникам. — А потом выскочил из машины, как только мы остановились у больницы, и помчался сюда. Ума не приложу, как он узнал, где Ари. Он всегда был ее собакой, нас он ни в грош не ставит. Линкольн! — с отчаянием крикнула она. — Иди СЮДА!

— Линкольн, — повторила Ари. — Его так зовут?

Он залаял. Ари потянулась к вороту больничного халата. Рубин уютно лег на ладонь. Что же это такое? Если ожерелье принадлежит хозяину колли, стало быть, камень принадлежит ей самой?

— Ты не помнишь Линкольна? — спросила Энн и разрыдалась. Фрэнк ласково погладил ее по спине. — О, Ари. О, Ари! — рыдая, бормотала Энн.

— Мне плевать, пусть эта псина принадлежит хоть самому президенту Соединенных Штатов, здесь ей не место, бросил санитар. — Вы, ребята, охрана, так ведь? Вытащите его отсюда.

Линкольн зарычал и оскалился, обнажив острые белые клыки. Охранники нервно переглянулись. Один из них кашлянул и проговорил:

— Гм, что то сдается мне, это… как его… в моем контракте не записано. Нет уж. Увольте. Ни за какие коврижки

— Да не утруждайте себя, — нетерпеливо заявила Энн, шмыгнув носом и проведя по нему тыльной стороной ладони. — Ари едет домой, и он поедет с ней. Все само собой образуется.

— Но вы же знаете, что врач не уверена, что она достаточно здорова, чтобы ее выписывать, — засуетился санитар. — Если вы действительно ответственные приемные родители, вы бы оставили ее здесь. Ее место здесь.

— Ответственные приемные родители не доводят больничные счета до астрономической суммы, которую не в состоянии оплатить, — ехидно заметила Энн. — Кроме того, мы и сами с усами, и кое-что предприняли. Как раз сегодня объявилась наша знакомая, и она готова быть с Ари сколько понадобится. Она медик, ветеринар. Ее зовут док Бонс. Ты помнишь дока Бонс, Ари?

Ари не помнила. Она покачала головой. И вдруг в голове мелькнула невысокая коренастая пожилая дама с ярко-синими глазами и седыми волосами. Словно кто-то внезапно наслал на нее этот образ!

— Но как же. Ты должна помнить, — убежденно проговорила Энн. — Это же наша старинная приятельница, моя госпожа, то есть моя Ари. — Она повернулась к санитару. — Видите? Мы можем забрать ее домой. Доктор Бонс уже получила все инструкции по части ухода за Ари. О лучшем медицинском надзоре и мечтать не приходится. Собирайся, Ари. Мы едем домой.

Ари позволила усадить себя на коляску. Энн набросила легкую куртку ей на плечи и шаль на колени. Санитар повез коляску по длинному больничному коридору на залитый солнцем двор. Линкольн спокойно шествовал рядом.

Наконец покинуть больницу! Свобода! Ари заморгала от яркого солнечного света. На стоянке сверкали автомобили, над головой проносились авиалайнеры, кругом торопливо сновали толпы народу; в нос ударил запах бензина. Энн объясняла все, что видела Ари. Ари спрашивала и спрашивала, и с каждым новым вопросом все больше впадала в отчаяние. Все было чужим и незнакомым. Это ни капли не напоминало дом. Но что такое дом, она тоже представить себе не могла. Энн и Фрэнк помогли ей пересесть с коляски в фургончик, и они покатили на ранчо «Глетчеров ручей».

Ари вцепилась в холку Линкольна, пытаясь перебороть охвативший ее страх.

Фрэнк взял Ари на руки и усадил на заднее сиденье, а коляску сложил и сунул в багажник. Ари вцепилась свободной рукой в ремень над головой и всю дорогу до ранчо смотрела в окно. Машина быстро миновала центр города и выехала на автостраду, устремленную вперед, словно стрела в небо.

— Это дорога прямиком к нам, — пояснила Энн. — До ранчо минут двадцать. Ты хоть что-нибудь помнишь?

Но Ари ничего не помнила. Она не отнимала руку от «воротника» Линкольна. Машина съехала с автострады на пустынную грунтовую дорогу. Они уже колес или вдоль полей, засеянных хлебом и фиолетово-зеленой люцерной Наконец подъехали к тянущемуся в обе стороны забору из трех поперечных досок, выкрашенных белой краской. Над забором висела надпись «РАНЧО „ГЛЕТЧЕРОВ РУЧЕЙ“» со стрелкой, указывающей на восток.

Фрэнк свернул на петляющую дорожку из щебенки и гравия, и они поехали по ухабам к большому серому фермерскому дому, возвышающемуся на вершине холма. По склону холма были разбросаны длинные серые хозяйственные постройки с зелеными кровлями. Ари увидела пасущихся на залитых солнцем пастбищах лошадей.

— Сдается мне, первым делом ты хочешь увидеть Бега? — спросила Энн, поворачиваясь к Ари и глядя на нее поверх подголовника.

БЕГ! Сердце у Ари екнуло при упоминании его имени. Пальцы крепче впились в «воротник» Линкольна. Он сочувственно заскулил. Машина остановилась у самого большого сарая. Ари спокойно ждала, пока Фрэнк не спеша достанет складную коляску и развернет ее на земле. Затем он извлек Ари из машины и, пыхтя от напряжения, усадил в кресло.

— Осторожно с ногами, — командовала Энн. — Полегче. Это тебе не мешок с отрубями!

Фрэнк вкатил кресло в сарай. Ари затаила дыхание. Сарай ей сразу понравился. Это была конюшня. Сильно пахло лошадьми, сеном и соломой.

По обе стороны гравийной дорожки были выгорожены стойла. Большая часть их пустовала, но из некоторых сквозь створки калиток выглядывали лошадиные морды. Они с любопытством следили за процессией. Линкольн семенил рядом с коляской Ари. Он высоко держал голову, его уши стояли торчком, глаза блестели. А когда они стали подходить к концу длинного прохода к большому стойлу в углу, он приветственно залаял.

Фрэнк остановил кресло и отошел на шаг. Сначала Ари ничего не могла разглядеть в полумраке. Сердце се учащенно билось, она подкатила поближе, распахнула калитку в загон и впустила свет. В дальнем углу лежал, свернувшись, массивный конь. Ари въехала в помещение. Конь повернул голову в ее сторону и тут же вскочил на ноги.

Это был красавец жеребец. Световые блики играли на его бронзовой атласной шкуре. На широкой груди и массивном крупе проступали рельефные мускулы. Лоб был высокий, морда узкая, тонкие ноздри раздувались. Он сделал шаг вперед, и Ари пристально посмотрела в его большие карие глаза. В них была печаль.

— Бег, прошептала она. — Ты Бег. Я… Энн! — Она сбилась и вскрикнула. Луч света высветил глубокую рану на лбу коня. Края раны были сшиты.

— Несчастный случай, — мрачным голосом пояснила Энн. — Если б не док Бонс, мы бы и вовсе лишились его.

— Мы б и Ари лишились, — послышался резкий голос.

— О, это вы, док Бонс. — Фрэнк судорожно дернул свой длинный ус и почтительно обернулся. Женщина-ветеринар вошла в стойло и положила руку на плечо Ари. Это была маленькая, но крепко сколоченная женщина с седыми волосами и ярко-синими глазами. На ней были резиновые сапоги. На шее висел стетоскоп.

Ари наполовину развернула кресло, с неохотой отводя глаза от коня. Ах, если бы смотреть на него, не отрываясь, если б дотронуться до него…

— Ты что-нибудь помнишь? — мягким голосом просила она.

— Помню, как его зовут, — грустно ответила Ари. — Вот и все, пожалуй. Он ведь мой. Да?

— До скончания света. — Доктор Бонс хлопнула в ладоши с видом знатока. Ее синие глаза внимательно изучали Ари. — Хм, видать, не очень-то тебя хорошо кормили в этой больнице.

— Пожалуйста, — проговорила Ари, протягивая руки к коню. Он осторожно, словно ступая по стеклу, сделал шаг в ее сторону. Подойдя к Ари, он наклонил голову, и его дыхание коснулось ее волос. — Бег! — вскрикнула Ари. Она обвила руками его шею, насколько это было возможно, и прижалась щекой к его груди. Она слышала, как гулко бьется его могучее сердце. Оно билось ровно и спокойно. Таким же ровным было и его дыхание.

— Ты… хоть что-нибудь помнишь? — все также мягко спросила доктор Бонс.

— Я что-то потеряла! — вскрикнула Ари. — Вот все, что я запомнила. Но только что именно, не знаю!

Доктор Бонс с глубоким сочувствием погладила ее по плечу.

— Я скажу тебе, что именно, юная леди. Вот начнем работать над твоими ногами. А я отлично знаю, что тебе лучше всего поможет.

— Езда верхом? — поинтересовалась Ари, и в голосе ее послышалась радость.

— Именно верховая езда. Совершенно верно, — кивнула доктор Бонс. — Как только поставим тебя на ноги, дорогая, сразу сядешь на коня. А как только ты окажешься верхом… — Все трое взрослых обменялись взглядами.

— И что будет? — спросила Ари. Она не отнимала рук от коня, словно боялась, что их разлучат.

— Что? Поживем — увидим.

— А когда? — не унималась Ари. Она встретилась глазами со взглядом Бега и улыбнулась. — Как скоро я смогу ездить верхом?

Доктор Бонс скривила физиономию, отчего та стала как печеная картофелина.

— Как скоро? А это, милочка, зависит от тебя. И от того, какую боль ты согласна терпеть.

Ари сжала губы.

— Какую понадобится. Я ведь всегда ездила на нем? Правда? Каждый день?

— Вы не разлучались, — грустно подтвердил Фрэнк, с задумчивым видом пожевывая свой длинный ус. — То есть спали-то вы, само собой, во дворце… я хотел сказать в доме, а не с ним в стойле. И все же!

— Мы больше не расстанемся, — пообещала Ари и протянула руки к морде коня. Тот еще ниже нагнул голову, чтобы она могла пощупать рану на лбу. Удар был, видимо, чудовищный. Швы срослись неплохо, но в самом центре раны кожа на ощупь была мягкой. Она вдруг что-то припомнила. Такие швы обычно, когда зарастают, бывают белыми и заметными. Ари быстро закрыла глаза, чтобы не видели ее слез. Почему она помнит про такие вещи и ничего про свое собственное прошлое? Она почувствовала щекочущее тепло его дыхания на своей щеке. Оно было ароматным, как луговые травы. Ари заглянула ему в глаза, и он перехватил ее взгляд, будто специально искал его.

Лошади не смотрят человеку в глаза. Животные вообще избегают смотреть в глаза. Ари знала это, как нечто само собой разумеющееся, как, скажем, знала, как нужно надевать джинсы или тенниску.

— Доктор Бонс, — после некоторого раздумья сказала Ари. — Этот несчастный случай… мы оба там были?

— Да, — кивнула доктор Бонс.

— Это было автодорожное происшествие?

— Не будем говорить об этом, — смешалась Энн. — Не стоит сейчас вспоминать об этом. Это было ужасно. Ужасно.

— Я только хотела спросить… Бег тоже все позабыл, как и я? Он тоже потерял память? — Ари потерла глаза. Она почувствовала страшную усталость, будто на нее навалился страшный груз. Сейчас и правда нет смысла говорить о чем-либо. — Хотя я понимаю, что вопрос глупый. Как можно узнать, потеряла ли лошадь память? Только я никак не могу отделаться от ощущения… право, не знаю, как сказать… от ощущения, что он что-то хочет поведать мне.

— Вероятно, так оно и есть, — согласилась доктор Бонс. — Но у нас есть время. Поживем — увидим. Не будем опережать события. — Она положила руку на плечо Ари. — Наша девочка явно хочет спать, Анале. Она падает с ног, то есть из своего кресла. Давайте-ка отведем ее в постель.

— Анале, — сонным голосом пробормотала Ари. — Анале. Я когда-то знала кого-то с этим именем.

— Вы вспомните, госпожа, — проговорила Энн, подтыкая шаль в ногах у Ари. Фрэнк начал толкать коляску к выходу.

Ари с трудом боролась со сном.

— Бег, — прошептала она. — Бег.

Жеребец заржал, и его трубный голос на миг извлек ее из глубин сна.

— Я вернусь, Бег, — проговорила она. — Клянусь.

 

Глава пятая

Солнце клонилось за Западный хребет. В Небесной долине день шел на убыль. На небосклоне уже зажглись отдельные звезды. Аталанта возвращалась от Вещей заводи. Увиденное ее потрясло. Даже не потрясло. Напугало. Арианна совершенно ничего о себе не помнила. Солнцебег был глух к своей суженой. И еще этот пес. Что с ним делать?

В Державной реке отражались первые звезды и освещенные радугой ивы, склоняющиеся над водой на северной стороне Вещей заводи. Но сегодня ночью в реке не загорится луна. Сегодня первая ночь Луны Злокозненного. В эти ночи Серебряная странница оборачивается к Небесной долине своей темной стороной. Это суровые четыре ночи, когда волшебная сила единорогов не действует.

Сновещательница скакала легким галопом по склону холма. Этой ночью ей опять не удастся поспать, как, впрочем, и всему единорожьему стаду в Небесной долине. В ночи, когда Луна поворачивается своей темной стороной, единороги бодрствуют. Кобылы с жеребятами укрываются под сенью скал, чтобы не обдавало ночной прохладой. Остальные единороги объезжают долину патрульными отрядами, бдительно следя за возможными происками воинства Злокозненного. Доныне не бывало попыток вторгнуться в Небесную долину, во всяком случае, сколько помнит Аталанта. Поэтому ритуал Луны Злокозненного давно уже превратился в формальный повод к ночным бдениям и развлечениям, когда все единороги проводили ночи напролет в пении, плясках и в пересказе мифов и былин, к которым они питали особое пристрастие.

Но сегодня все было иначе. В свете того, что Аталанта только что увидела в Вещей заводи, ритуал Луны Злокозненного становился суровой необходимостью.

Аталанта грациозно перепрыгнула через упавшее дерево и поскакала дальше через камнепад к тому месту, где стояла группа кобылиц с жеребятами. Она остановилась у скалы с выступавшим козырьком обнаженной породы. Прямо под ним на лугу паслись единороги, обмениваясь сплетнями. Те, что помоложе, прыгали и резвились, возбужденные мыслью о том, что сегодня их никто не загонит спать. Ни у кого, с грустью заметила Аталанта, и в мыслях не было войны. Только Аш, серебристо-серый единорог, близкий по масти Аталанте, хоть что-то знал о сражениях. Аш сам себе устроил военные учения, потому что вообще любил физические упражнения. Он делал выпады, стоя на задних ногах и молотя по воздуху передними, серо-стальной рог прорезал ночной воздух. Этот прием назывался «Выдра», он получил имя грациозного речного зверька. Затем Аш отпрыгивал в сторону, головой совершая движение вперед-назад, вперед-назад и скаля зубы. Это упражнение носило название «Змея». Аталанта наблюдала за ним несколько минут. Потом ударила передней ногой по уступу скалы.

— Друзья мои! — обратилась она к единорогам. Голос ее звучал низко и приятно и сразу привлек к себе внимание всего стада. Все звуки смолкли, и единороги собрались вокруг нее. Их радужные окраски шкур сейчас невозможно было различить в смутном свете звезд. — Друзья мои! Эту ночь вы должны дежурить парами и немедленно известить меня, если столкнетесь со следующими вещами:

запахом тлена и разложения. Это зловоние неведомо никому в Небесной долине, и потому вы сразу безошибочно определите его;

черным единорогом или единорогом с багровыми глазами;

с любым человеком или животным, доселе вам незнакомым. — Она чуть помолчала и закончила: — Особенно с собакой.

— Собакой, Сновещательница? — заговорил Реднел, единорог карминной масти. — А я думал… мы слышали, что принцесса получила камень Солнцебега и что этот камень принес ей…

— Тихо! — проговорила Аталанта без гнева, но особо четко произнося слова. — Сегодня вокруг могут быть глаза и уши, не принадлежащие нашим друзьям. Вы не можете предугадать, как отзовется наше слово в дальнем мире, в Балиноре или в Забрешье. Нельзя дать врагу шанс получить информацию, которой он воспользуется нам же во зло. Не забудьте, что Злокозненный может принимать любое обличье. Любое.

— Нам это известно, Сновещательница, — бодро возразил Реднел. — Но даже сам Энций не в состоянии находиться в чужом обличье слишком долго. Стало быть, если мы несколько минут пристально посмотрим на дерево, а оно превратится… э… скажем… в клевер, мы сразу поймем…

— Что его надо слопать! — подхватил другой единорог. — Я больше всего на свете люблю клевер.

Со всех сторон послышалось веселое ржанье. Аталанта нахмурилась. Как отреагируют они на то, что она только что открыла?

— Природа магии меняется, — сказала она. — Теперь мы не можем сказать, как долго Злокозненный способен сохранять чужое обличье. А сейчас я бы хотела, чтобы трое или четверо из вас отправились вместе с жеребятами вниз, к укрытию у реки.

— Но, Сновещательница, — недовольным голосом проговорила дородная единорожица с очень юным жеребенком. Рог малыша едва ли был больше копыта Аталанты, что значило, что ему от силы несколько дней от роду. — Мы собирались сегодня всю ночь рассказывать сказки. Моему малышу такое выпадает впервые в жизни.

— Я вас прошу, — проговорила Аталанта. Слова эти были сказаны вполне мягким голосом, чего не скажешь о тоне, которым они были произнесены. Вот уж воистину к ней относилось выражение «мягко стелет, да жестко спать». Несколько единорогов переглянулись. Они немного побаивались Сновещательницы. Поговаривали, что она пользуется магией, порой превышая, так сказать, свои полномочия, но как все обстояло на самом деле, никто сказать не мог.

На этом прения прекратились. Две мамаши-единорожицы быстро согнали в кучку молодняк и вывели его из рощи. Аталанта подождала, пока они удалятся на почтительное расстояние. Затем, поскольку все равно лед в пламя не превратишь, выложила все напрямик.

— Я не присылала собаку к Арианне. И я не находила магический камень. — Легкий ветерок взъерошил ее челку и прошелся по гриве. — Мне неведомо, кто это сделал. Магией владеют и другие на Балиноре и в Забрешье. Откуда эта, мне неизвестно.

— А нам-то что делать? — Реднел был явно озадачен.

— Ждать. Арианна рано или поздно выздоровеет. А как только она встанет на ноги, я пошлю ей сны. Это пока все, что я могу сделать. И еще надеяться. Я буду надеяться. Я верю, что Арианна вспомнит, кто она и что она. И сумеет вложить камень Солнцебега в нужное место, чтобы тот мог им воспользоваться.

 

Глава шестая

Первый месяц пребывания на ранчо «Глетчеров ручей» Арианна была прикована к постели в своей комнате. Она вволю спала, сны посещали ее с завидным изобилием, и все были очень загадочны.

Она жила ради наступления утра. Каждое утро Фрэнк выводил на пастбище Бега и проходил с ним мимо окна Ари. Она махала ему рукой, окликала его и с трудом сдерживала мучительное желание быть рядом с ним. Кости у нее долго не срастались, и это было тяжкое испытание.

— Все идет очень хорошо, — успокаивала ее доктор Бонс. Стояло свежее летнее утро. Окно в комнате Ари было открыто настежь. В комнату врывался пьянящий дух свежескошенной травы. Вот уже шесть недель, как она вернулась домой из больницы. Дни казались ей сплошной рутиной сменяющих друг друга визитов врача, прохождения рентгена и осмотра гипса. Она уже от всего этого готова была на потолок лезть. Даже воспоминание о тоннеле померкло.

Доктор Бонс сунула руку в кувшин с целебной мазью и принялась растирать правую ногу Ари. Ари поморщилась, но не закричала. Массаж заметно помогал. На этой неделе она начала понемногу гулять по лужайке почти без помощи костылей.

— Но когда я смогу поехать верхом на Беге?

Несмотря на то, что доктор Бонс была совсем не молода, пальцы у нее были очень сильными. Она ритмично втирала мазь по всей икре до лодыжки, потом взяла эластичный бинт и тщательно забинтовала ногу до самого колена.

— Вставай, — приказала она.

Ари перекинула ноги через край кровати. Линк спал на полу, и она ласково ткнула его пальцем ноги. Он приоткрыл один глаз, зевнул и лишь потом отодвинулся. Ари встала, полная решимости не опираться на палку. Правую ногу обожгло словно каленым железом. Ари закусила губу и перенесла центр тяжести на левую ногу. Та, по крайней мере, просто болела.

— Отлично, — с трудом выдавила она. — Просто отлично.

— Гм. — Доктор Бонс скептически подняла бровь. — Ты собираешься идти так вниз обедать? С Фрэнком и Энн?

— Да.

— Ты просила своих приемных родителей позволить покататься на Беге?

— Они обещали узнать, как вы на это смотрите.

— Я не против.

— Так за чем дело стало? Бег мой, так ведь!? — Она произнесла это не вопросительным тоном. Вопросы она задавала на протяжении двух месяцев. Где мои настоящие родители? Где я жила раньше? Почему у меня такие чудные сны? И по мнению Ари, доктор Бонс ни на один из них не могла ответить достаточно правдоподобно. Но вот вопроса, кому принадлежит Бег, она не задавала. Это она знала твердо: Бег ее. На веки вечные.

Доктор Бонс прищурила свои ясные глаза. Ари казалось, что от ее пронзительного взгляда ничто не укроется.

— Память у тебя улучшилась?

Ари покачала головой.

— Ну что ж. Как ездить верхом, ты знаешь. Для таких, как ты, это так же просто, как дышать.

— Я ездила верхом? Я… — Ари стеснялась этого вопроса, но надо было его задать. — И как я ездила?

— Прекрасно, — буркнула доктор Бонс, неодобрительно фыркнув. Ари вспыхнула. Она знала, что самый страшный грех, с точки зрения доктора Бонс, это тщеславие. Хотя нет, подумала Ари. Не самый страшный. Тщеславие на втором месте. На первом причинение вреда животным. Доктор Бонс постучала стетоскопом по костяшкам пальцев. — Ты слушаешь меня? Я составлю для тебя программу верховой езды. И не таращите на меня, пожалуйста, мисс, свои огромные голубые глаза. Я знаю, как тебе не терпится. Так вот. Первую неделю ты ездишь верхом двадцать минут раз в день. Горячие ванны каждый день и по-прежнему массаж. Затем на следующую педелю два раза вдень по двадцать минут. Шагом. Затем часть шагом, часть рысью. Будем увеличивать время по двадцать минут, пока не дойдем до часа. После того, как дойдем до часа, попробуешь легкий галоп. Никаких прыжков через препятствия в течение месяца.

— Никаких прыжков в течение месяца, — подытожила Ари за обедом. Она была в таком возбуждении, что не видела, что в тарелке. — Если доктор Бонс не против, то я надеюсь, вы тоже не против?

Энн ткнула вилку в пюре:

— Скажи ей, Фрэнк.

— Кто, я? — Фрэнк покрутил усы, потом взъерошил волосы. Он ел горошек, и одна горошина запуталась в его тоненькой бородке. — Но почему я?

Энн отложила вилку и воззрилась на него в упор:

— Потому что у меня язык не поворачивается.

— Что он должен сказать мне? — спросила Ари.

— Проблема с Бегом.

Сердце у Ари оборвалось.

— Он не заболел. Заболей он, я бы знала. Я ведь чувствую почти все его мысли. А эта рана на лбу почти затянулась, правда ведь?

— Нет, нет, он здоров, милая. — Фрэнк похлопал ее по плечу. — Но пришли счета из больницы…

Ари пропустила это мимо ушей:

— Если Бег здоров, о чем речь. Можете выкладывать все.

Энн прокашлялась:

— Ты знаешь Кармайкла?

— Этот богач со своей дочерью? Вы мне говорили о нем.

— Мы… она без ума от Бега.

— Не мудрено, — усмехнулась Ари.

— Они предложили нам кучу денег за год.

— Что? — Ари была уверена, что произнесла это спокойно, и голос у нее не дрогнул. — Вы, конечно, отказались.

— Разумеется, мы не продаем его или что-нибудь в этом роде! — с видом оскорбленной добродетели воскликнул Фрэнк. — Это типа сдачи на прокат. Он будет оставаться здесь на нашем ранчо «Глетчеров ручей». Они и не собираются стать его владельцами — ничего подобного. Да он и не наш, чтобы продавать его.

— Он мой! — взорвалась Ари.

— Он и не настолько твой, чтобы продавать его, моя госпожа, — мягко возразила Энн. — Но нам позарез нужны деньги.

— Сдайте ей другую лошадь.

— Но она не хочет другую, — объяснил Фрэнк. Он заерзал на своем стуле. Он был явно не в своей тарелке, Ари это отлично видела. В то же время она хорошо понимала, что никто не захочет другую лошадь, хоть раз увидев Бега.

— Не видать ей Бега, — спокойно сказала Ари. — Он не сдается напрокат. Он мой!

Фрэнк пожал плечами.

— Сейчас он просто обыкновенная лошадь, Ари. Без своего…

— Фрэнк! — осадила его Энн. — Забыл разве, что доктор Бонс сказала: она должна все вспомнить сама. Иначе ничего не получится. — Она наклонилась к столу и погладила Ари по ладони. — Прости, Ари. Мне ужасно жаль. Но мы не знаем, как быть. Нам надо что-то есть, Ари. И это единственный способ добыть деньги. Ну, пожалуйста, милая. Пожалуйста. У тебя еще целый месяц. А потом они заберут его.

Счета. Больничные счета. Это по ее вине. Но у нее еще месяц времени. Целых четыре недели можно ни о чем не думать. И, с трудом сдерживая слезы, Ари произнесла:

— Ладно.

Ей казалось, что эти слова задушат ее.

 

Глава седьмая

Над ранчо «Глетчеров ручей» взошло солнце, омывая бледным светом зеленые пастбища и золотя белые заборы. Линк неторопливо бежал по гравийной дорожке к потоку, который струился вдоль опушки леска, окаймлявшего старую серую усадьбу со всеми хозяйствами.

— Линк! Линкольн! — крикнула Ари голосом рачительной хозяйки. Пес живо обернулся. Голос раздавался из старинной сосновой рощи у небольшого водопада, питающего Глетчеров ручей. Он поднял голову и навострил уши.

— Ли-и-инко-о-ольн! — Ари на Беге скакала галопом из-за толстых стволов навстречу встающему солнцу. — Ты куда пропал? — насмешливо спросила она. — Мы с Бегом проскакали уже много миль. А ты все пропустил, Линк.

Пес поднял морду и залился счастливым лаем. Ари щелкнула пальцами, и Линк прыгнул на седло.

На Ари были бриджи, высокие черные сапоги и выгоревшая на солнце тенниска. Солнце играло на рубиновом камне, висящем на золотой цепочке у нее на шее. Волосы в это утро она не подвязывала, и они свободно свисали до самого пояса и даже касались седла. Могучий копь изогнул шею и затанцевал, почувствовав на себе собаку. Ари изящно покачивалась в седле, держа в руке ненатянутую уздечку.

— Полегче, Бег, — проговорила она нежным голосом. — Ты же знаешь Линка.

Конь захрапел и стал рыть землю копытом, всем своим видом выказывая надменное негодование, словно говоря: «Ну да, я его знаю, но готов ли он слушаться Наше величество?»

Ари приподнялась в седле, остановила коня и похлопала себя но левому бедру. Линк сел на задние лапы, упираясь передними в толстую, подбитую войлоком подпругу. Бег нетерпеливо повел головой, но с места не сдвинулся. Ари с любовью почесала переносицу колли.

— Я хочу, чтоб вы сегодня были добрыми друзьями, — ласково произнесла она. — Я понимаю, что вы оба не очень-то понимаете, что происходит. Но придется с этим смириться. Ради меня. — Линк спрыгнул на землю и склонил голову набок. На его лбу появилась недоуменная складочка. — Месяц прошел. А у нас проблема. Эта девочка, что берет здесь уроки верховой езды. Зовут ее Лори Кармайкл.

Линк чуть заворчал. Бег ударил копытом.

— Угораздило же се увидеть Бега, пока я валялась в больнице с этими проклятыми ногами. Она… в общем, он ей понравился. — Ари тяжело вздохнула, с трудом сдерживая слезы. Надо вести себя спокойно, хотя бы ради спокойствия своих четвероногих друзей. — Ее родители взяли тебя напрокат, Бег. Они выкладывают уйму денег за то, чтобы она каталась на тебе целый год. А ранчо позарез нужны деньги. Словом… — Ари проглотила комок в горле. Слезы, которые она поклялась не проливать ни в коем случае, звучали в ее голосе. — Словом, это паша последняя прогулка, Бег. Не навсегда, конечно. Сегодня утром Лори придет, и я ей должна дать первый урок верховой езды. — Она выпрямилась в седле. — Но ты все равно мой, Бег. Мне так жаль, так жаль. Но иначе не получается. Я надеюсь, что вы оба будете вести себя как умники, ладно, Линк, Бег?

Колли гавкнул. Бег прижал уши к голове. Ари помолчала, пытаясь успокоиться и говорить так, чтобы голос не выдал ее.

— Как бы нам не опоздать на уборку, — обратилась Ари к друзьям. — Поехали! — Она слегка коснулась пятками боков коня, и он поскакал к большой конюшне, сердцу ранчо «Глетчеров ручей». Бег легко перепрыгнул через изгородь из трех жердей, выстроенную вокруг южного пастбища. Для Линка он оказался чересчур высок, но умный колли, не долго думая, затаил дыхание и пролез в щель между двумя нижними перекладинами. Ари оглянулась через плечо и усмехнулась. Пес был очень привередлив и не любил, когда его пышная шкура мялась. Надо не забыть расчесать его после того, как она прогуляет Бега.

Ари скакала по лугу, внимательно глядя вперед. Трава была высокая, по колено. Скоро будут косить. Трава скрывала землю. Неровен час подвернется пора суслика, и конь попадет в нее ногой. Но было что-то еще в этой местности, настораживавшее Ари. Уж очень пугающе тихо здесь, всего в миле от дома. Ни одна птица не подаст голос, ни один цветок не попадется. Она перевела Бега на шаг. Не хотелось ей, чтобы что-нибудь случилось в это их последнее утро.

Сначала раздавшийся звук было почти невозможно отличить от проносящегося порыва ветерка.

— Арианна, Арианна, Арианна.

Она слегка откинулась назад и на тянула поводья, чтобы остановить Бега. Нет, не послышалось. Вот снова. Ее имя доносит ветерок.

— Арианна!

— Кто это? — спросила она. Ари совсем остановилась и оглянулась назад. Солнце изливалось на луг. Было тихо. Неестественно тихо для такого жутковатого места. Даже утренний ветерок смолк. Словно весь мир затаил дыхание.

От неожиданности Бег сделал курбет и развернулся на месте. Ари легко удержалась в седле, словно ничего не произошло.

Все будто замерло. Ни былинка не колыхнется. И вдруг она вздрогнула: послышались спорящие голоса. Препирались два человека, — один говорил низким, сердитым, шипящим голосом, другой высоким и испуганным. У Ари сжалось горло. Трава была высокой, но не настолько, чтоб скрыть человека, даже ребенка. Откуда же голоса? И о чем они спорят? Слов разобрать она не могла, только интонацию. Насколько она понимала, спор шел из-за чего-то, что было у того, кто говорил высоким голосом, и что хотел получить говоривший низким басом.

Внезапно Линк сорвался с места, яростно лая. Он бросился в высокую траву, росшую прямо перед ними. Высокий голос взвизгнул. Лай Линкольна перешел в злобное рычание.

Линкольн! Ари соскочила с коня и поморщилась от боли, ударившись больной ногой о землю. Держа поводья в одной руке, они с Бегом двинулись вперед. Сердце сильно забилось, но она проговорила как можно спокойнее:

— Эй, кто там?

Лай Линкольна резко прервался, будто жестокая рука сжала ему глотку. Страх за своего любимца толкал Ари вперед.

— Линкольн, — твердым голосом позвала она. — Ко мне, мальчик.

В зарослях травы не было никакого движения, только сверкнула золотисто-черная шкура Линкольна. И кое-что еще. В траве мелькнула тень. Мельком. Украдкой.

Ари глубоко вздохнула. Чудовищная вонь ударила ей в нос. Отвратительная, невыносимая, гнилостная. Бег пронзительно заржал и рванулся всей своей бронзово-литой статью, так что Ари полетела вслед за поводьями и больно грохнулась на траву.

— Стой, Бег, — с недовольством воскликнула она. — Стоять!

Конь закивал головой, и беловатый шрам на лбу засверкал всеми цветами радуги, словно призма. Но тут же послушно застыл, дрожа всем телом, когда она бросила поводья и направилась к зарослям травы, где исчез пес.

Опустившись на колени, она раздвинула густую траву. Оттуда выскочил Линкольн с гулким лаем. Из его пасти капала темная маслянистая гуща, от которой исходил этот чудовищный запах. За его спиной послышался тот самый глухой бас. На сей раз в нем слышались нотки мольбы и отчаяния:

— Отдай!

Пес рычал, как бы говоря:

— Не отдам!

Ари обеими руками схватила Линкольна за «воротник».

— Сидеть! — приказала она.

Он сел с явной неохотой и, подняв переднюю лапу, стал царапать ее по коленям.

— Все хорошо, — успокаивала она его. — Все хорошо. — Осторожно отодвинув его, она наклонилась вперед и раздвинула высокие стебли трав. Нечто непонятное, свернувшись клубком, лежало в зловонной жиже прямо у нее под рукой. Ари сдержала невольно вырвавшийся крик и с трудом перевела дыхание. Прищурившись, она попыталась рассмотреть, что это такое, но черная маслянистая масса переливалась, беспрерывно менялась и свертывалась, как змея, не позволяя уловить определенные очертания.

Она наклонилась ниже, ее волосы рассыпались по щекам. Чернота завертелась воронкой и штопором ввинтилась в землю. А внутри воронки в вязкой жиже горело красноватым отсветом огненное око. Око вращалась во все стороны, высматривая Ари. И вот заметило ее и жутко уставилось.

Страх, безжалостный, невообразимый страх ледяной волной обрушился на Ари и поглотил ее. Она боролась с ужасом, словно кролик перед пастью змеи. Она закрыла лицо руками, чтобы не видеть этот жуткий ищущий взгляд.

Затем из-за ее плеча послышался шепчущий голос первого спорщика. Старика?

— Вернись, Арианна. Вернись.

Ари выпрямила плечи и оторвала ладони от лица. Что бы это ни было, лучше смотреть ему прямо в лицо, чем прятаться. Она круто повернулась. Пес и конь оглянулись на нее. Больше ничего на лугу не было. Она силой заставила себя обернуться на жуткую жижу и красноватый глаз в глубине. Ари преодолела подступающую дурноту и громко, слишком громко, произнесла:

— А ну выходите. Выходите. Живо. Оба выходите.

Око моргнуло и исчезло. В маслянистой лужице больше ничего не было. Ни тошнотворного запаха. Ни звука. Смолк и голос, будто доносимый ветерком. Страх отступил, как отступает волна, нахлынувшая на берег: была, и вот ее нет.

Ари присела на корточки, нахмурившись. Сердце понемногу приходило в норму. Она вскочила и бросилась к Бегу, ощупывая его спину и ноги. Он явно в порядке. И то хорошо. Она повернулась к Линку. Тот терпеливо ждал, пока ее проворные пальцы пробегали по его шкуре. Ни ран. Ни царапин. Если это было ловушкой, собаке оно не причинило вреда. Вдруг пальцы ее нащупали что-то твердое на горле Линка. Осторожно потянув, она вытащила какой-то предмет и положила на ладонь.

— Что это такое? — воскликнула Ари. — Только посмотрите! — Она вытянула ладонь, и предмет сверкнул на солнце. Витая раковина из серебра размером с талисман, который носят на шее, продолговатая раковина, которая могла принадлежать мелкой улитке. Ари держала ее на ладони, любуясь ею.

Бег заржал. Ари от неожиданности подскочила. Бег снова заржал. Настойчивее. Ари взглянула на часы.

— Ого. Ты прав, Бег. Мы опаздываем! — Сунув раковину в кармашек рубашки, она поднялась на ноги. Если она опоздает, бедняга Энн взбесится. Ари знала, как тяжело вести хозяйство на конском ранчо, даже таком красивом и большом как «Глетчеров ручей».

Ари вскочила на коня, и все трое помчались домой.

 

Глава восьмая

Через несколько минут Ари и Бег перескочили пять перекладин ворот в заборе, ограждающем двор ранчо. Услышав топот копыт по дорожке, Энн выскочила из конюшни.

— Ты немного запоздала, — бросила она. Ари заметила, что Энн заделала дыру на джинсах изолентой. Немудрено, что они с Фрэнком не могли отказаться от большого куша, который родители Лори предложили им за наем Бега для верховой езды.

Ари закрыла глаза, не в силах вынести острую боль, пронзившую ее при мысли о том, что Бега возьмут в наем, и на нем будет ездить чужой человек. Она постаралась выбросить тягостные мысли из головы и улыбнулась Энн.

— Я уж подумала, не упала ли ты где. — Глаза Энн светились любопытством.

— С Бега? — Ари постаралась говорить как можно любезнее. — Разве это возможно? — Она остановилась. Следует ли говорить Энн о том, что произошло на лугу?

Энн бросила быстрый незаметный взгляд на ноги Ари, на ее бриджи и высокие черные сапоги.

— Никогда не знаешь, что может случиться, — пробормотала она, и с материнской озабоченностью поджала губы. — Я места себе не находила. — Затем спросила: — Как твои ноги? Из больницы пришла повестка на новые рентгеновские снимки.

«Этого еще не хватало, — подумала Ари. — Рентген это такое дорогое удовольствие. И так денек выдался несладкий. Еще не хватало снова слышать про всевидящее око».

— Сегодня ноги ведут себя отлично, — солгала она. — Мне не нужен рентген. — Она соскочила с седла и спрыгнула на землю. И хоть боль была невыносимая, Ари вида не подала. — Еще несколько недель верхом, и ты б думать забыла об этом несчастном случае.

Снова подозрительный быстрый взгляд на ее ноги. Энн нагнула голову. Ари знала, что Энн ей не поверила.

— Ну что ж, — подхватила она с вымученной улыбкой. — Мы все только об этом и мечтаем. Но надо быть осторожнее, моя… — Она вовремя спохватилась и закончила: — Ари.

Ари снова поймала себя на мысли, что многое б отдала, чтобы знать свою жизнь до этого несчастного случая, когда она сломала ноги и получила сотрясение мозга. Ах, если б знать что-нибудь о своих настоящих маме и папе. Как бы хорошо знать, почему из всех возможных приемных родителей, которые могло выбрать бюро социального обеспечения, ей достались именно Энн и Фрэнк, которым так трудно найти с ней общий язык. Которые все три тяжелых месяца ее медленного выздоровления здесь на ранчо обращались с ней со смешанным чувством любви и почтения.

— Я думаю, врач-ортопед будет на седьмом небе от счастья, когда увидит меня через семь недель, Энн. Нынешним утром мы с Бегом раз пять перепрыгнули через забор. И проскакали галопом добрых минут двадцать.

— Прогуляй его, чтоб он как следует остыл к приходу Кармайклов, — сказала Энн, а потом добавила с хозяйской повелительностью: — И не забудь почистить стойла, слышишь?

— Будет исполнено, — бодро козырнула Ари. Взяв поводья Бега в руку, она повела его в конюшню.

Они шли по проходу со стойлами, расположенными по обеим сторонам, к мойке. Ари ничего не помнила о своей предыдущей жизни, но твердо знала, что это место всегда любила. Стойла были из лакированного дуба с железными кормушками и черными двустворчатыми калитками из жердей. Почти все лошади табуна паслись на лугах. В конюшню их пригоняли на ночь. Ари сама вызвалась чистить стойла: убирать навоз и постилать свежую подстилку до возвращения скакунов. Латунные таблички с их именами висели над каждой калиткой: МАКС, БЫСТРЫЙ, СМЕЛЫЙ, КАУРКА, ШОКОЛАДКА — из конца в конец конюшни по обе стороны прохода.

Она подвела Бега к колонке с холодной водой и сняла с него седло и уздечку. Привязав его к стойке, она включила душ. Линкольн с тяжелым вздохом свернулся в углу. Ари еле сдерживалась от смеха. Линкольн заранее смирился со скукой, которую готовило ему каждое утро: ежедневное выгуливание и мытье коня, чистка загонов, тренинг лошадей-однолеток на длинном поводу. Лишь через несколько часов Ари сможет уделить время Линку, расчесать его шерсть и вымыть его белые лапы. А сегодня к тому же должна прийти Лори Кармайкл — сегодня первое занятие по верховой езде.

При мысли об этом Ари помрачнела и в сердцах шлепнула Бега по крутой шее. Она хотела поговорить с Лори и попросить ее не пользоваться мундштуком, когда та будет ездить верхом на Беге. Фрэнк сам соглашался, что Лори не бог весть какая наездница, а такие непутевые ездоки первым делом любят прибегать к металлическим удилам: так ведь проще всего управлять лошадью, которая умнее хозяина.

Бег повернул голову и посмотрел на нее. В глубине его карих глаз застыл вопрос.

— Это будет недолгий урок, Бег. Обещаю. — Бег — конь могучих статей, добрых семнадцати ладоней высоты, и ей приходилось тянуться к его уху на цыпочках. Ари не обращала внимания на струи воды, попадающие ей на спину. — Я попрошу ее сегодня пользоваться трензелем. Ты же сам знаешь, будь на то моя воля, и духа этих Кармайклов на ранчо не было б.

Бег кивнул головой, словно понимая, что она говорит. Ари погладила его по атласной шее, потом по белому шраму в центре лба. С Бегом всегда так. Он все понимает.

За те месяцы, что Ари пришлось здесь выздоравливать, она заново изучила ранчо «Глетчеров ручей» и весь круг здешних работ. Энн и Фрэнк выращивали и натаскивали на ранчо свыше четырех десятков лошадей. Фрэнк говорил, что на их ранчо лошади имеют все, о чем может мечтать коневладелец, и даже больше. Выгоны были сочные и зеленые. Их окружали со всех сторон изгороди из трех слег. Все постройки — конюшни, сараи, дом и крытый корт были выстроены из красного кирпича, жарко горящего на солнце и нежной охрой переливающегося в дождливый день. У ветеринара, обслуживающего ранчо, дока Бонс было свое достаточно просторное помещение с настоящей больничкой для покалеченных лошадей в большой конюшне. Был на ранчо даже маленький ресторанчик, где посетителям подавали ленч и обеды во время лошадиных ярмарочных смотрин.

И, главное, были, разумеется, конские тропы. Километры троп. Ари и док Бонс как-то днем обследовали замысловатые тропы, петлявшие через лесок и по лощине. Док Бонс везла Ари в коляске. Некоторые глухие тропинки не вели никуда. А иной раз вели куда угодно. Ари расспрашивала доктора Бонс о загадочных пещерах и катакомбах, которых и лесу было великое множество. Она говорила пожилой женщине-ветеринару, что они ужасно манят ее, особенно пещера на южном выгоне.

Вспомнив об этой пещере, она даже застыла, не снимая руки с шеи Бега. Южный выгон. Там она видела этот жуткий глаз.

Доктора Бонс ее признания не смутили. Но она предостерегла Ари от катакомб. Миллионы лег назад глетчеры-ледники двигались по этим краям подобно гигантскому призрачному кораблю. Они медленно двигались, а земля под ними дыбилась, как океанские волны, вздымалась и опускалась, вздымалась и опускалась и складывалась в складки, сглаживая путь ледникам к морю. Этот гигантский айсберг давно уже исчез, но после него под гладкими холмами остались пещеры и катакомбы.

Ари ужасно тянуло гуда. Она и сама не понимала почему. Она как-то сказала об этом Фрэнку и добавила, что хотела бы исследовать их и посмотреть, куда они ведут, но он с каким-то странным испугом посмотрел на нее. По натуре он был кротким человеком, даже пугливым. Лоб его испещряли морщины, по обе стороны рта пролегали глубокие складки. Складки стали еще резче, когда Ари поведала ему о том, как эти пещеры манят ее.

— Что ты! Что ты! — воскликнул он, наклоняясь к ней, так что она почувствовала его дыхание. — Не вздумай. Держись от них подальше!

— Линкольн не даст мне заблудиться, — напомнила она, пораженная его резкой реакцией. — Он приведет меня домой. Да и Бег тоже.

Вот только Бег больше ей не принадлежал. Не забывай об этом, напомнила себе Ари.

— Я и так помню, — вслух сказала она. — Что угодно могу забыть, только не это. — Она стерла воду с шеи Бега. Грива у него была длинной и так и струилась, переливаясь на свету. — Как я могу забыть, что ты теперь принадлежишь кому-то другому? — Она дотронулась до серебряной раковины в кармане. Она так и лежала там теплая. — О, Бег, — с грустью поговорила она. — Как бы мне вспомнить самой, откуда я? Или чья? — Она покатала ракушку на ладони. Она была почти горячей.

— Да, Бег, есть кое-что, — проговорила она громко, — есть кое-что, что я хочу сделать. И кое-куда сходить. Помоги мне, Бег!

Большой конь опустил голову ей на плечо, тепло дыша в волосы. Но ответа у него не было.

 

Глава девятая

— Спокойнее, принцесса, — закричал через весь ипподром мистер Кармайкл. — А если не будет слушаться, проучи его хлыстом.

Лори Кармайкл усмехнулась.

— Ради бога, папа, — и нагнулась, чтобы обмахнуть свои новенькие блестящие сапоги для верховой езды полотенцем. Лори была ширококостной девушкой, ростом немного ниже Ари. Ее белокурые волосы были подвязаны узлом на затылке. — Ты еще не готова? — резко бросила она Ари.

Ари на дух ее не переносила.

Все трое — Бег, Ари и Лори — стояли в центре большого крытого корта, или ипподрома. Это было средоточие всей коннозаводческой деятельности на ранчо «Глетчеров ручей».

Землю покрывали шесть дюймов песка, что служило доброй подушкой для обкатываемых здесь скакунов. Само круглое строение было внушительным. Стропила сходились на высоте тридцати футов. Высота стен, вдоль которых с трех сторон арены тянулись трибуны, была двадцать футов. Мистер Кармайкл, его супруга и старший брат Лори сидели в судейской ложе, где обычно собирались местные тузы в день показательных забегов, когда победителям выдавались призы.

— Ну, давай, — повелительным голосом проговорила Лори. — Подстрахуй меня.

— Только не забудь, не тяни удила, — спокойно сказала Ари. — И не наваливайся на него всей тяжестью, если не хочешь, чтоб он остановился или повернул.

— Чего-чего? — проговорила Лори, высокомерно подняв бровь и презрительно прищурившись. — Мой папа пять минут назад передал Фрэнку чек. А это значит, что лошадь моя.

Ари вспыхнула. Все ее благие намерения смириться с наймом Бега в миг улетучились.

— Это всего на год, — бросила она. — К тому же по контракту он твой только когда ты приходишь сюда, на ранчо. — Она была взбешена, но следила за своими выражениями и жестами. — Подожди секунду, пожалуйста. Я подправлю длину стремян. — Ари вежливо улыбнулась Лори и подошла к Бегу. Она погладила его по блестящей холке и прошептала так, что слышно было только скакуну: — Пожалуйста, Бег. Слушайся меня, когда она сядет. Слушайся меня.

Она отступила назад, передала поводья Лори и сложила вместе ладони, чтобы та могла поставить в них ногу и вскочить в седло. Девочка поставила каблук своих черных сапожек на ладони Ари и, оттолкнувшись, перекинула ногу через спину коня. Короткий хлыст болтался у нее на запястье. Она тяжело шлепнулась в седло, сжала поводья и потянула. Бег дернул головой и шагнул назад.

— Ого-гой! — крикнула Ари. — Пошел, Бег.

Бронзовый скакун повел головой из стороны в сторону, тяжелый мундштук, на котором настоял отец Лори, звякнул у него в зубах. Лори взвизгнула и впилась пятками в бока коня. Бег вскинул морду и закатил глаза так, что остались одни белки.

— Сиди спокойно, — сказала Ари громче, чем хотела. — На нем еще никто не сидел верхом, кроме меня. И он не привык к…

— Придется привыкнуть, — оборвала ее Лори. Опа тянула поводья вправо и влево пилящим движением, таким приемом хорошие наездники пользуются только в крайнем случае. Ари ни разу не применяла его с Бегом. Даже с трензелем маленькие железные удила могут порезать коню рот при таком обращении. А об этом тяжелом медном мундштуке, который сейчас был во рту у Бега, и говорить нечего. Если Лори пару раз так дернет, рот Бега превратится в сплошную рану.

— Полегче, — сказала Ари. — Бег, пожалуйста.

На плечах и на крупе могучего коня выступил пот. Он вздрагивал всем телом, уши повернул на голос Ари и плясал на мысках копыт.

— Да что с ним такое? — закричала Лори. — Что ты с ним делала! — Она болталась в седле как мешок, колотя пятками бока коня. Ари видела, что Лори охватывает паника. У трибуны залаял Линк.

— Не давай воли этой скотине, — заорал Кармайкл-отец. — Хлыстом его, принцесса. Дай ему пару горячих!

Бег заржал. Это было низкое недоуменное ржание, которое надо было понимать как вопрос: «Что тут происходит?»

Ари закусила губу и пошла к ним, вытянув руки.

— Может, на сегодня хватит, Лори? Завтра начнем сначала. А пока что недурно было бы почистить его, расседлать. Так ты лучше его узнаешь, и он те… — Она остановилась на полуслове. Бег весь собрался. Мускулы так и играли по всему телу. Он развернул грудь, расставив ноги, как готовятся к скачку. Ари прекрасно знала, что все это значит.

— Ради бога, Бег. Спокойно. Слушай меня.

Лори подняла правую руку с хлыстом. Ари вся сжалась и выкрикнула:

— НЕЛЬЗЯ!

Хлыст со свистом обрушился на Бега.

Бег обезумел. Он опустил нос до самой земли. Задние ноги взлетели в воздух с бешеной силой. Лори, вскрикнув от неожиданности, чуть не перелетела через его голову. Бег присел на задние ноги и поднялся во весь рост, колотя по воздуху передними копытами. Лори резко качнуло к крупу коня, она вцепилась обеими руками в его гриву, ноги выскочили из стремян и болтались сами по себе.

В довершении раздался яростный лай Линка, перекрываемый ревом мистера Кармайкла:

— Лори. Лори. ЛОРИ!

Лори запилила поводьями. Бег широко разинул пасть, на шею хлынула кровавая иена, окрасив странное белое пятно на лбу. Он снова встал на дыбы, затем взбрыкнул задними ногами, глаза у него налились кровью, горячее дыхание вырывалось из трепещущих ноздрей. Уши плотно прплегали к черепу.

Ари не растерялась. Она бросилась наперерез скакуну-великану. Подняв вверх руки и превозмогая острую боль в ногах, она как можно спокойнее заговорила:

— Ну, ну, милый. Стоять! Стоять!

Уши Бега повернулись в ее сторону.

— Слышишь меня? — приказывала Ари. Стой!

Бег встал как вкопанный и опустил голову, тяжело дыша. Из пасти капала кровь.

Лори оползла на шею коня, вопя как резаная. Ари подскочила к скакуну, взяла поводья в одну руку, другой стала поглаживать его по груди. Она чувствовала, как он дрожит всем телом. Она нежно гладила его, а в это время к ним бежали Фрэнк и мистер Кармайкл.

— А ну-ка убирайся с дороги! — закричал мистер Кармайкл, отпихивая Ари и хватая Лори. — Лори! Лори! Малышка! Что с тобой? Ты в порядке? — Он подхватил дочь, снял ее с коня и аккуратно поставил на землю. Потом обнял ее, стоя спиной к Ари. Лори смотрела на Ари из-за папиного плеча.

— Ну как? — суетился Фрэнк. Одной тонкой рукой он нервно тянул свой длинный ус. Другой расстегивал верхнюю пуговицу рубашки. — Похоже, все целы, так вроде?

Мистер Кармайкл резко повернулся, не отпуская от себя дочери.

— Как вы осмелились сажать мою дочь на это животное? Это же опасно! Он мог убить ее! — Его жирная физиономия потемнела от гнева. — Его надо пристрелить!

Ари крепче сжала поводья. Бег поднял голову Уши вытянулись вперед. Он посмотрел прямо в глаза мистера Кармайкла.

А в голове у Ари отчетливо прозвучали слова:

— Ничтожество!

Она взглянула на Бега, едва веря, что эти слова принадлежат ему.

Конь стал бить землю копытом. И снова Ари услышала у себя в голове его слова:

— Ты превратишься в грязь у меня под копытами, ничтожество.

— Бег? — вскрикнула Ари. — Бег?!

Он повернул голову к ней, глядя ей прямо в глаза. Ноздри его покраснели и раздувались. Он попятился, вырывая поводья из рук Ари. Потом нагнул голову до самой земли и стал мотать ею из стороны и сторону, как делают жеребцы, перед тем как броситься на врага.

Он все рыл копытами землю.

— Я сокрушу его «змеей»!

— Но они пристрелят тебя! — вслух сказала Ари, а про себя добавила:

«Поверить не могу. Это уму непостижимо. Неужели правда Бег разговаривал со мной?»

Она прикрыла глаза руками, чтобы угомонить разбушевавшиеся мысли. Ари удалось справиться с собой, но в этот момент на нее обрушился мистер Кармайкл.

— Дайте ружье! Где ружье, Фрэнк? Дайте мне чертово ружье! — злобно вопил он.

Лори завизжала:

— Пристрели его, папочка. Всади в него пулю!

— Никто никого стрелять не собирается, — спокойно и властно сказала Ари. — Бег, стой спокойно. Прошу тебя, мой мальчик. Ради меня!

Какой-то невероятно долгий миг она ждала, не будучи уверенной, что ее команда будет исполнена. Но вот могучий скакун тяжело перевел дыхание и оцепенел.

Ари не сводила с него глаз. Она медленно двинулась к нему, держа поводья.

— Успокоился?

Бег посмотрел под ноги, но глаза у него уже были разумные; бока уже не раздувались судорожно, дыхание выровнялось.

— Бег?

Но в голове ее не раздалось больше никаких слов. Может, ей это все померещилось. Ари тряхнула головой, чтоб окончательно отделаться от наваждения. Это ж надо быть такой дурой, чтобы решить, что он с ней говорил. Она провела рукой по шее Бега и повела его в стойло.

— А ну-ка минутку, леди. — Мистер Кармайкл стоял, сложив руки на груди и глядя на нее. Лори обняла его, и прижалась щекой к плечу его спортивной куртки. Она смерила Ари взглядом с головы до ног.

— Ах да! Конечно. Чек. — Ари сунула руку в карман джинсов, но тут вспомнила, что мистер Кармайкл дал чек Фрэнку. Она посмотрела на него. — Мне жаль, что договор не состоялся.

Лори отпрянула от отца и завизжала:

— Но я хочу ездить на Беге, папочка. Я умею ездить на нем. Он не слушается меня из-за нее. — Она повела подбородком в сторону Ари. — Это она настроила Бега против меня, чтобы он меня сбросил.

— Он тебя не сбрасывал, — возразила Ари. — Ты сама упала. Это не одно и то же.

— Она сделала это нарочно, папа. Я знаю. Она не позволила мне ездить на нем с нормальной уздечкой. А он не терпит эти медные удила. Посмотри, у него же весь рот в крови.

— Это ты заставила меня взнуздать эти удила! — воскликнула изумленная Ари. — Зачем ты лжешь?

— Я не лгу. Это ты лжешь. Это ты настроила его так, чтобы выставить меня неумехой. Потому что ты не хочешь, чтоб я на нем ездила. Ты хочешь ездить на нем одна.

— Это неправда, — ответила Ари.

— Ладно, Ари, успокойся. — Фрэнк положил руку ей на плечо. — Я понимаю, что тебе не по нраву этот контракт о найме Бега, но мы уже все обсудили. Разве не помнишь? С твоими ногами ты не сможешь ездить на нем столько, сколько ему нужно, чтоб оставаться в хорошей форме. Если правильно посмотреть на вещи, мы должны сказать Кармайклам спасибо.

Ари уставилась на него. Она понимала, что Фрэнк расстроен из-за того, что приходится сдавать Бега в наем, чтобы не потерять из-за долгов ранчо «Глетчеров ручей» со всем хозяйством, но валить с больной головы на здоровую! Винить ее за то, что Лори плохая наездница!

— Вот что. — Мистер Кармайкл ткнул Фрэнка пальцем. — Мы забираем лошадь. Но моя дочь права. Лошадь плохо выезжена. Давай-ка сюда. — И он забрал поводья из рук Ари, прежде чем она что-либо сообразила. — Разберемся, принцесса. Найдем другого инструктора. Он приведет этого коня в божеский вид. — Отец Лори резко дернул поводья. — А ну, пошли.

Бег буквально врос в землю передними ногами и закинул голову. Он совсем не смутился. Ари это видела. Просто ждал, что будет дальше.

— Вели ему идти за тобой, папа, — запричитала Лори. — Подожди! Я сейчас. Подержи его! — Она вскарабкалась на коня, улыбаясь ангельской улыбкой.

— Пошел, чтоб тебя! — Мистер Кармайкл еще раз дернул поводья. Бег не сдвинулся ни на сантиметр. Он так и стоял, не шелохнувшись, глядя на всех сверху вниз, высоко подняв точеную голову. Мистер Кармайкл перехватил нижнюю часть поводьев и крутанул их. Свободно свисающая часть резко натянулась, оставив тонкий рубец на атласной шее Бега. Тот подпрыгнул, фыркая. Но, как видела Ари, все еще не принимал происходящее близко к сердцу.

И она понимала, почему он несколько растерян.

Ари не помнила ничего о своей жизни до того, как сломала себе ноги. Не помнила ни отца, ни мать. Не знала даже, были ли у нее братья и сестры. Но что Бег всегда был у нее, это она помнила твердо. Он был такой же не отторгаемой частью ее существа, как сердце, легкие, руки. И она помнила, что никогда и ни при каких обстоятельствах не поднимала на него руку; хлыст в жизни не касался его тела. Оттого-то он и сохранял сейчас спокойствие. Он не мог поверить, что кто-либо способен сознательно причинить ему боль. Ей казалось, что она читает его мысли — не так, как только что слышала его голос, а сердцем, потому что любила его. И силою этой любви она понимала его так, как не понимала никого на свете. Он словно спрашивал: «Это боль от поводьев случайная, так ведь?»

Мистер Кармайкл дернул поводья, чтобы заставить Бега подойти поближе. Огромный конь послушно приблизился. Мистер Кармайкл снова резко дернул поводья. По золотистой шее коня побежала тонкая струйка крови. Бег потерял терпение. Надо было быть дураком, чтобы думать, будто можно удержать разгневанного гиганта весом под полторы тысячи фунтов чем-то еще, кроме ружья. Что может случиться, если Бег взорвется, одному богу известно. Лори, побледнев, спрыгнула.

Ари действовала с быстротой молнии. В этих обстоятельствах можно было сделать только одно.

— Линк! — позвала верного пса Ари. Линкольн — сверкающее золотисто-черное пятно — в три громадных прыжка преодолел расстояние от трибуны и как вкопанный встал перед Ари. Она показала на мистера Кармайкла. Линк прижал уши и зарычал. Мистер Кармайкл с криком бросил поводья. Ари прыгнула вперед, схватила поводья, вскочила в седло и послала Бега с места в карьер. Сопровождаемая несущимся огромными прыжками Линкольном, она поскакала на южный открытый конец арены.

Ари скакала к лечебнице дока Бонс. Затем отпустила поводья и выпрямилась в седле. Бег остановился. Линк разлегся на дорожке, опустив морду на вытянутые лапы, исподлобья поглядывая на хозяйку. Ари, вздохнув, провела рукой по волосам.

— Я не хотела делать это, Бег.

Конь переминался под ней. Пес поднял голову и следил за движениями хозяйки.

— Знаю. Знаю. Я сделала нечто ужасное. Энн и Фрэнк просто вне себя, наверно. Но что мне оставалось? Ты же видел, как этот мистер Кармайкл начал истязать Бега.

Линк издал недовольный звук — нечто среднее между ворчанием и лаем. Он ощерился, обнажив один клык цвета слоновой кости.

— Может, Лори и ее отец расстроятся от всей этой истории и забудут о Беге.

Колли чихнул. Скорее фыркнул, чем чихнул, что надо было понимать как саркастическую форму одобрения. Ари спрыгнула с коня и опустилась на колени подле своего пса, с любовью ероша ему пушистую холку.

— И ты туда же, Линк. Ты тоже говоришь со мной? — Она немного печально рассмеялась. — Что это с вами, друзья? Вы начали со мной разговаривать? Уф. Уж не чокнулась ли я? — Она нагнулась и поцеловала Линка в рыжее пятнышко на лбу. Бег ткнул ее носом в плечо. За спиной раздавались громкие голоса: мистер Кармайкл кричал на Фрэнка, Лори кричала на отца.

Ари разогнулась и намотала на руку поводья Бега. Придется отвести Бега туда на арену и предстать пред всей честной компанией. Только не сейчас. Швы на ногах заныли с чудовищной силой. Она закрыла глаза и закусила губу, чтоб не заплакать от боли.

Все шло из рук вон плохо.

 

Глава десятая

— Постой хоть немного, — послышался сварливый голое за ее плечом. — Я же тебе говорила. Это мышечные судороги. Боль сильная, но это свидетельство того, что ты выздоравливаешь.

Ари открыла глаза и улыбнулась. Привлеченная шумом, из больнички вышла глянуть на происходящее доктор Бонс. Ари никогда не говорила об этом вслух, но манера одеваться, свойственная доку Бонс, всегда повергала ее в приступы тихого смеха. Пожилая женщина-ветеринар питала особое пристрастие к рубашкам кричащих расцветок, кожаным сандалиям и длинным мешковатым юбкам. Волосы у нее были словно из чистого серебра; коротко стриженые, они серебряной дымкой парили над ее розоватым черепом. Сегодня Ари еще не видела старушку и не знала, во что она нарядилась. На ней была неописуемо яркая домотканая красно-оранжево-желтая кофта. Ари никогда не могла понять, сколько лет доктору Бонс, но она явно годилась ей в бабушки. Ари опять чуть не расплакалась. Она и знать не знала, была ли у нее бабушка.

— Гораздо старше, моя госпожа, — весело проговорила док Бонс.

— Вы уже сегодня третья, — пробормотала изумленная Ари. Она улыбнулась. Она не имела ничего против того, чтобы доктор Бонс обращалась к пей «моя госпожа». Та всегда так говорила. И от этого Ари чувствовала себя не столь одинокой.

— Это что же за троица такая? — поинтересовалась старушка.

— Читающих мои мысли.

— О! — Острые глаза докторши стали еще острее. Она бросила взгляд на Линка и Бега. — И что же это за мысли, что звери читают их?

— Не важно. — Ари кивнула в сторону арены. К всеобщей сваре присоединилась Энн, и там уже было сущее вавилонское столпотворение. — Сегодня все идет кувырком. Может, мне это померещилось.

— Ага! Я же говорила Фрэнку и Энн не сдавать напрокат Бега. Тем более этим жутким Кармайклам. — Она фыркнула еще громче, чем Линкольн. — Этот конь в жизни не терпел на себе никого, кроме тебя. И не потерпит.

— Я решила, что потерпит, если я попрошу, — просто заметила Ари. — А потом, нам же позарез нужны деньги, вы же знаете, доктор Бонс.

— Не нужны были б, если б… — Она вдруг замолчала, так и не закончив фразу.

— Если б что?

— Неважно. Пошли. Пора делать массаж.

— Но… — Ари снова бросила взгляд на ипподром. Фраза повисла в воздухе.

Мистер Кармайкл и Лори подступили к Фрэнку. Мистер Кармайкл размахивал руками у него перед носом, крича об угрозе, которую якобы представляет Бег.

— Я вам…

— Лучше туда не лезть попусту. Толку все равно не будет. А если спросите меня, — бросила доктор Бонс, — я бы посоветовала скрыться вам с Бегом от греха подальше.

Это звучало мудро. Вообще все, что обычно советовала старая женщина-ветеринар, было мудро. Ари повела коня вслед за яркой, как попугай, старушкой через круглый загончик для больных животных и оттуда на зады главной конюшни, где была ее домашняя ветлечебница.

Хотя доктор Бонс как врач-ветеринар была специалистом по лошадям, больные звери со всей округи находили путь к ярко-синей двери ее клиники. Нынче даже выстроилась очередь страждущих четвероногих: мальчишка с фермы Петерсона с толстой рыжей с черными пятнами кошкой, несчастного вида желтая собака с раной на лапе; сердобольная женщина с попугаем, восседающим у нее на плече. Попугай сердито цокал на кошку, которая один раз приоткрыла золотой глаз, что-то промурлыкала и снова уснула на руках хозяина.

— Ох! — пробурчала док Бонс, что надо было понимать как выражение недовольства по поводу ждущей ее работы. — Оботри Бега губкой, Ари, и помажь мазью ранки на губах. Ты знаешь эту мазь, я мазала тебе ею ноги. А потом отведи на пастбище, ладно? Я к тому времени как раз разберусь с этими господами.

Ари на ходу обняла старушку, кивнула мальчишке Петерсона и повела Бега в загон побольше, где доктор Бонс обычно занималась с крупными животными. Разнуздав Бега и сменив сбрую на простой недоуздок, она попросила его постоять смирно, пока она принесет теплую воду и целебную мазь. Других таких лошадей, что с такой готовностью исполняли команду: «Стоять!», Ари в жизни не встречала. Бег, насколько она помнила, ни разу не ослушался.

Линкольн пошел с Ари в кладовку, где у старушки-ветеринара хранились всякие снадобья. Ари любила запахи кладовки. Док Бонс сама смешивала разные мази и притирания из целебных трав, орехов, корешков и ягод, которые сама же и выращивала на специальном огороде. Воздух в кладовке был наполнен острым запахом аррорута, стойким ароматом лаванды и роз.

Ари с наслаждением вдохнула полной грудью. Линк тоже вдохнул и чихнул. Ари рассмеялась и принялась искать на полках темную как ночь мазь, которой доктор Бонс обычно лечила ее раны. Она ловко переставляла на полках банки и мешочки с сушеными травами. Увидев у стены большую банку с нужной мазью, она сняла с полки глиняный кувшин, загораживавший ее.

Отвратительный запах ударил ей в нос. Рука невольно разжалась, и кувшин полетел. Ари успела подхватить его на лету, не дав ему разбиться об пол. За спиной зарычал, а потом зашелся в лае пес. Ари поймала кувшин и недоуменно уставилась на него. Ничего подобного ей не приходилось видеть раньше на полках кладовки. Чем пристальнее рассматривала она его, тем труднее было сказать, какого он цвета: огненно-алого? Тошнотворного желтовато-зеленого? И из него ли идет этот невыносимый смрад? Не в силах перебороть любопытство, Ари потянулась к пробке.

Линкольн прыгнул к ней и носом ткнулся в руку, словно пытаясь оттолкнуть ее. Рычания его напоминали множество змей, если этих змей представить в виде звуков.

— Да подожди ты, Линк, — отпихивала его Ари. — Отстань. — Она остановилась на миг. Насколько ей было известно, доктор Бонс не держала здесь на виду ничего опасного для здоровья, но что, если она держала это снадобье взаперти и по забывчивости не убрала?

Ее так и подмывало открыть пробку. Словно кто-то толкал ее; пальцы помимо воли обхватили затычку— будто и не пальцы вовсе, а… невидимая мощная лапа делала это за нее.

Ари выдернула пробку и заглянула внутрь кувшина.

Сначала ничего, кроме тьмы, она не увидела. Затем со дна кувшина взвилась кольцом ядовитая струйка дыма. В дыме можно было уловить какие-то формы. Ари подняла кувшин и следила, как эти формы спиралью возносились к потолку. Линкольн заходился лаем. Дымок вращался у нее перед глазами, проникал в ноздри, в глаза.

И она увидела… и услышала…

Она была в центре ночи в неведомом месте. Небо было темное и беззвездное. У ее ног расстилалось подножие круглого холма, а сам холм был чернее черной ночи. Холм менялся, двигался и вдруг взорвался жужжанием миллионов разъяренных шершней. Ари вскочила от неожиданности. Холм у ее ног вспухал, рос, раскрывался как цветок зла. А в глубине завернутой капюшоном тьмы образовалось око, зеленое и желтое око, фасеточное, подобно глазу какого-то невероятного жуткого насекомого. Тот же страшный образ, который привиделся ей на лугу!

— Где ты? — Раздавался тысячеустый шепот. Око вращалось в своей кровавой глазнице и все высматривало, высматривало…

Ари из последних сил удерживала кувшин. Она смутно помнила, как заливался пронзительным лаем Линкольн, как какими-то невероятными движениями она пыталась спрятаться от ищущего взгляда жуткого глаза.

Но привычный мир куда-то отступил, оставив ее один на один с этим засасывающим чудовищем. Она судорожно вздохнула, потом еще…

И потеряла сознание.

 

Глава одиннадцатая

— Скажи, что ты видела, — настойчиво спрашивала доктор Бонс. — Все-все. — Она пристально смотрела в лицо девочке. Ари лежала на старой кожаной кушетке в ветеринарной больничке.

— Как Бег? — громко спросила Ари. Язык плохо повиновался ей. Она прокашлялась.

— С ним все нормально, — нетерпеливо бросила доктор Бонс, сжав ей запястье. Рука у нее была твердой и теплой.

Ари попыталась сосредоточиться на ее проницательных синих глазах.

— Что произошло? Неужели опять?.. — Она с трудом ворочала языком. — Неужели опять несчастный случай?

Уж не слезы ли в этих мудрых старых глазах? Доктор Бонс моргнула.

— Что за выдумки, — резко возразила она. — Ты как стеклышко. — Она показала на колли. Пес сидел около кушетки, не сводя встревоженных глаз с хозяйки. — Линкольн лаял так, что мертвый бы проснулся. Когда я прибежала в кладовку, ты лежала на полу.

— А кувшин?

— Какой кувшин?

— Он разбился? В нем было что-то ужасное, и что-то ужасное выискивало меня… — Ари сбилась. Она пыталась собраться с мыслями. Вспомнила глаз. Желто-зеленое око, ищущее, ищущее. Ощущение, что если бы оно увидело ее, то пронзило бы ей сердце. И это гудение разъяренных шершней. Ее передернуло. — Я открыла глиняный кувшин. От него шел странный запах. Если по правде, то это было невероятное зловоние. Просто представить себе не могу, что это за мазь такая.

— Никакого глиняного кувшина там не было, — твердым голосом отчеканила доктор Бонс. — В кладовке никогда не было ничего подобного. Ари, ты должна рассказать мне все, что видела.

Ари запустила пальцы в волосы. У нее даже шея взмокла.

— Насекомые, — как во сне говорила она. — Шершни, а может быть, осы. Было темно. По-настоящему темно. И этот желто-зеленый…

— Что желто-зеленый? — повелительным голосом спросила доктор Бонс.

Ари открыла было рот, чтобы сказать, но не могла выдавить ни звука. Слова будто вязли в патоке. Хотя она знала — уж невесть как, но знала, что сумей она поведать доктору Бонс про этот чудовищный глаз, и она будет спасена, наваждение развеется, потому что…

— Он… — Она беспомощно передернула плечами. — Он… смотрел… — Она словно барахталась в непроходимой грязи, не в силах выбраться на твердую почву. И вдруг язык ее избавился от уз и она выпалила: — Смотрел… он искал МЕНЯ!

Доктор Бонс побледнела.

— Ари! — Дверь в больничку с гулом распахнулась, и на пороге появилась Энн. На ней были зеленые резиновые сапоги, заляпанные навозом. Волосы прилипли к потному лбу. — Вот ты где! Уже четыре часа! Пора начинать уборку, а тебя все нет. Я начала убираться одна. А ты все время была здесь?

Ари попыталась сесть. Надо же, она провалялась весь полдень. Ледяной страх охватил ее. После несчастного случая было точно так же. Она целыми днями находилась в прострации или в какой-то яме, совершенно потеряв всякое представление о времени. Ари запустила пальцы в холку Линкольна. Он заскулил и лизнул ее в запястье своим горячим розовым языком. Она не могла и не хотела дать понять Энн и доктору Бонс, что опять провалилась в эту бездонную яму. Что угодно, только не больница и врачи. Второй раз она этого не переживет. Все эти бесконечные вопросы и тесты, на которые она не знает, что ответить.

— Прости, — сказала она, и сама удивилась спокойствию и нормальности собственного голоса. — Боюсь, я занималась Бегом и обо всем забыла.

Мысль о коне, оставленном в ветеринарном загоне, заставила ее вскочить с кушетки. Ари вздохнула облегчением: она вполне сносно держалась на ногах. Голова не кружилась. И мысль об этом ужасном глазе улетела, как уносит ветром древесный лист на Глетчеров ручей.

— С ним все в порядке? — Ари почувствовала, что Энн заволновалась. — Как у него рот, а? — И она отвела глаза в сторону.

— Ничего, — успокоила ее Ари. — К счастью, Лори не такая уж силачка. Уголки губ чуть поцарапаны, но, в общем, не беда.

— Ну, слава богу. Энн нервно сплела пальцы обеих рук. — В следующий раз она будет вести себя лучше. Я уверена. С этим… э-э… новым инструктором.

Ари уставилась на Энн, ничего не понимая:

— Чего-чего?

— Видишь ли, дело не в том, что ты не очень хороший инструктор, но мистер Кармайкл прав. Тебе же всего тринадцать лет… и… э-э… Бег слишком много времени проводит с тобой. Слишком много времени. Да. Он говорит, это не совсем нормально. — Она замолчала, при этом выражение ее лица было каким-то странным. — Ненормально, когда такие узы связывают лошадь и наездника. Возможно, он в чем-то прав. Словом, вам обоим пойдет на пользу, если им займется другой человек. Хотя бы в течение одного года.

Ари проглотила ком, подступивший к горлу. Линкольн прижался к ее колену, тихонько ворча.

— Ты слышала, Ари, а?

Ари пристально посмотрела на Энн. Она сдерживала себя чудовищным усилием воли, хотя ее охватил гнев. Ари почувствовала, как кровь прихлынула к щекам, и сердце заколотилось с бешеной силой. Помолчав немного, она проговорила:

— Нам правда так нужны эти деньги, Энн?

Энн отвела глаза и переглянулась с доктором Бонс. Та бросила:

— Пфи! — и сердито стукнула по столу; затем села, с грохотом открыла ящик стола, достала какие-то бумаги и с деланно сосредоточенным видом углубилась в них. И вдруг закричала: — Нет уж, увольте! Меня в это дело не втягивайте!

Ари сделала новую попытку:

— А что, если я буду работать на ферме Петерсона после уроков, когда начнутся занятия в школе? Я бы там немного заработала. Им нужны руки.

— У тебя достаточно обязанностей здесь.

— Я потяну две работы, — стояла на своем Ари.

Ни Энн, ни доктор Бонс даже не взглянули на ее ноги, но она поняла, о чем обе подумали. Но Ари не сдавалась:

— Лечение идет успешно, правда ведь, доктор Бонс?

— Правда, — подтвердила женщина-врач и посмотрела на Энн поверх очков.

— Думаю, тебе пока что не следует уходить с ранчо, Ари, — Энн потерла шею. Руки у нее были перепачканы, и в складках кожи остались грязные следы. — Что же касается школы…

— Разумеется, школа не отменяется, — с удивлением бросила Ари. — Почему вы решили, что я не буду учиться?

Энн с делала неопределенный жест рукой:

— Ранчо… работа. Мы тут решили, что доктор Бонс может заниматься с тобой дома.

Ворчание Линкольна перешло в рычание.

— Можно подумать, что я здесь узница, — стараясь не выходить из себя, заметила Ари. — Я не выходила с ранчо с самого несчастного случая, не считая больницы. Ни в магазины, ни в кино. Никуда.

— Не глупи, Ари! — возразила Энн. Она беспокойно пожевала губами. Кто сказал, что тебе запрещаю! выходить с ранчо. Только не сейчас, конечно. Но скоро — пожалуйста.

— Это для твоей же пользы, — поддакнула доктор Бонс.

Ари переводила взгляд с одной женщины на другую. Что-то здесь творится непонятное. Что-то странное и немного пугающее.

— Пойду проведаю Бега, — сказала она. — А потом приду обедать. Прости, что пропустила дневную уборку, Энн. Я завтра с делаю уборку за двоих.

— Хорошо бы, — промямлила Энн. — Не возражаю. Я разве против?

Бег стоял в больничном загоне, подняв морду, навострив уши и глядя куда-то вдаль. Над ранчо «Глетчеров ручей» садилось солнце, словно из фонтана заливая землю красными, розовыми и золотыми полосками света. На зеленые луга упала тень, и они стали черными. На небе загорелись первые звезды. Белый шрам на лбу Бега поблескивал, будто светляк, и вдруг померкнул: солнце утонуло в розовом океане. Что-то — может, какой зверь, — шуршало в кустах, посаженных около амбара для зерна позади больничного загона.

Ари затаила дыхание и прислушалась. До ее слуха донеслись какие-то движения — шаги? — по гравию. И тут же все смолкло.

— Кролик! — бросила Ари Линку.

Пес поднял голову, навострил уши, прислушался, открыл пасть и завилял хвостом.

— Обманули дурака на четыре кулака, — засмеялась Ари. — Никакого кролика.

Линк уронил голову с явным разочарованием. Ари, смеясь, направилась в загон. Она стояла рядом с Бегом, положив руку на его могучую спину. Линк находился рядом. Какое-то время девочка стояла, ни о чем не думая.

— Денек сегодня выдался не из легких, Бег, — промолвила она.

Конь заржал.

— Согласен, да? — Она помолчала и, собрав мысли, попыталась послать ему мысленное сообщение. «Ты помнишь, что сегодня было? Как ты говорил со мной на арене?»

Бег передернул мышцами, опустил голову в кормушку и принялся жевать. Ари не сводила с него глаз. В темноте загона он казался еще крупнее. В сгущавшихся сумерках проступал его массивный круп и мускулистая широкая грудь. Он жевал с невозмутимым видом.

Так ей все это померещилось, а то и хуже, она все выдумала. Неужели Энн права, и ей небезопасно покидать ранчо? Нет, это глупо. Это ни в какие ворота не лезет. Нельзя позволять им — и кому бы то ни было — ставить под сомнение ее нормальность. С головой у нее все в порядке. Она это твердо знает. Это также неоспоримо, как ее любовь к Бегу и Линкольну.

— Может, останешься здесь на ночь, Бег? Как ты на это смотришь? — громко спросила она. В углу загона стояла бочка с водой, а сено и овес она ему принесет в ясли. За этим дело не станет. Здесь было славно. Вечерний воздух чист и свеж. А если она решила выполнить задуманное, то лучшего места не придумать. Это лучше, чем в конюшне.

Она принесла пару охапок сена из стога, который стоял у больнички специально для лечащихся животных. Сено было отличное — тимофеевка и клевер и немного люцерны для запаха. Бег попробовал принесенного сена и остался доволен. Ари насчет этого была дока: раз у Бега обмякла нижняя губа и появилась сеточка морщин над глазами, значит он блаженствует. Конь радостно фыркнул и засунул морду в душистую охапку, выискивая фиолетовые цветочки кашки. Клевер для лошадей, что шоколад для детей; но хорошего понемножку — чуть переешь и будешь маяться животом.

— Но откуда я все это знаю? — обратилась она к колли. Уж не возвращается ли к ней память? На сердце вдруг полегчало, и Ари, благодушно мурлыкая что-то себе под нос, отправилась на поиски овса и ржи, чтоб у Бега был полный рацион.

Доктор Бонс хранила овес в ларе в пристройке позади больничного загончика. Ари вспомнила еще кое-что важное, что могла знать только до несчастного случая. С овсом шутки плохи. Стоит лошади переесть, и страшные колики ему обеспечены. А колики могут кончиться даже гибелью лошади. Она отсыпала в ведро три совка овса и полсовка ржи. От зерновой смеси исходил чудесный запах, который Ари очень любила. Опа запустила обе руки в ведро и начала перебирать содержимое — отчасти с практической целью, чтобы перемешать овес с рожью, отчасти из удовольствия, которое доставляло текущая сквозь пальцы масса твердых злаков. Теплых и живительных. Но то, что попалось ей, вряд ли можно было назвать съедобным. Удивленная Ари подошла на свет к двери.

Еще один спиральный камешек. Этот был кремово-фиолетовый, гораздо толще и тяжелее первого. Раза в два длиннее и толще большого пальца Ари. Она потрогала кармашек рубашки. Первый камешек, похожий на раковину, был там. Она вытащила его и сравнила с новым. Они как будто были из одного материала, но разные по цвету: один розовый, другой фиолетовый. В голове у Ари вдруг зазвучал обрывок мелодии, и она бессознательно пропела:

—  «Желтый, серебряный, голубой Радугу, которую мы творим… и та-та-та-та-та», —

бормотала она. Ах ты! Она почти вспомнила. Песня звучала где-то в глубине сознания, подобно тому, как почти незаметно играет музыка в приглушенном приемнике в машине. Она нетерпеливо тряхнула головой. Главное, без насилия, говорила доктор Бонс. Память подобна паутине: дерни ее с силой, и она порвется. Присматривайся к ней, затаив дыхание, и она останется невредимой.

Порыв холодного ветра ворвался под навес и унесся дальше. И вдруг ей до слез захотелось очутиться сейчас в теплой и светлой комнате усадьбы. Не надо ей воспоминаний, если они влекут за собой этот жуткий пытливый глаз, странные спиралевидные камушки да обрывки песенки, которую не удается пропеть до конца.

Она снова пропустила сквозь пальцы содержимое ведра, чтобы убедиться, что больше таинственных камней там нет, и поставила ведро перед Бегом. Конь оторвался от сена и тут же сунул морду в зерно. Ари долго смотрела на него, обняв себя руками и вздрагивая от холода. Свистнув Линка, она перелезла через забор загона и побежала по усыпанной гравием дорожке к дому. В доме уже зажгли свет, и она увидела Энн в кухонном окне. Та ходила от плиты к столу. Ари сияла сапоги на крыльце у задней двери, осмотрела шерсть и лапы Линка, чтоб он не натаскал в дом лишней грязи. И вошла в дом. Фрэнк сидел кресле-качалке у камина. На коленях у него была большая красная амбарная книга. И он сидел мрачный как туча. Ари знала, что это гроссбух по учету всех хозяйственных и финансовых дел на ранчо. Сюда вносился дебет и кредит ранчо «Глетчеров ручей». Судя по виду Фрэнка, дела на ранчо шли из рук вон плохо.

Ари улыбнулась Энн и пошла мыть руки в тазу.

— Накрыть на стол? — спросила она. Энн резко покачала головой. Ари не поняла, почему Энн не хочет, чтобы она помогла накрыть стол к обеду. Обеденный стол занимал середину кухни. Он был из полированного дерева, местами облупившегося, так что видна была оранжевая пористая сердцевина. Ари достала васильковую скатерть и тарелки с голубыми женскими фигурками по краю. Она любила эти тарелки. Тарелки были белые, а фигурки синие. Каждая женская фигурка отличалась от другой, одни девушки были стройные и красивые в длинных до пят сарафанах, другие весело изгибались и в руках держали фиолетовые, розовые и серебряные жезлы. И каждая изящно плясала под резной аркой. А над аркой бежали нежные облачка…

Ари, забыв обо всем, разглядывала любимые тарелки, держа в руке ножи, вилки и ложки. Хрустальная арка. Фиолетовая, розовая и… это же из песни.

Неужели она вспомнила всю песню?

Ари нахмурилась. Она видит эти тарелки изо дня в день всю жизнь. Во всяком случае, сколько помнит себя. То есть уж верные три месяца. Следовательно, эти образы могли навеять ей слова песенки и она их придумала.

Но мелодия?

Мелодию она точно не слышала.

— Ари?

Сквозь туман до Ари донеслись слова Энн. Линкольн толкал ее носом.

— Ари!

Она с удивлением посмотрела на Энн, словно видела ее впервые.

— Ах, прости Энн. Я, должно быть, грезила наяву.

— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? — Энн приблизилась к ней и погладила по голове. — Доктор Бонс не знает, сколько ты пролежала на полу кладовки, но считает, что не очень долго.

«Полдня, — про себя подумала Ари. — Она бы взбесилась, скажи я ей, что проспала несколько часов подряд и что я непрерывно вижу разные наваждения да еще слышу всякие песни. Уж не говоря про этот глаз. Неужели я тогда не только повредила ноги, но и повредилась в рассудке?» Вслух же она произнесла:

— Все хорошо, Энн. — Она разложила по местам ножи, вилки и ложки.

— А вот у нас нехорошо. — Фрэнк захлопнул свой красный гроссбух. У него под глазами темнели круги. Он провел ладонью по губам. — Мы разорены.

Ари посмотрела в свою тарелку. Энн положила ей большой половник макарон с сыром. Желтый сыр попал на синюю танцовщицу с печальным лицом. Фрэнк тяжело опустился на стул справа от Ари. Энн села напротив нее:

— Как ни крути, придется отдать Бега напрокат. Другого выхода нет.

— Прости, Ари. Мне и в самом деле очень жаль. Но на деньги мистера Кармайкла мы прокормим остальных животных. — Он улыбнулся вымученной улыбкой. — И самих себя, разумеется. Я знаю, что ты против. Я прекрасно понимаю, что ты против.

— Они хотят забрать его? К другому инструктору?

Ни Энн, ни Фрэнк не ответили ни слова. Это оттого, вдруг подумала Ари с накипавшей злобой, что они трусливы.

— Не смотри ты так, — заерзал Фрэнк. — Если б был другой выход, мы бы непременно сделали по-другому.

— Почему бы вам не продать ожерелье, которое носил Линкольн? — Ари осторожно положила вилку на тарелку. Сняв ожерелье через голову, она показала рубин. Свет заиграл на его гранях тысячами огоньков. Он сам стал подобен огню.

Энн отвернулась, словно не в силах смотреть на камень. Фрэнк закрыл лицо руками.

— Нет! — резко вскрикнула Энн. — Что ты, что ты! Не вздумай расставаться с ним! Береги его как зеницу ока. Поняла? — Она наклонилась вперед, дохнув мятой.

— Но мы же могли бы его продать, — предложила Ари. — Откуда он вообще взялся? И почему такая ценная вещь оказалась на шее у Линкольна?

— Мы сами не знаем, — беспокойно заерзал Фрэнк, искоса посмотрев на пса, как обычно, свернувшегося у ног Ари. — Но мы его не можем продать. Его нельзя продавать.

— Если он мой, я могу. — Ари бездумно крутила ожерелье вокруг пальца.

По лицу Фрэнка разлился ужас, как масляное пятно разливается по воде. — Убери, — произнес он суровым голосом, которого она никогда от него не слышала. И больше не будем говорить об этом, Ари. Ты поняла?

— Фрэнк, — тихо произнесла Энн. — А может, она права? Может, теперь это все не имеет значения? Если на то пошло, он здесь конь. И не похоже, чтобы он…

— Что «если на то пошло»? — спросила Ари. — И что «не похоже»? О чем вы?

— Ни о чем, — вздохнул Фрэнк. — Ни о чем. Тебе лучше не знать. Ешь и не спрашивай, Ари. И выброси все это из головы.

— Вы не передумаете? Насчет Бега?

— Не могу Ари. Мне очень жаль, но не могу.

Ари надела ожерелье на шею и снова спрятала рубин на груди под рубашку.

Ари помогла Энн убрать и помыть посуду и пораньше отправилась спать. Она поцеловала Энн и Фрэнка, пожелав им спокойной ночи, и улыбнулась, когда Энн удивилась ее горячности. Затем свистнула Линка. Пес тут же вскочил и пошел за пей наверх.

Ари вошла к себе в комнату и включила свет. Все так странно. Она помнила свою комнату только три месяца. Что было до того, она не знала. Но здесь так уютно; ее комната «до того» (как она называла период своей жизни до несчастного случая, когда ноги у нее были целы), очевидно, была очень похожа на эту. Бледно-зеленые стены и покрывало на кровати в цветочек, гармонирующее со стенами. Плетеный комодик и ночной столик. Письменный стол, за которым она будет делать уроки, когда пойдет осенью в школу. Если, впрочем, пойдет вообще, судя по словам Энн и доктора Бонс. А если не пойдет, будет делать задания, которые станет задавать ей старый врач. Опять же, если останется здесь.

— Не могу, Линк. Не могу оставаться здесь и позволить, чтобы Бег попал в чужие руки. — Бег явно против. А когда он не хочет что-то делать, единственный, кто может остановить его, это Ари. Если утром она не уведет его отсюда, может случиться что-нибудь страшное. Мистер Кармайкл слов на ветер не бросает. Если Бег причинит вред Лори, — а по тому, как Лори ездит верхом, он может причинить ей что-нибудь, даже не желая того, — мистер Кармайкл обещал (Ари сама это слышала) пристрелить Бега.

Ари стянула бриджи и тенниску и надела пижаму. Надевая пижамные штаны, она посмотрела на свою голую йогу всю в шрамах и в узлах неправильно сросшихся мышц. Переодевшись, она погасила свет на столике, послушала, как укладывается на коврик у кровати Линк, нырнула под одеяло и провалилась в глубокий сон.

И приснился ей сон.

 

Глава двенадцатая

Белая Луна плыла над ранчо «Глетчеров ручей», заливая всю округу белым светом. Она проникала в окно комнаты Ари, отчего лоскутки на ее одеяле причудливо меняли рисунок. Линку, лежащему на коврике у кровати Ари, Луна была известна как Серебряная странница. Он следил за ней сейчас, положив голову на лапы, и глаза его блестели, отражая ее свет. Он смотрел, как она плывет по небесной реке к вершинам гигантских сосен, стоящих на страже леса. Серебряная странница парила среди вершин, словно попав в сети.

Внезапно Линк поднял голову и насторожился. Лунный луч проник в комнату и остановился на спящей Ари. Она пошевелилась во сне и вздохнула.

Лунный свет стал ярче, насыщеннее, плотнее, постепенно из эфемерного луча превращаясь в нечто вещественное, и наконец отвердел и принял форму арки. Одно основание арки было у подножия кровати Ари. Другое вздымалось до самой Серебряной странницы на вершинах сосен. Раздался отдаленный мелодичный звук, будто перезвон колокольчиков небесной сбруи. На верху арки появился свет ярче лунного и быстро двинулся по серебряной дорожке. Перезвон небесных колокольчиков стал мелодичнее и громче.

Линкольн заскулил и стал тихонько подвывать.

Яркий свет остановился у оконного карниза, словно не решаясь войти в комнату или раздумывая, куда направиться. Потом вошел в комнату и остановился у подножия арки.

Линкольн вскочил. Свет чуть померк на долю секунды и зачем стал нежным, как розовый бутон. В центре бутона стоял фиолетовый единорог с хрустальным рогом. Грива его ниспадала чуть не до пола подобно серебряной скани, закрывая всю холку, отчего казалось, что он облачен в лунное сияние.

Аталанта. Богиня всех животных. Аталанта, Носительница легенд и Хранительница преданий. Сновещательница! Она явилась! Линкольн склонил голову и вздохнул от восхищения.

— А ты, — произнесла она серебристым голосом, в котором звучали стальные нотки, — а ты кто, пес?

Линк поднял к ней свои глаза и застучал по полу хвостом.

— Как? Ты не можешь говорить? Или не хочешь?

Линк заскулил, перекатился на спину, открыв острому рогу богини белоснежное брюхо.

Аталанта склонила голову, разглядывая собаку. Откуда бы он ни взялся, принцессе он явно зла не причинит. Да и в своих действиях она была ограничена. Она тоже глубоко вздохнула. Она посмотрела на спящую Ари, и ее фиалковые глаза наполнились нежностью. Она подошла поближе и воспарила над кроватью в лунной арке. Она осторожно наклонила свой хрустальный рог и самым острием коснулась рубина на горле Ари. Камень стал раскаляться и пылать.

— Я поведаю тебе предание, малышка, — проговорила Аталанта ласковым голосом. — Но ты должна прийти ко мне и выслушать его.

Ари зашевелилась во сне и что-то пробормотала. Рубиновое ожерелье замерцало, когда она повернулась.

— Если ты придешь ко мне, Ари, я все расскажу тебе.

— Мама? — сквозь сон проговорила Ари. — Нет. Где ты? Кто ты?

— О, Ари, я живу там, где арка соединяется с Державной рекой. Там мой дом. Но я встречу тебя где угодно, лишь бы ты пришла.

— Это ты, мама, правда? — ресницы Ари затрепетали. Она зевнула. Аталанта подняла голову. Как только рог оторвался от камня, тот тут же перестал пылать. Серебряная арка у нее под копытами стала меркнуть.

— Помни, Ари. Приходи ко мне. Потому что ты любишь Солнцебега. Потому что любишь меня. Но главное, Ари, ты должна правильно использовать камень, чтобы спасти Солнцебега. Он его, это его камень. Помоги ему! Без него он не может стать тем, кто он есть! — Она повернулась и зашагала по арке обратно к Серебряной страннице на небе, оставив за собой благоухающее цветами облако.

Когда Ари окончательно очнулась ото сна, все, что осталось в напоминание посещения Аталанты, — это слабое серебристое мерцание и запах роз. Но это вполне могло быть от лунного света и свежего летнего воздуха за окном.

— Линк! — Ари села в кровати, потерла глаза и зевнула, затем опустила руку и нащупала собаку. Пальцы коснулись его головы. И тут же горячий язык Линка лизнул ее. Потянув колли легонько за уши, что доставляло ему удовольствие, она опустила ноги на пол и включила ночник.

— У меня был чудный сон, — вслух сказала она.

Пес посмотрел на нее, высунув язык и словно смеясь.

— Ах, ты, глупая псина. — Ари нагнулась и потеребила его. — Это был прекрасный сон, — проговорила она ему на ухо. — Удивительный сон. — Она вздохнула. — Мне кажется, что я все еще вдыхаю аромат цветов из моего сна. Знаешь, что я видела, Линк?

«Знаю», казалось, говорили его глаза.

— Конечно, не знаешь. Куда тебе. Вот слушай. Только сперва расскажем Бегу. Идет?

Линк повел носом. Ари натянула толстый свитер и собралась спуститься на цыпочках по лестнице и отправиться на конюшню.

— Только сначала, — прошептала она собаке, — спрячем это в надежное место. — Она аккуратно положила ожерелье в верхний ящик комода под груду носков для верховой езды. — Представь себе, что будет, если я потеряю его!

Они с Линком вышли из дома и направились на зады конюшни в больничный загон, где Бег ночевал с Максом, мерином, составившим ему компанию. Макс заржал при виде Ари. Та улыбнулась, зная, что Макс ждет чего-нибудь вкусненького. Она перелезла через изгородь и подошла к своему четвероногому другу. Бег стоял с закрытыми глазами и дремал. Она провела ладонью по его лоснящимся бокам. Он повернул голову и с удивлением взглянул на нее.

Ари обвила руками его шею и прошептала ему на ухо:

— Мне приснилось чудесное существо. Единорог. Ах, как же это было замечательно, Бег. — Она вдруг задумчиво добавила: — А может, это был не сон. Вдруг это из моей прошлой жизни. — Она рассмеялась. — Вот только единорогов не существует, правда Бег?

Бег заржал.

Ари все с таким же задумчивым выражением ласково потеребила его за уши.

— Знаешь, Бег, мне было немного страшновато решиться забрать вас с Линком отсюда. Я думала перейти на другое ранчо, где нас не знают. Я бы зарабатывала нам на кров и пропитание, убирала бы стойла, ухаживала за лошадьми, а спала бы на сеновале. Там и зимой тепло.

Бег заржал. Ари понимала, что он хотел сказать.

— Ты считаешь, что это не очень хорошая мысль? Разумеется, в ней есть и свои недостатки. Фрэнк разошлет мою фотографию по всем телеканалам, и каждый, кто пустит нас к себе, тут же выдаст нас ему. Если прежде мы не наткнемся на какого-нибудь маньяка. Но понимаешь, этот сон навел меня на более интересную мысль.

В полутьме загона глаза Бега странно светились. Ари погладила его бархатный нос.

— Я сделаю так. Утром первым делом поговорю по душам с Лори и ее отцом. Ну, зачем ей лошадь, которая не любит ее? Как только она убедится, что ты не слушаешься другого инструктора, они откажутся от этой затеи. — Она горячо обняла Бега за шею. — Знаю, знаю. Ты считаешь, что это такие самовлюбленные типы, что они ни за что не отпустят тебя. Но я и об этом подумала. — Она помрачнела. — Я все думала о деньгах. Больше всего на свете Лори и ее отец любят деньги. Я в этом не сомневаюсь. Я устроила настоящий мозговой штурм. Этот камень! Этот камень спасет тебя! Вот что пришло ко мне во сне. Я так думаю. Словом, я хочу поговорить с доктором Бонс, чтобы она продала мое ожерелье! Кроме нее никто ничего не понимает про нас с тобой. И ей известно, что драгоценный камень мой, и я вправе его продать. Она не будет перестраховываться, как Энн, которая относится к нему слишком почтительно. — Ари засмеялась. — А ожерелье, несомненно, стоит целое состояние. Часть я отдам Лори и ее отцу в качестве компенсации за разрыв контракта о твоем найме. Остальные деньги пойдут на покрытие долгов по ранчо. Как видишь, Бег, я все продумала. Все должно получиться, вот увидишь.

Ари протянула ему ломоть свежего хлеба, затем побежала босиком по влажной от росы траве к себе в комнату. Она забралась в постель и тут же заснула как убитая.

Никаких снов ей больше не снилось.

 

Глава тринадцатая

Ари поднялась с восходом солнца и мигом оделась. Дел было невпроворот. Ей было стыдно за то, что пропустила вчера уборку, и нынче она решила поработать за двоих. Ей не хотелось чувствовать себя виноватой. Она и так в долгу перед Энн и Фрэнком. Ари как-то уже пыталась его поблагодарить. Он одарил ее самой теплой улыбкой.

— Что вы, моя го… милая. Понадобилось бы, мы б потратили и вдвое больше.

— Но это вовсе не значит, что они обязаны это делать, — сказала она Линку. Рубин все так же покоился на дне ящика. Ари достала его и взвесила на ладони. Насколько он потянет? На сто тысяч долларов? Она не знала. А вот доктор Бонс должна знать. Ари положила его на прежнее место. Надев синюю джинсовую рубашку и бриджи, она похлопала себя по карману, чтобы убедиться, что витые камушки, найденные накануне, там. Может, сегодня ей повезет, и она найдет еще. И кто знает, вдруг они тоже стоят кучу денег, как и рубин? Господи! Что, если она богата, как Крез, и сама того не ведает!

Утро было свежее, над горизонтом поднялась только узенькая оранжевая полоска солнца. Ари распирало от счастья. Ноги побаливали, как всегда по утрам, но уже не так сильно. Вдруг ей подвалит удача, и к завтраку удастся разрешить все проблемы. Доктор Бонс продаст рубиновое ожерелье за бешеные деньги. Лори и ее отец возьмут доллары вместо Бега. И еще хватит оплатить все счета. Ари не сомневалась, что все так и будет.

Наверное, им с Бегом предстоит нынче большая скачка.

Она накормила и напоила всех лошадей, начав, разумеется, с Бега. Потом выгнала весь табун из конюшни на пастбище и принялась чистить стойла. Линкольн помогал ей тем, что не путался под ногами.

Выгребать навоз дело нелегкое, но Ари это нравилось. Она работала с полной самоотдачей и хотела к завтраку все закончить. Лори назначила урок верховой езды на девять, и не отменяла его.

Ари поднимала пласты свежего навоза пластмассовыми вилами и накладывала в вагонетку. Вытащив навоз, она острыми концами вил выгребла отсыревшие опилки, служившие подстилкой. Свежий ветерок высушивал сырой пол.

Наконец, она сгребла оставшиеся опилки к стенкам стойл и отставила вилы. Она с удовольствием посмотрела на результаты своих трудов. Славно поработала, одобрительно кивнула она сама себе. Такую работницу с руками оторвут.

— Главное, — объяснила она Липку, — не лениться. Не сидеть сложа руки. Тогда и место найдешь. Я могла бы работать где угодно. У меня б была работа, денежки в банке, и я бы жила припеваючи. И все благодаря этому ожерелью.

Она глянула на часы над конторской дверью конюшни. Они показывали семь сорок пять. У нее в запасе достаточно времени, чтобы до завтрака отвезти на тракторе вагонетку к большой навозной куче.

Ари залезла в кабину трактора, завела мотор, переключила на нужную скорость и медленно повезла вагонетку из конюшни. Она нажала на тормоз, увидев на стоянке большой красный «кадиллак» Кармайклов. Следом за ним на стоянку подъехал пикап со специальным вагончиком для перевозки лошадей.

У нее перехватило дыхание. Рано они. Уж очень рано.

Из машины вышел мистер Кармайкл. Сегодня вид у него был еще более тучный и решительный. Из правой дверцы выскочила Лори в новеньких бриджах и сверкающих сапожках для верховой езды. Разворачиваясь, «кадиллак» обдал пылью ее новые сапожки. Она возмущенно вскрикнула, нагнулась и стерла с них пыль. Из пикапа вышел водитель. Ари знала его. Она видела его пару недель назад у них на летнем показе лошадей. Он был со своими учащимися. Звали его Дейвид Гриэр Смит. Так вот кого они наняли в инструкторы Лори за свои кровные денежки. Но он стоящий инструктор по верховой езде.

Мистер Кармайкл замахал руками и что-то затараторил Дейвиду. Лори стояла около отца, скрестив руки, все еще с возмущенной гримасой на лице. Вдруг все трое, как по команде, повернулись и зашагали к больничному загону, где стоял Бег. У Ари сердце ушло в пятки. Откуда Кармайклам известно, где Бег? Обычно он ночует в своем стойле в конюшие, где и все лошади. Кто им сказал про Бега?

— Доброе утро, Ари.

Ари подпрыгнула от неожиданности.

— Прости, Фрэнк. Я не слышала, как ты подошел.

Он положил руку ей на плечо:

— Ты сегодня на славу поработала.

— Фрэнк, почему они приехали в такую рань?

— Кто? Кармайклы? — Он обернулся и посмотрел в их сторону. Инструктор шел впереди. В руке у него была уздечка. — Смит звонил с четверть часа назад. Ты только начала уборку. И сказал, что они хотят забрать Бега пораньше. До его нового стойла путь немалый.

— Но как же так можно? — взорвалась Ари.

— Он сказал, что они напустят на нас адвоката, если мы помешаем им увезти Бега. Мы лишимся всего, Ари. А первая наша забота — это ты. Мы с Энн проговорили до утра. Нам некуда податься! Эти парни загнали нас в угол!

Ари старалась сохранять спокойствие.

— У меня есть план. Мы раздобудем кучу денег, Фрэнк. Я не шучу. Мы должны остановить их.

Рука его дрогнула у нее на плече.

— Но милая, я не мо…

— Ты хочешь сказать, не хочу, — не выдержала Ари. Она побежала в больничку. Линк за ней. Она слышала, как Фрэнк закричал:

— Стой, Ари! Стой! — Но она не слушала.

Она вбежала в загон, тяжело дыша. Дейвид Грпэр Смит был высоким молодым человеком в ковбойских сапогах, джинсах и джинсовой куртке. Он уже успел войти в загон. Бег забился в угол и косился на незнакомца. Ари не сразу разобрала, что у Бега на уме. Но что он был в растерянности, она поняла. Даже не в растерянности, а скорее в недоумении. И немного взволнован.

— Сэр! — крикнула она Дейвиду.

Инструктор верховой езды обернулся. Лицо у него скорее приятное, подумала Ари. Приятное-неприятное, но лошади ему не видать как своих ушей.

— Что ты делаешь? — рявкнула Лори.

— Это что вы тут делаете? — парировала Ари. — Я пришла сказать вам, что договор расторгается.

Дверь ветлечебницы распахнулась, и на пороге показалась док Бонс. На ней была пластиковая шляпа на случай дождя, как всегда, крикливой расцветки рубашка и резиновые сапоги поверх черных брюк. Док Бонс была в своем репертуаре, но Ари при виде нее страшно обрадовалась.

— В чем дело? — поинтересовалась доктор Бонс, подняв свои тоненькие бровки. — Что здесь происходит?

— Мы явились забрать коня, как договорено, — отрывисто бросил мистер Кармайкл. — Убери эту девчонку с глаз долой, Фрэнк. Как бы беды не вышло.

Ари закусила губу. Надо торопиться. Ей надо как-то переговорить с доктором Бонс наедине без лишних свидетелей. Доктор Бонс должна помочь ей продать ожерелье. Но как выпроводить отсюда всех этих людей?

Опа бросила взгляд на Бега. Инструктор приближался к нему, держа уздечку за спиной. Бег фыркнул, склонил голову набок и попятился. Инструктор зацокал языком. Бег загарцевал на кончиках подков. Когда инструктор приблизился, Бег отпрыгнул в сторону и оказался вне досягаемости.

«Молодец», — про себя проговорила Ари. А вслух обратилась к старому ветеринару:

— Доктор Бонс?

— Что, моя милая?

— Можно поговорить с вами? Буквально секунду.

— Тпру! — выдохнул инструктор.

Все ахнули. Все, кроме Бега. Он снова загарцевал и отскочил в сторону, снова оказавшись недосягаемым. Инструктор побагровел.

— Сейчас не время, милая. — Доктор Бонс крепче подвязала шляпу под подбородком. Фрэнк глянул вверх. На небе не было ни облачка, но он промолчал.

Ари оставила без внимания обоих. Отлично. Выходит, на старушку рассчитывать не приходится. Что ж, придется выкручиваться самой. Увести Бега отсюда на несколько часов, пока она попробует все уладить. Она спокойно двинулась прочь от Кармайклов и компании, нацелившись на изгородь загона. Бег покосился на нее. Она подняла руку, чтобы остановить Бега.

Он застыл на месте, подчиняясь ее сигналу.

— Ах, ты черт, — выругался инструктор, со злостью сплюнув на землю. Схватив Бега за недоуздок, он защелкнул карабин уздечки за кольцо под подбородком.

Ари быстрым резким движением повела рукой вбок. Бег дернулся влево. Уздечка выскочила из рук озадаченного инструктора. Ари подняла вверх ладонь. Бег попятился, осел на задние ноги и замахал передними в воздухе. Ему это все, видать, нравилось.

Инструктор снова выругался, прыгнул и ухватился за уздечку. Резко дернув ее на себя, он подтянул к себе коня. Затем свободным концом уздечки хлестнул Бега по морде. Тот всхрапнул от неожиданности.

— ПРЕКРАТИТЕ! — закричала Ари.

— Я растопчу тебя, ничтожный человечишка.

Ари вздрогнула. Опять. Голос Бега. В голове. Словно он говорит с ней. Она вскарабкалась на изгородь, впилась пальцами в грубую древесину и повисла на верхней перекладине. От удара Бег пришел в ярость. Он ударил копытами в землю, так что во все стороны полетели комья грязи. Инструктор попятился с испуганным выражением на лице. Бег воинственно заржал, словно вызывая обидчика на бой.

— Убери это ничтожество отсюда, моя госпожа. А то ему конец!

— Сэр! — закричала Ари. — Пожалуйста, сэр. Уйдите. Пожалуйста, уйдите от греха подальше. Не злите его, а то худо будет.

— ВОН! — загрохотало у нее в голове.

— Прекрати, Бег, — громко приказала она.

Она не вполне была уверена, что Бег выполнит команду. Это же безумие, шептал голос у нее в голове. Слыханное ли дело, разговаривать с лошадью?

Бег снова поднялся на задние ноги, высясь черной громадой на фоне ярко-синего неба и нестерпимо пылающего солнца. Потом с шумом опустился на землю и стал как изваяние.

— Это все ты! — запричитала Лори. — Это ты подбила его не поддаваться нашему инструктору. Я же говорила тебе, папа, что как только мы отделаемся от нее, конь будет как шелковый. Она ревнует, папа, по тому что меня он любит больше или полюбит, как только ее не будет! — Вне себя от ярости, она ударила Ари локтем в поддых. Ари согнулась и упала на спину, еле дыша. В воздухе мелькнуло кофейное облако, раздалось рычание, затем визг. Линк прыгнул на Лори. Она повалилась ничком, а Линк всей своей восьмидесятифунтовой тушей рухнул ей на спину. Лори заколотила пятками, извиваясь и вопя, но колли и глазом не повел.

— Убирайтесь все отсюда! — грубо крикнула доктор Бонс. Затем обратилась к инструктору: — Выйдите отсюда и давайте поговорим как разумные люди. А вы, — повернулась она к мистеру Кармайклу, — заберите эту испорченную девчонку и зайдите ко мне. Вы все. И ты, Фрэнк. Пора решить это дело раз и навсегда. — Она круто повернулась и вошла в свою больничку, оставив дверь открытой.

Инструктор поднял свою шляпу и, смахнув с нее пыль, решительно натянул ее на голову.

— Я вам скажу, что нужно этому коню, — произнес он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ему нужна хорошая порка. — И отправился вслед за доктором Бонс в ее контору.

— Ари! — Фрэнк взял ее за локоть. — Ари? Прикажи этому чертову псу слезть с мисс Кармайкл.

Ари обернулась, с трудом удерживаясь от смеха. Мистер Кармайкл вцепился в пышный «воротник» колли и тянул изо всех сил. Линк не сдвигался ни на йоту. Он восседал на спине несчастной девочки, высунув язык и не обращая ни малейшего внимания на мистера Кармайкла. Тот был вне себя от бешенства. Ари свистнула. Линк повел ушами, спрыгнул с Лори и направился к Ари, радостно виляя хвостом.

Лори поднялась с земли. Ее новенькие сапожки были в грязи, прекрасно уложенные белокурые волосы растрепались и потеряли все свое совершенство, а лицо было краснее папиного.

— Оставайся здесь, — бросил мистер Кармайкл. — Пошли, Фрэнк, обсудим все с этой старухой.

— Она вовсе не старуха, — четко проговорила Ари.

— Заткнись, — рявкнула Лори.

— Да успокойтесь вы, — примирительно заговорил Фрэнк. — Я следом за вами, мистер Кармайкл. Одну минутку. — Он подождал, когда тот скроется за дверями приемной доктора Бонс. Затем подошел к Ари и опустился на корточки перед ней. — Ари, — обратился он к ней.

— Что, Фрэнк?

— Отпусти коня.

Ари покачала головой:

— Я хочу продать это ожерелье. Доктор Бонс мне поможет.

— Да не будет она тебе помогать. Она не может этого сделать.

— Но оно же мое, так ведь?

Фрэнк заколебался.

— Ну да.

— Вот я и хочу его продать.

— Даже если б ты продала его, Ари, Кармайклы не обязаны забирать деньги. У нас контракт. — Его худощавое вытянутое лицо вытянулось еще больше и на нем отразилось беспокойство. — Ты хоть понимаешь, что это значит?

— Это значит, что ты отдал моего коня.

— Да, отдал коня. Но это всего на год. А потом его вернут. Я обещаю. — Он поднялся и запустил пятерню в волосы. Ари вдруг стало его жалко. — Господи, ну и история, — выдавил он. — Стойте здесь. Я вернусь через пару минут.

Ари предпочла ничего не говорить. С этой Лори тоже лучше не вступать в разговоры. С ней все равно кашу не сваришь.

Она собрала свои длинные волосы в узел, выудила из кармана джинсов резинку и стянула хвост. Потом направилась в больничный загон.

— Куда это ты?

— Не твое дело, — коротко бросила Ари. Подобрав брошенную инструктором уздечку, она зацепила ее за кольцо на недоуздке Бега. Затем подвязала свободный конец к кольцу с другой стороны. Ноги у нее еще были не в той форме, чтобы с земли прыгать в седло. Надо раздобыть ящик. — Стой, — тихо сказала она. Он так и стоял там, где она его оставила, не двигаясь, словно статуя из золота.

— Я схожу за скамеечкой под навес, — громко заявила она.

Лори с презрительной миной пожала плечами:

— Подумаешь!

Зайдя под навес, Ари осторожно оглянулась. Лори смотрела ей вслед, по Ари была уверена, что ей не видно, чем она там занимается. Она надеялась, что доктор Бонс не успела за это время навести здесь порядок (это вообще случалось редко). И надежды ее оправдались. Старая женщина не утруждала себя лишней работой. Окна были покрыты слоем пыли как обычно. Ари быстро написала пальцем на стекле:

Продайте СОБАЧИЙ ОШЕЙНИК в ящике для носков!
Любящая Ари.

ПОЖАЛУЙСТА!

— Надеюсь, — про себя проговорила Ари, — она помнит, как оказалось здесь ожерелье. Что Линк носил его на шее.

Затем она подхватила приставную скамеечку и вышла из пристройки. Подойдя к Бегу, она поставила скамейку у его ног.

— Ты что делаешь? — встревожилась Лори.

— Уезжаю, — кратко ответила Ари. Она легла на спину коня и закинула свои длинные ноги на его круп. Грудная клетка и брюхо у него были такими могучими, что было за что схватиться. Ари закинула левую ногу, и Бег понятливо стал поворачиваться по кругу. Макс заржал от неожиданности и отпрыгнул в сторону.

Ари широко развела самодельные поводья, легонько стукнула Бега пятками по бокам и попятилась вместе с ним на несколько шагов назад. Затем натянула уздечку, крепко ударила его пятками, и он прыгнул вперед. В мгновение ока они перелетели через изгородь.

— Как ты смеешь? — закричала Лори. — Назад!

— Линк! — окликнула Ари пса. — За мной!

Но Лори оказалась на диво прыткой. Она вцепилась в «воротник» Линка обеими руками и не отпускала Линк не мог вырваться, сколько ни пытался, и смотрел на Ари. Ари оглянулась. Лори явно не ослабит хватку, покуда Линк ее не укусит. А Линк ни за что не укусит без ее команды.

— Линк! — крикнула Ари. — Найдешь нас, когда вырвешься. Понял? Ищи меня.

Она махнула рукой и погнала Бега галопом в лес.

 

Глава четырнадцатая

Аталанта шлепнула раздвоенным копытом по воде и посмотрела на разбегающуюся рябь. Она стояла под сапфировой ивой у истока Державной реки, созерцая на глади Вещей заводи мир ранчо «Глетчеров ручей». Арианна скакала на Солнцебеге в единственно безопасном направлении.

Ветви ивы грациозно купались в кристально-прозрачном потоке. Временами проносился ветерок, и цветы сыпались в заводь, искажая образы Арианны и Солнцебега. Потом цветы уносило течением, и они уплывали, словно синие лодки. Сапфировые ивы, насколько знала Аталанта, росли только в Небесной долине. А Аталанта была самым сведущим единорогом во всем единорожьем стаде.

Она оторвалась от воды и, подняв голову, огляделась окрест, чтобы дать отдохнуть глазам. Это была длинная-предлинная ночь. Прошел месяц, и снова наступила Луна Злокозненного. Со стороны этого врага всей Небесной долины никаких поползновений пока не было. Пока. Аталанта уже совершила поход по лунной дорожке через Брешь и навестила Арианну во сне. Но впереди еще три ночи Луны Злокозненного, три тревожные ночи, когда ее магический дар бессилен. А Арианна стремительно скачет — куда?

Аталанта вздохнула. От хрустального рога по траве побежали зайчики.

Ах, как же он прекрасен, ее мир! Единороги мирно паслись в Небесной долине, переливаясь всеми цветами радуги: синие, алые, бронзовые, изумрудные — каждый подобен светоносному драгоценному камню на залитой солнцем земле. Один из единорогов — ярче других, чистый слиток золота — взирал на холмы, окаймлявшие долину. Это Златогривый Нуминор.

И вся эта красота, все это может погибнуть в ближайшие несколько дней.

— Какие новости с «Глетчерова ручья»? — Тобиано тяжело топал по траве со своим вечно неуемным любопытством и привычкой совать нос в чужие дела.

Аталанта кивком поздоровалась с ним. Опять этот черно-белый единорог, столь же неотесанны и, сколь шумный. Но Аталанта не сердилась. При всей своей неуемности Тобиано отличался удивительным простодушием, за что ему многое можно было простить.

— Иди и сам посмотри, — позвала она.

Он не заставил себя ждать и встал рядом. Они вместе смотрели, как Арианна и Солнцебег перескочили через изгородь загона и помчались на волю в сторону леса. Колли не было видно.

— На ней нет ожерелья? — удивился Тобиано.

Аталанта на какой-то долгий миг закрыла глаза.

— Нет, — печально подтвердила она. — На ней нет ожерелья. И собака куда-то запропастилась. Хотя я так и не знаю, что это за собака, Тоби.

— Ха! — Рог у Тобиано был маленький, но треску, который он умудрялся извлечь из него, мог позавидовать и единорог с большим рогом. — А что ты вообще предприняла?

— Я сделала все, что в моих силах, Тоби. — Она подняла голову и внимательно посмотрела на него Серебряная грива чуть развевалась на легком ветерке. — Я и так нарушила наши законы и навестила ее по ту сторону Бреши. Это все, что я могла сделать. Я не могу посвятить ее во все. А если она пересечет Брешь, она попадет в большую, очень большую беду… Наша власть над людьми с «Глетчерова ручья» ограничена, мы можем только влиять на них через сны. Что еще я могла сделать?

Тоби выглядел очень озабоченно.

— Но ты могла бы сказать ей все напрямую, — пробурчал он. — Я бы сказал.

— Возможно, — проговорила Аталанта с легким раздражением. — Именно поэтому я Сновещательница, а не ты. Законы разумны.

— Ха! — снова фыркнул Тоби. — Если б ты спросила меня…

— Я не спрашивала, — осадила его Аталанта.

— Я знаю единорогов, которые не хотели бы довольствоваться одним созерцанием Вещей заводи, когда на носу такое.

— Если она перейдет Брешь, Тоби, я смогу сделать для нее кое-что большее. Но сначала она должна перейти. Ты же знаешь.

— Говори, говори, — начал брюзжать Тоби.

В фиалковых глазах Аталанты мелькнула тень гнева. Тоби сразу съежился. Видимо, даже он при всей своей развязности, знал предел.

— Прости, — быстро выговорил он. И не останавливаясь, продолжил: — Мы делаем все, что можем. То есть, я хочу сказать, ты делаешь все, что можешь. Дай мне знать, если я чем могу помочь.

Она смерила его твердым взглядом:

— Ты готов пройти со мной Лунной тропой, чтобы встретиться с ними? В Балинор? У меня есть для тебя задание. Твоя расцветка, Тоби… э… не привлекает к себе внимания. Ты бы мог без особых усилий сойти за балинорского единорога. Камень на лбу как-нибудь замаскируем. Если проявишь смекалку, а тебе, я знаю, это ничего не стоит, никто не догадается, что ты небесный единорог.

Тоби смотрел на нее во все глаза, не в силах понять, говорит она серьезно или издевается над ним.

— Дело очень важное, — заверила его Аталанта. Мне нужны на Балиноре глаза и уши. Я ведь вижу только то, что показывает мне Вещая заводь по моей просьбе. А если я не знаю, что спрашивать, Тоби, то мы все можем попасть в страшный переплет. Я бы хотела, чтоб ты пасся с балинорскими единорогами и сообщал мне обо всем, что увидишь и услышишь. — Она наклонилась к нему и промолвила ему на самое ухо: — Во всем небесном стаде больше нет никого, кто бы смог сделать это.

Тоби потер свой черно-белый рог о ствол сапфировой ивы. Подняв заднюю ногу, почесал левое ухо. Потом зевнул во всю глотку, словно сказанное Аталантой было делом обыденным. Хотя все обстояло, разумеется, не так. И дело невероятное. Настоящее приключение. Как выйти за пределы Небесной долины? Спуститься по Лунной тропе вниз на землю? И кому это доверяют? Ему, Тоби, ничтожнейшему из небесных единорогов? Это же… Это же шанс стать… героем.

Наверное, Аталанта, смеется. Попробуй угадай!

— Мне, само собой, надо посоветоваться прежде с Златогривым Нуминором, — не моргнув глазом, заметила она. — Но он, можешь быть уверен, разрешит тебе покинуть стадо. Если, конечно, ты согласен.

Тоби неопределенно хмыкнул через свой рог, чтобы скрыть смущение, и сказал:

— Ну конечно! Чего там. Почему же не согласен.

Аталанта повернулась к Вещей заводи и наблюдала за тем, как Арианна пытается скрыться с конем в лесу подальше от ранчо «Глетчеров ручей». Она склонилась на гладью вод, и ее серебряная грива опустилась до земли и смешалась с белыми цветами на берегу. Аталанта не спускала глаз с видения.

 

Глава пятнадцатая

Ари неслась вперед, уютно покачиваясь на спине Бега. Он шел легким галопом — плавно и быстро. У нее было такое ощущение, что она не скачет на коне, а парит в воздухе. Ари внимательно смотрела вперед, чтобы не пропустить нору суслика. Как ни зорок ее конь, но на такой скорости и он мог споткнуться и сломать себе шею. Она решила добраться до пещеры, образовавшейся от движущегося к морю ледника. Пещеры на южном выпасе. Недалеко от того луга, где нашла витую раковину. Южный выпас достаточно большой, чтоб они с Бегом могли там спрятаться на день.

Ее туда тянуло как никогда раньше. Она тряхнула головой, словно пытаясь отделаться от наваждения. Линк знал, где пещера. Как только он сумеет отделаться от Лори и ее отца, он разыщет их. Так что надо держать путь туда.

Ведь так?

Она придержала Бега на краю южного пастбища. Здесь было необычайно спокойно, некошеная трава лениво волновалась под редкими порывами ветра. Пещера чуть дальше. Вход надежно скрыт, потому что в этом месте луг круто уходил в овраг, но мысленно она прекрасно его видела, он так и стоял у нее перед глазами.

Ари бросила поводья и, чуть сдавив бока Бега коленями, направила его по густому травостою в нужном направлении. Она внимательно прислушалась: показалось или правда там вдали кричат? Или это ржет другая лошадь?

Она почувствовала, как напрягся под ней Бег и заржал — так ржет конь, призывая своих товарищей из табуна. Кто-то, видать, скачет за ними. Ари оглянулась через плечо, горячо шепча Бегу:

— Тише, Бег, ради бога, тише.

Ари заставила его перейти на быструю трусцу. Они доскакали до края луга, и Ари спрыгнула на землю. Осторожно ведя лошадь на поводу и ободряя ее ласковыми словами, она спустилась по склону оврага к пещере. Бег скользил по откосу, упираясь всеми четырьмя ногами и прижав уши к голове. Это означало, что он недоволен ею, и хотя все мысли Ари были сосредоточены на поиске входа в пещеру, она почувствовала, как в горле сам собой забулькал смех.

— Ох, прости, Бег, прости, — пробормотала она. — Я знаю, что ты не любишь, когда под ногами такая ненадежная дорога, но что поделаешь, сейчас не до выбора, Бег.

Бег фыркнул и, казалось, кивнул головой. Ари снова поймала себя на странной способности понимать его мысли. Может, он действительно умеет говорить с ней в минуты опасности? Или это плод ее воображения?

— Ну вот и пришли, Бег. Вот пещера. — Она потянула поводья. Конь увидел темный зев пещеры чуть выше его головы. Он остановился и отпрянул назад.

— Вперед, Бег, — твердым голосом проговорила Ари, вложив в него всю силу убеждения. — Я знаю, как ты не любишь замкнутые темные дыры. Это так со всеми лошадьми. Но нам надо спрятаться. Ненадолго. — Она замолчала и напряженно прислушалась.

Арианна! — шептал ветерок. Она взъерошила волосы. Неужели голос раздается из пещеры?

Ари приподняла голову. Голос — если это был голос — улетел с порывом ветра. Теперь уже не приходилось сомневаться. У них за спиной раздается конский топот. К северу от того места, где сейчас они, а, значит, это кто-то скачет или скачут с ранчо.

— Скорее, Бег. — Она сильнее потянула поводья. Бег пятился назад, водя головой из стороны в сторону. Он упирался задними копытами в землю и пятился. Нет, не просто так он отказывается идти в пещеру. Что-то он чует. Ари ослабила поводья. Доктор Бонс любила говорить, что в перетягивании каната между конем весом триста килограммов и человеком шестидесяти килограммов победитель известен заранее.

Она постаралась говорить твердым голосом:

— Ну, пожалуйста, Бег, прошу. Ради меня.

Топот копыт приблизился. И смолк. Хорошо. Кто-то, неважно кто, не уверен, куда они с Бегом направились. Но у них так мало времени!

Ари быстро отвязала самодельные поводья и снова вдела веревку в уздечку. Продев карабин в кольцо на недоуздке Бега, она пошла в пещеру, не таща его на поводу, а предоставив коня самому себе. Пусть сам решает.

— Ну, смотри, Бег. Иди, милый. Заходи. Здесь отличное укрытие. Там ничего нет.

Она остановилась, не закончив. Там что-то есть. Она чувствовала. И этот запах. Тошнотворный. Мерзкий. Точно такой же, как тот, от которого она чуть не умерла вчера на лугу, а потом еще в кладовке ветеринара. Не выпуская повод из рук, она вглядывалась во тьму. Пещера тянулась в глубь скалы, пол был грязный, из щебня. По каменным стенам и на полу виднелись подтеки, должно быть, грунтовые воды.

Но что это за низкое гуденье? Мухи? Черные мухи? Да! У противоположной северной стены их целая туча. Понятно теперь, почему Бег так упирался. Лошади как чумы боятся черных мух. Ари сделала шаг назад, на свет божий. Если она попробует успокоить его, объяснить, он, смотришь, и согласится войти.

Бег прядал ушами, повернув голову назад. Он явно кого-то чуял. Послышался знакомый шум: кто-то продирался сквозь кустарник. Над гребнем показалась морда Линкольна. Он смотрел на них сверху. Все-таки смылся от этих Кармайклов! Линк тявкнул разок. Ари знала этот лай, — он предупреждал. Пес, упираясь задними лапами и приседая, съехал с кручи прямо к ее ногам и ткнулся носом ей в колени. Затем обернулся и поднял морду вверх. И снова тявкнул. И снова Ари поняла, что он хотел сказать: Прячься! Прячься!

Стук копыт был уже совсем близко. Ари затаила дыхание. Надо встретить их лицом к лицу, кто бы это ни был. Послышалось тяжелое сопение лошади и храп: это наездник резко натянул поводья. Копыта прошуршали гравием на самом краю оврага, как перед этим было с Бегом. Затем Макс — а это был ни кто иной, как он — съехал вниз на заду. Наездник изо всех сил тянул поводья. Рот мерина был широко раскрыт, и он мотал головой из стороны в сторону пытаясь избавиться от безжалостного железа.

Лошадь с наездником стремительно катились прямо на них. Линк бросился к Ари, прикрывая ее собой. Все еще не выпуская свои импровизированные поводья, Ари бросилась в пещеру. Макс сделал неимоверное усилия избежать столкновения ними. Он отчаянно забил в воздухе передними копытами. Наездник вылетел из седла и врезался в Ари. Ари упала на спину, ударившись головой о каменную стену пещеры.

Раздалось жуткое всепоглощающее жужжание миллионов мух.

До Ари как сквозь туман донеслось рычание Линка.

Затем мелькнуло что-то ярко-фиолетовое, и в воздухе разнесся дивный запах цветов.

А затем… затем она больше ничего не слышала.

 

Глава шестнадцатая

Ари очнулась. Так уже было однажды. После того несчастного случая. После той жуткой катастрофы, когда ноги у нее были переломаны, как спички, а память стерло, как стирают тряпкой написанное мелом на доске.

Но тогда она очнулась и почувствовала невыносимую боль, которая обожгла ее как каленым железом. А сейчас она очнулась, и над головой у нее было небо такой синевы, какая ей и во сне не снилась. А вокруг витали лесные ароматы. Но не сосновые — а какие же?

Она осторожно села. Боль в ногах была привычная: тупая боль в икрах, словно вытягивают жилы, — это швы и шрамы от ран, — и резкая, стреляющая в правом колене. Ничего нового. Новых повреждений нет.

Она вздохнула с явным облегчением. В голове вдруг все закружилось, и она упала навзничь. Она боролась с захлестывающей ее чернотой. Бег! Где Бег? Холодный нос ткнулся ей в шею, горячий язык лизнул в щеку. Она улыбнулась счастливой улыбкой и запустила пальцы в «воротник» Линкольна. Он отступил на шаг, и она собрала силы и снова поднялась. Встряхнув головой, она огляделась. Бег стоял рядом. На расстоянии вытянутой руки. Она дотронулась до его мускулистой передней ноги. Он наклонился и выпустил струю теплого воздуха из ноздрей в ее волосы. Она поднялась и отряхнула бриджи.

— Как ты себя чувствуешь, моя госпожа?

Его голос у нее голове? Она проговорила неуверенно:

— Бег? Это ты? Или мне пригрезилось? — Она закусила губу и сказала скорее себе, чем кому-либо: — А может, я сошла с ума? Врачи говорили, что не знают, почему я потеряла память. А что, если я просто свихнулась?

Бег посмотрел на нее. Очаровательная сеточка топких морщинок вокруг глаз стала резче. Он смотрел с явным беспокойством. Ноздри покраснели, а нижняя губа была поджата. Ари знала, что он так делает, когда волнуется. Она погладила его по шее и быстро оглядела его с ног до головы. Она вспомнила, как падала вниз, а конь и собака следом за ней. Если кто-нибудь из них ранен, надо бежать на ранчо за помощью.

— Я цел и невредим. А вот она, может, и ранена. Иди посмотри.

— Она? Кто? — Вместо ответа раздался стон. Ари резко оглянулась.

И почувствовала, словно ледяная рука сжала ее сердце. Где бы она ни была, это никак не ранчо «Глетчеров ручей».

Небо, под которым она пришла в себя только что, было пурпурно-синее, такого она в жизни не видывала. Ари находилась на лугу. Так, по крайней мере, она полагала. Трава была густая, по колено, и синевато-зеленая, совсем как морская вода. Стебли этой травы цвета морской волны были широкие, плотные и вся она росла так плотно и ровно, что это скорее напоминало ворсистый ковер, а не луг.

И сам луг по форме был неправильным кругом, окаймленным густым лесом. Но и деревья недалеко ушли от травы и неба в своей необычности: они уходили высоко вверх, а узловатые, затейливо искривленные ветви сплелись в сплошную плотную сень.

Была ли она здесь когда-нибудь раньше? Снова раздался стон, громче первого, она оторвалась от созерцания окрестностей и бросилась к своим спутникам. Линкольн носился вокруг чего-то, лежащего в густой широколистной траве, оживленно виляя хвостом. Ари подумала о том, что хороню бы разжиться толстой палкой.

Третий стон заставил Ари отбросить сомнения и подойти к сбившейся траве. Голос был ей знаком. Знакомы и сварливые интонации в нем. Уперев руки в бока, она глянула вниз.

— Лори Кармайкл! Что ты здесь делаешь?

Волосы у Лори были полны мелких веточек и гравия. Ничего страшного с ней не произошло. Ари поняла это с первого взгляда. Лори сидела на граве, скрестив ноги и положив голову на колени. И этот последний стон был явно преувеличенным, требовательным, даже сердитым, но это не был стон страдания. Белокурая девочка с недоумением посмотрела на Ари. Лицо у нее было в царапинах и все перепачкано.

— Что ты теперь вытворила? — сварливым голосом бросила она.

— Это что, я вытворила? Это ты преследовала меня. А Макс? Бедняга Макс. Ты была с ним безжалостна, как, впрочем, всегда. А когда ты полетела вниз…

— Это он полетел, — с негодованием выпалила Лори. — Что я могла поделать, если эта глупая скотина свалилась вниз?

Бег подошел, грациозно ступая по высокой траве, и остановился около Ари, с нескрываемым интересом разглядывая Лори. Лори посмотрела на него и вскочила на ноги. Ари сдержалась и не захихикала. Лорины бриджи лопнули на самой попе. А из дыры выглядывали зелененькие в цветочек трусики.

— Что ты с ним сделала? — злобно спросила Лори.

— Ты спрашиваешь о Максе?

— О Максе? — Лори чуть не визжала. — А о ком же, дура? О Годзилле, что ли? Если ты думаешь, что я пойду пешком назад на ранчо вся в ушибах, то ищи кого глупее.

Бег нагнул голову и легонько ткнулся Ари в бок.

— Он не переходил с нами Брешь.

— Брешь? — Ари положила руку на гриву Бега. Она была словно шелковая. — Бег, что это такое… Брешь?

— Я… не могу… вспомнить.

— Час от часу не легче. Что это такое? Ты вздумала теперь говорить с лошадью? Здорово. Дальше некуда. Я говорила папе, что ты чокнулась после этого несчастного случая, и я оказалась права. — Лори сделала пару шагов по направлению к ней, затем посмотрела вниз и отодвинула ногой Линкольна. Тот заворчал, словно перекатил камешки в горле, но отошел.

Лори сердито огляделась по сторонам и оцепенела. Лицо у нее стало белым, как бумага. Впервые до нее, наконец, дошло, что она — они — очутились в совершенно чужом месте, — называй это другой планетой.

— Да что все это значит? — Голос у нее дрогнул. Она поглядела на деревья ветвями, переплетенными и сбившимися, словно волосы после плохо сделанного перманента. Она посмотрела на пурпурно-синее небо и на горизонт за лесом. Лицо у нее покраснело, глаза расширились так, что Ари увидела белки вокруг радужки. — Ари, Ари, что это такое?

Ари, прикрыв глаза ладонью, посмотрела на солнце. Оно было в том же месте на небе, что и дома, приблизительно посередине между точкой восхода на востоке и зенитом. Это значило, что Лори указывает на запад. Ари медленно повернулась, словно боясь увидеть, что там за деревьями.

— Ой, это же деревня! — в восторге закричала она.

— Что это значит «деревня», мисс Всезнайка? Я таких деревень сроду не видела. Деревня! — Лори изо всех сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Ее охватила дрожь, и она так тряслась, что Ари испугалась, как бы она не выскочила из своих ездовых сапожек.

Ари заговорила нежным голосом, каким привыкла говорить с испуганной лошадью:

— Но это же дома, как ты думаешь?

— С травой на крышах? Да не будь идиоткой.

— Разве не видела на картинках? Это соломенные крыши. Солому специально сушат, а потом выстилают ею кровли. Такой крыше дождь нипочем.

— Нет, мне здесь не нравится. Я хочу домой. Отвези меня домой. Прямо сейчас! Если не отвезешь, я скажу папе, чтоб он купил Бега, и ты не увидишь его как своих ушей.

Ари не обращала на ее слова никакого внимания.

— Откуда, как ты думаешь, мы пришли? — задумчиво с просила она.

— Пришли? Пришли?

Мы же на той стороне пещеры, разве нет? — Ей вспомнилось то, что доктор Бонс говорила ей о «Глетчеровом ручье».

Почва здесь многократно свертывалась складками миллионы лет назад, когда по этим местам двигался ледник.

Бег кивнул. Брешь.

— Так это и есть Брешь, Бег?

— Перестань! — завопила Лори. — Перестань сейчас же!

— Что перестань?

— Делать вид, будто конь с тобой разговаривает.

— Но он разговаривает, — спокойно заметила Ари.

— Не будь идиоткой!

Ари подошла к своему коню и положила руки на обе стороны его морды. Она нагнула его голову и приложилась щекой к странному белому шраму посреди лба. Он был прохладным, прохладнее его тела.

— Мы можем вернуться тем же путем, каким пришли сюда?

Он заржал.

— Нет.

— Ты знаешь, где мы?

— В Забрешье.

— А ты знаешь, что это такое?

Сеть морщинок у него вокруг глаз обозначилась резче.

— Я… мне кажется, мне снилось это место.

— Так ты не знаешь, где мы очутились?

Прежде чем он ответил, завизжала Лори:

— Прекратите! Прекратите! ПРЕКРАТИТЕ! — От гнева она топала ногами. — Я хочу домой. НЕМЕДЛЕННО!

— Я не знаю, как вернуться домой, и Бег тоже.

Линкольн заскулил, лег на траву и закрыл глаза лапами. Понял ли он, что она сказала? Ари подумала, что и в самом деле свихнется, если собака тоже заговорит человеческим языком. Она поймала себя на мысли, что ей приятнее было бы думать, что он ничего не понимает, а просто устал. Или что солнце бьет ему в глаза. Или что угодно.

— Я тоже хочу домой.

Ари уставилась на него, разинув рот. Час от часу не легче. Пес тоже говорит. Голос у Линкольна отличался от Бегова. У пса был акцент. Точь-в-точь как у миссис Бродбент, инструктора по верховой езде. Она как-то явилась к ним на ранчо обучать верховой езде начинающих.

— Эгей, Ари! — крикнула Лори невероятно саркастическим тоном, отвлекая внимание Ари от Линкольна с его новоприобретенным даром болтать на человеческом языке. — Проснись. Давай напрямик. Ты знаешь, что с нами произошло, так ведь? — Слезы показались у нее на глазах. — Нас похитили инопланетяне.

— Никакие инопланетяне нас не похищали. Во-первых, солнце в том же положении, в каком было до того, как мы провалились через пещеру.

— И что это значит?

— Как что значит? Это значит, что мы оказались по ту сторону.

— По ту сторону чего?

— Ранчо. На другой стороне. На той стороне… — Ари помолчала, — которая, вероятно, всегда была, но ледники сложили ее как складку. Словом, Лори, и о значит, мы можем дышать и все такое прочее. А такие дома с соломенными крышами я видела в книжках. Клянусь. А если бы мы были на другой планете, все было бы иное.

— Ах так? — Брови у Лори поднялись до самой линии волос. — А тебе не кажется, что все это чудно? Покорнейше прошу простить меня, я хотела сказать, чудно для меня. Так как нам выбраться отсюда?

Ари посмотрела на Бега, величественно стоящего рядом, и на Линкольна, сидящего с горделивым, хотя и немного грустным видом в траве. Если они вернутся домой, сможет она разговаривать с ними?

— Ты хочешь вернуться домой? — снова спросила Лори дрожащим голосом.

— Разумеется. Надо идти в деревню и там спросить, как нам вернуться.

— Ты что с ума сошла?

— С чего ты взяла?

Лори схватила ее за плечи и затрясла:

— А что, если они нападут на нас?

— А с какой стати? — Ари сбросила руки Лори со своих плеч. — Вот что мы сделаем. Вон там деревья довольно толстые. А деревня за лесом. Мы пойдем через лес к деревне и там подождем, пока не пройдет кто-нибудь из деревенских жителей. Тогда и решим, нормальный у них вид или нет. Если они вполне нормальные, мы… — Ари остановилась, — мы спросим, где полицейский участок. Потом пойдем в участок и узнаем, как нам добраться домой.

— Слава богу, ты заговорила разумно, в этом есть хоть капля здравого смысла. — Лори сложила руки на груди и постучала носком сапога об землю.

— Вот и ладно. — Ари взяла поводья Бега, свистнула Линкольну и двинулась к лесу. — Ты идешь?

— Мне столько не пройти. Мне жарко. Я хочу есть. Я устала. Я хочу ехать на Беге, — плаксивым голосом затянула Лори.

Ари задумалась. Что лучше? Ноющая всю дорогу Лори или она верхом на Беге, зато хоть немного покоя будет. Она похлопала Бега по шее:

— Ты как, не возражаешь?

— Она болтается, как мешок с картошкой.

— Только не сбрось ее, ладно? У нас и без того было достаточно приключений за утро. Он не против. Не очень. Давай помогу сесть.

Она присела и подставила сложенные ладони. Лори поставила на них левую ногу. Ари сосчитала «раз, два, три» и на счет три подтолкнула Лори вверх. Лори оторвала от земли правую ногу и перекинула ее через спину Бега. Жеребец фыркнул, кивнул головой и покосился на наездницу. Ари быстро подняла руку, и Бег, еще раз фыркнув, смирился. Ари присела перед Линкольном.

— У тебя отменный нюх, малыш, да?

— У нас, у колли, с нюхом все в порядке.

— Вот и здорово. Можешь довести нас до деревни? Ищи людей и… — Ари вздохнула. Она с утра не позавтракала и сейчас чувствовала, как проголодалась, — и чего-нибудь съестное.

— Конечно. — Мысленный голос Линкольна был немного надменный. — Какие проблемы. Правда, — он замолчал на миг, — колли не бладхаунды, ты же знаешь.

— Знаю.

— Мы и не терьеры. Это у терьеров великолепный нюх. Только нюх еще не все, сама понимаешь. Есть кое-что поважнее нюха. Например, красота. Мы, колли…

— Линкольн!

— … по праву считаемся одними из самых красивых среди собак…

— ЛИНК!

— Что?

Ари подперла руки в бока и с негодованием уставилась на него. Это ж надо! Кто бы мог подумать, что ее любимый пес окажется таким болтуном?

— Угомонись, прошу тебя. Выведи нас на деревню и все.

— Да ладно, чего там. — Он бросился вперед, весело виляя хвостом. Ари двинулась следом, не столько ведя Бега на поводу, сколько дружески идя рядом с ним. Они шли через луг. Золотая с черным спина Линка мелькала в высоких, податливых травах. Они устремляли свои широкие стебли вверх и стояли сплошной стеной, но, как оказалось, легко раздвигались и пропускали путников.

Кругом стояла удивительная тишина.

Когда они вошли в лес, двигаться стало труднее. Искривленные ветви деревьев плотно переплелись, образовав настоящий шатер над головой, сквозь который не пробивался ни один луч солнца. Золотые листья удерживали свет, как стекло удерживает воду.

Ари с трудом видела дорогу, по которой они шли, но деревья росли столь плотно, что, по существу, они все равно двигались вслепую. Слава богу, хоть ветви были высоко над землей, а ковер листьев густо устилал почву, так что не приходилось продираться через валежник или кустарник.

Линк двигался причудливо, как он привык, когда они гуляли с Ари. Он то останавливался и начинал внюхиваться в груду опавших листьев, исследуя невидимые норки, то задирал заднюю лапу с задумчивым, мечтательным видом и метил своей пахучей струей ствол понравившегося ему дерева. Разница — и значительная — сейчас была в том, что он теперь непрерывно мысленно разговаривал, причем обращался не столько к себе, сколько к ней.

— С той стороны Бреши это была бы нора суслика, но кто его знает, какому зверьку принадлежит нора здесь. А тот след на дереве, должен бы принадлежать белке, только кто может сказать, водятся ли белки в Забрешье?

Но чем дальше углублялись они в лес, тем приятнее было ей слышать эту собачью трескотню. Листья здесь становились темнее, золото превратилось в глухую темную охру. В лесу было тихо и темно, будто здесь уже наступили сумерки. Что правда, то правда, тишина стояла удивительная. А непрерывная болтовня Линка отвлекала ее от беспокойных мыслей и гадания, что это за бугорок у подножия громадного ствола и не тень ли это мелькнула между двумя тонкими деревцами.

Вдруг Линкольн остановился как вкопанный и зарычал. Ари тоже застыла. Так Линк рычал, когда впереди был «чужой». Шерсть у него на холке поднялась и встала дыбом.

Бег тоже остановился, чутко прядая ушами. Верхняя губа поднялась, обнажив зубы.

Лори упавшим от страха голосом прошептала:

— Что? Что там такое?

— Тихо! — Ари напрягла слух. Мухи. Черные мухи. И опять этот жуткий запах падали, который ей случилось почувствовать уже трижды.

Линкольн закружился волчком, оскалив зубы.

— НАЗАД! ПРЯЧЬТЕСЬ ЗА ДЕРЕВО!

К своему немалому изумлению Ари услышала ответ Бега:

— Что? — возмущенно спрашивал Бег. — Это кто? Я должен прятаться от какой-то ничтожной твари?

Линкольн мрачно бросил:

— От этих спрячешься! Да поживей!

Ари не переставала дивиться этому новому явлению. Оказывается, собака и лошадь могли разговаривать друг с другом.

В воздухе послышался вибрирующий звук вроде барабанной дроби. Ари, затаив дыхание, вслушивалась и безотчетно считала про себя: «Раз, два, три, четыре».

— Что? Что такое? — прошептала до смерти перепуганная Лори. Линкольн с холодной решительностью в глазах стал загонять их носом за толстый ствол дерева.

Странный звук приближался.

«Раз, два, три, четыре».

— Будто кто-то марширует, — прошептала Ари. Она подняла глаза на Лори. Личико белокурой девочки было белее мела. Ари слышала ее прерывистое дыхание. — Расслабься, — сказала она ей, как сказала бы напуганной лошади. — Дыши глубже. Постарайся глубже дышать.

РАЗ! ДНА! ТРИ! ЧЕТЫРЕ!

В этом мерном гуле различались голоса. Низкие. Мною голосов. И все они на одном дыхании вели мерный счет.

Ари прижалась к стволу, не осмеливаясь высовываться, чтобы рассмотреть, что там. Лори склонилась к загривку Бега и беззвучно всхлипывала, отчего плечи ее вздрагивали.

Бег стоял, гордо подняв голову. Ноздри у него дрожали. Он был явно смущен и зол.

— Лошади, моя госпожа. И не лошади.

Ари не знала, что ответить. Так она была напугана. Вдруг Бег подался вперед, фыркая и храпя. Линкольн выскочил и прикрыл своим телом могучего жеребца от надвигающейся опасности. Ари прижалась к ногам Бега. Земля тряслась от невидимого марширующего войска.

Ей надо видеть! Ари пробралась вперед и укрылась за кучей листвы, наваленной у корней огромного дерева.

Марширующие шли лесом.

Ари укусила себя за кулак, чтобы не закричать.

Их было огромное множество, — наверное, не меньше сотни. Угольно-черных с красными глазами, глазами демонов. И у каждого изо лба торчал железный рог.

Черные единороги.

Целое войско.

От них исходил страх и ужас. Ужас был в самом воздухе, которым они дышали, ужас исходил из почвы, по которой они ступали. Они парами проходили мимо того места, где прятались Ари и ее спутники. Их горящие глаза, не мигая, смотрели прямо перед собой. Они были черней угля, черней черной ночи.

У Ари во рту пересохло. Она учащенно дышала и едва не лишилась сознания от всей этой жути. В глазах все поплыло.

Когда Ари открыла глаза, черного воинства уже и след простыл. Воздух был чист и свеж, земля не провалилась. Как будто ничего и не было.

— Лори? — Ари сама удивилась, с каким спокойствием она спрашивала. — Ты жива?

— Кажется, — не проговорила, а пропищала она. — Ты смотрела?

— Да.

— Что это такое было?

— А ты смотрела?

— Нет, — Лори помолчала. — То есть да.

— Тогда ты и сама знаешь что. — Ари прекрасно понимала, что Лори была так напугана, что не посмела поднять голову с шеи Бега. Если она скажет Лори, что это были черные единороги с красными глазами, само воплощение зла, белокурая девочка от страха разревется так, что будет потоп. И им никогда не выбраться из этого леса.

— Я толком ничего не видела. Что же это такое было?

— Да просто… э… просто медведи.

— Медведи! — Лори прямо подпрыгнула.

Линкольн с упреком взглянул на Ари.

И как это тебя угораздило! Она же теперь не уймется до самой деревни.

— МЕДВЕДИ! — Лори ударила пятками Бега в бока. Конь поднял голову и взглянул на Ари.

— Можно ее сбросить, моя госпожа?

— Ни в коем случае! Нам надо, — вздохнула Ари, — нам надо идти. Может, она замолчит, когда поймет, что мы в безопасности.

Дальше они шли молча. Страх не оставлял их.

Через полчаса Линкольн вывел их на край деревни, и они в первый раз увидели ее вблизи. Но сколько Ари ни смотрела, сказать, опасна она или безопасна, она не могла. Но там был знак. И знак говорил: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В БАЛИНОР».

Ари остановилась. Пригляделась. И ледяной ветер коснулся ее сердца. Что это такое? Что это такое?

Впереди была не просто деревня.

Она сделала шаг. Потом еще.

 

Поиски

 

Глава первая

В Небесной долине был прекрасный день. Солнце стояло в зените над темно-зелеными лугами. Легкий вечерок шелестел в листьях сапфировых ив, растущих по берегам Державной реки. Единороги из стада Небесной долины мирно паслись на солнышке, каждый из них имел свой цвет, соответствующий цвету радуги. Прекрасный лиловый единорог с серебряной гривой и таким же хвостом пристально смотрел вниз на стадо с вершины Восточного хребта. Это была Аталанта Сновещательница, супруга Золотого Нуминора и советница стада. В ее темно-лиловых глазах стояла тревога. Небесной долине грозила беда. Старые враги стада не знали покоя. Тень войны замаячила над долиной.

Аталанта глубоко вздохнула. В обычное время она бы проводила первый урок со своим преемником сновещательница уже выбрала подходящую кандидатуру — Деви, жеребенка единорога, который был только что отнят от груди, но уже проявлял смелость и любопытство, необходимые для нелегкой жизни Сновещателя. Но сегодня Аталанте пришлось поговорить с Наной, Попечительницей Стада, и попросить ее отменить первый урок Деви. Времена наступили тяжелые, и ей надо было посоветоваться с Нуминором о том, что следует предпринять в дальнейшем.

Аталанта повернулась и поднялась по Восточному хребту к пещере Нуминора. Внизу на солнце паслись единороги. Взрослые образовали круг вокруг сосунков, чтобы защитить их в случае опасности. Сверху малыши казались серебристо-серым пятном в середине разноцветного стада. Маленький Деви смотрел вверх и наблюдал, как Аталанта скрылась за вершиной Восточного хребта. Попечительница Нана только что сказала ему, что он не сможет получить свой первый урок, и Деви не скрывал своего разочарования.

— Но почему же я не смогу позаниматься со Сновещательницей? — спрашивал он своим милым тоненьким голоском, чуть не плача. — Ведь я хорошо себя веду.

— Ты ведь знаешь, что у Сновещательницы очень важные дела, — сказала Нана. Сама Нана была нежно-розового цвета, а ее рог, грива и хвост — цвета слоновой кости. Нана была круглой и мягкой, и к ней можно было так уютно прижаться. — Но Аталанта всегда держит свое слово. Скоро она преподаст тебе первый урок, Деви. Только не сегодня.

— Значит, мне можно идти играть?

Нана вздохнула. Как и все жеребята, Деви был жемчужного цвета. Потом, когда единороги вырастали, серебристо-серый цвет менялся на один из цветов радуги. Нана уже знала, каким станет Деви в год — шоколадно-коричневым с обсидиановым рогом. Шоколадно-коричневый был самым упрямым цветом из всех, которые Нана знала, а обсидиан был самым твердым камнем. Поэтому Деви отличался наибольшим упрямством среди всех жеребят, которых она когда-либо видела, но для обучения у Аталанты эта черта характера как раз подходила как нельзя лучше. Только не сейчас.

— Не думаю, что сегодня стоит играть. Почему бы тебе не вздремнуть вместе со всеми?

Деви надул губы:

— Я же не соня!

— Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Если ты будешь так много бегать, тебе станет жарко. Если тебе станет жарко, ты можешь получить тепловой удар. А если ты получишь тепловой удар, у меня будет истерика. Ведь тебе этого не хочется?

Поскольку Деви не знал, что такое истерика, он не особенно встревожился. Но в то же время понял, что его шансы улизнуть и отправиться на поиски приключений не очень велики. Его отсутствие сразу заметят.

— Если нельзя играть, можно хотя бы спуститься к реке?

Нана выпятила нижнюю губу. Ей не хотелось говорить «нет». И не хотелось думать о том, что такая прогулка могла плохо кончиться. Небесная долина всегда была для нее и для всего единорожьего стада безопасным убежищем. По крайней мере, до сих пор. Но в последние три дня стадо потрясали ужасные новости: к Небесной долине подбирался Энций! Энций Злокозненный был врагом Небесной долины и населенных людьми земель, находящихся внизу. Он похитил короля и королеву Балинора и теперь угрожал жизни принцессы Арианны и Солнцебега, ее единорога. Аталанта и Нуминор отправили Арианну и Солнцебега через Брешь в безопасное место — на ферму «Глетчеров ручей», а помогли им в этом дружественно настроенные крестьяне Балинора.

Но убежище на ферме оказалось ловушкой. Из-за козней Энция Арианна потеряла память. Ари больше не помнила, что она была принцессой Балинора. Состояние Солнцебега казалось еще более плачевным. Разбив рог в жарком бою со Злокозненным он тоже лишился памяти: он больше не помнил, что был Солнцебегом — Повелителем зверей Балинора и единорогом, обрученным с принцессой Арианной.

А теперь Злокозненный был на подступах к Балинору — а может быть, и к самой Небесной долине! Нет, конечно же для маленького Деви путешествие к реке было бы небезопасным. Она покачала головой:

— Не думаю, что это хорошая мысль.

Деви потерся своим маленьким рогом о переднюю ногу Наны и легонько укусил ее за розовые бакенбарды.

— Ну, пожалуйста, — протянул он. — Я буду очень, очень осторожен.

Нижняя губа Наны все еще была выпячена. На своей щеке она чувствовала легкое дыхание Деви.

— Я не пойду к воде, — пообещал он. — И буду очень, очень, ОЧЕНЬ осторожен.

Нана оглядела луга, полные единорогов, находившихся на таком расстоянии, что они услышали бы крик, если бы случилась беда. Она посмотрела на небо, чистое, лилово-голубое, которое по цвету могло сравниться лишь с глазами Сновещательницы. А Деви был таким подвижным! Если бы он сходил на прогулку — даже на короткую — он бы так устал, что она тоже смогла бы вздремнуть с ним.

— Хорошо, — сказала Нана. Она тоже потерлась о него, и мягкое щекочущее дыхание заставило его чихнуть. — Но возвращайся на это же место.

— Ур-ра! — подпрыгнул от радости Деви. Нана усмехнулась, наблюдая, как он рысью затрусил прочь. У маленьких жеребят единорогов были такие смешные коленки! А их крошечные гривы и хвосты были не более чем мягким пухом. Она наклонила голову и стала щипать травку, время от времени поглядывая, как Деви скачет вниз, к Державной реке. Потом маленькая Лидиана начала бодаться с Розой-Виолой, которую только что отняли от груди, и Нана, забыв о Деви, отправилась улаживать ссору.

Подойди к берегу Державной реки, Деви перешел рыси на шаг. Он оглянулся. Нана целиком была занята примирением Лидианы и Розы-Виолы. Значит, можно было спокойно все осмотреть. Он немного потанцевал по невысокой душистой травке. Деревья роняли цветы в покрытую рябью воду. Солнечный свет играл на волнах. Все было спокойно.

Достаточно спокойно для приключения.

Деви очень беспокоила судьба исчезнувшей принцессы. И еще больше его тревожил ужасный случай, произошедший с огромным бронзового цвета единорогом Солнцебегом. Единорог без рога! Да еще и забывший, кто он такой!

Деви подумал: а почему бы им об этом просто не сказать? Сказать принцессе, что она принцесса, а Бегу, что он Солнцебег, самый сильный из королевских единорогов Балинора и Повелитель тамошних зверей. И когда они наконец об этом узнают, все будет хорошо, и животные Балинора вновь обретут способность говорить и понимать людей.

Деви стоял на солнцепеке и обдумывал свой план. Ему надо пойти к Вещей заводи, которая давала возможность Сновещательнице видеть события, которые происходят в дальних землях, лежащих ниже Небесной долины.

Деви считал, что для того, чтобы стать Сновещателем, уроки вовсе необязательны! Ведь можно просто пойти к озеру, вызвать принцессу и Солнцебега и сказать им, кто они на самом деле! Потом они победили бы Злокозненного, и все снова стало бы хорошо.

Деви пошел по берегу реки, поднялся на холм, остановился, чтобы ущипнуть клочок травы, и сделал вид, что ищет камешки, а на самом деле потихоньку продвигался по тропинке. Его чуткие уши уловили звук капающей воды, и он прибавил шагу. Обогнул большой аметистовой валун и с облегчением вздохнул. Вещая заводь!

Малыш остановился перед широким чистым озером, окруженным аметистовыми скалами, из которого продолжала свой путь Державная река. Это и была Вещая заводь. Деви знал о ней все. Как, впрочем, и любой единорог. В Вещей заводи стадо Небесной долины могло видеть события, которые происходили в мире людей. Но раньше Деви никогда не был здесь один.

Ветер колыхнул ветки на берегу заводи. Было жарко. Внезапно его план позвать принцессу Арианну и Солнцебега показался ему опасным.

Деви подкрался ближе

Никто не крикнул: «Назад!» или «Стой!» или еще хуже: «Иди к себе в детскую, малыш!»

Он выпятил грудь и попытался встать на дыбы, чтобы придать себе храбрости. И никакой он не малыш. Он — Великий Деви!

Вода лилась со звоном серебряных колокольчиков.

Он сделал один нерешительный шаг, потом другой, пока не дошел до широкой аметистовой отмели, где Сновещательница Аталанта стояла каждое утро и наблюдала за жизнью людского мира. От копыт Сновещателей скала обточилась и стала гладкой.

— Хо, — сказал Деви, склонившись к своему отражению в воде. — Хо, — сказал он еще раз, увидев свою голову — крошечный рог, большие зеленые глаза и вьющийся чубчик.

Ему все было по плечу! Он вполне мог вызвать принцессу Арианну и Солнцебега!

— Я Деви Великий! — пропищал он своим милым тоненьким голоском. Он наклонил голову точно так, как это делала Сновещательница, и коснулся рогом воды — один, два, три раза. — Я вызываю Арианну, принцессу Балинора!

Он отступил назад. Вода начала завиваться в воронку и темнеть. Поверхность озера подернулась рябью, всколыхнулась и почернела. Болезненный желто зеленый свет жутко замерцал в глубине. От воды повеяло гадким запахом гнили. У Деви перехватило дыхание.

— Деви! — раздался хриплый сердитый голос. — Прочь отсюда, молокосос!

Деви подпрыгнул. Крупный черно-белый единорог недовольно смотрел на него с высокого склона холма: это был Тобиано, самый сильный единорог в стаде. Он не любил жеребят. Деви поскользнулся, беспомощно попытался уцепиться за гладкий камень и с плеском упал в озеро.

За всю свою короткую жизнь Деви ни разу не испытывал страха. Но сейчас он его ощутил в полной мере. Вода сомкнулась над его головой. Она была горячая — почти кипящая! Он захлебывался и задыхался, чувствуя на губах вкус пепла. Зловещий желто-зеленый свет окружал и слепил его.

А потом… рука скелета схватила его за ногу и потянула вниз!

Деви кричал, глотая жгучую воду, и падал во тьму.

Он пришел в себя от прохладно-лилового света и запаха роз. Мгновение он лежал спокойно, моргая и наслаждаясь солнечным светом, который согревал его холку, и ощущая, как его бока овевает легкий ветерок. Как ни в чем не бывало он лежал на берегу Вещей заводи. Деви должен был поблагодарить самого сильного единорога стада за то, что тот его вытащил. Но малыша это мало заботило. Деви был просто рад, что остался жив.

— Ну что, маленький Деви? — Голос Аталанты был нежным и мелодичным. Атланта Сновещательница! Значит, она его спасла! А этот вечно недовольный Тоби пришел уже после нее! Деви вздохнул и спешно поднялся на ноги.

— О, Аталанта! — печально сказал он и опустил голову. — Я только… Я просто хотел помочь.

— Да-да. — Аталанта подняла уши и пристально посмотрела на него своими темно-фиолетовыми глазами.

— Маленький выскочка, — проворчал Тоби. — Я же говорил: отправь его домой к его мамочке.

— Он очень смелый, ведь он пытался предупредить Арианну, — сказала Аталанта. — Но, Деви, ты знаешь, что чуть не попал в большую беду?

Он покачал головой.

— Тебя мог поймать Злокозненный!

У Деви округлились глаза.

— Ты испугался? — мягко спросила она.

Вообще-то Деви был храбрым. Тем более, что Аталанта сама это сказала. Он набрал в легкие воздуха, сделал вдох, но тут встретился с ее темно-лиловым взглядом.

— Да. Испугался. — Он шаркнул передним копытом по земле.

Аталанта кивнула.

— Ты не только храбрый, но и благоразумный, — сказала она. — Эти руки, которые тянули тебя вниз, — руки самого Энция.

— Злокозненного? — вздрогнул Деви.

— Теперь ты знаешь, почему у нас есть одно правило, касающееся Вещей заводи, Деви. Я и только я одна могу обращаться к ней. Потому что никто другой не знает, кто — или что — ему ответит.

— Прости! — Деви посмотрел на нее. — Но, Аталанта… Почему ты не скажешь принцессе, кто она такая? Почему ты не поможешь Солнцебегу вернуть его рог?

Аталанта наклонила голову. Ее шелковая грива упала на глаза и прикрыла их, как светлое облако иногда прикрывает солнце.

— Я делаю то, что мне позволено. Волшебство можно использовать редко и понемногу. Сейчас я тоже это сделаю. Хочешь мне помочь?

Деви жаром кивнул:

— Конечно!

— Тогда встань здесь, рядом со мной.

Деви прыгнул вперед. Потом, внезапно смутившись, когда серебристый свет вокруг Аталанты окружил его, наклонил голову и посмотрел на свои копыта. Левое переднее копыто было чуть отколото, и он сердито потер его носом. Что, если она заметит?

Но Аталанта не смотрела на копыта Деви. Она кивнула Тоби:

— Ты готов?

— Думаю, да, — резко ответил Тоби. Деви показалось, что единорог волнуется.

— Деви?

Деви посмотрел на Сновещательницу.

— Я собираюсь открыть воду. Мы с Тоби отправимся в Балинор. Я вернусь домой одна, потому что мне не позволено задерживаться там слишком долго. Но Тоби останется и будет мне обо всем рассказывать.

— Но почему же именно тебе придется вернуться? Разве ты не Сновещательница? — спросил Деви.

— Она владеет Глубинными Чарами, — сказал Тоби. — И они покинут ее, если она останется внизу надолго. А я практически не владею колдовским даром. — Он на мгновение задумался.

— Довольно, — сказала Аталанта. — Замолчите оба. — Она подошла к краю заводи и трижды ударила о воду рогом. Вода завертелась воронкой, и Деви затаил дыхание. В озере появилось изображение девочки с волосами цвета бронзы и небесно-голубыми глазами и большой бронзового цвета лошади. Рядом с ними бежал огромный колли.

— Это принцесса, Солнцебег и собака Линкольн, — сказала Аталанта. — Они только что перешли Брешь и теперь направляются в Балинор.

— А это кто? — проворчал Тоби. — Что это еще за белобрысая девчонка? Она-то как прошла через Брешь?

— Ее зовут Лори Кармайкл, — задумчиво сказала Сновещательница. — Как странно. — Она на секунду поколебалась. — Хорошо, посмотрим. — Она отошла от заводи и подняла голову к солнцу. Потом Аталанта медленно поднялась на задних ногах, и ее передние оказались высоко над землей. Она набрала в легкие воздуха и затянула одну ноту — низкую, сладкую и трепещущую. Вода в озере медленно разошлась, как будто ее раздвинули огромные руки.

Звук становился все сильнее, пока у Деви глаза не закрылись сами собой. Когда же он снова открыл их, Сновещательницы и Тоби уже не было. Деви склонился над озером. В его глубине он увидел крошечную серебряную звездочку, несущуюся к Балинору, и черно-белую тень, подпрыгивающую рядом с ней.

Сновещательница и Тоби были на пути к Балинору.

 

Глава вторая

Ари, Лори Кармайкл и Бег остановились на краю небольшого луга, поросшего невысокой травой и усеянного цветами. Колли по кличке Линкольн стоял рядом с Ари.

— Это ты виновата! — решительно сказала Лори.

Ари сердито посмотрела на Лори. Белокурая девочка, несомненно, была очень избалованным ребенком. Она считала себя самой значительной ученицей-наездницей ранчо «Глетчеров ручей». К сожалению, так оно и было — но только благодаря деньгам ее отца.

Лори нахмурилась и топнула ногой:

— Я сказала, это ты виновата! Что ты теперь собираешься делать?

— Дай мне минутку подумать. — Ари запустила руки в волосы. Она не знала, где они находятся и как сюда попали.

Последнее, что она помнила, было бегство с ранчо «Глетчеров ручей» в безопасную пещеру на южном пастбище. Но и пещера оказалась не такой уж безопасной. Какая-то сверхъестественная сила увлекла ее, ее собаку и лошадь через туннель в это место.

— Ничего этого не случилось бы, если бы ты оставила Бега в покое, — сказала Ари, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие. — Тебе не удастся его купить. Он мой!

— Зачем тебе лошадь? — резко спросила Лори. — Ведь после этого происшествия ты повредила ноги и больше не сможешь ездить верхом.

Ари потерла правую икру. Как сказали ее приемные родители Энн и Фрэнк, обе ее ноги были сломаны в автокатастрофе. Сам Бег тоже пострадал: после этой трагедии у него до сих пор на лбу был виден белый шрам. Хотя Ари чувствовала себя хорошо, она не могла вспомнить ничего, что было с ней до этой катастрофы. Единственным, что она помнила, был ее жеребец Бег.

— Тебе ведь нужна моя лошадь, не так ли? Не буду напоминать тебе, Лори, что если бы ты за нами не увязалась, то была бы в полной безопасности на ранчо.

— Я бы за тобой не увязалась, если бы ты соблюдала условия договора!

— Я не заключала договора. Это сделал мой приемный отец. Потому что нам нужны были деньги, чтобы оплатить медицинский счет!

— Замолчи, — сказала Лори. — Замолчи сейчас же! И выведи нас отсюда, слышишь?

— Как только я представлю себе, что такое «отсюда», я сразу же это сделаю! Идем, Линк.

Пес бросился вперед, бесшумно двигаясь по траве. Они оказались на цветущем лугу, усеянном желтыми, голубыми и темно-красными цветами. Ари показалось, что некоторые цветы она узнала, и ей стало легче. Конечно же эти лилово-коричневые соцветия в тени деревьев были анютиными глазками.

С другой стороны, деревня по другую сторону поля была ей совсем незнакома. И это ее огорчало. На какое-то мгновение она даже засомневалась в том, правильно ли делает Линк, так резво бегущий в направлении странной деревни. А вдруг там живут совсем негостеприимные люди? Широкая пыльная проселочная дорога проходила по середине деревни. На расстоянии трудно было разглядеть, но дорога вела к какому-то длинному приземистому деревянному строению, слишком большому для обычного жилого дома. Ари разглядела только вывеску на столбе у огромного парадного крыльца. Возможно, это была гостиница.

Вдоль левой стороны дороги тянулись трехстенные сараи. Одни были большими, другие маленькими, но во всех стояло множество вещей. Перед одним сараем было колесо от прялки. На полках внутри лежали яркие кипы чего-то похожего на пряжу. Возле некоторых сараев находились небольшие огороженные загоны. В одном стояло несколько дойных коров, в других — козы. Были еще сарай с хлебом, сарай с фруктами и сарай с овощами.

Лошади — Ари наконец разглядела, что это были лошади — теснились вдоль другой стороны проселочной дороги, как пчелы в улье. Вокруг были лачуги с соломенными крышами. У многих из них были кирпичные трубы. Утро стояло теплое, но из некоторых труб шел дым, и Ари решила, что люди используют печи для приготовления пищи.

В деревне жили люди. И это был плюс. Пахло тушеным мясом, плавленым сыром и свежеиспеченным хлебом. Это был двойной плюс.

Женщины носили длинные ниспадающие платья…

У Ари от изумления даже рот раскрылся. Почти как на обеденных тарелках на кухне у Энн!

А на мужчинах были ботинки, узкие панталоны и свободные рубашки, казалось, сшитые из грубой хлопчатобумажной ткани. На некоторых были короткие плащи, подогнанные по размеру плеч и расширяющиеся к талии. Ари прежде никогда не видела такой одежды, как не видела таких лошадей, магазинов и гостиниц.

— Что это за место? — раздраженно спросила Лори. Она недовольно поерзала на спине Бега. — Какие безобразие! А где у них полицейский участок? Что-то здесь не так.

— Я думаю, это потому, что здесь нет электричества, — сказала Ари. Она почувствовала, что ее пальцы крепко вцепились в холку Линка. — А также телефона и всего остального…

— И автомобилей тоже нет. Как же люди здесь передвигаются? — презрительно фыркнула Лори.

— На своих двоих, — беззвучно сказал Бег, к удивлении Ари. — Это выражение мы, лошади, употребляем, когда люди идут пешком. На двух ногах в этих смешных подковах, которые вы носите. Я ума не приложу, как ваши подковы держатся на ногах без гвоздей, миледи.

Ари не знала, что на это ответить. Она не знала и того, что ей делать. Пойти по проселочной дороге и поздороваться с жителями? Но она и Лори были одеты в хлопчатобумажные рубашки, бриджи и ботинки, поэтому в деревне они бы выглядели довольно неуместно. Их джинсы, футболки и кроссовки сразу соберут толпу зевак.

— И что же нам делать? — раздраженно спросила Лори. Она недовольно посмотрела на Ари.

Бег тоже посмотрел на нее своими большими карими глазами и тихо вздохнул.

Линкольн сел, с недовольным видом почесал ухо, потом выжидающе посмотрел на хозяйку.

Ари посмотрела на остальных. Значит, именно ей предстояло принять решение?

— Хорошо, — Ари намотала на палец прядь волос. Потом подумала и намотала прядь волос на другой палец. Она скосила глаза и попыталась сделать глубокомысленный вид. Как положено лидеру. Ари скрестила руки на груди и решительно посмотрела на деревню.

Что же им делать? Идти туда?

Подойдя поближе, они услышали такие звуки, как и ожидали. Люди разговаривали и смеялись. Где-то стучали по металлу. Одна из коров протяжно мычала, пока женщина в длинной коричневой юбке и в шали, накинутой на плечи, доила ее. Вдруг послышался знакомый звон. Также звенела упряжь, которую Ари использовала на ранчо «Глетчеров ручей», когда запрягала пони в тележку. Звон раздавался из леса слева. Звук стал громче, и Ари обернулась.

— Доброе утро! Доброе утро, леди! — Мужчина, правящий лошадью и четырехколесным фургоном, помахал им, рысью проезжая мимо. Правда, лошадь была на самом деле не лошадью.

Это был единорог! Крупный черно-белый пятнистый единорог с коротким закрученным спиралью рогом, торчавшим прямо из середины лба. Его сбруя была сделана из ярко-красной кожи, а глаза были светло-карими. Они расширились, когда он увидел двух девочек, колли и бронзового цвета жеребца, стоящих у края леса. Единорог остановился и кивнул им.

Мужчина, правивший фургончиком, потянул за уздечку.

— Поторапливайся, Тоби. Мы опаздываем. Я говорю, мы опаздываем с этими овощами.

Мужчина был очень толстым, с улыбающимся красным лицом и пышными усами. На нем были надеты черные брюки свободного покроя, заправленные в тяжелые коричневые ботинки. Его темно-коричневая рубашка тоже была свободной, но все равно не могла скрыть огромный живот.

— Подожди минутку, Сэмлет, — решительно сказал единорог самым грубым голосом, который когда либо слышала Ари, обратился к ним:

— Могу я спросить, кто вы такие?

Лори завизжала. Правда, у нее это получилось не очень громко, потому что она была слишком испугана, чтобы набрать в легкие необходимое количество воздуха. Но все же это был визг.

Тоби нахмурился:

— Вы разговариваете с единорогом, — с достоинством произнес он. — И как же вы показываете ему свое почтение? Визгом?

— Он говорящий, — еле шевеля губами, проговорила Лори. На секунду она закрыла глаза. Ее лицо казалось бледнее обычного. — Боже мой! Он говорящий. Единорог, да еще и говорящий. Мама! Я хочу домой.

— Тоби действительно разговаривает грубовато, — согласился мистер Сэмлет. — Он у меня недавно, поэтому я ничего не могу с ним поделать, миледи. — Сэмлет пожевал кончик уса. — Но не обижайтесь. Со всеми остальными он тоже грубый. И наглый. Но что поделать. Единорог — он и есть единорог!

— Я имею в виду не то, что он говорит грубости! Я имею в виду, что он вообще разговаривает! — Лори ядовито посмотрела на Ари. — Ты-то наверняка считаешь, что это совершенно нормально.

— Ваша служанка всегда говорит, когда вы ее об этом не просите? — нервно сказал мистер Сэмлет. — Но не огорчайтесь, миледи. Сегодня слишком прекрасное утро для тревог.

— Служанка? — сказала Ари. — Вы думаете, что я ее служанка?

— Конечно, — сказал мистер Сэмлет. — И на то есть причина. Разве нет? Она едет на прекраснейшем из единорогов, которых я когда-либо видел в этих местах, а вы идете пешком. — Он вытянул шею, чтобы лучше разглядеть Бега. — Только вот есть одна загвоздка. У него нет рога, Тоби.

— Действительно, нет, — сказал Тоби и посмотрел на Бега с очень странным выражением. Что это было? Уважение? Страх? Жалость? Тоби встряхнулся, как будто для того, чтобы отогнать ненужные мысли. Потом в своей прежней манере сказал: — Это увидит любой дурак, может быть, только кроме тебя, Сэмлет.

— Это лошадь, — сказала Ари, — а не единорог.

— А мне кажется, что он похож на единорога, — сказал мистер Сэмлет. — Только без рога. Что случилось с твоим рогом, приятель? Неужели ты не понимаешь моих слов?

Бег легонько толкнул Ари носом: «Не говори пока ничего, малыш. Ведь мы не знаем, как в этих местах обращаются с лошадьми».

— Он не умеет разговаривать, — сказала Лори. — А вы оба — идиоты. Разве вы не слышали: это лошадь!

— Что бы вы ни сказали, миледи, — закатил глаза мистер Сэмлет, — я полагаю, что раз у него нет рога, то он говорить не может. У нас в Балиноре такого единорога отродясь не бывало. В Балиноре разговаривают все животные. Но у нас, как вы знаете, неприятности. Животные стали терять дар речи. А кончится тем, что и люди совсем разучатся говорить.

Ари закусила губу, чтобы не рассмеяться. Было бы просто счастьем, если бы этот болтливый мистер Сэмлет разучился разговаривать. Но что касалось животных, это было очень грустно.

Сэмлет в последний раз дернул себя за усы и спросил Лори:

— Вы со своей служанкой направляетесь в Балинор?

— Я — нет… — начала Ари. Бег предостерегающе толкнул ее. Тоби, ко всеобщему удивлению, рассмеялся. Когда единороги смеются (или, как впоследствии обнаружила Ари, чихают, кашляют, напевают или кричат), все эти звуки доносятся из их рога.

— Тебе что, репей под седло попал? — добродушно спросил мистер Сэмлет единорога.

— Если бы у меня под седлом был репей, думаешь, я согласился бы тащить эту разбитую старую телегу? — возмутился Тоби. — Конечно нет. А почему я смеюсь, я пока оставлю при себе. Пригласи ту… леди… и ее, как ты говоришь, служанку вместе с собакой и безрогим единорогом пойти в гостиницу позавтракать.

— Ну и ну, — с восхищением сказал мистер Сэмлет. — Никогда не встречал парня, который бы так разговаривал. Что скажете, миледи?

— Кто, я? — сказала Лори. — Да, конечно. Я хочу завтракать. — Она подняла голову и высокомерно произнесла: — Завтрак для меня и моей служанки. И ванну!

Линкольн глухо зарычал, потом постучал лапой по ботинку Ари. Арианна взглянула на него.

— Никаких ванн! — безмолвно сказал пес.

Ари рассмеялась и потрепала его за ушами. Пусть Балинор, как называл его мистер Сэмлет, отличался от того мира, в котором они находились раньше, но кое-что в них все-таки было общее.

 

Глава третья

Все поехали по проселочной дороге через деревню. Тоби показывал дорогу, быстрой рысью идя впереди, в то время как мистер Сэмлет трясся в повозке. Иногда он говорил: «Тпру, Тоби!». Но это, конечно, никак не влияло на скорость единорога.

Лори ехала за фургончиком на Беге. Бег шел с высоко поднятой головой и выгнутой шеей. Его шелковая грива ниспадала по холке почти до колец, а каштановая шкура поблескивала на ярком солнце. Линкольн важно выступал рядом с Бегом.

Позади всех пешком шла Ари. Она видела дырку сзади на бриджах Лори, но и дырка, и не первой свежести нижнее белье были видны только тогда, когда Лори пыталась порисоваться и приподняться на спине неоседланного Бега. Правда приподнялась она всего раз или два — то ли потому, что была не очень хорошей наездницей, то ли потому, что устала от всех приключений. Правда, она пыталась сидеть верхом с таким важным видом, что Ари про себя усмехнулась.

Мистер Сэмлет знал в Балиноре всех: ткача Костыля и его жену Бегонию, зеленщика и девочку, торговавшую апельсинами, лимонами и персиками. Даже дойная корова Фальфа коротко промычала ему «привет», когда они проходили мимо.

Мистер Сэмлет сказал:

— Вы бы слышали, как болтала эта корова на прошлой неделе. Вне всякого сомнения, на Балинор обрушились несчастья. Что-то надо делать, — продолжал мистер Сэмлет.

Как и думала Ари, Тоби направился прямиком к длинному низкому деревянному зданию в конце улицы. Когда они подъехали, единорог повернул направо. Они миновали столбик с висящей на нем вывеской. Под выгравированным изображением величественного белого единорога золотыми гривой и рогом Ари прочла:

«ГОСТИНИЦА ДЛЯ ЕДИНОРОГОВ.

ОТЛИЧНОЕ ПИТАНИЕ, ХОРОШИЕ ПОСТЕЛИ,

КОНЮШНИ.

СЭМЛЕТ»

С трех сторон гостиницу окружал цветущий сад. Тоби подвез фургончик к задней части здания. Здесь двор был вымощен потрескавшимся красным кирпичом. С двух сторон располагались конюшни со стойлами, конструкция которых очень напоминала стойла на ранчо «Глетчеров ручей»: одна дверь вверху и одна — внизу. Верхние двери были открыты. С третьей стороны двора была площадка для телег, фургонов и кабриолетов. Посреди вымощенной кирпичом площадки находился большой желоб для стока воды. Тоби остановился прямо перед ним, опустил голову и стал пить.

Мистер Сэмлет приподнялся в своем фургончике и коротко свистнул. Из открытых дверей стойл высунулись три или четыре головы.

Ари открыла от удивления рот. Это единороги. Одна кобыла была с изящная, элегантная, вся атласно-черная. Табличка на ее стойле гласила: «Брианна». Ее рог был как будто из цельной слоновой кости. У основания рога, на том месте, где он смыкался со лбом, поблескивал сапфир. Единорог, находившийся в стойле рядом с ней, был очень похож на бельгийских лошадей, которых Ари видела дома. Он был большой, крепкий и мускулистый, с вьющейся коричневой бородой под подбородком и такой же вьющейся коричневой гривой.

Ари не видела третьего единорога, который скрывался в полумраке стойла. Она заметила только, что она была грациозной, лиловой с серебристой гривой (Ари почему-то была уверена, что это кобыла).

— Надоело. Я говорю надоело! — Мистер Сэмлет выглядел настолько скорбным, насколько позволяло ему его веселое румяное лицо. — Где этот слуга, этот проклятый мальчишка?

— У него сегодня именины, и он ушел к своей матери, — сказал Тоби. — Он говорил тебе об этом сегодня утром, идиот! Но разве ты слушал? Как бы не так! А есть ли у нас гости, о которых некому позаботиться? Конечно! — Из его рога вырвалось насмешливое: «Ха!». — И что же ты собираешься делать?

— Ладно, я пойду и обслужу их сам. Я говорю — сам. — Мистер Сэмлет потер подбородок. Потом он подергал свой ус. Ари заметила, что он часто дергает себя за ус. Наверное, это помогало ему думать. — Значит, так. Мне надо приготовить обед, подмести пол и позаботиться о постелях. О! У меня появилась идея! — Он подошел к Бегу и посмотрел на Лори. — Как вы собираетесь мне заплатить, миледи?

— Заплатить? — Лори уставилась на него, и ее брови нервно приподнялись. — Конечно, с помощью кредитной карты. — Ее брови настороженно сдвинулись. — Вот она… — Она похлопала себя но карману. — Если она у меня собой… Ой! — Она почувствовала дыру в бриджах. — Ой! У меня порвались брюки!

— Ваша служанка их зашьет, — сказал мистер Сэмлет. — Не беспокойтесь об этом. О чем вы должны сейчас подумать, так это о том, как вы расплатитесь со мной. За завтрак. Да, за завтрак.

Лори вынула из кармана брюк кредитную карточку своего отца и помахала ею мистеру Сэмлету. — Вот этим. Надеюсь, у вас есть виза?

Вид у мистера Сэмлета стал гораздо менее жизнерадостным.

— Я ничего об этом не знаю, миледи. Ничего. Если вы скажете мне, где ваш дом и кто ваш отец, я, возможно, смогу прислать ему счет. Но если вы предлагаете мне это вместо денег — то в Балиноре это не деньги.

— Это деньги везде, — надменно сказала Лори. — Проверьте в банке.

— В какой банке? Спрашиваю именем самого Нуминора, почему я должен искать деньги в какой-то банке? Я говорю — в какой-то банке?

Из рога Тоби снова раздалось такое громкое: «Ха!», что все подскочили.

— И каким же образом вы можете заплатить за комнату в гостинице?

— Мой отец… — Лори осеклась и закусила губу.

— Ее отец! — сказал мистер Сэмлет. — А кем, собственно, может быть ваш отец, миледи? Может быть, вы одна из родственниц лорда Бентермана? Из Дома Колесных мастеров? — Он ткнул большим пальцем в Бега. — Этот единорог…

— Лошадь, — поправила его Ари.

— Это такой прекрасный экземпляр, даже без рога, что вы, должно быть, имеете отношение к лордам Мостовых. Я говорю — к лордам Мостовых.

— Мы не можем вам заплатить, — сказала Ари. — Но мы будем очень благодарны, если вы приютите нас на ночь

— Хорошо, хорошо, — потирая руки, проговорил мистер Сэмлет. — Если вы продадите мне этого прекрасного едино…

— Лошадь, — твердо сказала Ари. — И она не продается, мистер Сэмлет. Но если у вас нет слуги, мы могли бы поработать за кров и пищу.

— Поработать? — переспросила Лори. — Не смеши людей.

— Конечно, вы, миледи, не должны и пальцем шевельнуть. Я говорю — и пальцем шевельнуть. Но ваша служанка, кажется, достаточно крепкая девушка, а мне как раз нужны рабочие руки, — просиял мистер Сэмлет. — Как хорошо, что мы нашли друг друга! Мне нужны рабочие руки, а твоей хозяйке нужна мягкая постель и теплая печь, потому что ночь будет холодная. Так что все к лучшему. Я говорю — все к лучшему. Ты, девочка…

— Ари, — сказала Ари так лее твердо, как она сказала о лошади.

— Ари! — сказал он, проявляя, как ему казалось, редкое великодушие. — Ты можешь спать в амбаре. Там много старых мешков, и вам с собакой будет достаточно тепло. Я говорю — достаточно тепло.

— А Бег? — спросила Ари. — Можно разместить сто в одном из пустых стойл?

— Безрогого единорога? Который не умеет говорить? Боже, конечно нет, дитя мое! Он может остаться в деревне с коровой или на лугу за домом. Я говорю — за домом. Еды у него будет вдоволь, ты не бойся.

И Ари, получив доброжелательные, но твердые наставления мистера Сэмлета, начала зарабатывать свои пищу и кров.

Мистер Сэмлет настоял, чтобы Лори пошла в свою комнату, приняла горячую ванну и поела. А Ари он сказал, чтобы она немедленно начала выполнять обязанности прислуги и присоединилась ко всем остальным в гостинице только за ужином.

Вместе с Линкольном Ари поместила Бега в один из маленьких загонов около двора конюшни и убедилась, что у него есть вода. Мистер Сэмлет показал ей, где лежит сено. Это было прекрасное сено: зеленое, густое, оно выглядело так аппетитно, что Ари и сама могла бы его попробовать. Она взяла из стога две больших охапки для жеребца и бросила их перед ним.

— Не знаю, что это за сено, Бег, — сказала она. — Может быть, не стоит давать тебе его так много. Что, если у тебя будут колики от этой странной пищи?

Бег поворошил сено носом:

— Пахнет летом, миледи. Я буду следить за тем, сколько я его съем. Но выглядит оно великолепно.

— У тебя все будет в порядке, пока я буду работать?

Он опустил морду в ее волосы и два раза фыркнул. Это означало, что он согласен, поэтому Ари с собакой пошли во двор перед конюшней. Там она поняла, что Линкольн станет ее надежным помощником. Он принес ей веник, и она смогла подмести двор. Потом он отыскал где-то черпаки для воды, и Ари вычерпала воду из желоба и почистила его.

Когда солнце стояло в зените, зазвонил колокол. Мистер Сэмлет вышел из гостиницы с деревянной миской аппетитного тушеного мяса с овощами, куском мягкого сыра и хлебом. Ари села на перевернутый черпак и разделила свою еду с Линком. Единороги в стойлах распахнули двери (там не было задвижек и запоров) и пошли прогуливаться по рынку. Все, кроме одной, — той, которая скрывалась в лилово-серебристой тени, на двери которой не было таблички с именем. Ари видела кончик ее хрустального рога, поблескивающего на солнце — и больше ничего. Она проглотила последнюю ложку жаркого, прополоскала миску в желобе и подошла к стойлу.

— Здравствуйте, — сказала она.

Ответа не последовало. Слышалось только легкое дыхание в лавандовой тени и шорох в благоухающем воздухе. Ари украдкой заглянула внутрь.

На соломе спала прекраснейшая кобыла-единорог! Она была цвета неба на закате, отливающего цветом лаванды, лиловым и голубым. Ее голова лежала на шелковой подушечке. Ее изящные ноги были согнуты под животом. Ее серебристая грива струилась по спине и касалась душистой соломы на полу. Но особенное восхищение Ари вызвал ее рог. Он был длинный и прозрачный, изогнутый, как морская раковина. У его основания сверкал алмаз.

Ари затаила дыхание. Стойло было великолепным. На одной его стене висело зеркало в серебряной оправе, а на другой серебряная уздечка и бархатное с серебром седло. В уголке стояло аккуратно припрятанное серебряное ведерко для навоза. Ари не могла не в крикнуть от восхищения.

Линк поднялся на задние лапы и поставил передние на край двери стойла. Как только он увидел единорога, его уши приподнялись. В его взгляде проступило обожание. Он пал ниц перед дверью. Ари наклонилась и погладила шелковистую шерсть на голове пса.

— Что с тобой, Линк? — прошептала она.

— Это же леди! Сновещательница из Небесной долины! — Он закрыл глаза. — И я увидел ее! О, я счастливейший из собак!

— Ну, ладно, — сказала Ари как можно тише, чтобы не разбудить спящую. — Почему бы счастливейшему из собак не помочь мне с этими ведерками дли навоза? До того, как другие единороги вернутся, предстоит сделать уборку. И мистер Сэмлет сказал, что стойла надо убрать до ужина. Так что давай поспешим!

Наконец все ведерки были вынесены, солома собрана и перевернута, зеркала в стойлах отполированы до блеска. Стойло фиолетовой кобылы Ари оставила напоследок, чтобы дать ей выспаться. По когда она робко постучала и дверь, то обнаружила, что красавица кобыла исчезла. Может быть, она присоединилась к остальным, а может быть, в одиночестве прогуливалась по лесу.

Наконец, когда солнце коснулось западного края горизонта, работа Ари была закончена.

Из двери гостиницы быстро вышел мистер Сэмлет.

— Хорошая работа, хорошая работа, — похвалил он. — А теперь, пока не подошло время ужина, зайди ненадолго к нам, хорошо? Я думаю, ты не прочь помыться и переодеться. И моя женушка…

— Как переодеться, сэр? — озадаченно спросила Ари

— Ах, я и забыл. Твоя хозяйка сказала, что вы с севера. — Он покачал головой. — У них на севере странные обычаи, странные обычаи. Вы утопили свой багаж в реке. Мм дадим вам одежду вместо той мальчишеской, которую вам приходится носить. А теперь тебе надо сходить к твоей хозяйке. Она желает тебя видеть.

— Ах, она желает… — немного мрачно повторила Ари. Ну что же, пусть так оно и будет, пусть Лори «желает ее видеть»! Лучше было бы, если бы они честно рассказали, кто они такие и откуда едут. Хотя она очень хотела бы узнать о выдумке, как они потеряли свою одежду в какой-то реке. Никто из женщин и девочек, которых они видели в Балиноре, не носил бриджей. Ари думала о том затруднительном положении, в которое они попали, пока подметала, убирала, мыла и выносила навоз. Ведь кто-то в Балиноре должен был знать про Брешь и о том, как вернуться к Глетчерову ручью. Но ей требовалось время, чтобы выяснить, кого об этом можно спросить. Она поняла, что возле Балинора были свои опасности, наподобие тех, что встречались ей возле Глетчерова ручья. Эти красноглазые единороги вселяли в нее ужас. А тут еще какие-то загадочные неприятности с животными, которые утратили дар речи. Она хотела как можно больше узнать об этом месте, прежде чем будет ходить и говорить с людьми о том, что они пришли из другого мира. И если бы мистер Сэмлет дал им одежду, в которой они выглядели бы более похожими на живущих в этих местах, это было бы замечательно. Это помогло бы им замаскироваться.

— Ну что, девочка? — прервал ее раздумья мистер Сэмлет.

— Извините, я задумалась, — объяснила Ари. — Большое спасибо за одежду, и конечно же я с большим удовольствием приняла бы ванну. И разумеется, я сейчас же схожу к Ло… то есть, к миссис Лори.

В гостинице Ари понравилось. Там все было сделано из прочного дерева: деревянный пол, деревянные столы и скамьи, деревянные стены. Широкая лестница посередине комнаты вела на второй этаж. Всю южную стену занимал огромный каменный камин. В большой комнате сидело несколько человек — все они были взрослыми. Ари придержала Линка.

— Иди наверх по лестнице, потом поверни направо. Комната твоей хозяйки — номер двенадцать. Моя женушка даст тебе новую одежду. А ванная в конце коридора.

Ари набежала по лестнице, Линкольн последовал за ней. Она постучала в дверь с номером «12» и открыла ее.

— Ах, — сказала Лори, — это ты.

Она сидела на скамье перед маленьким камином.

Комната была небольшой, с низким потолком и крошечным окошком, огромной кроватью и сундуком, стоящим у стены. Лори поменяла свои рваные бриджи и рубашку на длинное голубое платье с пуговицами до высокого воротника. Ее видавшие виды грязные ботинки для верховой езды лежали на полу вместе с кучей одежды.

— Можешь взять их и почистить, — показала она на ботинки.

— Сама почистишь. — Ари устало опустилась на кровать.

— Как? Разве ты не моя служанка?

— Забудь об этом, Лори. Я не в настроении. А тебе не повредила бы домашняя работа.

— Что? Такой леди, как я? Ни в коем случае. — Она встала и прошлась по комнате. Потом она закусила нижнюю губу. — Ты представляешь себе, как мы будем отсюда выбираться?

— Пока нет. Но что-нибудь придумаю. Что ты там наплела мистеру Сэмлету?

— Что мы ехали с севера, потом нас напугали медведи, и наш багаж утонул в реке.

— Медведи? А если они здесь не водятся?

— Ты сама говорила мне, что здесь есть медведи. А Сэмлет не мог понять, о чем идет речь, пока я не изобразила медвежью походку. — Лори вздрогнула.

— И что он на это сказал?

Лори заговорила так тихо, что Ари едва ее слышала:

— Такие существа водятся в здешнем лесу. Они опасны. И ночью нам нельзя отсюда выходить. — Она пожала плечами. — Я ему поверила. Я ни шагу отсюда не сделаю, пока не узнаю, как мы можем отсюда выбраться.

— Жена мистера Сэмлета оставила мне какую нибудь одежду?

Лори показала на сундук:

— Здесь.

— А ванная?

— Ванная! Ха! — презрительно рассмеялась Лори. — Ты называешь ванной две бадьи — большую и маленькую?

— Большую и маленькую?

— В одну садишься, а из другой… В общем, сама понимаешь. Когда выйдешь отсюда, поверни по коридору налево. Только мойся поскорее.

Ари, открывшая сундук и изучившая его содержимое, сказала с рассеянным видом:

— Я возьму эту юбку и этот жакет. Ботинки я оставлю свои. Потом я спущусь вниз и поболтаюсь там. Посмотрим, смогу ли я узнать что-нибудь полезное для нас.

— Прекрасно! — фыркнула Лори. — Просто замечательно. А я останусь здесь одна. Я и так весь день просидела одна!

— Да ради бога! Пока я буду мыться, с тобой может побыть Линк. А потом мы спустимся вниз вместе, хорошо?

Лори всхлипнула. На ее лице появилось всегдашнее недовольное выражение, а в глазах — слезы. Ари вздохнула:

— Так будет замечательно.

— Нет, не будет! Что, если мы никогда не вернемся домой?

Ари взяла в руки юбку и жакет:

— Не беспокойся. Вернемся. Я это точно знаю.

— Я не выйду из этой комнаты, пока точно не узнаю, что мы вернемся домой.

Ари закатила глаза, вышла из комнаты и остановилась в коридоре. Даже пахло здесь не так, как на ранчо. Горели факелы, прикрепленные к стенам, поэтому даже свет здесь отличался.

Как же они вернутся отсюда на ранчо? Ари потерла ладонями лицо. Она устала. Как она устала! Она закусила губу, и у нее появилась до странности настойчивая мысль. Она не хотела возвращаться. Во всяком случае, пока. Было в этом месте что-то такое, что притягивало ее.

 

Глава четвертая

Линкольн терпеливо ждал в коридоре, пока Ари мылась и переодевалась. На подоле темно-красной юбки была очень, симпатичная вышивка, но юбка оказалась немного широка в талии, поэтому Ари пришлось подпоясаться. Блуза была сшита из мягкой белой хлопчатобумажной ткани с длинными рукавами и небольшим вырезом впереди, который завязывался двумя тесемками. Кожаный жилет плотно прилегал к телу, это было красиво и согревало в холодный вечер. Волосы Ари собрала в пучок на макушке и заколола. Единственная проблема заключалась в ее ботинках для верховой езды. Носки были грязными после долгого дня пути, но без них она не могла надеть ботинки. Поэтому Ари натянула носки, надела ботинки и открыла дверь.

Она была готова.

Линкольн лежал на полу и выгрызал грязь из своих передних лап. Когда Ари вышла, пес прыгнул к ее ногам и встретил ее, опустив голову, виляя хвостом и говоря:

— Ты стала совсем как они!

— Это хорошо или плохо? — она вздохнула. — То есть они хорошие или плохие?

— Если они плохие, то я их укушу! Укушу!

— Спасибо. Я поняла.

Она остановилась на верху лестницы. Комната была освещена факелами. В камине горело большое бревно. Огромная деревянная входная дверь открывалась и закрывалась, когда входили люди. На лестнице тянуло холодом, и Ари поежилась. Она была рада, что на ней надет кожаный жилет. После захода солнца здесь, в Балиноре, становилось холодно.

В комнате было полно жителей деревни. Одни пили из деревянных чашек, другие ели хлеб, сыр и персики. Удастся ли ей проскользнуть незамеченной? Будут ли они говорить при ней, совсем чужой среди них? Казалось, они все тут знали друг друга.

Она окинула взглядом комнату. Хлеб, сыр, персики. Конечно! Она может ходить здесь с деревянным подносом, делая вид, что она официантка. На официанток никогда не обращают особого внимания. Ари взбежала по ступенькам и взяла с буфета, стоявшего у дверей в кухню, большое блюдо с персиками. Потом она стала внимательно наблюдать за группой беседующих людей. Высокий седой мужчина стоял посреди комнаты и что-то говорил. Его одежда была дорогой: высокие сапоги из мягкой кожи доходили до колен, а короткий плащ, наброшенный на плечи, был украшен жемчугом. Его волосы серебрились сединой, а борода выглядела ухоженной и аккуратно расчесанной. Люди, собравшиеся вокруг; казалось, ловили каждое его слово. Там же стояла женщина. Она была высокой и стройной с темными волосами и черными глазами. Ее лицо было очень приятным. Ари никогда не видела такого светлого лица. Темные драгоценные камни мерцали в ее волосах. По одежде и манерам она и седовласый человек были похожи на знать. Ари подумала, что можно начать с них.

Ари стала пробираться сквозь толпу, с улыбкой предлагая всем персики. Она остановилась прямо за спиной человека в жемчужном плаще, потом, нахмурившись, стала перебирать персики.

— О боже, — сказала она, как будто ни к кому не обращаясь. — На некоторых бурые пятна.

Она взяла с блюда персик, осмотрела его и положила обратно.

Все это время она прислушивалась.

— Войска Злокозненного наглеют с каждым днем, — сказал высокий человек. Его голос звучал тихо, но настойчиво. — Мне доложили, что его стадо сегодня двигалось через Королевский лес. Прямо среди бела дня.

— Да, я тоже это слышала, — сказала женщина. Ее голос был тихим и своеобразного тембра. — Но вы зря называете этот лес Королевским, милорд Лексан. Даже здесь, в Гостинице Единорога, где, как нам кажется, мы в безопасности. Сейчас это лес Злокозненного.

— Но мы здесь — подданные короля, — сказал другой человек.

— И королевы, — добавила женщина. — Где бы они ни были.

— Пусть Тот, кто правит нами, благословит их. — Это сказал мистер Сэмлет. Ари опустила голову и подняла повыше блюдо с персиками. В голосе хозяина гостиницы прозвучало беспокойство, когда он с просил:

— Не было вестей? Вестей о том, где их прячет проклятый Злокозненный?

— Они в плену. Никто не знает, где. — Это снова был лорд Лексан. — Наша единственная надежда — это сама принцесса. Еще раз говорю вам: мы должны умолять ее покинуть свое убежище и повести нас против Злокозненного и его дьявольской армии.

— Она всего лишь девочка, брат, — сказала леди Кили. — Ей почти столько же лет, как и моей дочери. Я бы не стала подвергать обычную девочку такой опасности. Потому Сопротивление и попросило Нуминора отослать ее.

— Мы должны ее вернуть! Уверяю вас, этот лживый захватчик нарушил все свои клятвы после того, как завладел троном! По его словам, все должно было бы остаться по-прежнему, как тогда, когда правили король и королева, — сказал лорд Лексан. — Единственная разница должна была быть в том, что не они, а он скакал бы на лорде Единорогов в Летнее Солнцестояние. И не они, а он носил бы на голове Корону Балинора. И посмотрите, сколько времени он держал свое обещание? Всего три месяца! А что происходит сейчас? Три дня назад люди Злокозненного вторглись в мое поместье! Они разграбили урожай, растащили сено, увели скот и сожгли мои закрома. А единороги! Язык единорогов исчезает. А без их языка мы не сможем разговаривать с животными, которые живут в лесах и у нас на ранчо. Животные нашего королевства уже теряют дар речи. Повелитель Единорогов исчез. Его хозяйка, принцесса, прячется. Уверяю вас, мы должны ее вернуть. Мы должны выступить против Злокозненного!

Толпа согласно загудела. Линкольн прижался головой к коленям Ари:

— Какая удача! Мы прибыли сюда в самый разгар войны!

— Кажется, это важнее, чем то, что мы потерялись, — сказала ему Ари. — А то, что он сказал на счет животных грустно. Особенно о единорогах.

— Не знаю, чем мы можем им помочь. — Линкольн зевнул. — Я устал.

— Хорошо, давай попробуем что-нибудь разузнать утром, — согласилась Ари.

— Девочка, это у тебя персики?

Ари подняла глаза. Человек в расшитом жемчугом плаще улыбался ей. Это был лорд Лексан — кажется, так звали брата женщины.

— Можно взять персик? — спросил он Ари.

— О да, сэр. Конечно, сэр. — Ари подала ему блюдо. Лорд Лексан посмотрел на нее, прищурив серые глаза: — Ты не из Балинора. Я не видел тебя раньше.

— Э… нет, сэр. Я с севера. Мы приехали только сегодня.

— С севера. Это владения Арлена, лорда Шести морей. И ты из его Дома?

По тому, как он произнес слово «дом», Ари поняла, что речь идет не о маленькой хижине с соломенной крышей. Скорей всего, он имел виду замок или по крайней мере особняк. У него был добрый взгляд, и Ари подумала, что он, должно быть, знает об этом мире больше, чем Сэмлет. Она с делала глубокий вдох, набралась смелости и сказала:

— Да, сэр. Мы с друзьями приехали из-за Бреши.

В комнате воцарилась гробовая тишина. Все уставились на Ари. Линкольн зарычал.

Ари испугалась, но решила этого не показывать.

— Вы знаете Брешь, сэр? Просто мы с друзьями собираемся домой, но не можем… найти… — Она осеклась. Лицо лорда Лексана было мрачнее тучи.

— Сэмлет! — крикнул он. Толпа, окружавшая лорда Лексана, расступилась, и показался хозяин гостиницы. Его круглое лицо вытянулось от ужаса.

— Я не знал, сэр. Клянусь, я не знал, сэр.

Ари прокашлялась и с казала, стараясь унять дрожь в голосе:

— В Забрешье что-то не так?

— Не так! Ха! — лорд Лексан откинул голову и рассмеялся. Но и о не был смех счастья. Это был горький смех. — Она слишком молода для шпионки, не так ли, Сэмлет?

Обычно красное лицо мистера Сэмлета побледнело.

— Ты знаешь, девочка. Конечно, ты должна это знать. В Забрешье Злокозненный.

— Ой, — сказала Ари. — Нет, я этого не знала. А кто такой Злокозненный?

— Она говорит, что не знает! Ха! — Женщина, голос которой казался таким приятным, преградила Ари путь и схватила ее за подбородок своей унизанной кольцами рукой. Она повернула лицо девочки к свету факела. — А представляется такой невинной! Более чем невинной. У нее такой вид, будто она из самой королевской семьи. Клянусь, это работа Злокозненного. Все знают, что он может принимать разные обличья. Любые формы. Что он неузнанным ходит среди нас, чтобы шпионить, делать свои грязные дела и все разрушать. В темницу ее! Мы должны отдать ее в руки правосудия!

 

Глава пятая

— Не горячись, дорогая. — Лорд Лексан положил руку на плечо рассерженной женщины. — Кили, я думаю, эта девочка сама не совсем понимает, о чем она говорит.

— Мне она не кажется такой дурочкой, — отрезала леди Кили. — Ей до этого далеко.

— Дурочкой… Спасибо, я подумаю, — пробормотала Ари. Что хуже: быть в глазах людей идиоткой или сидеть в темнице? Наверное, быть идиоткой все же безопаснее. Она открыла рот, стараясь принять как можно более глупый вид.

— Персики, миледи? Я… Ой! — Она наклонила блюдо, и персики рассыпались по полу. Один из них, перезревший, подкатился к бархатной туфельке леди Кили и лопнул. Люди, стоявшие рядом с Ари, отпрянули назад. Некоторые из них наклонились и стали подбирать персики. Ари пнула раздавленный персик от возмущенной Кили и наступила на него ногой. Сочная мякоть растеклась по полу.

— До чего неуклюжая дурочка! — прошипела леди Кили.

— С ней это бывает! — Мистер Сэмлет вытер вспотевшее лицо большим красным носовым плат ком. — Но у этой служанки золотые руки! Никто не чистит стойла так, как она, миледи.

— Так и держите ее в стойлах! И не пускайте в приличное общество! — немного было успокоившись, леди Кили снова напряглась от гнева.

— Извините, миледи, — сказала Ари. Она нарочно шмыгнула носом и тут же вытерла его рукавом. Леди Кили брезгливо поморщилась.

Мистер Сэмлет сделал знак рукоп как бы выгоняя ее:

— У твоей хозяйки нет для тебя каких-нибудь поручений?

— А почему бы мне не взглянуть, как там единороги, сэр? — предложила Ари. Ей хотелось выйти из комнаты. Нужно было кое-что обсудить с Бегом.

— Отлично! Отлично! Только, пожалуйста, не запачкай их перезревшими персиками. Особенно ту, с прозрачным рогом. К ней тебе следует проявлять особое внимание!

— С прозрачным рогом? — резко переспросила леди Кили. Она прищурилась. — Кто бы это мог быть, Сэмлет?

— О, это прелестнейшая кобыла-единорог, миледи. Очень красивая. Мой ездовой единорог Тоби заключил со мной договор. И теперь он работает у меня, чтобы оплатить ее комнату и еду. Конечно, на самом деле я никогда ее не видел, — смущенно прибавил он. — Ее никогда не бывает в стойле, когда я прихожу проверить, выполняются ли условия договора. Но я видел прозрачный рог и драгоценный камень на нем.

— Единорог со слугой? — усмехнулась леди Кили. — Вот уж никогда не слыхала! Да и драгоценных камней на рогах единорогов Балинора не бывает. Конечно, если они не принадлежат королевскому двору. Но все королевские единороги исчезли вместе с королем и королевой!

— Камни на рогах бывают у единорогов из Небесной долины, — сказал кто-то из толпы.

— Легенды! — усмехнулась леди Кили. — Все это просто легенды.

— Ах, нет, миледи, — с жаром сказал Сэмлет. — Разве вы не верите в Нуминора и Радужное стадо?

— Я верю только тому, что вижу своими глазами, — отрезала леди Кили. — А если наши единороги придумывают себе каких-то несуществующих богов и богинь, то это их дело. А королевских единорогов я видела, Сэмлет. Это было, когда мы с милордом Лексаном служили при дворе — еще до того когда начались все эти несчастья. И поверь, королевский единорог никогда не пришел бы в твою гостиницу!

— Это верно, — немного озадаченно проговорил лорд Лексан. — Если он действительно королевский. Может ли это быть, Сэмлет? Неужели у тебя в гостинице поселился королевский единорог?

— Я не осмеливался ее об этом спросить! — сказал мистер Сэмлет.

— Сейчас мы сами ее спросим! — решительно сказала леди Кили. — Я никогда не слыхала ничего подобного! Чтобы королевский единорог остановился в твоей гостинице! Даже подумать смешно!

— Это отличная гостиница, миледи, — возразил мистер Сэмлет.

— Немедленно ведите меня к ней! — топнула ногой леди Кили, и кусочек персика, прилипший к ее туфельке, взлетел в воздух. — Если это правда, я приглашу ее в свое поместье. Там она найдет более достойную компанию, Сэмлет!

Ари вдоволь повеселилась, глядя, как мистер Сэмлет пятился назад, ухитряясь при этом еще и кланяться. Все время, пока они шли к конюшне, он пятился, кланялся и рассыпался в любезностях в адрес леди Кили и лорда Лексана. Ари последовала за ними, держась поодаль, чтобы не попасться на глаза леди Кили. Линкольн скромно бежал позади всех.

Но когда вся компания подошла к стойлу, красавицы кобылы в нем не оказалось.

— Она была на этом самом месте, миледи! — воскликнул мистер Сэмлет. — Свет факела слишком тускл. Может быть, она там, в глубине? Я говорю — в глубине стойла.

Но лиловой кобылы не оказалось и там. Серебряная уздечка тоже исчезла со стены. Единственным, что осталось, был запах цветов.

— Должно быть, ты выпил слишком много своего знаменитого пунша, Сэмлет! — сказал лорд Лексан.

— А я ни минуты ему не верила! — фыркнула леди Кили. — Королевский единорог — и вдруг здесь!

— Сейчас вообще наступили странные времена, — заметил лорд Лексан. — Идем, дорогая, уже поздно. Сэмлет, мы собираемся домой. Иди спроси наших единорогов, готовы ли они запрягаться в экипаж.

— Если они еще будут меня слушать, милорд, — почтительно сказал Сэмлет. — К сожалению, когда я сегодня утром выгонял их на пастбище, они почти не говорили со мной.

— Возмутительно! — сказала леди Кили. — Наши единороги теряют дар речи? Да как они смеют!

Ари подумала, что если бы она была единорогом леди Кили, она тоже не стала бы говорить с этой ужасной женщиной. Поэтому она вызвалась помочь:

— Можно, я поговорю с ними, мистер Сэмлет? Ведь вам нужны гнедые жеребцы из третьего и четвертого стоил?

— Иди поговори с ними. Я говорю — поговори. А потом запряги их, если сможешь, девочка.

— Меня зовут Ари, — твердо напомнила она.

Леди Кили подозрением посмотрела на нее. Но Ари выскользнула из стойла до того, как та успела ее еще о чем-то спросить. Они с Линком направились по вымощенной кирпичом дорожке к стойлам номер три и четыре. Оба единорога лорда Лексана были на месте и мирно дремали. Ари сначала посмотрела через полуоткрытую дверцу на первого. На прикрепленной к нижней дверце грифельной доске было написано его имя — Натан. Девочка внезапно успокоилась. Все же как это странно разговаривать с единорогами!

— Извините, — попробовала она заговорить. — Здравствуйте. Вы Натан?

Натан вздрогнул и проснулся. Он кивнул Ари. Он оказался невысоким и крепко сбитым, с мускулистым крупом и крепкими ногами.

— Я Ари, э-э… служанка. Лорд Лексан спрашивает, готовы ли вы везти домой экипаж.

— Домой, — смущенно сказал Натан. Его голос был хриплым, как будто он давно не разговаривал.

— Могу ли я запрячь вас и… — Она повернула голову и взглянула на табличку, висевшую на третьем стойле. — И Орина в экипаж?

— Орин! — более чисто сказал Натан.

— Что, Натан? — Орин высунул голову из стойла. Он был очень похож на Натана. Ари даже подумала, что они братья.

Упряжь висела на стене в стойле Орина. Ари вывела единорогов во двор и поставила к оглоблям экипажа. Потом она надела на них упряжь. Оба единорога стояли смирно и делали все, о чем она их просила.

— Что ты делаешь? Я говорю — что ты делаешь?

Ари вздрогнула. Она и не слышала, как сзади к ней подошел мистер Сэмлет.

— Запрягаю единорогов, — сказала Ари. «Разве не видно?» — хотела она прибавить, но промолчала.

— Но ты их ведешь! Как будто они сами не знают, что от них требуется! Ох, дорогая! Я не знаю, попадет ли сегодня лорд Лексан домой!

— Это очень умные единороги, — заметила Ари. — Все, что потребуется от лорда, это управляться с поводьями.

— Поводья? Я говорю — поводья?

— Но ведь именно с их помощью правят лоша… то есть единорогом. Разве не так?

— В Балиноре — не так, — сказал мистер Сэмлет. — Нет, совсем не так. Скажи-ка еще раз, откуда ты приехала? — Ари махнула рукой в неопределенном направлении. — С севера?

Ари посторонилась, и лорд Лексан вместе с леди Кили сели в экипаж. И началась настоящая комедия. Лорд Лексан поднял поводья и сказал:

— Домой, Натан и Орин.

Единороги не двинулись с места. Казалось, что Натан снова заснул.

— Мы сказали: домой! — резко скомандовала леди Кили.

Никакого результата.

— А вы покудахтайте, — предложила Ари.

— Что?! — уставилась на нее леди Кили.

— Вот так. — Ари издала звук, похожий на кудахтанье. Натан и Орин повернули головы. — А теперь сделайте поводья вот так. — Ари потрясла руками в воздухе. Лорд Лексан попытался повторить ее движение. Единороги медленно и неуверенно тронулись с места.

— По крайней мере, они пошли домой, — скорбно констатировал мистер Сэмлет. — Тяжелые времена, моя дорогая. Я говорю тяжелые времена. Как же ты научилась управлять единорогами без слов?

— Я иногда ездила верхом. Дома.

— Конечно. Ведь твой единорог не говорящий. Поэтому тебе пришлось этому научиться.

— Это лошадь, — снова поправила его Ари.

— Как скажешь. Ты должна и меня этому научить, — сказал мистер Сэмлет. — Ведь если все наши беды не закончатся, нам придется учиться общаться с животными без слов. Ну, ладно, я пойду спать, дорогая. Ты хорошо мне сегодня помогла. Я говорю — очень хорошо. Если ты захочешь уйти от своей слишком требовательной хозяйки, у меня всегда найдется для тебя работа. Мне как раз нужен такой человек, как ты. Особенно в наше трудное время. — Он покачал головой, вздохнул и направился в гостиницу.

— Мы тоже пойдем спать? — без слов спросил Линк.

— Нет, малыш. Мне надо встретиться с Бегом.

— Вечно ты прежде всего думаешь об этом Беге! — Он поднял на хозяйку умоляющие глаза. — Здесь опасно. Я это чую. Я это слышу. Нам надо вернуться в комнату Лори. Там безопасно.

Ари присела на корточки и потрепала пса за ушами:

— Не знаю, что опаснее, Линк. А мне надо увидеть Бега. Он мне нужен.

— Я тебе тоже нужен, — послышалось ей в ворчании Линка.

Ари рассмеялась:

— Мы все друг другу нужны. Включая Лори. Идем, мне нужно найти скребок, если, конечно, в Балиноре они бывают. Я почищу Бега, а потом — тебя.

Линк нашел прекрасный деревянный скребок с мягкими деревянными зубцами. Ари взяла ведро овса и ведро чистой воды. Они нашли Бега в загоне, уши его были насторожены, а морда обращена к северу

— Сегодня безлунная ночь, — заметила Ари, бережно расчесывая его гриву.

— Это плохо, — ответил жеребец. Он наклонил голову, и девушка почувствовала в своих волосах его теплое дыхание.

— Почему?

Бег переступил передними ногами:

— Не знаю. То есть, мне кажется, что я знал, но забыл. Я многое забыл. Но без луны опасно.

Ари велела Бегу встать и начала чистить его бока Через секунду он сказал:

— В Балиноре происходят какие-то чудеса.

— Знаю. Наверное, поэтому ты сейчас стал разговаривать со мной. Но мне хочется, чтобы ты мог говорить вслух, Бег. И Линк тоже. И еще мне хочется вот чего. Я хочу встретить ту кобылу с прозрачным рогом. Но она исчезла из стойла.

— Но всем этом есть какая-то тайна, — согласился Бег. — И здесь что-то нечисто. Я это чувствую.

Ари замерла и прислушалась. Ночь была тихая.

— Мне кажется, здесь все — сплошная тайна. — Она пожала плечами и вдруг зевнула. Она устала и спешила все побыстрее закончить.

Ари почистила правую ногу Бега и взяла его за лодыжку. Он послушно поднял копыто. Она тщательно выбрала из подковы грязь и камешки. Потом так же вычистила другое копыто. Затем отыскала скребок для копыт.

— Вот. Все в порядке. Я принесла тебе овса, свежей воды и…

— АРИ! — раздался женский голос, высокий и властный.

Линкольн прыгнул к ногам хозяйки и зарычал. Ари почувствовала, что Бег рядом с ней встревожился.

— Да! — крикнула она. — Я здесь!

— Возвращайся в гостиницу! И поскорее!

— Это леди Кили, — сказала Ари. Наверное, она что-то забыла. А может, ее единороги повернулись и пришли назад. Спокойной ночи, Бег.

— Ари! Не ходи!

Она взглянула на Бега. В его глазах была тревога.

— Но почему?

Он ударил копытом по земле:

— Не знаю. Клянусь луной, не знаю. Если бы я только вспомнил! — Он поднял голову и жалобно заржал.

— Тише! — сказала Ари. — Ты всех разбудишь. — Она погладила его по лбу, нежно прикоснувшись пальцами к белому шраму.

— Девочка! — крикнула леди Кили. Ари обернулась. Дверь гостиницы была открыта, и в светлом прямоугольнике маячила темная фигура леди Кили. Она стояла, упершись руками в бока.

— Я вернусь сюда же! — Она еще раз погладила Бега. — Увидимся утром. Идем, Линк. — Она перелезла через изгородь, и Линк прыгнул за ней. Она направилась к гостинице, от души желая, чтобы леди Кили и лорд Лексан не решили остаться ночевать. Ведь тогда ей бы пришлось снова распрягать несчастных единорогов, а она очень устала. Бег за ее спиной снова громко, протяжно заржал.

— Что? — спросила Ари, подойдя к рассерженной женщине.

— Войди, пожалуйста. — Леди Кили посторонилась, давая ей дорогу. Ари вошла в комнату. Внутри у нее вдруг все похолодело, и она остановилась. Линк прижался к ее ноге.

Что-то было не так. В комнате, как и раньше, были люди. Но тогда это были жители Балинора. Эти мужчины и женщины выглядели так же, как и те, но лишь на первый взгляд.

А может быть, другим был воздух? Должно быть, мистер Сэмлет по ошибке положил в камин сырое бренно, потому что вся комната была наполнена густым дымом. Точнее, даже не дымом, а зловонным туманом. Поэтому было трудно разглядеть, что за люди там находились.

Ари закрыла глаза и снова их открыла. Все, кроме леди Кили, были одеты в длинные плащи. На головах людей были капюшоны, поэтому Ари не могла отличить мужчин от женщин.

Пламя внезапно вспыхнуло, осветив лицо человека, который сначала показался Ари маленьким мальчиком. Ари отпрянула. Коротышки вовсе не были детьми. Перед пей стояли взрослые карлики с искаженными лицами.

— А где лорд Лексан? — спросила Ари. — Что-то случилось?

— Да, кое-что случилось, — прошипела леди Кили. Она придвинулась ближе. Пламя снова вспыхнуло. Его красные языки отразились в глазах женщины.

Вдруг Ари стало страшно.

— Скажите мне, в чем дело, миледи, — сказала она. — Может быть, я лучше пойду к себе… — И она бросилась к лестнице.

— Мы знаем, кто ты такая. — Губы леди Кили скривились в зловещей ухмылке. У Ари перехватило дыхание. Зубы женщины были острыми, а клыки — чуть искривленными, как у лисы.

— Взять ее! — скомандовала леди Кили.

Фигуры в плащах начали собираться вместе, как маленькие серые облачка — в черные грозовые тучи. Линкольн разразился лаем и вдруг превратился в вихрь с оскаленными зубами и горящими глазами. Он рычал и кусал, двигаясь быстрее ветра.

Толпа отступила. Кто-то вскрикнул.

— Беги, Ари! Беги! — кричал Линкольн.

— Я не оставлю тебя!

— Ты должна это сделать!

К Ари протянулась рука с длинными и острыми ногтями. Линкольн бросился вперед и вонзил в нее зубы. На его морду хлынула кровь.

— Беги! Беги! Мне не спасти нас обоих!

— Я не оставлю тебя!

— ИМ НЕ НУЖЕН Я! ИМ НУЖНА ТЫ!

Ари подобрала юбку, побежала к черному ходу и рванула дверь. Тем временем Линкольн, как вихрь мечущийся по комнате, удерживал толпу. Девочка почувствовала, как из открытой двери повеяло холодом. К счастью, дверь оказалась незапертой. Она обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на своего преданного колли. То, что она увидела, заставило ее окаменеть от ужаса. Леди Кили шла к псу с горящим факелом. Она взмахнула им над головой собаки и изо всех сил опустила на голову Линкольна.

Колли взвизгнул и камнем упал на пол.

Дверь захлопнулась перед самым носом Ари.

Ари пыталась открыть дверь, чтобы броситься на эту толпу. «Спокойно, спокойно», — уговаривала она себя. Если она вернется, ее поймают. И тогда она ничем не сможет помочь Линку! Может быть, бежать за подмогой? Где же мистер Сэмлет?

Ари подперла дверь тяжелой скамьей. Толпа начала ломиться в дверь. Скоро они откроют ее. Она посмотрела вокруг. Убежище! Надо найти убежище!

Свет звезд падал на вымощенный кирпичом двор, и красные кирпичи казались белыми. Белый свет падал и на закрытые двери стойл. Вдруг верхняя дверца одного из них приоткрылась. Раздался приятный тихий голос:

— Арианна, иди сюда.

Дверь за ее спиной трещала под ударами. Скамья сдвинулась с места.

— Ари, ты должна идти сюда. Немедленно.

Ари побежала. Она бросилась через нижнюю дверцу в стойло и упала в солому. Она подвернула ногу и закусила губу, чтобы не вскрикнуть от боли. Гостиничная дверь с шумом распахнулась. Ари встала и выглянула из стойла. Люди-карлики хлынули во двор. Они сорвали с деревянных стен гостиницы несколько факелов и описывали ими широкие круги в воздухе.

— Она не могла далеко уйти! — кричала леди Кили. — Проверьте стойла!

— Арианна, ложись на пол. Я прикрою тебя соломой. — Кобыла-единорог цвета лиловых сумерек как будто плыла к ней по воздуху. — Делай, как я говорю.

 

Глава шестая

— Но… Как вы узнали мое имя? — робко спросила девочка. Это была Аталанта, или, как назвал ее бедняга Линк, Сновещательница. В обрамлении серебристого света она действительно казалась богиней.

— Скорее.

Ари легла в солому. Кобыла наклонила к ней красивую голову. Ее прозрачный рог поблескивал, когда она с его помощью бросала на Ари солому.

Кто-то громко постучал в дверь стойла.

— Кто меня беспокоит? — спросила кобыла цвета сумерек.

— Леди. Мы приносим свои извинения. Но мы ищем одну девочку. Ее волосы цвета бронзы, а глаза голубые, как небо. — Это снова была леди Кили. Ари показалось, что в ее голосе что-то изменилось. Теперь от него даже кровь стыла в жилах.

— И вы ищете ее здесь? Уходите. Не мешайте мне отдыхать.

Наступила долгая пауза. Потом до Ари донеслось:

— Леди, мы, конечно, должны повиноваться. Благословите ли вы наши поиски? Эта девчонка предательница и шпионка.

— Я благословляю поиски предателей и шпионов. А теперь идите. Оставьте меня.

Толпа снаружи благоговейно загудела. Ари затаила дыхание. Раздался звук шагов множества людей, затихающий в ночи. Ари с облегчением вздохнула. Прошло довольно много времени, прежде чем раздался голос, подобный звону колокольчиков:

— Теперь ты можешь выйти, Арианна.

— Я не предательница и не шпионка. Я даже не понимаю, что здесь происходит!

— Я все знаю. Выходи.

Ари выбралась из кучи соломы. Кобылу окружал неяркий свет, и, хотя вокруг не было ни ламп, ни факелов, Ари явственно ее видела. Сновещательница стояла перед зеркалом. И пораженной девочке показалось, что она видит перед собой двух фиолетовых единорогов.

— Ты оставила рубин. На той стороне.

Рука Ари потянулась к горлу:

— Это ожерелье, которое Линкольн принес мне, когда я была в больнице? Но… Как вы о нем узнали?

— Увидишь. — Кобыла повернулась к зеркалу. Она выгнула шею и два раза легонько дунула на него. Зеркало помутнело, потом покрылось рябью, как вода в мелком ручейке. — Я Аталанта. Как сказал твой друг колли, меня иногда называют Сновещательницей. Все знания приходят ко мне из Вещей заводи, — добавила она. — Теперь как раз придется прибегнуть к ее помощи.

— Но Брешь… Если вы знаете о моем ожерелье и о том, где я его оставила, вы знаете и про Брешь. Пожалуйста, миледи… Вы не могли бы… Вы поможете мне и моим друзьям вернуться домой?

— Иди посмотри.

Поколебавшись, Ари посмотрела в зеркало. Сначала она не увидела ничего, кроме гладкой поверхности воды. Было странно смотреть в вертикально расположенную воду. Потом по воде пошли круги, как будто кто-то бросил в нее камень. Ари вскрикнула. Она видела в зеркале себя в своей спальне на ранчо «Глетчеров ручей»! Ари в зеркале сняла с шеи рубиновое ожерелье и аккуратно положила его на туалетный столик. Потом в зеркале отразилась клиника доктора Бонс и записка, которую она написала на окне:

Продайте СОБАЧИЙ ОШЕЙНИК в ящике для носков!
Любящая Ари.

ПОЖАЛУЙСТА!

Это была ошибка, — сказала кобыла. — Сделанная по добро те душевной, но, безусловно, ошибка.

— Почему?

— Смотри дальше. — Аталанта еще раз быстро дунула и издала звук, которым кобыла предупреждает жеребенка об опасности. Вода покрылась рябью и потемнела.

Ари отшатнулась в изумлении. Единороги с горящими глазами шествовали по лесу. Она содрогнулась:

— Да. Я видела их. Это единороги-демоны.

— Работа Злокозненного, — грустно сказала Аталанта. — Когда-то это были единороги из моего стада. Но сейчас не время об этом говорить.

Колонна черных, как смоль, единорогов промаршировала по водяному экрану. Внезапно шедший впереди вожак обернулся, потом поднял голову, как будто зная, что за ним наблюдают. Окруженная пламенем голова единорога, чернее, чем глубины самой глубокой пещеры, заполнила в зеркало и посмотрела прямо в глаза Ари.

— Я знаю этот взгляд! — воскликнула она. — Пожалуйста! Уберите его!

Аталанта резко дунула на воду. Дьявольское видение исчезло.

— Да, тебе знаком этот взгляд. Это Энций, или одно из тех обличий, которые он принимает. Это именно он искал тебя на лугу возле Глетчерова ручья. Этот взгляд, взгляд Злокозненного, ищет тебя повсюду. Он будет преследовать тебя и искать тебя до конца.

— Но почему? — взорвалась Ари. — Почему именно меня? Ведь я ничего не сделала.

— Дело не в том, что ты что-то сделала. Дело в том, кто ты такая. — Кобыла придвинулась к ней близко, так близко, что ее длинная грива, светлая, как пух одуванчика, и мягкая, как лепестки розы, покрыла Ари, как волшебное покрывало. — Ты не помнишь, Арианна? — Она мягко дунула на лицо Ари, совсем как Бег, когда он говорил Ари, как он любит ее.

…Последние шесть месяцев выпали из памяти Ари: все, что было до того, как она поняла, что Бег разговаривает с ней, когда она была просто приемной дочерью Энн и Фрэнка, приятельницей доктора Бонс и лучшей работницей в конюшне.

А потом некоторые из воспоминаний вернулись. Они были беспорядочными. Они напоминали искры, вспыхивающие и тут же гаснущие. Но все же это были воспоминания. Воспоминания о том, что было до ранчо «Глетчеров ручей».

Это были те дни, когда она жила здесь, в Балиноре.

— Я и есть та самая принцесса, о которой они говорили, — уныло сказала Ари. — Теперь я кое-что вспомнила. Да, вспомнила! Никакого несчастного случая не было. И автокатастрофы тоже. Меня поймал Злокозненный. Он поймал и мою мать, королеву. Он похитил ее, спрятал и увез. Он украл моего отца, короля. И он ушел в Пещеры за Шестью морями, куда еще никто не уходил.

— Да, дорогая. — Аметистовые глаза Аталанты погрустнели.

— А я… Я Арианна. — Она подняла голову, и к ней вернулась надежда. — А мои братья? Тейс и Брен?

— Принцев тоже захватили.

— Нет. Нет. — Она опустилась на колени на солому. Теперь она вспомнила. Лучше бы ей этого не вспоминать. Дворец с его озерами и огромными садами. Белая каменная терраса с видом на море. Ее мать… Нет. Вспоминать это было больно. И последний день. День Большого Предательства. Крики мятежников. Сам Злокозненный, ужасная тень, хватающая ее и бросающая в никуда.

Она зарыдала:

— Ведь вы были там, миледи. Вы отправили меня за Брешь.

— Да, отправили. С помощью жителей деревни.

Ари смутилась:

— Но почему они меня не узнали? Я имею в виду, если они действительно, как они говорят, преданы королю? И ведь они помогали нашей семье чем могли…

— Они помогали даже больше, чем ты думаешь

— Но почему вчера они не вспомнили, кто я такая?

— Ведь ты на некоторое время покидала Балинор, Арианна.

— Да. Лорд Лексан сказал, что предатели могут находиться среди нас и мы никогда их не узнаем, потому что Злокозненный может менять свой облик и облик людей. — Ари нахмурилась. — Эта женщина, та, которая первой меня схватила…

— Кили. Та, что ищет тебя и теперь, вместе с частью дьявольской армии? Она из его людей. Она узнала, кто ты такая. Поэтому она сейчас и вернулась за тобой. Ты повзрослела с тех пор как ушла отсюда, Арианна. Ты изменилась. И многие не могут тебя узнать.

— Боже мой! — Ари обхватила руками голову. Ее мысли смешались. — Злокозненный! — Ярость поднялась в Ари, как поток лавы. Бедный Линкольн! У нее даже не было времени, чтобы его оплакать! — Моего пса покалечили. — Ее глаза наполнились слезами. — Это сделала леди Кили. — От одного звука этого имени ее охватил ужас. — Верховная жрица Злокозненного.

— И подруга твоей матери. До Большого Предательства.

— Подруга моей матери! Не может быть!

— Ты узнаешь правду, Арианна. Но для этого понадобится много времени. Память будет возвращаться к тебе медленно. Она была потеряна в жестоком бою. И не знаю, вернется ли она к тебе полностью. И возможно, ее возвращение дорого обойдется и тебе, и тем, кого ты любишь.

На глаза Ари снова навернулись слезы. У нее перехватило дыхание. Но ведь принцессы не плачут. Или плачут?

— Это уже дорого обошлось. Мой пес покалечен, а может, и погиб! Моя семья — тоже! Я ненавижу Злокозненного! Я ненавижу его!

— Тебе придется отложить свою ненависть, Арианна. Ненависть не спасет ни тебя, ни твоих людей.

— Ненависть делает меня сильнее, — сказала Ари сквозь сжатые зубы.

— Ненависть ослепляет тебя. Ненависть — орудие Злокозненного. — Она положила свой рог на плечо Ари. Прозрачный рог оказался теплым и живым. От его прикосновения злоба и страх Ари ослабли. Удивленная, девочка подняла глаза на Аталанту. — Послушай меня, дитя мое. У меня мало времени. Встань, пожалуйста, в сторонку.

Ари посторонилась. Аталанта сосредоточилась. Ее шея выгнулась, задние ноги напряглись, спина застыла и чуть изогнулась. И она пропела на одной длинной тягучей ноге:

— Я вызываю Солнцебега.

— Бег, — сказала Ари и посмотрела на Аталанту. — Бег… Бег — Правитель Единорогов!

Аталанта не ответила. Она стояла неподвижно, как будто аметистовое изваяние, устремив глаза на открытые двери стойла.

Ари услышала звук, издаваемый лошадью, прыгающей через барьер: быстрый галоп, йогом миг полета и миг приземления. Потом совсем близко раздался стук копыт по вымощенному кирпичом двору.

В открытых дверях появился Бег. Он обвел своими темными глазами стойло и остановил взгляд на Ари. Потом посмотрел на кобылу и беззвучно опустился на колени, склонив свою большую голову.

— Солнцебег, — сказала Аталанта. — Больно видеть тебя в таком обличье. — Она сделала несколько шагов к нему. Кончик ее рога коснулся шрама на его лбу. Бег задрожал. Его холка покрылась испариной. Но он не поднял головы.

— Он потерял рог, — с грустью сказала Аталанта. — И камень тоже. Без них он не может меня слышать. Без них он не может говорить.

У Ари перехватило дыхание.

— Он может говорить со мной, — сказала она.

Лиловые глаза Аталанты удивленно расширились:

— В самом деле?

— Да. Я слышу его мысленно.

— Ах, так… — недоверчиво протянула Аталанта.

— Это правда, — сказала Ари. — Бег. Бег. Подними голову. Ты знаешь, кто это?

— Богиня, миледи.

— Он говорит, что вы богиня, — сообщила Ари.

Взгляд Аталанты стал задумчивым.

— Когда это случилось?

— На той стороне Бреши. На ранчо «Глетчеров ручей». В те моменты, когда он сердился или был чем-то расстроен. Сначала я подумала, что мне все это только кажется.

— Это умеют все лошади и все единороги, неважно, есть у них колдовские способности или нет, — сказала Аталанта. — Это бывает и в Балиноре, и в других местах, где живут люди и животные.

— Но здесь, — возразила Ари, — здесь я могу говорить с ним всегда, в каком бы состоянии он ни был. — И она осторожно добавила, так как видела, что Аталанта все еще сомневается: — Это правда.

— Если это так, то это на области неведомого мне колдовства.

— Неведомого даже вам?

— Да.

У Ари перехватило дыхание. До сих пор она видела только одно колдовство — колдовство Злокозненного.

— А это не злые чары?

— Не знаю.

Все это было странно и не укладывалось в привычные рамки. Аталанта улыбнулась, глядя на выражение лица Ари.

— Вокруг много колдовства, Ари. Колдовства, которое сильнее моего. Даже я должна повиноваться воле Того, кто правит и животными, и людьми… Хорошо, я все обдумаю. Но это не отменяет той задачи, которую тебе предстоит выполнить.

— Мне кажется, я знаю, о чем идет речь. Мы должны найти рог Бега.

— Да, Арианна. Без него люди и животные в Балиноре потеряют свое умение говорить друг с другом. Ведь ты знаешь, что именно единороги поддерживают эту связь. Связь между миром людей и миром животных. Без тебя и Солнцебега эта связь прервется.

— Хорошо, — сказала Ари. — Где его рог?

— В нескольких местах. Одно из них — здесь. — Аталанта наклонила голову и откинула рогом солому. В белом свете, который излучало тело кобылы, блеснул маленький камешек.

Ари осторожно подняла изогнутый камень.

— Два у меня уже есть, — сказала она. — Я нашла их… Нет, теперь я знаю, что это кто-то — может быть, это были вы? — захотел, чтобы я нашла их на ранчо «Глетчеров ручей». — Она полезла в карман юбки. — Вот они. — Она вынула камни. — Я нашла их в двух местах: один — на южном пастбище, другой — в кормушке у Бега. — К ее изумлению, два из трех кусочков подошли друг к другу.

— Сэмлет шел через Брешь, рискуя жизнью, чтобы оставить для тебя эти два кусочка. Он надеялся, что как только ты коснешься их и почувствуешь их, ты все вспомнишь. В этих кусочках есть магия. Он думал, что эта магия победит чары Злокозненного. Потому что именно Энций Злокозненный заставил тебя обо всем забыть. Ты знаешь, где остаток рога?

Голос Ари стал глуше:

— Они у Злокозненного?

— Как сказать, — сухо проговорила Аталанта. — Рог Солнцебега был сломан в бою в день Большого Предательства. В день, когда король и королева были похищены и изгнаны. В день, когда тебя вместе с твоим жеребцом отправили на ранчо «Глетчеров ручей».

По щекам Ари потекли слезы. Воспоминания о семье и о жизни во дворце нахлынули на нее с новой силой. Но они все еще были обрывочными, как утренний туман на реке.

— Бег — Правитель Единорогов. И он будет с тобой всю жизнь. Но он не сможет править снова — и не сможет быть самим собой, — пока его рог не вернется к нему.

— Солнцебег мой. Он мой друг. Мой товарищ. Наследственный Повелитель животных Балинора. — Ари сдавила ладонями виски, напряженно думая. Станет ли Бег таким, как Аталанта? Волшебным? Окруженным небесным светом? А если станет, то не потеряет ли она того Бега, которого знает и любит сейчас?

Ари вытерла слезы. Аталанта нежно посмотрела на нее:

— Тот, кто правит всеми нами, создал законы, по которым мы существуем давным-давно, моя дорогая. Ты наследная принцесса, связанная с Единорогом…

— Но ведь здесь же вы, Сновещательница. Зачем нужна еще и я? И Бег…

— Дар речи теряется. Скоро здешние животные станут похожими на тех, которых ты видела у Глетчерова ручья. Тамошний мир — это только мир людей. Когда много лет назад ледяные горы двинулись на землю, между людьми и животными существовала духовная связь. Но когда всю землю покрыли ледники, маленькая часть того мира уцелела и отделилась. А мир по другую сторону Бреши изменился. Люди и животные утратили способность говорить друг с другом. Но в Балиноре все не так. Здесь все осталось так, как было сразу после сотворения мира. Здесь люди и животные связаны друг с другом. С помощью тебя. С помощью Солнцебега.

— Так было до прихода Злокозненного.

— И если ты не сделаешь все, что сможешь, для того, чтобы вернуть Солнцебегу его рог, этот мир станет похож на все другие миры. На те миры, где животные не разговаривают. Где люди отделены от природы. Где не существует волшебства.

Ари вертела в руках три кусочка рога. Она старалась не думать о том, что станет, когда к Бегу вернутся его магические способности. Ее задачей было помочь ему.

— Видишь алмаз у основания моего рога? В этом камне и заключаются колдовские способности единорога. Без него мы ничто. Без него мы… — она сделала паузу, — просто лошади, которые вполне подходят дли мира людей. Но никуда не годятся в Балиноре.

— А рубиновое ожерелье? — нерешительно проговорила Ари. — Магические способности Бега заключены в рубиновом ожерелье?

— Да. В том ожерелье, которое ты оставила там.

— Что же мне делать? Мне придется вернуться и забрать его?

— Если ты хочешь, чтобы к нему вернулась его сила.

Ари не поднимала глаз на Сновещательницу. Она не решалась задать вопрос, который бередил ее сердце: останется ли Бег таким же? Или он станет для нее таким же далеким, как она, Сновещательница? Но Ари не имела права задавать этот вопрос. Бегу нужно вернуть его рог и его камень. Он их потерял. Без них он не сможет быть самим собой. И она не имеет права лишить его этого.

— Тогда я должна вернуться и взять камень.

— Если сможешь. Армия Злокозненного уже идет на нас. Путь к Бреши может быть закрыт.

— А другие куски рога? Где они?

— Солнцебег храбро сражался в день Большого Предательства. Его рог раскололся на четыре части. Мистер Сэмлет, возглавляющий Сопротивление, поднял эти три кусочка и сохранил, чтобы послать тебе. А еще один кусочек выпал из его рук.

— Где выпал?

— Около дворцового рва. У того самого дворца, где Злокозненный сейчас правит с помощью своего Ока.

— Теперь поняла. — Ари встала во весь рост. — Что же мне делать, Аталанта? Скажи мне.

— Хорошо! — раздался резкий, становящийся все ближе голос. — Первое, что ты можешь сделать, — это увести отсюда эту несчастную Лори Кармайкл. Она там, наверху, рыдает как ненормальная.

Ари вздрогнула. Бег поднялся на ноги. Невысокая светловолосая розовощекая женщина стояла в дверях. Часть света, идущего от Аталанты, отражалась в ее очках в проволочной оправе.

Ари с криком бросилась ей навстречу и обняла.

— Доктор Бонс! — крикнула она. — О, доктор Бонс! Благодарю судьбу за то, что вы здесь!

— Ну, судьба тут ни при чем, — возразила ветеринар. Она робко посмотрела на Аталанту и сделала неуклюжий реверанс. — Приветствую вас, миледи.

— Здравствуйте, Элиан, — сказала Аталанта. Рада вас видеть.

— Это просто чудесно, что вы здесь! — воскликнула Ари.

— Неужели ты думала, что я предоставлю тебя самой себе? Кто еще так хорошо разотрет тебе ноги, чтобы они стали сильными и здоровыми? И, кроме того, я собиралась отдать тебе вот это. — Она пошарила в кармане своих потертых шорт и протянула Ари руку.

— Хорошо, Элиан, — сказала Аталанта. — Я очень признательна.

— О, доктор Бонс! — Пальцы Ари дрогнули, когда она взяла то, что протянула ей доктор Бонс. — Рубиновое ожерелье! Вы принесли рубиновое ожерелье! — Ожерелье блеснуло у нее в руке. Бег насторожил уши и внимательно посмотрел на него.

— Ты это не помнишь? — спросила его Аталанта.

Бег фыркнул:

— Ари! Она говорит со мной!

— Я о рубине, Бег. Все-таки он твой. Ты помнишь, где и когда ты его потерял?

Он покачал головой.

— Я этого боялась, — сказала Аталанта. — Это затрудняет поиски, Солнцебег.

— Что же нам делать? — спросила Ари. — Скажите, пожалуйста, миледи.

— Вас ждут опасности. Но тут уж ничего не поделаешь. — Сияние вокруг Сновещательницы становилось все ярче. Ее самой уже было почти не видно в лучах белого света. Ари заслонила глаза ладонью. — У меня мало времени, Арианна. Слушай, пожалуйста. На дальнем краю леса, примерно в двух днях пути отсюда, живет один старик. — Свет стал еще ярче. Ари могла видеть лишь огонь фиолетовых глаз кобылы. Ее серебристый голос становился все слабее. — Его зовут Мингл, Сжимающим Камни. Отнесите ему ожерелье и рог. Он соединит их в единое целое… а потом… у дворцового рва к ним присоединится еще один кусок…

Она исчезла в белом сиянии. В стойле стало темно. Мгновение все молчали. Потом доктор Бонс хлопнула в ладоши:

— Ладно, идем. До утра нам предстоит много работы.

 

Глава седьмая

— Так кто ты? — потребовала ответа Лори.

— Наследная принцесса, Факел Единорогов, Голос всех животных Балинора. — Доктор Бонс осторожно ощупывала пальцами бесчувственное чело Линка. Он дышал, но еле-еле. Ари наблюдала за ним, так сильно сжав кулаки, что ногти впились в ладони. Ари и ветеринар тихо прокрались в гостиницу после того, как отвели Бега обратно в его загон. Они отнесли Линка наверх в комнату Лори. Там, как сказала доктор Бонс, Лори рыдала как ненормальная.

Когда начался весь этот шум, связанный с погоней за Ари, Лори забаррикадировала дверь огромный сундуком, а сама спряталась под кровать. Сначала она были так рада видеть Ари и доктора Бонс, что минуту или около того вела себя как очень милый и совершенно нормальный человек. Потом доктор Бонс рассказала ей вкратце, что происходит вокруг.

— Я не верю! Принцесса? Неправда! — Но она старалась не смотреть в глаза Ари и отвернулась от нее. — А эта… эта волшебная единорожка, которая рассказала всю эту чушь, — где она сейчас?

— Вернулась в Небесную долину, — сказала доктор Бонс. — Ей нельзя долго здесь находиться. Ну, ладно. — Она встала и смахнула пыль с коленей. — Конечно, удар пришелся по голове. Он жив, но очень слаб. Понадобится некоторое время, чтобы голова зажила.

— Вы можете что-нибудь сделать? — умоляюще спросила Ари. Она нежно погладила кремово-бронзовую шерсть колли. Глаза Линка были закрыты, он медленно и глубоко дышал.

— Все, что ему требуется, — это время. Сама знаешь. Тебе тоже потребовалось время, чтобы твои ноги стали такими, какие они сейчас. А ведь когда-то я ни за что не сказала бы со стопроцентной уверенностью, что это вообще случится.

Ари уронила голову на руки. Она так устала! А еще предстояло так много дел!

— Это невозможно, доктор Бонс.

— Ничего невозможного нет. Доверимся судьбе. Мы должны это сделать. Потому что если победит Злокозненный… — На мгновение огоньки в глазах старой женщины погасли. Ари никогда не думала о докторе Бонс как о старой женщине. Она всегда была так жизнерадостна и энергична, когда суетилась вокруг принцессы, отдавая распоряжения, и ее грубые руки были невероятно нежными, когда она массировала поврежденные ноги Ари. Но теперь морщины на ее лице стали глубже. Под ярко-голубыми глазами появились мешки. — Ты помнишь меня, дитя мое? Я знаю, что ты пока еще не все вспомнила. Но ничего. Солнцебег обретет свой рог, и вы оба вернетесь на тот путь, по которому вам суждено идти. Связанные на всю жизнь. Но ты помнишь меня?

— Помню, — медленно сказала Ари. — Кажется, помню. Вы были моей няней.

— И присматривала за Бегом.

— Верно. И… — Ари слегка улыбнулась, — мой отец говорил, что вы немножко волшебница.

— Даже не немножко. Я действительно волшебница, Арианна. Но боюсь, моих чар будет недостаточно, чтобы полностью защитить тебя, когда завтра мы отправимся в путь на край леса. И мои колдовские способности уменьшаются, когда увеличивается сила Злокозненного. — Бонс тяжело опустилась на кровать и потерла спину. — Ох, мои старые кости, — вздохнула она.

Ари села на кровать рядом с ней и растерла спину и плечи Бонс так же, как та когда-то растирала ноги самой Ари.

— Так лучше?

— Нет, не лучше, — резко ответила она. — Мне не будет лучше, пока твои отец и мать не вернутся на трон, а вы с Бегом не восстановите утраченную связь. Мне не будет лучше, пока Злокозненный не уберется отсюда в Пещеры за Шестью морями. — Она слабо усмехнулась, и в ее глазах снова появились огоньки. — Но твои руки молодые и сильные. И это благотворно действует на мои старые кости. Так что не будем умирать раньше времени!

По настоянию Бонс они легли спать, хотя уже близилось утро. Бонс и Лори легли на кровать. Ари свернула плащ и легла на него рядом с колли. Она заснула, и ее мучили кошмары об ищущем ее Оке. Первым, что она увидела, проснувшись, был взгляд пары карих глаз.

— Линк! — Она села на колени и нежно потрепала колли за ушами. — Как ты себя чувствуешь, дружище?

— Голова болит.

— Еще бы! Только не пытайся встать. Сейчас я принесу тебе еще немного воды и завтрак. Знаешь, тебе просто необходимо поесть. — Она встала на ноги и стряхнула с себя остатки сна. Из окна лился слабый свет. Ари выглянула на улицу. Насколько она могла судить, шел дождь. Бонс проснулась и с ворчаньем слезла с кровати. Она взяла свой рюкзак и исправилась в ванную.

Ари обулась и причесалась. Прошлой ночью никому из них не хватило сил даже раздеться.

— Лори, — тихо позвала она. — Ты проснулась?

— У-у! Оставь меня.

— Я хочу попросить у мистера Сэмлета еды для Линка. Ты присмотришь за ним? Надо придерживать его голову, если его будет тошнить. Бонс сказала, что это бывает при сотрясении мозга.

— Ты хочешь, чтобы я держала голову собаки, когда ее начнет рвать? Фи! — Она села. Ее лицо было грязным, в подтеках от слез, пролитых прошлой ночью. Да и хмурое выражение его отнюдь не украшало.

— Я недолго. А потом ты сможешь помыться.

— Ладно, ладно. — Она обняла руками колени и хмуро посмотрела на Линка.

Ари сбежала по ступенькам и вошла в кухню. Мистер Сэмлет был уже там, он разбивал яйца из корзины в деревянную миску, стоявшую на столе посреди кухни. Когда вошла Ари, он уронил одно яйцо на пол.

— Ах! — вскрикнула Ари. — Погодите, мистер Сэмлет. Сейчас я все уберу.

— Миледи! Ах! Миледи! — Он замахал руками. Еще два яйца скатились со стола и растеклись по каменному полу. Должно быть, произошла какая то ошибка. Что бы означала эта чушь насчет миледи в устах мистера Сэмлета? Ари обернулась. Может быть, сверху спустилась Лори? Тогда Ари довольно жестко поговорила бы с ней, ведь она велела ей не оставлять Линка одного. Нет. Лори не было. Ари снова повернулась и увидела, что мистер Сэмлет стоит перед ней на коленях.

— Простите меня, — прорыдал он. — О, простите меня! И я еще говорил, что вы самая хорошая служанка! А вы, оказывается, принцесса! — Огромные слезы потекли по его красным щекам.

Ари с трудом удерживалась, чтобы не рассмеяться.

— Но кто вам сказал?

— Элиан Бонс! — всхлипнул он. — Только что. Она во дворе готовит для вас экипаж. Я говорю — готовит экипаж. Экипаж! Это все, о чем вы меня попросили. А я-то назвал вас…

— Своей самой хорошей служанкой. Встаньте с колен, мистер Сэмлет. Как-то странно видеть вас в таком положении. — Она протянула руку, чтобы помочь ему подняться. Он со вздохом встал на ноги. — Теперь я понимаю, что должна за многое поблагодарить вас, мистер Сэмлет. Вы помогли мне перебраться через Брешь. Вы спасли все обломки рога Солнцебега, которые смогли. А эта гостиница стала местом, где собрались те люди, которые преданы моим отцу, матери и мне. И я должна поблагодарить вас еще за одну вещь. Знаете, за что?

Он скорбно покачал головой.

— Вы дали мне работу тогда, когда я в ней нуждалась!

Его глаза расширились. Потом он захихикал. Хихиканье переросло в смех. Он все еще хохотал, когда в комнату вошла доктор Бонс.

— Успокойся, Сэмлет, — сказала она. — Кроме экипажа, нам нужна провизия для трехдневного путешествия.

— На три дня? Вы и ее высочество уезжаете? Не может быть!

— Тише! — скомандовала Бонс. — И будь так добр, держи весть о возвращении Арианны при себе! Здесь слишком опасно. Ты не должен говорить об этом ни одной живой душе. Понял? На карту поставлены наши жизни.

Сэмлет поклонился Ари. Теперь он был совершенно серьезен.

— Я понял, Элиан.

— Тогда хорошо. Пойдем сходим наверх, Сэмлет. Тебе придется позаботиться о псе Линке, пока нас не будет. Я хочу показать тебе, что надо делать.

Нижняя губа мистера Сэмлета выпятилась, как у ребенка:

— Но ведь эта собака не разговаривает!

— И что же? Собака — тоже живое существо. И она заслуживает сострадания. Так, Сэмлет?

— Он разговаривает со мной, мистер Сэмлет, — тихо сказала Ари. — Он с той стороны Бреши. Из тех мест, куда вы вместе с другими отправили меня, чтобы спасти от Злокозненного. И даже если он не умеет говорить, я не желаю быть принцессой королевства, где к одному живому существу относятся хуже, чем к другому.

— А теперь в путь, — сказала Бонс. — И чем скорее мы найдем этого Сжимающего Камни, тем лучше.

Следующие полчаса прошли в суматохе. Мистер Сэмлет клялся, что обратится в Гильдию Собачьих Лекарей, если Линку станет хоть немного хуже. Ари готовила еду в дорогу и собирала маленькую сумку со щетками и скребками для Бега. Доктор Бонс не только завладела лучшим экипажем Сэмлета, но и выпросила для него пятнистого единорога Тоби.

И только Лори слонялась без дела и дулась.

— Сколько времени вас не будет? — через каждые пять минут спрашивала она.

Ари почти закончила свои дела на кухне. К нагруженному рюкзаку она добавила сумку с сушеными фруктами. К счастью, лишний вес не представлял серьезной проблемы: ведь предстояло ехать, а не идти пешком. Так что голод им не угрожал. Бонс предложила ехать окольными путями, потому что никто не знал, где располагались войска Злокозненного. Тем более, что злым силам было гораздо легче прятаться в больших городах, чем в маленьких деревушках.

— Ари, — не отставала Лори. — Или теперь ты откликаешься только на «ваше высочество»? — она с насмешливым видом сделала реверанс.

— Прости, Лори. Я считала сушеные яблоки. Доктор Бонс еще точно не знает, куда мы должны ехать. Но она полагает, что это недалеко. Сейчас я тебе покажу. — Она вынула из рюкзака маленькую карту Балинора, которую дал ей мистер Сэмлет.

— Сначала мы поедем через лес…

— Через тот самый, через который мы ехали, прежде чем оказались в этой дыре? Через тот, где водятся медведи?

— Другой дороги на юг нет, — сказала Ари. — Дальше на нашем пути будет то, что мистер Сэмлет назвал «небольшим болотцем», а доктор Бонс обозвала «жуткой трясиной». Сказать по правде, я ничего не знаю об этом месте. Если даже когда-то знала, то теперь не помню. Но в любом случае, мы должны добраться до деревушки под названием Лакон. Я думаю, что это недалеко от дворца. Если мы сумеет вернуть Бегу камень и рог… — Она замолчала. После того как камень и имеющаяся у них часть рога соединятся, им с Бегом придется идти во дворец искать последнюю часть рога.

Но об этом она не сказала.

— В любом случае, — поспешно закончила она, — это все.

— Поэтому я полагаю, что будет лучше, если я поеду с вами, — угрюмо сказала Лори.

У Ари даже рот раскрылся от удивления.

— Ты? А ты уверена, что тебе этого хочется?

— Почему бы нет? А тебе хотелось бы оставить меня здесь? Без денег? Этот типчик Сэмлет заявил, что он даст мне комнату и все будет в порядке. Пока я буду выносить навоз из стойл и драить пол на кухне.

— Но, Лори… Это путешествие может оказаться опасным…

— Но ведь старушка Бонс колдунья, не так ли? И кто станет связываться с принцессой? Конечно, если ты действительно принцесса, во что я лично ни секунды не верила. Кроме того… — Она что-то пробормотала, но Ари не расслышала.

— Что ты сказала?

— Я сказала, что мне страшно оставаться здесь одной. Я видела этих пресмыкающихся, которые приходили за тобой прошлой ночью. Если эти ничтожества придут сюда в поисках тринадцатилетней девочки и найдут ее, то они не поверят мне, что я это не ты.

— Но мистер Сэмлет знает меня.

— Фу! И, если уж говорить на чистоту, кто больше похож на принцессу — я или ты? Я не хочу рисковать, оставаясь здесь одна, большое тебе спасибо.

Ари пожала плечами:

— Решай сама. Я думаю, что лучше было бы взять немного больше еды.

Солнце стояло над Восточным хребтом, когда они были готовы ехать. Тоби запрягся в небольшой экипаж, который дал им мистер Сэмлет. Экипаж был ярко-голубой, с двумя колесами и табличкой сбоку, на которой было написано: «ГОСТИНИЦА ДЛЯ ЕДИНОРОГОВ: ОТЛИЧНЫЙ КОРМ!»

Доктор Бонс прыгнула на сиденье кучера и взяла поводья. Лори влезла внутрь. Мистер Сэмлет грузил в экипаж последние сумки. Ари, надевшая на Бега седло и уздечку, как она это делала на ранчо «Глетчеров ручей», с трудом взобралась в седло. Ее ноги в это утро сводило больше, чем обычно. Она заметила, что Бонс пристально смотрит на нее, но старая женщина не сказала ни слова.

— Миледи! — робко потянул ее за стремя мистер Сэмлет. Ари посмотрела на него. — Возьмите это, — прошептал он. — На всякий случай. — И вынул из рукава узкие кожаные ножны и сунул их за голенище Ари. — Это принадлежало вашему отцу.

Она заметила, как блеснула инкрустированная золотом рукоятка. И в ее памяти всплыла картина: высокий широкоплечий человек смеется, запрокинув белокурую голову. Его изящные руки чистят яблоко. Он отрезает от яблока ломтик и подает ей на кончике ножа.

Это был тот самый нож. Нож ее отца. Ари посмотрела на ножны, которые почти полностью вошли в голенище ее высокого ботинка. Она прикоснулась к рубиновому ожерелью, спрятанному под ее рубашкой. Потом легонько постучала пятками по бокам Бега и подъехала к экипажу:

— Выезжай, Тоби. Мы готовы.

 

Глава восьмая

Голубой экипаж с пассажирами, проехавший по деревне, не привлек ничьего внимания, чего нельзя было сказать об Ари и ее единороге.

Доктор Бонс остановилась перед крытым соломой сараем с тремя стенами. С его полок свешивались пучки сухих трав. Бутылки с загадочным содержимым стояли в беспорядке на прилавках, обращенных к пыльной улице. Худощавая женщина с вьющимися каштановыми волосами сидела на табурете, когда процессия остановилась. Она встала и сделала изящный реверанс. Такие реверансы, как заметила Ари, у здешних жителей входили в правила хорошего тона. Поскольку Ари была верхом на лошади — точнее, на единороге — она ограничилась тем, что кивнула в ответ.

— Мне жаль вас, мисс, — сказала женщина. — Я никогда такого не видела. Единорог без рога! В какие ужасные времена мы живем!

— Это еще не самое худшее, — хриплым голосом ответила Бонс. — Как дела, Лея?

Женщина подалась вперед. Ее глаза расширились. Но Бонс предостерегающе приложила к губам палец.

— Элиан! Это ты? — прошептала женщина.

Бонс кивнула и громко сказала:

— Миссис Лея, я слышала, у вас продается прекрасный чай. Можно мне немного мятного?

— Конечно, конечно, Эли… М-м… я хотела сказать, мадам. Может быть, вы войдете? Тогда вы сможете выбрать сами.

— Ари! — Бонс жестом приказала девочке спешиться. Ари спустилась и последовала за двумя женщинами в глубь сарая.

Там, где их не могли увидеть посторонние, док гор Бонс порывисто обняла миссис Лею:

— Как я рада, что у тебя все в порядке.

— И у тебя, Элиан! Я рада видеть тебя целой и невредимой. До меня дошли такие ужасные слухи!

— Потому-то я и остановилась, чтобы с тобой повидаться. Ведь ты знаешь о Балиноре больше, чем десять Сэмлетов. Мне нужно узнать, как нам увидеть старину Мингла.

— Сжимающего Камни? — Лея нахмурилась. — Зачем он тебе понадобился? — И торопливо продолжила: — Это правда, Элиан? Что принцесса пропала, а может, и погибла? Что Солнцебег потерял свой камень? — Вдруг она осеклась и зажала себе рот рукой. Ее серые глаза встретились с глазами Ари. — Ваше высочество! — воскликнула она и припала к полу в глубоком поклоне.

— О господи, — пробормотала Ари. Она до сих пор не могла к этому привыкнуть. Она так надеялась, что каждый встречный не будет падать перед ней в пыль, как срубленный капустный кочан, узнав, кто она такая. На секунду Ари подумала, что была бы рада, если бы Злокозненный и его мерзкие приятели проделывали то же самое, а не пытались бы, как капусту, срубить ее голову.

— Встаньте, пожалуйста, мэм, — сказала Ари.

Лея подняла голову. В ее глазах стояли слезы.

— Мы думали, что никогда вас больше не увидим! — мягко сказала она. — А ваша мать, королева? А ваш отец?

— Сейчас мы пока ничего о них не знаем, Лея, — поспешно сказала Бонс. — А теперь встань и расскажи нам новости, добрая женщина. Где стадо демонов? И что ты знаешь о Систерн?

Систерн. Еще одна картина вспомнилась Ари. Щупальца. Огромный клюв. Единственный желто-зеленый глаз. Скользкое покрытое чешуей существо, которое двигается по воде также быстро, как по земле. У нее перехватило дыхание.

— Никто не слышал о единорогах-демонах с тех пор, как они вчера прошли через Королевский лес.

— Они направлялись на север, — пробормотала Бонс. — А мы идем на юг.

— Систерн сейчас живет во рву за дворцом. — Лея вздрогнула. — Говорят, ее покалечили в битве в день Большого Предательства. Поэтому она больше не может ходить по суше. Поэтому… — Она закусила губу и побледнела.

— Что — поэтому? — настойчиво спросила Бонс.

— Поэтому Король Теней вылетает ночью.

— Кто это? Злокозненный создал нового монстра? С крыльями?

— Говорят, что это Око Энция. Но в новом и еще более ужасном обличье. Сейчас Око может видеть даже то, что происходит высоко над землей. Может быть, даже у самых ворот Небесной долины.

— Вы видели эту крылатую Тень?

— Один раз. Но я не столько видела ее, сколько ощущала ее присутствие. Это было похоже на холодный, очень холодный ветер, мать Элиан. И я не могла пошевелиться от страха.

— Гм… — Бонс прикоснулась к своей нижней губе. — И это все новости?

— Кроме одной. — Она повернулась к Ари и еще раз сделала реверанс. — Мы так рады вашему возвращению, ваше высочество. Сердца людей с вами.

— Сейчас нам нужны не только их сердца, — резко сказала Бонс. — Пока держи новость о возвращении Арианны при себе, Лея. Но когда придет время…

— Когда придет время… — как эхо, повторила Лея. Она подняла кулак. — Мы будем бороться!

 

Глава девятая

— Мы будем бороться, — повторила про себя Ари. Они были в дремучем лесу. Вокруг стояла тишина. Темнело, и Бонс искала, где скоротать эту безлунную ночь. Несколько часов назад они заблудились.

— Ведь вы говорили, что мы не будем здесь ночевать, — ныла Лори. Она завернулась в плащ и задрожала. — Мне холодно.

— Когда тебя ищет войско Злокозненного, хуже всего оказаться в ночном лесу, — сказали Бонс, обращаясь к Ари. Она покачала поводьями над спиной Тоби. — Живей, Тоби. Эта пастушья хижина не может быть далеко отсюда.

— Вы сами меня запутали, — бросил через плечо единорог. — Вы сказали ехать мимо соснового леса. Потом вы сказали повернуть на север и северо-восток.

— Я сказала правильно, — ровным голосом возразила Бонс. — Это ты не можешь отличить север от юга, Тоби.

Единорог остановился посреди дороги.

— Эй! — сказал он голосом, какой бывает у благоразумных родителей, когда они разговаривают детьми-идиотами. — Вы сидите лицом к северу, так? Если вы сидите лицом к северу, значит, юг у нас будет сзади. А восток — слева.

— Восток справа, — сказала Бонс. — Я тебе уже говорила об этом раньше.

— Слева! Слева! Слева! — закричал Тоби, при каждом крике стуча правым копытом. Ари расхохоталась. — Что тут смешного? — холодно проговорил Тоби.

— Ты, — сказала Лори. — Я в жизни не видела такого тупого единорога. Ты даже не можешь отличить свою левую ногу от правой, да еще и всех запутал!

— Идите сюда, — раздался скрипучий голос.

Все подскочили от неожиданности.

— Это откуда? — спросила Лори.

— Из кустов. Сверху. Слева, — кисло сказал Тоби.

Ари посмотрела направо. Ветки шевельнулись.

— Это человек, — сказал Бег. — А позади него я, кажется, чувствую пастушью хижину.

— Как ты можешь чувствовать пастушью хижину? — спросила Ари.

— Когда ветер летит, он огибает ее. И деревья качаются там, где он пролетает. Земля от этого вибрирует. А там, где есть постройка, эта вибрация меняется. Я чувствую это копытами.

— Сюда, — снова раздался голос. Кусты раздвинулись. Перед ними появился странного вида человек с растрепанными волосами и очень грязным лицом. — Вы те, кого я жду?

— А кого вы ждете? — хмуро спросила Бонс.

— Путников. Которым нужен ночлег. Мне сказали, что вы заплатите.

— Кто сказал? — резко спросила Лори. — И если у вас нет визы, забудьте об этом. У меня нет наличных денег, и у них тоже нет.

— Они. — Человек резко поднял подбородок. Ари тоже подняла голову и посмотрела в деревья. Там молча сидела стая ворон. Одна из них блеснула маленьким, как бусинка, глазом и сказала:

— Дань! Платите дань! Платите дань!

— У нас есть несколько пенни, — сказала Бонс. — А там чисто?

— Да, мэм.

— А вода у вас есть?

— Да, мэм.

— Тогда мы воспользуемся вашим гостеприимством.

— Что?

— Мы заплатим, — пояснила Лори. И прибавила тихо, чтобы он не услышал: — Идиот!

Чумазый человек сказал, что его зовут Томлет. Это успокоило Бонс, которая все время, пока он вел их по лесу к пастушьей хижине, подробно расспрашивала о его семье.

— Он из лесного клана, — сказала она, входя в хижину. Бонс осмотрела помещение, недвусмысленно дала Томлету понять, что там недостаточно чисто, и отправила его за водой. — По сути, дальний родственник Сэмлета.

— Тогда все в порядке, — сказала Ари.

— Может быть, да, — сказала Бонс, — а может быть, и нет. Многие лесные кланы независимы. Им наплевать на то, кто сидит во дворце. — Она потерла руки. — Ну, Лори, — сказала она, — возьми сушеные яблоки и кукурузные оладьи из сумок и приготовь еду.

— Я?! — возмутилась Лори.

— Ты. Ари позаботится о единорогах. А я немного вздремну. — Бонс опустилась на пол и со стоном растянулась напротив стены. — Эх, старые кости, — сказала она. — Эти старые кости… — И она тут же заснула.

Ари вышла из хижины, чтобы убедиться, что у Тоби и Бега достаточно еды. Лори тоже вышла, ворча, и стала выгружать из экипажа сумки. Тоби был еще запряжен. Бег пасся рядом с ним. Ари подошла и начала распрягать Тоби. Он переступил с ноги на ногу и вдруг сказал:

— Остановись.

— Тебе в подкову попал камешек? — спросила Ари. — Сейчас я достану скребок для копыт.

— Нет. Камешек тут ни при чем. Просто происходит что-то такое, что мне не нравится.

Не говоря ни слова, Ари потянулась к голенищу, за которым был спрятан нож.

— Что такое? — прошептала она.

— Посмотри наверх.

Ари подняла голову.

— Посмотри внимательней, принцесса! — сказал Тоби.

Ари озадаченно потерла переносицу. Она вертела шеей во все стороны.

Все это время она боролась со страхом.

— Это вороны, — прошептала она Тоби. — На деревьях их тысячи. И, Тоби, их глаза… — Она содрогнулась.

— Это дьявольские глаза, — тихо согласился Тоби. — Они нас нашли. А может, нас предал Томлет. Зови из хижины остальных и садитесь в экипаж.

— Ари! — Бег стоял насторожившись и пристально глядя на деревья. — Здесь опасно.

— Не подавай вида! — прошептал Тоби. — Скажи ему, чтобы пасся как ни в чем не бывало. Если эти птицы нападут…

— Чего они хотят? — прошептала Ари. Она встретилась взглядом с огромным вороном. Его глаза светились как угли. Перья на его спине встали дыбом. Вдруг он проговорил:

— Платите дань! Платите дань! ОТДАЙТЕ КАМЕНЬ!

Ари машинально схватилась руками за шею, но вовремя остановилась. Если бы птицы увидели, где спрятано ожерелье, они непременно напали бы.

— Еда готова, — объявила Лори. Она стояла в дверях хижины.

— Позови Бонс, — сказала Ари как можно спокойнее.

— Она спит.

— Что-то случилось с копытом Тоби.

Черно-белый единорог утвердительно кивнул. Его сбруя звякнула, когда он опустил голову.

— Мне нужен доктор. Сейчас же, — сказал он.

— Ах, хорошо! — Лори бросилась в хижину, и через несколько секунд вышла Бонс. Она зевнула, потянулась и подошла к Тоби.

— Какая нога? Левая или правая? Хотя какого черта я спрашиваю, ведь для тебя все равно нет разни…

Ари схватила руку Бонс и сжала ее. Женщина прищурила ярко-голубые глаза. Ари чуть подняла голову. Бонс кивнула.

— Лори, — отрывисто сказала она. — Найди скребок для копыт и принеси мне. Сейчас же.

— Но я ем!

— А этот единорог хромает. Поторопись.

— У-у! — И Лори вернулась в хижину.

— Принеси всю сумку, Лори, — сказала Ари как можно беззаботнее. Ее ладони покрылись потом.

Она вытерла их о свои бриджи. Бег пасся, но при пом как будто непреднамеренно подходил к ней все ближе и ближе, и наконец ткнулся мордой в ее спину.

— Мы должны ехать, миледи. У нас мало времени.

— Ох, Лори! — Ари притворно-рассерженно подняла глаза. Она мельком осмотрела деревья. Наверчу собрались сотни ворон. А может, и тысячи. Но больше всего ее пугало то, что все вороны молчали. Кроме одной. Птицы с дьявольскими глазами, которая твердила:

— Платите дань! Платите дань! ОТДАЙТЕ КАМЕНЬ!

— Вот! — Лори бросила на землю рюкзак.

— Едем! — крикнула Ари. Одним неуловимым движением она выхватила из-за голенища нож своего отца и вскочила на спину Бега. Бонс влезла в экипаж и втащила за собой Лори. Почувствовав, что повозка потяжелела, Тоби пустился вскачь.

Вороны бросились на них. Они кричали, каркали, их машущие крылья напоминали волны. Они слетали с деревьев прямо на Ари и Бега. Огромный жеребец встал на дыбы, и Ари с болью поняла, что он пытается пронзить птиц рогом. Но у него не было рога! Она схватила нож своего отца и начала рубить воздух.

Воспоминания вновь нахлынули на нее. Она увидела себя в белой комнате с высоким потолком. Там был ее брат. В руках он держал палочку.

— Коли! — кричал он.

— Коли! — крикнула Ари. Она проткнула птицу, летевшую прямо к глазам Бега. — Бежим, Бег!

— Я НЕ МОГУ БЕЖАТЬ С ПОЛЯ БИТВЫ!

— Но у тебя нет рога! — закричала Ари. Она сжала каблуками его бока. Ошеломленный, Бег рванулся вперед. Вороны с карканьем вихрем полетели за ними. Ари снова ударила его каблуками:

— Беги!

Они поскакали за экипажем. Бег молнией летел сквозь лес, перепрыгивая через поваленные деревья, с плеском проносясь по лужам. Лес стал плотнее. Гуще. Вороны остались позади. Ари слышала вдалеке их недовольные крики. Но лес был слишком густым, чтобы птицы могли пролететь по нему, не запутавшись в ветках. Бег перешел на шаг. Его бока тяжело поднимались и опускались. Его холка покрылась испариной. Ари наклонилась вперед и потрепала его по шее. Единорог остановился и вздрогнул.

— Ты слышишь?

— Что? — Ари затаила дыхание. Впереди за деревьями она услышала крики. — Это Тоби и остальные! Они в беде!

И они поскакали сквозь чащу спасать своих друзей.

 

Глава десятая

Тоби вбежал прямо в болото. Он был уже в нескольких футах от берега, когда понял, что их засасывает. Трясина была вязкой, и его копыта погружались в нее медленно, но неумолимо. Он безуспешно пытался выбраться. Лори цеплялась за стены экипажа и кричала.

Ари остановила Бега как раз вовремя. Его левая передняя нога соскользнула в трясину. Он освободил ее усилием своих мощных мускулов. Ари спрыгнула на землю и стояла в отчаянии.

— Сделайте что-нибудь! — кричала Лори. — Нас засасывает!

— Я вижу, — сказала Ари. Бонс, держа в руках поводья, смотрела на нее и улыбалась. — Как вы думаете, сможете вы протянуть мне оглобли? Я привязала бы их к седлу Бега, и он бы вас вытянул.

— Это слишком тяжело, далее для него, — сказала Бонс. Между тем экипаж засасывало все глубже. — Вытащите сначала Лори.

— Но…

— Никаких «но». Если она будет так извиваться, то нас затянет гораздо быстрее.

— Лори, — позвала Ари. — ЛОРИ!

— Что?

— Я собираюсь бросить тебе поводья Бега!

— А я собираюсь умереть!

Ари отказалась от попыток поговорить с Лори. Сейчас она не была рада тому, что никогда не надевала на Бега удила. На нем была только уздечка — и больше ничего. Оставалось только надеяться на то, что кожаные ремешки выдержат. Она осмотрела землю под ногами в поисках большого камня. Наконец нашла, обвязала вокруг него конец поводьев и швырнула его в экипаж. Камень ударил Бонс по спине. Пожилая женщина подалась вперед. Ари застыла от страха. Но Бонс покачала головой, потом подняла камень и подала поводья Лори.

Экипаж ушел еще дюймов на двенадцать в трясину. Тоби все еще отважно боролся. Липкая грязь уже доходила почти до самой его морды. Лори держала поводья. От испуга она даже не могла кричать.

— Все хорошо, Бег, — сказала Ари. Огромный жеребец потянул поводья назад. Лори выплыла из экипажа и наполовину оказалась на берегу. Ари вытащила ее, потом взяла поводья и снова бросила их Бонс.

Пожилая женщина подползла вперед и обвязала поводья вокруг оглобли экипажа.

— Доктор Бонс! Бонси! — Ари сжала кулаки, чтобы не закричать.

— Мы не можем оставить его здесь, — сказала Бонс. — И к нему некому будет привязать поводья, если меня не будет.

— Ты. Уходи, — раздался глухой голос Тоби почти из самой трясины.

— Все в порядке, мальчик, — сказала Ари. — Тяни!

Бег потянул. Экипаж приподнялся, потом снова погрузился в болото.

— Ради меня, Бег. Ради меня!

Бег снова потянул. Мускулы и вены на его задних ногах вздулись, на шее выступил пот. Его глаза от напряжения чуть не вылезали из орбит. Экипаж поднимался и тонул, потом снова поднимался и снова тонул. Наконец он медленно начал выходить из болота. Бег тянул изо всех сил. Ари было страшно смотреть на Тоби, но она не посмела отвернуться. Черно-белый единорог почти полностью погрузился в трясину. Все, что ей было видно, — это его рог, победно направленный вверх, как флаг.

— Скорей, Бег! Он не протянет там долго!

Кровь хлынула из носа Бега. Край экипажа уже находился на твердой земле. Бонс быстро вылезла наружу.

Ари схватилась за угол повозки обеими руками и крикнула:

— Тяните все! Тяните!

Все впряглись в повозку. Наконец экипаж покатился по твердой почве. Ари бросилась вперед, но было поздно. Поводья соскользнули с оглобель.

Тоби скрылся в трясине, снаружи остался только самый кончик рога.

Тогда Ари обвязала поводья вокруг своей талии и вошла в болото. Почти сразу она погрузилась в трясину почти по грудь. Руки Бонс крепко держали ее за плечи. Лори схватила ее за правую руку. А левую Ари погрузила в липкую жижу. Прошло несколько ужасных секунд, прежде чем она нащупала кожаный ремень и под ним — что-то теплое.

— Я его нашла! — воскликнула она. Она привязала поводья к подпруге Тоби.

— Тяни! — крикнула Бонс. — Тяни изо всех сил!

Застонав от боли, Бег вытянул Тоби из болота.

Пятнистый единорог лежал неподвижно, как мертвый. Бонс отерла грязь с его губ и носа краем своей юбки. Глаза Тоби были закрыты.

— Но он еще дышит, — робко сказала Лори. — Смотрите!

Это было правдой. Бока единорога поднимались и опускались. Доктор Бонс склонилась над ним. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем глаза единорога приоткрылись. Он закашлялся. Болотная жижа полилась из его рта прямо на ноги Лори. Белокурая девочка наклонилась и провела рукой по лбу Тоби.

— Ты… сказала… мне… повернуть… налево… — он снова кашлянул.

После этого он вздохнул и спокойно заснул.

Два дня они ждали, пока Тоби оправится. Ари хотела с Бегом съездить в ближайшую деревню за помощью, но Бонс покачала головой.

— Мы должны держаться вместе, — сказала она.

— Еды на три дня нам не хватит, — сказала Ари.

— Мне, например, не повредит экономный рацион.

Лори открыла рот, чтобы возразить, но посмотрела на беднягу Тоби, лежавшего на траве, и промолчала.

С этого момента она перестала жаловаться. Ари была изумлена. Лори помогла вычистить экипаж, выстирать одежду и даже помогла Ари помыть голову.

Наконец Тоби откашлял последние остатки болотной грязи, и они направились в обход болота к деревушке Лакон, где жил Мингл, Сжимающий Камни.

— Только он больше здесь не живет, — сказал хозяин деревенской гостиницы. Гостиница была расположена на окраине деревни. Лори завизжала от радости, что скоро она помоется. Пока Бонс расплачивалась с хозяином за провизию, Лори побежала по лестнице принимать горячую ванну. Тоби и Бег отдыхали в загоне и в первый раз за целую неделю ели хорошее зеленое сено.

— Конечно, не живет, — проворчала служанка. — Он живет где-то неподалеку. А сюда он все время приходит.

— Каждый день? — спросила Ари.

— Конечно. В большинство будних дней. А иногда через день. — Служанка была рыжей и веснушчатой. Кроме того, она оказалась очень болтлива и трещала без умолку все три дня, пока Бонс, Бег, Ари и Лори ждали Сжимающего Камни. Тоби, притихший после случая на болоте, по большей части спал.

Наутро четвертого дня Бонс сообщила Ари, что их провизия подходит к концу

— И мне не нравится, что мы все время торчим в одном и том же месте, — добавила она. — Слухи быстро расходятся, даже из таких заброшенных деревушек, как эта. А ты ведь знаешь, что дворец отсюда недалеко.

— Правда? — рассеянно спросила Ари. Память еще не вернулась к ней полностью. — Значит, когда-то я уже была в Лаконе?

— Один раз. Очень давно. Еще до Церемонии Обручения. — Бонс прищурилась. — А ты не помнишь?

— Ты хочешь сказать, что мы были здесь с Бегом? Нет, я этого не помню. И еще, доктор Бонс, меня беспокоит вот что. Он… кажется, он лишается дара речи. Мне кажется, что я не могу с ним больше говорить.

Бонс кивнула:

— Мне это не удивительно.

— Можем ли мы что-нибудь сделать? — Ари встала и прошлась по гостинице. Здесь было гораздо меньше комфорта, чем в гостинице для единорогов в Балиноре. С деревянного пола никогда не убирали солому и грязь. А пища была ужасной.

— Ничего, — сказала Бонс. — Мы ничего не можем сделать без камня и рога.

 

Глава одиннадцатая

Золотой Нуминор спускался с холма нетерпеливой походкой, и его копыта выбивали искры из попадавших под них кусочков гранита. При его приближении единороги Небесной долины подняли головы, потом молча скрылись за деревьями, увидев, в каком он настроении.

— Аталанта! — позвал он. — Аталанта! — Он прыгнул в огромное углубление в стволе поваленного дерева и сердито ударил хвостом.

— Я здесь, милорд. — Сновещательница, как всегда, ступала неслышно и грациозно, как плывущий по воде цветок, но только виду нее был усталый и глаза затуманились.

Нуминор захрапел и встал на дыбы. Он с грохотом спрыгнул на землю.

— Я здесь, все остальные тоже здесь! Но где Сжимающий Камни?

— Я смотрела. Я искала. Я не могла его увидеть.

Нуминор склонил свою огромную золотую голову. Какое-то мгновение он молчал.

— Тогда что же нам делать? Может быть, пришло время выступать? Злокозненный взял в плен Сжимающего Камни? Тогда не должны ли мы, невиданная доселе армия, спуститься в Балинор по Хрустальной арке?

— Некоторые уже пошли по этому пути, милорд. Они покинули долину и спустились вниз по Хрустальной арке… — Она замолчала.

— Ты говоришь о стаде демонов.

— Да. Гордыня, милорд. Это роковая вещь, особенно для королей.

Нуминор поднял голову к заходящему солнцу. Луна Злокозненного уже второй месяц шла на убыль, и в небе появилась Луна Единорога, такая яркая, что ее свет затмевал даже солнце.

— Они ушли, темные цвета радуги. И им не будет позволено вернуться. — Он опустил голову и внимательно посмотрел на Сновещательницу. — Но как мы узнаем? Как мы узнаем, Аталанта, что пришло время выступать? Что, если я ошибаюсь и он…

— Молчи, — сказала Аталанта. — Пока не будем об этом.

Нуминор уже поднял левую переднюю ногу, чтобы ударить копытом по земле, но сдержался.

— Где Сжимающий Камни? — проревел он. — Приказываю тебе: появись!

Аталанта посмотрела на него, ее взгляд был очень печален. Он мог приказывать все, что ему было угодно, этот Златогривый. Но Сжимающий Камни слушал свою собственную музыку и исполнял свою собственную партию.

А это означало, что и Арианне с Бегом, и всем единорогам придется подождать.

 

Глава двенадцатая

Четвертый день в деревенской гостинице подходил к концу. Наконец, когда солнце уже садилось, к гостинице подъехал маленький старичок на невероятно дряхлом единороге.

Единорог оказался кобылой. Очень-очень старой. Казалось, что она старше своего хозяина. У них обоих были бороды с проседью и сгорбленные спины, а из ушей торчали волосы. Старичок похлопал кобылу по шее и пешком направился к гостинице.

— О! — сказала рыжеволосая девушка. — Вот и он. Мингл. Где же вы пропадали?

— Уезжал, — сказал старичок. Он опустился на скамейку у окна.

— Хотите кофе?

— Не отказался бы. Из речной воды?

Оба захихикали.

— Хотя бы и так, — сказала служанка. — Здесь вас уже народ дожидается.

— В самом деле?

— Да. Вот они. — Она ткнула пальцем на Лори и Ари, которые, раскрыв от удивления рты, смотрели на старичка. Неужели это действительно был тот самый Мингл, Сжимающий Камни?

Мингл вальяжно подошел к ним. На нем были мешковатые штаны, потрепанная шляпа и заплатанная серая рубашка.

— Привет, — сказал он.

— И вам привет, — ответила Лори. Она посмотрела на Ари. Ари посмотрела на нее. Девочки хихикнули.

— У вас есть для меня работенка?

Ари перестала смеяться.

— Да, — серьезно сказала она. — Есть. — Она нащупала на шее рубиновое ожерелье, сняла его через голову и на ладони протянула старичку.

Мингл склонился над ее рукой. Она почувствовала, как его дыхание щекочет ее ладонь. От старичка пахло по́том и табаком.

— М-да… — сказал он. — Это камень единорога — вот что это такое. — Он отошел назад и посмотрел на нее. Его глаза были серыми и очень-очень большими. Они казались поразительно молодыми на его дряхлом лице. — А ведь у тебя есть для меня еще кое-что.

— Да. — Ари вынула из кармана три кусочка рога Бега. — Вы… Не могли бы вы… Это очень важно, мистер Мингл.

— Угу. Подожди минутку. — Он взял у Ари камень и обломки рога. Потом поковылял обратно к своей скамье, возле которой стояла рыжая служанка с большой кружкой кофе. Ари подалась вперед, как бы пытаясь ему помешать. Но Мингл осушил кружку, вытер рот тыльной стороной ладони, потом поковылял к тому месту, где сидели девочки.

Он сел рядом с Ари и вытянул руки — камень в левой руке, а рог — в правой. Потом Мингл начал медленно соединять руки. Из его сжатых ладоней появилось облако темно-красного дыма. Он раскрыл ладони.

Половинка рога вошла в камень, как свеча в подсвечник.

— Он на улице?

Ари поняла, кого имел в виду Мингл.

— Да. В загоне.

Они с Лори последовали за старичком к маленькому огороженному загону, служившему в последние несколько дней для Бега домом. Бока жеребца потускнели, взгляд стал безразличным. Когда Ари попыталась с ним заговорить, он слушал ее равнодушно, как слушают шелест ветра пли журчание воды. Если раньше у нее и были сомнения насчет того, стоит ли возвращать ему рог, то теперь все они остались далеко позади. Она не могла видеть своего друга в таком состоянии.

Когда они подошли, Бег поднял голову.

— Сейчас, — сказал Мингл. — Сейчас. — Он вошел в ворота загона и подошел к Бегу. Мингл поднял левую руку над головой жеребца, а правой коснулся его шрама.

Потом он отступил назад.

Бег недоверчиво потряс головой, открыл глаза и взглянул на Ари своими живыми темными глазами. И вдруг заговорил с ней сильным и звучным голосом.

— Миледи, — сказал он. — Я вернулся к вам.

 

Глава тринадцатая

Облака заслонили луну над загоном Солнцебега. Ари старалась идти как можно тише. Доктор Бонс заставила ее снять ботинки для верховой езды и заменить их на мягкие сандалии — ведь громкий звук шагов мог привлечь внимание врага. Они не смогли найти чистых носков, поэтому сандалии пришлось надеть на босу ногу. Ее ноги мерзли. Она надела бриджи, чистую белую блузу и кожаный жилет.

Ари старалась не вздрагивать от каждого ночного звука: от шороха насекомых в кустах, шелеста совиных крыльев и колыхания ветвей под вечерним ветерком.

— Бег! — прошептала Ари.

— Я здесь, миледи. — Его огромная фигура двинулась к ней тенью в ночном мраке. Лунный свет чуть мерцал на его роге. Ей был виден обломанный край рога, где должен был находиться последний кусок.

Только бы они его нашли.

Только бы вернулись живыми.

Бег наклонился, и его дыхание коснулось ее волос. Ари обняла единорога за шею.

— Сегодня ночью мы пойдем за остатком твоего рога, — сказала она ему на ухо. — Это будет очень опасное дело.

— Я с вами, миледи. Как всегда.

— Я возьму с собой мешковину и обвяжу ею твои ноги, чтобы не был слышен стук копыт.

Она погладила его переднюю ногу и слегка ущипнула у самой бабки, почти так, как она делала, когда чистила его копыта. Он тут же поднял переднюю ногу и поставил ее на колено девочки. Она работала быстро, потому что ей не хотелось, чтобы он знал, как болят ее поврежденные мышцы. Ари обернула его копыто мешком, несколько раз обвязала веревкой его лодыжку и потом завязала узел. Затем она просунула палец между веревкой и ногой Бега, чтобы убедиться, что узел получился не слишком тугим. Ведь нога единорога, как и нога лошади, может распухнуть, если ее слишком сильно перетянуть. Ари проделала то же с остальными копытами и со вздохом встала. Доктор Бонс хотела было растереть Ари ноги, но девочка пропустила эту обычную процедуру. У нее уже не было времени.

Бег опустился перед ней на колени, грациозно согнув отяжелевшие ноги. Она села ему на спину и легонько постучала сандалиями по его бокам. Он встал во весь рост, подобно кораблю, возвышающемуся над волнами. Ари распрямила спину и приняла удобное положение в седле. Она согнула колени, и Бег пошел.

— Мы перепрыгнем через изгородь?

— Будет слишком много шума, — тихо сказала Ари. — Ты готов?

— Да.

Они беззвучно двинулись в путь. Стук обвязанных копыт по проселочной дороге был еле слышен. Доктор Бонс несколько раз объяснила ей, как добраться до дворца.

— Вы должны ехать тихо, — сказала она. — Вокруг вашего бывшего дома — слуги Злокозненного.

«Дома! — подумала Ари. — Неужели я действительно еду домой?» Но она не могла назвать это место домом. Пока ее родители не вернули себе трон, пока они с Солнцебегом не начали вместе гулять по дворцовым садам, пока этот дворец занят Злокозненным, то место, куда они направляются — это не дом.

Они выехали из деревни и повернули на дорогу, ведущую в Балинор. Ари искала дорожный указатель в том месте, где Королевская дорога пересекалась с узкой тропинкой, ведущей в… как же его назвала Бонс? Пеллиан! Поместье Пятого лорда.

Дорога вела в гору. Потом она пошла под уклон к долине, где на берегу реки стоял дворец.

За время пути они дважды сходили с дороги и прятались. В первый раз — чтобы пропустить толпу крестьян, возвращающихся из какой-то ночной поездки. Бег услышал их приближение задолго до Ари.

— Будем прятаться или драться? — спросил он.

— Спокойнее, Бег. Надеюсь, что этой ночью нам не придется драться. А если придется… — Ей не хотелось об этом думать. Они с Бонс часами спорили о том, как лучше всего вернуть Бегу рог. Наконец Ари победила в этом споре. Они с Бегом должны были ехать одни. Тогда им легче будет спрятаться, найти последний кусок рога и скрыться в ночи.

Во второй раз уже Ари потребовала, чтобы они спрятались за деревьями.

— Я ничего не слышу, — сказал Бег.

— Я тоже ничего не слышу, — прошептала Ари. — Я это чувствую. Мы должны уйти с дороги! — И она направила Бега в заросли кустарника. Он шел осторожно, обходя ветки и ступая по мягкому ковру из опавших листьев. Наконец Ари натянула поводья, притихла и прислушалась.

— Что это, миледи?

У Ари запершило в горле. Налетел холодный ветер. Она посмотрела на луну. На небе собирались тучи, плотные и мрачные. Налетевший ветер растрепал ее волосы своими холодными пальцами. Она снова взглянула на небо и вздрогнула. Там! Он там! Огромная тень закрыла луну, затуманив ее яркое лицо. Чья это была тень? Она боялась на нее смотреть, но не смела отвести взгляда. Это была крылатая лошадь… Нет, единорог. Он был чернее ночного неба. Вместо глаз в его глазницах светились горящие угли.

Око Злокозненного… Оно искало их!

Ари чуть не закричала от страха, но вовремя сдержалась. Это существо погубило их дом и всю их семью! И когда-нибудь она встретится с ним лицом к лицу! Ужасная тень двигалась взад-вперед, медленно проносясь перед луной.

Ари закрыла лицо руками, от страха не в силах пошевелиться. Прошло время. Она не знала точно, сколько длился этот кошмар. Но вот холодный ветер утих. Стали раздаваться обычные ночные звуки: писк мыши в траве, крики ночных птиц. Она легонько ударила Бега каблуками по бокам.

— Еще далеко, миледи?

— Не больше мили.

Они молча двинулись дальше. Дорога спускалась в долину. Облака закрывали луну, и дорога была темной. Недалеко от дворца находилось множество домов и магазинов. Там жила королевская прислуга: кузнец, который подковывал единорогов; портной, под началом которого работали швеи, обшивавшие королевскую семью. У реки находился парк, где Ари и ее братья играли, когда были маленькими.

Дома и магазины стояли тихими и темными. «Сейчас никто не отваживается гулять по ночам, — сказал лорд Лексан в тот далекий день в гостинице для единорогов. — Кроме вооруженных отрядов». Так оно и было. Даже если бы люди за забаррикадированными дверями и услышали, как они проезжали мимо, они не вышли бы из домов. Слишком много зла таила в себе ночь.

Бег остановился на узкой тропинке, ведущей к дворцу. Ари поняла, что тропинка была короткой, когда впереди показался дворец. Она так долго здесь не была и так много всего повидала в том мире, который находился за стенами ее дома. Две башни, которые охраняли главные дворцовые ворота, в ее воображении казались больше, чем на самом деле. И ров был на самом деле меньше, чем она думала. Бег вполне мог через него перепрыгнуть.

— Вот мы и приехали, — сказал Бег.

Ари ничего не ответила: она боялась говорить вслух. Желто-зеленый свет виднелся в окне под самой остроконечной крышей замка. Когда-то там находились покои ее родителей. Свет был тусклый и отвратительный. Она догадывалась, кто жил там сейчас.

Медленное шарканье послышалось со стены, окружавшей ее бывший дом. Видимо, к ним шел стражник или караульный. Он подходил все ближе.

Ари натянула поводья и легонько сжала бока Бега ногами. Он стал пятиться, пока она не ослабила ноги и не подвинулась на его спине. Потом Ари согнула правую ногу и подняла правый ремень поводьев, и единорог перешел на легкий галоп, почти бесшумный, потому что его копыта были обвязаны мешками.

Она остановила Бега у края рва, приподнялась над его холкой и изо всех сил уперлась пятками в его бока. Он прыгнул. На секунду они застыли в полете. Девочка с трудом сдержала крик. Краем глаза она заметила, как внизу мелькнула чешуйчатая спина и отвратительное щупальце.

С гулким звуком они приземлились на другом краю рва. Шарканье наверху смолкло.

Ари соскользнула со спины Бега и скрылась в тени крепостной стены.

— Кто идет? — раздался чей-то голос. Голос был похож на шипение змеи. — Я говорю, кто идет?

— Гарн! — крикнул другой голос, более высокий, но тоже похожий на шипение. — Здесь кто-то есть.

Значит, их было двое. Руки Ари похолодели. У нее не было никакого оружия, кроме отцовского ножа. И у них не будет никакого оружия, пока они не найдут остаток рога Бега.

Если бы им найти рог!

— Дуно! — раздался голос над ее головой.

Она скорее почувствовала, нежели увидела, пару красных, как угли, глаз, выглядывавших с края стены.

— Может быть, это плещется Систерн. Эй! Систерн! Не хочешь ли закусить на ночь?

Что-то слетело с крепостной стены и с плеском опустилось в ров. Вода с шумом забурлила. Из рва показалась чешуйчатая голова. Ари плохо ее видела, но зато хорошо чувствовала ее запах. Горячее дыхание как будто вырывалось из огромной зловонной печи. Чешуйчатые лапы с когтями на концах молотили по воздуху. Чудовище сделало один глоток, и все, что бросили через стену стражники, исчезло в его пасти.

— Эй, Гарн! Еще не рассвело. А Систерн обычно не кормят до рассвета.

— Ты думаешь, это она шумела?

— Конечно.

— Ты взял себе что-нибудь из того, что бросил ей?

— Правда, это была падаль, — сказал второй стражник. — Но я взял и себе.

— Я тоже немного проголодался. Пойду-ка тоже возьму.

— Только не ешь все, слышишь?

— Я съем все, что успею, пока ты не придешь.

Ари услышала шарканье, несколько ударов, какое-то ворчанье и, наконец, звук удаляющихся шагов. Она дождалась, пока все стихнет.

Где же его искать? На мгновение ею овладело отчаяние. Так темно! Так страшно! Ари попыталась собраться с мыслями.

Она была рада, что они с Бегом могут понимать друг друга и без слов. Ари сжала его бока коленями, направляя единорога вперед, вдоль крепостной стены. Она не отрываясь смотрела на камень у основания рога Бега. Бонс сказала, что, как только они приблизятся к потерянному куску рога, камень потеплеет.

Бег нетерпеливо пританцовывал под ней. Он терпеть не мог идти медленно. Это было не в его природе. «Позволь мне идти быстрее!» — как будто говорил он.

Ари не могла ответить ему вслух. Ее руки легко, но твердо удерживали поводья. Бег сопротивлялся.

Она направляла его поводьями направо, налево, направо, налево. Он то бросался вперед, то приподнимался, как бы собираясь встать на дыбы. Ей нравился гордый дух Бега, но сейчас не время было его демонстрировать! Ари сделала то, чего никогда не позволяла себе раньше — она резко дернула поводья. Во рту у единорога не было удил, но Ари знала, что это все равно было для него наказанием.

И вдруг рубин на лбу Бега вспыхнул. Он бросился вперед с нетерпеливым ржанием. Оно было громким. Слишком громким. Ари застыла от страха.

Стражники над их головами забили тревогу.

Ари спрыгнула со спины Бега на землю и споткнулась в темноте. Она повернулась, по-прежнему ничего не видя, и наткнулась на стену.

Она протянула руки вверх и нащупала рубин в основании рога Бега. Он был холодным.

Ари бросилась вперед, не выпуская его из рук. Камень стал нагреваться. Все это напоминало игру в жмурки. Но сейчас было не весело, а страшно.

Жеребец ощупью двигался за ней и тоже искал последний кусок рога.

На крепостной стене вспыхнули факелы. Раздались крики, ругательства и проклятья бегущих стражников.

Камень засветился ярче. Ари споткнулась и выбросила вперед руки, чтобы не упасть. Под ее рукой скользнули камешки. Она в отчаянии ощупала их, и ее сердце бешено забилось. Это был он!

Это он теплел под ее рукой. Последний спиралевидный камень.

Она услышала стук железных ворот и топанье множества бегущих ног.

— Спокойно, спокойно, спокойно, — шептала она. — Пригнись, Бег! Пригнись! — Но сейчас это уже не помогло бы, потому что стражники услышали ее голос. Их обнаружили. Ах, если бы у них было еще немного времени!

Огромный жеребец склонил шею. Дрожащими руками она соединила спиралевидные камни…

И увидела вспышку радужного света. Свет разлился высокой широкой аркой, заставив пораженных стражников застыть как вкопанных. Он поднимался к самым звездам и возвращался, освещая землю, как огромный фейерверк. Он осветил стражников — бесформенных маленьких гномов с темными лицами и безумными глазами. Его свет озарил и самого огромного жеребца бронзового цвета.

Но Бег уже больше не был лошадью. Его рог возвышался посреди лба, как прекрасное копье. У его основания сиял рубин.

— АРИАННА! — прокричал Бег. — АРИАННА! ИДИ КО МНЕ!

 

Глава четырнадцатая

Ари сама не знала, откуда в ее покалеченных ногах взялась такая сила. Она в одно мгновение взлетела на спину единорога. Бег встал на дыбы и так заржал, как будто бросал вызов самому небу.

Он повернулся к гномам-стражникам и разбросал их быстрыми движениями своего боевого рога. Ари сидела на его спине и хохотала во все горло.

Стражники бросились врассыпную перед разъяренным Повелителем Единорогов. Солнцебег перепрыгнул через ров. Ари сидела, вцепившись в его гриву. Они мчались во тьму, мимо темной деревни к видневшемуся за ней лесу.

Ночное небо над Балинором было похоже на полноводную реку По нему плавала полная луна, спокойная и величавая. Ее лучи освещали землю и лили на дорогу серебристый спет, оставляя лес в кромешной тьме.

Ари склонилась к шее своего жеребца, боясь оглянуться назад. Вдруг их преследуют уродливые дворцовые стражники? Лунный свет мерцал на роге Бега. Если они гонятся за ними, если они попытаются стащить ее со спины единорога, если ей снова придется драться, — тем хуже для них! Огромный единорог был снова здоров, его рог был восстановлен. Бег сражался со стражниками, как прирожденный боец. Его железные подковы не переставая били врагов. Он дрался своим рогом, как мечом, пронзая и разбрасывая уродливых гномов. А потом они перелетели через ров и вырвались на свободу.

Бег наклонился влево, сворачивая на дорогу, уводившую их прочь от дворца. Ари почувствовала, как жеребец вздрогнул. Его голова опустилась, и он начал задыхаться.

Она скользнула рукой по его мускулистой шее и почувствовала, как пот дождем струится сквозь ее пальцы. Она приподнялась и чуть сдвинулась в седле, прося его идти медленней.

— Спокойно, мальчик. Спокойно.

— Нам… надо… добраться… до… деревни… — Его голос был гулким, как колокол. Единорог был очень близок к истощению. За те долгие месяцы, которые она провела, не помня, кто она такая, она забыла, как звучал его голос раньше. Ведь все эти долгие месяцы Бег не мог говорить.

— Ведь я не смогу нести тебя на себе, — мягко сказала она. — Идем, Бег. Иди. Пожалуйста.

Он замедлил шаг. Она чувствовала дрожь его тела. Он остановился.

— Идем, Бег.

— Тише, Ари. Послушай. Я хочу знать, нет ли за нами погони.

— Сейчас, Бег. Ты слишком вспотел, чтобы стоять на таком ветру. Тебе надо двигаться, чтобы немного остыть.

— Если нас поймают, все равно, остыну я или нет.

Ари натянула поводья справа и прижала правую ногу к его боку. Он послушно пошел по кругу, потом остановился, подняв голову, насторожив уши и пристально глядя на запад, в сторону дворца. Ари затаила дыхание и тоже прислушалась. Утренний ветерок прошелестел листьями на деревьях. В зарослях у края дороги что-то шевельнулось. Ари вздрогнула, и Бег подался вперед.

— Тише, миледи.

— Извини, — тихо сказала она. — Я не слышу ничего необычного. — Она перешла на шепот. — Ни гномов, ни кого-то другого.

— Ну-ка, а я? — он повернул голову. Лунный свет мерцал на его роге и отражался в его глазах. Его грива ниспадала до самых колен. — Я слышу отдаленные крики. Крики ярости.

— Твои уши более чуткие, чем мои.

Он не ответил, но она почувствовала, что он весь напрягся от гордости. «Да, конечно», — казалось, говорил он.

Внезапно раздался крик. Это был крик ужаса. На западе над вершинами деревьев выросла темная тень. Она была такой огромной, что заслоняла луну. Ари, задыхаясь, прильнула к шее Бега, чтобы спрятаться за его длинной гривой.

— Взгляни наверх, — твердо сказал он. — Смотри, что случается с теми, кто предает Короля Теней.

Ари заставила себя открыть глаза. Если доктор Бонс права и она действительно принцесса, то она должна смотреть в лицо опасности. Огромная тень кружила над деревьями. Она увидела под огромными машущими крыльями крошечную свисающую фигурку. Крик раздался снова, но теперь он был более слабым, потом фигурка стала падать и скрылась из виду. Крик резко смолк.

— Это стражник? — спросила Ари, и ее голос дрогнул. — Тот самый, который заметил нас слишком поздно?

— По крайней мере, один из них никогда больше не будет охранять дворцовые ворота. — Он тряхнул головой. — Ты слышала? Они заперли ворота. Я думаю, теперь мы в безопасности.

Ари вздохнула:

— Нам придется вернуться в гостиницу, Бег. Но медленно. Тебе действительно надо остыть.

Солнце уже растопырило свои тонкие розовые пальцы над горизонтом к тому времени, когда Бег и Ари вернулись в Лакон. Ари никогда так не уставала. Она слезла со спины Бега и отвела его в темный сарай. Если бы она могла лечь спать! Но она не легла, пока не почистила Бега, не накрыла его попоной и пока не нашла доктора Бонс и Лори. Она потрепала Бега по шее и зевнула.

— Черт возьми! — В голосе Лори было удивление. — Черт возьми!

Ари вытаращила глаза от удивления:

— Вы что, не ложились спать?

Доктор Бонс фыркнула:

— Конечно, мы не ложились спать. Мы так беспокоились!

Ари снова зевнула:

— Простите меня! У меня просто глаза не открываются! Бег, иди-ка на минутку сюда, пусть они взглянут на твой рог.

— А он подрос, правда? — с благоговением сказала Лори. — Ты только посмотри на него, Ари! Неужели ты даже на него не посмотрела?

— Конечно, если бы за тобой гнались гномы, летающие монстры и огромная зме… — Ари замолчала. Она посмотрела на единорога. Действительно посмотрела на него. Даже во тьме грязного сарая он светился, как бронзовая луна. Его изящные шея, плечи и круп были под стать гонкой огранке рубина на его роге.

— Копыта, — проворчала Бонс. Она отвязала мешковину от ног Бега. Грубая ткань упала. Подковы оказались из чистой бронзы.

— Хорошо, — сказала Бонс. Она постучала костяшками пальцев по его правой передней ноге. — Тяжелые, как и должно быть. Отлично. — Она с громким стоном поднялась на ноги. — Ладно, миледи. Что вы скажете о Солнцебеге теперь? Вы видите перемены? — Она понимающе посмотрела на Ари. — Ну и как?

Ари заложила руки за спину и обошла вокруг единорога. Он действительно стал выше, а его грива стала длиннее. Его хвост был точь в точь как шелковое знамя, ниспадающее до земли. Его глаза стали ярче, почти такого цвета, как красное дерево.

Но взгляд остался тем же. Это был взгляд Бега. Он был наполнен теплотой. Пониманием. И несокрушимостью духа.

Он захрапел и склонил свою большую голову. Она почувствовала его дыхание на своих волосах и обвила руки вокруг его шеи.

— Нет, — сказала Ари. — Никаких перемен. — Она опустила голову, чтобы никто не видел ее слез. — Внутри он остался таким же, как был. — Она постаралась скрыть дрожь в голосе. — Вот все и кончилось.

— Кончилось? — Доктор Бонс сдвинула очки на нос. — Кончилось? Это не надолго. Заморите червячка и отправляйтесь-ка спать, леди. Ведь вам предстоят новые поиски. Сразу после этих.

— Ну уж нет, — сказала Лори. — Больше никаких поисков. Мне и этих хватило, так что большое вам спасибо.

— И что же мы будем искать? — спросила Ари.

— Ваш скипетр, ваше высочество. Злокозненный где-то его прячет. А пока вы не вернете себе скипетр, вы не найдете короля и королеву.

— Скипетр? — заинтересовалась Лори. — Настоящий, королевский?

— Конечно, — улыбнулась доктор Бонс.

— А драгоценные камни на нем есть?

— Насколько я помню, есть несколько.

Лори положила руку на плечо Ари.

— Ну что, дружище принцесса, — радостно сказала она. — Тогда будем искать!

 

Долина страха

 

Глава первая

Аталанта приближалась к Восточной горе, где располагалась пещера Нуминора. Спешить к нему не стоило — новости у нее были печальные.

Солнечный свет неторопливым потоком струился по вершинам гор, окружавших Небесную долину. В этом мягком свете грива, хвост и рог Аталанты отливали матовым серебром. Серебристая белизна была природной и ни солнечный, ни лунный свет не могли изменить ее. Она была Сновещательницей, Повелительницей Луны, советницей племени единорогов, живущих в Небесной долине.

Аталанта замерла на полпути к вершине и бросила взгляд вниз. Небесное племя располагалось на ночлег. Единороги были всех цветов радуги. Эти цвета мерцали, словно угольки костра, тлеющие в лучах заходящего солнца. Несколько единорогов расположились у Хрустальной арки — длинного моста, простирающегося вверх к небесному дому Правителя, и вниз к Балинору, земле людей.

Сердце Аталанты наполнилось нежностью при виде родного дома. Небесная долина, Хрустальная арка и сами единороги существовали там на протяжении тысяч лет. И ей так хотелось верить, что все останется по-прежнему навсегда!

Две пряди гривы Аталанты упали по разные стороны хрустального рога, прикрыв ее фиалковые глаза. Она задумчиво вздохнула. Ее мысли коснулись принцессы Арианны и ее верного помощника — единорога Солнцебега. Вместе они обладали волшебной силой, благодаря которой люди и звери Балинора имели возможность говорить друг с другом на одном языке. Все было прекрасно до тех пор, пока Энций Злокозненный не восстал из своего логова в долине Страха, чтобы захватить трон Балинора.

Это произошло год назад. Горе и страх поселились в сердцах людей и единорогов Балинора, с тех пор как Злокозненный украл законных короля и королеву — родителей Арианны. Оба ее брата также пропали.

Пока Злокозненный не добрался до самой принцессы, Аталанта послала ее высочество и Солнцебега в безопасное место, находящееся за Брешью — на ферму «Глетчеров ручей». Ведь принцесса и ее единорог оставались единственной надеждой Балинора… Только они могли объединить людей и единорогов, чтобы победить Злокозненного и его армию.

Когда Аталанта приблизилась к пещере Нуминора, Энций продолжал охоту за принцессой в Балиноре.

Аталанта не была уверена, что принцесса Арианна благополучно доберется до деревни. Конечно, принцессу и Солнцебега сопровождают Тобиано, единорог из Небесной долины, и целительница Элиан. Но Злокозненный может превращаться во что угодно! Как Арианна и Солнцебег смогут сразиться с неузнанным врагом? А ведь им еще более двух дней добираться до деревни, где они будут в безопасности!

В относительной безопасности… Даже в этой деревне, где живут единороги, сражающиеся против Злокозненного и его армии, есть свои предатели в домиках с соломенными крышами и шпионы на вымощенных булыжниками мостовых. В такие времена никто не может чувствовать себя в полной безопасности.

Аталанта подождала, пока солнце сядет за цепью гор и растает последний лучик солнечного света. Затем она подняла голову и посмотрела на низко опустившийся из пурпурных сумерек серп луны. Серебряная странница едва вырисовывалась — она шла на убыль. Еще неделя — и она закончит свое месячное путешествие вокруг земли. А затем наступит время Луны Злокозненного, и это означает, что луны совсем не будет видно. Настанет звездный час черной магии, и волшебство Аталанты не может ему противостоять.

Это время — не самое лучшее для войн (хотя, конечно, лучше не воевать вообще). Но Нуминор, без сомнения, захочет сразиться, когда узнает об Арианне и Солнцебеге.

Аталанта встряхнулась и недовольно фыркнула. Ей необходимо убедить Нуминора не начинать войну. Если уж небесные единороги и будут атаковать армию Злокозненного, то в нужное время и в нужном месте. Волшебная сила Арианны и Солнцебега пока сильно ослаблена, и их время наступит еще не скоро.

Только тогда, когда они завершат свои поиски.

Аталанта продолжила свое восхождение.

Вход в пещеру охраняли специально отобранные, самые ловкие и бесстрашные единороги. Два караульных стояли при входе между двумя колоннами, поддерживающими свод. Сменялись они каждые восемь часов. В этот вечер часовые были, как и Аталанта, серебристо-белые. Они внимательно прислушивались ко всем звукам. Охраняемый двор был вымощен гладким, плоским камнем с вкраплением золота, который переливался при тусклом вечернем свете.

Аталанта кивнула Эшу, который нес вахту у колонн слева, и поприветствовала Дасти, охранявшего вход у колонн справа. Оба часовых отвесили ей глубокий поклон, опершись о землю передними ногами и коснувшись прохода своими усеянными драгоценными каменьями рогами. Аталанта прошла через двор, мелодично постукивая своими серебряными копытами. Она слышала, как Нуминор прохаживается туда-обратно, и в глубине пещеры поочередно мелькал то яркий, то тускло-золотисты и отблеск его шерсти. Она бросила взгляд сначала на Эша, по том на Дасти:

— Не могли бы вы оставить нас на пару минут наедине?

Караульные послушно растворились в сумерках.

Аталанта осторожно постучала рогом в одну из колонн.

— Нуминор! — окликнула она. Ее голос звучал низко и мелодично. Хождение в глубине пещеры прекратилось, и Нуминор направился ко входу. Шерсть его была цвета полуденного солнца. Острый рог играл переливами — посередине красовался редчайший темно-желтый бриллиант.

Аталанта рысью пустилась к нему и церемонно поприветствовала. Короткое время они стояли нос к носу, затем она дважды выдохнула ему в щеку. Ее длинная серебристая грива мгновенно опустилась ему на загривок и смешалась с золотистой шерстью.

— Аталанта. — Его глубокий голос был обманчиво спокойным. По капелькам пота, блестевшим на его загривке, Аталанта почувствовала, как в нем, словно туман, поднимается гнев. Он глубоко вздохнул и грозно спросил:

— Есть новости?

— Да. — Аталанта сделала шаг назад, чтобы лучше видеть Нуминора. Его глаза стали коричневато-красными, на шее нервно пульсировала жилка.

— Рог Солнцебега снова имеет волшебную силу! — неожиданно произнес он. — Рубин возвращен своему хозяину. Мы можем идти в атаку прямо сейчас! Мы насадим Злокозненного и его армию на свой рог! Мы их всех растопчем в пыль своими копытами!

— Сейчас еще не время, — с расстановкой произнесла Аталанта. — Давай спокойно все обсудим.

— А что здесь обсуждать, Аталанта? Теперь, когда у Солнцебега снова есть волшебный рог, они принцессой Арианной вернули свою волшебную силу! И люди и звери Балинора не потеряют способность понимать друг друга! Это поможет им объединиться, чтобы победить Злокозненного. А мы, жители Небесной долины, будем рядом с ними в трудную минуту — как это было всегда.

— Если бы все было так просто… Действительно, рог Солнцебега снова у него. Но это только первый шаг, Нуминор! Ты ведь знаешь условие нашего Правителя… принцесса и Солнцебег неразрывно связаны, и эта связь помогает людям и зверям Балинора общаться друг с другом. Арианна — половина связующего звена. Но она все еще не вспомнила полностью свое прошлое — она не осознала себя принцессой.

— Так напомни ей об этом!

Аталанта печально покачала головой:

— Я бы давно уже так поступила, если бы это могло помочь. Мои объяснения не помогут ей вернуть память. И ты сам знаешь это, Нуминор! Ты ведь не забыл, что еще было утеряно, когда Злокозненный напал на королевскую семью и сломал рог Солнцебега?

— Скипетр! Королевский скипетр! — слова, выкрикнутые Нуминором, раскатистым эхом прокатились по пещере.

— Совершенно верно. И без него принцесса никогда не вспомнит, кто она. Без него Солнцебег никогда не будет полностью обладать данной ему волшебной силой. Арианна должна найти скипетр! Только тогда может быть восстановлена магическая связь принцессы с ее единорогом!

Нуминор заскрежетал зубами, но затем согласно кивнул:

— Чему быть, того не миновать…

Весь его вид говорил о желании немедленно начать действовать.

— Где может быть скипетр?

— Он был украден из дворца во время последней битвы перед Великим Предательством, — сказала Аталанта.

— Это мне известно, — нетерпеливо ответил Нуминор. — Знаешь ли ты, где он находится?

Сновещательница неохотно кивнула:

— Мы, единороги, не можем спасти королевский скипетр. Мы, единороги, не имеем права не только прикасаться к нему, но и даже помочь Арианне достать его. Она сама должна найти его.

— И все-таки, где же скипетр? — Нуминор в не терпении топнул мощным копытом, и из под него вылетела искра. — Она должна достать его! По крайней мере, ты можешь сказать ей, где он находится!

— Я боюсь…

— Но почему?

— Путь к королевскому скипетру Балинора, — медленно произнесла Аталанта, — лежит через Шесть морей. Он спрятан в замке Соблазнов, что стоит в долине Страха. — Фиалковые глаза Аталанты наполнились слезами. — Скипетр находится в самом сердце логова Энция Злокозненного. Из этой долины никому еще не удавалось… — она замолчала на долю секунды и еле слышно добавила, — вернуться живым.

 

Глава вторая

— Как я соскучилась по дому! — воскликнула Лори Кармайкл. — Я хочу домой! Скорей бы домой!

Они с Арианной лежали у костра, глядя на лунный серп. Доктор Бонс ушла в ночь, чтобы раздобыть что-нибудь из съестного и разбавить их скудную пищу. Они покинули постоялый двор, расположенный в Лаконе, и отправились обратно в деревню Балинор, прихватив собой столько провизии, сколько можно было навьючить на единорогов. Теперь же их запас подходил к концу.

Лори сердито сдвинула брови. Ее светлые волосы спутались, лицо было все перепачкано.

— Мы околеем от холода в этой дыре, пока дождемся ужина! Если хотите знать мое мнение, то не очень-то все хорошо продумано!

Ей никто не ответил. Солнцебег и Тоби паслись невдалеке. Голова принцессы Ари покоилась на седельной сумке. Ее полуприкрытые глаза наблюдали за любимым единорогом. Его темный рог был почти невидим в темноте, а бронзовая шерсть переливалась в мерцании костра.

После восстановления своего рога и возвращения на место драгоценного камня (Солнцебег очень изменился. Мускулы на его груди обозначились четче, он стал как будто выше. Грива его бронзовым водопадом ниспадала по загривку. Копыта напоминали настоящую бронзу — ни трещинки, ни осколочка. И ночью, и днем от него исходило едва уловимое сияние.

Единорог поднял голову и сквозь огонь посмотрел на принцессу. Она улыбнулась ему.

— Милый Бег! — ласково подумала Ари.

— Миледи! — мысленно откликнулся он.

— Я так соскучилась по Линкольну, — продолжала раздумывать принцесса. — Как я хочу его увидеть снова!

— Доктор Бонс сказала, что он будет счастлив встретить нас в деревне, когда мы вернемся, — подумал Солнцебег в ответ. Опустив голову, он снова принялся щипать траву.

— Ты что, не слышишь меня?! — требовательно с просила Лори, вскочила, нахмурилась и резким движением выдернула зацепившиеся за белокурые волосы ветки. — Я сказала, что хочу попасть домой! Обратно на ранчо! К Глетчерову ручью! И немедленно!

— Я прекрасно тебя слышу! — наконец откликнулась Арианна. Она поднялась и потерла свою ногу. Вот уже три дня как они в дороге — с тех пор, как во Дворце разыгралась битва за рог Солнцебега, и ноги заныли снова… Принцесса сняла носки. Костер догорал, но в его слабом свете она смогла разглядеть рубец, спускавшийся от колена к лодыжке.

Почему боль в ногах не отпускает ее, хотя кости срослись еще полгода назад? Освободится ли она когда-нибудь от этой боли?

— Насколько я понимаю, ты сейчас скажешь мне, что тебе трудно разговаривать из-за не-е-е-стерпи-и-и-мейшей боли, — раздраженно произнесла Лори.

— Ну, все, хватит! — решительно остановил ее Тобиано. Он грозно фыркнул и добавил: — Тебе следовало бы постыдиться!

Лори хватило учтивости изобразить смущение.

— Прошу прощения, — пробормотала она. — Я не хотела никого обидеть.

— Ее высочество имели счастье совершить путешествие через Брешь на ранчо «Глетчеров ручей», отделавшись «всего лишь» сломанными ногами, — продолжал Тоби. — И я, кстати, не помню, чтобы ее высочество просили передать тебе их приглашение в письменном виде для сопровождения нас в Балинор. Не так ли, ваше высочество? Нет, Лори, ты тут по своей инициативе. И при этом имеешь наглость выводить ее высочество из себя своим хныканьем!

— Я не виновата! — прошелестела Лори. Она пыталась прикинуться оскорбленной добродетелью, но преуспела всего лишь в роли капризного ребенка. — Я провалилась в эту Брешь случайно! Откуда я могла знать, что из-за вашего дурацкого волшебства меня протащит к месту, где лошади с рогами, прикрученными к голове, будут целыми днями читать мне нотации.

Тоби, невысокий, кряжистый и невероятно ранимо относящийся к тому, что не отличается грациозностью, свойственной его собратьям из Небесной долины, горделиво расправился и отчеканил:

— Я не лошадь с рогом, прикрученным к голове! Я — единорог! Поняла, невоспитанная девчонка?!

— Тоби, — прервала его Ари, — нам осталось идти до деревни еще несколько дней! Пожалуйста, давайте…

Тоби свирепо фыркнул:

— Сплошное нытье и недовольство! Вот все, на что ты способна!

— Успокойся! — прикрикнула на него Ари.

Тоби затих, как моллюск, которого бросают в закипающий соус.

— Я присоединяюсь к просьбе Ари, — проворчала Лори.

Арианна сняла с плеч одеяло и неловко поднялась. Она совсем не ощущала себя принцессой. Она безумно устала и очень хотела есть. Ари потерла лицо, словно пытаясь счистить с него трехдневную грязь. Ей хотелось снова увидеть свою собаку. Хотелось быть чистой. И не хотелось больше никаких неожиданностей — особенно, если это могло быть опасно для Бега и даже для этой несносной Лори.

Ари все еще почти не помнила своего прошлого принцессы. Неужели вспоминать так же трудно, как и переживать то, что с ними сейчас происходит?

Она изучающе посмотрела на Лори и сказала:

— Ты соскучилась по дому? Я тебя очень хорошо понимаю!

Лори вытянула вперед подбородок и развернулась к Ари.

— А разве ты не хочешь домой? — она едва сдерживала слезы. — Разве ты не скучаешь по семье, которая тебя воспитывала? Ты скучаешь по маме и папе? — Ари подумала о краснолицем, громкоголосом отце Лори. Рука принцессы потянулась к ножу на ее ремне. Мистер Сэмлет, хозяин постоялого двора в деревне Балинор, сказал, что нож принадлежит ее отцу, королю Балинора.

Почему она не может вспомнить его как следует? Словно вспышки появлялись перед ней обрывки воспоминаний: могучий мужчина с седой бородой, хохочущий так, что трясется потолок — отец. И королева-мать: спокойная, благоухающая ароматом роз, который шлейфом везде следует за ней. И больше ничего, как ни старайся… Почему все воспоминания рассеиваются, словно облака в солнечный день?

Из глубины леса донесся нежный звук, похожий на тот, что издает серебряный колокольчик. Бег поднял голову и широко раскрытыми глазами с темными зрачками посмотрел в сторону леса.

Лори расположилась на бревне у костра. Она явно ничего не услышала.

— Как я понимаю, ты собираешься находиться в Балиноре до тех пор, пока все не поверят в то, что ты и есть их долгожданная принцесса?

— Я не чувствую себя долгожданной принцессой! Я не хочу быть их долгожданной принцессой!

Ари выглядела испуганной. Она боялась Злокозненного, боялась бед, которые он мог навлечь на ее друзей.

А что, если просто не делать этого?

Если сейчас встать и объявить, что она хочет быть обычной тринадцатилетней девочкой, взять Бега и уйти с ним, чтобы стать самой собой?

Она избегала смотреть на него. Доктор Бонс и Сновещательница Аталанта, сообщили ей, что Бег стал Повелителем зверей Балинора. Или станет, сразу после того, как она займет принадлежащий ей по праву трон. Захочет ли он нести обычную жизнь? И каково его настоящее мес то в этой жизни?

Ари провела по земле ногой, обутой в потертую сандалию. Сандалии прекрасно носились до тех пор, пока волшебная сила не протащила ее через Брешь. Ари была одета в длинную красную юбку, нежную муслиновую блузу и кожаный жилет, который доктор Бонс называла безрукавкой. Один из ремешков на сандалии пришел в негодность и волочился по грязи, пока она водила ногой по земле.

Лори посмотрела на нее долгим взглядом и спросила:

— Если ты не чувствуешь себя принцессой, то кем же ты себя чувствуешь?

— Потерянной девочкой, — медленно произнесла Ари. — Я чувствую себя потерянной. Это ужасно, когда воспоминания внезапно появляются и так же внезапно исчезают, словно летние грозовые дожди. Мне говорят, что я — принцесса. Я помню очень немногое из той жизни… Кое-что о дворце, до того, как армия Злокозненного захватила его. Помню лицо отца. Присутствие мамы. В одном я уверена наверняка — Бег принадлежит мне. И так будет всегда! — она пожала плечами. — Как будто все происходит не со мной, а с кем-то другим. И я не скучаю по дому, потому что не знаю, где он.

Похожий на колокольчик звук повторился снова. Лори не слышала его. Ари прислушалась, затаив дыхание так, что смогла бы услышать даже едва уловимый шепот. Она посмотрела на Бега. Он явно насторожился. Значит, он тоже слышал этот звук! Ари перевела взгляд на Тоби. Неуклюжий крепыш Тоби… Всегда грубоватый, воинственный и немного комичный.

Сейчас он выглядел иначе — серьезно и слегка испуганно. Его карие глаза не мигая смотрели на нее, приказывая идти.

Колокольчик прозвенел в третий раз. В третий и последний…

Мне нужно идти, — сказала Ари.

— Идти?! Куда? — сердито спросила Лори. Она бросила взгляд на окружавшие их деревья, и уставилась на Ари. — В лес?! Ты сошла с ума! Этот Злокозненный может быть поблизости и вынырнуть из ниоткуда в любую минуту — так сказала эта старая ненормальная ветеринарша!

— Доктор Бонс — не старая ненормальная ветеринарша! — ровным голосом ответила Ари. Она сделала шаг в сторону леса. Кто звал ее? Она взглянула на Бега.

— Ты должна идти одна, — думал он, глядя на нее. — Я приду, если тебе понадобится моя помощь.

— Но… Что это? — прошептала Ари.

Бег ничего не ответил, только пристально посмотрел на нее своими глубокими, темными глазами. Лори, занятая только собой, продолжала болтовню:

— Ладно-ладно. Итак, доктор Бонс говорит, что в Балиноре она была твоей няней. Но, Ари, здесь, на твоем ранчо «Глетчеров ручей», она всего лишь ветеринар!

Ари не останавливаясь шла к лесу. Лори говорила все быстрее.

— Мы не знаем, кто эта доктор Бонс на самом деле. В этом сумасшедшем месте ни в чем нельзя быть уверенной! Ари! Вернись! Как ты смеешь оставлять меня одну с этой говорящей лошадью!

— Единорогом, — неожиданно глубоким голосом поправил ее Тоби. — Лори Кармайкл, не мешайте ее высочеству. Это не вашего ума дело!

Ари прошла место, освещенное костром, и шагнула во тьму. Бледный свет лунного полумесяца был не в силах помочь ей. Она решила подождать, пока глаза привыкнут к темноте. В кустах послышалось шуршание, повеяло запахом сырых листьев и сосновых иголок.

Ари откашлялась и неуверенно позвала:

— М-м-м, здесь кто-нибудь есть?

Слева от нее метнулась какая-то тень. Ари схватилась за нож и приказала себе стоять спокойно.

— Это я, Ари, то есть, Арианна, — громко крикнула она. — Меня кто-нибудь звал?

Тишина. Ари начала думать, что звук колокольчика ей просто почудился. Вдруг из глубины леса полился фиолетово-синий свет. Стараясь не шуршать листвой, Ари осторожно пошла в его сторону. Легкий ветерок зашевелил листья на деревьях, и вскоре до Ари донесся цветочный запах. Сердце ее забилось быстрее. Ей показалось, что она узнает это сине-белое сияние. И запах цветов, которые никогда не росли на этой земле…

Она неслышно подбиралась к свету, который становился все ярче, пока не осветил все деревья до самых верхушек. Где же его источник?

А вот, похоже, и он! У подножья самого высокого дуба. До Ари донесся легкий всплеск воды. Она остановилась и прикрыла ладонью глаза, щурясь от яркого света.

У дуба стоял необыкновенной красоты единорог. Шкура его была серебристого цвета и переливалась в фиолетовых лучах. Длинная шерсть ниспадала волнами. Хрустальный рог слегка касался поверхности озера, едва слышно плескавшегося о копыта единорога.

— Аталанта! — выдохнула Ари.

Сновещательница подняла голову. Ее фиалковые глаза улыбались. Она кивнула и ласково произнесла:

— Подойди ко мне, дитя мое.

— Повелительница Луны, — сказала Арианна. — Тебя еще называют Сновещательницей… Ты спасла меня от расправы толпы, которую возглавляла Госпожа Кили.

— Подойди ближе, Арианна, и сядь около меня. Ты должна узнать свою судьбу.

 

Глава третья

— Присядь, дитя, — молвила Аталанта. Арианна смущенно свернулась калачиком у ног единорога. Убаюканная волшебным теплым светом Аталанты, она почувствовала, как сомнения и страхи покидают ее.

— Мне очень не хватало тебя! — сказала Ари. — Как бы мне хотелось, чтобы ты всегда была рядом!

— Теперь я здесь, — Аталанта грациозно прилегла на землю и обвила Ари передними ногами.

Ари уютно устроилась под теплым шелковистым боком единорога и запустила руки в серебристую гриву.

— Расскажи мне, Арианна, что беспокоит тебя?

Ари вгляделась в фиалковые глаза Аталанты. Ей нужно рассказать все без утайки. Эти глаза увидят любую ложь или недосказанность…

— Я не хочу быть принцессой! — ответила наконец Ари. — Что-то подсказывает мне, что быть принцессой — значит не делать многих вещей. Я всегда должна буду прежде всего думать о других. Мне всегда придется сначала делать все для других, и только потом для себя. А я хочу жить своей собственной жизнью!

— Все, что ты говоришь — верно, — медленно произнесла Аталанта. — Но, выполняя свое предназначение в жизни, ты также будешь и вознаграждена, Арианна. В тебе живут любовь и мир, дитя мое. Эти чувства расцветут в полную силу, когда ты будешь править во благо своего народа.

— А если я не сумею? Если… Вдруг я стану жестокой и эгоистичной?

— От судьбы не уйдешь, Арианна. Иногда мы все бываем жестокими, эгоистичными, жадными, злыми и недоброжелательными. Но у тебя есть выбор, не правда ли? Я уверена, ты не отдаешься на волю своим чувствам… У тебя есть разум и сердце. Ты можешь решить для себя, что важнее. Ты ведь и раньше боялась.

— До смерти, — согласилась Ари.

— Ты победила страх. Ты сделала свой выбор — быть храброй. И выиграла. Теперь снова нужно выбирать. Готова ли ты выслушать то, что я хочу сказать тебе? И сумеешь ли на этот раз сделать правильный выбор?

— Не знаю, — едва слышно прошептала Ари. — Я очень боюсь.

— Не боятся только дураки. А ты не дурочка. Истинная храбрость, подлинное мужество рождаются из здорового чувства страха. Понимаешь, о чем я?

— Думаю, да. Конечно, проще не знать заранее о чем-то опасном, — задумчиво сказала Ари. — Но когда ты рядом, мне не так страшно. Сможешь ли ты — неважно, что именно мне предстоит сделать, — пойти со мной?

— Нет.

— Нет?!

Глаза Аталанты улыбались, но голос ее был тверд.

— Я — Сновещательница, проводник. Ты — принцесса Балинора. И не в моей власти сделать больше того, что я делаю сейчас. Скажи мне, хочешь ли ты вернуться на ранчо «Глетчеров ручей»?

— А я могла бы?

Аталанта едва заметно кивнула:

— Да, могла бы.

— Но… А как же мои родители? Кто найдет их, если не я?

— Среди сопротивленцев есть те, кто готов попробовать сделать это.

— А они смогут спасти их? Найти моего отца и снова посадить его на трон? Они смогут найти маму и братьев?

— Может быть, да. А может быть, и нет.

— У нас с Бегом больше шансов найти их?

— Да. Ты осуществишь то, для чего появилась на свет. Но сначала ты должна выполнить одну задачу. Если у тебя все получится, ты пройдешь это испытание и вернешься с победой, народ Балинора сплотится вокруг вас с Солнцебегом. Я уверена, что вы справитесь. Вам с ним по наследству передана волшебная сила, которой не обладает больше ни один житель королевства. Вот почему Злокозненный так вас боится, и почему его армия единорогов-призраков не перестает искать вас. Если ты все же решишь вернуться на ранчо, я найду способ переправить вас через Брешь. Но тогда Солнцебегу придется расстаться с рогом и со своей волшебной силой. А ты должна будешь отречься от престола. Навсегда.

— И я смогу быть самой обычной девочкой, — мечтательно произнесла Ари. — У меня это получится лучше, чем быть принцессой, Аталанта. Пытаться вспомнить, что такое быть принцессой, все равно, что пытаться поймать воду. Воспоминания утекают из моей памяти. Я чувствую себя глупо, когда люди делают реверанс в моем присутствии. Я смущаюсь, когда меня называют «ваше высочество». Я не чувствую себя таким уж «высочеством».

— Я понимаю.

— Смогла бы я быть обычной девочкой?

— Тебе решать, Арианна. В этом случае ты останешься приемной дочерью Энн и Фрэнка. Ты будешь жить на ранчо и ходить там в школу, сможешь учить детей кататься на лошадях. Все это будет по ту сторону Бреши. И может быть… — Аталанта задумалась, — может быть, будешь рассказывать им о сказочных единорогах.

На долю секунды Ари растворилась в этой утешительной мечте. Перед ее глазами отчетливо встало ранчо, зеленые луга, конюшни за белыми заборами. И, конечно, лошади — милые, обычные лошадки — Шоколадка, Каурка и Макс. Она сможет ходить в школу и дружить с такими же обычными девочками, как она сама.

Солнцебег тоже станет обычной лошадью. А по ночам ему будет сниться его жизнь в другом мире… Жизнь Повелителя зверей Балинора.

Нет, она не имеет права так поступить с Бегом! Она не может изменить того, что предназначено ему судьбой! И ей тоже.

Ари вздохнула:

— Наверное, мне следует делать то, что предназначено.

— Ты уверена?

— Нет. Не уверена. Мне страшно! Но я сделаю это. Что бы это ни было. Может, все-таки пойдешь со мной?

Аталанта потрясла головой, задев гривой щеку Ари.

— Значит, мы с Бегом будем одни?

— Нет. Вас будут сопровождать еще четверо. Вы будете Отважной шестеркой!

Помолчав, Аталанта неуверенно добавила:

— Возможно, вам сможет помочь еще кое-кто. Но я не уверена. Она — часть Великого Волшебства. Посоветуйтесь со Старейшиной Гор.

Эти слова вызвали у Арианны странную дрожь.

— А кто это? — выдохнула она.

Аталанта закрыла глаза:

— Я ничего не могу больше сказать. Во всяком случае, сейчас.

Ее длинные ресницы распахнулись, и глубокие фиалковые глаза поймали взгляд Ари.

— Тебе выпала важная миссия, Арианна. Она во многом связана с Великим Волшебством. Мне не дозволено знать всего. Тебе многое откроется в свое время — я увидела это в Вещей заводи. Я же могу только надеяться на то, что четверо ваших с Бегом спутников обладают собственной волшебной силой. И надеяться на вашу встречу со Старейшиной Гор. Но мне разрешено дать вам кое-что на случай, если произойдет беда. Это можно использовать только в случае крайней необходимости!

Аталанта опустила свой рог в озеро и затем резко подняла его кверху. Блестящие струйки воды вихрем закружились вокруг рога и наконец слились в одну сверкающую каплю.

— Дай мне руку, дитя мое.

Сверкающая капля упала в ладонь, покорно протянутую Ари. Девочка зачарованно смотрела на происходящее. Капля постепенно превратилась в маленький сосуд, наполненный кристально чистой водой. Ари сжала его в ладони и ощутила в руке прохладу дождя.

— Это Звездный сосуд. Воспользуйся им только в самые трудные времена — тогда, когда у тебя не останется никакой надежды. Этого сосуда и твоего мужества, Арианна, должно быть достаточно. С ними ты не будешь одинока.

Аталанта ласково ткнулась носом в волосы Ари. От ее дыхания веяло приятным ароматом.

— Тебе необходимо узнать, девочка, что за важная миссия ожидает тебя. Я подожду, пока ты будешь готова спросить меня об этом.

Ари едва сдержала слезы страха и прижалась к Аталанте еще крепче. Ах, если бы можно было не быть принцессой! Так бы и остаться сидеть рядом со Сновещательницей, чувствуя себя в безопасности!

Аталанта спокойно лежала рядом с Ари. Ее дыхание напоминало звуки морской волны, тихо набегающей на берег. Наконец Ари решительно сказала:

— Расскажи мне, пожалуйста.

— Тебе нужно найти королевский скипетр. Помнишь ли ты его?

Ари сосредоточенно смотрела вдаль:

— Мне кажется, да. Он ведь совсем небольшой, правда? Размером с хлыст для верховой езды.

— Он сделан из розового дерева и лазурита.

— А на верхнем конце — резная голова единорога.

— Все правильно.

Ари с головой погрузилась в смутные воспоминания. Скипетр обладает особой силой, наконец, припомнилось ей.

— Бег! — воскликнула она. — Скипетр — это символ моей магической связи с Бегом. Он был передан мне, когда нас с Бегом сделали магической парой!

— Когда ты найдешь скипетр, ты станешь принцессой. Память вернется к тебе. Ты вспомнишь все! И вы с Солнцебегом вернете себе всю силу магической пары!

Серебристый свет, озарявший Аталанту, начал меркнуть. Ари крепче схватилась за ее гриву и закричала:

— Что происходит?!

— Мне нужно возвращаться в Небесную долину, — ответила Аталанта.

Свет угасал все быстрее.

— Скипетр находится во власти Злокозненного. Вы с Солнцебегом должны вернутся в деревню Балинор и приготовиться к двухнедельному путешествию в его жилище — долину Страха. Изменяйте свой облик, чтобы вездесущие шпионы Энция не узнали вас.

— Изменять облик? — переспросила озадаченная Ари.

— Когда вы будете путешествовать через Балинор и прилегающие земли, смешайтесь с толпой местных жителей. В долине Страха притворитесь солдатами армии Злокозненного.

— Значит, битвы не произойдет, — облегченно вздохнула Ари. Ну, это еще можно пережить! — А мы отправимся в долину пешком?

— Сэмлет довезет вас в повозке до деревни Шести, которая стоит на берегу Шестого моря. Там вы найдете корабль «Утренняя заря» и спросите капитана Тредвела. Он доставит вас к долине Страха.

— Жи… Жилищу Злокозненного, — запинаясь, добавила Ари.

— Да, Арианна. — Аталанта поднялась с земли. Следом поднялась и Ари. — Его настоящего жилища! Существо, живущее в твоем Дворце — не сам Энций Злокозненный, а лишь его тень!

Мысли Ари бурлили и путались.

— А мы Бегом сумеем проделать все это?

— Солнцебег уже знает о долине Страха и о том, что необходимо вернуть скипетр.

— Он ни обмолвился об этом ни словом!

— Он, как и я, знает, что решение должно быть за тобой.

Ари ничего не знала о долине Страха. И, главное, не хотела знать. Упыри, царствующие в ее дворце после победы Злокозненного, вызывали у нее ужас. Ей казалось, что, заселявшие долину Страха существа, еще хуже, чем те, с кем они уже сражались.

Аталанта словно читала мысли Ари:

— Да, перед тем, как захватить Балинор, армия Злокозненного вышла из долины Страха. Там до сих пор стоит их гарнизон. Но здесь вам поможет Нуминор. Я с ним уже говорила. Мы совершим диверсию, как только вы дойдете до деревни Шестон. Группа единорогов из Небесной долины пройдет по Мосту, ведущему от Луны к Балинору. Это случится впервые. Мы появимся на землях дворца в Лаконе и поведем Злокозненного по ложному следу.

— Вы не станете сражаться? Вы уверены, что это правильно?

— Мы не готовы, — просто ответила Аталанта. — Хотя Нуминор и злится из-за этого. Мы не можем рассчитывать на победу, пока вы с Бегом снова не вернете силу вашей магической пары. В то время как мы будем уводить Злокозненного и его солдат прочь от дворца, ваша Отважная шестерка войдет в замок Соблазнов и завладеет скипетром.

Свет, излучаемый Аталантой, почти угас. Ари могла различить в темноте лишь рог, мерцающий матовой голубизной.

— Ты должна войти в долину Страха. Следуй по тропе из лавы до самого замка Соблазнов. Не бери с собой ни еды, ни питья. Скипетр находится рядом с одной из величайших побед Злокозненного.

— Рядом с одной из величайших побед? — озадачено переспросила Ари. — Что это значит?

Мерцание прекратилось. Аталанта исчезла. Послышались легкие всплески воды; вскоре все стихло. Наступила полная тишина.

Страх и печаль охватили Ари, на глаза навернулись слезы. Она плотно сжала губы, чтобы не заплакать, спрятала сосуд в ножны рядом с ножом отца и пошла назад к костру и Бегу. Ведь еще так много предстояло сделать…

 

Глава четвертая

— Где тебя носило?! — возмущенно встретила Лори вышедшую из леса Ари. — Я все это время торчала здесь одна! Огонь уже почти погас, — добавила она, потирая руками плечи и дрожа от холода.

— Я предлагал, чтобы она сходила в лес за дровами, — заявил Тоби.

— Это ты должен идти за дровами!!! — огрызнулась Лори. — Кто ты и кто я, ты, жалкий раб?

Оскорбленное выражение в глазах Тоби словно вопрошало: «Это ты говоришь мне — гордому и величественному единорогу?!»

Ари прыснула.

— Что здесь смешного? — сердито бросила Лори.

— Давайте-ка вместе наберем дров, — миролюбиво предложила Ари. — Я возьму Бега, а ты — Тоби, и огня нам хватит до утра!

— Я не хочу идти в лес! — упрямо отказалась Лори. — Там всякие существа…

— Это, конечно, верно. Но если держаться вместе, думаю, мы будем в безопасности. У меня есть нож, а у Бега и Тоби — по рогу.

— Нет, ты только послушай, как там кто-то воет!

Чей-то унылый, протяжный вой ворвался в ночную тишину. Бег насторожился и издал жалобный звук. В ответ послышался дружный хор завывающих голосов. Ари поежилась.

— Волки! — констатировала Лори с видом человека, чьи самые худшие опасения все-таки подтвердились. — Целая стая!

— Доктор Бонс еще не вернулась, — озабоченно сказала Ари. — А уже должна была бы.

Вой внезапно прекратился и раздался визг. Ари плотно сжала губы и затем произнесла:

— Забудьте про дрова! Лучше поищем доктора.

— Не волнуйся, Ари, она скоро будет здесь. — Слух у Бега был тоньше, чем у человека.

Через несколько минут послышалась уверенная поступь доктора Бонс. Еще через несколько секунд из кустов шагнула и она сама. Небольшого роста и упорного характера женщина-ветеринар тащила вязанку дров на спине и огромный мешок спереди. Ее седые волосы были влажными от пота.

— Доктор Бонс! — воскликнула Ари. Она подбежала к ней и схватилась за вязанку дров. — Постойте минутку, я сейчас возьму это. — Она сняла тяжелую поклажу с плеч доктора, которая сразу вдруг осела.

— Надо было вам взять с собой Тоби! — с мягкой укоризной произнесла Ари.

— Мне совсем не тяжело! — выдохнула доктор Бонс. — Просто немного запыхалась, поднимаясь по склону. У меня были помощники почти всю…

Ее речь была прервана визгом Лори, которая трясущимся пальцем указывала на нечто, происходящее за спиной доктора.

— …дорогу, — закончила доктор и, бросив на Лори сердитый взгляд, добавила: — Помолчи. Они не любят крика. Их уши не переносят этого.

— Чьи уши? — не поняла Ари. — Ой!..

Три продолговатые тени вынырнули из тьмы на свет угасающих углей.

— Волки! — произнес Тоби. — Фу! — Он угрожающе опустил свой рог.

— Хватит! — скомандовала доктор Бонс. Она махнула рукой трем фигурам и сказала: — Рыжий, Задира, Молчун, подойдите и познакомьтесь с Арианной и Бегом.

Волк, шедший впереди, был крупнее остальных. У всех троих были толстые серые шкуры с бело-рыжими вкраплениями. Кончик хвоста вожака был красно-коричневый. Двигались они осторожно, опустив головы низко к земле, обнажив в оскале острые зубы. Вожак посмотрел на доктора Бонс своими желтыми глазами с сильно сузившимися от света костра зрачками. Доктор Бонс слегка дотронулась до его толстой шкуры мыском своего ботинка и широко улыбнулась:

— Старый, добрый Рыжий!

— Можно увидеть их? — неторопливо спросил вожак добродушным голосом.

— Арианна! Встань прямо, девочка! Это Рыжий — вожак Лесной стаи. Рыжий и Задира, это — ее высочество Арианна, принцесса Балинора. — Доктор Бонс с глухим стуком сбросила с себя мешок. Третий волк печально завыл. — И Молчун конечно же! Извини, Молчун! Я обещала дать им хоть глазком взглянуть на тебя и Бега. Как ты понимаешь, они преданные сторонники королевского престола.

— М-м-м… Рада познакомиться, — пробормотала Ари. Получилось совсем не по-королевски. Теперь, когда она выполняет предназначение своей судьбы, нужно попытаться быть чуть более выразительной и производить более глубокое впечатление.

Но какое впечатление она могла произвести сей час, в своей потертой юбке, усаженной колючками, блузке, покрытой пятнами от травы, и спутавшимися волосами? Она выпрямилась чуть больше и сделала свой голос более глубоким.

— Приветствую вас, мои верноподданные, — произнесла она, проигнорировав хихиканье Лори, с чувством, которое, как она надеялась, и являлось истинно королевским достоинством.

— Вот это да! — восхищенно прошептал волк, стоящий позади Рыжего. Он с трепетом неотрывно глядел на Солнцебега.

— Ваше величество…

Все три волка припали к земле, а затем перевернулись, и каждый обнажил свое рыже-коричневое брюхо. Они лежали на спине, лапами кверху, в полном восхищении гладя на Бега. Ари тихонько прыснула. Так обычно ведут себя собаки.

Ари обратила внимание, что Бег знает, как вести себя с королевским достоинством Повелителю зверей. Он стоял горделиво, уверенно, но без высокомерия. Под переливающейся бронзовой шкурой его мощного торса очерчивался каждый мускул. У основания темного, как смоль, рога сверкал рубин.

— Ваше величество, позвольте сказать вам несколько слов! — попросил Рыжий.

— Подойдите ко мне ближе!

Голос Бега звучал одновременно величаво и мягко. Ари улыбнулась. Он озорно подмигнул ей в ответ. Рыжий перекатился и встал на лапы. Низко опустив голову и помахивая хвостом, он начал приближаться к Солнцебегу. Ари заметила, что этот волк тоже обладает своего рода достоинством. Он вел себя с глубоким уважением без примеси раболепства. В нем чувствовалась горделивость, но она не имела ничего общего с заносчивостью. Задира и Молчун следовали на два шага позади своего вожака.

— Можете сесть, — разрешил Бег.

Рыжий сел первым, подобрав лапы и вытянув уши. В таком положении он доходил Бегу до груди. Задира и Молчун легли по обе стороны от вожака и уставились вдаль. Ари поняла, что эта поза означала повиновение воле Солнцебега.

— Вы очень долго отсутствовали, ваше величество!

В словах Рыжего Ари послышались сожаление и беспокойство.

— Да, волк, я действительно, долго отсутствовал, — согласился Солнцебег. — И мне опять придется исчезнуть на какое-то время. Я еще не вернул себе волшебную силу полностью. Мне необходимо выполнить одно…

Бег скосил краешком темного глаза на Ари. Аталанта была права: он знал о долине Страха и о просьбе Сновещательницы. Он знал о миссии!

— …дело, и некоторое время меня в Балиноре не будет.

— Как долго, ваше величество?

— Месяц. От первых до последних дней луны Злокозненного.

Задира и Молчун тихо завыли. Рыжий наклонил голову еще ниже, часто задышал, а затем посмотрел на Бега:

— У нас случилась беда, ваше величество. В лесу.

Бег терпеливо молчал.

— Как вы знаете, мы потеряли способность говорить с жителями Балинора. Но наша потеря не только в этом — со словами ушло кое-что еще. Мы потеряли себя. Места, где проходят наши совещательные советы, становятся очень опасными. Некоторые из нас, в том числе из моей стаи, начали поклоняться иным богам.

Складки над глазами Бега стали глубже.

— Да, ваше величество. Мы едим насекомых, жуков, орехи, ягоды и фрукты. Но вместе со способностью разговаривать, мы потеряли интерес к такой пище.

— И что это означает?

Рыжий уронил голову на лапы. Подняв ее, он пробормотал:

— Охота. На зайцев, оленей, разных маленьких зверьков — мышей, например.

По телу Бега пробежала дрожь. Все его естество кричало, но он не издал ни единого звука. Ари услышала его внутренний крик, и сжала губы, чтобы не закричать самой.

— Это произошло только с волками? — спросил Бег, выдержав паузу.

— Ваше величество, пусть другие сами расскажут вам о том, что происходит. Я говорю только о своей стае. Мне бы не хотелось доносить слухи о других зверях.

— Мой верный волк, расскажи мне откровенно, кто еще охотится?

«Расскажи мне», — эхом отдалось в голове у Ари.

Рыжий нервно перевернулся несколько раз, словно пытаясь поймать свой хвост. Наконец он присел, глядя на короля.

— Большие кошки. Большие птицы. Медведи. Хорьки. Хвала Небесному Правителю, хоть драконы исчезли из Балинора!

— Достаточно, — прервал Рыжего Бег. Он наклонил голову и задумчиво провел копытом по земле. — У нас с ее высочеством нет пока полной силы магической пары, но, по крайней мере, теперь, при помощи моего рога, мы сможем вернуть зверям Балинора возможность говорить на одном языке с людьми. Мы спасем хота бы общий язык. У нас нет права нарушать законы. Продолжат ли тогда звери свою охоту?

— Боюсь, что да, ваше величество. К моему великому сожалению. Среди нас есть такие, кто уже распробовал вкус крови.

— А те, кто стал охотиться, отреклись от своего короля? И признали новым королем Злокозненного? — предположила Ари.

Рыжий повернул голову к Молчуну, коснулся его лапой и кивнул:

— Скажи им. Скажи королю.

Молчун закинул голову и завыл так, что у Ари перехватило дыхание. Затем он печально произнес:

— Да, ваше высочество. И среди них мой родной брат Болтун.

Теперь уже скорбно завыли все три волка. Ари почувствовала, как по ее коже побежали мурашки.

— Честно говоря, — подала голос Лори, — просто глупо переживать из-за этого. Печально, но мир устроен именно так: кто сильный, тот и прав.

— Но не в нашем мире, — отозвался Бег. — А…

Он неистово замотал гривой, встал на дыбы и звук его рога прорвал тишину ночи:

— ТОЛЬКО НЕ В БАЛИНОРЕ!

Передние лапы его с громким стуком опустились на землю прямо пред стоящими рядом. Лори с бледным лицом опустилась на землю.

Затянувшееся молчание прервал Рыжий:

— Ваше величество, в последнюю ночь перед новолунием созывается Совет зверей. Вы придете?

Бег повернулся к Ари.

— Я должен, — твердо сказал он. — Это затянет наше путешествие еще на два дня, но я должен там быть.

Ари кивнула:

— Мы придем на Совет, Рыжий. Где мы встретимся?

Волк посмотрел на нее своими желтыми глазами и часто заморгал.

— Спасибо, ваше высочество! Встретимся у коричневого дуба рядом с Радужным водопадом.

— До встречи у дуба, вожак волчьей стаи! — попрощался Бег и, раздув ноздри, издал угрожающий звук. — И передай всем лесным жителям следующее: закон был нарушен. Нарушивших его ждет суд и вынесение сурового приговора.

В знак повиновения волки припали к земле и быстро растворились в ночи.

Доктор Бонс прочистила горло и начала подкладывать дрова в костер. Ари открыла мешок с провизией и вынула из него пшеничные лепешки, яблоки и сыр. Для Бега и Тоби она отложила овес.

— А-а-у! — саркастически ухмыльнувшись, позвала Лори. — Может, кто-нибудь скажет хоть слово?

— А что тут говорить? — Ари поделила овес между Тоби и Бегом, а доктору Бонс дала внушительный кусок хлеба, козьего сыра и яблоко.

— Значит, мы проведем в этом дурацком путешествии два лишних дня!

— Мы должны это сделать, — твердо сказала Ари.

— Мы должны, — со злостью передразнила ее Лори. — Что мы действительно должны сделать, так это найти путь назад к Глетчерову ручью. А эти ребята пусть сами решают, как быть!

— Мы не можем, и точка! — раздался голос Тоби. — Лучше кушай, деточка, свой сыр. А если не хочешь яблоко, отдай его мне.

— У тебя есть свое яблоко! — Лори вгрызлась зубами в свой «законный» фрукт. — Ари, их охота не наше дело!

Тоби неистово замотал головой.

— Это самое что ни на есть наше дело! — Он принялся за овес. — Звери, которые начали охотиться на зайцев и оленей, на этом не остановятся!

Внезапно он прекратил жевать и прислушался. Вой волков разливался по темной ночи.

— Я хочу быть уверен, что это вой наших знакомых, а не стаи Энция Злокозненного, охотящейся за… — На этом месте Тоби проглотил очередную порцию овса.

— За кем охотящихся? — испуганно спросила Лори.

Тоби бросил на нее быстрый взгляд и ответил:

— За нами.

 

Глава пятая

— Конечно же я тоже пойду с вами на совет. — сказала доктор Бонс. — Не глупите! Без меня вам не обойтись.

Ари провела ужасную ночь, лежа с Бегом голова к голове у костра. Всю ночь ей снились сны. Только это были не грезы, посылаемые Аталантой, а кошмары. То на нее из пламенеющего неба стрелой налетали голодные орлы с широко раскрытыми клювами, то хитрые лисы кусали ее за лодыжки, пока она перебиралась через топи болот, то за ней ползло что-то скользкое и невидимое.

Проснулась Ари рано, так и не выспавшись. Завтрак проглотила, не жуя. Ноги немилосердно ныли. Ари вытянула их, пытаясь ослабить напряжение в мышцах. Заведя руки за голову, она затем наклонилась, чтобы достать руками до пальцев ног.

— Нам с Бегом необходимо суметь разобраться с этим важным делом на совете, доктор Бонс. Нам предстоят два дня трудного пути по дикому лесу. а это будет… — Внезапно она замолчала. Эта очень пожилая женщина очень чувствительно относилась к разговорам о возрасте. Ари не решилась сказать ей то, о чем подумала. О том, что путешествие может оказаться слишком тяжелым для старой няни.

— Чем больше нас будет, тем спокойнее, — ответила доктор Бонс. — А кое с кем из зверей компании Злокозненного придется предпринять дополнительные меры безопасности.

— Вы имеете в виду, выставить ночной караул?

— Совершенно верно. Здесь, недалеко от рощи Аталанты, нам не о чем беспокоиться. — Она поймала удивленный взгляд Ари. — Да, я знаю, что она приходила к тебе, чтобы поговорить о миссии, знаю, что вам с Бегом необходимо сделать. И я иду с вами. Нам нужно держаться вместе. До сих пор нам везло, но как только мы свернем в дикий лес, нам следует держать ухо востро! Мое волшебство поможет нам узнать, нет ли поблизости соглядатаев Злокозненного, но мне не дано знать, не безопасно ли все еще то или иное животное.

Ари застенчиво посмотрела на доктора. Она знала, что почтенная дама была ее няней в то время, когда ее родители восседали на троне королевства Балинор, но она не помнила этого отчетливо. Гораздо лучше она помнила ее как ветеринара, которая заботилась о лошадях на ранчо «Глетчеров ручей».

— А что вы можете делать с помощью вашей волшебной силы? Если, конечно, это не секрет?

— Да всего понемногу.

— Вы можете переправлять через Брешь?

— Я?! Конечно нет! Такие вещи требуют волшебства высочайшего класса. Я могу сводить бородавки. Могу приготовить парочку любовных напитков. Улучшить надой молока у коров. — Доктор ласково потрепала Ари по щеке. — Это ничего общего не имеет той магической силой, которой будешь обладать ты, когда получишь королевский скипетр. И, уж конечно, с той, какой обладает Сновещательница.

— Но даже она не всемогуща, — задумчиво откликнулась Ари. — А что вы знаете о Старейшине Гор?

Доктор Бонс вскинула брови и отрывисто произнесла:

— Ах да! Есть такая. За пределами Небесной долины существует Великое Волшебство. И Старейшина Гор является его частью. Но никто из нас толком ничего о ней не знает. Давайте-ка, ваше высочество, лучше соберемся и пойдем. Наше путешествие к Радужному водопаду будет немного долгим и утомительным, а солнце уже почти взошло над вершиной горы.

— Но у переправы Балинор наши пути разойдутся, — твердо сказала Ари. — Вы с Лори и Тоби пойдете в деревню, а мы с Бегом — на совет.

— Нет, ваше высочество!

— Да, доктор Бонс! — Ари сделала глубокий вздох, чуть опустила подбородок и, взяв свой самый повелительный тон, добавила: — Я приказываю.

Глаза доктора Бонс широко раскрылись, она нервно пожевала челюстью, затем кивнула и бесстрастно сказала:

— Да будет так.

— Вы не возражаете? — обеспокоено выдохнула Ари. — Просто, мне кажется, что так будет лучше. Бедная Лори очень соскучилась по дому, и я чувствую себя виноватой перед ней. Нам нужно придумать способ вернуть ее к Глетчерову ручью. Если не сможете вы, нам придется искать кого-то другого. Она здесь всего боится — леса, зверей…

Доктор Бонс скатала одеяло Ари в тонкий рулон и запихнула в седельную сумку Бега.

— Доктор Бонс…

— Сообщите мне, когда вы пожелаете трогаться, ваше высочество.

Доктор отвесила Ари церемонный поклон. У Ари защемило сердце при виде склоненной головы этой, обычно такой неуступчивой, женщины. Она мягко взяла доктора за плечи, но старая дама еще ниже опустила голову и ушла, не сказав ни слова. Ари спиной почувствовала присутствие Бега. Она развернулась и уткнулась носом ему в бок:

— Она разозлилась на меня! Но, Бег, я хочу сделать, как лучше!

— Возможно, Ари, это и есть та цена, которую платят короли, — задумчиво ответил Бег. — Тебе только что пришлось столкнуться с верхушкой этого айсберга. Твои подданные должны подчиняться тебе. Но за это они могут тебя не любить.

Ари молча стала наблюдать, как доктор Бонс надевает уздечку на Тоби, при этом не переставая что-то раздраженно бормотать себе под нос. Ари была слишком далеко, чтобы слышать, но вполне могла догадаться, о чем говорят эти двое: какая она командирша и упрямица и как далека она от реальной жизни.

Ари погладила Бега по челке.

— Я так и знала, что мне не понравится быть принцессой! — воскликнула она.

Ей не понравилось еще больше, когда они попрощались у переправы Балинор. До деревни Балинор ходу было один день верхом. Дорога на юг вела к чистой одежде, ванне, горячей пище и Линкольну — псу, по которому Ари так соскучилась! Дорога на север вела к таинственным горам, Радужному водопаду, гигантскому коричневому дубу, где лесные звери собирались на совет.

Что находится еще севернее? Этого Ари не знала. Скорее всего, большая опасность. Может быть, даже смертельная…

Они с Бегом дождались, пока доктор Бонс, Лори и Тоби переберутся через реку, и продолжили свое путешествие. Солнце приятно пригревало, небо было безоблачным. По дороге им встретились пара белок, стая цесарок, меж деревьями временами мелькал белохвостый олень. После полудня небо нахмурилось. Ари мягко уговорила Бега сделать привал.

— Как ты думаешь, нам еще далеко идти?

Бег поднял голову и внюхался в воздух.

— Таким шагом мы доберемся до места примерно через час после захода солнца.

— А когда начнется совет?

— Когда солнце сядет, в последнюю ночь перед новолунием.

— Я бы хотела прийти чуть раньше, чтобы поприветствовать их. Как ты смотришь на то, чтобы перейти на легкий галоп?

Бег загарцевал под Ари:

— Я готов, миледи.

Ари подала ему знак, отпустила поводья, и Бег пустился радостным галопом. Дорога была прямой и ровной. Когда начался дождь, вода стекала по ней в мутные, грязные канавы. Ари прокричала Бегу, пытаясь перекрыть топот его копыт:

— Кто сделал эту дорогу?

— Не знаю, ваше высочество. Она называется Горная дорога, потому что ведет в горы. Здесь нет ни деревень, ни городов. Это место далеко от Балинора. Возможно, лесные жители сделали ее.

Через час дождь перешел в ливень. Ари почувствовала, как Бег замедлил движение.

— Хочешь передохнуть, остановиться?

— У меня все в порядке, а вот вашу левую ногу, похоже, сводит судорогой.

Все так и было, но Ари не призналась в этом:

— Нет-нет, у меня тоже все в порядке! Мы и так промокли до нитки, так что давай поскорей доберемся до деревьев, там мы хотя бы сможем укрыться.

Бег молча двинулся вперед. Ари оставалось только гадать, когда Бег выдохнется. Насколько она помнила свою жизнь до попадания в Брешь, законы магической пары были жесткими: человек был главным. Точно так же всадникам подчинялись все их лошади, единороги и даже коровы с фермы — Ари однажды сама это видела. Всадники имели довольной большой арсенал возможных знаков и сигналов и подавали их с помощью рук, ног и различных движений тела.

Дорога пошла вверх, и Ари услышала, как ровное дыхание Бега стало тяжелым и прерывистым. Она ослабила поводья и расслабила в стремени левую ногу. Внезапно Бег остановился. Ари почувствовала, как его тело сотрясает дрожь.

— Что случилось, Бег?

Он молча зафыркал.

— За нами кто-то следует, — раздалось у Ари в голове.

— Нам нужно кого-то пропустить вперед? — вслух спросила она.

Бег нетерпеливо вздрогнул.

— Ты имеешь в виду, следуют именно за нами? — мысленно уточнила она у него.

— Да. За нами охотятся.

Боже, охотятся! Кто же это? Кто-то из подданных Бега, ставший предателем? Или какое-нибудь мерзкое существо из армии монстров и демонов Злокозненного? Страх сковал Ари по рукам и ногам.

Но внешне она сохраняла полное спокойствие. Одна рука ее лежала на колене, в любой момент готовая выхватить из ножен отцовский нож. Другая рука держала поводья. Своими коленями Ари направляла Бега в нужную сторону. Дождь ручьями струился по ней. Она бросила быстрый взгляд вокруг. Вон там! Большая сосна в трехстах метрах отсюда. Если им удастся добраться до нее раньше, чем до них доберется их преследователь, они обретут шанс на спасение!

По земле за ними плавно скользила волнистая тень. Ари ехала осторожно, боясь сделать резкое движение. Она не хотела первой начинать сражение.

Вот, наконец, и сосна. Краем глаза Ари заметила металлический отблеск чешуек. Она неторопливо спешилась и встала спиной к стволу дерева. Вынув нож, она медленно и внимательно описала им полукруг. Бег пригнул рог к земле.

— Надеюсь, это не змея, — мысленно обратилась к нему Ари. — Все, что угодно, только не…

Нечто упало с дерева, обвившись вокруг шеи Бега мертвой петлей. Бег встал на дыбы и издал боевой клич. Ари задрожала от ужаса. Затем она подпрыгнула, пытаясь разрезать живой узел на Беге, но единорог оказался слишком высок. Огромная ядовитая змея — не менее шестидесяти сантиметров шириной и пяти метров длиной — все сильнее обвивала шею Бега. Его глаза расширились, боевое ржание прекратилось. Ари пыталась допрыгнуть до змеи снова и снова. Внезапно ее левая нога подогнулась. Тяжело дыша, она упала рядом деревом.

Голова змеи по форме напоминала алмаз, темные безжизненные глаза смотрели со злобной решительностью. Длинный красный язык рывками выбрасывался изо рта, словно щелкающий хлыст, обмазанный ядом у самого кончика.

Ари начала карабкаться на дерево, обдирая руки о кору. Добравшись до нижней ветки, она перекинула через нее ногу. Внизу, брыкаясь и становясь на дыбы, молча сражался Бег.

— Сюда, Бег! Подойди ближе! — телепатировала ему Ари.

Он начал вращать глазами в агонии, но затем с силой рванулся и подскочил к стволу дерева. Ари, державшая нож одной рукой и вцепившаяся в кору сосны другой, нагнулась и ударила змею, целясь в злобные глаза. Она знала, что у змей это самое уязвимое место, и понимала, что сейчас самое время нанести такой удар по этой чешуйчатой веревке!

— Аааа-риии-ааа-нааа!!! — прошипела змея.

— Ты немедленно сползешь с него! — выпалила Ари. — И оставишь его в покое.

Она вновь замахнулась ножом на змею, на этот раз слишком сильно, и рухнула с дерева. Падая, Ари инстинктивно сжалась в комок, пытаясь защитить свои больные ноги. Она шлепнулась на землю у основания сосны, уткнувшись головой в искривленный корень. Рядом с ней лягался и извивался Бег. Сделав невероятное усилие, он резко крутанул шеей, и голова змеи с громким хрустом врезалась в сосновый ствол.

— Ты оглушил ее, Бег! Оглушил! — Ари вскочила на ноги и прижалась к единорогу. Его бок был влажным от пота. Тяжело дыша, она стащила ставшее вдруг податливым чешуйчатое тело с шеи Бега.

Рептилия бездыханно лежала на траве с высунутым красным языком.

— Она мертва? — прошептала Ари. Бег стоял с опущенной головой, с трудом глотая воздух. Ари крепко сжала нож, подкралась ближе и затаила дыхание.

Внезапно темные злобные глаза раскрылись. Змея слабо пыталась сражаться, но затем снова упала и посмотрела на Ари ненавидящим взглядом.

— Подойди ближ-ж-ж-е, — прошипела она. Ари взяла нож так, чтобы змея могла его видеть, и пригрозила:

— Я воспользуюсь им, если понадобится!

Осторожно придвинувшись к змее, она требовательно спросила:

— Откуда ты? Кто послал тебя?

— Принцес-с-с-а, мой хоззз-яин побес-с-с-едует с тобой! Однаж-ж-ж-ды. Во-з-з-з-мож-ж-ж-но. В долине. Приходи в долину.

Змея посмотрела на Арианну долгим взглядом, в последний раз издала отвратительное шипение и ускользнула в траву.

Ари закрыла лицо руками. Ее всю трясло. Бег ткнулся мордой ей в руку.

— Мы ее победили! — произнес он.

— А что нас ждет в следующий раз? — стуча зубами от страха, спросила Ари. — Ох, Бег, мне кажется, у меня ничего не получится! Я так боюсь!

Бег ничего не ответил. Дождь добирался до них сквозь ветви деревьев. Холодало. Ари прислонилась к теплому боку единорога. Наконец ее перестало трясти.

— Вы готовы? — мягко спросил Бег.

— Нет, Бег, не готова! — с горечью воскликнула Ари. — Я никогда не буду готова! Я никого ни о чем не просила! Я не хотела быть принцессой!

— Но вы ею стали, Арианна, — спокойно ответил Бег. — И совет ждет нас. Если вы решите не выполнять возложенную на вас миссию, я пойду с вами, куда пожелаете: обратно на ранчо у Глетчерова ручья учить кататься на лошадях юных наездников или в любую другую деревню, где нас никто не знает и где мы могли бы жить спокойно.

Ари утерла слезы и глубоко вздохнула:

— Нет, я не позволю какой-то жалкой змеюшке встать на пути к миру в Балиноре!

Бег издал ласковый звук, которым обычно единороги успокаивают своих детенышей.

— Возможно, в Балиноре и настанет мир. Если мы пойдем до конца!

Ари кивнула и оседлала Бега. Наконец они преодолели последнюю из горных троп, ведущих к Радужному водопаду и огромному коричневому дубу.

Так они добрались до места, где был назначен совет.

 

Глава шестая

Место было тихим и пустынным. Дул свежий ветер, но деревья были такими старыми и большими, что ему удавалось только раскачивать их макушки. Водопад мерно и спокойно изливал свои воды в окруженную скалами заводь. Коричневый дуб был извилистым и сучковатым, а его кора имела причудливый витой рисунок. Под дубом располагался большой гранитный камень с идеально гладкой поверхностью у верхней части и неровностями у основания. Место рядом с дубом и камнем было покрыто короткой, ровной, словно кем-то скошенной травой.

Ари послушно шла за Бегом. Он королевской поступью подошел к основанию дуба, наклонился и трижды опустил свой рог в воду. Вода заискрилась и засияла.

Ари вспомнила, в чем была волшебная сила рога Солнцебега: его прикосновение делало грязную воду чистой и приятной на вкус. Внезапно Ари захотелось пить, как никогда раньше. Встав на колени перед заводью, она набрала воду в ладони и выпила ее. Вода была приятной и прохладной, словно капли дождя. Усталость и страх куда-то исчезли, на смену пришли ясность мыслей и решительность. Ари подумала, что она чувствует себя принцессой в гораздо большей степени, чем раньше.

Бег улегся на траву у основания дуба, Ари села чуть поодаль, спиной к гранитному камню.

Они замерли в ожидании.

Звери собирались на совет медленно. Первыми пришли ярко-рыжий лис с черной головой и желтыми глазами и разных оттенков желтизны лисица и сели у кромки лужайки. Следующим пришел олень, застенчивый и грациозный. Один за другим появились умного и веселого вида енот и три медведя («Прямо как в сказке!» — подумала Ари) — огромный черный самец, серовато-коричневая самка и весело болтающий и хихикающий детеныш с глазами-пуговками. Медведица тихонько прижала медвежонка к спине отца, и ясноглазый малыш, крепко туда вцепившись, притих и замурлыкал себе под нос какую-то песенку.

К заходу солнца лужайка была вся заполнена зверями, а заводь — выдрами и бобрами. Серп луны был бледным, едва различимым, и не давал света. В темноте четко очерчивалась бронзовая фигура Солнцебега. У основания рога мерцал темно-красный рубин. Зверей почти скрыли сумерки, и единственное, что видела Ари — случайный блеск желтых глаз. Она подумала, что это могли быть старые знакомцы — Рыжий, Задира и Молчун. Или, может, ей это просто казалось?

Вдруг все кругом зашептались и задвигались. Раздались чьи-то тяжелые шаги. Звери раздвинулись. На расчищенное место медленной поступью уверенного в своей силе и могуществе зверя, шагнул огромный, мускулистый лев. Он прошел совсем рядом с Ари, оставляя за собой шлейф тяжелого мускусного запаха, и встал у основания дерева напротив Бега. Единорог посмотрел дикому зверю прямо в глаза, затем встал в полный рост. Он величественно возвышался надо львом; рог его, черный, как смоль, блестел в полумраке.

— Здравствуйте, ваше величество, — поприветствовал Бега лев, обхватив себя передними лапами. Потом он медленно улегся на бок и перекатился на спину. Рог Солнцебега навис над его животом. Ари удивленно заморгала: даже лев выказывал повиновение Бегу! Она еле удержалась от смеха, представив себе, как жители балинорской деревни перекатываются туда-обратно, чтобы показать свои верноподданнические чувства — настолько иные люди и звери жили там.

— Это Вэнакс. Мой друг и советник, — произнес Бег. — Рад снова тебя увидеть.

Вэнакс перекатился на живот и встал на лапы.

— Я тоже рад видеть тебя, Солнцебег, Повелитель зверей королевства Балинор! Звери нашего леса приветствуют тебя!

Лужайка наполнилась гулом многоголосья: отовсюду доносилось рычание, лай, блеяние, фырчанье — лесные жители приветствовали Солнцебега.

Бег молча выждал, пока утихнет шум приветствий, и обратился к присутствующим с речью:

— Я отсутствовал слишком долго. И вернувшись, увидел кругом отчаяние и разочарование. Сегодня с нами очень мало наших братьев и сестер — даже меньше, чем обычно. Я не вижу пум и хорьков. И многих других. Слишком многих. Они теперь стали охотниками?

Копчик хвоста Вэнакса заходил туда-сюда. Лев тихо прорычал:

— Да, ваше величество.

Глаза Бега потемнели от гнева.

— Наши законы запрещают охоту. С тех пор как люди и звери провели Магическую церемонию. Это так!

— Это так! — эхом отозвался хор голосов.

— Наказанием служит отлучение от Магической связи. Звери, которые предпочли охотиться, навсегда потеряют способность говорить. Хотел бы кто-либо высказаться в пользу изменников перед вынесением приговор?

Наступило тяжелое молчание. Наконец чей-то голос прошипел:

— Они боятс-с-ся говорить!

Ари подскочила. Этот голос ей был так знаком! Змея!

— На совете можно говорить все, что думаешь, — спокойно ответил Бег. — Это нейтральная территория. Вы можете прийти и уйти в любое время по своему желанию.

— Докаж-ж-жи! — прошипела змея. — Докажи свое желание не трогать инакомыслящих!

Ари прикрыла глаза и стала приглядываться. Где могло затаиться это существо? Может быть, в зарослях на опушке?

— Моего слова достаточно! — гневно ответил Бег.

Из зарослей раздались шипение и смех. «Глупец!» — пробормотала змея. Шурша листвой, она выползла на середину лужайки. Ядовито-желтые и зеленые чешуйки поблескивали на тусклом свету. Змея пристально вгляделась в Бега и насмешливо поддразнила:

— С-С-Солнцебег! Повелитель з-з-зверей! Х-х-ха! — Ее красный язык, как пламя, вырвался в воздух. Сделав стойку на хвосте, словно кобра, она начала раскачиваться и приговаривать:

— Мой хоз-з-зяин зовет тебя на охоту, Вэнакс! Разве ты не мечтаешь об охоте по ночам? — Львиный хвост задергался быстрее.

— А вы, Бэзил и Мелисса? — обратился он к лисам. Они подпрыгнули и заворчали на змею. — Разве ваши глаз-з-з-за и нос-с-сы не манят вас-с-с по следу вкус-с-сного, с-с-сочного зайчика? — Змея встала как вкопанная. Ее пасть растянулась в усмешку. — Жизнь хищ-щ-щника! Эта жизнь с-с-самая луч-ч-чшая! И мой хозяин мож-ж-жет вам ее предложить! Прис-с-соединяйтесь!

— В Балиноре другая жизнь! — невозмутимо возразил Бег. — Это все, что ты хотела сказать в пользу изменников, змея? Что пагубная жизнь, предложенная вам Злокозненным, является единственно правильной?

— Это все, что нуж-ж-жно знать, — ответила змея. — Потому что мы по природе с-с-своей — охотники. Идемте со мной, медведи, лисы, выдры! Вы с-с-станете с-с-свободны!

— Пойдя за Злокозненным, вы навсегда потеряете способность общаться с людьми. Это и будет наказанием.

— Да ну? — Змея покосилась на него своими красными глазами. — И как вы это собираетесь сделать? Эх, ты, могущественный единорог! — Она захохотала так, что по телу Ари поползли мурашки. — Да у вас лее нет волш-ш-шебной с-с-силы! Это, — кивнула змея головой в сторону Ари, — только оболочка принцес-с-сы! Она не обладает никаким могуществом!

— Пока не обладаю, — произнесла Ари, вставая. Колени ее дрожали от страха, но голос был тверд. — Но я верну королевский скипетр, змея. И когда я это сделаю, в Балиноре наступит мир.

— А-а! Так вы с этим четвероногим глупцом ищ-щ-щете моего хоз-з-зяина? Мы ждем вас, принцес-с-са! Добро пожаловать, Арианна, в долину С-с-страха!

И на глазах у испуганной Ари змея стала раздуваться. Казалось, ее тело заполонило собой всю рощу. Затем она издала смешок и скользнула в кусты.

Лев зарычал и заскрежетал зубами. Его мощные когти вонзились в траву.

— Не надо ее преследовать, Вэнакс, — попросил Бег. — Хотя бы здесь.

Вэнакс прикрыл глаза и печально опустился на землю.

— Ваше величество, — раздался голос рыжего лиса — того, которого змея назвала Бэзилом. — Это правда? Вы с принцессой Арианной действительно не обладаете полной волшебной силой?

— Пока еще нет, — ответил Бег. — Змея права: нам нужен королевский скипетр.

Ари сделала глубокий вдох и выдохнула:

— И мы найдем его!

— Вы хотите попасть в долину Страха? — поинтересовался Бэзил.

— Мы должны туда попасть! — голос Ари звучал предательски испуганно.

— Ну и дела! — Лис потер лапой копчик носа.

— Ну и дела?! — Лиса подскочила к нему и резко толкнула в бок. — Ради бога, Бэзил, помолчи!

— Не толкайся, Мелисса, — сердито попросил лис.

— Буду толкаться, когда захочу! — рявкнула лиса. — Если ее высочество и его величество должны добыть королевский скипетр в долине Страха, то они, несомненно, сделают это! Несмотря на то, что это место сплошь усеяно единорогами-призраками, упырями…

— Монстрами, — мрачно вставил Бэзил.

— …ужасными мутантами, — продолжала Мелисса. — Но это совсем не означает, что один единорог и одна принцесса не смогут найти логовище Злокозненного, сразиться со зверями-призраками, найти скипетр и невредимыми вернуться домой!

— Мелисса, когда ты так говоришь…

— Я говорю так, как мне хочется, Бэзил!

— … кажется небезопасным отправляться туда вдвоем!

Мелисса согласно кивнула.

— Ты все понимаешь правильно! — Она вежливо преклонила голову перед Ари и добавила: — Вам нужна армия, ваше высочество!

Ари испуганно заморгала. Перед ее глазами как живые встали единороги-призраки, упыри и мутанты, и идея прихватить с собой армию показалась ей спасительной.

— Весь вопрос в том, как ее создать, — озабоченно сказал Бэзил. — Армия — дело хорошее, но из кого она будет состоять, и где брать оружие?

Мелисса зевнула, обнажив острые зубы.

— Мы?! — взвизгнул Бэзил. — Ты хочешь, чтобы мы и были этой армией?!

— Ну, подумай, Бэзил. — Лиса повернулась к Ари и ненароком махнула перед ней своим хвостом. — Мы даже можем попробовать выманить уговорами драконшу Ноки из ее пещеры…

— Она набрала много лишнего веса, — с сомнением произнес лис.

— Но она — дракон. А их боятся все, включая жителей долины Страха. Скажи честно, Бэзил, разве ты не можешь согласиться со мной хотя бы раз без своих дурацких возражений?

— Перестаньте препираться! — раздался голос позади Бега. — Не будет никакой армии!

— Никакой армии?! — Мелисса удивленно посмотрела на Бега. Она была уверена, что слышит его голос. Ее серый мех ощетинился. — Как это никакой армии?! Без нее вам не обойтись! Вас раздавят, расплющат, сотрут с лица земли!!! — Она замолчала, увидев раздражение в глазах Бега. Поспешно извинившись, она в замешательстве припала к земле.

— Допрыгалась! — пробормотал Бэзил.

— Послушайте меня!

Ари и Бег повернулись, но никого не увидели. Ари прислонилась к гранитному камню, но быстро отскочила от него. Камень был живой!

Ари забралась на Бега. Гранитный камень тяжело задышал, словно загнанный зверь. Постепенно он стал размягчаться и наконец принял иную форму. Форму единорога. Старого, серого, с седой жесткой челкой и бородой, перекошенной спиной и коротким рогом, отломанным в нескольких местах. Зато какие у него были глаза! Молодые и ясные, словно безоблачное небо.

Бег встал перед ним на колени и пригнул свой рог к земле. Ари оглядела лужайку. Вэнакс лапами прикрыл глаза. Мелисса спряталась за Бэзила. Сам же лис смотрел на старого единорога с благоговением.

— Старейшина Гор! — раздался чей-то шепот.

— Ну, что ж, — наконец прервала молчание Старейшина Гор. Она зашлась глухим глубоким кашлем, затем вытянула вперед шею. — Армия! Никогда в жизни не слышала большей чепухи!

Ари не могла понять, почему, но она ощущала, что Старейшина Гор излучает невероятную мощь. Опа чувствовала себя рядом с ней маленькой травинкой. Ни старое, костлявое тело, ни щетинистая шерсть не могли скрыть ее величественную силу.

Ари сделала глубокий вдох и мягко спросила:

— Вы — Старейшина Гор? Сновещательница говорила, что, возможно, вы придете. Если, конечно, это вы.

Единорог перестала чесать за ухом задней ногой и внимательно посмотрела на Ари.

— Так вы Старейшина… или… — продолжала допытываться Ари.

— Замолчите все! — приказ прозвучал, словно раскат грома. На лужайке наступила гробовая тишина.

Ари с трудом сглотнула. Старый единорог стал медленно раскачивать головой, затем лег на землю и свернулся в калачик, словно младенец. Постепенно она начала снова превращаться в камень. Наконец все ее тело сверху донизу окаменело, остались только глаза — ясные и молодые, — которые по-прежнему неотрывно смотрели на Ари. Камень изрек:

— Теперь я скажу, что думаю. Да, я — Старейшина Гор. — Она зевнула, показав пожелтевший от старости зуб. — И я хочу сказать тебе пару слов. А может, и больше.

Как загипнотизированная, Ари неотрывно глядела в эти ясные глаза.

— Слушай внимательно, человеческое дитя!

Ари подпрыгнула. Голос Старейшины Гор неожиданно громко разлился по окрестностям, заставляя раскачиваться деревья.

Королевский скипетр найдет шестерка Умных, верных, храбрых, ловких. В двоих из них, известно, кровь течет людская: Один — младой, другого ж жизнь — двойная. Из шестерых учиться двое остаются; И трое из шести обратно не вернутся.

Голос смолк. Ари подошла к камню и дотронулась до него. Обычная холодная глыба. Бег поднялся.

— Ты видел? — спросила Ари. — Она пропала так же неожиданно, как и появилась! Просто пуф-ф-ф, — она щелкнула пальцами, — и нет! Бег, как ты думаешь… Господи, ты весь дрожишь!

Ари заботливо обвила руками шею Бега. С него градом лил пот.

— Великое Волшебство! — трепетно произнесла Мелисса. Она проворно подскочила к ним. Ее мордочка выражала полнейшее восхищение. — Великое Волшебство! Я видела его собственными глазами!

— Помолчи, Мелисса! — прошептал Бэзил. Он был глубоко потрясен происшедшим. Ари огляделась по сторонам. Все звери были словно в оцепенении. Некоторые продолжали молча сидеть, некоторые тихо переговаривались между собой.

— Ваше высочество, это было послание для вас! Эх, не зря я на свет родилась! Ведь мы проживаем целых три жизни, и большинству из нас не дано увидеть Великое Волшебство ни в одной из них!

— Понимаю, — сказала Ари, хотя, на самом деле ничего не поняла. Как ей поступать с этим посланием? Пожалуй, она решит это чуть позже. А теперь ей понадобится помощь зверей. — Так как насчет создания армии, Бег? Мне кажется, это очень хорошая мысль!

— «Королевский скипетр найдет шестерка», — процитировала Мелисса. — Армии не должно быть, ваше высочество. Она сказала — шесть. А она знает, что говорит!

— Похоже, долина Страха — ужасное место, — откровенно поделилась сомнениями Ари. — И наши шансы будут больше, если за нами будет стоять армия.

Мелисса уставилась на принцессу. «Довольно бесцеремонно», — отметила про себя Ари.

— Это же Великое Волшебство! — громко повторила лиса, обращаясь к Ари, как к непонятливому маленькому ребенку. — Королевский скипетр найдет…

— Я это уже слышала!

— Ее высочество восстановила свою память не полностью, — вступился Бег, оправившийся после явления Старейшины Гор. — Мы все надеемся, что Арианна вспомнит свою прошлую жизнь, получив в руки скипетр.

Он пригнул голову. Его глаза оказались прямо напротив глаз Ари.

— У нас нет выбора, принцесса. Старейшина Гор подсказала нам, как действовать! Она сказала, как должно быть!

— Ой, значит, мы пойдем в долину Страха всего лишь вшестером? — Ари потерла свой лоб. — И что же это будет за шестерка?

— «Умных, верных, храбрых, ловких», — напомнила Мелисса. — Ну, лично для меня здесь все ясно. Ловкий у нас — Бэзил, а я — умная.

— Извини, Мелисса, — перебил ее лис. — Но все совсем иначе. Это я умный.

— Это не так!

— Нет, так!

— Не так!

— Прощу прощения, что прерываю ваш спор, но лучше считать, что мы все здесь умные!

— Не такие, как я. Я, между прочим, уже была в долине Страха!

Наступила уважительная тишина.

— Я умная, потому что я могу показать вам дорогу туда. Потому что я сумела выбраться оттуда живой, а это говорит само за себя! — Ее желтые глаза потемнели. Печальные воспоминания нахлынули на нее, но ей удалось быстро взять себя в руки. Ари увидела вдруг, что шею Мелиссы обвивает тонкий красный шрам.

— Нам нужно рассмотреть послание по частям, чтобы понять, что оно означает, — задумчиво сказала Мелисса. — Его величество Солнцебег — «храбрый». У вас, ваше высочество — «жизнь двойная», и вы еще не до конца вспомнили, что у вас было в первой жизни. «Верным» может быть любой из нас. Мы все — ваши верноподданные. «Младой», — задумалась лиса. — Не очень-то хочется иметь дело с детьми. Тем более, что мы даже не знаем, кто это. Но я уверена, что Старейшина Гор не стала бы подвергать опасности детеныша без веских причин.

— Это будет человеческий детеныш. Старейшина предсказала, что в шестерке будут два человека, — сказал Бег. — Что же касается «верного», то, помимо меня, у принцессы есть еще одно совершенно преданное ей существо. Но его нет среди нас.

— Ты имеешь в виду Линкольна? — спросила Ари. Как бы ей хотелось снова увидеть своего любимого колли! — Ну да, конечно! А «младой»… Ой, Бег, Лори никогда не пойдет на это! Она решит, что мы просто выжили из ума!

 

Глава седьмая

— Вы просто выжили из ума! — взвыла Лори. — Пойти с вами в долину Страха?! — Она нервно мерила шагами комнату в гостинице «Единорог». Линкольн, или Линк — четвероногий друг семьи, с повязкой на голове, напоминающей окружающим о его ранении во время битвы за Арианну, — широко зевнул и уютно устроился у нее под боком. Ари же в этот момент пыталась объяснить — уже в третий раз! — зачем им нужна Лори.

Путь в деревню Балинор занял у Ари и Бега чуть меньше дня легкого галопа. Они покинули лесной совет ранним утром, попрощавшись с теми, кто остался обсуждать события прошедшего дня. Оказавшись в деревне, они постарались как можно более незаметно пробраться в гостиницу «Единорог». Там они нашли доктора Бонс, Линка, хозяина постоялого двора мистера Сэмлета и Лори, которая единственная из всех не была рада этой встрече и совсем расстроилась, когда Ари провозгласила предсказание Старейшины Гор: быстро собраться и отправляться в долину Страха.

— Нет! — в тысячный раз вопила она. — Нет!! Нет!!! И еще раз НЕТ!!!

Доктор Бонс, молча поджав губы, выслушала новости, которые привезли Ари и Бег, и начала упаковывать походные постельные принадлежности. Затем, издав страдальческий вздох, она произнесла:

— Если это была Старейшина Гор (хотела бы я видеть ее своими собственными глазами!), у вас нет выбора. Вам надо трогаться в путь прямо сейчас. Сэмлет вас отвезет. Тоби доставит вас в повозке на берег Шестого моря, а оттуда корабль переправит вас к горе Демонов — вратам в долину Страха. Я помогу вам собраться.

— Лори, попытайся понять… — Ари наклонилась к светловолосой девочке, в очередной раз пытаясь объяснить ей происходящее. — Если мы будем впятером, мы не исполним предсказания. Нас должно быть шестеро. И шестая — ты.

— Глупости! — Лори пнула ногой деревянную скамейку у камина. — Мне-то что? Вам хочется прогуляться в долину Страха? Пожалуйста! Но без меня!

Лори еще раз пнула скамейку, резко развернулась и выскочила из комнаты, хлопнув дверью. Ари села, обхватила руками колени и, уставившись на огонь в камине, спросила:

— Что же нам теперь делать?

 

Глава восьмая

Закончив рассматривать отражение в Вещей заводи, Аталанта подняла голову. В ее фиалковых глазах застыло выражение глубокой задумчивости. Вода, плескавшаяся у ее копыт, потихоньку размывала отражение принцессы, колли, доктора Бонс. Стоявший рядом Тобиано неодобрительно фыркнул и мрачно сказал:

— Я так и знал, что Лори не согласится пойти туда! Теперь нам всем грозит беда!

— Возможно, — молвила Аталанта. Помолчав, она медленно произнесла: — «И трое из шести обратно не вернутся»… Как ты думаешь, что Старейшина Гор имела в виду?

Тоби покачал головой.

— В этом ребусе спрятано много вопросов и ответов, — рассуждала Аталанта. — И мы не должны забывать о Злокозненном, Тобиано! Он знает, что к нему придут шестеро, но не знает, когда именно. А кто именно, он может только догадываться. И еще этот колли… Кто дал ему рубин, чтобы помочь Арианне снова попасть на ранчо? У меня пока нет ответа и на этот вопрос. Этот пес беспокоит меня.

— Уж если ты не знаешь этого, то никому другому и подавно не дано знать! — с вызывающей прямотой ответил Тоби.

— Дано. Старейшине Гор. Это связано с Великим Волшебством. Может быть, и пес является его частью. А может быть, и нет.

— Поразительно, что Старейшина Гор так внезапно сбила всех с толку! Если бы она не вмешалась, мы бы уже штурмовали долину Страха с целой армией зверей! — выразил недовольство Тоби.

— Не так уж поразительно, — улыбнулась Аталанта. — А ты, между прочим, уже показал себя настоящим героем в человеческой стране Балинор. Ты сражался очень мужественно!

Приземистый единорог горделиво расправил грудь. Единороги Небесной долины подвергались большим опасностям в человеческом мире: они были беззащитны перед увечьями, болезнями и, хуже всего, смертью. Те из них, кто проводил там слишком много времени, теряли свой самый ценный дар — бессмертие. И все же Тобиано храбро согласился на просьбу Аталанты сопровождать туда принцессу и Солнцебега.

— Могу я снова просить тебя спуститься в Балинор?

Тоби не раздумывал ни секунды — он был полон решимости показать свое мужество.

— Чтобы отправиться в долину Страха? Чтобы быть в шестерке! Я согласен, Аталанта!

— Нет. Не для этого. Арианна права: в долину должна отправиться Лори и никто другой! Я прошу тебя сойти в человеческий Балинор, чтобы помочь принцессе Арианне добраться до Шестого моря. И, пожалуйста, успей вовремя почувствовать опасность!

— Какую именно? — подозрительно спросил Тоби.

Аталанта строго посмотрела на него. Она знала, что этот черно-белый единорог — самый бесцеремонный в их племени, по она знала также, что он храбрей и преданней всех.

— Самую страшную опасность, — тихо произнесла Сновещательница.

 

Глава девятая

Лори была раздосадована и смущена. Ей хотелось только одного — оказаться дома. Она прибежала на задний двор, где находились стойла, села на краешек поилки для животных и начала бросать туда мелкую солому. Мимо торопливо провозил тележку с навозом из конюшен мистер Сэмлет:

— Миледи, не делайте этого, не надо! Корыто снова придется вычищать! — воскликнул он. — Ее высочеству это не понравится! Совсем не понравится!

— Отлично! Просто замечательно! — сердито ответила Лори, вставая. Не хватало еще, чтобы ее заставили чистить эту лоханку!

— Миледи, — снова позвал ее мистер Сэмлет. Лори обернулась. На его круглом красном лице появилось извиняющееся выражение. — Извините, что завожу об этом разговор, но кто будет платить за постой?

— Спросите об этом у ее высочества! — свирепо бросила ему Лори.

Сэмлет с глухим стуком бросил ручки тележки на землю. Солома разлетелась в разные стороны.

— Тише! — прошептал он. — Никто не знает, что она здесь!

— Кто «она»? — раздался чей-то воркующий голос. Из-за угла гостиницы появилась леди Кили. Она была одета в бархатное платье, расшитое жемчугом. С помощью изящно сплетенной сеточки волосы ее были уложены в пучок. Богатство ее сразу бросалось в глаза. Никому и никогда даже в голову не пришло бы осмелиться напомнить ей о плате за какую-то жалкую продавленную кровать и несколько мисок отвратительных на вкус тушеных овощей.

— Привет! — поздоровалась Лори. Она успела подружиться с этой очаровательной женщиной, пока Ари и ее приятели лезли в чужие дела в надежде вернуть власть в своем так называемом «королевстве». Уже несколько раз она побывала на обеде во дворце леди Кили, вернее, ее брата, лорда Лексана. И очень надеялась на приглашение остаться там погостить. Дворец нравился Лори гораздо больше, чем обшарпанная гостиница.

Леди Кили с интересом слушала рассказы юной знакомой о приключениях по ту сторону Бреши. Лори поведала ей о том, что Ари была всего лишь работницей, занимавшейся лошадьми на ферме, расположенной у Глетчерова ручья. А она, Лори, стояла гораздо выше. Ее отец так же богат, как и брат леди Кили, если не богаче. И он бы никому не позволил так обращаться со своей маленькой Лори, если бы был здесь.

— Так кто же эта «она»? — убаюкивающе-нежным голосом спросила леди Кили.

— Никому не говорите, — прошептала Лори, — но…

— Лори! — во двор вбежал взмыленный Тоби. Лори скорчила ему рожу. Ведь два дня назад, ничего не объяснив, он бросил их с доктором Бонс вдвоем на окраине деревни!

— Кого я вижу! Тобиано! — промурлыкала леди Кили. — Как я рада снова тебя увидеть!

— В нашу последнюю встречу вы долго пытались объяснить вашим единорогам, чтобы они доставили вас домой, — напомнил ей Тоби. — Теперь, надеюсь, у вас все в порядке?

— Да, — отрезала она.

— Теперь они снова могут говорить. Должно быть, гораздо легче перемещаться с места на место, когда ваши животные могут вас понимать, — ухмыльнулся Тоби.

— У него может быть сколько угодно волшебных рогов, но мой хозяин все равно сильнее! — прошипела леди Кили. В ее безжизненных доселе глазах вспыхнуло злорадство.

— Вы говорите о Беге? — влезла в разговор Лори, обидевшись, что на нее перестали обращать внимание.

— Твой хозяин проиграет. Причем, очень по-крупному! — коротко сказал Тоби. — Я бы на твоем месте отправился домой.

Леди Кили подняла тонкую бровь:

— Ты бы отправился домой? Для чего? Может, чтобы готовиться к важному путешествию?

— Оставайся дома — тебе мой совет! — ответил Тоби. — Если ты желаешь себе добра!

Леди Кили слегка дотронулась до изящного ножа, висящего у нее на ремне.

— Брось, Тобиано, с чего бы мне оставаться дома, когда нас с друзьями ждет захватывающая охота?

— О чем это вы говорите? — требовательно с просила Лори.

— Может, о блюде из тушеных единорогов, а может, и о чем-то другом… Удачного дня, Тобиано! — Леди Кили повернулась к Лори. — Загляни к нам, пока не уехала. Договорились?

— М-м-м, постараюсь, — смущенно ответила Лори. — Но я никуда не собираюсь уезжать. — Она выразительно посмотрела на Тоби. — Никуда!

— Уноси ноги, Кили, пока не поздно! — посоветовал Тоби. — Если, конечно, ты желаешь себе добра!

Леди Кили оглянулась по сторонам, словно оценивая шансы на победу. Из открытых ворот стойла на нее не мигая смотрели два упряжных единорога с мускулистыми шеями, у ворот хмуро стоял мистер Сэмлет. Злобно ухмыльнувшись, она ретировалась.

— Какое на ней потрясающее платье! — восхищенно протянула Лори.

Тоби фыркнул.

— А теперь, мисс, послушайте меня, — произнес он. — У меня есть для вас послание. Вы пойдете в это путешествие. И никому, кроме Ари и Бега, не скажете, зачем.

 

Глава десятая

— Я рада, что ты приняла решение ехать с нами, — серьезным тоном произнесла Ари. Они сидели в большой гостиной на первом этаже. Лори отсутствовала полдня. Она вернулась в хорошем расположении духа и заявила Ари, что войдет в шестерку.

Свет становился все тусклее. Наступала ночь. Первая ночь Луны Злокозненного, и это означало, что луны совсем не будет видно.

— Я иду с вами, потому что Тоби сказал, что так я смогу перебраться через Брешь, только пока неизвестно как. И еще сказал, что какой-то старый единорог поможет мне. Он все время говорит о Великом Волшебстве и прочей чепухе. Короче, я с вами. Но предупреждаю, что буду только ехать верхом и больше ничего! Ни доставать дрова для костра, ни готовить. Понятно?

Ари кивнула:

— Тоби сказал, трое из шести смогут перебраться через Брешь?

— Вроде бы, так гласит предсказание. — Лори надкусила персик и сок потек по ее подбородку.

— «Из шестерых учиться двое остаются; и трое из шести обратно не вернутся», — процитировала Ари.

— Тоби сказал, что еще один, кто должен попасть домой — Линкольн. — Лори положила недоеденный персик обратно в миску. — Он тоже не должен здесь остаться.

— Я не хочу домой! — Линк посмотрел на принцессу беспокойными глазами. — Я хочу всегда быть с тобой! — Его бронзово-белая шерсть встала дыбом.

Ари нагнулась и погладила колли. Судорожно сглотнув, она прошептала ему в ухо: «Быть принцессой так трудно, Линк!», потрепала его за шкирку и невозмутимо спросила:

— А Тоби не считает, что возможно иное толкование предсказания?

— Какое, например?

Ари встала и посмотрела Лори в глаза.

— То, что мы собираемся делать — очень опасно. Будущее королевства висит на волоске. — Увидев, что Лори все еще не понимает, о чем речь, Ари добавила: — Это путешествие может стоить нам жизни. Нас могут убить.

— Да, он что-то говорил об этом. Но я уже сказала, что не буду ни с кем сражаться. Я пальцем не пошевелю против этого типа — как его? — Злокозненного.

— Вряд ли твое решение будет иметь для него значение.

Лори выглядела самодовольной, но возражать не стала.

Ари пожала плечами:

— Как хочешь. Я тебя предупредила! Ну что, ты готова?

Глаза Лори расширились.

— Я думала, что мы… нам следует подождать, когда закончатся лунные дни Злокозненного!

— Нет, мы отправимся в путь сейчас же!

— Я не могу идти сию минуту! Мне нужно попрощаться с… моими друзьями. И упаковать вещи.

— У нас нет времени, — терпеливо объяснила Ари. — Лисы Бэзил и Мелисса уже с полудня ждут нас у переправы Балинор. Мы должны их забрать. Я не буду спать сегодня ночью. В любом случае, мы будем не так заметны в темноте.

— Сейчас я с вами не пойду! — Лори уперла руки в бока. — Я хочу провести ночь в нормальной постели!!! Тронемся в путь утром.

Ари решительно подошла к Лори, схватила ее за плечи, уставилась ей в глаза и скомандовала, чеканя каждое слово:

— Ты. Сделаешь. То. Что. Я. Скажу.

При этом принцесса легонько трясла упрямицу за плечи. Лори открыла рот от неожиданности.

— Я согласилась на твои условия, Лори. Теперь слушай мои. Если ты хочешь выжить в нашем путешествии, ты будешь делать все, что я скажу, и тогда, когда я скажу. Поняла?

Лори молча кивнула.

— Вот и отлично, — оживленно прощебетала Ари. — Пошли, Линк!

Перед тем как выйти, она круто развернулась к Лори и произнесла:

— У тебя есть пять минут. Иначе повозка уедет без тебя.

Ари вернулась в комнату, чтобы собрать свою поклажу и попрощаться с доктором Бонс. Маленькая старушка-ветеринар крепко расцеловала ее в обе щеки и вложила ей в руку маленький мешочек.

— Мое скромное волшебство действует по мелочам. — Она рассмеялась, и лицо ее покрылось паутинкой морщин. — Немного тут, немного там.

— Волшебство, — эхом повторила Ари. — Спасибо!

Теперь у нее было два талисмана — Звездный Сосуд с водой Аталанты и этот маленький мешочек. Ари стала открывать его. Сильная рука доктора Бонс накрыла руку Ари.

— Откроете его, когда будете совсем в безвыходном положении. Поезжайте, принцесса! — Если на глаза доктора и набежали слезы, то она не позволила Ари увидеть их. — А ты, — обратилась она к колли, — не спускай с нее глаз!

Линк залаял. Ари вышла со своими пожитками из комнаты и постучала к Лори. Та предстала перед взором Ари в коричневом бархатном платье.

— Вот это да! — воскликнула Ари. — Какой изумительный наряд. Это Сэмлет подарил его тебе?

Лори увильнула от прямого ответа.

— Он сказал, что нам нужно путешествовать переодетыми, хотя бы до тех пор, пока мы не доберемся до Шестого моря. И я подумала, что лучшая маскировка будет, если ты притворишься моей служанкой. Помнишь, как мы впервые появились в Балиноре? Тогда ты играла роль моей служанки. — Лори с самодовольным видом прошлась рукой по бархату. — Мы и теперь могли бы проделать это…

Ари не стала ей возражать. Когда они впервые появились в деревне Балинор, мистер Сэмлет принял Ари за служанку Лори, только потому, что последняя отказалась идти пешком и ехала на Беге.

Ари спустилась вниз, прихватив с собой заодно и вещи Лори — чтобы избежать дальнейших прений. Мистер Сэмлет ждал их у повозки. Тоби был запряжен. Увидев, что обе девочки и собака выходят через заднюю дверь, он кивнул им.

Бег стоял чуть поодаль. Он был без седла и уздечки — они путешествовали налегке, и такая экипировка была бы для них лишним весом. К тому же Ари могла спокойно ехать на неоседланном единороге.

Ари беспокоилась, что по дороге в Шестон — деревню на берегу Шестого моря — Бега могут узнать. Она натерла его красивую бронзовую шкуру топленым жиром, лишив ее яркости и придав ей грязно-коричневый окрас. Двумя мазками черной краски она сделала рубин на его роге невидимым. И все же кое-что скрыть было невозможно — бросающийся в глаза жителям Балинора огромный рост и горделивую поступь.

Мистер Сэмлет с беспокойством посмотрел на небо. Луны не было видно: наступил первый из четырех дней ночной власти Злокозненного.

— Ваше высочество, вы уверены, что надо трогаться прямо сейчас? В эти часы доброе волшебство ослабевает!

— Уверена! — ответила Ари. — Наши недруги не ожидают, что мы предпримем какие-то шаги в это время! У нас будет больше шансов остаться неузнанными.

— Добраться до Шестого моря можно примерно за два дня, ваше высочество. Все будет зависть от состояния дорог. По словам Тоби, там мы должны с вами расстаться. Вы знаете, куда двигаться дальше?

— Лучше не спрашивайте, Сэмлет! — ответил Бег.

— Хорошо, ваше величество, не буду. Но знайте, что Шестон — неприятное место со всех точек зрения!

Бег поднял свой черный рог. Острый конец его сверкнул в свете звезд.

— Мы хорошо защищены, — молвил он.

Линк пристроился слева от Бега. Лори и Ари забрались в повозку. Сэмлет застелил ее дно лоскутными одеялами, а боковые стороны обложил подушками, и девочки чувствовали себя вполне уютно. Крыша повозки держалась на четырех крепких подпорках по углам. К задней ее части крепились два фонаря. Они светили так ярко, что Ари могла бы читать. Она вздохнула. Если бы у нее были книги! Она не читала уже много дней и так соскучилась без чтения! Под местом для возницы был спрятан большой сундук. Ари наклонилась и открыла его: провизия! Бутерброды, персики, лимонад, пироги. Этого запаса хватит на неделю!

— Вы готовы, ваше высочество?

— Готова!

Мистер Сэмлет натянул поводья и, крикнув: «Но-о-о!», пустил Тоби легкой рысцой. Повозка тронулась и, громыхая, двинулась по мостовой.

Ари сидела опершись на подушки и обхватив руками колени. На ней была красная юбка. Ари провела по пей пальцем и вздохнула. Как бы было хорошо переодеться в чистое белье и одежду покрасивее. Например, в такое бархатное платье, как у Лори. Если она когда-нибудь вернет право на трон… Нет, нужно больше уверенности в мыслях: когда она вернет право на трон, одна из королевских привилегий, которую она позволит себе, будет новая одежда. Она пошевелили пальцами ног в башмаках. Как же они стоптались за время всех ее приключений! А еще — новые туфли. «Надеюсь, в королевстве есть придворный сапожник», — подумала Ари. А если нет, он будет назначен — одним из ее первых королевских указов.

— Почему мы остановились? — испуганно спросила Лори, ворвавшись в мечтания принцессы. Должно быть, они уже у переправы Балинор.

— Нам нужно подобрать еще двух пассажиров, — ответила Ари. — Бэзила и Мелиссу.

Лори недовольно фыркнула.

— Повозка и так слишком мала… — Она внезапно замолчала и затем спросила с явным интересом: — Ты сказала Бэзила? Это молодой человек? А он хорош собой?

— Да, он мужского пола, — сказала Ари, сотрясаясь от беззвучного хохота, — и у него великолепные рыжие волосы. Но он, можно сказать, несвободен.

Она встала и всмотрелась в темноту. Лис нигде не было видно. Вдруг она услышала легкий всплеск воды у берега реки, и до нее донеслись звуки знакомых голосов.

— Я ведь говорила тебе! Я просила: «Дай, я поймаю рыбу!» Если честно, то ты такой неуклюжий! Я предупреждала тебя, что получится, если ты нагнешься над водой слишком сильно!

— Это ты толкнула меня, Мелисса!

— Нет, я тебя не толкала!

— Толкала!

— Я не…

— Мелисса, Бэзил! — примиряюще позвала их Ари. — Мы здесь!

— Не толкала!!! — победоносно заявила Мелисса и добавила. — Мы уже бежим, ваше высочество!

Ари услышала, как кто-то быстро поплыл к берегу, отряхнулся от грязи, потом до нее донеслись звуки перебранки. Наконец обе лисицы впрыгнули в повозку.

Лори подскочила и завизжала. Ари схватила ее за плечо и строго произнесла:

— Успокойся! Мелисса, Бэзил, знакомьтесь — Лори Кармайкл.

Мелисса села и начала разглядывать Лори с головы до пят.

— Хм-м-м, — протянула она. — Бэзил, знаешь, кого она мне напоминает? Того невоспитанного маленького хорька из Лакона, который питался на лугу рядом с нашей норой. Такой же хитрый и нечестный взгляд!

— Ну, знаете ли! — негодующе воскликнула Лори.

Бэзил вцепился своими мокрыми, грязными лапами в ее одежду, чтобы более пристально рассмотреть ее лицо. Лори открыла рот, чтобы закричать, но, поймав взгляд Ари, молча попыталась отпихнуть его ногой.

— Она совсем не похожа на того хорька! У него был коричневый мех и глаза-бусинки такого же цвета.

— А у нее голубые глаза-бусинки, и не спорь со мной, Бэзил!

— Я и не собираюсь спорить с тобой, Мелисса!

— Нет, собираешься!

— Прекратите, пожалуйста, — попросила их Ари. — Нам предстоит долгий путь до Шестона. По дороге нам надо многое обговорить. Прежде всего, Мелисса, мне хотелось бы узнать все о долине Страха. Наша лучшая защита — знание противника. Я хочу составить карту, чтобы следить за направлениями наших перемещений.

Впервые за это время Мелисса была совершенно спокойна. Она посмотрела в ночное небо. Луны не было видно. Звезды, казалось, растаяли вдали. Первая ночь Луны Злокозненного уже наполовину прошла.

— Я расскажу вам все, что знаю, ваше высочество. Но не сейчас. Завтра, когда на небе будет сиять солнце, и нам не будут мерещиться ночные призраки, преследующие нас.

— Хорошо, — согласилась Ари. — А теперь нужно немного поспать. Мистер Сэмлет, давайте сделаем привал! Не стоит изнурять себя! И вам, и Тоби нужен отдых!

— Не беспокойтесь обо мне, принцесса! — ответил Тоби.

Мистер Сэмлет решительно тряхнул головой.

— Нет-нет, ваше высочество, мы не устали! Будем ехать до рассвета, затем позавтракаем и снова тронемся в путь!

— Что ж, вам виднее, — откликнулась Ари. — Бэзил, Мелисса, устраивайтесь поудобней. Лори, накройся этим одеялом.

— Вы тоже немного поспите, ваше высочество, — заботливо сказал Бэзил. — А я пока посижу с Сэмлетом на козлах.

Ари села в уголок, накинула на плечи одеяло и заснула. Во сне она услышала неприятный голос, шептавший ей в ухо: «А-а-а-риа-а-а-на…». «Принцес-с-са», — зашипел следом другой голос. Ари проснулась. Фонари не горели.

Тоби плелся рысью. Мистер Сэмлет держал вожжи в руках, но голова его свисала на грудь. До Ари доносился его мерный храп. Бэзил и Мелисса спали на ее коленях. Линк, запрыгнувший в повозку среди ночи, дремал у ее ног. Лори посапывала с открытым ртом. Ари выглянула из повозки. Бег с отвлеченным видом скакал рядом, пригнув голову.

— Ничего не произноси, — мысленно попросил он Ари.

— Что это?

— Ты слышишь? Ты чувствуешь?

Ари прислушалась. Да. Она услышала. Это был звук, издаваемый змеей. Ари поежилась. Бег повернул шею в сторону Ари и ласково дунул ей в подбородок.

— Спите, ваше высочество. Сегодня ничего не произойдет. Я прослежу за этим, — успокоил Ари единорог.

Ари откинулась назад и закрыла лицо руками. В ее ушах звучала последняя строчка предсказания: «И трое из шести обратно не вернутся»… Линк, Бег, Бэзил, Мелисса, Лори. И она, Ари. Шестеро отправились в невероятное путешествие. Шестеро, о которых шла речь в предсказании Старейшины Гор.

«И трое из шести обратно не вернутся»…

Она так устала! Путь кажется таким длинным! А впереди ее ждет такая сложная миссия!

Линк и Лори должны пройти долину Страха и вернуться домой, на ранчо «Глетчеров ручей».

«И трое из шести…» А что, если Старейшина Гор ошибается? И всех их поджидает смерть?

«…обратно не вернутся»…

 

Глава одиннадцатая

— Я расскажу вам о долине Страха, — сказала Мелисса. Компания села позавтракать у крошечного магазинчика в сорока километрах от Шестона. Было раннее утро, над травой, покрытой росой, еще не рассеялся легкий туман. Повсюду раскинулись поля овса и люцерны. Несколько фермеров уже пропалывали сорняки и освобождали свои участки от камней и веток. Две женщины под ярким тентом на обочине дороги продавали молоко, масло, сыр и ранние весенние ягоды. Третья продавала горячий хлеб и булочки из своей обветшалой хибары. Они бросили пару взглядов на повозку и помахали рукой в знак приветствия. Ари пожалела, что у нее нет денег, чтобы купить выпечку, которая издавала изумительный аромат даже на расстоянии.

Мелисса села посередине повозки, обвив пушистым хвостом свои лапки. Кончик ее носа напряженно подрагивал.

— Итак, ваше высочество, вы хотите узнать о долине Страха, — начала она. — Если вы набросаете на пол земли, я смогу нарисовать вам карту.

Ари выскочила из повозки, зачерпнула горсть придорожного песка, разложила его тонким слоем на полу повозки и села напротив лисы. С обеих сторон от нее примостились Линк и Лори. Тоби, мистер Сэмлет и Бег стояли рядом с повозкой, внимательно оглядывая окрестности.

— Долина Страха находится на самом северном берегу Шестого моря. — Мелисса аккуратно поставила лапу в песок и начертила круг. — С этого берега можно по тропе Слез добраться к вершины горы Демонов — места, где не переставая валит снег.

Лиса провела тонкую линию от круга до середины песочной карты.

— Потом начинаешь спускаться все ниже и ниже, и становится все жарче и жарче. Наконец доходишь до Огненного поля. Это похлеще снегов горы Демонов! И это место, — она поежилась, — охраняется единорогами-призраками.

— Единорогами-призраками? — испуганно воскликнула Ари. — А какие они?

— Черные единороги, — голос Мелиссы стал едва слышен, — с огненными глазами и рогом, похожим на расплавленный дротик. Песок, по которому они ступают, черный и раскаленный. Вокруг них — только выжженная земля.

— Пласт лавы, — неожиданно выпалила Лори и, поймав удивленный взгляд Ари, объяснила: — Похоже, где-то рядом с тем местом находится вулкан.

— Там находится водопад огня, — поправила Мелисса. Храбрость снова вернулась к ней, как только прекратился разговор о единорогах-призраках. — Я не знаю, что такое «вул-кан», но в любом случае, человеку придется идти по этой тропе босиком.

— Босиком?! — возмутилась Лори.

— Посередине той тропы есть еще одна, где ногам будет прохладнее. Ненамного, но все же вы не обожжетесь, если ступите на нее. Только голыми ногами вы сможете почувствовать эту разницу.

— Но мы же получим ожоги, если случайно ступим ногой чуть левее или правее!

Мелисса кивнула.

Как и у Бэзила, шерсть ее на лбу и вокруг глаз была черного цвета, из-за чего прочитать то или иное выражение на ее мордочке было нелегко.

— После того, как пройдешь Огненное поле, нужно осторожно миновать Яму.

— Яма? — переспросила Ари. — А это что такое?

Мелисса промолчала. Сидевший рядом с ней Бэзил с видом защитника положил лапу ей на спину и ответил:

— Она рассказывает вам то, что может.

— Ладно-ладно, мы обошли Яму и что дальше?

— А дальше будет замок Соблазнов. И нам нужно будет просто, — Мелисса глубоко вздохнула, — войти в парадный вход.

— Вот так запросто? — удивилась Ари. — Разве там нет охраны?

— Охранников там много, если можно так назвать тех злобных существ, которые крадутся за тобой по всей долине. Но в самом замке Соблазнов охраны нет. Его хозяину она не нужна. А зачем? Ведь в замок без дела никто не пойдет. Это не то место, где можно побродить просто так, для своего удовольствия. Тем более, что сам Злокозненный отсутствует там половину времени.

— Аталанта сказала, что единороги Небесной долины поведут Злокозненного и его армию по ложному следу, — сказала Ари. — И я надеюсь, что его в замке не будет.

Наступило всеобщее молчание. Каждый подумал о том, что произойдет, если идея с обманным маневром провалится.

Первой заговорила Мелисса.

— Итак, Сновещательница собирается обманным путем выманить Злокозненного из его логова, и путь к замку будет свободен. Он не оставит там никакой охраны, потому что взять что-либо принадлежащее Злокозненному означает подписать себе смертный приговор. — Мелисса вздрогнула. — Когда мы будем проходить мимо Ямы, вы увидите, что случается с ворами. Кому захочется добровольно получать такое наказание?

— Нам, — ответил Линк с кривой ухмылкой. — Если хотите знать мое мнение, все это безнадежно. Нам нужно незаметно проскользнуть мимо монстров, упырей, единорогов-призраков, которые живут в долине Страха, добраться до замка Соблазнов и спокойно выйти обратно с королевским скипетром? Я могу поверить, что подданные Злокозненного так боятся его, что охрана ему и впрямь не нужна. Но я никогда не поверю, что нас не поджидает какая-нибудь скрытая ловушка!

— Мы будем переодеты в солдатскую форму армии Хитруна, — уверенным голосом произнесла Ари, хотя чувствовала совсем иначе. — У нас нет особого выбора.

Лори встала, и повозка покачнулась. Она растерла ногой песочную карту и сказала:

— Ладно, пора с этим кончать!

Отважная шестерка попрощалась с тихим, славным местом у придорожного магазинчика и отправилась в Шестон.

В окрестности деревни они прибыли чуть позже полудня. Высоко в небе парили огромные белые чайки. Запах моря они ощутили раньше, чем увидели деревенские дома и магазинчики. Соленый воздух был теплым и мягким.

Шестон оказался процветающим шумным городком.

— Здесь все жители — рыбаки, — сказал Тоби. — Они старались не участвовать в войне, которую Злокозненный затеял в прошлом году. Они живут слишком далеко от дворца в Лаконе, чтобы интересоваться правительственными междоусобицами. Но большинство из них — приверженцы короля.

Он замолчал и пустился рысью по шумным мостовым.

Ари не помнила, была ли она когда-либо в Шестоне и поэтому с интересом оглядывалась вокруг. Создавалась ощущение, что весь город пахнет свежей рыбой. Рыбный магазин был на каждом углу. Со всего города туда съезжались слуги, делавшие заказы для своих богатых хозяев. Ари узнала карету с сине-желтым крестом, символизирующим Дом Хартонов и слуг Дома Финглас, одетых в красную ливрею. Сердце ее застучало быстрее. Если ей удалось вспомнить две великих династии Балинора из семи, возможно, память начинает к ней возвращаться!

Бег привлекал всеобщее внимание, несмотря на то, что сам был вымазан жиром, а рог его был закрашен черной краской. Все дело в его поведении, с гордостью отметила Ари. Высоко поднятая голова, горделиво изогнутая шея, королевские движения. Бег наклонился к Ари.

— Вы улыбаетесь, ваше высочество…

— Видишь тех мужчин в сине-желтых камзолах? И женщин в красном? Я вспомнила, к какому Дому они принадлежат, хотя у меня нет скипетра! Как ты думаешь, смогу я со временем вспомнить без него еще что-нибудь?

— Может быть.

— Понимаешь, я… А вдруг у нас ничего не получится? Вдруг что-то произойдет не так, как мы задумали? Ты ведь понимаешь, что я не боюсь опасности — ну, если только совсем немножечко! Но я боюсь, что мы не вернем скипетр! Если бы я смогла сама вспомнить свое прошлое, мы бы нашли другой путь отыскать моих родителей и братьев! Господи, если бы от меня не зависело столько всего!

Бег ласково провел носом по волосами Ари.

— От нас обоих многое зависит, принцесса! Если наш план не удастся — хотя я уверен, что все будет хорошо — мы придумаем еще что-нибудь.

— Друзья, мы подъезжаем к пристани! — воскликнул Тоби, резко повернул направо и повозка въехала в порт Шестона.

При виде моря у Ари перехватило дыхание. Оно простиралось перед ней — бирюзовое, глубокое, спокойное. Чайки весело летали и кричали в лучах вечернего солнца. Порт располагался идеальным полукругом, словно давным-давно какой-то гигант отгрыз кусок земли. Десятки деревянных пирсов выходили в море. А какие там были лодки! Небольшие шлюпки с сетями и удочками для ловли рыбы в глубоком море, прогулочные яхты с шелковистыми парусами, лодки для состязаний в скорости. Недалеко от них мерно покачивались три больших фрегата.

— Видите средний корабль? С резной зеленой фигурой на носу? — показал Тоби. — Это «Утренняя заря»!

Ари прищурилась и прочитала надпись из золотых букв: «Утренняя заря». Тоби остановился.

— Здесь мы покидаем вас, ваше высочество, — он задержал дыхание, как будто желая что-то добавить, но лишь кивнул.

Ари, Лори и Линк вышли из повозки. Мелисса и Бэзил, после легких препираний, кто выйдет первым, выскочили из нее одновременно и приземлились рядом с Бегом. Ари подошла к Сэмлету и пожала ему руку.

— Спасибо за все, мистер Сэмлет! — она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Надеюсь, мы скоро увидимся снова!

Круглолицый хозяин гостиницы покраснел и начал теребить усы, чтобы скрыть приятное смущение от поцелуя Ари.

— Мы будем ждать вас здесь, ваше высочество. У меня есть двоюродный брат, который живет в деревне недалеко отсюда. Мы с Тоби остановимся у него и каждое утро будем приходить на пристань, проверять, не вернулись ли вы.

— Мы будем отсутствовать не слишком долго, — пообещала Ари.

— А меня вы больше не увидите, мистер Сэмлет, — сказала Лори. — Поэтому вот вам деньги за проживание в гостинице. — Она нырнула рукой в карман бархатного платья и вытащила несколько золотых монет. Сэмлет взял их с кивком благодарности.

— Откуда у тебя деньги? — спросил Линк. В его темных глазах появилось выражение обеспокоенности.

— У меня есть друзья, — ответила Лори. — А Кармайклы всегда отдают свои долги!

— Спасибо, мисс, — поблагодарил мистер Сэмлет. — Не могу сказать, что я был рад вашему пребыванию в гостинице, но я рад, что этот денежный вопрос улажен.

Лори хмыкнула.

— Что ж, — со вздохом произнесла Ари, — нам пора! — Она подошла к Тоби и обняла его за шею.

— Будьте осторожны! — пробурчал он. — И удачи вам!

 

Глава двенадцатая

Капитан Тредвел Ари поправился. Он был высокого роста, круглый, как бочка; часть его лица, не закрытая бородой, была черная от загара. Серые глаза смотрели пристально, словно вглядываясь в далекие горизонты. Он ждал их у трапа «Утренней зари».

— Капитан Ник Тредвел к вашим услугам, — поприветствовал он прибывших. Изящным движением, похожим на росчерк пера, он снял с головы шляпу и подмигнул Ари.

— Миледи, вам и вашим компаньонам необходимо совершить тайную поездку на борту «Утренней зари», не так ли? — вопрос был обращен к Лори.

Несомненно, он уже знал о группе, которую надо было тайком переправить до нужного места. Лори пришла в восторг оттого, что с ней обращаются, как с истинной леди. Быстро войдя в роль, она подняла подбородок кверху и высокомерно ответила:

— Совершенно верно, капитан. Поселите меня в лучшую каюту. И мою служанку тоже.

— Каков конечный пункт вашего путешествия, миледи?

Лори хотела было открыть рот, но затем передумала.

— Северный берег, — спокойно ответил Бег. — Недалеко от горы Демонов.

— Все понятно! Хотите проверить сборщиков льда? — спросил капитан, и, поймав недоуменный взгляд Лори, пояснил: — Я сразу сообразил, миледи, что вы отправили своих слуг вперед, чтобы приготовить лед для хранения рыбы, которую вы повезете обратно.

— М-м… э-э… да.

— Отлично! Хорошая хозяйка всегда проверяет своих слуг! А гора Демонов — единственное место во всем Балиноре, где лед можно доставать круглый год.

— Слава богу, что такое возможно! — поторопилась воскликнуть Ари, пока Лори не рассекретила их истинные планы, задавая слишком много вопросов. Затем она обратилась к Лори: — Миледи, вы говорили, что очень устали после длинной дороги. Быть может, мы попросим капитана проводить нас в каюту?

Ари положила свою руку на спину Лори и ненавязчиво подтолкнула ее к выходу. — Позвольте, я помогу вам пройти через палубу.

Лори сняла со своей спины руку Ари и, хмуро посмотрев на нее, вежливо сказала:

— Спасибо, я вполне могу добраться сама. Кстати, капитан, собачке тоже нужно подыскать какое-нибудь место. Я не хочу, чтобы она была с нами. У меня… аллергия на собак! Может быть, вы подыщете для него место на палубе, например, вон на той куче веревок.

Ари страдальчески посмотрела на Линка. Он вильнул хвостом и грустно улыбнулся:

— Я останусь с Бегом, миледи.

— У нас есть прекрасное место для вашего единорога, — сказал капитан. — А теперь, дорогие дамы, позвольте мне удалиться — нужно поднять паруса, чтобы успеть отплыть до прилива.

Ари не видела, как матросы поднимают паруса — она распаковывала немногочисленные вещи, принадлежавшие ей и Лори, так как, по словам последней, «могло показаться странным», если бы она делала это своими руками.

— Ха, я бы, пожалуй, могла привыкнуть иметь служанку! — самодовольно ухмыльнулась Лори, сев на подвесную койку.

Ари не обращала на нее никакого внимания. Она думала об опасностях, с которыми им предстояло столкнуться. Она еще и еще раз прокручивала в голове карту долины Страха: гора Демонов, Огненное поле, Яма, замок Соблазнов.

«И трое из шести обратно не вернутся»…

Ари пристроилась в углу каюты и задремала. Страшные видения начали проноситься в ее голове.

Она не хочет быть принцессой! Если бы только можно было все сделать по-другому!

Ари полностью очнулась от дремоты, когда кто-то из команды корабля постучал в дверь каюты и сообщил, что ужин готов. Она вышла на палубу следом за Лори. Воздух был чистым и прохладным. Свежий ветер дул в паруса. «Утренняя заря» медленно двигалась вперед. Высоко над водой плыли облака, пряча звезды и делая незаметным полное отсутствие на небе луны.

Может быть, Сновещательница наблюдает их в эту минуту в Вещей заводи. Ари помахала рукой и прошла в каюту капитана, где был накрыт ужин.

 

Глава тринадцатая

Аталанта неподвижно стояла у Вещей заводи. Она была одна. Неподалеку расположились единороги Небесной долины, ожидавшие ее дальнейших распоряжений. Отражение Арианны, стоявшей на палубе «Утренней зари», постепенно растаяло в заводи.

Завтра, когда солнце поднимется над горой Демонов, Сновещательница отправит армию Небесных Единорогов в Балинор, где они бросят вызов царству Злокозненного. Они не будут сражаться. Они устроят погоню по Синему лесу. Нуминор беспокоился, будет ли Злокозненный просто преследовать их, или сражение все-таки неизбежно. Аталанта согласилась, что в случае крайней необходимости, надо сражаться.

Она подняла кверху свой хрустальный рог и закрыла глаза.

— Призываю Великое Волшебство, — произнесла она так тихо, что услышать ее мог лишь Небесный Правитель. — Прошу тебя, измени мой облик. Ради всеобщего блага!

Заводь заволновалась. Густой туман окутал воздух. Вдруг он вихрем закружился вокруг Сновещательницы и, стал опускаться на нее, словно легкое покрывало. Тело Аталанты начало расти и приобретать ярко-пурпурного окрас. Серебристая шкура становилась все длиннее, и жестче. В глазах все ярче разгорался огонь.

Наконец туман растаял, вода в заводи успокоилась. На его берегу стоял единорог. Но это была уже не Сновещательница — а Воительница, чьи грудь и загривок были закрыты кольчугой, а задняя часть тела — коваными серебряными щитами. Хрустальный рог ее превратился в алмазный меч со сверкающим концом.

Аталанта сделала два шага, встала на дыбы и издала боевой клич. Где-то вдалеке раздался ответный клич Нуминора, подхваченный Небесными Единорогами. Аталанта склонилась над водой и содрогнулась, увидев в отражении свой воинственный вид. Она должна справиться! Даже если для этого понадобиться вся ее мощь и вся сила ее волшебства!

— Вот теперь, Нуминор, — тихо произнесла она, — мы готовы к встрече с Злокозненным!

 

Глава четырнадцатая

В ту ночь Арианне плохо спалось. Проснувшись рано утром, она лежала и слушала, как волны бились о борт корабля. Лори посапывала рядом. Ари спрыгнула на пол. «Это все из-за того, что я устала спать одетой!» — решила она. Ей так хотелось принять ванну, вымыть волосы, прокатиться на Беге, короче, сделать все что угодно, кроме того, чем она вынуждена заниматься сейчас.

Ари собрала свои вещи в мешок. Звездный Сосуд с водой, набранной Аталантой в ее роще, оказался на самом верху. Она взяла его в руку и почувствовала себя спокойнее, ближе к Сновещательнице и далеким лугам Небесной долины. Машинально он спрятала его в карман своего кожаного жилета. А вот и красный мешочек доктора Бонс. В голове у Ари всплыли слова пожилой дамы: «Откроете его, когда будете совсем в безвыходном положении»…

Ари тихо вышла из каюты. Рассвет был туманным, и весь мир казался окутанным пеленой серых облаков. Матросы молча посмотрели на нее. Бег стоял на носу судна; ветер развевал его гриву. Ари подошла к нему и уткнулась в бок. Линк, стоявший рядом, завилял хвостом, и Ари ласково дотронулась до белого пятнышка на его носу.

— Справа от нас — гора Демонов, — произнес Бег.

— На вершине горы лежит снег, — пригляделся Линк.

Ари с трудом заставила себя посмотреть в эту сторону. Гора Демонов врезалась в небо своей острой тускло-белой вершиной, временами прятавшейся за облака. Гора была уже совсем рядом.

Казалось, всюду господствует мерзлота. Вдруг, откуда ни возьмись, появился огромный черный дрозд и начал описывать круги над кораблем. Ари разглядела большой изогнутый клюв, затем поймала грустный взгляд птицы. Что-то знакомое почудилось принцессе в этом взгляде.

Внезапно дрозд покрутил головой, словно его позвал кто-то невидимый, и издал такой длинный и пронзительный крик, что у Ари по спине побежали мурашки. Он развернулся и начал стремительно удаляться в сторону юга.

— Единороги Небесной долины направляются к замку Соблазнов, — раздалось в голове у Ари. — Злокозненный уже увидел нас. Скоро мы произведем отвлекающий маневр. Теперь ваше время действовать! Медленно продвигайтесь через Огненное поле, дитя мое. Будьте осторожны. Если вы не справитесь, все погибло!

Аталанта! Она говорила с Ари так же, как и Бег — телепатически. Но это была не просто передача мыслей на расстоянии, было и живое видение. Ари видела, как сотни единорогов во главе с Нуминором стройными рядами скачут к замку Соблазнов под белым знаменем мира. Но вот Нуминор останавливается на горе, возвышающейся перед Замком. За его спиной армия единорогов ждет его сигнала.

— Мы пришли с миром! — провозглашает Нуминор. — Я, Нуминор Первый, Предводитель племени единорогов Небесной долины, хочу говорить с хозяином замка Соблазнов.

Из ворот замка появляется черный единорог. Его красные глаза горят огнем ненависти.

— Какое у тебя к нам дело? — презрительно фыркает он. Из-за его спины несколько черно-бурых единорогов молча проскальзывают в зловещий лес.

— У меня дело к твоему хозяину! — гордо заявляет Нуминор. — Пришло время жить в мире, а не в войне.

— Аталанта! Злокозненный послал своих солдат с приказом окружить Нуминора и Небесных Единорогов! — мысленно прокричала Ари. — Предупреди его, пока не поздно!

— Мы ожидали этого, Арианна, — ответила Аталанта. — Мы знали, что Злокозненный не позволит нам прийти и уйти с миром. Мы не можем серьезно сразиться, поэтому поступим иначе — поведем его по ложному следу. Если же без сражения будет не обойтись, мы будем биться!

Четвероногие солдаты Злокозненного набрасываются на Небесных Единорогов. Последние молниеносно разделяются на группы и рассыпаются в разные стороны. Единороги-призраки теряются. Это и есть то необходимое время, которое надеялся выиграть Нуминор. Когда призраки пускаются в погоню, у них уже нет преимущества внезапности. К тому же они медленнее, слабее и глупее Небесных Единорогов — ведь злые намерения и жажда власти ослабляют тело и разлагают душу.

Внезапно из ворот замка вылетает сам Злокозненный — огромный черный дракон. Он машет своими гигантскими крыльями и бьет о землю стальными копытами. На голове его друг за другом возвышаются два рога, образуя между собой огромную арку. Из глаз и рта у него вырывается мощное пламя.

У Ари подогнулись коленки: неужели Энций действительно так выглядит? Или это его очередное перевоплощение? Видение исчезло. Ари почувствовала, как Бег нагнулся, чтобы не дать ей упасть.

— Что случилось, принцесса? — требовательно спросил он.

— Все в порядке, Бег! Аталанта послала мне видение. Нуминор с Небесными Единорогами освободили нам путь.

— Ты должна идти прямо сейчас, Арианна, — попросила Аталанта. — Мы не знаем, надолго ли нам удастся отвлечь Злокозненного от его замка. Мы все надеемся на тебя! Удачи!

Все надеялись на нее, ее высочество Арианну. Она задрожала от страха.

— Ваше высочество, — раздался сзади голос капитана Тредвела.

Ари подскочила и обернулась:

— Что вы, я всего лишь горничная.

Капитан широко улыбнулся:

— Я не столь глуп, принцесса. И способен различить истинно королевское достоинство. Через полчаса вы сможете сойти на берег. Мне придется бросить якорь за рифами. Мы доставим вас на берег в шлюпке.

— Спасибо, капитан.

— Капитан, у вас что-нибудь есть для наших спутников? — спросил Бег.

— Я совсем забыл! — воскликнул Тредвел. — Конечно, есть. Ваша няня, Элиан Бонс, послала мне этот мешок несколько дней назад и попросила сохранить для вас! — Он с сомнением посмотрел на Ари. — Но он очень большой, ваше высочество. Сможете ли вы унести его?

Маскировочная форма! Ари и сама забыла о ней.

— Мы заберем это отсюда, капитан, — пообещал Бег. — Линк, позови, пожалуйста, остальных — Мелиссу, Бэзила и Лори.

Линк побежал выполнять просьбу единорога. Вскоре вся шестерка собралась на палубе. Перед ними раскинулась гора Демонов. Ари добралась взглядом до вершины горы и съежилась.

Полчаса для Ари пролетели, как несколько секунд. Пока шестеро путешественников пили чай с овсяным печеньем, якорь «Утренней зари» был сброшен, шлюпка — спущена на воду. Палубный матрос привязал веревками небольшую гладко обструганную доску, чтобы получилось сиденье, и замер в ожидании дальнейших распоряжений.

Лори, непричесанная и хмурая, с недовольным видом спросила у капитана:

— Мы на это будем садиться?

Капитан Тредвел кивнул.

— А как он собирается забраться в шлюпку? — Лори показала пальцем на Бега. В глазах Бега мелькнула искорка веселья.

— Встретимся на берегу, — сказал он и выпрыгнул в морс. С громким всплеском погрузившись в воду, он быстро поплыл к берегу. Соленая вода съела черную краску, скрывавшую рубин на его роге, и камень засветился в туманном воздухе, словно маяк.

Зрачки капитана Тредвела расширились от изумления.

— Ваше высочество, до меня дошли слухи, что Солнцебег снова с вами. Это… — Он замолк на полуфразе. — Мне запрещено задавать вопросы. Простите меня.

Капитан вежливо поклонился Ари и добавил:

— Мы будем ждать вас три дня. Потом мне надо возвращаться в Шестон.

Ари понимающе кивнула. Она почувствовала внезапную усталость. В ушах настойчиво звучала последняя фраза предсказания Старейшины Гор: «И трое из шести обратно не вернутся».

— Хорошо, капитан. Надеюсь, мы встретимся с вами раньше. Нам понадобится день, чтобы добраться до места, и день, чтобы вернуться.

Ясные серые глаза капитана Тредвела затуманились.

— Миледи, вы ведь знаете, что находится по другую стороны горы?

— Да, капитан.

— Я не знаю, какова ваша миссия, принцесса Арианна, но желаю вам удачи. Вас предупредили о том, где начинаются владения Злокозненного? Проходить мимо места сбора льда небезопасно.

— Я все знаю про это! Сажайте нас в шлюпку, капитан! — командирским тоном произнесла Мелисса. — Бег уже на берегу, а мы тут с вами попусту теряем время!

Ари, Лори и Линк сели на доску. Бэзил и Мелисса пристроились на коленях у Ари. Вместе с матросом на веслах они опустились в шлюпку.

Северный берег приближался все быстрее. Наконец матрос спрыгнул в воду, дотащил маленькую лодку до берега и вытянул на песок. Бег уже дожидался их. С него еще капала вода. Серебристая шкура отсвечивала, как фонарик в тусклом свете. Ари помогла выбраться на песок лисицам. Затем выбралась сама, следом выпрыгнул Линк. Лори сидела, съежившись, с перекошенным от страха лицом.

— Ты идешь? — спросила Ари.

Лори посмотрела на небо. На нем не было ничего, кроме облаков. Она поджала губы, кивнула и выбралась из шлюпки. Матрос, прощаясь, дотронулся до своей фуражки и повернул лодку назад.

Ари взглянула на гору Демонов. Им предстоял путь к Огненному полю и логову Злокозненного.

 

Глава пятнадцатая

— Это и есть наша маскировка? — сморщилась Лори, оглядывая себя. — Отвратительно!

Они с Ари оделись в форму солдат Злокозненного, и принцесса вынуждена была признать, что Лори права. Выглядели они устрашающе. Но и узнать их было невозможно. Люди армии Злокозненного носили черную форму, закрывающую их с головы до пят. Она состояла из кожаных брюк с металлическими наколенниками и щитками и облегающей кожаной куртки с металлическим нагрудником. Пояса с оружием были очень тяжелыми. У обеих девушек было по жезлу, короткому мечу и деревянному приспособлению, сильно смахивавшему на обычную рогатку («Для метания маленьких железных шариков», — объяснил Бег). Ари порылась в сумке. Там было с десяток таких шариков. Шесть их них помещались в специальные кармашки на поясе для оружия. Основную защитную функцию выполнял шлем. Кожаная каска плотно облегала голову. Прилегающая лицевая панель полностью скрывала лицо воина. Главной проблемой Ари были волосы — она забрала их наверх, прижала кожаным воротом куртки и надела шлем.

— Как я выгляжу? — спросила она Бега. Единорог одобрительно кивнул.

— Ты выглядишь очень мрачно, — выразила свое мнение Лори.

Доктор Бонс также приготовила шлемы для Бега, Линка и обеих лисиц и емкость с каким-то липким веществом, наподобие смолы. Ари обмазала им Бега. Это вещество было совершенно непохоже на топленый жир, которым принцесса пыталась замаскировать единорога перед отправлением в Шестон. Закончив свой нелегкий груд, Ари посмотрела на Бега. Он стал абсолютно черным. Из глазниц, сверкая, на нее глядели его глаза. По спине Ари пробежали мурашки. Потом они с Лори таким же образом обмазали лисиц и собаку и надели на них шлемы. Маскировка была идеальной! У Ари была готова легенда на случай, если их остановят солдаты Злокозненного: мы проводим предварительную разведку для выявления дезертиров.

— Ну, думаю, мы готовы! — сказала Лори.

— Подождите, — остановила их Ари. Она достала Звездный Сосуд и кожаный мешочек доктора Бонс и спрятала их в пояс для оружия. Линк вырыл яму в песке, и Ари сложила туда снятую одежду.

— Теперь можно идти! — выдохнула она.

Они прошли через песчаный пляж и вышли к подножию горы Демонов. Гора была крутой и скалистой. Проще всего было лисицам и собаке: с помощью когтей они легко пробирались по каменистой местности. Бег передвигался большими скачками, взмывая в воздух и приземляясь в нужные места с удивительной точностью. Хуже всего приходилось Ари и Лори: обливаясь потом, они с трудом преодолевали природные препятствия на всех своих четырех конечностях.

Чем выше они забирались, тем становилось холоднее. Низкие облака закрывали им путь. Шестерка миновала сборщиков льда с корзинками, готовившихся к спуску с горы и отплытию обратно в Балинор. Они выпрямились, увидев шестерых идущих, и повернулись к ним спиной, как только последние прошли мимо них. Линк принюхался и сказал:

— Они боятся нас. Запах страха не спутаешь ни с чем!

— Значит, мы хорошо замаскировались! — откликнулась Мелисса. — Будем надеяться, что жители по другую сторону этой мерзкой горишки тоже не узнают нас!

Последние метры на пути к вершине были сущим кошмаром. Снег валил валом, ничего не было видно. Ари выстроила всех в цепочку, которую возглавлял Бег и замыкала сама принцесса, и протянула веревку, чтобы за нее можно было ухватиться в случае нужды — ведь, если бы кто-то потерялся из вида, шансов найти его было бы мало. Мороз хватал их за щеки, уши, ноги. Шерсть Линка и Мелиссы покрылась инеем. И только Бега, казалось, не коснулась ледяная рука зимы, лишь пар из его ноздрей поднимался в морозный воздух.

Ари соскальзывала, падала, но снова находила в себе силы карабкаться, цепляясь за веревку.

И вот, наконец, долгожданная вершина! Бег стоял рядом, глядя вниз. Мелисса и Бэзил сидели прямо на снегу, пытаясь отчистить свои лапы от снежных комков. Линк прижался к ногам Ари. Лори стояла поодаль, трясясь от холода. Ари задумчиво смотрела на долину Страха.

Во владениях Хитруна, по ту сторону горы Демонов, не было снега и в помине. Пустынный склон горы перерастал в бескрайний океан песка. Земля была испещрена огненными углублениями, из которых поднимался пар. До Ари донесся слабый запах протухших яиц. Она поняла, что это сероводород.

Огненное поле было сплошь в пригорках из песка и черного гранита. Какие-то черные точки теснились, создавая островки, словно муравьи в муравейнике. Что это? Рабочие бригады? Солдаты? Но тогда почему их не так много? Ари вспомнила послание Аталанты: сейчас основная часть армии Злокозненного преследует Небесных Единорогов в Синем лесу. Она очень надеялась, что это так.

Долина была наполнена густым, маслянистым дымом, который вился кольцами, словно огромная змея. Сквозь него Ари с трудом разглядела громадный дом с башенками на крыше с каждой стороны. Крыша дома была покатой. Ари показалось, что он окружен чугунным забором.

Замок Соблазнов… Добираться туда придется не менее целого дня!

«Не бери с собой еды и питья», — вспомнила Ари слова Аталанты. Да, путешествие будет не из легких…

В полном молчании шестерка начала спуск по пустынному склону горы Демонов. Холодный воздух становился все теплее. Наконец стало невыносимо жарко. Пот струился по телам путешественников. Они с трудом пробирались сквозь колючие кустарники, но никто ни разу не пожаловался вслух.

Но вот позади остались и шершавый песок, и болезненные царапины от кустарников.

— Остановитесь, — шепотом попросила Мелисса.

Ари остановилась и потерла ноющие мышцы.

Ей вдруг безумно захотелось снять шлем и начать вдыхать воздух большими глотками. За спиной раздались чьи-то всхлипывания. Испугавшись, Ари обернулась. На большом куске лавы сидела Лори. Ее шлем лежал на коленях, волосы рассыпались по плечам. Лицо ее было выпачкано в грязи.

— Надень шлем, Лори, — мягко попросила Ари.

— Не могу! Мне жарко!

— А будет еще жарче, — вставила Мелисса. — Надень шлем и сними ботинки.

— Не могу!

— Значит, — жестко сказала Мелисса, — ты останешься здесь!

— Вы не можете так поступить со мной!

Мелисса вопросительно посмотрела на Ари. Принцесса покачала головой.

— Мы все связаны друг с другом. Никто никого не оставит. Но нам надо двигаться дальше, Лори. Нам нельзя сейчас останавливаться. И для тебя — это единственный способ попасть домой и увидеть своего отца.

— Ладно! — Лори нахлобучила на голову шлем и содрала с себя ботинки. Ари аккуратно сияла свои и взяла их подмышку.

— Следуйте за мной! — сказала Мелисса. — Идите осторожно! Огонь все время в движении, и место, куда можно шагнуть после меня, будет прохладным всего лишь минуту, а потом снова закипит. Что бы ни происходило — не останавливайтесь!

Ари быстро переставляла ноги по следам Мелиссы. По крикам Лори, заглушаемым шлемом, было понятно, что с ней что-то происходит. Ари остановила процессию и еще раз объяснила, как нужно проходить по этой ужасной горячей земле.

— Я не смогу! — завопила Лори.

— Тогда я понесу тебя, — предложил Бег.

— Это не самая лучшая мысль! — глаза Мелиссы сузились, затем снова расширились. — Вы не будете таким подвижным, если повезете кого-то на себе. Вы обожжете себе копыта, Солнцебег!

— Помогите ей запрыгнуть на меня! — скомандовал Бег.

— Ваше высочество! — негодующе обратилась Мелисса к Ари. — И вы допустите это?

— Нам не остается ничего другого! — ответила Ари. — Повторяю еще раз: мы все связаны друг с другом. Давай, Лори, отталкивайся от моих рук!

Лори зарыдала, неуклюже оттолкнулась от подставленных Ари рук, вскарабкалась на Бега и крепко вцепилась в его гриву. Глядя на Бега, Ари проглотила набежавшие слезы жалости. Процессия снова тронулась в путь. Ари следовала за кончиком хвоста Мелиссы, идя за ней след в след. Зловоние, идущее от лавы, вызывало у путешественников приступы удушья и не давало раскрыть рот.

Казалось, эта тропа никогда не кончится. Ари двигалась, как робот. Ей мерещилось, что под ее ногами извиваются ужасные лица, поджаривающиеся на углях. Она старалась дышать неглубоко.

— Принцесса! — раздался у нее под ухом голос Мелиссы. — Ваше высочество!

Ари очнулась.

— Все в порядке! — победно объявила маленькая лисичка. — Теперь нам осталось перебраться через Яму.

Ари взяла себя в руки и глубоко задышала. Огненное поле осталось позади. Впереди были песок и гравий. Ни деревьев. Ни тени. Ни воды. Но хотя бы не было и изнуряющей жары. Ари осторожно потрогала Бега, проверяя, нет ли у него ожогов. Он не захотел показать ей копыта. Ари закусила губу. Она все поняла.

Она помогла Лори спешиться и надеть ботинки, потом надела свои, едва сдержав крик боли, проверила Линка (он больше пострадал от того, что наглотался дыма, чем от ожогов) и лапы лисиц. Их лапы тоже покрылись пузырями.

— Так, — сказала Ари. — Теперь займемся Ямой.

— Идти следует друг за другом, цепочкой, — предупредила Мелисса. — Что бы вы ни увидели, продолжайте идти вперед.

Сначала они даже не увидели, а «услышали» Яму. Услышали тяжелый топот копыт по камням, стоны, крики, щелканье хлыста. Звуки доносились справа от каменной дороги. Мелисса указывала путь, Бег скакал следом. Ари шла с опущенными глазами. Она увидела, как он опускает свой рог к земле, словно готовясь к бою. Услышав предупредительное шипение Мелиссы, Ари мысленно обратилась к Бегу: «Спокойно, Бег, спокойно!» Но тут перед ее глазами появилась Яма, и собственная рука Ари машинально потянулась к ножу. Она должна освободить этих несчастных рабов!

Это была большая впадина, вырытая посередине долины Страха. Узкая тропка спиралью уходила в ее темные глубины. Десятки зверей в шейных кандалах работали в Яме. Единороги-призраки с горящими красными глазами, которых Ари увидела, едва попала в Балинор, стояли у края ямы, готовые в любой момент проткнуть своим стальным рогом тех, кто попытается сбежать.

Шестерка прошла мимо Ямы в гробовом молчании. Ари бросились в глаза раны и шрамы от кандалов на шеях пойманных в ловушку животных.

Вдруг она вспомнила: красный шрам на шее у Мелиссы! Значит, она была в долине Страха рабыней, и ей каким-то чудесным образом удалось бежать! Так вот почему она сумела нарисовать карту!

Ари дала себе клятву, что вернется сюда. Только сначала найдет скипетр. И освободит из Ямы всех пленников!

— Брат! — окликнул Бега самый большой единорог-призрак, охранявший Яму. — Куда ты скачешь?

Бег остановился. Ари подошла к нему и успокаивающе провела рукой по его шее. В ту же секунду они увидели, как охранник быстро скачет в их сторону. Сердце Ари ушло в пятки. С близкого расстояния можно было понять, что Бег — не солдат армии Злокозненного.

— Не подходи к нам близко, брат, — вдруг сказала она громко. — Мы можем заразить вас.

Единорог-призрак остановился как вкопанный. Он покосился на них и спросил:

— А что с вами?

— Рвота, — на ходу придумывала Ари. — И лихорадка. Эта болезнь косит всех!

Единорог отошел на два шага. Его стальной рог был устрашающе острым. Два других единорога-призрака с подозрением посмотрели на шестерку путешественников.

— Никогда о таком не слышал, — сказал один из них. — Кто ты? Я не вижу на твоем роге опознавательных знаков.

Опознавательные знаки на роге?! Стало ясно, что у каждой группы единорогов-призраков свой знак. У Бега же ничего подобного не было. Ари сжала губы и потянулась к «рогатке» на поясе для оружия. По крайней мере, у них будет время, чтобы убежать… Вместо этого рука ее наткнулась на кусочек мыла, который она носила с собой, чтобы умываться. Мыло! Она подавила в себе вскрик разочарования. Ну, и что ей делать с этим мылом? Помыть морды спорящих единорогов? А впрочем…

— Бег! Быстро сжуй это! — прошептала Ари и молниеносно засунула мыло ему в рот. Он тщательно сжевал его, и изо рта у него вдруг появилась пена.

— Смотрите, братья! — воззвала Ари, указав на Бега. — Мы полагаем, что у него летнее бешенство!

Даже единороги-призраки боялись летнего бешенства. Оно поражало животных внезапно, сводя их с ума на почве страха и жажды.

— Убирайтесь отсюда! — закричал самый большой охранник-единорог.

Бег слегка подтолкнул Ари вперед. Она заставила себя идти медленно. Наконец Яма осталась далеко позади.

Беспощадное солнце клонилось к закату. Решено было сделать привал. Ари очень хотелось пить. Линк часто и тяжело дышал, устав от жары.

— У меня нет сил идти дальше! — заныла Лори. — Я хочу пить!

— Аталанта просила ничего не брать с собой в долину Страха, — напомнила Ари. В горле у нее пересохло, и она едва могла говорить. — Наверное, здесь все отравлено.

— Тогда я не смогу сдвинуться с места, — произнесла Лори таким слабым голосом, что Ари еле расслышала ее. — Не смогу…

«Когда будете совсем в безвыходном положении»… Кажется, так сказала на прощание доктор Бонс?

«Откроете его, когда будете совсем в безвыходном положении»…

«Мое скромное волшебство действует по мелочам»…

Ари нащупала кожаный мешочек, достала его, открыла дрожащими руками и заглянула внутрь. Там лежали только миска и камешек. Ари захотелось плакать. Но вместо этого она поставила миску на землю и задумалась. На ум пришла легенда о роге единорога.

— Бег, — позвала она ослабевшим голосом и махнула рукой в сторону миски.

Бег кивнул. Он медленно подошел к миске и дотронулся до дна своим рогом. Сначала ничего не произошло. Затем на дне миски появилось голубое мерцание и она наполнилась водой!

Лори схватила ее и выпила до дна одним глотком.

— Как ты посмела, маленький крысеныш! — зло прошипела Мелисса. — Вода предназначалась для ее высочества!

— Это не имеет значения, — успокоила ее Ари. — Ей было нужнее, чем нам.

— Нас всех мучит жажда! — сурово произнес Бег. — Лори, поставь миску обратно на землю!

Лори угрюмо поставила миску на раскаленную землю. Бег снова дотронулся до нее. Миска снова наполнилась водой. Ари дала попить Мелиссе. По счастью, «скромное волшебство» доктора Бонс действовало каждый раз, когда Бег дотрагивался до миски. Потом Бег многозначительно посмотрел на камешек и озорно спросил:

— Попробовать?

Не дожидаясь ответа, он дотронулся до него своим рогом. И вдруг… камешек превратился в буханку хлеба! Ари аккуратно разрезала его на равные части, оставив себе последний кусок.

Наконец все утолили жажду и голод, молча сели на землю и почувствовали, как былая сила вновь возвращается к ним.

— Далеко еще идти? — спросила Ари.

— Совсем недалеко. — Мелисса махнула кончиком носа. — Посмотри вперед!

Ари подняла глаза. Невдалеке, мрачный и недоступный, стоял громадный дом с башенками на крыше с каждой стороны. Крыша дома была покатой.

Замок Соблазнов… Логово Злокозненного.

 

Глава шестнадцатая

Они прошли через парадные ворота и вошли в замок. Внутри было темно и тихо. Пол был сделан из гладкого камня. Стены были такими высокими, что Ари не видела потолка. Возможно, неведомое колдовство делало дом еще большим, чем он казался снаружи.

Линк громко цокал своими когтями по каменному полу. Бег стоял на месте, как изваяние, прислушиваясь к чему-то.

— Где будем искать? — голос Лори зловещим эхом раскатился по огромному пространству.

— Помолчи! — цыкнула Мелисса.

— Я снимаю свой шлем! Мне в нем жарко! И, кстати, я снова хочу пить!

Линк яростно прошептал:

— Если ты не закроешь свой рот, я укушу тебя! Это только кажется, что здесь никого нет! Не дай бог нам сейчас столкнуться с единорогами-призраками!

— Ну, насчет этого можете не волноваться! — с уверенностью сказала Лори. — Мы здесь кое с кем должны встретиться.

— Что?! — Ари сняла свой шлем, чтобы лучше видеть Лори. — С кем встретиться?

— Я ведь не очень много знаю о вашем плане, — Лори положила шлем на пол и провела рукой по волосам. — Боже, я вся мокрая от духоты! Хотя я слышала, что хорошо бы вам все-таки попасть сюда, особенно в то время, когда здесь нет Злокозненного и его парней.

— Кто тебе об этом сказал? — спросил Бег.

— Я сказала. — Из темноты незаметно появилась леди Кили. Ари смотрела на нее с изумлением. Откуда она появилась?

— Вы, должно быть, очень устали. И хотите пить! — с приторно-сладкой улыбкой произнесла леди Кили. — У меня есть прохладные напитки. И кое-что из еды.

— Мы не голодны, — пробормотал Линк.

— Лори права. Здесь вам будет безопасно, по крайней мере, сейчас. Хозяин уехал. Подальше от… — Кили прикусила язык и, вытянувшись в струнку, уставилась в темноту. Ее зрачки сузились, темные безжизненные глаза сверкнули и начали удлиняться, обретая форму змеиных. Она плавно подошла к Ари и взяла ее за подбородок:

— Итак, что привело вас сюда, принцесса?

— Я путешествую, — спокойно ответила Ари. — Значит, леди Кили, вашего хозяина дома нет?

— Эта Лори предала нас! — вскричала Мелисса. — Я же говорила вам, что она напоминает мне хорька!

— Заткнись! — яростно взвизгнула Лори. — Я никого не предавала! Леди Кили просто предупредила, что это будет нелегкое путешествие — так оно и было! И еще она сказала, что если нам удастся добраться до замка невредимыми, она встретит нас здесь и поможет достать этот чертов скипетр, чтобы я могла попасть домой!!! Причем тут предательство?

— Глупая девчонка! — взревел Бег. — Разве ты не знаешь, кто такая леди Кили?

Лори почувствовала себя неуютно.

— Она — сестра лорда Лексана. И мой друг.

Мелисса фыркнула:

— Ха, она многолика, Лори! Как и Злокозненный, она может в любой момент поменять свое обличье! Она была также лучшей подругой королевы! Но продалась, не правда ли, леди Кили? Из-за жажды власти. Она предала королеву и короля! А взамен получила Могущество Змеи!

Кили залилась мерзким смехом. Длинный красный раздвоенный язык — как у ядовитых змей — словно щелкающий хлыст, рывками выбрасывался изо рта.

— Могущество Змеи? — испуганно переспросила Лори.

Мелисса часто заморгала.

— Не двигайс-с-ся! — прошипела Кили и еще крепче обвилась вокруг Лори. Девочка издала мышиный писк, чуть было не разорвавший сердце Ари. Она положила нож обратно в ножны.

— Сосуд, — мысленно передал ей Бег. — Принцесса, возьмите Звездный Сосуд!

Ари вспомнила слова Сновещательницы: «Воспользуйся им только в самые трудные времена — тогда, когда у тебя не останется никакой надежды».

Кили мерзко захохотала:

— А теперь вы пойдете с-с-со мной! Вы будете моими уз-з-зниками до прихода хоз-з-зяина! А потом пос-с-смотрим!

В этот момент Ари подняла Звездный Сосуд высоко над головой. Вода в нем замерцала, заискрилась, осветив огромное темное пространство.

— Аталанта! — позвала Ари.

— Аталанта! — повторил Бег.

— Аталанта! — дружно закричали Мелисса, Бэзил и Линк. Звук их звонких голосов долетел до самой крыши. Звездный Сосуд взорвался светом, засиявшим ярче, чем луна и звезды. Змея забилась в агонии, пытаясь выползти из-под обрушившегося на нее сверкания.

Казалось, свет ослеплял только змею. Лори с трудом поднялась и подбежала к Ари. Линк прыгнул вперед и схватил скипетр. Мелисса и Бэзил кинулись к змее, яростно щелкая клыками. Бег вздыбился и опустился передними ногами на каменный пол с такой силой, что в замке затряслись стены и задрожал воздух.

Змея шипела и извивалась, пытаясь спрятаться от яркого света. Но с обоих концов ее крепко держали лисицы, которые время от времени покусывали ее своими клыками-иглами.

— Я больше не твоя рабыня! — завопила Мелисса.

— Это тебе за мою жену! — закричал Бэзил и вонзился зубами в хвост змеи. Они терзали змею, как волки овцу. Она шипела и пыталась достать до них своим ядовитым зубом. Но лисицы были проворнее и хитрее. Наконец они уволокли ее из виду. Когда они вернулись, в глазах Мелиссы светилось умиротворение. Она расслабленно произнесла:

— Ну вот…

Ари снова увидела тонкий шрам у нее на шее. Бэзил присел рядом и начал зализывать царапины на ушах супруги.

Линк подбежал к Ари и, осторожно разжав клыки, бросил скипетр к ее ногам.

Ари спрятала Звездный Сосуд в оружейный пояс и подняла скипетр. Внезапно у нее появилось ощущение, что она рождена держать в своих руках этот жезл. Она почувствовала тепло, идущее от дерева, словно эта вещь была живая. Единорог подошел к принцессе, и она погладила его правой рукой, держа скипетр в левой. Затем она подпрыгнула и взобралась на Бега.

Теперь Ари почувствовала свою принадлежность к королевскому трону. Она поднесла скипетр поближе. На верхнем его конце красовалась резная голова единорога, украшенная сапфиром. Его ясные глаза, так похожие на глаза Старейшины Гор, излучали мудрость. Розоватое мерцание вокруг скипетра усилилось и охватило Бега и Ари, превратившись в поток света. Голова единорога произнесла далеким голосом: «Арианна, сейчас ты все вспомнишь».

Медленно, словно лучи встающего на заре солнца, ее озаряли воспоминания. Ужин с отцом и матерью после дня, проведенного на берегу моря. Братья Брен и Тейс, играющие в прятки в садах Дворца. Их магическую пару с Бегом. Исцеляющие прикосновения рога Солнцебега к больным в деревне. Длинные беседы со зверями Синего леса. И Линк… что-то связанное с ним, что ей еще предстоит вспомнить. И скипетр поможет ей сделать это. Они с Бегом многому обучились при помощи скипетра, пока Великое Предательство не положило этому конец. Волшебный жезл поможет ей править, только многому придется еще учиться.

«Время дорого, — произнесла голова единорога. — У вас совсем нет времени. Армия Злокозненного возвращается. Вы должны покинуть это место».

Шкура Солнцебега снова стала бронзовой. Рубин у основания засиял, как прежде. Ари вернулась с небес на землю. Ее сердце пело. Она обняла Бега и шепнула ему:

— Думаю, в конечном счете, мы затеяли все это не зря!

— Миледи! — настойчиво обратилась к Ари Мелисса. — Думаю, нам лучше уйти отсюда. Прямо сейчас!

— Я согласен, — сказал Линк. — До сих пор нам везло. Пусть и дальше так везет!

Ари коснулась Бега коленями, и они выехали из ворот замка Соблазнов. За ними проследовали Линк, Бэзил и Мелисса. Лори, все еще не оправившаяся от шока, выскочила последней.

Принцесса Арианна и единорог Солнцебег въехали в долину Страха.

— Я помню! — радостно воскликнула Арианна. — Я все помню!

И королеву-мать, белокурую, с тонкой талией. И короля-отца. И любимую нянюшку Бонс. И Дворец, в котором они жили до Великого Предательства.

Там где проезжали Ари с Бегом, грязный песок и щебенка превращались в сочную зеленую траву. Кусты с колючками расцветали. Великолепная шестерка возвращалась к Яме, и скипетр служил им путеводной звездой.

Ари подъехала к краю Ямы и описала скипетром воздушный круг. Куда бы ни упал его луч, с узников соскальзывали цепи и кандалы; воздух наполнился криками радости. Единороги-призраки падали в Яму и растворялись в ней. Узники громко чествовали принцессу.

Слезы радости набежали на глаза Ари. Она сдержала свое обещание и освободила рабов из Ямы! Все-таки быть принцессой — не так противно, как казалось раньше!

— Ари, — закричал Линк. — С Лори случилась беда!

— Что она выкинула на этот раз? — обречено спросила Ари.

Она спешилась и пошла за Линком.

— Сюда! — Линк спешил к Яме. Ари крепко сжала в руке скипетр — после стольких бед ей не хотелось потерять его! — и подошла к Яме.

— Она пошла туда! — кивнул Линк в сторону огромной впадины. Ари увидела удаляющуюся фигурку со светлыми волосами. Нагнувшись к Яме, Ари прокричала:

— Лори! Вернись! Я…

И тут ее начало затягивать в воронку. Она схватилась за гриву Бега, но вдруг услышала знакомое шипение и увидела раскрытую змеиную пасть. Ари, не раздумывая, бросилась в Яму. Бег прыгнул следом. Ари летела целую вечность. Наконец она приземлилась на что-то мягкое, отскочила, как резиновый мяч, перевернулась, и на какой-то момент все смешалось в едином водовороте — единорог, белокурые волосы, ее собственные ноги, а потом… Потом — слепящий свет.

От удара голова Ари поплыла, а сердце было готово выскочить из груди. Она лежала, не двигаясь, памятуя совет нянюшки Бонс: «Если вы, ваше высочество, упали, не вскакивайте сразу. Удостоверьтесь, что кости ваши целы». Ари подвигала правой рукой — все в порядке. Левой рукой — тоже. Ногами — не сломаны. Она осторожно села. Огляделась. Знакомый луг, окруженный белым забором. Вдали паслось стадо лошадей.

Лошади? Но в Балиноре нет лошадей! Ари поднялась на ноги. Озадаченный Бег стоял рядом. Неподалеку сидела, спрятав лицо в ладонях, Лори.

— Принцесса, — мысленно вопрошал Бег, — где мы?

— О боже! — воскликнула Ари, крепко прижав к груди скипетр. — Мы вернулись, Бег! Мы вернулись туда, откуда началось наше путешествие! На ранчо «Глетчеров ручей»! Мы перепрыгнули через Брешь! — Она помогла Лори подняться. — Лори! Ты снова дома! Как и обещала Сновещательница!

Лори оцепенело огляделась вокруг. На ее лице появилась удивленная улыбка.

— Я и вправду дома! Спасибо, Ари. А с леди Кили получилось так нехорошо! Дело в том… она ведь обещала… и я…

— Не волнуйся, — успокоила ее Ари. Выслушивать извинения Лори было еще хуже, чем ее хныканье. — Давай больше не будем об этом говорить, ладно?

Лори смахнула пыль с кожаных брюк:

— Слушай, Ари, а ты ведь не собиралась снова попадать сюда?

— Нет, — подавленно ответила Ари. — Но если хорошенько вдуматься, то можно понять, что именно об этом и говорилось в предсказании: трое не вернутся в Балинор. По крайней мере, не сразу. — Она посмотрела на скипетр. — Хотя, кажется, теперь я помню, как вернуть нас обратно. Надо будет с этим разобраться.

Содержание