Ожидание неминуемой опасности тягостнее самого ее проявления. До приезда Гофман оставалось меньше двадцати четырех часов, город прозябал в томительном ожидании. Не смотря на то, что намечался день города, учитывая политическую ситуацию в стране, по маленьким улочкам не блистали украшения, символизирующие счастье, которые могли бы отражать столь важный день. Единственным украшением являлись флаги на высотных зданиях и плакаты воспевающие власть, а в целом серость и мрачность оставалась неизменной, особенно в людях, сердце города. Пунктуальность, не прихоть, а язык власти. Гофман пребыла в Фестрад в сопровождении своих лучших охранников и Гордона Наркисса в намеченный час, рано утром. Город окутал густой туман, так что добираться до отеля пришлось, по меньшей мере, около двух часов. Но поскольку, день практически был свободен от дел, Гофман эта ситуация не столько смущала, сколько раздражала. С восьми утра Игнат располагался в кофейне напротив гостиницы, чтобы отследить время прибытия Гофман и узнать точное количество охранников. Получив необходимую информацию, он сразу же отправился на базу.

— Серьезно? Плащ? А где же твоя шляпа? — шутливо встретила его Мария, стоило ему только закрыть за собой дверь.

— Мари, тебе что, не нравится мой образ? — фамильярно ответил он, покружившись вокруг себя словно на показе модных дизайнеров.

— Образ хорош, тебе право только не хватает широкой газеты и трубки в зубах, — рассмеялась она, провожая смущенного брата в гостиную.

— «Плащ, как плащ, в чем мне еще надо было идти на это задание», — подумал он про себя чуть раздраженно, но предпочел умолчать свою маленькую наигранную обиду.

— Ну, так что? — заметив его возвращение, подорвался с дивана Мирон.

— Да, рассказывай скорее, — жаждала новостей Ия, только что приготовившая свежий кофе для всей компании.

— Ну, в общем то, ничего из того, что могло бы поставить наш абсурдный план под угрозу, я не заметил. С нею 6 охранников и Гордон Наркис.

— И это все?

— Ия, это все что нам нужно было знать, и это все что я узнал, знаешь ли, не было возможности подойти поближе, — сказал он слегка обозлено, заметив неудовлетворенность в ее голосе.

— И правда, ты молодец, спасибо, — спешил подбодрить его Демьян попутно обнимая за плечи любимую.

— Ну что же, в город они пробудут уже завтра, Игнат понаблюдает еще сегодня, как уходят охранники, и уже перейдем в наступление, закончил Люк.

— Только это нам и остается, если все будет по плану, завтра важный день.

— Важный день? Да у нас каждый день важный. Вы кстати знали, что Ментира распорядился о застройке пустующих окраин города? — спросил Ренат как бы невзначай. — А теперь представьте, во что это нам выльется.

— Типун тебе на язык, друг мой, пока официального приказа нет, бояться нечего. И давайте уж не бросаться в крайности, будем решать проблемы по мере их поступления, начнем с завтрашнего утра, а там уж как пойдет. — отдернул его Мирон.

Ночь в преддверии важного дела очень беспокойна, тревожные мысли прокручиваются в голове, словно заезженная пластинка, словно навязчивая мысль, которую трудно изгнать, почти невозможно. Это прогоняет сон, но сохраняет усталость, от которой на утро болит голова. В два часа ночи послышались шаги, это был Игнат.

— Ребят!!! — прокричал он во весь голос взбудоражено, и абсолютно не боясь разбудить жителей отеля.

В миг внизу оказались все участники дела, основные представители Анферод и один сонный новичок, который без труда развеивал дурные мысли и поддавался сладостному тяготению хорошенько выспаться.

— Судя по всему, приступаем завтра. Одна проблема, не уверен, что завтра будет так же, но вот что. Примерно в двенадцать часов ночи, трое охранников Гофман идут в ресторан, другие же остаются с ней, через час они сменяются. Я постоянно все сверял по часам и промашки быть не должно.

— И? — в нетерпении сгорала Ия.

— Значит у нас примерно час на все, признаюсь, мне кажется времени маловато.

— Ну да, в таком случае будем делать то, что у нас получается больше всего, — сказал ободряющим тоном Мирон, задумчиво почесывая голову.

— А что у нас получается лучше всего? Рисковать и натыкаться на неприятности? — засмеялся Демьян.

— Играть, — воодушевленно ответил он.

— А стоит ли игра свеч? — еле слышно, шепотом спросила его Мария.

— Эта? — он посмотрел вокруг, а затем сосредоточил свой нежный взгляд на ее прекрасных глазах и поцеловал в румяную щеку. — У нас есть шанс наконец-то все изменить, так что да, стоит каждой.

Весь следующий день был окрашен тревожным смятением, волнение ощущалось в каждом взгляде, в каждом дыхании, с каждым стуком сердца. За завтраком и обедом мало кто разговаривал. Они смотрели друг на друга с особой нежностью, будто на случай провала старались максимально запомнить все, то хорошее, что у них есть. Тишину разбавил славный, звонкий голосок Миры.

— Кстати, мы хотели сказать Вам, что уладили вопрос с массовкой.

— Да, — поддержал ее Клим. — Мы поговорили с постояльцами, удалось договориться с 20 людьми, они будут отвлекать внимание, так что не переживайте на этот счет.

— Замечательно, — поспешил ответить Мирон. — Тогда у нас все готово. Можем собираться, — он пошел наверх, а за ним последовали Люк и Демьян.

Было решено что с ролью девушки в беде прекрасно справится Ия, что раздосадовало и без того скованное страхом сердце Демьяна.

— Почему именно ты? — весьма удрученно спросил он, пока они переодеваясь, подготавливались в своей комнате.

— Потому что я лучшая актриса здесь, и ты сам это знаешь.

— Да брось ты, там внизу полно других, кто прекрасно справился бы.

— Возможно, ты и прав, но…

— Что но? — он подошел к ней, и аккуратно прижимая к себе, поцеловал в лоб. — Я не хочу, что бы ты была там сегодня.

— Я понимаю, но ведь и я не хочу, чтобы ты опять подвергал себя опасности, — она запустила свои тонкие пальцы в его волосы и нежно, но с определенной долей страсти поцеловала его голову, а затем пристально посмотрела в глаза. — Я не буду сидеть без дела, пока ты рискуешь своей жизнью на общее благо, даже и не смей просить меня о таком.

— Да я же о тебе волнуюсь глупенькая.

— Демьян, милый, все решено, куда ты туда и я.

— Куда ты туда и я, моя Ия, — выдохнул он воздух словно сжимавший грудь и прижался еще сильнее к той, что была дороже всего, дороже самой жизни.

Они потратили еще около пяти минут утопая в объятьях друг друга, и не торопясь направились вниз. Мирон уже переоделся, но Мария по-прежнему суетилась подле него, поправляя, то манжет, то плечи куртки. Он понимал причину ее тревоги и снисходительно относился к этой легкой форме навязчивости, а затем крепко обнял ее и поцеловал.

— Я люблю тебя Мари, чтобы не случилось, я всегда буду рядом, — он сказал это так трогательно, словно в первый раз, что придало Марии чуть больше повода для слез и одновременно для радости. А затем огляделся по сторонам. За последние десять минут вся комната заполнилась людьми, непосредственными участниками и массовкой. Словно отдавая миру всю тяжесть, что томилась в его сердце, он тяжело выдохнул и сказал — «Сейчас. У нас есть только сейчас и сегодня. Но именно это сейчас определяет завтра», — затем, образовавшийся ком в горле перебил и без того нервное, неспокойное дыхание. Мария чувствовала его влажную ладонь в своей руке. Тревога сковывает, — произнес он лицам, жадно внемлющим каждому его слову.

Демьян поспешил выручить друга и продолжил мысль, мысль, что почувствовал во взгляде Мирона.

— Ты прав, друг мой. Слушайте, — он начал медленно, всем телом, каждым движением словно разрезать воздух, параллельно разрушая свои путы волнения. — Я знаю, вы боитесь. А вдруг нас схватят? А вдруг все это зря? Я сам об этом думал и когда это понял, то разъяренно стал возвращать свои мысли в необходимое, положительное направление. Ваши мысли это река что впадает в океан вселенной, так сделайте океан теплым, зарядив его энергией добра. Еще раз подумайте ради чего все это. Раньше, до того как я попал сюда, я вел себя безрассудно, лишь потому что мне нечего было терять, — он с нежностью посмотрел на Ию. — Теперь я куда опаснее и сильнее, мне есть что терять. Гофман считает, что наибольший ущерб ее правлению могут причинить идиоты, которые слишком беспечны и горды, чтобы подчиниться. Здесь, — он внимательно огляделся, заглядывая в глаза окружающих его людей. — Я смотрю по сторонам, смотрю на вас, и знаете что вижу? Знаете, что чувствую? Она ошибается, когда человеку нечего терять, но у него есть безрассудство или месть, да, он непредсказуем и представляет угрозу, но когда человеку есть что терять, у него есть смысл, вот такой-то человек и силен, именно он опасен. Я не бесстрашен, но я знаю ради чего я иду на это. А вы? — один за другим, люди, словно по негласной команде стали кивать в утвердительной форме, выражая свое согласие с мнением оратора. — Тогда перед тем, как выйти со мной туда, — он показал указательным пальцем на входную дверь. — Убедитесь, что знаете ради чего идете. Вас никто не упрекнет, если выбор будет другим.

Демьян закончил свою искромётную речь и направился к двери, прихватив Ию, за ним вышли Мирон, Ренат и Люк, а затем и все остальные. Мария по обыкновению перекрестила их в дорогу.

— Сегодня поведу я, — заулыбалась Ия и выхватила ключи из рук Демьяна.

— Как скажешь милая, но я буду рядом.

— Ты и так всегда рядом, вот здесь, — она трепетно указала в область сердца, а затем страстно поцеловала его, явно смущая и одновременно умиляя проходящих мимо молодых людей. — Ну что, прокатимся с ветерком? — звонко прокричала она.

Все запрыгнули в машину, кроме массовки, эти люди, чтобы избежать повышенного внимания разбрелись по окрестностям «Северного сияния» и по-разному добирались до места назначения. Оставалось два часа, и серый город стала обволакивать сгущающаяся темнота ночи.

— Только не привлекай слишком много внимания, — сказал Люк.

— А что, я люблю внимание, — засмеялась она и нажала на газ.

— А кто же его не любит, — послышался ответ Рената окрашенный улыбкой.

— Да много кто на самом деле, например интроверты.

— Ха, нет, Ия, ты не затащишь меня в свою воронку спора.

— И, слава богу, — засмеявшись, ответила она.

Демьян с аккуратной внимательностью рассматривал солнышко, что рисовали маленькие морщинки у уголков ее глаз при улыбке.

— Вот черт, а как дело то назовем? — взволнованно спохватился Ренат.

— Ты опять за свое? — ухмыльнулся Мирон. — В прочем, вовремя ты вспомнил, засмеялся он уже в полный голос. — Предложения будут? Может быть «захват», — осмотрительно и неуверенно добавил он.

— Нее, нужно что-то более сильное, типо, молния или волна, ну проведите параллель, мы как молния или волна, что обрушиться на зло этого города, — впрочем, по взглядам окружающих Люк быстро понял, что его идеи мало кого впечатлили и замолчал, пристально устремившись вдаль, что открывали прелести ночного горизонта.

— Знаете, что случается с карточными домиками, когда убирают одну карту? — неожиданно и спокойно начала Ия. Окружающие пристально посмотрели на нее. — Он рушиться, это логично. Гофман это всего лишь одна карта, уберем ее, разрушим систему, — она не отрывая, взгляд от дороги ловким движением изящной руки стряхнула пепел сигареты в окно и переключила скорость.

— Операция «карточный домик»? — улыбнувшись, оживился Демьян.

— Хорошая метафора, — единогласно поддержали все остальные.

Ия оставила машину около кафе, от которого рукой было подать до входа в гостиницу. В самом кафе Игнат уже подготовился наблюдать со стороны за происходящим, чтобы известить остальных о выходе копов и в случае чего, оказать помощь. Ия вместе с подставными копами побежала к арке. Все было готово, и каждый был готов. Оставалось 30 минут.