Что помяни, Того несть. Снедь – есть, нефть есть, Кровельная жесть есть, Одичалая с подпалинами облачная шерсть. Мне сосед сказал по пьянке, Что в Москве видали танки: Они старые, усталые, таких уже не носят — То одышка, то испарина, то ржавчина, то проседь, Ходят скромные — Время темное. Под Москвой, Под землей Москвы, Тоже домы, водоемы, остановочки и рвы. Там целуются под елками Подземельцы с подземёлками, Львы подземные Спят стозевные. Над метро Есть еще метрей — Много выше и устроено значительно хитрей — С поездами многоконными, со стеклянными вагонами. Там душа играет лещиком И до раннего утра По составам крутят Лещенко, Льва меняя на Петра. Ветры тихие Липнут к кофточкам, Но туда не всех пускают, а по карточкам. Над Москвой, По-над крышечкой, Ездит всадник золотой с медной шишечкой, Тычет копием вслед холопиям, Конь пугается, фырчит, отодвигается. Выше плечика, Дальше плащика — Небо русское: Многим узкое.