Трев нагружал себя работой, чтобы не думать о новой знакомой. В субботу утром он встретился со своим поверенным, они обговорили все детали покупки земли, потом был разговор с прорабом стройки и подрядчиками, после чего он ездил осматривать участок со своим дизайнером, вечером общался с деловыми партнерами на приеме, устроенном в их честь его агентом по недвижимости.

Воскресенье он провел с тем же агентом по недвижимости, Мелиндой Грегори, в поисках сдающегося в аренду дома — тот был ему нужен, пока он не построит свой собственный. Мелинда, пышная брюнетка с большими, развратными глазами, ясно давала понять, что отнеслась бы благосклонно к его ухаживаниям. Пока она везла его обратно в отель тем воскресным вечером, он всерьез подумывал, почему бы ему не принять ее красноречивое предложение. Теперь он официально холостой мужчина, а она привлекательная женщина, искушенная, интересующаяся им и, главное, не проститутка.

Проститутка!

Эта мысль неприятно покоробила его… Зачем он связался с той женщиной, зачем притащил в свою постель да еще дал деньги? Он не одобрял женщин, торгующих своим телом, и мужчин, эксплуатирующих их. Но она так хороша и так похожа на Диану!

И все-таки он не верит, что она проститутка, нутром чует, что она лжет. Конечно, она пошла к нему по доброй воле, но почему? Уж разумеется, не из-за его красивых глаз, тем более что знала его каких-то час-полтора.

С другой стороны, в этом нет ничего удивительного: женщины непредсказуемы. Вот только зачем он ее сравнивал с Дианой? Теперь это казалось кощунственным. Сравнивать проститутку с женой? Немыслимо! Немыслимо? Последние два дня он не перестает думать о ней: подписывая документы, вспоминает, как его рука двигалась по теплым, роскошным изгибам; прихлебывая кофе, вспоминает вкус и жар ее губ; осматривая участок, представляет ее на золотистом песке на берегу океана…

И сейчас, когда Мелинда Грегори «не замечала», что платье задралось до самых бедер, он думал о другой паре ног, длинных и стройных, которые обвивали его бедра…

Он отвел невидящий взгляд от Мелинды. Нет, так нельзя жить — в сладостном тумане, оживляя подробности недозволенной любви. Он до сих пор чувствует возбуждение, словно зверь, спавший внутри него семь лет, проснулся, голодный и ненасытный. Кровь бунтует, требует выхода.

В какой-то степени это чертовски приятно. Он слишком долго не испытывал чувственного желания, и вот теперь реальная женщина из плоти и крови возродила его.

Пожалуй, ему стоит воспользоваться интересом к нему Мелинды. Ночь с ней перебьет ощущения, которые слишком остро взволновали его кровь.

Однако, когда Мелинда припарковала «мерседес» на стоянке роскошного отеля, он лишь поблагодарил ее за услуги и пообещал держать с ней связь. Как ни прискорбно признавать, но он не хочет Мелинду Грегори.

Растревоженный сумятицей в мыслях и чувственными воспоминаниями, нахлынувшими на него, когда он вошел в свой номер, Трев заказал обед и, плеснув в бокал двойную порцию «Джека Дэниелса», включил телевизор. Но… мысли были с ней, с прекрасной незнакомкой: ведь именно на этом самом месте сутки назад она извивалась под ним. Он почти ощущал ее запах, чувствовал жар ее тела, вкус кожи, видел роскошные волосы, рассыпанные по подушке.

Пробормотав проклятье, он вытащил визитку и стал изучать ее. Его кольнуло чувство вины. Он взял, можно сказать, выкрал карточку из ее сумки, когда она одевалась в ванной, собираясь уйти. Заодно заглянул и в водительские права. Он узнал, что ее зовут Дженифер Ханна, сотрудник фирмы «Служба помощи с персоналом». Ну и название! На карточке значился и адрес, и номер телефона. Трев предполагал, что существует множество сомнительных заведений, маскирующихся под агентства. Но думать, что Дженифер работает на одно из них, было невыносимо. Что произошло в ее жизни, что заставило опуститься столь низко? И почему она взяла с него только пятьдесят баксов? Даже он, новичок в том, что касается проституток, знает, что пятьдесят долларов слишком дешево для женщины с внешностью и элегантностью Джен, особенно в таком роскошном отеле.

Допив одним глотком виски, он встал и зашагал по комнате. Деньги не единственное, что смущало его. Она явно знает свое дело: ведь она заставила его поверить, что ею двигает одно лишь желание, сумела распалить его куда лучше тех, с кем он встречался после Дианы. Такая опытность говорит о профессионализме.

Но все же что-то заставляло его сомневаться в ее профессии. Низкая цена — да, кроме того, она слишком эмоциональна для проститутки. И зачем она солгала? Сказала, что у нее встреча с другим клиентом в этом отеле, а когда он вышел на балкон, то заметил ее на парковке внизу — она торопливо шла к своей машине. Она явно придумала предлог, чтобы уйти от него, попросту сбежать. Почему?

Трев размышлял над этими нестыковками, и на ум приходило только одно разумное объяснение: да, она очень искусна в любви, но — новичок! Низкая цена, первоначальные колебания, необъяснимый страх… А потом эти слезы, торопливое бегство, подкрепленное ложью. Вряд ли проститутка будет так себя вести. В любом случае пора прекратить думать о ней. То, что он один раз переспал с ней, не делает его ответственным за нее. Она отказалась даже назвать свое имя.

Чувствуя болезненное напряжение в мышцах, он принял горячий душ и пошел спать. Но ее образ преследовал его и во сне, где из ее клиента он превратился в сутенера, продающего ее на улице.

Он проснулся перед рассветом, разбитый, злой и невыспавшийся. Мысли крутились только вокруг Джен.

«У меня нет семьи», — сказала она. Что это — она одна вообще, у нее нет даже родителей?

К тому времени, когда он побрился и оделся, Трев понял: он не может забыть Дженифер Ханну, не может отвернуться от нее, такой несчастной и одинокой, надо попытаться помочь ей.

Телефонный звонок, которого Дженифер ждала все выходные, раздался рано утром в понедельник. Дэн Крейтон, инспектор по контролю за безопасностью, приступил прямо к делу:

— Дженни, почему ты хочешь переехать? Разве тебе не нравится Санрайз?

— Очень нравится, — заверила его Дженифер. — Но я… — Она заколебалась, не хотелось лгать этому заботливому человеку. — Я видела женщину, которая ходила со мной в школу в Новом Орлеане. — Она решила, что эта выдумка — самый безопасный способ избежать того, чтобы имя Трева попало к ним на заметку. Она с самого начала пошла на крайности, чтобы избежать упоминания его имени и возможной утечки информации. — Я не помню, как ее зовут, но…

— Она узнала тебя? — забеспокоился Дэн.

— Не думаю. Вряд ли она даже видела меня. Но она прогуливалась с собакой мимо моего жилого комплекса, из чего я сделала вывод, что она живет по соседству. Несколько дней спустя я увидела ее в бакалее.

Следующие полчаса они обсуждали вероятность того, что женщина может узнать ее, и необходимость смены имени. Они поговорили о ее решении переехать и выборе места жительства, поисками которого по Интернету она занималась все выходные. Под конец Дженифер заверила Дэна, что ее прикрытие не лопнуло — это позволяет ей оставить имя Дженифер Ханна и рекомендации с работы, которую она так высоко ценит. Она также сказала, что предпочла бы жить в Сент-Поле (штат Миннесота), далеко от ее родного города Нового Орлеана и «приемного» дома в южной Калифорнии. В Миннесоте она никого не знает.

— Я посмотрю, кто из торговцев наркотиками действует в районе Сент-Пола, Дженни, — сказал Дэн. — Если твои враги там неактивны, я закончу оформление, и к концу недели можешь отправляться в дорогу, а до тех пор не высовывайся.

Не высовывайся. Ее жизненный девиз.

Она ушла на работу в мрачном расположении духа. Как ужасно, что придется покинуть город, который она уже стала считать домом, основную работу, которая ей нравится, и общественную деятельность! Но раз Трев живет в Санрайзе, ей тут не место.

Не думать о нем она не в состоянии, значит, следует убраться с глаз этого человека, ее бывшего мужа, единственного на все времена. Хорошо, что Трев не узнал, кто она на самом деле, иначе пришлось бы уезжать из города немедленно, снова менять имя, оформлять документы, искать работу. Нет, это невозможно — все начинать заново. Слишком упорно трудилась она эти последние семь лет, чтобы зачеркнуть свою жизнь второй раз. И тем не менее надо быть готовой ко всему.

Дженифер припарковала свой седан возле небольшого кирпичного здания на тихой улочке и сосредоточилась на предстоящих делах. Сегодня она подаст заявление об увольнении, запасется продуктами и всем необходимым и будет оставаться дома до тех пор, пока не придет время переезжать.

С тяжелым сердцем Дженифер вошла в приемную офиса «Службы помощи с персоналом», поздоровалась с Марлен, хорошенькой рыжей секретаршей, и направилась в ту часть офиса, где сидела Филлис, главный менеджер фирмы.

— Дженифер! — окликнула ее Марлен. — Я подумала, тебе следует знать… — Какое-то странное выражение любопытства промелькнуло на ее лице. — С тобой хочет поговорить клиент. Некий мистер Монтеро.

— Мистер Монтеро? — Дженифер вскинула бровь. Она не знает никого с таким именем. — Новый клиент?

— Полагаю, будет новым клиентом, поскольку пришел нанять помощника. Насколько я поняла, ты работала на него раньше. Он в кабинете Филлис.

— Я работала на него раньше? — Вопросы, вероятности и страхи нахлынули на нее. — И он здесь… сейчас?

Дженифер не успела ничего решить, когда дверь кабинета открылась и появилась ее дородная, вечно озабоченная делами начальница.

— А, это ты, Дженифер, я слышала твой голос. К нам пришел перспективный клиент, и мы говорили о тебе. — Нетерпеливым жестом она подтолкнула Дженифер в оформленный со вкусом кабинет. — Уверена, ты помнишь мистера Монтеро. Он говорит, ты уже работала на него…

Трев!..

Она была так потрясена, что ничего не соображала и никого не видела, кроме него.

Он медленно поднялся с кресла — широкоплечий, загорелый, серьезный, в дорогом костюме.

Его пронизывающий взгляд остановился на ней.

— Привет, Джен, — многозначительно улыбнулся он. — Приятно видеть тебя снова. — И он протянул руку.

Впервые в жизни она почувствовала, что близка к обмороку. Дженифер непроизвольно стиснула его руку.

Что он здесь делает? Как нашел ее? Он назвал ее Джен, а Филлис представила его как мистера Монтеро, а не Монтгомери… Уже легче.

Дженифер постепенно пришла в себя. Физический контакт с Тревом всегда наполнял ее скорее ощущениями, чем мыслями. Она отняла руку и пробормотала приветствие.

— Я как раз рассказывал Филлис, — сказал он своим глубоким баритоном, — что доволен работой с вами, вы же помните… э… нашу совместную встречу, деловую, разумеется?

Работала на него! Он имеет в виду их свидание у него в номере, но что он сказал Филлис?

— Я полностью удовлетворен. — Мужское самодовольство притаилось за его легкой улыбкой.

Вспыхнув от смущения, Дженифер бросила на Филлис обеспокоенный взгляд. Господи, неужели он хочет, чтобы ее уволили?

— Я могу честно сказать, что она была лучшей помощницей, какую я когда-либо… имел. — Хотя он обращался к Филлис, взгляд его оставался на Дженифер, заставляя ее пульс бешено биться. — Вот почему я хочу опять пригласить ее на работу. Только ее!

Интересно, что он имеет в виду? Хочет нанять ее как временного работника через это агентство, надеясь на новый сексуальный контакт?

— Надо признаться, я удивлена, — заявила Филлис, поворачиваясь к ней. — Я понятия не имела, что ты раньше работала в этой сфере, Дженифер. Ты никогда об этом не упоминала.

— Э-это было давно, — промямлила Дженифер.

— Вот как? А мне кажется, будто вчера, — влез Трев.

— Итак, я поняла: вы хотите нанять Дженифер и никто другой вам не подойдет, но, — Филлис разместила свои внушительные габариты в кресле за массивным письменным столом и мягко улыбнулась, — Дженифер — наш представитель по связям с общественностью. Она находит новые заказы для агентства и действует как связующее звено между клиентами и нашими девушками. Она не конторский служащий.

Он изумленно уставился на Филлис, но тут же одобрительно хмыкнул.

— Понятно.

— Если уж говорить начистоту, — сказала Филлис со смешком, — я не знала, что Дженифер владеет необходимыми компьютерными навыками, стенографией или иными секретарскими качествами.

Трев нахмурился и изучающе уставился на Филлис, вызвав румянец на щеках женщины.

Господи! До Дженифер дошло: он ошибочно принял их агентство за прикрытие. Каким-то образом узнав, что она работает здесь, и считая ее проституткой, решил, что агентство посылает ее по «вызовам», и пришел заказать ее нелегальные услуги. Вот почему он и воспользовался фальшивым именем.

Она чуть не рассмеялась, но ее остановило опасение, что Трев может что-нибудь ляпнуть.

— Ты права, Филлис, но у мистера Монтгом… э-э… мистера Монтеро я исполняла обязанности офис-менеджера, пока его постоянный менеджер была в декретном отпуске.

— Теперь понятно. — Филлис кивнула и улыбнулась Треву. — Из Дженифер вышел бы отличный менеджер, наши клиенты всегда обращаются к ней, что бы ни случилось, зная, что она готова пожертвовать своим временем и проехать лишнее расстояние, чтобы удовлетворить их просьбы.

Трев сощурился, пристально глядя на Филлис, словно решая, стоит ли понимать ее фразу в ином смысле. Он явно растерялся, не понимая, каким товаром они здесь торгуют.

Дженифер схватила его за руку.

— Прошу вас, пройдемте со мной, мистер Монтеро, мы обсудим ваши требования. — Она почувствовала, что краснеет, и торопливо добавила: — Я просмотрю свои файлы и найду для вас отличную секретаршу или любого другого специалиста…

Довольный результатом, Трев улыбнулся Филлис, которая просияла в ответ, видимо став очередной жертвой его неотразимого обаяния.

Стиснув зубы и улыбнувшись, Дженифер повела его в свой кабинет, довольная, что переговоры закончились и ей удалось уйти от допросов и объяснений.

Закрыв за собой дверь кабинета, Дженифер набросилась на Трева:

— Как ты нашел меня здесь?

Он принял небрежную позу, сунув руки в карманы, и миролюбиво посмотрел на нее.

— Твоя визитная карточка мне все рассказала. Я взял одну из твоей сумочки. Если хочешь — украл.

Вот как сумка с пола перекочевала на тумбочку! Почему она не была осторожнее?

— Как ты посмел рыться в моей сумке и тем более что-то из нее брать? И потом прийти ко мне на работу и… и…

— Просить твоих услуг? — Веселые искорки в его неотразимых глазах взбесили ее.

Сжав кулаки, она прошипела:

— Меня из-за тебя могли уволить.

— Теперь я это понимаю и прошу прощения. Но «Служба помощи с персоналом»? Откуда я мог знать, что это что-то легальное?

Она ни за что не призналась бы, но он отчасти был прав. Название компании действительно двусмысленное.

— Фирма вполне легальная, в отличие от твоего фальшивого имени.

— Я вынужден принимать меры предосторожности.

— Давно ли вы стали принимать меры предосторожности, мистер Монтеро, Монтгомери, или как вас там?

Он нахмурился, явно обиженный и немного задетый.

— Монтгомери. Трев Монтгомери. Я не солгал тебе ни в этом, ни в чем другом. — После напряженного молчания выражение его лица прояснилось. Он мягко спросил: — Неужели ты ни капельки не рада меня видеть?

Она открыла рот: рада? Хотя он действительно мог ожидать тепла — этот нежный, страстный любовник. Силясь сохранить достоинство, она парировала:

— Если бы я хотела увидеться с тобой еще раз, тебе бы не пришлось красть у меня визитку.

Трев не шелохнулся и, судя по его решительному виду, расположился здесь надолго. О, она очень хорошо знала его упрямство.

— Я хочу пригласить тебя на обед, — сказал он, делая упор на слове «хочу». — Сегодня нам есть о чем поговорить, ты не думаешь?

Поговорить? О чем им говорить? Неужели он что-то заподозрил?

— Сожалею, но я никуда не могу с тобой пойти.

— Почему?

— Я… занята.

— На своей второй работе? — Его голос стал резким.

Его неодобрение показалось ей лицемерным. В конце концов, он ведь пришел «нанять ее», когда считал, что агентство лишь «ширма».

— Мои дела тебя не касаются.

— Может, и нет, но я хочу понять. — Его спокойные слова и недрогнувший взгляд лишали ее присутствия духа. — Если ты продаешься, почему я не могу купить немного твоего времени?

У нее сжалось сердце. «Если ты продаешься». Как могла она придумать себе такую унизительную роль?

— Мое время уже расписано.

— Как в пятницу вечером?

— Да.

— У тебя не было другой встречи, Джен. Я видел, как ты выходила из отеля.

Проклятье. Вот не везет. Попалась на лжи. Но какое ему дело? К чему он клонит?

— Встреча была в другом отеле.

— Мне ты сказала другое. — Он придвинулся ближе. — И все равно я не верю. Думаю, ты отправилась прямиком домой. Мне кажется, ты пожалела, что переспала со мной, а взять деньги было для тебя смерти подобно.

Дженифер закусила губу. Она не жалеет, что спала с ним, но поняла, как он пришел к такому заключению. Брать деньги для нее действительно равносильно смерти. Этот мужчина читает в ее душе. Твердо вознамерившись не дать ему сделать это сейчас, она холодно спросила:

— Ну и что из этого?

— Ты ведь продаешь себя совсем недавно, верно?

— Какая, собственно, тебе разница?

Он приблизился, пристально вглядываясь в ее лицо, отчего ей пришлось сделать несколько шагов назад, чуть не наткнувшись на стол.

— Я был твоим первым клиентом?

— Первым клиентом?! — Отчего-то эти слова покоробили ее. Конечно, он считает себя ее клиентом. И акт любви, который она будет лелеять до конца жизни, для него дешевое и вульгарное соглашение. А чего она ожидала? Не зная точно, что стоит за его вопросом, она уклонилась от прямого ответа. — Не знаю, быть мне польщенной или оскорбленной.

— Скажи правду!

Как раз это она и не могла себе позволить.

— Я показалась тебе неопытной? Недоволен моей работой? Пришел забрать назад деньги?

Он заплатил ей за секс. Дженифер не могла смотреть на эти деньги, но и выбросить не могла. Эту реликвию она будет хранить вместе с воспоминаниями из прошлой жизни.

— А если я не удовлетворен, — медленно сказал он, — ты вернешь мне деньги?

— Только если это поможет избавиться от тебя.

Он пристально вглядывался в ее лицо, словно пытался просверлить дырку в ее защитной маске.

— Ты прекрасно знаешь, что я был удовлетворен, — в конце концов пробормотал он.

Теплая волна прилила к ее щекам.

— И я никогда не слышал, чтобы проститутки предлагали компенсацию, — сказал он. — Я был твоим первым платным клиентом, да? И подтолкнул тебя к этому.

Она внезапно поняла, что его переживания — опасная смесь участия и чувства вины. Ей следовало бы знать, что он будет беспокоиться о женщине, с которой переспал, даже о проститутке, если ему покажется, что он в какой-то мере несет ответственность за ее поступки. Похоже, именно так он и считает.

— Ты в самом деле думаешь, что сбил меня с праведного пути? — фыркнула она, намереваясь освободить его от ответственности прежде, чем синдром «рыцаря в сияющих доспехах» заставит его сделать что-то опрометчивое.

— Думаю, я облегчил тебе первый шаг к проституции. Открыл дверь, так сказать.

— Ты действительно открыл дверь, — призналась она. — Но только на лестницу. Успокойтесь, мистер Монтгомери. Вы у меня не первый клиент, я занимаюсь этим много лет. — Как бы ей хотелось подбросить парочку шокирующих подробностей — так, для правдоподобия, — но, как назло, ничего подходящего не приходило в голову. Где, интересно, она промахнулась, играя роль проститутки?

— Твои колебания. Твой страх. Слезы, которые ты пыталась скрыть, когда уходила от меня. — Он придвинулся ближе, голос стал мягче, взгляд интимнее. — Страстность твоего поцелуя, все в тебе. То, как ты краснеешь, — продолжал он, медленно проводя пальцами по ее разгоряченной скуле. — М-м… то, что взяла с меня пятьдесят долларов.

— Ты… ты считаешь, пятьдесят… несправедливо?

— Ты должна знать, что могла просить значительно больше, — снисходительно ухмыльнулся он.

Значит, она взяла с него мало!

— Я… э… дала тебе скидку, потому что… э… — она пожевала нижнюю губу, — потому что мне надо было рано уйти.

— Хочешь сказать, что если б осталась на всю ночь, то взяла бы с меня больше?

— Значительно больше, — подтвердила она. — Вдвое.

— Сто долларов?

— Да.

— За целую ночь? — Трев посмотрел на нее как на ребенка. — Такая женщина, как ты, могла бы просить в пять, десять, может, даже в двадцать раз больше за целую ночь!

— Мне нет дела до общих расценок. И сколько взять за ночь любви — мое личное дело.

— А зачем ты вообще этим занимаешься?

— Это не твоя забота, — огрызнулась она. — Единственное, чего я хочу, — чтобы ты исчез из моей жизни.

— Позволь помочь тебе, Джен. — Он крепко обхватил ее за плечи, глядя серьезно и сочувственно. — Я знаю, ты несчастлива. И неправда, что ты продаешь себя давно, иначе ты не была бы такой… такой… — Он пытался подыскать слово, затем покачал головой с расстроенным видом. — Ты новичок в этом деле. Я чувствую. Я — первый клиент и, надеюсь, буду единственным.

— Ты не первый мой клиент, — сказала она в отчаянии, — но все, что ты говоришь, имеет смысл. Ты заставил меня понять, что проституция не для меня, и я покончила с ней. — Она постаралась вложить страстную искренность в каждое слово. — Никогда больше не буду этим заниматься.

— Ты говоришь это только для того, чтобы отделаться от меня, — удрученно сказал Трев. — Если ты серьезно решила, я помогу тебе, у меня есть друг, доктор Джейн Парсонс, психолог из Санта-Моники, которая работает с женщинами. Она поможет тебе пережить тяжелый переходный период.

Второй раз за этот день Дженифер еле сдержала истерический смех. Вот уж чего она не хочет, так это новой жизни! И с каких это пор Джейн Парсонс стала его хорошим другом? Джейн была одной из ее клиенток в парикмахерском салоне, но в то время Трев не знал ее. Дженифер едва не задохнулась от ревности.

— Но я не могу бросить свою основную работу и уехать в Санта-Монику.

— Тогда я найду здесь профессионального консультанта!

— Спасибо, но мое будущее — не твоя забота. Пожалуйста, оставь меня в покое!

— Так я и думал, что для тебя главное — избавиться от меня. Почему?

Он так проницательно посмотрел на нее, что ее охватила паника. Господи, ну почему он так настойчив? Пора положить конец его интересу к ней. Пожалуй, мягкостью не обойдешься. Надо сделать что-нибудь такое нарочито грубое, чтобы убить в нем этот въедливый интерес.

— Знаешь, почему я хочу избавиться от тебя? — выпалила она. — Ты болван! Ты у меня не первый, не пятый и даже не двадцатый. У меня их было так много, что я потеряла счет, но ты считаешь себя особенным и думаешь, что можешь распоряжаться моей жизнью.

— Да не пытаюсь я распоряжаться твоей жизнью, я хочу помочь тебе. Забудь о психологе, если тебе это неприятно. Но может, ты испытываешь материальные трудности? Хочешь, я помогу тебе найти высокооплачиваемую работу?

— Мне не нужна твоя помощь! — закричала она, почти плача. — Я врала тебе, чтобы от тебя избавиться. Обожаю быть «ночной бабочкой». Люблю возбуждение, деньги, которые трачу на шикарную одежду, драгоценности, дорогую обувь…

— Зачем же такие страдания после секса?

— Тебе показалось, я тогда просто… устала. Уходите, мистер Монтгомери, или я вызову полицию… за приставание к даме.

Трев не ответил.

Это ее удивило. Обычно у него на все есть ответ. Может, наконец, понял, что бессмысленно пытаться спасти женщину от нее самой?

Он стоял, расставив ноги, скрестив руки и глядя на нее. Удивленно или загадочно — она не могла понять.

— Ну давай, зови полицию. Я готов!