До черных охранников у входа в бассейн было еще довольно далеко, когда я вдруг засомневался в своей тактике.

Не лучше ли было оставаться на прежней позиции и нападать только на тех «черных», которым случится пройти мимо? Или, например, вернуться в каюту, где я только что побывал, лечь на кровать и притвориться спящим? А потом убить того, кто войдет, чтобы освободить каюту… Но было поздно. Я прогнал эти мысли и продолжал тащить свою ношу.

Чем ближе я подходил к охранникам, тем острее чувствовал свою незащищенность. Время от времени удавалось взглянуть на них краем глаза, проверяя, не насторожило ли их что-нибудь и не выходят ли из бассейна другие «сборщики пассажиров».

Отключатель был зажат между моей правой ладонью и рукой спящего пассажира. Левой рукой я держал пассажира за рукав с металлической застежкой, и это навело меня на счастливую мысль. Перехватив на минутку обе кисти пассажира в правую руку, я извлек из кармана монетку, после чего поволок моего спящего пассажира дальше.

По реакции третьего из убитых мной бандитов я заключил, что сзади меня можно принять, хотя бы в первый момент, за одного из их команды. Вероятно за того, которого я убил первым, — у него тоже были темные волосы. Впрочем, одного этого было мало, чтобы уж очень задираться. Надо было подобраться как можно ближе.

Я почти поравнялся с тем из «черных», который стоял ближе, когда один из них спросил:

— Что так долго?

Пройдя мимо ближнего охранника, я оказался в желаемой позиции — точно посередине между бандитами. В ответ на вопрос я махнул рукой в том направлении, откуда пришел. Через долю секунды, когда, по моим расчетам, охранник должен был смотреть не на меня, а в противоположный конец коридора, я быстрым движением кинул монетку в том же направлении.

Выждав еще долю секунды, я приступил к действиям. Пока охранник, которого я миновал, был отвлечен — как я очень надеялся — моими жестами и звоном упавшей монетки, я сделал выпад и прижал отключатель к поясу другого охранника. Мой пассажир, конечно же, при этом шлепнулся на пол. Не дожидаясь, пока первый охранник начнет валиться, я откачнулся от него, одновременно разворачиваясь ко второму. Он все еще наблюдал картины прошлого, но уже и сам начинал поворачиваться ко мне. Я потянулся к нему рукой с отключателем, но его реакция оказалась лучше, чем я ожидал. Круговым взмахом руки он выбил у меня отключатель.

Мы оказались лицом друг к другу, на расстоянии примерно метра. Он выхватил нож и бросил почти неуловимый взгляд туда, где по полу скользил мой отключатель. Потом он ухмыльнулся. Такой злобной усмешки я не видел уже давно. Он был явно доволен неожиданным развлечением.

Я сделал шаг по направлению к отключателю, но он умело загородил мне дорогу. У меня пропала последняя тень сомнений относительно намерений этой группы людей в необычных костюмах. Чувство вины тоже исчезло.

Он сделал выпад, и я отскочил как раз вовремя. Я начал маневрировать, не останавливаясь ни на секунду, и не оказывался там, где меня только что видели глаза «черного». Моим единственным преимуществом была привычка к корабельной среде, и это преимущество надо было использовать до конца.

Черный атаковал, его нож рассекал воздух широкими и мощными круговыми взмахами. Но удары не достигали цели, и усмешка на его лице сменилась серьезным, сосредоточенным выражением.

Чтобы сильнее дезориентировать его, я крикнул: «Гарри, бей!», сделал обманное движение вправо и тут же обошел его слева. Фокус удался. Услышав крик и одновременно увидев мое изображение справа, он развернулся навстречу — и это его погубило. Я успел зайти ему за спину, в тот же миг одна моя рука стиснула его горло, другая перехватила его руку с ножом и изо всех сил крутанула ее к стене.

Нож ударил в стену острием, его рука соскользнула с рукоятки на лезвие, и нож выпал из нее. Закричать от боли он не мог — не хватило воздуха.

Теперь можно было действовать спокойнее. Я оттолкнулся от ближайшей стены, одновременно развернув тело охранника так, что он с размаху ударился головой о противоположную стену. От этого удара он потерял сознание и осел на пол.

Быстро, как только мог, я бросился за его ножом и моим отключателем. Он еще не пришел в себя, когда я приложил отключатель к его спасательному поясу, и его лицо и одежда сразу стали бесцветными. Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, я снова взялся за работу и затолкал оба тела в кладовку в стене холла перед бассейном.

После этого я поспешил к двери, ведущей в бассейн. Я бы мог войти в нее сразу, но это было рискованно — если за мной сейчас наблюдают, это все равно что самому сдаться на милость победителей. Встав на место охранника у входа, я некоторое время наблюдал за коридором поглядывая то в одну, то в другую сторону. Никто не появился. Но если кто-то вошел в эту секцию несколько секунд назад, его изображение достигнет меня только сейчас, а вот он мог наблюдать меня все эти несколько секунд.

Секунды прошли, ничего не случилось, и я, открыв дверь, втащил в нее все того же многострадального пассажира. Когда он проснется, — его затылок будет здорово болеть, но сотрясения мозга быть не должно, тяготение здесь вдвое меньше нормы. Затем я вышел наружу, еще немного постоял у входа, притворяясь охранником, и убедившись, что за мной никто не следит, вернулся в фойе бассейна.

Там было пусто. Боковые коридоры вели в мужские и женские раздевалки, но я отбуксировал своего пассажира прямо через фойе в сводчатый коридор напротив входа и вместе с ним завернул за угол.

Кремово-белая поверхность воды была неподвижна. Такого количества людей, как сейчас, я еще никогда здесь не видел. Однако в воде никого не было. В зале царила тишина. Тела были разложены огромным кольцом по краям бассейна, некоторые лежали друг на друге. Многие были в ночных рубашках и пижамах, остальные завернуты в простыни, как в тоги. Внимательнее посмотрев на ближайших ко мне людей, я увидел, что все они дышат неглубоко, с едва заметным движением ребер. Все это немного напоминало оргию на какой-нибудь планете развлечений, достигшую стадии «все-кончено-пора-спать».

Что-то мне подсказывало, что, когда вся эта публика проснется, будет большой скандал.

Я с огромным облегчением уложил моего пассажира в общий круг. Как хорошо, что больше не придется таскать его по коридорам! И в этот момент я понял, что показалось мне таким странным, когда я вошел в зал: среди этого сборища лежащих вповалку мужчин, женщин и детей не было ни одного человека в форме!

А ведь по крайней мере те, кто в момент атаки был на вахте, должны остаться в форме. Выходит, с членами команды поступили иначе или, возможно, их заперли в другом месте. Быстро осмотревшись, я убедился, что здесь только пассажиры. Я увидел Уэйда Незека Мидсела и Тэйру Пезек Клайн. Я увидел Мерля Трентлина, который в ночной одежде выглядел еще более юным, чем тогда, за обедом, кажется, вечность тому назад. Я увидел, как некоторые пассажиры слабо зашевелились, начиная, видимо, приходить в себя. Но, повторяю, я не увидел среди них ни одного члена экипажа.

Надежды на то, что мне удастся освободить хотя бы костяк команды, растаяли. Я вернулся к главной двери и прислушался. Ни звука.

Я небрежно открыл дверь, готовый действовать мгновенно, но коридор был по-прежнему пуст. Заняв снаружи позицию охранника, я стал лихорадочно обдумывать ситуацию.

Где же они поместили экипаж? Отбрасывая варианты один за другим, я вдруг боковым зрением заметил какое-то движение. Сюда шел еще один «черный».

Броситься бежать значило лишиться преимущества внезапности. На таком расстоянии он не мог различить черты моего лица. Я быстро замахал ему рукой, призывая следовать за мной, а сам вошел в фойе.

Если бы он всерьез что-то заподозрил, то позвал бы на помощь кого-нибудь из своих. Но у него, вероятно, возникли лишь смутные подозрения, потому что он пошел за мной, хотя и вытащил нож из ножен.

Не оборачиваясь, я сделал ему жест идти за мной в одну из комнат за фойе. Он послушно зашатал следом. Когда он завернул за угол, я встретил его сильным круговым ударом.

Теряя сознание, он еще успел взмахнуть ножом и слегка поранил мне руку, пробив черный рукав моего костюма. В тот же миг я изо всех сил ударил его ребром ладони по горлу. Он издал, звук, напоминающий то ли хрип, то ли стон. Я схватил его за руку, подсел под него всем корпусом и перебросил через себя.

Описав в воздухе дугу, его тело пролетело над ступеньками и с мощным всплеском (результат низкого тяготения) рухнуло в бассейн. Некоторых пассажиров при этом здорово окатило. Можно представить, что они будут говорить, когда проснутся. Причудливые блики отраженного света забегали по потолку. Нож упал в воду — к счастью, на самую верхнюю ступеньку, откуда я и достал его.

Вооруженный двумя ножами и отключателем, я стоял на бортике бассейна и прикидывал, что делать с этим парнем дальше. Но через несколько секунд стало ясно, что ничего делать не надо. Он, не шевелясь, покачивался на поверхности лицом вниз. Черный костюм на фоне белой воды бросался в глаза, словно беременная женщина в публичном доме, но у меня не было времени на то, чтобы вылавливать и прятать тело.

Я повернулся к двери и, скользнув взглядом по лежащим на полу пассажирам, заметил, что Тэйра открыла глаза. Через мгновение я был рядом с ней.

Увидев мое лицо, она произнесла: «Что?», дрожащими руками убрала с глаз длинные черные локоны и озадаченно посмотрела на меня. На ней был тот же бирюзовый халат, который я видел, когда обыскивал каюту.

— Не говорите ничего, — сказал я ей. — Слушайте меня внимательно. Это важно.

— А где… — начала она, но оглянувшись по сторонам, замолчала и нахмурилась.

Нельзя было терять времени. Я взял ее за подбородок и повернул лицом ко мне:

— Слушайте и запоминайте. Корабль пытаются захватить. Всех усыпили газом. Пассажиров перенесли сюда. Я попробую разыскать экипаж. Возьмите это и спрячьте. — Я протянул ей один из ножей.

Она смотрела широко раскрытыми глазами, в которых наконец появилось понимание. Быстро схватив нож, она сунула его под халат и еще сильнее нахмурилась, заметив, во что она одета, но потом крепко сжала губы, как бы говоря себе: что ж, о некоторых вещах придется подумать позже. Я восхитился ее самообладанием.

— Я сейчас выйду в коридор и посмотрю снаружи, открыт ли аварийный выход, — сказал я. Стрелка, указывающая на этот выход, находилась на дальней от нас стене бассейна. — Думаю, они его заблокировали.

Рядом зашевелился Уэйд, протирая глаза. Я продолжал быстро говорить:

— Подождите, пока проснется побольше народу, и выводите их отсюда. Здесь мы не можем обороняться. Пошлите одного-двух человек выловить этого парня из бассейна, на случай, если его будут искать.

Она кивнула. Я встал и побежал обратно в фойе, но остановился в дверях. Если сюда приходил кто-нибудь из «черных» и заметил, что охраны нет, это должно было насторожить его. Тогда он скорее всего открыл бы дверь и попытался разведать, что происходит внутри. Но никаких разведчиков не было видно, значит, за дверью почти наверняка никто не стоял.

Опасаясь, однако, полагаться на этот блестящий образец дедукции, я открыл дверь и, стоя спиной к ней, стал делать вид, что разговариваю с кем-то, находящимся внутри, кивая головой и повторяя: «Да-да, правильно».

Предосторожности оказались излишними. В коридоре никого не было. Остальные сборщики, если они существовали, присоединились к своим собратьям где-то в другом месте.

Шагая уверенно и энергично — как настоящий «черный», — я быстро пересек холл. Повернув за угол, я оказался в пустом коридоре, вдали уходившем вниз. Даже если я не обнаружу, куда загнали экипаж, среди двухсот пассажиров должно найтись несколько сильных и находчивых людей. Если со мной что-нибудь случится, они смогут бороться и без моей помощи,

Я вошел в пустой коридор, который вел к аварийному выходу из бассейна, и побежал. Приблизившись к аварийной двери, я понял, как тщательно готовился захват корабля.

Дверь в боковой стене, в самом конце коридора открывалась наружу. Она была блокирована упиравшейся в противоположную стену кубической решеткой, собранной из толстых металлических прутьев. Несомненно, нападавшие заранее знали, что на аварийных выходах именно такие двери, а не стандартные отодвигающиеся в сторону створки.

Прутья были соединены кольцевым и запорами, закрученными с такой силой, будто кто-то орудовал двухметровым гаечным ключом. На корабль все это хозяйство было, вероятно, загружено в разобранном виде — контейнер с арматурой не мог вызвать подозрений. Неимоверными усилиями мне удалось отсоединить несколько запоров и частично разобрать решетку. Дверь была свободна.

Надо было посмотреть, много ли пассажиров проснулось, Я потянул дверь чуть на себя и заглянул в образовавшуюся щелочку. В ту же секунду я изо всех сил навалился на дверь плечом, но было поздно. За дверью стоял «черный», упираясь одной ногой в дверь на уровне пояса.

Он резко толкнул дверь, она ударила меня в грудь и плечо, я отлетел к противоположной стене, стукнулся о нее головой и потерял сознание…

Голова болела. Рука тоже болела. Горло было чем-то сдавлено. Приходя в сознание, я подумал, что, кажется, превращаюсь в нытика.

На этот раз я лежал не на полу. Я сидел в кресле. Но в коридоре позади бассейна не было никаких кресел, и ничьих голосов я там тоже не слышал.

Я открыл глаза и увидел, что нахожусь на мостике. В первую очередь я заметил самую, пожалуй, незначительную деталь — на мне больше не было черного костюма. Исчез и отключатель. Рукав белой форменной куртки почернел от засохшей крови, но боль была не сильная и рана, наверно, не слишком серьезная. Могли бы и перевязать руку, машинально подумал я.

— Проснулся наконец, — сказал кто-то.

Подняв глаза, я увидел, что это был Дэниел Хэффолт, один из тех, в чьей компании я обедал пару дней назад. В отличие от меня на нем был черный костюм. Я смотрел на него снизу вверх, отчего он казался мне более высоким, чем раньше. Под глазами виднелись небольшие темные круги — свидетельство того, что в эту ночь он спал не больше моего.

— Прежде чем разрабатывать план нападения, потрогайте свою шею, — сказал он.

Последовав его совету, я обнаружил, что на меня надели увесистое ожерелье.

— В этом воротнике, — объяснил Дэниел, — находится миниатюрный приемник, который управляет катушкой с мономолекулярным волокном. Если вы не будете следовать нашим указаниям, волокно разрежет вам шею до самого позвоночника. Все понятно?

— Понял. Отлично снимает головную боль.

— Дистанционное управление этой штукой есть у нескольких человек. Двое из них стоят в противоположных концах комнаты.

Голова быстро прояснялась. Он имел в виду, что если я со скоростью света наброшусь на одного из охранников, другой успеет включить воротник:

— Понимаю.

Я наконец заметил, что, кроме Дэниела и двух охранников, в комнате есть и другие люди. Рядом стоял Уэйд Мидсел, и он тоже был в черном костюме, Я почувствовал себя совсем чужим в этой компании.

Возле Мидсела сидела в кресле Тэйра тоже с воротником на шее. Наверно, у меня был такой же унылый вид, как у нее. Воротник совсем не шел к ее купальному халату. Свалявшиеся во сне волосы почти не повредили ее привлекательности. Я посмотрел на нее, и через секунду она кивнула мне.

Рядом с Тэйрой сидели в креслах Белла и Рацци. Все было предельно ясно — на каждом из присутствующих был либо черный костюм, либо воротник с дистанционным управлением.

Уэйд подошел к Дэниелу, голова которого едва доходила ему до плеча. Любопытно было бы узнать, кто из них босс.

— Вы доставили нам много хлопот, мистер Крафт, — сказал Дэниел. — Наш человек, которого вы бросили в бассейн, утонул, и все пассажиры едва не разбежались. К счастью, Уэйд проснулся вовремя.

Уэйд потоптался на месте с таким видом, будто ему неловко было слышать эту похвалу. Пожалуй, на его месте я тоже не возрадовался, что мной станут восхищаться. Дэниел не объяснил, почему Уэйд оказался вместе с пассажирами. Наверно, это было сделано нарочно, на случай если в группе просыпающихся пассажиров произойдет что-то непредвиденное. Я отложил этот вопрос на потом.

— Сейчас нам потребуются все резервы, — продолжал Дэниел. — Я хочу знать, где наши остальные помощники.

— А сколько их? — спросил я.

— Отличный вопрос, — вмешался Уэйд, подходя ближе. — Но вам этого знать не надо. Вам надо знать как можно меньше.

С тех пор как я в последний раз говорил с ним, его тон едва заметно изменился, интонации стали более естественными, но и более злыми. Казалось, он был рад, что сбросил надоевшую маску. Раньше он казался просто деспотичным мужем, теперь напоминал до предела взвинченного актера.

Пока он говорил, я пробежался взглядом по дисплеям на панелях управления. Курс корабля изменился.

— Так где мы можем их найти, мистер Крафт? — спросил Уэйд. Он говорил небрежным тоном, но по некоторым интонациям я почувствовал, что ему ничего не стоит перейти к хладнокровным угрозам.

— Двое находятся в…

— Джейсон, — резко сказала Белла, — ты не должен помогать этим людям ни в чем.

— Пустяки, почему бы и не помочь? Двое в кладовке, в стене холла перед входом в бассейн, еще трое в своих личных апартаментах. — Я назвал примерные номера кают.

— Благодарю, — сказал Уэйд. — Видите, не так уж трудно в конце концов сказать правду?

Он отдал приказ кому-то из тех, кто стоял за моим креслом, отправиться вызволять пленников. Когда тот вышел из комнаты и задвинул за собой дверь, Белла сказала:

— Джейсон, ведь это был приказ! — В ее тоне послышалось удивление.

Я посмотрел на нее:

— Не разочаровывайся во мне так быстро, Белла. От этой, информации им нет никакого проку.

Дэниел шагнул ко мне с угрожающим видом:

— Что значит никакого проку? Вы нас обманули?

— Они там, где я сказал.. Я имею в виду, что они все уже мертвы.

Из-за малой скорости света и разнообразия индивидуальных реакций присутствовавшие по-разному откликнулись на это известие.

Дэниел сжал кулаки:

— Они — что-о? Половина наших…

— Заткнись, Дэниел! — быстро сказал Уэйд. На этот раз сдерживаемый гнев слышался в его голосе намного заметнее.

В наступившей короткой паузе я услышал, как Тэйра громко и прерывисто вздохнула.

Белла медленно, понимающе закивала головой. Рацци была похожа на пассажира, страдающего от ц-болезни. Охранник, стоявший недалеко от них, молча стиснул зубы.

Уэйд спокойно взял кресло, перенес его поближе ко мне, вставил ножки в защелки на полу и уселся. Он тщательно разгладил стрелки на своих брюках, потом сказал:

— Правильно ли я понял, мистер Крафт, что вы убили шестерых наших людей?

— Не хотелось бы вас огорчать, но это так. Точнее, пятерых мужчин и одну женщину. Вы, кажется, чем-то недовольны?

— Меня, собственно, мало волнует их судьба, но вот количество… — проговорил он. — Получается, вы каким-то образом проснулись раньше других, увидели, что мои люди бродят по кораблю, и просто взяли и убили их?

Я пристально посмотрел на него:

— Давайте будем называть вещи своими именами. За последние два дня погибли пассажир и член экипажа. Я не могу поверить, что в этом не замешаны вы или кто-то из ваших помощников. Никого из них я раньше не видел, хотя всегда наблюдаю за посадкой новых пассажиров на корабль. Следовательно, они попали на борт нелегально, в грузовых клетях. Видимо, Дженни Сондерс что-то заметила, когда бродила по грузовым отсекам — например, съемную стенку клети, — и это ее погубило. А Фенн Мелгард, — который дежурил на шестом уровне, стал нежелательным свидетелем. Кроме того, вы рискуете жизнями всех, кто находится на борту. Сначала газовая атака, затем самовольная смена курса. Эти воротнички тоже небезопасная штука, и я уверен, что вы готовы их применить в случае необходимости.

Я почувствовал, что говорю слишком много. Видимо, в глубине души я все же переживал из-за того, что поубивал столько народу, и мне надо было как-то оправдаться прежде всего перед самим собой.

— Но даже если бы не было этих двух убийств в самом начале, я все равно действовал бы в соответствии с правилами, предусмотренными на случай чрезвычайных ситуаций на борту, — продолжал я. — Одно из таких правил гласит, что подозреваемый в совершении опасных действий считается виновным, пока не доказано обратное. Между прочим, капитан имел полное право отдать меня под трибунал, если бы я просто связал ваших ребят, а они бы потом сбежали и убили еще кого-нибудь!

— Вы что же, убили моих помощников потому, что боялись попасть под трибунал, мистер Крафт?

— Я этого не говорил, — сказал я невозмутимо.

— Вы этого не говорили, — в тон мне отозвался Уэйд. — И я тоже так не думаю. — Он посмотрел снизу вверх на Дэниела: — Надо быть поосторожнее с этим человеком, да и с другими членами экипажа. Может, они все тут такие.

Дэниел очень спокойно сказал:

— А что, если я заберу его в какое-нибудь спокойное место и буду с ним очень осторожен эдак часок-другой?

Уэйд замотал головой:

— Если он говорит правду, а я уверен в этом, нам придется многое пересмотреть. Ведь и Хиббард, и Бабкалут… — глянув на, меня, он остановился на полуслове.

— Куда мы направляемся? — спросил я

— Как, вы еще, не все о нас знаете? — Уэйд криво усмехнулся.

— Я знаю только, что мы летим не к Левиафану.

Разговор был прерван звуком открывающейся двери.

— Они убиты, — сказал незнакомый женский голос. — Все до одного! — В ее голосе было куда больше злобы, чем у Уэйда, и она не пыталась ее скрыть. Не хотелось бы, чтобы ей сейчас поручили перевязать мне руку.

Как часто люди, идущие на все, чтобы достичь своих целей, искренне обижаются, когда кто-то начинает всерьез им сопротивляться!

— Знаю, — сказал Уэйд. — Нам только что об этом сообщили. Загрузите тела в один из шлюзов и возвращайтесь на свой пост.

Он смотрел через мое плечо довольно долго. Кажется, его помощница приняла гибель соратников слишком близко к сердцу.

— Теперь уж ничего не поделаешь, — спокойно добавил Уэйд, откинувшись наконец на спинку кресла. Больше никто ничего не говорил. Я слышал, как дверь открылась и закрылась.

Чтобы тела не упали на внешнюю оболочку корабля, их придется выбросить с приличной скоростью подумал я. Впрочем, они наверняка это знают, ведь тела Мелгарда на оболочке не оказалось.

На пульте раздался сигнал, и Хэффолт подошел к одному из больших экранов. Он нерешительно смотрел на пульт управления, с которого проводилась коррекция курса. Прозвучавший сигнал означая, что принято. какое-то сообщение.

Меня вдруг осенило. Подождав, пока Дэниел повернется ко мне, я опустил глаза к полу и сказал:

— Говорят, на Занагалле сейчас лучшее время года.

Я выждал, чтобы, услышав мои слова, все увидели меня глядящим в сторону, а потом посмотрел на Дэниела и Уэйда.

Уэйд никак не отреагировал на то, что я сказал, а глаза Дэниела сразу сузились:

— Ты сказал… — Он прервался, но было уже поздно. Уэйд посмотрел на него долгим, испепеляющим взглядом. Потом обратился ко мне:

— Вы, кажется, знаете, гораздо больше, чем говорите. Откуда бы?

— Случайная догадка.

— Что вас на нее натолкнуло?

Первой мелькнула мысль не отвечать, но потом я решил, что полезно побольше разговаривать с ним, пока Белла и Рацци здесь.

— Несколько факторов, — ответил я. — Во-первых, если бы вы направлялись в один из пунктов нашего маршрута, то не стали бы затевать весь этот балаган. Значит, вы хотите попасть куда-то без лишней огласки. Во-вторых, жена человека, возглавляющего группу угонщиков, — одна из немногих, кому известно, где начинается путь в Занагаллу. А это место очень уединенное, и там хранятся несметные сокровища — если только жене этого человека можно верить. Вы действуете, словно ориентируясь по сигналам, которые вам кто-то подает с помощью отличного передатчика, работающего в пятнадцатом слое. Судя по всему, эти сигналы — просто координаты самого передатчика. Единственный пассажир на мостике — женщина, которая, судя по всему, вам безразлична, но которая, одна из всех, знает, где и что можно найти на Занагалле. Прекрасный способ ограбить беспечную колонию — внезапно выбросить небольшой десант из десятого слоя, схватить все, что нужно, и исчезнуть. Не так ли?

После долгого молчания Тэйра проговорила сквозь стиснутые зубы:

— Скажи, что это неправда, Уэйд.

Ее лицо побелело от гнева, в голосе звучала горечь. Я подумал, что моя догадка потрясла ее гораздо сильнее, чем все остальное, что она узнала об Уэйде за последние часы.

Уэйд Мидсел вздохнул:

— Увы, дорогая, он почти все угадал.

— Но каким образом?.. — Она имела в виду явно не мою способность разгадывать головоломки.

Он взглянул на часы, потом сказал:

— Мардж Ленделсон… Не знаю, имела ли ты удовольствие с ней познакомиться, но я сообщил ей, один из твоих вербовочных паролей, который она и отправила по нужному адресу. С ней, очевидно, кто-то связался, когда мы были на Тангенсе, потому что на корабль она не вернулась, а через несколько часов заработал ее передатчик. Актриса она замечательная.

— Ну, до тебя ей далеко, — сказала Тэйра.

Трудно было судить, до какой степени она владеет собой. Более слабый человек на месте Тэйры впал бы, — пожалуй, в бешенство. Голос ее звучал так, будто она на грани нервного срыва, но в широко открытых глазах светилась такая жизненная сила, которую мне редко приходилось видеть. В этот момент я подумал, что встать на пути у нее гораздо опаснее, чем схлестнуться даже с Уэйдом, который не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего.

— Тэйра, ты же умеешь находить во всем хорошую сторону. Не беспокойся о своих друзьях на Занагалле, мы не причиним им вреда. Лучше радуйся, что наконец-то избавишься от меня. Потерпи эти мелкие неудобства еще несколько дней, а потом я исчезну, и ты будешь жить так, как захочешь.

Вот этому я не поверил. Если бы я собирался похитить огромные богатства у большой группы религиозных фанатиков, то не стал бы оставлять свидетелей. Ведь некоторые из обитателей Занагаллы обязательно будут разыскивать пиратов еще долго после того, как власти признают свое бессилие.

Но пусть даже он говорил искренне — где гарантия, что не возникнут непредвиденные осложнения, или что кто-то из его подчиненных не сочтет свою долю несправедливо маленькой?

Надо было искать выход.

— Пожалуй, хватит досужих разговоров, — сказал Уэйд. — Из-за мистера Крафта возникла необходимость скорректировать наши планы. — Он посмотрел на меня. — Насколько я понимаю, мисс Лаксон и вы — лучшие навигаторы в экипаже. Раз уж вы лишили меня моих лучших помощников, мне придется воспользоваться вашими услугами.

— Они ничего для вас не сделают, — сказала Белла.

— О, еще как сделают! Видите ли, я буду спрашивать мнение каждого из них по поводу каждого предстоящего маневра. Если мнения разойдутся, я подброшу монетку и убью одного из них. После этого я спрошу следующего по квалификации из ваших навигаторов, и так далее. Если откажутся отвечать оба, я буду убивать одного члена команды каждые десять минут. Все ясно, не так ли?

Я не ответил. Все действительно было слишком ясно.

— И еще. Никаких разговоров между мистером Крафтом и мисс Лаксон… да что это я! — между Джейсоном и Рацци. Вы не возражаете, если я буду называть вас Рацци? — обратился он к ней. — Вот и хорошо. Нам придется много работать вместе и излишние формальности ни к чему. Короче говоря, вы не должны общаться между собой. Вы будете находиться в разных помещениях, а здесь, на мостике, я буду за вами внимательно наблюдать. Если я замечу, что вы передаете друг другу какие-то сообщения, я буду рассматривать это как заговор. И тогда мне придется подбросить монетку. Орел — умрете вы, Джейсон. Решка — вы, Рацци.

Уэйд совершенно спокойно и невозмутимо объяснял нам свои правила игры. То, что от этих правил зависела жизнь пассажиров и наших товарищей по экипажу, никак не отражалось на его безмятежном лице. Я предпочел бы, чтобы он орал и стучал кулаком по столу, вместо того, чтобы деловито излагать четко продуманный план. В его хладнокровии был, конечно, элемент театральности, но я не сомневался, что он выполнит свои угрозы без колебаний. Я уже убедился, что подчиненные слушаются его беспрекословно — а ведь речь шла о гибели сразу шестерых их товарищей. Это означало, что его уважают и будут слушаться и в дальнейшем…

— Вы бы лучше молились, господин хороший, чтобы не сделать хоть одной, самой маленькой ошибки. В нашем деле дважды не ошибаются, — сказала Белла таким же спокойным и небрежным тоном, каким говорил сам Уэйд. Она будто прочитала мои мысли.

— Молитвы оставим Тэйре, у нее это хорошо получается. А вам я не советую тратить на них время. Просто выполняйте все, что вам говорят, и скоро будете на свободе, и в полном здравии. Знайте, что малейшая ошибка серьезно повредит вашему здоровью.

Белла не ответила, но посмотрела на меня выразительным взглядом. В нем читалось: «Держись, Джейсон! Один из нас найдет способ покончить с этим подонком».

Я услышал, что дверь в коридор опять открылась. Вошел еще один «черный». Через открытую дверь было видно, что другой стоит на часах у входа.

— Все сделано, — сказал вошедший, высокий мускулистый мужчина с седеющими бакенбардами.

— Хорошо. Проводите этих двоих в соседний кабинет. — Уэйд указал на Беллу и Рацци. — Номера их воротников три и пять. При малейшей провокации включайте. Прошу вас, милые дамы.

Новый охранник что-то набрал на маленьком черном пульте дистанционного управления, висевшем у него на поясе. Белла и Рацци медленно, чтобы никого не нервировать, встали и последовали за охранником в холл.

Когда за ними закрылась дверь, Уэйд повернулся ко мне:

— Ну, пора вам отрабатывать прокорм.

Я подошел к пульту. Вступать в конфликт сейчас было неразумно, это привело бы только к новым угрозам. Поэтому я решил пока подчиняться, надеясь, что это может помочь мне выиграть время в будущем.

— Передатчик, который носит с собой Мардж, очень необычный, — сказал Уэйд. — Он не генерирует никаких сигналов в обычном пространстве. Вместо этого он периодически сдвигает некоторые свои компоненты в пятнадцатый слой, где они испускают очень короткие импульсы. Те, кто следит за всеми передачами в пятнадцатом слое, не смогут отличить эти слабые всплески от помех.

— Откуда вы знаете, что передатчик по-прежнему у Ленделсон?

— Точно не знаю, конечно, но скорее всего это так. Когда там была Тэйра, ей разрешили взять с собой маленькую сумочку. А вообще они заменяют всю вашу одежду своей, выдают все, что может потребоваться, плюс еще и полную библиотеку. Но маленькие сувениры можно брать с собой. Вот у Мардж как раз есть такой сувенир — объемный снимок, который ей очень дорог. — Уэйд заговорщически подмигнул мне, будто мы с ним были заодно, а я просто на время снял свой черный костюм.

Пока мы говорили, я исподтишка поглядывал на пульт дистанционного управления, пристегнутый к его левому запястью. На его поверхности было шесть утопленных кнопок — видимо, по одной на каждый воротник, и еще одна большая главная кнопка, тоже утопленная. Я с ужасом подумал, что если Уэйд случайно стукнет коробочкой по чему-нибудь достаточно тонкому, что может проникнуть в углубление, одна из кнопок включит какой-нибудь воротник, и его обладатель мгновенно погибнет. Устройство было слишком мало на вид, чтобы генерировать собственное защитное поле. Наверно, оно использовало поле, растекающееся из спасательного пояса Уэйда.

— Вот последний сигнал, который мы получили, — сказал Уэйд. Оказалось, он знает, как вывести нужные параметры на экран.

Я сел за пульт и рассчитал изменение нашего положения. После того как они зафиксировали сигнал, мы пролетели добрых полчаса. При такой задержке мне обычно требовалось для расчетов знать и дальность, и относительное направление. Однако направление изменилось мало, а двигались мы медленно. Для преследования корабля, идущего в нулевом слое, большего и не нужно, и Уэйд об этом знал.

— Вы хотите, чтобы я произвел коррекцию курса? — спросил я.

— Нет. Просто скажите, что вы стали бы делать, чтобы продолжать двигаться по следу того корабля. Только хорошенько подумайте, прежде чем говорить.

Я понял, что он имеет в виду. Он позовет Рацци и заставит ее провести коррекцию. И если мой ответ будет сильно отличаться от того, что сделает она, может случиться беда.

— Если коррекцию проводить в течение ближайших пятнадцати минут, ее параметры примерно таковы, — сказал я, выписав все необходимые команды, а также допустимую вариацию по каждому параметру — чтобы из-за различия во втором знаке после запятой между моим вариантом и вариантом Рацци никто случайно не погиб.

Сейчас мы шли под углом примерно в шестьдесят градусов к нашему прежнему курсу на Левиафан. Впереди было сплошное белое сияние — плотность расположения звезд в этой части Галактики огромна.

Я небрежно подвинул руку поближе к темной кнопке, покрытой насечкой из крестиков.

Тон Уэйда стал из просто небрежного подчеркнуто небрежным:

— А для чего вот эта кнопка?

Я уже хотел сказать, что она включает систему автоматического отображения на дисплее встречных кораблей, или какую-нибудь еще чепуху в этом роде, но вовремя заметил, что его усмешка стала шире.

— Включает аварийный радиомаяк, — ответил я.

— Именно, — сказал он. — Запрещено, Джейсон. Если тронете что-нибудь без разрешения, будете наказаны — я уже объяснил как.

В жизни бывает, что мы говорим или делаем что-то такое, потайной смысл чего выясняется лишь очень нескоро. Называйте это как угодно: фрейдистскими оговорками, неосознанными прозрениями, предвидениями… Я ответил Уэйду:

— Со мной всю жизнь так — смотреть можно, а трогать нельзя.

Но, говоря это, я, сам того не зная почему, посмотрел не на него, а в упор на Тэйру.