«Кибердайн Системс», зал для конференций,

настоящее

— Не могу пройти мимо того факта, уважаемая мисс Бернс, что вы ие обратили никакого внимания на более подходящие кандидату­ры своих заместителей.— Трикер поднял взгляд и посмотрел на Сере­ну поверх огромной кипы пришедших по почте резюме.— Обычно,— добавил он сухо,— у нас так не принимают серьезные решения.

Трикер наконец-то выбрался из того дремотного состояния, в ко­тором находился все последнее время— его душа требовала созыва внеочередного собрания по поводу этого выходящего из ряда вон про­явления единовластия. Но сейчас он находился на ее территории. Прохладный очищенный воздух подземного сооружения, едва улови­мый запах бетона— все это создавало атмосферу надежности и спо­койствия. Да, Серена умела создавать себе авторитет. «Такое впечат­ление, что она здесь живет»,— подумал Трикер.

— Мистер Дайсон всецело подходит на эту должность,— кротко ответила женщина; на ее губах играла нежная улыбка.

«Возмущение Трикера полностью наиграно,— подумала она.— Квалификация и опыт членов нашей команды его волнуют меньше всего на свете. Что же скрывается в мыслях этого человека?»

— Вам известно, что новоиспеченный заместитель начальника Отдела безопасности— брат Майлза Дайсона?— Трикер посмотрел на женщину с едва скрываемым презрением: в его широко открытых голубых глазах явственно читались все мысли.

«Хм, ну вот и разгадка». Электронный мозг Серены знал, что люди, подобные Триксру, никогда ие идут против правды. Женщина покачну­лась назад, состроила жалостную мину и решила сделать ход конем.

Опершись локтями о поверхность совещательного стола, Серена подалась всем телом вперед.

— Джордан Дайсоп потратил массу сил и времени на то, чтобы оп­ределить местонахождение Конноров и их сообщников. По прошествии нескольких лет после того, как ФБР положила это дело на дно самого долгого ящика, Джордан продолжал поиски преступников. Честно го­воря, он получил за это несколько выговоров.— Серена откинулась назад, поставила руки на подлокотники и оперлась подбородком на сомкнутые кулаки.

— За время нашего общения у меня сложилось глубокое убежде­ние в том, что Джордан Дайсон не способен принести нашей компа­нии никакого вреда; более того, его самоотверженное стремление к ис­тине даст «Кибердайн» большие преимущества. Только представьте, сколько бед может натворить семейка Конноров, окажись она вновь поблизости.

Трикер поднял глаза на Колвина и Уоррена.

— Скажите, коллеги, вы обсуждали с мисс Бернс этот вопрос?

Последовала длительная пауза. Представители совета директоров сидели, словно немые зрители па теннисном матче.

Серена махнула рукой.

— Конечно, они ни о чем не знают,— произнесла Серена.— Мы с ними даже ни разу не обсуждали события подрыва здания. Я решила, что способна принять решение самостоятельно.— Женщина пожала плечами.— Кроме того, мистер Джордан попросил до поры до време­ни повременить с разглашением подобной информации. Дело в том, что мне приглянулся этот человек с первой минуты нашего знакомства. Так к чему же тратить время на бессмысленные расспросы, если мне уже заранее известны все ответы?

— Некоторые люди при определенных обстоятельствах могут предположить, что прием на работу Дайсона является следствием столкновения чьих-то интересов.— Трикер поднял бровь.

— Нет, это предположение лишено всякого смысла.— Серена по­зволила себе немного усмехнуться.— Его приглашают для организации обеспечения безопасности частной компании,— напомнила женщи­на.— В любом случае, его личные интересы совпадают с целями пашей компании. «Боже мой,— подумала она,— ну почему же люди такие непонятливые? Сколько раз мне придется объяснять им одно и то же?»

Трикер ненавидел признавать свое поражение, но в данный мо­мент женщина была права. Скорее всего, с Дайсоном было все в по­рядке. Согласно отчетам командования, он зарекомендовал себя как прекрасный агент — интеллигентный, профессиональный, предан­ный своему делу. Единственной жалобой вышестоящих чинов явля­лось неуемное желание Джордана отыскать убийцу своего брата, вот и все. В принципе, с простых общечеловеческих позиций это стремле­ние было вполне объяснимым. Кроме того, он наплевал на мнение верховного руководства ФБР, а это говорило о большой выдержке и внутренней воле.

Однако что касается самой Серены… В душе Трикера до сих пор таились смутные сомнения. Наверное, его задевала чрезмерная интел­лигентность, компетентность и профессионализм данной женщины. Кроме того, за все это время ему ни разу не удалось вывести свою под­чиненную на разговор по душам. «Странно,— подумал он,— миссис Бернс все больше и больше начинает напоминать мне меня самого. Ис­ключение составляет только внешность».

Да, Трикер помнил давние слова одного своего приятеля: «Если морить ротвейлера голодом на протяжении пары недель, а потом сде­лать на его голове аккуратненький пробор, то вас будет очень трудно различить». Видимо, сидящая напротив женщина видела то же самое.

Трикер взглянул на заискивающие выражения лиц Колвина и Уоррена.

— Тссс,— с отвращением произнес он. Спустя минуту Трикер, на­конец-то решился признать свое поражение:— По остальным вопро­сам у меня не имеется к вам никаких претензий, мисс Бернс. Порой мне приходит в голову, что вам удается читать мои мысли.

— Благодарю вас за поддержку, сэр,—довольно проворковала она.

Трикер замер, в очередной раз изучив эту женщину своим непро­ницаемым взглядом. Он знал, что в глубине души Серена сейчас уми­рает со смеху — но крайне мере, об этом свидетельствовали лукавые морщинки вокруг глаз. Трикер было хотел ей подмигнуть, однако вов­ремя осекся: мисс Бернс, несомненно, пыталась над ним подшутить. «Никто не смеет надо мной шутить».

— Поскольку с этими вопросами мы в какой-то степени разобра­лись,— произнес, наконец, Трикер, наклоняясь под стол и доставая оттуда принесенный с собой большой металлический кейс,— то поз­вольте мне передать вам кое-что еще.

Поставив кейс перед собой, Трикер набрал секретный код, а затем прижал большой палец к сенсорной кнопке для верификации доступа. Заглянув в непроглядный внутренний мрак, он поразмыслил немно­го, а затем открыл саквояж так, чтобы все присутствующие могли лег­ко ознакомиться с его содержимым.

Колвин и Уоррен затаили дыхание и наклонились вперед; Серена позволила себе лишь Только поднять одну бровь, но вопросительный взгляд, поднятый на Трикера, свидетельствовал о полном непонима­нии происходящих событий.

В специальном сосуде, наполненном воздушной пеной, лежала механическая рука Терминатора. Она случайно оказалась у Трикера и хранилась с тех самых пор, когда Конноры осуществили свой набег на штаб-квартиру компании «Кибердайн» шесть лет назад.

— Где ты нашел ее? — спросил ошеломленный Уоррен.

Колвин протянул вперед руку, будто бы пытаясь ощупать незна­комый предмет.

— Вне всякого сомнения, она отличается от того, что приходилось видеть ранее,— произнес Колвин.

— Мы тоже так думали, мистер Колвин,— произнес Трикер.— Несмотря на то, что образец значительно поврежден, специалист спо­собен сделать элементарный вывод: представленная здесь технология изготовления механических конструкций в значительной мере отлича­ется от прежних.

— Сколько времени у вас хранится эта штуковина? — резко спро­сил Колвин.

— Дольше, чем вы могли бы себе представить,— огрызнулся Три­кер.— Только подумайте поднять свои жирные задницы и придать этому делу общественную огласку! У вас немедленно возникнут про­блемы с законом, вот так.

Серена повернула кейс так, чтобы содержимое смотрело на нее. «Несомненно, рука принадлежит Терминатору,— пронеслось в ее электронном мозгу.—"Кибердайн Системс», модель 101». В тот мо­мент, когда Серену отправили в прошлое, данная разновидность ки­боргов только начала сходить с конвейеров. «А вот это — действитель­но проблема,— последовала вторая мысль.— Только бы ие выдать себя сейчас, в самой гуще врага».

Серена подняла взгляд на Трикера.

— Мы позаботимся об этой вещице,— уверенно произнесла она.

— А как по поводу чипа? — с надеждой спросил Уорреи.

— Простите,— раздраженно проворчал Трикер,— что мы просто удачливы. Для того, чтобы обнаружить рядом с рукой компьютерный мнкрочип, мы должны были быть фантастически удачливы! Теперь придется иметь дело с имеющимися образцами.

— Такое впечатление,— произнес Колвин, рассматривая новин­ку с горящими глазами,— будто этот механизм пришел на смену пре­дыдущему. Он более совершенный. Думаю, что несмотря на имеющи­еся повреждения, мы получим массу информации из конкретной находки. Хм, распространенная методика. Кроме того, имеется от­личная возможность модернизации.

— В нашей компании есть достаточно компетентные ребята, ко­торые узнают, как она должна работать,— произнесла Серена, пере­ведя взгляд на Трикера и усмехаясь.— Не беспокойтесь: все будет в порядке,— кивнула женщина. Внезапно ее глаза стали серьезными, и Серена добавила: — Я гарантирую.

 

Эстанция фон Росбаха, Парагвай, настоящее

Эльза Эльсинос, племянница Епифанио, с удивительным провор­ством уклонилась от рук Виктора Гриего и пронесла поднос с холодны­ми закусками в зал.

— Угощенье предназначено для гостей!—прошипела девушка.

— А кем же, по-вашему, являюсь я?— протестовал Виктор.

Эльза только презрительно ухмыльнулась. Затем она передернула плечами и отправилась дальше.

Гриего озлобленно забормотал, а затем повернулся к барной стой­ке. Он просто ненавидел этих спесивых крестьян, которые ни в грош его не ставили. И все из-за каких-то сплетен о его матери!

Виктор осушил очередной стакан виски и отправился посмотреть на прибывающих гостей. Среди них была состоятельная чета Сальси­до— муж и обворожительная жена. Но они вели себя так, будто Гри­его даже и не было в комнате. Еще одна семейная пара, которая недав­но приехала в Вилла Хейс— Педро и Зита Кайзер— бросали по сторонам взволнованные взгляды. Они ощущали ту атмосферу, кото­рая царила на вечере, однако никак не могли понять ее причины. Выбрав путь наименьшего сопротивления, чета Кайзер решила следо­вать примеру остальных, а потому и среди этих людей Виктор не на­шел поддержки. Что же касается хозяев— то о них и говорить было нечего! Фон Росбах, конечно, представил его присутствующим, при этом на лице Дитера была нарисована такая мина, что Гриего успел пожалеть об его учтивости.

Виктор не понимал, зачем перед началом ужина Дитер заставил его побриться, принять душ и одеть «приличную одежду». Последняя, по словам хозяина, состояла из широких брюк и спортивной куртки.

Виктор сделал еще один глоток вина. Сара Коннор до сих пор не появлялась, и Гриего уже начал переживать, приедет ли она вовсе. «Раньше начнем,— подумал он,— раньше закончим все это лицемерное представление». По прошествии трех дней, проведенных в Вилла Хейс, Виктор решил, что с него хватит. Да еще этот несносный ребенок со своим ножом! Что за проклятое поколение! Гриего осушил залпом еще один стакан и со стуком поставил его на стол. «Наверное, подобные дети разбивают сердца своим родителям. К Саре же это не относится. Она сама, по всей видимости, является прекрасной убийцей».

- Быть может, ты немного остановишься и не будешь налегать на спиртное,— раздался из-за спины голос Дитера.

Гриего вздрогнул и пролил несколько капель джина на пальцы.

— Боже мой!— не выдержал он.— Да ты только посмотри на сво­их гостей! Они же совсем не похожи на людей!

— Я только хочу, чтобы ты был достаточно трезв, когда приедет Сюзанна,— тихо возразил фон Росбах.— От тебя требуется либо «да», либо «нет» — вот и все. Я не хочу, чтобы ты ползал по полу и болтал всякую чушь в ее присутствии, понял?

Гриего, сдерживая внутренний гнев, медленно ответил:

— Конечно, сеньор! — Глупо улыбнувшись, он добавил: — А за­тем мы сможем посидеть и поболтать все вместе, правильно?

— Боже сохрани! — сухо процедил он и, не поворачивая головы, отправился в сторону гостей, которые с улыбкой махали ему рукой.

«Вот и именно,— подумал Гриего.— Боже сохрани!» Он никак не мог дождаться того момента, когда, наконец, ему удастся покинуть это ненавистное место.

Внезапно в гостевую комнату вошла Мариетта. Остановившись около самой двери, она пропустила вперед новую гостью и важно про­изнесла:

— Сеньора Кригер!

У присутствующих сложилось впечатление, будто к ним приеха­ла королевская особа.

Лицо Дитера озарилось радостью.

— Сюзанна! — произнес он и бросился вперед, чтобы поцеловать руку.— Как я рад тебя видеть!

Сара посмотрела на хозяина с теплой улыбкой, однако в следую­щее мгновение он схватил ее в объятия. Это позволило Саре не выдать своего волнения: дело в том, что на протяжении всего пути она дума­ла только о Гриего. Отбросив тревожные мысли, женщина разверну­лась лицом к гостям, стоящим около кофейного столика.

— Поприветствуй их,— произнес фoH Росбах своей последней го­стье и указал рукой на чету Кайзеров.

— Mba'eichapa? — произнесла Сара па местный манер; она пожа­ла руку Педро и приветливо улыбнулась Зите. Затем гостья обернулась к паре Сальсидо и перекинулась с ними нарой ничего не значащих фраз.

— А это сеньор Гриего,— донесся голос фон Росбаха, стоящего около барной стойки. Обернувшись в сторону Виктора, Дитер еще раз строго на него взглянул.

— Привет,— вежливо отозвалась Сараи с любопытством посмот­рела на давно знакомого человека.

— Добрый вечер, сеньора,— произнес Гриего и немного покло­нился.

— Тебе налить что-нибудь выпить? — спросил фон Росбах у Сары.

— Да, будь так добр… Пожалуй, я хочу джин-тоник.

— Через секунду вернусь,— отозвался хозяин и удалился в зад­нюю комнату.

Сара присела около кофейного столика и принялась легкомыслен­но болтать с гостями о местных событиях.

— Ну?— тихо спросил Дитер у Виктора, подойдя к нему из-за спины.— Это она?

— Если честно, то я немного теряюсь,— бесцеремонно ответил Гриего.— С тех пор прошло достаточно много времени. Однако если даже эта женщина не Сара, то сходство между ними просто потряса­ющее. Позволь мне понаблюдать за ней еще некоторое время. После того, как я поговорю с Сюзанной Кригер на протяжении десяти минут,меня уже никто не сможет переменить в собственном мнении.

Если быть до конца честным, то Гриего поймал себя на одной про­стой мысли: не подойди Джон Коннор к нему накануне и не прижми нож к его горлу, Виктор вовсе бы не был столь уверен в своем реше­нии. Эта женщина очень сильно отличалась от той Сары Коннор, ко­торую он знал несколько лет назад. Та особа имела мужские мускулы и сумасшедший взгляд. Однако Сюзанна производила впечатление элегантной, самодостаточной и спокойной дамы. Неужели изменение в отношениях способно настолько исказить восприятие? «Нет, я не думаю»,— подумал Гриего и отрицательно покачал головой.

— Дай мне немного времени,— в очередной раз произнес Вик­тор,— и я скажу тебе свое мнение с полной уверенностью.

У Дитера на скулах заиграли желваки, в его глазах горела дикая угроза.

— Тебе придется быть уверенным,— буркнул он и отправился об­ратно к гостям.

На протяжении всего вечера Виктор следил за Сарой словно яст­реб; Дитер также замечал этот факт, но его наблюдения за происходя­щими событиями были практически незаметными. В течение всего ужина реплики Гриего ограничивались просьбами передать тот или иной салат; что же касается гостей, то среди них так никто и не решил­ся задать ему тот или иной вопрос. Виктор начал трапезу в дурном рас­положении духа, и чем дальше она продолжалась, тем хуже становилось настроение Гриего.

Как только гости закончили трапезу и отправились в гостиную пить копре, фон Росбах вновь подошел к Виктору и тихо спросил:

— Итак, каково твое решение?

— Не уверен,— произнес, а точнее, пробормотал он. На протяже­нии всего ужина Виктор только и делал, что поглощал запасы вис­ки.— Мне нужно поговорить с ней наедине. Почему бы вам, Дитер, ие попросить ее немного задержаться позади, а? Отвлеките гостей, и мне удастся потолковать с Сюзанной тет-а-тет. Идет?

— Не хочу, чтобы она чувствовала себя смущенной,— произнес Дитер.— Мне вполне достаточно того факта, что она не похожа на Сару Коннор. Если ты не способен сказать ничего определенного, то я принимаю ту точку зрения, что это не она.

Виктор дерзко положил руки на плечо Дитера, ие обращая внима­ния на его презрительный взгляд.

— Но ведь ты же хочешь быть уверенным, правильно? — прошеп­тал Гриего.— Проведя со мной большую часть этой недели, ты просто не можешь позволить себе находиться в сомнениях. Ты должен быть во всем уверен!

— А я и уверен,— резко ответил Дитер, чей тон подтверждал правдивость этих слов.

— Ну-у-у-у-у!— Виктор покачал пальцем.— А как же наш хоро­ший сеньор Феррари? — Гриего сделал пространный жест рукой.— Ведь он же не уверен? Так?

Ледяное спокойствие, с которым Дитер смотрел на Виктора, прак­тически отрезвило последнего.

— Я что-нибудь придумаю,— сказал он, наконец.

По прошествии еще одного часа непринужденных разговоров се­ньора Сальсидо сказала, что уже поздно. Зита Кайзер, так и не выяс­нив причину гнетущего напряжения, висевшего в воздухе, моменталь­но согласилась. Мужья этих женщин начали проявлять признаки скуки, а Сара как-то ненароком намекнула, что прошедший день был очень длинным и трудным.

— Не уезжай так рано, Сюзанна,— просящим тоном произнес фон Росбах.— Я хочу представить тебя той сторожевой собаке, о ко­торой мы говорили несколько ранее.

У Сары от удивления чуть не отпала челюсть. Сердце забилось, как паровой молот. «Черт возьми,— подумала она,— только этого еще не хватало». Несмотря на то, что в течение всего вечера в воздухе чувство­валась некоторая напряженность, никаких экстраординарных событий так и не произошло. Сейчас Сара хотела покинуть это место как можно быстрее — до тех пор, пока события ие примут опасный оборот.

— Прости, пожалуйста, Дитер, но ты же знаешь, как за меня вол­нуется Джон,— ответила женщина.

— Я хочу, чтобы ты просто поговорила с ним,— продолжал наста­ивать фон Росбах,— хотя бы пару минут.

Сара понимала, что она могла только лишь вежливо извиняться. И если это ие помогало… Женщина чувствовала, что все окружающие смотрят на нее, ие понимая того, что же на самом деле происходит. «Быть может, я слишком долго прожила в Парагвае,— подумала она.— Но в последнее время меня начало волновать, что же подума­ют эти люди».

Дитер встал и поблагодарил присутствовавших за визит. Не обра­щая внимания на их странные взгляды, хозяин пожелал им хорошей дороги домой. «Фон Росбах делает все возможное,— подумала Сара,— чтобы остальные гости побыстрее разошлись».

Несмотря на смущение и удивление, написанное на лицах гостей, Дитер пожал им руки и проводил до автомобилей. Хозяин старался быть учтивым, дружелюбным, приветливым, однако ни от кого не ук­рылось, что сейчас его волнуют совсем другие мысли. Тем временем Сара и Виктор остались одни.

Сара встала со стула и, не проронив ни слова, вышла во внутрен­ний дворик. Несмотря на теплые чувства, питаемые к хозяину, жен­щина на протяжении всего вечера пыталась найти у него дома потай­ные камеры или электронные жучки. Вот и сейчас Сара решила, что в сложившихся обстоятельствах улица куда безопаснее дома. Она не хотела, чтобы кто-то другой знал содержание се разговора с этим гряз­ным контрабандистом.

— Значит, тебе нечего сказать своему старому другу?— раздался из-за спины голос Виктора. Остановившись в дверях, он закурил сигару.

— А тебе что-то не нравится?— спросила Сара.— Я почти забы­ла о тех временах.

Виктор затушил спичку и выбросил ее в темноту.

— Сара,— произнес он,— Я провел большую часть этой педели в таком обществе, где люди не обращали на меня никакого внимания. Понимаешь, они просто игнорировали своего гостя! Мне не нравится, когда возомнившие о себе крестьяне воротят нос н приказывают мне не курить.— Подойдя поближе, Гриего протянув вперед руку и дотро­нулся пальцем до плеча Сары.

— Эй! — крикнула она.— Не тронь меня!

Виктор решил надеть на себя маску ложной заботы.

— Ой, сеньора, неужели я вас разочаровал? Простите меня, по­жалуйста, я так сожалею о случившемся! Вы послали ко мне своего сына, чтобы тот пригрозил мне физической расправой, так? Он чуть не проткнул мне глотку, вот! — Виктор поднял подбородок и потрогал рану на шее. — Однако я дотронулся до вас одним пальцем, и теперь я саамый злой человек на свете, верно? О! Я так сожалею! — Виктор решил поклониться и, не удержав равновесия, упал прямо на Сару.

— Прекрати! — закричала опа.— Ты, грязная пьяная скотина, уйди от меня!

В следующее мгновение Виктор схватил ее за бедра и принялся поднимать над головой. Яростные попытки Сары выбраться на свобо­ду только подогревали его интерес.

— Прости меня, пожалуйста,— продолжал лепетать он.— Я так виноват перед тобой!

Внезапно Гриего разобрал такой смех, что он чуть не уронил свою ношу со всего размаха на землю. Упершись головой промеж ее ног, Виктор принялся неистово хохотать, в то время как Сара что есть силы лупила его по лысине. Именно за этой сценой их и застал Дитер.

— Епифанио! — взревел он.

В следующее мгновение фон Росбах бросился вперед и схватил Виктора за пояс. Гриего прекрасно понимал, какие последствия может повлечь его выходка, но он никак не мог остановить свой гомерический хохот. Дитер, держа негодяя за воротник и ремень, бросил его в сторону входной двери. Виктор пролетел несколько метров и упал точно на диван, стоящий у входа.

В следующее мгновение во дворик вбежал Епифанио, у которого вокруг узкой талии был привязан грязный передник.

— Сеньор?

Сара стояла около двери, зажимая одной рукой свой рот. Ее глаза были расширены от ужаса.

— Это она,— прокудахтал Виктор, давясь от хохота.— Это Сара Коннор.

Дитер обернулся и посмотрел в глаза женщины; там читалось пол­ное смятение. Виктор перевернулся на спину и начал болтать в воздухе ногами. Складывалось впечатление, что он вот-вот начнет задыхаться.

— Сеньор? — в очередной раз раздался нерешительный голос Епифанио.— Что происходит?

Дитер указал рукой па Гриего, чье лицо приняло багрово-красный оттенок.

— Возьми джип и отвези его в Асунсьон!

Епифанио поморщился.

— Сейчас? Но сеньор, только что пробило десять часов! Уже слишком поздно.

Дитер метнул на него острый взгляд.

— Попроси своего племянника Убальдо заняться этим делом,— произнес фон Росбах.— На ночь он может остаться у двоюродной се­стры, а затем, утром, вернуться обратно.

— Si, сеньор,— ответил Епифанио. Кто же решится задавать воп­росы такому большому и злому человеку, в виде которого сейчас пред­стал Дитер.— Я так и сделаю.

Фон Росбах неревел взгляд на Гриего. Сжав руки в огромные ку­лаки, он злобно произнес:

— Надеюсь, что больше никогда тебя не увижу, смердящий пес.

Виктор сделал глубокий вдох, пытаясь унять приступ удушья, и затем, покачнувшись, медленно встал и вышел из комнаты. Дитер обернулся к Саре и, всплеснув руками, произнес:

— Мне так неловко… Прости меня, пожалуйста.

Сара двинулась по направлению к двери.

— Да нет, это я виновата. Все дело только во мне…

Однако внутри женщины все ликовало. Даже если бы она реши­ла спланировать подобный сценарий, то он вряд ли бы сработал. Сей­час же ситуация требовала того, чтобы Сара играла приличную жен­щину, которую просто ужасали произошедшие события.

— Пожалуйста, не уходи,— взмолился Дитер.— Я сейчас вер­нусь. Мне нужно только передать кое-какие бумаги для Гриего, вот и все. Ты подождешь?

Женщина, закусив губу, опустила взгляд. Наверное, было бы луч­ше оставить его прямо сейчас, заставив мучиться и переживать. Са­мым неприятным в этой истории было то, что она так ничего и не вы­яснила. «Почему я не осмелилась задать вопрос Гриего?— терзалась она.— А ведь он мог бы рассказать мне много интересного о старине Дитере. Думаю, на следующей неделе надо будет организовать неболь­шую поездку в Асунсьон».

— Ну хорошо,— ответила она, поднимая взгляд.— Я подожду.

Оставшись в комнате одна, Сара позволила себе расслабиться. Желудок представлял собой сплошной клубок нервов. Облегченно вздохнув, она подумала: «А ведь Гриего хотел мне сказать что-то неве­роятное. Самый верх нахальства для человека проявляется в том, что он говорит сущую правду, однако ему никто никогда не верит. Как хо­роню, что Виктор показал себя таким нахалом!»

Неужели между ними наконец-то воцарится мир? Судя по реакции Дитера на комичную сцепу, произошедшую здесь несколько минут на­зад, на подобное развитие событий можно было вполне рассчитывать. Но истинное положение дел станет понятным с течением времени.

«Что же скрывается за такой страстной реакцией фон Росбаха? Ведь не может же быть, чтобы этот мужчина просто влюбился в меня без памяти?» Сара пожала плечами. Она совсем не нуждалась в ро­мантике с внешностью Терминатора, который хотел проникнуть в ее жизнь. Если такое сходство было неслучайным, то подобный человек оказался бы совсем нелишним.

Сара тряхнула головой. Самой главной задачей в настоящее вре­мя было не попасть впросак. Да, им с Джоном предстоит приготовить­ся к переезду, и как только появится подобная возможность, им сле­дует моментально реализовать свои планы. Но как же Дитер? Сара чувствовала себя в полной безопасности на протяжении такого дли­тельного промежутка времени. Ей так надоело прятаться и скрывать­ся, говорить неправду. Хуже всего — это разочарование в глазах сына. Джон, без всякого сомнения, заслуживал лучшей участи. А она наив­но предполагала, что наконец-то они добились своего.

 

Фестиваль фильмов в Торонто, настоящее

Рональд Лабейн лежал в одежде на широкой кровати прекрасного гостиничного номера. За прошедшие сутки он настолько устал, что к вечеру в голове стучал чугунный молот. Но каждая клеточка его живо­го существа, за исключением чрезмерно утомленного лица, кричала от радости. Наконец-то он добился успеха! Ошеломляющего, божествен­ного успеха, которого теперь никто не сможет отнять. Зидман и Рот показали свой фильм на фестивале, и он стал хитом сезона. Лабейна приглашали на всевозможные вечеринки, с ними разговаривали неимо­верно богатые люди, его интервью транслировали на миллионы, милли­оны зрителей. Интересно, чем это закончится? Время покажет!

Зидман передал указания агенту и получил от него следующую ин­формацию: об их успехе передали все крупнейшие новостные телека­налы страны! Фотография, где он зажат между веселыми Зидманом и Ротом, обошла все газеты, и Лабейну все равно нравилось свое лицо.

Рональд продолжал недвижимо лежать на кровати, а темная ком­ната гостиничного номера принялась вокруг него медленно кружиться.

Люди, с которыми ему удалось повстречаться сегодня днем, были умными, творческими, но слишком приземленными. По крайней мере, как показалось Лабейну. Они смотрели на него так, будто автор фильма мгновенно превратился в величайший аромат месяца, кото­рый всем необходимо попробовать. Рональд хотел улыбнуться, по чрезмерно утомленное лицо не позволило ему сделать этого. Ему еще ни разу в жизни не приходилось столько улыбаться в течение одно-го-единственного дня.

«Если дела и дальше пойдут так, как я планирую,— подумал он,— то скоро я начну ценить боль». На завтрашний день у него была назна­чена встреча с одним очень влиятельным агентом, который хотел про­вести беседу по поводу публикации его книги. Вся будущая жизнь рас­крывалась перед ним, словно кинематографическая лента. «О, боже! У меня много, очень много терпения!»

В конце концов, со временем, настанет конец пестицидам, гербици­дам, заводам по производству свинины и курятины, которые в невероят­ной степени загрязняют окружающую среду. Чуть позже люди откажут­ся от генной инженерии, применяемой в производстве зерна и мяса. Настанет эра новых, чистых источников энергии, что принесет за собой здоровую жизнь для всех обитателей земли. Труд вновь придет на смену механизации и автоматизации — все будут жить долго и счастливо.

Мысли Лабейпа пошли еще дальше— он представил себе малень­кие домики, окруженные аккуратными зелеными садами. Именно там и работали люди, выращивая себе средства для пропитания. Каждый человек входит в состав коммуны— нет лентяев, нет бездельников… Вместо того, чтобы лежать перед телевизором, каждый будет выиски­вать необходимую для себя информацию.

«Исключение будут составлять несколько часов в определенные дни недели,— подумал он.— По телевидению будут передаваться обу­чающие программы по переработке и запасу сырья, а также сведения о проблемах третьего мира».

Рон разочарованно покачал головой. Подобные перемены потре­буют времени, терпения, и что самое печальное, крови… Человечес­ких жертв избежать не удастся. Но если люди не станут бороться за свое благополучие, они никогда его не добьются.

«Через некоторое время я стану общемировым феноменом,— по­думал Лабейн.— Именно мне придется дать сигнал к атаке». В прин­ципе, Рон мог начать свое дело с изобретения какого-либо вируса, который испортит все системы коммуникаций. Стоит только прекра­тить бюрократические проволочки, и можно смело браться за дело».

Однако сначала нужно наладить взаимопонимание с народными массами, вложить в их разум эту идею, убедить людей в том, что ино­го способа жизни не может и существовать, что вокруг— темнота и смерть. Сегодняшнее событие— это только начало, приобретение би­лета… А когда начнется насилие, большинство людей примкнет к партизанскому движению только потому, что не смогут себя мыслить вне этого потока.

«Хорошее начало,— подумал Рон, закрывая глаза и проваливаясь в объятия сна.— Очень хорошее начало».

 

Эстанция фон Росбаха, Парагвай, настоящее

Дитер в задумчивости присел на край стола, медленно попивая бур­бон. Сюзанна, конечно, осталась еще на несколько минут, однако меж­ду ними словно кошка пробежала. Ни один из них не хотел начинать разговор о произошедших событиях, а потому они в течение некоторо­го времени ходили вокруг да около интересующей их обоих темы.

По прошествии получаса, который обоим показался вечностью, Дитер решил, что уже слишком поздно и Сюзанне действительно пора домой. Он проводил даму до машины, открыл дверь, поблагодарил за ужин и ушел восвояси.

«Думаю, что когда-нибудь у нас обязательно состоится подобный ужин при свечах,— меланхолично подумал фон Росбах.— Именно та­кие слова и говорят друг другу люди, если они прощаются навсегда». Дитер же совсем не хотел, чтобы события развивались именно так. Он страстно желал, чтобы их отношения складывались по всем законам любовного жанра. Привлекательная, интеллигентная, обворожитель­ная женщина, которая, кажется, находила приятным его общество. Более того, порой ему казалось, что между ними устанавливаются не просто теплые товарищеские отношения. «Я уверен— у нас может быть будущее».

Дитер тяжело вздохнул и расслабился. «Ну и свинья же этот Гри­его! Сюзанна в самом деле не понимала, о чем бормотал этот хулиган. Но со свойственным женщинам чутьем она поняла, что дело касалось ее персоны, а потому сразу почувствовала себя неловко. Думаю, она способна и дальше вести себя подобным образом, пока я не объясню, в чем же тут дело».

«Однако как объяснить простому человеку то, что ты подозревал его в терроризме, возможном убийстве, да еще, помимо всего осталь­ного, в тяжелом психозе со всеми вытекающими последствиями. На­верное, от подобных обвинений можно и в самом деле сойти с ума». Дитер сделал еще один большой глоток спиртного. «Ну и что мне те­перь делать?»

Глубоко внутри Дитера грыз один простой вопрос: почему же он все-таки решил, что Сюзанна Кригер невиновна, а Виктор Гриего про­сто наврал, пытаясь выместить скопившуюся на душе злобу?

Фон Росбах решил не отвлекаться по пустякам.

Он просто поставил стакан на стол, снял трубку и принялся тороп­ливо набирать телефонный номер.

— Да?— раздался в трубке раздраженный, сонный голос.

— Джефф!— радостно закричал Дитер, несмотря на затаенное в сердце чувство обиды.— Ты спишь?

— В три часа утра? Дурацкий вопрос. Не клади трубку, я перей­ду к другому аппарату.

Где-то за заднем фоне послышалось ворчанье, а затем женский го­лос Ненси: «Дитер? Ну сколько же можно!»

«Это же моя работа, родная»,— послышался голос Джеффа. Вслед за этим последовал тихий щелчок, а по прошествии нескольких секунд— уже более терпеливый голос его старинного друга.

— Ты еще на линии?

— Да,— ответил Дитер.— Я звоню только ради того, чтобы побла­годарить за прекрасного гостя, которого ты порекомендовал в мой дом.

Джефф поперхнулся.

— Прости,— выговорил, наконец, он.— Однако мы должны были удостовериться.— В голосе Голдберга послышались металличес­кие нотки.— Это она?

— Нет.— Дитер помедлил, мгновенно воспроизведя в памяти со­бытия недавнего вечера.— Чем ты только думал, когда посылал ко мне эту свинью? Моя экономка намеревается сжечь те простыни, на которых спал этот гость.

Голдберг тихо засмеялся.

— Я должен был удостовериться, понимаешь. Не мне тебя учить. Этот парень входил в когорту тех контрабандистов, с которыми Сара Коннор тесно общалась в прежние годы.

— Если ты обнаружишь новых дружков Сары, то будь другом, не присылай их ко мне. Разберись как-нибудь сам, хорошо?

— Прости.

— Да нет, это же наша работа.— Смягчив тон, он продолжил: — Передай Ненси: я очень сожалею, что вновь разбудил ее посреди ночи. Но до завтрашнего утра — ни слова!

— Ну хорошо, хорошо,— засмеялся Джефф.— Гриего, действи­тельно, еще тот тип. Прости меня, пожалуйста: этого больше никогда не повторится.— Помедлив мгновение, он рискнул и добавил: — Ка­жется, тебе симпатична эта женщина, да?

На противоположном конце провода, который обрывался в Пара­гвае, повисло гробовое молчание.

— Да,— подтвердил, наконец, Дитер.— Опа очень мила. Джефф усмехнулся в темноте своего домашнего кабинета.

— Ну и хорошо,— ответил он.— Мы с женой будем с нетерпением ждать нашей встречи.

— Конечно… Если только Ненси не захочет мне объявить бойкот после сегодняшней ночи.

Голдберг поморщился.

— Знаешь, мне до сих пор непонятны некоторые детали дела о Саре Коннор. Ты мог бы послать мне все материалы? — спросил Дитер.

— Ты беспокоишься, не так ли? — спросил Джефф.— Я же пре­дупреждал тебя: увольнение всегда чревато большим беспокойством.

Дитер вздохнул.

— Передавай привет Ненси.

— Передавай привет девушке с неизвестным именем,— закончил лукаво Джефф.

— При встрече я тебя обязательно побью,— сказал Росбах и по­весил трубку.

— Я тоже, приятель.— Джефф выключил лампу и отправился обратно в кровать: ему не терпелось рассказать обо всем жене прямо сейчас.

Джон оторвал взгляд от книги. На самом деле, на протяжении последнего часа он уже не читал, а только лишь терпеливо ждал, ког­да же на дороге послышится шум маминой машины.

— Привет,— произнесла Сара, затворяя за собой дверь и опуская щеколду.

— Ты опоздала,— укоризненно произнес мальчик.— Я уже начал волноваться.

Сара усмехнулась.

— Если бы ты и правда беспокоился,— ответила она,— то я бы увидела па крыше эстанции Дитера маленького ниндзю с парой ме­чей.— Сара тяжело плюхнулась на диван и положила голову на по­душку. Затем, простонав, она немного размяла шейные позвонки и вновь перевела взгляд на сына. Весело улыбнувшись, она продолжи­ла:— Представляешь— ниндзя-черепашки против Виктора Гриего. Ему бы не поздоровилось!

Джон усмехнулся и пожал плечами.

— Наша шутка сработала?

— Даже более чем,— ответила Сара. — Однако ты оставил па его теле отметину. Это не очень разумно при сложившихся обстоятель­ствах, особенно если физического вреда здоровью никто причинять и не собирался. В следующий раз лучше повесь ему между глаз ядовито­го тарантула.

Юноша кивнул и вновь взглянул на мать.

— Что ты подразумеваешь под словами «даже более чем»?

— Гриего напился,— ответила мать.— А некоторые мужчины в пьяном состоянии напрочь забывают собственные страхи, понима­ешь? К счастью, он потерял равновесие и упал на меня в такой позе, которая наводит на некоторые размышления, понимаешь?— Сара закрыла глаза.— По этой причине его утверждению теперь никто не поверит. Именно так и поступил Дитер.

Джои тяжело перевел дух и произнес:

— Да, нам повезло.

Сара рассеянно кивнула.

— Да, нам повезло, что пьяный Виктор совсем не стоял на ногах.

Через некоторое время Джон спросил:

— Так что же нам теперь делать?

Лицо Сары приняло угрюмое выражение, женщина устало пере­вела взгляд в сторону и задумалась.

— Думаю, пока нам стоит придерживаться выжидательной такти­ки — на какое-то время мы себя обезопасили.— Взглянув на сына, она решительно добавила:— Однако мы должны быть готовы ко всему.

Джон кивнул. Задумавшись, он спросил:

— Теперь ты собираешься встретиться с Виктором вновь?

Губы Сары дернулись в усмешке.

— Может быть… — Она зевнула, села на диване, и, наклонив­шись вперед, Сара встряхнула затекшие руки.— После этого инциден­та с Гриего все пошло наперекосяк.— Женщина улыбнулась и посмот­рела на сгущающиеся за окном сумерки.— У Дитера весьма старомодные взгляды на многие жизненные проблемы. Думаю, он ре­шил, что я перестала его уважать.

Джон изучающе посмотрел на мать. В последнее время его нача­ли терзать сомнения, что мать смотрит на нового друга по-особенному. Дело в том, что Сара перестала смотреть на Дитера как на человека, который способен обучить их выживанию в тяжелых условиях. Тем не менее, Джон не сомневался, что внутренний потенциал фон Росбаха огромен. Просто человек его тщательно скрывает.

С тех нор, как Сара перестала встречаться со своим последним другом, прошло достаточно много времеии. Джон уже начал отвыкать от подозрительных типов, которые постоянно бывали у них дома. С тех пор, как Сара вышла из Псскадсро, подобные отношения прекра­тились. «Хм,— подумал Джои.— Шесть лет — это очень большой срок».

— Тебе нравится он, не так ли? — спросил сын.

Сара мгновенно напряглась, и губы ее сжались. Через некоторое время она произнесла:

— Возможно. Плохая мысль, правда? Он может быть опасен для нас.

Джон поджал губы.

— Да. Но ты же знаешь, как поговаривают в таких случаях люди, мамочка?

Сара вопросительно наклонила голову.

— Они говорят: «Жить на свете вообще-то очень вредно: от этого умирает сто процентов населения. А все остальное — просто детали».