Лос-Анджелес, настоящее

— Джордан!— воскликнула Тарисса, распахнув дверь. Она paдостно обняла деверя, привычно наткнувшись плечом на его заплечную кобуру.— Вот так сюрприз!

— Дядя Джорди! — завопил Дэнни, бегом устремившись в его сторону.

Последнее время ее сын изо всех сил старался держаться сдержан­но, «по-взрослому», однако сейчас от всей этой сдержанности не оста­лось и следа. Как много, оказывается, значит родной дядя, работаю­щий в ФБР, для обычного двенадцатилетнего мальчишки.

— Привет, привет, дружище, — Джордан наклонился, чтобы об­нять своего племянника, и с удивлением обнаружил, что тот практи­чески достает ему до плеча.— Ого, да у тебя — период бурного роста!

— Да уж,— заметила Тарисса, запирая входную дверь.— Из пары новеньких, с иголочки, кроссовок «Найк» вырос за три недели. Семьдесят долларов— коту под хвост!

— Прости, мам, я не хотел,— озорно улыбнулся Дэнни.

— Если так пойдет и дальше, не летать тебе на истребителях,— сказал Джордан, памятуя о самых последних амбициях Дэнни.

— Это точно. Зато, может быть, сгожусь для НБА.

Джордан поджал губу.

— Но летчики больше зарабатывают,— задумчиво сказал он.

— Зато у баскетболистов — слава. Все их знают,— возразил пле­мянник.

— Согласен. Но у них ведь и травм больше!

— Верно. Но летчик, в случае чего, расшибается раз и навсегда.

— Что ж, с этим нe поспоришь,— улыбнулся Джордан.

— На этой радостной ноте неплохо бы нам сменить тему,— вме­шалась Тарисса.— Ты с нами поужинаешь?

— Э-э…— Джордан немного смутился.— На самом-то деле я со­бирался погостить у вас несколько дней. У меня — работа в здешних краях, а вы живете в самом центре, вот я и подумал…

— Ура! — завопил Дэнни, вскидывая вверх кулак.— Значит, ты к нам надолго, дядя Джорди?

— Не более, чем на неделю,— ответил Джордан, умоляюще гля­дя на женщину.

Тарисса, конечно, очень любила брата своего бывшего мужа, од­нако он мог хотя бы позвонить и предупредить… А что, если бы у них были другие планы?

Она вздохнула. «В этом случае он бы, отправился в отель… Основ­ная проблема заключается в том, что у нас нет и не может быть ника­ких "других планов". По крайней мере, которые исключали бы при­сутствие Джордана. И деверь прекрасно об этом знал. Но все же… а вдруг у меня появился мужчина?»

Когда Тарйсса познакомилась с Майлзом и Джорданом, братья жили вдвоем в семейном особнячке. С деньгами у них проблем не было: родители и младшая сестренка, погибшие в автокатастрофе, были застрахованы на очень крупную сумму.

Майлз дописывал магистерский диплом в области математики, а Тарйсса училась на бухгалтерских курсах и вскоре должна была про­ходить аттестацию. Вечерние занятия молодых людей закапчивались почти в одно и то же время.

Трех недель им вполне хватило, чтобы полюбить друг друга, а к кошгу семестра они стали мужем и женой.

Джордану в то время было шестнадцать, и он с самого начала от­несся к ней просто замечательно, точно к родной сестре.

Когда Тарйсса переехала к ним в дом, молодой человек, краснея от смущения, настоял на том, чтобы перебраться жить в подвал. Он оборудовал его согласно своим требованиям и продолжал стесняться Тариссы еще целых две недели.

Тем не менее, Джордан всегда был при рожденным организатором. №ш Впервые Тарйсса смогла оценить его способности, когда поняла, что, пожертвовав своей прежней комнатой и перебравшись жить в подвал, он оградил свою личную жизнь от нежелательных вторжений. Честно говоря, об этом не мог мечтать ни один шестнадцатилетний мальчишка. Джордан оборудовал себе отдельный вход во двор, а дверь номер два, находившуюся на кухне всегда, можно было запереть на замок.

— Теперь его смело можно оставить в покое,— любил говаривать Майлз.— Глупостей он не наделает.

Поначалу Тарисса думала, что подобный подход, учитывая воз­раст Джордана, очень близок к нездоровому оптимизму. Однако за время всей совместной жизни он не представил им ни одного повода для тревог.

После гибели Майлза Джордан взял в ФБР долгосрочный отпуск и переселился к к ним в дом. Данный поступок позволил Бюро провес­ти свое собственное расследование, не ставя никого из членов их семьи в неловкое положение.

Тарисса, убитая горем, действительно очень нуждалась тогда в его обществе. Джордан взвалил на себя большинство насущных дел и все домашние хлопоты. Только он один помог их семье избежать неминуе­мого краха.

Дэнни искренне полагал, что лучшего дяди просто не сыскать на всем белом свете. И Джордан, как бы он ни был занят, всегда находил время для детей. Тарисса прекрасно знала, что порой они с Дэнни по целому часу висели на телефонном проводе, причем оплачивал эти разговоры только Джордан.

Честно говоря, через минуту она уже начала себя корить за то лег­кое раздражение, которое было вызвано внезапным приездом деверя.

Джордан оглядел холл.

— А где же Блисс? — спросил он.

— На занятиях!— ответила Тарисса.— Она ведь получила поощ­рительную стипендию, ты помнишь?

— Да, конечно,— только и успел ответить он, прежде чем Дэнни поволок дядюшку в кухню.

Провожая их взглядом, Тарйсса продолжала удивляться тому факту, что Дэнни до сих нор не осмелился рассказать Джордану всей своей правды…

— Дэнни!— крикнула им вслед Тарйсса.— Выбери более подхо­дящее место!

— Ну ма-ам! Я же просил: не зови меня «Дэнни»! — нахмурился он.— Я уже не маленький!

— Прости,— усмехнувшись, сказала она.

Джордан приподнял бровь.

— Да-да,— ответила она на его немой вопрос.— Теперь он у нас— исключительно Дэн или Дэниел.

— Тогда меня, наверное, отиыис следует звать исключительно Джорданом,— сказал Джордан племяннику.

Несколько секунд Дэниел молча взирал на дядю, а затем медлен­но кивнул. Заметив это, Тарисса закусила губу: именно так же в про­шлом выглядел Майлз Дайсон, когда обдумывал какое-нибудь дело. Джордан кивнул в ответ, и Тарисса едва сдержала вздох — как же, оказывается, все мужчины в ее семье были друг на друга похожи!

Неохотно пожелав взрослым доброй ночи, Дэн медленно поплел­ся наверх.

Принимая от Тариссы бокал вина, Джордан улыбнулся и похло­пал себя по животу.

— Вот это — в самом деле бифштекс! Неудивительно, что Дэн не исхудал… Но — как он вырос! Я его еле узнал.

— Положим, это неправда: ведь он — вылитый Майлз в миниатюре.— Тарисса села на диван.— Что же привело тебя сюда?,

— Да, он и в самом деле здорово похож на отца…

Тарисса кивнула, глядя своему деверю в глаза и терпеливо ожидая его ответа.

Джордан махнул рукой, точно отгораживаясь от ее взгляда:

— Тарисса, ты же знаешь, не люблю я разговоров о работе.

— По крайней мере, скажи, где тебе предстоит работать?

Джордан обреченно вздохнул:

— В Эскондидо.

Тарисса удивленно подняла брови:

— Но отсюда до Эскондидо— больше ста миль!— Она слегка склонила голову набок.— Хотя… Ты сказал, что мы находимся при­мерно в центре… Где же у тебя еще дела?

— В Сан-Маркосе,— пробормотал Джордан, поднося бокал к губам.

— В Сан-Маркосе?! Но ведь это— совсем близко от Эскондидо!

Джордан искоса взглянул на Тариссу.

— Ладно, виноват, виноват… — признался он.— Я не видел вас почти целый год, а теперь даже не знаю, когда мне представится более удобный случай… Что ж, эту неделю буду вставать на одни час по­раньше. Но ведь дело того стоит, верно?

Тарйсса сжала его за плечо.

— Спасибо,— сказала она.— Я очень рада видеть тебя, а Дэнни — просто на седьмом небе от счастья.

Некоторое время оба молча смотрели друг на друга.

— Что? — в конце концов не выдержала Тарйсса.

—- Мне удалось выяснить, что компапия «Кибердайн Системе» возобновила свою работу.

— Я давно знала об этом,— спокойно ответила она.— Они нача­ли восстановление уже через месяц после того пожара. Так что же в этом удивительного?

— Да нет, ты не поняла… Они возобновили работу над проектом Майлза.

Тарйсса вздрогнула. «Сара Коннор уничтожила абсолютно всю информацию; "Кибердайн Системс" просто не способна восстановить такой огромный материал без его участия! Тем более, что с тех пор прошло целых шесть лет…»

Тарйсса свернулась в кресле калачиком и произнесла:

— Джордан, а почему бы и нет? Эти люди делают деньги. Скорее всего, они возобновили проект, как только получили чек от страховой компании.— Тарйсса испытующе взглянула на деверя.— А ты ожи­дал, что они попросту обо всем забудут?

— Сотрудники компании возобновили работу в секретных лабо­раториях на одной из армейских баз,— сообщил он.

Слова Джордана звучали так, точно он упорно старался намек­нуть ей на какое-то тайное обстоятельство. К несчастью, Тарйсса слишком хорошо понимала, что он имеет в виду. Гораздо лучше, чем сам Джордан. Сейчас она очень жалела, что у них не было никакой возможности связаться с Коннорами. Для них эта новость, несом­ненно, оказалась бы очень интересной. При условии, что те еще живы…

Внезапно Тариссу охватила злость.

«Майлз пожертвовал своей жизнью, чтобы предотвратить все это! — подумала она.— Эти козлы не имеют никакого права!»

— Вряд ли этот проект настолько секретен,— сказала она вслух.— По крайней мерс, тебе-то он стал известен…

Джордан нетерпеливо отмахнулся.

— Я— следователь, Тарисса. И раскрывать чужие секреты— это моя работа. Для нас сейчас важно то обстоятельство, что они, возмож­но, пользуются разработками Майлза. А это означает, что тебе и его детям могут причитаться какие-нибудь деньги.

Тарисса отрицательно покачала головой.

— Нет, я в этом не уверена. Майлз работал над проектом, кото­рый начали еще до него. По крайней мере, что касается идеи… По этой причине «Кибердайн Системс» вряд ли расщедрится на деньги.

Джордан весь подался вперед, и во взгляде его появились электри­ческие искорки.

— Он когда-нибудь рассказывал о своей работе?

— Говорил только, что все это— восхитительно, что работа ему безумно нравится и что он никогда прежде не видел ничего подобно­го. И ты, Джордан, об этом прекрасно знаешь, поскольку подобный разговор заходит между нами уже далеко не в первый раз.— Тарисса нахмурилась и отвела взгляд.

— Неужели Майлз никогда не вдавался в подробности?

— Да он же точная копия тебя! От вас обоих с самого начала было слова липшего не вытянуть. Вспомнить хотя бы, как ты устроил в сво­ем подвале настоящий бордель…

— Не устраивал я там никаких борделей, — с легкой улыбкой ска­зал Джордан.

— Тем не менее, доносившийся оттуда девичий смех служил до­казательством обратного,— улыбнулась Тарйсса.— Ты устроил в сво­ем подвале бордель!

— Или подпольную лотерею, — добавил Джордан.

Видя, что женщина начинает хохотать, он поднял руку вверх и внезапно сделался серьезным.

— Пожалуйста, не уходи от разговора.

Отставив бокал в сторону, Джордан подался вперед и упер локти в колени. Тарйсса устало откинула голову на спинку кресла и прикры­ла глаза.

— Майлз никогда не говорил, что за ним следят или…

— Давай прекратим это,— перебила его Тарисса, понизив го­лос.— Едва ты появился на пороге, Джордан, у меня сердце екнуло. И знаешь, почему? Потому что я знала: при первом же удобном случае ты снова начнешь этот разговор.

— Но я только хочу выяснить, что же произошло,— рассудитель­но сказал он.— Если правильно поставить вопрос, то возможно, ты сможешь что-нибудь восстановить в своей памяти.

— Думаешь, я до сих пор не пыталась этого сделать? Я раз за ра­зом вспоминала ту ночь, пытаясь припомнить все до мелочей. Дума­ешь, я в состоянии забыть хоть одну секунду той ночи? Знаешь, сколь­ко раз я спрашивала себя: может, поступи я как-нибудь иначе, Майлз остался бы жив? Я размышляла, спрашивала себя… И всякий раз, когда ты приезжал и заводил этот разговор, я не могла спать ночами на протяжении нескольких недель — все думала, думала… Знаешь, иной раз мне приходит в голову мысль: может, ты винишь меня в смерти своего брата? Наверное, у тебя на языке крутится вопрос: «По­чему ты жива, когда он мертв?»

Джордан резко выпрямился.

— Неправда! Я никогда так не думал!

— Я ни на минуту не прекращала тосковать по нему, Джордан. Этот человек остался со мною навсегда. Но этот разговор будет пос­ледним: я не намерена более обсуждать эти темы ни с тобой, ни с кем-либо другим. Разговоры о прошедших событиях— это сущее истязание… Я больше не могу выносить подобных мук, ты пони­маешь?

Некоторое время Джордан смотрел на Тариссу с раскрытым ртом.

— Нет,— произнес он в конце концов.— Не понимаю. Я просто хочу найти людей, которые виновны в смерти моего брата, вот и все. Я обязан сделать это, Тарисса, обязан отдать свой последний долг!

— Если даже ты завтра найдешь и отдашь этих людей под суд, я не уверена, что пойду на слушание дела. Я устала, Джордан, дико ус­тала. Порой у меня сердце разрывается. Похоже, настало время ста­вить точку. Такая жизнь становится просто невыносима.

Джордан взирал на Тариссу, не веря своим ушам.

— Разве ты не хочешь узнать, кто убил Майлза? — спросил он.

— Я знаю этих людей.— Тарйсса отвела взгляд, и ее глаза мгно­венно наполнились слезами.— Его убила группа захвата.

— Что?!— Джордан помимо собственной воли вскочил, но тут же медленно опустился обратно на диван.— Кто тебе это сказал?

— Их командир,— ответила Тарисса, снова взглянув ему в гла­за.— У него был рак, и смерть Майлза оказалась на его совести. Эти мерзавцы открыли стрельбу по моему мужу, едва заметив его на гори­зонте. Без всяких предупреждений, без всяких «Брось оружие, руки вверх!»… Они, можно сказать, ворвались к нам со стрельбой. У Май­лза не оставалось ни единого шанса.

Джордан был раздавлен, потрясен.

— Я не хотела говорить об этом, — продолжала Тарисса, прикры­вая глаза.— Я знала, каким ударом это окажется для тебя. Но Майл­за убили вовсе не террористы. Это были полицейские.

— О господи,— выдохнул Джордан.— Они скрыли это…

Откинувшись на спипку кресла, он взял свой бокал и залпом осу­шил его. Некоторое время агент сидел, глядя в никуда, и поигрывал опустевшим бокалом. Затем он поставил его на столик и закрыл лицо ладонями.

— Нет,— медленно произнес он, покачав головой.— Если бы не действия проклятых террористов, в нашей семье царил бы мир и согласие. Они должны быть наказаны.

— Я иду спать,— зло сказала Тарисса.

Резко поднявшись на ноги, она двинулась к лестнице, однако на середине пути остановилась. Оглянувшись, она добавила:

— Я никогда больше не буду говорить с тобой об этом, Джордан. Никогда. Если ты не прекратишь расспросов, тогда мы, наверное, со­всем перестанем видеться. И не терзай вопросами Дэнни. Шесть лет назад он был совсем малышом, а потому пе сможет сказать тебе ниче­го нового.

Сделав несколько шагов к нему, Тарисса понизила голос.

— Всякий раз после того, как ты начинаешь бередить эти воспо­минания, его мучают кошмары. Когда он был помладше, то просыпал­ся с криком. И я говорю тебе, раз и навсегда: прекрати!— Она при­стукнула кулаком но бедру.— Прекрати мучить нас. Мы ни в чем не виноваты, мы ничего не могли изменить, и все вопросы в мире не вер­нут нам Майлза!

Дойдя до лестницы, Тарисса поднялась на несколько ступеней вверх и остановилась, переводя дух.

— Я люблю тебя, Джордан,— сказала она. — Люблю, точно соб­ственного брата. И, правда, очень надеюсь, что ты сможешь меня по­нять, потому что не хочу, чтобы ты исчез из моей жизни.

В последний раз взглянув на него полными слез глазами, она уда­лилась наверх.

Джордан остался сидеть в гостиной. Услышав, как закрылась дверь ее спальни, он перевел дыхание и прикрыл глаза рукой. Агент чувствовал себя совершенно разбитым.

— Я просто не могу оставить этого так,— прошептал он сквозь стиснутые зубы.— Не могу.

Но избавить от воспоминаний прошлого Тариссу и детей было ему вполне но силам. До сегодняшнего вечера он не задумывался о том, что может чувствовать родная семья Майлза, когда он начинает рас­спрашивать их, бередя старые раны.

Джордан вздохнул.

— О'кей, Тарисса,— сказал он вслух.— Отныне вы не услыши­те об этом ни слова.

В следующий раз он поднимет эту тему лишь тогда, когда ублюд­ки, погубившие Майлза, будут найдены и отданы под суд. А это рано или поздно обязательно случится, потому что он никогда не оставит поисков.

 

Форт-Лорел, штат Калифорния,

корпорация «Кибердайн Системс»,

настоящее

— Ну и дыра,— сказал Роджер Колвин.

Генеральный директор положил свою папку на сверкавший поли­ровкой безнадежно маленький стол конференц-зала и огляделся. Про­стовато, слишком функционально. Низкий класс. Нет, он ожидал на новом месте совсем другого.

«Дешевка»,— подумал иро себя Колвин.

— Зал прослушивается?

Пол Уоррен, президент «Кибердайн», мрачно пожал плечами.

— Это было бы лишним,— сказал он.— Мы ежедневно предос­тавляем им отчеты, они прекрасно осведомлены, кто, когда вошел и вышел, и все наши звонки идут через их коммутатор. Порой даже ка­жется, что они знают о нашей компании гораздо больше нас самих.

— Загонять «Кибердайн» под землю — это, пожалуй, слишком,— сказал Колвин, поправляя брюки на коленях и садясь в кресло.— К гадалке не ходи: у меня снова разовьется аллергия.

— Ты о запахе? — спросил Уоррен.

— Да. Чем это здесь пахнет?

Президент пожал плечами.

— Не знаю, наверное, клеем от ковровых покрытий — обычно он воняет еще несколько недель после укладки. Но меня больше смуща­ет теснота.— Он поднял глаза к потолку.— Хотя я вовсе не помешан на боязни быть погребенным заживо.

Колвии быстро взглянул на коллегу из-под бровей. Учитывая, что они находились в Калифорнии, эта мысль была весьма тревожной.

— Так зачем ты мне звонил? — спросил он.

— Звонил?— Уоррен удивленно воззрился на него.— Я тебе не звонил. Секретарь сказал, что у меня здесь назначена с тобой встреча, в два тридцать.

Некоторое время оба, сбитые с толку, смотрели друг на друга. За­тем их одновременно озарило.

— Трик…— начал Колвин.

— Джентльмены!— Войдя энергичным шагом в зал, Трикер при­близился к столу.— Надеюсь, что не заставил вас ждать. Я прекрасно понимаю, как вы заняты дележкой мест на автостоянке и прочими, столь же важными вопросами.

После секундной паузы в разговор вступил Колвин, всем своим видом выражая крайнюю степень неодобрения:

— Вообще-то мы работали над тем, чтобы возобновить проект, и добились своего. Учитывая шестилетний перерыв в работе, это было отнюдь непросто. Я до сих пор не могу понять, отчего вы не позволи­ли нам возобновить работу немедленно.

— Ну что ж…— Трикер присел к столу, вынул из портфеля пап­ку и положил ее перед собой.— У меня имеется к вам несколько воп­росов, господа.— Он любезно улыбнулся, глядя на обоих.— Вы не возражаете?

— А если и возражаем? — буркнул Уоррен.

Трикер раскрыл папку, вынул из кармана авторучку и сделал ка­кую-то пометку.

— Вы собираетесь отвечать на мой вопрос? — осведомился нако­нец Колвин.

— Это был вопрос, мистер Колвин? Я не уловил вопросительной интонации.— Трикер покачал головой.— Боюсь, что сейчас не могу на него ответить, ведь я здесь — всего лишь мальчик на посылках.

— Вы, наверняка, пытались возобновить проект сами, так?— спросил генеральный директор.

— Если и так, мне об этом ничего не известно.

Отодвинув свой портфель в сторону, Трикер поднял на собеседни­ков простодушный взгляд.

— Вот как?!— Колвин с маху врезал кулаком по столу.— Суки­ны дети! Я так и знал!— Злобно улыбнувшись, он покачал головой.— Пробовали, да не вышло, так? Получилось, что без нас не обойтись?

Трикер мило улыбнулся и пожал плечами.

— Итак,— заговорил он, складывая руки поверх своей папки,— вы здесь уже две недели. Как вам нравится новое место, джентльмены?

Взгляд его стальных глаз лучился неподдельным интересом. Пре­зидент и генеральный директор обменялись раздраженными взгляда­ми. Их коллега, по всей видимости, был вовсе не настроен на конст­руктивный диалог.

— У меня такое впечатление,— начал возмущенную речь Уор­рен,— будто за мною постоянно следят. Знает, сижу я на унитазе и думаю: а вдруг какой-то проходимец с помощью хитроумных уст­ройств замеряет сейчас объем моих экскрементов?

— Оборудование базы предоставляет такую возможность, мистер Уоррен, но, пока вы не начнете, скажем, баловаться наркотиками, мы вряд ли этой возможностью воспользуемся.

Взгляды Кол вина и Уоррена сделались возмущенными.

— Что-нибудь еще? — более серьезно сказал Трикер.

— Вы издеваетесь над нами? — воскликнул Колвии.

— Нет.

Трикер спокойно взирал на них, ожидая ответа на свой вопрос.

Высшие чиновники «Кибердайн» переглянулись и вновь устреми­ли взгляды на своего недруга.

— Нас тревожит качество воздуха,— после некоторой паузы ска­зал Колвин.— Уже имеются жалобы на аллергические реакции и не­приятный запах.

Некоторое время Трикер разглядывал его, подперев подбородок ладонью.

— В самом деле? — сказал он, наконец.

— Да,— терпеливо отвечал Уоррен,— в самом деле.

— Интересно.— Представитель заказчика подался вперед.— По­тому что здесь оборудование для очистки воздуха гораздо лучше, чем в вашем старом здании.— Брови его слегка приподнялись. — Хотя я и сам уже начал отмечать в воздухе слабый запах озона. Это следует про­верить.

— Отчего же, в таком случае, люди жалуются на обострение ал­лергии? — спросил Уоррен.

— Возможно, им не хватает чего-либо из миллиона привычных для современного Человека поллютантов,— пожал плечами Трикер.— Что-нибудь еще?

— Нам обязательно нужно жить и работать под землей?— спро­сил Колвин.— Меня… меня тревожат мысли о том, что мы… будто по­гребены здесь.

— Что ж, так— гораздо безопаснее, вы не находите? — Трикер смерил Колвина взглядом и развел руками.— Видите ли, я понимаю, что вам не хватает этакого просторного углового кабинета с огромны­ми окнами — одной из привилегий вашей должности. Но я решил, что после всего произошедшего вам просто не захочется работать в подоб­ном аквариуме. Вы, ребята, о дальнобойных винтовках когда-нибудь слышали?

Колвин с Уорреном обменялись косыми взглядами.

— Мне здесь просто не нравится,— сказал Уоррен.— Не люблю, когда за каждым моим шагом следят.

— Отчего вы думаете, что за вами следят? — с изумленным видом спросил Трикер.

Уоррен беспомощно взмахнул руками:

— Но вы же сами только что сказали, что можете подсчитать и за­фиксировать…

— Да, я сказал, что мы это можем, однако пока не пользуемся данной возможностью.— Трикер откинулся на спинку кресла.— И, должен сказать, не ожидал подобного отношения от человека, кото­рый ввел в практику обязательный анализ мочи для всех работников и поступающих на работу.

Уоррен пронзил Трикера испепеляющим взглядом. Колвин смот­рел в потолок.

— Послушайте, ребята. Может, оставим все эти штучки? Вы уже давно не дети, а на дворе— не семидесятые годы. К чему этот анти­правительственный пафос? Чем вам так не нравится сотрудничество с нашим ведомством? Вам не кажется, что кое-кто просто находится во власти собственных предрассудков?— Казалось, он был немного обижен.— Мы вовсе не шпионим за вами. Вы похоронили нас под ла­виной отчетов на самые разнообразные темы, а что касается жарго­на… в нем сам черт ногу сломит. Где же нам взять еще время и начать шпионить за вами?

Вновь подавшись вперед, он сложил руки перед собой и твердо взглянул в глаза собеседникам.

— Вспомните, мистер Колвин, ведь это вы пришли к нам на по­клон. Поняли, что без огромных капиталовложений так и будете си­деть на своих замечательных находках, как собака на сене. Вам не хотелось рисковать, предложив партнерство кому-либо из главных конкурентов… Сколько раз на вашей памяти крупные компании по­глощали таким образом мелкие, а? При этом большинство людей по­думало, что мы, прослышав обо всем этом, просто конфискуем ваши находки из соображений национальной безопасности. Кроме того, вы требовали заказчика, который обладал просто бездонными кармана­ми, так?— Широко раскрыв глаза, Трикер развел руками.— Так к кому же еще было обращаться?

Оба бизнесмена отвели взгляды.

— Понимая, сколь переменчивы течения бизнеса, мы, естествен­но, настояли на том, чтобы вы продали нам найденные предметы, кото­рые ныне оказались утраченными,— с убийственным спокойствием сказал Трикер.— Однако в контракте было оговорено, что вам будет предоставлено исключительное право разработки данных находок.

Он помолчал, словно ожидал какого-нибудь ответа, и, не дождав­шись, продолжил:

— А теперь глубокоуважаемым господам внезапно почудилось, будто они продали душу дьяволу. Ну что ж, горе вам!

Поднявшись на ноги, он принялся расхаживать вдоль стола. Пе­реглянувшись, Уоррен с Кол вином мрачно уставились на собеседника.

Обернувшись, Трикер хлестнул их жестким взглядом своих стальных глаз.

— Итак, какие же злодеяния терпит от нас компания «Кибердайн Системс»? Прежде всего, джентльмены, мы обеспечили вас надежны­ми, безопасными, можно сказать, уникальными лабораториями, и все — за счет налогоплательщиков. Далее. Несмотря на то, что цен­нейшие материалы были украдены, либо уничтожены по причине халатности и разгильдяйства вашей службы безопасности, мы не ста­ли требовать с вас ни гроша возмещения. Данные факты наглядно демонстрируют, насколько мы злобны и скупы, не так ли?

Его взгляд намертво пригвоздил чиновников к креслам.

— Ведь вы, остолопы, сами явились к нам на поклон. Доброволь­но явились, родненькие. И теперь мы просто пытаемся обезопасить свои капиталовложения — смею вас заверить, совсем немалые. Поз­волю себе повториться: силком вас никто сюда не тянул.

— Да неужели? — с тихим сарказмом в голосе спросил Колвии.

Трикер развел руками:

— Вы хотите знать, как мы могли избежать сотрудничества? Очень просто. Да просто купить у вас все находки и оставшиеся раз­работки! Другими словами, вы могли сказать «нет», просто «нет» — и все. Это, кстати, не поздно сделать и сейчас.— Смерив оппонентов взглядом, Трикер продолжил:— Ну что? Кончились ваши истерики? Или желаете пустить псу под хвост еще немного нашего ценнейшего времени?

Колвин мрачно молчал, опустив взгляд к столу, нервно подерги­вая щекой. Наконец он поднял голову.

— Так о чем вы хотели побеседовать с нами?

— Ну наконец-то. Ну что ж, джентльмены…— Трикер присел к столу и переложил несколько бумаг в своей папке.— Как продвигают­ся поиски?

Колвин и Уоррен казались озадаченными. Некоторое время Три­кер взирал на них, точно усердный студент на преподавателя, от кото­рого ожидает получить одобрение.

— Я говорю о поисках нового начальника службы безопаснос­ти,— пояснил он, наконец.

Колвин с Уорреном подняли брови.

— Мы находимся ца военной базе, упрятанной под землю,— проговорил Уоррен.— Зачем же нам начальник службы безопас­ности?

— Зачем?— вытаращил в свою очередь Трикер изумленные гла­за.— Затем, что он нужен, вот зачем! Это ведь ваша родная компания, и все же вы умудрились потерять большую часть прежних наработок. Мы полагали, что в подобной ситуации совет директоров готов расши­биться в лепешку, чтобы сохранить то, что осталось. Итак, мне подыс­кать для вас кандидата?— Взгляд Трикера сделался еще более жест­ким.— Честно говоря, совсем не хотелось бы давить, однако я намерен решить данную проблему незамедлительно.

--А в чем, собственно, дело?— брюзгливо осведомился Уор­рен.— Что за спешка?

Трикер заглянул на запись в своей папке.

— Вот,— начал он, подняв взгляд,— взять хотя бы этого тина, нанятого вами совсем недавно. Кажется, его зовут Курт Вимайстер.

— Честно говоря, это очень хорошее приобретение,— агрессив­но ответил Колвин, ткпув пальцем в злосчастную папку.— Мы уже давно вели с ним переговоры.

— Этот napeнь— австриец, — ровно сказал Трикер.— А проект— совершенно секретный.

— Господи Иисусе! Ему было двенадцать, когда его семья иммиг­рировала в США! — воскликнул Колвин.— Кроме того, он вполне на­турализовавшийся гражданин Америки, а Австрия для него— не бо­лее, чем воспоминания детства!

Трикер даже не пытался скрыть в своем голосе сарказм.

— Да-да, конечно. Вы, вообще-то, интересовались его прошлым?

— Он— настоящий гений! В четырнадцать окончил школу, а к двадцати двум стал доктором технических наук. Сейчас он является всемирно признанным авторитетом в области систем компьютерного моделирования языка.

— Ну, и?

— Он обучает нашу систему реагировать на команды, отданные голосом. Причем, так сказать, на вербальном уровне,— объяснил Уор­рен.— Речь не идет о каких-то скучных меню— программа понима­ет, что ей говорят, и учится отвечать соответственно. Данный проект представляет собой задачу просто наивысшей сложности!

Трикер усмехнулся:

— Значит, вы завели себе хорвата, беседующего с железяками. Очень мило.

— Он— не хорват. Он — австриец.

— Значит; на три четверти хорват, беседующий с железяками. Один хрен.

— Есл§цгы уже слышали о нем,— сказал Уоррен,— то мне кажет­ся еще более странным, почему вам непонятно, насколько высока ква­лификация этого человека.

— А вы слышали о том, что oн— нацист?— осведомился Три­кер.— Простите, член тирольской организации «Объединенное дви­жение новых национал-социалистов»?

Колвии с Уорреном обменялись взглядами.

— В самом деле? — спросил Уоррен.— Он — фашист?

— Слышал бы ты, как он вел переговоры,— буркнул Колвин.

— Многие гении, если вообще хоть как-то интересуются полити­кой, придерживаются подобных о…— хмыкнув, Уоррен воздел руки к небу,— о всеобщем равенстве-братстве и о справедливом мироуст­ройстве. Обычно это не заходит дальше пустого трепа за стойкой бара.

— Равсистйе-братстве?— Трикер был потрясен до глубины души.— Никогда прежде не слышал, чтобы нацизм ратовал за всеоб­щее равенство и братство. И, поверьте мне, мистер Уоррен, этому Курту ваше определение также пришлось бы совсем не по нраву.— Покопавшись в папке, он вынул оттуда несколько листков бумаги.— В любом случае, этот вундеркинд участвовал во множестве демонстраций, за что дважды подвергался аресту. Трое его ближайших друзей посажены за попытку организации взрыва в общественном месте. Партийные собрания он посещает крайне аккуратно— возможно, оттого, что является секретарем местной партячейки.— Трикер толк­нул бумаги через стол к Уоррену.— Словом, в качестве ученого, заня­того в оборонном проекте, этот тип нам совершенно не нравится.

Осторожно придвинув к себе бумаги, Колвии просмотрел их и поджал губы. щШ,

— Да, но… В таком случае, нам придется выплачивать неустой­ку. А это — громадная сумма…

— Это означает, что он отлично знал окончание данной истории, и потому просто обвел вас вокруг пальца,— сказал Трикер.— Если бы в компании «Кибердайн» был хотя бы один толковый человек отдела безопасности, подобного казуса никогда бы не произошло.

Уоррен покачал головой.

— Этот парень— лучший специалист в мире,— сказал он. — Без него нам не обойтись.

Трикер слегка приподнял брови и всем телом подался вперед.

— Тем не менее, вам придется с ним расстаться,— тихо сказал он.

— Пол прав,— мрачно поддержал коллегу Колвин.— Без него — никуда. Без него мы, скорее всего, потратим годы на…

— Годы? — В голосе Триксра звучало открытое недоверие.

Колвин кивнул.

— Он, можно сказать, основатель нового направления в науке,— пояснил Уоррен.— Учеников у него не было, и потому этот парень просто вне конкуренции. А желающих заполучить его к себе — более чем предостаточно. Вимайстер только намекал на то, чего ему удалось достичь… Однако если хотя бы половина из его намеков— правда, это произведет переворот в компьютерной связи. Речь идет об искус­ственном интеллекте, мистер Трикер.

Представитель правительства смотрел на Колвина с величайшим сомнением.

— Просто Трикер,— сказал он, задумчиво потирая подбородок.— Мне нужно побеседовать с ним.— Поднятая ладонь предупредила ав­томатический протест Уоррена.— Обещаю обойтись без резинового шланга и прочих орудий пытки, о'кей? В самом деле, что же вы— ду­мали, что мы попросту автоматически одобрим его? Особенно, учиты­вая события, произошедшие с компанией в прошлом? «Кибердайн Си­стемс» просто обязана подыскать себе дельного начальника службы безопасности, и как можно скорее.— Трикер вновь пронзил своих оп­понентов взглядом холодных стальных глаз.— Организуйте мне встречу с этим хорватом. Ах, простите, с этим хреновым австрийским криптофашистским Моцартом.— Он бросил через стол визитную кар­точку, на которой не значилось ничего, кроме адреса электронной по­чты.— Когда организуете, черкните пару строк.

Трикер сложил свои бумаги в папку, забросил ее в портфель, с треском захлопнул его и удалился, в последний раз смерив обоих пред­ставителей совета директоров многозначительным взглядом.

— Не нравится мне этот тип, — с трудом сдерживаясь, пробормотал Уоррен.

Колвин взглянул на президента «Кибердайн Системс».

— Сдается мне, ему на это в высшей степени наплевать.

 

Штат Колорадо, 2028 г.

День был прекрасен. Мягкие золотистые лучи солнца ласкали зем­лю; пели птицы; нежный, напоенный ароматом сосновой хвои вете­рок ласкал щеки Серены. Небо укрыло землю, точно огромная лазур­ная чаша; выжженные развалины остались далеко позади. Вдалеке, черной точкой на фоне небесной синевы, парил одинокий Хантер-Киллер.

Опустив бинокль, лейтенант Целлер сверилась с картой.

— Почти пришли,— сказала она.

Серена взглянула на нее. Смуглое, симпатичное лицо лейтенанта было усталым и серьезным. Люди планировали нападение на одну из аккумуляторных фабрик СкайНет. Это означало, что лейтенанту при­дется согласовывать свои действия с командирами еще нескольких полевых групп. Они должны были выйти на позицию последними, по­скольку находились дальше всех от цели. Успех операции полностью зависел от связи.

Именно здесь и надлежало провести диверсию.

Серена была довольна собой, а СкайНет была довольна ею: до сих пор I-950 справлялась с поставленными задачами весьма успешно. Она провела в отряде уже шесть недель, и, при некоторой помощи раз­ведки СкайНет, провалила семь предпринимавшихся людьми опера­ций.

Конечно же, часть этих операций должны были выполнять со­всем другие отряды, в противном случае подобная череда неудач выг­лядела бы слишком подозрительно. Однако Серене без особых уси­лий удавалось получать множество важных сведений. Люди попросту не допускали и мысли о том, что она может работать на СкайНет.

Порой это забавляло I-950: несмотря на все ее электронные и ге­нетические усовершенствования, самым ценным качеством являлось простое сходство с человеком…

Именно эта особенность, помимо всего прочего, помогла ей пря­мо или косвенно уничтожить четверых бойцов отряда. Смерть капра­ла Ортеза оказалась тяжелым ударом для бедолаги-медика Гонсалеса, изнывавшего от любовной тоски по капралу. И, если лейтенант Целлер являлась головой группы, то Гонсалес стал ее разбитым сердцем. Тоска этого пессимиста в значительной степени снизила боевой дух группы, а это было как нельзя на руку. Четверо необстрелянных но­вичков, присланных взамен погибших, также отнюдь не способство­вали общему спокойствию.

Сегодня настала пора умереть лейтенанту. Эта женщина была слишком хорошим командиром, чтобы ей можно было позволить жить. К тому же, в последнее время она все чаще и чаще мерила Серену долгими, задумчивыми взглядами— несомненно, из-за бесконеч­ных расспросов последней.

— Выступаем,— сказала лейтенант.

Отряд устроил здесь краткий привал цосле долгого марш-броска через леса. Пока что никто не отметил, насколько плохо была защище­на их цель— аккумуляторная фабрика.

Серена находила это очень странным. Она следила за всеми задей­ствованными в операции отрядами, однако данного факта не отметил ни один из их бойцов. Да, фабрика имела достаточно хорошую маски­ровку, но она являлась объектом чрезвычайной важности, а потому все вокруг должно было буквально кишеть ХК и Т-90.

«Но почему же этого никто не замечает?— с тревогой подумала она.— Возможно, мне следует обратить на данный факт более при­стальное внимание?»

Ей очень хотелось обратиться с вопросом к СкайНет, но рисковать было нельзя. Любопытство зудело, не давая покоя, точно заживаю­щая рана.

Отряд шел быстро, но осторожно, растянувшись редкой цепью — так, чтобы никто не попал под огонь товарищей и при этом отчетливо видел соседей справа и слева.

Серена обнаружила, что с нетерпением ожидает, когда же, нако­нец, начнутся военные действия. Чириканье безмозглых пернатых тварей здорово действовало ей на нервы.

I-950 подняла плазменную винтовку, еще раз напомнив себе о необходимости соблюдать предельную осторожность. Лейтенант Целлер обладала исключительным чутьем на опасность и необычайно быстрой реакцией. Пока что все шло гладко: остальные бойцы, окру­женные Т-90-ми, были надежно заперты в подвале разрушенного дома. Сгустки плазмы пронзали ночную тьму; яростно полыхали дере­вья, росшие вокруг развалин. Воздух был тяжел от дыма; вонь горело­го пластика мешалась с запахами озона и раскаленного металла.

Винтовка Целлер дала осечку.

— Черт! — взвизгнула лейтенант, отступая в укрытие.

Обернувшись, она увидела Серену, приблизившуюся сзади. Вски­нув винтовку, Серена аккуратно выстрелила в стальную голову Т-90, возникшего над растрескавшейся, наполовину засыпанной землей бе­тонной оградой, последним оборонительным рубежом отряда. Голый металлический каркас резко качнулся назад; процессор в его голове вспыхнул, превращаясь в облачко молекул. Ночь озарилась яркой фиолетовой вспышкой.

— Спасибо,— выдохнула Целлер.

— Не надо,— мрачно ответила Серена.

Она оченьне любила уничтожать Т-90: они были такими милыми…

— Вот они! — заорал кто-то.

Серена напряглась: пора ликвидировать всех…

Мир кончился.

Отчаянно взвизгнув, она изо всех сил сжала руками голову, рух­нула наземь и свернулась клубочком.

Раздался неистовый крик.

Кричала не только она. Многие терли кулаками разом ослепшие глаза: приборы ночного видения были не просто не способны приглу­шить внезапную актиническую вспышку. Люди отлично понимали причину и следствие данного события — если не из собственного опы­та, то по рассказам родителей. Вспышку ядерного взрыва трудно с чем-либо перепутать.

Через несколько секунд их накрыло взрывной волной. Земля со­дрогнулась, вздыбилась; ветер, точно дыхание демона, обнажил край ямы, где пряталась Серена, с корнями вырвав окружавший ее кустар­ник и отшвырнув его прочь. Лишь через несколько секунд, когда самовосстанавливающиеся компьютерные части организма Серены ожи­ли, перенацелив внутренние связи, она поняла, что яма укрыла ее от убийственной волны электромагнитных колебаний, так же, как ее спутников — от радиации.

Теоретически, Серена была защищена от электромагнитных коле­баний; видимо, в данном случае имело место какое-то новое воздей­ствие. Все Т-90 и Хантер-Киллеры были выведены из строя, беспоря­дочно двигались или неподвижно лежали там, где их накрыло обломками.

Не говоря уж о радиоактивной пыли…

Лейтенант Целлер первой поднялась на ноги и провела переклич­ку. Все оказались живы, пострадал лишь сломавший ногу Гонсалес.

— Что это было?— с неподдельной дрожью в голосе спросила Серена.

«Я ведь едва не поджарилась изнутри»,— подумала она, подавляя запоздалый приступ леденящего ужаса. Выйди из строя се электрон­ные части, она— в лучшем случае— осталась бы беспомощной, слю­нявой идиоткой. И это не только погубило бы всю операцию: в руки противника попал бы новейший I-950.

— Джон Коннор,— ответила Целлер.

Всеобщее внимание обратилось к ней.

— Мне только что сообщили,— с гордостью продолжала лейте­нант.— Коннор знал, что это— ловушка, однако приманка в ловуш­ке оказалась настоящая. Противник был прекрасно осведомлен о на­шем приближении и готовился встретить нас многократно превосходящими силами. Однако они не знали о том, что к нам идет Джон Коннор с первым ударным взводом и ядерным фугасом, случай­но найденным в хранилище. Ребята, на этой фабрике производилась половина аккумуляторов для боевых машин СкайНет! Вот ради чего мы отвлекали огонь на себя!

Серена присоединилась к общему победному крику.

«Такого стерпеть нельзя,— думала она при этом.— Коннор дол­жен быть уничтожен».

 

Корпорация «Кибердайн Системс», настоящее

Курт Вимайстер оказался двадцатидевятилетним человеком доб­рых шести футов ростом, и притом— настоящей горой мускулов. Пе­пельно-светлые волосы его были острижены «под ежик», что выгляде­ло весьма агрессивно; взгляд узких голубых глаз — холоден, точно лед; нижняя челюсть — столь массивна, что, казалось, способна была перекусить стальную лопату. Вид его был прямо противоположен сло­жившимся стереотипам компьютерных гениев. Держался он с чув­ством собственного превосходства, по — совершенно по-деловому.

— Фот как толшны опстоять тела,— начал он. Акцент его был очень резок для того, кто покинул родную страну в возрасте двенадца­ти лет.— Я толшен иметь прафо неограниченного тоступа в лапоратории ф люпое фремя суток.

— Дела будут обстоять вот как,— возразил Трикер. — Явившись в лабораторию, вы можете оставаться здесь сколь угодно долго. Но, покинув ее, не сможете вернуться без разрешения… того, кого мы на­значим. С территории — ничего не выносить. Никаких данных домой не брать. Напрямую в лаборатории не звонить — ни голосом, ни по­средством компьютера. Фактически, лаборатории будут полностью ограждены файерволлом. На физическом уровне. С теми, кто не работает непосредственно с вами, не разговаривать и не общаться вне ра­боты.

Вимайстер немного подождал, точно желая удостовериться, не до­бавит ли представитель правительства еще чего-либо.

— Это непгиемлемо,— наконец сказал он, вызывающе выпятив губу.

— Что ж, в таком случае, разговор окончен, поскольку этот воп­рос не подлежит обсуждению.

С этими словами Трикер слегка приподнялся над креслом.

— Никто, кроме меня, не смошет претлошить вам того, што могу я,— презрительно заметил австриец.

— Никто не сможет предложить вам того, что можем мы,— горя­чо возразил Уоррен.

Вимайстер взглянул на него с насмешливым недоверием на лице.

«Хорошо еще, что этот парень нужен компании вовсе не ради его обаяния»,— подумал Трикер, опускаясь в кресло. Ему, очевидно, хотелось посмотреть, как эта научная примадонна задаст перцу своим незадачливым нанимателям.

— Полее тесяти крупных компаний пгетлагают мне окгомные суммы. И не настаивают при этом на нелепых окраничениях моей свопоты.— Вимайстер небрежно взмахнул огромной ручищей.— С фашими финансовыми претлошениями все — о'кей. Но то, што я услы­шал здесь, ф корне противоретшит тому туху сотрутнитшествфа, с которым фы песедовали со мной ф натшале перекофоров,— заявил Вимайстер, устремив на Колвина обвиняющий взгляд.

— С тех пор, как мы начали переговоры, нашей работой вплот­ную заинтересовалось правительство. Вероятно, из-за того, что наши прежние лаборатории были уничтожены террористами,— мягко ска­зал Колвии,

— Йа. И теперь вы рапотаете в этой армейской ресерфации. Не тумаю, тшто мне хотелось пы рапотать на прафительстфо США. Фы не упоминали он этом нрешде.

— В первую очередь вы будете работать на «Кибердайн»,— успо­коил его Колвии.

— Йа. А «Кипсртайн» рапотает на прафительстфо США, и я, та­ким опрасом, тоше путу рапотать на прафительстфо США. Фсе это— семантика. А о семантике я снаю кута полыне фашего, потому — остафьте эти икры,— усмехнулся Вимайстер.

Колвин с Уорреном взглянули на Трикера. Тот покачал головой. Взгляды их сделались умоляющими. Представитель правительства поднял брови и вновь покачал головой.

— Не смотрите на меня щенячьими глазами,— сказал он.— Мне он совершенно не нужен. Я считаю, что ваша затея— слишком боль­шой риск. Но мне все же интересно, до чего вы успели с ним догово­риться. Если вы выгоняете этого парня, вам придется платить огром­ную неустойку. А если он уйдет сам? Вам тоже придётся платить?

Кол вине Уорреном опустили взгляды.

— Вы что, шутите? — Трикер помолчал.— Ну, ребята, вас ни на секунду нельзя оставить одних! Хоть это-то вы сознаете?

— Мое фремя стоит торого,— с хитрецой заметил Вимайстер.

Трикер с отвращением покачал головой.

— Что ж, думай,— сказал он.— О проекте ты ничего не узнаешь, пока не примешь моих условий. А они, смею тебя заверить, обсужде­нию не подлежат. Решай, Курт, самостоятелыю.

Вимайстер пронзил его испепеляющим взглядом.

— Да, Курт, еще одна вещь,— кивнул с ухмылкой Трикер.— Ре­шать придется немедленно. Здесь и сейчас. «Да» или «нет»?

— Фы таше не понимаете, от тшего откасыфаетесь!

— И ты — тоже, дружок,— все с той же улыбкой отрезал Трикер.

— Са гот я полутшаю польше, тшем фы — са фею шизпь! — фыр­кнул Вимайстер.

— Это означает «нет»?

— Рапотая на «Кипертайн», полутшу потшти фтфое нротиф этого!

— Это означает «да»?

Трикер откровенно веселился.

Вимайстер отмахнулся от него.

— Не понимаю, отшего я фоопше разгофарифаю с фами. Фы— фсего- нафсего нефешестфенный коп.

Сощурившись, Трикер смотрел на собеседника. Стальные глаза его блестели.

— Ретш итет о сотнях тысятш толларов, о тшистой науке. Тшто фы мошете спать об этих вестшах?

Покачав головой, Трикер развел руками и печально улыбнулся:

— Да. Я ничего не знаю о том, как зарабатывать сотни тысяч дол­ларов. И ни аза не смыслю в чистой науке. Я знаю одно.— Он указал на дверь.— Если ты выйдешь отсюда, не согласившись работать ис­ключительно на «Кибсрдайн», причем на наших условиях, то назад уже не вернешься. Никогда. Никакого возобновления переговоров не будет.— Он склонил голову, не прекращая улыбаться.—Понимаешь?

— Я фофес не опясан мириться с потопными трепофаииями,— сказал Вимайстер, глядя на Колвина.

— К несчастью, обязаны, если хотите работать у пас,— объяснил генеральный директор, пожимая плечами.— Мы все находимся на крючке у правительства. Чаще всего оно не вмешивается в наши дела, и все эти запреты — исключительно для нашей личной безопасности и компании в целом.— С этими словами Колвин поднялся на ноги.— Выбор — за вами.

Вимайстер, светило современной пауки, обвел взглядом стол. Си­туация ему совершенно не нравилась. Он привык к тому, что люди шли у него па поводу и считали, что ради его талантов стоит стерпеть любую наглость. Способствовали этому и его физические данные. Но на Трикера не действовали ни репутациями гора мускулов.

«Какого черта!— с досадой подумал Колвин.— Люди, весящие триста фунтов и мнящие себя суперменами, обычно оказываются со­вершенно бесхребетными, едва доходит до дела. Как женщины. Ну почему мне попался, мать его так, настоящий супермен? Чем я согре­шил, что оказался между ним и этим… этим жутким бюрократом?»

— А как путет с обещанным фами пютшетом? С опорутофапием? И— фпослетстфии с пупликацией?

— Все это остается в силе,— заверил его Уоррен.

Взгляд Трикера пригвоздил Колвина к креслу:

— Насчет публикаций… Вы, надеюсь, разъяснили ему, что все, что мы сочтем нужным засекретить, не сможет выйти в свободную пе­чать?

— Да, конечно,— поспешил заверить его сей достойный муж.— Это и нам выгодно. Мистер Вимайстер будет публиковать только то, что касается его собственных коммерческих проектов, пока не кон­чится срок копирайта.

— Фы кофорили: «липо со специального расрешения».

— Да,— согласился Колвин, словно находясь под дулом писто­лета.

— Токта я потпишу контракт,— мрачно сказал Вимайстер. Он выглядел так, точно ставил крест на всей своей дальнейшей жизни, а вовсе не соглашаясь подписать контракт, условия которого не снились и большинству ученых.

— Бодрее, Курт, бодрее,— обнадежил его Трикер.— Перед то­бой— целый неизведанный мир!

Представитель правительства поднялся и молча покинул зал. Он чувствовал, что взгляд молодого ученого вот-вот прожжет дыру в спи­не его пиджака. Трикер прекрасно знал подобных людей. Такие типы воспринимают любой компромисс, как проявление слабости, и реаги­руют соответственно. Однако некоторые из них заходят в этом деле слишком далеко. «Да, за этим хорватом нужен глаз да глаз,— подумал он.— Придется поднажать на этих Бима с Бомом, чтобы поиск начальника службы безопасности закончился как можно быстрее».

 

Пик Сан-Габриэль, национальный лесопарк Анджелес,

штат Калифорния, 2029 г.

Капитан Мари Грабер оглянулась, окидывая взглядом узкую гор­ную тропу позади. Четвертой или пятой за ней карабкалась золотово­лосая женщина, подарившая ей счастье. Мари улыбнулась. Сержант Серена Бернс, поймав ее взгляд, улыбнулась ей в ответ.

Капитан Грабер продолжила подъем. Сердце ее пело. Теперь, ког­да у нее была Серена, ей трудно было даже вспомнить ледяную, бес­просветную пустоту, так долго окружавшую ее. Возлюбленная всели­ла в ее сердце надежду едва ли не в первые же мгновения после знакомства, разреженный горный воздух был сладок и приятен, приятнее даже, чем запах смолы росших вокруг сосен.

Ее отряд тогда отсиживался в Боулдере, штат Колорадо, и у них кончилось почти все, кроме бататов, которых имелось в избытке. Гос­поди, как она возненавидела эти бататы… Затем к ним прибыла Сере­на с пакетом и огромным куском кленового сахара. Это была любовь с первого взгляда…

Сержант провела с ними уже шесть недель. Теперь они возвраща­лись на базу. Вскоре капитан Грабер будет иметь честь представить свою любимую главнокомандующему, генералу Джону Коннору, единственной надежде человечества. Грудь ее распирало от гордости.

Серена удовлетворенно наблюдала за тем, как капитан поднима­ется в гору. Она провела в армии Коннора меньше полугода, и почти все это время разносила пакеты, большая часть которых достигала ад­ресата в первозданном виде. Но ближе, чем тогда, у аккумуляторной фабрики, когда люди сумели перехитрить СкайНет, к Коннору подо­браться не удавалось.

Некоторые приказы, доставленные ею, были изменены в пользу сил СкайНет. Некоторые были доставлены лишь с небольшим опозда­нием, но при этом ей приходилось преодолевать такие трудности, что ни у кого не возникало вопросов и подозрений.

Серена усмехнулась. Да, она не была человеком, однако вполне могла испытывать удовлетворение от качественно проделанной работы.

Теперь каждый шаг неотвратимо приближал ее к главной цели — уничтожению Джона Коннора и, если повезет, его старших офицеров. Сеть обороны СкайНет серьезно пострадала, и, вполне возможно, унич­тожение Джона Коннора не спасет ее, но, но крайней мере, значитель­но отсрочит поражение. В обществе людей Серена, помимо прочего, убедилась вот в чем: отказ признать поражение порой ведет к победе. Сдавшись, проигрываешь без вариантов, тогда, как продолжая бой, пусть самый безнадежный, вполне можешь переломить ситуацию.

Убив Коннора, она, безусловно, погибнет. Но, как любила гово­рить капитан Грабер, не все же сразу! Самым важным было то, что будет продолжать существовать СкайНет, самая важная часть ее су­щества.

Приблизившись к верхним ступеням мраморной лестницы, Серена напрягла мышцы глубоко внутри собственного тела и включила таймер взрывателя бомбы, которую несла внутри. Влившись в толпу на верх­ней площадке, она наконец-то увидела его. Вот он, Джон Коннор…

Голова солдата, стоявшего впереди, заслоняла его почти цели­ком; видны были лишь плечо, глаз и макушка. Похоже, он улыбался, пожимая руку стоявшего перед ним человека. Тот стоял спиной к ней, но Серена была уверена: глаза этого человека сияют от радости.

Пятнадцать секунд. Четырнадцать. Тринадцать…

«Возвращайся на базу»,— велела СкайНет.

Без рассуждений остановив таймер, Серена попятилась и зажала руками рот, сделав вид, будто ее жестоко тошнит. Глаза ее расшири­лись, словно от отчаяния. Солдаты сочувственно расступились, давая ей дорогу.

— Я объясню капитану…— шепнул кто-то.

Кивком поблагодарив его, Серена ускользнула.