Карл Стэнтон, отталкиваясь от упругой поверхности, спешил за Белиндой и Элис. Прыжки отнимали так мало энергии, что усталости не чувствовалось и после десяти километров пути. Все, что происходило в эти минуты, казалось Карлу совершенно ирреальным, непохожим ни на один эпизод из всей его предыдущей жизни, и приходилось часто напоминать себе, что все вокруг настоящее, которое происходит с ним и его друзьями.

От необычайно высоких прыжков и длительного парения Элис испытывала истинное наслаждение, ее движения были проворны и точны. Наблюдая за ней, Карл в тысячный раз подумал, что в чем-то ее полуискусственное тело лучше человеческого, и если бы инцидент на станции не испортил ее характера, то Элис была бы для всех идеальным и недосягаемым существом. Карл еще раз взглянул на свою невольную противницу и постарался выбросить мысли о ней из головы.

После нескольких неудачных прыжков Карл научился передвигаться так же, как Белинда и Элис: с одного возвышения на другое. Такое движение напоминало прыжки со шпалы на шпалу вдоль полотна железной дороги. Конечно, здесь не надо было опасаться незаметного приближения поезда, но кто знает, что ждет всю группу впереди.

Карл включил на забрале заднее изображение и убедился, что никто не отстал и не сбился с пути. С «Рейнджера», естественно, попытались бы помочь заблудившимся, но замысловатый рельеф мог свести все попытки к нулю. «Что бы я сделал в таком случае?» — спросил себя Карл и решил, что можно было бы, используя переговорные устройства и часы, договориться о времени, когда все члены группы одновременно подпрыгнут и тем самым попытаются увидеть друг друга. Учитывая необыкновенную высоту прыжков и прекрасную видимость на лишенном всякой атмосферы объекте, друг друга можно было заметить за семь-восемь километров. Карл продумал и другой вариант. Объект совершенно не вращался. А это значит, что потерявшимся людям можно было бы дать ориентиры в виде ярких или известных звезд, хотя бы той же Полярной, и вывести их на истинный путь.

Высокие прыжки захватывали дух и воображение. Вся группа двигалась по направлению к естественному ориентиру — звезде Альтаир. Поскольку небо над головами участников группы было неподвижным, сбиться с пути казалось невозможным.

— Я вижу его! — среди рутинных переговоров вдруг раздался пронзительный крик Белинды Пенсон.

Карл почувствовал, как учащенно забилось сердце. Волнение Белинды передалось и ему. Через несколько мгновений с высоты прыжка он и сам разглядел верхушку останков чужеземного корабля. На светочувствительном экране «Рейнджера» звездолет казался желтовато-зеленым, сейчас же, в полутьме Канталупы, его цвет был близок к темной зелени.

С каждым прыжком три заостренных шпиля, устремленные в небо, казались все выше и величественнее. Высота этих странных деталей звездолета немало удивила Карла и остальных членов группы. Остроконечные шпили уходили на высоту двадцати-двадцати пяти метров.

Изумленные необыкновенной картиной участники экспедиции рассыпались по окрестным возвышениям, чтобы лучше рассмотреть произведение иноземной инженерной мысли, и Элис стоило большого труда вновь всех собрать.

— Ого! Вот это да! — восклицала Люси.

Карл представлял себе весь трепет, который охватил девушку. Сами конструкции оказались не стержнями и не шестами, а слегка искаженными конусами. Основание ближайшего конуса имело в диаметре около двух метров и, как показалось Карлу, чуть утопало в поверхности Канталупы. На самой вершине конус был не толще человеческой головы. Три знаменательных конуса окружала высокая темно-зеленая труба-кольцо, или тор. Тор не доходил до поверхности объекта на метр или полтора, поэтому вся конструкция напоминала гигантский бублик надетый на три огромные вязальные спицы.

Освещенный маломощными фонарями путников корпус звездолета казался спящим монстром. Если происхождение Канталупы как-то еще можно было объяснить игрой природных сил, то звездолет, без сомнения, построили разумные существа.

После того, как все, наконец, собрались вместе, Элис объявила:

— Давайте решим, с чего лучше начать изучение и исследование. Предлагаю сначала обойти эту штуку и посмотреть, что она из себя представляет, а затем решить, что предпринимать дальше. У кого-нибудь есть другие предложения? — не услышав возражений, Элис обратилась к Белинде: — Достаньте, пожалуйста, камеры.

Белинда скинула ранец, достала из него видеокамеры и раздала их всем желающим. Закрепив камеру на своем левом плече. Карл нажал на кнопку включения. Камера послушно заработала, и на забрале гермошлема появилось изображение. Первой в видоискатель попала сухощавая фигура Дарена.

Карл перевел изображение на забрале в обычный режим. Вскоре на дисплее появилась обычная ежечасная информация: «Запасы всех видов энергии — 99 %; отклонения в здоровье и самочувствии нет; кислородно-азотный баланс нормальный; температура в норме; запасы питательных веществ — 99 %…»

Карл сфокусировал глаза на нужной точке забрала, широко раскрыл рот и вскоре почувствовал на языке большую питательную таблетку. Опустив голову вниз, он обхватил губами чувствительный штуцер и принял освежающий глоток прохладной воды. В отличие от других членов «Рейнджера», Карл любил находиться в открытом космосе и чувствовать на себе чудо-скафандр. При этом он всегда испытывал те ощущения, которые не могло дать рутинное пребывание внутри корабля. Единственное, что не нравилось Карлу во время длительной работы в скафандре, — душный воздух, которым приходилось дышать. Карл прекрасно понимал, что регенерация воздуха в скафандре аналогична той, что происходит на борту корабля или в городах на Земле. Но даже сдобренный изрядной порцией кислорода воздух в скафандре принимал какой-то неприятный привкус и становился излишне влажным, из-за чего запотевало забрало.

— Люси, обозначьте, пожалуйста, площадку, на которой мы еще не были, — попросил Карл. — Она нам понадобится для сбора образцов с поверхности.

— Правильно, — согласилась Люси.

Она быстро расставила вокруг заповедной территории флажки и приготовила небольшой пакет для образцов. Затем Люси опустилась на колени, включила бур с острыми ножами и надолго увлеклась своей работой.

— Не нужна ли помощь? — спросил ее Карл Стэнтон, стараясь не заходить за линию, обозначенную флажками.

Люси покачала головой и произнесла:

— Здесь очень странная порода. Не имеет ничего общего со скальной. Совсем как твердая апельсиновая кожура.

— Не пора ли нам осмотреть эту машину? — сгорал от нетерпения Роберт Васкес.

— Конечно, — ответила Элис. — Но сначала нам необходимо собрать немного образцов. Потерпите.

— Тогда мое присутствие здесь не надо. Может, мы с Дареном и Белиндой пойдем самостоятельно, чтобы не терять времени?

— Нет, пока останьтесь. Мы — одна команда, и я не хочу, чтобы вы влипли в какую-нибудь переделку.

— Но у нас так много работы…

Карл не дослушал аргументов доктора Васкеса.

— Послушайте! Вы не у себя в лечебнице! Это там вы можете препираться с пациентами! У Элис тоже есть кое-какие обязанности, и мы не имеем права ставить ее в идиотское положение!

В гермошлеме послышалось приглушенное ворчание доктора Васкеса, а затем раздался твердый голос Элис:

— Спасибо, Карл, но я справлюсь с ним сама.

Свою фразу Элис произнесла так быстро, что Карл не разобрал интонации ее голоса: была ли она сердита, уверена в себе или уязвлена чужим самовольством.

Васкес разразился длинной тирадой, из которой Карл разобрал лишь нечто похожее на «и кто навязал тебя на наши головы…» Он решил не реагировать на этот выпад Роберта: перепалка только взвинтила бы нервы.

Карл повернулся к Люси. Тонкий бур врезался уже на глубину в полметра, и все затаили дыхание. Вдруг поверхность Канталупы тонкая, как перегородка корабля? Что тогда под ней?

Бур вгрызался все глубже. Из-за его вращения и сильной вибрации почти невесомое тело Люси находилось в постоянном движении, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Может ли кто-нибудь сесть мне на ноги? — наконец не выдержала Люси.

Карл выполнил просьбу, и работа пошла намного быстрее.

— Все! Предел! — вскоре воскликнула Люси и нажала на кнопку пульта управления.

Агрегат вновь завибрировал, и через минуту-другую обнажился почти метровой длины ровный цилиндрический керн. Это значило, что порода, из которой состоит Канталупа, простирается вглубь почти на метр.

— Думаю, что с поверхностью хватит, — решила Люси. — Хорошо бы взять более глубинные образцы. Мне кажется, что этот зонд вошел в породу намного глубже.

— А почему вы думаете, что это зонд? — спросил Роберт.

— А с какой еще стати он здесь появился? Вы считаете, что он в этом месте прогуливался?

— резонно заметила Люси.

— Не имею понятия. И вообще я ничего не стал бы утверждать с уверенностью.

— Я тоже. Будем считать это рабочей версией. И все-таки, похоже, звездолет сильно разрушен. Вероятно, от столкновения с Канталупой. Думаю, на корабле сделали неправильные расчеты и приземлились не так мягко, как хотели.

Люси сделала паузу и принялась рассуждать дальше:

— Вероятно, кто-то издалека заприметил Канталупу и решил послать к ней исследовательский корабль. Уж я-то представляю: они удивлялись всему не меньше нашего.

— Интересно, найдем ли мы здесь мертвых инопланетян? — вмешалась Белинда.

— Это абсурд, — убежденно заявил Роберт.

— Если эта штука и в самом деле зонд, и его когда-то населяли инопланетяне, то они давно уже превратились в пыль. Катастрофа-то произошла миллионы лет назад.

— Это всего лишь ваше предположение, док,

— поправила Люси.

По интонации голоса девушки Карл определил, что она произнесла свою фразу с улыбкой.

— Не называйте меня доком, — строго одернул ее Роберт.

— Ладно, ребята, — раздался голос Элис. — У нас много работы. Люси, если вы закончили с образцами, то пора идти дальше. Прежде чем что-либо предпринять, я хочу обойти звездолет по периметру.

— О! Прекрасная идея! — ехидно протянул Роберт.

— Доктор Васкес, если вы захотите вернуться на «Рейнджер», то я не стану вас задерживать.

— Виноват, — после долгого неловкого молчания отозвался Роберт. — Просто я сгораю от нетерпения.

— Я тоже. Так что в путь.

Элис вновь возглавила шествие, на этот раз вокруг чужеземного звездолета. Членов группы разбирало любопытство, однако никто не решался подойти к темно-зеленому корпусу ближе тридцати метров.

Объект был симметричен и на всем своем протяжении выглядел совершенно одинаковым. При ближайшем рассмотрении тор оказался даже больше похож не на бублик, а на огромный плетеный крендель.

Земляне, пока дошли до разрушенной части звездолета, обошли его по дуге градусов в шестьдесят. Представшая картина катастрофы потрясла воображение даже самых хладнокровных членов группы: из гигантского тора словно кто-то вырвал огромный кусок и, растерев его в ладонях, рассыпал порошок на площади в несколько квадратных километров. Из рваных краев корабля торчали кабели, трубы и прочие коммуникации.

Карлу страстно хотелось подойти ближе и потрогать все своими руками, но он благоразумно остался на месте.

— Смотрите, — произнесла Белинда, повернув свою камеру на окрестности. — Здесь на каждом шагу осколки.

— Их тоже нужно собрать, — заявила Люси и, раскрыв пакет, направилась к ближайшему фрагменту корабля.

В свете фонарей можно было рассмотреть некоторые детали внутреннего устройства звездолета, например, разрушенные перегородки и даже мебель, но не более того.

После того, как Люси набила пакет доверху, Элис предложила продолжить движение вокруг корабля. Вскоре земляне оказались на том же месте, откуда начали осмотр. Ничего нового они не увидели.

Когда осмотр был закончен, ни у кого из членов группы уже не осталось сомнений, что махина, которую они обошли, была именно кораблем-зондом.

Внешний вид звездолета резко отличался от земных моделей. Никто из землян не встречал ничего подобного, даже в музее космонавтики на Луне. Корабль был довольно приземистым, высотой всего с четырехэтажный дом, имел низкий центр тяжести и, судя по конструкции, был совершенно неприспособлен для полетов в атмосфере.

— Думаю, пора познакомиться с объектом поближе, — сказала друзьям Элис.

Никто не возражал, все горели желанием взобраться на корабль.

— Интересно, видят ли на «Рейнджере» то, что наблюдаем мы? — спросил Карл и включил коммуникатор.

Фернандес ответил сразу же.

— Да, все камеры работают прекрасно. У нас на экране сразу шесть изображений от всех ваших камер. Зрелище превосходное! Продолжайте исследование.

Наконец-то группа решилась подойти к кораблю поближе. С опаской поглядывая на четырехэтажную махину, земляне молча приближались к неизведанному. На темно-зеленом фоне медленно двигались шесть «светлячков» — сигнальных ламп, прикрепленных к шлемам землян.

Подойдя к звездолету, путники дружно навели фонари на отверстие в корпусе, но не увидели ничего интересного. «Бублик» возвышался над поверхностью Канталупы метра на полтора, а одна из «ног» — которую рассмотрели земляне — действительно, глубоко погружалась в поверхность.

У самого гора Карл остановился и, вытянув руку, провел ладонью по днищу корабля. К своему удивлению, он не почувствовал ни малейшего трения. Любопытство брало свое, и вскоре Карл оказался у разрушенного места. Коммуникации свисали так низко, что ничего не стоило достать их рукой. Карл разглядел и торчащие из корпуса волокна. Толщиной они были не больше суровой нити, однако на ощупь оказались чрезвычайно твердыми. Карлу не удалось даже изогнуть эти странные нити.

— Не возражаете, — раздался голос Люси, — если я нырну под корпус и посмотрю то место, где провалилась одна из «ног» звездолета?

— Я бы тоже хотел посмотреть, — поддержал девушку Карл.

— Будьте осторожны, — предупредила Элис.

Получив разрешение, Карл и Люси исчезли под корпусом звездолета. Основание «антенны» оказалось в поперечнике никак не меньше двух с половиной метров. Высота этой «ноги» захватывала дух. Карлу даже казалось, что конструкция вот-вот обрушится на головы землян. Опустившись на колени, он заметил, что «нога» вошла в поверхность Канталупы как нож в тесто, без малейшего зазора.

Люси попыталась взять немного материала с поверхности самой ноги, но не тут-то было: материал оказался настолько твердым, что Люси не удалось добыть даже пылинки.

— Не может быть… — изумленно протянула она.

Люси сказала это очень тихо, почти шепотом, но усилители сделали свое дело, и реплику услышали все.

— Что не может быть? — спросил Карл.

— Нет, вы только посмотрите на поверхность около «ноги», если это, действительно, приспособление для приземления. Между «ногой» и поверхностью нельзя просунуть даже иголку.

— Что-что? — в один голос переспросили другие члены группы и тут же нырнули под тело звездолета.

— У меня есть два объяснения этому феномену. Одно более вероятное, другое менее. Как вы думаете, если это действительно зонд, посланный для изучения Канталупы, то острыми или тупыми «ногами» снабдили его создатели?

— Конечно, тупыми, — ответил за всех Роберт.

Люси кивнула.

— Я согласна. Теперь представим: вы пытаетесь вдавить плоское дно цилиндрического предмета, например, стакана, в апельсин, и, допустим, вам это удалось. Скажите, можно ли это сделать, не разорвав кожуру возле углубления?

— Конечно, нет. Хотя…

— Я тоже так думаю. Уверена, что основание «ног» плоское. Напрашивается вывод, что поверхность Канталупы сама себя лечит, регенерирует, зарастает органическим веществом, как зарастает человеческая кожа или десны у корней зубов. Поэтому мы и не видим никакого зазора между «ногой» и остальной поверхностью.

— Ну, это вы хватили, — покачал головой Дарен.

— Все это только мои догадки, — напомнила Люси. — Но нет ничего удивительного, что Канталупа состоит из органики. Это и есть самое вероятное объяснение феномена.

— Тут-то вы и ошибаетесь, — не без тени удовлетворения возразил Роберт. — Помните темное пятно? Наверняка, оно образовалось не день и не два назад. Думаю, оно существует давно и, заметьте, нет никаких признаков того, что Канталупа как-то борется с уродливым шрамом на своем лице.

— А, может, это пятно все время зарастало, — встал на защиту Люси Карл. — Кто знает, каких размеров оно было первоначально. А может, пятно просто не поддается лечению, как экзема на теле человека, или, возможно, Канталупа потеряла способность восстанавливаться.

— Даже если это и так, — вступил в дискуссию Дарен, — нам все равно не обойтись без ответа на самый главный вопрос: что есть Канталупа на самом деле.

— Я считаю, что Канталупа есть ни что иное как органический межзвездный корабль, — уверенно заявила Люси.

— Это бред, — отрезал Роберт. — Если это так, то почему же никто не вышел из его недр и как следует не поприветствовал нас?

— И это тоже легко объяснить, — не сдавался Карл. — Просто команда мертва. Разве темное пятно не похоже на яблочную червоточину? Спелое яблоко, красивое снаружи, может быть полностью изгрызано внутри, хотя на поверхности мы видим всего лишь едва заметную точку — лаз для червяка. Мы много еще не знаем, и поэтому нам нужны рабочие гипотезы, от которых мы могли бы оттолкнуться. Вот когда найдем доказательства того, что Канталупа не звездолет, тогда и будем исходить только из этого факта.

— Правильно, — рассудила Элис. — Давайте продолжать изучение; и если нам повезет, то мы найдем ответы на все вопросы.

Как ни хотелось Люси продолжить обсуждение, но она подчинилась приказу Элис и с завидным упорством стала вновь пытаться соскрести с поверхности хотя бы крупицу материала. Однако скальпель лишь скользил по поверхности, как по льду.

— Ну его к дьяволу, — не выдержала Люси. — Давайте попытаемся проникнуть внутрь звездолета.

— Мне тоже не терпится там побывать, — поддержал девушку Карл.

— Это опасно, — заметила Элис. — Сделаем так: вас с Люси я отпущу, но остальные пусть пока останутся здесь.

Вся группа перебралась на внешнюю сторону тора и вскоре подошла к отверстию, зияющему на боку «бублика». Перед самым отверстием Карл и Люси в нерешительности остановились.

— Секундочку, — попросила Элис. — Я хочу видеть все, что вы обнаружите, — и она установила связь между своим дисплеем и дисплеем на забрале Карла. — Ну вот, все в порядке. Кто пойдет первым?

— Я, — ответил Карл.

Поравнявшись с центром отверстия и посветив фонарем в темноту, он не увидел ничего, что могло бы помешать проникновению внутрь звездолета. Отверстие было почти округлым и имело в поперечнике метра четыре. Карл оттолкнулся от поверхности и вскоре вскочил на острый край отверстия. Луч фонаря выхватил из темноты неровный пол, до которого было не более полуметра.

— Люси, все в порядке, — объявил Карл. — Но будьте осторожны: здесь очень неровные края. Впрочем, я подстрахую.

Секунд через десять на край отверстия вскочила и Люси.

— Ого! — воскликнула она, оглядываясь вокруг.

— Ну, что вы там? — нетерпеливо спрашивала Элис. — Не заблудились?

— Похоже, мы попали в помещение, где находится какое-то оборудование, — ответила Люси. — Но это оборудование совершенно отличается от нашего.

— Да. Тут какие-то панели, полки с непонятными предметами, которые, действительно, выглядят как приборы, — подтвердил Карл. — Кое-где в стенах ниши, попадаются и выступы. Но в основном стены плоские и выкрашены в черный цвет.

— Даже там, где они повреждены аварией, окраска все равно осталась черной, — продолжила Люси. — Такое впечатление, что стены сделаны из какого-то черного материала. Вокруг всего корабля тянется узкий тоннель. В некоторых местах он завален оборудованием, но мне кажется, что по нему можно проползти.

Ползти несколько сотен метров на коленях — занятие утомительное. К счастью, на Канталупе сверхнизкая гравитация, и она неизмеримо облегчит задачу.

В гермошлеме Карла раздался голос Белинды:

— Я пойду параллельно вашему движению. Вдруг мы вместе найдем что-нибудь интересное?

Через несколько минут, когда Люси и Карл проползли метров тридцать, Белинда вновь вышла на связь.

— Я иду параллельно вашему курсу. Здесь, на дне тора, я заметила большое круглое отверстие. Интересно, нельзя ли через этот лаз проникнуть в вашу нору?

Белинда посветила в отверстие фонарем.

— Вы видите свет моего фонаря?

Через несколько секунд раздался взволнованный голос Люси:

— Да, вижу! Но здесь все завалено какими-то предметами!

— Чем именно? — спросила Белинда.

— Не знаю. По-моему, каким-то оборудованием. Я попробую сдвинуть его в сторону и освободить лаз.

Помощь Карла Люси отвергла и самостоятельно стала отодвигать огромный ящик, закрывавший почти весь просвет вертикального лаза. Карл же пополз дальше.

— Послушайте, Белинда, — обратилась сверху Люси. — А велико ли отверстие?

— Около метра в диаметре.

— А мой фонарь вы видите?

— Нет, не вижу. Хотя… подождите… Вижу!

— О Боже! — неожиданно раздался вопль Люси. — Белинда!

Берегитесь! Я нечаянно столкнула в шахту какой-то предмет!

— Предмет? Какой предмет? Я ничего не вижу…

— Что у вас случилось? — одновременно раздались испуганные голоса Карла, Элис, Роберта и Дарена.

Ответом была долгая тишина, насторожившая всех.

— О Господи… — упавшим голосом произнесла Элис. — Всем отойти от корабля.

Карл повернул назад, чувствуя, что произошло самое худшее.

— Люси, с вами все в порядке?

— Со мной-то все нормально, а вот… с Белиндой…

Не выдержав, Люси заплакала.

Внутри у Карла похолодело. Оставив Люси, он приполз к помещению, откуда начал свой путь, встал на край отверстия и спрыгнул вниз. Приземление получилось крайне неудачным: Карл отскочил от поверхности и, перевернувшись в полете, больно ударился спиной.

Элис соединилась с «Рейнджером».

— Капитан, Белинда мертва. Что-то выпало из звездолета. Белинда находилась под днищем корабля, и какой-то предмет свалился на нее. Нет никаких шансов, что она еще жива.

Подойдя к телу Белинды, Карл понял, что Элис права: травма оказалась фатальной. Белинду раздавило в лепешку. Тяжеленный цилиндр диаметром в семьдесят-семьдесят пять сантиметров расплющил голову, плечи и грудь Белинды, не оставив ей ни малейшего шанса на жизнь. Не спасли даже толстый скафандр и крепкий шлем.

От увиденной картины у Карла помутнело в глазах. Он не мог понять только одного: как хрупкая Люси умудрилась сдвинуть такой тяжеленный предмет.

Когда Карл пришел в себя, в его гермошлеме давно уже звучал голос Дарена:

— …трудно сказать… На некоторых наших старых зондах стояло сейсмологическое оборудование. Много от него было бед: то взорвется, то свалится на голову. Это, наверное, аналогичная штука. А может, и нет.

Вскоре на краю бокового отверстия показалась перепуганная Люси. Приземлившись, она потеряла равновесие и откатилась далеко в сторону.

Дарен и Роберт, печально опустив головы, стояли в нескольких шагах от места происшествия. Свет их ламп тускло освещал тело несчастной Белинды.

— Боже, какой ужас… — сквозь всхлипывания причитала Люси. — Какое несчастье… Я совсем не хотела…

Ее плач усиливался аппаратурой и казался еще более душераздирающим.

— Это не ваша вина, — сдавленно произнесла Элис. — Мы просто связались с тем, о чем не имеем ни малейшего представления.

Через некоторое время Люси стала приходить в себя.

— Должно быть, я столкнула этот предмет, когда хотела освободить лаз…

— Эй, если мы думаем чего-то добиться, нам не следует устраивать траурный митинг, — произнес Роберт, стараясь выглядеть спокойным, хоть ему это удавалось с трудом.

Внезапно Карл схватился за живот и упал на колени перед телом Белинды.

— Что с вами? — встревожилась Элис.

— Ничего… Все обойдется… Просто немного вспучило живот.

— Ладно. По крайней мере… — Элис не договорила.

«Что она хотела сказать? — подумал Карл.

— Что, по крайней мере, это не моя вина?» Он медленно поднялся с колен.

— Роберт, вы можете что-нибудь предпринять? — спросила Элис и тут же спохватилась:

— Боже… Что я такое несу…

В наушниках было слышно, как она несколько раз тяжело вздохнула, а затем вновь вышла на связь с «Рейнджером».

— Капитан, мне не хотелось бы сейчас возиться с этим звездолетом. Кто знает, какие он еще таит в себе опасности. Если вы сбросите нам достаточное количество канатов, то сможете оторвать звездолет от поверхности Канталупы. Думаю, у нас еще будет время детально его изучить. Подождем до лучших времен… Кстати, мы можем перетащить на звездолет тело Белинды. Что вы об этом думаете? А мы приступили бы к изучению темного пятна.

— Нам надо десять минут, — отозвался Фернандес. — Мы сбросим все, что вы просите. В любом случае, оставайтесь на месте.

— Хорошо.

Карлу стало легче, и он, переключив коммуникатор на двусторонний режим связи, обратился к Люси:

— Жаль, что мы потеряли друга, но никто не винит вас. Что случилось, то случилось. Эту штуку мог бы столкнуть кто угодно.

— Спасибо, — поблагодарила Люси.

Карл вдруг потерял всякий интерес к изучению Канталупы. Ему захотелось вновь заняться бумажной лабораторной работой или вернуться на Землю. Карл взглянул на горизонт и тяжело вздохнул. Он вспомнил о Тиме, который остался на «Рейнджере» и теперь, возможно, не находит себе места, глядя на трагические кадры с Канталупы. Как, должно быть, тяжело этому парию видеть раздавленное тело любимой женщины. Быть может, сейчас никто так не переживает, как он. Карл закрыл глаза.

Через десять минут возвратился «Рейнджер», и его прямоугольный силуэт закрыл собой полнеба.

— Сбросить груз! — донеслась команда капитана Фернандеса.

Через несколько минут на люке шлюзовой камеры «Рейнджера» замигала красная лампа, и с корабля на Канталупу полетел большой пакет, обозначенный сигнальным буем. Он упал в сотне метров от звездолета. Когда к пакету подоспели Карл и Роберт, «Рейнджер» уже завис точно над звездолетом.

Карл с товарищами перекинули концы тросов через тор и туго привязали их к трем «ногам» чужеземного корабля, а Элис к одной из «ног», не придумав ничего лучшего, привязала тело Белинды. Закончив, они прикрепили все три свободных конца канатов к другому, более длинному канату. Оставшийся конец длинного троса был соединен со сверхмощным магнитом.

Карл тщетно пытался выбросить из головы ужасную смерть Белинды и временами чувствовал упадок сил.

К тому времени, когда свободный конец каната с магнитом аккуратно прикрепили к небольшой ракете, Элис вызвала на связь «Рейнджер». По команде капитана она нажала на кнопку на пульте дистанционного управления, и ракета взяла курс на корабль.

Первая же попытка привела к успеху. Магнит с привязанным к нему концом каната прилип к другому сильному магниту, прикрепленному к днищу «Рейнджера». На корабле укрепили конец каната, и вскоре «Рейнджер» начал медленно удаляться от Канталупы.

Отпрыгнув от опасного места на почтительное расстояние, Элис и ее группа внимательно наблюдали, как постепенно натягиваются три каната, обвязанные вокруг звездолета. Наконец тросы натянулись как струны. Некоторое время звездолет оставался неподвижен, а затем медленно стал приподниматься над поверхностью Канталупы. Одна из «ног» несла на себе печальный груз — тело Белинды.

Совершенно неожиданно землянам показалось, что канаты оборвались и звездолет падает прямо им на головы. Послышались испуганные крики. К счастью, все обошлось. Видимо, «Рейнджер» начал подъем, находясь не точно над центром «бублика», и потому его понесло в сторону. Через пару минут дуэт «Рейнджер» — звездолет слился в одно маленькое яркое пятно.

Только тогда, когда корабли окончательно исчезли из вида, земляне облегченно вздохнули. Напуганные, они долго не могли избавиться от ощущения, что канаты вот-вот оборвутся. Тогда их не спасли бы ни малая сила тяжести, ни способность прыгать на добрый десяток метров.

Проводив «Рейнджер», Карл направился к тому месту, где совсем недавно утопала ближайшая «нога» звездолета. От него не отставала и Люси: видимо, ее тоже посетила аналогичная мысль. Они окружили идеально ровное углубление и осветили его фонарями. Гигантский отпечаток оказался неглубоким.

— Я должна остаться здесь и поработать, — тихо произнесла Люси. — Иначе я не принесу вам никакой пользы.

Карл перевел связь на двусторонний режим и заметил:

— Я знал Белинду не так долго, как вы, но я представляю, что вы сейчас чувствуете.

Люси, нацелив камеру, долго ходила вокруг углубления.

— Я сожалею, что на борту «Рейнджера» вас окружали злобой и сплетнями, — неожиданно сказала она. — Вы всегда относились ко мне с теплотой, даже когда были на грани отчаяния.

«Интересно, осознала ли Люси после смерти Белинды свою бренность? — рассуждал про себя Карл. — Сам я не хотел бы сейчас умереть: еще слишком много дел не сделано».

— Спасибо, Люси. Отчаяние никогда не положит меня на обе лопатки, но я ценю вашу поддержку.

— Скажите, вы действительно… Хотя, впрочем… — Люси покачала головой. — Нет, я не имею права спрашивать.

— Действительно ли авария на станции «Токиан» произошла по моей вине? Нет, я так не думаю. Но почему-то мне от этого не легче. Чувство вины довлеет надо мной до сих пор. Наверное, вам знакомо такое состояние, когда сердце и разум не в ладу друг с другом. Если бы я тогда перепроверил навигационную систему, если бы я чуть-чуть задержался с вылетом, если бы я в тот день занялся другой работой… Если бы, если бы…

— Я понимаю вас, — тихо произнесла Люси, продолжая медленный обход углубления.

Сделав полный круг, она у самого края опустилась на колени.

Дно ямы было абсолютно плоским, а боковые стенки совершенно вертикальными. На краях Карл и Люси не заметили ни трещин, ни разрывов.

Люси стала соскабливать материал со дна, стенок, краев и окружающей поверхности.

— Все-таки, это действительно самовосстанавливающийся материал. Теперь у меня нет никаких сомнений, что Канталупа состоит из органики. Если бы это была каменная порода или почва, то при деформации появились бы трещины.

Доводы Люси не полностью убедили Карла, и в глубине его души еще остались сомнения. Другие члены группы также не теряли времени даром: Дарен и Роберт изучали еще одно углубление, а Элис осматривала место гибели Белинды.

— Нам пора, — наконец сказала она. Ее голос предательски дрожал.

Первая реакция Элис на смерть Белинды не была такой острой, как у других. Она осознала весь ужас трагедии только сейчас.

Оставив в покое углубления, группа за пару минут определила направление, в котором предстояло двигаться, чтобы добраться до темного пятна. Им на пути должна была встретиться одна из таинственных темных полос, изрезавших лицо Канталупы.

Вновь начался монотонный своеобразный бег с прыжками, которым позавидовал бы и кенгуру. Временами Карлу казалось, что это не он прыгает по Канталупе, а она вращается под его ногами. Не радующий разнообразием ландшафт убаюкал Карла, и в некоторые моменты ему приходилось даже вспоминать, для какой цели предпринят этот массовый забег.

Вскоре группа достигла темной линии. На нее сразу же навели все пять фонарей. Темная полоса оказалась не шире листа из блокнота. С высоты мощного прыжка Карл увидел, что таинственная линия уходит далеко за горизонт и является совершенно прямой.

Приземлившись, Карл опустился на колени. Края полосы были необыкновенно ровными, будто неведомый художник пользовался линейкой. Карл посмотрел на полосу с другого угла и заметил еще одну тонкую линию, бежавшую параллельно первой.

— Люси, нет ли у вас ножа?

— Есть. Вот он.

Карл взял нож и вставил острие в параллельную линию. Нож вошел на глубину в несколько сантиметров без сопротивления. Опыт Карла оказался в центре внимания. Четверо землян внимательно наблюдали за его действиями.

— Так… Значит, здесь щель… — произнесла Элис.

— Так и есть, — подтвердил Карл.

— Что, по-вашему, эта щель означает? — спросил Роберт.

— Надо копать глубже. Пока я ничего не могу сказать определенно, — ответил Карл.

— Я попробую своим буром, — откликнулась Люси.

Она извлекла из рюкзака агрегат и расположила его над линией. Вскоре твердый алмазный бур вгрызся в едва приметную щель. Инструмент смог дойти лишь до отметки «десять сантиметров».

— Послушайте, — обратился ко всем Дарен. — Мы ничего не узнаем о глубинном строении Канталупы, дока не доберемся до кратера.

— Это разумно, — согласилась Элис и приказала продолжить движение.

* * *

Элис не испытывала одышки, совершая даже длинные прыжки. И вообще такое передвижение удивляло и восхищало ее, как ребенка. Не слишком энергичные отталкивания от поверхности утомляли не больше, чем игра с воздушным шариком.

Временами Элис казалось, что сейчас она о Канталупе знает даже меньше, чем до высадки на ее поверхность. Предстояло много работы, а в голову лезли какие угодно мысли, но только не о темном пятне. Лишь усилием воли Элис заставляла себя думать об очередной цели миссии.

Вновь и вновь перед глазами возникала леденящая кровь картина: окровавленный скафандр, прячущий в себе растерзанное тело Белинды. Элис понимала, что за жизни всех членов группы отвечает именно она, и вину за случившееся целиком возлагала на себя. «Представляю, как сейчас злорадствует Карл, — думала Элис. — Теперь грех не только на его душе. Конечно, никто не заявит об этом вслух, но я должна была предпринять все меры предосторожности».

Карл же не проявлял никаких признаков злорадства, справедливо полагая, что жизнь иногда преподносит такие сюрпризы, предотвратить которые не в силах никто. В конце концов, Элис пришла к таким же выводам и решила, что если Карл не виноват в ее увечьях, то и она должна немедленно и искренне его простить.

Своеобразный бег, казалось, не закончится никогда. Ландшафт совершенно не менялся: все те же невысокие холмы, неглубокие долины и небольшие круглые кратеры.

Неожиданно во время одного из прыжков Элис заметила на горизонте темную область. Следующий прыжок не оставил у нее никаких сомнений.

— Мы у цели, — сообщила Элис.

Группа замедлила движение, и через пару минут все уже стояли на краю большого кратера, который в поперечнике достигал где-то ста метров, а в глубину был метров двадцати. Вид кратера говорил о его вулканическом происхождении, а не метеоритном. Но тот факт, что край ямы находился на уровне окружающей поверхности, отметал оба предположения. По крайней мере, на Канталупе, без сомнений, никогда не было вулканов.

Вскоре Люси занялась сбором образцов, а Элис и Карл решили обойти кратер по периметру. Его дно, черное и неровное, казалось, кто-то вымазал сажей. Элис не покидало ощущение, что необычное образование было какой-то болячкой, раной на теле Канталупы. В центре кратера возвышался небольшой холм, словно кто-то разрезал мяч на четыре доли и аккуратно положил четвертинку в яму.

Завершив обход, Элис неожиданно объявила, что спускается вниз. Она села на край кратера и медленно скатилась по пологому склону. Оказавшись на дне, Элис приняла питательную таблетку, запила ее глотком воды и проверила все системы жизнеобеспечения в скафандре. Дисплей не дал никакого повода для тревоги.

— Ничего, если я тоже спущусь? — раздался голос Карла Стэнтона.

— Не возражаю. Поверхность здесь такая же твердая, как и везде. И все-таки я считаю, что хотя бы двое должны оставаться наверху. Пожалуй, нам понадобится веревка. Надо, чтобы она все время была наготове.

Элис подстраховала Карла от неудачного падения, и они направились к центру кратера. Материал, выстилавший дно, казался намного плотнее, чем на остальной поверхности Канталупы. Недалекий холм по-прежнему выглядел таинственным образованием, неподвластным тусклым лучам фонарей.

Неожиданно перед землянами возникло отверстие метров двух в диаметре.

— Осторожно, — предупредил Карл, увидев, что Элис смело остановилась в шаге от края пропасти.

Направив фонари вниз, они заглянули в бездну, глубину которой определить было невозможно.

— Карл, это похоже на ствол шахты. Эта дыра бездонная.

Несколько секунд Элис смотрела в черную глубину, а затем неожиданно произнесла:

— Знаете, мы будем полными дураками, если не спустимся в эту шахту.