Покинув библиотеку чуть позже, я заметила, что возле моего автомобиля крутится Уэйн Ван Зандт. Он закрыл руками лицо, разглядывая салон через заднее окно. Стоило ему услышать, что я приближаюсь, как он повернул голову, но его ухмылка так и говорила, ему совершенно наплевать, что я застала его с поличным.

— Что-то ищете? — холодно спросила я. Взгляд так и пытался переключиться на шрамы, но я заставила себя сосредоточиться на его глазах. Я всё ещё не могла выбросить из головы рассказ Тейна о нападении. Будто Уэйн не помнил ничего, кроме того, что он пошёл к водопаду на свидание с Луной.

Я ощутила странное покалывание и оглянулась через плечо, ожидая увидеть уставившуюся на меня Луну. Вместо неё в тени часовой башни стояла Айви и пялилась на нас. Как только наши взгляды пересеклись, по спине пополз холодок. Уэйн заметил Айви и пробурчал что-то под нос.

— Вы что-то искали в моей машине? — снова поинтересовалась я.

— Просто ждал.

— Чего?

— Вам могло быть интересно знать, что я нашёл питомник в горах.

— Вы кого-то арестовали? — с волнением спросила я.

Он провёл пальцем по одному из шрамов, как будто нарочно стараясь отвести мой взгляд.

— Не было нужды. Кто-то успел раньше меня. Собаки все пропали, а питомник подожгли. Хозяина чуть потрепали. Естественно, он не стал говорить кто это сделал. — Он сощурил глаза, внимательно изучая моё лицо. — Не думаю, что вы что-то знаете об этом инциденте.

— Я? — удивилась я, вспоминая порез на виске Тейна и синяки на костяшках. — Откуда?

Он повернулся оглядеть улицу.

— Та шавка до сих бродит возле дома Кови? — Он спросил обыденно, как бы между прочим, но я почувствовала холодный расчёт в вопросе.

Если он хотел застать меня врасплох и спровоцировать реакцию, то не знал, с кем имеет дело — женщиной, которая с детства обучена жить с призраками.

— Я же вам говорила, пёс, наверное, давным-давно убежал.

— Говорили, — согласился он.

— Уэйн, ты понимаешь, что творишь?! — раздался требовательный вопрос с тротуара. Мы оба повернулись и увидели, как Кэтрис Хоторн сошла с обочины и направилась к нам. Её потрёпанный наряд отличался от элегантного коктейльного платья на приёме Эшеров как небо от земли. В широкополой шляпе и бесформенных капри она напомнила мне туристов, которые летом толпились на Батарее, безостановочно фотографируя особняки и торгуясь за сувениры на рынке.

Уэйн с досадой произнёс:

— Это не твоё дело, Кэтрис. Возвращайся к стервятникам.

Её глаза светились хорошим настроением.

— Стервятники — падальщики. Вряд ли моя специализация.

— Может, я говорю не о птицах, — пробормотал Уэйн.

Она рассмеялась и повернулась ко мне.

— Я так рада, что наткнулась на вас, Амелия. У меня сломалась машина, и может вы могли бы меня подкинуть до дома. Он вам по пути.

— Конечно. Никаких проблем.

— Вы мой спасатель. И если у вас найдётся время, я могу устроить вам экскурсию по студии, как и обещала.

Её неподдельное тепло в очередной раз застало меня врасплох. Она была намного более приятной, чем Брин или Луна, или кто-либо ещё, кого я встретила в Эшер Фоллс, если на то пошло, — за возможным исключением в лице Тейна.

Она потрясла пальцем перед Уэйном.

— Я знаю, что требую многого, но попробуй поработать над своим отношением. Ты произведёшь на Амелию плохое впечатление, а мы не хотим её отпугивать.

Уэйну лишь осталось смотреть, как мы садимся в машину, и я отъезжаю от обочины.

Кэтрис оглянулась с усмешкой.

— Надеюсь, я была не слишком навязчива.

— Нисколько.

— Мне показалось, что вас нужно спасать. Уэйн иногда может быть немного властным, особенно с незнакомцами. Он через многое прошёл, поэтому мы стараемся быть к нему снисходительны.

— Как понимаю, вы давно с ним знакомы?

— Мы выросли вместе... все мы... Уэйн, Луна, Брин, Эдвард, Хью и я. Друзья — не разлей вода. — Она сняла шляпу и положила её на приборную панель между нами. Солнечный свет, льющий через лобовое стекло, «поджёг» её красные волосы, стоило ей пробежать пальцами по волосам. — Затем Хью и Эдварда отправили в школу-интернат, семья Уэйна на некоторое время переехала в Вудберри, и мы, три девочки, остались одни.

— Вы, Луна и Брин?

Она улыбнулась.

— Сёстры крови, так мы себя называли. Мы были теми ещё исследователями. В те времена мы знали эти холмы, словно собственный двор.

— А Фрея Паттершоу? — Я не сводила глаз с дороги, но краем глаза увидела, как Кэтрис повернулась и стала пристально меня изучать.

— Откуда вы знаете о Фрее? — спросила она через минуту.

Меня преследует её призрак.

— Я видела фотографию вас с Брин и Луной в особняке Эшеров. На заднем плане стояла Фрея.

— Откуда вы знаете, кто она?

— Тейн рассказал.

— Откуда он мог знать? — Я услышала хмурь в её голосе. — Она была мертва задолго до того, как он сюда приехал.

— Это маленький городок. Уверена, он слышал о ней. Может быть, он даже видел другие её фотографии, — ответила я, пожимая плечами.

Она вздохнула и повернулась посмотреть в окно.

— Бедная Фрея. Она вечно скрывалась на заднем плане, старалась вписаться туда, где ей не место. Я всегда подозревала, что её неуверенность проистекала из-за отсутствия отца.

— Что с ним случилось?

— Никто не знает. Понимаете, Тилли никогда не была замужем. Её прошлое немного загадочно, мягко говоря, и ей, кажется, это нравится. Она всегда сама по себе, чудачка. Фрея же была её прямой противоположностью. Больше всего на свете она мечтала о чувстве сопричастности. Делала всё, чтобы вписаться в общество. — Кэтрис стала с ленцой рассматривать свои ладони. — Но несмотря на неблагоразумное поведение, у неё был способ добиваться своего. Невинностью. Парни любили её, девушки ненавидели.

— И вы?

Она резко развернулась.

— Я? Нет, она мне нравилась. Как я уже сказала, она обладала наивным очарованием, которое я находила милым.

— Сколько ей было, когда она умерла?

— Всего семнадцать.

У меня сжалось сердце.

— Такая молодая? Я и понятия не имела.

— Да. Мы ещё учились в старших классах. Это случилось в выходные, на выпускной. Наш выпускной. Не её.

— Она ходила в другую школу?

— Она посещала государственную школу до её закрытия. Само собой, она бы перевелась в Вудберри со всеми остальными, если бы не…

Я бросила быстрый взгляд.

— Что?

— Это так грустно и трагично. Бедная Тилли так и не оправилась от потери. Она всегда была белой вороной, но смерть Фреи свела её с ума. Боюсь, недалёк тот день, когда её придётся запереть в психушку.

Я подумала о том, как эта женщина орудовала ножом, когда пришла мне на помощь в лесу. Как та же женщина предупредила меня держаться подальше от Эшер Фоллс. Может быть и безумная, но также на многое и многое способная.

— Фрея погибла в пожаре? Так Тилли обожгла свои руки?

— Да. — Кэтрис стала массировать свои ладони, словно они сильно болели. —Даже после стольких лет мне всё ещё тяжело об этом вспоминать.

— Вы там были?

— Мы все там были. Мы все видели, что произошло.

Она отвернулась к окну, намеренно закрываясь от меня, и я поняла, что она больше ничего не скажет. Похоже Тейн оказался прав. Люди не хотели говорить о смерти Фреи Паттершоу, и я не могла не гадать почему.

Мы молча ехали, пока Кэтрис не сказала:

— Там впереди. Видите красный почтовый ящик? Сворачивайте туда. Мой дом вниз по дороге.

Как и дом Кови, её жилище было отрезано от шоссе лесом. Она жила в старомодном коттедже из кедрового дерева с камышовыми креслами-качалками на веранде и гамаком натянутом между двумя дубами перед входом. Я могла себе представить, как провожу в этом гамаке ленивые летние вечера, наблюдая за облаками. Ожидая сумерки и призраков.

Студия размещалась в отдельном здании позади участка, и к ней вела протоптанная тропа. Как только я последовала за Кэтрис по ухабистой дорожке, мой взгляд привлекли трое ястребов, кружащих над головой. Их пронзительные крики вызывали мурашки даже средь бела дня. День выдался безоблачным, и солнце, струясь сквозь ветви сосен, согревало лицо. Но глубокая тень леса давила на меня, а аромат деревьев отчего-то казался зловещим. Я обрадовалась, когда тропа ушла в сторону, и мы спустились к студии.

Само здание выглядело неэлегантным, огромное архитектурное месиво, примостившееся у самого края воды, но внутри, сельское очарование каменных стен и полов дополняло великолепный вид на озеро, лес и горы. Перед высокими окнами стоял мольберт с нанесёнными красками, а законченные полотна, минимум с дюжину, были сложены в глубине у дальней стены, словно копились там не один год. По большой части дикие животные и природа, но я заметила несколько портретов, которые меня заинтересовали.

— Чувствуйте себя как дома, — любезно сказала Кэтрис. — Я приготовлю чай.

— Спасибо, но, пожалуйста, не утруждайтесь. Я действительно не могу надолго остаться.

Она улыбнулась.

— Вы меня ни каплю не утруждаете. Буду через минуту.

После её ухода я просмотрела картины. Пейзажи были прелестны, но меня, естественно, тянуло к портретам. Она нарисовала их всех: Луну, Брин, Хью и мужчину, которого я посчитала Эдвардом. Я подумала, что они должны были быть нарисованы давным-давно, потому что все выгляди очень молодо, а техника Кэтрис была ещё плохой. Но даже тогда ей удалось передать уникальную сущность каждого: дикость Луны, холодность Брин и почти извращённое совершенство Хью. Но именно портрет Эдварда зачаровал меня больше всего. Он обладал всеми фамильными чертами, но глаза показались мне чуть невротичными. Я не могла перестать смотреть на него.

— Они очень старые, — сказала Кэтрис, встав рядом со мной. — И не особо хорошие. Я тогда ещё была новичком.

— Нет, вы их прекрасно передали, — ответила я. До жути. — Вы всё ещё рисуете портреты?

— Время от времени, но только для удовольствия. Пейзажи — мой хлеб с маслом. Мне повезло, что они так хорошо продаются в галерее.

— Не думаю, что это удача. Вы очень талантливы.

Она пожала плечами.

— Это дар. Здесь нет моей заслуги.

— Но вы отшлифовали его.

— У вас тоже есть, — сказала она, и на мгновение я подумала, что она имеет в виду мою способность видеть призраков. — Ваши реставрации вдохновляют также, как и мои картины. Возможно, даже сильнее.

Я удивлённо изогнула бровь.

— Вы видели мою работу?

Она была анонимным спонсором?

— Я говорила за ужином, что была на вашем сайте. Я просмотрела вашу галерею и прочитала ваш блог. Я очарована тем, что вы делаете. У вас призвание, — нежно сказала она. —Цель. Как у нас всех.

Спикировавшая тень привлекла моё внимание к окну.

— Что это было?

— Давайте посмотрим, — сказала Кэтрис, и когда мы увидели неописуемый открывавшийся вид, ястреб скользнул вниз, раздвинув когти, и выхватил что-то из травы, взмывая к небу с победным криком. Меня потрясла эта сцена, хотя она была совершенно естественна. Выживает самый приспособленный.

Кэтрис удивлённо заметила:

— Она не долго протянула.

— Что, не поняла?

— Мышь. — Она повернулась ко мне, глаза горели. — Ястребы непревзойдённые охотники, не находите? Они могут заметить какого-то крохотного грызуна над верхушками деревьев. Они также правят небом. Другие птицы их боятся. Вы заметили, как было тихо в лесу, когда мы проходили по тропе?

Я медленно ответила:

— Откуда вы знаете, что это была мышь?

Она улыбнулась и махнула головой.

— Ой, чайник! — сказала она и ушла.

Я уставилась ей вслед. По-своему, Кэтрис была такой же, как Луна и Брин, и мне вдруг вспомнилось, как Тейн отозвался обо всех трёх после ужина.

Иствикские ведьмы. Точнее Эшерфоллские.

Я ещё немного понаблюдала за ястребом и вернулась в комнату. Неожиданно у меня появилось странное ощущение, что за мной наблюдают. Я решила, что дело в картине. Глазах Эдварда Эшера. Даже на холсте его лицо нервировало. Но стоило мне пройти по студии, как у меня возникло чёткое впечатление, что за мной движется невидимый взгляд. Мне с трудом удавалось не оглядываться через плечо.

Справа от меня раздался очень слабый щелчок, словно где-то закрылась потайная дверца.

Кэтрис прошла через дверной проём возле окон, но этот звук послышался с противоположной стороны помещения, где в каменную стену были врезаны три арочные ниши. Стоило мне подойти, как я поняла, что одна из арок на самом деле дверь. Кто-то стоял за ней и смотрел на меня, пока я стояла спиной?

Я шагнула в нишу и нажала на защёлку. Дверь бесшумно открылась, и я услышала далёкий гул голосов. Не знаю почему, но у меня возникло непреодолимое желание узнать, кто ещё находится в студии. Я приказывала себе уйти. Я не должна шастать по чужому дому. Мама́ была бы потрясена моими плохими манерами.

Но несмотря на внутреннее порицание, я проскользнула в нишу и пошла по тусклому коридору, пока он не свернул к другой частично открытой двери, через которую я заметила Кэтрис.

— Говорю вам, это она, — настаивала она.

— Молюсь, чтобы ты ошиблась, — сказал кто-то другой, и мне показалось, что я узнала голос Брин. — Потому что иначе это означает…

— О боже, не говори. — Кэтрис вздрогнула. — Об этом даже подумать страшно.

— Я скажу тебе, что это означает, — тихо сказала Луна. — Кто-то обо всём прознал.

***

Когда Кэтрис вышла из кухни чуть позже, я уже вернулась к окну и обернулась с извиняющейся улыбкой.

— Простите, что так вас затруднила, но мне действительно нужно идти.

— О, вы должны хотя бы попробовать мой чай, — с тревогой сказала она. — Я готовлю его по собственному рецепту.

Мой взгляд упал на пар, поднимающийся с фарфоровой чашки, и я подавила дрожь. После подслушанного я больше не доверяла ей. И, естественно, не хотела пить её чай.

— Мне действительно нужно идти, — сказала я, поворачиваясь к двери. — Попробую в следующий раз.

— Ловлю на слове.

Она отложила чайный поднос, чтобы проводить меня до двери. Кэтрис подняла взгляд, как только вышла на улицу, и я поняла, что она наблюдает за ястребами. Отчего-то восторг на её лице напугал меня.

— Вы сможете найти дорогу обратно к дому? — спросила она.

Я выдавила из себя улыбку.

— Не проблема. Я просто поднимусь по тропе.

Она осталась стоять в дверях, пока я не скрылась из вида. Я ни разу не оглянулась, но чувствовала, что она смотрит на меня. Остальные тоже следили за мной. У меня возникла ужасная мысль, что они все собрались в студии, чтобы понаблюдать за мной, но как это возможно? Откуда они могли знать, что я подвезу Кэтрис до дома... если только всё не было заранее спланировано?

Но зачем?

Я поспешила по тропе, а нервы покалывало от ощущения, которое я не понимала. Как будто давно спящий инстинкт вдруг ожил, и я почувствовала, как лес тянется ко мне, услышала, как листья шепчут мне ещё раз. Даже крики ястребов показались какими-то знакомыми.

Я так настроилась на звуки леса, что стоило чуть хрустнуть ветке, как я резко остановилась. Я сказала себе, что это ничего не значит, просто животное прошуршало в зарослях. Птица села на верхушку дерева. Само собой, я себе не поверила. Там кто-то был.

Тишина казалась осязаемой, пока я стояла на тропе, задержав дыхание. Сердце дико застучало, кровь запульсировала в ушах. Столько мыслей пронеслось в голове. Предупреждение Уэйна о диких животных. Расплывчатое отражение в водоёме у водопада. Холод ветра, тот ужасный вой. У меня возникло чувство, что меня преследуют, но следил ли за мной человек, зверь... или что-то с другой стороны?

Я сделала несколько осторожных шагов по тропе и услышала шорох листьев. Преследователь пошёл следом со мной. Теперь я не на шутку испугалась. Я подумала развернуться и бежать обратно в студию, но откуда мне знать, что это не один из них?

Тяжело сглотнув, я заставила себя успокоиться. Мне нельзя поддаваться панике. Мой отец вырос в таких лесах. Я пыталась вспомнить всё, что он рассказывал мне о диких животных.

Как только они почувствуют твой страх, ты станешь добычей.

Добыча.

От одного этого слова меня прошиб озноб. Раньше не понимала, но теперь всё стало предельно ясно. За мной наблюдали на кладбище, заманили в лес, шли следом по лавровому лабиринту, и теперь что-то преследовало меня по этой тропе. Я стала добычей с тех пор, как приехала в Эшер Фоллс.

И с этой мыслью я отказалась от притворного спокойствия. Я развернулась и побежала сломя голову, и мои шаги отдавались эхом в ушах под бешенный стук сердца. Я не знала, преследуют ли меня. У меня возникло ощущение, что что-то несётся через лес, но я не стала оглядываться назад, пока не обежала угол дома Кэтрис, и даже тогда я позволила себе лишь секундный взгляд через плечо.

Он появился из ниоткуда.

Я отвлекалась всего на секунду, а он появился на тропе передо мной и протянул руки, чтобы остановить.

Если бы не годы подавляемого страха, я бы завизжала громче, чем ястребы, но вместо этого я проглотила крик и вырвалась из его рук. Он рассмеялся, и в моём взволнованном состоянии его смех приобрёл зловещий оттенок. Но когда он заговорил, его голос звучал почти приятно.

— Эй, — сказал Хью. — Где пожар?

— Я..

Он смотрел на меня в лёгком недоумении.

— С вами всё в порядке?

Даже при дневном свете, который лился через сосновые ветви, взгляд Хью Эшера лишил меня дара речи. Всё в нём, от обычной, но элегантной одежды до того, как он преподносил себя, было излишне совершенным.

Я снова начала искать недостатки, и на этот раз они были легко заметны: слабая желтушность под челюстью, где почти сошёл синяк, и засохшая корочка над левой бровью, где была рассечена кожа. Он недавно участвовал в драке, и эта мысль была настолько невероятна, что у меня перехватило дыхание. Я сразу вспомнила про порез на виске Тейна и ушибленные костяшки. Он поссорился с Хью?

Я оторвала взгляд от его лица.

— Я только что вышла из студии. Мне почудилось что-то в лесу.

Он посмотрел на тропу за моей спиной.

— Наверное, олень. Возможно, койот, но они обычно не выходят до заката.

Как и призраки.

— Я городская девушка, — постаралась беспечно произнести я. — И не привыкла к дикой природе.

— Да, к ней надо привыкать.

Отчего-то мне стало очень неуютно под его взглядом, и пришлось задаться вопросом, а зачем Хью пожаловал к Кэтрис. Тоже пришёл понаблюдать за мной?

— Как продвигается реставрация? — спросил он своим приятным низким голосом. Но каким бы милым и привлекательным он ни казался, я не хотела с ними разговаривать. Я просто хотела вернуться домой и с тоской посмотрела на свою машину.

— Хорошо.

И хоть он задержался на беседу со мной, мне теперь не думалось, что он был таким уж расслабленным, как сначала показалось. Его что-то мучило, какое-то напряжение или волнение, которые сделали его глаза слишком яркими.

— В детстве мы играли там в прятки, на холме. Игра не для слабонервных. После наступления темноты даже немного жуткая.

— Могу себе представить.

— Там есть места, где можно спрятаться, что тебя не найдут несколько дней. Если вообще найдут.

«Как лавровый лабиринт», — подумала я с дрожью.

—Говоря о кладбище... я должна идти, — сказала я, цепляясь за первое оправдание, о котором могла подумать.

— Не буду вас задерживать. Но вам скоро придётся прийти на ужин. Марис уехала на несколько дней, и в особняке стало слишком скучно.

— Уверена, Луна будет более чем счастлива составить вам компанию, — сказала я, удивляя себя так же, как и его.

Он приподнял бровь, глаза озорно заблестели.

— Возможно, отец вас недооценил, — пробормотал он.

— Что это значит?

Что-то злое промелькнуло на его красивом лице.

— Вы действительно не знаете?

— Я понятия не имею, о чём вы говорите. Если вы меня извините... но меня ждёт работа.

Я прошла мимо него и направилась к своей машине. На этот раз я оглянулась назад, но Хью Эшер исчез.