На телефоне в третий раз подряд проревел туманный горн – единственный звук, который мог меня разбудить, - и я, в третий раз нажав «отложить», поглубже зарылась в теплую мягкую подушку, которая буквально нашептывала мое имя.

В тот самый момент, когда мои веки уже были готовы снова сомкнуться, я вспомнила, что пообещала себе приходить в офис вовремя. Это обещание было частью невыполнимого, как мне теперь казалось, плана научиться более позитивно относиться к работе и не мечтать скормить своего босса злым кровожадным белкам-людоедам.

«Большинство людей считают, что именно у них самый худший босс в мире, но это большинство ошибается».

Я любила свою работу в качестве ассистента вице-президента по маркетингу в «Барклай Адвертисинг». Конкуренция была жесткой, но мне удалось подняться уже до середины карьерной лестницы и я не собиралась позволить какому-то мерзкому кретину, родственнику владельца компании, кстати, спустить меня вниз.

Кэмерон Дженкинс – тот самый кретин и мой босс – уже вставил свой «фитилёк» в половину женского штата сотрудников компании. Его бесконечные предложения сесть к нему на колени и позволить показать, как настоящий мужчина может порадовать женщину, могли заполнить мою почасовую ставку.

«Это он-то настоящий мужчина? Да, он не узнал бы такого, даже если б споткнулся об него!»

Но отсутствие оригинальности не было его единственным недостатком. Внешность полностью отражала его личность, и вдобавок к этому он являлся поклонником искусственного оранжевого загара, дисконтного одеколона и «кулачных приветствий» (п.п.: ударение кулаком о кулак в качестве приветствия или поздравления друг друга с победой). К сожалению для него, моя цель состояла в том, чтобы всеми способами избежать заражения половым герпесом, поэтому я не могла удовлетворить неоднократные просьбы Кэмерона провести с ним семь райских минут в гардеробной. Кстати, в нашем офисе отродясь не было гардеробной, но это его нисколько не смущало, поскольку кроме того, чтобы подмигивать своему отражению в зеркале, ему больше некуда было девать свое время. Всю работу за него делала я.

С хныканьем и стоном я заставила себя оторваться от подушки, чтобы встретить новый день.

Моя квартира была миниатюрного размера и большую ее часть я могла видеть, не вставая с кровати, поэтому сразу заметила своего полуслепого кота Лероя, сидевшего у пустой миски. По хорошему, мне бы сначала нужно было сделать остановку у человеческого эквивалента кошачьего лотка, однако это полностью противоречило жизненным принципам Лероя. Мой кот абсолютно не имел терпения, его потребности всегда должны быть на первом месте, особенно, если дело касалось еды.

У нас даже сложился определенный утренний ритуал: Лерой начинал громко мяукать примерно с двухсекундными интервалами, а я принималась кричать ему в ответ, что главная в этом доме – я. Однако то, что я повышала голос на почти пятикилограммового кота, никак мне не помогало, поскольку мы оба знали правду – порой мне очень хотелось быть Лероем. Этот кот ни от кого не потерпит никакого притеснения, и последнее слово всегда должно оставаться за ним, даже если это слово ‒ долгий неодобрительный взгляд, заставляющий сомневаться во всех ваших жизненных решениях.

«Признаться, иногда меня посещает мысль взять Лероя в офис и позволить ему показать Кэмерону его истинное место».

Пару лет назад, увидев на улице маленького взъерошенного одноглазого котенка, я просто не сумела пройти мимо, и вот теперь расплачиваюсь за свою доброту. Я, конечно, могла кричать, что главная в этом доме, но истина заключалась в том, что хозяин моей квартиры был Лерой, а мне разрешалось жить здесь в качестве его горничной и повара. Несколько раз я пыталась пересмотреть данную договоренность, но спор никогда не решался в мою пользу.

Накормив Лероя и включив кофеварку, я уставилась в шкаф так, словно идеальный наряд для офиса должен сам выпрыгнуть из него в мои руки, но от созерцания рядов блузок и юбок меня отвлек телефонный звонок. Мне не нужно было смотреть на экран, так как мелодия «Придурков из Хаззарда» говорила сама за себя. Звонила Мэгги Винсент – моя лучшая подруга еще с первого курса института и по совместительству безвластный начальник отдела кадров в «Барклай Адвертисинг». Почему безвластный? Да потому что кумовство и фаворитизм так глубоко укоренились в этой компании, что практически лишали Мэгги права влиять на набор персонала.

‒ Привет, Мэгс. Что-то рановато для звонка, тебе не кажется?

‒ Присядь, Сиси! Сейчас же! Ты сидишь? Скажи, что ты уже села. У меня есть новости!

Энергия, исходящая от нее, могла зарядить вас не хуже энергетического напитка. Так было всегда, и, возможно, поэтому мы с ней очень быстро подружились.

‒ Я сижу, ‒ соврала я.

‒ Так много всего произошло… С чего же начать… Ты знакома с новым стажером?

‒ С той красоткой, которую Кэмерон пытается уложить в постель? Да, я ее знаю, ‒ ответила я, наполняя кофе огромную кружку до самых краев.

‒ Так вот, - голос Мэгс дрожал от волнения, - на прошлой неделе Кэмерон заманил ее в копировальную комнату и напечатал для нее двадцать экземпляров своей «сосиски».

‒ Фу! – От отвращения я поперхнулась кофе. – Ему нужно прекратить это делать. Компания, поставляющая нам копировальную технику, уже грозилась аннулировать гарантию.

‒ Это старые новости, а новые заключаются в том, что девушка взяла эти копии и показала своему отцу, который оказался юристом, специализирующимся в области трудового права.

Я отставила кружку, боясь снова подавиться.

‒ Ага, ‒ поддакнула Мэгс, несмотря на то, что я молчала. – Дальше – лучше. Папа-юрист подает в суд на «Барклай». Слух об этом распространяется, словно лесной пожар, и все, кого Кэмерон хоть раз касался своими грязными ручонками, подают такие же иски.

‒ Ты шутишь? Все?!

Я потянулась было за чашкой, но передумала.

‒ Да! Минди, Дженнифер, Кэрол, Тиффани, Тесса, Дениз, Нэнси, Лорри. Все!!! Мистер Барклай не сможет выплатить сумму, заявленную в таком количестве исков. Это его обанкротит. Я услышала об этом только сегодня утром и поспешила поделиться с тобой хорошими новостями.

Вот теперь я села на диван.

‒ Э-э… Мэгс, я не знаю, что ты понимаешь под «хорошими новостями», но потеря работы в мои планы точно не входит.

‒ Я еще не закончила! – фыркнула Мэгс. ‒ Хорошей новостью является то, что, почуяв, откуда ветер дует, «Грэнтхем Медиа» предложили купить «Барклай», а так же урегулировать все судебные иски при условии немедленного увольнения Кэмерона. Мистер Барклай позвонил мне сегодня и сообщил, что уже подписал документы. Теперь мы сотрудники «Грэнтхем Медиа»!

‒ «Грэнтхем Медиа»?

Такое было непросто осознать.

Во-первых, я никак не могла поверить, что больше НИКОГДА не буду работать с Кэмероном Дженкинсом. А, во-вторых, я даже не мечтала, что когда-нибудь стану сотрудником «Грэнтхем Медиа». Они были ведущим рекламным агентством здесь в Нью-Йорке и одним из лучших в стране. Я знала, что периодически «Грэнтхем Медиа» покупает небольшие агентства, но и представить не могла, что они заинтересуются «Барклай Адвертисинг».

Хотя, если подумать, у меня было ощущение, что удача начала поворачиваться ко мне лицом, когда вчера вечером, забрав в «Счастливом Коте» обычную для вторника жареную свинину с рисом, я прочла в своем печенье с предсказаниями следующее:

Карма станет вашим союзником. Счастливые числа: 9-17-26-34-41

Тогда я подумала, что просто попаду на крупную распродажу в «Сефора», но теперь…

Столько месяцев я молилась всем известным мне божествам, чтобы у Кэмерона, наконец, началась аллергия на его гель для волос, и он был вынужден взять отпуск на неопределенное время. Дошло даже до того, что я толкала статуэтку-неваляшку Кота, приносящего удачу (того, что одет в одну рубашку и без штанов), каждый раз забирая свой рис с жареной свининой из китайской закусочной!

«Ох, Карма, как бы мне хотелось, чтобы ты обрела материальную форму мужского тела, и я имела возможность, как следует отблагодарить тебя!»

‒ Да, «Грэнтхем Медиа». – Голос Мэгс вернул меня к реальности. – Но ты пока не услышала лучшую часть новости. Ходят разговоры, что именно ты займешь место Кэмерона. Ты и так делала за него всю работу, к тому же успешно отклоняла все его попытки залезть к тебе под юбку. Они хотят видеть на месте Кэмерона человека, который точно не станет поводом для еще одного судебного иска. В «Грэнтхем» очень серьезно относятся к профессиональному поведению на рабочем месте, и не приемлют любого рода интимные отношения между сотрудниками…

Мэгги все еще говорила, но я уже не слышала ни слова. Я подошла к окну, чтобы взглянуть, не наступил ли конец света. Казалось, что солнце светит ярче, голуби выглядят чуть иначе, не так по-голубиному, а Нижний Ист-Сайд в Манхэттене прост-таки поражал своим величием!

Я не могла говорить. Просто слов не было. Я снова подумала, что все еще сплю, но обычно в моих мечтах не присутствовал Лерой, сидящий в углу и вылизывающий свою задницу.

Мое рассеянное внимание вновь обратилось к Мэгги.

‒ Я получу повышение?

‒ Сиси, ты меня вообще слушала?! Да, ты получишь продвижение по службе. Какую именно должность ты займешь, узнаем сегодня. Ты слышала, как я сказала, что они поставят кого-то над тобой?

‒ Нет. Я смотрела на голубей.

Мэгги громко выдохнула.

‒ Они хотят ввести в штат человека, который будет за всем наблюдать. И он будет не из «Барклай». Подробности станут известны позже. Ты уже около офиса? Давай поговорим, когда доберешься сюда?

Я посмотрела на свои пижамные штаны с принтом из обезьянок и тапочки.

‒ Да, скоро буду.

Я закончила разговор, прежде чем Мэгс успела сказать одно из своих фирменных прощаний, а затем схватила Лероя и заставила его потанцевать со мной. В нашей паре мне всегда приходилось быть за мужчину, поскольку Лерой ужасно вел.

‒ Сегодня мы будем праздновать, приятель! Я принесу твое любимое лакомство.

Лерой очень любил дешевый влажный кошачий корм. Он вонял так, что даже спустя неделю я могла ощущать его запах в квартире, но это не имело значения, поскольку сегодня у нас есть хороший повод для торжества.

Неся в руках башню, состоящую из моей кружки-термоса в основании и плексигласового стакана с кофе поверх нее, я осторожно спустилась по ступенькам и шагнула на тротуар. Это было для меня обычным делом, а вот необычным стало то, что вместо удобных балеток сегодня утром я обула туфли на каблуках. Прогулку пешком до офиса не назовешь короткой, но все же она занимала меньше времени, чем поездка на метро, и к тому же была моей почти единственной физической нагрузкой за весь день. Так что моим ногам придется потерпеть сегодня, хотя они точно не скажут мне за это спасибо.

В прогулке пешком были и другие плюса. Конечно, обитатели «верхнего уровня» города представляли не такой интересный материал для наблюдений, как обитатели «подземного уровня», но зато здесь вы могли увидеть, как туристы и нью-йоркские таксисты играют в опасную азартную игру «Кто первым уступит дорогу: пешеход или машина».

«Чтобы вы знали, такси никогда не тормозит первым».

Войдя в парк Греймерси, и выбрав дорожку, ведущую к его северной части, чтобы отдать Джин его кофе, я посмотрела на телефон. Я опаздывала и довольно сильно, но сегодня меня это нисколько не смутило. Благодаря фантастическому настроению моя подводка вокруг глаз была безупречной и летящей, а кудри в волосах свободно струящимися. Наверное, поэтому я проигнорировала примерно пятьдесят сообщений от Мэгги, в которых она спрашивала, не умерла ли я по дороге, и не похитила ли меня по ошибке банда, искавшая состоятельного заложника.

Джин сидел на своей обычной скамейке. Он уже расставил фигуры на шахматной доске и теперь ожидал своего первого соперника.

‒ Доброе утро, мисс Сиси. Ты сегодня очень бодрая, с чего бы это?

Джин выглядел так, будто был на пять минут старше самого Моисея, а голос его звучал словно все те тысячелетия своей жизни он постоянно пил и курил.

‒ Разве может кто-то быть в дурном настроении в такое восхитительное утро?

Я вдохнула полную грудь свежего утреннего воздуха, и беззаботно оглянулась по сторонам, не ощущая ни единой унции тяжести этого мира на своих плечах. Голубь у моих ног клевал окурок, две белки дрались из-за выброшенной кем-то булочки от хот-дога, а семья из четырех человек, одетая в одинаковые майки с надписью «Я люблю Нью-Йорк» орала на таксиста, который чуть не подрезал их на Двадцать первой улице.

«Все с этим миром хорошо».

Джин был завсегдатаем парка, а еще первым, заговорившим со мной, когда я только переехала в Нью-Йорк. Будучи первокурсницей в огромном городе, я видела тысячи людей за день, но ни с одним из них не разговаривала. В те первые недели, когда напряжение от учебы становилось слишком велико, я расслаблялась, изучая город, и, когда впервые забрела в парк Греймерси, Джин спросил, как у меня дела. Спросил искренне, а не как бы между прочим. С этого все началось, а потом взаимная любовь к кофе заложила крепкую основу нашей дружбы.

‒ С чего это ты так светишься? У тебя новый парень?

Я тщательно очистила свободную часть скамейки, прежде чем сесть на нее. Сегодня я надела мой любимый наряд для офиса, и скорее бы согласилась потерять одну из частей тела, чем испортить его.

«Не самую важную часть, конечно, а ту, что редко использую».

Этот комплект из кремовой юбки и небесно-голубой блузки был одним из немногих дизайнерских вещей, на покупку которых я позволила Мэгги себя уговорить. Если подумать, то ведь можно немного и поголодать, чтобы иметь возможность носить такую красоту.

‒ Джин – ты единственный мужчина в моей жизни, и ты это знаешь. У меня есть ты и кот. Что еще мне нужно?

‒ Тебе нужно идти на работу, - ответил он, посмотрев на свои старинные карманные часы. – Пока не нажила себе проблем.

‒ Сейчас пойду. Я просто наслаждаюсь этим прекрасным утром. ‒ Я повернулась лицом к солнцу. ‒ Знаешь, сегодня я получу повышение, а еще моего ужасного босса уволили. Отсюда у меня одна дорога – только наверх.

‒ У человека есть много дорог, по которым он может пойти, но я всегда верил, что ты поднимешься наверх. Поздравляю! Как будешь праздновать?

‒ Вечером у меня горячее свидание с настоящим зверем.

‒ Ты и этот твой кот, ‒ посмеиваясь, покачал головой Джин. ‒ Сегодня у тебя большой день, и ты могла бы сделать что-то особенное.

‒ Я подумаю об этом. – Встав, я взяла со скамейки свою кружку-термос. ‒ А сейчас мне пора на работу. Увидимся завтра.

‒ Спасибо за кофе, мисс Сиси, ‒ поблагодарил Джин и принялся передвигать фигуры по шахматному полю, играя сам с собой.

‒ Всегда пожалуйста, - ответила я и летящей походкой направлялась к выходу из парка, оставляя за собой след из единорогов и радуг.

Пытаясь хоть как-то наверстать потраченное с Джином время, следующие несколько кварталов я преодолела в довольно быстром темпе. Телефон в сумке периодически издавал сигнал о новых сообщениях, которые без сомнения присылала Мэгги. Я знала, что придя в офис, получу от нее нагоняй, но в то же время не сомневалась, что когда она увидит мой наряд, прическу и макияж, то все сразу поймет и не станет сердиться.

Улыбаясь, я весело напевала про себя, и, наверное, поэтому не услышала, как шуршат шины по асфальту, приближаясь ко мне. Вообще-то велосипедисты должны ездить по дороге, а не по тротуару, но они редко следовали этому правилу. У меня не было времени отреагировать. Подрезав, велосипедист толкнул меня прямо в ничего не подозревающего уличного мима с ног до головы покрытого золотой краской. Мне показалось, что он превратился в какое-то размытое металлическое пятно, когда мы оба приземлились на асфальт на наши пятые точки.

Крышка кружки-термоса соскочила, заливая кофе все вокруг.

«Определенно, это наказание за то, что я поленилась сегодня утром помыть хорошую кружку и вместо нее взяла дешевую».

‒ Мне очень жаль. Вы в порядке? – залепетала я, извиняясь за то, в чем совершенно не была виновата. Это во мне снова заговорила провинциальная девушка, которую я никак не могла вытравить из себя, несмотря на то, что уже довольно долго жила в огромном мегаполисе.

Пока я приносила извинения, немая жертва нашей аварии пыталась вытащить каблук моей туфли, застрявший в шлевке его брюк (п.п.: петли, куда вставляется ремень/пояс). Тогда то я и заметила, что кофе, смыв большую часть золотой краски с костюма мима, перенес ее на мою юбку, сделав меня похожей на облезлую диско-стар из восьмидесятых.

«Кошмар!»

Я не могла дотянуться до сумки, лежащей чуть дальше на тротуаре, поэтому схватила первую попавшуюся под руку вещь и попыталась использовала ее в качестве салфетки, чтобы очистить свой любимый наряд. Ею оказалась долларовая банкнота, вылетевшая из опрокинутого ведерка мима. Именно в этот момент он решил нарушить молчание и заорал:

‒ Ворюга! Положи мои деньги!

‒ Простите! – снова извинилась я и отбросила доллар, но из-за краски купюра намертво приклеилась к моей руке.

Я попыталась отлепить ее, постучав ладонью о ведерко. Не сработало. Тогда я подумала, что смогу избавиться от чужой банкноты, если протру руку об одежду ее владельца. Это тоже не помогло, зато произвело какой-то странный эффект на мима. Прикрыв лицо, он опять заорал:

‒ Почему ты бьешь меня?! Полиция! Полиция! Помогите!

Его призывы к спасению начали привлекать внимание прохожих, и я запаниковала.

‒ Да не бью я тебя! Перестань кричать! ‒ в свою очередь проорала я и дернула ногой, пытаясь освободить каблук.

‒ Что с тобой не так? Почему ты меня пинаешь? ‒ захныкал мим, и толпа, собравшаяся вокруг нас, шокировано зашумела.

Большинство из этих людей были туристами в майках «Я люблю Нью-Йорк», и каждый второй держал в руках телефон, снимая то, как я напала на живую статуэтку «Оскара», да еще и обворовала ее.

«Лучше бы тебе все объяснить, Сиси, прежде чем тебя арестуют».

Я силой дернула ногой и вытащила-таки каблук из ловушки, но, к сожалению, в процессе пнула золотого Чарли Чаплина в его «третью руку». Он взвыл, а я быстро поднялась на ноги, мысленно сочиняя яркую оправдательную речь.

‒ Я… а потом… велосипедист… Кто-нибудь видел велосипедиста? Я не хотела… это дизайнерская юбка… краска… моя нога… Я не брала деньги…

После такой блестящей речи, мне не оставалось ничего другого, как только подхватить сумку с тротуара сумку и побежать.

К счастью, я находилась недалеко от работы, и после короткого спринта благополучно нырнула в вестибюль здания, где располагался наш офис. Само здание было очень старым; пахло оно как обувь продавца энциклопедий, а удобства никогда не работали все одновременно. То отключалась горячая вода, то отопление или система кондиционирования, а иногда барахлила пожарная сигнализация. Некоторые из сотрудников «Барклай» начинали рабочий день, делая ставки на то, что сломается сегодня.

Поднимаясь в скрипучем и стонущем лифте, я давала «Маленькому Лифту, который сможет» (п.п.: аналогия с американской детской сказкой на тему оптимизма и трудолюбия «Маленький Паровозик, который смог») мысленный посыл без помех преодолеть еще восемь этажей, и одновременно рассматривала свое отражение в стальных дверях кабины. Кофейное пятно было едва заметно, чего не скажешь о подтеках золотой краски, но кропотливо созданные на моих каштановых волосах кудри по-прежнему присутствовали, а подводка в уголках зеленых глаз была все такой же безупречной и летящей.

«И на том спасибо».

Мэгги с чашкой кофе, - благослови ее за это небеса! – уже поджидала меня у двери офисной комнаты отдыха. Она была не только миниатюрной девушкой со светлыми волосами и глазами, как у статуэток «Драгоценные моменты», но и главной причиной, почему я до сих пор не бросила свою работу.

– Сиси! – прорычала Мэгс. – Где ты была? Ты взволнована? Конечно, ты взволнована. Я взяла на себя смелость заказать для тебя новые визитные карточки. Надеюсь, ты не возражаешь? Сесиль Каррингтон - вице-президент и менеджер по маркетингу. Неплохо звучит, а? – Она перевела дыхание и уже собиралась продолжить, но потом внимательно посмотрела на меня. – Это новый наряд? Нет, постой… Это же твоя юбка от «Эрве Леру»! Что с ней случилось?

Я сделала большой глоток кофе из чашки, которую взяла из рук Мэгс и потупила взгляд, ковыряя носком туфли проплешину в ковровом покрытии.

– Произошел несчастный случай…

‒ Есть шанс, что я узнаю подробности?

‒ Ни единого.

‒ Так я и думала. Но вернемся к новостям. Сначала я хотела заставить тебя угадать, но теперь я слишком удручена твоим внешним видом, поэтому перейду сразу к делу. Мы переезжаем! – Последнюю фразу она произнесла на манер Опры для большего драматического эффекта.

‒ Что?!

Я не могла поверить тому, что слышу. Уж слишком это хорошо, чтобы быть правдой.

‒ Мы переезжаем, - повторила Мэгс. – Скоро. Грэнтхем хочет, чтобы мы разместились, – она сделала воздушные кавычки, - «в здании, которое более соответствует его имени».

‒ Ты, наверное, шутишь. Сегодня просто перебор с хорошими новостями. Новый босс, продвижение по службе, а теперь и переезд. Похоже, мы выиграли в кармическую лотерею.

‒ Точно! – Мэгги захлопала в ладоши. Она всегда это делала, когда была взволнованна. ‒ Надеюсь, карма не остановится на этом и в новом здании мой кабинет будет как можно дальше от Барри. Этот парень смотрит очень странное видео и отказывается надевать наушники с тех пор, как принес поддельную справку от врача о том, что они вредят его здоровью. Из-за этого я почти выучила японский, но действительно… ‒ Мэгс прервалась на полуслове и недовольно поморщилась. ‒ Почему от тебя так несет кофе? Это как-то связано с несчастным случаем?

‒ Да, но я не хочу говорить об этом. Что еще ты слышала? - спросила я, и тут же уточнила: ‒ Есть новости о моем новом боссе? Надеюсь, нам не придется так же часто устраивать фуршет, как и раньше. Хотя мне сложно представить более отвратительного босса, чем Кэмерон.

– Сиси, тебе придется искать новый «Старбакс»? Опять?!

– Мэгги, сконцентрируйся! Новый босс! Что ты знаешь?

– Пока ничего. Сегодня я начала проводить собеседования с соискателями на должность ассистентов. Господин Грэнтхем держит карты с руководителями высшего звена близко к своему жилету. Я маякну тебе, если что-нибудь узнаю.

– Мэгс – ты мой герой! Спасибо за кофе. Увидимся позже.

Я повернулась, чтобы отправиться в свой кабинет, но остановилась после окрика Мэгс.

‒ Сиси, ты знаешь, что к твоей заднице прилип доллар?