Спайро снова посмотрел на нечеткое изображение двухтонного темно-синего военного грузовика, застрявшего в плотной пробке на северной окраине Варшавы.

— Это машина ГРОМа. Польского спецназа. Когда была сделана запись? — спросил он, поднеся ко рту сигарету и сделав глубокую затяжку.

— В двадцать часов тридцать минут, — ответил Картер.

В комнате стояла тишина, все смотрели на грузовик.

— Увеличьте изображение, — распорядился Спайро и подошел к стене, картинка стала еще более крупной и размытой. — Меня интересует вот эта часть, там, где ветровое стекло.

Ветровое стекло развернули во всю стену, теперь все изображение распадалось на отдельные точки. В правой стороне кабины сидел водитель, на пассажирском месте отчетливо просматривалась фигура еще одного человека. Но Спайро заинтересовал силуэт между ними.

— Можно посмотреть вот это? — спросил он.

Атмосфера начала накаляться, Картер и его люди переглянулись, понимая, что именно собирается им показать Спайро. Их же гораздо больше интересовало, куда направился грузовик и удалось ли хоть одной камере наблюдения в городе зафиксировать его.

Через несколько мгновений изображение снова увеличили до такой степени, что на стене появились расплывчатые очертания знакомой фигуры. Спайро повернулся к присутствующим, он стоял так, что часть проецируемой картинки падала прямо на него.

— Хьюго Прентис из секретной службы ее величества, варшавская резидентура. Наверняка он был любимым сыночком у своей мамочки. Но теперь ему не поздоровится.

Хьюго Прентис шел по блошиному рынку Коло-Базар, прекрасно понимая, что за ним наблюдает как минимум одна группа соглядатаев. Он уже насчитал трех и заметил четвертого в стоявшем перед ним на прилавке антикварном зеркале. Ему сели на хвост после того, как во время обеденного перерыва он покинул посольство, и теперь старались держаться на безопасном расстоянии. Прентис понимал, что означало их присутствие — его зафиксировала камера видеонаблюдения. Когда они ехали в грузовике спецназа из Старе-Кейкути, он подвигался к лобовому стеклу на каждом светофоре, в надежде, что хотя бы одна из допотопных камер дорожной полиции работала исправно.

Прентис прошел весь рынок до конца, время от времени останавливаясь, чтобы получше рассмотреть товары, привлекавшие его внимание: русские самовары, железные кресты, старые кожаные диваны. Главное, чтобы следившие за ним люди не догадались, что он заметил их. Когда он сделает свой ход, должен совершить его осмысленно, как офицер разведки, который предпринимает все меры предосторожности, прежде чем встретиться со своим агентом, а не как человек, охваченный паникой из-за того, что за ним следят.

Спайро с волнением наблюдал за гуляющим по рынку Прентисом на главном мониторе. Все фрагменты записей были получены с камер наблюдения городского центра.

— Он чисто работает, — сказал Спайро. — По московским правилам, но в британском стиле. После смерти этого человека нужно поместить в музей.

Спайро знал, что собирается сделать Прентис. Марчант был слишком опасен, чтобы оставлять его в британском посольстве, — они должны были уничтожить все следы своего участия в этом деле, — а значит, спрятали его где-то в городе. Теперь Прентис направлялся на встречу с ним. Спайро попросил у своих старых друзей в польской военной разведке оказать ему помощь, но не был уверен, что они смогут что-то предпринять после фиаско в Старе-Кейкути.

— Третий отряд, следите за трамваем, — сказал он, когда Прентис ускорил шаг.

Трамвай номер двенадцать появился в тот момент, когда Прентис подошел к остановке. Он поднялся в салон и по привычке взглянул на часы. Было раннее утро, и трамвай был забит народом, поэтому свободных мест не оказалось, но ехать Прентису было недолго. На следующей остановке он выйдет, спустится в ближайший подземный переход, ведущий к метро, а затем выйдет на поверхность через один из шести выходов. Движение на улице было односторонним, поэтому автомобиль, который станет преследовать двенадцатый трамвай, неизбежно окажется в тупике.

— Будет лучше, если кто-нибудь последует за ним, — сказал Спайро, когда Прентис спустился в подземный переход. — Там мертвая зона.

— Четвертый отряд? — спросил младший офицер.

— Сейчас для нас сыграет уличный музыкант, — послышался спокойный голос из переговорного устройства.

На главном мониторе появилось изображение гитариста, сидящего на полу в коридоре. Картер нервно улыбнулся, радуясь тому, что музыкант хорошо играл, хотя и знал, что все наблюдают за ним. Но Спайро не впечатлило его исполнение.

— Что-то здесь не так, — сказал он. — Все это слишком предсказуемо, даже для британцев.

— Четвертый выход, — сказал младший офицер.

Спайро увидел, как Прентис поднимается на улицу.

— У нас проблема. Движение одностороннее.

— Уже лучше, — сказал Спайро. — Старый солдат еще покажет себя.

Прентис замедлил шаг и заглянул в витрину обувного магазина, где отражалась улица и идущие по ней трамваи. Он заметил трамвай номер двадцать три, но до остановки оставалось еще пятьдесят ярдов. Если он ускорит шаг, то успеет на него. Но Прентису было нужно, чтобы следивший за ним также сел в трамвай, а он все еще паковал гитару в переходе.

На светофоре зажегся красный свет, и движение замедлилось, теперь у Прентиса было достаточно времени, чтобы спокойно дойти до остановки. Он даже не стал оглядываться и проверять, идет ли за ним уличный музыкант. Прентис вошел в переднюю дверь трамвая и направился в салон, ища свободное место. Он подумал, что музыкант хорошо знал свое дело. Он даже не стал проверять, куда сел Прентис, следовательно, он поддерживал связь с центром. Через несколько секунд ему обо всем доложат. Но в тот момент, когда двери трамвая стали закрываться, Прентис выскочил на улицу. В это время музыкант как раз покупал у водителя билет.

Двери захлопнулись, и музыкант остался внутри трамвая.

— Все как по учебнику, — сказал Спайро.

— Отряд три уже на подходе, — сказал Картер, глядя на экран.

— Мне напоминает это мою первую попытку вести наблюдение за объектом в Лондоне, — проговорил Спайро. — Русский сидел в вагоне метро, впереди. Когда мы подъехали к Черинг-Кросс, это было на Северной линии, он вышел в тот момент, когда поезд должен был отойти от станции. Я попытался преследовать его, но на Черинг-Кросс в конце вагона двери не открывались. Я был, наверное, единственным шпионом в Лондоне, который не знал об этом. Готов биться об заклад, тот человек даже помахал мне на прощание рукой, когда поезд, наконец, двинулся.

— Сэр, наша цель продолжает перемещение, — сказал один из младших офицеров. — Он сел на сорок второй трамвай и направляется в верхнюю часть города.

— Следите за ним, — сказал Картер. — Как бы ребятам не пришлось бегать за ним целый день.

Если бы не слежка, то Прентис знал, как провести следующие двадцать четыре часа, но у него не было такой замечательной возможности. Поэтому он сел в трамвай, ехавший в сторону Центрального вокзала, и сошел на углу улиц Ерозолимске и Иоанна Павла Второго. Все должно было решиться в следующие десять минут. Он прошел мимо входа в вокзал и направился в сторону «Золотой террасы» — одного из тех новых торговых центров, которые стали открываться в столице в последнее время. Прентис знал, что жители Варшавы любят ходить за покупками, но даже его удивила роскошь этого заведения и обилие западных марок, представленных в «Золотой террасе».

Он встал на эскалатор, который вел на нулевой этаж. Спустившись, он обошел эскалатор и снова поднялся на первый этаж, глядя на соседний эскалатор, на котором только что поднимался. Он знал, что американцы не клюнут на эту уловку, но сегодня он просто собирался поддержать видимость. Наблюдатели из ЦРУ всегда были невысокого мнения о тех приемах, которые британские разведчики применяли против слежки, и Прентис был рад подыграть им.

Он взглянул на часы и направился в кафе, расположенное на первом этаже, где заказал себе чашку черного кофе, сел за маленький столик в углу и стал читать свежий выпуск «Интернешнл геральд трибюн», который взял на входе. Прентис проявил осмотрительность в выборе места — все столики перед ним были свободными.

В течение нескольких минут он просматривал газету. Прентис на самом деле читал статьи, а не притворялся, что делает это. Он всегда говорил своим офицерам: самые лучшие наблюдатели так хорошо натренированы, что умеют следить за движением глаз своего объекта. Вибрация телефона отвлекла его от статьи о ценах на бельгийское пиво. Прентис вытащил телефон из внутреннего кармана пиджака и прочитал сообщение.

— Вот оно, — сказал Спайро. — Всем постам, я хочу, чтобы Дэниеля Марчанта задержали в тот момент, как он только объявится. И вы должны доставить его живым.