"Ты уверена, что мы едем в правильном направлении? "Мы свернули с шоссе, к югу от Чарльстона. А дома изменились с традиционных Викторианских с ароматными подъездами и белыми башенками тянущихся к облакам на — ничего. Домов не было, их заменили милями табачных полей и редкими обветренными сараями.

Лена взглянула на лист блокнота на коленях. "По этой дороге. Бабушка сказала, что там не так много других домов рядом с моим старым… где раньше был мой дом." Когда Лена рассказала мне, что она хотела бы увидеть дом, где она родилась, это чувство имело здравый смысл — не более десяти секунд. Потому что это был не просто дом, где она сделала свои первые шаги и нацарапала карандашом на стенах. Это было то место, где умер ее отец. Где и Лена могла умереть, когда ее мать подожгла дом, прямо перед первым днем рождения Лены.

Но Лена настояла, и ее ничто не могло отговорить от этого. Мы не говорили ни слова друг другу о том, что мы услышали в кабинете Мэйкона, но я знал, что это должна быть другая часть головоломки. Мэйкон думал прошлое Лены и Джона приведет своего рода к ключу, к тому, что происходит в мирах Магов и Смертных. Что и было причиной, по которой в этот момент мы ехали по лесной глуши.

Тетя Дель наклонилась вперед с заднего сиденья в Вольво. Люсиль сидела у нее на коленях. "Это не выглядит знакомым для меня, но я могу ошибаться." Это было преуменьшением. Тетя Дель была последним человеком, кого я хотел бы спросить дорогу, если мы были в Туннелях. И в последнее время я не был уверен, смогла бы она найти свой путь там внизу. Если посещение обугленных остатков места рождения Лены было плохой идеей, то привезти с нами тетю Дель было еще более худшей. Так как по Утверждению Лены, ни один, не вывернут наизнанку настолько, насколько тетя Лены.

Лена указала на мое окно. "Я думаю, что это здесь. Дядя М сказал, чтобы искали дорогу слева". Забор, с отслоившейся белой краской внизу по краям, ограждал дорогу. В нескольких метрах впереди в заборе был проем. "Это здесь".

Как только я повернул между изогнутыми почтовыми ящиками, я услышал, как у Лены перехватило дыхание. Я взял ее за руку, и мой пульс ускорился.

Ты уверена, что хочешь это сделать?

Нет. Но мне нужно знать, что произошло.

Ли, ты знаешь, что произошло.

Здесь все это началось. Где мама держала меня, как малыша. Где она решила, что ненавидит меня.

Она была Темной Чародейкой. Она не была способна на любовь.

Лена облокотилась на мое плечо, пока я вел машину по пыльной дороге.

Часть меня тоже Темная, Итан. И я люблю тебя.

Я напрягся. Лена не была Темной, не такой как её мать.

Это не тоже самое. Ты также и Свет.

Я знаю. Но Серафина не ушла. Она где-то там, с Авраамом, ждет. И чем больше я буду знать о ней, тем больше я буду знать как с ней бороться.

Я не был уверен, что эта поездка была действительно для этого. Но это уже не имело значения. Потому что, когда я подъехал к тому, что осталось от дома, оно вдруг стало чем-то другим.

Реальностью.

"Мои звезды," прошептала тетя Дель.

Это было хуже, чем в архиве пожелтевших фотографий моей мамы, они захватили то, что осталось от плантаций после Большого Пожара — черные каркасы огромных домов превратились в пустое место, а обугленные основы, так пусты и полы, как города которые оставили после себя солдаты Союза.

Этот дом, старый дом Лены, был не более чем потрескавшимся фундаментом, плавающий в море почерневшей земли. Ничего не заросло. Как будто сама земля была в шрамах, от того, что здесь произошло.

Как могла Серафина сделать это для своей семьи?

Мы не имели значения для неё. Все подтверждает это.

Лена отпустила мою руку и пошла в сторону развалин.

Пойдем, Ли. Ты не должна делать это.

Она оглянулась на меня, решительными зеленым и золотым глазами.

Да, это так.

Лена повернулась к тете Дель. “Я должна увидеть то, что произошло здесь. Прежде … это. ” Она хотела, чтобы ее тетя использовала свои способности, для того чтобы снять слои далекого прошлого, и таким образом Лена смогла бы увидеть дом, который когда-то стоял здесь — и, что более важно, заглянуть в сам дом.

Когда мы подходили к Лене, тетя Дель выглядела более возбужденной, чем обычно, ее пряди волос выбились из пука, собранного на затылке. "Мои способности иногда могут давать осечку."

"Я могу быть не в состоянии найти тот момент, который ты ищешь, милая". Каким был этот момент? Огонь? Я не знал, смог ли бы я выдержать увидеть этот момент — если Лена могла. "Они даже могут не работать вообще."

Я мягко положил руку на шею Лены. Ее кожа была горячей.

"Ты можешь попробовать?"

Ее лицо огорчилось, Тетя Дель посмотрела на обгоревшие доски, разбросанные вокруг основания дома. Она кивнула и протянула руку. Мы втроем сели на черную землю и, взявшись за руки, тепло ударило в нас подобно нашему собственному огню.

"Все в порядке". Тетя Дель пристально смотрела на разрушающийся фундамент, подготавливаясь использовать свои силы Палимпсеста, чтобы показать нам историю, которая осталась от этого места.

Воздух начал меняться вокруг нас, по началу медленно. Подобно тому, как мир начал вращаться вокруг меня, я увидел это за доли секунды. Призрак, который всегда двигался слишком быстро для моего взгляда. Которого я чувствовал в классе Английского, он следил за мной. От которого я не мог убежать. Он наблюдал, как если бы каким-то образом он мог видеть все, что мы видели в слоях восприятия тети Дель.

Затем открылась дверь в прошлое, и я оказался в спальне -

Стены окрашены бледно, слабо мерцают серебром, и нити белых огней висят на потолке, как звезды в волшебном небе. Девушка с длинными черными кудрями стоит у окна, глядя на настоящее небо. Я знаю, эти кудри, и этот красивый профиль — это Лена. Но девушка оборачивается, держа сверток в руках, и я понимаю, что это не Лена. Это Сарафина, ее золотые глаза блестели. Она смотрит на малыша, чьи крошечные ручки вытянулись.

Сарафина протягивает палец, и малыш захватывает его. Она смотрит на малыша, улыбается. "Ты такая особенная девочка, и я всегда буду заботиться о тебе-"

Дверь захлопывается.

Я ожидал другого открытия, путь по дверям всегда был таким, открытие и закрытие, подобно цепной реакции. Но этот момент не настал. Небо закружилось обратно в поле зрения, и на минуту я увидел двойника. И тетя Дель тоже выглядела взволнованной.

"Прошу прощения. Ничего подобного никогда не случалось раньше. Это не имеет значения." Но это имело. Способности тети Дель были не в порядке, как и у всех остальных. Как правило, она могла бы стоять в любом месте и увидеть кусочки прошлого, настоящего и будущего, как страницы быстро перелистываемой-книги. Теперь же страницы пропали, и она смогла поймать лишь единственный проблеск прошлого.

Тетя Дель была явно потрясена и выглядела более запутанной, чем когда-либо. Я взял ее за руку, чтобы помочь ей встать. "Не волнуйтесь, тетя Дель. Мэйкон собирается выяснить как… восстановить Порядок". Что, казалось, походило на правду, хотя было ясно, что Гатлин, а может и весь мир, были достаточно надломлены.

Лена тоже выглядела надломленной. Она заставила себя подойти ближе к тому, что осталось от дома, как если бы она все еще могла видеть спальню. Дождь забросал без предупреждения, и накал молнии сверкнул в небе. Кузнечики рассеялись, и через несколько секунд я промок.

Ли?

Стоя там, под дожем, мне вспомнился первый вечер, когда мы встретились, на середине Маршрута 9. Она выглядела почти такой же, и такой другой.

Я сумасшедшая, или это выглядит будто бы Серафина заботилась обо мне?

Ты не сумасшедшая.

Но Итан, это не возможно.

Я убрал мокрые волосы из моих глаз.

Может быть, это так.

Дождь прекратился мгновенно, от ливня обратно к солнцу всего за несколько секунд. Все это произошло из-за способностей Лены.

Колеблясь между крайностями, она не могла себя контролировать.

"Что ты делаешь?" Я бежал, что бы догнать её.

"Я хочу увидеть то, что осталось." Она говорила не о камнях и обгоревших досках. Лена хотела держаться за чувство, доказательство одного счастливого момента, который она испытывала здесь.

Я последовал за ней на край фундамента, который теперь был больше стены. Я не знаю, может это было мое воображение, но чем ближе мы пробирались по обугленным останкам, тем больше они пахли золой. Вы могли видеть, где шаги, которые вели к крыльцу, были выжжены.

Я был достаточно высок, чтобы заглянуть по ту сторону стены. Там было пусто, кроме отверстия заполненного обломками бетона, расщепленными кусками черных досок сгнивших от засорения землей.

Леня стояла на коленях в грязи. Она держала что-то размером с обувную коробку.

"Что это?" Даже когда я подошел ближе трудно было сказать.

"Я не уверена". Она стерла грязь своей рукой, проявились ржавчина и вмятины на металле. На коробке была расплавленная замочная скважина на одной стороне. "Это сейф для писем".

Лена протянула коробку мне. Она была тяжелее, чем казалась на вид.

"Замок расплавился, но я думаю, я смогу открыть его." Я посмотрел вокруг и подобрал осколок камня. Я поднял камень, чтобы получить рычаг, как вдруг металлические петли скрепя открылись. "Что за?" Я посмотрел на Лену, и она пожала плечами.

Иногда мои силы все еще работают так, как я хочу." Она наступила в лужу. "В другие разы, не очень."

Даже, несмотря на то, что коробка была обожжена и помята снаружи, она защитила содержимое: серебряный браслет с замысловатым рисунком, изношенную копию в мягкой обложке Великие Ожидания, фото Сарафины в синем платье, с темноволосым мальчиком на школьных танцах. Позади них был дрянной фон, похожий на тот, перед которым Лена и Я позировали на зимней церемонии. На другой фотографии, подсунутой под браслет — изображение малыша, маленькой девочки. Я знал, что это Лена, потому что ребенок выглядел в точности, как малыш, которого Сарафина держала в своих руках.

Лена прикоснулась к краю картинки с малышкой и подняла ее над коробкой. Мир вокруг нас начал исчезать, солнце быстро превратилось в темноту. Я знал, что происходит, но на этот раз это происходит не со мной. Я следовал за Леной в видении, также как она следила за мной в тот день, когда я сидел в церкви с Сестрами. Через несколько секунд грязная земля превратилась в траву.

Изабель трясло. Она знала, что происходит, и знала, что это было ошибкой. Это был её глубочайший страх, ночные кошмары, преследовавшие её, когда та была ребенком. Этого не должно было случиться с ней — она была Светом, не Тьмой. Она так старалась делать правильные вещи, что бы быть человеком таким, каким каждый хотел что бы она была. Как она может быть чем-то кроме Света после всего этого? Изабель знала, что это было неправильно, что это было ошибкой. Она стала Темной.

Луна, ее Шестнадцатая Луна, была сейчас полной, и светящейся. Когда она посмотрела на нее, Изабель ощутила редкий дар, ее семья была настолько уверена, что она овладеет — силами Природы, но ее суть сплеталась в нечто иное. Вскоре ее мысли и сердце не будут ей принадлежать.

Скорбь, разрушение и ненависть затмило все остальное. Все хорошее.

Мысли Изабель мучили ее, но физическая боль была невыносимой, как будто ее тело разрывало себя изнутри. Но она заставила себя подняться на ноги и побежать. Было только одно место, куда она могла пойти. Она моргнула с трудом, ее зрение затуманено золотой дымкой.

Слезы жгли ей кожу. Это не может быть правдой.

К тому времени она добралась до дома своей матери, ее дыхание было неровным. Изабель достигла двери и прикоснулась к перемычке. Но с первого раза она не открылась. Она стучала в дверь, пока ее руки были изрезаны и кровоточили, тогда она скользнула на землю, ее щека уперлась в дерево.

Когда дверь открылась, Изабель упала, ее лицо, ударилось об мраморный пол прихожей. Даже это, не сравнилось с болью, бушующей в ее теле. Пара черных сапог на шнурках были лишь в дюймах от ее лица. Изабель отчаянно вцепилась в ноги своей матери.

Эммалин потянула ее дочь с пола. «Что случилось? Что это такое?"

Изабель пыталась скрыть глаза, но это было невозможно. "Это ошибка, мама. Я знаю, как это выглядит, но я все та же. Я по-прежнему я".

"Нет. Этого не может быть." Эммалин схватила Изабель за подбородок, что бы видеть глаза дочери. Они были желты, как солнце.

Девушка, не намного старше Изабель спустилась по винтовой лестнице, перепрыгивая через две ступеньки сразу. "Мама, что происходит?"

Эммалин развернулась, толкая Изабель себе за спину. "Иди наверх, Дельфина!"

Он она не сумела скрыть горящие желтые глаза Изабель. Дельфина замерла. "Мама?"

"Я сказала, иди наверх! Ты ничего не сможешь сделать для своей сестры!" Голос их матери был побежденным. "Слишком поздно."

Слишком поздно? Ее мать не подразумевала это, а то, что, она не могла. Изабель обняла свою мать, и Эммалин отскочила, как если бы ее ужалили. Кожа Изабель была холодна, как лед.

Эммалин обернулась, держа Изабель за плечи. Слезы уже текли по лицу женщины. "Я не могу тебе помочь. Я ничего не могу сделать."

Молния прочертила на черном небе. Засов сорвало вниз, раскололся огромный дуб, который оттенял их дом. Расщепленный ствол рухнул, вырывая часть крыши за собой. Окна разбились наверху, и звук бьющегося стекла разнесся по дому.

Изабель узнала выражение для незнакомцев на лице ее матери.

Страх.

"Это ошибка. Я не-" Темная. Изабель не могли произнести это слово.

"Нет ошибок, не там, где побеспокоилось проклятие. Объявлена ты Светлой или Темной, не бывает середины".

"Но Мама-"

Эммалин покачала головой, подталкивая Изабель через порог. "Ты не можешь остаться здесь. Не сейчас."

Взгляд Изабель обезумел. "Бабушка Катерина не собиралась позволить мне жить у неё больше. Мне больше некуда идти." Она рыдала навзрыд. " Мама, пожалуйста, помоги мне. Мы можем бороться с этим вместе. Я твоя дочь!"

"Больше нет."

Дельфина была молчалива, но она не могла поверить, что её мама это говорила. Она не могла отвернуться от своей сестры. "Мама, это Изабель! Мы должны ей помочь!"

Эммалин посмотрела на Изабель, вспомнив день, когда та родилась. День когда она молча выбирала своему ребенку истинное имя.

Она представляла себе момент, как она поделиться этим с Изабель, глядя в зеленые глаза своей дочери и заправляя ее черные волосы за ухо, и как она прошепчет имя.

Эммалин посмотрела в глаза дочери, в горящие желтые глаза, затем отвернулась.

"Её имя больше не Изабель. Она Серафина."

~~*~~***~~*~~

Реальный мир сфокусировался медленно. Лена стояла в нескольких футах, все еще держа коробку. Я мог видеть, как она дрожала в ее руках, ее глаза мокрые от слез. Я не мог представить, что она чувствует.

В видении Сарафина была просто девушкой, судьба которой решила за нее. Не было и следа от монстра, которым она была теперь. Было ли это так, когда это случилось? Вы открыли глаза и вся ваша жизнь изменилась?

Ли? Ты в порядке?

Наши глаза встретились, и на секунду она не отвечала. Когда она это сделала, ее голос был тихим в моей голове

Она была очень похожа на меня.