Лай собачий на заслоне, След на след идет погоня, А за перелеском тоже ждут… Снег в лицо, а в сердце пуля — С ветром смерть гуляет в дуле, В цепь навеки, если не убьют… Пульсом бьет в висках тревога, Помогите ж ради Бога, Черт возьми, да где ж дорога? Круг… Если б рот ошметок сала Вдвое б больше силы стало… Да еще в в подмогу верный друг… ПРИПЕВ: А ну, бродяга, Ты голых пяток не жалей! Беги, бродяга, До южных ласковых морей! Теперь ты волен… И только в след тебе — гей-гей… Ну что же ты?! Давай! Скорей! До крови разбиты ноги, Не найти теперь дороги, Ну прощай братва, прощай жена… Пробил час идти к причастью, Смерть на воле — тоже счастье… Значит, счастья выпало сполна. Я погиб, без лишних споров… Дрожь в руках карабинеров, Ну стреляй, ну что ж… Я вот он… Тут… Солнце в бровь прощально светит, Не найдут могилу дети, Вьюги мне молитву пропоют… ПРИПЕВ: А ну, бродяга, Ты голых пяток не жалей! Беги, бродяга, До южных ласковых морей! Теперь ты волен… И только в след тебе — гей-гей… Ну что же ты?! Давай! Скорей! Ну нагнали… Полно. Полно. Сапогами в душу больно… Не найдется пули холостой… Все смешалось, завертелось, Кровью алою согрелась Грудь бродяжья… Пой за упокой. Вот и все. Свеча угасла Жизни малой и напрасной, Но по своему прекрасной, друг… Замело в лохмотьях тело, Где вчера свеча горела, А сегодня не допел он вдруг… ПРИПЕВ: Ты что ж, бродяга? Зачем на снег? Вставай скорей! Беги, бродяга, До южных ласковых морей! Теперь ты волен… И только в след тебе — гей-гей… Ну что же ты?! Давай! Скорей!

Что там таить? Я родился босым. Только вчера был весел и смел. Только вчера из помятой росы Счастье копил, да испить не успел. Рана болит, только лекаря нет. Вырвать бы сердце, да кровь утечет. Где-то потерян бессмертия след… Жизнь, как усмешку, бросает мне счет. Вязкое небо встречает рассвет… Храм с куполами, как выпитый взгляд… Быстро седеют от бурь и от бед Черные кудри. Как годы летят… Осень пришла, выпал девственный снег, Дочь подросла, и слезу уроня, Кто-то промолвил, — он был Человек, Был… да вот только не стало меня. Ветер развеял дорожную пыль Дней и событий, сведенных на нет. Ноги гудят от намотанных миль. Ради чего все? Да кто ж даст ответ.

Эта осень наступила не для нас. Кто сказал, что сентябрю не быть весенним? Словно в школе, мы все тот же первый класс. Дай бог каждому — не будет он последним. Здравствуй, здравствуй незнакомый, новый дом! Здравствуй новый друг и первое свиданье. Мы закрепим нашу дружбу за столом Так, чтоб не было надолго расставаний! Молодость, молодость, молодость! Много нас, слышишь, друг, много нас. День озарила мне молодость, Я ведь еще не стар! Или мне только кажется, Или лукавый куражится: Шепчет — «Побудь со мной!» — Цветной бульвар. А закат уже остался позади И последние трамваи отгремели. Шелестит листва — «Постой, не уходи! Нам так мало остается до метелей!» Будет радость, будет горечь, будет боль, Будут первые обиды и прощенья, Словно в раны заколоченная соль, Но, всегда и неизменно — возвращенья. Молодость, молодость, молодость! Много нас, все еще много нас. День озарила мне молодость, Я ведь еще не стар! Или мне только кажется, Или лукавый куражится: Шепчет — «Побудь со мной!» — Цветной бульвар. Не угаснет раньше времени свеча. И останутся навек воспоминанья. Не прощайтесь, умоляю, сгоряча! Не прощайтесь, и до скорого свиданья!

Гляжу я в окно, — а там падает снег. Смотрю в темноту, — а там никого. Я снова начну свой последний разбег. Хоть вновь догоняю себя самого. Я сделаю шаг, — я войду в этот мир. Я очень устал, но мне повезло — Я снова смеюсь, как бродячий сатир И больше не будет мне так тяжелою. Снова будет ярким светом солнце мне сиять. Снова ранние рассветы будут мне шептать. Вновь весна распустит крылья, жизнь кипит, но вот Я очнулся, — а вокруг никого. Гляжу я в окно, — а там падает снег. Смотрю в темноту, — а там никого. Я снова начну свой последний разбег. Хоть вновь догоняю себя самого. Как просто любить, когда дарят цветы. Сложнее простить и труднее понять. В такие года не сжигают мосты. Какие года? Ведь всего 25!

Кто не бывал — тому не побывать, А кто не видел, жаль, что не увидел. Как тот солдат, кому приказ «Стрелять!» Врагов нехваткой пули не обидел. Он мирно жил, пел песни про любовь… Забытое и брошенное племя… Но, час настал, и пролилася кровь И он взвалил на плечи это бремя. Колонны шаг — уже пол взвода нет, А впереди ревут гранатометы. В чужом краю, где флаг — в зеленый цвет Берут один квартал ценою роты! Здесь в спину бьют чужие и свои, Здесь танки жгут снарядами с высотки! Здесь стон стоит от неба до земли! Здесь есть «сухпай», но не хватает водки. В душе огонь растапливает страх! Еще полдома и плацдарм в кармане! А из огня выносят на руках… такое… Что привозят в «цинках» маме! Не надо плакать — в этот раз — не я! Мне повезло, хотя об этом не гадают… И за двоих теперь его друзья В чужое сердце сталью поливают. Кто не бывал — тому уж нее бывать! А кто не видел, — слава Богу, что не видел! Но, видно, тот, кому дано все знать Героями Россию не обидел!

Что-то кости болят, Застудил, поди — На ветру пять минут. Господи! Я не позабыл Как в груди пожар Струны рвал и выл. Почему ж я стар? Колокольный набат, словно сердца стук. Гордость, доблесть и честь — не последний звук. Только страшно жить в джунглях каменных, Если столько грехов Непокаянных! Боль пеплом занесет. Жизнь не воротишь вспять. Но времени отсчет У отметки «умирать». Если что имел, не сумел сберечь, Если груз грехов не влезает в печь, А идти вперед дальше некуда Даже в ад нельзя моральным калекою. Ночь… ветер в проводах… Сном годы пронеслись. Как без имени Христа Нам стоить свою жизнь? Как стальной клинок метит точно в цель Так и горечью на душе метель. Невозможно жить без понятия, Поднимая взор На распятие. Слез много утекло, Их не остановить. Пусть время не пришло — Бог дал и надо жить.

А я курю московский «Беломор», Хоть почему-то лучше петербургский. А ты не куришь всем наперекор Знать проживешь подольше черт нерусский. Пускай в достатке будет у тебя Не шелуха голимая в кармане, А гарный стол и сильные друзья. Мужской удачи и вина в стакане! И пусть поменьше будет седины, Здоровья кучу и побольше песен. И хорошо бы не было войны… И был как прежде молод, счастлив, весел. Ну, вот и все, ну что еще сказать? Так много не напишешь в телеграмме. Пусть любит сын, всегда найдешь с кем спать И дай, Господь, еще лет двести маме!

Что сказать? Не нужны мне слова Потому, что сегодня я трезвый. Потому что вчера я решил, что уйду И меня возвращать бесполезно. Я не верил, что годы — не в счет. Я не знал, что любовь тоже бренна. Пусть пройдоха-судьба предъявляет расчет, Я его оплачу непременно. Ты ответишь мне: Что ж, уходи… И не спросишь, увидимся ль снова. В нашем парке шумят как когда-то дожди И листва на скамейках садовых… Тихо скажем друг другу «Прощай!» И уйдем в бесконечности дали. Ничего, никогда, никому, обещай, Мы не скажем о нашей печали.