Фанни взяла мальчика по имени Дункан за руку, а миссис Татл, присев на корточки, усадила хныкающую дочку на колени.

– Выше нос, Эффи. Помнишь, что тебе сказал инспектор Льюис? – Молодая мать с вымученной улыбкой посмотрела на Фанни. – Мое имя Лара.

– Лара. Красивое имя, куда лучше, чем Айона. Зовите меня Фанни.

Женщины замерли в ожидании. Через несколько мгновений со стороны двора послышались звуки борьбы – глухие удары и сдавленные стоны. Не выдержав, Фанни высунулась из-за угла.

Она увидела лежащего на земле мужчину, но кто это был, не разобрала. Господи, только бы не Рейф или мистер Татл! Раздались выстрелы. Фанни снова выглянула из-за угла. Рейф боролся с одним из бандитов в щегольском костюме.

Мистер Татл забрался в коляску и тряхнул вожжами.

– Скорее, Рейф! – хрипло прошептала Фанни и тут же прикусила губу – она поняла, что совершила оплошность.

– Черт тебя дери, Фанни! Не видишь, я занят! – Рейф с утроенной энергией принялся колотить щеголя по физиономии. Рейф на мгновение замешкался, и его противник успел вытащить пистолет. Рейф поднял револьвер. Сколько пуль у него осталось, и осталось ли? Фанни не знала. Рейф выстрелил, и бандит упал. Фанни перевела дух.

Рейф запрыгнул в коляску, и Фанни подала знак своей новой знакомой, что сидела на корточках, прижавшись спиной к стене, готовиться к посадке.

– Пора! – крикнула она и бросилась к коляске. На бегу она подхватила Дункана и передала его с рук на руки Рейфу. Затем помогла забраться матери с дочкой. Рейф втащил ее на подножку.

– Моя юбка! – воскликнула Фанни, еле успев подхватить подол, пока тот не застрял между спицами заднего колеса.

– Притормози! – крикнул Рейф Гэвину, втягивая Фанни в коляску.

Колли, собака Татлов, с громким лаем бросилась следом коляской.

– Окни! – закричал Дункан и, спрыгнув с материнских колен, едва не угодил под колеса. Престарелый пес бежал, высунув язык. Из последних сил он сделал рывок. Фанни перегнулась через борт, пытаясь схватить домашнего любимца.

– Фанни! – строго прикрикнул на нее Рейф, оглянувшись через плечо. Как ни старалась, она так и не смогла дотянуться до бедняги Окни. Дети дружно завыли.

Тогда Фанни предприняла новую, весьма рискованную попытку.

– Держите меня за ноги!

Рейф схватил ее за талию.

– Быстрее, Фанни, впереди мост!

Фанни обернулась. Еще пара секунд промедления, и она разобьет голову о каменную опору моста, что уж говорить о собаке! Ухватив пса за загривок, она из последних сил оторвала его от земли. Раскорячившись, Окни жалобно взвыл. В последний момент и она, и пес оказались в надежных и сильных руках детектива Льюиса.

– Спасибо! – прошептала Фанни, благодарно заглянув Рейфу в глаза. Она ожидала выволочки, но, кажется, Рейф совсем на нее не рассердился.

Облегченно вздохнув, Фанни перевела взгляд на мальчика, устроившегося в ногах у матери. Окни радостно лизал Дункану лицо и вилял хвостом.

– Какая умилительная сцена! Друзья снова вместе.

Коляску качнуло – Татл поворачивал коней, чтобы выехать на главную дорогу. Перемена в настроении Рейфа оказалась столь же крутой, что и поворот.

– Чтобы больше я не видел подобных фокусов! – процедил он. Кажется, он не на шутку разозлился. Странное дело, но Фанни нисколько не обиделась, наоборот, ей было приятно то, что он ее отругал.

И вдруг она услышала, как мимо просвистела пуля. Одна, за ней другая.

Прячась за откидным верхом коляски, Фанни оглянулась. За ними гнались двое всадников, стреляя на ходу.

– Мне казалось, ты уложил их обоих.

– Очевидно, тебе это только показалось. – Рейф схватил двустволку Татла. – Не высовывайся.

Рейф выстрелил. Похоже, преследователи, испугавшись за свою жизнь, решили укрыться от пуль в придорожном перелеске. Что еще могло заставить их съехать с дороги? Мистер Татл мастерски управлялся с лошадьми. Кони замедлили бег. Фанни поудобнее устроилась на сиденье. Миссис Татл и ее дети держались молодцом. Рейф взглянул на Фанни. Ей показалось, будто он хочет ей что-то сказать, но, очевидно, Рейф передумал. Впрочем, слова не потребовались. Ее бросило в жар от одного его взгляда. В жар и в дрожь. Возможно, ее трясло от всего пережитого за это утро, но не только. Рейф всегда был ловок и чрезвычайно сообразителен, но этот новый Рейф, инспектор Скотленд-Ярда, был еще и необыкновенно храбр и обладал железной волей. И серьезно отнесся к ее опасениям относительно судьбы семейства Татл еще тогда, когда они оба могли лишь предполагать, что эти люди существуют. Когда они были лишь плодом ее воображения.

Рейф подмигнул ей, и Фанни улыбнулась в ответ.

– Детектив Рейфел Льюис, Скотленд-Ярд, – представился Рейф, протянув визитку офицеру за столом. Начальник полицейского участка, мужчина средних лет с аккуратно подстриженной седеющей бородой и усами, окинул визитеров долгим взглядом. Кивнув Татлу, он бесцеремонно приступил к допросу Фанни:

– Так вы и есть пропавшая наследница мисс Грейвил-Ньюджент?

– Да, сэр.

– Позвольте представиться: Кларенс Фергюсон, местный констебль. – Вид у Фанни был довольно потрепанный, и констебль не мог этого не заметить. – С вами все в порядке? Детектив Льюис вел себя как джентльмен?

Рейф искоса поглядывал на констебля, пока тот допрашивал Фанни. Рейф размышлял об их дневной эскападе у озера и о прошедшей ночи на сеновале. Возможно, он и не вел себя, как подобает истинному джентльмену, но и она не вела себя, как подобает скромной юной леди. Фанни вела себя как сладострастная нимфа.

Между тем Фанни расправила плечи.

– Я нахожусь под защитой истинного джентльмена, господин констебль.

Начальник участка окинул выразительным взглядом странный наряд наследницы и перевел глаза на Рейфа.

– Надеюсь, что так оно и есть.

Рейф застегнул пиджак. Пожалуй, у них у обоих был потрепанный вид.

– Два дня мы находились в бегах, – официальным тоном сообщил Рейф. – Вначале от похитителей мисс Грейвил-Ньюджент, а затем, увы, от служителей закона – полицейских графства Лотиан.

– Об этом мне известно без вас, детектив Льюис. Я регулярно получаю директивы из Лондона и Эдинбурга.

Рейф вздохнул с облегчением.

– Превосходно. Тогда, надо полагать, дело распутано?

– Скоро будет. Пройдемте в мой кабинет. – Констебль провел их в комнату, в которой из мебели присутствовал лишь казенный стол и несколько стульев. В железной печурке догорали уголья. Констебль уселся за стол. Торопиться ему, как видно, было некуда. Смекнув, что Фергюсон собрался допрашивать их до вечера, Рейф решил внести ясность. Деликатно покашляв, он напомнил констеблю, что преступники, охотящиеся за мисс Грейвил-Ньюджент, находятся сейчас в районе фермы мистера Татла и скоро, возможно, окажутся в Батгейте.

– Все они вооружены и очень опасны, и не исключено, что уже сейчас в городе находятся их сообщники, – добавил Рейф.

Фергюсон прямо-таки уставился на Рейфа.

– На что вы намекаете? Думаете, что они посмеют штурмовать полицейский участок?

Рейф и бровью не повел.

– Сколько людей на дежурстве этим утром?

– Здесь только я и сержант Уоллес. Я мог бы рекрутировать запасников, для этого понадобится лишь час или два…

– У нас нет и часа. Боюсь, что все мы в опасности. – Рейф обернулся к Татлу: – У вас есть в городе родственники или друзья?

Татл кивнул:

– Ларин брат – углекоп, и у него квартира между городом и шахтами.

Рейф перевел взгляд на констебля. Тот обреченно вздохнул:

– Будь по-вашему, детектив Льюис. У меня есть для вас несколько сообщений из Скотленд-Ярда.

Порывшись в бумагах, Фергюсон протянул Рейфу стопку запечатанных телеграмм.

Рейф пробегал глазами одно сообщение за другим. Кое-что он зачитывал вслух, для сведения остальных присутствующих.

– Детектив Кеннеди из Скотленд-Ярда разослал сообщения во все полицейские участки от Эдинбурга до Глазго о том, что мне, детективу Льюису, поручено сопровождать и охранять мисс Грейвил-Ньюджент. Здесь также сообщается о том, что жизнь мисс Грейвил-Ньюджент находится под угрозой.

У Фергюсона был такой вид, словно у него упала гора с плеч.

– Ну вот, теперь полиция обо всем предупреждена, и вам больше ничего не грозит, мисс.

Рейф поднял глаза от очередной телеграммы.

– Я бы с вами согласился, но только здесь мне приказано доставить мисс Грейвил-Ньюджент в Лондон.

– Что? – Фанни изумленно вскинула брови.

– Также мне приказано войти в контакт с еще одним изобретателем, профессором Минноу. Вы, случайно, с ним не знакомы? – Констебль покачал головой. Рейф взял со стола карандаш. – Можно?

Фергюсон не сводил глаз с написанного Рейфом.

– Расшифровываете то, что содержится в этих закодированных телеграммах? А шифр у вас где?

Рейф постучал себя карандашом по лбу.

– Все тут, у меня в голове. – Написав два коротких предложения, он взялся за следующую телеграмму. – Я пишу ответ.

– Вы используете военный код?

– На самом деле шифру этому уже лет двести, если не больше, – ответил Рейф, продолжая писать. – Я думаю, что для всех будет лучше, если мы с Фанни как можно быстрее уедем из Батгейта.

Констебль взглянул на часы.

– Поезд в Глазго отправляется через час. Ровно столько времени вам нужно, чтобы добраться до вокзала.

– Констебль Фергюсон, – громко заявила Фанни, – я желаю вернуться в Эдинбург незамедлительно. С инспектором Льюисом или без него – не важно. – Она скосила на него взгляд, и Рейф попытался придать своему лицу обиженное выражение, однако Фанни видела его насквозь. – Рейф, я не хочу, чтобы из-за меня подвергались опасности другие люди. – Фанни смотрела на констебля с мольбой в глазах.

Рейф не дал ей высказаться.

– Боюсь, что у тебя нет выбора, Фанни. Как подданная Великобритании, ты обязана выполнять приказы его величества. – С этими словами Рейф передал Фергюсону телеграмму.

Фергюсон нацепил на нос очки и прочел директиву. С сочувствием посмотрев на Фанни, он покачал головой.

– Вам придется ехать в Лондон вместе с детективом Льюисом, мисс.

– Иди ко мне, сынок, – позвал мистер Татл, и мальчик сполз с коленей Фанни и подошел к отцу.

Фанни обреченно понурилась. Послышался вздох, потом всхлип.

– Это необходимо для твоей безопасности, Фанни.

– Разве, Рейф? С каких это пор Лондон стал безопаснее Эдинбурга? Зачем меня туда посылают?

– Я не знаю, – развел руками Рейф и, втянув воздух сквозь стиснутые зубы, совсем другим голосом сказал: – Фанни, пойми, куда бы ты ни направилась, ты будешь подвергать кого-то опасности. – Откровенно говоря, Рейф подозревал, что за ее требованием отпустить ее в Эдинбург стояло не одно лишь милосердие к ближним. Весьма вероятно, что она стремилась сбежать от него. Ночные услады испугали ее. При этой мысли уголки его губ невольно поползли вверх.

– Фанни, я хочу попросить тебя об услуге. Пока я буду расшифровывать это сообщение, а мне для этого необходимо сосредоточиться, ты не могла бы дать констеблю Фергюсону описание франтов-злодеев?

Фергюсон откинулся на спинку стула.

– И что вы можете рассказать о них?

Фанни закатила глаза. При этом она слегка порозовела от смущения.

– Мое описание может показаться довольно глупым. Все те, кто за мной охотится, одеты довольно элегантно.

– Вы заметили, что на них всех черные жилеты? – с самодовольной ухмылкой спросил Фергюсон. – Одеты с иголочки, надо сказать.

Лара Татл решила вставить словечко:

– И строго, словно священники.

Рейф оторвал взгляд от шифровки.

– Возможно, это своего рода униформа.

– На днях они выкинули номер в «Хромой лошади». В этом пабе всегда полно народу по вечерам. – Фергюсон понизил голос. – Объявили себя членами какого-то «Утопического общества». – Констебль издал смешок. – Чушь несли несусветную. Будто бы машины нас уничтожат. Я запер самого говорливого в кутузку на ночь, пока не протрезвеет, так он и меня пытался уму-разуму учить. Мол, Британия больше не великая держава. Мол, все резервы потрачены впустую на систему угнетения и эксплуатации.

Рейф и Фанни переглянулись. Рейф торопливо закончил шифровку и сунул свое тайное послание в карман пиджака.

– Нам пора отправляться в дорогу, констебль, – сказал Рейф и, уложив на железный совок все телеграммы из Скотленд-Ярда, сунул их в печку.

– Вам лучше выйти через заднюю дверь, – предупредил Фергюсон, – я вас провожу. Отвезите домочадцев к родственникам, мистер Татл, и возвращайтесь в участок, – распорядился Фергюсон. – Надо нам съездить к вам на ферму, посмотреть, что да как. – Фермер кивнул. Пес выскользнул за дверь первым, следом – все семейство. Вскоре вся семья фермера скрылась за поворотом. Фергюсон обратился к Рейфу и Фанни: – Идите по этой улице прямо до самого вокзала.

Кивнув на прощание констеблю, Рейф взял Фанни за руку. Они шли по теневой стороне улицы, стараясь держаться ближе к домам. Фанни выглянула за угол.

– Вот и вокзал, – сообщила она.

Рейф передал ей мешочек с мелочью.

– Купи билеты нам обоим и садись в поезд, как только он прибудет. Желательно в купе.

– А где будешь ты?

– Я должен отправить телеграмму. Для отправки закодированного сообщения потребуется больше времени, чем для обычной депеши. Я должен буду ее просмотреть и уничтожить оригинал. – Он махнул ей рукой. – Иди, Фанни. Не переживай, я тебя найду.

Фанни мечтала провалиться сквозь землю. Забившись в угол у окна, она сидела, не смея поднять глаза на прочих пассажиров, среди которых был престарелый викарий и две леди средних лет. Без шляпы, перчаток и даже без жакета она, естественно, привлекала к себе внимание. Судорожно сжимая билеты в одной руке, другой она непрерывно поправляла волосы, как будто это могло что-то изменить.

Поскольку встречаться глазами с остальными пассажирами ей не хотелось, Фанни устремила взгляд в окно. Ну почему все это должно было случиться именно с ней? Неужели ей никогда больше не знать покоя? Неужели до конца жизни ей будут повсюду мерещиться злодеи в темных костюмах? Поскорее бы очутиться дома. Как бы ей хотелось обратить время вспять, вернуться к той жизни, которая была у нее до того, как начался этот кошмар. До того, как умер ее отец.

Фанни так и не смогла смириться с тем, что папы больше нет. Ужас, словно саван, окутал ее сознание и задавил способность испытывать иные чувства. Даже на скорбь она не была способна. Всего лишь несколько дней назад она оказалась перед лицом ужасной правды об убийстве ее отца, и тогда же она поклялась, что призовет убийц к ответу. Так что же с ней произошло? Ответ был очевиден: виной всему ночь близости, что она провела с Рейфом. Фанни не ожидала, что это так на нее подействует. До сих пор при воспоминании об его ласках Фанни бросало в дрожь.

И еще мысль о семействе Татл не давала ей покоя. Какой опасности из-за нее подвергались эти чудные малыши и их родители! И все потому, что кто-то объявил крестовый поход против дочери Эмброуза Грейвил-Ньюджента.

Невероятно. Невозможно. Просто кошмар какой-то.

Фанни сделала глубокий вдох и медленный выдох. Покусывая нижнюю губу, она принялась обдумывать перспективы своего дальнейшего сотрудничества со Скотленд-Ярдом. Бросалось в глаза то, что местные отделения полиции испытывали острую нехватку кадров, которую не мог компенсировать даже самый рьяный энтузиазм сотрудников. Раздался зловещий свист пара, и платформа вокзала стала медленно откатываться назад. На нервной почве в пустом животе заурчало. Где же Рейф?

У Фанни создалось ощущение, что с некоторых пор высшие силы сделали ее главным объектом своих шуток, и шутки эти оказались довольно злыми. Взять, к примеру, воссоединение с Рейфом Льюисом. Фанни поймала себя на том, что ей хочется улыбнуться. Почему из всех не боящихся ни Бога, ни черта отчаянных парней, почему из всех неотразимых красавцев судьба именно его выбрала ей в защитники?

– Вот ты где, дорогая. – Легок на помине. Рейф чмокнул ее в щеку. – Ты так спешила на поезд, милая, что кое о чем позабыла. – На колени Фанни шлепнулся голубой жакет с баской, ажурные перчатки и маленькая кокетливая шляпка. – Чуть не проспали поезд, – пояснил он, одарив обезоруживающей улыбкой двух сидевших напротив Фанни чопорных старых дев. Неужели он действительно им подмигнул? Или ей показалось? – С молодоженами такое случается. – Дамы смущенно захихикали, а викарий демонстративно громко захрустел газетой.

– У тебя нашлось время для похода по магазинам, инспектор Льюис? – ехидно поинтересовалась Фанни, натягивая перчатки.

Рейф заботливо поправил ей прическу, заправив непослушный локон в узел на затылке.

– Позволь мне помочь тебе заколоть шляпку, любовь моя.

Фанни придирчиво осмотрела фетровую шляпку с лихо загнутыми с одной стороны полями, украшенными букетиком искусственных тюльпанов и васильков, и осталась довольна.

– Вот так. Славная вещица, такая же веселая и дерзкая, как моя милая женушка, – с удовлетворением констатировал Рейф и, нагнувшись к Фанни, шепнул ей на ухо: – Отправив тебя за билетами, я пошел к вокзалу другим путем, мимо галантерейной лавки. Хозяйка как раз открывала магазин. Жакет и шляпка попали ко мне прямиком с витрины, а перчатки я увидел на прилавке. Сунул оторопелой хозяйке пару гиней и был таков. Вся операция заняла секунд шестьдесят, не больше.

– Ты всегда был изворотлив, как лис, – шепнула Фанни в ответ, и глаза ее насмешливо блеснули.

Рейф откинулся на спинку сиденья.

– Ты так думаешь?

– Я не думаю, я знаю.

– Ну что же, полезное качество для моей работы.

Распогодилось, и в купе стало жарко. Фанни стянула перчатку и принялась обмахивать ею лицо, словно веером.

– Да, и спасибо за заботу.

– Чтоб мне провалиться! Значит ли это, мисс Грейвил-Ньюджент, что вы даете мне надежду?

– Рано вам пить шампанское, детектив Льюис, – сказала Фанни, глядя в окно на сменившие кирпичные склады зеленые холмы. – Не все испытания еще позади.

Сейчас она уже склонялась к тому, чтобы подчиниться приказу из Скотленд-Ярда. Но взамен желала получить ответы на накопившиеся у нее вопросы.

– Каковы новости из Лондона? Имеет ли Особый отдел что-то сказать по поводу моей, нет, нашей дилеммы?

– По существу – ничего. Твоя проницательность оставила их далеко позади, о чем я и сообщил в телеграмме. Скажу лишь, что увеличивающееся число жертв подтверждает имеющиеся подозрения.

– Мой отец, тот бедолага в Лондоне, и мистер Пул.

Рейф кивнул:

– Они заняты тем, что собирают по всей столице изобретателей и промышленников, чтобы поселить их там, где до них не добраться злоумышленникам. Повезло не одним лишь столичным изобретателям и фабрикантам, но и их шотландским коллегам. Скотленд-Ярд взял под свое крыло Питера Гатри Тэта, лорда Кельвина и еще кого-то по фамилии Уотерстоун.

Ей потребуется мазь для нижней губы, если она продолжит ее жевать.

– Господи! Тэт и Кельвин в одной камере! Они ведь не ладят. Уильям временами просто невыносим.

В уголках глаз Рейфа собрались лучистые морщинки.

– Скорее всего речь идет о домашнем аресте.

– И отчего же мне приказано явиться в Лондон, тогда как им позволено с комфортом проживать у себя на родине в Эдинбурге?

– Точно сказать не могу. – Поймав ее косой взгляд, Рейф пожал плечами. – Должно быть, они боятся, что твой случай в некотором роде особенный, – сказал он, окинув взглядом ее лицо. – У тебя щеки так чудно порозовели. Пребывание на свежем воздухе у озера явно пошло тебе на пользу. Кстати, тебе идет загар.

– Веснушек нет?

Рейф прищурился и с деланной сосредоточенностью принялся изучать ее щеки и переносицу.

– Увы, ни одной.

Раздраженно вздохнув, Фанни скрестила руки на груди. Увидев в оконном стекле свое отражение – поезд вошел в туннель, она поправила шляпку.

Следующие несколько миль пути прошли в молчании. Фанни рассеянно смотрела в окно, убаюкивая себя приятными воспоминаниями о часах, проведенных у озера и на сеновале. Эти воспоминания были особенно приятными. Если честно, то ей очень хотелось, свернувшись калачиком, подремать у Рейфа на груди и забыть тревоги сегодняшнего утра.

Поезд резко качнуло. Что-то случилось.

– Мы тормозим.

Рейф прижался лицом к стеклу.

– Вот черт.