Ресницы затрепетали и вспорхнули, как испуганные бабочки.

— Ну как? По-твоему, у меня получилось? — тихо спросил Джек.

Его взгляд был жгуч и неумолим. Он продолжал посылать по телу девушки волны нестерпимого жара.

— Да, да… — будто во сне пробормотала Грейс, не в силах вырваться из плена несказанного удовольствия от этого нежного и такого волнующего поцелуя, который подарил ей Джек.

— Думаю, теперь уж точно никто не удивится, если мы сейчас покинем эту классную вечеринку.

«Какую вечеринку?»— хотела спросить Грейс, но Джек, продолжая обнимать девушку за талию, уже увлекал ее к выходу.

Только оказавшись на автомобильной стоянке, Грейс слегка» протрезвела». Потом совсем «протрезвела» и ужаснулась.

— Тебе холодно? — услышала она голос Джека.

— Нет, кажется, нет… — пробормотала Грейс и, верная своей женской природе, зябко передернула плечами и закуталась в палантин едва ли не с головой. Где-то рядом с ней вздохнул Джек, и девушка осмелилась бросить осторожный взгляд на его лицо.

— Надеюсь, ты не принял это всерьез? — глухо спросила она, испытывая странную смесь чувств из стыда за потерю контроля, недовольства собой и невольного восхищения его выдержкой и… искусством целоваться, заставившим ее забыть обо всем на свете. Даже о месте своего пребывания!

— О чем ты? — Джек повернул к ней совершенно спокойное лицо, и к царившей в душе катавасии чувств добавилась невозможная досада на то, что он остался абсолютно равнодушным, в то время как она совершенно потеряла голову.

— Ни о чем, забудь!

Джек галантно помог ей сесть в машину, занял водительское место и завел двигатель. Грейс продолжала находиться в какой-то прострации. Только однажды она испытывала похожее чувство: когда пять лет назад сломала руку. Пока ее везли в больницу и мама, глядя на Грейс, кусала губы, с трудом сдерживая слезы; пока делали рентген и водили Грейс из кабинета в кабинет; пока накладывали гипс, она оставалась совершенно безучастной, не чувствуя абсолютно ничего: ни страха, ни боли. Врач сказал, что у Грейс сильный шок и вколол ей какой-то ужасно больной укол. Вот почти в таком же шоковом состоянии она пребывала и сейчас. Только вызвано оно было не физической травмой, а пережитыми эмоциями.

Джек тоже заметил, что с ней происходит что-то неладное. Он то и дело поглядывал на притихшую и нахохлившуюся как воробей девушку, а потом не выдержал:

— Грейс, да что с тобой?

— Куда тебя довезти? — вместо ответа надтреснутым голосом спросила Грейс.

— То есть как? — удивился Джек. Если он ничего не путает, то именно ему предоставлено право распоряжаться, куда и кого «довезти»!

— Я не поеду домой. Высажу тебя, где скажешь: у твоего дома, или у нашего… мне все равно.

— Тебя не устраивает мое водительское мастерство?

— Не нужно, Джек! — неожиданно резко сказала девушка. — То есть ты с честью выполнил свою сегодняшнюю миссию, и я не могу… Я не хочу больше… В общем, мне нужно немного передохнуть.

— Передохнуть? — непонимающе переспросил он, и Грейс пришла в отчаяние.

— Джек, я просто хочу… Хочу поехать куда-нибудь и повеселиться! Понимаешь?

— Нет. Ты еще не… навеселилась?

Он и в самом деле ничего не понимал. Проклятие, но ведь и она почти ничего не понимала. Особенно того, почему безобидная игра превратилась во что-то другое, очень серьезное! Грейс пока не знала, во что именно, но безобидного тут точно было катастрофически мало. И ей нужен тайм-аут, чтобы прийти в себя и как следует все обдумать!

— Грейс! — напомнил о себе Джек, заставив девушку очнуться от мрачных размышлений.

— Нет, не навеселилась! — предельно жестко сказала она. И после этих слов Грейс окончательно «переклинило». — Хорошо, я скажу по-другому. Эта игра надоела мне до чертиков! Я никогда не была пай-девочкой и — уж извини, если это тебя оскорбляет! — не проводила целый вечер с одним мужчиной. Я устала от однообразия! И поэтому хочу сейчас поехать развлекаться одна! — выпалила она единым духом, едва понимая, что говорит вообще и что несет о своей так называемой «любви к разнообразию» в частности.

Просто поцелуй, едва не лишивший ее рассудка, так напугал ее, что девушка готова была пойти на что угодно, лишь бы избавиться от Джека и тягостного чувства, преследующего ее в его присутствии. Господи, она целовалась с человеком, которого знала — или совсем не знала?! — больше десяти лет, который был ее другом, и получила такое удовольствие, какого не получала ни с кем и никогда. Это же… почти инцест!

— Как скажешь… — глухо отозвался Джек, и его лицо окаменело.

Взгляд Грейс виновато вильнул и уперся в колени. Всю оставшуюся дорогу они молчали: Джек не отрывал взгляда от шоссе, а Грейс изучала свои колени и мучилась от угрызений совести. Автомобиль остановился возле дома Джека, и он молча вылез из машины.

— Желаю хорошо повеселиться, — сказал он напоследок с некоторой обидой в голосе.

— Спасибо, — бросила Грейс ему вслед и, стиснув зубы, перебралась на водительское сиденье, больно ударившись о рычаг переключения скоростей. Вцепившись в руль так, что пальцы побелели, девушка выжала газ, и машина рванулась прочь от дома Джека.

Грейс припарковалась у первой же попавшейся ей на пути дискотеки. Первым делом она направилась в дамскую комнату и накрасила яркой помадой губы и подвела глаза. После чего устремилась в бар и с каким-то отчаянным удальством заказала крепкий коктейль «Маргарита», хотя обычно питала отвращение к крепкому алкоголю. По странному стечению обстоятельств, именно в этот день «Маргарита» пришлась ей сильно по вкусу, и следом за первым коктейлем она сразу же заказала второй. А потом у девушки закружилась голова. Решив, что это сигнал к тому, что она «дозрела» до танцев, Грейс не слишком уверенно поднялась и влилась в веселящуюся толпу.

Ей стало очень весело. Какой-то мужчина не сводил с Грейс восхищенного взгляда, а она старалась не обращать внимания на то, что он находится в опасной близости. В конце концов, не обращать на это внимание оказалось просто невозможно, и Грейс решила, что на сегодня с нее танцев более чем достаточно. Впрочем, и всего остального тоже…

С этими мыслями Грейс двинулась к выходу. Однако незнакомец интерпретировал поступок Грейс по-своему. Исходя из каких-то своих соображений, он посчитал его приглашением продолжить знакомство в более интимной обстановке и последовал за Грейс. Он догнал девушку и вроде бы игриво приобнял ее:

— Привет, крошка, может, мы, наконец, познакомимся?

— Простите, но у меня нет такого желания, — выдавила Грейс и попыталась высвободиться.

Однако игривое прикосновение моментально превратилась в стальную хватку.

— Ну же, не упрямься, дорогая… Меня зовут Роберт. Можно просто Робби. Если будешь хорошей девочкой, мы с тобой поладим… И получим взаимную радость от общения друг с другом!

Он склонился над ней так низко, что Грейс сначала едва не задохнулась от алкогольных паров, а потом ее охватила паника. Мужчина был здорово навеселе, а в его голосе ей почудилась какая-то непонятная угроза. Беспомощный взгляд Грейс метнулся по сторонам, и она отчетливо поняла, что никому до них нет никакого дела. Ну, стоит у стены обнявшаяся парочка… да их тут десятки, этих обнявшихся парочек!

— Нет, нет, прекратите! — воскликнула девушка, пытаясь вырваться из цепких рук, но незнакомец только рассмеялся.

— Довольно! — вдруг прямо над ней раздался властный сердитый голос.

— Джек! — обнаружив новое действующее лицо, Грейс невольно ахнула. — Что ты здесь делаешь?!

— Убери от нее руки, мерзавец! — снова приказал Джек незнакомцу, даже не взглянув на девушку.

— А в чем дело? — возмутился разгоряченный мужчина, решив, что его права попираются самым возмутительным образом.

Джек не соизволил снизойти до ответа. Вместо этого коротким и резким движением просто послал мужчину в нокаут. Тот привалился спиной к стене и очень медленно съехал на пол. Никто ничего не заметил.

— Ты его… ударил… — пролепетала Грейс, не в силах поверить своим глазам.

— Пошли! — он дернул девушку за руку, вынуждая следовать за собой.

— Джек, Джек, остановись… — Она попыталась вырвать руку из стального капкана его пальцев, но не тут-то было.

— Не сопротивляйся, Грейс! — резко обернувшись, рявкнул он, и девушке вдруг стало очень страшно. Обнаружив еще одно лицо «многоликого Януса», точнее, Джека, которое ей еще не доводилось видеть, она решила, что его выражение не предвещает ей ничего хорошего. Сегодня она то и дело попадает из огня да в полымя!

— Что ты… Что ты собираешься делать?! — дрожащим голосом выкрикнула она, изо всех сил стараясь не упасть. Тонкие высокие каблуки и количество выпитых коктейлей совсем не прибавляли устойчивости.

— Пока еще не знаю: то ли просто увезти тебя домой и там устроить тебе хорошую взбучку, то ли прямо сейчас макнуть тебя в какой-нибудь водоем!

Грейс представила, как это все будет выглядеть, и едва не застонала от отчаяния: оба варианта не только не вызывали положительных эмоций, но и прозвучали весьма угрожающе.

— Ты не посмеешь! — выдавила она, и Джек остановился так резко, что Грейс с разбегу наткнулась на него.

— Не посмею? — переспросил он каким-то свистящим голосом и тряхнул девушку так, что у Грейс клацнули зубы. — Хочешь проверить?

— Нет! — тонким голоском пискнула она, напуганная еще больше.

— Тогда больше не провоцируй меня! — зловещим голосом предупредил Джек и поволок ее дальше.

Он запихнул Грейс на пассажирское сиденье, сел сам и так рванул с места, что взвизгнули шины. Грейс изо всех сил вцепилась в приборный щиток, стараясь при этом сохранять самый независимый вид, на какой в данный момент она была способна. До дома Грейс они добрались всего за четверть часа, и Джек затормозил так резко, что из-под колес машины во все стороны брызнул гравий, дробно застучав по днищу. Грейс клюнула носом, едва не поцеловавшись с лобовым стеклом, а потом ее снова резко кинуло на спинку сиденья, где она и застыла в ожидании продолжения.

Но вместо того чтобы вылезти и осуществить одну из своих ужасных угроз, Джек застыл, уронив руки на руль и глядя перед собой. Несколько минут, во время которых Грейс боялась даже шелохнуться, прошли в гробовом молчании.

— Джек, ты сердишься на меня? — неожиданно даже для самой себя прошептала Грейс и тут же испуганно замолчала.

Господи, нет, конечно, он не сердится… Он просто… в бешенстве! Сейчас наверняка раздумывает, с чего начать: с экзекуции или купания. Успокаивает только то, что поблизости нет ни одного водоема — исключая бассейн у соседей, но вряд ли Джек рискнет забраться на чужую территорию. Хотя и этот вариант исключать нельзя! Остается только хорошая взбучка. Интересно, каким образом он собирается эту взбучку осуществлять?

— Нет… — тихо ответил Джек, прерывая бешеный хоровод мыслей Грейс. Девушка оцепенела от того, что его голос звучал подозрительно мягко. — Точнее, я сержусь, но не на тебя. На себя.

Грейс не могла понять, почему после этих слов в носу жутко зачесалось, в горле стало горячо и сухо, а к ее глазам подступили слезы. Господи, какая она дура! Она ведет себя, как… как буйнопомешанная: то пристает к нему, то отталкивает, то вообще творит черт знает что! Ее счастье, что Джек отправился на поиски, а то бы… Вот из-за этого «то бы» ей стало совсем плохо.

— Джек, прости меня. Пожалуйста…

— Грейси, я же сказал…

— У-у-у… — зарыдала Грейс вместо ответа и неловко ткнулась Джеку прямо посередине широкой груди.

— Грейси… — испуганно произнес Джек, так же неловко пытаясь обхватить девушку руками.

Оказалось, что вместе с Грейс Джек попытался обнять руль, а пока он разбирался с рулем, девушка успела не на шутку расплакаться. Подвывая, всхлипывая и икая, она пыталась ему что-то объяснить, но он не понимал ни единого слова. Так что Джеку, щедро орошаемому слезами Грейс, пришлось просто сидеть, баюкать девушку и слушать ее невнятные стенания.

— Спа-си-бо… — пробормотала она примерно через четверть часа. Внятно выговорить благодарность ей удалось только со второй попытки, да и то в три приема. — Мне пора, да?..

— Да… Я провожу тебя…

Они медленно пошли по дорожке к дому, в котором не было ни одного освещенного окна. Грейс ковыляла на своих шпильках, чувствуя себя совершенно опустошенной и неимоверно усталой. В самый неподходящий момент нога подвернулась, и Грейс едва не растянулась на каменных плитках. К счастью, реакции Джека, отточенные за время «покушений» на его персону, помогли молодому человеку вовремя сориентироваться и подхватить Грейс.

— Прости, я ужасно неуклюжая, — выпрямляясь, пробормотала Грейс и попыталась встать ровно.

Но не тут-то было. По всему выходило, что одна нога у нее каким-то непостижимым образом мгновенно стала короче другой. Внутренне похолодев, Грейс поняла, что сломала каблук на своих любимых туфлях. Новая волна отчаяния захлестнула ее как цунами.

— Мои туфли… — проскулила Грейс и снова залилась слезами.

— Господи Боже… — пробормотал Джек, подхватывая безутешную Грейс на руки. — Горе ты мое луковое!

Ну, вот она и дожила! Совсем недавно это Джек был горем луковым, а теперь эта честь выпала ей!

Добравшись до входной двери, он осторожно поставил Грейс на землю, сам нашел ключ и отпер дверь.

— Теперь справишься?

Она отрицательно потрясла головой.

— Грейс, я не думаю, что вваливаться к вам в час ночи — хорошая идея.

— Все равно дома только Фил, родители отправились в Нью-Йорк, — пробормотала она.

Джек хотел сказать, что столкнуться сейчас нос к носу с Филом и его острым как бритва языком тоже из рук вон плохая идея, но Грейс уже захромала дальше, и он, помедлив мгновение, шагнул следом.

— Боже мой! — услышал он на полпути крик Грейс, полный ужаса, и с захолодевшим сердцем рванулся внутрь.

Оказалось, что ничего страшного не произошло: ни вооруженных грабителей, ни стихийного бедствия… Просто Грейс увидела свое отражение!

— Не смотри на меня! — отчаянно выкрикнула бедняжка и бросилась в ванную, едва не стукнувшись лбом об косяк.

Невольно усмехнувшись, Джек покачал головой. Кажется, сегодня он окончательно свихнется! Прислушиваясь к шуму воды, он рассеянно походил по комнате, а потом отправился на кухню, чтобы приготовить чай. На стойке он обнаружил записку от Фила, который сообщал, чтобы «сестричка приготовила себе ужин сама, а он поужинает в ресторане с друзьями». Джек был в курсе, что за «друзья» объявились у Фила: миниатюрная блондинка по имени Джуди, по которой Фил сох уже несколько месяцев и которая, судя по всему, все-таки соблаговолила дать милостивое согласие на свидание.

— Джек…

Бросив записку, он повернулся и увидел Грейс. В купальном халате, без косметики она казалась особенно хрупкой и беззащитной. У Джека сжалось сердце.

— Ты в порядке? — дрогнувшим голосом поинтересовался он.

— Не очень, — скривилась Грейс, попыталась шагнуть вперед и, покачнувшись, ухватилась за стену. — Все поверхности в этом доме — как горизонтальные, так и вертикальные — стали весьма неустойчивыми, — пожаловалась она.

— Сколько же ты хватанула?

— Совсем немного… Всего две «Маргариты». Только не пили меня сейчас! Можешь сделать это завтра или когда угодно… Только не сейчас, ладно? — пробормотала Грейс, закрыла глаза и прижалась лбом к стене.

— Ладно… — ответил Джек, опуская глаза. — Хочешь чаю?

— Да, спасибо. Ты так добр ко мне… Спасибо, Джек… Кстати, ты не мог бы сегодня остаться здесь? Конечно, это глупо… Но мне немного не по себе…

— Хорошо, — после паузы отозвался он.