Трей, кажется, немного удивлен, когда посыльный открывает дверь в наш люкс. На входе нас встречает очень современный вид помещения, ведущий в совершенно великолепную гостиную. Я немедленно подхожу к окну, которое выходит на Пятую авеню, и из которого открывается потрясающий вид на город.

— Вы удивлены? — спрашивает Энтони Трея, пока Оззи относит его вещи во вторую спальню.

— Да, они полностью его изменили, — отвечает Трей, подходя к Ренцо со стодолларовой купюрой, и еще одну дает Оззи.

— Убедитесь, что наш багаж будет доставлен, как только он прибудет. Если мы не ответим, просто оставьте его на входе.

— Будет сделано, сэр, — отвечает Ренцо, и они оба с Оззи покидают комнату.

— Мы оба в вашем расположении, сэр. Так что дайте нам знать, если вам что-нибудь понадобится.

Я бреду обратно в спальню, чтобы быстро позвонить папе.

— Аманда, ты в порядке? — спрашивает он сразу же, как только отвечает на звонок.

— Да, у нас все хорошо. Я просто хотела, чтобы ты знал, мы находимся в безопасности и под защитой этой ночью. Теперь с нами члены «Альфа-9» в качестве нашей охраны. Один из них сейчас с Треем и мной, другой ночует в больнице с Тайлером, а третий находится в пентхаусе Виктора в Trump Tower для защиты Сильвии, Ванессы и других, — уточняю я, желая, чтобы он знал, что все перечислены.

— Это хорошо, — отвечает он решительно. — Интересно, что думает Сильвия, снова оказавшись там?

— Думаю, что после того, как доктор Потатурри и Билл оказались мертвы, она рада, что имеется безопасное место, где можно поспать, — говорю я ему прямо.

— Да, она позвонила мне полчаса назад и рассказала все об «Альфа-9» и том факте, что теперь зять Билла, Нолан, тоже исчез. Это все потому, что в делах компании что-то пошло не так? — спрашивает папа, и кажется, что он в недоумении, как и все остальные из нас.

— Все это выглядит притянутым за уши, но, похоже, на то, — подтверждаю я. — Если бы Тайлер вспомнил, то все было бы гораздо легче понять и выяснить, тем более что Билл умер, а теперь исчез Нолан. Будем надеяться, что Эйлин что-то знает. Она, должно быть, полностью потрясена теперь, когда Нолан пропал.

— Сильвия сказала, что она не переставала плакать с того момента, как ее забрали. Я даже не могу себе представить.

Разговор затихает, так как мы оба точно знаем, что значит, когда теряешь кого-то особенного. Я не могу себе представить, как это потерять отца и мужа в один день.

— Надеюсь, с Ноланом все в порядке, — бормочу я после долгой паузы.

— Согласен. Береги себя от опасности, — говорит он с убежденностью в голосе. — Оставьте это детективам, а вы пока затаитесь. Этой семье не нужны больше потери кого-либо еще.

— Знаю. Мы будем осторожны, — заверяю я его. — Спокойной ночи, папа.

Я стою минуту напротив второго окна, которое выходит на Пятьдесят Пятую улицу. Мы находимся всего в нескольких кварталах от Центрального парка, и эта ночь могла бы быть прекрасной для прогулки, если бы мы не были полностью обессиленны.

— Шампанское и клубника подоспела, — говорит Трей мягко, подкрадываясь ко мне со спины.

Когда я поворачиваюсь к нему лицом, он подносит большую, спелую красную клубнику к моим губам.

Я пропускаю ее кончик между зубами и охватываю ее своими губами, взрыв наслаждения проносится по мне от укуса ягоды.

— Я мечтала о ней со времен Монако, — говорю я ему с довольной улыбкой на лице. — Они такие вкусные. Особенно с шампанским.

Я беру свой бокал из его рук и чокаюсь с ним.

— Это самый длинный понедельник в моей жизни, — говорит он, крадя мою реплику.

Мы оба делаем по большому глотку, прежде чем опустить бокалы, и просто смотрим в глаза друг друга.

— Даже после такого дня, как сегодня, и одетая в какие-то старые обноски, ты все еще выглядишь потрясающе, — говорит он прежде, чем наклониться вперед и поцеловать мои губы, на которых остался вкус клубники и шампанского.

— Я принесу нам добавки, в то время как ты оденься во что-нибудь более удобное, — говорит он с дьявольской улыбкой.

— Что-то более удобное, чем одежда врача? — спрашивая я, находясь под впечатлением от ее удобства и мягкости.

— Постельное белье из египетского хлопка, считай из пятнадцати сотен нитей, — произносит он медленно, добавляя к словам изогнутую бровь и хитрую ухмылку.

Когда он покидает комнату, чтобы принести нам добавки клубники и пополнить бокалы с шампанским, я поворачиваюсь и обнаруживаю великолепную джакузи в основной ванной комнате. Я подхожу и включаю горячую воду, зная, что успокаивающая ванна поможет мне расслабиться и отдохнуть после напряженного дня.

Услышав голоса, я утомленная смотрю в гостиную и вижу, что у Энтони и Трея серьезный разговор. Трей нетерпеливо прислушивается к тому, что говорит Энтони, держа в одной руке бутылку с шампанским, а в другой — кое-что покрепче. Для одного дня мне и так хватило, поэтому я возвращаюсь обратно в ванную комнату, снимаю с себя одежду и сажусь в полную горячей воды ванну.