— Кто это? — спросила Мария.

— Какая-то чудачка, — сказал Парк. — Наверное, художница.

Мортон еще раз повернулась к выставке драгоценных камней. Но на бриллиант она уже не смотрела. Ее взгляд скользил вверх и вниз по обтянутым бархатом полкам витрин за толстыми стеклами, на каждой из которых блистали под лучами маленьких прожекторов драгоценные камни.

— Мортон! Эй, Мортон, кончай пялиться! — Парк чуть было не ткнул ее кулаком в плечо, но вспомнил, как разозлилась она, когда он схватил ее за рукав, и передумал. Он помахал растопыренной пятерней у нее перед глазами. Она заморгала.

— Ч-что?

— Знаешь, почему детям не советуют разговаривать с незнакомыми или, скажем, с иностранцами? Потому что они странные. И та дама только что это доказала.

Мортон, казалось, повторно воспроизводит в голове слова Парка. Наконец она улыбнулась.

— А, ну да, правильно. Какая-то с приветом.

— Несет всякую чушь насчет призраков и проклятья на бриллиантах, да еще будто случаются вещи и похуже… — продолжал Парк.

Он ожидал, что если уж не Мортон, то хотя бы Мария засмеется. Несмотря на то, что у Марии был некоторый опыт общения с потусторонними силами, как, впрочем, и у остальных ребят Кладбищенской школы, она всегда утверждала, что не верит в призраков и привидения.

Но Мария не засмеялась.

— Проклятье, — тихо повторила она. — Что ж, на месте призрака я бы, пожалуй, поселилась в музее.

— Почему? — спросила Мортон.

— Потому что в нем полно старых умерших вещей — самая подходящая для него компания.

Когда они вышли из зала драгоценных камней, Парк заметил, что опять тащится в хвосте класса, оборачиваясь через плечо. Но никакие птеродактили не кидались на него из полумрака под потолком. Туристы прохаживались по залу от одной витрины с камнями к другой, разглядывая бриллианты, поблескивающие внутри, будто экзотические рыбы в аквариуме.

Эта экспозиция пользовалась успехом, и в зале было людно. Однако женщины в плаще нигде не было видно. Внезапно для себя Парк остановился перед смотрительницей у входа в Алмазную пещеру. Он улыбнулся, стараясь показаться общительным простодушным ребенком.

— Здрасьте! — бодрым голосом произнес он.

Смотрительница, наклонив голову, оглядела Парка. Потом улыбнулась той же официальной тонкогубой улыбкой, что и экскурсовод, мистер Хэлси. «Наверное, их обучают технике улыбок в какой-нибудь специальной музейной школе улыбок», — подумал Парк.

— Добрый день, — произнесла смотрительница, — ты потерялся? — И многозначительно посмотрела в сторону, куда удалялся класс Парка.

— Еще нет, — сказал Парк. — Мне просто стало интересно — в вашем музее, случайно, нет привидений? Или призраков, или еще чего-нибудь в этом роде?

Глаза смотрительницы широко открылись. Натянутая улыбка исчезла. Она так плотно сжала губы, что их почти не стало видно.

— Привидения?

— Ну да. Знаете, призраки, эманация и все такое…

— Эти слухи совершенно необоснованны, — сказала смотрительница.

— Слухи? — неожиданно спросила Мортон. — Значит, некоторые и правда думают, что здесь нечисто? И давно это началось?

— Нет! — ответила смотрительница. — В том смысле, что никаких привидений у нас нет.

— Подкиньте мне хоть маленькую подсказочку, — не сдавался Парк. — Где обитает это привидение? Здесь? Или у динозавров? У него есть голова? Оно оставляет за собой пятна крови?

Годы, проведенные в Кладбищенской школе, когда постоянно приходилось избегать всяческих опасностей, начиная от потусторонних сил и кончая просто учителями-извергами, не прошли даром. Парк смог без труда выдержать взгляд смотрительницы. Она заморгала первой. Ее веки подрагивали.

— Так что? — настаивал Парк.

Смотрительница посмотрела налево, потом направо и только после этого наклонилась к нему и хрипло прошептала:

— Второй этаж, западное крыло. Держись оттуда подальше.

Прежде чем Парк успел перепроверить ее слова, она выпрямилась, поджала губы, втянула живот и только что не отсалютовала ему.

— Ваш класс ушел в ту сторону, сэр, — произнесла она громко и четко. — Надеюсь, вы останетесь довольны посещением нашего музея.

Парк поднял глаза и успел увидеть другую группу посетителей с экскурсоводом. Экскурсовод кивнул смотрительнице. Та в ответ тоже кивнула, одновременно вытолкнув Парка из двери.

— Ладно, ладно, намек понял, — проговорил Парк. К своему удивлению, он заметил, что Мортон шагает рядом. «Уж не боится ли она втайне привидений? — подумал он. — Неужели риск заблудиться в музее, в котором водится нечистая сила, заставил ее отказаться от своей привычки отбиваться от группы?»

Парк искоса поглядел на нее. Она осматривала экспонаты. Вроде бы незаметно, чтоб Мортон испугалась.

«И это как раз доказывает, что она не из шестого класса, — мрачно подумал Парк. — Была бы шестиклассницей, хватило бы ума испугаться. Дураку ясно — что-то в этом музее не так». Парк был абсолютно уверен: в чем бы ни таилась опасность, дальше будет только хуже.

— А теперь куда мы пойдем? — спросила Полли. — У меня уже ноги болят.

— Сейчас мы идем в западное крыло. Это недалеко, — объявила мисс Кэмп. — Через несколько минут сделаем перерыв.

«В западное крыло? Не успела смотрительница сказать, и вот, пожалуйста, — мелькнуло в голове Парка. — Можно подумать, что мисс Кэмп подслушала их разговор. Но нет, мисс Кэмп, хоть и учительница Кладбищенской школы, не повела бы умышленно свой класс туда, где водятся привидения».

— А, может, сначала устроим перерыв? — выпалил Парк.

Полли удивленно поглядела на него. Посмотрев на свои часы, мисс Кэмп покачала головой:

— Еще рано.

— Но ведь именно так и происходят несчастные случаи, — настаивал Парк, — когда люди устали. Если мы сделаем перерыв, то, может быть, избежим чего-то подобного.

Теперь и все остальные его одноклассники тоже с удивлением смотрели на него. Парк чувствовал себя идиотом. Но в то же время он ощущал крайнюю опасность.

Мисс Кэмп ободряюще, как ей казалось, улыбнулась Парку.

— Не волнуйся, Парк. Я уверена, что больше никаких неприятностей с нами не случится.

— То, что произошло в зале динозавров, — крайне редкий случай, — вставил мистер Хэлси. — Никогда ни о чем таком не слышал. Никогда в жизни. Но…

— Парк струсил, Парк струсил… — прошептал Скип.

Парк с ненавистью посмотрел на Скипа.

— Заткнись, — огрызнулся он. Скип прикусил язык.

— Класс, пойдемте! — продолжала настаивать мисс Кэмп.

— Чего молчишь, скажи что-нибудь, — посмотрел Парк на Мортон. — Ты же слышала слова смотрительницы.

— Эта смотрительница просто пудрила тебе мозги, Парк.

Мортон остановилась, чтобы изучить план музея. Может, она искала аварийный выход? «Неплохая мысль», — подумал Парк.

— Мисс Кэмп, куда мы идем? — вдруг спросила Мортон.

— К своей гибели, — вставил Парк.

Мортон раздосадовано отмахнулась от него. И, обращаясь к мисс Кэмп, сказала:

— Я имею в виду, какие там экспонаты?

Мистер Хэлси опять прокашлялся.

— Я рад, что вы об этом спросили. Хороший вопрос. Мы идем смотреть особую выставку. Эти экспонаты передал нам на время Национальный музей археологии, они путешествуют по всей стране. Пока мы туда идем, я бы хотел сообщить вам некоторые сведения. Не сомневаюсь, что большинство из вас слышали о египетских пирамидах, о полных сокровищ гробницах фараонов…

— Египетская выставка. Круто! — заметила Мария, обращаясь к Стейси. — Надеюсь, нам покажут настоящую живую мумию.

— Ты хотела сказать, настоящую мертвую мумию, — поправила ее Стейси. — Мертвую и замотанную в тряпки. Гадость. Вот уж, что называется, жертва моды.

Но Парк перестал ее слушать, как только она произнесла слово мумия. Он кое-что знал о мумиях — читал в книжках, видел в фильмах: мумии, разгуливающие на свободе, пугающие самонадеянных археологов, нарушивших их покой. Им даже на уроке рассказывали, что гробницы древних властителей Египта охранялись не только с помощью потайных ходов и фальшивых выходов, но также и ужасными проклятьями, которые падали на головы тех, кто осмеливался потревожить погребальные камеры.

— Э-э… мистер Хэлси! — поднял руку Парк.

— Да?

— Эти экспонаты, случайно, не из тех, что несут на себе проклятье? Знаете, бывают такие, что, если кто-нибудь сунется к гробнице, то вскоре умрет ужасной, медленной, мучительной смертью?

— Что такое? — Голос мистера Хэлси стал резче. — Кто тебе такое наговорил?

— Никто. Просто я…

— Это неправда. Проклятья на гробницах! Ха, просто смехотворные бредни. Зал фараона в нашем музее совершенно безопасен. И никаких привидений в нем нет.

Экскурсовод развернулся на сто восемьдесят градусов и ткнул пальцем в кнопку лифта с надписью «вверх».

— Не паникуй, Парк, — утешала его Стейси, когда мистер Хэлси и мисс Кэмп запихивали их в лифт.

— Привидения! Кто говорил о том, что там водятся привидения? Я — нет. Я только спросил, нет ли на экспонатах проклятья, — сказал Парк.

Совершенно ясно, что экскурсовод знает что-то такое, чего им не говорит. Парк бросил взгляд на Мортон, надеясь, что она поддержит его, расскажет остальным о том, что им сказала смотрительница. Но Мортон уже входила в лифт с равнодушным лицом, будто она никогда прежде не видела Парка. Замечательно. Уже даже и пятиклашки сторонятся его компании.

— Скорее, Паркер, — поторопила его мисс Кэмп. Чувствуя, что совершает очень большую ошибку, Парк вошел в лифт и вместе с классом отправился в зал фараона.

Сам не зная, чего ждать, он медлил, выходя из лифта, за что получил строгий взгляд мисс Кэмп. Посмотрев на него, она сказала:

— Пожалуйста, разберитесь по парам.

Парк заметил, что Мортон уже ушла в голову группы. С ней одни проблемы! Вздохнув, он протолкался вперед, к Мортон.

— Спасибо, ты мне очень помогла, — сказал он.

— Допустим, я слышала, что сказала смотрительница. Но это еще не значит, что я ей поверила, — пожала плечами Мортон.

— А тебе не показалось подозрительным, что мистер Хэлси заговорил о привидениях в том зале, хотя я даже не упоминал о них?

— Подозрительным — да. Но это вовсе не доказывает, что привидение существует. Это доказывает лишь то, что разговоры об этом идут.

— Ты сопоставь: громадный птеродактиль чуть не поставил точку на нашей экскурсии — причем навсегда. Служительница музея предупреждает, что в зале фараона водится привидение. Мистер Хэлси отрицает, что привидение есть, хотя мы его об этом даже не спрашивали.

— Во-первых, — начала выставлять пальцы Мортон, — инцидент с птеродактилем — простая случайность, только и всего. Во-вторых, смотрительница всего лишь повторяла сплетни. В-третьих, совершенно ясно, что мистер Хэлси слышал эти сплетни и пытается опровергнуть их. В-четвертых, меня от тебя уже тошнит.

Они вошли в зал фараона. Им пришлось подождать внутри, у входа с узкой дверью, прорезанной в толстой стене из тесаных камней.

— Ограниченный доступ, — объяснил мистер Хэлси, — ради безопасности и еще потому, что сама экспозиция устроена так, чтобы имитировать настоящую гробницу, в которой был захоронен фараон. Я уверен, вы читали об этом удивительном открытии, — сказал он. — И вы, конечно, знаете, что этого фараона — или царя — в прессе называют Кинг Пет. Если вы помните, когда гробница Тутанхамона была открыта, пресса окрестила его Кинг Тут. Так же, как Кинг Тут, Кинг Пет был не самым важным фараоном. И этим, возможно, объясняется тот факт, что гробницу не потревожили грабители.

— Кинг Пет? Похоже на название кошачьей еды, — заметила Стейси.

Из двери вышла группа посетителей с экскурсоводом, и мистер Хэлси повел класс в гробницу Кинг Пета.

В то же мгновение Парку показалось, что стены надвинулись на него. Он понимал, что все это подделка, что рисунки и росписи на обтесанных глыбах всего лишь имитация. Понимал, что изображения египтян на охоте, плывущих на лодках по Нилу, отдыхающих в креслах во время празднеств, участвующих в придворных церемониях, не настоящие. Но почему-то от них ему стало тревожно. И хотя проход был хорошо освещен, углы и повороты отбрасывали тени. Голоса тянущихся по проходу одноклассников звучали приглушенно. Они читали описания сцен на стенах и слушали монотонный рассказ мистера Хэлси.

Парк остановился перед изображением мальчика с прямыми черными волосами, с густой челкой под сложным головным убором, обозначавшим, что он член царской семьи. Темные глаза мальчика были подведены к вискам сурьмой. На голой груди висело сложное золотое украшение. Одна рука была отведена назад, в ней было зажато копье, которым он собирался сразиться с каким-то громадным зверем.

— Ух ты! — воскликнул Парк.

— Как же, — скептически поморщилась Мортон. — Будто бы такое происходило на самом деле. Будто бы у царской семьи в то время не было представителей для связи с общественностью, всяких там имиджмейкеров, как это бывает у политиков и кинозвезд сейчас.

Ее реакция удивила Парка. Он никогда прежде не думал об этом с такой точки зрения.

— Ты считаешь, на самом деле такого не было?

— Знаешь, кем пишется история? Теми, кто ее делает, — сказала Мортон.

Впереди них Полли внезапно остановилась, уставившись на искусно сделанный золотой браслет, когда-то принадлежавший жене фараона.

— Я бы за такой браслет удавилась, — вздохнула она.

— Сейчас это невозможно, так что давай двигай! — грубо одернула ее Мария.

Зло взглянув на нее, Полли пошла по коридору, свернула за угол.

Проход в виде тоннеля то шел под уклон, то опять поднимался вверх, то сворачивал налево, то направо. От него отходили боковые ответвления. Они были заложены камнями, таблички рядом гласили: «ОСТОРОЖНО: ЛОЖНЫЙ ХОД».

— В некоторых случаях, если люди сворачивали в ложный тоннель, это означало для них верную смерть, — донесся до них голос мистера Хэлси. — В ложных ходах устраивали западни с огромными каменными глыбами, которые падали на людей, проваливающиеся полы с бездонными ямами под ними и прочие ловушки для неосторожных. Скелеты тех, кто свернул не туда, часто находили в таких западнях.

«А на случай, если это не срабатывало, всегда имелись еще и проклятья», — подумал Парк. Он бросил взгляд на Мортон, стараясь отвлечься от картины падения в бесконечную тьму бездонного колодца, падения так глубоко в недра земли, что никто тебя не спасет, никто не услышит. Разве что крысы.

Крысы. А жили крысы в этих гробницах? Парк вдруг понял, что он смотрит на серьги Мортон, которые покачиваются вперед-назад, вперед-назад. Это действовало как гипноз. Завораживало. Веки его начали тяжелеть…

Нет. Ценой огромного усилия он оторвал взгляд. Перевел его на одну из стен с изображением юного принца, стоящего перед принцессой немного постарше на борту лодки, плывущей по Нилу. Лучи стилизованного солнца струились на обе их фигуры. Парк подался вперед. Что-то в этой картине показалось ему очень знакомым. Неприятно знакомым. Он подошел еще ближе, пока нос его не оказался всего в нескольких дюймах от поверхности росписи. Вдруг тепло коснулось его лица, словно дохнуло жаром древнего солнца.

Внезапно картина пришла в движение…