Весна уходит
Весна – царица миражей,
уходит лёгкою походкой,
под песни солнечных пажей
скользит её цветная лодка.
И плачут ранние цветы,
росой умытые рассветы,
блестят хрустальные мосты,
звучат прощальные сонеты.
29.05.2012
Грех
Дух наш крепче гранита,
вера в душе – одна.
Грех, кровью умытый,
в прошлом словно стена.
29.05.2012
Примерь тоску
Примерь тоску,
возьми свой меч.
Король и шут —
сомненья с плеч.
Воспрянет ум,
тоска умрёт,
вселенский шум
рекой несёт.
Секунды слов,
минуты дней,
века костров
и ночь дверей.
29.05.2012
Струна
Гитара терзает душу,
слезами ответит небо.
И светит звезда в конюшню,
а звук охлаждает снегом.
05.06.2012
Никогда
В городе много прохожих,
несущих своё никуда.
Вместилище сороконожек,
плодящих в глазах – никогда.
10.09.2013
Четверостишье
Вы знаете, все дети немного поэты.
Фантазия – ведь это вам не враньё.
С верой в правду и с силой кометы
несут они чистое эго своё.
07.03.2014
Ковчег
На простреленной площади слова
я построю ковчег.
Пусть отсюда снова и снова
счастье берёт разбег.
Светом солнечного мольберта
разыграется птица – заря.
И простят всех нас духи ветра:
кого можно и кого нельзя.
01.02.2013
Движение космоса
Какой-то небесный странник
простор бытия взлохматил.
Вот странная шутка – память,
пошита из белых пятен.
Белилами на молочном
рисунок каллиграфичный
невидимый строил зодчий
кафтан для судьбы тряпичной.
И звёздные менестрели
созвучны волне и морю,
трубили в свои свирели
и растворяли горе.
Нахмурили брови скалы.
Озёрные духи спали.
А горы плевали лавой,
и призраки исчезали.
На дюнах и на пустынях
слова обращались в камень,
и серебристый иней
сшивал им тугие ткани.
Вращался с землёй экватор,
стараясь прийти к чему-то,
а брошенный лунный трактор
стоял накануне суток.
И вечным движеньем космос
увещевал убогих,
и маленький счастья колос
спадал из объятий строгих.
08.06.2012
Прощальный поцелуй
Осень – печаль в ярком и радужном мире.
В воздухе запах последних цветов
и настоя из трав.
Щемящая надежда сжимает сердце
как прощальный поцелуй.
04.07.2013
Перспектива
С крыши дома всё кажется таким маленьким.
Всё выглядит симпатичней.
Мир кажется просторней и добрей.
04.07.2013
Схема
Озёрная гладь взломала наш мир.
Всё перевернулось
и стало чёрно-белой хроникой.
04.07.2013
Древняя мудрость
Радость наша неиссякаема,
когда от совести
заряжается свет.
Счастья речка неисчерпаема,
все наши горести —
жизни сонет.
10.04.2013
Мир вашему дому
Шум дороги кодирует своё послание
к умирающей звезде.
Эхо прячется в глубоком колодце и замирает
от студёной воды.
Пройдена ещё одна петля времени.
04.07.2013
Хлорофилл
В волокнах смысла тягучих, разных,
розы и кактусы живут, не тужат.
Каким подчиняясь рукам безглазым,
тянутся к солнцу быстрей и ýже.
Сердце бьётся неслыханным стуком,
тихой корой и ветвями к небу.
Слушаю кровь деревянным ухом,
пахнет жизнью и скошенным хлебом.
Жёлтым мясом вдыхаю прохладу.
Стих меланхолии пляшет балетом.
Дайте же света пьяному саду!
Ласточек мира достаньте из клеток!
В листиках веры – блики сомнений.
Лань торопливая слушает ветер.
Между корнями – земля соглашений,
всё исполняется, всё, что наметил.
Ночи – окружности, зори – параболы.
Соль расставаний в трапеции радости.
В соке древесном плавают радуги.
Сила – в дереве, в людях – слабости.
Чёрной смолой вытекает молодость.
Радость жизни зреет суставами.
Небо навек ветвями проколото.
Кронами купол несёт многоглавыми.
Стрелами лет унесутся шорохи.
Рыцари леса стоят уверенно.
Листья взорвутся зелёным порохом,
биться насмерть им кем-то велено.
19.06.2012
В бурлящем потоке
Неужели ты хочешь увидеть
одноглазую розу заката?
Неужели ты можешь предвидеть
отгремевшего грома раскаты?
Заливными лугами сознанья
нараспев захлебнутся надежды.
Кровью свежей залитое знамя
разорвётся в руках у невежды.
Словно в снах, обломается время
на кусочки, фрагменты усилий,
отголоски забытых видений
до излучины солнечных лилий.
И вкушая ночную прохладу,
в жабры воздух густой набирая,
на пути к долгожданному саду,
на пути к незабвенному раю.
В этой дикой степи мимоходом
взгляд усталый бросаю на небо.
Всё труднее дышать небосводом,
всё смешнее печали и беды.
Я оставлю следы на востоке,
а на западе ночи остынут.
Я в бурлящем звенящем потоке
вижу завтра горбатую спину.
08.06.2012
Санкт Гален
Лежат-жуют швейцарские коровы,
из веток выжимая молоко.
Глаза хранят секрет любовный
и дышится свободно и легко.
Пушистый лес на склоне шепчет.
Летит вагон по ласковым полям.
А время из часов как хищный кречет
крадёт июль неслышно для мирян.
На улочках неспешное движенье
и пиво медленно в стаканы льют.
С горы летит, не зная торможенья
спокойствие как вечности приют.
Здесь нет того кто всё это устроил,
здесь только те, кто требует ещё,
здесь стариной пропитан каждый угол
и колокол свои печали пьёт.
11.07.2012
St.Gallen (Санкт Гален) – маленький городок в Швейцарии.
Глубина
Мышью взвизгнули петли,
болью двери рычали,
серым мхом паркетным
ночи и дни дичали.
Взмахом крыла акаций
солнечный луч разрезал
адской шерсти матраца
вскрыли серые вены.
Над янтарём рассвета
с жёлтой лимонной кожей
солнце тащило лето
лучик, вставляя в ножны.
Узник из снов безродный,
узник немого тела
хочет уйти под воду
так, как душа хотела.
Ватными стали ноги,
липкая сталь сковала
точки и после точек —
мёртвая вечность справа.
Танец огня нас манит,
звёзды, моря и космос.
Прошлое в пропасть канет,
как и любимый голос.
Жаль, не сказали губы
правду о тайнах моря,
не пробасят нам трубы,
как умирают стоя,
как убаюкал ветер
ночь, огоньки сдувая,
как отзвеневший пепел
шёл, словно снег. И таял.
Шёл вдоль стены прохожий,
будто канатоходец,
а под небесной кожей
звёзды глядят в колодец.
В нём глубоко и гулко
струны мгновений плачут,
там одиноко, жутко,
где-то там и удача.
На устах у ребёнка —
счастье и правда вместе.
Ум, как чистая плёнка,
нет ничего чудесней.
19.07.2012
Готика
Готика ногти клеит.
Готика – остроконечна.
Солнце глядит левее,
в камне душа овечья.
В статуях чьё-то сердце,
в символах чьё-то имя,
в сводах – сопрано – меццо,
в кельях – патриархия.
Режет душа органы,
фуги, небес собратья,
саваном домотканым
сменим шаги и платья.
В космосе штукатурки
синих небес прощанье,
сырость и тлен в мензурке —
высших существ сознанье.
Щупальца – аркбутаны,
ноги как контрфорсы.
Бились о них туманы,
кровью стекали росы.
Шерстью дрожали бесы,
камнем летела совесть,
ниже последней мессы,
строчкой в чужую повесть.
Статуи вне сомнений,
грешники за пределом.
Правда, на дне плетений —
чёрным крестом на белом.
23.07.2012
Меццо-сопрано (итал. mezzo-soprano от mezzo – половина, середина и soprano – верхний) – женский певческий голос с рабочим диапазоном от «ля» малой октавы до «ля» второй октавы.
Аркбутан (франц. arcboutant – «опорная арка», от arc – «арка» и boutant – «крайняя опора» – в готической архитектуре – полу-арка, расположенная снаружи здания и передающая боковой распор внутренних сводов на спец. устои – контрфорсы.
Гранд-канал
На спрутах волн несётся старый катер,
и слушает восход сонату камня.
На слоги разбивается фарватер,
и сотни рук вальсируют как пламя.
Земля плывёт в забеге муравьином.
Дворцовый мох искрится, будто космос,
и чаек крик протяжен, словно тина,
и башни вверх взлетают в виде полос.
Струна любви играет сердцу гимны,
а дом зари несётся в колеснице.
Дороги дел сердечных страшно длинны,
и солнце спит, светясь в своей деснице.
Ласкает слух орган моих желаний.
Спускает день судьбе моей поклоны.
Печаль на время в синем небе тает,
и дух царя нас встретит на балконе.
В оконных рамах призраки мелькают.
Сам Байрон здесь, и дожи, и банкиры,
хранитель лун, воители баталий,
строители дворцов и мастера секиры.
Здесь море дышит вечером и ночью,
шипит волной и ластится у статуй.
Крепка вода, а камень здесь непрочен,
но Бог хранит и ангел-страж крылатый.
02.07.2012
Италия, Венеция
В. Цой
Цой писал облаками ночь,
звал на помощь призрачный день.
Двадцать лет убежали прочь,
песни пишут души акварель.
Белым тигром бегут облака.
Над Невою чаек крик.
Нас берёт под уздцы тоска.
Мы скорбим без тебя, старик.
Мы прошли миллион дорог.
Износили полсотни брюк.
Наша жизнь – на горе острог,
но мы слышим в ворота стук.
Это совесть зовёт в поход,
за людей и за правду в бой.
Вот уж новая ночь ползёт,
а ты снова в строю молодой.
Век не тот, да и люд не тот.
Камнепад из забот весь год.
Смерть стреляет годами влёт,
там и наш впереди полёт.
Виктор Цой (20 лет со дня гибели.)
21.06.2012
Облака
Как века, как века, как века…
Над окном, надо мной, над водой…
Облака, облака, облака
серебрят небосвод голубой.
Купола облаков в ряды.
Мясорубка простора спит.
Я не вижу в глазах беды,
но залезла душонка в скит.
Светлячки золочёных вод,
по велению жгучих солнц,
изменили вы тайный код,
привели календарь из лун.
И в морях запоют облака,
и неспешно проникнут в степь,
и подхватит их песню река,
понесёт их как дикий вепрь.
Меж; туманов и между снов
тенью быстрой крадётся тьма,
в каплях света из голых слов
нет покоя и нет дна…
24.07.2012
Ветер
Глаза африканского Сфинкса могут превратить вас
в мёртвый камень. Птицы падали замертво.
Титаны рушились, громыхая бетонными суставами.
Мечты рассыпались и становились песком пустыни.
И только ветер гуляет там, где захочет. Он может
разливать по каменной морде Сфинкса своё презрение.
Бросать смех в его мускулистый торс. Бесплотным призраком
скользить вдоль гробниц и мёртвых тел. Горячими
мозолистыми руками, из обломков титанов он вылепил розу
и подарил её солнцу. Его весёлым хохотом наполняются
унылые паруса вечности. Надувая щёки, они лохматят
рваные брызги мирового океана. Его посыл доходит
до самой глубокой впадины невероятного парадокса,
в котором маленькие мохнатые формулы расползаются,
образуя клыкастые уравнения. Все они зависимы
от силы рождающего их ветра. Поедая друг друга,
они рожают из своих угловатых тел плавные законы
формирования глубинного рельефа. Из мутного хаоса
подводного безмолвия рождаются красивейшие узоры,
пропорциональные скорости ветра. Он заглядывал на пиры
фараонов. Дул на горячие головы почитателей бога Ра.
Он был свидетелем передачи знаний древних цивилизаций
и видел, как они уничтожали сами себя. Засыпая могилу
последнего носителя, он знал, что всё начнётся с начала.
Зов его не прекращался даже тогда, когда
сталкивались разные измерения. Присутствие его
при смене ночных и дневных кондиций необходимо.
Толкая Моисея в пустыню, он передавал ему слова Всевышнего.
Огненная лава, погребающая города, шипела на него,
как змея. Раскалённый камень застывал от его
искусного танца. Ветер втаптывал мёртвые камни
в песок, выжимая из них твердь. Нет тайны, которую бы он не знал.
Нет крепости, в которую бы он не проник. Вращая
жернова и шестерни геологических секунд,
он крушил часы, дни и тысячелетия.
Он помогал влюблённым встретиться, сметая все
преграды на их пути. Потом выл безутешно,
уткнувшись в острые водосточные трубы.
Он знал, чем всё это кончится, и от этого ему было
невыносимо одиноко.
Подхватывая последний вздох умирающего,
он проносил его сквозь дверные проёмы, стены,
черепичные и камышовые крыши и нёс его
по ступеням горящих звёзд прямо к Небесам.
Он всегда был частью чего-то очень большого.
Уверенный в себе, он всегда добивался всего, чего хотел.
Играя на струнах любви, он нёс стрелы, посылаемые Амурами.
Он перебирал их белые пёрышки и неясно гладил их маленькие тельца.
Пустые здания рушились, подточенные его
зубочистками. Всё должно вернуться в своё
первоначальное состояние – в мельчайшую молекулу.
Он жонглировал ими и лепил причудливые статуи.
Солнце забавлялось этими играми и подкрашивало его фигурки.
Он возмущался и гневался, когда люди обирали
слабых и беззащитных. Он топил их корабли,
набитые слитками жёлтой, человеческой боли.
Он бросал пыль в глаза разбойникам,
чтобы несчастные могли уйти от погони.
Наблюдая, как крестоносцы использовали Святую
Веру, он оставлял их без свежего воздуха посреди
раскалённой пустыни. И его вечный спутник солнце,
добивало их своими раскалёнными мечами.
Он слышал уроки Сократа и Платона и заглядывал в бочку к Диогену.
Видел, как Леонардо да Винчи писал свою Джоконду.
Пытался выпрямить Пизанскую башню.
Был свидетелем постройки вавилонской башни
и установки Колосса на острове Родос.
Помогал всё это засыпать и измельчать.
Окутывал своим невидимым платьем статую
Аполлона в городе Помпеи. Помогал понять
бездомным, что наступает осень, обдавая
их ледяным дыханием Арктики. Отворял двери.
Наблюдал за миграцией крыс с обречённого Титаника.
Подгонял бумажные кораблики, пускаемые
малышами по длинным лужам. Радовался чуду,
как мальчишка, когда Иисус исцелял страждущих.
Продувал больные мозги алкоголикам и вселял им надежду на счастье.
Он умел ждать, когда льды, сковавшие реки, лопнут и начнётся ледоход.
Он посылал Северному сиянию искрящуюся пудру
снега и любовался этой красотой.
Он любил наблюдать за звёздами…
25.07.2012
Олигархизм плюс варваризация всей страны
Чтоб космос увидеть, спуститесь в подвалы,
где мумия пляшет в зубах орхидеи.
Пропитаны злобой кресты и сандалы
и озеро выпьют отцы-брадобреи.
У тёмной зари перевёрнут колодец,
где целыми днями полощется север.
Живёт там горбатый и тусклый народец
и весь горизонт там червями усеян.
У солнечной башни живёт инквизитор,
от блеска зубов мы теряем сознанье.
Не дышим мы вовсе, давно мы убиты,
окурком добиты и страхом шакальим.
В кипящей смоле убиенных чудовищ
сидит и смеётся кровавая стая.
Желают рабов и несметных сокровищ,
и землю убить, тихо в ад отлетая.
Чтоб космос увидеть, спуститесь вы в тело,
где лязгают смертью усталые клетки.
Доверьте глазам полинялое дело,
воткните мозги в запасные розетки.
Растает тоска электрическим треском.
О, Боже, наш храм далеко неисправен!
Под мясом коды, как волшебные фрески,
аккорды из вен и фундамент из яви.
Убойтесь, друзья, молодых вурдалаков,
в их теле бездушном насильник рыдает.
Под лучшей из лучших светил зодиака
бесстыжая пошлость гнездится годами.
26.07.2012
Критерии
Существуют критерии в небесной бухгалтерии:
одоление преодоления, заполнение запустения,
отступление отупения.
Главное мнение – пустое стремление.
Завершение ночного бдения до одурения,
без курения и отклонения.
Где взять гения? Где взять настроение,
веры плетение, ума трение?
Или жить как растение, так сказать, новое веяние.
Что душа и телодвижения живут в одном
закреплении,
в прении и в периодическом прозрении.
И даже в самом семени есть свои сомнения.
Беды все – от безделья, от ошибочного преклонения,
от глупого несоблюдения, оказывающего давление
на отделения мечты от зрения.
Нужны изменения в лучшем направлении
к другим измерениям. А раскаяньям и молениям
моё искреннее почтение!
29.07.2012
Бруклинский мост
Взошёл на мост походкой медленной,
увлекаемый дырой в пространстве,
будто в трубе из вчера со временем,
весь в беспробудном танце.
Страх длины – людоед качается
в нитях сердца, зависшего в тени.
Вот где город на небо катится
сталью клыков и пастью ступеней.
Душу скребёт в ритме готики,
струны сбегают в землю лианой.
Там, внизу, заряжен эротикой
город, мается походкой пьяной.
Будто песня в бетоне вышита:
песня силы, успеха, знаний.
Даже свободнее как-то дышится,
наше то, что всегда с нами.
Плещется злато из окон солнечных
и океан простирает лапы,
Бруклинский мост – змей перепончатый,
перед небом снимает шляпу.
31.07.2012
США, Нью-Йорк, Манхеттен
Бег весны
Солнечный свет в синеве я испытывал вздохом,
взвешивал радость, лаская просторы глазами,
неясность лесов пахла свежемороженым мхом,
хохот небес наполнял моё сердце слезами.
И не понять, не убить серебристое эхо,
что на пустырь надевает лохматое платье.
Ветер румяный желает простору успехов,
солнце с небес убирает ночное заклятье.
И не забыть нам восход и закат воскресенья,
диких цветов аромат, предрассветное диво.
Криком травы растворённое сна ожерелье,
тучи, дырявые острым цветеньем крапивы.
В зеркале вод колыханье натруженных веток.
В беге тепла – мягкокрылая нега томленья.
Запах любви, пламенеющий выстрелом где-то,
краски небес домотканых в забеге весеннем.
03.08.2012
La Mata
Две мечты, два пляжа песчаных,
разомкнутых старой башней,
не видно зданий в тумане,
не видно и день вчерашний.
Как раньше, стоит иглесия
сеньоры нуэстро Розарио,
несётся старая песня,
как тело небесной арии.
Живая лоза руки греет,
под солнцем вздыхает поле,
а лето воздушным змеем
взлетает над вечной болью.
Дорога наверх, ступени,
дощечки вдоль моря, камень,
узор расписной растений,
сосёнка, как лёд и пламень.
Достойно стареют пальмы
слепыми глазами в небо,
и мрамор домов печальный
насытился знойной негой.
Фантазия в окна звала,
блаженно скользили тени
в лагуне, как одеяла,
туманы на юг летели.
В лимонном саду цикады
хотят растворить твердыню,
высоких небес оклады
вдыхают горечь полыни.
На ножках-цветках фламинго
бредут по розовой влаге,
мечта – открытая книга,
как символы на бумаге.
21.08.2012
Иглесия – церковь (исп. яз.)
La Mata – название селения, в провинции Аликанте, (Испания).
La Mata – в переводе с испанского – куст.
Причинность
Можно доказывать недоказуемое,
подлежащее в форме сказуемого,
вещество из слов образуемое
и, как следствие, не так трактуемое.
Космогония первопричинности
кроется в постоянном заимствовании,
в благочестии, в благочинности,
в подчинённости и взаимности,
в исполнении повинности,
в зарождении и в невинности,
в консистенции гениальности,
в неукладности
и в непропорциональности.
09.08.2012
Иногда
Я рад, как мумия, улыбнувшаяся вечности.
Я печален, как море, глотнувшее скалы.
Я мудр, как Кощей, мечтающий о беспечности.
Я одинок, как пропахшие креозотом шпалы.
Жизнь светла под половником счастья.
Я уйду в никуда, чтобы снова вернуться.
Будут ночи погонные медленно мчаться.
Будет с неба катиться горячее блюдце.
Иногда мне кажется: я никому не нужен.
Иногда мне кажется: я за всё в ответе.
Мир меняет узоры небесных кружев,
а число несчастных растёт на планете.
17.09.2012
Семь лун
Там чешуя шуршит, как океан,
глумливая луна танцует свой канкан.
Рассудок в плен берёт белесый свет,
и только сон – мой выигрышный билет.
Теряет вес весенний хрупкий сад,
глаза вселенной в море слов глядят.
Я направляю ввысь свой хрупкий бот,
и чёрным светом сеет небосвод.
В тиши плывёт и млеет бледный мир,
и каждый в нём – кто трагик, кто сатир.
Сценарий сей создатель сделал сам,
но далеко не всё подвластно небесам.
Я свой корабль веду в пространство дней,
вся жизнь – река, я лишь крупинка в ней.
Созвездия мечты вдали горят,
как драгоценный смысл – нетленный клад.
Найти его и обрести покой.
Пусть не увижу я, придёт другой.
Семь лун, семь солнц и семь теней
толкают время силою огней.
И вихри суток проезжают по спирали,
минуты и века бежали и стонали.
А я всё плыл и слышал шелест дней,
сквозь песни звёзд и разговор морей.
И бог ветров трепал мой белый флаг.
Я не сдаюсь на милость, я не слаб.
На юг, на север или на восток
летит душа моя, как света лепесток,
цепляя твердь камней и кончик бездны,
и крыши, и мосты, домов подъезды.
Вторгаюсь в корни дел, сплетенья фраз,
научных терминов, основ и баз.
Но тот же я, как прежде, наг,
к чему радение и правила бумаг.
На солнце виден каждый мой изъян.
Я вижу всё, когда не очень пьян.
Пьян от весны, от счастья, от любви,
от песен соловья, от красоты земли.
Семь лун, семь солнц и семь теней
шуршат змеиной чешуёй морей,
и океан мечты несёт меня вперёд,
и вера моя в свет во мне живёт.
30.03.2012
Царица-ночь
Царица-ночь придёт,
вся в синих всплесках,
в запястье лебедь чёрный
и бахрома из сов и перелесков,
в глазах холодных лёд,
корона из луны блестит,
слеза прольется, когда уйдёт,
и звёздный свет будет убит.
У тонких пальцев красив изгиб,
а плащ укроет туч тела,
крадётся тишь и шум погиб,
уснули выстрелы, окончилась война.
Брильянтовый поход в сплошную бездну,
сияющий квартал в антимиры,
дорог мельканье, тёмные проезды
и солнечный колпак чернеющей дыры.
Волшебный тонкий стан
в корсете из забот,
вселенной параплан —
жемчужный чёрный рот.
22.08.2012
Осенний листок
Летит желтеющий листок
из солнечных высот.
Печальной осени глоток
нам яркий свет несёт.
Глядят глаза из пустоты,
из серых дней дождя
на листьев пёстрые костры,
на тёплый свет огня.
Просторно в памяти моей,
кристально светел день,
а где-то белая метель
укроет снегом тень.
Избушка в соснах пропадёт,
засыплет колею,
и птица сна уйдёт в полёт
в космическом раю.
Летит листок, срывая грусть
с деревьев и с меня,
весенний лес увидит пусть
прекрасная земля.
28.09.2012
Песня отшумевших листьев
И ветер трепал одеяла
обугленных, лунных приливов,
и стылая кровь причала
слизала с могилы тину.
С лицом кровожадных бесов
не спали огромные скалы,
лежал под бетонным прессом
заветный цветочек алый.
Драконом многоголовым
туман укрывал лагуну,
и звук, бесконечно голый,
терзал холодные струны.
И вопль среди ночи падал,
тонул в изголовье моря,
весь мир обернулся адом
и ждал волшебные зори.
Придёт и напьётся ветром
волчица в пятнах кровавых,
зарежет солнечным спектром
остатки зарницы малой.
Рождённые в царстве мёртвых
уйдут суетливые тени,
и по опавшим листьям
застонут ржавые двери.
09.04.2011
Механика тишины
Мой воздух слова пожирает
на крошечном острове лета,
вопросы живут без ответов,
прообразы прошлого тают.
Линялые бредят страницы
меж; вымыслом и полуправдой,
глядят позабытые лица
тех дней, огранённые в камни.
Тускнеют химеры ночные
в том море безумных видений,
что ждут в позабытой пустыне,
тасуя изменчивость мнений.
И гусли упрямо молчали,
любуясь сонатою ночи,
в лучах тишины нас качали,
молчали строения зодчих.
Молчат нерождённые крики
ручьёв молодых и восходов,
раздоры титанов диких,
и спор человека с природой.
Белесые пустоши спали,
глотая пустынные дали,
испив соловьиные трели,
шершавые звуки глодали.
Внезапно меняется время
свинцовою картой бессилья,
тяжёлое, вечное бремя
какой-то неведомой силы.
10.04.2012
Счастье
день без дум,
свободный ум,
исчез шум.
Есть билет
в белый свет
понять рассвет,
понять людей,
мудрость дней.
Быть с ней,
любить,
страдать,
ждать
детский смех,
время потех.
Не вдруг
лучший друг,
радость вокруг,
лететь,
мечтать,
ждать.
Детские грёзы,
запах мимозы,
зимний лёд,
весенний полёт.
Она ждёт
краски дня,
маленький я,
ты – моя.
Новые лица,
учиться,
стремиться.
Семья,
друзья,
жил не зря…
12.04.2012
Песенка ангела
…давай полетим
в лес светил,
в море огней,
в мир свечей.
Увидим мир,
пенье лир,
уйдём в свет,
унынию – нет.
Там наш отец
биеньем сердец
шлёт счастья дым
старым и молодым,
будем парить,
мир любить,
души встречать,
жизнь зачинать,
спасать людей.
В мире идей
ввысь лететь,
песни петь
про свет и тьму,
про жизнь – суму,
про чистый звук,
про слёзы мук.
Небесный пух,
пречистый дух,
любовь и тлен,
про боль из вен.
Мы счастье вьём,
страданье пьём,
плетём мечты,
растим цветы
и каждый раз
венок из фраз
несём вам всем.
Вставай с колен…
16.04.2012
Огонь
Вот клубится огонь,
прошлой жизни тепло,
что когда-то цвело
и скакало как конь.
По каналам весны,
сквозь деревья и боль,
сквозь болота и сны,
будто сказочный тролль.
Лепестки неясных губ,
как всегда, горячи,
он и неясен и груб,
он в сердцах и в печи.
Превращает он лес
в огнедышащий вой,
что несётся стрелой,
а на утро исчез.
Тепловою волной
обжигал наш закат,
как архангел крылат,
он скакал за луной.
Вот его больше нет,
отгорел, отплясал,
небосвод сотрясал
победитель комет.
Он несёт в мир иной
всё, что может забрать:
молодецкую стать
и корабль морской.
Что за странный цветок
расцветает вдали,
разнося по пыли
молниеносный поток.
Там обнявшись, сидят
дети пройденных лет,
и на звёзды глядят,
поедая их свет.
Треск костров озорных
поднялся над луной,
мир прозрачен и тих,
как кристалл голубой.
23.04.2012
Не грусти!
Неясные пальцы
вышивают причудливый узор
с проворностью зайца.
В тёмной глубине реки,
холодной и тяжко дышащей,
погибает карась от тоски.
Его съел сом,
посмеялся в длинные усы
и – головой об паром.
Вкусная получилась уха.
Сидит, радуется паромщик
и умирает от смертного греха.
Смеются земляные черви,
от смеха земля дрожит,
гуляют на поминках черти.
Раки попятились назад
от такой страшной сказки,
смерть начала парад.
Не грусти, маленький карась!
Плыви к своим любимым
и детьми природу укрась.
19.04.2012
Небо
Да разве можно отобрать у человека небо!
Разве можно отобрать свободу мысли!
Каждый узник живёт мечтою побега,
каждый лётчик без неба скоро скиснет.
Ты помнишь, как в детстве во сне летали,
бежали с горы, а потом парили,
летели вверх, к заоблачной дали,
и видели мир, надеждою светлой жили.
Да разве можно забрать у человека счастье!
Увидеть с неба, как всё в нашей жизни мелко.
Свобода – один нам по жизни пастырь,
и Бог нам укажет движенья благого стрелку.
Летите ж, люди, летите скорее к звёздам!
Вам крылья даны, чтоб лучше увидеть землю.
Наш солнечный мир по подобию божьему создан,
последний мой вздох, для кого-то он будет первым.
24.04.2012
Звуки
На старом дереве тишины зрели молодые звуки.
Наклоняя ветви до самой земли, они сползали,
разбегаясь и хватаясь за слух, словно руки.
Они сверлили небо цветными дикими глазами.
Острые, как бритвы, они разрезали сознание
пополам,
падали с верхушки в ночной эфир и разгорался гул,
похожий на сирену «скорой помощи», летящей
к домам.
Озверевшие и подросшие звуки пускались в загул,
и со свистом исчезали в звенящей зияющей пустоте
ночной.
Вдоль всей кроны ползли, шурша чешуёй,
ленивые шорохи.
Эти ночные змеи всегда тревожны, как духи
воды речной.
Разбившись на тысячи кусочков, они расползались
как блохи.
Басами рос барабанный бой и подскакивал,
словно мячик.
Он выстраивался в сочные, причудливые
разноцветные узоры.
Струнная кружевная материя берёт за душу
даже незрячих.
Литавры рассыпаются битым стеклом и уползают
в норы.
Тишина живёт под землёй, а кроной выходит
наружу.
Корневища её торчат во все концы великой тьмы.
Льётся золотым дождём на них свет и топит в луже
юных детей своих, их слова и отголоски мечты.
28.04.2012
Лос-Анджелес, штат Калифорния
Солнечный свет
От стены отделилась кровать,
звуки все превратились в окно.
Вот и всё, нам придётся вставать,
не увидит нас больше никто.
Нас не нюхает зверь тишины
и не трогает лес-великан,
мы живём от войны до войны,
мы – воители облачных стран.
Океан, свои веки открой,
отгони золотую печаль,
забросай голубою волной
эту дикую вечную даль.
Забери ветерок, облака,
дай увидеть холодную синь,
в ней утонет лихая тоска,
в небосводе далёких пустынь.
Пустотою займётся рассвет.
Он зальёт янтарём города.
И в душе нашей солнечный свет
засияет теперь навсегда.
26.04.2012
Я хочу
Я хочу дополнять дополнения,
я хочу провести провидение,
я хочу искажать искривления,
я хочу населять запустение,
я хочу на комбайне двигаться
по полям
дней вчерашних
и завтрашних,
я хочу не казаться,
а видеться,
видеть слёзы любви
запоздавшие…
26.04.2012
Трансатлантический перелёт
Волнами часовые пояса,
во тьме бежит апрель.
В Лос-Анджелесе – три часа,
в Москве – прекрасный день.
Все спят, уснул и Голливуд,
и спит аллея звёзд,
уснул спасатель Малибу,
лишь нас таксист привёз.
Спит океан – прохладный друг,
уснули все дома,
Родео Драйв давно потух
и замерли слова.
27.04.2012
Лос-Анджелес (штат Калифорния)
Марихуана
Зелёный крест – привет, марихуана!
От стресса прописали мне врачи.
Лежу на солнце, словно игуана,
прекрасен мир и рады мне бичи.
Ушёл мой мозг в безлюдную пустыню.
Хохочет мир, оплавленный во мне.
И океан широк, и я, почти всесильный,
лечу вперёд к трясущейся волне.
Забыто всё, что страшно и знакомо,
что гложет ночь и заедает днём,
и найден путь до той звезды искомой,
что пряталась всю жизнь в мозгу моём.
Вороны взгляд мудрёный, как смешинка.
Тепла скала, упавшая на пол.
Слова в мозгу кружатся как пушинки,
и музыка летит за красный мол.
Назначен путь отхода за границу.
Украшен свет мерцающей мечтой.
Там, на горе, в дряхлеющей больнице,
скорбят друзья о жизни холостой.
08.05.2012
Лос– Анджелес, штат Калифорния,
В штате Калифорния легализована марихуана, её выращивание является одной из статей пополнения бюджета этого штата.
Пропаганда
По сознанию хряснул молотом
чеканный, уверенный слог:
золото, золото, золото.
Теперь это лучший бог.
Забудь про душонку-шавочку,
размажь слезу по лицу,
коли на память булавочку,
иди и служи подлецу.
Там белое чёрным мазано,
а чёрное вечно в чести.
Всё делай так, как сказано,
не веришь – в газете прочти.
На службе богатых демоны
рисуют нам мир пером.
По жизни иди уверенно,
а дым запивай вином.
Двойным дурманом кутаны
идеи чужие и сны,
а денег потоки путаны,
и всё же они просты.
Поверь в почти невозможное,
что золотом правит зло,
а совесть – понятие сложное,
орёл не станет козлом.
Вот новая правда рождается
под треск городских гильотин,
и мёртвые не кусаются,
у Яви теперь карантин.
12.05.2012
Лос-Анджелес, штат Калифорния
Секвойя
Секвойя – древнейшая хвоя.
Три тысячи лет тишины
в объятиях сна и покоя.
В ветвях этих – мир без войны.
Мы рождались и умирали,
видели смерть и жизнь,
влюблялись и воевали,
страдали в морях пустынь.
А ствол её делался толще
и корень длинней змеи
на этой каменной почве,
на теле древней земли.
Стоит и теперь на склоне,
и выше и краше всех.
И шишки, и лист зелёный.
О время, умерь свой бег!
09.05.2012
Штат Калифорния, к северу от Сан-Франциско. Национальный Йосемитский заповедник (Yosemite National Park)
Секвойя (Джордж Гесс) – вождь индейского племени, который создал алфавит и основал газету на языке Чероки в 17 веке. В честь него названо хвойное дерево Секвойя.
Sequoia (лат.) – Секвойя – дерево из семейства кипарисовых. Естественный ареал рода – Тихоокеанское побережье Северной Америки.
Одно из самых высоких деревьев на Земле. Более 110 метров.
Максимальный возраст – более трёх тысяч с половиной лет.
В царстве солнца
Блестящая росинка на листе винограда
отражает целый мир.
Бесконечность цепляет алмазными лучами
антенну муравья.
Мы – в царстве солнца.
04.07.2013
Дорогами весны
Змеёй ядовитой дорога
уносит железных скелетов
в страну золочёного лета,
в страницу гранёного слога.
Где тусклые ржавые лица
глядят в океанские дюны,
где полупрозрачные луны
парят над тобой, словно птицы.
В домах, у пустых подворотен
блуждают безумные тени,
а в мире камней и растений
весна в барабаны колотит.
03.05.2012
(США, г. Лафлин, штат Невада)
Колибри
Быстры легкокрылые феи,
колибри – пажи их лихие.
Дыханьем цветочным согреют,
а солнце оденет в бикини.
И день, красотой напоённый,
сыграет симфонию цвета,
а птицы с высокого клёна
узрят одеянье планеты.
Закружатся в солнечном танце
их праздничные хороводы,
в сияющем светом пространстве
полюбит их дива – природа.
В ветвях тонкоруких порхая,
вкушая медовые яства,
судьба их, девица нагая,
заложница непостоянства.
Набеги ветров беспощадных
умрут во вчерашних рассказах.
И лето в зелёных нарядах
откроет красу свою глазу.
И солнышко маленькой птахе
опять улыбнётся лучами,
и серые дни, как монахи,
укатятся вслед за печалью.
12.05.2012
Сан-Франциско, штат Калифорния
Невада
Пустыней смеётся Невада,
глотая песчаные бури,
петляет река Колорадо,
где небо красивей лазури.
И ветер, художник упрямый,
ваяет окрестные горы,
кустарник – ковёр полотняный,
живое всё просится в норы.
Стальные букашки несутся
в железобетонные соты,
а этой земле остаются
лишь солнце, песок и красоты.
Щетинит иголками кактус,
койоты в пещере рыдают,
а белое облако – парус
о дальних походах мечтает.
07.05.2012
(По дороге из штата Невада в штат Аризона)