Джаретт придержал Мэг за локоть, когда они шли к лифту. Она вздрогнула.

— Если кто-нибудь обратится к вам, — сказал он, — не говорите ничего. Улыбки и кивка головой будет достаточно.

— Что делать, если кто-нибудь захочет получить автограф Тейлор? — спросила она.

Джаретт похлопал по карману своего пиджака.

— У меня с собой целая стопка подписанных карточек, которые вы сможете раздавать. И не пугайтесь, когда словно из ниоткуда появятся фотографы.

Двери лифта открылись, и Мэг увидела огромную толпу людей. Джаретт договорился со службой безопасности отеля, что проход, по которому можно было бы дойти до машины, освободят. Как только толпа разглядела ее, раздались крики и поднялся шум:

— Тейлор! Это Тейлор Ги!

Джаретт продолжал идти, не обращая внимания на крики. А Мэг застыла как вкопанная. Она почувствовала, как ее охватывает паника, и ей казалось, что ее лицо превратилось в ледяную маску.

— У меня не получится, — пробормотала она.

— Нет, все получится, — прошептал он ей. — Думай только об одном: ты — Тейлор Ги. Улыбайся!

Она сглотнула и сделала шаг вперед. Джаретт шел совсем рядом с ней. Люди взволнованно махали руками, со всех сторон сверкали вспышки фотоаппаратов. Джаретт осматривался в поисках подозрительных лиц в толпе. Мэг делала все так, как он велел. По дороге она старалась улыбаться как можно более непринужденно и махать рукой. Она великолепно играла свою роль, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону и позволяя своему пальто распахиваться так, чтобы люди могли взглянуть на ее платье.

Она была сказочно прекрасна, и Джаретт восхищался ею. Мэг обладала той легкостью и грациозностью движений, которые отсутствовали у Тейлор при всей ее красоте. Улыбка Мэг обладала естественным очарованием и не была похожа на искусственную улыбку кинозвезды, которая старается показать свои прекрасные зубы, но в то же время боится улыбнуться слишком сильно, чтобы не образовались морщины.

— Покажи нам платье, Тейлор!

Она распахнула полы пальто и не спеша повернулась, чтобы все могли полюбоваться. Толпа возликовала. Многочисленные мужчины громко засвистели, так как, на первый взгляд строгое платье подчеркивало ее формы. У Джаретта заныло в груди. Была ли это ревность? Ну нет, это уж совсем смешно! Он просто чувствовал себя ответственным за защиту Мэг. В конце концов, это он втянул ее в эту историю.

— Кто создал это платье? — зашумели в толпе.

Джаретт затаил дыхание.

— Ким Кайо, — закричала Мэг в ответ. Как ей удавалось говорить так, что ее голос звучал так же, как у Тейлор? Толпа умолкла и ловила каждое ее слово.

— Ким — молодой модельер, она создала часть своей весенней коллекции специально к акции «Книги для детей в больницах». Я иду сегодня на благотворительный прием в пользу детей, а также хочу попросить вас всех, чтобы вы нашли немного времени, чтобы почитать ребенку книгу.

Джаретт моргнул. Мэг произнесла именно те слова, которые содержались в указаниях от телекомпании, присланных вместе с платьем. Только, конечно, в них не было последнего предложения. И хотя Мэг прекрасно передала сентиментальные интонации Тейлор, это были определенно не те слова, которые могли когда-либо прийти той в голову. Хотя Тейлор была довольно чувствительна, но к настоящим чувствам она была не способна. И участвовала в благотворительных мероприятиях, только если это было нужно для ее карьеры, как, например, в сегодняшнем случае, когда от этого зависело продление ее контракта. В других случаях она и не подумала бы утруждать себя благотворительностью и демонстрацией любви к ближнему. Разве не странно было, что брат Тейлор бесплатно работал в миссии в одном из беднейших уголков земного шара, а его сестра ни капли не беспокоилась о благе других людей?

— Эй, Тейлор! — закричал мужчина с микрофоном в руке. — Как вы относитесь к слухам, которые ходят о вашем последнем обеде в «Заго»?

Мэг на мгновение оторопела, но Джаретт быстро коснулся ее руки:

— Не обращайте внимания, просто идите дальше.

— Правда ли, что вы были под кайфом, когда сняли с себя одежду? — закричал кто-то другой.

Теперь вопросы сыпались на нее со всех сторон. Но Мэг удавалось сохранять невозмутимость и махать толпе, приветливо улыбаясь, как будто она вовсе не слышала воплей навязчивых репортеров.

— Тейлор, вы наркоманка?

— Тейлор, разденьтесь еще раз, специально для нас.

Парень, который выкрикнул это, получил от Джаретта предостерегающий взгляд.

На дороге к лимузину их нетерпеливо ждали папарацци. Джаретт помог Мэг сесть в машину и захлопнул за ней дверцу.

— В «Ройял», — сказал он водителю, — и езжайте, пожалуйста, кружным путем.

Как он мог понять по выражению лица Мэг, ей срочно нужна была передышка. Он поднял стекло, отделяющее салон от водителя, включил свет и, достав из бара вино, налил им по бокалу.

— Спасибо, мне не нужно, — сказала она, когда он протянул ей вино. Он вложил бокал ей в руку. Длинные ногти клацнули по стеклу.

— Это поможет тебе расслабиться. Хотя с первым этапом ты справилась безупречно. Все поверили, что ты — Тейлор.

— Правда?

— Конечно.

Она была восхитительна. Ее кожа была шелковой, как у ребенка, а глаза светились. Он еле смог сдержаться и не поцеловать ее прямо сейчас. Она сделала глоток вина и поморщилась. Очевидно, Мэг не была поклонницей алкоголя. «Какая приятная неожиданность», — подумал Джаретт.

— Тейлор, правда, делала все то, о чем говорили репортеры? — спросила она.

Он поморщился и кивнул:

— Она многовато выпила.

Мэг взглянула на свой бокал, и Джаретт непроизвольно рассмеялся:

— Не волнуйся, я прослежу, чтобы ты не выпила слишком много.

— А тебя не сердит, когда она себя так ведет?

— Конечно да, — согласился он, — ведь эти выходки угрожают ее карьере.

— Нет, я не об этом. Я хотела сказать, ведь ты же ее… — она замялась в поисках нужного слова, — ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Ее что?

— Ее сердечный друг.

— Сердечный друг? Почему ты так решила?

Мэг пожала плечами:

— Ну, по тому, как она на тебя смотрит и как вы ведете себя друг с другом. Ты же не будешь утверждать, что не чувствуешь ничего по отношению к ней?

— Родители Тейлор приняли меня в свою семью, когда мне было одиннадцать. Ей тогда было пять. У нее есть брат моего возраста, Дэвид. Он мой лучший друг.

— Так вы с Тейлор вместе выросли?

— Именно. Я жил у Гуммов до восемнадцати.

— Гуммов?

Он кивнул:

— Настоящее имя Тейлор — Тейлор Джин Гумм.

— Я этого не знала.

Он ухмыльнулся:

— Она постаралась, чтобы это не стало достоянием общественности.

— А как так получилось, что ты…?

— Превратился в телохранителя Тейлор? — закончил он ее вопрос. — Когда мы с Дэвидом отслужили в воздушных силах, то поехали с Тейлор в Лос-Анджелес, так как она непременно хотела стать актрисой.

— И где же Дэвид сейчас?

Он вкратце пересказал ей всю историю, не упомянув, впрочем, как мучительно ему не хватало его лучшего друга.

— И ты остался с Тейлор.

Он кивнул.

— Я пытаюсь, насколько получается, присматривать за ней. В конце концов, ей только двадцать лет, как ты, наверное, знаешь.

— А сколько тебе? — спросила Мэг.

— Двадцать семь. А тебе?

— Двадцать шесть.

— Как ты начала работать в магазине одежды?

— Никак. Магазин принадлежит моей сестре, я работаю здесь, только пока у нее медовый месяц.

Джаретт схватился за голову:

— Надо же было, чтобы пожар из-за Тейлор случился именно сейчас. Мне бесконечно жаль!

В то же время, если бы у нее не было необходимости в ремонте после пожара, Мэг никогда бы не согласилась участвовать в их маскараде. И ее бы не было сейчас здесь. Но такие мысли были слишком эгоистичными.

— Благодаря твоему великодушному вознаграждению все последствия могут быть устранены до следующего воскресенья, когда возвращается Ребекка, — сказала Мэг.

Он взглянул на нее:

— Кем ты на самом деле работаешь?

— Учительницей.

— Ты шутишь.

— Нет. Поэтому я и говорила, что ты не должен волноваться по поводу того, что я могу кому-то рассказать об этой истории. Меня тут же уволят, если все раскроется.

Джаретту стало неловко. До сих пор он не задумывался о том, что, возможно, поставила на карту она. Как только он мог быть настолько равнодушным? Ведь она может заплатить за этот вечер гораздо более высокую цену, чем Тейлор.

— Уволят? Но за что?

— В школе, где я работаю, очень консервативные порядки. Руководство в последнее время часто ссылается на пункт о морали в наших договорах, когда хочет избавиться от неугодных учителей.

Она отсалютовала ему бокалом.

— А если я притворюсь одной из самых сексуальных женщин мира, это явно будет нарушением этого пункта.

— Мэг, ты не обязана это делать.

Она тихо засмеялась:

— Нет, обязана.

— Если это из-за денег…

— Я знаю, что получу деньги в любом случае, — прервала она его, — но я дала слово, что помогу Тейлор. И тебе.

Он чувствовал себя бесконечно виноватым — он бессовестно воспользовался ее порядочностью и добротой.

— И, кроме того, — продолжала она, допив вино, — мне двадцать шесть, а я еще никогда в жизни не совершала ничего действительно захватывающего.

То, что она представляла себе этот вечер как приключение, не делало ситуацию проще для Джаретта.

— Но ты хотя бы из Чикаго?

— Нет, — хихикнула она как-то чересчур весело, как показалось Джаретту. Возможно, это уже действовало вино.

— Из Пеории. Здесь я пробуду только неделю.

Он был просто поражен тем, как причудливы повороты жизни.

— В каких классах ты работаешь?

— Второй и третий.

— Поэтому ты сказала, что каждый должен найти время, чтобы почитать ребенку.

— Да. «Книги для детей в больницах» — замечательный проект.

— У тебя есть дети?

— Нет, я не замужем.

Он улыбнулся: она была очаровательно наивна. В Лос-Анджелесе считалось очень современным заводить детей без брака.

— А ты была замужем?

— Нет. А ты был женат?

Он засмеялся:

— Нет.

— Что в этом смешного?

— Я, наверное, не создан для брака.

Он в полной мере осознавал, насколько иллюзорна американская мечта об идеальной семье. Муж, жена, двое-трое детей. Но статистика не лжет: с наибольшей вероятностью избежать краха семьи можно, только не создавая ее.

Перегородка опустилась, и водитель объявил:

— Мы подъезжаем, сэр.

— Да, большое спасибо, — сказал Джаретт. И обратился к Мэг:

— Готова?

Она кивнула и улыбнулась. И накрыла своей ладонью его руку. Джаретт наклонился к ней. Поскольку она не оттолкнула его, он нежно поцеловал ее в губы, на которых еще ощущался вкус вина.

— Это снова «пожелание удачи»? — прошептала она.

Он чувствовал ее теплое нежное дыхание.

— Нет, — пробормотал Джаретт, — я очень этого хотел.

Машина остановилась. Он заставил себя собраться с мыслями и обуздать свое желание. Неужели этот поцелуй привел его в еще большее смятение, чем поцелуй в отеле?

Джаретт откашлялся:

— Подожди, пока я открою тебе дверь. Тейлор должна была пробыть на приеме час, но, если захочешь, мы сможем уйти раньше.

Он не имел в виду, что хочет провести с ней остаток вечера после приема, но, кажется, это прозвучало именно так.

— Я скажу тебе о своем решении, — проговорила она мягко. — Репортеры будут задавать мне вопросы?

— Только по дороге к залу. Дальше их не пустят.

— О'кей.

— Ты как?

— Я готова, — сказала Мэг, вновь имитируя голос Тейлор.

Она вышла из машины и ухватилась за руку Джаретта, как за спасательный круг. Из-за высоких каблуков, выпитого вина и поцелуев она с трудом стояла на ногах, тогда как это было необходимо перед таким количеством репортеров, фотографов и вопящих фанатов, которые ее ждали. Она помахала им рукой и улыбнулась, а ее снова стали засыпать теми же вопросами, которые она уже слышала в отеле:

— Тейлор, что вы скажете о маленьком происшествии в «Заго»?

— Вы алкоголичка?

— Правда ли, что из-за выходки в ресторане вы лишились роли в «Шепоте лунного света»?

Она не обращала на них внимания, как и советовал ей Джаретт. Так же она избегала смотреть на репортеров. Тем не менее последний вопрос изумил ее. Может быть, именно по этой причине Джаретт так старался, чтобы Тейлор появилась сегодня вечером на приеме и познакомилась с главой телекомпании? Мэг продолжала улыбаться, хотя это требовало все большего мужества. Действительно ли от нее сейчас зависела карьера Тейлор?

— Приготовься к тому, что все фотографы защелкают камерами, будут постоянные вспышки, как только ты обернешься, — прошептал он, причем его губы задержались рядом с ее ухом, и по коже Мэг пробежали мурашки.

Как хорошо, что он предупредил ее! Когда Мэг обернулась, помещение буквально взорвалось ярким светом. Ей невольно вспомнились дни ее детства, когда они с Ребеккой играли в «королев красоты». Они дефилировали по воображаемому подиуму, роль которого играл длинный стол, и принимали всевозможные позы. Она представила себе, что вернулась в то время: попозировала фотографам, помахала рукой и улыбнулась толпе. Обретя уверенность в себе, Мэг почувствовала себя буквально окрыленной. Это ощущение было неописуемым. Она чувствовала себя сексуальной, желанной и прекрасной.

Люди кричали и размахивали плакатами «Мы любим тебя, Тейлор!». Некоторые фанаты даже оделись и накрасились так же, как их кумир. Многие были в желтых прозрачных платьях, какое Кэтти хотела купить для своей коллекции. «Тейлор, должно быть, счастливая женщина, — подумала Мэг, посылая толпе воздушный поцелуй. — Но почему же тогда она так странно ведет себя?»

Краем глаза Мэг взглянула на Джаретта, который держался на расстоянии двух шагов от нее и глядел попеременно то на нее, то на толпу фанатов. Его глаза постоянно находились в движении. Когда особенно настойчивый молодой человек перепрыгнул через заграждение и бросился к Мэг, Джаретт оттолкнул его довольно жестко и передал прямо в руки сотрудника службы безопасности.

Мэг наградила Джаретта благодарной улыбкой. Хотя она предполагала, что этот вечер будет самым значительным и волнующим событием в ее жизни, но на секунду ей захотелось, чтобы не было никакого маскарада, а было бы просто свидание Мэг Валентайн и Джаретта Миллера.

Как будто прочитав ее мысли, он коснулся ее руки. Постороннему наблюдателю этот жест вряд ли показался бы необычным, — все же Джаретт был ее телохранителем. Но для нее он означал очень многое.

Взгляд Мэг упал на его рукав. И она вспомнила фотографию, на которой Тейлор Ги была в вызывающем желтом платье. И с обожанием глядела на невидимого мужчину, на рукаве которого был такой же знак. Оказывается, это был Джаретт!

Тем временем они прошли через фойе и вошли в зал, где уже начался прием. Оркестр играл джазовые вариации на тему детских песен — к большой радости многочисленных детей, которые были приглашены. Когда Мэг увидела сияющие глаза малышей, ее охватила ностальгия. Ей не хватало ее учеников. Не хватало их многочисленных маленьких историй, которые они ей рассказывали и которые были для них так важны.

— Привет, Тейлор, — неожиданно произнес у нее за спиной мужской голос.

Она обернулась и заметила привлекательного мужчину, которому, должно быть, было около сорока. Судя по его виду, он вполне мог быть актером. Однако, мысленно перебрав всех актеров из «Шепота лунного света», Мэг не смогла его вспомнить.

Она беспомощно озиралась в поисках Джаретта, который как раз разговаривал с человеком из службы безопасности. А он был ей так срочно нужен!

— Привет, — сказала она дружелюбно, всей душой надеясь, что мужчина как-нибудь даст понять, кто он.

— Я надеялся, что мы сможем немного побеседовать наедине, — тихо произнес он. Он положил ей руку на плечо, как будто бы имел определенные права на это. — Давай найдем помещение, в котором нас не побеспокоят.

Был ли это любовник Тейлор? Даже если так, то Мэг находила его предложение самонадеянным и оттолкнула его руку.

— Я не знаю, что вы себе вообразили, но я не имею ни малейшего намерения идти куда-либо с вами, вне зависимости от того, будут нас там беспокоить, или нет.

Он был заметно озадачен и собирался ей что-то сказать, когда к ним подошел Джаретт.

— Я так рада тебя видеть, — выдохнула Мэг.

— Тейлор, — сказал Джаретт и улыбнулся подчеркнуто любезно, — как я вижу, ты уже познакомилась со своим боссом, мистером Хекелем.

Мэг взглянула на мужчину, которого только что сурово отчитала. Он тоже смерил ее взглядом и скептически хмыкнул. Мистер Хекель в данный момент вовсе не выглядел обрадованным, и это было неудивительно. А ведь от этого человека зависело будущее Тейлор!