На мгновение преследователи потеряли их из вида, когда они выскочили в переулок, и Дэвид понял, что это их последний шанс. Но тут они оказались перед металлической оградой.
— Дэвид!
Форд вцепился в металлическую сетку, в отчаянии тряхнул — и она чуть отошла снизу.
— Сюда, — сказал он, приподнимая край и не обращая внимания на зазубренный металл, вгрызающийся в ладони.
Кэролайн проскользнула первой, Дэвид последовал за ней и вернул кусок сетки на место.
Они оказались во дворе с оранжереей, преследователи дышали им в спины.
Дэвид понимал, что почти наверняка они попали в ловушку, но им ничего не оставалось, как попытаться нырнуть внутрь.
Кэролайн и Дэвид обнаружили, что находятся во влажном экзотическом мире желтых, синих и красных орхидей. Едва дыша, они легли на землю и спрятались среди растений.
Они не услышали, как приблизился Кот Мак, и Дэвид уже собрался броситься к разбитому окну, которое заметил чуть раньше, когда понял, что их главный враг находится всего в трех футах от них. Он видел голову Мака, его ноздри широко раздувались — он нюхал воздух, пытаясь уловить запах жертв.
Однако все вокруг наполнял густой аромат цветов, и Дэвид видел, как мечется взгляд Мака — взгляд хищника; но он так и не сумел уловить запах пота, который мог бы их выдать.
Мак повернулся, и теперь находился так близко, что Дэвид мог протянуть руку и коснуться пистолета, зажатого в его ладони.
Абсолютная неподвижность. Абсолютная тишина. Вот только… что это за шорох? Он посмотрел на Кэролайн, которая сильно покраснела и прижимала обе руки к лицу. Очевидно, запах цветов вызвал у нее аллергическую реакцию, и она отчаянно старалась не чихнуть.
Мак вздохнул, посмотрел в сторону дверей и направился к выходу, и Дэвида наполнила надежда — но неожиданно разведчик замер на месте, и очень медленно его длинное лицо хищника повернулось в сторону Дэвида, которому показалось, будто он смотрит прямо ему в глаза. Но нет, он снова отвернулся. Когда его тело вновь пришло в движение, Дэвид подумал, что Мак похож на танцора, быстрого и неумолимого… однако сейчас он совершил ошибку.
Через мгновение из передней части оранжереи послышались голоса, несколько злобных ругательств, и дверь захлопнулась.
Кэролайн начала подниматься, но Дэвид схватил ее за руку, и она застыла. И увидела то, что видел Дэвид, — Мак по-прежнему оставался рядом, слушал, принюхивался, его глаза двигались без устали. Так прошло несколько долгих минут. Наконец он сделал десяток танцующих шагов и оказался в другой части оранжереи, и вновь наступила долгая мучительная тишина.
И все же он ушел. Они так и не заметили, в какой момент он ускользнул, но поняли, что его больше нет, когда снова застрекотали сверчки и оранжерея наполнилась их песней.
Дэвид медленно выбрался из зарослей цветов и, осторожно выглянув в разбитое окно, увидел небольшую лужайку и клумбу, заросшую недотрогами и петуниями; дальше находился коттедж, где, возможно, затаился Мак.
В небе появился метеор, который изящно прочертил розовую плазму, покрывавшую почти все небо. Новая звезда села, и на востоке — там, где должны были появиться первые ростки восхода, виднелась кроваво-красная полоса. Дэвид решил, что до восхода солнца у них осталось около часа темноты.
Именно в темноте Дэвид собирался сделать свой ход и вернуться в клинику Эктона. Он рассчитывал, что класс все еще там, или хотя бы его часть, и это позволит им завершить миссию.
Неожиданно внимание Дэвида привлекли негромкие голоса. Он посмотрел на лужайку и разглядел троих мужчин. Один был одет в плохо сидящую на нем камуфляжную форму, двое других — в спортивные костюмы. Дэвид не видел с ними Мака, и это его встревожило. Молодые лица мужчин были напряжены, они все время озирались по сторонам. Один из них подошел к задней двери дома и попробовал ее открыть. Она распахнулась, и мужчина оглянулся на своих друзей.
В следующее мгновение он взорвался — не как после взрыва бомбы, но что-то разнесло его на части и отбросило назад. Голова с глухим стуком ударилась о дверную ручку, пролетела по воздуху и упала на клумбу с петуниями. Глаза на застывшем лице уставились в одну точку. Одновременно под его правой рукой возникла темная сталь, рука взметнулась вверх, словно от удивления, и бесшумно упала в траву. Пальцы медленно сжались в кулак.
Тело согнулось, и в следующее мгновение Дэвид увидел внутри дома темный силуэт с топором. Нет, эта сгорбленная фигура не могла быть Маком.
Не вызывало сомнений, что этого человека уже не спасти — он пытался уйти от реальности, бросившись в пучины ненависти и ярости — как многие из тех, кто уже осужден.
Оставшиеся в живых открыли огонь по дому, появились вспышки выстрелов, все вокруг заполнил грохот.
Дэвид схватил Кэролайн за руку.
— Пойдем, — сказал он.
Они вместе перепрыгнули через стеклянную стену оранжереи и бросились бежать по дорожке мимо двух уцелевших мужчин. Один из них закричал — расстояние между ними не превышало десяти футов — и навел на них свое оружие. Дэвид увидел, как красная точка лазерного прицела заплясала на спине Кэролайн, и пули прошли так близко, что он ощутил движение воздуха.
Но тут послышался крик, стрелявший задохнулся от ужаса и захрипел, глядя на рукоять топора, торчащего из его живота. Каким-то непостижимым образом защитник дома уцелел в урагане огня и вновь использовал свое жуткое оружие.
Последний солдат так стремительно сорвался с места, что потерял контроль над своим телом и упал на подъездную дорожку, с трудом вскочил и помчался прочь, оглашая улицу пронзительными воплями.
— Нам пора, — сказал Дэвид.
Стрельба не могла не привлечь внимание солдат.
— Не так быстро.
Дэвид резко обернулся и увидел Мака, который стоял посреди улицы.
— Вперед, — сказал Дэвид и перепрыгнул через невысокую каменную стену, Кэролайн не отставала.
Они побежали к редкому лесу, который начинался за домом. Дэвид не знал, где они оказались и куда бегут, он просто хотел оказаться подальше от Мака.
Он слышал, как у них за спинами преследователь стремительно сокращает дистанцию.
Неожиданно лес кончился, они оказались на двухполосном шоссе, и Дэвид узнал Мэриленд 1440, дорогу, которая вела к маленькому частному взлетному полю, принадлежащему клинике.
Оставаться на открытом месте было чистым самоубийством, поэтому они бросились к дальней обочине и увидели поле, заросшее молодыми побегами, — жизнь в обреченном мире все еще продолжалась. Дальше, на расстоянии в полмили, виднелись крыши многоквартирных домов, где они могли найти укрытие, но Дэвид понимал, что преодолеть огромное расстояние до них они не сумеют.
Несколько секунд он бежал посередине дороги, пытаясь найти хоть какое-то укрытие, и вдруг увидел бетонную автобусную остановку, оклеенную рекламой «Целекоксиба» и «Макдоналдса». Он потянул Кэролайн за собой и присел за остановкой, попытавшись прикрыть девушку своим телом.
Дэвид больше не торопился — необходимость спешить исчезла: к ним медленно приближался Мак. Сначала он оказался на середине дороги, потом сместился к дальней обочине. Дэвид и Кэролайн прятались за остановкой, Мак увеличивал угол обстрела.
— Мы можем заключить сделку, — сказал он. — Я принесу портал, и вы поможете мне в него пройти. Больше от вас ничего не требуется. Об остальных можете забыть.
За его спиной Дэвид неожиданно увидел свет фар. К ним приближалось какое-то транспортное средство. Мак продолжал идти в их сторону. Он либо ничего не видел, либо ему было все равно. Дэвид всматривался в темноту, пытаясь понять, что это такое, дожидаясь, когда машина догонит Мака.
Что за дьявольщина? Это было что-то большое, не автомобиль и даже не внедорожник, не военная машина, чего сначала боялся Дэвид. Возможно, крупный грузовик. Нет, он увидел новые огни. Реклама. Боже мой — автобус «Грейхаунд»… Автобус?
Мак небрежно шагнул в сторону, когда автобус проезжал мимо, но Дэвид выбежал на середину дороги и отчаянно замахал руками. Кэролайн присоединилась к нему.
Наверху красовалась надпись: «Балтимор». Внутри Дэвид разглядел водителя и пассажиров, все они казались невероятно, невозможно нормальными.
До автобуса оставалось около сотни футов. Пятьдесят. Они уже могли разглядеть лицо водителя. Дэвид скорее почувствовал, чем увидел, что Мак побежал.
Послышался громкий свист воздушных тормозов, и водитель наклонился над рулевым колесом.
Автобус замер рядом с ними, двигатель продолжал работать. С тихим шипением скользнула в сторону дверь. Дэвид подошел к ней и увидел, что Мака отделяет от задней части автобуса пятьдесят футов. Огромный нож, взятый на кухне, вылетел из его руки, словно сверкающая молния.
Когда Дэвид и Кэролайн прыгнули на ступеньки, нож вонзился в виниловую обшивку, но они уже забрались в кабину.
— Закрывайте дверь! — закричал Дэвид.
Водителя не пришлось просить дважды.
Мак принялся яростно колотить по автобусу, гром ударов разносился по замкнутому пространству, огромный автобус задрожал.
— Господи! — воскликнул водитель.
— Поезжайте скорее!
Водитель нажал на педаль газа, и автобус устремился вперед. Они начали быстро удаляться от Мака, и тот испустил нечеловеческий крик ярости.
Внезапно Дэвид и Кэролайн оказались в другом мире. На сиденьях, держа на коленях вещи, сидели пассажиры, среди них попадались и дети. Некоторые места были заняты, другие оставались свободными.
— Привет, — сказал водитель.
— Привет, и большое вам спасибо.
— Как далеко вы собрались?
— Простите?
— Это автобус, приятель. Нужно покупать билет. Таковы правила.
— О, Балтимор. Балтимор…
Дэвид дал водителю двадцатку и получил доллар сдачи. Засовывая деньги в карман, он едва не расплакался, глядя на билет.
«Как они умудряются обеспечивать движение автобусов?» — подумал он. Конечно, они очень старые, многим по сорок или даже пятьдесят лет. В них нет электроники, которая могла выйти из строя. Таким образом, даже когда вокруг воцаряется смерть, жизнь продолжается.
— Отойдите за белую линию, — сказал водитель. — Благодарю вас.
Они прошли по проходу, нашли места напротив пожилой чопорной женщины, в чьих глазах горел огонь — Дэвид очень надеялся, что не безумия.
— Мы можем здесь сесть?
— Я не владею местами.
Когда они сели, Дэвид вдруг понял, как сильно он устал. Звезда скрылась, наступила полная темнота, в окнах отражалась внутренняя часть автобуса, и Дэвид довольно отчетливо видел, что на востоке разгорается кровавый восход. Пожилая женщина тоже его заметила и принялась жевать жвачку.
— Так у меня не будет привкуса горькой воды, — сообщила она.
Конечно, Дэвид понял, что она имела в виду — вода, ставшая горькой от звезды Полынь, в «Откровении».
Так и произойдет. В осколках сверхновой содержится дейтерий, вода поглотит его и станет тяжелой. Сама по себе она не будет радиоактивной, но если половина жидкости, содержащейся в теле крупного животного, превратится в тяжелую, животное умрет. Как и человек.
— Я спасена, аллилуйя, — продолжала она.
Дэвид знал, что через несколько минут автобус будет проезжать мимо клиники Эктона и им нужно будет выйти. Форд сжал руку Кэролайн и вернулся к кабине.
— Вы знаете клинику Эктона? — спросил он у водителя.
— Да, она появится через пару миль. Я проезжаю мимо нее четыре раза в день.
— Мы хотим там выйти.
Водитель посмотрел на него.
— Она горит уже много часов.
Сердце отчаянно заколотилось в груди Дэвида, но он заставил себя говорить спокойно:
— Вы можете там остановиться?
— Конечно. Но деньги не возвращаются. У нас такие правила.
— Что ж, вполне справедливо.
— Вам известно имя человека, который повредил автобус? Я его запишу, и наша компания обратится в полицию. Вандализм. Им это не понравится.
— Ваша компания?
— «Мэриленд трейл бас лайнс», — сказал водитель, не обращая внимания на пассажиров. — Я вожу их автобусы тридцать лет. И ни одного вызова в суд — ни разу.
— Компания все еще работает?
Водитель снова посмотрел на Дэвида.
— А как вы сами думаете?
Чья-то рука схватила Дэвида за плечо, он повернулся и увидел женщину с ярко-розовым лицом — очевидно, она слишком долго подвергалась излучению сверхновой.
— Вы врач? У моего ребенка скопилась жидкость. Вы врач?
Она держала на руках ребенка с посеревшей кожей и раздувшегося, как набивная игрушка.
Дэвид знал, что с точки зрения врачебной этики ему не следовало скрывать свою профессию. Но он практически не изучал педиатрию в университете и не мог оказать квалифицированную помощь.
— Мы думали, что это свет господа, и оставляли его спать под ним, мой муж так хотел. Мой муж был дураком.
Дэвид не знал, как сказать, что у ее ребенка страшный солнечный ожог нового типа.
— Я вам сочувствую, — сказал он.
— Они ничего не смогут сделать?
— Это вовсе не свет господень, — закричал другой пассажир. — Вы положили своего ребенка под свет Люцифера.
Прелестная невежественная женщина подняла длинную изящную руку к щеке, чтобы стереть слезы.
— Ладно, я положу его в землю, — сказала она. — Благодарю вас.
Она вернулась на свое место и принялась раскачиваться, остальные пассажиры смотрели прямо перед собой.
— Мы ей говорили, — сказал мужчина. — У нее мертвый ребенок.
Грохнули тормоза, и автобус остановился.
— Клиника Эктона, — монотонным голосом произнес водитель. — Клиника Эктона.
Дэвид и Кэролайн вышли из автобуса и увидели утреннюю росу на обочине дороги.
Над солнцем, в безграничной чистоте восточного неба, висела полная, красная, как кровь, луна, на поверхности которой одна за другой возникали вспышки.
Водитель закрыл дверь, и автобус поехал дальше. Что будет с ним и его пассажирами? Не приходилось сомневаться, что их не ждет ничего хорошего.
Дэвид увидел, что мощные железные ворота клиники Эктона распахнуты. В конце подъездной дорожки высилось здание, вокруг которого царила тишина; крыша прогорела, остались только зазубренные края. За окнами было темно.
— Клиника уничтожена, — сказала Кэролайн.
Дэвид не ответил. Сейчас он мог думать только об одном: даже если их класс выжил, что они станут делать без портала? Он рассчитывал, что здесь они найдут все необходимое, чтобы Кэролайн воссоздала портал в третий раз, но теперь это уже казалось невозможным.
— Пойдем, — сказал он.
Они быстро, но стараясь соблюдать осторожность, зашагали к клинике.
По мере того как они приближались к дому, Дэвид смотрел в разбитые окна, рассчитывая увидеть там хоть какие-то признаки жизни. Им бы не помешало обернуться назад, но они этого не сделали. Как и многие другие люди в подобных обстоятельствах, они подчинились животному инстинкту, стремясь поскорее найти убежище внутри здания.
Именно по этой причине они не увидели, кто соскочил с заднего бампера автобуса, когда они из него вышли. Мак быстро добежал до ворот, вошел внутрь и спрятался за голой яблоней, где часто проводил свои дни.
Он наблюдал, как они вошли в дом через переднюю дверь, подкрался поближе и прислушался — и сразу же уловил звук их осторожных шагов внутри.
Когда Мак увидел, что они прошли через крыло, где жили пациенты, он немного подождал, но все оставалось спокойным.