В кабинете Зигмунда Фрейда, недалеко от знаменитой кушетки висела и по сей день висит репродукция картины Эдип и Сфинкс, которую подарили почитаемому профессору ученики и поклонники его метода психоанализа. Этот подарок символизировал то, что Фрейд разгадал загадки психики человека, как Эдип разгадал Загадку Сфинкса. Но вся жизнь и титаническая личность самого Зигмунда Фрейда является загадочным сфинксом и ждет своего Эдипа, который разгадает (или не разгадает) его загадки и тайны.
Он родился 6 мая 1856 года в маленьком городе Фрейбург в Моравии в бывшей Австро-Венгерской империи, теперь это территория Чехословакии, и умер в возрасте 83-х лет 23 сент.1939 года в Лондоне, мучаясь от многократно оперированного рака верхней челюсти и уговорив своего лечащего врача Макса Шура сделать ему инъекцию большой дозы морфия и повторить её, так что по сути это было эвтаназией. Он умер в 3 часа ночи в субботу, и это был праздник Йом Киппур, еврейский праздник Дня Искупления, искупив своей мужественной смертью все ошибки и противоречия своей жизни и личности. Задолго до его смерти его взгляды, труды и методы были известны во всем мире и вызывали как яростное неприятие, так и восторженное почитание. «Венским шарлатаном» называли его одни, а Гением и Учителем – другие.
Потомок бедных галицийских евреев, он родился от 2-го брака Якоба Фрейда, которому было 40 лет. Якоб вот-вот должен был стать дедом мальчика, родившегося у его сына от первого брака Эммануила. Мать Зигмунда – Амалия Натансон была на 20 лет моложе мужа. Восемь месяцев спустя после рождения Зигмунда – золотого Зиги, как называла его мать, Амалия снова ждала ребёнка и когда родился братик Юлиус, Зиги ревновал мать к нему, а смерть Юлиуса полгода спустя вызвала в нём раскаяние, что проявлялось впоследствии в его снах. У Якоба и Амалии, кроме Зиги, было ещё в живах пятеро дочерей и один сын, к тому же неподалёку жила семья взрослого сына Эммануила и его сын (племянник Зиги) Джон был всего на пару месяцев старше Зигмунда.
Таким образом, Фрейд в детстве на себе испытал все варианты взаимоотношений в семье: сводный брат на 20 лет старше, он сам – дядя– на 2 месяца моложе племянника плюс куча младших сестер и братьев с целым букетом детских ревностей, притеснений и обид, да ещё старый отец первоначально мало обращавший на него внимание.
Вероятно, весь этот детский опыт послужил материалом для создания его теорий о детской сексуальности, подавленных страхах, фантазиях, неосуществленных желаниях и, в конечном итоге, неврозах и различных фобиях. Многие нынешние и современные ему биографы и исследователи считают, что его работы о гомосексуальности Леонардо Да Винчи, «О Маленьком Гансе» с Эдиповым комплексом, о «Крысином человеке» с его снами о крысах и работа о «Волчьем человеке» с кошмарами о белых волках – все эти статьи и работы несут в себе не только и не столько анализ пациентов, сколько самоанализ детских впечатлений самого Фрейда, который полагался на собственную интуицию и убедил себя, что полученные результаты универсальны. Кроме того, его обвиняли в том, что он «навязывает анализируемым свои ассоциации и подсказывает несуществующие воспоминания»… В книге «Толкование сновидений» (1899–1890 гг.) он пишет, что некоему пациенту приснилось, что служанка воровала, а мать это подтвердила, что он играл на лугу одуванчиков с Джоном и Полиной (племянниками-детьми), что мальчишки украли цветы у Полины, и, как анализировал Фрейд, его память скрывает нечто менее невинное. Он приписал это воспоминание безымянному пациенту в работе «Покрывающие воспоминания» (1899 г.), но этим пациентом был сам Фрейд, как выяснил после его смерти его последователь 3. Бернфельд.
Игры на лугу и кража цветов (дефлорация) по толкованию Фрейда – это запретные фантазии об изнасиловании и первой брачной ночи, скрытые в подсознании, вытесненные, замещенные в воспоминаниях сюжетом о похищенных цветах и тем самым ставшие приемлемыми: ОНО – тёмные желания подсознания, Я – субъект воспоминаний и сновидящая личность и Сверх-Я – нравственная сторона личности, заменяющая непристойные желания невинным похищением цветов.
В 1860 году семья Фрейдов переселяется в Вену, где Зигмунд прожил всю жизнь, эмигрировав в Англию от Гитлеровского рейха лишь в июне 1938 года, заплатив Рейху выкуп под названием «налог» в сумме 31329 рейхсмарок, каковую сумму помогла ему выплатить его пациентка и последовательница принцесса Мария Бонапарт; позже он возвратил ей долг. Взрослые же сыновья от первого брака в год переезда Якоба с семьёй в Вену уехали в Англию. Перед этим разъездом одних в Вену, других в Англию, в 1859 году матери Зигмунда Амалии было 23, её пасынку Филиппу – 24, а мужу Якобу – 44 года и существует предположение, основанное на довольно шатких доказательствах, что между пасынком и молодой мачехой была тайная связь, что, может быть и послужило причиной переезда. Фрейда могли смущать в детстве эти отношения, а они были не единственным «скелетом в шкафу» в семье Фрейдов – его сводные братья в Англии были связаны с уголовным делом о фальшивых деньгах, производство которых наладил брат Якоба – Иосиф, в 1866 году его судили в Вене за то, что он напечатал целое маленькое состояние в русских рублях и посадили в тюрьму на 10 лет. На суде упоминались компрометирующие письма от братьев из Англии о перевозке фальшивых денег.
В Вене Зигмунд пошёл в частную еврейскую школу, а в 9 лет в государственную гимназию. Сначала учился средне, но впоследствии все 8 лет до поступления в университет завоёвывал первые места и был одним из лучших учеников класса. Его, по его собственным словам, снедало честолюбие и желание добиться успеха, в результате – выпускной аттестат с отличием. Осенью 1873 года Зигмунд становится студентом мед. фак-та Венского университета и посещает семинары по философии и логике. В 1877 году он подрабатывает лаборантом в Физиологическом ин-те, изучая клетки нервной системы, в 1879 г. – год военной службы, в 1881 г. он окончил медицинский факультет и год работал лаборантом в клинике Венской больницы, где занимался анатомией мозга и нервной системы, затем интернатура, занятия хирургией, дерматологией, психиатрией и внутренними заболеваниями. Через год – он приват-доцент и получает возможность поехать в Париж в клинику доктора Шарко, известного не только «душем Шарко», но и тем, что он одним из первых применял гипноз при лечении психических заболеваний и первым доказал наличие истерии у мужчин, каковая до того считалась исключительно женским заболеванием (даже название «истерия» происходит от греческого слова, обозначающего матку).
Работая в клинике Шарко, Фрейд принимал участие в лечении гипнозом; затем работа в Берлине по детским заболеваниям, возвращение в Вену, открытие своей частной клиники и женитьба на Марте Бернейс 13 сент.
1886 г., с которой он был помолвлен долгих б лет. Их семьи дружили, и Зигмунд увидел её впервые у себя дома в кругу его семьи за столом, она чистила яблоко (ассоциация с яблоком Евы). Зигмунд влюбился с первого взгляда: из его писем и воспоминаний «свежая» и «милая» – вот какой он её увидел. Они гуляли вместе и он посылал ей каждый день красную розу.
В 1883 г. на Рождество Зигмунд и Марта официально объявили о своей помолвке, а семья Марты вместе с ней переехала в Гамбург. Семья Марты не была в восторге от Зигмунда – он был беден, но в своих многочисленных письмах невесте обещал достигнуть обеспеченного существования «и неважно, сколько для этого понадобится лет», и он выполнил своё обещание, правда ждать пришлось долго! И вот невероятно, но факт-Зигмунд Фрейд, открывший влияние сексуальности на становление личности, начиная с внутриутробного существования, посвятивший свои работы инцесту, совращению детей, бисексуальности и т. п., оставался девственником до свадьбы, т. е. до 30 лет, и это в легкомысленной Вене!
Это настолько необычно для автора психологической теории, вращающейся вокруг секса, что именно собственное воздержание, возможно, заставило Фрейда придать сексу такое значение.
Брак с Мартой можно назвать счастливым, хотя её не интересовало, чем Фрейд зарабатывает деньги, свои теории и практики он обсуждал с её незамужней сестрой Минной, которая жила вместе с их семьёй. У Зигмунда с Мартой родилось шестеро детей, причём Фрейд, отвергая все имевшиеся в то время методы контрацепции, как вредные для здоровья и психики, периодически воздерживался от близости с женой. Промежуток между рождением 5-го и зачатием 6-го ребёнка составил 18 месяцев воздержания, об этом Зигмунд упоминает в письмах другу Флису впоследствии он пишет ему же, с каким облегчением он воспринял наступление у Марты менопаузы в 49 лет. За время их долгой помолвки произошло много событий, они нашли отражение в сотнях писем, написанных Фрейдом невесте и школьному другу Эдуарду Зильюерштейну, жену которого Полину Зигмунд анализировал и лечил, вероятно безуспешно, так как она, направляясь на приём к Фрейду, выбросилась из окна. В 80-ые и 90-ые годы Фрейд приобрёл среди коллег по учёбе и работе первых соратников и последователей, многие из которых впоследствии стали его противниками, последних он в письмах и разговорах объявлял параноиками. Вторая волна друзей и последователей приходится на 1900-е годы, среди которых были Адлер, Юнг, Джонс, Ференци, Цвейг и многие другие, тоже разделившиеся на апологетов-продолжателей и на отступников и предателей – конечно, параноиков. Одно время Зигмунд работал на кафедре физиолога Э. Брюкке и с его помощью получил 2 стипендии от частных еврейских фондов в 1878 и 1879 году, тот стал его старшим другом, как и его ассистент Эрнст Флейшель фон Марксов. Йозеф Брейер, модный врач с репутацией учёного, стал его самым важным другом в этот период его жизни, он был старше Зигмунда на 14 лет, женат, преуспевал и одалживал Фрейду значительные суммы денег. Фрейд тогда посещал с ним его пациентов, они обсуждали симптомы и ход лечения.
В 1882 году Брейер рассказал ему о пацентке Анне О. (настоящее имя Берта Паппенгейм), у которой истерия выражалась в параличе конечностей, потере слуха и зрения, нарушениями пищеварения и приступами кашля. Метод лечения Брейера состоял в основном в том, чтобы дать ей выговориться, добиваясь воспоминаний о причинах и времени появления симптомов, после чего и, как им казалось, в результате чего симптомы исчезали. Этот метод «проговаривания» и последующего «катарсиса» (очищения) и считается толчком к началу развития психоанализа. Случай этой пациентки был описан вместе с ещё 4-мя случаями в совместной работе Брейера и Фрейда " Очерки по истерии". Эта Берта Паппенгейм (Анна О.) "несчастная дочь богатых родителей», мучимая видениями и кошмарами, долго лечилась у Брейера и вызвала такую ревность у его жены Матильды, что Брейер был вынужден прекратить лечение, в результате чего у Берты начались на следующий день истерические роды(ложная беременность). Брейер снял этот приступ гипнозом и уехал с женой в Венецию от греха подальше. Дальнейшая судьба Берты Паппенгейм подтверждает теорию Фрейда о " сублимации сексуальной энергии": она в тридцать лет занялась работой в социальной сфере Германии. Её темой стали вопросы проституции, продажи женщин в публичные дома и детской беспризорности; признанием её заслуг явился выпуск почтовой марки с её изображением в 1946 г. в ФРГ.
Готовя к публикации «Очерки по истерии», Фрейд настаивал на акцентировании сексуальной неудовлетворенности, как причине истерии, Брейер же настоял этого не делать, т. к. не придавал сексу такого значения, как Фрейд и не хотел «выпячивать секс». К 1896 году взгляды и дружба
Фрейда и Брейера разошлись, но завязалась дружба и многолетняя переписка с Вильгельмом Флисом с его идеями детской сексуальности, бисексуальности и интересной идеей о физиологической связи носа с гениталиями. Эти идеи разделял и развивал и Фрейд, но до определенного временного и исследовательского предела, впоследствии они разошлись и Флис стал в глазах Фрейда «параноиком», как любой, с ним несогласный.
В 1884 году Фрейд начал экспериментировать с кокаином на себе, своих друзьях и даже невесте. Он считал, что кокаин лечит нервное истощение, невралгию, сердечные болезни, бешенство и диабет. В письме он пишет Марте, что «стал принимать маленькие дозы от депрессии и несварения желудка и добился прекрасных результатов». Он шлёт кокаин Марте, чтобы она «стала крепче и румянее». Кокаином он лечил богатого друга и заимодавца Флейшля фон Марксов от пристрастия к морфию. Фрейд пишет статью «О коке» и ещё ряд статей на эту же тему (последняя в 1887 г.), где признает наконец, что кокаин для морфинистов может быть опасен (Флейшль к 1885 году излечился от морфия, но пристрастился к кокаину).
А врачи и психиатры стали обвинять Фрейда в том, что он помог выпустить на свободу «бич человечества»; Флейшль же умер в 1891 году и его призрак снился Зигмунду, о чём он пишет в «Толковании сновидений», а его портрет до сих пор висит над знаменитой кушеткой. Но самым обидным для Фрейда с его честолюбием стало то, что летом 1884 г., когда он был полон энтузиазма по поводу кокаина, его более молодой коллега по больнице, офтальмолог Карл Коллер, открыл то, что Фрейд упустил из виду: приём кокаина орально ведёт к онемению рта и губ и, упомянув в разговоре с Коллером об онемении тканей, Фрейд натолкнул того на мысль применять это вещество для местной анестезии при операциях на глазах, о чём Коллер, проделав ряд опытов, опубликовал статью, закрепившую за ним это открытие, пока Зигмунд ездил к невесте в Гамбург.
Итак, открыв свою клинику, Фрейд начал приём пациентов, которых первоначально направляли ему коллеги и друзья; три четверти из них были женщины, а все вместе – представители буржуазноинтеллектуального общества. Это не означало, что среди мелких служащих, рабочих и ремесленников не было неврозов и фобий, у них просто не было денег, т. к. психоанализ удовольствие длительное и дорогостоящее. Фрейд практиковал до конца июля 1939 г., буквально за два месяца до смерти, и вёл приём по 8-10 часов в день, иногда поддерживая силы кокаином и играя в свободное время в карты, каковое развлечение он очень любил. За столь долгую практику он совершенствовал и углублял метод психоанализа, опубликовал массу научных работ, статей, лекций и написал тысячи писем коллегам, друзьям и родственникам; основная часть его переписки находится в Библиотеке Конгресса США. Из переписки известно, что Фрейд считал себя кандидатом на Нобелевскую премию, но так её и не получил; экстраординарным профессором он стал в 1897 году по рекомендации проф. Крафт-Эбинга, автора «Сексуальной психотерапии», который критически относился к Фрейду, но дал ему рекомендацию.
Ещё при жизни Фрейда психоанализ вышел за рамки терапии и проник в философию, литературу, социологию, став явлением мировой культуры; этапы психоанализа – это переход от гипноза к собственно психоанализу, самоанализ, анализ сновидений методом свободных ассоциаций, углублённое воссоздание детских воспоминаний вплоть до внутриутробных, нисхождение в глубины бессознательного и его проявление в сновидениях, поведении, обмолвках и описках, психосоматических симптомах, а также выявление защитных механизмов психики путём неосознанного замещения страхов и подавленных желаний приемлемым для морали набором символов и образов.
Монументальный труд Фрейда «Толкование сновидений» (выдержал 9 прижизненных изданий), а затем работа «По ту сторону удовольствий» формулируют взгляды Фрейда на секс, голод, чувство самосохранения и жажду удовольствий – как на основные движущие силы психики, балансирующей в системе Эрос-Танатос (Любовь-Смерть) и в Фрейдовской модели личности: ОНО (тёмные импульсы и желания) – Я (разум) – Сверх Я (нравственное чувство, мораль). Фрейдовское толкование сновидений кардинально отличается от всех веками накопленных опытом человечества толкований тем, что абсолютно исключает предсказательное, направленное в будущее значение сновидений. Фрейд оперирует прошлым человека и его влиянием на настоящее душевное состояние и психосоматические симптомы. Толкование Фрейдом образов, предметов и действий во сне совершенно отличается от всех существующих с незапамятных времён сонников, смысл сновидения выявляется методом свободных ассоциаций, причём, как установлено современными исследователями, в процессе толкования снов пациента, Фрейд часто навязывал ему вольно или невольно свои собственные ассоциации, это видно из его писем и дневников. Но некий набор толкования символов и предметов у него таки имел место: так, все удлинённые предметы – галстуки, трости, зонты, иногда почему-то шляпы, зубы – это образы фаллоса, а полые предметы – тазы, вазы, кастрюли, пещеры, комнаты, корзины – обозначают женские гениталии, а вот лестницы и полёты во сне символизируют соитие или коитус, так во времена Фрейда именовался половой акт. И «работа сновидений» по Фрейду – это выявление из подсознания скрытых, подавленных за неприличностью, тёмных желаний, в которых человек не волен. Современники обвиняли Фрейда в том, что, объясняя плохие поступки людей их забытыми переживаниями детства, он снимал с них чувство вины и муки совести и это вело к аморальности и вседозволенности, хотя он и говорил о «сублимации» – трансформации сексуального влечения и изначально свойственных человеку низких побуждений в высшие типы деятельности – творчество и социально полезные занятия, чтО по Фрейду было под силу редким, сильным в нравственном отношении личностям, таким, как он сам. Самооценка в его письмах – адвокат дьявола.
Первый проанализированный им самим сон, увиденный Фрейдом с 23 на 24 июля 1895 года, знаменитый сон «об инъекции Ирме», занял почетное место в вышедшей 5 лет спустя книге «Толкование сновидений». В этом сне, записанном по пробуждении, Фрейд беспокоится, что его обвинят в ухудшении состоянии его пациентки Ирмы, с ним был «доктор М» (на самом деле Брейер), «друг Отто «(доктор Оскар Рие) и «друг Леопольд» (некий педиатр). Предполагалось во сне, что инфекция Ирмы была вызвана инъекцией, сделанной «Отто» – возможно грязной иглой по поводу носовых кровотечений, вызванных сексуальной неудовлетворённостью, т. к. по Флису нос связан с половой сферой. Предположительно, Ирмой была некая Эмма Экштейн. Разобрав сон на составные части и проанализировав, какие мысли о себе самом они у него вызывают, Фрейд заключил, что в картинках сна скрывается идея, что он не виноват в состоянии Ирмы и, таким образом, содержание сна «было выполнением его желания, а его мотив был самим желанием» снять с себя вину. Многие фрейдисты проводили впоследствии анализ этого сна, в том числе Флис, Э. Эриксон уже в 1954 г. и К. Юнг, который утверждал, что в этом сне Фрейд признаётся в собственном неврозе, оправдывая неудачу Флиса с Э.
Экштейн (Ирмой), которой он провёл неудачную операцию в носовой полости («нос связан с нарушением менструального цикла»), что привело к носовым кровотечениям. Но «Ирма», по мнению фрейдистов, о которой Фрейд беспокоился – это не «Ирма», а замещённая ею во сне его собственная жена Марта, с которой у него были неудовлетворительные интимные отношения, т. к. Марта, в частности, не любила оральный секс, которым он хотел заниматься, отвергая контрацепцию и страдая от воздержания – его охватывало чувство вины по поводу последней, б-ой беременности Марты. Он сам неоднократно возвращался к толкованию этого сна, занимаясь археологическими раскопками воспоминаний, выкуривая по 26 громадных сигар в день и подкрепляясь марсалой.
Помимо всего прочего, в жизни Фрейда была ещё одна страсть – с конца 19-го века он начинает собирать археологические артефакты, которые теперь находятся в его музее в Вене, хранительницей которого и всего его наследия была его незамужняя дочь Анна до самой своей смерти в 1982 году; она же держала под контролем публикацию переписки Фрейда и издания его биографий, из которых самая полная, трёхтомная, написана его учеником и последователем Э. Джонсом, 3-й том вышел в 1957 г.
В настоящее время можно сказать, что дело Фрейда живёт и побеждает, существуют общества его имени во многих странах, музеи в Вене, Лондоне и много где ещё, особенно распространился психоанализ в Америке, там очень принято «посещать своего психоаналитика». Что касается России – то, по словам самого Фрейда, Россия – это подсознание Запада, и, вероятно, мы чисто подсознательно трактуем сны по-своему, а поговорить, излить душу, получить совет и исповедаться предпочитаем мудрому старшему родственнику, другу или священнику, а не психоаналитику за деньги, к тому же, а вдруг он вообще плохой человек, бьёт жену, да и просто маньяк, как мы часто это видим в американских фильмах.
Теперь попробуем, по примеру многих фрейдистов, проанализировать один из снов Фрейда из его книги «Толкование сновидений». Фрейд описывает своё сновидение так: «Я еду на извозчике и велю ему ехать на вокзал, – «По железной дороге я, конечно, с вами не поеду», – говорю я ему на его замечание, что он устал; при этом, однако, мне кажется, будто я проехал с ним часть пути, по которому едут обычно в поезде». По словам Фрейда, это сновидение было внушено ему встречей с графом Туном, неким аристократом. Фрейд раскрутил этот короткий сон таким образом, что извозчик-кучер это замещение персоны графа Туна, т. к. «аристократ» замещается в сознании «кучером» – (аристократ правит страной, как кучер экипажем). Мы же в России руководителя страны назвали бы «кормчим», т. е. правящим, стоя у руля. Далее Фрейд анализирует, что т. к. в Австрии кучеров величали Herr Schwager – «зятёк», этот образ трансформировался в брата Фрейда, с которым Фрейд отказался в том году ехать в Италию («по железной дороге я с вами не поеду»), а отказ был вызван тем, что путешествуя с Фрейдом брат «устал», что вошло в сновидение в изменённом виде – кучер «устал». Мы бы истолковали этот короткий сон, по-своему, таким образом: путь, езда – это жизненный путь самого Фрейда, езда по железной дороге это довольно гладкий, предсказуемый жизненный путь, однако ему кажется, что часть его жизненного пути изобиловала трудностями – во сне ему кажется, что он проехал часть пути в экипаже, там, где обычно ездят в поезде, т. е. некомфортно. Этот семантический метод толкования сновидений, на мой взгляд, несколько смешон и «притянут за уши». Что касается аристократов-руководителей страны – кучера-водителя экипажа, то можно считать этот сон неожиданно провидческим, т. к. аристократы из России после революции в эмиграции в Париже, Вене и Берлине работали водителями такси – рулили не страной, а автомобилями.
В заключение скажу, что сны – это чудесный дар природы (или богов) людям, где они и осуществляют желания, и видятся с любимыми, и путешествуют туда, куда их приводят мечты.