Протекторат РА, Солнцегорск.

22 год, 23-й день 10-го месяца

– Да, и снова я одна останусь?!! Не хочу! – И очередная тарелка со звонким «дзынь» разлетелась по кухне. – Какое мне дело до твоих командировок? Мне мой мужчина дома нужен!

– Олеся, ну откуда я мог знать, что разнарядка придет из Демидовска? Мы же сами сюда приехали и договор подписали. Ну пожалуйста, я же всего на неделю. Успокойся!

Когда уходил со стрельбища, меня и нашу бригаду перехватил механик и «обрадовал» предстоящей командировкой на Острова.

Особенно «обрадовались» Олеся и Светлана. Из соседнего дома тоже доносились звуки семейной разборки.

– Да? Потерпи? А то, что я не замужем, беременна и останусь одна, а мой парень уедет фиг знает куда – это нормально? – Олеся уселась на стул и разревелась.

А я остался стоять посреди кухни, не веря своим ушам. Олеся пока детей не хотела и принимала противозачаточные таблетки.

– Олесь, это правда? – осторожно переспросил я.

– Да!!! – Девушка вскочила со стула и грохнула еще одной тарелкой об пол.

– Ура! – Я подхватил ее на руки и закружился по кухне, хрустя битой посудой. Хорошо домашние тапочки надеть успел, изрезался бы.

– Пусти немедленно. Вовка, отпусти, у меня голова кружится! – Олеся вцепилась в мою шею и прижалась ко мне.

– Ага. Сейчас. – Я вынес ее в коридор, взял веник, совок и принялся сметать осколки.

– Какой ты домовитый, – ехидно заметила Олеся. – Еще бы дома бывал побольше, цены бы тебе не было.

– Ну дома я и так почти всегда. А сейчас пойду на завод, отпрашиваться. Семеныча подключу, он профорг все-таки, поможет. Я же не знал об этом, ты почему-то промолчала.

– Хотела вчера сказать, но ты измотанный приехал, уснул, не дождавшись меня. Пожалела. А сегодня с утра не стала, думала, вечером небольшой праздник устрою. Но ты прав. Мы на самом деле сами согласились с условиями контракта. Теперь поздно что-то менять, придется отрабатывать. Не нужно отпрашиваться, хоть мне эту неделю без тебя одиноко будет. Я со Светкой ночевать стану, у нее или у нас дома. Как вчера. Смотри, отвыкну от тебя, – с легкой угрозой в голосе произнесла Олеся.

– А как у нас это получилось? Как это мы твои таблетки перехитрили? – Я высыпал осколки фаянса в ведро. Руки незаметно подрагивали, да и сам я был явно не в своей тарелке. И радостно, и боязно.

– Ну я сразу после того как результат теста увидела, в амбулаторию побежала, к Марии Федоровне. Та позвонила в Демидовский центральный роддом, они объяснили, что некоторые гормональные препараты из Старого Мира прекращают здесь действовать. Пища другая, воздух немного, но другой, спектр излучения светила другой. Всего по чуть-чуть, и набегает. В общем, она меня отругала за то, что я впала в истерику, поздравила и поставила на учет. Теперь я подучетная больная, вот. Первый месяц надо появляться раз в две недели, это если ничего не беспокоит, но Мария Федоровна пригласила приходить еженедельно. Меня и Светку. – Олеся уселась за стол и погладила абсолютно плоский животик.

– Так Светка тоже? Ну мы и молодцы! – Я уселся рядом, погладил любимой руку.

– Ты не расслабляйся, тебе еще оружие чистить. А мне необходимо много гулять на свежем воздухе, поменьше нервничать, побольше есть овощей и фруктов.

– Олесь, а давай съездим завтра в Демидовск? Погуляем по городу, ты по магазинам пройдешь, сама же хотела для ателье что-то заказать. В зоомагазин зайдем, щенка или котенка купим, а то двор пустоват. Что скажешь? – Я задумался об одной вещи, которую обязательно нужно сделать. – Ну и посуды требуется подкупить.

– Ах ты! – Олеся схватила полотенце и погналась за мной. Догнала в коридоре, когда я снимал обувь, и шлепнула по спине.

А я схватил ее на руки и потащил в спальню. Не так уж много у нас до понедельника времени осталось.

Протекторат РА, Береговой.

22 год, 24-й день 10-го месяца

Мы вышли из здания Штаба флота, держа в руках сумки со специнструментом и «Руководства службы старых морских малокалиберных пушек В-11М». Как обозвал эти пушки идущий вместе с нами мичман, «ведюхи».

– Понимаете, парни, эти пушки в сухопутных моделях одни из самых распространенных в том мире. Да и у нас в каждой бригаде есть по артполку из В-47, купили по дешевке американские трофеи из Ирака. А тут с ТОФа привезли десяток АУ, но частично разобранных и в загустевшей консервации. Мы их думали на самодельные сторожевики поставить, а тут кубинцы с Островами. Так что пушки им передали, три пойдут на остров Южный. Вам за эту неделю нужно их расконсервировать, собрать и отстрелять. Знаю, что вы не артиллеристы, но там есть наш человек, он вам поможет, да и кубинцы тоже стоять и смотреть не будут. Формируемые расчеты помогут в работе. Ни пуха, мужики. – И мичман открыл дверь КПП.

Там мы забрали автоматы, сумки с боеприпасами и пошли в порт, где стояла наша «газель».

– Мужики, вы как, поесть не хотите? Тут столовка рядом, рукой подать. А на катер успеете загрузиться, отходит еще не скоро. – Витька-шофер открыл широкую боковую дверь для того, чтобы мы закинули наши сумки.

– Пошли, а то ведь верно, кишка кишке бьет по башке. – И мы отправились обедать.

В столовке не было никаких особых разносолов, но все свежее и вкусное. И совсем недорого. Так что мы хорошо пообедали, немного посидели и отправились на катер.

Возле пирса стоял наш кораблик. Довольно большой, темно-серый, метров пятнадцать – двадцать длины, покрыт многочисленными слоями старой краски. Этот ветеран, похоже, и в старом мире немало побороздил моря и реки.

Но сейчас он мало походил на мирную посудину. На катере были установлены два крупнокалиберных «Браунинга М2НВ» – на баке и на юте. Правда, сейчас пулеметы зачехлили брезентом.

Пока по сходням перетаскали все оборудование и инструменты, прошло больше часа. Бородатый пожилой дядька с трубкой и в шкиперской фуражке сидел в шезлонге, установленном на небольшой надстройке, и командовал складированием вещей на юте. После того как при помощи старого полипропиленового конца все ящики, генераторы, телеги и верстак были увязаны, он спустился сверху по трапу, подергал все узлы, поморщился, но сказал, что ладно, пойдет.

После этого с нами провели короткий инструктаж, объяснили, где и что нельзя делать на этом гордом кораблике. Показали спасательный плотик и спасательные жилеты. Правда, при этом сказали, что если упадешь за борт, то могут и сожрать. Впрочем, это для меня новостью не было.

Тут с берега на катер, отдав честь развевающемуся на корме флагу, на борт заскочили три крепкие веселые светловолосые девушки в матросской форме.

– Товарищ капитан, экипаж из самоволки прибыл! – браво отрапортовала одна из них.

– Вижу, егоза. Вы что, предупредить не могли? Хоть бы записку написали, – нахмурился капитан (интересно, а как его нам называть, ведь он и на шкипера неплохо отзывается?).

– Дед, ты бы завел себе мобильник и не мучился бы. Ведь уже по всему протекторату связь действует. – Вторая девушка чмокнула его в щеку и побежала по трапу вниз, в машинное отделение.

– Ладно, Кузьма Егорыч. Давай, где расписаться? – Шкипер расписался в бумаге, которую подсунул дежурный по порту. Повернулся к нам. – Так, сейчас поможете затащить сходни, и давайте в салон. До тех пор, пока не выйдем из порта, носа на палубу не показывать! И еще, увижу, что кто-то к внучкам подкатывает, выброшу за борт, ясно?

Усмехнувшись этому громкому заявлению, я кивнул, продемонстрировав свою понятливость. Повесил автомат на плечо, зашел в салон и положил рюкзак на старую широкую скамью. Туда же положил и АКМН, вышел на палубу, натянул брезентовые рукавицы. За мной то же самое сделали другие.

Снизу забубнил дизель.

Две крутившиеся тут же матроски показали нам, за что браться и куда что складывать. После этого они затащили мокрые швартовы, намотали их на кнехты. С носа донесся грохот выбираемой якорной цепи. За кормой забурлила вода. Катер, коротко гуднув, резво побежал от причала.

– Ребята, вы не светитесь на шкафутах. Сидите здесь, деду из рубки не видно. Наверное, первый раз в нашем мире в море выходите? – поинтересовалась одна из девчонок. Вторая убежала наверх, на крышу надстройки.

– Ага. Мы сюда сухим путем добирались, не плыли.

– Плавает утка, корабли ходят. – Девушка фыркнула и побежала по шкафуту.

Я стоял, привалившись к шпилю, и смотрел на бухту Берегового. Конечно, поменьше, чем в Новой Одессе. Но видны и строящиеся корабли, стоящие на стапелях, большие емкости нефтеналивного терминала, возле которого заправляются танкеры. Кораблей на якорных стоянках тоже хватает. Жизнь кипит.

Укрепления почти как в Новой Одессе. Десяток старых танков, вкопанных в землю наподобие дотов, батарея автоматических крупнокалиберных зениток на господствующей высоте. На самом деле – для любого пиратского флота хватит за глаза.

Катерок резво побежал на юг.

Внезапно завибрировал мобильник. Я достал его, поглядел на экранчик. Звонила Олеся.

– Алло? Володя, как хорошо, что вы еще в Береговом.

– Да, хорошо. Мы уже на катере, идем вдоль берега. Олеся, солнце, я тебя очень люблю.

– И я те… – Связь прервалась. Я посмотрел на антенку на экране. Но ее уже не было, все, вышли из зоны действия сети. Хорошо, что вышка у нас в городке заработала, плохо, что связь кончилась. Впрочем, по дороге долго разговаривали, натрепались на хорошую деньгу. Дорогая здесь сотовая связь.

Кораблик забирал подальше от берега. До него уже было километра три, не меньше. Дальше на запад редкими небольшими горушками виднелись эти самые Дикие Острова.

– Павел, хорош спать! Оружие провернуть и зарядить. Дежурство в обычном порядке. Марина, передний «браунинг».

Я аж подпрыгнул от раздавшегося из висевшего над головой громкоговорителя голоса шкипера.

А через пару минут на юте появилась точная, но заспанная копия нашего шкипера. Копия посмотрела на нас и сказала:

– Парни, пошли поможете.

Мы вытащили из корабельного арсенала тяжеленные коробки с патронными лентами. Потащили их по узким коридорам к пулеметам. На баке одна из девушек заряжала «браунинг». На ней были бронежилет и каска. Еще одна матроска, тоже «одоспешенная», стояла на мостике и наблюдала в бинокль за горизонтом.

– Вы чего это? Острова же вроде кубинцы зачистили? – поинтересовался я, автоматически проверяя кобуру с «таурасом».

– Немного не так. Кубинцы Острова при помощи РА захватили. А вот до полной зачистки еще далеко. Ты представь, что островов больше трехсот, и некоторые весьма значительны по площади. Очень запутанный фарватер, сложный рельеф местности. Джунгли, что очень затрудняет воздушную разведку. Острова разбросаны по большой территории. А кубинцев всего тысяч пятнадцать с детьми и женщинами. Бойцов тысяч пять, не больше. Так что они при помощи егерей и гренадеров выбили основные силы бандитов, уничтожили всех, кто не спрятался. А тех, кто успел спрятаться, искать будут еще долго. Приток вооружения и припасов бандитам перекрыли, но у них тут, говорят, целые базы были. И далеко не все обнаружили. Так что принимаем нормальные меры предосторожности. Сейчас у них кораблей не осталось, только резиновые лодки и небольшие катера. Для них этих игрушек за глаза хватит. – Копия шкипера похлопала пулемет. – Но только если их обнаружить на дальних подступах. А то могут быть большие проблемы.

– Ага, ясно. Тогда пошел за автоматом и парням скажу вооружиться.

Я спустился по крутому трапу, зашел в салон, взял с лавки автомат, надел патронную сумку. Нужно бы РПС из рюкзака достать, но возиться долго, так что потом.

Часть салона была под потолок загружена ящиками и коробками с продуктами и припасами. Отдельно поставили снарядные ящики. Нехило затарились.

Сказал парням, чтобы вооружились, и поднялся на крышу к уже надевшему броник и каску мужику. Солнышко успело основательно нагреть палубу, хотя стало уже достаточно прохладно. Все-таки сезон дождей близко.

– Меня Володя зовут, – представился я.

Вокруг носового браунинга стояло самодельное ограждение из толстостенных труб от какого-то газопровода.

– Павел, брата зовут Петр, но вы его зовите «шкипер». Внучек по-разному зовут, сами представятся, если захотят. Далеко вас в командировку отправили, на самый крайний остров. Вы механики, прибыли на строящуюся при форте батарею?

– Мы да, ОГМовцы. Там пушки перебрать нужно. Мы, конечно, не артиллеристы, но какая разница, что делать? Знаем, что направляемся на остров Южный, знаем, что старые пушки, и все. Слушайте, Павел, а почему эти «браунинги» так популярны? Сюда ехали – на грузовиках тоже они стояли. Наши пулеметы нельзя купить, что ли?

– Мы их сразу по прибытии сюда купили, еще двенадцать лет назад, «браунинги»-то. Их просто много, они подешевле. Китайские ДШК брать – это вообще себя не уважать, «Утесы» дорогие, да и новые «браунинги» тоже. А эти бэу пулеметы времен Вьетнамской войны относительно доступные. Мы сначала хотели «миниган» к крупнякам взять, но цена кусается, и здорово. Так что есть пара ПКМБ в арсенале, но народа на катере маловато.

Наша семейка из Сухуми. Когда грузины город брали и цеховиков абхазских резали, ушли с братом Петром, его дочерью и внучками в Турцию. Мы же катера выкупили для кооператива, экскурсии вдоль берега возили. Побоялись, что все отберут, да и за себя страшно, война. В Россию не получилось перебраться, грузинские корабли дорогу перекрыли, так мы в Турцию рванули. В Турции помыкались, помыкались, попробовали туристов возить, но чуть без катеров не остались. Тут нас сюда заманили. А так как нужны были деньги на провоз катера через Ворота, то по жребию продали мой катер. Деньги пустили на перевоз этого катера, на небольшой домик в Москве и на вооружение. Катер этот наш общий с братом стал, и начали мы грузы возить по Заливу.

Правда, дом в Москве давно продали, переехали сюда. Слишком много в той Москве беспредела. Понимаешь, и сейчас пиратство проблема, а тогда вообще кошмар был, не успеешь с грузом из порта выйти, как за тобой охотиться начинают. Приходилось отбиваться, у нас тогда в экипаже парни были. Сейчас они разбогатели маленько, сами купили катера, с нами грузы для кубинцев на Острова возят.

– А девушек не опасно на катер в рейс брать? Тем более за пулеметы ставить?

– А что тут чересчур опасного? Тут в Новой Земле жизнь вообще опасна. Девочки с нами с десяти лет ходят. Пулеметы на зубок знают, стреляют из них лучше, чем готовят. Да и близко к берегам мы не ходим, чтоб под обстрел не попасть. Сейчас устье Амазонки пройдем, там попроще будет. Радар включим и отдыхать пойдем. Наш радар Маринкин хахаль модернизировал, он теперь любую железку весом больше полуста килограмм на воде видит, хватает отражающей поверхности. Недаром парень в РА служит технарем, совсем недаром. А так как без двигателей ни одна моторка в этих водах не ходит, да плюс вооружение пиратов тоже стальное, в сумме в любом случае каждое судно больше полусотни килограмм получается. Вот поэтому никто не замеченным на открытой воде не останется. А сейчас только визуальное наблюдение возможно, слишком много мусора Амазонка выносит, постоянно новые островки возникают, сложно, короче. Тут радар не выручит, в корнях деревьев руда болотного железа, фонит. И пираты этим могут воспользоваться. Замаскируют простую лодку мусором, даже авиаразведка пропустит. А если по надстройкам очередь из «браунинга» или «дашки» пройдет, так снесет и радиорубку, и ходовой. Если еще снайперы у них есть, так подходи и бери тепленькими. Вот и бережемся, все подозрительное истребляем. Лучше пару десятков патронов потратить, чем пропускать пиратов. Потому девчонки в восемь глаз смотрят, в свои и стеклянные. От них фиг спрячешься – глазастые. Это у меня со зрением проблемы начались. Кстати, поглядывай за борт, только близко не подходи. Интересно может быть. О, а вон и китобои наши, на зубастиков охотятся.

Справа по курсу нам приветливо гуднул небольшой кораблик. Наш гуднул ему в ответ.

Девушка с ходового и девушка на баке рассматривали в тяжелые морские бинокли подозрительные воды. Вода за бортом из очень чистой стала мутно-красной, под цвет здешней земли. Скорее всего, это и есть принесенная рекой глина. Несколько вывернутых деревьев проплыли мимо катера на приличном расстоянии. Я присел на палубу, стал наблюдать. Мало ли что, может, не дай бог, и потребуется моя помощь.

За правым бортом открывалось интереснейшее зрелище. Огромные массы темной и мутной воды несли вырванные с корнем деревья, мертвых животных, стога всякой травы. Летали и орали местные зубастые чайки, вода порой кипела от косяков рыбы. За тушу павшего рогача какими-то довольно большими рыбами и чайками было устроено целое соревнование «на скорость поедания». Причем чайки тоже попадали на зубок этим рыбам. Вроде от устья далеко, а сколько хлама. Пару раз встречались промысловые баркасы, которые проверяли переметы. Сетями в таком мусоре не половишь, а вот промышленные переметы, оказывается, ставят длиной до километра. Очень рыбные места. На «рыбаках» я тоже разглядел в бинокль дежурную вахту с крупнокалиберными пулеметами. С мостика доносились обрывки радиопереговоров с баркасами.

Через четыре часа мы прошли эти воды. Хорошо, что тихо. Нас всех загнали вниз, под крышу салона, и включили старенький, но зоркий корабельный радар. Все равно скоро стемнеет. А нам еще сутки пёхать по Заливу на юг.

Поужинав в маленькой столовой кают-компании (если девушки с пулеметом обращаются лучше, чем готовят, то к катеру пиратам близко подходить не рекомендуется, стряпня оказалась – просто объедение), мы начали растягивать в салоне гамаки. Распределились на вахты усиления, я попал в «собачью» предрассветную вахту и завалился спать пораньше.

– Володь, подъем. Твоя вахта приближается. – Мой гамак пару раз тряхнули.

Открыв глаза и смачно потянувшись, огляделся. Рядом с удовольствием укладывался один из братьев, Малик сонно возился с разгрузкой, снимал ее. В салон с юта заглянул Колян.

– Ну скоро ты там, кофе остынет! Вставай, орел, а то пираты без тебя нападут.

– Типун тебе на язык и огромный геморрой в задницу, балбес. Еще накличешь, – натягивая на себя вынутую из рюкзака сбрую РПС, заметил я. Прихватил автомат и пошел наружу. Пространство юта освещал тусклый синий фонарь.

Огромная луна висела над континентальным берегом, заливая своим светом воды Залива. За кормой почему-то не просматривался кильватерный след катера. Многочисленные звезды сияли на небе и отражались в темной воде. Интересно все-таки, это старая Вселенная или совсем другой мир?

Взяв кружку с крепким кофе, я присел на скамью, которую почему-то называют банкой. Все наше дежурство в случае спокойной ночи сведется к неторопливым разговорам на юте, защищенном надстройкой от пусть и слабенького излучения радара. Кормовой пулемет бликовал под светом луны. Рядом встала одна из девушек, посмотрела на нас.

– Так, парни, я на мостик к деду, а вы сидите здесь. Команда – наблюдать правый борт, потихоньку поворачивая ПНВ слева направо и обратно, захватывая пространство за кормой. Ясно? Если что увидите, вот связь. Нажимаете кнопку «мостик» и говорите в микрофон. Пулемет не трогайте, а то стрельнет. – Она открыла ящик на стене и показала массивное переговорное устройство с допотопным микрофоном на витом шнуре. И убежала. Шустрые какие девки, пешком не ходят.

Я сидел и потягивал кофе. Крепкий и черный, он наверняка понравился бы американским загонщикам скота. В нем точно подкова плавала бы. Кружка этого кофе моментально прогнала остатки сна куда-то на тот берег Залива.

Колян стоял у штатива прибора ночного видения и потихоньку осматривал просторы. Радар – радаром, но так безопаснее. Мы следили за пространством справа, с мостика проверяли левую сторону. Вдруг недалеко от левого борта что-то здорово плеснуло.

Я взял микрофон, ткнул светящуюся кнопку и на всякий случай направил автомат в ту сторону.

– Мостик – юту. Тут что-то здоровое плещется рядом с бортом.

– Не переживайте, это зубастик охотится. Местных кальмаров гоняет. Тут потому никто и не отваживается на лодках ходить, что китов много. Но вы поглядывайте, дураку море по колено. Скоро рассвет, парни, через полчаса посмотрите на восток. Редкое зрелище для сухопутных.

Через эти самые полчаса на востоке над островами показалась сначала светлая полоска, потом над нами очень быстро и весело взошло солнце. И все стало веселым, ярким и праздничным. Нежно-голубая вода за бортом, зелень островов и белая пена прибоя перед ними. Солнце освещало далекий континент постепенно, зрелище было захватывающее. Короткий здесь рассвет, недаром жарко. Экватор не очень далеко, только никто не знает где. Точнее, знают, географы и астрономы не зря здешний хлеб едят. Но не было пока больших морских экспедиций, по крайней мере, никто мне про них не говорил.

После завтрака две девушки начали разворачивать грузовую стрелу на шкафуте левого борта и готовить какие-то снасти. Вроде рыболовные, только это что за рыбка, если крючок к тонкой цепи прикреплен, а леска сделана из толстого плетеного капронового шнура толщиной миллиметров восемнадцать – двадцать?

Тем временем девицы, не обращая внимания на наше любопытство, прицепили в качестве грузила здоровенный шлакоблок. Насадили на крючок (нехилый такой крючочек, размером где-то 300×160 мм и толщиной около 8 мм) здоровый кусок мяса и начали стравливать эту снасть за борт приостановившегося катера.

Впрочем, сами девушки тоже были достойны весьма пристального внимания. Сильные, стройные, точеные фигурки в коротких шортах и обтягивающих тельняшках порадовали бы взгляд любого нормального мужчины. Красивые и сильные руки, очень сильные и красивые плечи, длинные загорелые и опять же сильные ноги. Красивые животы и бедра, не девчонки, а загляденье. Не неженки, не полудохлые модельки, а настоящие амазонки с пистолетами вместо луков. А третья сестричка стояла за носовым «браунингом», страхуя сестер.

Жужжала лебедка, стравливая вниз снасть. Глубоко они рыбку ловить собрались. Вот веревка замерла и обвисла. Одна из девиц, та, которая исполняла функции механика, включила передачу на лебедке, обтянула снасть, села рядом с сестрой на спасательный плотик и стала ждать.

Минут через пятнадцать стрелу резко дернуло в сторону. Девчонки подскочили, механик включила электродвигатель. Загудел редуктор лебедки, вытягивая снасть. Длинная веревка натянулась, дернулась. Девицы спокойно, без особого азарта следили за происходящим. Спустился с мостика шкипер с длинной трубой из нержавейки с каким-то крючком на конце. Пропустив через этот крючок петлю из тонкого стального троса, шкипер стал ждать. Впрочем, ожидание длилось недолго, и вскоре из глубины показалась большая туша.

– Черепахозаврик. Хороший сегодня попался, кило на двести. – Шкипер опустил петлю в воду.

Капроновый шнур подтянул здоровую черепаху, вяло машущую лапами-ластами. Цепь-поводок торчала из массивного клюва, который у черепахи был вместо рта. Длинная толстая и гибкая шея отличала эту представительницу местной фауны от сухопутных сестер. Крючок пробил шею и вышел наружу сверху, около позвонков.

Когда эта животина оказалась под бортом, шкипер аккуратно, обходя задние ласты, надел петлю черепахе на панцирь, там, где образовывалась этакая впадина перед передними ластами, и затянул петлю. Потом включил вторую лебедку и начал поднимать черепаху.

Здоровенная добыча повисла в полуметре от воды, с повисших задних ласт лилась вода.

– Петр, держи. – Павел подал брату мосинскую винтовку.

Тот взял трехлинейку, передернул затвор, прицелился в голову черепахе и выстрелил. Пуля пробила надглазие, рванула голову зверя. Черепаха несколько раз конвульсивно дернулась и затихла. Стекающая с нее вода окрасилась в красный цвет.

– Все, ласты откинула. Так, Лера, Полина, заводите тушу на палубу, начинайте разделывать. Парни, будете таскать ящики с мясом в холодильник. – Шкипер поставил винтовку на предохранитель и пошел на мостик.

Через пять минут туша черепахи лежала на левом шкафуте, дизель под палубой опять забубнил, и катерок снова побежал на юг.

– Так, парни, кто из вас скотину когда-нибудь разделывал? – Полина (девушки все-таки нам представились) дернула заводной шнур бензопилы. Потом разрезала панцирь черепахи пополам.

Следующие два часа были хлопотными. Над катером кружились противно горланящие чайки, дерущиеся за сбрасываемые за борт потроха и сухожилия. От панциря черепахи отодрали шкуру и отнесли в морозильник, к мясу этой животины. Панцирь отвезут в Береговой и сдадут в какую-то контору за довольно хорошую цену. Мясом забили весь холодильник, к тому же весьма внушительная его часть готовилась на камбузе в большом котле с оливковым маслом.

Смыв с палубы кровь, умылись сами и пошли на восхитительный запах жареного мяса. В столовой на столе на большом блюде, источая одуряющий аромат, лежала жареная черепашина. Рядом высилась гора нарезанного крупными кусками хлеба, стояли соль и перец. В большой тарелке лежали кольца лука.

– Так, парни, отведайте. Хорошие здесь места, богатые. Свободный человек никогда голодным не останется. Хотите – верьте, хотите – нет, но я мясо последний раз в Турции покупал. – Павел положил себе в тарелку пару кусков, посыпал солью и перцем, налил на край тарелки острый до не могу соус из здешней Индии и начал наворачивать так, что за ушами трещало. Я решил от него не отставать и тоже принялся накладывать себе черепашинки. В Средней Азии пробовал, мясо как мясо, на курятину похоже, здешнее наверняка не хуже.

Вскоре в столовой раздавалось только активное чавканье пятерых здоровых мужиков. Мясо есть мясо, а мужики есть мужики. Я не знаю ни одного, который не любил бы хорошо приготовленного мяска.

– Уф, класс! Хорошие у вас внучки, дядь Паш. – Колян сыто откинулся на стуле. Погладил себя по животу, довольно поурчал.

Постепенно мы все отвалились от стола. При этом мяса осталось еще на один заход.

– Хорошие девчонки, скорее бы их замуж повыдавать. Мы с Петром уже давно им про правнуков намекаем, с год, наверное. Марина и Лера замуж этой осенью собираются, а вот Полина с ее кубинским кавалером пока сами не разобрались, чего хотят. Девки ведь у нас такие свободные, аж жуть. Тут им рожать без передыху надо, чтобы землю людьми заселять, так ведь они все современные. И наши туда же, приключения им подавай, пулеметчицам. Хоть домострой вводи.

– Дед Паша, если ты еще раз про домострой намекнешь, купим себе катер и уйдем на свободные промыслы! Сколько раз об этом говорить можно! Нам всего по восемнадцать, успеем еще нарожать, наняньчитесь еще. – В столовую зашла Марина, которая только что сменилась с вахты у пулемета. Села за стол. Положила себе мяса в тарелку и налила стакан холодного апельсинового сока.

– Приятного аппетита, егоза. Смотри, устроим мы вам с Петром свободный промысел! Уйдем в дом престарелых и скажем, что внучки довели. Ни один самый жадный бизнесмен с самыми большими скидками с вами после этого работать не будет! – Павел возмущенно задрал бороду в потолок. Да уж, похоже, они не один вечер все это обсуждают.

– Дед Паша, не сердись. Ну погоди ты до осени, мы с Сережкой все уже решили. И Лерка с Виталиком тоже. Будут вам и правнуки со временем. – Девушка улыбнулась надутому пожилому мужчине. Потом повернулась к нам. – Ребята, они нас готовы в арабский гарем отдать, только бы мы им правнуков нарожали, представляете? Бзик у них такой.

– Ага, чтобы вы этого пашу или байбачу на край света загнали и международный конфликт получился? Нет уж, ищите наших парней, они терпеливые. В крайнем случае ищите кубинцев или техасцев, тоже неплохие ребята. – Павел вовсю улыбался.

Чуть позже мы прошли между двух островов в Залив. Дальше Острова оттесняли внутренний фарватер к берегу континента, появлялась реальная возможность попасть под обстрел бандформирований. Некоторые богатые банды таскали с собой безоткатки и малокалиберные пушки. А получить такой подарок в борт совсем не хотелось.

– Что-то качка стала намного сильнее, не находишь, Марин?

Мы уже подружились с девчонками. Узнав о том, что некоторые из нас женаты, они сразу обозвали нас «грузом женатиков», но исподволь интересовались нашим отношением к женам и к жизни в браке вообще. Совсем не буки оказались, а нормальные веселые девушки. Рассказали про свой кораблик и обнаружили большую любовь к этому старому корыту. Я даже телеграмму с их рации отправил домой при помощи Марины, оказывается, с корабельных радиостанций можно.

– Так это Залив, а не наши внутренние воды. Сейчас здесь почти безопасно, эти острова хорошо зачистили. Наши еще в том месяце перевезли и установили на Островах несколько батарей сухопутных пушек и построили небольшую авиабазу возле Новой Гаваны. Там вертолеты стоят, «крокодилы», несколько Ми-8 и Ми-2. А так в основном сами кубинцы справляются, бандитов уже почти не осталось. Гоняют их в хвост и в гриву. Некоторые бандюки еще прячутся, но в основном им пришел конец. Ну еще бегут на материк, в джунгли. Там ведь ничьи земли, нейтральная, так сказать, территория между нами и Имаматом. Потом бандиты пытаются прорваться в Имамат, но зря. Чеченам они никто, те могут их и в рабов превратить. В лучшем случае заставят работать на себя, сунут в самое пекло, под егерей подставят, а сами попробуют мимо просочиться. Сейчас зайдем в Порто-Сангре, отдадим посылку на РЛС, заберем пассажиров – парней с девушками, а там до вашего Южного пара часов ходу.

Да уж, сказал бы мне кто год назад, что я с красивой молодой девушкой буду про внутреннюю политику и борьбу с бандитизмом говорить, не поверил бы. А сейчас нормально, умная собеседница, хорошо знает местные реалии, умеет думать и анализировать.

– А что за пассажиры, если не секрет? – поинтересовался Малик, все это время смотревший на крутой скалистый берег острова.

– Да нет, курсанты отправляются в авиашколу, абитуриенты – в Демидовский и Новоодесский универы. В Демидовске и в ППД недавно объявили набор, на военных и гражданских пилотов учить будут. Но абитуриентов берут не старше шестнадцати лет, к моему большому сожалению. Придется в Береговом, как осяду, в аэроклуб записываться, а это совсем не то. Выучат на любителя, и все. А в этой школе учить очень серьезно намерены, им даже самолеты специально закупают. – Девушка мечтательно сощурилась.

Да уж, мечты у здешних девушек. Выше, быстрее, сильнее. Прям ДОСААФ. Да что далеко ходить, наши жены тоже не промах. Моя мало того что стрелок от Бога, так еще на курсы экстремального вождения хотела записаться. Говорит, после родов оправится и займется, мол, лишним это не будет. Хотя здесь большинство дорог подходит для экстремального вождения.

Катер шел мимо обрывистого скалистого берега. На скалах шумел тропический лес, буйный, яркий. Мелькали разноцветные птицы размером с хорошего петуха, слетали с обрыва, что-то клевали в полосе прибоя и снова взлетали вверх. Внизу, под обрывом, шла полоса каменистого берега, о который разбивались волны, брызгая пеной на скалы. На вершине горы стояла РЛС. Именно стояла, а не работала. Здоровенная ажурная антенна не крутилась, высматривая цели, а спокойно пылилась под солнышком.

– Интересно, никто ни за чем не следит, ходи куда хочешь. И где гордые кубинцы? – Колян смотрел на берег.

– Парни, мы наверняка два-три секрета уже прошли. Если никого не видим, это вовсе не значит, что нас тоже не видят. Кубинцы еще за горами, в Латинском Союзе, так маскироваться научились, что рядом мимо пройдешь и не заметишь. А дед уже давно по рации наш регистрационный номер передал. Да и не первый раз мы здесь. Сами понимаете, они только пиратов выбили, сейчас у них стройка гигантская идет, к сезону дождей вовсю готовятся. А здесь окраина, провинция, если можно так сказать. Смотрите, какая сейчас красивая бухта в проливчике будет. Кстати, бывшая пиратская база. – Марина облокотилась на леера.

Катер по обозначенному бакенами фарватеру вошел в узкий пролив между островами. Справа и слева поднимались скалы. На вершине правой виднелся пост с крупнокалиберными пулеметами. Оттуда нам помахали рукой, а Марина ответила воздушным поцелуем. Метров через триста заливчик резко расширился влево, образуя до изумления красивую бухточку. Чистая вода, светящаяся изнутри голубым, и красные скалы. Почти круглая бухта метров триста диаметром была полностью закрыта от внешнего мира. Идеальная тайная база, только сверху и разглядишь. Прямо у левого берега начинался склон высокого холма. Назвать это горой было трудно, насколько я помню, то, что ниже трехсот метров, считается холмом. Внизу, у его подножия, прямо напротив нас виднелся большой поселок, состоящий из легких домов, чего-то вроде хижин с тростниковыми крышами. Поселок упирался в бухточку причалом, к которому мы и подходили. Около причала толпились люди. В основном молодежь и женщины. Были слышны бурные, экспансивные разговоры.

После швартовки на борт заскочил шустрый паренек в форме Русской Армии и с лейтенантскими погонами. Ему на шею тут же бросилась Марина и запищала от радости.

– Сережка, дорогой, как я по тебе соскучилась! Ура, ты на месте! – Девушка висела на шее у парня и от радости болтала ногами.

– Марина, дорогая, на нас люди смотрят. – Лейтенант коротко поцеловал девушку, поставил ее на палубу. Повернулся к шкиперу. – Петр Сергеевич, мне необходимо получить у вас комплект ЗИПа на станцию. Позволите?

Какой вежливый офицер, однако. Шкипер повел его и еще трех солдат (причем явно не кубинцев, а скорее рязанцев) в спецкладовку. Функции этой самой кладовки выполняла одна из кают, запертая и опечатанная. Через десять минут лейтенант и солдаты вышли с большими металлическими ящиками зеленого цвета.

– Лейтенант, погоди. Мы сейчас заберем пассажиров и пойдем на Южный, оставим механиков и отправимся прямиком в Береговой. А тебя в любом случае ждем в гости через неделю. У меня и у Павла юбилей, приглашаю. Так что скорее запускай свою крутилку, ясно? А то не успеешь до штормов вернуться на континент, Марину расстроишь.

– Так точно, ясно! Разрешите похитить вашу внучку на пару часов? – Лейтенант вытянулся, козырнул старику.

– Забирай. Можешь возвратить вместе с правнуками. – Шкипер ухмыльнулся в бороду.

– Деда! – От щек Марины можно было прикуривать, до того стали красными. Лейтеха ухмыльнулся и свалил с катера, прихватив девушку. Усадил ее в уазик с загруженным оборудованием, сел за руль и рванул в гору.

– Ой, куда ты торопишься? Если так понянчиться с малышней охота, в Береговом в детсадик с удовольствием возьмут воспитателем. – Полина покачала головой.

– Молчи, пигалица. Вот выдам вас замуж, тогда и сойду на берег. И Павла с собой прихвачу, нас в мореходку давно зовут, практику вести. Ишь, критикует. Тоже мне, молодежь. Им счастья желаешь, а они ерепенятся, хвосты пушат. – Бубня, шкипер сошел на берег.

На берегу подошел к пожилому кубинцу, тепло с ним поздоровался. Начал читать какие-то бумаги, что-то периодически спрашивал по-испански. Кубинец при этом отвечал по-русски, и они оба явно получали от разговора большое удовольствие.

Я тоже сошел по гулким сходням на берег.

– Ола, амиго! – приветствовал меня молодой паренек, пробегающий мимо.

– Буэнос диас, – ответил ему. К сожалению, это почти все слова, которые я знал по-испански. Ну еще разве «но пасаран» и «пасаремос», но это здесь было немножко не в тему.

Прошел немного по берегу, спустился к воде. Мелкий ярко-красный песок шуршал под ногами. В воде копошилась живность. Плавала рыбья мелочь, ползали моллюски, маленькие крабы.

– Я бы на вашем месте был поосторожнее. Некоторые моллюски смертельно опасны. – Ко мне подошел еще один лейтенант. Тоже в форме РА, но кубинец.

– Я знаю, просто очень красиво. А так ничего трогать не собираюсь. Меня зовут Владимир, – протянул руку офицеру.

– Диего Гонзалес. Гостил здесь у родственников, а теперь еду с вами на Южный. Вы же механики?

– Да, едем старые пушки перебирать. Сказали, разберемся на месте.

– Ну раз вам так сказали, значит, так тому и быть. Комендант острова вам все расскажет. Пойдемте на катер, а то сейчас молодежь займет все хорошие места.

– А это что за развалины? Пиратские? – Я кивнул на черные останки сгоревших дощатых домов. Нехило здесь прошлись, полыхало, похоже, знатно.

– Да. Их с вертолетов отработали по ЛЦУ, потом мы зачищали. Просто до конца прибраться еще не успели. Остались в живых только люди в рабском бараке, человек сорок. Да и то потому, что там яма, как один ваш сказал – зиндан. Крышу осколками порезало, а рабов бывших не зацепило.

На катер по списку загружали молоденьких девчонок и парнишек. Толпа бдительных родственников что-то кричала им с берега, те так же громко им отвечали, как будто их разделяло не два метра, а по крайней мере тридцать. Гвалт стоял неимоверный, но очень, если можно так сказать, доброжелательный.

На борту сразу стало тесно. Молодежь сновала, словно бы иллюстрируя, что такое броуновское движение, белозубо улыбалась, смеялась, пританцовывала под быструю музыку, несущуюся из бумбокса. Кстати, у всех мальчишек и девчонок были при себе пистолеты и укороченные бразильские винтовки. Хотя в протекторате для ношения серьезного оружия требовалось иметь возраст не меньше шестнадцати лет в земном исчеслении.

– Что вы хотите, это ведь граница. Фронтир, так сказать, – перехватив мой взгляд, заметил Диего. – Прибудут в Береговой, сдадут все по описи на хранение, да и некогда им будет с оружием возиться. Учиться ведь едут, не отдыхать.

На пирсе остановился УАЗ. Из него выскочила взъерошенная Марина, чмокнула своего лейтенанта и под приветственные возгласы сестер забежала на борт.

Мы уже привычно затащили сходни, и катерок пошел на выход из фиорда.

Выбравшись на открытую воду, наша посудина поплелась вдоль берега. Наверху возле решетки РЛС кричали и махали руками люди. Так же кричали и махали руками ребята у нас на катере, сгрудившись вдоль борта.

Впереди по правому борту нас поджидал целый архипелаг небольших островков. То просто торчащая из воды и загаженная птицами скала, то лабиринт отмелей, в которых сам черт ногу сломит. Посреди этого лабиринта виднелось несколько небольших, заросших лесом островов.

Четыре часа мы шли мимо этого неизвестного загадочного мира, очарованные его красотой. Даже непоседливые подростки в конце концов замолчали, любуясь этими местами. Тишина, ветер, солнце и море. Волшебный край.

Впереди вырос остров Южный. Самая крайняя точка наших земель, дальше шли Имамат и Арабские земли. Еще дальше Дагомея и Индия. Остров был массивный, частично заросший лесом по восточному обрывистому берегу, частично безлесный, поросший буйными травами. Красивый остров, но болотистый, с северной стороны начинались эти самые протоки, мелководье и мангровые заросли.

– Смотри, какой крокодил! – Малик ткнул пальцем в уплывающую по меляку зверюгу. Метров восемь длиной, никак не меньше. Поднимая фонтаны брызг, он пытался поскорее покинуть наше общество.

Гулко простучал впереди короткой очередью «браунинг», заставил нас присесть и матюкнуться от неожиданности. Очередь накрыла бедного «гену», расплылось красное пятно.

– Марин, ты чего? – поинтересовался я у пулеметчицы.

– Не люблю этих зверюг. Видела запись, как рабовладельцы скармливали им обессилевших пленных. Жаль, этих гадов сейчас не достать.

Посмотрев на сжатые на рукоятях пулемета кулаки, я решил не нервировать девчонку.

И пошел собирать вещи: катер подходил к небольшому деревянному причалу.

На острове нас встретили молодые солдаты – кубинцы и русский мичман лет пятидесяти. Почему мичман? А кто еще в такую жару в полной флотской форме ходить будет? Причем не в синей хэбэ, а в нормальной такой – черный низ, белый верх и в черной пилотке с советской «капустой». Видать, форсит. Даже пистолет на ремешках. Пижон.

– Здравия желаю, товарищ лейтенант. Здравствуйте, товарищи ремонтники! – Мичман пожал нам руки. Потом мы вытаскивали наше оборудование, солдаты при помощи подростков выгружали припасы из салона, заставили весь берег вдоль причала и забили до отказа снарядными ящиками кузов грузовичка «Садко». Никогда бы не подумал, что в такой маленький кораблик влезет такая гора грузов!

Грузовик уехал, мы проводили гуднувший нам катер, Марина с Полиной помахали вслед руками.

– Сейчас загрузим ваше снаряжение, и пойдете в поселок. К сожалению, часть острова малопроходима, а часть недоступна. Поэтому заселена только юго-западная часть, но она-то нам и нужна. И вам тоже. Посмотрите сами почему.

Нет, прямо сказать нельзя, что ли? Секретчики, едрен корень.

Загрузив инструмент в подошедший грузовик, мы направились за ним следом.

Грунтовая дорога шла через холм, поросший редкими тропическими деревьями. Перевалив через него, мы увидели небольшой поселок на ровном плато. До него было около четырех километров.

Поправив автомат, я потопал дальше за лейтенантом. Уже возле поселка нам навстречу за очередной порцией груза пропылил «Садко».

Вблизи поселок смотрелся довольно мило. Небольшие крытые тростником хижины, ровные улочки, площадь, на которой суетились мужчины и женщины. Они разбирали груз и то и дело отгоняли детей от снарядных ящиков.

– А вот и ваш фронт работ. Необходимо расконсервировать, перебрать и поставить на место эти установки, «Веди-11М». – Мичман указал на три относительно небольшие двуствольные пушки, стоящие над обрывом. Снятая броня лежала рядом с платформами.

– А что, их в ППД или Береговом наладить нельзя было? Обязательно нас вызывать? – недовольно поинтересовался Колян.

Он вообще поныть любил, а сейчас у него имелся для этого отличный повод. Да я и сам не очень понял, на кой нас сюда вытащили.

– Парни, конечно, пушки можно было в Береговом разобрать, проверить и собрать. Потом вызвать туда расчеты, обучить их, перевезти и установить орудия на место. Только дело в том, что нет людей, которые знают эти пушки. А из артполков никого сейчас не отпустят. Хоть и замиряемся с Орденом, но все равно обстановка напряженная. Так что собирать и разбирать их все равно пришлось бы слесарям-ремонтникам, иначе наверняка осталась бы куча лишних деталей. В Береговом лишних ремонтных бригад нет, понадобились бы командированные специалисты. А вам здесь будут помогать при работах расчеты, заодно посмотрят, как пушки устроены, чтобы промышленность лишний раз не тревожить. Ну и вы заработаете, сами знаете, командировки идут в полуторной сетке. Плюс командировочные завтра получите, комендант прибудет с соседнего острова.

– Интересно, а почему именно эти пушки? Они ведь совсем не новые, краски сколько слоев. – Малик отколупнул ногтем кусочек отошедшей серой краски.

Я тем временем залез на площадку, отодрал присохшую вощеную бумагу, заглянул в механизмы. Да уж, смазки не пожалели, причем она уже почти высохла.

– Они не требуют электроэнергии, простые, у них хорошая дальность и скорострельность, неплохая управляемость. Даже водяное охлаждение пока не обязательно. Очередь из десяти снарядов пять-шесть раз спокойно дадут, потом просто придется стволы охлаждать. Эта батарея закроет фарватер между Островами и континентом. Здесь около четырех миль от нашего острова к материку – глубина, а дальше идут сплошные отмели. Большой риф, как его называют. Даже моторка не пройдет. Так что бандитам дорогу закроем наглухо. Вообще-то дальше, на том острове, где РЛС стоит, находится батарея Д-30. Но сами понимаете, из гаубиц по скоростным и маневренным целям особо не постреляешь. – Диего похлопал по кожуху водяного охлаждения ствола. – А эти пушки шустрые, любой скоростной катер уделают на раз. Со снарядами никаких проблем не будет, и русские, и китайские, на выбор. Вообще, говорят, что из пушек этой системы в двадцатом веке было сбито больше всего самолетов. Еще пару прожекторов поставим и три ДШК, которые пришли вместе с этими пушками. Хороший форт получится. Сами видите, пролив как на ладони, так что будет контролироваться полностью.

– А инструкции есть? Или так разбирать придется? – Колян залез во вторую пушку.

– Ну у вас же есть «Руководство службы»? У мичмана имеется краткое руководство по ремонту. По идее пушки несложные, просто руки умелые нужны. Разберетесь. А пока пойдемте, получите боеприпасы. Вы к нам прикомандированы, на вас патроны и гранаты выписаны. Товарищ мичман, будьте добры, выдайте им положенное. – Мичман повел нас на другую сторону поселка. Там, получив в хижине под названием «Арсенал» по триста автоматных патронов и по шесть гранат (три лимонки и наступательные, все демидовского производства), мы отправились в отведенную нам хижину.

– Почему «Арсенал», а не «Склад RAV»? – поинтересовался я по дороге.

Вообще неплохой такой складик. Не намного беднее нашего, заводского. Много ящиков с патронами калибра 5,56 НАТО, но это как раз понятно, большинство кубинцев до сих пор вооружены бразильскими винтовками, «калашниковы» к ним только поступают. А так на складе даже эти ДШК стоят, еще в сале. А дежурство вокруг поселка почему-то опять несут «браунинги», видел один расчет в пулеметном гнезде на той стороне острова. Не очень удобно, наверное, при одном калибре иметь два пулемета под разные патроны.

– Привычка, на кораблях склада RAV нет. Есть арсенал и погреба, и все. А менять не стали, прижилось. Да и коменданту понравилось. Сказала, Карибами название отдает. – Мичман снял пилотку и вытер пот носовым платком. Пнул под зад перебегавшую дорогу курицу. – Вот и ваша хижина. Устраивайтесь.

Хижина стояла совсем недалеко от пушек, метрах в пятидесяти. Небольшая, где-то шесть на семь метров. Внутри стол и две скамьи из струганых досок, между столбами четыре гамака. Все новое, смолой пахнет. Над столом керосиновая лампа, на столе поставлена вторая. Земляной пол. На полу несколько деревянных ящиков из-под различного оборудования, в основном из-под гранат и патронов. Стены по грудь высотой, сделаны из тех же досок. От стен до тростниковой крыши сетка-рабица и мелкая пластиковая сетка-москитка. Вполне неплохо, между прочим.

За хижиной туалет, летний душ с большой, покрашенной в черный цвет бочкой наверху. Интересно, как в него воду носить будем, ведрами? На передней стене хижины большой умывальник и осколок зеркала.

Оставив вещи и большую часть боекомплекта, мы пошли ужинать. Автоматы прихватили с собой. Как Диего сказал? Фронтир? Вот и будем ему соответствовать.

Вообще интересно устроен поселок. Сразу видно, что стараются обеспечить максимальную автономность. Несколько покрытых пленкой павильонов на окраине для выращивания овощей в сезон дождей. Это нам знакомо, у самих в Солнцегорске такие есть. Огороды с системой мелиорации, а то ведь плодородную почву смоет дождями. Кстати, здесь картошку растить замечательно – колорадский жук отсутствует. Нет его, и куча проблем снимается.

После неплохого ужина в открытой таверне я пошел искать почту. А точнее, местную радиостанцию, с которой можно отправить телеграмму. Позвонить, к моему великому сожалению, не получится. Впрочем, искать долго не пришлось, поселок маленький. Куча антенн над крайней хижиной служила неплохим ориентиром.

– Здравствуйте, к вам можно? – Я, обращаясь к темноволосой макушке, постучал в косяк открытой двери.

Макушка поднялась, на меня посмотрела веселая темноглазая девушка.

– Конечно, можно, проходите, – сверкая ослепительно-белыми зубами, сказала она с небольшим акцентом. – Чем могу вам помочь?

– Хотелось бы телеграмму жене отправить, раз уж переговорить нельзя. Как это здесь оформляется, на вашем острове?

– Как обычно, вот вам бланк, пишите. – Девушка протянула мне обычный телеграммный бланк.

Написав, что прибыл на место, люблю и скучаю, расплатился за отправку и пошел к пушкам. Пока не стемнело, надо было с парнями прикинуть расписание работ. Но в первую очередь необходимо было сделать навесы над пушками, а то сейчас к ним прикоснуться страшно, до такой степени раскалились на солнышке к вечеру.

Рядом появился Малик.

– Ну что думаешь? Ты вроде инструкцию читать начал? – спросил я у него.

– Не инструкцию, а «Руководство службы тридцатисемимиллиметрового орудия…» и так далее. Нормально, ничего чересчур сложного. Как думаешь начинать?

– Так же, как и ты, с начала. Сначала поймаем этого команданте, утвердим у него график работ, список рабочих-помощников, после этого займемся. Я так думаю, сначала сделаем навес для мастерской, установим оборудование, потом выроем котлованы под фундаменты, соорудим навесы над пушками, после этого переберем пушки, а уже потом поставим их на место, как раз бетон схватится. Дальше уже пойдет отделка, обдерем старую краску, покрасим. Как считаешь?

– Нормально. Потом надо холостыми или инертными снарядами проверить работу механизмов перед стрельбами. За неделю ведь управимся, как думаешь?

– Наверное. Посмотрим. – Я становлюсь ужасно суеверным, когда говорю о работе. «Не хвались, на рать идучи!» – в принципе это же относится к любому ремонту. Никогда не узнаешь, что внутри механизма, пока не разберешь и не отмоешь. – Пошли вниз, на Залив посмотрим.

Я двинулся к обрывистому берегу. Малик, поправив свою здоровенную кобуру со «стечкиным» на поясе, пошел за мной. Автоматы мы оставили в своей хижине, так как в поселке все ходили только с пистолетами и револьверами. Сам поселок охраняли несколько пеших дозоров, пара минометных гнезд с нашими восьмидесятидвухмиллиметровыми минометами, три пулеметных гнезда вдоль берега, из которых два были с американскими М2, а одно, на восточном берегу, на горушке рядом с причалом, с нашим КПВ на пехотном станке. Хотя ЗПУ явно оказалась бы удобнее.

– Камрад, осторожнее. Справа на берегу, метрах в пятидесяти отсюда, живет семья морских выдр. Сильно большие, могут очень напугать. Слышишь, свистят? – Да уж, здесь все кубинцы русский знают, что ли? Как этот паренек на посту с визиром. Сейчас он недовольно щурился, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь у континентального берега. Солнце уже начало опускаться, наблюдателей слепило. А когда светило опустится пониже, вообще ничего видно не будет. Не самое лучшее место для батареи, которая должна блокировать пролив. И так по максимальной дистанции далеко будет, парой снарядов не отделаться.

– Вы что, все русский учили? Я-то думал, придется учить испанский, – спросил у паренька.

– Ага, каждый сезон дождей три-четыре часа в день. Все равно заняться чем-то надо было, русский нужен, мы в состав Протектората РА вошли – на правах автономии. Так что вы внизу осторожно, выдры сами не атакуют, но чужих не очень любят. – Акцент и некоторые ошибки все-таки у парня были.

Снизу доносился веселый свист. Спускаясь по наклонной тропинке, надо признать, не очень удобной даже для меня, хоть я не раз бродил с рюкзаком в горах, увидел крупных морских животных, которые плескались около берега. Игра этих сильных, очень гибких и стремительных зверей завораживала. Темно-коричневые, с плоскими и длинными хвостами, сильными лапами с перепонками между пальцев, длиной больше трех метров, звери шалили, как маленькие дети. Потом, поглядев на нас и свистнув на прощанье, они нырнули и выплыли метрах в сорока от берега, внимательно следя за нами. Пасти у них, между прочим, были украшены зубками, которые сделали бы честь леопарду.

Малик присел и зачерпнул ладонью морской воды, попробовал на вкус, неодобрительно сморщился и сплюнул.

– Тьфу, соленая, как ее пить можно?

– Ну, наверное, солей поменьше, чем в том мире. В Средней Азии много источников с соленой водой, ничего, пили. А в пустынях воде просто очень радовались. Ладно, пошли пройдемся, пока не стемнело, потом явно не до этого будет.

Я пошел налево вдоль берега по каменистому пляжу. Слева от меня поднимался крутой склон острова. Малик последовал за мной.

Метрах в ста пятидесяти мы нашли идеальное место для купания, что подтверждали две молодые кубинские парочки, плескавшиеся в фактически большой луже. Видимо, приливом воду наливало в естественное углубление в скале и получался небольшой прудик. Ополоснувшись, неторопливо пошли обратно.

– Володь, ответь Коляну. Прибыла комендантша, просит явиться для инструктажа и получения задания, – ожила рация на поясе.

Наверху нас уже поджидали наши братки, беседующие с молодой, подтянутой женщиной в шортах и блузке с погонами капитана. Как и у всех, на поясе у нее висела кобура с пистолетом, по-моему, с «глоком».

– Здравствуйте, сеньора комендант, – поздоровался я.

– Вообще-то сеньорита. Можете звать меня Терезой Франциской, вы не мои подчиненные. Как оцениваете возможность ремонта и установки этих пушек? – Она поглядела на нас строго, словно учительница старших классов.

– Если все нормально будет, сделаем. Мы тут прикинули объем и последовательность работ, давайте обсудим.

Через полтора часа, оговорив помощь будущих пушечных расчетов, получение цемента и арматуры со склада для фундаментов, бревен, конопляных (или каких там еще?) веревок и тростниковых матов для навесов, мы разошлись. Уже стемнело, в центре одиноко тарахтел дизель, играли гитары, смеялись девушки возле горящего костра на той стороне поселка. Кричали ночные птицы, лениво пересвистывались внизу выдры, до отвала наевшиеся рыбы.

– Ну что, кто первый дежурит? – спросил я у зевающего Коляна, усевшегося на гамак.

Тот, переглянувшись со своим братом и напарником, полез доставать и обламывать спички. Разыграв дежурства, мы завалились спать, оставив Малика на первую смену. Мне, как обычно, выпало дежурить перед рассветом.

– Володь, подъем. Твой черед. – Раскачивающийся гамак и бубнеж на ухо разбудили меня на последнюю, «собачью» вахту. Ну почему мне на них так везет? Позевывая, вышел на улицу к ведерному умывальнику, висящему на стене хижины. Огромная луна плыла над континентом, освещая полоску пролива.

Слева на посту поворачивал на штативе свой прибор ночного видения дежурный наблюдатель. Вообще, нашей братии сразу сказали, что дежурства от нас не потребуются, мол, караулят поселок люди, не в пример опытнее нас. Но мы решили, что если не поспим немного ночью, то лучше днем отоспимся во время сиесты.

Зайдя в хижину, сменил шорты на хлопчатобумажные брюки, надел легкую майку, джинсовую куртку, нацепил тяжелую сбрую РПС. Проверил наличие патрона в патроннике «таураса», отщелкнул магазин и проверил отсутствие патрона в патроннике автомата. Посмотрел гранаты в подсумках, не сломались ли усики у предохранительных колец. Те гранаты, которые нам выдали, мы сложили в полиэтиленовый мешок и положили в небольшой ящик возле входа. Туда же, в отдельный мешок, сложили все дополнительные патроны. Там они не помешают по крайней мере.

Пока я пил крепчайший кофе, Колян уже начал храпеть. А Малик и не переставал. Интересно то, что самый здоровый из нас, Толик, спал тихо, как ребенок, посапывал и причмокивал губами во сне.

Снаружи по москитке бегали небольшие ящерицы, ловили многочисленных насекомых, привлеченных светом керосиновой лампы. Стал двигать по столешнице доминошки, выстраивая головоломку. Чем еще заняться?

Через пару часов я, уже стоя на улице, встречал рассвет. Над возвышенным восточным берегом горели лучи еще не взошедшего солнца, окрашивая облака надо мной в розовый цвет.

Еще через два часа мы сидели и завтракали в таверне. На этот самый завтрак каждому подали на тарелке два огромных куска жареной рыбы. На тарелке посредине стола лежал нарезанный огромными кусками свежий хлеб. Вот откуда под утро так несло хлебным духом, что у меня слюнки текли. Там же стояла тарелка с нарезанными крупными кусками ананасами. Возле каждого из нас стояла кружка с неизменным кофе, почему-то с лимоном. Но без сахара.

Вышел из этого благодатного заведения, блаженно поглаживая живот, посмотрел на удаляющегося в сторону склада Коляна. У него всегда с завхозами лучше получается, вот пусть и шевелится. А мы пошли на площадку с пушками. Настало время работы.

Через пару часов возле котлована под фундамент, уже вырытого молодыми кубинцами, я завязывал проволокой арматурины и оказался свидетелем весьма комической сцены.

– Сеньорита, у вас вибраторы есть? – Колян повернулся к подошедшей комендантше.

– На!!! – Вот это называется хорошо поставленный удар правой. – Ты!..

Дальше пошла череда яростных испанских словечек, которые явно не являлись техническими терминами. Комендантша яростно сверкала жгучими черными глазами и готова была удавить недоуменно сидящего на земле и держащегося за челюсть Коляна. Помогающие нам парни отошли на всякий случай подальше, с недоумением глядя на эту сцену. Кстати, далеко не все, оказывается, знали по-русски. Видимо, зимнее обучение не каждому пошло впрок.

– Сеньорита, Коля просил инструмент для уплотнения и осадки бетона. Такие вибрирующие механизмы. А вы про что подумали?

Если до этого комендантша была яростной кубинкой, то сейчас стала донельзя смущенной кубинкой.

– А… Я не знаю про такие. В конце концов, я не инженер-строитель. Посмотрите на складе. – И она убежала, придерживая рукой кобуру с пистолетом. А я первый раз задумался о том, что такое количество свободного оружия – это далеко не всегда хорошо. Ладно, эта просто врезала Кольке и отлаяла, приняв безвинный вопрос за оскорбление. А если бы на ее месте была девушка поимпульсивней?

– Не, я не понял, меня за что навернули? – поднимаясь с земли и придерживая челюсть, проговорил Колька. Потрогал щеку изнутри языком и сплюнул кровавую слюну. – Да уж, понятно, почему она до сих пор не замужем. Хорошо зуб не выбила.

– А ты думай, о чем незамужних женщин спрашивать, а еще лучше, правильно формулируй вопросы. А то так и пристрелят еще. – Малик покрутил пальцем у виска. Видимо, не только мне пришло это в голову. – А вообще, ей уже давно мужа надо и пару-тройку детей, тогда не будет искать в каждой фразе подвох.

Перед сиестой, заканчивая сооружение навеса над третьим орудием (а оно ой-ой как раскалилось!), я отошел попить холодной водички. Нам сначала предложили в качестве питья пиво, но у нас во время работы сухой закон. А вода здесь хоть и вкусная, но не настолько, как у нас в Солнцегорске. Но водопровод интересный. Под падающей с небольшого водопада речушкой поставили старую цистерну с вырезанным верхом. Замучились они небось ее туда тащить. А от нее по трубам самотеком развели воду по поселку. Так что в душ, что у нас за хижиной, вода поступала просто по трубе, достаточно было повернуть кран. Не зря говорят, что главный двигатель прогресса – ленивые люди, которым лень таскать воду в ведрах.

Попив воды из фляги, стоящей под навесом нашей временной мастерской, я посмотрел на то, что мы уже сделали. Все пушки были под навесами, все котлованы под фундаменты уже выкопали. В двух из них уже собрали арматуру, в одном сделать это еще предстояло, так как арматура на складе закончилась и ее должны были привезти завтра с соседнего острова. А сегодня предстояло залить эти два фундамента.

Недалеко от нас заканчивали строительство блиндажа под снаряды, засыпали землей накаты из бревен. А часть мужиков уже спускала в сам блиндаж снарядные ящики. Вот это правильно, нечего снарядным ящикам делать на улице в такую жару. Да так и безопаснее. Комендантша припахала всех мужчин острова на стройку, оставила на дежурстве возле пулеметов девушек.

Мичман с Диего размечали контуры будущего форта тонким шпагатом. Ничего особенного, просто невысокие бетонные стены вокруг пушек и пулеметные ДОТы по углам. Пушкам оставят возможность стрелять по воздушным целям, хотя откуда здесь вражеские самолеты, понять трудно. Впрочем, все военные немного параноики.

Поздним вечером, выкупавшись в Заливе и поужинав в таверне, мы уселись возле нашей хижины с большими кружками с пивом. Нам предложили было что-нибудь покрепче (мичман есть мичман, от прапора сильно не отличается), но мы отказались. А то еще в разгон пойдем, а с похмелья работать – это последнее дело. Так что литр пива после работы – наша дневная норма. Тем более что нам еще ночью дежурить. Мичман было головой покачал, а потом сказал, что береженого Бог бережет. Так и сидели возле хижины, травили допоздна байки и анекдоты, благо был хороший такой вечер. Так как свою норму пива мы выпили быстро, поставили чайник на небольшой двухкомфорочной переносной плитке, которая оказалась в командировочном наборе. Правда, пришлось приволочь в хижину баллон с пропаном, но это намного лучше керосинки или примуса, которые стоят здесь в семейных хижинах.