Первую неделю Валентина, чуть ли не каждый час подбегавшая к зеркалу, разочарованно сообщала мне, что ничего интересного в себе не находит. Я разъяснял, что пока организм мобилизует силы, происходят внутренние модуляции, внутренняя перестройка биохимических процессов, от которых полностью зависит всё наше естество.

Евгений тоже поглядывал на своё отражение, но с опаской. Когда он приближался к зеркалу, лицо его делалось напряжённым, как будто он готовился получить прямой удар в лоб, но, не обнаружив в себе никаких перемен, веселел и отходил.

Валентина стала уже поговаривать, что препарат не действует, но на второй неделе она вдруг радостно воскликнула:

– Ой, у меня усики пробиваются и пушок на щеках. – Она повернулась к мужу и стала смеяться: – У тебя усы и у меня – усы. Мы с тобой на одной стадии развития. Что будешь делать, если я превращусь в мужчину, а ты такой и останешься?

– Женюсь вторично.

– Нет, мы вместе женимся, и свадьбу сыграем в один день, чтоб дешевле было: как-никак средства пойдут из одного бюджета.

Когда они отшутились, я торжествующе сказал:

– Итак, препарат действует, да ещё как действует. Скорости протекания процессов нормальные, самочувствие превосходное, настроение отличное.

В то время, как у жены на лице начала появляться растительность, у мужа она стала пропадать, усы выпали, щетина на щеках поредела и вскоре исчезла совсем. Одновременно начали происходить и другие заметные изменения – переформировка фигуры. Бицепсы, прекрасные бицепсы Евгения, которые поигрывали при каждом движении, стали таять на глазах, руки приобретали мягкие полукруглые формы. Мне казалась – его сила трансформировалась в жир. Это было для меня ново. Но я продолжал наблюдения за супругами.

Пошли и другие изменения. Вскоре невооружённым взглядом стало видно, что Евгений превратился в красивую брюнетку, высокую, сильную, хорошо сложенную, с очаровательными черными глазами в ореоле густых ресниц, ярким, резко очерченным ртом, прямым аккуратным носом.

Валентина же стала симпатичным блондином, стройным, несколько изящным, но я решил позаботиться о наращивании её мускулатуры и заставил заниматься спортом, в частности гантелями и гирями. Черты лица оставались тонкими, в хорошеньких глазках вместо мягкости и игривости появился холодноватый и решительный блеск, под носом топорщились пшеничные усы, движения стали резкими и менее осторожными. Волосы у неё на голове оставались длинными, и я посоветовал сходить в парикмахерскую укоротить их. Она попыталась возразить, что сейчас модно юношам носить длинные волосы, однако я, как старший, настоял на своём, и Валентина отправилась приводить голову в порядок.

С именами дело обстояло просто, так как у них были имена, которые одинаково подходили как женщинам, так и мужчинам. Поэтому Валентина стала Валентином, а Евгений – Евгенией. Мы же для удобства и по старой привычке будем называть их по-прежнему, а посторонние пусть зовут их так, как они им представятся.

В парикмахерской Валентина села в кресло перед зеркалом и небрежно бросила:

– Под канадку.

Пожилая парикмахерша проворчала:

– Ишь, как зарастают, потом два часа как овцу стрижёшь, а платят копейки.

– Мамаша, постарайтесь, а я уж отблагодарю, – вдохновил парикмахершу молодой посетитель.

Через полчаса голова его выглядела, как на картинке журнала мод, и довольный, он сунул парикмахерше в карман купюру, заплатив также и по соответствующей квитанции, так что оба разошлись довольные друг другом.

Валентина в приподнятом настроении шагала по улице и ловила на себе любопытные и прочие взгляды. Кажется, девушкам она нравилась, и у неё вдруг возникло жгучее желание познакомиться с какой-нибудь приятной молодой особой.

«Что скажет муж? – подумала она. – А при чём тут муж? Муж теперь я. Вопрос – что скажет жена? А жёны молчат, когда не знают». Впереди замаячила стройная брюнетка. «Какая хорошенькая фигурка. Интересно, какое у неё лицо?»

Девушка, словно что-то почувствовав, оглянулась. Она оказалась довольно симпатичной и сразу же понравилась Валентине, которая улыбнулась ей. Незнакомка ответила приветливым взглядом. Тогда молодой человек прибавил шаг и поравнялся с девушкой.

– Не скажете ли, какая завтра будет погода? – спросил он.

– Слушайте радио. Я, к сожалению, не синоптик.

– А я думал, у вас есть бабушка, и у неё ревматизм, а ревматизм очень чувствителен к изменениям погоды.

Девушка засмеялась. Потом они шли и болтали. Валентина не заметила, как они свернули, на их улицу – и сверху, с балкона, чей-то голос угрожающе заорал:

– Валентин, ты где это застрял?

На балконе, подбоченясь, в скромном домашнем халате и фартуке стоял Евгений. Его огромная фигура выглядела внушительной, хотя сила мышц и переплавилась на жировые отложения.

– Извините, меня ждут. Кстати, как ваше имя?

– Таня.

– До следующего раза, Таня, – и Валентина юркнула в подъезд.

– Ты с кем там крутился? – подозрительно спросил Евгений.

– Шла со знакомой, нам было по пути.

– Не забывай, что ты женат.

– Я выходила замуж за мужчину, а ты женщина, так что могу считать себя вполне свободным.

– Я тебе покажу свободу, – и перед носом Валентины вырос огромный кулак.

– Ладно, уж и пошутить нельзя, – примирительно проговорила Валентина и, покосившись на весомый «аргумент», взялась за гантели.

Евгений занял место у зеркала. Он долго и внимательно рассматривал себя и, наконец, сделал вывод:

– Нет, мужчиной я всё-таки был лучше. Мужчин усы украшают и борода. А что может украшать женщину? Тряпки?

– Дарю тебе свои бусы, – великодушно заявила Валентина.

– Жди, так я и буду вешать на себя всякое барахло… Да, а глаза у меня, между прочим, красивые, и ресницы длинные, густые.

Тела моих приятелей переродились гораздо быстрее, чем души, с психикой дело обстояло труднее. Она перестраивалась гораздо медленнее. Они прекрасно помнили, какими были раньше, и память позволяла сравнивать, сопоставлять, делать какие-то заключения и открытия для себя. Без памяти о прошлом, без сравнений открытий быть не могло. Так что это, возможно, являлось положительной стороной перерождения.

Сделав своё дело, я отошёл временно в сторону, не мешая молодым людям, у которых началась новая жизнь, воспринимать мир под противоположным углом зрения.

Мир в любой конкретный момент постоянен в своём проявлении, различен он только в наших восприятиях, и сколько на свете людей, столько и точек зрения на каждую конкретную ситуацию. Такое разнообразие объясняется, прежде всего, индивидуальностью нашей психики, сознания, личности, поэтому те же самые явления, что раньше мои приятели воспринимали с одной точки зрения, теперь стали восприниматься ими с другой.

Новая жизнь молодых супругов началась с поисков работы. Евгений по профессии был токарем, поэтому он отправился на механический завод.

В отделе кадров пожилая дама в очках несколько недоверчиво оглядела его с ног до головы и спросила:

– Вы – токарь пятого разряда? Такая молодая – и такой высокий разряд?

– Да. Что тут такого, было бы старание, а разряд будет.

Она ещё раз окинула девушку недоверчивым взглядом, не зная, что в этом теле пребывает мужской опыт, потом пробурчала под нос, уже, видимо, только для себя:

– Ну да, при такой комплекции, конечно.

Когда она начала проверять анкету, заполненную поступающей, брови её странно поползли вверх, и она недоумённо ткнула пальцем в строчку.

– Что это вы тут пол написали мужской?

– Ах, простите, забыла, то есть задумалась, загляделась в окно на интересного мужчину, и рука сама вывела не то, – стал оправдываться Евгений.

– Надо быть внимательной, так вообще можно и не свою фамилию написать. Как же вы собираетесь работать? У нас в цехе все мужчины. А вы ещё до цеха не дошли, а уже загляделись.

Она осуждающе покачала головой. Евгений на её замечание деланно засмеялся и попытался отшутиться:

– Я надеюсь, что не все красивые.

В первый же день работы молодая симпатичная брюнетка сразу же привлекла к себе внимание мужского коллектива. Работая за своими станками, они то и дело посматривали на новенькую. Евгений же по привычке работал с размахом. Детали так и отлетали из-под его рук. Дневную норму он перевыполнил.

– Ну, даёшь, красавица, – остановился около него какой-то рыжеволосый детина. – Так ты всем нам расценки посбиваешь. Нельзя же так сразу: за один день – и месячную норму. Ты откуда такая шустрая?

Подошли ещё двое парней и мужчина лет пятидесяти. Один из них пошутил:

– У неё тут, наверно, половина брака.

Пожилой взял из кучи обработанную деталь и, прищурив глаз, внимательно осмотрел.

– Высокий класс, – сказал он неторопливо, со знанием дела. – Что, пятый разряд?

– Пятый, – с гордостью подтвердила новенькая.

– Как звать-то? – спросил рыжеволосый детина.

– Евгения.

– А меня Сергей. Это наш передовик производства, Иван Иванович, – он указал на пожилого мужчину. – Рядом Володя, – рука его остановилась на добродушном парне с приятной улыбкой и огромными залысинами. – А это Михаил Николаевич, – рука уткнулась в коротышку с круглым животиком и энергичными жестами. Даже когда говорил не он, а кто-то другой, руки его жестикулировали в такт чужой речи, как у дирижёра, управляющего оркестром. – От лица нашей бригады приглашаем вас в кафе-мороженое с целью передачи опыта по уничтожению сладкого. Надеюсь, и в еде вы не отстанете? Согласны?

Евгений замялся.

– У меня жена не любит, когда после работы задерживаешься.

– Жена? – рыжеволосый захохотал, приняв сказанное за шутку. – Если жена, то пусть ждёт, лишь бы мужа не было. Муж-то у тебя есть?

– Муж тоже есть, – Евгений запутался: сначала забыл, кто он такой, потом попытался сказать правду, но получилась нелепица. Трудным оказалось каждую минуту помнить, что ты женщина и соответственно этому многое меняется на противоположности. Но остальные присутствующие сказанное приняли опять за шутку, и тот же рыжеволосый Сергей постарался расшифровать сказанное по-своему.

– Ребята, если у неё и жена есть, и муж, значит это родители. Всё в порядке, идём в кафе.

Новенькой ничего не оставалось, как тоже засмеяться и принять приглашение, подумав про себя, что, оставайся он мужчиной, ему пришлось бы самому, по местному обычаю, приглашать коллег в пивную, как это было принято в рабочей среде, а тут обойдётся мороженым, и не он угощает, а его.

В кафе Сергей занял место рядом, и когда ели мороженое, не спускал глаз с Евгения, смеялся, острил и даже положил руку на спинку его стула, так что тому, чтобы не прикасаться к ней, приходилось всё время держать корпус слегка наклонённым вперёд. Потом они зашли на стадион показать новенькой высший класс игры в футбол. Мяч достали у знакомого тренера и, рисуясь перед девушкой, стали гонять его по полю.

Евгений с Иваном Ивановичем стояли рядом с воротами и наблюдали за игрой.

Футболисты, делая невероятные прыжки и манёвры вокруг мяча, носились по полю от одних ворот к другим, опережая друг друга, каждый старался показать прекрасный дриблинг – ведение мяча в беге, когда мяч почти не отрывается от ноги; старались блеснуть великолепным набором финтов, пасовкой и необыкновенной техникой удара по воротам ногами и головой.

Сергей сделал пас левому крайнему, и мяч неожиданно упал к ногам Евгения. Долго не раздумывая, по привычке, он размахнулся и так поддал ногой, что мяч, описав дугу, улетел за центральную линию поля. Игроки только рты раскрыли.

– Вот это удар! – восхищённо выдохнул Володя.

Сергей, не веря глазам, сбегал за мячом и, положив его на траву перед ногами Евгения, попросил:

– Попробуй ещё.

Девушка не стала заставлять просить себя дважды, она размахнулась – и опять мяч улетел на другую половину поля.

– Ох, ты и даёшь, – следя глазами за полётом мяча, восхитился Сергей.

– Чепуха, хотите – покажу вам удар Лобановского или «сухой лист»? – Футболисты переглянулись: о таком ударе они слышали впервые, но чтобы не выглядеть некомпетентными, загалдели:

– Покажи, покажи. Интересно.

– Кто из вас станет на воротах?

– Я, – вызвался Володя, – я мячи хорошо беру. Вратарь побежал к воротам.

Евгений стал в угол поля так, что перед его лицом оказалась боковая сторона ворот, и, разбежавшись, закрутил ударом ноги мяч с такой ловкостью, что тот, облетев штангу и вратаря, влетел в ворота. Володя успел только вытянуть руки и схватить пустой воздух.

– Вот это подача! – ахнул Сергей.

Михаил Николаевич открыл от удивления рот, а Иван Иванович только удивлённо крякнул.

– Где это ты так научилась? Девчонки же не играют, – полюбопытствовал Володя.

– Брат у меня тренер, мальчишек тренировал и меня научил.

– Может, сыграешь с нами? – предложил Сергей.

– Форму не захватила, в другой раз, – указывая на туфли на каблуках и на юбку, ответил Евгений.

Со стадиона он пошёл один, убедив остальных, что провожать его не стоит, потому что ему нужно зайти в магазины за продуктами.

На прощанье Сергей крепко, с особым уважением пожал ему руку и несколько задержал в своей, отчего новенькой стало неловко, и она поспешила поскорей скрыться из их поля зрения.

Рыжеволосый проводил её зачарованным взглядом.

– Вот это девушка! – только и мог он вымолвить восхищённо. Выйдя на главную улицу, где располагались магазины, Евгений заглянул в огромное витринное стекло, в котором отражался как в зеркале, и лёгким движением руки поправил волосы. Отражение ему нравилось, а звучащие в ушах восхищённые возгласы ребят поднимали настроение. Плавной лёгкой походкой, слегка покачивая бёдрами и напевая чуть слышно песенку, он двинулся вдоль улицы. Тут же за ним увязался какой-то тип, который буквально пожирал его глазами. Заметив преследователя, Евгений пошёл ещё более выразительно. Тип приблизился и почти наседал ему на пятки. Но на пути попалась булочная, и внимание Евгения переключилось на хозяйственные нужды, он вспомнил, что должен купить хлеба, молока и любимой колбасы. Пришлось зайти в один магазин, затем в другой. И преследователь временно затерялся.

Неожиданно взгляд Евгения остановился на витрине с женскими украшениями. Бусы, кольца, перстни, колье и диадемы мерцали необычной притягательной силой, привораживали взгляд. Шаг его замедлился, и он остановился у витрины, полюбовался, но не удовлетворился созерцанием, жгучее желание, неизведанное ранее, влекло внутрь магазина.

«Пожалуй, зайду, – решил он. – Никогда ведь не был».